Левин Эдвард Борухович. 03-14деньги решают всё

26.

- Эммануил Израилевич, добрый день! Фёдор Павлюк из Тарту вас беспокоит.

- Да, Федя, слушаю внимательно! - последовал ответ.

- По вашему совету съездили на восток, познакомились с вашими протеже, прокатились с ними в Китай, - начал Фёдор.

- Молодцы, Как результаты?

- Ваши друзья помогли нам заключить контракты. Пятнадцать тысяч тонн груза в месяц на Европу, - похвастался Фёдор.

- Для начала неплохо. Я же говорил вам, что там дельные ребята сидят, - сказал Эммануил.

- Спасибо, правда, с ними сложно работать. Давят сильно, то им конкретно график движения подай, то прайс на услуги. Всё распиши, объясни. Доверия нет, - стал жаловаться Павлюк.

- А ты что хотел, Федя? Деньги счёт любят, учёт и контроль. Классиков марксизма подзабыл? Рад за вас, дело пошло.

- Сдвинулось, но медленно. Задача стояла - создать крупный логистический центр. А с этим у нас с вашими друзьями образовался тупик. Они, вроде, за, но требуют много, - не унимался Павлюк.

- Плохо идею изложили. Люди они серьёзные, реалисты. Лишнего не попросят. Деньги у них есть,- возразил Эммануил.

- Они согласны вложить в новую компанию шесть миллионов долларов. Но хотят половину мест в совете директоров и настаивают на очень жёстких условиях контроля финансовых потоков.

- Правильно. А как иначе, инвестор нынче капризный пошёл.

- Мы понимаем, всё это - вопрос переговоров, и решаем. Мы уступим, они подвинутся. Главная проблема в другом, - сказал Павлюк.

- В чем именно?

- В вас. Вы обещали два миллиона долларов США Бернштейну. Вот они и заявляют, мол, мы вас не знаем, а Моне верим. Как только он внесёт свои два, отвечаем шестью. В течение двух месяцев. Дольше ждать не можем, замораживать деньги тоже. Предложение действует до полугодия.

- Разумеется, вложу, если дело будет выгодным.

- Вот и они увязывают свои обязательства жёстко с вашим участием. Вы не могли бы на них надавить? Второй вопрос - кадры. Нашли у них подходящего человека на должность директора по Китаю. Так он потребовал зарплату сто тысяч в месяц. Он, конечно, специалист хороший, все объёмы - его заслуга, но это многовато...

- Для хорошего специалиста - это не цена, - усмехнулся Эммануил.

- Не рублей, долларов. Меньшие суммы ему не интересны. Как и дело, в целом.

- Кто же это такой шустрый?

- Вишневецкий, - ответил прибалт.

- Женька? Знаю, хваткий малый, по Дальневосточному главку помню. Если ему ваш проект не интересен и мелок, ищите, чем заинтересовать. Или деньги на запрошенную зарплату, - опять усмехнулся Эммануил. - Он за неделю обеспечил вас на востоке работой на год, как ты говорил, представь, что он сделает за год? Думайте, считайте. Возможно его предложение и не абсурд, он этих денег стоит. Ваш вопрос, ребята, чем я-то могу помочь?

- Переговорите с ними по условиям, всё на вас завязано.

- Свяжусь с Сёмой непременно. Подготовьте то, что они просят, графики, тарифы. Прежде чем копейку дать, я у них то же самое запрошу, - заверил Эммануил.

- Когда перезвонить? - с надеждой спросил прибалт.

- Дня через три.

Эммануил Израилевич Кагановский относился к дельцам старой школы. В начале 1980-х, в эпоху полного и глобального дефицита, стал начальником управления в Госснабе СССР по обеспечению страны спецодеждой. Имел прекрасный кабинет в Орликовом переулке. Был уважаемым и нужным человеком и свою должность не променял бы ни на какую другую. Он имел всё, при том, совершенно не воруя. Ни он сам, ни его близкие не знали слова "дефицит". Они получали всё по самым низким ценам спецраспределителей и закрытых буфетов. Они ничего не просили, их просто информировали о поступлениях любого товара, от подписки на новые собрания книг и хрусталя до видеосистем и косметики.

Эммануил распределял рабочие рукавицы и ватники, бутсы и суконные шапки, каски и халаты. Казалось, что тут поимеешь? Но во всем огромном перечне спецодежды не очень нужной и престижной, которую, украв, никуда не продашь, было несколько бесценных, с точки зрения граждан страны, вещей. Водолазные свитера, водолазное нижнее бельё, авиационные унты и, самое главное, овчинные тулупы.

