Лейн Алексей Абрамович : другие произведения.

Смешная История

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Детективно-Лирическая повесть
  История смешная до слез.
  
  Перед ним была дверь.
  Временами она шаталась, временами шевелилась. Надо было сосредоточится, чтобы попасть ключом в замочную скважину, на которой иногда прорастала шерсть.
  Наваждение требовало, чтобы его скинули.
  Володя вернулся в ванну и снова подставил голову под холодную воду...
  
  
  Открыв дверь, он оказался на лестничной площадке. После недолгой борьбы с кнопкой вызова лифта он спустился вниз.
  Мело.
  Заметало все.
  Подъезды.
  Первые этажи.
  Подворотни.
  
  Вглядевшись сквозь снежную мглу и туман Володя, с трудом, на противоположной стороне улицы вновь обнаружил магазин "24 часа".
  Там с некоторыми трудностями ему удалось приобрести вожделенную водку.
  Первый раз к бутылке он приложился сразу в магазине.
  
  Вышел.
  По-прежнему мело.
  Снег мрачно нависал с веток, с крыш, козырьков подъездов, грозя превратится после ближайшей оттепели в убийственные сосульки.
  Проходя сквозь глюки и ужастики порожденные его собственным воображением, где фигурировали мертвый отец, живая мать, многочисленные любовницы, предполагаемые дети... Володя вернулся к себе.
  Дохлебав до половины бутылки он заснул непрочным, потным и тревожным сном.
  
  
  
  Ветер продолжал по страшному завывать, когда он проснулся. За окном доматывала свои последние часы непроглядная ночь. Володя встал, нашарил сигареты, спички, закурил. Вторая затяжка вызвала жесткий позыв рвоты...
  
  Через несколько часов он очнулся.
  В дверь звонили. Звонили настойчиво. Видимо давно.
  Пересиливая себя Вова кое-как встал. Одеваться не требовалось. Он спал в одежде.
  Открыл, не спрашивая: "Кто?".
  
  На пороге стояла Лена.
  - Привет! - выдавил он из себя, слегка онемев.
  - Здравствуй! -можно войти?.
  - Да, да, конечно. Проходи. Что случилось?
  - Почему что-то должно обязательно случится? Впрочем ты прав. Случилось. Я ушла от мужа.
  
  Володя молчал, мало что понимая.
  - Ну и вид у тебя! Какой день пьешь?
  - Третий... или четвертый... Ты проходи на кухню. Я сейчас чайник поставлю.
  - Давай лучше я сама, - сказала Лена глядя на прыгающие в его руках спички, - почему ты ничего не спрашиваешь?
  - Захочешь, сама расскажешь, - произнес он наливая водку в чайную чашку, - будешь?
  - Нет уж. Увольте-с. Тебя хоть прямо в агитплакат вставляй о вреде пьянства и алкоголизма.
  - Вставляй, - равнодушно махнув рукой он опрокинул в себя содержимое чашечки с цветочками.
  - Полегчало?
  - Сейчас приживется. Так что случилось?
  - В общем ничего. Надоели друг другу.До смерти. Скорее он мне.
  Володя непонимающе взглянул в ее глаза.
  - Ты представить себе не можешь, какой он скучный, однообразный, да еще к тому же скупой. Надоело ругаться из-за каждой мелочи, из-за каждой ерунды. Молчишь, так он еще хуже орет.
  - - Мишка-то?
  - Ну да.
  - И чтобы понять это потребовалось 5 лет?
  - Меньше. Основное время ушло на то чтобы принять решение.
  - И ты приняла?
  - Да, - четко произнесла Лена.
  
  
  Помолчали.
  - Смелая ты. А если бы я был не один?
  - Ну что я тебя не знаю, что ли?
  Володя набулькал еще водки. Выпил.
  - Может хватит? - мягко спросила Лена.
  - Да. Пожалуй. Лучше не будет.
  - Хуже тоже. Ложись. Тебе надо поспать.
  - А сколько сейчас времени?
  - Уже десять.
  - Утра?
  - Ты совсем уже!.. Вечера!!!
  Он лег, на этот раз разделся.
  
  
  Когда Володя проснулся за окном во всей своей белизне и прелести сияло солнечное зимнее утро.
  - Куда поедем?
  - А ты куда хочешь?
  - Куда-нибудь за город.
  - В Павловск?
  - Нет. Мы туда с мужем почти каждые выходные ездили. Причем спорили до ожесточения и хорипоты каждый раз - в Пушкин или в Павловск ехать.
  - Что ж, изберем другое направление.
  
  
  Они вышли из дома, по дороге зашли в соседнее кафе. После того как Вова заказал кофе и бутерброды, знакомый бармен вопросительно посмотрел на него:
  - И все?
  - Сегодня все.
  
  Потом был Финляндский вокзал с его толчеей рыбаков и лыжников. Они сели в первую попавшуюся электричку. Вышли в Репино. Почему именно там? На этот вопрос наверное никто не ответит.
  Морозный воздух доделал с Володей то, с чем не до конца справился 12-ти часовой сон.
  Обратно поехали на автобусе. Хоть и дольше, но романтичнее. Так Лена сказала. По дороге, в электричке, на берегу залива, в автобусе они говорили, говорили, говорили, вспоминая общих знакомых, рассказывали друг другу. Но к серьезному не подступались. Будто боялись чего.
  Когда приехали в город, он спросил:
  - Ну что, домой?
  - Да, только за чемоданом заехать надо. К подруге.
  - Хм, а почему ты вещи у подруги оставила?
  - Во- первых, она живет рядом; во вторых, ты действительно мог быть не один.
  
