Аннотация: - Эй. - Голос Тиксы был сладок. Предельно сладок, словно дрожа от тщательно сдерживаемого смеха. - Что ты делаешь. Ты ведь не знаешь. Не смотрят ли на тебя люди. - Плевать, - отрубил я...
Момента, когда у Тиксы в руках появилась синяя шёлковая лента, я не заметил. Внимание на новый предмет, глянцевую поверхность которого отчасти нервозно теребили её пальцы, было обращено мною далеко не сразу - так же, впрочем, как и на подозрительный блеск её глаз.
Строго говоря, спутницу мою звали не Тиксой, так же как и меня звали не Риком. Как бы играя в конспирацию, не желая признавать обыденных правил заурядного мира, мы, хотя и зная паспортные имена друг друга, всё же прибегали к своеобразным прозвищам.
Тикса - это, например, было сокращением от её интернет-псевдонима.
Хотя и неполным.
Познакомившись с этой белокурой девчонкой с весёлым и слегка буйным взглядом на одном литовском вебфоруме, я был немало удивлён переводу общения в реал, поскольку не ждал от сего лёгкого флирта ничего серьёзного - или правильней сказать "не надеялся"? Честно говоря, нельзя сказать, чтобы моя личная жизнь вообще - и в последнее время в частности - била фонтаном. Так или иначе, когда эта светловласка с затаённой искринкой в глазах вдруг предложила встречу, я даже поначалу слегка напрягся - "отношения?" - но первые же минуты пребывания в её реальном обществе расслабили меня: происходил точно тот же беззаботный радужный трёп, что и в цифровой Паутине.
- Ты мне доверяешь? - чуть улыбнувшись, спросила Тикса.
Я быстро прокрутил в голове последние фрагменты разговора. Разговора, от которого я слегка отвлёкся, идя по набережной рука об руку со своей прекрасной спутницей - которую ничуть не портили обычные синие джинсы и чёрная кожаная куртка - и втихомолку любуясь её очертаниями.
Что у нас было?
Лёгкая пикировка, обмен впечатлениями друг о друге - "Я думал, ты будешь такой", "А я думала, что ты будешь вообще вот такенным". Решив показать Тиксе свой район, я взял её за руку и повёл вдоль автомагистрали, идущей по берегу близлежащей речки. Что было потом? Кажется, Тикса продолжила тему впечатлений друг о друге, полушутливо мною восхищаясь. Я, естественно, не отставал, демонстративно останавливая взгляд то на одной, то на другой части тела спутницы и выражая вслух экстатический восторг. Примерно так мы и шли далее, пикируясь и пересмеиваясь. Что ещё? Ах да, кажется, она помянула мимоходом тему доверия в личных взаимоотношениях.
- Ты вот меня почти не знаешь, - проговорила она, с той же полузатаённой улыбкой теребя поверхность синей ленты. - Мог бы ты довериться практически незнакомому лицу, вслепую доверив ему власть над собой, словно поводырю?
Я помедлил с ответом, глядя на её мягкую улыбку, на отчётливо различимую хитринку в глазах. Где-то за этим ироничным фасадом мне всё же померещилась едва заметная тень опаски или неуверенности. Выглядело так, будто она в любой момент готова обернуть всё в шутку - что именно "всё"? - обратить всё вспять. Однако готов ли я испортить самое начало знакомства? Неизвестно ещё даже, продолжится ли тогда знакомство в этом случае. Кто её знает, может, она задумала какой-нибудь тест или испытание.
- Если поводырь - ты, то я готов идти хоть на край света, - хищно окинув свою спутницу взглядом, заявил я. - Конечно, если там есть "Макдональдсы".
Она расправила синюю шёлковую ленту и туго натянула в воздухе, намотав один из её концов на собственное запястье.
- То есть ты... согласен... временно... лишиться... зрения... пользуясь вместо этого... чужим? - Она медленно произносила одно слово за другим, чётко отделяя их друг от друга паузами, словно стремясь достичь этим максимальной точности понимания.
- Да без проблем, - залихватски кивнул я, стараясь не думать о том, на что именно подписываюсь.
Тикса улыбнулась, подойдя ближе. Это была уже не затаённая полуулыбка, а открытая светлая улыбка ребёнка, нашедшего в море красивую ракушку. Моё внимание вновь резко привлекли её длинные белые волосы, свисающие ниже плеч; её глубокие голубые глаза, в которых на исчезающе малый миг вдруг промелькнуло нечто не невинно-детское - скорей уж коварно-дьявольское.
Её мягкие нежные ладони прохладой легли на мои виски; в этот момент мне показалось, что я почти чувствую аромат её кожи. Следующий момент принёс с собой прикосновение скользящей ткани к моему лбу и векам.
Глаза непроизвольно закрылись.
Голубоватая гладкая лента туго затянулась в несколько оборотов вокруг моей головы. Я чувствовал, как Тикса добавляет к основным виткам несколько второстепенных, как будто совершенно ненужных, и завязывает некий узел. Её тонкие изящные пальцы двигались с проворством пианистки; теперь, даже если я решу вдруг передумать и снять повязку, едва ли мне это удастся меньше чем за минуту.