С учётом климата и тотального дефицита людей можно даже понять. Ну что ты за директор завода или крупной конторы, если не можешь персональному водителю или заму, страстному рыбаку-подлёднику, овчинный тулупчик с барского плеча отписать? Или порадовать мужа директора спецраспределителя или мелкооптового магазина, созданных для снабжения этих самых буфетов и распределителей. А инспекторы ЦК профсоюзов, котло- и технадзора? Что делать с тестем охотником и племянником-пижоном? Всем надо, все хотят.

Вот и пробивают гонцы предприятий, ведомств и министерств фонды на тулупчики в территориальных органах Главснаба, те передают заявки в Москву и летят на их защиту к Эммануилу Израилевичу со всех краёв и областей СССР. Везли с Волги чёрную икорку, с Дальнего Востока - красную, из Прибалтики - Рижский бальзам, из Армении - коньяк, из Туркмении - ковры. Но это всё было чепухой. Они везли связи. Иван Иванович с Камчатки хорошо знал, что если он не даст по просьбе Эммануила Израилевича икры и крабов Акопу Вагановичу из Еревана, то Петр Петрович из Мордовии не получит коньяк. А через год не видать ему ни тулупов для вахтенных на судах, без них при минус двадцати на штормовом ветре не поработаешь, ни бочек под засолку селёдки из Мордовии, они, может, и придут, но когда путина окончится, и они будут даром никому не нужны, ни коньяка хорошего для своего буфета. Не будет ещё много чего хорошего, что можно получить. А краб и икорку с радостью отгрузят из Приморья или Хабаровска. Так безукоризненно функционировала система - "ты мне, я тебе", в которой Эммануил Израилевич был на одной из вершин пищевой цепочки хомосоветикусов.

Когда социализм приказал долго жить, а вслед за ним и СССР, систему Госснаба, одну из немногих работавших в стране, попытались сохранить. Ельцин своим указом запретил её приватизацию, и она благополучно просуществовала до нового тысячелетия. Было разрешено избавиться от непрофильных активов, мелкооптовой торговли, услуг цехов. Но вскоре новоявленные патриоты-государственники её добили.

В середине 1990-х Эммануил Израилевич, благодаря избавлению от активов, стал владельцем двух десятков магазинов во всех областных городах центрального федерального округа и столицы. Но в условиях отсутствия дефицита работать он не мог. На шестом десятке учиться поздно. Постепенно продавал магазины, или, по мере поступления выгодных предложений, сдавал их в аренду, на что очень хорошо и спокойно жил, собираясь оставить детям и внукам приличный капитал и недвижимость, которые позволят наследникам безбедно существовать многие десятилетия.

С распадом СССР и наступлением товарного изобилия рассыпалось большинство старых снабженческих цепочек. Но некоторые сохранились. Теперь они стали, скорее, информационными. Кто, где, как сейчас делает деньги, чем дышит. В чём нуждается. Столице необходима достоверная неофициальная информация о бизнесе на периферии. Слухи же и сплетни столицы нужны провинциалам. Это товар и неплохой. Только экономика, и никакой политики. Во главе такой новой цепочки и оказался Когановский.

Ему страшно повезло. Он даже смог сохранить за собой тот же самый кабинет, в который заехал в 1980 году. Тысячи предпринимателей, связанных со снабжением, знали, что в Москве в Орликовом переулке проживает "вечный жид" Моня. Он знает всех, и его знают и почитают все уважаемые люди. Это было недалеко от истины. Многие считали необходимым, приехав в столицу, отметиться у него, поднести бутылку коньяка или виски. Потратить на старика полчаса времени, обменяться новостями, перемыть кости общим знакомым. Услышать обычно дельный совет, получить проекцию для аудиенции. Тебя примут, доброжелательно выслушают, а всё остальное зависит от тебя. Сам приезжий такой аудиенции добивался бы месяцами.

Дохода это не давало, спиртное не в счёт, Эммануил его давно уже не употреблял. Три П-почки, печень, поджелудочная железа - отучили его от пьянства и прочих приятных излишеств лучше любого нарколога. Кипучая деятельность позволяла быть в центре событий, как и тридцать лет назад, поддерживала в нём тонус и вкус к жизни, придавала смысл его существованию.

