Сержанту Фэю, который заступил на смену в четыре часа пополудни, к полуночи уже совершенно не сиделось на месте. Из участка уже все давно убрались, разъехались по домам, остались только он, начальник смены капитан Брайтсколл (спал), капрал Веллтис (сидел на контрольно-пропускном пункте), и лейтенант Джейкинс (пила кофе в подсобном помещении). Ещё тут должен был быть сержант Темплстон, но он уехал в обход где-то в половине шестого, или ровно в шесть и так до сих пор и не вернулся - и этот факт как раз таки делал его настолько неусидчивым, что он, вместо того чтобы тихо себе дремать на посту, или читать книгу, или просто ковыряться в носу и слушать радио, ходил по маленькой своей маленькой комнатке, из угла в угол меряя её своими шагами.
На восточной стене комнатки висела карта местности с участком дороги, который им было поручено патрулировать, у западной находился неприбранный стол со старым, видавшим виды офисным компьютером на одном его углу и большим жидкокристаллическим монитором, на который транслировались изображения с веб-камер, установленных в ключевых точках участка их патрулирования - на въездах в Кранслоу и Гринлейк, а так же в Биллейсвилл и на юго-западном и северо-восточном поворотах шоссе, ну, и ещё на въезде на их участок. Он, путешествуя из одного угла кабинета в другой, иногда присаживался за стол, и наблюдал за тем, что происходило там, на большом, поделенном на восемь (один был пустой и чёрный) прямоугольников экране, но не видел ничего похожего на сержанта Темплстона, хотя всякий раз усаживался так надолго - минут на двадцать или пятнадцать.
У них был тихий участок - никаких невероятных, как в боевиках в духе "полицейские и воры", погонь с перестрелками, ни перевернувшихся фур с химикатами, ни крупных аварий с участием более пяти машин, даже с погодой тут было всегда всё более или менее нормально, лишь иногда зимой с моря из-за Старых Холмов дул сильный ветер со снегом, но Холмы, опять же, чаще всего преграждали ему дорогу и, если проблемы с непогодой и были, то только на северо-восточном участке их куска шоссе. Один раз им пришлось преследовать маньяка, который, похитив и изнасиловав какую-то юную, заблудшую не в своих родных краях выпускницу колледжа, засунул её, полуживую, в багажник своего автомобиля и повёз её куда-то к берегу моря, чтобы потом, как в последствии выяснилось, якобы принести её в жертву какому-то древнему океанскому богу, созданному его воспалённым воображением - но псих он на то и псих, чтобы не воспринимать реальность адекватно, а этот и тем более не тянул на Андрея Чекатило, и его тогда легко удалось повязать, а девушку - освободить и привести в чувство после пережитого ей шока. Один раз подвыпивший водитель напал на дежурившего тогда лейтенанта Шоу, который остановил его рядом с поворотом на Кранслоу, чтобы узнать, отчего машина первого вихляет по дорожному покрытию, словно пытается прочертить на ней идеальную синусоиду; напал - и проткнул ему плечо туристическим многофункциональным ножом, но Шоу - здоровый как бык детина - кажется, даже и не принял сей факт во внимание, и быстро привёл подвыпившего буяна в нормальное состояние, даже не потрудившись вынуть лезвие из своего тела. Бывало, самому Фэю или его сослуживцам доводилось несколько раз быть свидетелем аварий, в которых гибли маленькие дети, или останавливать машины, водители которых настолько были накачаны наркотиками, что вели машину, направляясь скорее не в какой-либо конкретный населённый пункт, находящийся на территории Великой Страны, а, скорее, к КПП на государственной границе загробного мира - но ни разу за свою пятилетнюю службу сержант ещё не сталкивался с чем-то таким, о чём так любят рассказывать репортёры из новостных блоков о чрезвычайных происшествиях. И уж точно у них никогда ещё не пропадали сотрудники. По крайней мере, не на рабочей смене.
Мне нужно отправиться на поиски этого чёртова Темплстона, думал он мрачно, то продолжая курсировать по кабинету, то присаживаясь за стол. У нас, в нашем участке, так просто не пропадают, и если в шесть часов это выглядело так, словно это какая-то идиотская шутка, то теперь, когда на часах уже пятнадцать минут первого, от этого становится попросту не по себе. Хуже всего в этом было то, что никакого толкового объяснения этой пропаже найти было не возможно. Тут, на этой дороге, его не могли убить не люди, ни дикие звери, он не мог свалиться с крутого обрыва (потому что их тут не было), ни случайно съехать с дороги, после чего врезаться в дерево или в придорожный столб, или просто перевернуться после резкого спуска в овраг и сломать шею внутри патрульного автомобиля, потому что он был прекрасным водителем, и никогда бы не допустил такой ошибки, которая обычно приводит к автокрушениям на дороге. Да и погода с четырёх часов вплоть до сегодняшнего времени была более или менее нормальной, не то, что вчера, только лёгкая морось, слегка влажное дорожное покрытие, может быть, небольшой туман, но он почти наверняка развеялся раньше четырёх, а сейчас его уже не было. Сколько бы более или менее адекватных версий этой пропажи он сейчас не прокручивал в своей голове, все они выглядели абсолютно нереалистичными, не лезущими при этой ситуации ни в какие ворота, и наоборот, всё самое нелепое, самое сверхъестественное, идиотское шло в его голову с настойчивостью бродячего распространителя христианских брошюр.
Что могло случиться с Дэнни?
Не имею никакого понятия. Разве что его украли инопланетяне?...
Фэй не верил ни в инопланетян, не в призраков, ни в тоннели между параллельными мирами, как не верило большинство в его команде - ведь они же были полицейскими, а не клубом для престарелых домохозяек, увлекающихся идеями нью-эйджа и гаданием на ведьминой доске. Только многоопытный капитан Брайтсколл, который повидал за свою жизнь многое и считал, что когда заинтересованный коп отбрасывает хотя бы одну из возможных версий, то он перестаёт быть копом, как таковым, был брешью в этой непреодолимой всеобщей скептической броне их сообщества, и сегодня он сказал им, совершенно спокойно, что Темплстон едва ли пропал по нормальной причине, и потому им нужно просто-напросто звонить начальству, а не пытаться найти его самостоятельно. Он сказал так уже после того, как каждый из них по разу проверил маршрут следования Темплстона (впрочем, это был их общий маршрут), и после того, как они обзвонили все номера, на которые их сержант мог как-то откликнуться (но не откликнулся).
Тогда Джейкинс упросила его подождать до конца их смены - может быть, ещё не всё потерянно. Это было где-то в половину седьмого, и Брайтсколл спросил у неё, что она предполагает делать? Она ответила, что в половину первого она отправит сержанта Фэя на ещё один объезд территории, и тогда, уж если он и не найдёт Темплстона, то она действительно позвонит в управление дорожной полиции их района, и скажет, что у них на дежурстве пропал человек. Некоторое время капитан думал над этой постановкой вопроса, а потом, пожав плечами, кивнул ей, как бы дав добро на это решение.
Где-то в половину восьмого об этих планах узнал и сам Фэй, в это время только вернувшийся из своего предыдущего обхода. Он уже успел обыскаться чёртова Темплстона - на улице уже стемнело, людей и машин на дорогах почти что не было, как не было ни его вышеупомянутого коллеги, ни каких-либо странностей, которые можно было бы как-то связать с его пропажей. Правда, чуть подальше Северо-Восточного леса, в гигантском пустом поле, по каким-то причинам до сих самых пор не заросшим деревьями, ни застроенном человеком, он приметил странный мерцающий огонёк, похожий на отсвет далёкого фонаря, чего раньше там не было - и доложил об этом явлении (и обо всём прочем) на их пост по рации, однако, лично у него возникло впечатление, что его словам о появлении этого самого фонаря ни лейтенант, ни капитан не придали никакого серьёзного значения.
