На следующий день Лю Е, оценивший подарок и заметивший недоуменнее депутата и генералов, спросил:
- Кто знает о моей роли в этом деле?
- Трое. Я, вице-губернатор и Перелётов, - о Бернштейне и Ирине Вишневецкий решил не говорить. - Без их помощи я не смог бы ничего сделать.
- Депутат? Он близок вам, ваш друг? Почему он не в курсе?
- Меньше знаешь, крепче спишь. Он убеждён, что те люди, которых к тебе присылал, работники Перелётов, всё раскопали сами. Так и тебе, и нам, и ему будет спокойнее. Даже жене не говорил, - на всякий случай слукавил аферист. - То же думают и все остальные.
- Ты мудр, Евгений. Удивляюсь другому, как твои друзья без согласия Москвы рискнули мне помочь?
- Когда ты помогаешь нам, в Пекине разрешение спрашиваешь? Нет. И мы не спрашиваем, - рассмеялся Вишневецкий.
- Ты когда в Гонконг?
- Наверное, с тобой вместе, поедем до Харбина, дня через три. Если не против.
Лю Е с удовольствием проводил время в России. Банкет в узком кругу друзей, на который его пригласили, ему очень нравился. Ещё больше по вкусу пришелся ему круг присутствующих. Все люди его уровня и ранга, профессионалы, с которыми придётся постоянно контактировать в новой должности. Близки по возрасту, многие с любовницами, а не жёнами, что делало уместным присутствие Людмилы на банкете. Он хвалил самого себя, что сделал правильный выбор, когда обратился к русским и Евгению, в частности.
Этот человек удивлял и занимал его всё больше. Не имея никаких официальных должностей, он играл ведущую роль в политике региона, и при этом был не виден со стороны. Мало кто вообще знал о его существовании и роли. Сейчас, получив доступ к русским документам, видя кухню изнутри, Лю Е изумлялся, как Вишневецкий организовал захват наркотиков и в какое шоу его превратил. Отдавая информацию три недели назад, китаец полагал, что груз с шумом задержат на таможне, и всё. Трезво оценивая свои возможности, он сильно сомневался, что на своей новой должности сможет так быстро спланировать и организовать подобную акцию - собрать вместе всех присутствующих на приёме людей и заставить делать то, что ему надо. Отдавая информацию в строго дозированном и контролируемом им объёме.
Итоги работы в России его радовали, все просьбы руководства выполнены. Поставленные перед ним задачи решены. Вернувшись, домой, он сможет прекрасно отчитаться перед начальством и Пекином о проделанной работе. Он получил пакет подготовленных русскими документов, где говорилось, что провал операции генерала Канна произошёл закономерно, вследствие плановых мероприятий русских правоохранительных органов. Вторая доказанная ошибка - то, что он связался с уголовниками и занялся с ними совместным бизнесом. Кроме того, вёз очень интересное для провинции предложение в экономической сфере.
26. Июнь. КНР, Гонконг
В кабинет к Вишневецкому вошёл Виктор Викторович Смехов, на лице которого было написано раздражение, смешанное с испугом. Видеть его напуганным Евгению приходилось за два года раз пять. Трижды, когда его захватывали враги, били, пытали, готовились кастрировать. И дважды, когда то же самое обещал проделать с ним Евгений. К категории трусов Виктор не относился, профессиональный мошенник им быть не может - в профессии не удержится. Паника в глазах при отсутствии непосредственной угрозы жизни - нечто новое. Если учесть, что они находились в Гонконге в полной безопасности, такое выражение на лице афериста в условиях, когда в данный момент ему ничего не угрожает, вызвало у хозяина кабинета лёгкое любопытство. По работе всё отлично, проблем нет, и пока не предвидятся.
Он отложил документы и посмотрел на посетителя, кивнул в знак приветствия и лёгким движением головой в сторону кресла предложил присесть. Виктор молча упал в большое кресло из жёлтой буйволовой кожи, с раздражением бросил папку с бумагами, которую держал в руках, на стол. Помялся с минуту, не зная, с чего начать. Наконец, выдавил из себя:
- У меня большие проблемы! Полчаса назад звонила жена!
- Которая? - Евгений недоумённо посмотрел на посетителя, затем вспомнил, какая-то из многочисленных пассий Виктора действительно числилась его женой, с которой он не жил лет десять. Вроде, ребёнок был, кажется, девочка. Что-то ему рассказывал Бернштейн в прошлом году.
- Законная, я с ней не разводился, - Смехов опять замолчал, не зная, как продолжить.