Фёдора Эммануил знал почти 35 лет. Помнил, когда тот был комсоргом, потом начальником одного из отделов УМТС*() Балтийского морского пароходства. Видел, как он делал карьеру, стал замом пароходства, как превратился в судовладельца, не вложившего ни рубля в собственность. Весь клан Бернштейнов он также знал всю жизнь. Самуила же помнил с детства. Свести и порекомендовать, туманно, а иногда конкретно пообещать своё участие в деле Эммануил был всегда готов. А вот рисковать личными деньгами никогда и ни при каких обстоятельствах не собирался.

- Слышал? - спросил Фёдор партнёра.

- Да, - ответил тот грустно. - Старая жидовская сволочь съехала со всего, что обещала.

- Не представляю, что теперь делать. Мы поставили слишком много на эту комбинацию.

- Ждём три дня. Слушаем Моню. Тогда решаем, - сказал Леонид.

- Три дня погоды не делают, ему нечем надавить на Вишневецкого и Бернштейна. Мы видели их класс работы, их специалистов и связи. Сами не правы, нужно было во всём под них ложиться, а не гнуть перед ними пальцы, - уныло сказал Фёдор.

- Наверное, ты прав, давай поговорим с Кагановским и Вишневецким ещё раз, тогда и сведём воедино все возможные схемы.

- Зря своих дур с собой в Китай потащили, - зло бросил Павлюк.

- Много, что зря делали... - согласился компаньон.

27.

В час ночи старенький "Москвич" с сельскими номерами въехал на территорию больницы и припарковался рядом с пожарным выходом из главного корпуса, где находилось отделение интенсивной терапии и реанимация. Один из приехавших подошёл к запёртой двери, повозился с ней, открыл и скрылся в здании. Он вернулся через десять минут, подошёл к машине и сказал напарнику:

- Проход открыт. На посту спит девчонка, больше никого. Палата 412, в двадцати метрах от пожарной лестницы, и столько же до сестрички.

- Хорошо, как дам сигнал, звони на пост, - последовал ответ.

Второй приехавший вышел из машины, надел белый халат и исчез в здании. Через четыре минуты на посту отделения интенсивной терапии раздался звонок. Девушка сняла трубку.

- Сестричка, у вас доктор Голушко в отделении есть?

- Нет, не его смена, он дома, - ответила медсестра.

- Но он ваш? - спросил неизвестный.

- Наш, а что случилось? - забеспокоилась медсестра.

- Я из охраны у входа, под вами. Доктор Голушко, перебрал малость. На ногах не стоит. Дал телефон поста. Нам его или в вытрезвитель сдавать, или вы заберёте его от нас. До дома точно не доберётся, - голос замолчал.

Девушка на мгновение задумалась, доктор действительно отличался пристрастием к алкоголю. Периодически, напившись, оставался спать в ординаторской с молчаливого согласия заведующего отделением. В трезвом виде ему цены не было. Отходил с перепоя он быстро, не раз приносил пользу больным, оказавшись в больнице в неурочное время. На этаже всё спокойно, в ординаторской никого.

- Сейчас буду! - медсестра повесила трубку и быстрым шагом направилась к выходу.

Широкоплечий коренастый мужчина в белом халате быстрым шагом прошёл в нужную палату. Пробыл там не более пяти минут, также стремительно покинул отделение и вышел, аккуратно заперев за собой дверь ключами, подобранными напарником. Сестра вернулась на пост через четверть часа. Она оббегала все входы в здание, не нашла ни пьяного доктора, ни сердобольного охранника и вернулась на рабочее место.

Обошла отделение, всё в порядке, ничего не изменилось, все пациенты на своих местах, аппаратура сбоев не давала. Нет причин для беспокойства. Общительный доктор, скорее всего, уговорил охранника продолжить расслабляться и они или засели в подвале, или поднялись к кому-то из многочисленных приятелей Голушко, поближе к казённому спирту.

Смену девушка сдала в начале седьмого. В отделении был полный порядок. Не успела она покинуть здание, как аппаратура зафиксировала у больного из палаты 412 наступление клинической смерти. Пациент, находившийся в коме более трёх месяцев, скончался. Попытки вывести его из комы ничего не дали. Не выдержало сердце.

Его тело спустили в цоколь здания и на следующий день вместе со справкой выдали жене. Вскрытие не требовалось. Все и так изумлялись крепости организма, как долго при тяжести полученных травм и обморожении он живёт.

28.

- Борис Валерьевич, Щёголев беспокоит! Не забыл такого?

- Рад слышать, чем могу помочь?

- Скорее наоборот. Встретиться надо, вопрос один возник.

- Когда? У меня, у тебя?

- Весна. Погода замечательная, давай на набережной, погуляем, воздухом подышим. Минут через сорок.

- Идет.