Но, когда он заявился в участок лично, оказалось, что придали.
По крайней мере, Джейкинс.
Она сказала, что ей всё это не нравится (ну, разумеется, покачал головой он), и что этот огонёк надо проверить, но чуть позже, и что в половину первого он поедет не один, а вместе с ней, потому что если Темплстон там, и он жив, то у него могут быть такие проблемы, в которых ему один человек может и не помочь.
Ладно, пожал он плечами без особого энтузиазма (шариться сегодня по округе после полуночи - хотя это, безусловно, и было теперь нужно - ему хотелось не особенно, он и так уже успел наездиться за сегодня, и рассчитывал, что в следующий раз вместо него на обход, как и положено, поедет кто-нибудь другой, хотя бы тот же Веллтис, чёрт бы его задрал), потом повесил свою кожаную форменную куртку на крючок, и отправился на свой пост, в кабинет с картой округа, монитором с видео, транслирующимся с веб-камер на письменном столе и с ещё несколькими кружками кофе, которые ему ещё предстояло выпить до назначенного времени. Лучше бы меня действительно отправили на КПП вместо Веллтиса, подумал он уже спустя пару часов, после того, как Джейкинс сообщила ему о своём решении, это не Бог как весть почётно и легко, но это...
От этого, по крайней мере, не отдавало этой дурацкой и неясной сверхъестественной опасностью... Даже если вокруг действительно начало происходить что-то не то, то сидя на КПП, он не будет сопричастен со всем этим так, как если бы отправился на поиски чёртова Темплстона, да ещё и посреди ночи... А вот Веллтису было бы, например, совсем неплохо получить первое боевое крещение, так как он, кажется, за всё время своей работы здесь был на объезде территории всего десять или дюжину раз... А сейчас бы он и вовсе поехал бы не один, а с опытной, способной грамотно руководить им Джейкинс... А он, Фэй, посидел бы на КПП...
Да, на КПП...
Он опять сел за стол, посмотрел на уже надоевший ему хуже смерти монитор справа, отёр рукой уставшие глаза, и подумал, не заварить ли ему ещё кружечку кофе напоследок перед выездом, и уже было протянул руку к верхнему ящику стола, где у него была и кружка, и жестяная банка "Жакобски"... Но не успел - в его кабинет, даже не постучавшись в дверь, вошла лейтенант Джейкинс, остановилась у самого порога, и поинтересовалась, собрался ли он.
А он, собственно, и не разбирался - оставалось только накинуть куртку, надеть шляпу полицейского штата с широкими восьмиугольными полями, взять пистолет и ключ от машины. Он посмотрел на настенные часы (двадцать минут первого), и, с трудом сдерживая зевок, поинтересовался, не осталось ли у него времени для того, что бы выпить кофе для бодрости.
- Так сильно клонит в сон? - поинтересовалась Джейкинс немного снисходительно. Голос у неё был громкий, немного каркающий, неприятный для мужского уха, человек с таким голосом невольно представлялся одним из тех, кто проводит во сне не более трёх часов в сутки ежедневно - всегда на посту, всегда в дозоре - Ладно, валяй, сходи выпей свою чашку кофе, пока я собираюсь, только давай быстрей, управься с этим за пять минут.
Она вышла из его кабинета, а он, чтобы не возвращаться, надел висящие на крючке рядом с дверью шляпу и куртку, взял из стола банку кофе и чашку, и отправился в подсобное помещение их поста, где у них находилось всё то, что было необходимо для того, чтобы свершить краткий обряд перерыва на еду. Там он включил электрический чайник, высыпал чайную ложку кофе в свою кружку (с изображённым на ней видом на центральную протестантскую церковь города Шиллей, и надписью "НЕ ЗАБЫВАЙ СВОЙ ДОМ"), поставил её на общий обеденный стол, и сел рядом, тоскливо оглядываясь вокруг. Взгляд его упёрся в который уже раз за его службу здесь в надпись, украшавшую дверь в морозильную камеру их холодильника, вещавшую о том, что "Вкусная Еда - Лишь После ДОБРОГО ТРУДА", и в который же раз он тут же мысленно в досаде отмахнулся от неё. Откуда тут можно взяться доброму труду? Из перекладывания бумажек? Во время протирания кресла задницей на посту КПП?
- Эй, ты тут заснул что ли? - опять раздалось над его ухом резкое, громкое карканье Джейкинс, а потом в его кружку, словно из ниоткуда, полилась горячая, почти как кипяток, вода - Пей свой кофе, и давай садись за руль автомобиля. Если Темплстон ещё жив, но уже умирает, ему явно не будет легче от того, что мы тут чаи гоняем.
- Хорошо, хорошо, - забормотал Фэй, с вытянувшимся лицом, тут же помешивая ложкой заваренный кофе. Джейкинс он недолюбливал именно за это - за способность вываливаться на него и его коллег словно бы из ниоткуда, и орать на них, будто ворона, внезапно приземлившаяся на ветку дерева рядом с вами, и решившая, к вашему великому неудовольствию, прочистить свою воронью глотку. Наверное, когда она орёт, думал он всегда, она думает, что просто говорит им что-то, или требует, в зависимости от ситуации, но на деле она именно что орёт, и ей никогда не объяснить этого, потому что она будет изумлённо хлопать на тебя своими длинными ресницами над чёрными, явно не европеоидными, глазами и искренне изумляться - ведь я же просто говорю - а ругаться с ней из-за такой чепухи не захочется никому, ведь лейтенант Джейкинс это начальство.
Он судорожно, стараясь не обжечь глотку, выпил пол кружки, потом махнул на остатки рукой и вылил их в раковину. Джейкинс, всё это время наблюдавшая за его мучениями через стул от него, тоже встала, и направилась в выходу из подсобного помещения.
Он вышел из него только тогда, когда из него вышла она.
Когда они выходили из здания, чёртов Веллтис заулыбался им, чуть ли не помахал рукой, и у Фэя появилось дичайшее желание вышвырнуть его из этой идиотской стеклянной будки и пинками загнать его за руль патрульной машины, а самому спрятаться в этой самой будке до конца свой смены. Пусть покатается среди глухой ночи, до этого пустынного поля с огоньком вдали и обратно вместо него, зато вместе с Джейкинс.
Весело ли ему будет, и будет ли он махать рукой?
