Хмурые тучи словно серой пеленой закрыли обычно солнечное небо города Эйя, столицы Колхиды. Казалось, сами боги принимают участие в официальном трауре по случаю смерти царя Перса. Столь же хмуры и озабочены были лица родственников и придворных покойного, собравшихся в зале, где похоронная команда готовила тело царя к погребению.
У колхов не было принято хоронить мертвых в земле. Это значило бы осквернить землю. Не сжигали там и тела покойных на кострах - это было бы осквернением огня. Поэтому умерших хоронили, зашивая их в бычьи шкуры и подвешивая на ветвях деревьев. Потом их пожирали грифы - священные птицы верховного божества Мориге-гмерти. Озабоченность присутствующих была вызвана не скорбью, царь был стар, и последние несколько лет все ожидали его ухода к Сулету, богу загробного мира.
Общей заботой был вопрос о наследнике, так и оставшийся нерешенным до самого последнего дня. Большую часть своей жизни Перс провел в роли царя тавров, а это суровое племя имело обычай приносить мальчиков царской крови в жертву своей Богине-Деве. К тому времени, как его старший брат Ээт умер и освободил для него престол Колхиды, Персу уже поздно было обзаводиться новыми детьми. Теперь у обоих братьев оставались только потомки по женской линии, в большинстве с одинаковой степенью родства. Кого из них допустить к власти над страной еще предстояло решать, но сегодня, в день похорон заниматься этим было не совсем прилично. Пока же и похоронами и прочими делами руководил временный регент - главный советник Перса Мирак. Фактически, он же и правил от имени царя все последние годы. Теперь же власть должна была перейти в другие, более крепкие руки. Одни боялись перемен к худшему, другие боялись упустить свой шанс добиться перемен к лучшему - хотя бы для себя.
Когда тело царя было надлежащим образом подготовлено: омыто, обложено душистыми травами и зашито в шкуру черного быка, его возложили на носилки, и похоронная процессия двинулась к месту окончательного упокоения - Царской роще, игравшей в Эйе роль некрополя. Роща находилась на небольшом острове на реке Фасис. Здесь же на островке приносили баранов в жертву богам, чтобы были милостивы к душе покойного. Помимо главных божеств: Мориге-гмерти, богини Солнца Барбале, Сулета, особо поминали речного бога Фасиса - отца Колха, основателя нынешней династии.
После того, как все жертвы были принесены, все положенные молитвы прочитаны и все торжественные речи сказаны, ловкие, как обезьяны, похоронщики вскарабкались на высокий тополь и подняли тело усопшего с помощью канатов , закрепив его на одной из верхних ветвей. Исполнив погребальный обряд, знать возвратилась в царский дворец, а принесенных в жертву баранов отдали народу, собравшемуся справлять поминки на берегу Фасиса напротив Царской рощи.
Заседание государственного совета, посвященное выбору нового царя Колхиды, состоялось на следующий день после похорон Перса. Открыл заседание Мирак.
- Высокородные члены совета, - начал он. - Вчера мы отдали последние почести нашему доброму повелителю царю Персу, а сегодня нам надлежит выбрать ему преемника. Конечно, все мы не раз уже думали, кто может стать лучшим царем Колхиды, а теперь мы должны принять окончательное решение. Напомню вкратце, кто из потомков покойных царей имеет право на наследование власти.
Первым царем нашей державы был Колх, сын бога Фасиса, объединивший все местные племена под своей властью. Ему наследовал зять его Ээт, муж его дочери Эврилиты. Сын Ээта Апсирт погиб от рук ахейских пиратов, похитивших священное Золотое Руно из храма Фасиса и дочь Ээта Медею. По смерти Ээта, сердце которого было разбито этим несчастьем, власть перешла к его брату, нашему доброму царю Персу. Еще ранее умер Фрикс, сын Афаманта, зять Ээта. Его сыновья, внуки Ээта, бежали с пиратами и лишены права на власть в Колхиде.
Младшая дочь Ээта Эофосса, вышедшая за царя албанов Стира, имеет сына Кремедонта. Албаны требуют власти для него, ибо он единственный внук Ээта, имеющий право на трон.
Сестра Ээта и Перса Кирка, вышедшая замуж за вождя гениохов Анхиала, имеет внука Анавсида, сына Скепарна, ныне предъявляющего свои права на престол, так как Кирка старше Перса, и ее потомки, по мнению Анавсида, имеют преимущество перед потомками Перса.
Суровый рок не дал нашему доброму царю Персу взрастить сыновей, но у него было две дочери. Старшая - Геката вышла замуж за царя синдов Октамасада, их дочь Кирка, названная в честь тетки, ныне жена царя дандариев Дараспа. Датис, сын Дараспа и Кирки, требует власти, как прямой потомок царя, последним занимавшего престол. Младшая дочь Перса Амага замужем за Липоксаем, царем авхатов. Их сын Авх желает царствовать в Колхиде, так как по обычаем ахейцев, к которым принадлежат Ээт, Перс и Кирка, наследником дома и всех прав является именно младшая дочь.
