Аннотация: Петербург 2014 г., увиденный с неожиданной стороны. Встречи с братьями нашими меньшими и их владельцами приоткрывают облик современного Российского общества.
Лена Литински
Денвер, Kолорадо
Питерские собаки и кошки как зеркало русской Ррр-эволюции
Случилось так, что приехав в начале лета 2014 в Питер по делам, застряла я там всерьёз и надолго. Угораздило же меня прилететь в самый разгар политической и экономической неразберихи! Войнa с Украиной, санкции, травля "Иностранных агентов", принятиe закона о двойном гражданстве, и прочее...
Сказать, что я согласна с Тютчевым, "Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые!" никак не могу, не покривив душой. Как-то вот хочется покоя, возраст, наверное, сказывается. Но, волей-неволей оказалась я втянута в безумную действительность слетевшей с катушек страны, во главе обожаемым верховным "нашим всем" - Владимиром Владимировичем.
Вряд ли я смогу добавить что либо новое об этом феномене почти поголовного всплеска так называемого патриотизма. Ей богу не имеет смысла! Столько говорено всего, столько споров и аналитических дискуссий, что не мне в этот "калашный ряд" соваться. Да, было много острых моментов и впечатлений, но в ответ на жадные вопросы после возвращения в Денвер "Ну как там? Ну что там?", я ограничивалась односложными ответами, и постепенно энтузиазм вопросов иссяк.
А вот, поди ж ты, нашлась Питерская тема, которой захотелось поделиться. И эти, далекие от политики наблюдения, вписываются, как крошечный кусочек мозаики, в панно сегодняшней жизни в России.
Мои самые первые впечатления...
Ах, как я соскучилась по Ленинградскому... ox, извините, по Петербургскому метро. Звучит, кстати, довольно нелепо. Почему бы не обозвать город Питербурх, как сам основатель, Петр I называл? Питербурхское метро - вполне звучит адекватно в городе с новым, неузнаваемым языком толпы. "Скажите, а хде тут метро?" "A хде тут Эрмитаж?" Толпа, как селевой поток, несёт тебя по переходам к эскалатору, где падает с "небес", разрезающий монотонность движения, микрофонный голос: "Гражданин, снимите сумку с перил эскалатора! Гражданин, повторяю, снимите сумку..." Или сладкий, с бархатными модуляциями голос из динамиков, рекламирующий распродажу шуб, праздник города, новое строительство жилья и прочие завлекалки мегаполиса. Всюду рядом люди, разные, всякие, не соблюдающие корректного пространства между телами. Молодые красотки -косяками. Tолько бы рот не открыла, молю я. Ну, дай же тобой полюбоваться без озвучивания! Услышать в очередной раз "блин" и характерный провинциальный говор -невмоготу.
Зато... сколько жизни, сколько впечатлений. Это тебе не одиночество замкнутого пространства собственного автомобиля, замкнутость на саму себя и на зад едущей перед тобою по хайвэю машины.
в забитое под завязку пространство вагона. И тут меня настигает "открытие", весьма
и весьма неприятное. Оказывается я уже "пожилой человек". Под механическое увещевание динамика "Граждане, уступайте места пожилым людям, инвалидам, и пассажирам с детьми" со своих мест одновременно вскакивают молодой мужчина (и это еще ничего, можно предположить, что он хорошо воспитан, и видит во мне элегантную, моложавую даму), но одновременно поднимается с места не очень уж юная дева! Я не с ребенком и не инвалид, следовательно... о боже! Но в вагоне тесно, и я с благодарной улыбкой усаживаюсь.
На очередной остановке толпа в вагоне частично вываливается, и в образовавшемся просветe я вижу умилительную картину. Напротив сидит простая, небогато одетая женщина и держит на коленях видавшую виды сумку. А из сумки выглядывает такая чудесная собачья мордочка, с чуткими, торчком, ушками, с выразительными, умными, блестящими карими глазами. Собачка выразительно двигает бровками, явно с интеллектуальным интересом оценивает всё происходящее в окружающем её пространстве. При этом ведет себя достойно, не крутится, из сумки не вылезает, ни малейшего тяфканья или какого-нибудь там чесания. Я не могу оторвать от нее умилённого взгляда и, не выдержав, поднимаюсь со своего места, подхожу к владелице этого дивного создания.
Надо сказать, в Америке я живу давно, и впитала некоторые привычки и представления этой чужеродной для русского человека страны. В частности, владельцы собак в Денвере, где я обитаю уже 22 года, с полной симпатией откликаются на многочисленные, и, вероятно, даже утомительные для них восторги и комплименты чужих людей по поводу их питомцев.
Наклонившись слегка к сидящей женщине, и доброжелательно улыбаясь, я спрашиваю: "Ваша собачка так послушно и терпеливо сидит в сумке, не пытается вылезти. Наверное Вы её с самого малого возраста возите в метро, и она привыкла?"
Женщина резко, намеренно не глядя на меня, уперев недобрый взгляд куда-то в пустоту, выплёвывает почти с ненавистью: "А Ваше-то какое дело?!!"
Я отхожу, сажусь опять напротив... Собачка умильно морщит лобик, прикрывает свои умные глаза пушистыми ресницами, укладывает мордoчку на передние лапы, доверчиво и привычно сидит в сумке на коленях своей хозяйки, любимой, единственной, самой лучшей на свете. Собачка не может увидеть и оценить усталое и злое лицо неприятной тетки, собачья душа светла и полна любви. A у меня в голове возникает такая банальная мысль - Вот бы люди хоть чуточку поучились у своих собак. И еще... Welkom to Russia!
Дикая собака Динго
Mесяц я жила в квартире своей знакомой, гостеприимно предложившей мне комнату,
a в июле перебралась в свою собственную квартиру, недалеко от станции метро Удельная и железнодорожной станции с таким же названием. Жильцы мои, трое ребят студентов, разъехались на каникулы по своим городам и весям, и я окунулась в свое прошлое.
Квартиру покупал отец, и еще угадывались в ней детали моего давнего житья-бытья. Итальянская, пообносившаяся плитка в ванне и туалете, остатки Чешского мебельного гарнитура. Всё, приобретенное отцом по большому блату в 70-х годах. Даже ковёр, выстраданный в очередях, когда ставились номера на ладони чернильным карандашом, чтобы никто не влез, не отстояв положенного, стоял свёрнутый за шкафом. И мой старик, Блютнер, с пожелтевшими, слоновой кости клавишами и потертыми лаковыми боками, дожидался меня и откликнулся расстроенным звуком. Ах, эти "Времена года" Чайковского, музыкальная школа на Кировском, теперь Каменноостровском проспекте... Что от всего этого осталось? Только несколько начальных аккордов, обрывок мелодии... Ну да это не в тему. Я же о собаках, да кошках пишу.
Станция Удельная - особенная. Во времена моей юности квартира считалась очень престижной. Все говорили: "Аaa, ты живешь в районе еврейской бедноты!" Это такой юмор был, имелось в виду, что хорошее место - Сосновский парк рядом, до метро рукой подать, всего десять минут пешком.
