- Только сиди тихо и ничего не трогай. В лабораторию нельзя приводить посторонних.
- Я только одним глазком посмотрю!
- Тогда смотри быстро и пойдем.
Девушка прильнула к стеклу. Экземпляр был просто восхитителен - белый, с аккуратными зелеными полосочками на тяжелом панцире и темными пятнышками на ослепительно-белых усах.
- Какой хороооошенький!
- А я думал - все девчонки тараканов боятся
- Да разве можно бояться такую лапочку! А почему он грустный? Может, ему здесь не нравится?
- Понимаешь, - сказал лаборант, глядя ей прямо в глаза, - не хотел тебе этого рассказывать... он третий день ничего не ест. Полковник уехал и не сказал, чем его кормить.
Таракан за стеклом скорбно пошевелил усами.
- Что-нибудь съедобное... тушенку ему не давал?
- Да я все перепробовал! Даже воду подслащенную - от всего нос воротит.
- И макароны не жрет? - жалобно спросила девушка.
- И макароны, - сурово ответил лаборант
- И даже с сахаром?
- И с сахаром не жрет.
Девушка заглянула за стекло.
- Ууу, какой усатый. Может, ему фрукт какой-нибудь дать?
- Пробовал вчера. Авокадо консервированное не пожалел. Только усы отворачивает, животное.
Девушка продолжала всматриваться.
- А это так и должно быть?
- Что это?
- Полоска.
- Какая?
- Зеленая полоска. Она с одной стороны выцвела.
И действительно, та самая аккуратная зеленая полосочка, так умилившая лаборанта поначалу, с одной стороны сильно потускнела, а с другой уже была почти не видна.
- Ё... что ж теперь делать?
- А что такое?
- Сегодня полковник вернется, он с меня за этого таракана три шкуры сдерет!
- Да ладно, что он, нового не поймает?
- Это очень важный таракан, - мрачно ответствовал лаборант, - стратегически важный. Вместе с Хайи должно прилететь должностное лицо с Сентября.
- А мы-то здесь причем? Сентябрь вроде был под протекторатом Лиги?
- Сентябрь - государство нейтральное, - весомо заметил лаборант, - А наши хотят протолкнуть партию товара через сентябрьскую таможню.
- Таракан-то причем? Договариваться будет с таможенниками? Или подслушивать? Может, в него жучка встроили?
- Нет, у них эти тараканы очень ценятся. И наше начальство преподнесет ему ценный подарок.
- Взятку тараканом?
- Может, и взятку.
Как будто услышав, таракан сердито загудел, приподнял крылья и попытался взлететь. Взлететь у него не получилось, зато остатки зеленой пыльцы разлетелись с крыльев в разные стороны.
- Да что ж ты делаешь, паразит!
Теперь насекомое стало совсем белым.
- Слушай, а может нам его перекрасить?
- Чем?
- У меня зеленая краска есть, только чуть потемнее, но ее можно ацетончиком разбавить...
- С ума спятила? Каким еще ацетончиком? Чтоб у него все крылья расползись от ацетончика?
Угрюмый белый таракан сосредоточенно нарезал круги по стеклянной коробке и явно не собирался сдаваться без боя.
- А может, его пищевой краской покрасить? У мамы была баночка глазури для торта, она жидкая, а потом застывает, из нее узоры получаются.
- Гла-зи-ро-ван-ный та-ра-кан, - лаборант являл собой просто олицетворение мировой скорби, - засахаренный червяк. Глиста в шоколаде! Ладно, давай свою краску.
... Анлицефия Эдея - то самое должностное лицо с Сентября - пребывала в задумчивом и несколько сентиментальном настроении. Уже третий год она не могла выбраться домой на главное сентябрьское торжество - Праздник Урожая, который большинство жителей Сентября встречают в кругу семьи. Заканчивается лето, день становится короче и вамафисенты - местные тараканы - отъевшись за лето, стряхивают зеленую пыльцу и встают на крыло, чтобы совершить тяжелый перелет через океан. Должностное лицо тяжело вздохнуло. Уже третий год ей никто не дарил этих милых, ослепительно-белых семилапых созданий с такими трогательными усиками. По местным суевериям - знак более чем неблагоприятный. А как хорошо было бы сейчас получить заветную коробочку, и, вернувшись домой, выпустить его на волю...