Итак, четверо младших отпрысков династии претендуют на трон Колхиды.
Мы должны назвать того из них , кто наиболее достоин царского венца. Чтобы не тратить зря время на споры, пусть первыми выскажутся служители богов. Если они будут единодушны, подчинимся и мы божьей воле.
Первым заговорил Аквит - жрец Фасиса.
- Бог Фасис, которому я служу, является родоначальником династии. Поэтому, да будет мне позволено первым высказать свои соображения и его волю. Из четырех претендентов трое не являются колхидянами. Кремедонт - по отцу албан, Датис - дандарий, Авх - авхат-киммериец. Анавсид по крайней мере принадлежит к племени гениохов, одному из племен Колхиды. Долгое время нами правили цари, пришедшие из чужих земель, настало время поставить у власти своего, колхидянина. Кроме того, его тетка, благородная Идия, была второй женой Ээта, и не ее вина, что дети ее были погублены злоумышлением ахейских пиратов.
Ээт, Перс и их сестра Кирка были детьми Главка, царя Эфиры, города в заморской стране ахейцев. Их отец умер еще молодым - разбился во время страстно любимых им гонок на колесницах. Так как дети были еще малы, власть в городе перешла к советнику Главка - Буну. Неурядицей у соседей воспользовался царь соседнего города Асопии - Эпопей, убивший Буна и захвативший Эфиру.
Зачистить юных представителей законной династии Эпопей не успел - погиб на войне с беотийцами. Его сын Марафон, не одобрявший слишком радикальных методов отца и не желавший марать себя кровью в глазах своих новых подданных, поступил достаточно мягко. Когда старший из детей, Ээт, достиг совершеннолетия, Марафон приказал ему отправиться на восточную окраину Ойкумены - в Аксинский Понт, и прозрачно намекнул, что возвращение нежелательно.
Ээт с отрядом приверженцев старой власти достиг Колхиды в то время, когда Колх
боролся за власть в стране, примкнул к нему, а когда они победили - женился на его дочери. Затем он пригласил к себе Кирку и Перса. Марафон был только рад отослать детей Главка так далеко.
Став царем по смерти Колха, Ээт выдал сестру за Анхиала, царя сильного вассального племени гениохов, а брата женил на Орсилохе - царице тавров, обитавших на большом полуострове на севере Понта, недалеко от Колхиды.
Сейчас, по смерти Ээта и Перса, потомки Главкидов готовились к борьбе за власть над Колхидой.
После Аквита слово передали Неэре, жрице богини Солнца. В молодости Неэра водила дружбу с Идией, и стала главной жрицей благодаря ее протекции. По слухам, она пользовалась и вниманием Ээта, для большего авторитета называвшего себя сыном Солнца. После смерти Ээта и воцарения Перса Идия вернулась на родину, в Гениохию, и Неэра оказалась несколько в тени. Теперь ей хотелось бы поспособствовать возвращению ко власти потомка Ээта.
- Ээт был старшим братом Кирки и Перса, - заявила она. - Теперь должно передать царский венец его внуку - Кремедонту. Такова воля Барбале. Надеюсь, никто не хочет, чтобы она погасила Солнце над нашей страной ?
При виде столь явного расхождения воли богов все взоры обратились на Тавласа,
жреца верховного бога Мориге-гмерти, хранителя законов и по совместительству бога Луны. Жрец встал, расправил седую бороду и изрек совершенно неожиданное.
- В столь беспокойные времена, как наши, важнее всего сохранить преемственность власти и отдать ее тому, кто уже доказал свои способности и талант правителя. Мориге желает видеть царем достопочтенного Мирака, который давно уже держит судьбу страны в своих руках.
- Но я уже стар, - запротестовал Мирак, скромно потупив глаза. - Нам нужен молодой и могучий царь, способный водить колхидян в бой.
- Царю более нужен опыт, чем телесная мощь, - возразил Тавлас. - А случись война, у нас есть полководец, могучий Тевтагон. И твой сын Анксур может повести войска.
- Ты можешь положиться на меня, отец ! - воскликнул Анксур, глава дворцовой стражи.
- Тавры поддержат тебя, Мирак, - проворчал Тевтагон, - ты ведь из наших.
Мирак, Анксур и Тевтагон были таврами. Перс много лет был их царем и воцарился в Колхиде, опираясь на свою дружину из уроженцев Таврики. Конечно, они хотели бы сохранить свое привилегированное положение во власти. Союз с Тавласом, давним другом Мирака, давал на это шанс.
- Но остальные..., - продолжал Тевтагон. - Они же войной пойдут.
- Не беспокойся, благородный Тевтагон, - успокоил его Тавлас. - Сначала они пойдут войной друг на друга. А мы объявим свою волю, когда уже некому будет с нами воевать.
- Согласятся ли колхидяне на смену династии ? - усомнился наварх Арон, в молодости преследовавший ахейцев вместе с несчастным Апсиртом.
- Да, если боги устранят потомков царей. Просто выбора не будет, - пожал плечами седобородый Тавлас.
