МЕШЕМ, прапорщик, позже - капитан дворцовой гвардии
АБИГАЙЛЬ, кузина герцогини Мальборо
УАЙТЛИ, камердинер королевы
Эпизод, положенный в основу комедии, разыгрывается в годы
двенадцатилетней войны за "испанское наследство",
накануне заключения Утрехтского мира (1713),
предположительно - ранней осенью 1712 года.
Место действия - Приемный зал и гостиная королевы Анны
в Сент-Джеймском дворце, резиденции английских королей,
построенном в Лондоне в XVIвеке.
Действие происходит в течение четырех дней.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
1
Просторная гостиная, которая одновременно служит королеве Анне и кабинетом. Две двери: одна, в глубине, ведет в личные апартаменты королевы; другая, с левой стороны, соединяет гостиную с Приемным залом.
В комнате много китайских ваз и других безделушек, привезенных с Востока. Вся мебель из красного дерева.
В центре - большой письменный стол. С правой стороны - изящный диван с множеством подушек, за ним - широкое окно с дверью, выходящей на балкон, за которым виден осенний Сент-Джеймский парк. Среди нескольких картин итальянских мастеров на мифологические темы выделяется большой портрет Марии Стюарт, королевы Шотландской. С левой стороны - большой, в человеческий рост, полукруглый шкаф, за стеклами которого видны полки
с бесчисленным количеством кукол.
Утро. Комната залита солнцем, дверь на балкон открыта, из парка доносится пение птиц. Между диваном и окном с книгой в руках стоит камердинер и секретарь королевы ТИМОТИ УАЙТЛИ. Он молод, белокур и строен. На губах его играет улыбка. КОРОЛЕВА АННА стоит у открытого шкафа с метелкой в руках. Поверх элегантного платья - очень простой передник; руки в грубых перчатках, которые можно встретить только у слуг. Рядом таз с водой. Она протирает полки и метелкой смахивает пыль с кукол, приглаживает им волосы, расправляет платья и украшения. КОРОЛЕВА не торопясь, извлекает их по одной из шкафа, заодно любуясь ими.
КОРОЛЕВА. Нет, нет, Тимоти, даже не говорите мне об этом!
Разве я могу кому-нибудь доверить моих кукол?
УАЙТЛИ (смеётся). Ваше Величество, в этом фартуке и с метелкой в руках вы похожи на цветочницу из пригорода, что продает фиалки на ступеньках собора Святого Павла.
КОРОЛЕВА (отвечая ему полупоклоном). Вы мне льстите.
УАЙТЛИ. Совсем как какая-нибудь прислуга из "Веселого моряка"!
КОРОЛЕВА (удивленно). Тимоти, милый! Вы, вы... что, посещаете "Веселого моряка"?
УАЙТЛИ (покраснев). Нет, что вы, я просто... просто читал об этой харчевне в "Лондонской газете". Разве во дворце, где столько служанок, некому ухаживать за вашей коллекцией?
КОРОЛЕВА. Чтобы чьи-то чужие, грубые руки мяли эти платья, прикасались к этим локонам, к этим фарфоровым личикам?.. Прислуга непременно что-нибудь сломает, оторвет, испачкает... я ведь знаю. Взгляните, они совсем как живые, словно божьи создания... В этом шкафу вся моя жизнь! Здесь, в нижних ящиках, спрятаны старые игрушки моей матери и бабушки. Первые куклы мне дарил отец. Приносил и укладывал их мне в кроватку пока я спала, здесь, во дворце. Он очень любил меня...
УАЙТЛИ. От этой красавицы в голубом, что на прошлой неделе вам привезли из Ганновера, просто глаз не оторвать.