Решу ли я?
Попытавшись было приоткрыть глаза и поморгать, я не сумел даже толком размежить веки.
Повязка действительно была сделана суперпрофессионально; где-то я читал, что обычная повязка на глазах всегда предоставляет человеку шанс что-то увидеть в щель между глазницами и носовыми боковинами, - Тикса не оставила мне и этого шанса.
Слои повязки были столь плотны, что я не чувствовал теперь даже уровня внешней освещённости. Хотя помнил, что сейчас - поздний вечер и что небо вроде бы начинало темнеть.
Короткое цокание каблучков - Тикса явно отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться результатом своих действий. Ещё одна короткая дробь - и вот её мягкая ладонь вновь в моей руке.
- Пошли? - судя по голосу, она улыбалась.
Я неуверенно сделал шаг вперёд, чуть было не споткнувшись - и только теперь осознав, что в процессе завязывания мне глаз Тикса несколько раз как бы невзначай заставила меня повернуться.
Теперь, делая шаг вперёд, я не знал, где это "вперёд" находится.
Я опять поразился коварству своей спутницы.
- Не спеши, - интонации Тиксы просто-таки источали мёд. Пальчики её чуть щекотнули мою ладонь, на миг выпустив и тут же вновь поймав её. - Пойдём медленно... не торопясь...
Она чуть коснулась меня бедром, почти потёршись им о мой бок, и потянула меня за ладонь. Я, опьянённый, послушно сделал ещё один шаг вперёд, пытаясь двигаться синхронно с нею.
- Ты заинтересовался мною после того комментария в теме у Розового Фламинго? - между делом приглушенным шёпотом полюбопытствовала она. Учитывая, что при этом она коснулась меня плечом и бедром одновременно, позволив ощутить жар последнего даже через плотную ткань её джинсовых брюк, мне стоило немалого труда сосредоточиться на смысле её вопроса. - Я-то приметила тебя ещё во время спора с Гезором.
- Ну... да. - Я сглотнул слюну. - Ты здорово ему ответила.
- Я заметила, что кто-то при просмотре моего сетевого профиля уделил внимание не только моим свежим комментариям, но и всем моим фотографиям. - Тут моя спутница сделала паузу, дыхание её чуть участилось. - Кто-то поставил каждой моей фотографии на форуме самую высокую оценку.
Пальчики её на миг жарко сжались вокруг моей ладони.
- Фотографии, - шепнула, почти подула она. - И просмотр...
Кажется, я покраснел ещё больше, хотя дальше краснеть было вроде бы уже некуда.
И услышал тихий, подобный колокольчику, смех Тиксы.
- Какой смешной, - проговорила она сквозь смех, помогая мне сохранить равновесие при очередном спотыкании. Кажется, под нашими ногами теперь находилась трава, но я по-прежнему не мог сказать с заслуживающей хоть какого-то внимания уверенностью, где я нахожусь и куда моя спутница меня ведёт. - Можно подумать, что ты никогда...
Снова чувство щекотки в районе ушной раковины.
- Или ты считаешь, будто я никогда...
Кажется, на этот раз меня щекочут кончиком носа. Незнакомое, но на диво приятное ощущение.
- Хочешь, я расскажу тебе, как меня поймали за этим? - шепнула она. По тому, как чуть изменился её шёпот, по едва уловимому влажному звуку перед этим, сложилось впечатление, что она облизнула губы. - Это было где-то в четвёртом классе. Преподавательница истории случайно уронила мел и, наклонившись, обратила внимание, что моя рука... - кажется, Тикса вновь облизнулась, - зажата между коленками...
Подробности приоткрываемой ею столь деликатной истории ввергли меня в мандраж, жар и озноб одновременно.
- Знаешь, - прошептала она, скользя губами по мгновенно покрывшейся мурашками коже чуть ниже уха, - мне нравится иногда занимать себя... в транспорте. Тонкая-тонкая ниточка, прочная как струна и тоньше любой лески... протянутая под бельём и касающаяся меня там... один конец которой свободно выпущен из-под одежды и лежит у меня на краю юбки - или где-нибудь ещё. Взять за краешек нитки и потянуть... нить столь тонка, что простым глазом и не различить, куда она ведёт.
Тикса жарко дохнула мне в ухо.
- А ещё можно, - лукаво добавила она, - незаметно положить кончик нити кому-нибудь на плечо. Чтобы он, пытаясь стряхнуть нить, потянул за неё...
Несмотря на повязку, я ощутил на себе её взгляд.
- А тебя когда-нибудь ловили на этом? - вдруг спросила она. - Случалось ли тебе... ну, оказаться на грани... раскрытия?
Мне стало душно.
Невольно вновь бессильно дёрнулись веки, тщетно пытаясь преодолеть плен синей шёлковой ленты. Казалось не очень-то удобным вести беседу о таких вещах, не зная даже, не находится ли в пяти шагах от нас кто-нибудь посторонний.
