Лохманова Елена Александровна. Исповедь

Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер.

(В. Маяковский "Левый марш")

Здравствуйте, меня зовут Петр Чижов. И я... Чекист.

Сегодня я дошел до крайней степени отчаяния, грязи и безбожия, подписав смертный приговор своей жене и трехлетнему сыну. До нынешнего дня я был уверен, что борюсь с врагами советского народа, даже когда в 18 году я отрекся от своей семьи и расстрелял собственными руками мать. А сейчас передо мной лежит дело Нины и маленького Ванечки. Я листаю его; страницу за страницей: окончила училище, поддерживала красных, вышла замуж за Чижова, родила сына Ивана... И вроде бы всё хорошо, если бы не один факт: по словам соседей, вела антибольшевистские разговоры. Дата: 1920 год апрель 17-го дня.

Вчера был допрос. Она смотрела на меня обезумевшими от боли глазами. Они пытали ее 16 часов подряд, но Нина ни в чем не созналась. Все кричала про соседей, что они просто хотят забрать нашу комнату в коммуналке. Потом принесли Ванечку, он едва мог сидеть от усталости и постоянно капризничал. Увидев меня, он попросился на руки, а я стоял, как вкопанный, словно это и не мой сын вовсе. Невыносимо тяжелый день, я не думал, что смогу это вынести, но нет, пережил, даже заключение написал, а в нем всего одна сухая строчка, описывающая вчерашнее безумие: "Преступная деятельность Чижовой перед РСФСР доказана (см. протокол допроса окончательный). Чижову как непримиримого и злейшего врага Рабоче-Крестьянской Республики вместе с трехлетним сыном Иваном передать в распоряжение Начальника Особого Отдела ВЧК". Точка. И откуда только силы взялись?

Неужели я не борец за справедливость, а палач? А как же наш знаменитый девиз: "Революция -- никакой философии"? Сказать по правде, я любил Нину. И Ванечку любил. А вчера она кричала и называла меня Иродом и убийцей. Мог ли я им помочь? Вряд ли. Машина революции набирает обороты. Белые эвакуировались из Омска в Иркутск, где произошел впоследствии переворот, власть перешла к эсерам-меньшевикам, которые выдали изменника Колчака большевистскому ревкому. Колчака расстреляли. Белые засели в Крыму и пока отбивают атаки красногвардейцев. Однако недолго Врангелю осталось... Место на плахе для него подготовленно.

Что мог сделать я в такой ситуации? Не осуди я Ниночку, расстреляли бы меня за связь с врагами РСФСР. Эх, Нина-Нина, честность твоя сгубила нас.

Дрожащими руками беру ручку, пишу почти каллиграфическом почерком "Резолюция". Пальцы не слушаются, словно заледеневшие, как будто сведенные артритом. Медленно-медленно я начинаю выводить буквы, одну за одной: "Чижову Нину Владимировну и Чижова Ивана Петровича расстрелять".

Острая боль пронзила мою грудь, будто в меня попали копьем, прямо в сердце. Я пошатнулся и закрыл глаза, я не смог подавить острый приступ рвоты, и меня вырвало прямо на письменный стол. "Петя, что с тобой?" - подумал я.

***

Нину и Ванечку расстреляли спустя три дня после того, как я подписал резолюцию. Мой дом опустел, на полу раскиданы Ванечкины игрушки. Никак не могу забыть, как я укладывал в грузовик его маленькое тельце. Я бы забрал его и похоронил бы сам, но по уставу нельзя. А Нина... Ее глаза были широко открыты, в них было столько гордости, что я даже испугался. Не за себя, за нее: решил, что она помутилась рассудком. Впрочем, это уже неважно. Единственное, что у меня сейчас осталось -- детские игрушки, косые взгляды соседей и трофейный Маузер.

Меня зовут Петр Чижов. И я ... Палач.

Глаз ли померкнет орлий?
В старое ль станем пялиться?
Крепи
у мира на горле
пролетариата пальцы!
Грудью вперед бравой!
Флагами небо оклеивай!
Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!

(В. Маяковский "Левый марш)

Оставить комментарий © Copyright Лохманова Елена Александровна Размещен: 16/03/2013, изменен: 16/03/2013. 5k. Статистика. Статья: Проза		Ваша оценка:
Аннотация: Наизнанку

Лохманова Елена Александровна : другие произведения.

Исповедь