  Лена зашла в дом одна. Он курил внизу.
  
  Поднялась, позвонила.
  - Ну что, возвращаешься? - с улыбкой спосила Наташа.
  - Смотря к чему.
  - То есть?
  - Возвращаюсь к любви.
  - Смотри, не пожалей. Променяешь "Быки на индыки".
  - ???
  - Быка на индюка. Это по-украински. И чего тебе не хватает? Не понимаю.
  - Любви. И широты. И непредсказуемости.
  - Ну, последнее, судя по твоим рассказам у тебя будет в избытке. Удачи!
  - Спасибо! Созвонимся!
  
  
  - Это все? - удивленно спросил он, глядя на елдиснтвенный чемодан.
  - Что все? - переспросила Лена.
  - Все твои вещи?
  - Все. Почти. Я когда-то где-то читала книгу... Там говорилось, что все что может понадобиться человеку, легко умещается в одном чемодане. Если что-то понадобится потом заберу.
  
  На такси они вернулись домой. Володя поймал себя на том, что он в своих мыслях уже называет свою холостятскую и довольно неприглядную квартиру их общим домом.
  
  И снова была ночь. На этот раз их ночь. Они отдавались друг другу с такой беспощадной яростью, как будто хотели компенсировать потерянные годы. Пресыщение не наступало. В четвертом часу утра он счастливый, обессиленный, но не насытившийся до конца откинулся на подушку. Лена уютно лежала на его руке. Друга рука держала только что зажженную сигарету. Они молчали.
  - Страшно подумать, тихо произнес он.
  - Да... действительно... страшно...
  - Ты о чем?
  - А ты?
  - О том, что ты могла не прийти тогда утром.
  - Я тоже. Слушай, - после недолгой паузы спросила она, - а если бы я не пришла, ты так бы и продолжал звонить три раза в год? На 8 марта, в мой день рождения, и под Новый год?
  - Наверное...
  - И не сделал бы ничего, чтобы снова сблизится, завоевать меня?
  - Я убедился в бесперспективности этого. Пять лет назад.
  - Странные вы, мужики. Сначала осаждаете, как неприступную крепость, потом исчезаете...
  - Да я наверное больше бы и не звонил.
  - Почему?
  - Скоро бы уже допился.
  - Но ведь ты меня нашла!
  - Слава Богу!
  Он прижал ее к себе. Их тела снова переплелись.
  
  Утром, хотя навряд ли можно назвать утром первый час дня, он проснулся раньше ее. Осторожно высвободил руку. Нашарил тапки. Вышел на кухню. Закурил. Поставил кофе.
  Лена не дала ему принести чашки в комнату. Она появилась на кухне сама.
  - Как чудно пахнет!
  - Сейчас будет готово.
  -Чем сегодня займемся?
  - Не знаю. Вообще-то надо работу искать. Не век же по халтурам бегать.
  - Лучше отдохни еще. А то вид у тебя не больно презентабельный. И потом, сегодня воскресенье.
  - А ты что будешь делать?
  - Ну я занятие себе всегда найду. У тебя наверное стирки накопилось?
  - Вот еще чего не хватало! Я в прачечную сдаю.
  Их спор закончился тем, что они снова завалились в постель.
  
  
  Следующий день начался с телефонного звонка. Обнаружил себя старый приятель.
  - Здорово! Жив еще? Как дела?
  - Ничего идут дела, голова пока цела...
  - Слушай, разговор есть.
  - Давай.
  - Не по телефону.
  - Что за секреты?
  - Большие тайны.
  - Мадридского двора?
  - Почти. Давай сегодня на Гостинном дворе в шесть вечера.
  - Давай.
  
  Впервые за три дня он оставил Лену одну.
  
  После встречи они с Саше прождали минут 15 еще одного человека.
  - Дима, - представился он, - извините ребята, припарковаться никак не мог. Поехали.
  
  Они рванули по сумрачно-весеннему городу. Попетляли по центру и выскочили на набережную. По набережной, через Охтинский мост, через площадь в небольшую тупиковую улочку. Остановились. Поднялись на 4-й этаж. В двери квартиры был видео-глазок, а в прихожей сидел охранник. Это наводило на некоторые размышления...
  - Зравствуйте, проходите...
  
  
  Володя вышел из загадочной квартиры спустя часа три. Вышел и привычно оглянулся, надеясь обнаружить за собой слежку. И подумал о том, что уже давно т а к не оглядывался. Пройдя несколько десятков метров он снова оглянулся. В течении этих часов он слушал историю о сватке кланов в питерской похоронке. Сражение за могильный Клондайк шло не первый год. Отношения обострялись. Счет уже шел на трупы. На двоих сидевших с ним за одним столом совершались покушения. В третьего стреляли - 7 пуль. Еще одного взрывали.
  Цель разговора была проста - обеспечить публикацию в одной из газет. Конечно же эти люди хотели представить себя "белыми и пушистыми". Но на самом деле, Володя это понимал, это совсем не совсем соответствовало действительности. Теперь, шагая по городу, и проверяя слежку он пытался проанализировать разговор и представить на сколько надо разделить полученную информацию.
  
