Леонова Лолита Александровна : другие произведения.

Поцелуй Дьявола

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  

Глава 1

   - Лола, вставай! В школу опоздаешь! - постепенно врывался в мой мирный сон голос мамы. - Слышишь?
   "Как же ты меня достала"... - подумала я, с трудом продирая глаза.
   - Лола!
   - Да слышу, слышу. А вот ты, кажется, не слышала, когда я просила не называть меня Лолой! - раздраженно отозвалась я, поскольку терпеть не могла это дурацкое сокращение своего имени.
   - Мне некогда с тобой пререкаться, я и так опаздываю.
   - Ну так иди, если опаздываешь, - "никто тебя не держит", - только запомни, что больше на Лолу откликаться я не буду.
   - Я дала тебе имя, и я буду называть тебя, как мне нравиться.
   - Называй, только тебе долго придется добиваться реакции.
   - Ах, ты, дрянь! Как не стыдно так разговаривать с матерью?! Молоко на губах не обсохло, а она указывать мне будет! Да ты ж помрешь с голоду, если я денег на хлеб не дам!
   Ради возможности устроить очередную головомойку мама даже вернулась и зашла в мою комнату.
   "Надо же, теперь она не боится опоздать".
   Я уже давно привыкла к подобным скандалам. Даже перестала реагировать на них. Просто смотрела ей в глаза с абсолютно спокойным видом, чем еще больше раздражала. А она, закончив мораль излюбленной фразой "лучше бы я тебя не рожала", хлопнула дверью и ушла. Наконец-то! Наконец-то я осталась одна! Хотя, собственно говоря, какой от этого толк? Спать все равно не хотелось, да мне бы и не дали: мама будет звонить минут через десять и, разговаривая сквозь зубы, напомнит, что я, законченная лентяйка, опять даже уроки не сделала, что я позорное пятно на нашей безупречной семье... И так далее. Прогулять тоже не могу, так как воспаление хитрости болезнью не считается и справку мне ни один врач не выдаст, а наш зануда классный руководитель из-за этой самой справки настоящий кипишь на болоте поднимет. Только нервы перепортит. Так что выход у меня был только один: нехотя, но собираться.
   Я как раз завтракала, когда в моей квартире раздался телефонный звонок:
   - Приветик, идешь в школу? - Это была моя подруга Ксюха. Мы учились в одной школе и потому по утрам ходили туда вместе.
   - А куда я денусь, конечно, иду, - кисло ответила я.
   - Прямо сейчас?
   - Нет. Минут через десять.
   - А-а. Это хорошо, потому что я тоже еще не собралась, но ты поспеши.
   Меня совсем не удивляло ее поторапливание. Она вечно подгоняла других, зато сама собиралась...
   - Хорошо, - ответила я и пообещала зайти за ней.
   На этом наш обычный утренний телефонный разговор закончился, и я пошла доедать картофель.
   А в половине девятого уже была у Ксюхи в квартире.
   Она вертелась у зеркала и расчесывала волосы.
   Ксюха всегда долго собиралась. Она хотела выглядеть как можно лучше, потому что ей очень сильно нравился Алексей, мой одноклассник. Глупо, конечно, ведь не так уж важно, насколько красиво выглядит человек, потому что даже за самой милой внешностью может скрываться пустота.
   У Ксюхи было круглое веснущатое лицо и коричневые вьющиеся волосы. Она была на два сантиметра выше меня и очень гордилась этим, хотя разницы почти никто не замечал.
   Вообще она была очень даже симпатичной, а главное, всегда веселой, что привлекало куда больше внимания, чем смазливая мордашка.
   По сути, Ксюха была единственным человеком, кому я могла хоть мало-мальски доверять. Правда, мы не так уж тесно общались. В основном, по телефону. Просто ей гораздо легче было находить новых друзей, и потому ее круг общения был гораздо больше, чем мой. Но она, как и я, в какой-то степени была одиноким волком, потому мы спелись.
   - Долго ты еще? - спросила я и посмотрела на часы. Стрелки показывали без двадцати девять. - Мы же опоздаем.
   - Сейчас, только глаза накрашу, - ответила Ксюха.
   - Да хватит тебе красится. И так красивая.
   - Нет. Мне надо выглядеть как можно красивее, ведь на большой перемене я буду у вас на этаже...
   - Если ты ему нравишься, он и так тебя заметит.
   - Ага, как раз. Это тебя он всегда замечает, а меня почему-то игнорирует. Как будто нарочно!
   - Просто ты ему нравишься. Ну, посуди сама, стал бы он тебя так подчеркнуто игнорировать, если бы ему было плевать на тебя?
   - Ну, в принципе, да. Ты права. Но все равно мне кажется, что ему больше нравишься ты.
   - Глупости какие! Я его одноклассница, к тому же, мы весьма неплохо ладим. Хочешь, могу выступить в роли свахи.
   - Зачем? Чтобы он подумал не весь что?
   - Ну, а чего же ты хочешь?
   - Чтобы он сам сделал первый шаг, - сказала Ксюха, а потом добавила. - Я уже собралась. Пошли.
   Через минуту мы с ней шли по направлению к НВК N4, который я ненавидела всей душой, но вынуждена была находиться там каждый день.
   К классу подошла, когда было уже три минуты десятого. Мы почти всегда опаздывали, потому что Ксюха собиралась, как за море...
   Учительницы еще не было, и я без колебаний вошла в класс.
   - Привет, Шмара!- поприветствовал меня Дима Хлыщев.
   - Здорово, Ригадон!- ответила я.
   "До чего же мне надоела твоя противная физиономия! Вот бы превратится в "трехдверный шкаф" и "поравнять тебе облицовку". Мейк-ап получился бы на славу!"
   Это было наше обычное утреннее приветствие, хоть я и не знала значение слов "шмара" и "ригадон". То ли он меня так ненавидел, то ли его просто забавляло то, что я не бешусь, как другие, но иначе мы не здоровались.
   Хлыщев недолюбливал меня даже больше, чем остальные. Он всегда открыто издевался, пытаясь уколоть как можно больнее.
   Например, в прошлом году, желая сделать мне подарок ко дню Святого Валентина, он намарал в мужском туалете следующее объявление: "Молодая проститутка ищет клиентов. Обслуживание по высшему разряду". Дальше следовало мое имя и номер телефона.
   От звонков пришлось отбиваться еще около месяца, а сальные шуточки в спину преследовали меня вплоть до конца учебного года. Вдобавок еще были морали от мамы, которая твердо верила в то, что, раз Хлыщеву пришла в голову такая мысль, значит, я действительно являлась проституткой.
   А этой зимой, с подачи все того же Хлыщева, эти уроды изрезали мне куртку. Пока девчонки отвлекали внимание какой-то чепухой, парни сделали из нее сплошную бахрому. Так что домой пришлось идти в одном свитере (это при том, что на улице было -20). Я просто чудом не схватила воспаление легких, хотя тогда мне очень хотелось заболеть и сдохнуть к чертовой матери (может, хоть после смерти меня наконец-то оставят в покое).
   Эти издевки часто доводили до слез, но их никто не видел, так как гордость не позволяла обнажать чувства перед врагами. Иногда мне даже хотелось побить Хлыщева (или просто прибить, как таракана), и я без проблем могла бы это сделать, но, понимая, что хуже будет только мне, ведь потерпевший всегда прав, сдерживалась и молча глотала обиды.
   Вот и сейчас, Козел, залил какой-то вонючей и, по всей видимости, липкой дрянью мой стул.
   "No comments!"
   Не говоря ни слова (он еще больше приколупался бы) я просто отставила теперь уже бесполезную деревянную конструкцию в сторону и села на стул соседа Боди, который опять прогуливал. Он один из немногих относился ко мне более-менее сносно и никогда не издевался. Основным его недостатком было то, что он редко появлялся в школе.
   Вообще-то я привыкла сидеть одна и обычно не жаловалась, но сегодня почему-то злилась. Все шепчутся, прикалываются, а тут даже в точки поиграть не с кем. Скука.
   - Привет, Лолита, - сказал Алешка, тот самый, что так нравился Ксюхе. Он сидел за четвертой партой.
   - Привет. Слушай, делаешь прогресс. Звонок был, а ты уже в классе.
   - Стараюсь изо всех сил, - заулыбался он.
   - Всех с добрым утром! - прозвучал голос только что вошедшей преподавательницы.
   "Да какое оно доброе? С утра по раньше созерцать твою физиономию!"
   Честно говоря, я не относилась плохо к Марине Сергеевне (Марише), это она очень не любила своих учеников (всех без исключения), всякий раз пытаясь унизить, хотя на самом деле была чуть ли не глупее их.
   Я вообще никогда никого по-настоящему не ненавидела. Зачастую мое отношение к людям можно охарактеризовать как никакое. Порой я в упор не замечаю окружающих, настолько плевать на них. Случаються, конечно, редкие вспышки неприязни (позитивные чувства просто из области фантастики), но они очень быстро проходят, оставляя все тот же пофигизм - единственное свойственное мне чувство.
   В общем, как бы там ни было, а хим. экология началась, и Мариша проводила опрос домашнего задания.
   Я, как всегда, была на своей волне, и потому не сразу услышала свое имя. Преподавательнице пришлось несколько раз его повторить.
   - Лолита! Ты что, спишь?! - кричал хором с Маришей класс.
   -Да! Что? - Я и вправду, будто встрепенулась от сна.
   - С добрым утром, Леонова...- У нее всегда на такой случай находились острые словечки. - Ну, как, выспалась?
   - Да. А что вы хотели? - безразлично спросила я.
   - В общем, ничего особенного. Просто хотела спросить, как классифицируют отходы. Думала, может, ты знаешь.
   - К сожалению, не знаю. И ничем не могу вам помочь.
   "Так что отстань от меня!"
   Я решила поострить так же, как она.
   - Как жаль, не хотелось бы тебя разочаровывать, но придется поставить очередную единицу.
   "Ой-ой-ой! Напугала! Я прямо дрожу!"
   - Ставьте, - все так же безразлично сказала я и села.
   Мариша прекратила "допрос" (так как большая часть аудитории чудесным образом не успела подготовиться) и стала объяснять новую тему, тем временем как я опять переключалась на свою волну. И снова слышала странный и приятный голос. Он преследовал меня многие годы, хотя я до конца не верила в него и списывала на слабоумность. Он смеялся. Смеялся над происходящим и говорил, чтобы я не расстраивалась, потому что это не стоит моих нервов.
   Я закрыла глаза и воображение начало медленно вырисовывать лицо незнакомца. Со светлыми волосами и бездонными темно-синими глазами. Потом черты становились более четкими, и я различила контуры четко очерченных губ. Но тут раздался звонок, и картинка исчезла в воображении.
   Жаль, но я так и не смогла воссоздать его образ, так как после звонка в классе воцарился такой шум, что невозможно было сосредоточиться.
   - Ну что, мадам Лолита, так и будем дуться? - прозвучал у меня над головой хорошо знакомый голос.
   - Уйди от меня, - буркнула я в ответ.
   "Еще одна пришла подоставать. Когда же вы отвяжетесь?"
   Не то, чтобы я злилась на нее из-за того похода в кино, просто не хотелось ни с кем разговаривать.
   Это был один из плановых культпоходов, организованных школой (для нас лишь повод сорваться с уроков). Как всегда мы с Леркой искали места на задних рядах, чтобы беспрепятственно гонять дурку. Тут на горизонте появился ее новоиспеченый поклонник, парень по кличке Лысый из параллельного класса. Начисто забыв обо мне, Лерка углубилась в куда более приятное общение с представителем противоположного пола. Не то, чтобы меня это задело (это естественно), но, усевшись рядом с ним, она позвала меня (возле нее было свободное место). Когда я подошла, выяснилось, что место занято, а сидящий сзади парень весьма четко посоветовал мне пойти по всем известному адрессу. Вот это было уже слишком. А Лерка никак не отреагировала и лишь к концу сеанса заметила, что меня не было рядом.
   - Да ладно тебе, почему ты обиделась? - Казалось, она ничего не понимала.
   "Ну, вы только посмотрите! Сама невинность!"
   Честно говоря, мне сейчас было не до разборок, но у Лерки не тот характер, чтобы отступить.
   - Знаешь, Лера, не очень-то приятно, когда тебя при подруге "посылают", а она прикидывается глухой. Если ты не хотела, чтобы я сидела рядом, надо было так и сказать, и вовсе не обязательно было разыгрывать этот спектакль, - после короткого раздумья ответила я.
   - Когда это тебя при мне "посылали"?
   -Тогда, когда ты меня позвала. Я подошла, а ты ноль на массу. Потом какой-то парень, что сидел за вами, сказал: "Иди отсюда, не видишь, ты тут лишняя". Ну, я и отошла, а ты сделала вид, что не слышала.
   - Слушай, я действительно ничего не слышала. Лысый мне совсем мозги запудрил.
   "Может, серьезно просто не слышала?"
   - Да ладно, проехали. Может, ты и впрямь так увлеклась этим Лысым.
   - Слышь, увлеклась...
   - Иначе это не назовешь.
   - Ладно, забыли - сказала Лера, но, увидев мое выражение лица, переспросила. - Забыли?
   - Забыли, - подтвердила я.
   - А почему тогда ты такая кислая? - с подозрением спросила она.
   - А чему радоваться? В жизни бардак, в голове хаос, а тут еще и образ своего "героя" потеряла из-за звонка...
   - Да брось ты думать о ерунде, займись лучше учебой.
   - Ничего-то ты не понимаешь.
   - Почему это?
   - Потому что я не могу понять, что со мной происходит. Иногда мне кажется, что я слышу чей-то голос и...
   Я осеклась, потому что поняла, что произношу все вслух.
   - Крыша у тебя едет, вот что я тебе скажу, - фыркнула Лера и присоединилась к весело болтающей компании девчонок.
   "И зачем я сказала Лерке об этом голосе? Ведь знаю, что ей верить нельзя. Но как же трудно, когда никому нельзя верить, ведь так хочется с кем-нибудь поделиться. Быть может, тогда я смогла бы понять, что происходит. Хотя Лера все-таки последний человек, который мог бы помочь", - подумала я.
   В целом мире не было человека, который смог бы меня понять. Обидно, но ничего не поделаешь, люди отвергают то, что выходит за рамки их понимания...
   - Уважаемая мадам Лолита, может, вы соблаговолите подняться? Мы ждем только вас. - Сквозь пелену мрачных мыслей послышался голос Майи Ивановны.
   Только теперь до меня дошло, что урок уже начался, все поднялись, приветствуя преподавателя, и только я сидела за партой, как каменная скульптура.
   Придя в себя окончательно, я поспешно поднялась и посмотрела на Майю Ивановну, и мне показалось, что ее передернуло от моего взгляда. Она хотела, было что-то сказать, но вместо этого просто посадила класс.
   Вот так всегда действовал на людей мой взгляд, совершенно пустой и безжизненный. Им казалось, что это глаза мертвеца, лишившегося души, хотя, что-что, а душа у меня еще была, пускай холодная и бесчувственная. Но, чего удивительного? Тот, кто никогда не был любим и сам любить не умеет.
   Я снова погружалась в мир раздумий о горечи бытия, о том, как далеко это подобие жизни от моих грез. Я хотела летать, хотела стать ветром и послать к чертям ту рутину, называемую человеческой жизнью.
   "Увы, рожденный ползать летать не может, но, кто же, в таком случае, я? Червяк с орлиной душой? Мило.
   На глаза наворачивались слезы, и я возненавидела себя за то, что не могу их сдержать.
   В этот миг я почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Подняв глаза, тут же встретила взгляд светло-карих глаз Алешки.
   - Что с тобой? - шепотом спросил он.
   - Ничего, - дрожащим голосом ответила я, из последних сил сдерживая очередной приступ черной хандры.
   - А почему ты тогда плачешь?
   - Я не плачу, просто глаза болят.
   - Но я же вижу, что плачешь и, к тому же, твой голос дрожит...
   - Боже, ну вы точно, как влюбленные. Вас уже и рассадили, а вы все равно переговариваетесь, - послышался голос Майи Ивановны.
   Я молчала. Не хотела ни что-либо говорить, ни слушать морали учительницы. Но, хоть я ее и не слушала, кол все-таки получила.
   Остаток учебного дня я просидела за партой, пытаясь справиться с хандрой, а после шестого урока, сгорбившись и, опустив голову, побрела домой.
  
  
  

Глава 2

   Учебные дни тянулись медленно. Каждый был точной копией предыдущего: нудные уроки, куча домашних заданий и морали за то, что я их не делаю. Такая серость....
   В тот день у нас должна была состояться конференция по вопросу плачевных последствий аварии на Чернобыльской АЕС (а проще "переливание из пустого в порожнее"). И, правда, ничего нового мы не узнавали. Просто вышестоящие органы власти делали вид, будто им не наплевать на эту катастрофу. А вообще вся эта научная пародия напоминала дешевый театр.
   Меня, конечно же, заставили готовить выступ (несмотря на то, что ученики меня поголовно ненавидели, преподаватели не могли не замечать, что глупостью я отнюдь не отличалась). Моя роль заключалась в том, чтобы в сотый раз обнародовать печальную медицинскую статистику по части болезней после аварии (как будто кто-то ее не знал).
   Во всем этом балагане радовало только одно: нас забирали с уроков на репетиции. Мы как раз готовились к генеральному прогону, когда пришла Лера.
   - Ну, как, готова к обсуждению Чернобыльского взрыва? - спросила она.
   - Да, - безразлично ответила я. - Несмотря на то, что Хлыщев отобрал и порвал мой текст.
   - Ты серьезно? А как же ты теперь?
   Знаю, что некрасиво так говорить о друзьях (пусть и не настоящих), но волнение в ее голосе было притворным. В глубине души она радовалась, что я могу провалиться.
   "Не дождетесь!"
   - Как обычно. Я текст помню слово в слово
   - Хорошо тебе. А я от нервов, кажется, забыла все.
   - Шутишь?
   - Нет. Я очень переживаю.
   - Было бы из-за чего.
   -Тебе легко говорить. Запоминаешь с полуслова, а я дома сто раз перечитывала и не запомнила толком.
   - Да ладно... - протянула я.
   Репетиция началась.
   Мы с Лерой заняли места подальше от сцены, чтобы проверить, будет слышно в конце зала или нет.
   - Ну, все, Лолита, ты нарвалась, - многозначительно заявил только что подошедший к нам Юра Демьянюк.
   Как же он был доволен, что у меня намечаются проблемы. Даже скрыть этого не мог.
   "Вы что, сговорились с Хлыщевым? Сначала он забрал текст, а теперь ты пытаешься подействовать мне на нервы? Как смешно!".
   - На кого? - спросила я. Было интересно, кто имеет на меня зуб.
   - Да, на рэппера из одиннадцатого, - ответил он.
   - На какого еще рэппера?
   - Ну, темненький такой, коротышка. Он сказал, что ты звонила ему среди ночи.
   - Что-о-о?!
   - Ой, Лолита, не прикидывайся. Ты же знаешь, кому и когда звонила.
   И тут я вспомнила. Недавно мы с Ксюхой от нечего делать решили развлечься и стали тупо названивать, кому попало, а так как этот парень ее давнишний неприятель...Но теперь, похоже, все шишки полетят на меня.
   "Черт! Еще один придурок нервы трепать будет. Прекрасно! Просто изумительно!"
   - А что он тебе говорил? - снова спросила я.
   - Да не мне, а своим друзьям. Я случайно подслушал, - ответил Юра и отошел. Его миссия была выполнена.
   Как он, наверное, был доволен. Ведь после такой новости я наверняка разнервничаюсь и провалю выступ.
   - Неужели ты позволишь им победить? - снова зазвучал в моем сознании этот странный голос.
   - Размечтался, одноглазый, - мысленно ответила я своему призрачному собеседнику.
   - Не бойся этого сопляка. Он ничего тебе не сделает.
   - Откуда ты знаешь?
   - Я все знаю.
   - Да?
   - Да. И знаю так - же, что ни один из тех слизняков, что тебя окружают, ничего тебе не сделает.
   - Почему ты так уверен?
   - Лолита, ты что, уснула? - спросила Лера, о существовании которой я совсем забыла, и я не услышала его ответ.
   - Нет. Просто задумалась.
   - О ком это говорил Юра?
   - О Таракане в синих штанах. Мы с Ксюхой слегка подшутили над ним, а он не понял.
   - Понятно. Ладно, пошли. Конференция скоро начнется.
   Мы заняли свои места за столом медиков. Началась репетиция. Каждый выступал с заранее подготовленным и вызубренным текстом, при этом очень переживая. И только я, как всегда, сыграла свою роль безукоризненно. Подбадриваемая голосом незнакомца-телепата, я выступила. Без единой запинки. Припоминаю, какими хищными взглядами смотрели на меня одноклассники... Особенно Хлыщев. Он ведь так хотел выставить меня полной дурой...
   Но, как бы там ни было, репетиция прошла успешно, и все участники ужасно нервничали в ожидании начала конференции (никого не прельщала перспектива опозориться).
   Гвоздь программы Невинский Виталий (по совместительству, Лерин возлюбленный) вертел в руках четки из оникса, что означало сильное нервное возбуждение. Остальные зубрили свой текст и то и дело переглядывались. Мне опять-таки было все равно. Я прекрасно знала, что не забуду свой текст и сыграю роль без проблем.
   -Спокойная, как Сфинкс, - весьма точно определила Лера мое состояние, отрываясь от зубрежки.
   - А чего мне переживать? Я ведь свою роль знаю. Тем более зубрить все равно не из чего.
   - Смотри, зрители начинают сходиться. Сейчас начнется.
   - Да ладно, успокойся. Это не конец света...
   - Тебе хорошо говорить. Но, увы, не все такие умные, как ты. И не все так безразличны ко всему...
   -Заткнись! - прошипела я в ответ. - Твоя зависть мне понятна, но сейчас совершенно неуместна.
   "Задолбала! Как будто я могу компенсировать тебе недостаток ума".
   - Было бы чему завидовать.
   - Брось. Я не слепая. Чем еще можно объяснить твое отношение к тому, что мне все так легко дается? У самой мозгов не хватает, а полной дурой казаться не хочется...
   -Жаль, что твоим умом не наделили человека более достойного...
   -Прекратите разговоры, зрители сходятся! - послышался голос Светки Филоновой, первой зануды в школе, который и прервал наш с Лерой спор.
   Наверно, она вмешалась вовремя, потому что еще пара минут, и я бы взорвалась. Обидно, когда от зависти рвутся отношения с единственным другом, пусть и не настоящим. Хотя, может быть, я ошиблась и ее нервозность вызвана совсем не этим?
   Медленно зал заполнился. Занавес поднят. Представление началось.
   - Не нервничай, - снова зазвучал в мозгу приятный и знакомый голос, вселяя странное спокойствие. - Не думай о них. Они не достойны даже этого.
   - Я знаю, но ничего не могу сделать.
   - Не расстраивайся. Твои одноклассники просто не хотят показаться глупее, вот и пытаются опустить тебя. Прискорбно, но против большинства не попрешь.
   От его слов я совсем успокоилась, хотя все еще списывала этот голос на хаос в мозгах.
   - А сейчас просим медиков высказать свое мнение, - прозвучал голос ведущего, который объявлял наш выход.
   И снова я оказалась на высоте. В то время, как мои "коллеги" постоянно сбивались и подглядывали в подготовленную заранее речь, я сыграла свою роль, безупречно отчеканив текст с нужной интонацией. А потом опять сгорала под завистливыми взглядами одноклассников.
   Так было уже не впервые. Они всегда злились, когда я обламывала их попытки казаться безупречными, не прилагая особых усилий и даже не желая этого.
   И, правда, мне вовсе не нужны были лавры первенства. Подобные состязания казались мне примитивными и не стоящими внимания. Я никогда не лезла "из кожи вон", чтобы доказать что-то кому-то. Мне было абсолютно плевать на мнение серой толпы, которая, хоть и не отличалась особым умом, но все же большинством своем подавляла таких "выродков", как я. И, надо признать, гордилась этим.
   - Успокойся и перестань об этом думать. Не стоит так расстраиваться, - заговорил мой незримый приятель.
   - Тебе легко говорить, не над тобой же издеваются.
   - Но и ты не виновата, что такой родилась.
   - А как мне стать такой, как все?
   - Зачем тебе это? Ты что, хочешь стать такой же приземленной и недалекой?
   - Иногда хочу, да только знаю заранее, что не смогу. Это моя сущность.
   - Вот и не суши понапрасну голову.
   - Легко сказать. Жаль, что ты не можешь оказаться здесь и помочь.
   - И что ты хочешь, чтобы я сделал?
   - Набил морду этому придурку Хлыщеву.
   Мне показалось, что он тихонько засмеялся, и я спросила:
   - Ты смеешься надо мной?
   - Нет. Просто ты и сама могла бы это сделать.
   - А потом у меня же будут проблемы.
   - Так может его проще убить?
   - Если тебе проще, то я не имею ничего против.
   - Лолита, ты что, спишь? Ты все утро сама не своя, - ворвался из реальности голос Леры.
   - Чего ты хочешь? - спросила я, приготовившись к новой перепалке.
   "Что еще забыла сказать?"
   - Просто хотела извиниться. Может, ты была права, и я действительно завидовала тебе. Просто ты всегда такая спокойная, а я на нервах провалилась.
   - Да ладно, мне тоже не надо было так взрываться, а ты просто нервничала.
   "И правда, на этот раз я перегнула палку".
   - Значит мир?
   - Мир.
   - Пойдем в класс, - сказала Лера, и мы вышли из зала.
   Но до класса добрались нескоро. Возле лестницы нас уже поджидал тот самый Таракан в синих штанах и еще три парня. По его отнюдь не доброжелательному выражению лица я поняла, скандал неизбежен.
   "Приехали..."
   - Дай пройти, - спокойно попросила я. Ни его свирепая прыщавая физиономия, ни грозный вид спутников не испугали меня.
   - Сначала мы поговорим, - начал он.
   - По-моему, нам не о чем говорить.
   - А я другого мнения.
   "Еще одно Чмо свалилось на голову..."
   - Ладно, выкладывай, че хочешь.
   - Зачем ты звонила мне среди ночи? Не с кем поиграть было?
   - В яблочко.
   Мои слова его так взбесили, что на мгновение показалось, он вот-вот лопнет.
   "До чего же это забавно!".
   Да, мне доставляло огромное удовольствие портить кому-то нервы. Просто, когда над тобой годами издеваются, сознание того, что и самому можно кого-то достать и сделать ему еще больнее, чем тебе, начинает нравиться. Жестоко, но, как аукнется, так и откликнется.
   -Ты что, на стрелу нарваться хочешь? - от злости он едва мог говорить.
   - Да нужен ты мне, как прошлогодний снег.
   "Много чести".
   - Тогда какого черта ты надо мной прикалывалась?
   - Потому, что я не знала, что это ты.
   -Сейчас это уже не важно. Ты его обидела и должна ответить, - вмешался один из его друзей.
   Он был высоким, неплохого телосложения с темными волосами и пронизывающими серыми глазами. Это был одноклассник и лучший друг Таракана Сера Лещенко.
   "Ой-ой-ой, какие мы нежные!"
   -И что ты предлагаешь? - безразлично спросила я, глядя ему в глаза.
   - Мы назначаем тебе стрелку. Три на три.
   - Э, нет. Если стрела, то только один на один.
   - Это еще почему? - спросил Таракан.
   - Потому, что обидела я только тебя и не имею ни малейшего желания натравлять своих друзей на твоих.
   - Боишься?
   - Ни в коем случае. Просто, зачем совершенно незнакомым людям бить друг другу морды? Тем более, если ты так упорно от этого отказываешься, то скорее, трусом можно назвать тебя.
   - А ведь она в чем-то права, - вмешался еще один из присутствующих.
   Он тоже был высокий, правда, не так атлетически сложен, как Сера. У него были светлые волосы и красивые голубые глаза. Парень был ангельски мил и выглядел таким невинным, что я сразу поняла: он не такой, как его друзья.
   - Я тоже согласен с ней, - ответил третий, самый незаметный субьект в компании.
   - Ладно. Твоя взяла. Я назначу время, - сказал Таракан и вместе с друзьями ушел.
   Непонятно почему, но у меня было такое чувство, что он больше не будет настаивать на стреле. Строить из себя "не весь что" Таракан умел, но на деле не отличался храбростью.
   - Как ты думаешь, он отступится? - спросила до сих пор молчавшая Лера.
   - Точно не знаю, но думаю, что да.
   - Почему?
   -Ты что, Таракана не знаешь? Ему же не зря такую кличку придумали.
   - И то, правда. О, сейчас звонок будет. Пошли в класс.
   - Идем.
  
