Здесь очень красиво. Очень. Несмотря на то, что здесь почти нет никаких красок. Несмотря на то, что здесь вообще почти ничего нет. Все равно красиво.
Изредка в серую беспросветную бесформенную муть врываются яркие краски, звонкие голоса, они взрываются жизнью, и тогда все вокруг становится ярким и красочным, звучит музыка, горят огни, звенит ее смех... Тогда становится совсем красиво. И совсем не больно. Но потом все исчезает, размываясь в сером тумане, голоса и музыка сливаются в один протяжный вой пронизывающего ветра...
Ветер - это тоже красиво. Наверное. Но у него особая красота. Красота разлуки, красота разрушения, красота смерти. Но - красота. Ведь это он с каждым своим порывом приносит все эти яркие краски, голоса и музыку, вырывает из памяти яркие образы, заставляя переживать вновь и вновь все самые светлые, сочные мгновния жизни, вызывая уже забытую полноту ощущений, и выплескивает их наружу, для того чтобы потом размазать их в серую массу и унести навсегда. Эта прекрасная женщина, которая сейчас смеялась и пела, и сердце, захлебываясь нахлынувшим счастьем, пело вместе с ней... Кто она?
Ветер - это пусто. Потому что кроме него здесь ничего нет. И в нем тоже. Когда у него что-то возникает на пути, он подхватывает это и уносит, и это что-то разлетается на мелкие кусочки, растирается в пыль, размывается, вливаясь в общий поток расплывающихся образов, и тает, словно снег под лучами палящего солнца... Или скорее - дыхания, дыхания смерти, холодного и обжигающего одновременно... Кстати, снег - это что?
Ветер - это больно. Потому что он не просто воет, не просто так скулит и свистит. Он не просто несется вокруг, он не только снаружи, он внутри. Он пронизывает насквозь. Он несется со свистом, с воем и с каким-то животным скулежом, проносится по всем клеточкам тела, по всем закоулкам сознания и выдувает всё, все воспоминания, всю жизнь, душу, отрывая ее от тела, отдирая от каждой клеточки, выметая из каждого закоулка, и несет, несет туда, где крутятся жернова, переламывающие, переминающие, пережевывающие то, что, не успело растаять или разлететься по дороге...
Или не жернова... Или веретено - оно вытягивает нити души, скручивает их и наматывает...
Или мясорубка, она крутит, переминает, переламывает и режет по живому...
А может, там гигантский зверь? Который высасывает и жует, жует, жует, работая мощными челюстями... Хотя нет, на зверя это не похоже... Скорее все-таки на жернова. Или неважно на что, но это явно не некто, а нечто. Оно не живое. Но голодное. Оно все время хочет есть. И оно ест. И это - очень больно.
Да, здесь больно. Но все равно красиво. А боль можно потерпеть. Тем более, она уже не такая, как была раньше. Это сначала она была резкой и нестерпимой, а потом - притихла и словно стала частью бытия. Нет, она никуда не ушла, и то, что нечто делает с душой, невыразимо мучительно, но... терпимо. Со временем привыкаешь ко всему. И к боли тоже можно привыкнуть.
Время... Здесь его тоже нет... Здесь нет ничего... И никого... Только пустота... Боль... И смерть... Что такое смерть?
2
Та-а-а-ак! Как же здесь все запущенно!
Даже если бы после разговора с Эллионелем у меня остались какие-то сомнения, - хотя какие тут к чертям собачьим могут быть сомнения?! - то после попытки "достучаться" до Илидора все окончательно прояснилось. Ну, не совсем все. Но достаточно для того, чтобы приступить к экстренным мерам по вытаскиванию Перворожденного из той за... скажем так, западни, в которую он угодил. И еще воскликнуть по примеру Дани: "До чего ж мне нравится этот дивный народ!". И заодно прибавить то, что он обычно говорит в таких случаях.
Нет, ну правда, изумительное правило эльфийского этикета - каждый имеет право самостоятельно решать свои проблемы. И согласно следующему, вытекающему из оного, все это право уважают! То есть, вот будешь тонуть на их глазах, а они тебя уважать будут! И никто пальцем не пошевелит! Хотя нет, тут одна оговорочка - если ты будешь тонуть молча. Позовешь на помощь - да, конечно, без вопросов, помогут. А если у тебя рот скотчем залеплен или ты голос сорвал - ну что делать, готовься умереть с честью, на глазах у торжественно выстроившихся эльфов, провожающих тебя в последний путь с глубокой скорбью на челах и не менее глубоким уважением в сердцах...