Он сел за руль патрульного автомобиля, завёл его, и захлопнул дверь с другой стороны. Джейкинс уселась на место рядом с водительским сиденьем, и он чисто инстинктивно отодвинулся от неё в сторону. Мне придётся проехать с ней несколько десятков миль, по неосвещённой ничем, кроме фар моего же автомобиля, пустынной ночной трассе, а она будет сидеть рядом, и молчать, уставившись своим угрюмым чёрным взглядом вперёд себя. Когда-то Темплстон, впервые увидев лейтенанта Джейкинс, сказал, что примерно представляет теперь, кто придёт за ним, если на дороге его насмерть подстрелит какой-нибудь наркоман или допившийся до зелёных чертей алкоголик. Так, наверное, и выйдет, и Джейкинс, если они его найдут, явится к нему, мёртвому, или в лучшем, случае, умирающему, и они с Фэем будут именно теми, кто, по сути, и пришёл за ним. Он почти не сомневался уже в том, что так оно всё и будет, потому что сержант Темплстон почти наверняка не удрал пить пиво в каком-нибудь баре на окраине Гринлейка или Кранслоу, и не решил сымитировать свою бесследную пропажу, потому что ему нужно было срочно обстряпать какие-то тайные делишки на другом конце страны - он знал Темплстона, знал, что он не из таких людей, и дерьмом не занимается, а потому им всем крупно повезёт, если его просто похитили какие-нибудь прохиндеи или бродячие торговцы человеческими органами, но скорее всего, он почти наверняка лежит на обочине у дороги с простреленной головой, и его распахнутые глаза уже остекленели
Даже если так, то он бы с радостью отыскал бы его, потому что негоже полицейскому валяться мёртвым без надзора, как труп сбитого машиной бродячего пса... Но не в компании с Джейкинс. Нет, друзья мои, с кем угодно, даже в одиночку, но только не с ней. Потому что люди с её лицом, её профессией и её поведением должны носить складные серпы в своих форменных сапогах, и иметь список тех, кто должен умереть этой ночью на доверенном им участке.
Он стиснул свои зубы, стараясь никак не проявлять своих эмоций, и выехал с автостоянки их поста.
- Куда мы поедем, лейтенант? - поинтересовался он у Джейкинс, выехав на дорогу и развернув автомобиль влево - К тому полю? Там, где я видел огонёк?
- Да, - произнесла Джейкинс, на сей раз не "каркая", а говоря тихо, чуть ли не вполголоса - И, пожалуйста, не выключай свет в салоне, тело Темплстона может оказаться лежащим на обочине, а мы можем не заметить этого...
- Я должен ехать медленнее? - спросил он, не спеша нажимая на газ и попутно несказанно радуясь, что свет в салоне останется включен, а не как обычно, когда в патруль отправлялась одна Джейкинс, выключен.
- Нет, медленно мы поедем в том случае, если там, в том поле, мы ничего с тобой не обнаружим. Но туда поедем быстро. Это понятно?
Фэй пожал плечами, прибавил газу и рванул по шоссе в темноту.
До того самого, вышеупомянутого поля им пришлось добираться всего ничего - он всё повышал и повышал скорость, а Джейкинс ничего ему не говорила, просто молчала, и продолжала выглядеть не то обеспокоенно, не то мрачно, не то всегда готовой к своей полицейской (или коронёрской?) работе. На пути им никто не попался - эта дорога, особенно в это время года, была пустынна и днём, а уж ночью и говорить не о чем, сплошная мертвая зона, как в фильмах ужасов про укрывшемся в глуши семействе психопатов, или о радиоактивных сверчках-мутантах размером с хорошего волка - вероятнее всего, будь на дороге хотя бы чуть-чуть более активное движение (допустим, по пути к тому полю им попалась бы хотя бы одна машина), Джейкинс немедленно приказала бы ему сбавить скорость, и они бы добрались до того огромного поля через немного большее время.
Никого им не попалось и на обочинах, никого в смысле людей или подозрительно больших или страшных животных. Один раз он увидел какую-то крупную птицу, пролетевшую впереди них через дорогу - с одного края Северо-Восточного леса на другой.
Иногда из-за неровного, периодически дырчатого покрова облаков над дорогой выглядывала луна, и тогда вокруг становилось немного светлее, но не намного, и не надолго, и это всё равно ничего им не давало.
- Вот оно, - сказал он, посмотрев на Джейкинс, когда они добрались до края леса, вернее, того его куска, что находился по его левую руку от дороги - Смотрите внимательно - сейчас мы должны его увидеть.
Он сам помнил, как выглядел этот непонятный огонёк в дали чистого поля между Лесом и Старыми Холмами, но тогда была ещё не ночь, а лишь сгущающиеся вечерние сумерки, а сейчас эта фигня должна была попросту гореть, даже если находилась на расстоянии полумили от края дороги... Если, конечно, это было именно то, о чём он думал, то бишь обычный уличный фонарь, каких он за всю свою жизнь успел повидать сотни, и сотни же раз видел, как они выглядят издали по вечерам, когда их только зажигают...
- Да, я вижу, - воскликнула Джейкинс немедленно, и тут её худое, некрасивое лицо озарило светом, ярким, как будто на них откуда-то издали и сбоку, со стороны этого чертова поля неслась легковая машина... А может быть, даже целый микроавтобус... Хотя Фэй понимал сейчас, что автомобильная техника здесь вообще не причём, потому что мощность света, освещавшего страховидное лицо лейтенанта, не увеличивалось со временем ни на гран.
Он повернулся тоже, и увидел, что сверкающих огоньков в поле теперь стало уже четыре вместо одного, и что теперь в ночной тьме они были не просто огоньками, а самыми настоящими огнями на столбах уличного придорожного освещения.
- Что там находится, сержант Фэй? - спросила Джейкинс, хмурясь - Какая-то станция вроде насосной или электрической? Я что-то не разу ещё не видела здесь этих ламп.
Фэй только лишь покачал головой. Он и сам никогда здесь этого не видел. Он не вырос в этих краях, как Темплстон, но всё равно провёл здесь достаточно много времени, чтобы ориентироваться на местности и примерно представлять себе, где здесь и чего находится и какое примерное время оно там пребывает. Он был в курсе существования поля, и если уж он когда-то и что-то там не заметил, то только по причине его совершеннейшей непримечательности. Никаких фонарей - да и зачем они там нужны, кому, кроме кротов, мышей-полёвок и насекомых там светить? - там никогда не было, потому что он ездил мимо этих мест в патруль много раз ночью и, порой оборачиваясь в сторону этого огромного, заросшего травой пространства, не видел там ничего, кроме тёмно-синей темноты, или звёзд, если свет в кабине патрульного автомобиля был выключен, или едва заметную, чуть подсвеченную светом подымающегося вверх солнца линию горизонта в том случае, если он ехал мимо него чуть ближе к утру. Такое количество света посреди чистого поля он наверняка бы заметил, и уже давно бы знал, что это - ему бы рассказали, что это, даже если бы он не хотел об этом знать, просто потому что он, как дорожный полицейский штата должен быть в курсе того, что он наблюдает каждое своё дежурство, и понимать, для чего оно здесь.
- Выйдем из автомобиля или спустимся туда прямо на нём? - спросил он у Джейкинс, пока не заглушая мотор.
- Ну, разумеется, съедем на машине, - воскликнула лейтенант, и тут он заметил в выражении её тёмных, блестящих от отражающегося в них света странных огней посреди чистого поля, глазах странный, неожиданный для него самого испуг... Вплоть до этого самого дня он почему-то вообще не мог представить себе испуг Джейкинс, думал, что если она когда-то чего-то и пугается, то все её переживания по этому поводу должны быть очень скрытными, а если и проявляться снаружи, то на очень недолгий период. Он никогда бы не подумал, что она способна на столь явное проявление страха, и не сможет справиться с ним так долго, чтобы это заметил кто-нибудь другой - Как мы будем ориентироваться вокруг, если выйдем из машины и пойдём по ночному полю пешком?
Мы могли бы пойти, ориентируясь на свет в поле, хотел было сказать он, но, подумав, промолчал и спустил автомобиль вниз с невысокой насыпи на обочину, а потом повёл его к свету огней, слыша, как мокрая трава шуршит по автомобильному днищу.
- Этого не было здесь никогда, - бормотала Джейкинс всё то время, пока они туда добирались - Не было... Смотри, Фэй, там вроде бы какая-то изгородь?