  

Глава 3

   День начинался, как обычно и, в общем-то, ничего не предвещало чудес. Хотя, нет, чудо все-таки произошло: Ксюха в то утро собралась вовремя.
   - О, делаешь прогресс! Неужели мы сегодня не опоздаем?
   - Да ладно тебе подшучивать. Ну что я могу сделать, если мне всегда патологически не хватает времени? - пыталась оправдаться она, хотя, конечно, не воспринимала моих слов всерьез.
   Просто мы дружили, сколько себя помнили и за это время здорово успели притереться друг к другу. Возможно, это и не была дружба в полном смысле слова, поскольку у Ксюши была своя компания и, помимо совместных походов в школу, виделись мы крайне редко. В основном болтали по телефону. Но зато она была совершенно искренним человеком и потому я могла говорить с ней о чем угодно, не боясь предательства.
   А в остальном не случилось ничего особенного: обычный серый день из не менее серой жизни.
   Когда я подходила к классу, то заметила несвойственную этому времени тишину.
   - Что бы это могло значить? - спросила я у своего друга, надеясь, что он ответит.
   - Зайди и узнаешь, - ответил он и меня слегка удивил его лукавый тон, как будто он что-то затеял.
   - Что за странный тон?
   Он промолчал.
   И тут меня словно осенило: а ведь я до сих пор не знаю его имени. Немного удивившись столь внезапной и неуместной мысли, я спросила.
   - А как тебя зовут?
   - С чего такое любопытство?
   - Просто подумала, что до сих пор не знаю этого.
   Он засмеялся и ответил:
   - Называй меня Элси.
   - Элси?
   - Да.
   - А что это значит?
   - По-моему, ты задаешь слишком много вопросов. Тебе пора на урок.
   - Ты прав, - сказала я и постучала в дверь.
   - Входите, - послышалось с другой стороны.
   Я вошла. На удивление, никто никак не прокомментировал мое появление. Я посмотрела на Валерия Алексеевича. Его глаза блестели от слез.
   - Что-то случилось?
   "На Землю напали Мирсиане?"
   - Вчера вечером умер Дима Хлыщев.
   Слова классного повергли меня в шок. Но еще больше поразил Элси:
   - Сюрприз! - сказал он и засмеялся.
   А у меня мурашки забегали по телу от этого смеха.
   Элси, видимо, почувствовал мое состояние, потому что замолчал и спросил:
   - Я напугал тебя?
   -Нет. Просто... - И тут меня как молотком по голове шарахнуло. - Значит, ты существуешь.
   - Ну, конечно.
   Шок сменился радостью: значит, я не сумасшедшая. Он убил Хлыщева, значит, я не выдумала его.
   Едва скрывая свое состояние, я села за парту.
   - Ты на самом деле существуешь.
   - Естественно. Как ты могла даже думать иначе?
   - Sorry! Просто обычно людей, которые разговаривают с невидимыми собеседниками, держат у нас на девятнадцатом километре, то бишь в дурдоме.
   - Да ладно, какая разница. Теперь у тебя нет причин сомневаться.
   - Я очень рада.
   - И тебе не жаль погибшего?
   - Он всегда действовал на нервы.
   Элси не ответил, и я снова замечталась. Опять воображение рисовало красивое лицо с синими глазами, но опять я не досмотрела картинку до конца, потому что прозвенел звонок.
   - Подумать только, а еще вчера он срывал уроки... - сказала подсевшая ко мне Лера.
   - Все рано или поздно умирают, - бесстрастно ответила я, но в душе радовалась: одним идиотом на земле будет меньше.
   "Какая я нехорошая. Отшлепайте меня".
   - Как ты можешь быть такой жестокой?
   - Я его ненавидела, если ты забыла.
   "Боже мой, какая доброта. Прямо ангел, только нимба не хватает".
   На самом деле я не держала на него зла или обид, но и жалеть тоже не могла.
   - Но он же умер! Неужели ты желала ему смерти?
   - Нет, но это дела не меняет.
   - Да ты просто Монстр какой-то.
   - Я знаю.
   - Сумасшедшая, - сказала Лера и отошла.
   - Иди к черту!
   Сейчас мне было наплевать и на Леру, и на весь мир.
   Я не слышала, ни как снова прозвенел звонок, ни как Мариша начала зачет. И только со второго раза услышала свою фамилию.
   - Да где ты находишься? - спросила она, явно раздраженная моим состоянием.
   -На Луне со своим выдуманным другом, - ехидно ответила за меня Лера.
   - Ты о чем? - поинтересовалась Филонова.
   - Она как-то проговорилась, что слышит чей то голос.
   После этих слов по классу прокатилась волна хохота. Кто-то кричал, что-то типа: "Она сбрендила! Ей место в дурке!", - но мне не было до этого дела. Я чувствовала, что вот-вот заплачу, и потому пулей вылетела из аудитории.
   Когда оказалась на улице, то уже не понимала, куда бегу. Слезы душили меня: было больно осознавать, что из-за собственной глупости я опять ошиблась.
   "Господи, ну что я им такого сделала?! Ну, не похожа я на них, не нравлюсь, так и делали бы вид, что меня не существует! Так нет, надо растерзать, уничтожить, унизить! Как же я их ненавижу"!!!
   Из истерики меня вывел истошный вопль автомобильной сирены. Обернувшись на звук, увидела летящий на скорости "Фольксваген". Я попыталась отскочить, но попала прямо под колеса автомобиля.
   Резкая боль затуманила мир, но уже через миг отступила, и глаза застелил мрак.
   Не знаю, сколько прошло времени, но я снова обрела способность видеть. Почему я так говорю? Да потому что видела свое собственное тело в луже крови. Над ним столпились люди. Кто-то истерически вопил, кто-то просил вызвать скорую... Из машины выскочил водитель, изо всех сил пытаясь привесть в чувство уже бесполезную груду мяса... Еще бы, ему ведь заулыбалось небо в клеточку.
   Мои мысли окончательно путались. Я висела в воздухе, глядя на свое собственное бездыханное тело и мечущихся вокруг людей. Что случилось? Я сплю или?..
   "Я умерла. Ну и ну. Ура!!!"
   Я была на седьмом небе от счастья. Кому-то это покажется странным, хотя на самом деле ничего необычного в этом не было. Человек боится смерти, когда его что-то держит в этом мире, что-то, с чем он не хочет расставаться. А у меня тут ничего хорошего не было, так что и жалеть ни о чем не приходилось. Наоборот. В тот миг я была полностью свободна. Я могла летать. Я кружилась над землей, поднималась высоко в воздух и громко смеялась. Жаль только, этого никто не слышал, потому что мне очень хотелось посмеяться над всеми.
   Но вдруг я увидела появившуюся из ниоткуда тень. Она была черная, но я интуитивно почувствовала, что бояться нечего. Она поманила меня за собой. Нет, потянула, словно магнитом и вскоре окружающий мир размазался, как намокшая картина. А еще через миг в моей памяти расплылось белое пятно.
  
  
  
  

Глава 4

   Очнулась я в огромной спальне на не менее внушающих размеров кровати.
   "Ничего себе? Интересно, где я? - пронеслось в голове. - Похоже, во дворце".
   Действительно, судя по обстановке в комнате, я перенеслась во времени лет на двести назад и непременно в королевский (или по меньшей мере герцогский) дворец. Тут было просто шикарно.
   Старинная мебель белого цвета (стоящая в наше время бешенные деньги), натертая до блеска, тяжелые бархатные шторы синего цвета на окнах от пола до потолка, кровать с пологом из того же синего бархата и белыми занавесками из непонятной ткани и голубовато-белый мраморный камин в углу. Только тематика его была какой-то инфернальной, что несколько не сочеталось с верованиями людей средневековья.
   "Хотя... В то время тоже существовали сатанисты. Может, это один из них?"
   При дальнейшем осмотре я обнаружила, что стены спальни окрашены самой обычной современной краской, хотя, несомненно, мастером, поскольку складывалось такое впечатление, будто находишься в небе, до того реальной казалась роспись. На полу был расстелен белый ковролин, что тоже шло в разрез с традициями прошлого. Да и на стене (удачно замаскированный под картину) висела...пламенная панель. По всей видимости, хозяин всего этого был человеком эксцентричным и весьма находчивым (додумался же, спрятать плазму в нишу в стене!).
   "Да. Похоже, я все-таки в нашем времени, поскольку плазменных панелей двести лет назад точно не было. Вот только как я сюда попала?"
   В памяти начали вырисовываться события. Смерть Хлыщева, ссора с Лерой, истерика, авария...
   "Стоп! Я же умерла! Интересно, это ад или рай?"
   Я слезла с кровати и выглянула в окно. Ничего сверхъестественного. Асфальтированные улицы, машины, дома (самых разных стилей), пешеходы и ни одного дерева. В общем, обычный город, ничем не отличившийся от земного.
   "Элси!" - мысленно позвала я.
   Просто, если он не фантазия, то должен был находится где-то здесь. Но ответа не последовало. Я позвала еще раз. Тишина.
   "Ладно, придется идти в разведку самостоятельно. Для начала поищу-ка я одежду".
   На мне была только атласная пижама, и я решила, что это не самая подходящая одежда для прогулки.
   "Интересно, где тут шкаф?"
   Этот предмет мебели в комнате отсутствовал. Тогда я решила порыться в тумбочках, но, к сожалению, ничего, даже отдаленно напоминающего предметы одежды, не нашла.
   "Черт! И что делать?"
   Тут взгляд упал на большую прямоугольную картину возле кровати. На ней была изображена очень красивая девушка в красном платье (последние тенденции моды двухсотлетней давности). Только слишком вызывающем для тех времен. У нее были роскошные золотисто-рыжие кудри (всегда о таких мечтала). Но дело было не в девушке. Сама картина уж очень напоминала дверь. И правда, при более близком осмотре, на рамке обнаружилась маленькая ручка. За дверью находилась небольшая гардеробная, заваленная самой разнообразной одеждой. Глаза разбегались. Что выбрать? В тот момент я напоминала себе примитивную модницу, хотя никогда не испытывала особой страсти к разного рода тряпкам.
   "Интересно, кому все это принадлежит? Может, мадам с картины? Но, в любом случае, думаю, она будет не против, если я одолжу кое-что"...
   После долгих раздумий я взяла кожаный костюм "а-ля Нео", - брюки, корсет и длинный плащ. Надев все это, решила поискать зеркало (сия деталь как-то не попадалась на глаза). Но его и вправду не было. Зато на стене напротив окна висела еще одна большая картина. Теперь уже весенний пейзаж.
   "Да... Кажется, хозяин дома помешан на картинах".
   Приблизившись к холсту, я опять обнаружила на раме ручку.
   "Интересно, что наш Господин Шифровальщик спрятал за этой дверью?"
   Картина представляла собой створку большого зеркала. Умное изобретение. Теперь можно было рассматривать себя со всех сторон.
   Но такие мысли пришли в голову гораздо позже, потому что я едва не упала в обморок, увидев свое отражение. Дело в том, что из "зазеркалья" на меня смотрела девушка с портрета!
   "Это, что, я?!!"
   Сказать, что я была в шоке, значит, ничего не сказать. Казалось, что земля ушла из-под ног. Я чуть не упала. А в изумрудных глазах отражения застыл мой ступор.
   Похоже, это действительно была я. Только я, похоже, уже не была Лолитой Леоновой.
   "Вот это поворот!" - промелькнуло в голове, когда мозг вновь обрел способность соображать.
   - Сколько можно спать?! Ты, что, забыла о наших сегодняшних планах?! - раздался за спиной чей-то голос.
   Обладатель его оказался довольно высоким мужчиной восточной наружности. На вид ему было лет тридцать, а по явно раздраженному выражению лица и свирепому блеску глаз стало понятно, что и характер у него восточный.
   Непонятно почему, но я испугалась. Словно что-то внушало мне, что этот человек опасен и ему нужно беспрекословно подчиняться.
   - Что ты на себя напялила? - тем временем еще больше злился он. - Ты что, хочешь, чтобы я с тобой в таком виде на людях появился?! И вообще, повернись ко мне лицом! Я не привык разговаривать со спинами.
   С возрастающим чувством страха я обернулась и взглянула ему в глаза.
   - Немедленно переоденься. Я же приказал тебе надеть розовое платье! Или тебе снова нужно преподать урок хорошего поведения?!
   - Хорошо. Сейчас переоденусь, - тихо ответила я и направилась к шкафу, хотя понятия не имела, какое именно розовое платье искать.
   Меня словно что-то заставляло бояться и подчиняться этому мужчине. Кто-то словно управлял моими действиями.
   "Стоп! Это не я. Не в моем характере ходить перед кем-то на задних лапках. И вообще, какое право он имеет так со мной разговаривать?"
   Усилием воли я заставила себя остановиться и повернуться к нему. Складывалось такое впечатление, что я боролась сама с собой, чтобы выговорить одну-единственную фразу:
   - Я не хочу переодеваться.
   - Что?!! - взбесился мой противник. - Да как ты смеешь?! Я твой хозяин и ты обязана мне подчиняться!
   Первым порывом было попросить прощения, но я снова победила себя и ответила:
   - Размечтался.
   Он рассвирепел до предела и бросился на меня, судорожно сжимая кулаки. Я схватила с тумбочки подсвечник и изо всех сил ударила его по голове (хотя, непонятно почему, до смерти боялась). Мужчина упал, а я побежала к двери.
   Дом казался настоящим лабиринтом коридоров и лестниц. Я бежала что было сил, хотя понятия не имела, где тут выход. Было все еще страшно, хоть я и продолжала ожесточенную борьбу с собой, двигаясь вперед, в то время как ноги хотели нести назад.
   Наконец за очередной дверью оказалась улица. Я продолжала бежать, проносясь через сквер по направлению к воротам - выходу из владений оглушенного мною человека.
   Мысли в голове путались: что со мной? Раньше я никогда не пасовала перед полудурками вроде этого, а теперь чувство страха и вины распирало голову и казалось, она сейчас лопнет.
   "Нет, до рая этому явно далеко. Но я так легко не позволю отобрать у меня волю!"
   Не знаю, как далеко убежала, но более менее пришла в себя, уже находясь в небольшом сквере. Меня по-прежнему тянуло обратно, и потому действия все еще давались с трудом. Присев на лавочку, я осмотрелась. Ничего особенного. Самый обычный запущенный парк с потресканным асфальтом на дорожках, заросшими сорняком клумбами и перевернутыми урнами.
   "Да. Похоже, здешние обитатели, как и на Земле, не особо отличаются аккуратностью".
   И, правда, мусор был везде. И возле лавочек, и на клумбах, и в неухоженном кустарнике, и под деревьями... Даже по дорожках время от времени пролетали одинокие бумажки или целофанки, гонимые ветром.
   "Гадость. Нет. Мне уже не хочется здесь сидеть. Лучше поищу другое место для отдыха".
   Я собралась, было уходить, как вдруг услышала чей-то дикий крик откуда-то из кустов, похоже, женский.
   И опять что-то приказывало мне не совать нос в чужие дела, а ноги пытались унести подальше. Только не тут то было. Собрав волю в кулак, я направилась к тем самым кустам, прихватив попавшуюся под руку палку.
   Крик притих, превратившись в тихий плач: похоже, жертва смирилась со своей участью. Но внезапно из зарослей мне навстречу выбежала девушка в рваном платье. По всей видимости, ее пытались изнасиловать.
   "Во гад! Она же еще моложе меня!" - подумалось мне, хотя мой "невидимый руководитель" все настойчивее "советовал" идти своей дорогой. Но было уже поздно. Вслед за девушкой из кустов вывалился в дым пьяный мужчина бандитской наружности и я, не раздумывая, "погладила" его по голове подобранной ранее палкой. Его отбросило назад, однако не оглушило. Он поднялся и, зверски скалясь, направился ко мне.
   - Какого черта?! Что, тоже ласки захотела? - проговорил мужчина, с трудом связывая слова.
   - Да, в общем, нет. Но, если хочешь, могу тебя "приласкать".
   - Подожди своей очереди, Крошка.
   - Знаешь, у меня есть один очень сильный недостаток: я не люблю ждать.
   - Что ж. Придется пропустить тебя без очереди, - похотливо улыбнулся насильник и направился ко мне.
   Не дав подойти, я еще раз стукнула его, теперь уже по "самому больному месту". Мужчина взвыл от боли и, матерясь, рухнул на колени.
   - Надо же, а я думала, тут не умеют материться. Но, по-видимому, маты - это действительно универсальный язык. Значит так, или ты сейчас разворачиваешься и уносишь ноги отсюда, или я тебе окончательно отобью твой "инструмент".
   Честно, не знаю, откуда взяла столько решимости помочь этой девчонке. Обычно меня мало волновало, что происходит с другими и будь я на Земле, вряд ли стала бы марать об этого пьяницу руки. Да и смелости у меня на это вряд ли хватило бы, поскольку данное мое достоинство проявлялось крайне редко.
   Сколько себя помню, всегда чего-то боялась. В детстве - собак, лифтов и злых монстров (как, впрочем, и подавляющее большинство детей), когда подросла - начала бояться боли и это стало еще одной причиной, по которой я никогда не отвечала на чужие издевки. Не то, чтобы я была законченным трусом, но, как говориться, я не трус, но я боюсь.
   Вот только сейчас все мои страхи куда-то улетучились. Я впервые в жизни защищала совершенно незнакомого человека и ни капли не боялась.
   Обзывая меня самыми "ласковыми" словами, которые только знал, мужчина с трудом поднялся, держась за свое "достоинство". Я сжала палку сильнее, ожидая, что он в любой момент наброситься на меня, но ничего подобного не произошло. Мужчина просто развернулся и ушел.
   - Вот те раз! - вырвалось у меня.
   Не то чтобы этот факт меня сильно расстроил, но все было уж слишком просто.
   - Ты в порядке? - спросила я, пытаясь помочь пострадавшей подняться.
   Но девушка с криком отшатнулась от меня.
   - Не трогай меня! Не забирай меня! Я ведь не сопротивляюсь!
   - Да я, вообще-то просто хотела помочь. И не собиралась тебя никуда забирать.
   "Похоже, здесь подобные акты милосердия в диковинку".
   Девушка еще громче запричитала:
   - Прошу, не забирай меня. Я и так уже достаточно наказан.
   - Ты о чем? Веришь или нет, но я просто помогала тебе. О каком наказании ты говоришь? Я что-то плохо понимаю.
   - Кто ты? - спросила девушка, немного успокоившись.
   Казалось, она начинала понимать, что не за того меня приняла.
   - Ну, до недавнего времени меня звали Лолита, а сейчас...
   - Ты новоприбывшая?
   - В общем, да. И, поверь, пока мало что понимаю. Это что, ад или рай, или чистилище какое-то?
   - Здесь нету ада или рая. Это просто другая жизнь, жизнь, в которой ты расплачиваешься за ошибки прошлой... или получаешь награду за то, что не совершал их слишком много. А вообще, если говорить твоими терминами, то здесь есть и то, и другое, причем рай служит как бы дополнением к нашим наказаниям.
   - Что-то эта местность не сильно напоминает райский уголок.
   - Это окраина. Рай в центре. Каждый раз, когда нам нужно добраться на противоположный конец города, мы проезжаем через центр, чтобы лишний раз увидеть, чего мы лишились.
   - И часто вы так катаетесь?
   - Я - каждый день, когда иду в школу или возвращаюсь домой.
   - Ты учишься?!
   "Это точно ад".
   - Да. Здешняя жизнь ничем отличается от земной. Только здесь мы вертимся в замкнутом круге. Каждый день - точная копия предыдущего, но мы ничего не можем изменить.
   - Почему?
   - Точно не знаю. Мы называем это кукловодом. Он не позволяет нам выходить за "рамки".
   "А, теперь понятно, с кем я борюсь. Что ж, пока 2:0 в мою пользу".
   - То есть, это та сила, которая диктует вам, что делать?
   - Да. Но, ты, как я вижу, достаточно успешно сопротивляешься ему. Завидная воля. У большинства на это не хватает сил. Хотя, в любом случае этого не стоит делать.
   - Почему?
   - Потому что за сопротивление тебя могут извлечь отсюда.
   - И что?
   - Никто не знает, на что ты можешь нарваться. Возможно, тогда жизнь здесь покажется тебе раем.
   - А за что ты здесь? И еще, почему ты сказала, что уже достаточно наказан? Ты что, была мужчиной?
   Внезапно моя собеседница вздрогнула и, испуганно глядя на меня, сказала:
   - Прости, я не могу больше говорить. М-мне нужно идти.
   С этими словами она резко поднялась и почти побежала прочь.
   "Элси, ну где ты? Неужели ты был всего лишь выдумкой?"
   В тот момент мне сильно его не хватало. Казалось, только он мог толком объяснить, что со мной творилось. Но он не отвечал и я, потеряв всякую надежду установить контакт, улеглась на ближайшую лавку, так как не знала, куда идти. Внезапно сильно захотелось спать. Я закрыла глаза и тут же провалилась в забытие.
  
