Мрачный вид из окна. Одинокие огоньки прорывали пелену тьмы и мрака. На улице властвовала ночь. Я был уверен, что это была обычная, ничем не примечательная ночь, но у меня почему-то было нехорошее чувство. То ли из-за моего угнетённого настроения, то ли из-за чего-то другого. Чего-то, что так сильно давило на подсознание, подчиняло себе разум и будоражило душу...
В моей комнате свет не горел. Я сидел на подоконнике, полностью окутанный всепроникающей тьмой. Окно было открыто настежь. С улицы тянуло ночной прохладой. В голову приходили самые мрачные мысли - вплоть до решения спрыгнуть вниз и ощутить вновь чувство падения, которое охватывало меня когда-то во сне. А я, объятый страхом, - то ли падения, то ли неизвестности, - просыпался. Я подавил в себе это желание, так как падение с 5-ого этажа не сулило ничего хорошего. Ветер доносил с улицы запах акаций, смешанный с запахом мяты. Я не мог объяснить происхождение мятного запаха и запаха акаций: поблизости не имелось ни одного из названных представителей флоры Земли.
Спать не хотелось: чем раньше я засну, тем дольше я пробуду во власти сна и снова стану мишенью для вечно преследующих меня кошмаров. Нет, это не жизнь... Все живые силуэты, которые конструирует мой мозг в период сна - будь то мутант, призрак или просто человек, считают своим долгом истребить меня. Меня не покидает ощущение, что ко мне подкрадываются сзади, готовятся напасть. Взгляд - постоянный взгляд, который пронизывает меня одновременно отовсюду и в то же время ниоткуда... Я бы лучше предпочёл быструю смерть в схватке с Фредди Крюгером медленному схождению с ума... Да! Лучше один раз погибнуть, чем жить и волноваться... Сны! Они разрушают моё сознание, как термит дерево. Но мой разум сопротивляется, мне на помощь приходят неодушевлённые вещи, из которых я конструирую собственные миры, благодаря которым выживаю, не даю убить себя, ведь я во сне - это и есть центр моего разумного существования. Моего Я.
Моё существование всегда сводилось всего лишь к выживанию. Выживанию любым способом: бежать, прятаться - не важно. Главное - выжить. Но сон, приснившийся мне под утро, заставил меня искать способы атаки противника, который так неосторожно себя выдал...
...Поле. Ночь. Полная тишина, которую нарушает ритмично звучащий гром. Этот гром - стук моего собственного сердца. Где-то вдалеке горит огонь. Я иду на пламя, как заблудившийся мотылёк. Вокруг костра каким-то порошком очерчен круг. Спиной ко мне стоит какой-то человек в темной рясе... Подхожу ближе. Ощущаю воздействие огня... Пламя не горячее, как должно быть, - а наоборот, от него разит какой-то леденящей душу прохладой. Силуэт повернулся ко мне. В руках он сжимал раскрытую книгу. Левая рука лежала на полях этой книги, именно там, где был начертан пентакль. Я продолжал разглядывать стоящий передо мной силуэт... Внимательно разглядываю его руку на книге. Вместо руки у него мертвецкая рука, без плоти - одни кости. Я посмотрел ему в лицо. Тьма под капюшоном расступилась, и я смог разглядеть довольно мрачный череп с отсутствующим носом и пустующими глазницами... Но череп был какой-то странный: в нём не было изъяна. Не было отсутствующих зубов, не было трещин. Раздался хохот, и что-то пугающее было в нём... Хохот становился всё громче и громче, пока не превратился в громоподобное громыхание, эхом раскатывающееся по всем участкам моего мозга... после чего я проснулся в холодном поту и машинально принял сидячее положение...
Вот почему я сейчас сидел возле открытого окна и старался даже не допускать мысли о сне. Завтра я нанесу удар. И этот удар станет для кого-то роковым. Отправим этих гадов туда, где их ждут!..