На следующий день Совет огласил свое решение. Ввиду того, что воля богов осталась неясной, Совет будет ждать, в пользу кого из претендентов они выскажутся прямо. До тех пор власть остается в руках временного регента Мирака. Колхидянам предлагалось сохранять спокойствие и положиться на волю богов.
Это означало, что возможные наследники должны будут доказывать свое право на власть вооруженной силой.
2. СКИРОС
Поздней осенью, когда на море начинается сезон зимних штормов, на Пинде
появлялись люди в пестрых одеждах, увешанные разнообразным оружием и украшениями. Возвращались со Скироса пираты-долопы. Кто-то, наплававшись, навоевавшись и награбившись, оседал на родной земле, кто-то был вынужден это сделать, по ранению или инвалидности став непригодным для участия в пиратском промысле, кто-то просто навещал родных и близких, чтобы провести зиму среди своих. Все они рассказывали массу интересного о дальних странах, о своих подвигах и приключениях, о богатой добыче, которая ожидает смелых и удачливых. Весной, те кто хотел продолжить занятия морским разбоем, возвращались на Скирос. С ними вместе шли и молодые, желающие попробовать свою удачу на этой благородной стезе.
Один из таких отпускников, Агирт, доставил Фениксу письмо от царя Скироса Ликомеда. Ликомед поздравлял Феникса со свадьбой, приглашал его посетить Скирос и намекал на возможность неких взаимовыголных совместных предприятий.
Феникс решил принять приглашение, тем более, что ему интересно было познакомиться с этим пиратским царством, откуда в Долопию тек постоянный ручеек заморских товаров и драгоценных металлов.
Весной, в априосе, Агирт сообщил ему, что пираты собираются отправляться к месту службы. На Скирос возвращались три десятка ветеранов, с ними шли столько же новобранцев, которым была уготована роль учеников при старших товарищах. Феникс присоединился к отряду скиросского пополнения. С собой он взял десяток кентавров личного конвоя. Эринна тоже хотела поехать с ним, но Феникс не решился подвергнуть ее опасностям далекого путешествия.
Дорога к Эллинийскому морю шла через Фтию, и Феникс воспользовался случаем, чтобы навестить Пелея. Пелей одобрил его намерение посетить Ликомеда.
- Ликомед занимает дружественную нам позицию. Он предоставляет нашим кораблям стоянку на Скиросе, позволяет нам пополнять там запасы. Возможно, теперь ему нужна наша поддержка для каких-то затей. Почему бы нет, если это будет нам выгодно. Поезжай, поговори, потом обсудим, что нам предпринять.
По дороге Агирт много рассказывал Фениксу о Скиросе и о событиях его истории.
Рассказал он и каким образом Скирос сделался пиратской базой долопов. Основал ее
Долоп, сын Гермеса, который вместе с Палимедом, отцом Ликомеда, насаждал на Скиросе культ богов Гермеса и Диониса. После покорения острова друзья поделили функции: Палимед сделался царем, а Долоп занялся разбоем и рэкетом в окружающих Скирос водах. С матерью Долопа, как говорили, Гермес познакомился в одном из портовых кабачков, куда ее привели сложные обстоятельства личной жизни. Родом она была из Долопии, о чем свидетельствовало имя новоявленного полубога. В какой-то момент своей биографии Долоп посетил родину своей родительницы и навербовал там
лихих парней в экипаж своей триаконтеры. Начинание оказалось успешным, и поток
желающих повидать мир и послужить под командой соотечественника становился все более интенсивным. Полвека спустя долопы составляли уже более половины населения Скироса. Самому Долопу повезло меньше. Во время одного из походов он погиб и был похоронен на магнезийском берегу. С тех пор долопы, идущие на Скирос, обязательно посещали его могильный курган и приносили там жертвы своему герою.
На следующей ночевке в Ферах Феникс оставил коней на сохранение заядлому лошаднику Адмету, и последний переход до могилы Долопа он и его конвой прошли пешком. Морского берега они достигли вечером, когда уже начинало темнеть.
Курган Долопа находился возле рыбачьего поселка Пиресии, служившего гаванью для близлежащего городка Кастанеи.
В небольшой бухте, на берегу которой располагался поселок, уже стояли две эйкосоры, присланные со Скироса за прибывающими. Моряки с эйкосор уже закупили в городе стадо овец для принесения в жертву, и за овцами сразу послали.
Уже стемнело. Овец приносили в жертву Долопу при свете костров, и сразу же принимались их жарить. В священном пиршестве приняли активное участие и местные, добавившие от себя амфоры с вином. Прощание с мирной жизнью затянулось до утра. Только после полудня эйкосоры вышли в море. Все светлое время дня они плыли на юг вдоль магнесийского побережья и к вечеру остановились на отдых в одной из бухт, немного не дойдя до Сепиадского мыса.