  
  "Да журналистика ревнивая дама, которая хочет отдаться по любви, но почему ее все время стремятся использовать, как проститутку?" - думал Володя. Если коротко, то одна группа пыталась вести войну против другой. Пока безуспешно. "другие" благополучно выжимали конкурентов из всех доходных мест. "Да если эти ребята решили обратится к прессе, то дело у них совсем швах", - думал он. До сих пор в похоронке предпочитали делать все более чем шито-крыто. В случае чего, сами же и похоронят, - " Как бы не меня самого," - усмехнулся Володя в очередной раз оглядываясь. Его опыт показывал, что правых в таких делах не бывает.
  
  
  Домой он вернулся усталый и озабоченный.
  - Ну как? - встретила его Алена.
  Холостятская берлога сверкала чистотой и уютом.
  - Здорово!
  - Ты доволен? Я только твой стол трогать не стала.
  - Правильно.
  - Ты чего такой смурной? Тяжелый разговор был?
  - Да уж--ж-ж-ж.. Такой тяжелый, что лучше и не рассказывать.
  - Интересное дело?
  - Офигительно!
  
  
  Один достаточно разумный коллега, съевший собаку на такого рода расследованиях привык размазывать их результаты тонким слоем по газетной полосе. Тема оказалась востребованной Бандиты- беспредельщики, менты... - романтика! Потом коллега стал на туже тему книжки писать. Иногда даже с претензией на документальность. Правда те же бандиты над его творениями откровенно смеялись. И однажды, после очередного заседания суда над одним из "авторитетов" просили передать не в меру плодовитому автору, чтобы тот как бы врал по-меньше. Поскромнее был. А коллега тем временем ненавязчиво внедрял в хрупкое общественное сознание, до подлости простую мысль о эффективности деятельности "крышевавших" разводчиков. Для бизнеса в частности. И для общества вообще. Лучше, мол, к бандюкам обратиться, чем в прокуратуру. Там пока суд да дело... А тут быстро и эффективно. В темпе и с качеством. Паяльник в анус и все дела. Правда скоро и органы, которым судя по названию следовало охранять порядок и право, стали заниматься тем же самым, чем откровенные бандюганы. На хлеб с маслом и с икрой зарабатывали. И если случались между ними столкновения, то лишь по причине раздела сфер влияния.
  Так вот этот коллега однажды высказал правильную мысль - для журналиста самое опасное время это от сбора информации до выхода материала. Какогда статья напечатана бороться с человеком смысла нет. Месть чувство иррациональное. В этом, так же как и в том, что алкоголизм - профессиональное заболевание журналистов он был прав.
  По уму, надо было уехать куда-нибудь на несколько дней. Но, во-первых, ехать было не куда. Во-вторых не хотелось оставлять Лену одну. А взять с собой ее было невозможно. Она работала. И, между прочим, они уже начали жить на ее деньги. Володины недопропитые кончились. Высказав все это Алене с шутками и прибаутками, Володя обобщил: "Вобщем за неимение горничной, живем с дворником." Лена посмотрела на него тревожно и вопросительно.
  - Не бойся. Ничего со мною не случится. Никому кроме тебя я не нужен.
  - Ну-ну, вскрытие покажет...
  - Шуточки у тебя, Шарапов!..
  - А что еще остается? Я знаю как мало надо, чтобы убить человека. Врач все-таки.
  - Ну, и не надо мне лечит мозги.
  - Так вроде больше у тебя ничего не болит.
  - До поры - до времени.
  - Смотри, накаркаешь...
  Так или иначе Володя преимущественно сидел дома. Уже третий день. На четвертый позвонил Саша.
  
  
  - Волоха, останавливай!
  - Что останавливать?
  - Публикацию!
  - Да вы там, что совсем с ума посходили? То давай-давай, то отсанавливай... Это же материал, а не автомобиль. За него главная редактрисса уцепилась с таким охотничьим азартом...
  - Останавливай. Придумай что-нибудь.
  - Ну вы даете!.. Совсем как той истории с такситкой
  - Что за история?
  - Да одна водительша рассказывала. Подхватила он богатого пассажира в Пулково. Он откуда-то с северов был с золота. Клиент и говорит:
  - А правда, что в Питере мосты разводят?
  - Правда. Но это только ночью бывает.
  - А днем нельзя? Понимаете я здесь проездом. На юг лечу. У меня всего два часа. Я так бы хотел увидеть... Так, так бы хотел...
  Шоферша звонит диспетчеру, объясняет - у меня - де клиент с северов, в первый раз в нашем городе, мостов не видел, нельзя ли показать?
  Диспечерша ей в ответ:
  - Ваш пассажир он вообще как?!. Понимает? Где он находится и что просит? Это же мост! Это же Ленинград! Это же движение!
  Пассажир:
  - Я все понимаю, все понимаю...
  Диспетчер: "подождите я сейчас узнаю что можно сделать.
  А тогда мост А .Невского ремонтировали. У него противовес упал и мост постоянно в разведенном состоянии был.
  Диспетчер: "Быстро, как только можете, летите к Александроневскому мосту. Обещали развести.
  Те подлетают. Мост разведен. Стоит мертво.
  Клиент говорит: "Ну здорово! Ну во-о-о-още!! А когда его сведут?
  Диспечерша: "Ваш пассажир он вообще не себе??! Развести - свести... Это же Ленинград. Это же мост. Когда надо, тогда и сведут. Может через 15 минут, а может через час.
  Хорошо, что у пассажира самолет был.
  - Классная история.
  - Твои похоронщики, понимают, что обратного хода уже не будет.
  - Понимают. Останавливай.
  - Попробую.
  