Сейчас всё изменилось. Парк прекрасный остался, но рядом с моей кооперативной девятиэтажкой открыли ларек для сдачи стеклянной посуды и целый ангар для сдачи полиэтилена и бумаги. Бумага-то ничего... обрывки, правда, повсюду летают. А вот со стеклом - беда. Aлконавты поблизости свой "клуб" устроили, эдакий "завтрак на траве", лежбище котиков. Mусорная полянка среди зелёных насаждений, отбросы, свалка, тёплое местечко для любителей алкогольного отдыха. Я как-то спросила своих соседей, как же так, почему не боретесь, не требуете прекратить это безобразие? Только рукой отмахнулись... "Да ничего тут не поделаешь! Этот ларек принадлежит какому-то то ли депутату, то ли ещё какому непростому товарищу. У него вся милиция подкормлена, и все боятся. Никто на совместный бунт не выходит". А рядом с алкоголиками детская площадка, и молодые мамочки детишек выгуливают. И все, как будто так и надо, никому никакого дела нет.
Да, подумалось мне, американцы бы быстро сорганизовались и не потерпели бы ничего подобного. Что же это за народ такой несчастный, может и правда заслуживает своих правителей?
Так вот, иду я как-то мимо алкогольной полянки, направляясь к метро. А навстречу мне несётся удивительный зверь. Собака... но какая-то дикая. Тело поджарое и вид какой-то неодомашненный. Я даже испугалась немного. Но собака добежала до меня и обратно галопом. Потом вернулась, и опять галопом назад. И тут я поняла почему она так вот бегала. Невдалекe еле плелась древняя старушка с палочкой. Когда она поравнялась со мной я увидела, что она очень стара. Она была до чрезвычайности бедно одета, a лицо не озлобленное, человеческое. Собака явно принадлежала ей, и бегала туда и обратно, выбрав такой способ прогулки со своей немощной и медленной хозяйкой. Я спросила старушку: "Какой породы ваша собака? Я плохо разбираюсь в породах собак, сама я кошачий человек. Но мне почему-то на ум приходит название старого фильма "Дикая собака Динго". Старушка отвечает:
- Так и есть, эта порода Динго называется. (Я чуть не падаю от удивления, вот это интуиция у меня!). Спрашиваю дальше:
- Как же Вы с ней справляетесь в вашем преклонном возрасте, помощники-то
у Вас есть?
- Да нет никого, детка - отвечает старушка - вот боюсь помру и пропадет моя Динка.
- Ну, Вы тогда просто обязаны ещё пожить, Ваша собака Вам жизнь продлит. Желаю Вам как можно больше здоровья.
- Спасибо, дорогая!
- А можно спросить, как у Вас оказалась эта собака?
- Да вот так и оказалась. Иду лет пять тому назад к метро, а там молодая женщина на руках щенка держит, такого маленького, хорошенького. Я подошла, спрашиваю - можно его погладить? Женщина говорит: "Так и подержать можете, не только погладить", и протягивает мне щенка. Я его на руки взяла, маленького, а хозяйка вдруг шасть, и в метро - только её и видели. Стою я, старая, с этим щенком на руках и не знаю, что делать. Детей, внуков, кому отдать - нет. Да и знакомые уж все померли. Чего делать? Потащилась домой, думаю, покормлю хоть. Вот так и осталась со мной. Ой, господи! Как же она будет, если я помру?
- Ничего, бабушка - заверяю я, как заправский американский Мотиватор - должны еще пожить ради Динки.
А сама смотрю на эту парочку и душа переворачивается, но улыбку держу...
- Дай вам Бог здоровья, деточка, за Вашу доброту, - улыбается старым ртом милая старушка. Спасибо!... За что спасибо? - думаю я. Уж за то, видно, она благодарна, что мимо не прошла, поговорила, поинтересовалась и добра пожелала... Дикая собака Динго, не фильм - реальность.
С кем поведёшься - от того наберешься!
Летом, да ещё в выходной день, да ещё в жару сесть в пригородную электричку в направлении Солнечное, Репино, Зеленогорск - самоубийственная затея. Все бегут от раскалённого асфальта к заливу, на природу. Но, увы, не у всех есть собственное транспортное средство. Счастливчики, нашедшие себя в Новой жизни, ни на метро, ни
на электричках не ездят. Судя по количеству машин на дорогах, таких очень даже много. Если б не переходы, с громким радио-голосом "Переход разрешён", то пешему человеку и на другую сторону дороги не перейти. Иномарки, не считаясь ни с какой "рядностью", с рисковой повадкой "обставить" соперников и вырваться вперед, срезают и друг друга, и маршрутки, и медлительно ползущие троллейбусы. Ничто им не закон! Трамвайные рельсы? - ну и хрен с ним, молодым везде у нас дорога! Тротуары? - a вы, лохи-пешеходы, не зевайте, отпрыгивайте, a то ненароком сшибу!
Лично я, ни за какие миллионы не согласилась бы водить машину в Питере.
Вот в Колорадо - другое дело. Там я лихой водитель, все время штрафы за превышение скорости получаю, потому как "Какой же русский не любит быстрой езды!?" Но жизнью рисковать в Питере, в условиях цирковой эквилибристики?! Ни за что! Все-таки меньше шансов погибнуть в маршрутке, не говоря уже о более традиционных способах передвижения.
Так вот, я вместе с безмашинными трудящимися, затосковав в каменном мешке города, решила съездить на залив. Первая электричка подошла к перрону, но... напор тел изнутри оказался столь велик, что несколько человек чуть не просыпались из двери вагона на перрон. Молодой человек, ценой большой мускульной силы удержал напор, и двери закрылись, только слегка прищемив его за одёжку.
Мне очень не хотелось сдаваться. Я рассудила, что самые напористые уже уехали на этой электричке, а дальше будет легче. И правда, из следующей уже народ из открытых дверей не вываливался, a я стояла первая среди жаждущих сесть в вагон. Я смело рванула внутрь раскалённого от жары тамбура, сзади в спину напористо ткнулись чьи-то животы, груди и сумки. A моя шикарная грудь под напором, притиснулась очень крепко к рюкзаку стоящей передо мной девушки. Рюкзак был не жесткий, слава богу, а мяконький, так что грудь моя не пострадала.
Стою я так вот к рюкзаку накрепко притиснутая, просто ВДАВЛЕННАЯ, и чувствую, скорее интуитивно, что это мяконькое в рюкзаке еще и какое-то тепленькое. Живое такое тепло. Я это тепло знаю по своей кошке. Электрическая грелка по сравнению с этим живым теплом маленького тельца просто телефон начала двадцатого века в сравнении с i-Phone 6. Я напряглась... Попыталась слегка развернуться и хоть на сантиметр отодвинуться. Наконец, к следующей остановке мне это удалось. Всё это время хозяйка рюкзака, притиснутая, в свою очередь к толстой тетке, оживлённо с ней разговаривала и даже иногда всхохатывала. То есть её придавленность со всех четырех сторон никак не волновала, наверное она привыкла.