Фэй, прищурившись, склонил свою голову чуть вниз, и попытался присмотреться к тому, над чем светили фонари. Действительно, подумал он, там что-то блестит, но что? Что-то похожее на сетку-рабицу, натянутую между рамами секций какого-то забора... Хотя, быть может, это просто трава такая высокая?
- Осторожно, не наезжай на это, - предупредила его Джейкинс, тоже всматриваясь вперёд - Смотри внимательно... Выглядит, как какая-то чёртова ловушка.
Ага, ловушка, подумал Фэй, чувствуя, как они с Джейкинс слегка подпрыгивают на сиденьях одновременно с тем, когда машина наезжает на очередную кочку или наоборот, съезжает в очередную яму, только на кого и кому в голову могло придти поставить такую странную ловушку, да ещё и в таком странном месте?
Огни, сверкающие впереди, становились ярче и ярче, и он уже различал бетонные столбы, на вершинах которых они находились; и то, что они с самого начала приняли за ограду, ей и оказалось, и он видел это тоже весьма отчётливо... Тут Джейкинс, загородившись рукой от почти что нестерпимого для сетчатки человеческого глаза света, крикнула ему, чтобы он остановился.
- Господи, что за безумное освещение? - процедила она - Дальше пойдём пешком, иначе ты не разберёшь дороги, и въедешь прямо за эту ограду... За которой находится неизвестно что... У тебя есть солнцезащитные очки?
У него таковых не было, но, возможно, таковые валялись где-то в машине. Кто-то из предыдущей смены, кажется, сержант Алингс, души в них не чаял, постоянно таскал их с собой, и их постоянно можно было найти то на приборной доске, то в бардачке, то висящими на ручке переключения скоростей. На приборной доске и на ручке сегодня их не было, а бардачок был раскрыт, и внутри его лично Фэю не было видно ничего, кроме кромешной темноты. На всякий случай он показал Джейкинс на него пальцем, а сам обернулся назад.
Очки были засунуты между спинкой водительского сиденья и решёткой, отделявшей места для полицейских от задних, предназначенных для задержанных. Он вытащил их оттуда; а вот Джейкинс не повезло, она осталась с носом. На правах джентльмена он протянул очки ей.
Та молча приняла их, водрузила на свой большой, как клюв хищной птицы, нос, и молча же вышла из автомобиля наружу.
Он, заслоняясь от света только рукой, вышел тоже. Фонари на столбах светили так, словно вместо обычных ламп там использовалось некое секретное военное оружие массового поражения, которое, внезапно появившись в стане врага, могло вмиг ослепить целые отряды, а то и роты. Может, подумал он, так оно, собственно, и есть? Яйцеголовые, работающие на Армию Великой Страны, выдумали какую-то новую чудо-разработку, которая могла бы помочь им в боевых действиях против Персидской Империи, или Московитского царства, или для поддержания марионеточных режимов в странах Африки или Южной и Центральной Америк, и теперь им пришло в голову, что его было бы неплохо испытать где-нибудь, для начала хотя бы здесь, на Северо-Восточных Равнинах? Такие прецеденты, в конце-концов, уже случались, например, та заварушка на химическом заводе в Вентуре, как уже известно практически всем, была заранее спланирована и одобрена руководством отдела внутренней разведки Великой Армии, и, хотя правительство Страны во главе с Альфи Муром продолжают упорно утверждать, что это была выходка персидских террористов, им уже давно никто не верит, хотя впрочем, никто особенно и не протестует. Скоро, подумал Фэй, нас будут использовать, как лабораторных мышей, нисколько этого не стесняясь и не скрывая, потому что такие случаи становятся всё чаще и чаще, а оправдания насчёт них становятся всё более жалкими и невнятными, и больше похожи на отмазку школьного хулигана, которому абсолютно плевать как на собственные оценки, так и на любые применимые к нему административные взыскания, и больше всего сейчас хочется отделаться от занудных нравоучений поймавшего его на месте преступления педагога... А что, если идти туда вообще опасно - вдруг это не просто свет, а ещё и какое-нибудь излучение, вроде гамма-лучей или нейтронного потока?
- Эй, лейтенант, - воскликнул он, обращаясь ко всё ещё идущей навстречу свету Джейкинс, и остановился на месте - Послушайте, может нам вообще не стоит туда идти? Уж больно ярок свет, и у меня насчёт этого нехорошие предчувствия...
- Какие? - крикнула Джейкинс в ответ, а сама, тем временем, продолжала идти вперёд и, кажется, даже не планировала останавливаться - Думаешь, что если подойти поближе, то он испепелит нас, как вспышка от ядерного взрыва?
- Я не знаю... Но послушайте, лейтенант... Да остановитесь же!
Джейкинс на ходу раздосадованно взмахнула руками, потом повернулась к нему, и пятясь к источнику света задом наперёд, недовольно поинтересовалась, в чём дело. На фоне яркого света она казалась силуэтом, вырезанным из чёрной бумаги
- Если Темплстон пропал где-то здесь, то причина его пропажи вполне понятна, - заорал Фэй, понимая, что заставлять Джейкинс остановиться без объяснений пока что бесполезно - И нам не стоило бы совать нос туда, чтобы убеждаться в этом... Иначе с нами будет тоже, что и с ним... Это какие-то проделки военных, так что...
Он не успел закончить, так как мощность освещения на "фонарных столбах" за спиной Джейкинс вдруг снизилась на половину того, что было, потом на четверть, потом лампы погасли почти совсем, и можно было видеть только смутные розовато-белые чёрточки нитей накаливания, маячившие где-то наверху, над чёрной длинной тенью каждого вдруг ушедшего во тьму столба.
Джейкинс, теперь уже и вовсе едва различимая, с возмущённым и испуганным восклицанием повернулась назад, то есть, в этом случае, вперёд. У Фэя появилось ощущение, будто они оба - второстепенные персонажи какого-то холливудского ужастика, и на них из внезапно сгустившейся тьмы сейчас должно вот-вот выскочить какое-то невообразимое чудовище.
- Куда, чёрт его подери, пропал это хренов свет?! - спросила Джейкинс, беспомощно оглядываясь вокруг - Фэй, где ты там?
И тут свет загорелся опять, так внезапно, что чуть было в самом деле не оставил несчастных Фэя и Джейкинс без зрения - хотя на сей раз он был значительно более тусклым, нежели чем в тот раз, когда они только начали приближаться к нему. Едва ли ярче света от настольной лампы на рабочем столе у любого из них двоих. Теперь, если бы они по-прежнему находились на дороге и смотрели на этот свет со стороны, они еле бы смогли разглядеть его, а, если бы и разглядели, то могли бы подумать, что - это дальние огни на окраине Гринслейка или Кранслоу.
У него возникло невольное впечатление, что эта штуковина, которую они здесь обнаружили - чем бы она там не была - специально подстраивается под них, словно бы слыша их мысли и слова, случайно или специально произнесённые ими в процессе наблюдения. Глупая мысль - разве металлические ограды и фонарные столбы могут осознавать слова людей, разве они могут принимать какие-то конкретные разумные решения; но, с другой стороны, разве не было глупо и странно вообще обнаружить всё это вот здесь вот?
- Ничего не понимаю, - Джейкинс опять повернулась в сторону фонарей - Что за ерунда здесь происходит?
Фэй только и мог, что пожать плечами. Он и сам сейчас пребывал в растерянности.
- Ну, что, пойдём туда? - спросила она у него настороженно - Меня, чёрт возьми, одновременно мучит и любопытство, и страх. Даже не знаю, чем мне теперь руководствоваться...