  
  

Глава 5

   Проснувшись, я с ужасом обнаружила, что нахожусь в руках того самого восточного "красавца".
   "Черт! Как он меня нашел?"
   Он смотрел вперед, не замечая, что его ноша уже не спит, а меня начинала бить дрожь страха.
   Причем самым ужасным было то, что я не могла ее подавить, хотя призвала для этого все свои силы.
   - Куда ты меня несешь? - спросила я, когда хоть немного смогла взять себя в руки.
   - А, проснулась? - удивительно, но он говорил совершенно спокойно, - домой, куда же я могу тебя нести? Или ты думаешь, что можешь так легко от меня сбежать? Не тот случай.
   - Поставь меня на землю, - ужас все еще не позволял говорить уверенно, но сознание того, что его, похоже, забавляла эта ситуация заметно облегчало борьбу.
   "Вот те на! А куда же подевался тот псих-одиночка, который кидался на меня с кулаками?"
   Смирившись со своим положением (не было сил бороться), я стала разглядывать лицо своего "носильщика". Надо признать, уродом он отнюдь не был. Высокий, стройный, подтянутый. При более близком рассмотрении оказалось, что я явно "состарила" его, дав тридцать лет. Теперь, когда он побрился (надо сказать, "растительность" на лице идет ему, как корове седло) то, пожалуй, был даже симпатичным.
   - Что с тобой случилось? - внезапно спросил он.
   - В смысле?
   - Обычно ты не решалась возражать.
   - Наверное, это просто была не я, - теперь мне больше не надо было бороться с собой.
   "Кажись, я - это снова я. Ура!!!"
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - То, что еще вчера я жила в совсем другом мире, а сегодня очнулась в твоем доме.
   - Ты недавно умерла?
   - Да. А что между нами произошло утром? Или то был уже день?
   - То, что происходило всегда. Я не знаю, кто был в этом теле до тебя... Наверное, садист какой-то. В общем, во всей этой истории мне отведена роль палача.
   - А ты что же, был мазохистом, раз уж тебе поручили такое "ответственное задание"?
   Парень улыбнулся:
   - Нет. Это и мое наказание.
   - То есть?
   "Ну, если при жизни ты был таким рохлей, что не мог никого обидеть, то какого черта ты тут делаешь?"
   - Да я был не многим лучше своей "жертвы". Наверное, я отличался от нее лишь тем, что оказался сильнее.
   - Ну, и?
   - Понимаешь, с самого начала тебе так сказать "возвращают твои деяния". То, что ты делал в жизни с кем-то, здесь делают с тобой.
   Сразу после смерти я стал рабом. Надо ли говорить, что это значило? Издевки, побои, пытки. Иногда казалось, что я умирал по сто раз на дню. Но я все же научился бороться с этим. Меня перебрасывали из мира в мир, подбирая все более изысканные пытки, но я снова одерживал победу. И тогда палачи решили сыграть на моих же слабостях.
   Я всегда любил женщин и, каким бы жестоким не бывал, никогда не причинял им боли. В конце концов, от вас можно добиться намного большего пряником, чем кнутом.
   - Что ж, не могу поспорить. Только, по-моему, это касается не только женщин. Впрочем, не важно. Что дальше?
   - А дальше... Дальше я оказался здесь с рыжеволосой красавицей, в которую сейчас вселилась ты. Ты не представляешь, какой это кошмар.
   - Почему? Она ведь делала все, чего ты хотел.
   - Да. Но при этом не чувствовала ничего, кроме страха, а я не мог заставить себя обращаться с ней помягче.
   - Слушай, может, я дальше пойду уже на своих ногах? - спросила я, внезапно "вспомнив", что он все еще меня несет.
   - А ты не убежишь?
   - Нет.
   Не говоря больше ничего, парень поставил меня на ноги.
   "Интересно, почему женщины так стремятся, чтоб их носили на руках? По-моему, куда приятней хоть в этом быть независимой".
   Я стала оглядываться по сторонам, пытаясь найти хоть какие-то признаки ада. Но это был обычный серый город с обычными серыми людьми, носящимися туда-сюда, как белки в колесе.
   Сейчас мы шли по широкой улице, застроенной магазинами. Темнело, и город начинал зажигать свои огни. Надо признаться, вечерний Ад (как я про себя окрестила город) был достаточно красивым. Только ничего сверхъестественного в этой красоте не было. На земле тысячи таких городов с яркими вечерними огнями и грязными подворотнями.
   - О чем задумалась? - спросил мой спутник.
   - Да так. Сравниваю ад с Землей.
   - И что?
   - Да ничего примечательного. Все так же как там. Даже Дьявола нигде не видно.
   - Говорят, Дьявол где-то на высших уровнях. Он наслаждается людскими мучениями, а здесь просто вступление к кошмару. Мало кто возвращается с высших уровней. Точнее, вернулся всего один человек.
   - Кто?
   - Не знаю. Меня тогда еще тут не было. Он здесь как легенда.
   - Может, его просто придумали?
   - Вполне может быть. Людям нужно за что-то цепляться, чтобы не попасть в лапы к безнадеге.
   Да, парень был прав. Я и сама цеплялась за образ Элси, как за соломинку, чтобы противостоять кошмару своей жизни. Я не знала, кто он, не знала, настоящий ли он, но его голос много раз вырывал меня из отчаянья. Теперь, казалось, он потерян навсегда. В аду было множество измерений, и я понятия не имела, в каком из них его искать.
   - И тишина...- прошептал мой спутник.
   - I мертвi з косами стоять... Откуда ты это знаешь?
   - Что знаю? Я просто так сказал.
   - Мы с подругой всегда вспоминали эту фразу, когда не могла найти, о чем поговорить, - я улыбнулась.
   "Интересно, как Ксюха восприняла мою смерть?"
   - Смотрю, эти воспоминания вызвали твою улыбку, - заметил парень. - Не теряй их. Они здорово помогают выживать в здешних условиях. А за что ты вообще попала сюда?
   - Я и сама толком не знаю. Наверное, за свои мысли.
   - Ого! Представляю, какими "невинными" они были.
   "Похоже, мне хотят наступить на больной мозоль. Ну, уж нет! Я решительно не хочу вспоминать о своей так называемой жизни".
   - Слушай, я не хочу об этом говорить. По крайней мере, сейчас. Скажи лучше, как тебя зовут. А то я уже и не знаю, как к тебе обращаться.
   - Меня зовут Антонио де Ла Пало. Я был единственным наследником дона Камилло де Ла Пало. Жаль только, тогда я не умел правильно пользоваться ни своим богатством, ни властью.
   - Ты о чем-то жалеешь?
   - Нет. Конечно, сейчас я многое сделал бы по-другому, но ничего не вернуть. Так зачем жалеть? Легче от этого все равно не станет.
   - Когда ты умер?
   - В апреле 1660. Меня убили на дуэли. Скажи, Людовик XIV женился на нашей инфанте?
   Я попыталась припомнить школьный курс истории, но ничего не могла сказать ни о Людовике XIV, ни тем более о какой-то там инфанте. Впрочем, не удивительно. Я всегда не любила историю.
   - Не знаю. А что, должен был?
   - Испания воевала с Францией. Эта женитьба должна была стать залогом мира...
   - Ну, я не очень-то интересовалась историей.
   - А как тебя зовут? - спросил Антонио.
   - Лолита. Я была простым украинским подростком. Ничего примечательного. Умерла 13 мая 2004.
   Антонио присвистнул:
   - А казалось, я совсем недавно здесь.
   - Значит, ты не можешь наблюдать за жизнью Там?
   - Нет. Это привилегия жителей рая.
   Мы замолчали. Антонио погрузился в раздумья, а я снова стала рассматривать город. Мы уже зашли в жилой квартал. Здесь было не так светло, как на улице с магазинами. В некоторых домах уже погас свет, и улица медленно погружалась в кромешный мрак (фонари, естественно, не горели).
   "Ну, чем не обычный город? Даже здесь властям жалко денег на новые лампочки".
   Невольно эта мысль заставила меня улыбнуться. Представить только: какой-нибудь рогатый чудик сидит в кресле мера и жмет деньги на нужды города.
   - Все это было бы смешно, если бы не было так грустно, - подумала я, даже не заметив, что вслух.
   - Что? - спросил Антонио, словно мои слова заставили его проснуться.
   - Да так. Мысли вслух. Просто я подумала, что даже здешние власти жалеют денег на нужды города. У нас тоже в жилых кварталах никогда не горят фонари.
   Антонио тоже улыбнулся, хотя и не совсем понял моих слов.
   Внезапно ему стало плохо. Глаза расширились, словно увидели призрака, он схватился за горло и захрипел. Я испугалась. Наверное, то же чувствует человек, видя, как умирает другой (если, конечно, он не маньяк какой-нибудь). Антонио действительно умирал (по крайней мере, это так выглядело). Он упал на асфальт и забился в конвульсиях, издавая жуткое хрипение. Скованная ужасом, я не могла ни звать на помощь, ни даже сдвинуться с места.
   Через несколько секунд Антонио затих, его душа покинула эту оболочку.
   Я осталась одна посреди темной улицы, рядом с трупом.
   Мысли путались, я просто не представляла, что делать дальше. О том, чтобы возвращаться в дом Антонио, не могло быть и речи - я просто не знала дороги.
   Мне стало страшно. Вокруг не было ничего, кроме мрака, казалось, съевшего улицу.
   "Маньяки! Ау! Ну, вот и верь после этого тем, кто говорит, что на темных улицах полно маньяков", - я пыталась рассмешить себя, но страх только усиливался.
   Я побежала. Не важно, куда, лишь бы поближе к свету. Казалось, тьме не будет конца, и я уже было подумала, что застряла в ней навсегда.
   "Вот закон подлости! Хоть бы одно окно светилось".
   Вдруг впереди замелькали две фары. Похоже, это был трамвай ил что-то вроде того. Я побежала ему навстречу.
   "Надеюсь, это не глюки".
   К счастью, трамвай все-таки оказался настоящим. Более того, неподалеку даже нашлась остановка, на которой он затормозил. Едва открылись двери, я влетела внутрь и наконец-то перевела дыхание (не стоило прогуливать физкультуру).
   Водитель, приятной наружности старичок, поприветствовал меня теплой улыбкой, как будто понимал, от чего я так бежала.
   - Куда едем? - спросил он, когда я просто упала на сидение.
   - Не знаю...
   Не отвечая, старик закрыл дверь, и трамвай продолжил свой путь. Куда? Мне было все равно, лишь бы подальше отсюда. Страх все еще ледяными пальцами сжимал горло, а сердце грозило выпрыгнуть из груди.
   Итак, Антонио больше нет, по крайней мере, здесь. Расплата не заставила себя ждать. Вероятно, я была на очереди (странно, что зачинщика бунта на корабле не наказали первым).
   "Стоп! А куда, собственно говоря, меня везут?" - мелькнуло в голове вместе с пугающим осознанием того, что я, как глупая мышь, купилась на бесплатный сыр.
   Я посмотрела на отражение дедульки в стекле заднего вида, с его понимающими глазами и теплой улыбкой. Но вдруг он резко изменился. Теперь на меня смотрел злобно скалившийся зверь, со злорадной насмешкой в глазах. Я закричала. Он засмеялся, точнее, довольно зарычал, но я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю этот звук.
   Я почувствовала, что трамвай падает. По-моему, этот маньяк съехал в пропасть.
   Я закричала еще сильнее и теперь уже от моего крика у кого угодно волосы встали бы дыбом.

Глава 6

   Очнулась я на краю пропасти. Точнее, в самой пропасти, на небольшом выступе скалы, без малейшего понятия, как сюда попала.
   "Вот это уже больше напоминает ад. И что дальше? Я обречена сидеть здесь и умирать от одиночества, голода и неудавшихся експериментов здешнего парфюмера?"
   Как ни странно, происходящее, вместо того, чтобы внушать страх, даже забавляло меня. На самом деле больше расстраивал тот факт, что я уже не была рыжеволосой красавицей (по крайней мере, волосы из роскошных рыжих кудрей снова превратились в посредственные темные смычки).
   Я впала в состояние абсолютного пофигизма и все, что со мной происходило, начинало казаться смешным. Действительно, чему быть, от того не убежать. Так чего лишний раз впадать в истерику и биться головой о стену?
   От нечего делать я решила осмотреться (все-таки, где я?), но увиденное превзошло все мои ожидания.
   Зрелище было просто потрясающее, во всех смыслах этого слова. Посреди пропасти, которая, казалось, не имела дна, возвышалась гора, на которой стоял черный замок, словно являясь логическим продолжением этой самой горы.
   Замок был выстроен в лучших традициях готического стиля: четыре высоких башни с острыми шпилями, что, казалось, врезались в ярко-красное небо, которое довершало этот пугающе привлекательный пейзаж, две жутких статуи непонятного вида чудищ у дверей, что были словно стражники. И правда, издали они казались живыми и до того пугающими, что вряд ли нашелся бы смельчак, рискнувший подойти к ним. Над головами статуй нависал огромный балкон без поручней. С него можно было слететь прямо в пропасть, хотя, обитателям замка это вряд ли грозило, потому что к этому жилищу можно было добраться только по воздуху. Вокруг была лишь пропасть без определенного верха и дна, и уж тем более без намека на сухопутное соединение с замком.
   - И как я туда попаду? - вопрос риторический.
   Но оказалось, что тут и скалы умеют слушать. Словно отвечая на вопрос, выступ, на котором я сидела, сломался, и я полетела в вонючую даль.
   Удивительно, но и тогда не появилось и тени страха (наверное, от моего реального "Я" отслоился весь генетический мусор). Меня больше волновал зловонный туман, в который я погружалась, стремительно пролетая мимо приросших к скале людей, некое массовое подобие пытки Прометея. Они были повсюду вокруг замка и огромные не то птицы, не то какие-то птицеподобные монстры потихоньку ели их. Жалкое зрелище, хотя люди более брезгливые вряд ли вынесли бы его.
   Вдруг меня что-то подхватило и понесло вверх. Подняв голову, я увидела нечто, напоминающее огромного орла, вот только тело его больше напоминало человеческую тушу в перьях.
   "Интересно, куда это Чудо в перьях меня тащит? Съесть хочет или только к скале привинтить?" - подумала я.
   Это было, словно какое-то приключение типа фэнтези и я просто наслаждалась им. А еще не хотелось думать об Элси. Вероятно, он был одним из многочисленных здешних демонов и просто еще больше запутывал мою и без того заблудшую душу. А теперь ему глубоко параллельно, где я и что со мной. А я, в свою очередь, даже не могла высказать ему свое "фе" по этому поводу, потому что в данном случае мои поиски были бы похожи на поиски иглы в стогу сена.
   Тем временем это самое Чудо вынесло меня к замку и бросило прямо на небольшую площадку у двери.
   "Мягкая посадка", - подумала я, поднимаясь на ноги.
   Падение было совсем безболезненным, хотя в тот момент я этого не заметила.
   Замок был намного больше, чем казался издали. Настоящее жилище великанов. Один только дверной проем был около десяти метров (а то и больше) в высоту.
   "Интересно, какими "божьими усилиями" я умудрюсь открыть эту конструкцию, если даже до ручки вряд ли дотянусь?"
   И правда, дверь была просто огромной, и полагать, что при таких размерах ее вес не находился за пределами моих физических возможностей было бы просто глупо. Полотно двери было сделано из дерева с вычурным орнаментом из...человеческих костей. Висело оно на массивных железных петлях, что тоже ни в коем случае не облегчало процесс открывания.
   "Любопытный дизайн. Этакий загородный домик Джека Потрошителя".
   Нет, в самом деле, вся эта атрибутика подземного царства смотрелась больше красиво, чем страшно. Конечно, была в ней некоторая извращенная утонченность, вызывавшая ощущение страха, но это был тот страх, который скорее привлекает, нежели обращает в бегство.
   Замок напоминал жилище Дракулы в мрачных горах Трансильвании (наших родных Карпатах), но без намека на дешевый фильм ужасов. Таинственно? Да. Гадко? Ни в коем случае. Тайны всегда пугают, но мало кого настолько, чтобы заставить бежать. Гадость же не пугает никого (не стоит путать отвращение со страхом), но мало кто сможет приблизиться к ней.
   А мне хотелось идти вперед. Хотелось войти и узнать, что ждет грешника за этой дверью. Меня привлекала эта неизвестность с ее жутким очарованием, хоть я и осознавала, что ничего хорошего она в себе не таит.
   Но, как бы там ни было, пока я даже не могла войти туда (ручка была уж слишком высоко).
   - Сим-Сим, откройся! - громко произнесла я, вспомнив старую сказку об Али-Бабе и нисколько не ожидая, что это подействует.
   Но оно подействовало. Дверь распахнулась так резко, что столкнула меня в пропасть.
   "Я опять падаю. Хотя, нет, почему, собственно говоря, падаю? Лечу! Пускай вниз".
   Но "летела" таким образом я недолго, потому что меня снова подхватило уже знакомое "Чудо в перьях" и доправило назад к замку.
   - Спасибо! - крикнула я ему в след, решив не забывать о вежливости, но оно даже не обернулась.
   "От свинья некультурная", - подумала я и вошла в замок.
   И сразу очутилась в чем-то на подобии бального зала просто гигантских размеров. Потолки высотой в н-ное количество метров уходили в недосягаемую высь, так что я не видела, где они заканчивались. По всей видимости, это была самая высокая из четырех, центральная башня.
   Откуда-то сверху свисал гигантских размеров (как и все здесь) кованый канделябр кроваво красного цвета, света от которого было больше, чем от самых мощных лампочек.
   Пол зала был устлан костями (продолжение стиля), которые блестели, словно лакированные, а в центре, прямо под канделябром возвышался замысловато-жуткий фонтан, из которого била кровь. В общем, ни дать ни взять, адское великолепие.
   Кроме меня в зале больше никого не было. Я в одиночестве ждала. Кого? Наверное, хозяина всей этой роскоши.
   К счастью, он не замедлил явиться.
   Это был трехметровый (или больше?) великан с огненными волосами и оранжевыми, словно пылающими, глазами. Он выглядел, как человек, если не считать роста, и черты его лица были довольно тонкими и правильными, если не считать "орлиного" носа, а в глазах горел живой интерес.
   - Честно говоря, я думал ты побольше, - несколько разочарованно произнес он. - Вот уж не думал, что в таком маленьком мышонке может быль столько силы.
   - О, спасибо за комплимент! Только я вовсе не кажусь себе маленькой. Скорее, вы кажетесь слишком большим.
   Великан улыбнулся.
   - Позвольте представиться, Мефистофель, совратитель талантов, - при этом он снял свою черную широкополую шляпу и галантно поклонился.
   - А не тот ли вы Мефистофель, с которого Гете писал демона в Фаусте?
   По правде говоря, он вовсе не внушал страха и в целом казался даже приятным.
   - Он самый. Честно говоря, это был весьма сложный случай.
   - И как это вам удавалось оставаться незамеченным? Думаю, появление трехметрового мужчины на улицах города вызвало бы, по меньшей мере, панику.
   - Обижаете... Я же демон.
   И в следующий миг Мефистофель начал медленно уменьшаться, пока не стал обычного среднего роста.
   - Послушайте, господин Мефистофель, вы не подскажете, что я здесь делаю?
   -Ах, да. Мы извлекли вас из предыдущего места вашего пребывания во избежание бунта, который вы могли бы устроить.
   - Как официально. А если попроще? - улыбнувшись, спросила я.
   - А если попроще, не надо было мутить воду. А то нам грешники скоро целую революцию устроят, благодаря таким "умным", как вы.
   - И что теперь со мной будет?
   - А вот это не мне решать. Скоро должен прийти Мессир, у него и спросите. Ведь это из-за него вы здесь. Уж не знаю, зачем вы ему понадобились. Обычно мы не совращаем детей.
   - Я не ребенок! - неожиданно сердито крикнула я.
   - Хорошо, хорошо. Entschuldigung, если обидел. Лично я ничего против вас не имею. Наоборот. Из вас получился бы прехороший искуситель.
   "Интересно, где это демонов учат хорошим манерам?"
   - А кто такой Мессир?
   - У него много имен. Славяне звали его Чернобнонм, Скандинавы - Локи, а современные христиане именуют Люцифером или Сатаной, - просто ответил Мефистофель.
   "Какая честь! Меня совратил сам Люцифер! Ну, ничего, ничего. Я ему покажу "танец маленьких лебедей".
   Меня взяла такая злость, что и передать трудно. Плаксивые мысли, одолевавшие меня до сих пор, бесследно улетучились, и мне безумно хотелось "подержать" Элси за горло.
   - Ух, аж страшно, - прозвучал за спиной знакомый голос.
   Я обернулась, готовая сходу наброситься на него с кулаками, но в следующий миг напрочь забыла о своих намерениях.
   Предо мной стоял двухметровый красавец-швед (на вид лет двадцати), весь в лучших традициях моих представлений о викингах (которых я, к слову, просто обожала).
   Причем два метра - это только нижняя планка его предполагаемого роста (я даже не доставала ему до плеча).
   Как и полагается порядочному викингу, у Элси была длинная грива светлых волос (почти белых с легким пепельным оттенком). Кончики слегка завивались, что делало его лицо ангельски красивым. Четко очерченные темные брови придавали облику Элси утонченности, а веер длинных темных ресниц слегка прикрывал бездонные темно-синие глаза. Все это, в сочетании с прямым носом и абсолютно правильной формы губами придавало ему сходство скорее с озорным ангелочком, чем суровым демоном.
   Увидев мое состояние полного отвала челюсти, он улыбнулся, и именно эта улыбка (хоть и была абсолютно неотразимой) привела меня в чувство.
   - Что, явился посмотреть на плоды своей непосильной работы? - ехидно спросила я.
   - Да. Вижу, твое оцепенение продлилось недолго, - скучающим и абсолютно спокойным тоном ответил он.
   Это прозвучало типа: "Ну, давай, говори мне, какой я гад, открывай в сотый раз Америку".
   Поражаюсь, как быстро распространяеться вирус пофигизма. Уже в следующий миг я взирала на Элси абсолютно отчужденным взглядом, и мне стало абсолютно по барабану и на него, и на все вокруг.
   "Ну, да, гад. И что с того?"
   - Эй, ты чего молчишь? - словно обеспокоено спросил Элси. - Не смотри на меня так. Уж лучше обзывай сволочью и придурком.
   - Боюсь, это будут слишком ласковые определения, а более грубых я, к сожалению, не знаю.
   - Э... Ладно. Вы тут разбирайтесь, а я, пожалуй, пойду, - Подал голос Мефистофель и в секунде исчез.
   На минуту мне даже стало жаль его. Бедняга казался совсем озадаченным. Видимо, он не совсем понимал, что происходило между мной и Элси (впрочем, как и я сама).
   - Не переживай. Мы действительно немного выбили его из колеи. Просто обычно я особо не церемонюсь со своими жертвами.
   - Ба! А с чего это мне выпала такая честь?
   - Нет. Я определенно не хочу разговаривать в таком тоне. Может, ты для начала успокоишься? - похоже, он серьезно начинал злиться.
   А я почувствовала странное удовольствие оттого, что играла ему на нервах.
   "Такую шутку грех не продолжить".
   - О, Мессир, я спокойна, как слон. Нет, скорее, как мамонт.
   Но вместо того, чтобы разозлиться еще больше, Элси тихонько засмеялся.
   - А... Я понял. Это у тебя хобби такое: проверять выдержку своих "кроликов". Я угадал?
   Он так невинно улыбнулся, что я еле сдержалась, чтобы не улыбнуться в ответ.
   - Ну... улыбнись. Ты же еле сдерживаешься.
   - А вот и нет.
   - А вот и да. Я могу прочитать это в твоих мыслях.
   - Так ты все это время читал мои мысли?! Ну, ты и зараза! - возмутилась я.
   - И все-таки ты это сказала. Да. Я действительно читал твои мысли. По крайней мере, пытался. Но они так запутаны. - Казалось, он и не замечал моего возмущения.
   - Понятно. И что интересного ты узнал?
   - Я тебе понравился. И не надо отрицать. Должен признать, это очень приятно. А еще ты очень быстро меняешь приоритеты.
   - Это одна из моих особенностей. Хотя, нет. Это один из моих недостатков.
   - Почему ты так решила?
   - Потому что ты внушал мне, что я особенная, но ведь это было вранье.
   - Я тебе не врал. Ты и вправду особенная. Другая на твоем месте плакала бы и проклинала меня, а тебе, кажется, все равно, - теперь Элси уже точно было не до смеха.
   - Было бы, на что нервы тратить. Я так привыкла к предательству, что, право, не обращаю на это внимание.
   - Бла, бла, бла! Если ты так уж не обращаешь на это внимание, то почему же после публичного "выступления" твоей подруги ты впала в такую истерику, что не заметиласущий пустяк, Фольксваген с отказавшими тормозами?! - он казался обиженным.
   - Пошел к черту! - надо признаться из коматоза он умел выводить.
   - Дорогая моя, я и сам черт! Или ты забыла?
   - Слушай, давай прекратим этот спектакль. Ты получил мою душу? Получил. Так что думай побыстрее, что с ней делать, и покончим с этим, - я чувствовала, что сейчас расплачусь, и потому хотела побыстрее выпроводить Элси.
   Или, по крайней мере, оказаться на безопасном расстоянии от него.
   - Что ж. Как хочешь, - только и сказал Элси перед тем, как выйти.
   Я осталась одна. Теперь ничто не мешало дать волю подступившей к горлу истерике. Но слез не было. Я рухнула на пол и уставилась в пространство (любимое занятие).
   "Господи, неужели я влюбилась? Или какого черта со мной твориться?"
   Я понимала, что в лице Элси потеряла лучшего друга. Не очень приятное осознание. Но, что делать? Не стоило так глупо вестись на его игру. А теперь поезд ушел, причем без меня. Я застряла здесь и уже достаточно четко представляла свое "светлое" будущее в пекле.
   А, впрочем, какая разница? Главное, Элси больше никогда не видеть, а все остальное... переживу.
   "Ох, и нелегкая это работа, скрыться в болоте от бегемота".
  