- Вас эта проблема раньше не волновала, а мне на моральный облик сотрудников плевать. Лишь бы не на столах в открытых кабинетах в рабочее время любовью не занимались. Впрочем, в обед, наверное, можно, но без громких криков. И только по согласию. Смените сим-карту в телефоне. Кстати, откуда она взяла ваш номер?
- В этом-то и суть. На неё наехали люди с "ТРС-95" из Приморья. Не сами, наняли коллекторскую компанию. Они передали ей мой номер, сказали, что живу в Китае. Сообщили, мол, в прошлом году я заработал полмиллиона долларов. Поделились информацией, сколько я снял в Приморье. Информировали о системе временных жён. Сами понимаете, рассказать обо мне можно много разного. Предложили продать квартиру и дачу родителей, заплатить мои долги.
- А про вашу квартиру знают?
- О жилье ни слова, а вот о том, что моя компания ворочает миллионами долларов, упомянули.
- Очень странно. Вы не живёте вместе с семьей много лет. Контактов нет. На ребёнка наплевать. Ваше свинское отношение к женщинам Рубайло выяснил. Не могут же они рассчитывать на то, что ваша жена действительно станет платить за вас. Ладно, продала всё, там не хватит и на 10 процентов причиненного вами ущерба. Бред какой-то.
- В том-то и дело. Сначала я хотел послать ее, потом испугался. Симку выкинул и всё. Бабу, конечно, жалко, но переживу. Это нашу команду щупают. Нутром чую. Ждут ответную реакцию. Выявляют, с кем я связан.
- Возможно, вы правы. Тогда ситуация может стать неприятной. Хотя, в Приморье на вас не подали ни в милицию, ни в арбитраж. Законных оснований называть вас должником, нет. Продать долг невозможно. Это провокация. Других странных звонков не было?
- Нет, только китайская реклама.
- Странно, должны были проверить. Что ещё жена говорила?
- В основном, то, что на ее работу, всем родственникам и знакомым начнут звонить и просить на неё воздействовать. Это её и волнует больше всего. Особенно, работа. Её руководство не обладает вашей терпимостью к человеческим порокам и широтой взглядов, - усмехнувшись, сказал Смехов. - Намекали, именно намекали, что с её близкими людьми, например, моей матерью, могут произойти несчастья.
- Несчастья - это маловероятно. Жена с вашей мамой контактирует? А вы?
- На почве внука обязательно. Я у неё не был лет семь, на сыне поссорились. Да и при моей специальности от родных следует держаться подальше.
- Пожалуй. Глупо всё, по-детски. Но, в целом, плохо. Вариантов противодействия масса, но что лучше, выбрать не могу. Нужен Самуил.
Евгений позвонил Ирине, попросил зайти. Набрал номер друга, включил трансляцию.
- Слушаю, Женя.
-Ты свободен минут на двадцать для серьёзного разговора? Валерия тоже будет нужна, наверное.
- Сейчас её позову. Что случилось?
- Пока ничего, но перспективы нехорошие.
Ирина вошла, взглянула на встревоженного Смехова, села в кресло напротив, приготовилась слушать.
- Привет, дядя Женя! - донеслось из России, это был голос Валерии. - Пришла.
- Отлично, все в сборе. Виктор, давайте ещё раз максимально полно с нюансами и деталями.
Смехов подробно изложил историю семейной жизни. Описал отношения с женой, матерью, сыном и всё то, что ему передала жена.
- Понятно, - сказал адвокат. - Что вы ей ответили?
- Послал далеко, - ответил мошенник. - Сначала только разозлился, что она опять в мою жизнь лезет. Потом подумал и испугался, что наезд не на меня одного.
- Виктор, женщин посылать нехорошо, - заметила Ирина. - Что именно вы ей сказали? Нецензурные выражения можете опустить.
- Сказал, что мне нет до неё дела, пусть не морочит голову с чепухой. Уехал из России навсегда. Возвращаться не собираюсь. Где нахожусь сейчас, никого не касается. Пусть забудет номер, более не лезет. Вообще, симку сменю немедленно. Примерно так. Или очень близко. Матом не ругался.
Все обдумывали ситуацию. Первой заговорила Валерия.
- Достаточно грубо, но в данной ситуации, наверное, правильно. Если номер раньше не прозванивали, то, скорее всего, слушали разговор. Если это так, то от вашей супруги могут отстать.
- Нет, дочка, наезд не на Виктора, подползают к нам. Выясняют, кто мы. Как будем действовать, - возразил Бернштейн.
- А как мы будем действовать? - спросила Ирина.
- В том-то и проблема, вариантов много. Первое, никак. Виктор отключает телефон. Всё, исчез. Остальным ни в России, ни за границей до него нет дела.