Хотя зря я так на них. Вон, Эллионель сказал, что в Чертогах все с ног сбились, все-таки искали какое-то время любимого вождя и отца народов, правда, только когда не нашли, сделали вывод, раз никто не может найти Владыку, значит, он сам этого не хочет, а раз не хочет, то и искать не стоит... Это мне напомнило высказывание маленькой девочки, которая потеряла заколку и не стала ее искать - обиделась, что та потерялась, закатилась куда-то и молчит, пока ее ищут, нет чтоб самой найтись... Контекст не совсем точен, но что-то общее в этом есть.
И все-таки я не права, наверное. Учитывая, что мы не знаем, с чем имеем дело, и что такого остроумного на этот раз придумал наш начинающий демоновод, господам эльфам действительно туда лучше не соваться, а то мало ли, вдруг пришлось бы вместе с Илидором вытаскивать весь цвет эльфийской аристократии...
Однако сильно он закрылся. Наглухо. Не просто от ментального воздействия, а вообще -напрочь отрезал себя от всего мира. Так не закрываются, когда просто не хотят общения... Так закрываются когда... Да я, честно говоря, вообще не помню, чтобы кто-то так закрывался! И все-таки попробуем еще раз... Только... Что если его не просто звать, а... Давай-ка попытаемся тебя поймать на воспоминаниях. Кажется, они у тебя должны остаться - если я только хоть чуть-чуть понимаю, что там с тобой происходит. Но попробовать можно. Я, конечно, не твоя драгоценная Аллеан, но все-таки надеюсь, что ты меня вспомнишь. Но сначала неплохо было бы освежить собственную память. Чем мы сейчас и займемся. Та-а-ак... С чего там у нас с тобой начиналось?
3
Изначальный мир. Маленький городок. В городке живут... Ну нет, конечно же, не боги. И даже не маги. Несколько отчаянных ребят, молодых ученых, решивших постичь суть бытия. Это было похоже на коллективное отшельничество - удалиться от всех, отрезать себя от мира, чтобы понять его сущность. Чтобы никто не мешал. И чтобы не мешать никому. Мы постигали природу магии, открывали в себе что-то новое и постоянно экспериментировали. Это был маленький научный городок, удаленный от всех, но открытый для каждого.
Сюда мог придти кто угодно, и сюда приходили - со всех уголков земли. Городок разрастался. Строились школы, больницы, и много позже - академии. Городок принимал всех, кто хотел учиться, посвятить себя науке или же просто познать себя. Кто-то после обучения уходил, кто-то оставался - обучать новых школяров и будущих академиков.
Но настоящую славу город обрел, когда в нем открылась школа магии.
Город расцвел. Правители разных государств присылали на обучение одаренных ребят, которые, возвращаясь, становились магами на страже своей страны. За их обучение платили щедро, и вскоре на месте маленького поселка вырос один из самых прекрасных городов в истории Изначального мира... Но это было уже позже. А тогда...
- Лана, не реви.
- Я не реву!
- А что ты сейчас делаешь?
- Оплакиваю!
- Кого?
- Таш... У меня ничего не получается!
- Ну вот опять... - Таш всегда в таких случаях глубоко вздыхал. Таких случаев было много. На начальном этапе у меня часто "ничего не получалось" - то возникали небольшие "технические неполадки", то "сбои энергосимтемы" - помню, я очень долго не могла вычислить, сколько нужно влить силы в создание. Если влить слишком мало, его жизненный цикл будет слишком коротким, а если влить много, но рывком, то жизнь в нем так забурлит, что вскоре он просто сгорит, как раз из-за ускоренного метаболизма. И над каждым неудавшимся экспериментом я ревела белугой, проклиная на чем свет стоит свою бестолковость и чувствуя себя мировым злом, губящем ни в чем не повинных зверушек. Таш, к его чести, в таких случаях никогда не позволял себе никаких шуточек, он становился предельно серьезным и принимался меня утешать, пытаясь втолковать мне, что я никакое не зло, а наоборот - добро, не тварь кровожадная, а творец, существо все из себя полезное, правда еще не совсем образованное. И отличается от зла как раз тем, что не отнимает жизнь, а дарит. Правда, иногда недодаривает. В его словах, конечно, логика присутствовала, но преуспевал он в своих утешениях примерно как я - в экспериментах. В конце концов, ему надоело мне втолковывать прописные истины и он стал мне просто сочувствовать. До сих пор не могу понять, то ли ему действительно было жаль бедных недоделанных зверушек, то ли меня - следующему, деланного демиурга, но за все это время он ни так разу надо мной и не проглумился, хотя поводов я ему для этого давала предостаточно, за что я ему искренне благодарна.