Я вспомнил историю, с которой всё началось... Совсем недавно, когда я шёл вечером со своей подружкой, к нам пристали какие-то странные ребята... Пришлось одному из них выбить пару зубов и сломать руку, после чего они убрались. Наутро я расспросил знакомых, не знает ли кто-нибудь этих ребят. Выяснилось, что они - не кто иные, как сатанисты. Живут за городом в двухэтажном доме возле поля. Также пришлось выслушать и то, что они якобы делают с людьми...
Услышанное меня не обнадёжило. В лучшем случае мне грозила полная потеря разума, а в худшем - смерть. Но лично я считал наоборот: смерть - в лучшем случае... Санёк, один из моих друзей, повёл меня к своей бабке-ворожке. Её слова не подняли мой дух, а, скорее, больше напугали.
- Темные силы окутывают тебя. Избавить от них я не могу. Осторожен будь. Дух ночи охотится за тобой. Дай, сынок, своё колечко - я протянул ей серебряную печатку. Бабка немного пошаманила над ней и вернула.
- Одень её и никогда не снимай. Отныне это твой талисман. Но лучше понадейся на себя, а не на него. Больше я ничем помочь не могу.

Бабка отказалась от денег, но я, чтобы не чувствовать себя в долгу. купил Саньку парочку бутылок пива. Санёк был довольно молод, но и за это время жизнь ему успела толком надоесть... Однажды он чуть не сделал шаг в пропасть, только я умудрился отговорить его от занятия оккультной магией. За что он теперь был всерьёз благодарен и пытался на сей раз помочь мне...
С каждым днём моё душевное состояние ухудшалось. Моя подружка перестала звонить мне. Я попросил Санька присмотреть за ней, и он с удовольствием это сделал. Вот и сейчас, сидя возле открытого окна, в полной темноте, я напрасно ждал звонка. Он не звучал сейчас, и не зазвонит потом. Всё, что остаётся - тьма, окутывающая меня... Она окутывает, нагнетает страх. Страх, который хочет подчинить мою душу. Он подкрадывается ко мне сзади длинными чёрными щупальцами, но я его преодолеваю. Взяв нервы в кулак, я просто сижу и смотрю: на горящие вдоль дороги фонари, окна соседних домов, на одинокие машины, освещающие окрестности своими фарами. Жду. Жду, пока что-то кинется из этой темноты или окутает мня своими щупальцами и утащит глубоко вниз, - туда, куда не попадает даже солнечный свет. Но я жду. Это единственный способ преодолеть собственный страх. Жду, готовлюсь к худшему. Но ничего не происходит...
Я с нетерпением дожидаюсь наступления утра. Тогда я сделаю эдакий визит в волчью нору. Решение уже принято. Каждый человек, рождённый мужчиной, рано или поздно сталкивается с выбором: оставаться мужчиной или становиться Воином - так говорил мой тренер по Айкидо, и в этот момент я понимал справедливость его слов.
День не пропал для меня зря: я посвятил его подготовке. Пошёл в церковь и первый раз в жизни помолился, но легче от этого не стало. Прикупил парочку серебрянных крестиков и образок. На прощание на меня побрызгали святой водой. Потом выменял у одного знакомого небольшой самородочек серебра, дав в замен обширную коллекцию экзотических монет, после чего сходил в ближайшую школу и одолжил там кусочек мела, напоследок смастерив самопал. Зарядил я его гвоздями, предварительно смазав гвозди медленно действующим ядом, и нашёл среди бардака в шкафу охотничий нож. Я вспомнил фильм с участием Брюса Уиллиса “Герой-Одиночка”, а именно тот момент, где он, прежде чем кинуться спасать своего друга, долго и нудно одевается. Я решил сделать нечто подобное. В том же шкафу нашёл белую рубашку - к моему удивлению, даже не мятую! Между шкафом и диваном нашло себе место зеркало, которым я и воспользовался. Короткие коричневые непослушные волосы, какое-то мутное выражение лица... Мутно-серые глаза. Мне хотелось плюнуть в них и протереть, чтобы они сверкали. Довольно широкие плечи - результат былых занятий спортом, хотя после того, как я бросил спорт, фигура немного сгладилась - не было уже той рельефности, что была когда-то... Я снял футболку. В квартире было довольно тепло, хотя на улице стоял пасмурный октябрь. Я начал медленно, как в фильме, одевать рубашку. Но было одно но. Погода на улице не позволяла выходить в одной рубашке. Поэтому я бросил эту затею. Отправился на кухню и приготовил себе кофе. После выпитого кофе мне ужасно захотелось есть. Я сел на табурет, покрытый белой эмалью и стал чистить картошку. В мои планы были внесены изменения. Мне не хотелось начинать войну с нечистью на голодный желудок...