Глава 7

   Одиночество уже начинало действовать на нервы и все великолепие этого зала теперь вовсе не казалось таким уж поражающим. Не удивительно: даже Восьмое чудо света превращается в обыденность, если созерцать его непрерывно. Единственное, что хоть как-то меня развлекало в этой "пустой прелести" - это эхо, которое раскатывалось по всему залу, стоило мне издать хоть звук. Не знаю, как долго я кружилась по залу, напевая все, что приходило на ум, потому что после смерти теряется счет времени. И, правда, зачем цепляться за мгновения, когда в запасе целая вечность?
   Ноги ужасно разболелись и я снова села на пол. Не придумав ничего получше, решила попробовать уснуть (как известно, сон - лучшее лекарство от стресса). Но вдруг в глаза ударил яркий свет (еще ярче, чем от канделябров). Щурясь, я попыталась осмотреться и, к собственному изумлению поняла, что уже не в замке.
   Я лежала на траве у самого края отвесной скалы.
   - Ну, как, нравится?
   Я обернулась и увидела Элси. Он сидел на траве, с улыбкой глядя мне в глаза.
   - Где мы?
   Непонятно почему, но здесь пустота, царившая в душе, сменилась безумной радостью (после смерти у меня как-то даже слишком резко стало меняться настроение). Не желая выдавать своих чувств, я попыталась придать взгляду былую отчужденность, на что Элси только рассмеялся.
   - Даже не пробуй. Ты не обманешь меня.
   - Ты не ответил на мой вопрос. Где мы? В раю?
   - Почему ты так решила?
   - Здесь слишком красиво для ада.
   - Почему?
   - Не знаю. Так книжка пише.
   - Ерунду она пише. - Он сделал паузу. - А впрочем, ни одна человеческая душа не допускается сюда.
   - Кто это создал?
   - Демоны.
   - Демоны?
   - Да. Зря ты так удивляешься. Некоторые демоны - это бывшие люди, а люди нуждаются в красоте, даже самые злые.
   - Никогда в жизни не видела ничего подобного.
   - Значит, я угадал.
   - О чем ты?
   - О твоем настроении. Я долго думал, как его улучшить и, кажется, угадал, поскольку ты больше не похожа на зомби.
   - Зачем было мучится? - "Похоже, не так страшен черт, как его малюют!"
   - Не хочу, чтобы ты думала, будто мне нужна твоя душа.
   - Какая заботливость! - саркастически ответила я. - Тогда зачем...
   -Ты имеешь в виду, зачем я заманил тебя сюда? - Он помолчал. - Я не собирался этого делать.
   - Правда? Тогда зачем ты разговаривал со мной?
   - От скуки. Я изучал тебя, поскольку раньше не видел никого похожего.
   - О, только не надо говорить, какая я особенная. Это ведь просто ложь и лицемерие.
   При этих словах лицо Элси словно окаменело.
   - Не веришь?.. И не надо. Мне нет дела до твоих чувств, но ложь и лицемерие не в моем характере. Ты правда казалась мне особенной... Видимо, я ошибся. - Слова его были начисто лишены интонации. Меня это просто взбесило.
   - Боже мой, прямо оскорбленная добродетель! Его обидели! Да ты сам кому хочешь в душу плюнуть можешь! Только по-моему, ты издеваешься над своими жертвами потому что завидуешь им, потому что они не так одиноки, как ты! Я тебе нужна была, чтобы избавиться от этого чувства?!
   Элси засмеялся, но в смехе его сквозило презрение.
   - Ты слишком высокого о себе мнения, дорогая моя. И ты забыла одну маленькую деталь: я Дьявол и просто обязан издеваться над кем-то. Ты мне нужна была, чтобы хоть как-то развлечься, и мне плевать на то, что ты чувствуешь. И вообще, зачем я развожу эти бесполезные дискуссии? Что-то я совсем раскис.
   "Нет, это уже слишком! Ты не имеешь права втаптывать меня в грязь, пусть ты и Дьявол!"
   Я подбежала и изо всех сил ударила Элси по лицу (сама от себя не ждала ничего подобного).
   "Наконец-то в твоих глазах хоть что-то появилось, Рыба мСя! Что, не ожидал?!"
   О степени его удивления можно было судить по невероятно округлившимся глазам. Правда, это длилось недолго. Изумление сменилось яростью, причем настолько дикой, что мало кто смог выдержать подобный взгляд. Но я не пыталась сбежать и не отводила глаз (много чести показывать, что он меня напугал, хотя, так и было).
   Мне удалось скрыть свой страх даже тогда, когда Элси схватил меня за горло и швырнул с обрыва. Я не произнесла ни звука, а просто закрыла глаза.
   Но приземлилась уже в другом мире.
   Я снова в преисподней: сумерки, демоны, вопли, стоны и вонь (как же без самого главного атрибута?).
   Меня подхватили две демонихи (нечто среднее между женщиной и змеей) и потащили к чему-то на подобии креста. По пути мне удалось разглядеть, что тут делали с грешниками: их резали на кусочки, причем очень медленно, смакуя каждое движение.
   Я почувствовала отвращение. Вот это и была та самая гадость, к которой никто не смог бы приблизится. Кому-то покажется странным, что такое ужасающее (без преувеличения) зрелище вызывало только отвращение, но мне в тот момент не было дела ни до других, ни до самой себя.
   Мысли снова возвращались к Элси. В уме я уже убила его всеми возможными и невозможными способами, но легче не становилось.
   "Господи, как же мне хочется ненавидеть его! Ну, почему я не способна забыть это нелепое наваждение, чтобы раз и навсегда стать тем монстром, которым меня считали?! Нет, так дальше нельзя. Не хватало еще, чтобы он и вправду уничтожил меня. Я заткну тебя за пояс. Пусть сейчас ты торжествуешь, Люцифер, но ты даже не представляешь, кого создал. Я не стану твоей подушкой для битья!"
   Мысли сменяли одна другую и боль постепенно превратилась в слепую ярость. Возможно, причиной этого стала моя врожденная "кость гордости", которая не позволяла шее сгибаться, а может просто надоело быть "подушкой для битья" для кого попало, только от злости мне просто "крышу снесло".
   Нет, я не стала кричать, пытаться вырваться... Я просто застыла, поскольку ярость эта была холодной и расчетливой. Она выжидала момента.
   Демонихи, что привязывали меня к кресту, сразу ощутили перемену и, как ни странно, в испуге (а, может в удивлении?) отпрянули.
   - Что это? - спросила одна из них, та, что выглядела почти как женщина, если не считать скользкой чешуи, покрывавшей ее тело.
   - Злоба, но откуда? Она ведь должна бояться...
   - Но она злится, - перебил вторую непонятно откуда возникший мужчина.
   Он тоже был демоном (а как же иначе?), хоть и максимально похожим на Homo Sapiens. Невысокий, широкоплечий, с горящими живыми глазами... пожалуй, его можно было даже назвать симпатичным, если не считать огромных кривых клыков, торчащих изо рта.
   - Нам придется потрудиться, - продолжил он, - чтобы заставить ее взмолится о пощаде, но, раз Мессир поручил это дело нам, мы не имеем права его подводить, иначе...
   Он замолчал на полуслове, но женщины и так все прекрасно поняли. Непослушание или невыполнение своих обязанностей, видимо, грозило страшными последствиями, что было написано на их физиономиях.
   Мне было глубоко наплевать на них. Я твердо решила, что не сломаюсь, хотя очень боялась боли. Только страх подчиниться в тот миг был сильнее. Мне безумно хотелось доказать (прежде всего самой себе), что я не безмозглая марионетка. Хватит терпеть чужие издевательства! И пусть мне предстоит бросить вызов самому Дьяволу, пусть он сильнее, он узнает, на что может быть способен человек, доведенный до крайности (после того, как я узнаю это сама).
   Мой блуждающий взгляд остановился на мужчине (или том, что от него осталось) на соседнем кресте. Вид его вызывал только жалость, перемешанную с отвращением. Но, истерзанный, изрезанный палачами, он, казалось, совсем не замечал того, что с ним делали. Он не кричал, даже не стонал, а просто отрешенно смотрел куда-то взглядом, переполненным болью, но вовсе не той, что была вызвана пытками.
   Как знаком мне был этот взгляд (сама страдала подобным), когда никто и ничто не может вывести из коматоза, и ты постепенно превращаешься в живого мертвеца. Только в его случае превращение уже было закончено (или почти закончено).
   "И зачем, ко всему прочему, нужно было добавлять этому бедняге еще и пытки? Ему и без того хватает мучений", - подумалось мне.
   Это был как раз тот случай, когда все возможные и невозможные круги ада человек проходит на земле. Когда у него отнимают все, делая при этом изгоем из собственного дома.
   Впервые я почувствовала сострадание. Возможно потому, что у этого грешника было что-то общее со мной, а возможно просто потому, что еще не окаменела окончательно, но я преисполнилась желания помочь ему.
   "По-видимому, с ним на самом деле произошло что-то страшное, раз ад его уже не пугает..."
   И тут меня словно осенило. Значит, все дело в страхе. Пока человек боится ада, он будет страдать, но стоит ему отрешиться от мук, убедить себя, что их не существует, он тут же станет свободным.
   "Точно! Как же я могла забыть! Ведь я не почувствовала боли, когда любезное Чудо в перьях бросило меня к замку. Тогда я этого даже не заметила, потому что не думала о боли и не боялась ее. Ну, все. Теперь вам меня не победить. Осталось только настроить себя, что вы на самом деле лишь иллюзия. Всего ничего. Раз плюнуть".
   - Ну, что, приступим к укрощению строптивой? - ехидно проговорил клыкастый демон, поигрывая довольно "миниатюрным" ножичком.
   При виде подобного торжества я разозлилась еще больше.
   "Ну, уж нет. Ты так легко меня не сломаешь".
   Я попыталась вырваться, но веревки не пускали.
   - Что, уже боишься? - скалясь, спросил он.
   - Черта с два!
   "На самом деле никаких веревок не существует. Это все нереально. Меня ничто не удерживает. Я свободна..."
   Удивительно, что творит самовнушение, особенно в таких экстремальных ситуациях, да еще и подпитываемое яростью.
   Я рванулась еще раз и веревки разорвались, словно паутина. Метнувшись к роже демона, я попыталась его ударить, но, надо заметить, реагировал он просто молниеносно. Взмахнув своим ножом, он отсек мне руку до кисти. Из раны полилась кровь. Меня захлестнул ужас, но никакой боли.
   "Он на самом деле ничего не отрубал! Моя рука на месте. Это лишь игра воображения! Лишь игра..."
   Мысли лихорадочно метались, и я никак не могла сосредоточиться. От былой ярости не осталось и следа. Но полное отсутствие болевых ощущений все-таки довершило внушение.
   Медленно рука начала сама собой отрастать. Сначала сформировалась кость, потом она начала обрастать мышцами, мясом и сосудами, а затем покрылась кожей.
   За все время (а длилось это довольно долго) никто не произнес ни единого слова. Клыкастый, казалось, вообще лишился способности говорить и двигаться. Он то и дело переводил взгляд с окровавленного ножа на обрубок руки, валявшийся на земле.
   Я пребывала в еще большем удивлении (еще бы!), поскольку никак не ожидала, что могу быть способна на такое. Да что там говорить? Даже мужчина с пустым взглядом перестал смотреть в никуда и внимательно наблюдал за происходящим.
   Демон отшатнулся. Видимо, с ним еще никогда ничего подобного не происходило, и теперь он прямо-таки трусился (то ли боясь меня, то ли наказания за невыполнение обязанностей).
   "Что ж, Люцифер, ты обрел сильного противника. Я отомстю, и мстя моя будет страшна!"
   Тут мне на глаза попался тот самый "аутист" с пустым взглядом. Он с неподдельным удивлением (или чем-то на подобии восхищения?) наблюдал за происходящим. Я направилась к нему.
   - Слезай оттуда! - приказала я, ни капли не сомневаясь, что у него не будет времени вспомнить о веревках (мне было банально лень развязывать морские узлы, сотворенные палачами).
   Мужчина послушался и без труда слез с креста (веревки словно сами отпустили его). Глядя на меня, словно завороженный, он приблизился, хоть и продолжал соблюдать дистанцию.
   - Не бойся. Я не демон. Я такой же грешник, как и ты. - Его нелепый страх и льстил, и забавлял, и раздражал одновременно.
   - Как ты это делаешь? Ты была ведьмой при жизни? - запинаясь, спросил мужчина.
   - Нет. Просто меня сильно разозлили, и я забыла, что, по идее, не должна быть способна на это.
   - То есть?
   - Долго рассказывать. Да ты, наверное, все равно не поймешь. Просто меня обидели в самых нежных чувствах, и я разозлилась. А еще я очень упряма и ненавижу подчиняться. Если ко всему этому еще и прибавить страх быть сломленной, то смесь получается просто ядерная.
   - И правда, не понимаю.
   - Значит, и не поймешь. Как тебя зовут?
   - Эйрик.
   - Ты давно умер?
   - Не знаю. Кажется, прошла целая вечность...
   - А как давно умерла ты? - произнес стоящий передо мной Элси.
   Я оказалась лицом к лицу (если можно так сказать) с тем, кого так хотелось ненавидеть.
   Элси изучающе смотрел на меня, хотя в глазах царила все та же пустота. Невозможно было понять или угадать, о чем он может думать.
   "Самое загадочное существо в мире... Или самое скрытное".
   - Спасибо за комплимент, - слегка улыбнулся он, как будто я только что произнесла это вслух.
   - Но я ничего не говорила.
   Элси засмеялся:
   - Дорогая моя, ты забыла, что я умею читать мысли.
   "Зараза!"
   - Премного благодарен. - Казалось, ему нравилось действовать мне на нервы.
   "Ну, если ты специально пытаешься меня разозлить...то тебе это удалось".
   Как мне хотелось стереть улыбку с его самодовольной физиономии. Что ж, неплохая идея.
   Напрягшись изо всех сил, я представила, как огромный кулак моей ярости отбрасывает Элси далеко-далеко... но силы оказалось маловато. Он только сильно пошатнулся и оглушительно рассмеялся.
   Моя самоуверенность упала ниже плинтуса. На глаза наворачивались слезы, поражение было совершенно очевидным и от этого еще более унизительным.
   - Ты что, правда хотела с ним состязаться? - удивленно спросил Эйрик. - Это же бессмысленно.
   "Бессмысленно?! Я вам сейчас покажу бессмысленно".
   Что-что, а вдохновлять он умел. От одной-единственной реплики парня (за что огромное ему спасибо), уровень моей злости пряпо-таки зашкалил. Сконцентрировавшись, я снова попыталась ударить Элси.
   Это был нокаут. Элси отлетел назад метра на два, но, когда поднялся и посмотрел на меня, я затряслась.
   Взгляд его больше не был пустым. Он злился. Причем, сказать, что это была просто дикая ярость, означало ничего не сказать.
   "Ни шагу назад!" - приказала я себе, поскольку отступать было некуда.
   Я боялась. Почти смертельно боялась, но гордость оказалась сильнее страха и спрятала его искры в глубине моих глаз, где даже Элси не смог бы их увидеть.
   Элси направился ко мне. Приготовившись к чему-то очень неприятному, я все же не двигалась с места, с вызовом глядя ему в глаза. И тут он снова рассмеялся.
   - Честное слово, ты удивительный человек, Лолита. И прекрасная актриса. Признайся, тебе ведь страшно.
   - Еще чего. Я не боюсь тебя, Люцифер.
   "Наглая ложь!"
   - Правда? Тогда ты достойный соперник. Мир? - Он протянул руку.
   - Мир, - ответила я и вложила свою ладонь в его.
   В тот же миг Элси резко дернул меня к себе, и мы снова очутились на вершине скалы.
  
  