- Ты как Дарси, честное слово... - качал головой Таш. - Сотворит какое-нибудь уродище, а потом убивается из-за того, что оно ее любимую трехлапую лягушку сожрало...
- А она убивается? Что ж ты сразу не сказал? - встрепенулась я. - Я же могу воскресить!
- Кого? - Таш округлил глаза.
- А... кого надо? - растерялась я.
- Да никого... - пожал плечами Таш. - Дарси пока еще не убилась, уродище, сожравшее лягушку, взорвалось, разлетевшись на неподдающиеся идентификации фрагменты, предварительно успев эту лягушку переварить. Дарси уже и тем, и другим грядки удобрила и цветочки какие-то посадить там успела, вот, теперь на этих грядках и плачет. А меня вот больше беспокоит, что ж за растение на такой.. гм... благодатной почве вырастет?
- Таш, прекрати!
- Что?
- Рассказывать всякие ужасы! Или ты думаешь, меня успокоит понимание того, что не я одна такая бездарность?
- Ну вообще-то была такая мысль...
- Таш! Как ты можешь быть таким бессердечным!
Он снова грустно вздохнул, как родственник безнадежного больного, сочувственно посмотрел на меня и махнул рукой, лучше всяких слов выражая свое мнение по поводу моих "высоких трагедий".
- Ладно, пойду тоже что ли над кустиком поплачу... Чем еще заняться... - Он потянулся, расправляя затекшие мышцы. - Разве что Гаронда молниями погонять...
- Что?! - я даже плакать перестала. - Это еще зачем?!
- Ну, он же не такой сентиментальный, как я, - сладко зевнул маг, - начнет язвить или шутку какую-нибудь придумает, доведет вас до припадушков своими остроумностями, а мне ему потом морду бить.
- Таш! Ты что, с ума сошел?!
- Да он сам хотел потренироваться, - рассмеялся мой маг. - Воздушную волну он поглощать научился, а вот с молниями прямо беда, у него пока только уворачиваться получается, - он довольно усмехнулся, - да и то не всегда.
Я всплеснула руками, безуспешно пытаясь сообразить, что можно такое сказать, чтобы призвать к порядку этого сумасбродного мага, но тут раздался деликатный стук в дверь, избавивший меня от необходимости проводить воспитательную беседу, от которой, впрочем, и так не было бы никакого проку.
Вот тогда мы с ним и познакомились. Он появился на пороге - красивый, как бог, изящный, как цветок лилии, спокойный, как озеро, светлый, как небо в ясную погоду, чистый, как роса, и совершенный, как само мироздние. Он одарил нас своей потрясающей улыбкой, от которой сердце начинало петь, а душа воспаряла куда-то ввысь, к золотящимся в свете утреннего солнца облакам, мягко поклонился и просто спросил:
- Позвольте, я вам помогу?
Именно таким я его и запомнила.
Этот невероятный эльф, появившийся у нас в городе благодаря удачному эксперименту Этаны, открывшему окно в мир этих удивительных созданий, научил меня всему. И хотя он не был богом, не обладал даром демиурга, но именно он помог мне понять, чем отличается творец от разрушителя, бог от мага. Именно он сделал меня Богиней. Я училась у него, жадно ловя неведомые мне доселе знания, черпая из основ чуждой нам, но в то же время, такой близкой ко всему живому эльфийской магии принципы созидания, училась слушать пение цветов и понимать голоса животных, училась чувствовать других, в пределах досягаемости и на расстоянии, и еще очень и очень многому. А он с радостью помогал мне и всем остальным, воодушевляясь не меньше нас таким невероятным знакомством. Он сразу же завоевал всеобщую симпатию.
