|
|
||
- ...Если вам в спальню, то идите направо, если бежать - налево по коридору до упора, далее вниз по лестнице, выйдите на улицу и сядете в повозку. Она довезет вас до места.
Я поблагодарил лакея и вернулся в спальню. Прежде, чем лечь в кровать, выглянул в окно. На площади, открывшейся моему взору, было зажжено, как мне показалось, не менее полусотни костров, вокруг которых толпился народ. Я высунулся в коридор и попросил стоявшего за дверью лакея разъяснить мне происходящее.
- Это очередь за билетами на битву с Драконом, - ответил лакей.
- Разве битва - спектакль, представление? У нас будут зрители?
- Конечно. Это очень интересно. Подойдите к окну. Помашите им рукой, ободрите их, обнадежьте.
Я последовал совету лакея. Стоило мне только раскрыть створки окна, как толпа внизу заколыхалась. "Слава! Слава! Это он! Вы наш избавитель! Да здравствует Победитель! Удачи тебе!" Убогие и инвалиды потянулись к окну - кто на коленях, кто ползком, кто на костылях. Зрячие тянули за собой слепых, ходячие тащили безногих. Ров окаймлял стены Дворца, и блаженные падали в ров и тонули в нем, вытянув в мольбе руки кверху, ко мне. Крик, стон и предсмертный вздох толпы оглоушили меня, ноги ослабли и предательски дрожали. Я хотел закрыть окно, забиться головой в подушку и лишиться сознания, но сам впал в общий психоз и, когда уже казалось, что камни стен вот-вот рассыпятся в песок, когда стекла задребезжали, и осколки их фейерверком разлетелись над толпой, я услышал голос, который не сразу сумел отождествить с собой. "Люди! Братья! Мир вам и согласья! Хлеба и радости! Счастья несчастным, исцеления калекам, детей бесплотным, родителей сиротам, мужей девицам, жен холостякам!" "Бог! Бог! Мессия!" - шумели внизу. "Исцели! Помоги!" - тянулись руки к окну. И я исцелял. И слепые кричали "Вижу!", и падали мертвые, но счастливые. И ноги вырастали, и язвы заживали. И я был Велик и Свят. "Меч ему!" Откуда-то с боковых улиц на поднятых руках, передаваемый от одного к другому, подсвечиваемый прожекторами и фонарями выплыл Меч, громадный, сверкающий, с богато инкрустированной рукоятью желтого металла. Люди встали друг другу на плечи и соорудили гигантскую лестницу-пирамиду и самые сильные поднялись по этой лестнице и вручили Меч мне. Я поднял его кверху и дал клятву победы над Драконом. Толпа затихла, пирамида рассыпалась, все склонились передо мной в молчаливом поклоне почтенья. На востоке занялась заря. "Пора", - сказал лакей и повел меня облачаться в доспехи.
На площади перед парадным входом во Дворец был сооружен помост. Вокруг помоста, на некотором отдалении от него, выстроившись в каре, стояли стражники. Стражники же оградили широкий коридор, ведущий от входа во дворец к помосту. Толпа гудела в нетерпении.
Я видел это из окна.
- Что это за помост? - спросил я Господина-С-Усами.
- На нем вы лишите Дракона последней головы.
- А разве мы не будем с ним драться?
- Вы уже дрались сразу же после того, как вам был вручен Меч. Но вы любите народ, и народ любит вас. И вы решили сделать народу подарок - публично казнить Дракона.
- Я должен сам лично отрубить ему голову?
- Лично.
- Вы говорили, что после я должен умереть.
- Не беспокойтесь. Исход битвы был более благополучен, чем предполагалось ранее. Вы отделались незначительными царапинами. Но, тем не менее, сразу после казни Дракона вы покинете нас. Вас ждут новые Драконы в иных странах. Мы отвезем вас в эти "иные страны" - уже подготовлена прекрасная вилла в одном из удаленных и очень уединенных уголков Соседнего Города, где вы в достатке и спокойствии, предаваясь любимым занятиям, встретите старость. Там есть прекрасное озеро. Вы любите рыбалку? А мы здесь сочиним легенды о ваших прошлых и новых подвигах, воздвигнем памятники, включим в энциклопедии и учебники истории.
- Видите, он идет.
- Как странно он одет. Что у него на голове?
- Колпак с прорезями для глаз.
- Забавно. Я что-то слышал про такие колпаки. Их одевали в средние века...
- Тс-с-с! Молчите. Это была не наша идея и не нам ее критиковать.
- Вы правы. Посмотрим, что будет дальше.