Картошка была сильно поджаренная и хрустела на зубах. Часть картошки я оставил на утро. как назло, в доме хлеба не оказалось, но зато нашлась бутылка пива, которая благополучно была открыта и выпита.
Часть вечера я провёл за письменным столом, заполняя документы. Кроме документов я написал несколько записок: кому передать привет в случае, кого винить в случае... Всё это пригодится людям, чтобы не запутаться при расследовании в случае, если со мной случится. Закончив волокиту с бумагами, я перепроверил свой арсенал. Он был в порядке - а иначе и быть не могло. Выпил ещё немного кофе и стал бродить по квартире, не зная, куда себя деть. Выключил свет, открыл окно и сел на подоконник...
Так я и встретил рассвет, до сих пор не сомкнув глаз. Всё у того же окна дождался шести часов утра и стал потихоньку собираться. Для начала позавтракал, помыл гору накопившейся немытой посуды и стал одеваться. Чёрные джинсы, коричневые туфли из кожи, кожаный ремень, чёрную футболку, а поверх неё чёрную кожаную косуху. Теперь вопрос состоял в том, как разместить оружие. Весь священный набор, приобретённый в церкви, я оставил дома. С собой решил взять лишь самопал, коробку с порохом, газету для пыжей, несколько фитилей, подшипники и мел. Осмотрел комнату с чувством, что я что-то забыл. Так оно и было: взял со стола нож, засунул его за пояс и прикрыл курткой.
- Пришло время пообрывать демонам крылышки!!!, -- сказал я сам себе, чтобы поднять дух.
...Передо мной стоял тот самый двухэтажный дом. Таким вот отшельником он стоял многие годы. Всё зависело от хозяев. С ними рядом никто не хотел жить, и каждый обходил этот дом десятой дорогой - дабы не накликать на себя беду... На счету этих людей, хозяев дома, огромное количество жертв. Люди сошедшие с ума, покончившие с собой или найденные обезображенными, погибшими странной смертью, - всё это их работа. Многие это знали, многие догадывались, но доказать ничего не могли.
Я потратил добрые 15 минут, чтобы заставить себя исполнить то, в чём ещё вчера не сомневался... Что-то во мне сломалось, не позволяло войти в дом и не хотело становиться на место... Я почувствовал, как внутри меня что-то сжалось. Я сделал глубокий вдох и вытащил самопал. Расстояние до ближайшей кучки домов возле города было довольно большое, так что бояться, что выстрел услышат, не приходилось. В левой руке я сжимал зажигалку Zippo, а в правой - заряженный сапожными гвоздями самопал.