Звонок и приглашение были странными. Они хорошо знакомы с Щёголевым, периодически контактируют по работе, при встречах здороваются. Не более того. Общих дел и интересов нет.

- Ещё одно, ты без своих ребят приезжай, так будет лучше. Поговорим, сам поймёшь и согласишься.

- По гражданке и с сухарями, - пошутил собеседник вице-губернатора, - Странно всё это, хорошо.

- По гражданке, конечно, лучше, зачем лампасами лишний раз светить. Насчёт сухарей, не знаю, коньяк закусывать приятней лимоном, а не сухим хлебом.

- Если и коньяк будет, то жди, я быстро.

Примерно через час на набережной встретились два хорошо одетых человека среднего возраста, от сорока до пятидесяти. Один - немного начинающий полнеть, с большим тяжёлым портфелем, второй - военной выправки. В отдалении стояли два близнеца, чёрных новеньких сотых "Крузака"*().

- Сергей Анатольевич, ты сумел-таки меня заинтриговать! - сказал генерал.

- Ты лучше скажи, точно один?

- Один, один. Да что стряслось?

- Давай, я тебе всё расскажу, а потом передам документы по каждому изложенному факту, как доказательства. Ты сразу учти, ничего взамен не требую, просить не буду. Это услуга, не наезд.

- Ладно, рассказывай.

- Есть в твоём ведомстве два офицера - Волков и Дорошенко. Они быстро идут в гору. В прошлом году большое воровство разоблачили. "Звёзды" новые поймали. Так вот, осужденные подготовили большую жалобу в Верховный суд о пересмотре дела, на основании того, что к ним применяли незаконные методы дознания, фабриковали улики и вымогали деньги.

- Да и пошли они со своей жалобой...

- Не маши шашкой, послушай. В исправительных заведениях уже поработали, письма придержат. Это, чепуха. Согласен. Но есть два "но". Первое - жалобы и показания уже у адвокатов. Но и здесь я с председателем коллегии переговорил, бумаги приостановят. Второе хуже. Двое, кто прошёл как свидетели, написали явку с повинной, с указанием сумм и имущества, переданного твоим орлам.

- Ерунда, Сергей Анатольевич! Получат срок за прошлогодние хищения и все дела.

- Опять спешишь. Ничего они не получат, выехали на ПМЖ в братскую суверенную Грузию. От денег твои герои отопрутся. Понимаю, о них и не говорю. Вот что делать с машиной и дачей, переоформленными на них как раз в тот период. Скажи, что делать? На фоне жалоб из лагерей, всё это начинает смотреться нехорошо. Вот тебе копии заявлений, копии ходатайств, подготовленных адвокатами, копии явок с повинной, копии документов от нотариусов, из ГАИ, регистрации недвижимости. Справки из ЗАГСа о родственных отношениях. Много ещё чего. Хоть сейчас бери и закрывай за взятку. На пару недель я это дерьмо приостановил, больше, извини, не в моей власти.

- Спасибо, удружил, - сказал генерал, с тоской смотря на пухлый пакет. - Обрадовал на выходные. Волков у меня на утверждении. На зама документы в Москве лежат. Что делать, и не знаю. Работник хороший, жаль.

- Господи помилуй, два взяточника попались, да я по такой чепухе разве стал бы тебя беспокоить? У нас в стране за это девятерых из десяти с государственной службы надо садить. Некому будет отчёты писать. Это только первая серия.

- Широкие у тебя взгляды, я смотрю, господин Щёголев, - с тоской сказал генерал. - Давай вторую половину пилюли.

- Вторая неприятнее. Вот, глянь списочек, - чиновник протянул офицеру лист бумаги. - Подчёркнутые фамилии ничего не говорят?

Генерал просмотрел список из двадцати трёх фамилий с указаниями адресов. Человек десять он знал, это были чиновники. Пара крупных бизнесменов.

- Кое-кого знаю - ну и что?

- Твои орлы создали собственную службу прослушивания. У всех этих людей сняли аппаратуру в квартирах, баньках, офисах, дачах. Десятки километров записей. Работали почти полтора года. Вывод, какой? Всё это создано тобой. Воров-финансистов брали на основании таких же данных. Исполнители - двое твоих секретных сотрудников, внедрённые в преступную среду. Зарплату каждый месяц им начисляют. Волкова ты на зама протаскиваешь. Второго - на начальника отдела. Лагерные жалобы о незаконных методах дознания на этом фоне совсем плохо выглядят.

- Доказательства! - чётко и жёстко потребовал генерал.