На следующий день взяли курс на юго-восток и миновав острова Скиафос и Пепареф
сделали остановку на острове Икос. Феникс уже бывал здесь во время похода на фракийцев. Тогда здесь никто не жил, если не считать многочисленных тюленей. Сейчас же на холме возле бухты, в которую вошли эйкосоры, высилась наблюдательная вышка, обнесенная частоколом.
В небольшом форте обитал гарнизон - десяток абантов, преимущественно пожилых.
Комендант - нестарый еще, но хромой, воин по имени Молон рассказал Фениксу, что он служит царю абантов Халкодонту. Халкодонт распорядился установить наблюдательный пост на Икосе скорее чтобы обозначить свою власть на острове, чем в военных целях.
- А Ликомед не против этого ? - поинтересовался Феникс.
- Они ведь союзники, - пожал плечами Молон. - Ликомед тоже занял несколько необитаемых островов.
- Как же вы вдесятером будете оборонять остров, если кто-нибудь захочет его
отобрать ? - продолжал интересоваться Феникс.
- Наше дело маленькое, - усмехнулся абант. - Только голубка из клетки выпустить - и можно сдаваться. Через день-два здесь будет Халкодонт с флотом и войском.
"Хорошо придумали", - подумал про себя Феникс.
Следующую остановку сделали на маленьком островке Скандила, находящемся примерно в полутораста стадий от Скироса. Чтобы преодолеть такую дистанцию требовался полный день, поэтому решили отдохнуть на Скандиле подольше.
Зеленый холмистый островок, большая часть берегов которого состояла из белого мрамора, был покрыт невысокими кедровыми лесами, изобилующими птицами.
На песчаных пляжах устроили лежки тюлени, черезвычайно пугливые и бросающиеся в воду при малейшем шуме. Охотиться на них не стали: незачем гневить без нужды морского бога Протея, которому принадлежат эти тюлени.
А вот людей на Скандиле не было, и Феникс подумал, что Ликомеду стоило бы устроить здесь наблюдательный пункт, подобный тому, что он видел на Икосе.
Скироса пиратское пополнение достигло только к вечеру следующего дня.
Эйкосоры бросили якоря в большой бухте, глубоко врезающейся в западное побережье острова. Утром стало видно, что бухта как бы делит Скирос на две совершенно различные части: северную - зеленую, покрытую сосновыми лесами, и южную - голую, изрезанную высокими скалами и глубокими пропастями. Здесь путешественники расстались. Пираты и новобранцы разошлись в поисках своих друзей и сотоварищей, а Феникс с Агиртом и кентаврами конвоя отправились в столичный городок Хора, расположенный на восточном берегу.
Дорога заняла два часа, и вскоре Феникс был приветливо встречен царем Скироса Ликомедом.
Ликомед оказался высоким красивым стариком. Его мать Гела, славившаяся красотой на всю Аттику, была жрицей Деметры в Элевсине. Во время войны с Элевсином афиняне пленили ее и передали драгоценную добычу тогдашнему правителю Афин Ксуфу, сыну Эллина.
Увы ! Ксуф, разменявший уже девятый десяток, не смог воспользоваться красотой Гелы. Поэтому он попросту продал прекрасную рабыню царю Скироса Палимеду, приехавшему в Афины на распродажу пленников.
Палимед сумел по достоинству оценить свое приобретение. Он честь-честью женился на Геле, сделав ее царицей Скироса. Плодом этого союза и стал Ликомед.
Кроме него у царственной четы родилась еще дочь Метанейра, тоже знаменитая красавица и мать талантливого стратега Амаринкея, разбившего войско самого Геракла под Пилосом Элейским во время Авгиевой войны.
Эта часть биографии Ликомеда была широко известна и в подробностях обсуждалась любителями посудачить о жизни высокопоставленных персон. Менее известна была та ее часть, которую Ликомед предпочитал не афишировать.
С юных лет он связал свою судьбу с Долопом, сыном Гермеса, и под его чутким руководством вырос в матерого пирата, много лет обеспечивавшего родной остров всем тем, чего на нем не хватало. За свою разбойную жизнь он и сам воспитал немало учеников, успешно применявших на практике уроки своего учителя.
К чести Ликомеда надо признать, что его деятельность не ограничивалась морским разбоем. Особенно в последние годы, когда возраст уже не позволял ему ходить в лихие набеги. Теперь у него появились более мирные развлечения: он со всей присущей ему энергией занялся хозяйством. И боги благословили его полезные начинания. На острове появились виноградники и оливковые рощи, открылись месторождения золота и разноцветного мрамора. Скиросские козы славились шерстью и количеством молока. Ликомед даже лошадей принялся разводить, вот только росли они едва до размера чуть больше козы. Видно чего-то им не хватало в скиросской траве. Да и не так уж велик был остров, чтобы ездить по нему на лошадях.
Беседуя с Фениксом за праздничным обедом в честь гостя, Ликомед в основном хвалился своими хозяйственными успехами. Феникс выразил мысль о том, что подобные мирные занятия более надежно обеспечивают благосостояние жителей Скироса, чем превратности морского разбоя.