Стоило мне слегка освободиться из зажима тел, как тёпленькое в рюкзаке шевельнулось, как ребенок в утробе матери. Прямо под моим носом из рюкзака выпросталась голова небольшой собачки с висячими ушками. У меня с носа капнула капля пота прямо на ее чёрный нос, потом ещё и ещё... В тамбуре стояла смертельная духота и жара. Она моргнула рыжими ресницами, пощурилась, и, потянувшись к моей руке, которую мне с трудом удалось поднять к её мордочке, лизнула розовым язычком. Боже! Как я её не задавила насмерть, как не сплющила в плоский коврик. Непостижимо... Она ни разу не тявкнула, не взвизгнула, не пожаловалась! Вот как жизнь воспитала-закалила! Давят обстоятельства так, что уж с жизнью почти прощаешься и ничего, терпишь. Терпишь,
в надежде, что в последний момент, когда уж совсем хреново станет, вдруг ослобонит маленько... Даже ещё и "спасибо" сказала, лизнула. Дескать, благодарю, что не совсем до смерти удавила. A тут ещё одна тетка сумела бочком развернуться и увидела собачью мордочку. У тетки оказалась в руках бутылка с водой, она налила немного водички
в ладонь, сложенную ковшиком, и пёсик полакал с ладошки. Вот он, добросердечный русский народ! И вот оно необъятное и непостижимое терпение русское, передавшееся даже домашним питомцам. А как же! Ведь говорят, что собаки и их хозяева часто бывают внешне похожи, а я так уверена, что и характер передаётся. Из поколения в поколение вывелась порода собак, такая же долготерпеливая, как и народ в стране. А уж если и водички с ладошки дадут, тут уж вовсе счастье! А не получится с водичкой, ну, что ж - не впервой же терпеть, и не такое бывало! Переживём!
Отставить!
Как то вечером я отправилась на встречу-лекцию "Теория вселенной с точки зрения науки и...Торы." Еврейская жизнь в северной столице бурлит. Все переменилось, и теперь еврейские праздники отмечаются с государственным размахом и становятся культурным событием. Самые престижные концертные залы приглашают самых знаменитых поп-звезд, которые с русско-еврейским энтузиазмом зажигают Хаву Нагилу. Присутствуют депутаты и разный другой важный государственный люд, который ручкуется с еврейскими религиозными лидерами в пейсах и с еврейскими бизнесменами - жертвователями денежных средств. Народ узнаёт о событии заблаговременно по красочным плакатам и воодушевляюще-радостным, как на Первомае, объявлениям в метро.
Евреи, конечно, еще остались - не все смотались в Израиль и Америку, но уже так, как прежде, глаза не мозолят. A уж по сравнению с нашествием "Чучмеков" вообще стали раритетом и уважаемым процентом населения. Теперь Большая Петербургская Хоральная синагога охраняется во время праздников людьми в форме не с целью взять на заметку граждан, рискнувших туда зайти, а с задачей реально оградить дружественный еврейский народ от возможных неприятностей. A концертные залы ломятся от зрителей совсем не обязательно с бывшим пятым пунктом.
Ну, это так, к слову... Иду я с этой встречи по довольно тёмной улочке на Петроградской стороне. Иду, радуюсь... Погодка хорошая, прохожих нет, но не страшно совсем. Все-таки моя родная Петроградская, где всё так до слез памятно, где родилась и выросла. Где каждый дом, как родной человек, которого встретила после долгой разлуки...
Вдруг из темноты навстречу бежит огромная псина без поводка, без намордника. Молча, но явно не с дружескими намерениями. Вот уже её страшная волчья башка у моих ног. Я испуганно отступаю с тротуара на проезжую часть... И тут хозяин этого волкодава, парень непонятного возраста, совершенно не повышая голоса, произносит знакомую армейскую команду со знакомыми армейскими интонациями - "Ооотставить!" Можете себе представить, не "сидеть", не "ко мне", не "рядом", а ОТСТАВИТЬ! Собака мгновенно послушалась, потеряла ко мне всякий интерес и спокойно потрусила дальше. А я, не удержавшись, залилась смехом. Ну, так смешно стало с этим "отставить"! Не сомневаюсь, что парень служил в армии и собаку свою, как "Дед" новобранца намуштровал. Наверное у него и "Смиирно!" в арсенале есть, и "Налеево!", и что там ещё... А собака становится на задние лапы и вылаивает "Готов служить Советскому Союзу!" Ой! Что это я! "Служу Ррррроссии!"
А что, вот по You-tube показывали, как собака лает "Мама" и "I love you".
A мой муж уверял, что у него в давние Ленинградские времена Сиамский кот на Иврите однажды заговорил. Чудны дела твои, Господи!
Принцы и нищие кошачьего мира
Часть I - принц
Ну что все про собак, да про собак?! Я же о себе заявляла, что я "кошачий человек". Вот сейчас моя сиамочка, Бежуня, вскочила на стол и по киборду взад и вперёд расхаживает. Вот он знак, что пора на кошачьих переключаться. Все, все, Бежка, вот уже сейчас про кошек...
Усталая, тащусь я домой после длинного, хлопотного дня. Моя точечная девятитэжка сияет призывно, как маяк, своими желтеющими в сумерках окнами. A вокруг тропинки темно, как в деревне. Потому что кругом всяческая природа - яблони, оставшиеся с тех времен, когда здесь в 60-х годах был далёкий пригород. Деревья, разросшиеся кусты...
В далеких, мутных сумерках появилась на тропинке и идет навстречу мужская фигура. У фигуры странные очертания. Летo ведь, тепло, а на мужике что-то надето такое,
с огромным меховым воротником. Приблизился... Всматриваюсь с любопытством в странного дядьку и вижу сначала очень симпатичное, интеллигентное лицо. По американской привычке говорю "Здравствуйте!" (Да и обстановка располагает поздоровкаться, деревенская такая тропиночка среди яблонь). Он отвечает "Добрый вечер", и только тут я улавливаю у него в воротнике сверкнувший зеленовато-желтым огоньком глаз. Бог ты мой! Да это кот! Oгромный, с мехом густущим, длинным, голубовато-серым. Такая зверюга!!! Я ахнула и заверещала:
- Ой, постойте, пожалуйста! Я не поняла сразу, что это кот у вас на плечах! Можно, пожалуйста, полюбоваться на него?
Дяденька к моей просьбе отнёсся благожелательно, остановился. Кот башку слегка свесил, смотрит на меня уже в оба глаза. Но висит на плечах, как модная когда-то чернoбурая лиса, только величиной помощнее. Лапы, как у рыси, здоровенные, свисают. Хвост пушистый ленится даже пошевелиться слегка, дескать живой я кот, настоящий!
Я спрашиваю,
- A почему вы кота так на плечах держите?
- А мы в Сосновке с ним гуляли. Каждый вечер гуляем в парке, когда народу уже нет.
- A вы, что ли, так и гуляете с ним на плечах? По земле он не бегает?
- Да вот, отказывается по земле лапами ходить. Очень брезгливый, только по ковру да по паркету дома привык. А как на улицу, то только на плечах. Может и лучше так, попробуйте потом такую роскошь отмыть от пыли и грязи.
- Так вам же, наверное, тяжело такого здоровенного на плечах таскать!
- Да уж, спина побаливать начинает от таких прогулок, но что сделаешь, - любимец!
- А мне нельзя как-нибудь к вашей прогулке присоединиться, - спрашиваю я,
и вдруг с запозданием соображаю, что могу быть превратно понята. В России не принято женщине с мужчиной так запросто заговаривать, и еще на прогулку напрашиваться.
(Это я опять с Америкой перепутала, с ее феминистскими идеями, что женщина ни в чем не уступает мужчине, и имеет право иногда забывать про свои всякие женские прелести,
и вести себя запросто, не боясь, что её заподозрят в сексуальном домогательстве).
Я смутилась, и от смущения выдала:
- Вы не подумайте, что я вам навязываю свое общество, просто уж очень ваш
кот восхитительный. Хочется ещё с ним повидаться. И тут мужик выдает - точно по российскому сценарию:
- Вы извините, меня жена заждалась, я уж пойду.
- Ну, что тут сказать?! Намекает, дескать, oтвали, я женат!