Глава 8

   - Вот это мне уже больше нравиться, - сказала я, вдыхая на полную грудь свежий воздух (наконец-то ничем не воняло!).
   - Извини, но ты сама напросилась, - ответил Элси, глядя в небо. - Не надо было меня злить.
   - Я тебя злила? Кто бы говорил! По-моему из нас двоих именно ты любишь играть на нервах, - естественно, возмущение мое было притворным.
   На самом деле я была счастлива, хоть и без всякой видимой причины на это. Подобное состояние называют детским восторгом, поскольку нормальные взрослые не способны на столь бурные и безумные чувства. Я просто радовалась, отчасти тому, что оказалась вовсе не бессильной, отчасти оттого, что Элси было не так уж наплевать на меня, как он пытался показать.
   - Опять пытаешься меня разозлить?
   - О, нет, что вы! Просто беру пример с вас.
   - Черт! Ну, ты напрашиваешься, - сказал Элси и столкнул меня со скалы.
   - Лети! - крикнул он. - Ты можешь!
   "И, правда, почему нет? Я всю жизнь об этом мечтала, - подумала я. - Ты можешь летать. Ты можешь летать!"
   Меня словно подхватило потоком ветра и понесло вверх. Сначала было трудно управлять своими движениями, но это нисколько не убавляло уверенности в себе. Я была настолько счастлива, что уже не могла сдерживать чувства и громко смеялась, вытворяя замысловатые сальто в небе.
   - Спасибо тебе, Элси! - крикнула я, неистово кружась.
   - Не за что, - ответил он, присоединяясь ко мне.
   Я забыла обо всем, словно растворившись в воздухе, а когда успокоилась, Элси уже не было рядом.
   Осмотревшись, я увидела его сидящим на краю скалы. Он с улыбкой наблюдал за мной. Я рассмеялась еще громче. В тот момент мне казалось, что я действительно люблю его.
   - Чего сидишь?! Устал?! - крикнула я.
   - Нет, просто так проще наблюдать за твоим безумием!
   - Ты считаешь меня безумной?!
   - Нет. Я просто никогда не видел никого подобного!
   - Ну, так посмотри!
   Я закружилась волчком, продолжая безудержно смеяться. И, правда, люди посчитали бы меня пациентом "дурдома" (или сожгли бы на костре, приняв за ведьму).
   Элси тоже смеялся, и на миг мне показалось, что он смотрел на меня с чем-то наподобии нежности.
   Но внезапно все изменилось. Улыбка исчезла с его лица, а взгляд снова превратился в черную дыру.
   - Элси, что с тобой?! - крикнула я, пытаясь понять, что же произошло.
   Он не ответил.
   Я спустилась, но Элси не заметил моего приближения. Он просто смотрел в пространство и ничего не видел.
   - Ты меня слышишь? - эти слова прозвучали у самого его уха.
   Элси тут же вскочил, и, свирепо глядя на меня, сказал:
   - Отцепись от меня!
   - Ты чего?
   - Отцепись от меня!
   - А зачем так орать? Я не глухая.
   "Ну, вот. Это "пи" опять испортило настроение. А все начиналось так хорошо".
   Не сказав ни слова, Элси развернулся, чтобы уйти.
   - Элси, ты куда?
   - Подальше от тебя, - не оборачиваясь, ответил он, но потом, развернувшись, прошипел. - И не смей называть меня Элси. Никогда!
   После этих слов он просто исчез.
   Я осталась одна.
   Пытаясь хоть как-то разобраться в произошедшем, я легла на траву, но так и ничего не поняла. Почему Элси вдруг так изменился? Что случилось? Какая муха его укусила? Но единственное, что мне удалось понять, так это то, что я злилась на него за испорченное настроение.
   Не зная, как уйти отсюда, я тупо уставилась в небо. Состояние опять было коматозное и ужасно хотелось плакать.
   Тут в памяти всплыли пустые глаза Эйрика.
   "Интересно, где он сейчас? А впрочем, зачем об этом думать? Проще попробовать позвать его ко мне".
   Я стала представлять Эйрика (точнее, то, что от него осталось), стоящего передо мной. Но никто так и не появился. Я попробовала еще раз. Опять фиаско. Честно сказать, я уже и не верила, что у меня что-нибудь получится, когда он появился.
   "Во те на! А где же то несчастное создание, порезанное на котлеты?"
   Передо мной стоял совсем другой Эйрик. Рыжевато-каштановые волосы ангельскими завитушками обрамляли грубоватое лицо мужчины лет тридцати пяти. Он не был красавцем: длинный крючковатый нос, большие непропорциональные губы... на худом продолговатом лице все это смотрелось весьма непривлекательно.
   Единственное, что казалось ярким пятном в его внешности, это абсолютно безжизненные почти черные глаза, по которым я и узнала Эйрика.
   - Как это получилось? Это я с тобой сделала?!
   - Что? - бесстрастно спросил Эйрик.
   - Посмотри на себя!
   Эйрик стал без особого энтузиазма рассматривать и ощупывать себя.
   - Как ты это сделала? - абсолютно безразлично спросил он.
   - Не знаю. Я просто представляла, что ты рядом, вот ты и появился... правда, несколько видоизмененный.
   - Зачем я тебе?
   - Ну, я просто подумала, что с тебя хватит мучений.
   - А с чего ты взяла, что я мучаюсь? Честно говоря, я иногда даже хотел, чтобы мне было больно, но... Это на первый взгляд все кажется ужасным, но я вовсе не мучаюсь. Я не испытываю ничего. Ровным счетом ничего.
   "Кого-то он мне напоминает... Не меня ли? Нет, но я-то, по крайней мере, хоть изредка просыпалась. Точнее, меня нагло будили".
   - Что же с тобой такого произошло? Я, конечно, понимаю, что жизнь не сахар, но чтоб вот так... Для начала, ты давно здесь?
   - А я почем знаю? Тут как-то теряется счет времени. А ты? - он по-прежнему смотрел своими "стеклянными" глазами куда-то вдаль.
   - Я, можно сказать, новенькая. Хотя точно не скажу, насколько.
   - Вот и я не скажу.
   - Но ты хоть помнишь, когда умер?
   "Блин! СтатЩя, ты меня уже начинаешь бесить! Может, вернуть тебя обратно?"
   - Кажется, в 2001. Я прыгнул с крыши небоскреба.
   - О! Любишь банджи-джампинг? Похвально. И что тебя заставило забыть дома все приспособления?
   - Какие еще приспособления?
   "Да ты еще и без чувства юмора... Нет. Тебя определенно надо отправлять назад".
   - Ладно, проехали. Что тебя толкнуло на такой роковой шаг? Вот уж не поверю, что ты просто хотел научиться летать.
   - Хотел. Я хотел быть летчиком-испытателем.
   - Ну, и?
   - Родители не позволили.
   - Вот дубина! А зачем ты их вообще спрашивал?
   - Да уж. Тут не спросишь...
   - Понятно. Значит, это мами и папи довели тебя до такой ручки. Дай угадаю: для твоего же блага.
   Эйрик мрачно улыбнулся.
   "О, чудо! Ты еще не забыл, как улыбаться! Что ж, возможно, все не так уж безнадежно".
   Я твердо решила вывести Эйрика из этого "аута". По своему горькому опыту знала, как он достает, особенно, если нет стимула вылезать.
   - Ты попала не в бровь, а в глаз. Еще с детства моя жизнь была распланирована до мельчайших деталей. Языки, лошади, танцы...
   Потом мама решила, что мне обязательно надо учиться музыке, причем не просто на гитаре или фортепиано...
   - Мне уже страшно. На чем же ты играл?
   - На контрабасе.
   - Тебя, наверное, дразнили...
   - Еще как! Вдобавок ко всему я еще был маленьким, хилым и носил очки.
   - Ну, это вообще смертный приговор. Лучше бы твоей маме было записать тебя на карате.
   - Ты что? Это же было немодно. Все мамаши в нашем круге водили своих детей либо на музыку, либо на танцы. Проблема была в том, что я был единственным мальчиком среди них.
   - В "вашем" круге?
   - Мой отец был депутатом в парламенте. Потом премьер-министром. Потом президентом. Кто знает, может, моя жизнь сложилась бы по-другому, если бы его все-таки не выбрали.
   "Похоже, ты все еще не до конца осознаешь, что это была ТВОЯ жизнь".
   Нет, правда, казалось, он говорил не о себе. Так, бедный-несчастный сынок президента, доведенный мамашей-маньячкой до самоубийства. Подумаешь...
   - О, да! Сочувствую.
   - Знаешь, я ведь словно был сторонним наблюдателем собственной жизни. До сих пор кажется, что это было не со мной. Мама, человек весьма энергичный, успевала жить и за себя, и за папу, и за меня. В принципе, мне не на что жаловаться. Они дали мне все, что могли, я ни в чем не нуждался...
   - Да нет. Ты нуждался в самой малости. В самом себе. Но все-таки, почему ты не стал летчиком, как хотел?
   - Мама решила, что я должен стать политиком, как отец... Короче говоря, двери всех авиационных университетов оказались закрыты. После этого я окончательно впал в уныние. Я позволял родителям жить за меня, закончил университет, работал в парламенте, даже чуть не женился по маминому наставлению... А потом во мне что-то сломалось. Я словно озверел. Перед самой свадьбой убил и маму, и невесту. Потом еще несколько человек, причем без особой на то причины. Просто, чтобы почувствовать хоть что-то. Только меня не мучили угрызения совести, и почему, собственно говоря, она должна была меня мучить? Я ведь никого не убивал. Это совершал тот, другой, в чьем теле я находился. Впрочем, удовольствия от убийств я тоже не испытывал. Не думаю, что убийство может приносить радость.
   А потом понял, что схожу с ума. Я больше не мог так жить. Вот и совершил свой единственный в жизни полет, - при этом в глазах Эйрика появилось измученно-обреченное выражение, и я поняла, что хоть немного, но все же расшевелила его.
   Просто иногда нужно лишний раз посыпать старые раны солью, чтобы выйти из оцепенения.
   - Знакомая ситуация. Правда, мне повезло немногим больше - мой папа не был президентом, хотя в семье ко мне относись, как к паршивой овце. Просто я не хотела быть такой, как хотела мама, и вовсю бунтовала, - я решила рассказать ему о своей жизни, просто чтобы не замолкать.
   - У тебя хоть хватало сил бунтовать...
   - Ну, не знаю, на что мне хватало бы сил, если бы мне везде перекрывали кислород. Но, по сути, мы с тобой чем-то похожи. У меня тоже не было друзей. Я ненавидела школу, потому что там меня ждали только чужие издевки, пинки и тычки. Теперь даже не берусь ответить, почему. Вроде бы никому ничего плохого не делала... Наверное, в каждом коллективе есть свой козел отпущения. Зачастую это самый слабый, чтобы не мог дать сдачи. Я была какой-то неловкой и неуклюжей, все валилось из рук, к тому же ростом не вышла. Вечно была меньше всех. А этим стервятникам малолетним только дай повод прицепиться...
   - Ты их ненавидишь?
   - Когда была ТАМ, ненавидела, а сейчас... Сейчас как-то все равно. Просто я о них даже не думаю. ТАМ они меня просто выводили, а здесь, они просто кажутся недостойными ненависти.
   - Как ты умерла?
   - Попала под машину. Меня в очередной раз подняли на смех, причем кость им бросила моя, типа, подруга. Я впала в истерику, убежала, а потом, бац! И я здесь. Ничего даже не почувствовала.
   Теперь, оглядываясь назад, я уже не ощущала былой ненависти. В конце концов, я и сама не ангел, и в некоторых случаях тоже вела себя неправильно, за неимением опыта подобных ситуаций. А подсказать было некому, мама выросла под еще более плотным колпаком.
   Наверное, правду говорят, что со временем все, даже самые сильные чувства притупляются. Не знала только, что иногда это происходит настолько быстро.
   "Может, это и к лучшему... - подумалось мне. - Не стоит цепляться за прошлое. Лучше его просто отпустить".
   А тем временем Эйрик, будто забыв обо мне, улегся на траву и уставился в небо.
   Я тоже не хотела разговаривать, потому последовала его примеру.
   Небо было удивительным. Такое нежно-голубое, с россыпью белых облаков самых разнообразных форм. Казалось, кто-то специально развесил их по небосводу, чтобы скрасить нашу скуку и одиночество.
   При этом мне сразу вспомнилась песенка из старого мультфильма:
   "Облака - белокрылые лошадки"...
   Конечно, тут были не только лошадки, а и крокодилы, и корабли, и даже драконы.
   Когда-то в детстве, я могла часами вот так вот смотреть на небо и угадывать образы в облаках.
   - Смотри, - сказала я, указывая пальцем на нужное облако. - Вон та тучка похожа на большого пушистого кота. Видишь?
   - Ага, - ответил Эйрик уже более оживленно.
   - А вот эта - на какую-то бабу-ежку с метлой, - я снова чувствовала себя ребенком.
   - Какую еще бабу-ежку? Больше похоже на крокодила с разинутой пастью.
   - Ты прав, если смотреть с этой стороны. А ты попробуй, посмотри под другим углом, и получится баба-ежка.
   - Да... С таким носом по ней просто плачут фильмы ужасов.
   "Ура!!! СтатЩя начинает оживать!!!"
   Только в этом "чудесном исцелении" не было моей заслуги. Это мир словно впитывал в себя боль, злобу, отчаяние, заменяя их радостью и спокойствием. Наверное поэтому так резко перестала всех ненавидеть. А может настоящей ненависти никогда и не было. Я не могла простить своих обидчиков, но все же никогда не желала им зла. Я просто забыла их.
   "Все-таки Природа - лучший доктор".
   Только радовались мы недолго.
   Вскоре непонятно откуда налетел ледяной ветер, небо затянуло черными тучами, резко похолодало.
   - Что это? - спросил Эйрик.
   - Понятия не имею. Может, тебя наконец-то хватились...
   Послышался гром, черную пелену грозового неба разрезала яркая молния. Все это было ОЧЕНЬ красиво, и вместе с тем до смерти страшно.
   Я оказалась права. Вскоре появился Люцифер и теперь, на фоне разыгравшейся бури он действительно был Князем Тьмы.
   Не говоря ни слова, он схватил Эйрика за шиворот и резко отшвырнул. Словно по мановению волшебной палочки, появились два рогатых чудика (видимо, жены гуляли от них не только налево, но и во всех остальных направлениях), и "словив" парня на лету, исчезли.
   Мы с Элси остались один на один.
   "Если он не убьет меня... Ой, тьфу! Я же и так мертвая, куда же дальше?"
   От его взгляда у меня в буквальном смысле затряслись коленки, потому что в этот раз я, по всей видимости, не просто разозлила его. Я его просто взбесила.
   - Ну, и что это ты вытворяешь? Возомнила себя судьей? Думаешь, что можешь вот так решать чужие судьбы? - он говорил спокойно, наверное, просто не желая опускаться до крика.
   Он же, все-таки, Дьявол.
   - Нет. Мне просто стало жаль его, - честно ответила я. - Не суди всех по себе.
   - Что?
   - Ну, это ведь тебе было мало власти в раю, и ты доигрался, что оказался здесь. А я просто хотела помочь. В конце концов, бедному парню хватило наказания в лице его мамочки.
   - Ах, вы только посмотрите на нее. Прямо Ангел... без крыльев. И что же вы, ваше святейшество, забыли здесь, среди грешников и бунтарей?!
   "Упс! Кажись, я наступила на больной мозоль".
   На самом же деле я просто хотела скрыть, как мне было страшно. С одной стороны я боялась, что могу действительно нарваться на что-то очень неприятное, а с другой - просто боялась потерять его. Наверное, потому что любила, как бы глупо это ни звучало. Только это чувство не имело ничего общего с нашей, земной любовью. Или, может, на земле ее просто нет? Или это и не любовь вовсе? Может, просто побочный эффект беспросветного одиночества?
   - Ну, чего молчишь? - спросил он. - Ты ведь ничем не лучше самого заурядного психа. Здесь таких полно. Неужели ты думаешь, раз ты попала сюда, можно сказать, случайно, то можешь ставить все с ног на голову?
   Неожиданно для себя самой, я громко рассмеялась.
   Элси был сбит с толку. Он прекрасно понимал, что я боялась его, но до него просто не доходило, зачем я так упрямо бросала перчатку, зная, что проиграю бой.
   И это еще больше разозлило его.
   Приблизившись вплотную, он с силой начал трясти меня.
   - Прекрати сейчас же!
   Я засмеялась еще громче:
   - А если не прекращу, что ты сделаешь?! Убьешь меня?!
   Доведенный до ручки, Элси влепил мне пощечину. Я резко замолкла, упав на траву.
   - Наконец-то. Я уже было подумал, что ты окончательно съехала с катушек.
   - А ты думаешь, с тобой это сложно?
   Моя внезапная истерика прошла, но прежний страх (к моей великой радости) не занял ее место.
   - Ах, так... Значит, это я поднял переполох в целом измерении, стырив оттуда грешника. Или это я пытался устроить райскую жизнь хладнокровному убийце десятерых человек...
   - Он не обычный убийца! Ты же знаешь, что его до этого довели!
   - Он мог все изменить. Всегда есть альтернатива. Просто ему так было легче. Хотя... если ты его так любишь, будь по-твоему.
   Уже через секунду мы перенеслись в какой-то город. Абсолютно обычный, ничем не примечательный, серый. Но на меня непосильным кругзом навалилось какое-то отчуждение, пустота, одиночество. Это была словно огромная черно-белая пустыня со слепой толпой, в которой ты был лишь одинокой песчинкой.
   - Давай. Ищи своего Эйрика. Прощай, - сказал Элси, зашагав прочь.
   И через миг он будто растворился в потоке серых зомби.
  
  
  
  

Глава 9

   Итак, я снова искала каплю в море, на сей раз в сером море движущихся манекенов.
   Не знаю, сколько времени я провела, вот так шатаясь по улицам, всматриваясь в лица прохожих, в надежде увидеть знакомые черные глаза. Только его все не было и не было.
   С наступлением ночи я пряталась под большой мост и ночевала там, а с первыми лучами солнца снова начинала поиски. Только вовсе не потому, что меня так уж волновала судьба Эйрика. В конце концов я начала понимать, что Элси, похоже, был прав. Действительно, у него был выбор. Хотя бы просто сбежать куда подальше от своей вывихнутой мамаши, написать жизнь с чистого листа. Пускай было бы нелегко, но это была бы его жизнь. Эйрик просто ошибся. Но, как говориться, незнание закона не освобождает от ответственности.
   Я искала его, просто цепляясь за эту идею. Иначе очень скоро превратилась бы в такого же лунатика, как и все здесь.
   В Сером городе витала атмосфера полного коматоза. Люди сновали по улицам, словно тараканы, без какой-либо определенной цели, о чем-то говорили, едва замечая и слыша друг друга, при всем этом не выказывая ни малейших признаков жизни.
   Я попала в царство двигающихся статуй.
   Существование здесь было лишено всякого смысла.
   "Куда пойти, куда себя девать?" - это была единственная мысль, занимавшая жителей Серого города.
   Смертельная скука и безразличие медленно заражали меня. Но я упорно цеплялась за мысль об Эйрике, зная, что, пока у меня есть цель, есть и крохотный шанс не сойти с ума.
   Через какое-то время я перестала различать цвета. Все словно залило серой краской. Это значило, что я почти пропала.
   "Ну, нет, я так просто не сдамся!"
   Изо всех сил я старалась удержать остатки своих чувств. Любых, только, чтоб не поддаться беспросветной пустоте, медленно, но уверенно раздирающей мой мозг.
   Вскоре самые незначительные действия стали даваться с трудом. Проще было просто лежать под мостом, тупо пялясь в серый горизонт. Но я - крепкий орешек, поэтому упрямо заставляла себя и дальше слоняться по улицам, ища знакомое лицо (которое, кстати, уже успело порядком забыться).
   Время шло, мне становилось все хуже. Теперь я была на грани истерики, пытаясь попеременно то разозлить себя, вспоминая об Элси, то довести до слез, напоминая, что навсегда потеряла его.
   Однажды, не выдержав, я просто набросилась с кулаками на первого встречного прохожего, невысокого мужичка на "десятом месяце беременности".
   Инстинктивно защищаясь от моих ударов, он пятился, пока не уперся в стену. Я же продолжала свирепствовать. Царапая и избивая несчастного, я истерически смеялась, привлекая всеобщее внимание к довольно необычной для их жизни сцене.
   В конце концов, абсолютно обессиленная, я осела на асфальт и взглянула на "потерпевшего". Он выглядел не столько напуганным, столько шокированным. Спустя несколько минут он подошел ко мне и выдал то, чего я уж никак не могла ожидать.
   - Пожалуйста, побей меня еще, - в его глазах была такая мольба, что я засомневалась, кто из нас более сумасшедший.
   "Он, что, мазохист?"
   - Пожалуйста, - продолжал он. - Я хочу почувствовать это еще раз.
   Мой поступок несколько растормошил его, и теперь он цеплялся за меня, чтобы снова не провалиться в аут.
   - Побей его! - послышались чужие голоса.
   Я осмотрелась и заметила, что мы были плотно окружены людьми, и все они с надеждой смотрели на меня.
   "Говорят, мы бяки-буки. Как выносит нас земля?"
   При этой мысли я широко улыбнулась. Ситуация опять обращаеться мне на пользу. Почему бы не устроить небольшую революцию?
   Обведя глазами толпу и все еще улыбаясь, я сказала:
   - А почему бы вам самим не побить друг друга?
   - Как это? - спросила худая женщина в грязном чепце.
   - Видели, как я это делала?
   - Да! Мы старались уловить каждую мелочь! - дружно закивали люди.
   - Тогда вперед. Повторяйте.
   Воодушевленная толпа принялась колотить друг друга.
   Мне стало страшно: до чего же бессмысленной и пустой должна быть их жизнь, чтобы они вот так хватались за любую возможность встряхнуть эту серость? И вместе с тем повальный приступ мазохизма горожан не мог не смешить.
   "Что ж, по крайней мере, я на шаг отодвинулась от грозящей мне потери крыши".
   Вскоре и сами участники уже откровенно стали веселиться, а количество дерущихся с угрожающей скоростью увеличивалось. Еще бы! У людей появился маленький лучик надежды выбраться из серости и бессмысленности их существования.
   Не скажу, конечно, что в том, чтобы устроить потасовку, было много смысла, но, по крайней мере, они хоть что-то почувствовали.
   Я больше не могла сдерживать смех. Почему? Со стороны этот бедлам выглядел весьма нелепо. Только представьте: ни с того, ни с сего, посреди бела дня, люди устроили массовое побоище, при этом находясь в состоянии полной эйфории. Ну, чем не цирк на дроте?
   Спустя какое-то время, уставшие, но счастливые, люди подхватили меня на руки и, словно национального героя, понесли на городскую площадь.
   "Похоже, у меня тут появился авторитет", - не без смеха подумала я.
   Все это казалось каким-то юмористическим шоу, хотя, если копнуть глубже, в причины всего этого форменного безобразия, хотелось скорее плакать.
   Но каким образом мне так легко удалось поставить на уши целую толпу? Раньше я за собой таких способностей как-то не замечала. Это поражало и забавляло одновременно. А еще существенно поднимало самооценку, которая раньше находилась где-то в районе плинтуса.
   Так вот, набравшись смелости и уверенности в себе, я была готова горы сворачивать. А еще больше мне хотелось напакостить Элси. Пусть знает, что я не просто бедная овечка, которую он сбил с пути. Конечно, я прекрасно понимала, что в нашей последней ссоре по большей части была виновата сама, но мой несломимый дух бунтаря отказывался примиряться с тем, что у него забрали последнюю "цяцю" в лице Эйрика. Тем более, очень не хотелось, чтобы Элси обо мне забыл.
   "Вовочка радостно ручки потер... Скоро тут будет переворот".
   Тем временем, счастливая толпа принесла меня на площадь и, поставив у трибуны, с трепетом затихла.
   "И что вам на уши вешать?"
   Я не знала, что сказать. По всей видимости, они ожидали, что я расскажу, как избавиться от нависшего над ними Его Величества Пофигизма, который держал в своих цепких лапах здешнее население.
   - Дорогие граждане! - деловито начала я, словно политик, собирающийся навешать людям очередную порцию вареных украшений (то есть лапши).
   Словно снег на голову, на меня свалилась огромная власть. Жители Серого города считали меня чуть ли не божеством, и готовы были слепо следовать любым указаниям. Это читалось в их глазах.
   Только я внезапно поняла, что не хочу управлять ими. Власть всегда требовала ответственности, а эта черта характера у меня как-то не наблюдалась.
   Окончательно успокоившись, я еще раз обвела присутствующих взглядом. Они, словно утопающие, цеплялись за соломинку (в данном случае за меня).
   "Что ж, чем смогу, помогу".
   Теперь я вовсе не думала об Элси и о прежнем желании отомстить. Ужасно хотелось поскорее сбросить с себя тяжесть этих молящих взглядов. И как это наших политиков они не прошибают?
   Взяв в руки микрофон, я сказала:
   - Вы ждете от меня помощи. Я попытаюсь помочь. Но сначала мне нужно знать, как вы здесь живете.
   - Никак не живем! - выкрикнул кареглазый юноша в переднем ряду.
   - А поконкретнее? Чем вы занимаетесь?
   - Ничем! Просто тянем лямку, вот и все! - крикнул женский голос откуда-то сзади.
   - Кажется, я поняла. Ваша проблема в том, что жизнь здесь лишена смысла. Вам нужно найти этот смысл.
   - Как?!
   - Это каждый должен решить для себя сам. Вот я, например, не стала такой, как вы, потому, что с самого начала у меня была цель. Я искала здесь одного человека.
   - И что?
   - Я его так и не нашла. Но главное сейчас не это. Главное - у меня была цель, а, значит, мое пребывание здесь было не без смысла. Каждый день я упорно сражалась с захватывающей меня ленью и безразличием, это было нелегко, но все же я продолжала его искать. Вот и вам тоже нужно найти какую-то цель. Любую. Берите камеру и идите снимать город, рисуйте, пишите сказки - что угодно, лишь бы оно имело для вас интерес. Думаю, каждому было бы приятно вспомнить, к примеру, сказки из своего детства, даже если само детство было не очень счастливым. Ведь каждый из вас о чем-то мечтал, во что-то верил. Эти воспоминания пробудят в вас ушедшие чувства. Главное, не отпускайте их. Любите, ненавидьте, что угодно, только не будьте безразличными...
   В разгар моей пламенной речи откуда-то издалека донесся чей-то громкий смех. Мне стало обидно: неужели надо мной опять смеются?
   Ряды толпы разомкнулись, и на другом конце площади я увидела Элси, сгибающегося пополам от хохота.
   "Ну, ты и зараза!" - почти со слезами подумала я.
   А он, успокоившись, в мгновении ока оказался рядом.
   - Скажи, - весело улыбаясь, спросил он. - Где тебя закрыть, чтобы ты не устроила там революцию? Честно, у меня даже уже сил нет на тебя злиться.
   Я словно утонула в его синих глазах. Они были такими холодными, и все же такими манящими. Куда-то испарилась (причем уже не в первый раз) обида и желание пакостить.
   "Черт! Кажется, я влюбилась по самое не могу. Нашла в кого. В Дьявола. Вот дура!"
   - Почему?
   - Что "почему"?
   - Почему ты обзываешь себя дурой?
   Ой! Я же совсем забыла, что Элси умеет читать мысли!
   "Нет! Ты не только дура. Ты еще и скляротик законченный!"
   - Кто? - переспросил Элси, как будто я только что произнесла это вслух.
   - Дорогой, а тебе не говорили, что копаться в чужих мозгах неприлично?
   "Лучшая защита - нападение".
   - О, это становиться интересно. Раз ты так не хочешь об этом говорить, значит, информация стоит того, чтобы ее узнать, - лукаво улыбаясь, протянул он.
   "Нет, это просто издевательство. Ох, как чешутся руки размазать эту улыбочку по твоему ангельскому личику".
   - Спасибо за комплимент. Не знал, что у меня ангельское личико, - он откровенно забавлялся происходящим.
   - Пошел к черту!
   - К какому именно? Их тут много.
   Наружу рвались самые "ласковые" слова, но какими-то нечеловеческими усилиями я сдержала их поток и просто побежала прочь, расталкивая ошарашенных людей.
   "Впечатлений им точно с головой хватит".
   Честно говоря, я совсем не соображала, куда бегу. Да это и не имело значения. Главное - подальше от этого самодовольного кретина.
   Внезапно, почва под ногами стала скользкой и я, потеряв равновесие упала прямо лицом в грязь.
   "Везет, как утопающему. Последняя надежда выйти из поединка с достоинством пропадает в луже болота".
   Тут же холодные руки подняли меня. Послышался оглушительный смех и веселый голос Элси:
   - Честное слово, у тебя дар поднимать настроение.
   - Спасибо за комплимент, - едким тоном ответила я и хотела уйти в противоположном от Элси направлении, но он схватил меня за руку и принялся вытирать лицо от грязи, в которую я упала.
   - От уже замазура!.
   - И кому же стоит сказать за это спасибо? - Во мне заговорила уязвленная гордость.
   - Под ноги смотреть надо.
   - Я бы смотрела, если бы некоторые не доводили меня до белого каления!
   - То есть, ты хочешь обвинить меня? - с совершенно невинным видом спросил Элси.
   - Ну, не я же пытаюсь влезть в чужую голову без проса!
   - Что же ты скрываешь?
   Элси взял меня за подбородок и заглянул в глаза. Его взгляд оставался пустым, хотя я понимала, что он хотел увидеть в моих глазах.
   Это казалось пыткой. Я изо всех сил пыталась скрыть охватившую меня панику, граничащую с восхищением, которое вызывали глаза Элси.
   Вдруг я почувствовала, как мышцы лица начало сводить судорогой (у Элси ледяные руки).
   - Да-а-а. Видимо ты очень не хочешь, чтобы я узнал твой секрет. Ты скоро посинеешь от холода, а до сих пор этого не замечаешь.
   - Действительно не хочу. - Я решила быть до определенной степени откровенной, - но лишь по той причине, что совсем перестала себя понимать. Я бы и сама не прочь разобраться в этом "секрете", но пока моих извилин на это не хватает.
   Медленно улыбка сошла с лица Элси и теперь он снова выглядел задумчивым.
   - Ты что-то недоговариваешь.
   - Мне есть, у кого учиться, - пытаясь скрыть свои переживания, спокойно ответила я.
   - Имеешь в виду меня?
   - Ну, пока что мне мало кого посчастливилось узнать здесь.
   - Так ты не хочешь, чтобы я раскрыл твой секрет?
   - Нет, хотя особой тайны в этом нет. Я сама все тебе расскажу, как только разберусь.
   - А, может, стоит покопаться в твоем сознании? - спросил Элси с улыбочкой, которая опять меня взбесила:
   - Тебе что, нравится издеваться?!
   - Только над тобой.
   - Ах ты...Гадина! - крикнула я и принялась колотить его кулаками по груди, на что он только громко рассмеялся.
   Вскоре его смех передался мне, и я уже не могла сердиться. Уткнувшись лицом в грудь Элси, я тоже засмеялась.
   Посмотрев ему в глаза, я снова попала под их необъяснимую власть.
   Мне очень захотелось поцеловать Элси. Повинуясь порыву, я встала на цыпочки и выполнила свое желание (странно, поскольку, дожив почти до восемнадцати лет, я понятия не имела, что надо делать, когда кого-то целуешь).
   Но поцелуя не получилось (облом). Как только я прикоснулась к его губам, он с силой оттолкнул меня. В его глазах застыло полное недоумение.
   Тут я пришла в себя.
   "Ну, и кто потом посмеет сказать, что ты не полная idiotin?"
   Мне стало ужасно стыдно, и я круто развернувшись, побежала прочь от Элси.
   Как можно было решиться на такую глупость? Как после этого смотреть ему в глаза?
   Больше всего мне хотелось оказаться где-то далеко отсюда, причем абсолютно неважно, где. Я словно зациклилась на этой мысли, при этом вспомнив, как я разглядывала облака с Эйриком... и вдруг поняла, что лечу со скалы.
  