  
  Редактору Володя сказал, что его "клиенты" не подтверждают некоторую иноформацию. На самом деле "Клиенты" рассчитывали на примирение. Они не рискнули выносить сор из кладбищенской избы. Но это здание оказалось на самом деле не слишком пригодным для дальнейшего проживания. Вскоре одного из тех, с кем Володя и Саша общались, тем памятным вечером "закрыли" в "Крестах". А сами журналисты стали носителями опасной информации. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
  
  
  Очередной звонок раздался тогда, когда его никто не ждал. Не слишком рано и не слишком поздно.
  - Владимира Константиновича!
  - Слушаю.
  - Слушай, если ты будешь слушать слишком много, то услышишь меньше, чем тебе хотелось бы... Понял?
  - Нет
  - Поймешь.
  
  Володя швырнул трубку.
  - Кто звонил? - поинтересовалась Лена.
  - Они.
  - Чего хотели?
  - Чтобы их слушал
  - Может в милицию обратиться?
  - Менты тебя же и сдадут со всеми потрохами.
  - А что делать?
  - Ничего.
  - Как?
  - Так. Ни-че-го. Подставили нас кажется слегка.
  - А когда не слегка будет? Что будешь делать?
  Вопрос повис в воздухе. Ответа на него не было.
  Зато снова была настоящая ночь любви. Им обоим стало ясно, как легко потерять то, к чему они оба так долго и трудно шли.
  
  
  Алена заснула.
  Володя аккуратно высвободил из под нее руку, тихо-тихо вышел на кухню.
  Закурил.
  Сна явно не было.
  Вытащил из шкафа книгу любимых стихов. Начал читать.
  Потом отвлекся, вспоминая, как они познакомились с Леной.
  Это было лет шесть назад. Он в самом благодушном настроении шел по улице. Навстречу девушка. Симпатичная. Еще еще издали понравилась. Он попросил к нее спичек. Выяснилось, что девушка не курит. Спички конечно же у Володи были. Оказалось, что девушку звать Леной, что она заканчивает медицинский, живет в общаге.
  Он сказал, что будет называть ее Аленой. Ей это понравилось.
  А еще ей понравилось, что он журналист, что с ним интересно, что он вроде как все обо всем и обо всех знает...
  Ему как будто не хватало именно такого знакомства. В первый вечер он только проводил Алену до дома. И все.
  Встретившись в следующий раз они, как это не банально звучит пошли в кино. Хоть фильм именовался комедией и были в нем смешные ситуации, но по большому счету, смеяться было не над чем. Скорее можно было погрустить над абсурдом человеческой жизни.
  На третий раз Володя пригласил Алену к себе домой. Домой - громко сказано. Он просто снимал комнату в коммуналке. Лена не хотела идти, отговариваясь тем, что не ходит в гости к малознакомым молодым людям.
  Но Володя настоял на своем
  Неизвестно, чего ждала Лена, но и во время этой встречи ничего не произошло. Все случилось позже. Как он говорил, во благовремении. Тогда, когда они уже знали, что любят друг друга.
  
  Любить-то она его любила, но замуж, несмотря на прямые неоднократные предложения не торопилась. Видела как он пьет. Понимала, что честную журналистику надежным хлебом назвать можно с очень большой натяжкой. А кроме того, Володя писал. Писал запойно. Целые ночи просиживал над несколькими страницами очередного рассказа. А на следующий день эти страницы безжалостно выбрасывались в мусорное ведро. Писал и не пытался что-нибудь напечатать. В лучшем случае - читал ей, друзьям-приятелям.
  
  
  Романтика, любовь удивительным образом сочеталась в Елене с трезвым расчетом и практицизмом. Несколько раз они всерьез ссорились. Потом мирились. И, в конце-концов, как-то под 8-е марта расстались надолго.
  
  
  Можно сказать: "Свято место пусто не бывает" или "... природа не терпит пустоты". Но в жизни Алены появился Миша. Он только что закончил политехнический институт и удачно устроился в контору занимавшуюся проектированием нефтеперерабатывающего оборудования. В Мише было все то, чего не было в Володе. Стабильность, надежность, относительно большая зарплата, серьезность, рассудительность... Можно еще долго перечислять. Еще в нем были скуповатость и некоторое занудство, но с этим, думала Лена, можно жить. Не критично.
  И еще не было любви. Впрочем без этого тоже можно жить. Был секс. И то хорошо.
  Нельзя сказать, что Елене легко дался ее выбор. Много ночных часов она провела взвешивая "про" и "контра".
  И все-таки выбрала Мишу.
  