- Мы не какие-нибудь разбойники, - возразил Ликомед с обидой. - Наоборот, мы боремся с пиратством, охраняем морские пути. Заплатил за охрану - и плыви свободно, куда хочешь. Не заплатил... , - он усмехнулся. - Убедишься, что дешевле было заплатить.
- Но вы ведь не одни на море ? - вежливо спросил гость. - Получается, надо платить всем ? А если купец встретится с кем-то, кому не уплачено ?
- Мы не поодиночке работаем, - пояснил Ликомед. - Море у нас поделено. На севере - Пирифой. Южнее - наша, скиросская, зона. Дальше к югу - Халкодонт с Северной Эвбеи. Совсем на юг, до Малеи - Навплий. В Орее раньше Ясон сидел. Его зона была - Эврип и Пагасейский залив. Ну, сейчас его уже нет, там теперь Халкодонт. Залив теперь Пелей контролирует, Эврип - Иолай из Фив. Вот, над всем морем восточнее Малеи наше Восточное братство смотрит. А на западе... . Там Лаэрт с Итаки, Арет с Дулихия... . Западное братство. Они в наши воды не суются, и мы к ним не заглядываем. Да и мало охотников вокруг Малеи плавать, даже летом. Ну, если кто чужой в наших водах промышлять начнет - поймаем и шкуру сдерем.
- Ого ! - восхитился Феникс, - так у вас как бы настоящее царство на море !
- А, все это, - Ликомед презрительно махнул рукой. - Восточное братство, Западное братство - жалкая тень того, что было при Гермесе и Дионисе. Они были настоящими богами, они держали все море в своих руках. Не только сами торговали да плату за проход выколачивали. Они страховали товары и корабли. Ведь не столько их теряется из-за грабителей, сколько от бурь. Тонут и в открытом море и на прибрежных скалах. Это Гермес придумал - возмещать убытки полностью или частично, если судовладелец за страховку заплатил. Они с каждого корабля в этой части моря долю имели.
- Но можно же разгрузиться в какой-нибудь пустынной бухте, а потом сказать, что судно без вести пропало ? - подверг божественную систему критике Феникс.
- Всегда найдется богобоязненный человек, который донесет... , - улыбнулся Ликомед.
- Обманывали, конечно, поначалу. Скоро перестали.
- Ну, а вы ? Не собираетесь страхованием заняться ? - спросил Феникс.
- Сейчас силенок не хватит, - вздохнул царь Скироса. - У Гермеса с Дионисом ведь еще флот Миноса был. И Крит. Было, где корабли строить, было и где экипажи набирать. С одного Скироса такое не поднимешь... .
- А сотоварищи по Братству ?
- Такие уж товарищи - волки. Если и поучаствуют, то вся прибыль у них будет. А мне - спасибо за идею.
Ликомед снова вздохнул.
- Да и силы уже не те. Был бы у меня сын... , так нет же - боги одних девчонок мне посылали.
Феникс сочувственно покачал головой.
- Но у тебя ведь есть зятья, богоравный Ликомед ?
- Зятья - простые парни. На абордаж сходить хороши, да и в бурю не оплошают. Их потолок - пиратский капитан. На большие дела они не потянут. Нет, для наследницы моей, Деидамии, не такого искать буду. Кому же я царство передам ?
Ликомед помолчал и, понизив голос, продолжал:
- Послушай-ка. Я - царь долопов здесь, и ты будешь царем долопов там, в Долопии.
Давай, займемся делами вместе. Вдвоем мы сможем сделать больше, чем по отдельности. И всему народу будет польза.
- Чем я могу помочь тебе ? - удивился Феникс. - К тому же, я обязан помогать Аминтору, своему тестю.
- Аминтор не стар еще, несколько лет обойдется без тебя, - отмахнулся Ликомед.
- Что тебе делать сейчас в Долопии ? Даматом по сельскому хозяйству подрабатывать ?
Ты же скоро от скуки помирать начнешь ! Ты - человек уже известный, бывал в походах и с Пелеем и с Гераклом. Я слышал, ты был и на Крите, и в Азии, и в Ливии, и здесь, на Апии. Тебе можно доверять большие дела. Иди ко мне навархом. Будем строить корабли, понадобятся еще люди . Думаю, и твои долопы охотно к тебе пойдут, если ты позовешь. Тебе ведь они доверяют. Подумай !
- Ты задал мне загадку, богоравный Ликомед, - покачал головой Феникс. -Да, тут есть над чем подумать. Дай мне срок, надо будет посоветоваться и с родными и с друзьями.
- Конечно. Поговори с Аминтором, поговори с Пелеем. Им я больше склонен доверять, чем Пирифою или Навплию. Надеюсь, они нас поддержат, - заключил пиратский царь.