- Можно, - согласился Бернштейн. - Но вариант плохой. Мы так и не знаем, кто за этим реально стоит. Потерпевшие, серьёзные люди или пара дурных мальчиков, не понимающих, куда они лезут. Выяснить это необходимо. Если наезд на Виктора, это может сработать, если собирают информацию о нас, то перейдут к кому-то другому из нашего окружения. Первый неприятный момент, где взяли номер телефона. Остальной ушат дерьма собрал Рубайло год назад.
- Тогда, что делаем? - спросил Вишневецкий, скорее, сам у себя. - Лера, прямо сегодня сможешь проскочить к жене Виктора на работу и переговорить с ней, успокоить. Она может многое вспомнить. Заодно, посмотреть женским взглядом, не участвует ли она в разводе собственного мужа. Не в роли жертвы, а как заказчик. Ставим её телефоны на прослушку. Это надо сделать официально, через Пропеллера.
- Может, отправить людей понаблюдать за ней и для охраны? На неё должны выйти для прямого разговора, - предложила Ирина. - При том, как можно быстрее, с контактом затягивать они не будут.
- У Витьки людей просить не хочется, - сказал Самуил. - Может, ты у своего нового приятеля Никонова попросишь?
- Лучше использовать людей из "Снайпера", официальные каналы используем, когда выясним, кто за этим стоит. Я сейчас им перезвоню, пусть подхватят её на выходе из института. С нами они в кредит работают. Их задача - не охранять, пока женщине ничего не грозит, а засечь её контакты и чужую слежку. Лера, ты возьми у нее заявление в милицию об угрозах и вымогательстве.
- Дядя Женя, взять-то возьму, да кто им заниматься будет? Его даже не примут!
- Если к дежурному понесёт она сама, то, разумеется, прогонят. Вот если без пяти минут начальник областного МВД прикажет шевелиться, то исполнят. Впереди собственного визга. Для начала нужна легальная запись, подтверждающая устные угрозы и требования денег.
- Сделаю.
- Установим людей, выясним, кто они. Тогда и поговорить можно. Если у ребят на Виктора нет ни уголовного, ни арбитражного дела, ни решений по ним, всё происходящее - чистой воды вымогательство. Статья. Думаю, в данном случае закон будет предельно суров и справедлив, - изрёк Бернштейн.
- Подведём итог - собираем информацию и действуем по легальным каналам. - заключил Евгений.
- Есть другие варианты? - спросила Ирина.
- Всё то же на первой стадии. На второй - вместо оперов Перелётова появляются "быки" Ствола.
- Решать будем, когда выясним, кто воду мутит, - уточнил Самуил. - Вариантов несколько. Сами люди из "ТРС-95", маловероятно, но могут. Хотя нет, Рубайло второй раз в петлю не полезет. С ним пусть если все же это он, Пропеллер разбирается. "Чёрные"? Тогда вопрос к Алексу. Глупая милицейская провокация в рамках уголовного дела? Прокуратура и, очевидно, Никонов. Пока разберёмся, кто играет против нас, он в должность заступит. Любители из коллекторов? Хватит людей "Снайпера". Кто-то из отставников-силовиков со связями? - тогда будем смотреть по ситуации.
- Сволочи и все по наши души и кошельки, - пробормотал Смехов, ещё раз оценив достоинства работы в большом коллективе.
- Да, надо не забыть установить источник утечки, где они взяли телефон Виктора, - добавил Евгений.
- Жень если в Гонконге ни чего срочного нет, то подлетай к нам. Не нравится вся эта возня вокруг Смехова мне сильно. Если что с Совой и Алексом вопрос тебе решать придется.
-Да нет, дел особых нет, все вроде готово... Надоело туда- сюда мотаться.
27. Июнь. КНР, Харбин.
Генерал Лю Е строевым шагом в форме вошёл в кабинет вице-губернатора, курировавшего силовой блок. В нём временно обосновалась специальная комиссия. Через минуту вслед за ним пришёл губернатор.
- Поздравляю с успехом, - начал куратор из ЦК. - Сразу после вашего приезда в Россию антикитайская пропаганда почти полностью прекратилась. По каналам МИДа нот протеста не поступало. Мы с нетерпением ждём детали.
- Встретил меня мой коллега, полковник Перелётов. Был любезен. Мы, минуя гостиницу, поехали к нему в офис. Там меня ждал очень хороший друг Китая и мой личный друг. Евгений Вишневецкий. Это очень влиятельный политик в регионе, на данный момент можно сказать, что его влияние равно власти Щёголева. Мне повезло, управление Перелётова занималось арестами и изъятием наркотиков.
- Значит, вы можете встретиться с Сунн Хай Де? - перебил рассказчика секретарь министерства.