Удар. Дверь, сбитая из досок, не выдержала, и передо мной открылся путь в осиное гнездо. Бетонная лестница вела наверх, но с правой стороны была полуоткрытая деревянная дверь, в которую я и вошёл. Это оказалась столовая, в которой сидели двое. Один за столом, другой на корточках у холодильника. Чиркнула зажигалка, грянул выстрел. Человек за столом, в которого, как в подушечку для иголок впились гвозди, заорал, схватился за лицо руками и рухнул на пол. Второй, у холодильника, кинулся на меня с какой-то бутылкой. Но удар самодельного приклада остановил его. Остановил навсегда. Я спрятал самопал, который мог мне ещё пригодиться, под куртку и стал разглядывать поверженных мной людей. Точнее, одного - потому, что подстреленного мной не было видно из-за стола. Я пытался определить, как сатанист отличается от обычного человека внешним видом. Но сделать этого так и не успел, так как в дверях, через которые я прошёл сюда, стоял здоровенный верзила, сжимающий в руке кухонный нож. Он оказался около меня раньше, чём я успел повернуться. Мелькнул нож. Я не успел отвести удар, - он проскользил по коже, оставляя там немалую царапину. Куртка спасла мне жизнь. Я отскочил на пару шагов, здоровяк снова атаковал с ножом. Я же действовал, как по учебнику. Сделал шаг во внешнюю сторону, уйдя с линии атаки, провёл свою руку под его руками, нанёс удар в нижнюю челюсть, одновременно сделав шаг вперёд. Без сомнения, это был смертельный приём...
За короткий отрезок времени я наделал столько шуму, что сюда сбежался весь дом. Восемь человек. По ним было заметно, что вторжение прошло внезапно. Они даже не успели нормально одеться. Один из нападавших кинулся на меня. Ногой я швырнул под его ноги стоявший рядом со мной небольшой стульчик. Нападавший споткнулся, но не упал. Этого хватило, чтобы я успел поймать и зафиксировать его руку и удачно провести бросок. На месте его падения оказался стол, об который так легко сломался позвоночник. На мгновение меня охватила паника. Я не верил, что это всё происходит со мной. Но новое движение в комнате вернуло меня к жизни. Оставшиеся не стали повторять ошибки своего собрата и кинулись на меня всем скопом. Я автоматом выхватил нож. Теперь у меня было преимущество. Они мешали друг другу, а я был вооружён. Удар. Один противник напоролся на нож, я же сделал шаг назад и нанёс ещё один удар, убив очередного нападавшего... Вдруг я почувствовал сокрушительный удар по челюсти, от которого потемнело в глазах. Пропустил ещё несколько менее болезненных ударов в корпус. Кто-то явно воспользоваться удобным случаем и метнулся ко мне. Я увидел метнувшуюся ко мне тень и скорее непроизвольно, чем сознательно, нанёс удар вслепую. Я не знал, дошёл ли удар до цели: новый удар обрушился на меня. Отлетев на несколько шагов, я наткнулся на стену, только чудом не потеряв сознание... Следующая картина, которую я осознанно увидел, это троицу, стоявшую возле меня и одного у двери. Я метнул нож в среднего. Лезвие вошло чуть ниже солнечного сплетения. А потом, мгновенной атакой, насколько позволяли силы, кинулся на одного из оставшихся. Всего один удар в горло - и его нить жизни оборвалась. Я принял оборонительную позицию, воспользовался атакой третьего из троицы и удачно сломал ему шею. Оставался ещё один. Он стоял и смотрел на меня. От этого взгляда у меня мурашки пробежали по спине. С невозмутимым спокойствием, что-то нашёптывая себе под нос, развернулся и вышел за дверь. Я кинулся за ним, но за дверью никого не оказалось. Поскольку подняться по ступенькам он бы за это время не успел, я выскочил наружу, но там уже никого не было. Я понял, что уже никого не смогу найти и решил осмотреться. В пыли, перед порогом, было два отпечатка чьих-то босых ног. Среди всей этой резни я не обратил внимания на то, был ли оставшийся в живых обут... Я обут, люди здесь не ходят, - значит, отпечатки его. Я порылся в карманах и нашёл в одном из карманов куртки один единственный гвоздь. Раньше он лежал вместе с сапожными, но из-за своих размеров он не подошёл для зарядки им самопала. Рукояткой ножа я вбил гвоздь в один из следов. - Мы ещё встретимся, урод! - сказал я следам, будто там сейчас стоял человек, оставивший их, и побрёл домой, чувствуя во рту вкус крови.