КОРОЛЕВА. Правда? (Смеётся.) Я назвала ее Изабеллой. Они все у меня имеют имена... Последние лет десять, как я стала королевой, все отпрыски королевских династий, послы иностранных государств, приезжающие в Лондон, посещая дворец, считают своим долгом дарить мне куклы. Каких только здесь нет - из Голландии, Пруссии, Испании, Франции, Венеции, Генуи, Гааги, подарки из Сирии и от индийского принца, даже от русского царя. Весь мир уже знает о моей коллекции. Наверное, все давно уверенны, что Анна Стюарт совсем выжила из ума, если до сих пор еще возится с куклами. (Смеётся.) Бедняжка, совсем помешалась на куклах... Вот потешается Европа! Но я не могу снести их в чулан. Это все равно, что бросить своих детей. Мне порой кажется, что кукла - это живой человек, только заколдованный. У них должна быть душа...
УАЙТЛИ. Представляю, как они ночью оживают!
КОРОЛЕВА (смеётся). Когда я порой вечером, со свечой в руках, прохожу через кабинет, мне тоже так кажется! Я, наверное, еще осталась в детстве... Ну что, продолжим чтение? Я скоро закончу.
УАЙТЛИ (выбирает книгу на столе). Вот эта книга получена нашей библиотекой на прошлой неделе. Автор некий Смит. Ждут вашей оценки.
КОРОЛЕВА. Как она называется?
УАЙТЛИ. "История Парламента"
КОРОЛЕВА (инстинктивно закрываясь рукой). Нет, нет! Все, что угодно, только не это!
УАЙТЛИ. Ваше Величество, здесь так много интересного. А вы знаете, к примеру, что общее количество залов и комнат в Парламенте - одна тысяча сто?
КОРОЛЕВА. Когда я приезжаю туда на открытие парламентской сессии, мне кажется, что я попадаю в лес - одни коридоры, лестницы, комнаты... и опять коридоры.
УАЙТЛИ (заглядывая в книгу). Сто лестниц и больше двух миль коридоров!
КОРОЛЕВА. Если меня отправить туда одну, без сопровождения, я там потеряюсь и никогда не найду выхода. Нет, нет, Тимоти, никогда не упоминайте при мне о Парламенте и вообще навсегда забудьте это слово! Снесите книгу обратно в библиотеку и спрячьте в самом дальнем шкафу, куда не проникает дневной свет. А еще лучше - бросьте в камин. Тогда от нее будет хоть какая-то польза! (Смеётся.) Знаете, я бы с удовольствием почитала биографии узников Тауэра за последние лет двести. В этом больше пользы! В этой стране всегда нужно быть готовым к худшему... (Пауза.) Мне все время кажется, что я живу под стражей. Я никогда не могу побыть одна, выйти погулять у озера в нашем парке, когда цветут деревья и поют птицы, покормить уток или поиграть в крокет... Да, Тимоти, вы никогда не замечали, что наш Сент-Джеймс похож на Ньюгейтскую тюрьму? Такие же въездные ворота, две башни по бокам в пять этажей, галерея....
УАЙТЛИ (улыбается). Наверное, дворец и тюрьму строил один и тот же архитектор.
КОРОЛЕВА. Боже, Тимоти, какой вы умный! Я бы никогда не догадалась (смеётся).
УАЙТЛИ. Видимо, он вначале построил тюрьму, а затем повторил это в виде дворца для Генриха VIII, который обожал тюрьмы и казни.
КОРОЛЕВА. Да, это вы верно заметили, в Англии тюрем, пожалуй, больше, чем во всей Европе... Парламент с каждым годом ограничивает королевскую власть, все больше и больше захватывая её себе. Это началось еще при отце, а в мое правление, пользуясь моей мягкостью, они совсем распоясались... Я не могу ступить и шагу без одобрения Парламента, я даже не могу покинуть Лондон без их ведома. Разве я королева? Я просто приложение к Парламенту, символ какой-то.
УАЙТЛИ. Вам ли жаловаться, Ваше Величество? У вас шесть престолов! Старейший - в Вестминтерском аббатстве. Два в Парламенте - в Палате лордов и в гардеробной. По одному в Виндзорском и Букингемском дворцах. И один здесь, в нашем дворце. Это тронное кресло нравится мне больше остальных. Оно такое красивое, из слоновой кости...
