Золотистый "ягуар" Пола огненной колесницей летел по автостраде, обгоняя время и пространство. Мы поднялись над деревьями, затем - над небоскребами и взлетели под облака. Внизу мелькали города, страны, эпохи, суетились люди, сменялись цивилизации.
Пирамиды, строгие и величественные, одиноко возвышались посреди безграничной пустыни, такие же абсурдные по своей сути, как и их аналоги на далеких планетах.
- Почему - абсурдные? - спросил Пол.
- Ну, сам посуди, - хохотнул я, - совершенство геометрической формы в голой пустыне - как балерина на колхозном поле - на фига?
- То есть, ты сам не знаешь, зачем их поставил? - не понял Пол.
- Что ж я, идиот, что ли? Знаю, конечно. Просто смотрится смешно.
Пол покачал головой, салютуя моей безнадежности. Затем сосредоточился, осознавая всю ответственность текущего момента, и освободил мое темное сознание от дальнейшей необходимости занимать его светлую голову.
Мое существо, лишенное телесной оболочки, смешалось с горячим воздухом, закружилось вокруг пирамид, обволакивая их невидимым коконом, вбирая в себя их силу, волю и монолитность, срывая с них печати векового молчания и настраивая их радары на нужную мне волну. После чего, подобно раскаленной лаве, которая долгое время бушевала в спящем вулкане и, наконец, дождалась своего часа и вырвалась наружу, я обрушился на толщу временной ткани, смешиваясь с ней и расплавляя ее, проникая все глубже и глубже...
Я - дух Великой Пустыни. Я - ветер, песок, солнце, луна, звезды, я - все, чем дышит пустыня. Я - медитация барханов, одиночество и красота оазисов. Я знаю всех путников, проходивших здесь с караванами, с детьми, с надеждами и без них. Я всегда узнаю их при встрече, даже если они думают, что проходят здесь впервые. Мужчина, вернувшийся с войны и ищущий приют в одном из моих оазисов, не помнит, что был здесь раньше, только он был тогда женщиной, царицей пустынного племени, а еще раньше - верблюдом или тушканчиком. А кто-то провел всю свою жизнь на острове посреди океана или в шумном городе, не покидая его ни разу, но в своих снах они тоже были здесь, искали и находили сокровища, женились и заводили детей, затем - внуков, основывали племена и царства, которые тоже живут здесь и по сей день, и за всем этим наблюдает всемогущий и незримый, жестокий и всепрощающий, безмолвный Дух Великой Пустыни...
Посреди Барханов сидел Путник. Он сидел долго, о чем-то разговаривая с песком, ветром и небом. Он искал Путь. Почувствовав мое присутствие, он резко обернулся и, пронзительно взглянув мне в глаза, коротко спросил:
- Кто ты?
- Я? Такой же, как и ты, - пожал я плечами.
- Ты - Дьявол?
- А ты?
- Я - нет! - рассмеялся он.
- Значит, и я - тоже нет. Но если хочешь, могу им побыть.
Мой собеседник развеселился.
- А ты знаешь, как это?
- Конечно. Каждый из нас в свое время бывает когда - Дьяволом, когда - Богом. Разве не так?
- Ну, может быть, - уклончиво ответил он, хотя, видимо, был другого мнения.
- Может быть все. А ты искал Дьявола?
- Зачем? - удивился он.
- Это уж я не знаю, зачем. Тебе виднее. Ты, можно сказать, с порога спросил меня: "Ты - Дьявол?" Значит, ты его ждал.
Он снова рассмеялся. У него были невероятно лучистые глаза и светлый, звонкий смех.
- Ты прав! - кивнул он. - Когда мы стоим на Перепутье, то всегда ждем, что нам кто-нибудь укажет дорогу, пусть даже неправильную. Тогда, по крайней мере, будет, с кем спорить.
- Да, - согласился я, в случае неверного решения можно будет сказать: "Бес попутал!"
- А настоящий Дьявол, как и Бог, всегда находится в нас самих. Как сказано в Писании: "Царство Божие внутрь вас есть..."
Я вздохнул.
- Внутрь нас есть слишком много всевозможных царств, и у меня лично в каждом из них такой беспредел, что не знаю, где просить политического убежища!
Он вскинул на меня всепонимающие глаза Демиурга и попросил:
- Расскажи.
И я, вопреки своей воле, почему-то начал все ему рассказывать.
Он только кивал и кротко улыбался. А затем тихо проговорил:
- Ты сам знаешь ответы на все твои вопросы. Придет время, и ты все себе объяснишь. Прости, но мне нечего добавить.