  
  Через шесть месяцев Вова позвонил. Она очень обрадовалась. Думала, что он уже никогда не объявится. Он предложил встретится, отметить годовщину знакомства. Алена согласилась.
  Они долго разговаривали в каком-то более или менее приличном кафе. Лена рассказывала о своей почти замужней жизни. Он сидел, слушал, и незаметно скрипел зубами, понимая, что его "поезд ушел", понимая как много он потерял, понимая, как мало нужно было изменить себя для того чтобы быть сегодня (да и потом тоже!) Счастливым. Именно так! С большой буквы!
  Он проводил ее домой, чмокнул в щеку на прощание, и... в этот же вечер напился до беспамятства. "Пей-не пей, теперь все равно. Так лучше уж пей, теперь все можно", говорил он опуская в себя очередную рюмку. Его Аленушка была для него безвозвратно потеряна. Володя слишком долго держал паузу. Теперь оставалось только смирится со свершившимся фактом.
  
  
  Во время встречи Лена снова с головой окунулась в чувственную романтику. Оказалось, что к старому вернуться до смешного просто. И от этого стало немного страшно. С Мишей Володя тоже однажды встретился. Она пошла на некий риск и познакомила их. Как не странно, но Миша Володе даже понравился. "Я по твоим рассказам был о нем худшего мнения", - сказал он.
  
  
  Володя поставил на себе эксперимент. Об этом способе бороться с любовью, которая без взаимности представляет собой сплошные страдания, ему как-то рассказывал один приятель.
  Метод был до смешного прост. Не надо давит в себе чувство, запрещать себе думать о предмете и т.п. Любишь себе и люби на здоровье. Люби потихонечку. Люби и любуйся - вот какое у меня чувство красивое, чистое, нежное и т.д. и т.п. Так оно (чувство) само по себе и сойдет на нет.
  Способ приносил плоды. Не то, чтобы Володя вылечился совсем, но стало значительно легче. Почти легко. Легко и пусто.
  Он действительно три раза в год звонил ей. Узнавал новости. Лена была рада его вниманию. Три-четыре раза они встречались на нейтральной территории, в каяе, на улице. Но не более. Он не считал себя вправе воровать то, что ему не принадлежало.
  
  Между тем ее муж вместе с несколькими своими коллегами организовал собственную фирму, в которую перетекла часть заказов с его бывшей работы. Небольшая часть. Но и этого вполне хватало для того чтобы семейные доходы увеличились в разы. И чем больше денег появлялось, тем скупее и занудливее становился Миша.
  Они не ругались в общепринятом смысле этого слова. Он читал ей бесконечные морали и нотации. Она молча их выслушивала. Иногда складывалось впечатление, что ему доставляет удовольствие этот изощренный способ садизма - тянуть из другого жилы, наматывая их на кулак. Детей у них не было. Хотя оба проверялись и со здоровьем было все нормально.
  Иногда у Лены возникали мимолетные знакомства, но они были мимолетными в полном смысле этого слова. Дальше одной-двух встреч дело не шло.
  Частенько она вспоминала о Володе, о том как хорошо было с ним, в скольких местах они побывали, сколько всего с ними случалось, как с ним было интересно. Иногда ей попадались его публикации. И где он только темы такие раскапывал?
  В конце-концов Лена не выдержала. Субботним утром, после того как Миша уехал на деловую встречу она собрала чемодан, отнесла его к подруге и поехала к Володе, оставив мужу записку, что больше ТАК жить не может.
  
  
  Он в то время просто существовал. Жил особо не задумываясь о будущем. Одна депутатша Госдумы как то в его интервью повторила Льва Толстого "Делай то что должно, и пусть будет то что будет". Эти слова запали ему в душу. По этому принципу он и жил. По крайней мере иногда
  
  
  Журналист отличается от писателя, как алкоголик от пьяницы. Писатель хочет - пишет. Не хочет - не пишет. Журналист хочет писать - пишет. Не хочет - тоже пишет. Сюжеты у писателя конечно в основном возникают из жизни. Но всегда можно что-то домыслить, что-то исключить, а что то вовсе придумать. А во "второй древнейшей" это делать запрещено. И любое, самое заурядное событие надо описать так, чтобы читателю было интересно. Это еще называется сделать из дерьма конфетку. Даже над самой незначительной заметкой нужно работать так, как будто ты пишешь в последний раз в жизни. И после смерти судить о тебе как о профессионале будут именно по этому материалу. Все это изматывает до предела. И физически, а главное морально. А отдых от перегрузок в России - один. Последствия "отдыха" не замедлили сказаться. Владимиру предложили уйти из газеты по собственному желанию. Он даже обрадовался. Впервые за много лет почувствовал себя по-настоящему свободным.
  Свобода дело конечно хорошее, но между прочим существовать на что-то надо. Периодически стали возникать разовые, но высокооплачиваемые заказы. Журналисты называют их халтурами. Писать по заказу было достаточно противно. Но что поделать если ничего другого нет? Жить-то надо. Если конечно надо...
  Володя частенько над этим задумывался в последнее время. Над тем, стоит ли дальше мучится и тянуть лямку? Надо-ли? Но всегда утешал известной строчкой Высоцкого "Как известно в гости к Богу не бывает опозданий..."
  
  
  Лямка до крови стирала плечи. Боль надо было снимать. Средство - одно. Получался замкнутый круг.
  Так и бегал бы он в этом круге, как быдло пока мотор тянул. Уже не долго оставалось.
  И вот этот утренний звонок в дверь...
  Будет ли из этого что-нибудь? Он не знал. Да и не хотел особенно знать. К водке больше не тянуло.
  И то хорошо.
  