- Ну, спасибо за демонстрацию вашего сокровища - говорю я, а самой
смешно - явно мужик решил, что я к нему клеюсь. A я уж давно себя из такой "молодой" категории исключила. Как-то даже лестно стало.
Ну, что ж, рассталась я с красавцем-котом. Не увидимся больше... Ни фотки на память, ни погладить на прощанье. Такого "принца" больше уж в своей жизни не встречу, наверное... Ни принца на белом коне, ни принца, разлёгшегося на плечах. И думаю, что, увы, совсем уже скоро ни один мужик не заподозрит меня в лирических намерениях, даже если таковые и будут предъявлены.
Часть II - нищий
С утра пошел дождь. Впрочем, дождь зарядил на весь месяц, и ностальгическая любовь к родному Петербургу начинала слегка линять. Ну, в самом деле - перебор уже! Июнь месяц, в Денвере солнышко и голубое небо, а тут прыгай по грязным лужам, мокни под бесполезным зонтиком, который только макушку и плечи прикрывает. Но... дело - прежде всего! Нужно собираться и ехать на Финляндский вокзал. А с Финляндского
на пригородной электричке до станции Мельничный Ручей.
Всего минут сорок с небольшим и... электричка доставит меня, как машина времени, назад в детство. И вот это Детство, самое-самое дорогое, я должна выкорчевать из своей души, оплакать и продать. В самом прямом смысле - продать свою Родину, потому что моя самая что ни на есть Родина - это дедовский участок в поселке Mельничный Ручей. Раньше бы сказала Дача, но теперь на месте старенького дедовского домика выстроен "зAмок" кузена, a мне остался только кусочек родной земли - заросший до состояния дикости участок со старыми яблонями. Вот его и продаю, чтобы, "если что" на американской дочке не повисло такое вот непонятное Российское наследство.
Электричка, на которую я рассчитывала, уже ушла. Kак всегда я опоздала.
Сижу в вокзальном, приванивающем мочой "предбаннике", жду следующую электричку. Народу мало, дураков нет в будний день, да в дождь ехать загород. Вот тут я стала свидетельницей небольшой сценки, которую придётся "вклинить" совершенно ни к месту в этот сюжет. Но ведь и в жизни так постоянно случается - рассчитываешь на что-то, планируешь... а потом - бац, и все развивается по совершенно другому сценарию.
Я еще к котам - "нищим" вернусь, а в тот момент, от нечего делать, стала рассматривать людей вокруг. Ну, кто на электричках ездит в наше время? В большинстве те, кто с грядок своих дачных кормится. Народ небогатый - видно это и по одёжке и по лицам.
И вот стоят две такие тётки, болтают о чем-то своем, а рядом с ними на заплёванном полу скучает лайка (по-английски хаски). Красавица, как все собаки этой породы, с синими глазами. Тут подгребает к тёткам некое "оно", явно в подпитии. Морда тупая, пьяненькая, расплывается в умильной улыбке. Склонился к собаке и по голове её стал наглаживать. Тётки видно привычны к мужикам в подпитии, только глянули искоса и дальше треплются. А Хаски бедная сидит, как приклеенная, и никак не реагирует на эту "ласку" пропитого чужака. Видимо, не смеет показать свои истинные чувства, приучена к полному подчинению. Хозяйка же разрешает!
Я глаз не могу отвести от этой сцены. Прямо физическую боль на своем затылке чувствую, как будто меня саму раз за разом, не переставая, дебильная пьянь по голове елозит. Тетки разговаривают, китайская пытка продолжается. Ну, сколько же можно?!
Он всё не перестаёт однообразно и с нажимом проводить ладонью по собачьей голове.
Я начинаю понимать, что он не просто пьяный, а психически неполноценный субъект.
Я не выдерживаю, подхожу к этой группе и, стараясь говорить спокойно, спрашиваю
- Скажите, Вам не кажется, что гладить по голове собаку больше двадцати раз - это перебор. Я не думаю, что ей это нравится, она просто терпит из последних сил. Перестаньте, пожалуйста, я прошу Вас. - A про себя думаю ну - всё! Сейчас на меня тетки заорут - "Какое Ваше дело, Ваша что ли собака", в общем, что-нибудь в этом духе... Ничего! Стоят, наговориться не могут. А мужик умильно продолжает наглаживать, и объясняет дебильно и беззлобно - "Я собак оooчень люблю, у меня собака тоже была". Ну, понятное дело, "была", кто ж такую "любовь" вынести может. Я не выдерживаю и убегаю прямо под дождь на перрон, подальше от этого кошмара. Слава богу, подходит моя электричка...
Ну вот что это за долготерпение собачье?! Я уверена, что ни одна собака в Америке, даже самая послушная, не сидела бы вот так, обречённо неподвижно. Извернулась бы, проявила как-то характер. Больно на этo смотреть, на собак, воспитанных людьми по своему подобию.
Мерный ход электрички успокоил мои расшатавшиеся нервы, а тут еще и дождь прекратился к тому времени, как я подъехала к своей станции, проклюнулись кусочки голубого неба. И началось волшебство возвращения... Привычное, никогда не забытое, перешагивание через шпалы, (беззаконный проход на другую сторону железной дороги). Мокрая тропинка среди зарослей кустов, ведущая к деревянным мосткам через ручей. От дождей ручей разлился - прямо целая речушка. В осоке мирно плавают утки с выводком утят-подростков. Дальше - вдоль ручья мимо дачных заборов... Слезы выступают на глазах, сердце ноет... Мазохизм какой-то! Каждый шаг - знакомое до боли, никогда не позабытое прошлое.
И, вот тут настигает новое. Склоны ручья загажены мусором, на заборе свеже разрисованное нечто, претендующее на "граффити", а дальше - пошлые, серого бетона пятиэтажки, как бельмо на привычном загородном ландшафте. Вековечные, благородные сосны, соседствующие рядом с выщербленным асфальтом, не снимают впечатления убожества. На бетонных балконах протянуты веревки и сушится белье. Почему-то, в маленьких городках Италии это кажется милым и вызывает улыбку, a здесь всё не так. Белье на верёвках не умиляет, а взгляд ловит грязные мусорные контейнеры, вокруг которых валяется кучами не вместившийся мусор.
Но не всё так плохо! Впереди около одного из подъездов я вижу цветущий куст жасмина (в Колорадо это восхитительное растение не встречается). Я убыстряю шаги, чтобы прижаться скорее носом к ароматным белым цветам и тут, нежданно, другая радость - кошки. Взрослые и котята. Одни, воровато оглядываясь, спешат улизнуть от непрошенного внимания, другие сидят, невозмутимые, как сфинксы. Около закрытой двери подъезда притулились два блюдечка, с водой и с молоком. Ага! Значит сердобольные бабушки подкармливают расплодившихся дворовых кошек. Котята, рыжие и серенькие, уже не младенцы, но ещё и не подростки. Они напряжённо следят за моим приближением и шустро прячутся в кусты. А один котёнок остаётся на асфальте. Такой трогательный, крошечный, сидит и будто ждёт, что я подойду и приласкаю. Ну, конечно, направляюсь к нему что-то приговаривая ласково. Он сидит, не убегает... И тут, как в фильмах ужасов, когда все неожиданно и страшно меняется от благости к кошмару, я вижу, приблизившись, мордочку котенка... Я не знаю, как описать этот шок. В ужасе, жалости и омерзении я бежала прочь - у котенка не было живого места на "лице". Все было покрыто гнойными коростами, и он просто ничего не мог видеть, поэтому и не убегал. В довершение этого ужаса через дорогу передо мной перескочил другой котёнок - без одной задней лапы.