Дарсинея вообще влюбилась в него с первого взгляда, особенно после того, как он возродил к жизни жертву ее очередного эксперимента, а уж когда он назвал какое-то мерзкое членистоногое непонятной формы, напоминающее отдаленно червяка, паука и жабу, с огромными жвалами и совершенно неприличгым хвостом, очаровательной зверушкой, объявила во всеуслышание, что он - единственный, у кого есть сердце, в отличие от непонятного рудимента у нас, который тупо качает кровь, и тут же заплела свои длинные волосы в эльфийскую косу.
Кстати, думаю, его коса, спускающаяся ниже колен, послужила поводом для того, чтобы Таш начал отращивать свою роскошную гриву, прежде я у него не замечала страсти к длинным волосам... Из ревности, что ли?
Ну да ладно, впрочем, это не важно. Важно то, что его появление послужило толчком для нашего перехода на новый этап развития.
Этана была вне себя от счастья. Сначала. Потому что она была по сути той, что привела его в наш мир. И вообще - той, результат чьей деятельности был виден сразу и неоспорим никем. Да, она сделала то, что не было под силу никому. Она открыла портал в другой мир и привела оттуда это невероятное чудо. Мы с Дарси со своими непутевыми творениями на тот момент выглядели на ее фоне очень бледно.
Но вскоре она сама пожалела о том, что сделала. После того, как Илидор направил наши мысли в нужное русло, ее достижение уже не казалось таким сногсшибательным, поскольку наш город вступил в новую эпоху - эпоху Созидания.
Я познала суть миротворчества. И городок - опять таки, с легкой руки Илидора, стал называться Элантидой.
Думаю, это сыграло основную роль в том, что Этана стала относиться к нему не то чтобы неприязненно, но довольно прохладно.
Гаронд... По нему, впрочем, было сложно что-то понять. Он сыпал остротами, и в то же время радовался за всех нас, не забывая, впрочем, доканывать Дарсинею своими шутками и выводить из себя Таша. На Илидора он смотрел как на диковинку - примерно так, как на творения Дарси, имеющие совершенно непонятное для него происхождение. Но при этом оставался доброжелательным, с интересом наблюдая за разворачивающейся в городке интригой.
Единственным, кого он не просто раздражал, а бесил, одним своим присутствием доводя до бешенства, это был, конечно же, Таш. Бог магии, привыкший быть всегда в центре внимания, никак не мог смириться с тем, что непонятно откуда взявшийся парень с острыми ушами в одно мгновение обошел великолепного Таша в негласной борьбе за первое место в таком же негласном конкурсе популярности, причем, не прилагая к этому ну совсем никаких усилий.
Даже не пошевелив изящным кончиком своего замечательного уха. Таш злился бурно, темпераментно и... совершенно бестолково, прекрасно понимая, что обвинить эльфа было не в чем, равно как и противопоставить его всепоглощающему обаянию. Впрочем, этого своего умопомрачительного воздействия на окружающих эльф не замечал... Равно как и бешенства Таша. Что, думаю, бесило моего любимого мага больше всего. Однако клин клином вышибают - поняв, что его бешенства никто не видит, Таш позлился еще немного, но вскоре перестал - то ли понял, что так он ничего не добьется, то ли ему просто наскучило это бесполезное занятие.
Как бы то ни было, Илидор вскоре стал просто незаменимым в нашей команде. Домой он больше не вернулся. А когда нам пришло время уходить, отправился вместе с нами - в совершенно незнакомый мир...
Мы не знали, что нас там ждет. По большому счету, это был эксперимент. И неизвестно, решились бы мы на него, если бы не обстоятельства... И если бы не Илидор. Обстоятельства сложились так, что оставаться в Изначальном мире мы не могли. Наши знания, наша сила и, главное, сила, которую мы открывали в других - становились опасными. То, чему мы учили, обращалось во зло. Правители разных государств присылали нам на обучение боевых магов, Дарсинею донимали просьбами а потом и требованиями о создании универсальных солдатов. Я понимаю, что прогресс всегда начинается с войны, но на тот момент я не была готова к такому развитию событий. Этана предложила отгородить Элантиду от всего мира защитным барьером. Но... Так тоже было нельзя. Сидеть под куполом, когда вокруг идут войны, знать, что где-то умирают люди, что кто-то действительно нуждается в помощи, и при этом не помогать - это было недопустимо.