КОРОЛЕВА. Да, когда я сажусь, всегда вспоминаю этого бедолагу. Да, у меня шесть престолов, а это значит - ни одного!.. Послушайте, Тимоти, откуда вы, простой придверный, камердинер, все это знаете? Вы меня удивляете!
УАЙТЛИ. В свободное время... от служения Вашему Величеству я часто хожу в дворцовую библиотеку. Я подружился с главным библиотекарем, сэром Хэттоном. Он очень ко мне благосклонен. Даже, нарушая правила, дает мне некоторые книги на ночь.
КОРОЛЕВА (не расслышав). На что?
УАЙТЛИ. На ночь, Ваше Величество!
КОРОЛЕВА. А-а... На ночь.
УАЙТЛИ. Я много читаю. Только я вас умоляю, Ваше Величество, никому об этом не рассказывайте. Мы ведь нарушаем порядок.
КОРОЛЕВА. Слово королевы... (закрывает дверцы шкафа, снимает перчатки и подходит к окну). Я не люблю Вестминстерский дворец. Для королевской резиденции я выбрала старый Сент-Джеймс. Сент-Джеймс такой уютный, теплый и мне он больше по душе. Я ведь здесь родилась, здесь родился мой отец, мне знаком здесь каждый угол... по этим залам мы с братом бегали в детстве, играли... Конечно по сравнению с Вестминстером, он такой маленький, словно кукольный... Я люблю смотреть, как во двор въезжают тележки с провизией, слушать, как горланят бакалейщики и мясники, сгружая у кухни свой товар, переругиваясь с прислугой. Как они громко и заразительно смеются, отпуская скабрезные шутки. Ах!.. (Пауза.)Как хорошо быть простой женщиной, крестьянкой! Пасти овец или полоскать белье у реки, а потом развешивать детские рубашонки сушиться во дворе деревенского дома под красной черепицей... Гулять по полям, завтракать на траве, есть простую пищу. Или быть румяной молочницей в соломенной шляпке и кричать посреди улицы: "Крынку молока от рыжей коровы, сэр!" (Смеётся.) Представляете, Тимоти, ни от кого не зависеть, делать то, что хочешь... Быть свободной! (Вздыхает.)
УАЙТЛИ. Каждый, Ваше Величество, хочет того, чего у него нет! Бедный - денег, голодный - пищи, англичане хотят жить в Париже, французы - в Италии...
КОРОЛЕВА. Какой вы умный, Тимоти! (Поворачивается к окну.) Как я люблю наш парк в сентябре. Вот мое любимое дерево. Этой весной оно не расцвело, так вдруг засохло... Почему? Надо спросить у садовника... (Грустно.) Тихими безветренными летними вечерами через каменную ограду во дворец доносятся песни бродяг и уличных музыкантов. Окна всех моих комнат выходят во внутренний двор, где я могу наблюдать только слуг и гвардейскую охрану. Больше я ничего не вижу. Мне говорят, что это сделано в целях безопасности - мало ли что могут бросить в окна королевы с улицы. Эта комната - единственная на моей половине, из которой я могу видеть деревья, озеро, купола церквей... Я даже не вижу Темзы!
УАЙТЛИ. Зачем вам Темза? Там Парламент!
КОРОЛЕВА. Боже упаси! Какой вы умный Тимоти. Я как-то об этом не подумала... (Вздыхает, подходит к дивану, садится.) Как быстро пролетело лето! Совсем скоро солнце сменится серыми тучами, сыростью, нашими туманами... Начнется осень. Иногда во дворце бывает невыносимо грустно, особенно, когда идет дождь. Кирпич потемнел от старости и сырости, и каменный колодец двора... Живешь как в каменном мешке! Иногда какой-нибудь голубь залетит, сядет перед окном;я с одной стороныокна (смеётся), а он - с другой... Посидит, посидит, осмотрится и улетит! (Прислушивается к шуму за дверью.) Тимоти, вы неслышите шагов? Нет, мне показалось...(Смотрит на часы.) До прихода герцогини остается еще полчаса. (Садится за клавесин.) Самое время заняться музыкой! Нужно разобрать песню, которую мне вчера подарил наш придворный композитор.