Толпа достигла экстаза. Стражники еле сдерживали народ, стараясь сохранить коридор, по которому я шел к помосту в сопровождении знаменосцев и рыцарей. Но иногда ладони зрителей доставали до моей одежды и цеплялись за нее, отрывая бисер, коим был украшен мой кафтан. Процессия двигалась в следующем порядке: первыми шли мальчики-барабанщики - курсанты военно-музыкального училища, за ними два гвардейца несли меч, потом, окруженный шестью знаменосцами, шел я, и замыкал шествие взвод почетного караула. На помосте меч возложили на постамент из покрытого позолотой дерева, вида торжественного, но довольно облезлого - видать, что казни в Городе производились часто.
Взвод почетного караула выстроился по краю помоста лицами к толпе и спинами ко мне. Раздалась барабанная дробь - сначала тихо, но с каждым ударом все громче и громче, пока не перекрыла рев толпы. Ко мне поднялся Господин-С-Усами, подмигнул, и поднял руку вверх. Барабаны смолкли, толпа замерла. По живому коридору, через который только что прошел я, вели человека - женщину или девушку. Голова ее была укрыта мешком, таким, в которых обычно хранят сахар или крупу. Я вопросительно посмотрел на Господина-С-Усами.
- Да, это он - Дракон. Он может принимать любой облик, в зависимости от того, что ему выгодно. Помните, когда вы с ним дрались, он был львом? - Господин-С-Усами подмигнул мне, - а теперь он нежная, невинная девушка, дабы пробудить в вас и в толпе сомнения и жалость. Но ведь ему не удался его коварный план? Вы полны решимости убить Дракона? Что вы молчите?
- Я готов.
- Неужели он отрубит голову этой девушке?
- Вас что-то смущает? Это же человек...
- Да-да, конечно. Только подобие...
- Вы собираетесь рубить голову не снимая с нее мешка?
- Да.
- Зря. Это будет не так эффектно. Давайте снимем мешочек и покажем народу злодея в лицо.
Странно, но во время нашего разговора на площади стояла гробовая тишина.
Гвардеец снял мешок.
- Магда?!
- Я.
- Ты - Дракон?!
- Так мне сказали вчера. А потом мы с тобой дрались. Помнишь, я была львом.
- Ты сама это видела?
- А ты?
- Я понял.
- Ты не расстраивайся. Так надо.
- Вы что болтаете? - встрял Господин-С-Усами. - Пора дело делать.
А народ смотрел на нас вопрошающим взглядом.
- Руби ей голову! - заорал Господин.
- Руби голову! - подхватила толпа.
- Симпатичная.
- Вы пожалели ее?
- Все таки живая.
- Низкое существо. Инстинкты уже потеряны, сознание еще не проснулось.
- А если я не захочу?
- Прекрасный шаг! Я восхищен вами! Герой - он тоже человек. Ему не чужды маленькие слабости. Он может пожалеть врага, когда тот слаб и повержен. Но лишь на время! На долю мига! И снова наш Герой с мечом! Давайте Меч! Поэты, перьями скрипите, пишите летопись в стихах!
Мне дали меч. Толпа ревела "Руби ей голову! Руби!"
- Но это ведь обман. Она не Дракон, а человек.
- А где же мы вам настоящего дракона найдем? - шепнул Господин-С-Усами. - С самого начала было решено, что голову отрубят человеку.
- Я думал:
- Что? Что вы думали?
- Что будет какой-нибудь убийца, грабитель или пират.
- Это не интересно. Это не запомнится. Здесь каждый день казнят убийц и грабителей. И пиратов бы казнили, да у нас их нет. Народ привык к этим рожам. А вид дракона должен впечатлять. Симпатичная девочка или ребенок подходит для этого больше всего. Но ребенку голову рубить стало жалко даже мне самому:
- Глядите-ка, пожалел!
- Редкие проявления чувств...
- Магда, а как дедушка?
- Вон он в толпе наблюдает за нами. Не тяни. Руби мне голову. Так нужно.
- Я не могу.
- Но почему же?
- Вы можете, - сказал Господин-С-Усами. - Вы сможете. Девушку все равно казнят. И если откажетесь отрубить ей голову, то это сделаю я. И вам тоже отрубят голову. А героем стану я.
- это уже интересно...
- Рубите мне голову, - прошептал я.
- Что?!
- Что?!
- Я ее люблю. Мы погибнем вместе. Время покажет, кто здесь Дракон, а кто Герой...
- А кто Подлец. Вы это хотите добавить?
- Да.
Толпа кричала: - "Рубите голову Дракону!". "Двуглавому!" - добавил Господин-С-Усами и поднял меч...
- Я ничего не понял. Там, в прежней жизни он был убийцей. И вдруг девчонку пожалел. Спасти ее он был не в силах, и предпочел он умереть. Ее казнили мигом позже. Палач героем стал. А Герой?
- Прошел он наше испытанье.
- Но ведь он только человек в грехе рожденный.
- Но он подобие наше.
- Но лишь подобие. Не более.
- Не менее... Дадим ему еще шанс...
И в небе аист пролетел, и нес он в клюве колыбель со мной - с тем, кто вновь родится очень скоро... мой новый шанс...
|