И тогда... Таш предложил уйти. Вернее, сначала он предложил всех разгромить, чтоб никому обидно не было. А когда я в очередной раз назвала его агрессивным чудовищем, спокойно пожал плечами и сказал, что раз я такая умная, давно бы сделала свой мир по своим законам и жила бы там.
Это послужило сигналом к действию. Идея Таша была поддержена единоглпсно. Я занялась созданием мира, в котором нам надлежало жить. Не просто какого-то абстрактного, населенного творениями Дарси, которые у нее, кстати сказать, получались все лучше и лучше, а - нашего мира.
Да, идея, конечно, принадлежала Ташу. Но если бы не Илидор, вряд ли у меня получилось бы что-то путевое. Он не просто мне помог, он сделал главное - он в меня поверил. Честно говоря, я думала, что он просто вернется в свой мир. Но он этого не сделал. Он принимал участие в создании мира, взращивал леса, используя одному известные тайны эльфийской магии, и когда все было готово, первым туда отправился - как он сказал, готовить мир к Пришествию Богини.
И пока мы доделывали все свои дела в Изначальном мире, Илидор превращал Элантиду в райские кущи - доводил до совершенства природу и работал над лояльностью граждан. Став практически наместником богов, он продвигал идеологию, развивающую в населении любовь к Демиургу, ни словом ни духом не упоминая о собственном участии в процессе создания мира. И когда мы пришли, он сбросил с себя все полномочия, удалившись в облюбованные им Изумрудные Чертоги.
Впрочем, он был не единственным эльфом в Элантиде. За ним последовала несравненная Аллеан, ее брат и еще несколько отчаянных голов, с готовностью отправившихся в неизведанное. Что меня удивило, он не стал претендовать на главенство даже над собственным народом, хотя имел на это полное право. Но также он имел право от этого отказаться. И эльфы признали и то, и другое. Повелителем эльфов стал брат его возлюбленной Эллионель, а Илидор избрал путь магии, оставшись верным своей любви к познанию непознанного.
А эльфов, в знак того, что они появились в Элантиде первыми, стали называть Первопришедшими. Но потом со временем смысл этого понятия исказился, и "первые, пришедшие в мир" - так это дословно звучало на эльфийском языке, - заменили на "перворожденные". А вскоре этот эпитет прикрепился ко всем представителям этого народа, независимо от того, пришли они из мира Илидора, или родились здесь, на Элантиде.
Вместе с эльфами пришли также гномы и орки, однако, их было слишком мало для того, чтобы организовывать собственные государства, и Илидор взял их под свое покровительство.
Жизнь закипела. И какие бы ни возникали трения, Илидор был верен мне до конца. И он ни разу не заикнулся о том, чтобы вернуться в свой мир. Даже когда Гаронд объявил нам войну. Даже когда я, поддавшись отчаянию, отказалась от борьбы и покинула Элантиду, фактически бросив все, за что боролась. Даже когда казнили Таша. Даже когда ушла Аллеан...
Аллеан... Эта юная эльфийка, захватившая в бессрочный плен сердце многомудрого Илидора... Она была не просто красива. Она была прекрасна. Она была совершенна. По крайней мере, такой ее видел он.
Лично я считала ее взбалмошной и эксцентричной, но, во-первых, я никогда прежде не видела эльфиек и сравнивать мне было не с чем, а во-вторых, моего мнения никто не спрашивал. Но даже если бы и спросили, я бы его не высказала, видя, как трепетно он к ней относится. Хотя какой там трепетно - он просто был от нее без ума. И я, конечно же, не стала вмешиваться и высказывать все, что я думаю о его несравненной. Тогда мне это показалось разумным.
Аллеан всегда делала то, что ей взбредет в голову, не задумываясь о последствиях. Ее настроение сменялось по сто раз на дню. Эльфы - они такие эмоциональные... Конечно, там, где нужно, она могла быть невозмутимой и бесстрастной, настоящей Перворожденной. Но вместе с тем она была единственной сестрой Верховного Владыки и обожаемой супругой Великого мага, и ей многое прощалось. Практически все. Возможно, я пристрастна, но я не Илидор. И... кажется, я разучилась прощать. По крайней мере, того, что, не дав мужу опомнится от потери единственного сына, она Ушла, я ей никогда не прощу. Нет, понять-то я ее могу. Но простить - вряд ли. Да, несомненно, то, что произошло с Эльстаном, было ударом для всех. Да, он лишился силы. Да, он отправился скитаться. Но ведь не умер же! А вот она...