УАЙТЛИ ищет на столе ноты, находит
их и устанавливает на клавесине.
(Смеётся.) Правда, я еще не знаю слов...
Звучат первые неторопливые аккорды.
2
Гостиная королевы. За окном - предзакатное небо. КОРОЛЕВА сидит за клавесином и разучивает песню.
УАЙТЛИ (входит из правой двери с бумагами). Пришлось сказать, что вам нездоровится и попросить их прийти завтра. Лорд Харлей все никак не хотел уходить... Уходя, лорды просили передать вам на подпись эти бумаги.
КОРОЛЕВА. Тимоти, вы мой спаситель, что бы я без вас делала?! Боже, как я устала от глупых просьб, а еще больше - от глупых людей! Через три дня закрывается парламентская сессия, и я вынуждена присутствовать на ее закрытии. Дважды в год на протяжении десяти лет я слышу одно и то же, одно и то же! Только на разные лады. Просто какое-то словоблудие... Нечего даже вспомнить. Одни ссоры и скандалы. В одни годы верховодят тори, в другое время - виги. Как мне все это надоело!.. Бросьте бумаги на стол, пусть ими займется герцогиня. Кстати, а куда это она с такой прытью умчалась на лошади... на ночь глядя?
УАЙТЛИ. Она ускакала в Виндзор. К маршалу Мальборо. Там сейчас стоят наши полки, у них передышка между боями.
КОРОЛЕВА. Вы всегда все знаете, Тимоти! С вашим появлением у меня отпала надобность читать газеты. Какое счастье побыть в одиночестве, без просьб, требований... бесконечных парламентских интриг.
* Песня "Река любви" (музыка И.Цветкова, В.Шаповалова, слова В. Старшинова)
из репертуара А. Фрейндлих.
УАЙТЛИ. Я думаю, что завтра к полудню она появится во дворце.
КОРОЛЕВА. Да-а?.. Нет, чтобы побыть с любимым мужем хотя бы несколько дней! (Смеётся.) При первой встрече, Мальборо овладел герцогиней, не снимая сапог! (Спохватившись, внезапно умолкает.) Боже, что я говорю!
УАЙТЛИ. Я ничего не слышал, Ваше Величество.
КОРОЛЕВА. Я надеюсь. (Пауза.) Тимоти, а вы не находите, что Сара... я хотела сказать герцогиня Мальборо, в последние годы как-то подурнела? А ведь она гораздо моложе меня...
УАЙТЛИ. Она много злится.
КОРОЛЕВА (с удивлением смотрит на ТОМПСОНА). Ну, какой же вы... умный!
УАЙТЛИ. По моим глубоким наблюдениям, Ваше Величество, если женщина живет правильно, то с годами она становится только лучше... Возраст только украшает.
КОРОЛЕВА (смотрит на ТОМПСОНА с еще большим удивлением). Боже, Тимоти... вы... еще умнее, чем я думала! Я вас боюсь. Рядом с вами я просто какая-то глупышка... (Смеётся.) Не беспокойтесь, вам ничего не угрожает. Я, к счастью, не принадлежу к тем, кто терпеть не может рядом с собой более умных или более красивых... А вот если бы вы служили у герцогини и позволили себе подобные речи, она бы вас на следующий же день уволила.
УАЙТЛИ (обворожительно улыбаясь). Но ведь я служу не у герцогини...
КОРОЛЕВА. Через месяц, в начале ноября, в Парламенте праздник - провал Порохового заговора. Подумайте, они уже сто лет празднуют годовщину неудавшейся попытки взорвать Парламент! Ну, скажите, разве это нормальные люди? Праздновать годовщину неудавшегося взрыва пороха? Палят пушки, фейерверки всю ночь... Им бы только выпить! Мне кажется, в Парламенте еще никогда так не пили, как сейчас.