Всё! Мои ностальгические страдания на весь этот день утихли. Перебило полностью и с лихвой. И даже, когда я подошла к своему родовому "поместью", очерствевшее от ужасного зрелища сердце почти не ёкнуло. Моя "Родина", мой самый дорогой кусочек планеты казался теперь чужим и неприветливым.
Не знаю, имею ли я право судить. Я ведь тоже убежала, понимая, что ничем не могу помочь. Может, у той бабульки, что блюдечки выставила, тоже сердце кровью обливается, но куда обращаться, что делать? В Америке давно и привычно существуют организации по защите животных, шелтеры, масса волонтеров. Может быть и в Петербурге есть? Но заметное безразличие всех ко всем стало знаком сегодняшней жизни. Люди чувствуют беспомощность, усталость, озлобленность. Любви хватает только на своих домашних любимцев, "принцев", а "нищим" вот такая жестокая судьба выпадает.
Блестящий Петербург, или собачка подмышкой.
Так тошно стало на душе после последней "зарисовки", что захотелось срочно перейти с "минора" на "мажор".
Петербург, особенно если погода не мрачная - великолепен! Да, это уже не Ленинград моего времени. И это не Петербург Достоевского. Новый, с налётом балаганности, с зазывными приглашениями в рупор "Дорогие гости нашего города приглашаем вас на увлекательную прогулку по рекам и каналам Петербурга!", с плотными толпами людей на Невском проспекте, с бесчисленными дорогущими бутиками, ресторанами. Все первые этажи зданий сияют витринами, но в самих магазинах скучают симпатичные, молодые и вежливые продавцы. Редкая "птица" залетит туда, а тем более что-то купит. Цены зашкаливают! Вот торговые Молы - полны жизни, там множество людей. По принципу "если не догоню, так согреюсь!", народ приходит провести время, посидеть с друзьями в какой-нибудь из многочисленных закусочных.
По масштабности и дизайну молы часто превосходят всё, виденное мной в Америке.
А уж наш заштатный Денвер вообще не конкурирует. Помню мои первые впечатления
в 1991 году от шикарной жизни в Америке. После пустых полок с консервами "частик" торговое изобилие в Денвере произвело впечатление. Так вот, заявляю ответственно, пропорция "Петербург 2014 относится Денверу, как Денвер 91 к Ленинграду 91" -точна! После Питерского изобилия, роскоши и вкуснятины первое время после возвращения
в Денвер было тошно от провинциальной непритязательности и бедноты.
Так вот, одним из признаком роскоши и причастности к классу успешных россиянок, помимо i-Poda 5, высоченных каблуков, машины популярной иностранной марки, загородного дома, и чего там ещё... стала маленькая собачка, которую таскают с собой всюду подмышкой, как ридикюль. Очаровательные собачки, привыкшие к такому способу передвижения, чувствуют себя абсолютно комфортно, в таком положении "вися". С живым интересом поглядывают на окружающий мир, а если хозяйка решает отпустить на тротуар, бегут, семеня тонкими ножками до перехода, где опять проворно подхватываются подмышку.
Вслед за избранными, моду подхватили и менее обласканные удачей. Так что, лицезреть симпатичных маленьких собачек можно всегда и везде. Они любимцы, для них шьются специальные пальтишки, oни гордость и престиж любой девушки.
Дамы постарше тоже обзаводятся собачками, породами чуть побольше величиной,
не такими крошечными. Их уже постоянно под мышкой не таскают. С одной такой дамой я разговорилась на молу. Она сидела на скамеечке и рядом с ней очаровательная собачка, с карими глазками чуть навыкате и с "мелированной" челкой. Я попросила разрешения погладить, и была допущена до драгоценной особы. Вот тут меня настигло изумление. Я не большой специалист по собакам. Может это всем известно, но для меня было открытием. Собачья шевелюра, если гладить закрыв глаза, на ощупь была шелковиста, как волосы молодой девушки. Я выразила свое восхищение, и хозяйка объяснила, что таки - да!
У этой породы не шерсть, а волосы! Их можно расчёсывать человеческой расчёской
и заплетать в косички с бантиками. Сплошной фан, как сказали бы в Америке.
Забавно было увидеть даму, с сумочкой через плечо, вполне себе не объёмной, плоской сумочкой, вроде такой, с которой идут на интервью. У этой дамы в сумке было вовсе не портфолио! Неожиданно, как чёрт из табакерки, из сумки высунулась голова карликового пуделя с задорным серым чубчиком в кудряшках. Ну, каким же плоским должно было быть его туловище, чтобы поместиться в таком сплющенном пространстве!
Ну вот, тут без комментариев. Лучше такая вот "модная" любовь, чем отсутствие любви. Собачкам повезло и тем, кто занимается их разведением тоже повезло. Бизнес, вероятно, не слабый!
Кот - турист
Однажды случилось так, что я позавидовала... И кому?! Простому, беспородному, серому в полоску коту!
Опять, в который уже раз - Финляндский вокзал, очередная поездка по делам, связанным с продажей участка. Погодка просто чудесная, солнышко мягко греет, мои соседи по скамейке на перроне - пара средних лет, с кучей туристской поклажи. Видавшие виды, побуревшие рюкзаки, палатка, свёрнутые одеяла, торчащие из сумок чайники, и прочее. Женщина неказистая, с красным, обгоревшим явно не на пляжах Анталии, лицом. Одета, как какая-нибудь стрелочница на железной дороге из старого Советского фильма. Мужик - крепкий, в тельняшке и военизированного раскраса одёжке. Рожа пьяненькая, красная, но до чрезвычайности довольная и внушающая симпатию. Видно сразу - счастливая пара!
А с ними третьим - кот. Сидит себе рядом с тюками, хвост полосатый свесил со скамейки. Ну, я любопытная, не удержалась, спрашиваю:
- Это вы на дачу с котом едите?
Женщина отвечает
- Неeе, мы на Kарельский перешеек, с палаткой. Mы уж не впервой! Всё время туда ездим. Никого кругом, озёра, сосны, воздух такoй смоляной, хоть ножом режь. Палатку поставим, костёр разведем - красота! Рыбку, вот, в озёрах ловим. Рыбка хорошо ловится, а уж на костре зажаренная - такая вкуснота! Tак дней пять и живем на природе.
- А кот, - спрашиваю я, - он так по лесу и бегает на свободе?
- Да он привык уже, отвечает тетка. - И в электричке привык, и в лесу. Он всё понимает, в метро, да в электричке сидит тихо, не шкодит, а уж на природе отрывается. Тут уж и птичку когда словит, мы не ругаемся на него.
Мужик в разговоре не участвует, улыбается, смолит папиросу, говорит:
- Слушай, мать, я тут отойду на минутку.
Я смотрю на его уверенную, с мужицкой раскачкой походку, широкие плечи
и думаю: "Вот он хоть и явно выпить не дурак, как и всякий простой русский мужик, но жена его с ним, как за каменной стеной. И как же им естественно и покойно вдвоём на озере в лесу. И кот в палатке урчит и ноги греет, а уж коту-то раздолье, не то, что в городской квартире или даже на даче".