Человеку со стороны такие мысли могли бы показаться излишне сентиментальными - но только тому, кто не бывал на Сентябре в сентябре. Природа этой планеты в начале осени так радовала глаз, что переселенцы дали ей имя в честь первого осеннего месяца.
- Пожалуйста, сюда, госпожа Анлицефия - полковник был само гостеприимство, - осторожно, здесь высокая ступенька.
- У вас здесь уютно - пробормотала Анлицефия, осматриваясь.
- Стараемся, - скромно ответил полковник.
Тем временем, в лаборатории.
- Держи пинцет! Осторожно, только не раздави.
- Аааа! Я боюсь, он на меня смотрит!
- Да ты его в верх ногами держишь, переверни!
- Он лапами щекотится!
- Кстати, не помнишь, у него на лапах полоски были?
- Были сначала, потом пропали.
- Ладно, хуже не будет, крась, только осторожно.
Лапы упорно не хотели окрашиваться, зато с завидной эффективностью разбрызгивали краску по всей комнате. Лицо девушки покрылось зелеными веснушками.
- Ну вот, одна лапа совсем зеленая!
- Я же не виновата, что она так криво выросла! Это седьмая нечетная лапа!
- Да хоть двадцадь седьмая четная! Таракан должен быть окрашен равномерно. Прижми крыло, а то ему все пузо обзеленишь.
Таракан летел по сложной траектории, стряхивая с себя зеленые брызги и несколько припадая на левое крыло.
- Я боюсь, он меня укусит! У него всю рожу от злости перекосило!
- Какую рожу?
- Тарака-а-анью, - девушка то ли всхлипывала, то ли истерически хихикала.
- Вот бестолочь, - безнадежно пробормотал лаборант и попытался поймать таракана ладонью. Таракан увернулся.
Переговоры подходили к концу. Полковник Хайи оказался не только галантным кавалером, но и необычайно умным и понятливым собеседником. Анлицефия Эдея была довольна. Она не только проведет с семьей следующий праздник - она теперь вполне может позволить себе отдохнуть пару недель с детьми на дорогом курорте.
Но надо было прощаться.
- Я очень признательна Вам за содержательную беседу. Надеюсь, Вы не откажетесь принять от меня маленький подарок, - Анлицефия расплылась в улыбке.
Хайи с благодарностями принял из ее рук тяжелую оплетенную лозой бутыль.
- У меня тоже есть для Вас небольшой сюрприз. Я немного знаком с обычаями Сентября и надеюсь хотя бы отчасти восполнить то беспокойство, которое пришлось доставить Вам. Одну секундочку! Я хочу показать, что приготовили мои лаборанты.
Хайи открыл вторую дверь, которая раньше почти сливалась со стеной, и сделал приглашающий жест. Анлицефия неуверенно сделала несколько шагов - коридор был узким, кривым и плохо освещался, но тут же наткнулась на дверную ручку, открыла дверь и оказалась в комнате.
Ей открылось весьма неожиданное зрелище. Лаборатория - а это была она - сейчас выглядела довольно жалко. Стол был сдвинут, табуретка валялась на боку, а сам пол был завален осколками чего-то стеклянного. Но это было не главное. Большая часть предметов была забрызгана бледно-зеленой краской. Краска виднелась на стенах, потолке, документах и даже на перекошенном лице лопоухого парня, который застыл в нелепой позе посреди всего беспорядка и теперь с ужасом взирал на Анлицефию. В углу тихо сидела девушка, размазывая по лицу зеленые слезы.
Не успела чиновница удивиться, как сверху с низким жужжанием на нее спикировал неизвестный агрессор. Анлицефия взмахнула рукой, отгоняя наваждение, но оно уже село на воротник на манер огромной бело-зеленой брошки.
- Уууууу, у-у! Ууу-хрррг! - жаловался таракан, перебирая лапками на глазах зеленеющий воротник. Он явно почуял родную душу.
- Вамафисент, - отметила Анлицефия, - А почему он зеленый?
- По должностной инструкции за номером 168-32! - Лаборанту уже явно было нечего терять, - Таракана кормить, поить, развлекать и ни в чем ему не отказывать. Вот и позеленел с непривычки.
- Он не виноват. Он же хороший, - всхлипнула девушка, не пояснив, кого она имела в виду.