3. ТАРХУНТАССА
В начале сезона громов в Тархунтассе, былой столице великого лабарны Муваталли, состоялась встреча Большой Тройки. Во дворце Муваталли собрались сын Муваталли Ульми-Тешшуб, принявший тронное имя Курунта, когда выдвинул претензии на отцовский трон, Маддуватта, царь Арцавы, когда-то вассального владения хеттов, а ныне независимый и полноправный союзник Курунты, а также ахейский искатель богатства и власти Атрей, сын Пелопса, внук Тантала, когда-то царя Фригии. Пелопс потерял свое царство, проиграв войну троянцам, но спас казну и благодаря этому обзавелся новым царством за морем в стране ахейцев. Теперь его сын пытался вновь выкроить себе владение на земле предков, активно участвуя в местных раздорах. В качестве взноса в совместное предприятие с двумя могущественными властителями Азии потомок Тантала внес свой талант стратега и связи со многими ахейскими басилеями, поддерживающими его флотом и войсками.
Совещание в Тархунтассе собрали для того, чтобы выработать план военных действий против нынешних правителей Хатти, двоюродных племянников Курунты - Арнуванды и Супиллулиумы, сыновей предыдущего лабарны Тудхалии, незаконно по мнению Курунты узурпировавших власть над страной. Его союзников законность действий сыновей Тудхалии волновала меньше, зато под предлогом помощи законному лабарне они захватили контроль над островом Аласией, основным поставщиком меди в Ойкумене, и намеревались сохранять этот контроль как можно дольше.
Первым от имени лабарны выступил его полководец Аттаналли. Он доложил собравшимся, что полевая армия Курунты состоит из трех корпусов и в достаточной мере обучена и боеспособна. По штату в каждом корпусе насчитывается тысяча двести копьеносцев в латах, столько же воинов в облегченных доспехах для действий на пересеченной местности, шестьсот лучников и шесть сотен рабочих для починки дорог и мостов и осадных работ. Кроме того каждый корпус располагает двумястами боевыми колесницами и шестьюстами бойцами в экипажах.
- По нашим сведениям, - продолжал Аттаналли, - силы противника не превосходят наших. Следовательно, при помощи наших доблестных союзников мы можем предпринять наступление с решительными целями, разгромить врага в сражении и низвергнуть власть узурпаторов.
Из дальнейших пояснений выяснилось, что не мудрствуя лукаво хеттский полководец
предлагает повторить прямое наступление Курунты на хеттскую столицу Хаттусу, подобно тому, как это было сделано три года назад. Тогда внезапный мятеж застиг наследников Тудхалии врасплох, и они не сумели организовать сопротивление Курунте и отстоять Хаттусу. Только собрав войска с северных и восточных областей Хатти царевичи сумели отбить столицу и отбросить Курунту в его южную вотчину. Теперь штаб Курунты надеялся повторить прошлый успех.
Когда Аттаналли закончил, взоры присутствующих обратились на Атрея, фактического военного вождя коалиции, два года отражавшего попытки царевичей добить Курунту "в его логове", пока военачальники лабарны готовили новую армию взамен утраченной в походе на столицу. Но хитроумный стратег продемонстрировал скромность, предложив прежде выслушать мнение великого царя Арцавы.
Маддуватта в этой войне уже добился всего, чего желал. Он добился признания своей независимости от Хатти (причем от обеих сторон конфликта), округлил свои владения за счет нескольких пограничных княжеств, которые не хотели признавать ничьей власти, и пользовался половиной доходов от медной торговли Аласии на паях с Атреем. Теперь он не хотел ничего, кроме того, чтобы гражданская война между хеттами длилась бесконечно. И желательно, до последнего хетта.
- Отрадно слышать, - начал он, - что войско нашего благородного друга, Великого лабарны Хатти, восстановило свою мощь и боеспособность. Однако вызывает сомнение предлагаемый план его использования. На пути к Хаттусе находятся сильные крепости. В прошлый раз они быстро сдались Великому лабарне, потому что их командиры стали на сторону правды и справедливости. Теперь же ситуация другая. Сторонники лабарны убиты или изгнаны, во главе крепостей стоят верные приспешники узурпаторов. Значит, придется осаждать эти крепости, в то время как полевая армия узурпаторов сможет выбирать, где и как нанести нам удар. Боюсь, мы израсходуем наши силы прежде, чем доберемся до Хаттусы.
- Что же ты предлагаешь ? - не выдержал Курунта.
- Поскольку армия Великого лабарны окрепла и способна уже самостоятельно отражать нападения узурпаторов, войско Арцавы и воины нашего друга, высокородного Аттариссии могли бы двинуться на Хаттусу через Фригию. Здесь нет больших крепостей, которые нам надо было бы осаждать, нет и войска, с которым нам пришлось бы сражаться. Ведь недавно их погромил человек Аттариссии, этот, как его... .
- Алкид, -подсказал Атрей.
- Ну, вот, - продолжил царь Арцавы. - К тому же можно рассчитывать на то, что местные князья сами захотят к нам присоединиться. Ведь наш друг Аттариссия - сын законного царя Фригии - Пелопса. У него больше прав на власть, чем у нынешнего правителя Диманта, тоже потомка узурпатора.
После того, как троянцы изгнали из Азии Пелопса, власть во Фригии досталась Акмону, одному из местных князей, во-время договорившемуся и с троянцами и с хеттами. Его внуком и был упомянутый Димант.