- Люди Перелётова при разгроме банды Коваля случайно напоролись на исполнителей по этой теме. Они и за Ковалем приглядывали. Взяли с поличным. Это и аппаратура дистанционного съёма информации, и схемы охраны объектов, помещений и подходов к ним, мастерская по изготовлению и наладке техники. Архив записей изъяли. Я тебе кое-что по мелочи приготовил, на досуге посмотришь. Именно поэтому хотел поговорить с тобой без свидетелей из твоей конторы. Уши у них больно чуткие. Москва нынче, после Бориса Абрамовича Березовского и откровений охранника украинского президента, болезненно относится к таким фокусам.

Генерал подошёл к гранитному парапету набережной, уставился на лёд и разразился потоком мата по поводу всего этого мира, начиная с Щёголева и кончая всеми своими подчиненными.

Сергей дал иссякнуть словарному запасу и тихонько спросил:

- Ты-то свой кабинет и квартиру давно проверял?

Чем спровоцировал второй ещё более мощный поток брани. Выговорившись, контрразведчик с красными, налитыми кровью глазами и трясущимися, как у бешеного быка, губами, повернулся к чиновнику. Сергей достал фляжку коньяка и протянул её собеседнику.

- Выпей, а то кондрашка хватит. Так и инсульт с инфарктом заработать можно. У нас ещё и третья серия есть.

- Ну, и что ты хочешь!?

- Борис Валерьевич, я в самом начале сказал - ничего. Да и мелочи это всё. Полковник Перелётов - мой человек. Кстати, задержанные на первом же допросе показали, что они - твои штатные сотрудники, что работают под прикрытием. Задания получали от Волкова и Дорошенко. Под конец показали, кто из твоих офицеров их прикрывал на заданиях, когда ставили аппаратуру. Ну, и что схемы зданий получали от Дорошенко.

- Суки! Головы и яйца оторву!

- Да не горячись ты так! В папке подлинник протокола допроса. Они уже новые первые показания дали. Работали на себя, о конторе ни слова.

- Спасибо. Дальше что?

- На этом деле сидят надёжные сотрудники. Сейчас вычищают из материалов дела все упоминания о твоем управлении. Почистят, передадут в управление "К", там суд. Исполнителям - по пятёрке с отсрочкой, и все дела. Вообще замять дело по этой части не получится. Хмелик и Васильев в курсе. В приличный вид приведём, ты не беспокойся. Витька Пропеллер - мужик здравый, сам всё понимает, без нужды или моего приказа топить никого не будет. Это всё - дело житейское, домашнее, как Карлсон с крыши говорил. Ты выпей ещё, у нас ягодки на подходе, там, где моих сил не хватит всё утрясти.

Генерал повторно взял фляжку, приложился к ней, полностью опустошив в три глотка. Дурная кровь почти отошла от лица, глаза приобрели розоватый оттенок.

- Ты пей, пей. Две штуки прихватил, знал, что понадобится.

- Говори.

- Вот ягодка у нас такая. Те же самые два орла, год и три месяца назад вступили в личный контакт с представителем китайской корпорации. Она входит в число пятисот крупнейших компаний страны. Продали им на семьдесят пять тысяч долларов информации о русских контрагентах, полученной оперативными методами. В итоге, группа чиновников России, контролирующая этот бизнес, не досчиталась, без малого, четырёх миллионов долларов. Эти люди входят в ближайшее окружение премьера. Они очень злы. Но доказать ничего не могли, а потому помалкивали. Так вот, твои герои плаща и кинжала уже в январе этого года вступили в повторный контакт с китайцами. Передали информацию не секретную, но ценную. За что получили в подарок по золотому портсигару и по зажигалке.

Генерал прекрасно помнил появившийся недавно у Волкова великолепный золотой набор с изумрудами и бриллиантами. Портсигар и зажигалку. Полковник постоянно носил их с собой, демонстрируя каждому в управлении.

"Идиот проклятый!" - подумал Никонов.

- Ууууууёё, - изрёк Борис Валерьевич и протянул руку за фляжкой. Отпил пару глотков и расхохотался странным нехорошим смехом, переходящим в подвывание.

- Всё под аудио, видео и фотосъемку. Прошлые контакты сделаны под аудиозапись, там часа три. Первый раз писали их же люди, которых мы же и взяли.

- Господи! Какие кретины и недоноски! Это всё или четвёртая серия будет?

- Из того, что доказано полностью, всё. Есть ещё несколько странных моментов, в которых они принимали непосредственное участие, но пока никто не ковырялся. Доказательств нет. Из серии предположений.