- И не надо. Спасибо, друг.
- Бог в помощь, - он поднялся на ноги, собираясь уходить.
- Тебя поискушать? Ты побыл моим Богом, давай, я побуду твоим дьяволом, - предложил я.
- Спасибо, но это я уже сам. Тот, кто внутри нас всегда сильнее того, что снаружи. И твой Бог гораздо сильнее меня, только ты слушай его почаще.
- Мой Бог говорит на непонятном мне языке, - вздохнул я.
Мой собеседник улыбнулся.
- Бог есть любовь. Он говорит на всех языках.
Он побрел по пустыне, но почти сразу же остановился.
- Ты знаешь, - подмигнул он мне, - из тебя получился хороший Дьявол. Я чуть было тебе не поддался!
Я опешил.
- Но я же ничего не делал!
- Это как раз и говорит о твоем искусстве Искусителя. Знаешь поговорку? "Самое великое достижение Дьявола - убедить всех, что он не существует!" А если серьезно... Высшая задача дьявола в том, чтобы заставить человека свернуть со своего Истинного Пути. Ты так красочно рассказывал, что я чуть было не пошел за тобой. Спасибо, друг, я очень рад был тебя встретить! Мы еще увидимся, и, думаю, не раз.
Он помахал мне рукой на прощанье и пошел Своей Дорогой.
- Так ты - Бог? - прошептал я, не надеясь на то, что он меня услышит.
- Да, - раздался его голос в моем сознании, - а ты - Дьявол. Разве это не одно и то же? Прощай, друг. До встречи.
- До встречи! - крикнул я ему вслед.
Одинокая фигура Мессии растаяла в горячем воздухе, оставив свой вечный и нетленный след в памяти Великой Пустыни.
Уже через минуту мы оба будем думать, что привиделись друг другу и, скорее всего, будем абсолютно правы - пустыня так часто создает миражи!
Я зажмурился и потряс головой. А когда открыл глаза, рядом со мной стоял Аполлон в греческой тунике, опираясь на золотую колесницу, ничего общего не имеющую с его супермодным "ягуаром". А я... Слава богу, я находился в своем родном и любимом теле, за что был бесконечно благодарен вышеупомянутому Аполлону.
Пол поджал губы, но поводья в руки взял. Затем покосился на меня.
- Может, все-таки...
- Пол! Гони! Я все понял!
Мы полетели.
Итак, я все понял. Точнее сказать - я понял Все.
Во-первых, я понял, откуда взялся одолевавший меня враг.
Во-вторых, я понял, что мне делать с совершенно некстати на меня свалившейся проблемы любви и брака. Начну с последней, чтобы покончить с ней раз и навсегда и больше уже не возвращаться.
Итак, я ломал голову над тем, кто же мне, непутевому положен по Судьбе - Лилит или Мета? Конечно, если бы я был человеком, все было бы намного проще. Хотя, как сказать...
Ну вот, например. У каждого человека есть своя астральная половина, с которой он образует одно целое, что-то вроде пазлов или мозаики, выражаясь примитивным образом. Здесь самое главное - не проглядеть. Встретил свою половинку - считай, жизнь удалась, и ты обрел свою настоящую любовь, даже если эта половинка совсем не в твоем вкусе, внешне или психологически - не важно. Хуже, если один из счастливцев по какой-то причине отказывается от своей любви, начиная стирать свои астральные пазики и канальчики, петельки и крючочки, и прочие опознавательные знаки. Конец известен - потом, когда он захочет чего-то большого, чистого и светлого, проще будет слона помыть, ибо высшие силы как менты, по два раза не повторяют. Они, кстати, вообще не любят, когда пренебрегают их Даром, в чем бы он ни выражался. Так вот, а тот, кто держал настройку в тонусе, будет вознагражден другой "половиной", не важно будет ли она жить в соседнем доме или на противоположном континенте. Но это у людей.
Честно говоря, я, грешным делом, сначала подумал, что по причине моей многоликости, и Мета, и Лилит предназначены мне обе, но... как-то подленько получалось, и это меня, понятное дело, не устраивало. И потом, опять же - кем предназначены? Опять неувязочка. И вот, наконец, я понял!
Я - не человек. Это раз. Самое большое достижение дьявола - убедить всех, что его не существует. Переводя на мою ситуацию, наивысшая цель совершенной галлюцинации - убедить всех в ее реальности! Это два!