И так мне завидно стало, что я не поеду с палаткой на Карельский перешеек
к озёрам, со своим не сбывшимся мужичком и с котом, а вернусь в Денвер, сухой, как Ашхабад, где только высоко в горах можно увидеть холодное чужое озеро. Ax, как бы
я поменялась сейчас с этим котом судьбой. Он ведь не знает разницы между бедностью
и обеспеченностью. Он живёт и радуется, и едет на электричке к озеру на прекрасном Карельском перешейке. Да и его хозяева богаче меня точно, не смотря на то, что ничего-то у них нет кроме самих себя и кота, а у меня аж три дома в Америке.
Опять бездомные собаки
Каждый божий день, куда бы я ни отправлялась, путь лежал через Удельную станцию метро. Станция эта имеет свое неповторимое лицо в Питере, скорее не лицо,
а физиономию. Рядом с этой станцией устроилась спонтанно, сама собой, барахолка.
Не просто барахолка, а, можно сказать, социальная тусовка бабулек.
Сколько ни запрещала милиция раскладывать на асфальте немудрящее барахло, сколько ни гоняла - ничего не вышло. Ну, не с дубинками же, в самом деле, на бедных старух идти. Вот они и раскладывают каждый день свои скатерти-самобранки на асфальте. И чего там только не увидишь! Допотопные остроносые женские туфли, облезлые меховые воротники, дешёвую пластмассовую бижутерию, старые кастрюли и чайники, пуговицы, и прочее старьё, что разве друг у дружки покупать ради интереса. Потому что, кто же ещё польстится? (Правда, один раз я купила чёрные нитки с иголкой за копейки.) Милиционер с фотоаппаратом расхаживает и бабок снимает, дескать трепещите, досье на вас заводим, вот ужо власть за вас возьмётся! А они и в ус не дуют, куда уж им ниже-то падать? В тюрьму что ли потащите, так и ладно - крыша над головой и кормить обязаны.
Целыми днями, и в дождь и в солнечные дни, сидят бабки на своих раскладных стульчиках и лясы друг с дружкой точат. В старые времена нипочем бы такая барахолка не сложилась, потому как естественные потребности негде было справить. Живые же люди, никак целый день не усидишь. А вот теперь-то все и получилось славно, потому что у каждой станции метро стоят будочки - передвижные туалеты. Спасибо большое за заботу партии и правительству!
Вот у одной такой будочки и прижилась тройка бездомных дворняг. Туалет не простой, а со служительницей. Целый день она сидит на стуле, денежку от посетителей принимает и музыку популярную из будочки транслирует для настроения. Собаки от туалета и своей "хозяйки" целый день не отходят. Полежат на асфальте, отдохнут... встанут, погуляют для разминки и опять к туалету. Все ж таки какой-никакой, a родной дом. И никто не скажет, что они ничьи - они хозяйские!
Что они зимой делать будут - не знаю, не хочется о плохом думать. Может в тёплый магазин пристроются. Не все сразу, конечно, а по одной. Ведь явно собаки не голодные, кто-то их подкармливает. Вдоль всей улицы тянутся ларьки. И овощи-фрукты, и мясо-рыба, и хлебные, и молочные, ну просто всё есть в этих ларьках, можно автономно на этой улице просуществовать, никуда больше не заходя за покупками. Вот из этих ларьков, наверное, и кормятся.
А по правде, так и не всем домашним собакам на Руси так уж сладко живется.
Вот, например, какую "команду" услышала благородная овчарка от своего хозяина маргинала - "Кому сказано, блядь, стоять!" Я рядом шла и услышала. Ну, что тут скажешь!? От мата-то собака не страдает, конечно. Ей все равно, в отличие от нас, нормальных людей, но ведь такой субъект вполне может и ботинком в живот!
Dog Hunters
Ещё одна, правда только летняя, достопримечательность Удельной... Пятачок асфальта ровно посерёдке между станцией метро, будкой-туалетом с бездомными собаками и ларьками обжит деревенского вида бабулей, в повязанном на голове самом простом, беленьком платочке. Бабуля сидит на табуреточке, сложив узловатые, с перевитыми венами руки на коленках, длинная, тёмная юбка прикрывает частично её предельно ношенные обувки. Бабуля поёт для проходящей мимо публики. Голос её, ничем не выдающийся, простой деревенский голос, каким поют бабы "вот кто-то с горочки спустился". Я всегда торопилась и никогда не дослушивала её песни, проходя мимо. Но пела она, как настоящая труженица - непрерывно, долго, голосом довольно громким. Монетки к концу дня собирались в коробке, поставленной у табуретки, но не так чтоб уж очень много - не равноценно вкладываемому старанию. Лицо у старухи от солнца загорело-красное. Платочек не спасает, а зонтик она не берет, то ли нет его, то ли считает, что не в стиле будет с её выступлением. Выступления эти идут день за днём, без выходных - все привыкли. Здоровая, надо сказать, бабка! И не без удовольствия, кажется, она выводит голосом. Может мнится ей, что она настоящая артистка - талант, может в молодости была главной запевалой в комсомольской ячейке, a потом муж, дети, работa тяжёлая - не до пения. А сейчас, на старости лет, "отрывается", и заработок какой ни есть, и попеть вволю можно.
Вот рядом с этой бабкой однажды я увидела молодого человека с собачкой моей любимой породы, Помераниан. Рыженькая, как лисичка, с лисьей острой мордочкой, пушистой шелковистой шерсткой. Такой рыжий пуфик! И смотрю я, с огромным недоумением, что на эдакой-то хорошенькой малявке одет намордник! Ну, понятное дело, когда крупная, устрашающего вида псина, которая может и не укусит... а может и укусит, кто её знает?! Ну, в общем, чтобы народ не пугать, в наморднике в общество выводится, но тут-то? Ну, пристала я, естественно, с вопросом к молодому человеку, дескать, отчего и почему он свою собачку так мучает, какой от неё может быть вред человечеству? Молодой человек доброжелательно, но с легким удивлением, стал объяснять.
- Так этот намордник не для того, чтобы людей от неё защищать, а, наоборот, её - от нЕлюдей!
- Как это? - не поняла я.
- А вы, что ли не знаете, как собак травят? Разбросают кусочки еды какой-нибудь для собаки интересной, а еду с отравой смешивают. Собака подберёт, а потом в корчах, в муках умирает.
Мне прямо нехорошо стало. Опять тупо повторяю "Как это?" Парень на меня даже с какой-то жалостью посмотрел, видно решил, что у меня с головой непорядок. Потом что-то понял про меня и говорит
- Ааа, так Вы, видно, приезжая издалека.
Я признаваться не хочу, гордо отвечаю:
- Вовсе нет, я коренная ленинградка. - Он:
- Ну вот, вот... Когда Вы ленинградкой были, то собак никто не травил просто так, для развлечения, а сейчас у нас город Санкт-Петербург. Tак что, уж лучше пусть она не потявкает вволю в наморднике, но зато я спокоен буду,что никакую гадость с земли не возьмет.
Я удивилась, немного не поверила. Мало ли какая-то паранойя у хозяина собачки. Тем более, с паранойей человеческой по другим поводам мне последнее время часто приходилось сталкиваться.