- Случалось, - тем не менее хрипло ответил я. - Как-то раз лет в четырнадцать в подъезде...
Я замолк, не в силах выдавить из себя подробности. Бывшие чересчур уж извращёнными, балансируя на грани шизофрении.
Губы Тиксы мягко коснулись моих губ. Ложбинки над верхней губой, располагающейся меж губами и носом. Переносицы.
На миг я ощутил её свободную ладонь у себя на поясе брюк, но ощущение тут же пропало.
- Тебе понравилось, правда? - шёпот её манил, завлекал. В этот миг я был готов отбросить все приличия и наброситься на неё, но понимал, что слепому не поймать зрячую. - Что тебя могут поймать... застукать... да?
- Да. - В этот миг я также был готов согласиться с чем угодно. Кроме того, магия её голоса была такова, что я уже не знал точно - может, она права?..
Тикса на мгновение прижалась нижней частью корпуса ко мне - всего лишь на мгновение, не боле. Но этого хватило, чтобы осознать всю степень чудовищного напряжения в моих брюках.
- Держу пари, - сделав паузу, на прерывистом выдохе сладко проговорила она, - что тебе бы сейчас хотелось... этого. Но сейчас тебя могут застукать... как и тогда. Ты ведь не знаешь, что находится... по другую сторону повязки.
Проговорив последние слова с притворной показной печалью, Тикса озабоченно вздохнула.
- Совершенно не представляешь...
Ладонь моей спутницы вновь легла на пояс моих брюк, провела по нему, чуть огладив ткань. И, хотя произвела она это совершенно не в том месте, где могла бы осуществить миниатюрный взрыв, а весьма и весьма в стороне, даже такого - намекающего - действия хватило, чтобы...
- Мне всё равно, - коротко выдохнул я.
Это было словно в безумном сне, словно в эротическом видении, когда твоё собственное подсознание изводит тебя донельзя и когда ты проскальзываешь рукой под одеяло, практически не стесняясь персонажей сна...
- Эй. - Голос Тиксы был сладок. Предельно сладок, словно дрожа от тщательно сдерживаемого смеха. - Что ты делаешь. Ты ведь не знаешь. Не смотрят ли на тебя люди.
- Плевать, - отрубил я.
- Тогда ты мог бы, - голос её чуть понизился, приобретя при этом не то задумчивые, не то заговорщицкие нотки, - спустить с себя брюки. И бельё. Совсем.
В голосе её также звучала лёгкая подначка; мне показалось, что она снова провела языком по губам.
Не в силах этого вытерпеть, я расстегнул рывком молнию брюк. Язычок на молнии при этом чуть было не оторвался от замочка. Брюки отправились в свободный полёт вниз, как секундой позже за ними отправились и лишь невероятным чудом не порвавшиеся от внутреннего напора плавки.
Холодный ветер обдул мои ноги, бёдра и иные органы, но мне было безразлично. Стоя с завязанными глазами и со спущенными брюками перед девчонкой, с которой невиртуально познакомился лишь около получаса назад, не говоря уже о неизвестном количестве иных возможных наблюдателей, я бешено наращивал обороты движения руки, чувствуя, что вот-вот умру если не от стыда, то от нереализованного вожделения, причём от чего именно - мне совершенно всё равно.
* * * * * * *
...узнать, как вся эта мизансцена выглядела со стороны, мне довелось весьма нескоро. Лишь несколько месяцев спустя, приучив меня к шалостям, по сравнению с которыми произошедшее в тот вечер выглядит вполне невинно, Тикса осмелилась открыть мне правду. Тогда же, в вышеупомянутый вечер, она просто увела меня обратно - из того же места, куда привела, - не развязывая глаз и не раскрывая до поры правды.
Лишь несколько месяцев спустя Тикса решилась поведать мне, что местом, куда она меня тогда привела, была залитая светом прожекторов станция автозаправки с работающим при ней круглосуточным магазином.
Тогда...
...Тикса с усмешкой смотрела на практически голого парня, стоящего с запрокинутой назад головой и спущенными брюками, который неистово мастурбировал прямо перед витриной магазина под ярким светом прожекторов, на глазах изумлённой продавщицы и немногочисленных в этот поздний вечерний час прохожих. Выражение её личика в этот момент могло показаться дьявольским - чему немало способствовали алые отблески задних фар отъезжающего автомобиля в глазах. Пытаясь удержаться от совсем уж откровенного смеха, она на миг поднесла ладонь к собственным губам, но тут же опустила её.
Глупый какой.
И ведь она не сказала ему ни единого слова неправды. Кто же теперь, спрашивается, виноват?..
Тикса рассмеялась, уже не стараясь сдерживать себя.
* * * * * * *
"Что ж. Если после этого он не назовёт меня долбанутой психичкой или чокнутой извращенкой - как все нормальные парни - тогда, пожалуй... тогда, пожалуй, можно будет в него влюбиться. И... возможно, придумать со временем что-нибудь ещё".