Короче! Я все удивлялся, что Лилит с ее бешеным характером мне подходит, как никто. Я не понимал, почему меня никто так не понимает, как Мета. Почему? Да потому что я - маг и, в некотором роде, - бог. Подобно Демиургу, создавшему женщину из ребра мужчины, я создал себе женщину, отвечающую всем моим придурям. А поскольку с тыквой у меня всегда были явные проблемы, женщин получилось две. Мета как-то проронила, что она - моя галлюцинация. Но потом добавила: "Шучу". Так вот, ни фига! Галлюцинация и есть. Нет, я не говорю, что ни Меты, ни Лилит в природе не существует - существует моя жена. Одна. Такая же многоликая, как и ее сумасшедший муж. Пол сказал, что я пытаюсь разделить неразделимое. Странник в Пустыне сказал, что мы, вероятно, привиделись друг другу, и вообще - а был ли мальчик? Бог, Дьявол - разве это не одно и то же? Мета, Лилит - две стороны одной медали, моей жены, страстной и мудрой. Слава богу, разобрался!
А что касается моего врага... Он тоже отчасти моя галлюцинация. Но - вполне реальная. Как Бог создал Дьявола, так я сам на задворках собственного подсознания создал, воспитал и взрастил полноценного противника, после чего как-то случайно потерял его из поля зрения. Чего делать не следовало. Теперь он материален, силен и опасен. И как с ним бороться, я пока не знаю. Но я был прав, когда говорил, что это мой личный враг, что это моя война - даже более чем. А мне - урок: за своими творениями надо следить, пока мой воплощенный кошмар не уничтожил все и вся. Но это на будущее. Сейчас надо заняться поиском и ликвидацией, насколько это возможно.
Плана у меня не было. Единственно, что я точно знал, так это то, что нужно повнимательнее покопаться в себе и сообразить, когда и как я сотворил это Нечто себе же на погибель. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо. Все хорошо! Что-то мне подсказывало, что если я создал его подсознательно, значит, и план его уничтожения тоже должен родиться в подсознании. До сих пор я был прав. Надеюсь, и сейчас тоже.
- Пол, я никогда еще не был так близок к Истине! Не смотри на меня так, я не про Лилит, я про все. Про врага, про нашу магическую заварушку. Он сказал, что я знаю все ответы, но пока не могу их понять. Самое смешное, что я действительно чувствую, что знаю. Все. И больше всего боюсь, что это ощущение исчезнет.
- Ты изменился, - очень серьезно проговорил Пол.
- Я узрел Бога.
Пол передернул плечами. Я подмигнул ему.
- Не беспокойся, все не так страшно, это просто рядовое воспаление мании величия. У обычных шизофреников активность обостряется весной и осенью, а у меня - вблизи Пирамид. Нет, все-таки, Пирамиды в пустыне - шедевр абсурда!
Пол облегченно вздохнул.
- Трис, умоляю, не пугай меня так больше.
- Постараюсь.
Наша колесница совершала сумасшедшие виражи, немыслимые даже для тех, для кого не было ничего невозможного, для магов и богов.
Пол был счастлив, что его друг вернулся, таким же, каким он знал его всегда, и я не стал его разубеждать. Нет, я не говорю, что стал совсем другим, но... что-то произошло, я пока не знал, что, вернее знал, но пока не мог понять. Это был вопрос времени.
Мое время пока не пришло. Но оно приближалось, сигналя мне маяками далеких звезд, омывая нас волнами Вечности, закручивая вокруг нас розу ветров воспоминаний Великого Разума, и мы неслись ему навстречу на огненной колеснице, окрыленные верой в себя, в Высшие Силы, какими бы они там ни были, и, конечно же, в будущее, ради которого мы и жили.
Я уже знал, что меня ждет на Совете. Я знал, что великий против того бунта, который я устроил в прошлый раз. Я знал, что мне, вероятно, настоятельно посоветуют исчезнуть из этого мира на какое-то время, пока все не утрясется - анархия всегда губительна, даже когда ее мотивы прекрасны и благородны. Да, мир не готов к Магии. Да, благими намерениями выложена дорога в Ад. Да, я слишком разошелся в своем стремлении спасти всех и вся одним махом, поставив под угрозу Равновесие. Да, я все это знал.
Но сейчас это было не важно. Важно было идти по Своему Пути, пусть даже совершая ошибки и получая болезненные уроки, но этот Путь надо было пройти до конца. Я был уверен, что однажды став магом, а затем, богом, обрел свою цель, но оказалось, что Путь есть у всех, и, достигая вершины, мы всего лишь поднимаемся на ступень выше по бесконечной лестнице Бытия.
Ну что ж, счастливого Пути! До встречи, Друг! Еще увидимся, и, думаю, не раз!