- Я виделся с ним. Если потребуется, то смогу встретиться ещё раз, но это крайне сложно. Ваш человек арестован не за наркотики, и не милицией, его вместе с группой русских офицеров задержала военная контрразведка за хищение секретных приборов и оборудования. Это означает "Измена родине", для них всех это очень плохо. В том числе для майора Сунн Хай Де, он три года как принял гражданство России.
В комнате повисла гробовая тишина. Её прервал тихий заикающийся голос министерского работника:
- Его разведывательная деятельность полностью свёрнута. Задача одна - легализоваться и осесть в стране. Уже четыре года! На кого он работал - вспомнив историю с реакторами, предположил. - Может быть на северных корейцев?
- Ваш человек, вам виднее на кого и почему он работал. Продолжайте, генерал, - прервал коллегу безопасник. Он уже понял, кто следующий полетит со своего поста вслед за генералом Канном.
- Русские как раз в этом разбираются. Материалы по наркотикам они показали охотно. По шпионажу ведут дело не они, само собой, я его не видел. Сам Сунн Хай Де отрицает свое участие в краже военного оборудования. С наркотиками его взяли с полчным.
- С чего начался провал? - не обращая внимания на коллег, продолжал спрашивать чиновник министерства.
- Нелепая случайность, но неизбежная при том бизнесе, которым занялся генерал Канн. В контрразведку пришёл новый заместитель начальника, начал с бумажек наводить порядок. Обнаружил, что давно не проводилось проверок режима безопасности в перевозках секретных грузов. Взял и отправил группу сотрудников на такие проверки. В результате, вместо военного оборудования они наткнулись в военном самолёте на коробки с деньгами и наркотиками. Контрразведка только на вторые сутки разобралась, что они захватили наркотики. Искали секретные приборы. Офицер, командовавший проверкой в Москве, задержал всех, кто приехал за товаром и вылетел назад вместе с задержанными людьми, деньгами и наркотиками. Дорога длинная, он их жестко допросил. Одного, привязав на парашютных стропах, на глазах остальных, выкинул из самолёта, минут через десять затащил назад, когда его подельники сломались. Всех подводил к открытой десантной двери самолёта и обещал выбросить вон. Затем, дал бумагу и ручки писать чистосердечные признания. После такой демонстрации все задержанные стали давать показания. По рации старший контрразведчик связался с руководством, доложил результаты допроса. К моменту приземления на Дальнем Востоке взяли ещё семерых военных и нашего агента Сунн Хай Де с десятком помощников. Половина из них - граждане КНР, остальные - русские и корейцы. При обыске обнаружили тонну наркотиков, очередь из десятка оптовых дилеров и полсотни мелких. Всех их забрала милиция. Это всё военные передали милиции, а сами занялись поиском украденного у них имущества. Через сутки разобрались, что в самолёте ещё семьсот килограммов наркотиков. Их также отдали милиции. При обыске у Сунн Хай Де изъяли первый экземпляр таможенной декларации и упаковочный лист с указанием количества и характеристиками каждого из отгруженных препаратов. Сертификаты заводов производителей. Контракты, в которых вся эта химия названа реактивами для очистки воды. Примерно так.
- Очень глупо и плохо, - констатировал губернатор. - Как удалось успокоить русских?
- Пообещал голову генерала Канна и двух его помощников на наш выбор. Отставку его непосредственного руководителя, начальника управления общественной безопасности Хэйлунцзяна. Требовали таможенников, их смог отстоять, доказал, что они люди подневольные, что приказал Канн, то они и сделали.
- Я не совсем понял, когда всплыло имя генерала? - вдруг задал вопрос представитель ЦК КПК.
- Первый раз его упомянул помощник сенатора на допросе в самолёте, некто Азаров, потом полковник Перепёлкин вспомнил, что где-то слышал о нём. Два новых помощника Сунн Хай Де показали, что их отправлял и инструктировал генерал. Компания-отправитель создана управлением Канна. В их учредительных документах это зафиксировано. Более чем достаточно. После того, как я побеседовал с русскими и вопрос о Канне был решён, встретился с Сунн Хай Де. Он дал показания на генерала.
- Последняя капля. И зачем это? Всего остального вам показалось мало? - ядовито спросил безопасник. - У русских и без показаний Сунн Хай Де с доказательствами полный порядок.
- У них хватало, а у нас дефицит, - с этими словами генерал открыл папку и достал из неё несколько документов. - Мои друзья передали мне подлинники контрактов, таможенных деклараций, сертификаты с печатями заводов, показания работников Сунн Хай Де и показания Азарова и Перепёлкина на эту тему. Это то, что написал сам Сунн Хай Де. В деле больше нет упоминаний о генерале, его управлении и о том, что операция была санкционирована руководством.