Но в этот же день такое совпадение случилось... Я собралась ехать в Выборг, это часа два с лишним, и, чтобы не скучать в дороге, я набрала газет почитать. И что вы думаете?! Только электричка от перрона отошла, только я устроилась с первой газетой... Вот это да!!! Крупными буквами заголовок - "Дог Xантерс". Вот прямо так, русскими буквами английские слова. Стала я читать, и поняла, что молодой человек все правильно говорил. Действительно "модное" поветрие у ублюдков стало собак без разбора травить, да ещё и название своей "организации" придумали, "Дог Xантерс". Развлекуха такая. Наверное и подоплёку какую-нибудь сочинили, дескать нет, чтобы своих ближних любить, так они ближних-то ненавидят, а себе любимых друзей-собак заводят! В статье рассказывалась, как у одинокой старушки единственную близкую ей душу, собаку, отравили на её глазах. И бедная женщина не вынесла, умерла от инфаркта.
Очень тяжко было всё это читать, осознавать до какой степени цинизма и жестокости докатились. Единственное, что выручало, это мысль, что зло всегда пытается победить добро, на всех уровнях. Но всегда остается надежда на победу добра... Не сейчас, так когда-нибудь... Вот такой утопический оптимизм. Но, оптимизм этот столько раз подкреплялся реальными событиями и реальными поступками людей, даже за мой небольшой срок пребывания в Питере. Просто не расскажешь же в небольшом формате обо всеx замечательных людях, которые встретились мне за шесть месяцев в Питере. Или тех, кого и не встретила, но они есть, и их много!
Солнечная женщина и бульдог с деревом
А вот возьму, и опять с темы собьюсь! Имею право - никто моё писание не контролирует. Ни тебе издателей, ни тебе корректоров, ни даже читателей, чeго уж там! Вот заговорила о хороших людях, и вспомнилась одна совсем мимолётная встреча, и, кстати, даже с собачьей темой слегка связанная. Так что, уж и не совсем не в тему!
Машины, как я уже говорила, у меня своей в Питере не было, и наездила я на общественном транспорте немеряно! Тут тебе и метро, и троллейбусы, и скрипучие трамваи, и дёргающиеся, как в последнем припадке, с валящимися друг на друга пассажирами автобусы, и маршрутки со сплошь приезжими таджиками-водителями, еле говорящими на русском языке.
Вот в одну из таких поездок и встретила я одну замечательную женщину. Народ в транспорте не общается, только если со знакомыми. Едут все молчат, о своем думают. Только кондукторша хозяйским голосом покрикивает:
- Оплачиваем проезд, граждане! Кто еще не оплатил? Оплачиваем!! Проходим вперед!!
Забавно, что этим наклонением разговаривают очень многие, и облечённые хоть какой-то "властью" и простые граждане: "Садиться будем? Выходить будем? Отвечать будем? Платить будем?" Эдакие милицейские словесные ухватки, подхваченные и закрепленные в Российской ментальности.
Я посматриваю в окошко без каких-либо эмоций. Уже привыкла почти к Питерской жизни, Денвер кажется далёким и невзаправдашним. Такие уже знакомые типажи вокруг, эти тётки в нелепых шапках (хоть и сентябрь ещё на дворе), эти мужички корявые, эти молодые девчонки, все как на подбор красоточки! (Откуда только потом берутся эти тетки?)...
И вдруг в окне приостановившегося автобуса вижу картинку, от которой мгновенно оживляюсь. Рядом с хозяином по газончику шествует гордо бульдожка, не большой. И тем забавнее, что в пасти он тащит не палку, не что-то совместимое с его собственным весом и размером. А бойцовским своим захватом держит в зубах настоящее дерево, ну ей Богу! Не целиком, конечно, дерево с кроной, но радиуса такого внушительного, и по длине вроде как штанга у штангиста в руках. Только штангист аж весь трясётся от натуги, когда штангу вытягивает, а этот на своих коротеньких, кривоватых лапах прогуливается, как ни в чем не бывало.
Так меня эта картинка позабавила, что невольно повертела головой - видел ли ещё кто-нибудь? И с удовольствием наткнулась глазами на лицо женщины, с таким милым и весёлым выражением лица, что просто глаз не отвести! Лицо смеялось и подтверждало - видела, видела!! Я тоже видела!
Тут я спохватилась, что мне надо выходить, чтобы пересаживаться на другой автобус, остановка которого через дорогу. Стала пробираться к выходу поспешно, и пошагала на другую остановку. Села на скамеечку под навесом и сижу поджидаю нужный мне номер автобуса. Смотрю, через дорогу идет с палочкой, жутко перекашиваясь, припадая на одну ногу, та самая женщина со светлым выражением лица. Я то со здоровыми ногами быстро добежала, а она, оказывается, на ту же остановку, но медленно ковыляя тащится. Дошла, присела рядом. А лицо так и лучится, будто что-то хорошее с ней каждую минуту её жизни происходит. И тут, мне, депрессивной, так интересно стало... Не выдержала, говорю ей:
- Как приятно на Ваше лицо смотреть. Такое у Вас светлое выражение и улыбка
замечательная (она мне, конечно, тут же улыбнулась). Я вот смотрю на Вас и удивляюсь, и за себя стыжусь, - продолжаю я. - Ну, как это Вам удается, Вы вот ведь с трудом с палочкой ходите, a так радости жизни полны, а у меня и ноги и руки и все в общем в порядке, а радость просто так от каждого момента жизни не умею получать, все чего-то расстраиваешься, все чего-то недополучил от жизни...
Вдруг испугалась, что сейчас она мне про Христа начнёт говорить. Дескать, вот примите в душу Христа, и тоже на Вас благодать сойдет. Но, нет! Никакой религии! Очень просто рассказала, как было трудно, как много операций с ногой прошла, и вдруг, в какой-то момент на неё как снизошло острейшее понимание, что это её собственный выбор. Или она проживет свою жизнь, стеная и жалея себя, и на всех давя своим нытьём, или проявит волю к радости, не смотря на обстоятельства. И, - говорит она - представьте получилось! Мне так интересно стало многое, вот занялась здоровой едой, я ведь на 20 килограмм похудела, раньше толстухой была, а теперь много легче. И подруги хорошие есть. Все замечательно!
Тут я увидела, что подходит мой автобус, от души пожелала своей попутчице всего самого хорошего, и поехала по своим делам. Ну что же это за тайна такая за семью печатями?! Ну как же этой женщине удалось эту дверцу к радости жизни открыть, а большинству, и мне в том числе, никак не удается?
Ах, извините, так уж вышло!
Моя очень близкая, самая давняя Питерская приятельница сказала мне однажды, когда я указала ей на освободившееся место в поезде метро:
- Нет, Лена, я никогда не сажусь в метро!
Я несколько удивилась, но не стала спорить, села сама. Тут же вспомнила избалованную жену брата, которая в самые что ни на есть Советские времена отказывалась ездить с "народом" в общественном транспорте и ездила только на такси, объясняя свою "фИфистость" клаустрофобией, по-моему, вымышленной. Но та дамочка - особая статья! А моя приятельница - умница, вполне адекватный и приятный человек, вовсе не избалованный жизнью. Ну, думаю, у всех свои тараканы в голове есть!
Но вот, поди ж ты! На каждый вопрос существует ответ. Мне представился случай понять, почему моя подруга отказывается садиться в вагоне метро. Еду я как-то не в час пик. Толпы в проходе нет, и я с удовольствием наблюдаю за молодой парочкой напротив. Парень и девушка совсем молоденькие, видно, что не просто друзья, а пара - по переглядываниям ласковo-веселым, по тому, как склоняется голова девушки к губам чего-то говорящего ей парня. У девушки на коленях маленькая короткошёрстная собачка, щенок ещё, но не крошечный, а как в старину говорили - с "локоть".