УАЙТЛИ. Виги пью портвейн, тори - предпочитают шампанское и кларет, у каждой партии свои кофейни. Мадера, мускат, рейнские, бургундские, канарские вина и эль льются просто рекой...
КОРОЛЕВА. Что же прикажете спрашивать с простонародья?.. Нужно что-то делать со страной. Почему молчит Парламент? Занялись бы делом, вместо того, чтобы закатывать банкеты до утра прямо в Парламенте. Слышно на весь Лондон!
УАЙТЛИ. Сейчас вошел в моду джин, просто все помешались, какая-то джиновая лихорадка... Сэмюэл Джонсон говорит, что "нынче в Лондоне человек не может быть счастлив, если он не пьян". (Заметив удивленный взгляд КОРОЛЕВЫ.) Я прочитал об этом в "Лондонской газете".
КОРОЛЕВА Может быть этому Джонсону создать новую партию в Парламенте, джиновую? Она может стать самой многочисленной, ведь все так хотят обрести счастье... А почему мне не приносят "Лондонскую газету", а только "Светскую жизнь" и журнал для женщин? УАЙТЛИ. Герцогиня не велит. Оберегает вас от неприятных сторон жизни.
КОРОЛЕВА (вздыхая). Как жаль, что Пороховой заговор не удался!
УАЙТЛИ. Мне кажется, что самый большой праздник в Парламенте - годовщина восшествия на престол Елизаветы.
КОРОЛЕВА. Да, да, 17 ноября...Они каждый год, с упорством ишаков, чествуют Елизавету. Я не удивлюсь, если 17 ноября по решению Парламента, в один прекрасный день у нас объявят официальным национальным праздником! А через неделю - день рождения герцогини. Герцогиня и маршал Мальборо родились в один и тот же день. Они оба скорпионы! (Смеётся.) Подумать только, какая идиллия! Ноябрь вообще неудачный месяц. В ноябре я стараюсь уехать из Лондона...в какой-нибудь из своих замков, подальше от всего этого.
УАЙТЛИ. Ваше Величество лишает себя такого зрелища! Салюты, фейерверки, целые фиакры цветов, банкет в Парламенте до утра... Гробница Елизаветы в Вестминстерском аббатстве превращается в пирамиду из цветов. Они таскают их туда целыми охапками.
КОРОЛЕВА. Хорошо бы привести туда ночью голодную корову... Эти виги просто помешались на Елизавете! Поначалу они имели наглость и мне присылать приглашения на свои попойки, но в последние годы как-то поостыли... Тимоти, а вы знаете про платье?
УАЙТЛИ. Нет, Ваше Величество, что-то не припомню...
КОРОЛЕВА (хохочет). Ха-ха!.. Вы зря прожили двадцать лет! Три года тому эти виги превзошли себя. В мой день рожденья они заявились во дворец и преподнесли мне подарок - копию самого знаменитого платья Елизаветы, ну... где все так расшито...
УАЙТЛИ. Где вышиты все цветы, травы и птички Англии, Вест-Индии и всех остальных наших колоний?
КОРОЛЕВА. Боже, вы даже это знаете!? Я боюсь вас. Тимоти,
завтра я вас рассчитаю, вам место в Палате лордов... Так что они удумали! Они настаивали, я повторяю, настаивали, чтобы я надела это платье, вместо традиционной королевской одежды, на открытие их сессии! И произносила в нем свою ежегодную парламентскую речь! Мыслимо ли это?.. Они совсем помешались на своей Елизавете. Я не удивлюсь, если они скоро издадут указ, чтобы я выкрасилась в рыжий цвет и мелко завилась, как их великая Елизавета.
УАЙТЛИ. А вы не задумывались, Ваше Величество, как странно устроена история?.. Две королевы-соперницы - Мария Стюарт, ваша прабабушка, и Елизавета - которые не виделись ни разу при жизни, сейчас, после смерти встретились: лежат теперь в капелле Генриха VIII в Вестминстерском аббатстве рядом. Их гробницы расположены друг против друга... Какая ирония судьбы!