Я бы руководствовался страхом, подумал Фэй, но вслух ничего не сказал. Ему казалось, что сейчас Джейкинс должна продолжать свою мысль самостоятельно.
- Если... Если мы не пойдём туда, то мы не узнаем, связано ли это всё с пропажей Темплстона, - тут же подтвердила она его догадку - Но, если она всё-таки как-то связанна с этим, то... Чёрт, я не знаю... Как давно он пропал?
- В половине шестого он выехал с нашего участка на второй патрульной машине, и с тех пор не появлялся, - ответил Фэй - Если он мёртв, то тело его уже успело остыть, я думаю, так как я не разу не слышал о том, что какой-то из объездов нашей территории длился более, чем час...
- ... И, если он мёртв в результате того, что увидел эти дурацкие фонари, и решил пойти узнать, что они из себя на самом деле представляют, то... Он, кстати, разве мог увидеть их днём, когда, предположим, ещё не было и шести?
- Ну подумайте сами, лейтенант - эти фонари только что светили столь нестерпимо, что я, наверное, увидел их даже в безоблачный июньский полдень...
- Да... Чёрт, почему это всё до такой степени напоминает мне какую-то ловушку? Сначала они горят так, что их видно на целую милю вокруг, потом же, когда ты к ним подходишь, они гаснут словно бы специально, как будто бы сознают, что если они будут так светить, то к ним не подойдёт никто из тех, кто боялся бы за своё зрение... Как будто бы эта хрень живая... Но ведь такого же просто не может быть, разве не так? Это фонари, всего лишь фонари, верно ведь?
Фэй промолчал, думая о том, что всего лишь фонари не могли бы вырасти здесь, посреди чистого поля за какую-то неделю, тем более - с оградой, тем более, такие яркие и такие... Ну, странные... Но опять промолчал - командиром, в конце-концов, ту была Джейкинс.
- Чёрт, ну что ты молчишь?! - воскликнула Джейкинс в каком-то отчаянье - Я, что, должна думать здесь одна? Мы пойдём туда или нет?
- Вы здесь главная, лейтенант - сообщил ей Фэй - Но я бы, наверное, не ходил. Или не ходил сюда среди ночи. Нужно, чтобы у нас были какие-то официальные сведения об этой штуковине...
- Но ведь мы должны найти Темплстона, не так ли?
- Ну, должны, наверное... Если Вы считаете, что он где-то там, за этой самой оградой, и не боитесь идти туда, то... Ну, давайте сходим и посмотрим, может быть, он там на самом деле... Правда, я не вижу, чтобы где-то поблизости от этой штуковины находился наш второй патрульный автомобиль...
- Может, он где-то вне пределов этого освещения?
- Нет, я думаю, что если бы он был привлечён этим светом с дороги, то он бы, наверное, оставил бы машину где-то с этой стороны, и примерно там же, где и мы с Вами... А если дело происходило днём, то и ещё ближе. Мы бы наверняка бы её увидели - хотя бы след от её колёс.
- И ты его здесь не видишь? - поинтересовалась Джейкинс задумчиво - Конечно, я понимаю, что тут темно, хоть глаз выколи... Но ты всё-таки не видишь ничего похожего?
- А разве должен?
- Ну, - она и сама начала вертеть головой по сторонам - Оглянись по сторонам. Если тут действительно нет автомобильного следа...
- Если он остановился там же, где и мы, то, в принципе, его тут и не должно быть...
- У тебя фонарик в наличии?
Он нащупал висящий сбоку у поясного ремня фонарик в мягком кожаном чехле, расстегнул последний, вытащил первый, включил его, осветил местность сначала у своих ног, потом дальше.
- Фэй, тут есть след автомобиля, я его вижу даже без фонарика, - он вздрогнул от голоса Джейкинс, как от прикосновения чего-то холодного к голой коже, и, не выключая фонарика, поднял голову. Капитан уже поменяла своё положение в пространстве и опять смотрела на нелепую конструкцию из четырёх фонарей и ограды впереди - но уже под немного другим углом - Иди сюда, я тебе покажу.
Фэй выключил фонарь, и покорно, но без всякой охоты, направился к Джейкинс.
- Вот, смотри сюда, но только немного наклонись, чтобы тебе было видно как следует, - она схватила его одной рукой за предплечье, сама отошла немного в сторону, а его поставила на то место, на котором стояла сама; другая рука указала вперёд и вниз, в сторону фонарей и ограды - Видишь? Да наклонись же ты немного, ты же выше меня, понимаешь?
Фэю, впрочем, всё было видно и без наклона - трава в поле была довольно сухой и жёсткой, не такая, как летом, но она несколько размокла под недавними дождями и стала податливее, да и земля, на которой она росла, тоже размякла, поэтому две тонкие колеи, оставленные колесами автомобиля, были видны не только за счёт раздвинутых ими высохших, а потом повторно размокших под дождём и туманом стеблей, травинок и метёлок, но ещё за счёт довольно-таки чёткого отпечатка в грунте под ними. Он прикинул примерно, откуда они идут, потом включил фонарик и прошёл примерно к этому месту - там, где стояли он и Джейкинс, их не было. Потом он склонился над этими отпечатками, и осветил их при помощи фонаря.
- Это не колёса нашего автомобиля, - заявил он, подняв голову, и посмотрев в сторону ожидающей его ответа Джейкинс - У нашего на шинах были другие протекторы... И вообще, кажется, они ведут не туда, а оттуда...
- Что? - переспросила Джейкинс удивлённо, и подошла к нему сама - Эй, да на то ли ты смотришь? - она, со смесью недоумения и любопытства на лице прошла куда-то немного влево, и вперёд, а потом заявила, с замиранием в голосе - Боже... Да тут этих колей... Две машины тут побывали, и это как минимум... Подойди сюда.
Он опять повиновался, и подошёл. На сей раз тонкий, костистый палец Джейкинс указывал прямо ей под ноги.
- Вот этот след - чей он?
Он опять опустился на корточки, осветил указанное место фонарём. Поизучал его немного, потом встал на ноги.
- Эти протекторы похожи на наши, - подтвердил он - В принципе, на колёсах наших машин никогда не было ничего такого сложного, так что...
- Фэй, чёрт бы тебя подрал! - воскликнула Джейкинс так резко, что он чуть было не подскочил на месте - Это колёса автомобиля из нашего управления, или что?
- Наверное, - он поднялся, и выпрямился во весь рост - И ведут они именно к этой штуковине с фонарями... За ней я ничего не вижу... И внутри ничего тоже.
Джейкинс опять посмотрела на упомянутое им загадочное строение.
- Я тоже ничего там не вижу... Там, за этой оградой, кажется нет вообще ничего, кроме этих чёртовых фонарей... Постой, - она сдёрнула солнцезащитные очки со своего орлиного носа и попыталась, прищурившись, рассмотреть, что там, получше, а потом сделала несколько неуверенных шагов вперёд - Нет, знаешь, там какая-то крышка...
- Крышка? - переспросил Фэй удивлённо - Какая ещё крышка?
- Обычная крышка, - сказала Джейкинс, ничего ему не объясняя, и сделала ещё пару шагов вперёд - Бетонная. Такие ставят на колодцах в сельской местности или на подземных технических резервуарах. Я не могу понять, закрыта она, или нет...
- Если открыта, то нечего туда даже соваться, - буркнул Фэй, опасливо наблюдая за лейтенантшей, которая продолжала двигаться в сторону ограды, фонарей и колодца(?) - Резервуар... Мы даже не знаем, с чем он... Может, там какие-то химикаты, не даром же он здесь, вдали от цивилизации...