- Давай, вали всё до кучи.

- Для начала. Шесть очень странных смертей и исчезновений людей с полутора миллионами долларов весной. В банду был внедрён их человек, всё происходящее он записывал. В день, когда люди и деньги испарялись, твои офицеры были далеко от города, но вопросы есть. Затем. Исчезновение с тремя миллионами долларов двух отставников осенью. Пропавшие ехали к их агенту, к тому самому, что был задействован весной. Наконец, в декабре этот агент получает травму, не совместимую с жизнью. Интересно?

- Очень даже. В старые времена за меньшее давили, - почти спокойно сказал контрразведчик. Он прекрасно понимал, что если даже половина из всего услышанного всплывёт, то не быть ему ни генералом, ни начальником. Повезёт, если не угодит под трибунал вместе со своими подчиненными. - Что теперь?

- Времена изменились, убивать и давить - это нехорошо. Пролом черепа агента, по моей просьбе забрал Перелётов, и закрыл, как несчастный случай, Шёл, упал, закрытый перелом, пока не очнулся. Очнётся или нет? Как решим, так и будет. Исчезнувших отставников и братков списали. Уехали в другие города и обнаружены там. Дела закрыли. Пара трупов в лесу - мелкая бандитская разборка, сейчас кто-нибудь из людей Коваля на себя возьмёт. Копать эту кучу дерьма смысла нет. Короче, бери папку, смотри, будут вопросы - звони, спрашивай, - Щёголев передал генералу остальные документы из портфеля.

- Понял, спасибо, от тебя такого добряка не ожидал. По гроб должник. Не решён вопрос с их китайскими контактами, - генерал решил говорить открыто. - Да и с фактом их существования вообще. Думаю, если бы у тебя не было решения, ты на разговор не пошёл бы. Слушаю дальше.

- Все шалости местного масштаба закроем. Усилий потребует, но не в этом проблема. Москва в бешенстве. Хорошо то, что все они - чистоплюи, никто не решился первым заговорить о физическом устранении. Оно и хорошо, зачем лишний грех на душу брать. Лети в Москву, покажи материал по взяткам, поясни, что замять его возможно, что с местными властями ты всё решил, проблему устранил. По людям теперь надо решать конторе. Покайся, просмотрел "оборотня в погонах", но всё исправил. Пожурят и простят.

- Что Москва требует от тебя по фигурантам? - прямо спросил генерал.

- Просили много. Но поговорили и сошлись примерно на таком варианте. До начала скандала по пересмотру дела в Верховном Суде увольняй Волкова на пенсию, выслуга позволяет. Я здесь ещё на месяц всё придержу. Обязателен его отъезд из области. Если спросит за что, покажешь документы. Всплыла взятка, спасаешь его от нар. Он - человек здравый, увлёкся немного. Поймёт сам. Намекни, мол, взятка - чепуха, москвичей обижать в нашей стране противопоказано. Если не дойдёт, что надо успокоиться, продолжит на гражданке играть в те же игры, можно достать на него остальное. Это будут проблемы столицы, не касающиеся ни области, ни твоей службы. Бывший офицер спецслужб, пенсионер, уволенный за взятку, несёт какую-то пургу. Одним больше, одним меньше, его и слушать никто не станет. Показывать или нет прочие материалы на них своему начальству, решай сам. Ты лучше знаешь обстановку. Уберёшь уродов, пересмотр дела пройдёт тихо, что решит Верховный Суд, так тому и быть. Не наша забота.

- Неожиданно мягко и разумно. Что со вторым?

- Со вторым сложнее. Он твоего полковника с пути истинного сбил. Из органов, понятно, гнать, да так, чтоб ни в милиции, ни в МЧС, к примеру, не всплыл. Молодой, рьяный. Пенсии нет, терять нечего. Мои аналитики, изучив его, опасаются, что сам он не успокоится. Намёков не поймёт. С ним в будущем могут быть проблемы. Смотри сам.

- Пожалуй, что так. Из молодых, ранних и новых. Сильно грамотный! Работник великолепный! Жалко терять!

- На упёртых в вашей конторе должны быть рецепты успокоения. С Волковым вы друзья, это учли. Майор - никто. Мне не хочется, чтобы в области во главе с ним появился ЧОП. Много бед может наделать.

- Лады! Придумаем что-нибудь. Ты мне главное теперь скажи. На кой тебе понадобилось мой зад из этой щели вытаскивать? Я для тебя никто и столько добра!