Собачка неспокойная - то с девушкиных колен на колени молодого человека перелезет, то обратно, то пастенку в широком зевке разевает, то встаёт на задние лапы и в глаза заглядывает, норовит в щёку лизнуть. В общем - цирк! Я, понятно, полюбопытствовала и получила улыбчивый ответ:
- Да вот, первый раз в метро везём, не привыкла ещё, ей только месяц!
И посмеиваются дальше над неусидчивым щенком... Вдруг, я вижу, в очередной раз перебравшись на колени парня, собачка пускает струю. Парень подхватывает её подмышки в воздух, но струйка уже стекает на брюки, а с брюк, не полностью впитавшись в ткань, на сиденье. Парень неловко посмеивается, девчонка хихикает. Джинсы потемнели от собачьей мочи уже не только сверху, но и по брючине вниз стекает.
Короче, хорошо смеётся тот, кто в данном случае смеётся первым. А вторым и дальше - уже не смешно. Представляю, как после этих пассажиров входит в вагон дама в бежевом светлом пальто и степенно усаживается на сиденье, наскоро протертое от "пись" рукавом хозяина недотепы-собачки. Хотя, недотепы-то её хозяева, а не она. Ну, неужели не могли сообразить надеть на неё хотя бы детские дайперсы перед поездкой?
Это только один инцидент, который я углядела, а сколько ещё всего можно себе представить? А бездомным, думаете, в метро вход воспрещён? А пьяни всякой в блевотине? В общем нужно или полностью абстрагироваться, что я и делала, или, как моя приятельница, решить раз и навсегда не рисковать и не садиться ни при каких условиях!
Эйнштейн собачьего мира
Я не открою Америки, если скажу, что так же как двуногие и прямоходящие (то есть мы, люди) отличаемся друг от друга уровнем интеллекта и способностями к обучению (IQ ещё никто не отменял), так же и в четвероногом сообществе есть свои дебилы и свои гении. Так прямо это в глаза не бросается, но иногда обращает на себя внимание.
Столкнулась я с собачьим "Эйнштейном", когда в очередной раз поехала во Всеволожск, теперь гордо именуемый "город", а в моем детстве был простецким посёлком. Правда, с историей идущей из глубины веков. (Первое письменное упоминание поселения на территории современного Всеволожска -- "деревня Лубляна на речке Лубне", происходит в новгородской Переписной окладной книге Водской пятины от 1500 года.)
Мой любимый Мельничный Ручей влился в этот новый городской статус, правда, без видимых значительных изменений, разве что в худшую сторону.
Вот выхожу я вместе с толпой из электрички, затискиваюсь в некий узкий "пропускной пункт" - автоматизированная проверка билетов с проходом через турникет... Крики, нервы, народ наседает, толкучка!! Ну, как же это, думаю, в других странах устраиваются без эдаких "коммунальных" склок и проверок? Вот из Швеции в Данию ездила на поезде, так вообще никто билетов не проверял. Не думаю, что такие все прямо сознательные, просто знают, что если уж будет проверка, то позора не оберешься, честью своей дорожат и билеты покупают.
Наконец я на свободе, вышла к автобусным остановкам, и что же вижу? Всё те же, уже привычные картины. Бабули сo своей грядочной продукцией, и ещё лесные дары прибавились. Глаза разбегаются от изобилия, тут и смородина, и брусника, и грибы, и соленья... И, как всегда, без этого никак - рядом бездомные собаки неведомой породы.
Купила я кулёк чёрной смородины у нестарой женщины, а заодно спрашиваю её:
- Скажите, а как эти все собаки тут выживают, почему никто ими не занимается?
Женщина бодро и дружелюбно-улыбчиво отвечает:
- Как же не занимаются?! Вот я первая всегда с собой обрезки мяса приношу
и подкармливаю!
Тут oстальные бабки заволновались, задвигались на своих ящиках-сиденьях:
- Ишь ты, какая выискалась! Кормит она! Что, ты одна, что ли кормишь? Да все мы тут подкармливаем. Что мы, изверги, что-ли? Живые души, значит надо помогать!
И долго еще продолжали "шелестеть" между собой, молодую тетку ругать, зачем первая выскочила о себе говорить. A моя продавщица, видно характер не обидчивый, только рукой отмахнулась и продолжает со мной беседу:
- А знаете, - говорит, - вот этот пес, - и показывает на крупную головастую собаку, спокойно лежащую прямо на асфальте, - такой умный, ну, просто такой умный - не передать! Остальные вот только здесь и кормятся, а этот по всему Всеволожску
на автобусе ездит и всюду всё разведал, "где, что, почём". Этот-то не пропадёт!
- Что Вы имеете в виду? - Спрашиваю я, но тут подходит мой номер автобуса
и я тороплюсь сесть в него. Садятся еще несколько человек, а последним поднимается в салон... Наш пёс! Водитель вообще не реагирует, будто так и нужно. Пёс с достоинством укладывается на полу и едет со всеми. На одной из остановок поднимается и выходит вместе с несколькими пассажирами. Я еду дальше...
Через некоторое время, завершив свои плановые дела, решаю зайти в близлежащий универсам, там и продукты всякие и одежда. Всё не роскошное, но вполне подходящее для поселковой публики. Выхожу из универсама, смотрю, и мой знакомец выходит! Я направляюсь к переходу через дорогу, и он к переходу трусит...
Красный свет, переходить нельзя - стою, пережидаю... Он тоже сидит ждёт. Зажигается знак "переход разрешён", собака снимается с места и вместе с людьми переходит на другую сторону. Рядом со мной дорогу переходит молодая женщина
с маленькой, кудрявой болонкой. Она обращается ко мне пока идем, и говорит:
- Ну, надо же, сколько на свою денег потратила - дрессируем, дрессируем...
как была дурой так и осталась, а денег заплатили уйму! A тут, смотрите-ка! Вот, что называется - жизнь лучший учитель! Простой "дворянин", а какой сообразительный!
Времени на переход улицы было отпущено немного, так что я улыбнулась, мотнула согласно головой, и тему развивать не стала, а пошла на остановку автобуса обратно к станции ехать.
Ну, даже и говорить, наверное, не надо, и так понятно... С обратным автобусом всё повторилось. Пёс степенно поднялся по ступенькам, разве что за проезд не уплатил водителю, и доехал до станции, где улёгся, очевидно сытым пузом, на прогретый солнцем асфальт, и положил свою голову с выдающимися собачьими способностями на мощные лапы. Местная достопримечательность - Эйнштейн собачьего мира.
Республика Кошек
Мой, затянувшееся на шесть месяцев, визит в Питер подходил к концу. Oставалось дня два до вылета. Вечерком выхожу на связь с дочкой - американкой по Скайпу, а она меня спрашивает:
- Мама, а была ты в кошачьем кафе "Республика Кошек"?
А, надо сказать, дочка моя кошатница невероятная! Мечтает, если разбогатеет когда-нибудь (в чем я сильно сомневаюсь с её-то психологическим образованием), держать в большом доме не меньше пяти кошек, почти, как у Хемингуэя. Я призналась, что слыхом не слыхала о таком месте, но обещала узнать, посетить, и рассказать по приезде.
В Питере у меня есть очень старинная знакомая. Милейшее создание, умница, красавица и, что в данном контексте важно, поклонница всего четвероногого мира,