Этот большой, старый, грязный город всегда был пристанищем для всякого рода отбросов. Я ненавидел в нем все, его улицы, дома, а в особенности людей слоняющихся там и тут безо всякой на то причины. Он был похож на огромный муравейник без королевы, указывающей как жить и что делать. Эти люди лишь звенья одного большого механизма, в котором точно не хватает пары винтиков.
Меня зовут Дариус Мовсти, и я не всегда был таким лицемерным негодяем, каким меня сделала жизнь. Когда-то я был молодым мечтателем, хотевшим лишь одного. Как и мой отец служить в полиции, более того я хотел чтобы он мною гордился, мечтал переплюнуть все его достижения, жаль что в итоге он этого так и не увидел.
В одно из его ночных дежурств поступил вызов об автомобильной аварии в самом центре города. Он поехал туда, не задумываясь, как и всегда когда узнавал, что где-то кому-то угрожает опасность. В том районе в то время завелся маньяк, который охотился за полицейскими, их убийство доставляло ему особый интерес. Ведь убить полицейского не так-то просто, это не то, что убить не в чем не повинного безоружного человека. По приезду на место аварий, мой отец обнаружил груду обломков искореженной машины, в которой истошно кричала женщина, он попытался ей помочь. Но тут из-за угла выскочил тот самый маньяк на своем пикапе и на огромной скорости сбил его. Протащив моего отца добрую сотню метров на капоте своей машины, он резко затормозил, сбросив его на тротуар и злобно смеясь, укатил в неизвестном направлений.
Я был с ними в его последнее дежурство, хоть это и не положено, но он все-таки решил взять меня с собой, когда я признался ему что мечтаю, как и он работать в полиции. Он хотел показать мне как спасает человеческие жизни, но свою спасти не сумел. В тот самый день я поклялся, во что бы то не стало найти этого падонка и наказать.
В 25 я закончил школу полиции и пришел работать в тот участок, в котором всю свою жизнь проработал мой отец. Меня встретили в нем добродушно, кто-то сочувствовал, кто-то сравнивал меня с ним. Многие выражали надежду, что я превзойду все его ожидания.
Но, увы, этого не произошло. В одной из первых моих операций, мне и моему напарнику нужно было поймать одного из местных карманников, шныряющих в автобусах и метро. Мы загнали его в барак на окраине города, не зная о том, что у него в кармане был девяти миллиметровый глок. Он стал отстреливаться, и одна из пуль угодила моему напарнику в руку. Я, притаившись за стеной, ждал, когда у него кончаться патроны. И когда это произошло, я крикнул ему чтобы он вышел на свет с высоко поднятыми вверх руками. Он сделал, как ему было сказано, он вышел, он был безоружен и хотел сдаться. Я вышел к нему, пистолет был у меня в руке и тут палец на спусковом крючке задрожал от напряжения, раздался выстрел, и парень с треском рухнул на каменный пол. А я, остолбенев от неожиданности, остался стоять.
Он был безоружен, его расширившиеся от страха глаза с ужасом смотрели на меня, и когда раздался выстрел, он на секунду глянул на меня и его взгляд как будто говорил мне: - "За что? Я же уже сдался". Я в тот момент наверняка показался ему нещадным убийцей, хладнокровно наставившим оружие на беззащитного парня.
Затем, был суд, и как бы не старался вытащить меня адвокат, после признания мной вины, я был осужден на два года за непредумышленное убийство. В день суда все близкие отвернулись от меня, они говорили, что я опозорил имя своего отца, что я недостоин, быть Дариусом Мовсти. Моя невеста влепила мне пощечину прямо в зале суда, но все это не идет не в какие сравнения с тем горем, что я испытал при виде лица своей матери. Которая никак не могла поверить в то, что происходит вокруг. Я как будто оказался в западне, и мне казалось, что все настроились против меня.
Отсидев эти два года, я хотел вернуться к прежней жизни, не понимая, что путь к ней для меня теперь закрыт. Мать умерла от неожиданно разыгравшейся болезни, банк за долги отобрал у нас дом. У меня не осталось ничего кроме гаража оставленного отцом, земля под ним была наша, все долги были оплачены с продажи дома, так что на гараж никто не претендовал. Вернувшись, я поселился в нем, и проводил долги дни в одиночестве, заливая тоску алкоголем. И в один из таких дней, я чертовски надрался, мысли в голове поплыли и я, достав свой старенький кольт, решил, что пора отправляться, и передать привет отцу с матерью. Я взвел курок, нажал на спусковой крючок, но произошла осечка. Как будто кто-то не хотел моей смерти, как будто я кому-то был еще нужен. И я стал жить, не считая дни, прожигать свою искалеченную судьбой никчемную жизнь.