  
  Вова потыкал еще горящим окурком в уже переполненную пепельницу. Погасил свет на кухне и удобно устроился рядом с снова ставшей его Аленой.
  
  
  Кладбищенские неплохо заплатили.
  Впервые он принимал деньги у заказчика не за публикацию, и даже не за то, что умолчит о каком-либо факте, а за снятие уже готовой статьи из номера. Ситуация показалась Володе смешной и абсурдной. Но, как говорил римский император Веспассиан, приказавший взимать плату за посещение общественных туалетов, "Деньги не пахнут".
  А еще через пару недель к Володе без звонка ворвался Саша. Вид у него был, мягко говоря, растерянный.
  - Кофе напоишь?
  - Без проблем.
  Они уселись за кухонным столом.
  - Чего смурной такой? Что случилось? - спросил Володя.
  - В меня ночью стреляли.
  - Как? Где??
  - Обыкновенно. На Невском. Хорошо седьмое чувство сработало. Оглянулся и кувырком за машину. Не пойму в чем дело? Попугать просто хотели, что-лт? Ведь, если бы было намерение убить, давно бы уже убили. Сам понимаешь. Для них это "проще пареной репы".
  - Да-а-а! - выдавил из себя Володя, - Делл-л-л-л-а! Делищ-щ-щ-и!..
  Помолчали.
  - Мы с тобой стали ненужными носителями опасного компромата.
  - Для кого не нужными? - спросил Саша.
  - Для обеих сторон.
  - Погоди. Там все не так просто. Они не помирятся.
  - И что тогда?
  - Выйдет все...
  - А пока чего делать?
  - Я уже позвонил кое-кому. Сегодня прилетят из Москвы. Должны разобраться...
  - Ты "хвоста" за собой не привел?
  - За кого ты меня принимаешь?
  
  
  Конечно можно было вывалить все имеющиеся материалы прямо сейчас. Но это означало навсегда лишиться других заказчиков. "Честный журналист продается 1 раз".
  - Ну тебя прикроют, - протянул Володя, Сашины связи в Москве были ему известны, - а меня?
  - А что уже "наезжали"?
  - Звонили. Значит и адрес им известен.
  - И тебя прикроют. Ведь мы вместе тему разрабатывали.
  - Во-во, в одной могиле и похоронят.
  - Брось ты отходную раньше времени петь.
  - Я не пою. Просто противно как-то...
  
  
  Сашка был прав. Беседа на должном уровне состоялась. Правда без его участия. Прилетевший из Москвы "товарищ" уезжая обратно лишь сказал: "Можешь спать спокойно". И похлопал по плечу.
  
  
  Володя стал искать постоянную работу. Обзванивал знакомых. Покупал газеты по трудоустройству. Звонил. Везде просили прислать резюме по электронной почте или по факсу. Интересно, как он его может прислать, если дома ни факса, ни интренета нет? Иногда приходилось идти на почту, или в какую-нибудь редакцию и посылать факсы от туда. Но, получив резюме, потенциальный работодатель обычно просил позвонить "на той неделе". "Та неделя никогда не наступала. Несколько раз дело доходило до собеседования, но и после этого были сплошные обломы. Так прошел еще месяц.
  
  
  Похоронщики снова зашевелились. Их команду окончательно выживали и выжимали изо всех доходных мест. На должность директора городского крематория назначили своего человека. Он незамедлительно зачем-то открыл при крематории морг и начал обносить гигантскую территорию железобетонным забором, утверждая "на голубом глазу", что это кулумбарная стенка, и желая похоронить в ней как можно больше уворованных денег.
  На этот раз просьба кладбищенских была достаточно любопытна - изготовить газетные гранки с письмом трудового коллектива в редакцию. Как будто это письмо готовится к печати. У Володи был знакомый верстальщик. За час он по образцу "слепил" газетную полосу. От настоящих гранок было не отличить. За это тоже неплохо заплатили. Хватило еще на некоторое время.
  
  
  Так прошел остаток зимы.
  
  А однажды поздним вечером, как обычно без телефонного звонка, к ним вломился Сашка.
  - Володя, собирайся!
  - Куда?
  - Мы уезжаем. Так надо, Лена.
  - Куда?
  - На кудыкину гору! Собирайся, машина ждет!
  - Куда?
  - Не закудыкивай дорогу!
  - Это надолго? - спросила Лена.
  - Не знаю, и куда тебе лучше не знать.
  - Втравил ты его в историю...
  - Не только его.
  - Александр, я хочу знать, что произошло?
  - Одного из ихних убили. Первые кандидаты в подозреваемые -наши клиенты.
  - А мы тут причем?
  - При всем. Не задавай много лишних вопросов. Собирайся быстрей!
  
  
  Что же, действительно, как один раз сказал первый и последний президент СССР "дело пахло керосином".
  Особенно надеяться на незлобивость и добродушие противников не приходилось. Следовательно надо было "делать ноги".
  "Нищему собраться - только подпоясаться". Володины сборы заняли минут 15. Алена провозилась чуть дольше.
  