- Ты был на дежурстве два или три дня тому назад? - поинтересовалась Джейкинс, повернувшись к нему, и, тем временем, продолжая пятиться и пятиться к этой чёртовой штуке задом наперёд, а Фэй, пристально наблюдая за ней, вдруг с удивлением - и ужасом - увидел, что свечение фонарей за оградой вновь набрало силу... Не намного, но всё-таки набрало... А потом снова, словно почувствовав на себе его внимание, спало до прежнего уровня. Выглядело это, как некое подобие голодного урчания хищника, затаившегося в засаде... Хотя, если подумать, какой же это, к чёртовой матери, хищник, одёрнул он себя, ведь это же просто...
А что это такое могло быть вообще?
- Лейтенант, нам лучше уйти отсюда, - сказал он, теперь даже сам пугаясь неожиданной тревоги в своём голосе - Нам нечего делать здесь только вдвоём и среди ночи... Темплстон... Он был нашим парнем, но... Если с ним что-то случилось здесь, то лучше бы нам дождаться кого-нибудь более подготовленного и в большем количестве... И днём... Если мы упадём в этот резервуар тоже, то Темплстон - жив он там, или нет - спасибо нам за это не скажет.
Джейкинс наконец-таки остановилась на месте и внимательно посмотрела на Фэя.
- Но мы же не дети, чтобы падать туда. Я просто предлагаю поглядеть туда, за изгородь и хотя бы понять, что это. Если эта штуковина - эта крышка - закрыта, то нам вообще нечего там делать - не мог же целый патрульный автомобиль просочиться туда, вниз, через бетон.... Обычно эти хреновины чертовски толстые, и единственный ход вниз, под них - это люк для забора и слива жидкости. Он такой маленький, что в него будет трудно рухнуть даже человеку, не то что целой машине...
- Я не думаю...
- Да дослушай же, Фэй! Если сама крышка в целости и сохранности, никуда не сдвинута, а люк - если он там вообще есть - не открыт, то нам в самом деле там нечего делать, быть может, даже днём, и мы попытаемся поискать его дальше, а не крутиться вокруг этого непонятного места, как собаки, привязанные к столбу...
- А если она открыта...
- А если открыта - то уедем отсюда, я доложу о ситуации Брайтсколлу, а уж он примет окончательное решение - кому звонить, и кого сюда вызывать... И когда это делать.
- А у него хватит мозгов для того, чтобы не отдать приказа делать это ночью, до утра?
- Я не знаю. Может быть, до утра мы здесь ещё и появимся, но, во-первых, не одни, а, во-вторых, скорее, в качестве свидетелей, нежели следователей... Чёрт, да давай же подойдём к этой дурацкой ограде и посмотрим, что там за ней! К чему рассуждать сейчас о будущем, если даже не знаешь толком настоящего. Давай, Фэй, вперёд, я тебе приказываю, как вышестоящее лицо...
- О, Боже, - вздохнул Фэй тяжко и вяло, без всякой охоты, пошёл к Джейкинс. Чем ближе он был к этой непонятной штуке, выросшей словно бы сама по себе посреди чистого поля, тем более дурно ему становилось.
- Пошевеливайся уже, - возмутилась Джейкинс, всё ещё стоя на месте и наблюдая за ним - Мужик ты или что? Подумаешь, парочка фонарей, ограда и колодец - а у тебя такой вид, как будто ты двенадцатилетний подросток, которому вот-вот придётся идти по ночной дороге мимо заброшенного кладбища... Ну, - он уже приблизился к ней - Видишь этот след? След от наших покрышек?
- Да, - буркнул Фэй, рассматривая освещённую электрическим светом траву, на которой виднелось шесть тёмных полос, четыре из которых у самой ограды объединялись в одну, превращались в дугу следа сначала приехавшего сюда, а потом развернувшегося и убравшегося отсюда восвояси автомобиля... А две из которых вели как раз-таки за ограду странного строения... Что самое странное, он не видел сейчас в этой идиотской ограде ни калитки, ни дверцы, ни ворот - следы от автомобильных колёс просто проскальзывали под ней, так, словно бы сначала здесь проехала машина, а уж потом поверх её следов поставили этот не слишком-то и высокий забор. Но следы были совсем свежие, оставленные, быть может, четверть - а то и того меньше - суток тому назад, а за такое время эту хреновину не смог бы смонтировать даже волшебник - если её, конечно, не сделали и картона и пенопласта...
А она таковой совсем не выглядела.
- Ну, идём? - спросила у него Джейкинс, нетерпеливо вертя солнцезащитные очки в своих костлявых, как у птицы, пальцах. А может, и не нетерпеливо, подумалось ему, может, она сама опасается не меньше меня, но не знает, что важнее - чувство страха или же профессионального долга.
- Пойдёмте, пойдёмте, - пробурчал Фэй устало - Я вижу, что Вы не успокоитесь, пока не сумеете влипнуть в какую-нибудь неприятность.
Она повернулась к нему, и ткнула ему в грудь своим костлявым пальцем.
- Мы не копы, если не ищем неприятности... И не пытаемся найти способ их устранить, - сказала она мрачно - Запомни это, сержант, иначе ты навсегда останешься сержантом, как бы ты не рыпался.
С этими словами она двинулась вперёд, к фонарям. У Фэя неприятно заныло под ложечкой, но он двинулся следом - не бросать же её здесь, в конце-концов, в одиночестве?
***
Когда они, наконец-таки добрались до ограды, его объял самый настоящий ужас - в этой хреновине в самом деле не было ни калитки, ни ворот, и она была самой настоящей, крепкой, металлической - такую возьмут не всякие кусачки, а если и возьмут, то ты затупишь их, так и не проделав в туго натянутой металлической сетке-рабице подходящего отверстия. А следы шин же, тем не менее, были здесь, и проходили непосредственно под оградой - такое впечатление, что в тот момент, когда автомобиль подъехал к ней, его высота практически уменьшилась до математического нуля, и он просочился под оградой, словно подсунутый под неё лист бумаги.
- Лейтенант, - обратился он к Джейкинс. Она молча изучала то, что находилась за оградой, в центре прямоугольника покрытой пожухлой, прибитой недавним дождём вниз травой земли - овальный бетонный блин с установленным в нём тёмно-серым прямоугольником, похожим на крышку подземного бензорезервуара на автозаправке. Он был таких размеров, что автомобиль в него мог угодить навряд ли, разве что человек, да и то лишь в том случае, если бы он был открыт - однако следы колёс вели именно к этой бетонной чертовщине непонятного предназначения - Лейтенант, взгляните на следы колёс!
- Что, - Джейкинс, наконец, оторвалась от созерцания бетонной хреновины за оградой и посмотрела сначала на него, потом на следы, проследив их от "крышки люка" до ограды и дальше. Брови её удивлённо приподнялись, а потом опустились и нахмурились.
- Вы всё ещё думаете, что это - наше дело, лейтенант? - поинтересовался у неё Фэй не то что бы скарабезно или зло, но нетерпеливо, голосом человека, который понял, что более его теория в доказательствах не нуждается, и теперь её пора применить на практике. А в этом конкретном случае - брать ноги в руки, и валить отсюда.
- А чьё? - спросила Джейкинс, продолжая рассматривать линии следов под их ногами с видом самого занятого на свете человека.
- Парней, что приходятся нам начальством, или федералов, или комитета по национальной безопасности... Не знаю... Может быть, какого-нибудь бюро, которое занимается а... Аномальными явлениями...