- Всё это можно восстановить, если допросить людей ещё раз, - заметил безопасник.
- Допросить можно, но без настоящих таможенных документов это не будет иметь силы. Да и зачем? Если мы выполним свои обязательства, они выполнят свои.
- Русские уже их выполнили! - добавил губернатор. - Поздравляю, генерал, с блестящим результатом.
- Благодарю за признание.
- Вы не смогли выяснить, что случилось с Сенатором? - спросил ликующий в душе, но сохраняющий полную невозмутимость, куратор из ЦК КПК.
Его протеже привёз столько материала, что он сможет развязать рот генералу и заставит его дать показания на покровителей в министерстве. Он видел, как сжался и посерел от страха секретарь министерства, точно понимающий, что произойдёт дальше. Он любовался расправившим грудь и хищно смотрящим на коллегу генералом от безопасности. Это был миг его триумфа. Он сидел на высоком берегу реки, а у его ног проплывали трупы его врагов.
Лю Е видел то же самое. На миг в его груди шевельнулась жалость к противникам. Но через мгновение он очень точно представил, как стоял бы перед такой же комиссией, если бы промедлил и не нанёс удар первым. Прикинул судьбу свою и близких ему людей. Не он начал вражду, враги напали на него и сами поплатились за это. Нельзя смешивать деньги и политику. Не должен был Канн требовать с него деньги. Собрал компромат - бей, так, что бы враг никогда не смог встать. Пожелал иметь чужие деньги и уничтожить врага - потерял темп и проиграл.
- Это было то, что с радостью рассказали мне друзья в первую очередь. Об участии сенатора нигде в деле не упоминается. Всё изъято или засекречено.
- Почему? - спросил явно заинтересованный этим фактом губернатор.
Главное разведывательное управление вооруженных сил КНР.
- Зачем позорить высший законодательный орган страны? Потом доказать на суде ему что-то. Что почти невозможно, деньги, связи и парламентская неприкосновенность, в России и Европейских органах. Как говорят русские, связываться - себе дороже. Они поступили мудрее. Все причастные к делу арестованы за шпионаж. О наркотиках полная тишина. На Дальнем Востоке взяли с деньгами и отравой всех курьеров, которых отправили партнеры Сенатора. Ни товар, ни денег, ни людей. Ему стали задавать вопросы, требовать вернуть авансы, возместить убытки. А он и сам ничего понять не может. Он не мог ничего объяснить или вернуть. Не мог помочь арестованным. Он сидел и ни чего не делал. У его партнёров сложилось впечатление, что он забрал, и деньги, и товар себе. Никому ничего отдавать не собирается. Его за это наказали. Мои друзья очень довольны, как разыграли эту комбинацию.
- Надо признать, мудро и красиво, - заметил безопасник, что-то помечая в блокноте. - У соседей пока ещё есть, чему поучиться и нам.
28. Июнь. Россия.
Генерал, который день не мог прийти ни к какому решению. Операция с наркотиками несколько отвлекла его, но ненадолго. Шикарные банкеты вызвали лёгкую грусть. Хотя Людмиле доставил радость. Остатки того, что называлось честью офицера, долгом коммуниста (к которым он продолжал себя причислять), патриота Родины, просто совестью, бунтовало, не переставая. Всё происходившее выходило за привычные рамки. Если поддаться первому порыву, следовало пустить пулю в лоб. Если немного подумать и не горячиться, то уходить в отставку.
Он - потомственный чекист с 35-летним стажем, прошедший все страны и точки, где армия, сначала СССР, потом России, проливала кровь по приказу Родины, неважно, за какую идею, точно знал, что три его офицера - воры, убийцы и предатели. Ему известно, кто и как украл секретное авиационное покрытие и реакторы, для подводных лодок, а затем продал их за границу сумасшедшим маньякам, бряцающим оружием у границ его Родины и готовым его применять. Он догадывается, что его сотрудники, вымогая деньги у коммерсантов, убили минимум пять гражданских лиц. Просто вымогательство и взяточники не в счёт. В том числе, преступник и его единственный близкий друг, человек, которому верил, как самому себе.
При этом он, генерал контрразведки, не может, боится двинуть даже пальцем. Мерзавцы, прекрасно знают, что разоблачены и при этом спокойно ходят по части, смеются за его спиной и в глаза. Если дать ход делу, то шефы из Москвы его уберут в первую очередь, как источник беспокойства. На фоне его увольнения преступники, скорее всего, отделаются лёгким испугом. Никто не станет выносить сор из избы, разбираться в деле. Спишут всё на уволенного Дорошенко и мальчишку Бурова, очень вовремя подавшего рапорт на увольнение по состоянию здоровья. Так его еще найти надо!