- Затем, -развивал свой план Маддуватта, - мы перейдем Марассантию, как можно ближе к Хаттусе. Там будет разве что пара пограничных крепостишек. И мы нападем на Хаттусу. Если Супиллулиума бросится на помощь к ней, войско лабарны последует за ним, и он окажется в клещах. Если нет - мы возьмем Хаттусу и уничтожим силы Арнуванды. И снова Супиллулиума будет зажат с двух сторон.
План Маддуватты был эффектен и прозвучал так неожиданно, что у присутствующих просто не было времени, чтобы поискать в нем слабые места. Курунту пленила надежда на быструю победу и окончание войны, Атрея - намек на возврашение фригийского троноса. И план был принят единогласно.
4. МИДЕЯ
Город Мидея - третий по значению в Микенском царстве после самих Микен и Тиринфа, основал Персей, легендарный победитель горгоны Медусы. Здесь царствовал его сын Электрион, отец Алкмены, матери Геракла. По смерти Электриона, случайно убитого его зятем Амфитрионом, брат покойного Сфенел, царь Микен, назначил басилеем Мидеи своего советника Дианта. Вскоре после этого к Сфенелу явились юные сыновья Пелопса, царя Писы, Атрей и Фиест, обвиняемые в убийстве своего сводного брата Хрисиппа.
Не желая ни выдавать беглецов разгневанному отцу, ни мозолить ему глаза, принимая их при дворе, Сфенел отослал их под надзор Дианта в Мидею, "до выяснения всех обстоятельств дела". Дело не выяснилось, в скором времени умер и сам Пелопс.Власть в Писе унаследовал его брат Бротей, которому сыновья Пелопса были ни к чему. В результате братья Пелопиды так и остались жить в Микенском царстве.
Диант воспользовался обстоятельствами и выдал своих дочерей за изгнанных, но все-таки царевичей. А когда умер и Диант, зятья поделили его город между собой.
После того, как в Микенах воцарился сын Сфенела Эврисфей, правители Мидеи редко удостаивали посещением свой город. Эврисфей сделал старших родственников своими советниками, и по большей части они находились при нем в Микенах или мотались по командировкам, исполняя его поручения. В их отсутствие городом управляли сыновья: Атрея - Плейсфен, и Фиеста - Аглай.
Мать Плейсфена Клеола умерла вскоре после рождения сына, и его воспитание взяла на себя ее сестра Наяда, жена Фиеста. Фактически Плейсфен воспринимал как родную семью Фиеста. Атрей им мало интересовался и в его воспитании участия практически не принимал. А после того, как он снова женился на дочери критского царя Катрея Аэропе, Плейсфен стал для него и совсем чужим. Но сыновья Атрея от Аэропы, Агамемнон и Менелай, были еще слишком малы, чтобы привлекать их к делам правления, и ему приходилось мириться с тем, что его, хотя бы формально, представляет старший сын.
Вот и сегодня обоих басилеев не было в Мидее. Атрей ввязался в гражданскую войну в Азии, где он изрядно нагрел руки, захватив медные рудники на острове Аласия, Фиест пребывал в Микенах, где он исполнял в отсутствие брата обязанности главного советника при царе Эврисфее. Поэтому поддержание родственных связей взяли на себя базилиссы - богоравная Аэропа принимала богоравную Наяду и ее невесток.
Беседа началась с учтивых вопросов о здоровье хозяйки и гостей и благополучии их мужей и детей. Затем хозяйка пригласила гостей к столу, где была сервирована легкая закуска: оливки, инжир, овечий сыр, миндаль в меду и странные орехи, состоящие из двух морщинистых половинок коричневого цвета.
- Это царский орех, Атрей прислал из Азии, - пояснила Аэропа.
Диковинный орех понравился всем присутствующим.
- А что еще прислал тебе Атрей ? - не утерпела непосредственная Кресиппа, жена Орхомена, младшего сыны Фиеста и Наяды.
- Ах, ничего особенного, - поскромничала Аэропа. - Пеплос из колхидского виссона, да сандалии из хеттской кожи. Ну и золотое ожерелье с опалами.
- А мой Каллилеонт все дома сидит, стены охраняет, - позавидовала Анхироя, жена второго сына Фиеста. - Раз в десять лет от него подарка стоящего дождешься.
Каллилеонт исполнял должность начальника городской стражи и практически не покидал Мидею.
- Что пишет богоравный Атрей о войне ? Когда можно ожидать его возвращения ? - прервала богоравная Наяда несерьезную болтовню "девчонок".
- Да ничего не пишет, - пожала плечами Аэропа. - Жив, здоров, очень занят, привет детям - вот и все письмо. Подробно, может быть, пишет царю да богоравному Фиесту. Наверное, богоравная Наяда, ты больше меня знаешь.
- Нет, и Фиест мне ничего не рассказывает. Твое дело - домашнее хозяйство, остальное тебя не касается, - вздохнула Наяда.
- А Аглай знает, Фиест ему говорил, - похвасталась жена градоправителя Гиппонома.