- Моё заведование - силовой блок, главные темы сегодня в стране - коррупция, "оборотни", бандиты. С бандитами успешно справляемся. По коррупции примем разумные меры месяца через три, как история с Ковалем начнёт забываться. Потом, в конце года, экономические преступления. "Оборотни" у тебя тоже нашлись., но мы доказали, что умеем решать вопросы, не позоря систему, рабочий контакт налажен. Между МВД и ФСБ нет грызни. Общее дело делаем. Доверять можно. Наш-то первый через полгода на пенсию идёт. Назначение будет. С выборами клоунаду прекратили. Вот, готовлю почву. Начальника МВД подобрал. С ФСБ, если ты не против идти на повышение, тоже. Считай это официальным предложением.

- Далеко смотришь, высоко метишь, - сказал генерал, вроде, уважительно, но с оттенком иронии. - Почему меня зовешь? Мы почти не знакомы.

- Именно поэтому и зову. Мы не связаны дружбой, но всегда ладили. Ты - отличный профессионал, молод, расти надо, и, что немаловажно, не местный. Вакансия как раз под тебя. Исполняющий обязанности начальника управления работу не тянет, не потому, что плох. Рано ещё, не дозрел.

- Думаешь, что моя персона пройдет? Я из провинции. Связей в столице нет.

- Твоя кандидатура уже предложена на этот пост комитетом по безопасности Государственной Думы.

- Красиво. Всем угодил и дров не дал наломать. Так редко бывает. Прикидывал, пока говорили, как буду организовывать автодорожное. Такой расклад не ожидал.

- Мне или им? - как бы шутя спросил Щёголев и внимательно посмотрел на генерала.

- Всем вместе, - честно признался контрразведчик, немного помолчав, спросил. - У тебя есть своя очень эффективная служба безопасности. Ты под нас полгода рыл, не меньше. Не говори, что случайно всё срослось, и про москвичей, которые кого-то сюда прислали. Вызвали тебя и попросили сделать. Знали, что сможешь выполнить просьбу. В это верю. Что Коваля сделали милицейские опера, не надо мне сказки рассказывать. Не их уровень. Мы вообще не заметили, что твои люди разрабатывали мой основной отдел. Нигде не засветились. Никто об этой службе ничего не слышал. Кто они?

- Службы нет, это незаконно. Аналитики сильные имеются, признаю. Будем вместе работать, познакомишься. Относительно Перелётова, ошибаешься, Коваль - его разработка и моих аналитиков. Плюс тылы ему прикрыл, чтоб мог спокойно работать. Его личная, хорошо подобранная команда, в придачу. Потому и результат хороший.

- Не хочешь говорить, - обиделся генерал.

- Борис Валерьевич, ей Богу, не вру, - заверил Щёголев

- Выпотрошить целый отдел военной контрразведки! И это называется нет своей службы безопасности! Чтоб я так жил! - уже спокойно сказал генерал, допивая коньяк.

29.

Утром Смехов и переводчик отправились в "Золотой Дракон". Компания занимала два верхних этажа административной четырёхэтажной пристройки к жилому комплексу. Оформление в традиционном стиле, сусальное золото, красные тона, вычурная мебель. Много суетящихся людей, занятых непонятно чем. Гостей препроводили в просторный зал для переговоров на четыре окна, напоили чаем, искренне обрадовались, увидев свои визитки пятилетней давности.

Пришёл генеральный директор, почтенный старец, слегка задрёмывавший на ходу, возрастом под девяносто лет, со значками - почётный член КПК, ветеран "левого" крыла Гоминдана, депутат парламента Китая в 1930-е годы. Двое его молодых заместителей были те же, что и в начале 1990-х.

Компания была готова продавать и покупать всё, что угодно. Два обязательных условия - цена покупки минимальная, стоимость продажи максимальная. Гарантии качества туманные, сроки поставки растянутые.

На вопрос, о возможности внести то или иное изменение в продукцию, ответ один - всё можем, всё сделаем, но на десять процентов дороже. Такая готовность наводила на очень нехорошие размышления. Если судить по внешним признакам, деньги у компании водились и немалые. В первый день же Смехов согласовал покупку трёх вагонов резиновых ковриков и прочих резинотехнических изделий. Работа шла хорошо и дружно. Покупателя не интересовали цена и качество. Продавец уже решил, где возьмет резиновую некондицию и неликвиды по цене вывозки мусора с территории завода. Стороны были довольны друг другом. На утро следующего дня наметили оформление договоренностей.