Если промолчать сейчас, то его приемник, полковник Власов, неплохой специалист и человек, получит от него в подарок хорошо законспирированную группу предателей в управление. Они будут продолжать воровать и продавать всё, до чего дотянутся - от военных секретов до старых шинелей. Станут разлагать нормальных людей вокруг себя, вовлекая в свой круг, убивая неугодных. Даже он сам попал под их влияние, приказал Волкову перед увольнением уничтожить документы по хищениям в Москве. Убийства! Эту черту они уже перешли, убив майора Длинного и тех штатских в посёлке Светлом. Об этом рассказал Волков. Объективно оценивая ситуацию, не кокетничая с самим собой, он понимал, что рано или поздно их деятельность вызовет скандал. Именно он развалил работу управления и несёт персональную ответственность за происшедшее. На этом фоне уничтожение и сокрытие по его приказу информации о хищениях в Москве прекрасно вписывается в общую картину бедлама, устроенного им во вверенном ему управлении.
Ни пулю в лоб, ни в отставку не хочется. Грядущее повышение так соблазнительно, к тому же, обещает быть не последним. Он попал в команду, близкую к Кремлю. Правда это как раз те люди, которых хотели разоблачить Волков и Дорошенко! Оставить всё, как есть, или попытаться поступить, как велят совесть и долг? Господи если ты есть, ну почему все так сложно и запутанно стало?
- Борис, что происходит? Ты сам не свой, что болит? - на вторую неделю хандры и мучений совестью, жена не выдержала подавленного состояния мужа, подступила к нему с расспросами. - Ты сильно похудел, ничего не ешь, стал много выпивать.
В их семье не принято распространяться о его работе. Молчаливый уговор об этом был принят ещё треть века назад - все служебные проблемы оставлять за дверью своего кабинета. Разумеется, он не всегда исполнял их соглашение, и тяжелый негатив приносил домой, но это никогда не продолжалось боле двух-трёх дней. Судя по приёмам у губернатора, один из которых для близких друзей, куда их пригласили впервые, верный признак того, что на работе дела идут отлично. Оставалось здоровье.
- Не беспокойся, со мной всё в порядке, - вяло ответил он Людмиле.
- Что случилось? Не один год вместе, вижу, что не так? Какая-то беда!
Никонов хотел, было, отшутиться, сославшись на изжогу. Но улыбка получилась жалкой и вымученной. Слова застревали в горле. Он понял, что если не выговорится, то в ближайшее время сойдёт с ума. Дойдёт до такого состояния, в котором был лейтенант Буров в день увольнения, когда генерал визировал его рапорт. Надо плюнуть на все условности и откровенно поговорить с Людмилой. В конце концов, они - единое целое, любое его решение затрагивает и её.
- Хорошо, садись и внимательно слушай. Вопросы оставь на потом.
Генерал взял два хрустальных стакана, плеснул в них коньяка. Один дал жене, из второго немного отпил. Затем он все рассказал ей о событиях последнего полугодия. Ситуации, сложившейся сегодня, перед началом фактической передачи дел заместителю. О подписанном приказе с переводом, лежащем в Москве.
- Какая же ты свинья и скотина, Борька! Нас на повышение двинули, а ты молчишь! - услышала самое ценное, с её точки зрения, жена. - Понятно, почему Волков к нам больше не заходит. Впрочем, с его новой малолеткой говорить не о чем. Ты молодец, что не дал его растоптать!
- Не я, Лена. Не я!
- Ошибаешься, именно ты. Мало ли кто и что предлагает. Ты и пенсию пробил, и участок на юге. Почему, если ты мог для него все это сделать, не организовал и нам?
- Да не о том речь!
- О том самом. Не сегодня, так лет через десять нам на пенсию уходить придётся. За это время отстроились бы. Ладно, потом об этом поговорим. Наверх тебя двигает Щёголев, Марковцев и их приятели в Москве. У тебя прекрасные деловые и личные отношения с Перелётовым и прокурором, всеми судьями. Так?
- В общем, да. Ты их всех видела и познакомилась.
- Васильев идёт в Москву на заместителя министра. Твой собутыльник?
- Он из МВД.
- При случае ты на него рассчитывать можешь?
- Да.
- Вишневецкие, они за тебя. Кстати, что б знал, завтра обедаю с Ириной Вишневецкой и Натальей Щёголевой.
- Даже так!
- Тогда чего тебе ещё надо, старче?
- Как ты не понимаешь! Я скрыл преступления этих людей, и за это получил поощрение.
- Радуйся, что, наконец, развился до нормального состояния. Хоть на старости лет гибкость проявил. Всю жизнь, как кривое полено!