КОРОЛЕВА. Да, да, Тимоти, вы это верно заметили. История над нами смеется. Над нашими чувствами, мечтами, надеждами, планами... Сидя два раза в году в Парламенте и наблюдая эту бесконечную борьбу вигов с тори, у меня было время подумать о многом... Через сто, двести лет все их страсти будут просто смешны... такими мелкими, незначительными. Просто - мышиная возня. Под ковром. Вообще-то жизнь очень смешна...
УАЙТЛИ. Шекспир в какой-то из пьес писал об этом.
КОРОЛЕВА. Да, действительно, жизнь очень похожа на анекдот. (Вздохнув.) Лучше не думать об истории, это страшная вещь... никто ведь не умер своей смертью. Чего стоит только одна рыжая Елизавета, которая девятнадцать лет продержала в тюрьме мою прабабушку, а потом отправила ее на плаху! Я этих историй наслушалась с самого детства. Я сыта ими по... (жест). Неужели и в других странах такая же ужасная история?.. Послушайте, Тимоти, я давно хотела вас спросить, да все забываю. Как вы, такой умный, попали на службу во дворец?
УАЙТЛИ. Благодаря протекции лорда Баррингтона и еще нескольких важных господ, знакомых моего дядюшки. Герцогиня Мальборо была тогда очень занята приездом в Лондон принца Евгения Савойского. Она так суетилась вокруг этого главнокомандующего австрийскими войсками, что подписала приказ о моем назначении не глядя. Мне просто очень повезло.
КОРОЛЕВА. Нет, Тимоти, говоря по правде, гораздо больше повезло мне! Ведь кроме вас, мне в этом дворце не с кем поговорить. Только с вами я забываю, что я королева и могу говорить, что заблагорассудится. Вот за это я вас больше всего и люблю! Вы мне как брат, вы даже похожи на него, такие же светлые волосы, такой же рост... Как я по нему скучаю! В детстве мы никогда не разлучались. Бедный мой Яков! Ему пришлось бежать во Францию, спасаясь от заговорщиков. Папа римский, Испания и Франция давно признали в нем законного наследника английского престола. Теперь мы воюем с Францией. Сколько лет пройдет еще, прежде чем я его увижу! И увижу ли?.. Неужели мне так и не удастся вернуть его? Герцогиня мне обещает.
УАЙТЛИ. Ваше Величество, я уже год служу во дворце и все время только и слышу обещания герцогини.
КОРОЛЕВА (вздыхая). Если Яков после меня не взойдет на престол, на мне закончится династия Стюартов. У нас с братом ведь нет детей...
Тимоти, что бы я делала без вас? Я так быстро к вам привязалась, мне кажется, что я вас знаю очень давно. Теперь я знаю, что должна быть очень благодарна лорду Баррингтону!
УАЙТЛИ (смутившись). Вы очень добры, Ваше Величество!
КОРОЛЕВА. Тимоти, а в нашей библиотеке есть какие-нибудь другие книги? Не по истории английского двора?.. Найдите для меня какие-нибудь стихи, что-нибудь о наивных девушках или молодых людях... Вы ничего не слышали о каком-то Дэфо? Мне графиня Пемброк советовала прочесть "Моль Флендерс"... кажется это так называется? Лучше сидеть в своем уютном дворце и смотреть на деревья и на этот красивый закат. И читать о чем-нибудь хорошем! Тимоти, будем читать, читать, читать... Только приносите так, чтобы герцогиня не заметила, ладно?
УАЙТЛИ, улыбнувшись, понимающе кивает.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
3
Гостиная королевы. Полдень. КОРОЛЕВА читает письмо, сидя за столом. УАЙТЛИ стоит поодаль.
КОРОЛЕВА. Тимоти, Болингброк писал это при вас?
УАЙТЛИ. Да, Ваше Величество.