Подписание контракта прошло в лучших традициях начала 1990-х годов. Пышные речи, фото- и видеосъёмка, лёгкий фуршет. Торжественное подписание, постановка печатей, обмен экземплярами контракта. Долгое и бессмысленное расшаркивание. Торжественная доставка в отель дорогих русских гостей на "Красном флаге"*() последней модели.

Роман, бегло просмотрев документы, хмыкнул. Сказал, что у него тоже всё в порядке и можно уезжать. Они похватали заранее собранные сумки, сдали номера и бросились на железнодорожный вокзал. Опаздывали на Харбинский поезд.

За три минуты до отхода подсели на скоростной экспресс Пекин-Харбин, делавший на две минуты остановку в Шэньяне.

Через пять часов уже были в столице Хэйлунцзяна. Разместились в отеле "Синовэй", в среде русских туристов называемом "Два банана". Отель располагался в центре города на площади "Снежинка", что в Наньгане. Откуда взялась эта кличка, есть несколько версий. Отель состоит из двух башен-близнецов по 40 этажей каждая, заканчивающихся остроконечными шпилями. Вот и прозвали их бананами, за внешнее сходство. По мнению других, название пошло от рекламы, размещенной на одной из башен. Логотип компании, изображённый на ней, действительно похож на два сросшихся банана. Китайцы, по своей традиции, обзывали его пятизвёздочным отелем. На этот уровень он не тянул, но "четвёрке" башни соответствовали вполне.

По старому адресу филиал не располагался. Однако, старый телефон, с учётом добавления впереди восьмерки, отвечал. В Харбине номера телефонов за эти годы из семизначных стали на одну цифру длиннее. Ко всем существующим номерам впереди добавили восьмёрку. Назвать адрес компании русским сотрудники отказывались. С трудом, через полицию, выяснили, где теперь установлен этот телефон.

Филиал "Золотого дракона" располагался в цокольном этаже жилого дома. Остальные помещения подвала занимал ресторан, состоящий из кухни, двух маленьких залов, санузла и небольшой конторки. Ресторан принадлежал директору филиала, с доходов от которого он и жил. Филиал уже пять лет не функционировал, хотя и продолжал находиться в реестре работающих предприятий. Отгрузка подмоченных спичек была последней коммерческой операцией подвальной структуры в Харбине.

Фэн Юй Син возвращаться к коммерческой деятельности в рамках филиала не захотел, а ликвидировать предприятие не имел права, т.к. Шэньян по каким-то своим тайным причинам был против уничтожения. Уволить директора филиала в Харбине мог генеральный директор, но он этого не делал из-за обязательств, принятых им перед учителем Ван Бао Дцином. Печать компании осталась прежней, юридическое лицо также*().

Информация, которая была необходимая русским для дальнейшей работы, собрана. Что произошло между директором филиала и руководством компании в Шэньяне, особого значения для них не имело. Это, при необходимости, мог установить по своим каналам только сам Евгений.

Фактически, и компанией в Шэньяне, и её филиалом в Харбине владел Старик Ван. Между Ван Бао Дцином и номинальным директором компании ещё в середине 1990-х пробежала "чёрная кошка". Китайцы прекратили работать вместе много лет назад, но юридически изменить ситуацию ни один из стариков не мог. Каждый из них затаился в своём углу и ждал, когда боги первым призовут врага, чтобы забрать всё себе.

На следующий день Роман и Вячеслав вылетели в Россию. Смехов отправился в Шаньдун, в город Вэйхай, где его всегда была рада видеть директриса завода по выпуску медицинского оборудования. Там он планировал пожить дней десять до приезда Ирины Вишневецкой, которой он зачем-то понадобился в Гонконге.

Оставить комментарий © Copyright Левин Эдвард Борухович Размещен: 23/08/2013, изменен: 23/08/2013. 37k. Статистика. Глава: Детектив Не в деньгах счастье, а в их количестве. Иллюстрации/приложения: 2 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Хронология повествования и логика развития событий, на мой взгляд, восстановлена. Начинаю выкладывать вторую половину третьего романа "Деньги решают всё" цикла "Не в деньгах счастье, а в их количестве". Выводить роман начал в феврале и прервал в мае, так как была нарушена хронология повествования, для восстановления пробела вывел повесть "Горячая осень" два рассказа "Печать" и "Шахматист". Все произведения связанны общими героями и события проистекают одно из другого. Роман "Деньги решают всё" написан в 2011 году. Как и остальные части цикла основан на имевших место событиях. Но в тоже время это художественное произведение, не автобиография и документальный отчёт.

Левин Эдвард Борухович : другие произведения.

03-14деньги решают всё