- Мне страшно, как ты не понимаешь! - ему, боевому генералу и чекисту, признаться в трусости было невероятно трудно. Тем более, женщине. Слова помимо его воли выскочили изо рта. - Всё сложнее, чем кажется. Это серьёзно, очень серьёзно.
Жена услышала мольбу мужа, поняла, что ему нужен совет и помощь.
- Ты веришь Щёголеву, Марковцеву, Перелетову, Вишневецкому? Они тебя не подставляют?
- Верю.
- Ты в их команде? Тебе не раз помогали, так?
- Да.
- Тогда иди и проси помощи. Они затратили массу сил, продвигая тебя на регион, и не захотят начинать всё с нуля с новым человеком, если зарежут твою кандидатуру.
29. Июнь. Россия.
Людмила Викторовна Смехова, невысокая, начинающая полнеть женщина, ведущий инженер проектного института, пребывала с утра в растрёпанных чувствах. В шесть утра, за час до планового подъёма, её разбудил телефонный звонок. Молодой мужской, почти приятный голос, с лёгкой издёвкой вылил на неё большой ушат дерьма, в виде рассказа о фактически бывшем муже, его любовницах, похождениях, фантастических заработках. Разговор окончился ещё неприятнее. Так как она его законная жена, даже фамилия одна и та же, то ответственность у них солидарная. Ей предложили продать квартиру и дачу родителей. Погасить свою половину долга. Пообещав, в противном случае, огромные проблемы и несчастья. Робкое возражение, что мужа она не видела десять лет, было встречено издевательским смехом и предложением с ним пообщаться. Ей продиктовали его номер телефона.
Два часа она сомневалась, звонить или нет. Наконец, решилась. Рассказала о звонке. В ответ услышала оскорбления и пожелания провалиться в тартарары. Она не собиралась ничего продавать и ни с кем рассчитываться. В миллионные доходы мужа тоже не верила. Что Виктор мог крупно задолжать кому-то, не подвергала сомнению, хотя и не миллионы долларов. Больше всего её беспокоила перспектива, красочно расписанная незнакомцем, организация постоянных звонков на её работу, к начальству и сослуживцам, с рассказами о похождениях её мужа.
Когда к ней пришла очень яркая, молодая, красиво и дорого одетая женщина, обвешанная бриллиантами, представившаяся адвокатом Валерией Бернштейн из самой дорогой конторы в городе, она сначала решила, что это - продолжение наезда. Ещё более изумилась, что эта гостья - теперь её юрист, - и её послал бывший муж. Платить ничего не надо, с ними рассчитались. Более того, для того, чтобы установить вымогателей, к ней приставлены частные сыщики. Она и её близкие родственники вне опасности. Услышав всё это, Смехова пришла к выводу, что голос из телефона не врал. Виктор действительно кого-то крупно облапошил и скрылся за границей.
Под диктовку написала заявление в милицию о факте вымогательства у неё неизвестными крупной суммы денег и угрозах жизни и здоровью её и близких, включая престарелую мать мужа. Пока писала, несколько успокоилась, поглядывая на эффектную брюнетку, вдруг, с ревностью подумала: "Интересно с этой вертихвосткой мой кобель тоже спал? Свинья проклятая, ни одной юбки не пропустит!". Казалось, всё давно прошло, боль утихла, жизнь наладилась. А стоило слегка царапнуть по старой ране, и опять заныло. Отдавая заявление Валерии, сказала:
- Кто будет этим заниматься? Напрасно это.
- Не беспокойтесь, теперь это не ваша проблема, а тех, кто вас обидел. Наши люди будут за вами следить, на них не обращайте внимания. Посмотрите в окно, они в двух машинах - белый "Краун" с открытым капотом и автобус "Таун Айс", серебристый. Это свои. Их задача - обнаружить, кто вас пугает. Все переговоры по вашему сотовому, с домашнего стационарного и телефона в отделе с 15-ти часов будет прослушивать и записывать милиция. Есть подозрение, что тоже делают злоумышленники. Поэтому для связи со мной, диспетчерской охраны, и в тех случаях, когда вы не хотите, чтобы вас слушали посторонние, возьмите этот телефон. О нём не знают преступники, говорить можно спокойно. Виктору пока не звоните, на вас должны выйти вымогатели - или по телефону, или подойдут на улице. Ничего не бойтесь, отвечайте резко, вызывающе, но не оскорбляя, ваш разговор пишется. Цель - спровоцировать их на открытую угрозу, вам, свекрови, детям. С момента, как прозвучит угроза жизни, они совершили уголовное преступление. Требуйте документы, решения суда, расписки о том, что муж кому-то что -то должен. Нет документа - нет разговора.