  
  

Глава 10

   "Да... Ничего не скажешь, мягкая посадка".
   Нет, я, конечно, не жалуюсь, поскольку после такого "спуска с горочки" я умудрилась не только ничего не сломать (хотя, как минимум, должна была свернуть себе шею), но даже не посадила ни одного синяка.
   Придя в себя и отряхнувшись, я увидела нечто неописуемо красивое, то, чего сверху как-то не замечала (или, может, просто была слишком занята своими мыслями, чтобы замечать?).
   У подножия скалы размеренно текла небольшая речушка, на противоположном берегу которой расположился лес. В лесу царила осень, деревья были одеты в золото и медь.
   Придерживая рукой челюсть (чтоб не потерять) я смотрела на все это великолепие, и вдруг мне захотелось увидеть создателя этого мира. Думаю, мы подружились бы, ведь он, как и я, искал убежище в природе. А еще он, видимо, был очень одинок.
   "Вот и верь после этого тем, кто говорит, что демоны - злые сухари".
   Не зря здесь была осень: похоже, она отображала состояние души своего творца.
   "Именно в такой обстановке хочется наваять какой-нибудь шедевер".
   Я пожалела, что не умею рисовать. Очень хотелось как-то запечатлеть сию лепоту.
   "Боюсь, с помощью моих рук она превратиться в кошмар".
   Вот бы побывать там. Только как? Плавала я только "топориком", а ходить по воде, подобно Христу, еще не научилась.
   "А, была ни была. Утонуть мне все равно не светит".
   С этой мыслью я вошла в реку и... без труда поплыла. Вода словно поддерживала меня, не давая уйти на дно.
   Она была теплой, хотя солнце особо не жарило, а в воздухе парила приятная прохлада.
   Выбравшись из речки, я побрела в чащу леса.
   Лес оказался довольно густым и темным, но страха не вызывал. Сквозь кроны деревьев пробивались лучи солнца и, присмотревшись, можно было увидеть кружащиеся в воздухе пылинки. Здесь было несколько холоднее, чем на скале или возле реки, но я не замерзала. С деревьев легким дождиком падали листья и, танцуя, устилали землю цветным ковром.
   "Ну, просто умереть, не встать..."
   Зверей и птиц тут не было, потому создавалось впечатление пустоты и одиночества. Это только лишний раз подтверждало мое предположение.
   В воздухе витало ощущение некой грусти и отчужденности, а необъяснимая боль была почти осязаемой.
   От такой "располагающей" атмосферы опять стало грустно, и я снова вспомнила Элси и свой неописуемо глупый поступок. Какая муха меня укусила? Или моя протекающая крыша окончательно провалилась? Это же надо было додуматься: поцеловать Элси! И как теперь ему в глаза смотреть?
   "Какой же дурой надо быть, чтобы втрескаться в Дьявола! Это уже клиника!"
   Но любила ли я его на самом деле? Не знаю. Наверное, я вообще не знаю, что такое любовь. Всего лишь слово из шести букв или что-то большее?
   Я все еще злилась на себя за то, что так нелепо выдала свои чувства. Элси ведь не мог (или, скорее, не хотел) выудить их у меня из головы. И тут, на тебе! Я сама выложила их на блюдечке с голубой каемочкой.
   Находясь в состоянии полного бешенства, я начала ломать и топтать все, что попадалось на пути (пыталась выпустить пар).
   И вдруг почувствовала резкую перемену в атмосфере леса. Словно била живое существо. Он сжимался и беззвучно плакал в ответ на мои удары. Он напоминал ребенка, перепуганного и забившегося в угол, попавшего под горячую руку родителей (это поймут те, кто хоть раз имел неосторожность так поступить со своим чадом).
   "Господи! Да он живой!"
   Руки безвольно опустились, я почувствовала себя чудовищем. Упав на землю и уткнувшись носом в кучу листьев, я заплакала. Причем не просто заплакала, зарыдала.
   В конце концов, мне больше ничего не оставалось. Пытаясь разобраться в полном хаосе своих мыслей, я не заметила, как стала срываться на этом ни в чем не повинном творении чьего-то одиночества. Я свирепствовала, потому что мир не мог ответить. Чем же я лучше своих черствых родственников и одноклассников, которые избрали меня "подушкой для битья", потому что я не могла (точнее, просто боялась) дать сдачи?
   Вдруг послышался легкий шорох. Обернувшись, я увидела маленького котенка, перепугано глядевшего на меня своими желтыми глазами-пуговками. Его вид заставил меня зарыдать еще громче.
   Слезы лились рекой, но я почувствовала, как кто-то еле ощутимо трется мне о спину. Это был все тот же котенок. Он словно пытался успокоить меня.
   Взобравшись мне на живот, он тихо замурлыкал и этот звук (как и всегда), стал потихоньку унимать мою истерику.
   "Что ж, думаю, котенка-то у меня никто не отнимет".
   Истерика прошла, плакать больше не хотелось. Мир уже в который раз унимал мою боль.
   Я мысленно извинилась за свое ужасное поведение, и лес, кажется, тоже успокоился, хотя в воздухе все еще ощущалось какое-то недоверие. Естественно! Раз обжегшись, и на холодное дуть будешь.
   "Спокойно, Лолита, спокойно. Несчастный лес не виноват в полном отсутствии у тебя мозгов. Надо просто расслабиться и разложить все по полочкам".
   Легко сказать, но как сделать? За последнее время я, кажется, совершенно разучилась соображать.
   Не желая сидеть на одном месте, я поднялась и пошла дальше (естественно, с котенком на руках). Интересно, что было за лесом?
   Выход пришлось искать недолго. То ли я хорошо ориентируюсь в пространстве, то ли это сам лес решил поскорее избавиться от "больного на всю голову" посетителя, но вскоре деревья поредели, и стало понятно, что дальше раскинулась степь.
   Степь была поистине бескрайней и в этом неограниченном просторе я почувствовала себя полностью свободной. Однако котенок принялся внезапно вырываться из рук. Я опустила его на землю и пошла дальше, уже одна. Отойдя немножко, оглянулась. Котик сидел на краю леса и с любопытством наблюдал за мной. но мне не захотелось возвращаться к нему.
   Степь манила, и я почувствовала себя абсолютно счастливой. Мне захотелось петь, прыгать и расцеловать любого, кто попадется на пути.
   Но степь так же была лишена обитателей, как лес и скала. Моим единственным спутником был озорной ветер, который, словно парикмахер, играл с моими волосами, пытаясь создать прическу а-ля "я у мамы дурочка". Здесь так же чувствовалась отчужденность, но теперь она не угнетала. Скорее наоборот: я радовалась, что была тут одна, что никто не может помешать наслаждаться ощущением полной свободы.
   Раскинув руки, я побежала в пестрый простор и, казалось, на доли секунд взлетала, когда ноги отрывались от земли. Оглушительный смех рвался наружу, и я забыла обо всем: об Элси, о том, что нахожусь я в аду и что, возможно, все это только иллюзия.
   Я еще никогда не чувствовала себя такой счастливой. Это трудно описать словами, но ничего подобного со мной не происходило. Больше никогда я не взлетала и, танцуя с ветром, не кружилась в небесах. Это было еще удивительнее, чем в первый раз. Казалось, я сама стала ветром, и не было в природе силы, которая могла бы остановить мой полет.
   Но, как говориться, хорошего понемножку: через какое-то время меня кто-то окликнул. Я посмотрела вниз и увидела темное пятно среди пестрой степи. Спустившись ниже, разглядела... Мефистофеля. Приветливо улыбаясь, он смотрел на меня и махал рукой.
   - О, смотрю, вы и тут зря времени не теряете, Mein Herz! Изучаете искусство полета? - вежливо спросил он.
   Ну, чем не галантный кавалер?
   - Похоже, это оно меня изучает, поскольку я даже не пыталась взлететь. Само собой получилось.
   - А я-то думал, вы скучаете. Хотел пригласить вас к нам, на вечерние посиделки, на кружку "Огненного Д."
   - Вечерние? Вы даже разделяете времена суток?
   - Ну, если честно, то нет. У Вельзевула на Серном Курорте всегда ночь. Просто так удобнее говорить.
   - А что такое "Огненный Д."?
   - А... Это изобретение Вельзевула. Рецепт засекречен до нельзя.
   - А ты уверен, что это хорошая идея? Кажется, я вам немного нервы пополоскала...
   - Ты не сделала ничего особенного! Подумаешь, всего-навсего сперла грешника и подняла переполох среди мясников. Мельхиор, наверное, схватил бы инфаркт, если бы мог, - в его голосе не слышалось осуждения или неодобрения. Только абсолютно искреннее веселье.
   "А он мне нравиться".
   - И это ты называешь "ничего особенного"?
   - Да не парься. Такие встряски иногда даже полезны, тем более, они случаются нечасто. К тому же, человек, у которого хватило сил бросить вызов самому Мессиру, не может не вызывать уважения.
   - Причем тут сила? Дури у меня много в голове, вот и все, - кисло ответила я.
   Вспомнился неудавшийся поцелуй, и мне стало так стыдно, что я сильно понадеялась, что не залилась в тот миг краской.
   - Ну, в любом случае, у нас мало таких дураков, которые рискнули бы ссориться с Мессиром. Точнее сказать, здесь вообще таких нет.
   Я улыбнулась. Кажется, сердце этого демона я покорила.
   "Что ж, если люди не ценили, может, хоть демоны оценят?"
   - Так что, пошли? Честно говоря, наши просто сгорают от нетерпения тебя увидеть. Поверь, они совсем не злятся. Может, Мельхиор немного поворчит, так как львиная доля беспокойства досталась именно ему... а вообще, у нас народ хороший.
   "Подумать только, демоны - и хороший народ!"
   - Ладно, идем. Только учти, если они захотят меня съесть на ужин, ты будешь меня защищать.
   - Готов отдать за вас жизнь, миледи, - горячо воскликнул Мефистофель, после чего мы оба засмеялись.
   - Ты всегда такой приколист или только изредка? - поинтересовалась я.
   - А разве тут есть выбор?
   Среди всей этой сплошной юморины последние слова Мефистофеля прозвучали необычайно серьезно.
   Я мудро решила не развивать тему и просто расслабиться. И, правда, зачем сушить голову над тем, чего не изменить? По крайней мере, у меня на это точно сил не хватит (тем более что допинг в лице банальной женской обиды окончательно выдохся).
   - Так мы идем или нет? - спросила я, набравшись желания поближе познакомиться с демонами.
   "Меньше времени будет думкою багатiти".
   - Конечно! Дай руку.
   Без лишних вопросов я протянула Мефистофелю руку, и тут же прекрасный пейзаж степи сменился мрачной неприветливостью Серного Курорта, а в нос ударила резкая вонь.
   - Мама, роди меня обратно! - взмолилась я.
   КСшмар! От этих "тонких ароматов" начали слезиться глаза, а в носу словно пожар разгорелся.
   Уткнувшись в плечо Мефистофеля, я сказала:
   - Вы бы хоть противогазы туристам выдавали.
   Мефистофель засмеялся:
   - Пардон, мадемуазель, - извинился он и на доли секунд закрыл мне нос ладонью.
   Когда он отнял руку, все запахи моментально исчезли.
   "Меня уже в который раз заставляют "ловить" челюсть".
   - Как ты это сделал? - изумленно спросила я.
   - Просто заблокировал твое сознание от восприятия запаха. Вот и все. Только не спрашивай, как это делается. При всем желании, я не смогу объяснить.
   "Да... наслаждаться чудесными видами тут точно нельзя".
   По очень простой причине: густой туман скрывал почти все "прелести" Серного Курорта.
   Мне удалось лишь различить очертание небольших озер, разбросанных то тут, то там. Вопреки ожиданиям, их поверхность была абсолютно гладкой (я-то ожидала увидеть бешено барахтающихся и кричащих преступников).
   - Они в озерах с головой, - ответил Мефистофель, вероятно, прочитав мои мысли.
   - Вас здесь, что, не учат, что подслушивать чужие мысли некрасиво?!
   - Bitte, entschuldigung! Просто, когда вертишься в окружении, где умеют читают мысли, начинаешь забывать, что это дано не всем.
   - Далеко еще до вашего Вельзевула?
   - Да нет, не очень.
   - Интересно, как ты ориентируешься в этом "сиреневом тумане"? Даже без компаса.
   - Просто я знаю, что искать.
   Остаток пути мы шли молча.
   Это был самый долгий поход в моей жизни. В конце концов, мне уже начинало казаться, что мы никогда не придем. Возможно, из-за поражающего однообразия местности. Кроме небольших серных "луж" здесь больше ничего и никого не было. Когда мы проходили по самому краю береговой линии, можно было увидеть слабые очертания фигур в их глубине.
   Также нас сопровождали слабые стоны и мычание (бессменная музыка преисподней), которые изрядно давили на уши. В этот момент мне захотелось поныть, как в детстве, мол, я устала и т.д. и т.п.
   Мефистофель, вероятно, прекрасно знал, какие мысли сновали у меня в голове, однако воздерживался от каких-либо комментариев, весьма справедливо опасаясь бурной реакции с моей стороны.
   Внезапно, поверхность одного из озер зашевелилась, и наружу вырвалось что-то бешено орущее, уцепившись за мою ногу (разобрать, мужчина это или женщина, было положительно невозможно из-за разъеденной серой кожи).
   Мне стало не по себе. А Мефистофель с силой толкнул несчастное существо ногой обратно в озеро.
   Я вздрогнула от отвращения, смешанного с жалостью.
   - Entschuldigung! Работа такая, собачья. Жалость нам не положена, - пожал плечами Мефистофель.
   К счастью, наше странствие все же закончилось. На горизонте показался дворец Вельзевула. Впрочем, дворцом это назвать было сложно. Жилище Демона Серного Курорта состояло из трех огромных пирамид. Одна, самая большая, в центре и две чуть поменьше по бокам. Они были присоединены к главной на определенном расстоянии от земли. В целом это строение напоминало голову и два уха.
   - Интересный подход к египетскому стилю, - вид сооружения меня несколько приободрил.
   - Вельзевулу нравятся пирамиды, но строить просто одну большую ему показалось скучным, - улыбнулся в ответ Мефистофель.
   Центральная пирамида представляла собой одну громадную комнату (просто, но с размахом), отделанную в том же египетском стиле. Стены от пола до потолка были покрыты рисованными эпизодами из египетской мифологии и древними иероглифами, а по углам зала стояли статуи египетских богов. Возле двух противоположных стен были винтовые лестницы, ведущие к дверям меньших комнат. В центре зала, под спиралевидной люстрой, свисавшей с наивысшей точки потолка, стоял огромный круглый стол (прямо, как в Камелоте), а вокруг него семь кресел в виде сидящих фигур. Среди них я узнала представителей египетского пантеона.
   Хозяин дворца тоже выглядел весьма по-египетски. Но был невысокого роста, но весьма могучего телосложения. Его волосы были угольно-черного цвета, подстриженные под ровное каре, голову обвивала золотая кобра с огромными изумрудными глазами, в том же стиле пояс удерживал на талии традиционный элемент египетской одежды (не знаю, как называется). Выразительные черные глаза еще больше подчеркивала подводка. В руках он держал что-то вроде посоха тоже в форме кобры. До нашего прихода он был в полном одиночестве.
   - О, а вот и первые гости, - расплылся в широкой улыбке Вельзевул. - Вижу, ты привел к нам еще одну даму! Замечательно! Просто великолепно!
   Он подошел ко мне и, взяв меня за руки, жалобно произнес.
   - Нам здесь так не хватает женского общества. Но, позвольте представиться. Вельзевул, Губернатор Серного Курорта.
   При более близком рассмотрении он оказался достаточно приятным, хоть и несколько грубоватым на вид.
   - А я Лолита, просто заблудшая душа.
   - Наслышан о вас. Признаться, я представлял вас совершенно другой.
   - Правда?
   - Он думал, что ты этакая гром-баба, которая и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет, - вмешался Мефистофель.
   - Да, а вы оказались достаточно хрупкой.
   - Вы меня просто в краску вгоняете, - шутливо ответила я.
   Честно говоря, я совершенно не привыкла к вниманию со стороны мужчин. До сих пор, если меня и замечали, то только для того, чтобы поддразнить или оскорбить. Потому сейчас, когда передо мной расплывались в пух и прах, я просто не знала, как на это реагировать.
   - Прошу вас, проходите, присаживайтесь, - пригласил Вельзевул.
   Он усадил меня на кресло богини-кошки, рядом с Ра, в котором, видимо, сидел он сам, а Мефистофель уселся рядом со мной в кресло Анубиса.
   - Я вас покину ненадолго. Нужно присмотреть за "Огненным Д", - с этими словами Вельзевул покинул зал через одну из дверей, которая вела, вероятно, в кухню.
   - Ну, как он тебе? - спросил Мефистофель.
   - Пока не знаю. По-моему, неплохой тип.
   - Даже очень неплохой. Душа компании. А его "Огненный Д" просто творит чудеса.
   - А кто еще должен прийти? - спросила я, одновременно надеясь и боясь, что Элси в этом списке не будет.
   - Мельхиор, Демирэль с Маркизет и Черная Борода. Обычно к нам присоединяется и Мессир, но сегодня он отправился к Роду, на чай.
   - К кому?
   - Ах, да! Пардон, забылся. Род - это ваш христианский Бог. Вообще, у него, как и у Мессира, много имен, но самому ему больше всего нравиться, когда его зовут Родом.
   - Не поняла, а когда это они успели помириться?
   - А кто тебе сказал, что они ссорились?
   И снова шок. Чего-чего, а этого я уж никак не ожидала. Бог и Дьявол, и вдруг друзья...
   "Вот это поворот..."
   Мефистофель лишь засмеялся:
   - Не ты первая, не ты последняя, кто роняет челюсть, узнав это, так что не переживай. Просто Роду однажды пришла в голову идея донести реальное положение вещей в нашем мире людям. Он хотел, чтобы вы перестали враждовать из-за веры. Но, увы, выбор его пал не на самого умного, или не самого бескорыстного, человека, который перекрутил информацию с ног на голову.
   - То есть, на самом деле, Люцифер и Род никогда не воевали.
   - Нет, конечно! Просто люди перевели войну Добра и Зла в личности, хотя на самом деле Мессир и Род к ней никакого отношения не имеют. Они никогда воевать не будут.
   - Почему?
   - Потому что тогда оба останутся совсем одинокими.
   - А как же вы? И Ангелы?
   - Мы не знаем, каково это, когда на твоих плечах лежит целый мир.
  
  
  
  
  