КОРОЛЕВА (продолжает читать). "Я понимаю, почему герцогиня отдаляет от Вашего Величества нас, своих политических противников, которые по-прежнему остаются самыми верными вашими друзьями. Но зачем она удаляет от вас невинное дитя, которое своей любовью и преданностью скрасило бы вашу столь одинокую жизнь? Девушке отказано в месте, которое вы хотели предоставить ей при своей особе..." Он прав, он прав, я бы привязалась к этой крошке! (Читает.) "...что же касается происхождения Абигайль, то она из рода Черчилль и является кузиной герцогини Мальборо"... (поднимается из-за стола и ходит по комнате). Ах, вот как! Герцогиня скрыла это от меня. Какая низость! Да, Генри Сент-Джон один из самых верных моих слуг. Он тысячу раз прав! Конечно, я должна взять к себе эту милую Абигайль. Я сама хочу этого! (Повернувшись кУАЙТЛИ.) Тимоти, милый, отправляйтесь сейчас же в Сити, в магазин ювелира Томвуда. Найдите там миссис Абигайль Черчилль и попросите ее немедленно явиться во дворец. Я приказываю! Только поторопитесь.
УАЙТЛИ. Слушаюсь, Ваше Величество. (Уходит через дверь в глубине.)
КОРОЛЕВА (взволнованно ходит по комнате, останавливается у окна).Когда же я наконец стану хозяйкой в этом дворце, я уж не говорю о всей Англии! Не иметь возможности принимать желанных мне людей или завести себе друзей, не спросив разрешения Королевского совета, Палаты лордов, Парламента, герцогини - целого света! Я больше не могу... Я, наконец, должна им показать, кто распоряжается во дворце, кто здесь королева!
КОРОЛЕВА внезапно умолкает, прислушиваясь к шуму за дверью слева. Быстро поворачивается лицом к окну и прячет записку за корсаж. Входит ГЕРЦОГИНЯ, замечая странные и торопливые движения КОРОЛЕВЫ, стоящей к ней спиной.
ГЕРЦОГИНЯ. Осмелюсь спросить, как себя чувствует Ваше Величество?
КОРОЛЕВА (сухо). Плохо.
ГЕРЦОГИНЯ. У Вашего Величества какие-нибудь неприятности?
КОРОЛЕВА молчит. Продолжительная пауза.
ГЕРЦОГИНЯ. Быть может, мое отсутствие...
КОРОЛЕВА (сухо). Не знаю, зачем вам понадобилось отправиться вчера в Виндзор... и оставить меня одну, заваленную кучей неотложных дел. И еще более глупыми визитерами. Именно вчера, когда была назначена очень интересная прогулка по Темзе!
ГЕРЦОГИНЯ (улыбаясь). Да, я заметила, что вы встретили меня неприветливо... Мне даже показалось, что я попала в немилость Вашего Величества.
КОРОЛЕВА. У меня сегодня нервы в отвратительном состоянии. Все утро меня осаждают, как крепость: жалобы, письма, обращения Парламента...
ГЕРЦОГИНЯ. Я догадываюсь о причине. Ваше Величество получили неприятные известия?
КОРОЛЕВА (поворачивается лицом к ГЕРЦОГИНЕ). Нет, право... вы ошибаетесь!
ГЕРЦОГИНЯ. О, я знаю ангельскую доброту Ее Величества! Вы, при моем появлении, так поспешно спрятали письмо, наверняка касающееся меня, чтобы не причинить мне огорчений?
КОРОЛЕВА. Нет, герцогиня... клянусь вам... речь идет исключительно об одной девушке (доставая из корсажа записку), которую я бы хотела... которую я решила взять к себе на службу.
ГЕРЦОГИНЯ (улыбаясь). В самом деле? Если ничего более важного, то, быть может, ваше величество позволит?.. (Протягивает руку.)
КОРОЛЕВА (скомкав в руке записку). Я вам уже говорила о ней... речь идет о продавщице моего ювелира - крошке Абигайль.