Сейчас мне уже сорок, это такой возраст, когда ты еще не совсем стар, но уже далеко и не молод. Ты уже многое в этой жизни повидал, видел даже такое, чего бы не захотел видеть обычный человек. Ты уже давно перестал верить в сказки, про рай и про спасение души. Сейчас ты осознаешь лишь одно, что единственное, что тебя ждет за чертой в конце пути это кусок вырытой земли и крышка деревянного ящика, из которого нет выхода.
Помню, как то в школе мы с одноклассниками хоронили воробья. Бедолага попал под наш школьный автобус, мы нашли для него маленькую коробочку из под обуви и, вырыв на школьном дворе небольшую могилку, опустили его туда и, присыпав ее землей преспокойно удалились. Как же мы тогда смеялись, представляя, где же он сейчас, этот воробей. Возможно, парит где-то под облаками в своем птичьем раю, где для него приготовлена куча всякой еды.
Я был отбросом системы, жалким ничтожеством, я не жил, а существовал, прожигая в пьяном угаре все отведенные мне дни. Пока не случилось одно таинственное событие.
Глава 2. Автобус 666.
Тот день начинался как обычно, я спал на остановке после ночной смены в нашем клубе. Единственную работу, которую мне предложили тогда, это была работа вышибалы в одном из ночных клубов нашего города. Для нее я подходил идеально, во-первых, каким бы я не был полицейским навыки самообороны у меня сохранились, во-вторых, я сидел, а значит, имел опыт общения с нежелательными элементами, ну и, в-третьих, раз это была единственная доступная для меня работа, то мой босс большой скряга имел возможность ловко экономить на моей зарплате.
То серое утро я помню смутно, я очнулся на одной из остановок в центре города, и кое-как открыв слипшиеся за ночь глаза, оглядел улицу. Это было не чем не приметное утро обычного понедельника, вокруг были люди, спешившие невесть, куда обгоняя друг друга. Машины гоняли без остановки, надеясь как можно быстрее доставить людей на работу.
Резко сев на скамейке где я пролежал всю ночь я посмотрел на людей, столпившихся возле остановки и очевидно ждавших автобуса. Тут была довольно пестрая компания, всех возрастов. Начиная от желторотых птенцов школьников, заканчивая более взрослыми особями которые, толкаясь, стремились как можно быстрее залезть в автобус.
Я смотрел на все это и думал о том что, быть может, эти люди встречаются здесь каждое утро. Они приходят на одну и ту же остановку и видят одни и те же грустные молчаливые лица, погруженные в какие-то свои мысли и переживания. Они видятся каждый день, но не знают, как кого зовут, я даже больше вам скажу им это абсолютно безразлично. Ведь они сюда приходят только для того чтобы побыстрее отсюда уехать.
Все это напоминает мне бесконечный паток, который мчится, сам не зная, куда и никогда не остановится. Люди сами того не замечая попадают в него и так же мчаться всю жизнь, не видя того что их жизнь проходит мимо и каждый шаг на вес золото. На их лицах нет улыбок, почему? Я думаю, они сами этого не знают. Ведь человек так устроен. Мы не хотим просыпаться по утрам и идти в школу, затем так же не хотим учиться в институте, но в итоге идем на работу, которая нам не интересна и не важна. Для чего все это? Никто не знает, они все это делают только лишь потому, что так положено. Кто-то придумал давным-давно эту вечную круговоротную систему, а люди приняли его совет за приказ и выполняют, все это по сей день. И если кто-то вдруг начинает выбиваться из этой схемы, думать по-другому и поступать не так как все. Он становится изгоем.
Мои размышления в тот момент прервал неожиданно появившийся невесть откуда автобус. Выглядел он вполне обычным если не считать того что он как будто бы светился изнутри и яркость этого света сильно била по глазам. Когда они привыкли к свету я сумел его разглядеть, на вид это был обычный автобус синего цвета с отовсюду торчавшей рекламой с различными слоганами. Номера у него не было, но как только открылась дверь, водитель объявил, что едет, чуть ли не через весь город и остановится там, где пожелают пассажиры.