- Да ну?! - переспросила Джейкинс с суховатой усмешкой в голосе - Ты насмотрелся телевизора, Фэй? Что ещё за бюро, которое занимается аномальными явлениями?
- О, Господи, да откуда же мне знать?!... - Фэй нервно огляделся по сторонам, чувствуя, что эта хреновина, возле которой они стояли, всё больше и больше напоминает ему что-то вроде гигантского капкана, который только и ждёт того, чтобы с лязганьем захлопнуться, как только внутри него очутится что-то живое... И аппетитное - Лейтенант, Вы... Вы довольны тем, что Вы увидели? Может быть, пора уже уходить?
- Не торопись, - ответила она ему... А потом, к его величайшему ужасу, вцепилась пальцами в сетку ограды, подтянулась вверх, а затем уцепилась за неё сверху. Опять подтянулась, налегла на ней всей своей худосочной грудью, а потом ловко, как мартышка, влезла на неё полностью, и перекинула одну ногу внутрь.
- Джейкинс... Лейтенант! Вы что, с ума сошли?! - заорал он ей, похолодев, а потом подпрыгнул, пытаясь уцепиться за один её башмак, всё ещё болтавшийся снаружи, и таким образом стащить её обратно, вниз... Но не успел - она тут же перекинула через ограду и эту ногу, а потом, неуклюже взмахнув руками, спрыгнула вниз, рядом с "крышкой колодца" - Джейкинс, Вы обещали... Дьявол, чёрт с Вами, я ухожу к машине и уезжаю отсюда, и плевать мне на последствия...
- Если ты оставишь меня одну, то я напишу на тебя рапорт о неподчинении старшим, - заявила она ему, даже не поворачиваясь. Голос её немного дрожал - но не настолько сильно, чтобы он мог определить, что это - страх или любопытство. Она подошла к бетонному пятаку, кажется, вкопанному в землю, поставила на него одну ногу... Другую... Потом осторожно, как кошка, балансирующая при ходьбе по узкому забору, приблизилась к квадратной "крышке" - Куда ты торопишься? Я обещала тебе, что мы уедем отсюда, сразу же после того, как мы всё тут проверим - и, значит, так оно и будет...
Она присела рядом с серым квадратным люком, нашла на его поверхности что-то вроде ручки, дёрнула её на себя... У Фэя появилось такое ощущение, будто его желудок в этот самый момент переваривал нечто вроде супа из металлических опилок и жидкого аммиака - он даже забыл в этот момент о том, что на самом деле Фэй обещала ему нечто совершенно другое, а не то, о чём сказала только что... И он чуть было не заорал истерично, как в каком-нибудь идиотском полицейском триллере, чтобы Фэй остановилась, остановилась, мать её так, чтобы не совершала глупостей... Но Фэй, наверное, его бы и не услышала, уж слишком была для этого занята - люк под приложением её усилий легко поддался и открылся - она откинула крышку назад и, продолжая сосредоточенно хмуриться, заглянула внутрь и вниз. Потом, выпрямившись, посмотрела на обмякшего рядом с оградой Фэя.
- Кинь мне фонарик, Фэй, - сказала она ему - Сюда, прямо на траву, или, если хочешь, прямо мне... Хотя... Хотя прямо мне кинуть у тебя, конечно, не получится, - она слезла с бетонного пятака, и подошла к ограде - Давай, кидай его через забор. Да не смотри ты на меня, как будто я собираюсь прыгать туда. Я просто посмотрю, что там, и вернусь. Мне кажется, что там ничего нет...
- Нет?
- Мне только так кажется. Ты дашь мне фонарик, наконец, или что?
- Сейчас, - сказал он сиплым от страха голосом, а потом дрожащей рукой подал ей фонарик через ограду.
- Вот, хорошо, - сказала она, приняв его - Жди меня, я на секунду.
Она быстрым шагом вернулась к бетонному овалу в траве, затем опять взобралась на него и подошла к открытому люку, после чего, наклонившись рядом, посветила внутрь.
Потом встала и, не выключая фонарика, сказала:
- Боже мой.
- Закрой люк, - процедил Фэй сквозь зубы, чувствуя помимо страха злость, злость человека - или даже просто живого существа - которому не дают возможности избавиться от источника этого страха - Закрой люк... Я прошу тебя.
Она нервозно оглянулась на него, пробормотала - да Бога ради, и... Ему даже не верилось в это, но она в самом деле закрыла его. А потом пошла обратно.
- Там, внутри, не резервуар, - сообщила она ему, приблизившись к решётке ограды - Там ничего нет... - она замолчала, некоторое время просто моргая глазами с таким видом, словно не могла решить, верить ей в увиденное или же нет - Там какая-то хренотень вроде прихожей в квартире... И мокрые следы от колёс на полу...
В его мозгу пульсировало что-то тяжёлое и болезненно раздутое, явно с трудом помещающееся в его черепной коробке. Мокрые следы от колёс на полу, повторил он про себя, следы колёс под сплошной оградой, следы колёс в поле... Ну, нет уж, с меня, наверное, уже хватит...
- Проваливаем отсюда, - кратко предложил ей Фэй, наконец - Иначе у меня не выдержит мочевой пузырь.
Она некоторое время таращилась на него... А потом, подумав, полезла вверх, на ограду.
***
В прихожей звонил телефон.
Томас Ноймент сел в кровати, будто в нём сработала какая-то внутренняя пружина, скривил отёкшее со сна лицо и, предварительно протерев глаза, открыл их.
Опять зажмурился - солнечный свет бил ему прямо в лицо, так злобно, словно бы хотел добраться по зрительным нервам прямо до его мозга и выжечь его к такой-то матери. Он опять рухнул на кровать, закрывшись одеялом с головой - но это не помогло, потому что под одеялом тут же стало жарко, а трезвон телефона в прихожей доставал его и здесь. Нужно аккуратно выползти из-под одеяла, решил он, и, стараясь не смотреть на солнце, закрыть занавеску. Вечером по телику передавали переменную облачность, но я рисковать не буду, и таращиться в окно не стану. Сначала закрою занавеску, а уж только потом пойду к телефону.
Когда он выполз обратно, на свет Божий, солнце уже успело скрыться за облаками. Он мимоходом посмотрел на табло электронных часов - 11:30, какой же я всё-таки чёртов лентяй - добрался до окна и задёрнул его коричневой, пропахшей табачным дымом и чем-то кислым шторой. Телефон ещё звонил - Господи, кому может понадобиться Томас Ноймент в половине двенадцатого, когда в управлении ему не могут найти подходящей работы даже в будни - настойчиво и неприятно; автору звонка явно требовалось увидеть того, кому он названивал, именно сейчас, и без всяких промедлений. Ноймент злобно и сипло чертыхнулся, а после этого, скривив рожу ещё кислее, чем прежде, поплёлся в прихожую, прикрыв свои уши длинными и узкими ладонями, какими-то липкими и отдающими слабым сладким запахом после сна.
Как хорошо, что в прихожей не было окон.
Но там был визжащий и пищащий на разные лады телефон. Ноймент прокашлялся, снял трубку и нажал на внутренней её засаленной и покрытой пылью стороне кнопку связи.
- Кто это? - спросил он недовольно и одновременно как-то боязливо.
- Томас? - спросил в телефоне женский голос. Он глухо кашлянул в сторону, подтянул расслабленную резинку на своих трусах-боксёрах, пробормотал "да". Он, кажется, узнал звонившую.