Глава 11

   Вскоре пришел Мельхиор, весь в лучших (или в худших?) традициях неформальной культуры, что смотрелось немножко по-шутовски, особенно, если учитывать, что он был весьма немолодым карликом.
   Мельхиор был одет в рваные джинсы и черную майку, прикрытую немного поношенной "косухой". На шее у него красовался шипованный "ошейник", около десятка сережек в каждом ухе, а так же на обоих бровях, нижней губе и несколько колец в носу. От одного из них тянулась тонкая цепочка к уху. На голове у Мельхиора красовался здоровенный ирокез, покрашенный полосками во все цвета радуги.
   А в целом он выглядел несколько угрюмым (наверное, из-за моего каприза с Эйриком), холодные серые глаза сердито смотрели из-под густых салатовых бровей.
   Окинув нас с Мефистофелем недовольным взглядом, Мельхиор спросил:
   - Мефистофель, в каком болоте ты с ней кувыркался?
   "На себя бы посмотрел!"
   Я, конечно, понимала, что он абсолютно прав, поскольку после всех приключений мой бедный костюм "а-ля Нео" выглядел просто жалко, но вовсе не собиралась выслушивать замечания этого говорящего сундука. В конце концов, отражать подобные атаки до сих пор было чуть ли не смыслом моей жизни.
   Я мило улыбнулась и сладким голосом ответила:
   - Приятно познакомиться. А можно спросить, чьи собаки так порвали ваши джинсы, и какой краской для волос вы пользуетесь? Мне безумно нравиться ваш цвет.
   Мельхиор замер с открытым ртом (видно очередной едкий комментарий застрял у него в горле), а Мефистофель буквально покатился со смеху.
   Мне стало немного стыдно. Я и так доставила ему немало головной боли.
   - Извините, Мельхиор. Я знаю, что вы сердитесь, знаю, что наломала дров...
   - Наломала дров? Да я чуть не поседел, пока искал этого щенка! Меня чуть не понизили!
   - Не говори ерунды! - огрызнулся Мефистофель. - Все прекрасно знают, что Мессир тебе ни слова не сказал по этому поводу. А поседеть ты сможешь, только если сам захочешь.
   - Видел бы ты его лицо, когда он пришел ко мне. Я думал, что он мной этого грешника собирался заменить.
   - Ну, допустим, не вами. Злился он на меня, так что... - попыталась вмешаться я, но, кажется, безрезультатно.
   - А этот, тоже хорош. Черт безрогий! Выставил меня в своей паршивой газетенке, как стареющего и ни на что не способного лопуха.
   - Ой, было бы из-за чего расстраиваться. Да если бы я каждый раз воспринимал бредни этого Сивого Мерина всерьез... В конце концов, ему же надо как-то оправдывать свое существование.
   Я не совсем понимала, о чем они говорили. Какой-то Черт безрогий пытался оправдать свое существование и стал сочинять бредни сивого мерина, выпуская их в газете... Очень похоже на нашу родную желтую прессу.
   "Похоже, средства массовой информации глубоко укоренились даже в аду".
   Воображение стало рисовать возможные заголовки на первой полосе издания типа "Адские хроники" или "Пекло сегодня". Что-то вроде "Таинственная пропажа грешника: выходка бунтаря или просто халатность властей?"
   Не выдержав, я засмеялась.
   - Чего скалишься? - обиженно спросил Мельхиор.
   - Sorry! Просто как-то в голове не укладывается, что даже здесь есть газеты и журналисты.
   - А как ты думаешь, кто расплодил эту нечисть в вашем мире? Даже в аду есть идиоты, которые только и могут, что рыться в чужом грязном белье. И как Мессир это терпит? Ума ни приложу.
   - Могу поспорить, что сейчас наш уважаемый господин Сэттрель готовит очередную бомбу. Интересно, о чем? - мечтательно произнес Мефистофель.
   Я вспомнила свою весьма успешную попытку поднять бунт в Сером Городе, и подумала, что с этого можно сделать не одну "сенсацию".
   - Могу поспорить, что-то о тебе, - сказал мне Мельхиор. - Нам давно никто таких кардебалетов не показывал. Не удивлюсь даже, если он заявиться сюда.
   - Извините...
   -Да перестань ты... Тоже мне, заладила, как попугай!
   - Йо-хо-хо! - словно раскат грома, прозвучал чей-то возглас.
   - Черная Борода! - обрадовался Мефистофель и подбежал к чернобородому исполину в пиратской одежде.
   "Черная Борода... где-то я это слышала. А! Это же кличка одного из пиратов!".
   Он был очень высокого роста (наверное, такой же великан, как Элси). Спутанные волосы и густая борода почти полностью скрывали испещренное шрамами лицо, а яркие фиолетовые глаза сверкали, как у хищника.
   Он был одет в лучших традициях пиратской моды: черные (по всей видимости кожаные) бриджи, высокие черные сапоги, черный бархатный мундир, перетянутый красным кушаком и огромная треуголка с белым пером. На кушаке висела длинная сабля, кинжал и два пистолета старой модели.
   "Интересно, зачем ему пистолеты и сабля, если он демон? Просто старая привычка или аксессуары для полной картины имиджа?"
   Поздоровавшись с Мефистофелем, Черная Борода подошел ко мне и, галантно поклонившись, представился.
   - Эдвард Тич, младший демон жадности. Произведен в ранг за особые заслуги.
   - А я - Мердок, - послышался писклявый голос, принадлежавший огромной крысе, сидевшей в волосах пирата.
   Это был гигантских размеров черный грызун с блестящими желтыми глазами и парой крыльев (тоже желтых).
   - Ой, какая лапочка! - улыбнувшись, воскликнула я, - можно его подержать?
   - С удовольствием! - воскликнул Мердок и полетел ко мне.
   Сначала он попытался устроиться на моем плече, но оно оказалось слишком маленьким (бедняга постоянно соскальзывал), так что ему ничего другого не оставалось, кроме как осесть у меня на коленях.
   - Ты не боишься меня? - пропищал он.
   - Нет. А должна?
   Тишину разрезал громогласный хохот Черной Бороды:
   - Тысяча чертей!
   - Не знала, что в аду не бояться крыс - это подвиг, - честно говоря, я не могла понять, чему они так удивлялись.
   - Ты бы слышала, как орет Маркизет каждый раз, когда видит меня. Мне постоянно приходится прятаться, - пожаловался Мердок.
   - И не только Маркизет. Я еще не видел лиц женского пола, которые так спокойно реагировали бы на Мердока.
   - Ну, не каждый день можно встретить говорящего крыса, да еще и с крыльями.
   - Тебя, похоже, это не сильно удивило, - вставил Мефистофель.
   - Я свою порцию сюрпризов уже получила. Кстати, а ты кто?
   - Всего лишь помощник демона, - вздохнул Мердок, - причем без перспектив карьерного роста.
   - Почему?
   - Предательство даже здесь не в чести, хотя мы часто толкаем потенциальных грешников на него. Но если ты все же попался на эту удочку, можешь забыть о карьере в Аду, - ответил за него Черная Борода, хотя в его голосе не слышалось ненависти или злобы. - А ты, помниться, в свое время выдал мое местоположение Мейнарду.
   - По-моему, я за это сполна заплатил, - пискнул Мердок.
   - Так вы, типа, враги?
   - Были. Знаешь, злопамятность нынче не в моде. Я отомстил, лишил его возможности выслужиться и вдобавок превратил в крысу. Как говорит современная молодежь, я выпустил пар, и теперь не вижу причин продолжать его ненавидеть.
   - Что бы ты без меня делал? Ты же половину душ заполучил только благодаря мне, - огрызнулся Мердок.
   - Он прав, мерзавец, чертовски умен.
   - То есть, теперь вы друзья?
   - Что-то вроде того.
   - Хм, хм, - прокашлял кто-то на заднем плане.
   Это был невысокого роста щупленький мужичок (в народе таких именуют заморышами) в потертых джинсах и видавшей виды клетчатой рубашке. Его маленькие водянисто-голубые глазки нервно забегали по присутствующим, впоследствии остановившись на мне.
   По тому напряжению, которое тотчас воцарилось в зале, я поняла, что этот пришелец явно относиться к тому число гостей, которых считают "хуже татарина".
   - Вспомни ..., вот и оно. Чего приперся? - грозно спросил Черная Борода и мне показалось, что заморыш даже затрясся под тяжелым взглядом пирата. Но, видимо, законченным трусом он все же не был, поскольку с места не сдвинулся.
   - С каких это пор Вельзевул стал рассылать приглашения разного рода гэ? - злобно рявкнул Мельхиор. Он просто жег незнакомца глазами.
   "Кажется, я начинаю понимать, кто он и за чем пожаловал".
   - Вы - Сэттрель из местной газеты? - поинтересовалась я.
   "Не думала, что Мельхиор еще и предсказателем подрабатывает".
   - Что значит "из местной"? К вашему сведению, "Девятый Круг" - лучшая газета во всей Преисподней, - возмутился журналист, при этом напомнив павлина, который пытался распустить ощипанный хвост.
   - Может, это потому, что твоя занюханная газетенка - единственная во всей Преисподней? - саркастически подметил Мефистофель.
   "Похоже, этот проныра вылил немало грязи на голову каждому из присутствующих и теперь решил приняться за меня. Как будто я дам ему такую возможность".
   - Давайте, забрасывайте меня камнями! - страдальчески произнес Сэттрель. - Художника легко оскорбить!
   - Это кто здесь художник? - спросил Мефистофель, хватаясь за живот. - Ты, что ли?
   - У тебя поворачивается язык свою грязную писанину называть художеством? - подхватил Черная Борода.
   Даже я не удержалась от смеха, хотя в глаза не видела "творчества" Сэттреля. Просто сам факт того, что совершенно заурядный журналист захудалой бульварной газетенки называет себя художником... Короче, это была вполне нормальная реакция.
   Сэттрель стоически выдерживал насмешки окружающих, вероятно, внушая себе, что он великомученик, страдающий за благородное дело (по крайней мере, нечто подобное было написано на его лице).
   - Зачем пришел? - пискнул Мердок, поднимаясь в воздух. Бедняга так катался от хохота, что в итоге свалился с моих коленей.
   Сэттрель не ответил. Вместо этого он выразительно посмотрел на меня, ясно давая понять, что, вернее, кто ему нужен.
   - Э, нет! Так не пойдет. Девчонку мы в обиду не дадим. Не говоря уже о том, что Мессир тебя с землей сравняет, если ты начнешь полоскать ее в своем "издании", - сказал Мельхиор.
   Насчет последнего аргумента я сильно сомневалась. Вряд ли Элси стал бы защищать меня, поскольку у него были все основания мстить мне за бунт. Однако, при таком количестве защитников (если даже Мельхиор стал заступаться за меня) можно обойтись и без него.
   Тем не менее, Сэттрель все же не собирался сдаваться так легко.
   - Я не собираюсь никого полоскать! Я пишу только правду. И вообще, я хотел всего лишь задать пару вопросов по поводу Революции в Сером Городе.
   Никто из присутствующих не выглядел сильно удивленным: похоже, они уже успели прослышать о моем очередном "подвиге".
   - И что ты хочешь узнать? - спросила я.
   - Как вы это сделали? До вас никому не удавалось противостоять энергетике Серого Города, - в его голосе звучало восхищение, смешанное с полным недоумением, - а теперь нам пришлось бросить все силы Чистильщиков памяти, чтобы подавить восстание.
   - У меня была Муза, точнее, Муз.
   Сэттрель не стал спрашивать, кто это был, поскольку это и без лишних вопросов было ясно, как день. Он вообще, по-моему, не знал, что спрашивать дальше, и стоит ли продолжать расспросы, поскольку это не представлялось возможным без вовлечения в эту историю Элси, чего демоническому журналисту, ну, совсем не хотелось. Впрочем, мне тоже, поскольку это повлекло бы за собой пространные объяснения, почему я так упорно пытаюсь ему противостоять и как я к нему отношусь, чего я никак не могла допустить. Как можно объяснить что-то кому-то, если ты не в состоянии это объяснить самому себе?!
   - Но... все-таки, как вы это сделали? Даже самые отчаянные и сильные буквально за несколько дней в Сером Городе превращались в зомби.
   - Ну... скажем, у меня была цель, было за что цепляться.
   - Если я не ошибаюсь, вы искали некого Эйрика, которого незадолго до того выкрали из Мясорубки.
   - Да, - ответила я, не желая говорить всю правду.
   - Вас с ним что-то связывало? Может, еще при жизни?
   "А он редкостный дурак, если всерьез думает, что мне на самом деле был нужен Эйрик. Хотя... надо же ему из чего-то сенсацию стряпать".
   - Нет. Я его впервые увидела на Мясорубке.
   - Наверное, у вас действительно были сильные чувства к нему?
   "А вот это уже действительно смешно. Неужели он хочет сделать из нас с Эйриком разлученную парочку?"
   Обведя взглядом присутствующих, я поняла, что последний вопрос Сэттреля насмешил не только меня. Впрочем, и сам Сэтрель, похоже, понимал, насколько глупо выглядел, но... чего только не сделаешь ради сенсации?
   - Не было у меня к нему никаких чувств, кроме самой обычной жалости. И совсем не он был моей целью.
   Я загнала Сэттреля в тупик. Он застыл с открытым ртом, а очередной вопрос застрял у него в горле. Бедняга не мог решить, что же ему делать дальше: развивать тему с Эйриком было бы по меньшей мере глупо, но втягивать в свою историю Элси...
   Конечно, лавстори между Дьяволом и простой смертной вызвала бы огромный резонанс у адской публики, но, с другой стороны, Сэттрель слишком дорожил собственной шкурой, чтобы подписать себе приговор.
   - Не, дружище, из этой истории ты бомбу точно не сделаешь, - подытожил Мефистофель, - иначе она тебя же и подорвет.
   Эти слова, похоже, и помогли Сэттрелю сделать выбор. Собрав последнюю храбрость в кулак, он спросил:
   - Какие у вас отношения с Мессиром? Почему он спускает вам все с рук?
   "Спроси че-нибудь полегче. Сама бы хотела знать".
   - Это вы у него спрашивайте. Я чужих мыслей читать не умею.
   - Если вы сказали, что вашей целью был не Эйрик, то, вероятно, вы хотели насолить Мессиру?
   "Не в бровь, а в глаз".
   - Отчасти. А отчасти мне было жаль жителей Серого Города.
   - Но...
   - Все. Хватит. Закрыли тему!
   Что я могла сказать о том, чего в упор не понимала?
   - Но, позвольте...
   - По-моему тебе сказали хватит! - прорычал Черная Борода.
   Сэттрель сделал шаг назад, но сдаваться все же не хотел.
   - Я еще не закончил.
   - А, по-моему, очень даже закончил, - прозвучал за спиной демона бархатистый мужской голос, а еще через миг Сэттрель завыл от боли, принявшись вертется вокруг своей оси.
   Дело в том, что новоприбывший незнакомец поджег ему пятую точку, и теперь она полыхала, как факел.
   Все присутствующие (и я в том числе) дружно покатились со смеху.
   Сэттрелю же было совсем не до смеха. Он принялся кататься по полу, пытаясь потушить пожар, но огонь так легко не сдавался.
   - Помогите! Горю! - неистово вопил он.
   - Ничего, ничего, - сквозь смех произнес Мефистофель, - не сгоришь.
   В конце концов, все еще крича, с подожженной задницей, Сэттрель выбежал вон.
   - Так ему и надо, - спокойно произнес незнакомец.
   Это был самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.
   Он был молод (образ брюзжащего старикашки пока импонировал только Мельхиору), но держался с какой-то горделивой непринужденностью, наталкивающей на мысль, что когда-то парень вращался в кругах аристократии.
   Он был среднего роста, черный смокинг сидел на его подтянутой фигуре просто безупречно. Впрочем, красивая фигура была далеко не единственным достоинством этого демона. Если говорить об идеале красоты, то его лицо как нельзя лучше подходило под это звание, поскольку было действительно идеальным, отчего казалось даже каким-то нереальным. Бессомненно, он был еще красивее, чем Элси.
   Вслед за парнем вошла женщина, под стать партнеру. Она была почти одного с ним роста с точеной фигурой и красивым личиком, обрамленным густыми огненно-красными локонами, доходившими почти до колен.
   "Вот это волосы..."
   Весьма откровенное платье в тон волосам подчеркивало пышные формы девушки и тонкую талию.
   Это были Дэмирель и Маркизет.
   - Good evening, everyone. I see you've got someone new here...- лениво протянул Дэмирель. - I bet it's our new legend... what's your name?
   Он явно наслаждался звучанием собственного голоса.
   "Полюбуйтесь, какой я умный и образованный... Это попахивает манией величия".
   - Ну, легенда - это несколько сильно сказано...
   - Не прибедняйтесь, шери, если даже Сэттрель не побоялся сунуть сюда свой нос ради того, чтобы поговорить с вами, это говорит о многом, - промурлыкала Маркизет.
   - Привет, - пропищал Мердок, вылетая из-за спины Черной Бороды.
   Весь великосветский лоск тут же слетел с Маркизет. Она принялась орать, как недорезанный поросенок, осыпая крыса весьма сложными оборотами нецензурной лексики.
   - Неужели ты до сих пор не можешь привыкнуть к его присутствию? - презрительно бросил Дэмирель. - В конце концов, это всего лишь крыса.
   - Такие вот всего лишь крысы когда-то изгрызли мне волосы.
   - Чаще надо было их мыть, - огрызнулся Мердок. - В любом случае, я тебе сотни раз говорил, что не питаюсь волосами.
   - Успокойтесь, Маркизет. Он абсолютно безобиден, - вмешалась я и, в подтверждение своих слов, взяла его на руки.
   - Фи! Как вы можете к нему прикасаться?
   - Свободно. А что вас так удивляет?
   - Ни одна уважающая себя женщина не возьмет это чудище в руки.
   - Боюсь, Маркизет, вы отстали от времени. В нашем мире многие держат крыс, как домашних любимцев, и женщины тоже.
   - Боже мой! - взмолилась Маркизет. - Куда мы катимся!
   - Только туда, куда сами себя катим, - послышался голос Вельзевула (видимо, он пришел на вопли Маркезет). - Прошу, усаживайтесь поудобнее, "Огненный Д." почти готов.
  
  
  
  
  

Глава 12

   Увидев "фирменный" напиток Велльзевула, я поняла, насколько буквальным было его название. Дело в том, что на подносе, который совершенно самостоятельно передвигался по воздуху, стояло восемь красных с позолотой (или это только так выглядело?) бокалов с темной жидкостью, которая горела в самом прямом смысле слова.
   "Интересно, как это пить?!" - подумала я, недоуменно глядя на плавно приземляющийся передо мной бокал.
   - Не бойся, Mein Herz, это совершенно безопасно, - шепнул мне на ухо Мефистофель. - Мы пьем его постоянно и, как видишь, все в полном порядке.
   И, тем не менее, я все же слабо представляла, как можно пить это варево, ничего себе не поджарив.
   - Итак, - воспользовавшись правом хозяина, начал Вельзевул. - Предлагаю тост. За то, чтобы у нас было поменьше работы и побольше свободного времени. Чтобы люди продолжали тупеть, облегчая нашу задачу...
   - И чтобы количество дам, составляющих нам компанию, непрерывно росло, - грубо вмешался Черная Борода, посылая мне весьма двусмысленный взгляд.
   "Нет. Я определенно не привыкла к такому отношению со стороны мужчин, пусть даже и не совсем обычных", - думала я, опасливо приближая к себе полный бокал "Огненного Д.".
   Ничего особенного. Огонь и вправду не обжигал, а только очень приятно согревал. Сам же напиток на вкус оказался похожим на горячее вино со специями, только несколько слаще и (как потом оказалось) намного крепче.
   Он действительно творил чудеса. Через какое-то время под действием этого чудодейственного зелья, Мефистофель и Черная Борода, запутав в волосы что-то дымящееся (фирменный прием бывшего пирата), принялись играть в футбол огненным шаром, а Мердок, нацепив на себя судейский свисток, летал за ними, то и дело свистя и показывая играющим карточки разных цветов (примитивно, тупо, но до чертиков смешно! Короче, это надо видеть!). Ни Мефистофель, ни Черная Борода, казалось, не замечали крылатого судью и продолжали гонять шар по всему периметру зала.
   Вельзевул и Мельхиор затеяли какую-то очень ярую дискуссию о проблемах внутренней политики ада (после разгромной статьи Сэттреля Мельхиор сильно опасался, что его не выберут на второй срок), время от времени поглядывая на "футболистов" и разражаясь приступами пьяного смеха.
   - Да не переживай ты. Я уже девятый срок в своем кресле отбываю, хотя Сэттрель и на меня немало д... вылил, - спьяна слова давались Вельзевулу очень трудно.
   Меня же после "Огненного Д." развезло совсем не по-детски. Я не могла даже встать с кресла, не рискуя при этом распластаться на полу. Мозг был затуманен, я словно наблюдала за всем происходящим (в том числе и за собой) со стороны. И вместе с тем было так весело...
   - Ну, как, нравится наша тусовка? - спросила Маркизет, подсаживаясь ко мне.
   Ее красные глаза как-то неестественно блестели, по чему я поняла, что она была в состоянии, сходном с моим.
   - Бесподобно! Я еще никогда не испытывала подобного удовольствия, - как ни странно, у меня совсем не заплетался язык. - Как ты думаешь, я могу претендовать на то, чтобы стать демоницей?
   - Вполне. Ты достаточно симпатичная, если немножко поработать над собой, из тебя выйдет прекрасный соблазнитель. Ни один мужчина не сможет устоять. А уж женщины... знаешь ли, мы - народ завистливый и всегда хотим быть самыми самыми.
   - Кстати, почему здесь так мало женщин?
   - Почему мало? Хватает, просто почти никто из них не выбивается в демоны.
   - Почему?
   - Большинство из нас не имеет таких амбиций, как мужчины. Мы стремимся к покою, уюту, в общем, к тихой гавани. Потому совращать нас гораздо сложнее. Иногда даже приходиться прикрываться светлыми целями, типа, покупать душу матери за счастье и благополучие ее ребенка. В девяносто девяти из ста случаев действует безотказно. Но такие экземпляры изо всех сил стараются исправиться в последующих реинкарнациях, так что, в конце концов, зачастую попадают в рай.
   - А ты была когда-нибудь человеком?
   - Да. Меня произвели в демоны сразу, за особые заслуги в земных воплощениях. Особенно в последнем.
   - А кем ты была?
   - Маркизой де Помпадур, - с явной ностальгией в голосе произнесла Маркизет. - Ах, какие были времена! Сколько невинных девушек я превратила в проституток, сколько соперниц со свету сжила! Все остальные воплощения - ничем не приметные развратницы и убийцы.
   - И далеко ты продвинулась по карьерной лестнице?
   - Сейчас я старший демон разврата. Честно говоря, Дэмирель мне иногда очень завидует, поскольку сам пока только младший бес, хоть его и избрали Губернатором Соллярия. Не понимаю, почему его до сих пор не повысили. Это ведь именно он был автором учения гедонизма, с помощью которого мы заполучили огромное множество душ.
   "Гедонизм, гедонизм. Что-то знакомое. Ах, да..."
   - А не это ли теория Оскара Уайльда?
   - О, милый Оскар! Помню, мы с Дэмирелем затеяли соревнование, кто быстрее получит его душу. Он выиграл, о чем свидетельствует "Портрет Дориана Грея".
   Действительно, присмотревшись к Дэмирелю, я заметила некое сходство с Уайлдовским персонажем. Он был молодым, красивым, воспитанным, умеющим соблазнять. Значит, писатель не выдумал нестареющий образ ангела с черной душой.
   - Talking about me? - спросил он, посылая Маркизет пламенный взгляд.
   Они не выглядели безумно влюбленными друг в друга, но было в их взгляде что-то такое... Впрочем, что именно это было, мне так и не удалось понять.
   - Да нет. Так, обсуждаем перспективы карьерного роста.
   - А что такое Соллярий? - спросила я (название было весьма неадское).
   - Огненные поля, как говорят некоторые. Там ОЧЕНЬ жарко. Днем температура достигает примерно +300 градусов.
   - Вы там готовите шашлыки из грешников?
   - Что-то вроде того. А еще там очень хорошо загорать. Кожа приобретает такой красивый оттенок...
   Как-то я слабо представляла, как можно загорать пр такой температуре. Сгорать - да, но загорать...
   В этот миг послышался громкий крик Мефистофеля. Он умудрился забить Черной Бороде гол, подсмалив одну из картин на стене зала. Вельзевул, однако, не выглядел слишком расстроенным и раскатисто смеялся вместе со всеми.
   - Я выиграл, я выиграл! - ликовал Мефистофель, мотая своими дымящимися волосами, как рокер на сейшине.
   - Я требую реванша! Ты жульничал! - притворно возмущался Черная Борода.
   - А вот и нет! А вот, и не жульничал, - вставил Мердок. - Я очень внимательно следил за игрой!
   - Ты на чьей стороне, каналья? Ты должен защищать меня, а не этого рыжего клоуна! - еще больше заводился пират.
   - Я на стороне правды, а правда всегда объективна, - важно изрек Мердок и полетел обратно к столу.
   Мефистофель и Черная Борода, обнявшись, последовали за ним. Естественно, разыгранное ими только что представление было не больше, чем просто балаган.
   - Ну, как я тебе? Выйдет из меня футболист? - смеясь, спросил Мефистофель, выпутывая из волос дымовые шашки.
   - Шутишь? Да ты лучше, чем Пеле! - ответила я, хотя, честно говоря, толком и не видела их игры.
   Мой затуманенный "Огненным Д." мозг не улавливал таких мелких деталей.
   - Так нечестно! Все лавры опять достаются ему! - обиделся Черная Борода.
   - Я же не виноват, что ты опять проиграл, - огрызнулся Мефистофель, хотя в этой перебранке не было и намека на серьезность.
   И все-таки, как же они были похожи на нас. Я не переставала этому удивляться, особенно, если учитывать, что мне всю жизнь пытались навязать прямо противоположные понятия. А впрочем, Библия гласит, что Бог создал нас по своему образу и подобию, так почему же демоны должны сильно отличаться от нас, если добрая половина из них в прошлом были людьми?
   Они жили на темной стороне, но вовсе не были воплощением тьмы, как мы привыкли думать. Они не клевали тех, кто был просто не похож на них и не пытались переделать весь мир под себя. До какой-то степени они были намного лучше людей.
   Впервые я не чувствовала себя не в своей тарелке. Я не боялась быть собой, не боялась, что меня не поймут. Мне было так легко с ними... Или это "Огненный Д." так ободряюще действовал? Или просто я впервые не была волком в овечьем стаде? Я была счастлива.
   - Мадемуазель, я бы очень хотел пригласить вас к себе в гости, - вдруг сказал Черная Борода. - Мне так одиноко в пустом доме!
   При этом он с таким жаром посмотрел на меня, что я залилась краской.
   - А где вы живете? - спросила я, опуская голову.
   - На морском дне. В обломках Титаника, - ответил за пирата Мефистофель. - Вот уж ничего интересного.
   - Обижаешь, друг. Мой дворец по крайней мере в три раза больше этого корыта и это вовсе не руины. Просто он стилизирован под затонувший корабль. Я же все-таки пират.
   "В три раза больше Титаника? Представляю, что это за домик".
   - С радостью, но только как я буду дышать под водой? Я же не русалка.
   И Мефистофель, и Черная Борода удивленно посмотрели на меня, и я поняла, какую околесицу только что выдала.
   "Все время забываю, что я труп".
   - С удовольствием навещу вас, - тут же исправилась я.
   - Что, ик? - вдруг проснулся Мердок, который мирно храпел на столе после выпитого. - Ты идешь к нам? Ур-ра-а! Ик! Ой!
   Я засмеялась. Похоже, Мердок был от меня ну просто без ума. Еще бы! Бедняга не часто встречал девушек, которые не начинали бы визжать при виде его.
   - Что ж, решено. Вы идете с нами. Обещаю, вы не разочаруетесь...
   "Ой, только не надо этих намеков!"
   - По-моему, вы пригласили меня просто в гости, без всяких далеко идущих планов, - деликатно отрезала я.
   Черная Борода потух прямо на глазах (видимо, он все же на что-то рассчитывал).
   - Попридержи лошадей, дружище. Тебе что, суккубих мало? У тебя и так от них уже с десяток демонят, - весьма неразборчиво пропищал Мердок, глазами давая мне понять, что его друг был тем еще ловеласом.
   На заднем плане кто-то угрюмо засмеялся. Все присутствующие тут же упали на колени. Это был Элси.
   Мне захотелось провалиться сквозь землю куда-нибудь очень глубоко. Наверное, в тот момент, я покраснела от корней волос до кончиков пальцев на ногах.
   "Опять всю малину испортил!"
   Я все еще сгорала от стыда за тот нелепый поцелуй в Сером Городе и ожидала, что Элси с порога начнет смеяться над моей глупостью, но он молчал. Посмотрев наконец ему в лицо, я испугалась. Оно было каменным и абсолютно непроницаемым.
   - Что случилось? - спросила я, тут же позабыв о своем стыде.
   - Ты возвращаешься, - только и сказал он.
   По залу прокатился возглас удивления, а я не понимала, куда я возвращаюсь. Неужели в Серый Город?
   - Не в Серый Город, - ответил моим мыслям Элси. - Ты возвращаешься в мир людей.
   Почва ушла из под ног. Нет, нет, нет!!! Я ведь только-только начала оживать...
   - П-почему? - все, что я смогла выдавить через горький комок, засевший в горле.
   - Ты не должна была умирать. Ты должна была жить еще долго и счастливо.
   - С приставкой "не"?
   Отчаяние перемешивалось с яростью. Сейчас опять начнется буря.
   - "Не" - это только сейчас.
   - А мне и здесь неплохо.
   - Подумать только, ей неплохо в аду! Стыд и срам! - где-то сзади послышался пьяный визг Мердока. Похоже, он был настолько невменяем, что не заметил появления Элси.
   Элси мрачно улыбнулся:
   - Твоя жизнь слишком важна, чтобы вот так оборвать ее. Это слишком многое изменит.
   - Что, Роду не хватает игрушки в его мире?
   - Сейчас ты все равно ничего не поймешь. Может, со временем...
   - Я не хочу ничего понимать! Я не кукла, которую можно переставить с полки на полку, если она мешает! Вы не можете этого сделать!!!
   Горло сдавливали рыдания. Меня просто выбрасывали, как надоевшую вещь.
   Элси опустил глаза, но лицо его оставалось суровым.
   - Ты придешь в себя в морге через три дня после аварии, так что не пугайся. У тебя не будет ни одной раны...
   - Ты что, не слышишь?!! Я не хочу воскресать!!! - закричала я и уже в который раз бросилась на Элси с кулаками.
   Он ожидал этого и без особого труда лишил меня возможности двигаться. Я перестала вырываться и продолжала тихо плакать, цепляясь за Элси, как будто смогла бы остаться здесь просто если не отпускала бы его.
   - Не надо, пожалуйста, - рыдая, просила я, потому что понимала, что сейчас целиком и полностью зависела от него. Никакая ярость или отчаяние не помогут мне пойти наперекор воле двух Богов.
   - Прости, - сдавленно прошептал Элси, и я почувствовала, что задыхаюсь.
   Наверное, то же ощущал Антонио, когда его душа покидала оболочку. Глаза застелил туман. Я схватилась за горло и в агонии рухнула на пол. Меня всю трясло...
   В секунде все закончилось, и я снова смотрела на свое бездыханное тело.
   - Не-е-ет!!! - кричала я, не производя ни звука.
   Я возвращалась не из ада, я возвращалась в ад, из которого так хотела вырваться.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 13