- А он должен?
- Это имеет значение? Вымогают-то у вас, а не у него.
- Сколько это продлится?
- Надеемся, дня два-три, не более.
- Сколько стоит ваша работа?
- Вас это не должно волновать. За всё уже заплачено.
Через три часа. Смехова вышла на крыльцо института и решала, куда сначала идти, за картошкой и помидорами или в хозяйственный за стиральным порошком, к ней сзади резко подошёл человек лет тридцати, в светлом слегка мятом костюме, и с силой, но не больно, схватил её за руку и зашипел сквозь зубы:
- Ну что, гражданочка, с мужем пообщались? Что делать будем?
Незнакомец не успел договорить, его прервало появление рядом с ними крупного парня с огромным букетом в одной руке, тортом и свёртком в другой. Молодой человек, взволнованно обращаясь к Людмиле, спросил:
- Вы не с седьмого этажа? Светочка Савина уже ушла? Я опоздал!
- Не знаю, я работаю на пятом. Извините, - в случайном собеседнике она узнала одного из людей с "Крауна".
У парня из кармана рубашки раздался вызов сотового. Он растерялся, как с занятыми руками достать телефон. Пошарил глазами вокруг, улыбнулся и, обращаясь к спутнику Смеховой, попросил:
- Друг, подержи секунду, - и, всунув ему нему руки букет, выхватил телефон, - Светочка, слушаю. Бегу! Спасибо вам!
Забрал из рук не успевшего ничего возразить человека цветы, и, счастливо улыбаясь, куда-то умчался.
Собеседник Людмилы более спокойным тоном продолжил говорить, происшедшее сбило накал подготовленной речи. Её руку он так же отпустил.
- С мужем разговаривали?
- Да.
- Что он сказал?
- Чтобы голову ему не морочила? Он навсегда уехал из страны, и наши дела его не интересуют.
- Ну, и что вы будете теперь делать? Весь его долг теперь ваш. Где деньги брать будете?
- Пока я не увижу документов, подтверждающих ваши требования, ни о чём с вами говорить не буду. О деньгах можете забыть.
- Какие такие документы? Ваш муж - вор!
- Решения суда, расписки, оформленные у нотариуса, признание вас потерпевшим следственными органами с суммой ущерба! А пока это всё - болтовня, - смелости ей придавали двое здоровенных парней, стоявших от неё метрах в двадцати на стоянке машин, облокотившись на автобус.
- Грамотная, консультировалась? У кого, можно спросить?
Людмила кивнула на вывеску на фасаде. "Адвокат Силин и Партнёры".
- Нет, женщина, вы совершенно не понимаете, чем рискуете,- голос говорящего, перешёл от злости в змеиное шипение.
- Совершенно ничем. Да и на что вы способны? Слабаки, с бабами воевать! Пока Виктор в городе был и не прятался, вы не смели к нему даже подойти, - последнюю фразу она ввернула по настоянию Валерии. При каждом её слове собеседник вздрагивал, как от удара хлыста. Постепенно он терял над собой контроль.
- Кода сын исчезнет и сгинет, тогда выть будешь. Он молодой, здоровый, даже не курит, на запасные части разберём. Печень одному, почки и глаза другому, а если сердце подойдёт, то им одним рассчитаться сможешь. В ногах валяться станешь! Смотри, и тебе в рожу склянка с кислотой прилетит. Родители в запертой даче живьём сгорят. Думай до завтра!
Резко повернулся на каблуках и ушёл за угол. Женщина глянула на автобус, один из её телохранителей быстро шёл в ту сторону, куда направился её собеседник, второй сел в автобус и выезжал со стоянки, за ним двинулся "Краун", за рулём которого сидел человек с цветами. Он приветливо помахал ей рукой, делая знак "О кей" из пальцев.
Домой её провожала автомашина, ночью под домом дежурил автобус. Он же сопровождал её на работу. Только после этого она осознала, что всё происходящее всерьёз. В обед пришла Валерия.
- Людмила, вы были великолепны! За три минуты довели его до состояния истерики.
- Знаю, муж мне об этом постоянно твердил, - ответила Смехова. - Что-то узнали?
- Всё отлично. Наговорил он себе уже на очень большие неприятности. Мы взяли его отпечатки пальцев, завтра будем знать, кто он. Обнаружили их нору - съёмная квартира, там двое его коллег. Машины их нашли, сейчас по номерам пробиваем владельцев. Милиция возбудила уголовное дело.
- Есть шанс, что это всё быстро кончится?
- Будем надеяться. Эта тройка - исполнители. Нам важно найти тех, кто их на вас натравил.