Впрочем, хватит. Может, она в этом и не виновата. Может, я просто не все знаю. Может, с ней произошло то же, что сейчас - с ним? Илидор! Ты меня слышишь? Расскажи мне о ней! Если ты решил, что тебе не нужна помощь, позволь мне узнать о твоей Аллеан! Откройся, хоть на миг откройся, ради нее! И-ли-до-о-ор!
4
... И еще здесь иногда звучат непонятные голоса - не те, что вырывает ветер из памяти, они другие... Они звучат где-то далеко, их почти не слышно в нарастающем вое ветра, но они есть... Далекие и тихие, но настойчивые... Им что-то нужно, они чего-то очень сильно хотят, но чего? Этого не суждено узнать, потому что скоро смолкнут и они... Все уносит ветер...
5
Я те дам уносит! Что ты уже что-то слышишь, это хорошо. Плохо, что не понимаешь. Но ничего, главное, что я тебя нашла. Теперь попробую зацепить...
Что же там с тобой случилось, Перворожденный? Говорить ты не хочешь, и не надо. Я тебя уже чувствую, и это добрый знак. Значит, ты живой. Но... Реакции никакой, и это дурной знак.Так, стоп-стоп-стоп. Попробую зайти с другой стороны. Я не буду пытаться расшевелить тебя со стороны. А вот если сделать это изнутри... И не забывать ни на миг про кодовое слово "Аллеан". Илидор! Ради твоей несравненной Аллеан, откройся! Позволь мне узнать то, что с ней случилось! Позволь мне узнать то, что знаешь ты, позволь мне услышать то, чть слышишь ты, позволь мне увидеть то, что видишь ты, позволь мне почувствовать то, что чувствуешь ты, пусти меня в свой мир и позволь стать тобой - хотя бы на мгновение. Мне больше и не надо я успею. Должна успеть. Ради твоей Аллеан. Ради тебя. Ради всех нас...
Лана, ты когда научишься хоть с кем-нибудь согласовывать свои действия, а?! Тебе вот никогда не приходило в голову прежде чем что-то сделать, сначала посоветоваться? Ну ладно, но хотя бы в известность кого-нибудь поставить?! То есть вот так просто мы тут сидим, ждем, как дураки, с моря погоды, а она не то что на погружение, она на слияние пошла! Ты понимаешь, чем это тебе грозит?! И что может с тобой случиться, если у него с головой не в порядке?!
Да твою же... Вот у кого с головой не в порядке, тот сейчас мне под руку болтает! Таш, не лезь пока. Потом можешь орать, возмущаться, обижаться, но сейчас - не лезь. Он соскальзывает, его зацепить очень трудно... У меня только начало получаться...
Лана, подожди! Тут кто-то есть...
Дхарри шваруга! Ну само собой есть, кто-то же должен купол держать, пока Джен своими поисками занимается! Между прочим, в такой момент она уязвима больше чем когда-либо. И вычислить здесь проще. Так что огромная просьба, господа боги, не шатайте вы купол! Вам поговорить больше негде? Устроили тут... Щас придет Гаронд и всем даст просра... гхм... пространные объяснения по поводу того, что так делать не надо! Если кто еще не забыл, у нас только в проекте сильная армия, а на данный момент - мы голы как гракхова жорга, а в том пласте, где вы сейчас находитесь, вообще уязвимы как котята, подходи да бери теплыми!
Дани, ты что здесь делаешь?!
О, в два голоса даже... Какое трогательное единодушие... Купол держу! Давайте так - потом все разговоры, потом можете материться на меня сколько угодно, можете даже заколдовать в какое-нибудь чудище-уродище или магии лишить. Но сейчас у меня такое предложение. Джен делает то, что делает, только не забывает меня в известность ставить, я держу над ней купол, Таш накачивает меня магией. И все мы не мешаем друг другу работать! И молчим! Все! Кроме Джен.
А почему?!
А потому. А Джен говорит только по существу, чтоб я знал, куда купол вести. Работаем?