Естественно все кто был в тот момент на остановке, поспешили скорее занять свои места. Я не собирался в него садиться, но что-то вдруг подтолкнуло меня, и внутренний голос твердо заявил, что я должен в нем оказаться. Я поднялся со скамьи и в два прыжка оказался в этом автобусе. И как только я это сделал, двери за мной тут же закрылись и автобус тронулся.
Глава 3. Странные пассажиры.
Сев на заднее сидение я с любопытством оглядел каждого из пассажиров, среди них были представители различных этнических групп. Тут был Лесли Рунш представитель так называемого компьютерного сословия. Это люди, постоянно зависающие в виртуальном мире, который им кажется реалистичнее настоящего.
Энни Сифо, эта девушка яркий представитель класса работяг. Которая не разу не слышала про личное время и про то, как им пользоваться. В ее голове одна лишь карьера, и она делает все, чтобы выполнить все поручения своего идиота начальника, который знает ее и знает, на что она пойдет ради повышения и успешно пользуется этим.
Эрик Арагис, пятидесяти летний водитель автобуса. Заядлый курильщик, про таких типов обычно говорят, что они рождаются сигаретой в зубах. И даже когда ему поставили диагноз рак легких, и объявили, что жить ему осталось недолго, он все равно решил продолжать и дальше это дело. Говорил, что жизнь слишком коротка, чтобы менять привычный образ жизни. И собираясь в баре, вместе со своим другом кондуктором Тони Бурхао, они частенько выпивали, выдавая себя за философов, рассказывая свои идиотские идеи официанткам обслуживающих их.
Были еще две девушки сидевшие друг за дружкой на разных сиденьях. Они были так же похожи, как и Венера с Плутоном. Да, у них было что- то схожее, но отличий все-таки было намного больше. Одной из них была Джинни Робыв, звезда нашей средней школы, которая недавно поступила в колледж. Она была одновременно очень уверенной в себе и очень глупой. Недостаток ума она компенсировала своей привлекательной внешностью и дьявольски милой улыбкой, которая многих парней сводила с ума и они были готовы на многое пойти, чтобы только увидеть ее в свой адрес. Джинни была слишком жадной и корыстной девушкой, ей было мало того каждодневного внимания, которое ей постоянно оказывалось и наверно именно поэтому она встречалась сразу с тремя парнями. Понятия не имею, как ей это удавалось, но она всячески ими манипулировала ради получения различного рода подарков.
Другой же была Мелиса Штиц, полная противоположность Джинни, замкнутая, скромная, закрытая ото всех девушка. Которая постоянно находилась в своем собственном мире, созданным ею, лишь по той простой причине, что этот мир отказался принять ее такой, какая она есть. По слухам она недавно связалась с кампанией таких же школьных отбросов как она, и поговаривают даже, что они не просто так собираются по вечерам за школой.
Чуть дальше за ней сидели двое парней, которых я видел впервые, выглядели они вполне прилично, каждый из них был одет в новенький как с иголочки костюм.
Ну а на последнем сиденье автобуса я заметил маленького мальчика, не старше 9 лет, он, так же как и я осматривал всех вошедших в автобус пассажиров, и когда он закончил, его взгляд остановился на мне, и на секунду мне даже показалось, что я видел на его лице самодовольную ухмылку. Но эта секунда прошла, и вот передо мной сидит, скромно улыбающийся маленький мальчик.
- Как тебя зовут? - спросил я, присаживаясь рядом с ним.
- Дэвид, - ответил мальчик, подняв на меня свой взгляд.
- Ты едешь в школу Дэвид? - спросил я.
- Да, - ответил он, показывая взглядом на сумку.
- Но почему ты едешь совсем один? - спросил я. - Неужели тебе ничуть не страшно ездить одному?
- Нет, - ответил Дэвид. - Я постоянно езжу один, мои родители очень заняты.
Я нечего, не сказав, лишь кивнул мальчику в ответ и стал смотреть в окно, но тут автобус вдруг задрожал, его начало трясти из стороны в сторону. Затем всех нас неожиданно ослепила вспышка яркого света и, открыв глаза, я увидел, что мы уже не были в нашем городе, а катили на своем автобусе по какой-то пустыне с ярко красным песком. Все в ужасе ахнули, и через секунду автобус на скорости влетел в скалу, торчавшую прямо посреди пустыни и, перевернувшись, замер на месте...