   Медленно мрак забытия начинал рассеиваться. Весьма заторможенно в мозг поступали импульсы, сообщая о резком запахе каких-то химикатов. Голова раскалывалась.
   "Это, что, бодун после "Огненного Д.?"
   Еще более заторможенно до моего воспаленного сознания дошла информация от позвонка о чем-то холодном под ним (это было то, на чем я лежала). А еще я была абсолютно голая, накрытая простыней. Словно эхом звучали чьи-то голоса. Похоже, у меня была компания.
   Приоткрыв глаза, я увидела две размытые белые тени. Это, что, ангелы?
   Как оказалось потом, это были патологоанатомы-практиканты, а я лежала на столе в морге. Интересно, что они хотели со мной сделать? Об этом остается только гадать.
   - Ниче телка, правда? - сказал один, тот, что стоял слева.
   - Ага. Самый сок. И че ее под машину понесло?
   - Да. Я бы не отказался ее поиметь...
   Потихоньку я начинала приходить в себя (если можно так сказать) и меня начинало злить направление их разговора.
   Внезапно я почувствовала, как простыня предательски сползает с тела (не без чьей-то помощи).
   "Ах, ты, некрофил долбанный!"
   До сих пор толком не понимаю (и не помню), что тогда произошло. Ничего не видя, одной рукой придерживая простыню, другой я нащупала чье-то горло и с силой отшвырнула его обладателя в сторону. Послышалось глухое "бах!" и чей-то истерический крик.
   Тени начинали обретать форму. Повернувшись на крик, я увидела уцелевшего практиканта, который в ужасе вжался в стенку и бешено жестикулировал.
   "Да... Кажется, у нас на девятнадцатом километре одним пациентом станет больше".
   Под ним расплылась небольшая лужица характерного цвета. Мне стало смешно. Во мужики пошли!
   "А, хотя, не каждый день увидишь воскресающего мертвеца".
   Поискав глазами потерпевшего "некрофила", я с полным отпадом челюсти заметила, что перебросила его почти через всю комнату. Он без сознания валялся возле опрокинутого собственной тушей стола с инструментами.
   "Я - Рембо! Или Терминатор. А вообще, что это такое? Побочный эффект воскрешения?"
   Что было дальше - память упрямо молчит. Мне потом рассказывали, что я, обмотавшись простыней, поперлась на улицу. Представляю, сколько людей выпало в осадок при виде формального мертвеца, спокойно выходящего из морга! Меня пытались остановить, но я с той же легкостью разбрасывала врачей и санитаров по сторонам. Но, как выяснилось, этот приступ нечеловеческой силы был отнюдь не бесконечным и потому вскоре я без посторонней помощи свалилась без сознания.
   И снова степь, вроде той, в которой мне уже посчастливилось побывать. Она была настолько широкой, что казалась бесконечной. Легкий ветерок развевал мои волосы и шевелил пестрый ковер из трав и цветов, устилавший землю.
   Грусть и отчаяние как рукой сняло, и я почувствовала странную легкость. Будто я была дома. Ничто не ограничивало, ничто не угнетало. Я снова почувствовала себя свободной: захотелось подняться в небо.
   "Может, мне лишь снилось, что я воскресла?"
   Но, какая, на фиг, разница? Я не на земле, я здесь, я счастлива!
   Громко засмеявшись, я принялась волчком кружиться вокруг своей оси. Тупо, со стороны я, должно быть, выглядела ужасно тупо, но это мало волновало. Размахивая руками, я стала прыгать, словно пытаясь взлететь. Но не взлетала. А еще на меня свалилось тягостное ощущение, что за мной наблюдают (ох, как я это не люблю). Какое-то шестое чувство подсказывало, что это не Элси (присутствие Элси меня вовсе не тяготило). Это был кто-то, кого я очень не хотела видеть, кто-то...
   - Род, - не оборачиваясь, констатировала я, хотя теперь явно ощущала его присутствие за спиной.
   Я никогда его не видела и даже слабо представляла, но все же точно знала, что это был именно он. Это было уже слишком. Какого черта?! Он, что, захотел поиздеваться надо мной?
   Я обернулась, готовая покрыть его потоком самых "ласковых" слов, которые только знала, но несколько растерялась, встретившись с его огромными, как озера, зелеными глазами. И еще. Я ведь ожидала увидеть этакого древнего старпера с копной седых волос и бороденью до пупка, а передо мной стоял мальчишка едва ли не моложе меня. Он был не очень высокого роста, довольно стройный. Его рыжевато русую гриву можно было смело охарактеризовать словом "копна", поскольку я вряд ли встречала человека с более густой шевелюрой. Вдобавок ко всему они еще и вились, так что создавалось впечатление некого художественного беспорядка на голове. Я подумала, что с такой гривой он очень похож на льва.
   Род не был красивым. Нос "картошкой", даже через чур полные губы, веснушки на носу. Но все же он не мог не нравиться. Даже несмотря на свою ярость, я все же не могла не чувствовать к нему что-то вроде симпатии. От него просто веяло теплом и добротой. Он казался таким нежным и беззащитным...
   "Ни дать, ни взять, подсолнух".
   Но злоба оказалась сильнее.
   - Чего надо? - сквозь зубы спросила я, смерив Рода уничтожающим взглядом.
   - Просто хотел поговорить, - еле слышно ответил он.
   - А тебе не приходило в голову, что я не хочу с тобой разговаривать? Да что там разговаривать! Меня воротит от твоей противной рожи!
   - Пожалуйста, - умоляюще прошептал он. - Выслушай меня. Поверь, у нас не было выхода. Мы не могли просто так оставить тебя в аду.
   - Бла-бла-бла! Это я уже слышала. Не надо повторяться.
   - Наверное, Люцифер был прав. Ты не сможешь этого сейчас понять. Может, позже...
   - Да вы что, сговорились?!! Я уже говорила Люциферу и повторяю тебе. Это вы не понимаете, что я предмет воодушевленный!!! Я не кукла, которую можно сунуть, куда захочется!!! Конечно, у вас там что-то пойдет по-другому. Какой кошмар! Мир рухнет, если я умру!!! Надо подергать за веревочки, чтобы марионетка заплясала так, как ты хочешь! Что ей?! Она ведь только кукла, без чувств, без желаний!!! Зачем обращать на нее внимание?!! Ненавижу!!! Ненавижу!!!
   Сжимаясь под потоком ругани, Род пятился назад. Он словно становился меньше. Казалось, мои слова причиняют ему невыносимую боль. Вот-вот, и он заплачет.
   "Вот те раз! Господь Бог, и дрожит перед простой смертной!"
   Просто я далеко не сразу поняла его природу. Род был творцом, а не разрушителем. Он искренне любил меня (как, впрочем, и все, что создал), и моя ненависть для него была все равно, что ненависть ребенка для родителей.
   Но тогда меня это мало волновало. Почувствовав, что могу причинить ему боль, я как-то по-звериному обрадовалась. Пусть он почувствует то, что чувствую я. Мне хотелось растерзать его, порвать на куски.
   Я очень ярко представила Рода на месте Эйрика на мясорубке, изрезанного, измученного. Я видела себя на месте палача, медленно, шаг за шагом выполняя свою работу.
   Род упал на колени и пронзительно закричал. По его щекам градом лились слезы.
   - Пожалуйста, не надо!!! - сквозь слезы умолял он.
   Но я не слышала. Вот я медленно отрезаю ему пальцы, вот вырезаю сердце. Истерически смеясь, я смотрю, как оно еще бьеться в руке... Я словно озверела (и откуда у меня взялось столько ярости?). На Рода обрушивались самые жестокие пытки, которые только могло сотворить мое воображение... Род уже не кричал. Сжавшись "калачиком", он беззвучно плакал.
   "Почему ты не защищаешься?! Ты же можешь!" - мелькнуло в голове. Какая-то часть меня очень хотела, чтобы он меня остановил.
   Внезапно налетел порыв ледяного ветра, и меня довольно далеко от швырнуло от Рода. Лежа на траве в полубессознательном состоянии, я откуда-то издалека слышала голоса.
   - Я же говорил тебе, что сейчас она ничего не поймет, - устало произнес один.
   - Я знаю. Просто я не хотел, чтобы она меня ненавидела. Я хотел ... - сквозь слезы отвечал другой.
   - Она поймет и не будет тебя ненавидеть. Она не умеет по-настоящему ненавидеть. Просто раны еще слишком свежие.
   Как-то очень смутно я начинала осознавать, что только что творила и ужаснулась. Неужели я способна на такое? Я же не садист какой-нибудь.
   "Кажется, моя крыша снова грозит улететь далеко и надолго. Как у Эйрика".
   Попытавшись встать, я с еще большим ужасом заметила, что трава подо мной почернела. По всей видимости, она впитала мою ярость. Не в силах справиться с собой, я закричала.
   - Что случилось? - холодные руки помогли мне подняться.
   Я не отвечала, а лишь неотрывно смотрела на черное пятно на траве.
   Элси обнял меня.
   - Ну, вот, а Род говорил, что ты его ненавидишь.
   - Как он? - упоминание о Роде несколько встряхнуло меня.
   - Нормально.
   - Почему он не защищался?
   - Не хотел. Не знаю, только, почему.
   Холод, исходящий от Элси, действовал успокаивающе. Кошмар позади. Он снова со мной.
   - Откуда у меня столько силы? - спросила я.
   - Столько? Это только цветочки. Просто вы, люди, не умеете пользоваться своими возможностями. Хотя, если подумать, это и к лучшему. Представь, какой хаос начнется в вашем мире, если вы научитесь убивать друг друга одним лишь взглядом.
   - Да. Человеку нельзя давать в руки силу. Посмотри на меня. Во что я превращаюсь? Я схожу с ума?
   - Нет. Просто ты бунтарь.
   - Ты не злишься?
   - Я устал. Ты, правда, не хочешь возвращаться?
   - Ты знаешь ответ.
   - Почему?
   Опять меня приперли к стенке. До боли знакомая ситуация. Но сейчас у меня не было сил притворяться. Я чувствовала себя совершенно разбитой (похоже, эти манипуляции разума вытягивали много энергии) и потому просто ответила:
   - Из-за тебя.
   Элси промолчал. Думаю, он прекрасно знал причину моего зверства, просто не хотел говорить.
   "А! К черту все. Да, я люблю его. По крайней мере, он - единственный, кто хоть что-то для меня значит".
   И тут я поняла, почему Род не защищался. Он знал! Он знал! Но откуда? Наверное, просто чувствовал.
   Я снова показалась себе монстром. На глаза наворачивались слезы.
   - Не надо, - сказал Элси. - В этом нет ни хорошего, ни плохого. Это просто ты, со своими демонами и ангелами.
   - Демонами?! По-моему, даже демоны до такого не докатываются.
   - Ну, скажешь тоже. Ты ведь видела их только с одной стороны. А у каждой медали есть и обратная сторона. Вот и у тебя есть.
   - Выходит, я ничем не лучше своих мучителей?
   - И да, и нет. Ты, в отличие от них, сознаешь, что поступаешь неправильно. В конце концов, лучшее, что ты можешь сделать, это научиться управлять своими демонами. Пойми, среди людей без них нельзя. Род однажды попробовал. Он просто хотел подарить людям хоть немного добра и света. Но, как говориться, благими намерениями...
   - И почему тебя считают Князем Тьмы?
   - Потому, что так проще. Род - творец, я - разрушитель. Все предельно ясно. Ты ведь тоже знаешь меня только с одной стороны.
   - Ты держишь целый ад земной, как небо на плечах...
   - Нет. Ад земной держите вы. Я только мешаю вам жить.
   Я слабо улыбнулась.
   - И, знаешь, что я тебе скажу? - продолжил он. - Без тебя он будет неполным.
   - Незаменимых людей не бывает.
   - Бывают. Для кого-то ты можешь стать незаменимой. Кто-то может умереть без тебя. Или еще хуже.
   - Перестань. Я уже поняла, что у меня нет выбора. В конце концов, это же не навечно...
   - Ты поймешь. Со временем ты обязательно все поймешь.
   Я посмотрела Элси в глаза.
   "И как я буду жить без тебя?"
   Он улыбнулся, хотя взгляд по-прежнему оставался пустым.
   - Тебе пора приходить в себя.
   Я не ответила. Наружу рвались протесты, но я не сказала ни слова. Довольно причитаний.
   - Ты хоть снись мне иногда.
   - Не могу. Прости. Раз я уже подтолкнул тебя под колеса машины.
   - Не мели ерунды. Ты-то здесь при чем?
   - Прощай, сумасбродка.
   - Нетушки. Только до свидания.
   Улыбнувшись, Элси развернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился.
   - Что?
   - Я кое-что забыл, - улыбнулся он, и, не говоря больше ни слова, поцеловал меня.
   Ощущения можно описать одним словом: "ВАУ!!!". Ничего лучше на ум не приходит, поскольку это не идет ни в какое сравнение с нашими чувствами и ощущениями. Я была на седьмом - да что там на седьмом? - на десятом небе от счастья. Жаль только, это нельзя было продлить до бесконечности.
   "Пусть это будет зваться любовью. Самой нелепой, самой земною"...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Глава 14

   Моя жизнь превратилась в кошмар! Еще хуже, чем было. Нет, одноклассники надо мной больше не издевались. Я их даже не видела, поскольку школу по-человечески так и не закончила. Аттестат-то, конечно, выдали (более того, я, ко всему, оказалась еще и отличницей, чего раньше за собой как-то не замечала). Наверное, школа чувствовала себя виноватой в том, что допустила такую роковую оплошность и чуть не стала виновницей гибели, пусть и не самой любимой, но все же ученицы.
   Кошмар заключался совсем в другом. После "чудесного воскрешения" я стала подопытным кроликом для врачей. За два с половиной месяца я изъездила все имеющиеся в стране клиники и исследовательские центры (удивлюсь, если во всей Украине найдется медицинское учреждение, не ставшее для меня камерой пыток). Прошла огонь, воду и медные трубы - это про меня. Чего со мной только не делали! Причем самим врачам было глубоко наплевать на меня. Для них я была лишь интересным "материалом" (как весьма учтиво изъяснился один очень "деликатный" хирург).
   Поскольку я была еще несовершеннолетней, то никак не могла прекратить это издевательство. Родители с огромной радостью дали разрешение на обследования (боялись, что я стала еще большим выродком, чем была).
   Как только в июле мне исполнилось долгожданных восемнадцать (честно скажу, никогда в жизни не ждала дня рождения с таким нетерпением), я сразу же "обломала" настырных докторов. Только, надо признаться, тупыми они отнюдь не были. Воспользовавшись несколько растрепанным состоянием моей нервной системы, они запихнули меня в дурдом (в надежде подпольно продолжить все это врачебное безобразие). Благо, мой психиатр оказалась нормальным человекам и сходу запретила прочим врачам протягивать ко мне руки, мотивируя это тем, что мне нужен покой.
   Здесь я и кукую, вот уже черт знает сколько. Что ж не жалуюсь. Иногда можно многое отдать за то, чтобы вот так оказаться наедине с собой, за стеной от мира. Одиночество опустошает, но именно этой пустоты иногда так не хватает душе.
   В целом я была абсолютно здорова. Меня не выписывали в основном потому, что не могли понять причину моей внезапной немоты. Нет, дар речи я не потеряла. Просто с того самого момента, как очнулась в морге, я не произнесла ни слова. Не потому, что не могла. Не хотела. Может, я устала, а может, просто не находила собеседника, но я упрямо продолжала молчать, несмотря на то, что первое же сказанное слово могло вернуть мне нормальную жизнь.
   Впрочем, не скажу, что я скучала. Часто, глядя на снующих взад-вперед тараканов (они давно перестали меня пугать), мыслями я уносилась обратно в ад. К полетам, к попойке у Вельзевула, к Элси и его прощальному поцелую. Что это было? Просто каприз, желание возместить неудавшийся некогда порыв или нечто большее? Я много раз звала Элси, часто выкрикивала среди ночи его имя, но он не отвечал. Ни разу. В конце концов, отчаявшись, я оставила эти попытки. Мне его не хватало. Не хватало, как воздуха, как себя самой. Теперь я точно могла сказать, что любила его. Только что это была за любовь? На этот вопрос я так и не нашла ответа.
   А между тем, дремотность моего существования была нарушена моим же непонятно откуда взявшимся даром лечить душевнобольных (не поднимается рука назвать их сумасшедшими, поскольку часто они бывают нормальнее самых здравомыслящих).
   Началось все с моей соседки по палате, милой шестидесяти пятилетней бабульки, страдающей болезнью Альцгеймера (для тех, кто не знает: при этой болезни у человека весьма стремительно идет отмирание клеток коры головного мозга, причем необратимо). Родственники время от времени отправляли ее на "курорт" не имея (или не желая найти) возможности постоянно за ней присматривать.
   Так вот, эта бабулька (явно непризнанный гений по части остросюжетных романов) рассказывала леденящие кровь истории о своих похищенных сыновьях-близнецах. Она подозревала, что к делу причастна местная организация террористов (вот уж не знала, что они у нас есть), похищавшая детей для того, чтобы потом вырастить из них камикадзе (а че? Не мое - не жалко). Саму же ее запихнули сюда по фальшивому диагнозу, поскольку она слишком много знала. Причем, звучало все это так реалистично (за исключением некоторых фактов), что не знающий человек запросто мог бы поверить.
   Не желая ссориться с соседкой, я поддерживала ее историю и впервые заговорила. Конечно, этого никто не слышал (уж я-то позаботилась). Было в нашем с ней тайном сговоре что-то забавное, даже что-то детское, мы словно играли в шпионов и я, со всем своим азартом, с головой окуналась в эту игру.
   Но длилась она недолго. Вскоре бабулька чудесным образом стала выздоравливать (невероятно, но факт). Психиатры разводили руками, они не могли назвать иначе, как "чудо" интенсивную регенерацию ее мозга. В результате, неделю назад безумные от счастья родственники забрали домой совершенно здоровую маму и бабушку.
   Почему я приписываю ее чудесное выздоровление себе? Да потому, что это был только первый случай. Вторым стал шестилетний внук Виктории Валериевны (моего врача), страдающий чем-то вроде аутизма. Целыми днями он сидел в песочнице, не реагируя ни на что вокруг, и пытался построить замок. Виктория Валериевна каждый день приводила его с собой, поскольку ее дочь, мать-одиночка, с утра до вечера работала (очевидно, богачами они отнюдь не были), а ребенка не с кем было оставлять.
   Впервые я увидела Диму (так звали мальчика) теплым сентябрьским днем. Жара спала, и я, наконец, решилась выйти на свежий воздух (стены палаты начинали давить).
   Во дворе почти никого не было. Только несколько медсестер да кучка больных, игравших в домино. Дима сидел в стороне, в небольшой куче песка, и что-то сосредоточенно пытался построить. Но сухой песок то и дело убегал сквозь пальцы.
   Улыбнувшись и взяв у медсестры пустую бутылку, я пошла обратно в корпус набрать воды (кто же строит из сухого песка?).
   Сперва Дима не обратил никакого внимания, когда я, вылив немного воды в песок, принялась выводить что-то на подобии башни. По мере того, как бесформенная горка песка начинала обретать форму, мальчик стал весьма живо наблюдать за процессом.
   - Видишь? Строить можно только из мокрого песка, - сказала я, протягивая ему бутылку и предлагая последовать моему примеру, что он и сделал.
   После этого, казалось, я потеряла для него всякий интерес. Он снова принялся выводить какую-то гору, весьма довольный, что у него получается. Но как только я собралась уходить, Дима схватил меня за руку.
   - Что, не хочешь, чтобы я уходила?
   Мальчик затряс головой.
   Я снова уселась в песок и принялась помогать ему строить крепость. В конце концов, у нас получился знатный замок.
   На следующий день, едва завидев меня, Дима уже сам потянул меня к своей песочнице. Мы снова лепили. Теперь уже крошечных обитателей замка. Оказалось, что он очень талантливый скульптор. Мальчик лепил все, что видел. Виктория Валериевна, заметившая перемены во внуке, накупила кучу книжек с картинками, чтобы было с чего "ваять" и он ваял с отнюдь не детским упорством и настойчивостью.
   Вскоре я и не заметила, как стала рассказывать ему сказки о песочных обитателях замка. Полет моей фантазии был поистине неуловимым. Вот это злая принцесса, не любящая людей, это принц, влюбленный в злую девушку, а это дракон, требующий дани и каждый месяц разрушающий стены замка. Я разваливала замок, а Дима, как добрый волшебник, снова его отстраивал.
   Постепенно мальчик становился все более оживленным, а через месяц даже начал разговаривать. Сначала с трудом, не разборчиво, но, будучи весьма смышленым мальчуганом, быстро учился.
   В конце концов, Дима стал вполне полноценным ребенком. Не знаю, как это получилось, ведь детей я не то, что не любила, а просто таки ненавидела. Возможно, мне просто надоело одиночество и, будучи сама еще ребенком, я нашла с ним общий язык. Я не питала к нему никаких нежных чувств, поскольку считала себя неспособной на них, просто убивала время, чтобы не скучать. В конце концов, что толку тупо шататься по двору или задыхаться от резкого больничного запаха в палате? Я опять завязывала игру. Дима лепил героев, а я вдыхала в них жизнь своими рассказами.
   И в то же время это не помогало избавиться от щемящей пустоты в душе.
   Однажды Дима вылепил Элси. Не знаю, откуда взял он этот образ, но скульптура получилась почти точной копией Князя Тьмы. Меня снова захлестнули воспоминания. Расплакавшись, я снесла детскому творению голову и побежала в корпус. Я снова закрылась в палате.
   Через два дня пришла Виктория Валериевна и сказала, что Дима не перестает плакать над полуразваленой скульптурой. Я почувствовала себя виноватой. Я снова вымещала злость на ни в чем не повинном существе. Когда же это закончиться?
   Спустившись во двор, я рассказала Диме про Элси (все остальные по-прежнему считали меня немой). Он слушал ее, как очередную сказку, а когда я закончила, пообещал, что больше никогда не будет его лепить.
   Но больше мы с ним и не виделись. Виктория Валериевна договорилась со знакомой воспитательницей, чтобы та подготовила Диму к школе. Больше не было ни замков из песка, ни драконов, ни сказок. Я только теперь осознала, что мне на самом деле не хватает этого мальчика. Так же не хватало и милой старушки с ее рассказами о террористах. Да, никогда не думала, что с теми, кого принято называть психами может быть так легко и интересно, как не будет ни с одним "нормальным" человеком.
   Я снова замыкалась в своем коматозе. Моей единственной компанией снова стали больничные тараканы. Не удивлюсь, если скоро начну рассказывать сказки им. Или стенам.
   Благо, ни что не вечно в этом мире. Скоро ко мне "подселили" соседа.
   Это был парень лет двадцати, высокий, худощавый. Длинные спутанные кудри почти закрывали лицо, когда его принесли. Именно принесли, поскольку он спал после полученной дозы снотворного. Виктория Валериевна сказала, что он, в общем, был нормальным, просто из-за хронической депрессии три раза подряд пытался порезать себе вены. Действительно, обе его руки были перебинтованы.
   Я сразу почувствовала к парню нечто вроде симпатии, или даже какой-то близости. Вглядываясь в его безжизненное бледное лицо, убирая с него темные локоны, я не могла преодолеть этого притяжения. Как будто он был давно знакомым, даже родным.
   Вдруг, словно издалека, прозвучал голос Рода:
   - Спаси его. Иначе он умрет.
   Вздрогнув, я обернулась. Никого. Только я и спящий незнакомец.
   "Та-ак. У меня уже глюки начинаются".
   Но голос повторил:
   - Вы нужны друг другу.
   Снимаю шляпу перед Викторией Валериевной. Я ни на секунду не сомневаюсь, что она специально подселила ко мне этого парня, зная, что за этим последует (ну, может, и не совсем, но вот уж не поверю, если мне кто-нибудь скажет, что она это сделала без всякой "задней" мысли).
   Парень проснулся среди ночи. Я сидела у окна (не спалось) и сразу услышала его резкие движения. Обернувшись, я встретилась с полупустым взглядом его пронзительных зеленых глаз.
   - Меня снова спасли? - вяло спросил он.
   - Наверное.
   - Я жив, - звучало как приговор.
   - Я тоже, - тем же тоном ответила я.
   - Ты, с каким диагнозом? - спросил парень, хотя, казалось, ему было все равно, что я отвечу.
   По-моему, в тот момент он и сам не знал, зачем со мной разговаривал.
   - Воскресшая из мертвых.
   Парень улыбнулся:
   - Это как?
   - Вот так. Я попала под машину, умерла, потом воскресла через три дня в морге. Ты, что, газет не читаешь?
   "Кажется, я тебя разбудила".
   - Что-то такое я слышал. Только, честно говоря, не верил. Это же невозможно.
   - Impossible is nothing.
   - Что?
   - Невозможного не бывает.
   - Не верю.
   - Твое дело, - и я снова отвернулась к окну.
   - Красиво, - сказал он, как-то внезапно оказываясь у меня за спиной.
   На темном небе, покрытом мелкими облаками, россыпью мерцали тысячи звезд. Фонари во дворе погасли и только они, вместе с королевой бала, полной луной, освещали эту ночь. Действительно красиво.
   Его глаза оказались как-то слишком близко, и я впервые почувствовала, какую опасность таила в себе эта близость. Он неотрывно смотрел на меня, и я, в свою очередь не могла отвести взгляда. Что-то между нами происходило. Только, что?
   Как-то незаметно его рука коснулась моей щеки. Я не могла пошевелиться, хотя какой-то частью мозга понимала, что должна это прекратить. Но не прекратила.
   Он становился все ближе и ближе. Я закрыла глаза, отдаваясь на милость захлестнувшего нас обоих неведомого чувства и последней мыслью, мелькнувшей в мозгу до его полного затмения, было:
   "Только бы никто не вошел".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   59
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"