Придя домой, я первым делом умылся. К некоторым участкам лица я даже не мог прикоснуться, так что умываться приходилось осторожно. Из зеркала на меня смотрело страшно разбитое лицо. От бывших радостных черт не осталось и следа. Один глаз был подбит, и вокруг него красовался здоровенный бландж, но зато второй глаз аж светился гневом. Зато именно сейчас я чувствовал себя спокойно, как никогда. Теперь я был подобен графу Калиостро, который в своё время убивал ради мира. Пока на дворе был день, я решил сходить в церковь. Когда вернулся, было уже два часа с лишним пополудни. Я лёг и заснул. Спал я довольно долго, - на этот раз без сновидений. Это уже была маленькая победа. Но зато когда я в шестом часу проснулся, я пожалел о том, что мне довелось проснуться. Почти всё тело было пропитано болью - результат утренней разборки. На дворе уже вечерело. Я знал, что оставшийся в живых нанесёт ответный удар, но это будет ночью. Хотелось есть, но я отказался от этой мысли из-за удара, который я пропустил в челюсть. Вместо этого я зарядил самопал серебряным самородком и отмыл от ножа запекшуюся кровь.
Время шло. Я взял кусок мела и прямо на паркете начертил белый круг. В его центре сел сам, взяв в одну руку самопал, а в другую - зажигалку. Я сидел так несколько часов, лицом к двери. Я чувствовал, что что-то появится, и появится именно оттуда. Я ждал атаки в районе двенадцати. Но ждал напрасно...
Без двух минут час погасла лампочка. В совпадения я не верил, поэтому зажёг зажигалку и одел на шею сразу оба крестика и образок. Призрачный лунный свет лился в окно, образуя в комнате тени. Этого света хватало, чтобы контролировать обстановку. Я вспомнил, что тот, оставшийся в живых, и есть тот самый, которому я в уличной драке выбил зубы и сломал руку.
За дверью послышался царапающий звук когтей. Фитиль в самопале был укорочен настолько, что прикоснись к нему зажигалкой - мгновенно грянул бы выстрел. Кто-то одним ударом вышиб дверь. На пороге было странное, размером со льва, четвероногое животное, заросшее серой шерстью. В нём было что-то похожее на льва и одновременно на волка, только, насколько я смог разглядеть, хвоста у него не было, и только разум в его круглых, налитых кровью глазах, выдал в нём моего недавнего знакомого.
Грянул выстрел. Я попал животному в грудь, но, в отличие от сказок, что оборотней можно убить серебряной пулей, с не таким уж большим для него уроном. Я не заметил, чтобы серебро помешало ему подняться на лапы... Я реагировал на происходящее спокойно, как будто бы всё и должно так быть. Потушил зажигалку, поднялся, вытащил нож, занял оборонительную позицию. Очерченный мелом круг, как, впрочем, и кресты с образком не оказали никакого действия. Я бы довольно неплохо сражался с человеком, но с оборотнем я встретился впервые. По комнате заплясали сплетённые луной тени... Началась самая страшная в моей жизни битва. Я уклонялся от прыжков, мой нож неоднократно сверкал под лунным светом, чтоб вновь обрушиться на противника. Моя куртка была покрыта множеством царапин. Визгов, рыка, криков - ничего подобного не было, всё происходило в полной тишине. Скачки по комнате сменились ближним боем, в котором и решалась наша судьба. Левой рукой я обхватил его шею, вцепившись в неё так, что побелели пальцы. Правой рукой, сжимающей нож, я наносил сокрушительные удары в грудь и живот существа. Этих ударов хватило бы, чтобы убить десяток человек. Я почувствовал страшную боль, но всё равно мёртво держал его шею и продолжал поворачивать рукоятку своего ножа, ворочая лезвие внутри его брюха... Наши взгляды встретились. Страшная боль и агония были написаны у него в глазах. В моих глазах потемнело, но я не ослаблял хватки до самой последней секунды. По телу пробежал холод. Холод смерти...
На днях газеты напечатают о серии убийств, а пока в окно лился свет одной свидетельницы. Но подробностей от неё де добьётся никто...

23/24.08.1999 г. (с) Лядов С.В.