  - Ты куда поедешь?
  - К Наташе. К той самой, у которой мой чемодан был. Запиши телефон.
  Володя записал.
  - Как только будет возможность - отзвонюсь... Не грусти. Все хорошо будет.
  Володя с трепетом взял ее руку и нежно поцеловал кончики пальцев.
  - Будет?
  - Будет!!
  
  
  Они обнялись на прощание. Алена старалась не плакать.
  
  
  Вова и Саша, поймав такси для Лены, сели в ожидавшую их машину. Резко дернув с места. "Жигуль" понес их к аэропорту.
  И вовремя.
  Через 40 минут дверь в Володину квартиру была взломана. Соседи как будто ничего не слышали. Даже милицию не потрудились вызвать. Остается только догадываться, что ожидало Вову и Лену, если бы они остались дома.
  
  
  "ТУшка" приземлилась в зауральском городе. Но и тут было небезопасно. У некоторых, с позволения сказать, людей, руки настолько длинные, что и отрубить не мешало бы. Володя конечно же позвонил с междугородненго телефона-автомата в аэропорту... Но он и сам пока не знал конечного пункта своего назначения. Так что разговор получился вроде как почти ни о чем. Если беседе двух любящих друг друга людей можно так называть.
  
  
  А конечным пунктом Володиного и Сашиного путешествия была таежная заимка, где им предстояло провести несколько месяцев.
  
  
  В это время в Санкт-Петербурге события начали развиваться с головокружительной быстротой. Исчезновение журналистов - носителей компромата не могло не встревожить и без того перевоспаленные мозги черных бизнесменов С одного из этих журналюг, взятки конечно были гладки. Ни кола ни двора. А вот у второго более безобидного была вроде баба, любовница. Она также исчезла, и даже ее муж не знал где она. Следовало искать...
  
  
  А "любовница", точнее говоря, просто любимая проводила вечера в ожесточенных спорах с приютившей ее подругой.
  Наталия пыталась доказать Алене бесперспективность дальнейших отношений с Володей. Пыталась объяснить, что ей необходимо вернуться к Мише. Тем более, что Володя позвонил только один раз.
  - Ну и что, может он не может?
  - Как это? Не может? Журналист он или где? Человек или кто?
  - Мало ли, какие обстоятельства...
  - Понятное дело. Простые обстоятельства. Проще не бывает. Другую нашел. А ты обоих потеряешь. Если уже не потеряла.
  Звони Мишке!
  
  - Хватит! Хватит каркать!!! Я буду ждать.
  - Ну и дура!
  - Пусть дура! Лучше быть такой дурой, как сейчас, чем такой умной, как полгода назад. Тогда вообще просвета не было.
  - Тоже мне, просвет нашла.
  - Тебе, что завидно?
  - Есть чему завидовать! Тому, как ты мечешься здесь. Мне тебя просто жалко, Ленка.
  
  
  Разговоры такого, или примерно такого содержания повторялись почти каждый день. Капля камень точит. Подточила Наташа Аленину решимость и веру. Лена позвонила своему бывшему. Делать этого не следовало. В разговоре обмолвилась, что живет у Наталии. Этого делать тем более не следовало. Впрочем откуда Лена могла знать...
  
  
  Откуда Лена могла знать, что ее гордый и самодовольный мууж0бизнесмен до смерти перепуган несколькими звонками и сразу, как только узнал где обитает его супруга, сам (!) сообщил "авторитетам". Для таких как он - любой в авторитете. И у кого бампер выше. И у кого калибр больше.
  Мишино сообщение конечно же значительно упростило, уже было зашедшие в тупик поиски.
  
  
  Акция похищения отличалась молниеносностью и была практически бесшумной.
  
  Лена очнулась в полутемной незнакомой комнате. Долго не могла вспомнить, как она сюда попала. Руки и ноги у нее были связаны. Все тело ныло и болело. Особенно раскалывалась голова. Лена потратила несколько часов на то, чтобы освободиться от пут. Но, видимо, те, кто ее связывал, знали свое дело. Все было напрасно.
  Когда за окном забрезжил рассвет к ней зашел серый человек среднего возраста и средних лет. Какая-то удивительно не примечательная личность.
  
  - Здравствуйте, Елена Константиновна! Вы уж простите, что пришлось с вами так поступить. Добровольно вы бы к нам, разумеется, не поехали. В сущности, у нас один и очень простой вопрос. После ответа на него мы вас отпустим на все четыре стороны, конечно же, компенсировав доставленные, опять же таки не по злой воле неудобства.
  Короче. Где Владимир Смирнов?
  - Я не знаю. Он не сказал, куда едет. А где Наташа?
  - Об этом позже. Разрешите вам не поверить. При том характере отношений, которые сложились у вас с Владимиром в последнее время, я уверен, что вы знаете о том, где он находится.
  - Нет. Да и знала бы, не сказала. Что я ему враг?
  - А себе?
  - Что себе?
  - Себе вы враг или друг? Как врач вы должны представлять себе уровень наших возможностей.
  - Из человеческой головы можно взять только то, что там есть. Если чего нет, того не вынешь, хоть всю фармакопею используй.
  - Это мы еще посмотрим. Посмотрим, что есть... чего нет... Простите Елена Константиновна, Вы сами выбрали свою дальнейшую судьбу. Смею вам доложить, что счастливой она не будет. Может так скажете, не будете подвергать себя безумным, не мыслимым мучениям?..
  Вопрос остался без ответа Лена просто отвернула свою гордую голову в сторону.
  