ГЕРЦОГИНЯ (в сторону). Ах, вот как! (Громко.) И кто же ее так горячо рекомендует?
КОРОЛЕВА. Это неважно. Я обещала не называть его имени и...
ГЕРЦОГИНЯ. Не трудно догадаться... Это сэр Сент-Джон. Я в этом уверена, Ваше Величество!
Пауза.
КОРОЛЕВА. Ну, да... это он.
ГЕРЦОГИНЯ (с плохо скрываемым гневом). О, теперь я понимаю, почему наши враги берут над нами верх! Как раз сегодня в Парламенте будет представлен билль, который позволит нам вернуть в Англию с почестями вашего брата принца Якова и объявить его наследником престола. Этот билль уже вызвал негодование нации и ропот народа. И все-таки мы боремся за него против оппозиции во главе с Генри Сент-Джоном. А в этот самый момент, когда мы деремся за нашу королеву, она предает нас, вступая в тайную переписку с нашими злейшими врагами.
КОРОЛЕВА (в сторону). Боже мой, опять сцена! (Громко.) Успокойтесь, герцогиня, вы преувеличиваете, все это существует только в вашем воображении. В этой записке нет ничего такого, политического...
ГЕРЦОГИНЯ. Тем не менее вы не решаетесь показать ее самому преданному вашему другу.
КОРОЛЕВАс раздражением протягивает ейсмятый листок. ГЕРЦОГИНЯ с жадностью его просматривает.
КОРОЛЕВА. Разве вы не противились приглашению Абигайль? Разве не верно, что она ваша кузина?
ГЕРЦОГИНЯ. Вот именно поэтому я и против. Меня и так обвиняют, что я злоупотребляю положением первой статс-дамы, раздаю должности своим родственникам и друзьям, окружаю Ваше Величество только членами моего семейства. Назначить Абигайль - значит дать новую пищу клеветникам...
КОРОЛЕВА (в растерянности, наполовину убежденная в правоте ГЕРЦОГИНИ). Да, конечно... я понимаю... Но мне все-таки так хотелось устроить эту бедняжку Абигайль.
ГЕРЦОГИНЯ. Я устрою Абигайль... где-нибудь вдали от Лондона. Не беспокойтесь о ее судьбе, ведь она все-таки моя родственница. О, я бываю так счастлива, когда мне удается угадать ваши намерения, угадать ваши желания. Вот, к примеру, тот молодой прапорщик... КОРОЛЕВА (равнодушно). Который?
ГЕРЦОГИНЯ. Мешем... Ваше Величество изволили мне его так хвалить.
КОРОЛЕВА (пытаясь скрыть волнение). Ах, да...тот молодой военный, который каждое утро приносит мне почту.
ГЕРЦОГИНЯ. Я воспользовалась случаем, чтобы произвести его в офицеры гвардии. Даже маршал, мой муж, подписавший вчера назначение, ничего не заподозрил. И сегодня молодой капитан явится благодарить Ваше Величество.
КОРОЛЕВА (радостно). Вот как! Он придет... Хорошо, я приму его. Но если газеты оппозиции опять начнут кричать о фаворитизме?
ГЕРЦОГИНЯ. Но ведь это не мы, а маршал произвел его в капитаны. Пусть он и отвечает.
КОРОЛЕВА. Вы так добры, герцогиня! ГЕРЦОГИНЯ. Я так люблю Ваше Величество, так преданна вам. Ведь у коронованных особ так мало настоящих друзей. Друзей, которые не боятся рассердить их, противоречить им... Что делать! Я не умею ни льстить, ни обманывать, я умею только любить. Сердце - это все!
КОРОЛЕВА (подавая ГЕРЦОГИНЕ руку, которую та почтительно целует). Благодарю вас, герцогиня! (Повторяет, как эхо.) Да, сердце - это все...
ГЕРЦОГИНЯ. Ваше Величество обещает мне больше не вспоминать об этом деле... с моей кузиной? Пусть оно будет навеки забыто.