- Это Тина Бертилл, начальник твоей группы. Извини, что звоню тебе в выходные, - тут в голосе Тины послышалась лёгкая скабрезность; все прекрасно знали, что от Томаса Ноймента в управлении толку никакого, разве что бумажки с места на место перекладывать да писать писульки для начальства - Но у меня к тебе очень и очень срочное дело...
- Какое это? - удивился он - Субботник?
- Нет, нет... Ты ведь у нас рисуешь, верно?
- Да, - подтвердил он - Составление фотороботов со слов свидетелей и потерпевших, поиск совпадений по базе данных штата, и прочее, и прочее... Так в чём дело? Опять гастролёры в городе?
Кроме как над гастролёрами - то есть над заезжими мелкими мошенниками, ворами, грабителями и насильниками - ему, по сути, ни над кем работать приходилось, потому что местные "крутые" ничем откровенно криминальным не занимались даже ради развлечения - Томас знал, что местными воротилами здесь был установлен неписанный закон: тишина и покой в Гринлейке и Кранслоу, и воду здесь мутить незачем. Последним его "делом" было составление фоторобота какого-то бродяги, явившегося в Кранслоу из ниоткуда, чтобы среди бела дня напасть с невесть откуда у него взявшимся пистолетом на придорожное кафе у северо-западного въезда в город. Это было около трёх месяцев назад, и справился он с заданием где-то за час или чуть больше, и весьма удачно, потому что уже через половину суток несчастного бродягу выловили в Гринлейке - с современными компьютерными технологиями опознание человека даже по самым смутным приметам не составляло никакого труда.
- Нет, - тон Бертилл стал каким-то немного скомканным - Нужно сделать портрет человека по... В общем, у него нет лица. Одни только кости черепа. Ведь ты можешь составить портрет человека по пропорциям черепа?
- О, Господи, - Нойберга аж передёрнуло - Могу, конечно... Но... Это, что придётся делать в морге?
- Нет, нет... Слушай, эта штуковина не в морге... Она чистая... Сухая...
- Что значит - штуковина? Это череп, сам череп, вы имеете в виду?
- Да... В общем, в нём, как мне сказали, нет даже мозгов... Лежит у нас на складе вещдоков... Тебе ведь не долго сделать портрет по этому черепу?
- Совсем нет. Часа два, ну, максимум, три с половиной. Он целый?
- Да...
Он поскрёб у себя в затылке, одновременно определяя уровень всклокоченности своих волос.
- А его владелец - он умер недавно?
- Да, в том-то и дело, что да... Он с виду действительно чистый и сухой, но... Но ты же понимаешь?
Томас понимал. Работая в городском полицейском управлении в группе судмедэкспертизы, Тина Бертилл до полусмерти боялась трупов, а особенно тех, кто мертвецами стал относительно недавно. Это звучало бы довольно забавно, если не учитывать тот факт, что на балансе принадлежащего им небольшого морга никогда не было более двух или трёх тел, обычно Бертилл подписывала все бумаги по ним буквально что не глядя, и все покойники так или иначе отправлялись в центральный городской морг, где работали люди более привычные, и с нервами покрепче.
К счастью, он сам их боялся не особо - в его жизни были страхи посерьёзнее, чем вероятность восстания распрощавшихся с жизнью - например, перспектива дожить до сорока лет, и обнаружить, что он до сих пор на той же должности, с той же зарплатой, тем же количеством знакомых и тем же уровнем самоуважения. История же с черепом только лишь повеселила его - наконец, для него нашлось какое-то более или менее занятное дело, о котором можно было бы рассказать даже кому-нибудь в Интернете.
- Если хочешь, я могу забрать его домой, - вдруг заявил он, поддавших внезапному приливу вдохновения - И... Если это можно, конечно...
Бертилл сначала промолчала, явно не ожидая такого вот развития событий, а потом немного дрогнувшим голосом переспросила:
- Что? Д... Домой?
- Да, домой. Я заеду за ним, ты отдашь его мне, и мы спокойно разъедемся по делам, и тебе не понадобится торчать в участке и ждать, пока я закончу. А в понедельник я привезу его обратно вместе с результатами... Или это что - очень срочно?
- Нет, в общем, к понедельнику было бы в самый раз... Мне, правда, сказали, что лучше бы поторопиться, но это если в том случае, если на то будут возможности... Но... Но это же череп... Человеческий череп, ты, что, не понимаешь?
- Прекрасно понимаю. Я не боюсь этой фигни, так что не переживай.
Бертилл промолчала, на сей раз не испуганно, а задумчиво. Пробормотала:
- Да, да, а ещё не веришь ни в Бога, ни в приметы, ни в суеверия, я это знаю. Но взять череп недавно умершего человека домой, да ещё и на две ночи... Ты хотя бы знаешь, какой смертью этот парень умер?
Ему почему-то вспомнилось, как в детстве, когда он жил в Оллейсбурге, своём родном городе, он и его приятели лазали по развалинам старой бумажной фабрики, сгоревшей ещё в начале века, и унесшей вместе с пожаром жизни ещё, по меньшей мере, трёхсот человек, на ней работавших, и нашли там человеческий череп, конечно же старый, а не недавнего происхождения, но всё же... И как он притащил его домой, и спрятал в коробке из-под обуви, и поставил его под кровать, а на следующий же день благополучно забыл о нём. Череп провёл в его комнате где-то около двух недель, а потом его нашла мать Томаса, когда делала генеральную уборку в доме, и заорала так, что к ним прибежали даже несколько их соседей, предполагая, что в их доме происходит нечто совершенно ужасное. С черепом, конечно, пришлось расстаться, а, кроме того, это был первый случай из тех, когда окружающие заподозрили в Томасе нечто не вполне нормальное, и испуганно попросили его о том чтобы впредь такого больше не повторялось... А он, в свою очередь, пропустил эту их просьбу мимо ушей.
- Не знаю, - пробормотал он равнодушно - Какой? Парня вынули из петли, привязанной к потолочной балке в старинном зловещем доме, заброшенном вот уже как последние сто лет?
- Господи, - зашипела Бертилл испуганно - Думай, что ты говоришь, чёрт подери! Я сейчас в участке, а этот череп...
Мнительность твоя иногда доходит просто до абсурда, подумал он, и если бы я был твоим ровесником, я бы никогда не повёл тебя в кинотеатр на фильм ужасов.
- Ладно, так ты можешь сказать, как он умер? Если не хочешь, то не говори, мне всё равно...
- Я не знаю, мне сказали, что это какой-то бродяга, а как он умер, мне не говорили, просто сказали, что кому-то из шишек очень важно узнать его личность... Тут дело не в этом. Дело в том, что этот тип умер всего три дня назад... А опознать его кроме как по черепу, уже невозможно. Они мне сказали, что у него не было лица с самого начала.
- Вот как? Ну, может быть, он сначала умер, а потом над ним потрудились бродячие собаки...
- Не знаю, - голос её звучал жалобно - Они притащил к нам в управление один череп, и не разъясняли подробностей...
- Так ты согласна, чтобы я взял его домой? Я сказал, что я сделаю это спокойно, решение теперь только за тобой.
Она опять молчала, а потом, вздохнув, молвила:
- Ладно. Только притащи свою задницу сюда побыстрее. Я тут один на один с этой треклятой черепушкой, и от твоих разговоров на душе у меня спокойней отнюдь не становится. Лучше решим всё на месте.
- Как знаешь, - сказал он, чувствуя, что, можно сказать, уже обо всём с ней договорился - Жди меня, я сейчас вызову такси.