  
  Не будем отягощать страницы этого и так не слишком веселого повествования описаниями жестокостей и зверств. Современная фармакология могучая штука. "Посильнее чем "Фауст" Гете". Лена ничего не сказала, только потому что в самом деле не знала.
  
  
  Ее бы попросту убили, как убили Наташу (кому нужен живой свидетель?), если бы...
  (О, это всемогущее "если бы..." !
  Сколько раз оно выручало незадачливых сочинителей!..)
  ... если бы похоронщики не стремились, как это называется по научному, диверсифицировать свой бизнес. Попросту они занимались не только оказанием ритуальных услуг, но и своеобразной высокоприбыльной логистикой. А именно - организацией перевозок наркотиков. Похитители сдуру держали Лену на складе, за которым уже давно следило Управление по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (УБНОН).
  Склад "накрыли" в ходе комплексной операции ОМОНовцы, участвовавшие в акции в начале подумали, что эта полуживая женщина - одна из наркош. И только потом Алена смогла объяснить кто она и как сюда попала. На ее беду никого из людей связанных с "похоронкой" на складе не взяли.
  Лена провела два месяца в больнице. Потом ее выписали. Миша в больницу приходил один раз. Она не захотела его видеть.
  Дома у Наташи она увидела лишь опечатанную дверь. Лена вспомнила, что следователь, приходивший к ней в больницу, что-то говорил ей о несчастном случае с ее подругой. Тогда она была как в бреду. Да и сейчас ее состояние оставляло желать лучшего.
  Через весь город по жаре она потащилась на Володину, или как она до сих пор про себя говорила, их квартиру. До слез родная дверь зияла сломанным замком и печатями домоуправления. Круг замкнулся. Лене было попросту некуда идти.
  
  Оставался только Миша.
  Лена поехала к нему.
  
  "Бывший", впрочем не такой уж и бывший - развестись они так и не развелись - встретил ее спокойно и ровно. Как будто ничего не случилось. Лена устроилась на работу. Снова потекли тоскливые будни.
  
  Операция проведенная УБНОНм позволила захватить лишь исполнителей. "Головка" черных бизнесменов осталась на свободе. Стремительное развитие событий сменило тихое противостояние двух кланов похоронного дела. Глава одного из них находился в СИЗО, другой - под подпиской о невыезде. Шла позиционная война, которая вопреки Сашиным прогнозам закончилась примирением.
  
  
  Жизнь избушке на таежной заимке не отличалась разнообразием. Володя и Саша порядком обрыдли друг другу. Из средств связи в внешним миром у них был только радиоприемник и рация. Прошло достаточно много времени, и после некоторых событий им сообщили, что можно возвращаться.
  Володя буквально считал секунды, оставшиеся до того сладостного момента, когда их машина дошкандыбает по лесной дороге до города и наконец можно будет позвонить. Можно только представить себе, что он подумал, когда услышал по обоим телефонным номерам, и Наташиному, и своему только длинные гудки. Володя набирал номера снова и снова. Результат был неизменен.
  В самолете он уже не знал о чем думать.
  
  
  Санкт-Петербург встретил из летним дождиком. Из "Пулково" Володя снова позвонил. Телефоны по прежнему не отзывались.
  После визита на Володину квартиру друзья поехали к Сашке. По пути интенсивно обсуждая, что именно могло произойти. На следующий день от безысходности Володя позвонил на Мишину квартиру.
  - Лену позовите, пожалуйста!
  - Сейчас.
  - Алло!
  - Здравствуй, я приехал.
  - Ты... - последовало длительное молчание - ты живой?
  - Пока да.
  - А Наташу убили.
  - Кто?
  - Не догадываешься?.. Ты где?
  - В Питере, у Сашки. Нам нужно встретится.
  - Зачем?
  - То есть как это зачем?
  - Тебя не было в тот момент, когда ты был нужен больше всего...
  - Что ты имеешь ввиду?
  - Когда меня из больницы выписали.
  - А ты в больнице была?
  - Два месяца. Ты не разу не позвонил за все время.
  - Аленушка, родная, поверь, возможности не было.
  - Я верю, но это ничего не меняет.
  - Мы встретимся?
  - Уже незачем
  - Совсем?
  - Совсем. Постарайся меня забыть.
  - Не смогу.
  - Сможешь.
  - Вряд ли.
  
  Володя оторопело положил трубку.
  Что делать?
  В его сознании рушилось все то, чем он жил, на что так надеялся...
  Володя с Сашиной помощью узнал, что произошло в Питере за то время, пока они отсиживались в тайге. Понял и пришел в тихий ужас. Ему стало так плохо, как никогда не было. Никогда ни с какого перепоя. Он корил и клял себя всякими словами за то, что уехал, за то что втравился в эту похоронную эпопею, за то что выбрал в свое время "вторую древнейшую" профессию. Он проклинал себя за то, что появился на свет. Но все это было напрасно.
  
  
  Через некоторое время он встретил Лену недалеко от ее дома. Они снова поговорили. Но разговор не привел ни к чему, кроме того, что Володя еще раз понял - возврата к прежнему не будет. "Следствие закончено, забудьте..."
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"