- Сейчас они собираются Фригию завоевать. А на будущий год и совсем победят. Тогда и Атрей вернется.
- Да помогут нам Олимпийцы ! - благочестиво заключила Наяда.
Поболтав еще некоторое время о детях, глупых няньках и нерадивых служанках, гостьи засобирались домой. Только младшая - Кресиппа, ровесница и подруга Аэропы осталась, якобы чтобы помочь хозяйке в подборе узоров для вышивания. На самом деле ей хотелось полюбоваться подарками Атрея и набором украшений Аэропы - куда более богатым, чем ее собственный.
Вдоволь налюбовавшись, наахавшись и назавидовавшись, она почувствовала необходимость слегка отомстить богатой подруге.
- Атрей так долго не возвращается. Как же ты обходишься без мужа ? - сочувственно спросила Кресиппа.
- Ну-у, есть еще рабыньки... , - протянула Аэропа со вздохом.
- Рабыньки - это неплохо, - авторитетно кивнула Кресиппа. - Но крепенький мужчинка - это совсем другое удовольствие... . Женщины не все могут.
"Крепенький мужчинка !". На шестом десятке Атрей еще мог исполнять супружеские обязанности и даже делать детей, но удовольствия от этого исполнения Аэропа не испытывала. А после рождения младшей, Анаксибии, он вообще перестал уделять внимание жене, предпочитаяя ей все тех же безотказных рабынек.
- Хорошо тебе. У тебя муж еще молодой, - в свою очередь позавидовала Аэропа.
- Да уж... .Мой Орхоменчик ! - Кресиппа закатила глаза. - И обнимет крепко-крепко, и обцелует всю. А потом... - ух !
У Аэропы слезы на глаза навернулись. " Ну почему другим так везет, а ей... . Ее выдали, не спросив, за старика. Из политических соображений, - сказал отец. А у нее пропала жизнь.... Объятия "крепенького мужчинки" она испытала лишь раз в жизни со столь же молоденьким, как и она, красавчиком-рабом. Как его звали ? Леандр кажется ...?
И в первый же раз она попалась на глаза отцу. Как он бушевал ! Участь раба была ужасной. Аэропу же отец обещал и утопить, и в рабство продать. На счастье или на беду отцу пришла в голову мысль скрепить союз с противным стариком Атреем, выдав за него эту шлюху-дочь. Что за судьбу напряли мне Мойры ? Несколько минут объятий - вот и все радости любви на всю жизнь ! Да, крепко поддела меня эта Кресиппа. А с виду простушка простушкой. Ну что же. Ты сама напросилась !".
Едва дождавшись ухода Кресиппы Аэропа схватила восковую дощечку и стилос.
Затем позвала свою няньку Неду, последовавшую за ней с Крита и поэтому пользовавшуюся ее полным доверием.
- Передай это господину Орхомену. Да так, чтобы никто не видел, - приказала она.
5. ХАТТУСА
В кабинете Великого Солнца-царя проходило совещание, посвященное разработке планов ведения политики и войны на очередной летний сезон. Помимо самого Солнца Арнуванды присутствовали: его брат Супиллулиума, наместник Юга, командующий армией против мятежника Ульми-Тешшуба, наместник Верхней страны, пограничной с Ассирией провинции, и командующий Восточной армией Арматанса, главный сборщик налогов и хранитель казны Дуванза, а также неприметный человек - ценимый ещё царем Тудхалией специалист по делам, не требующим огласки. Лишь в этом узком кругу самых высокопоставленных лиц Хатти было известно его имя - Бурра.
Совещание открыл сам Солнце-царь.
- Давайте обсудим наше положение, потом будем решать, что делать дальше, - сказал он. - Что делается у вас на границе, хранитель Востока ?
Арматанса встал и поклонился.
- На границе спокойно, Великий царь, - доложил он. - Царь Ашшура ушел с войском на юг. Там он воюет в стране Эламту.
- Отлично ! - воскликнул Супиллулиума. - Значит, ты можешь прислать мне подкрепления !
Арматанса сморщился.
- Восточная армия уже дала тебе все, что возможно. У нас остались только гарнизоны в крепостях, да мальчишки-новобранцы. Всех, кого можно, мы уже отослали тебе в прошлом году.
- Пришли хотя бы тех, кого ты призвал в прошлом году, - настаивал Супиллулиума.
- За зиму они чему-то научились. Поставлю их хотя бы на охрану обозов.
- Разумно, - поддержал брата Арнуванда. - Я тоже дам тебе молодых воинов. Пусть доучиваются на войне - быстрее выучатся.
- Приказ Великого Солнца будет исполнен, - вздохнул Арматанса.
- Что известно о замыслах мятежника ? - обратился Великий царь к Бурре.
- Из Микен сообщают, - поклонился Бурра, - Аттарисия и Маддуватта собираются напасть на нас через страну Маса. Страну мятежника он будет охранять сам.
- Ну, его-то мы уже били, - задумчиво протянул Арнуванда. - Надеюсь, он не окажется таким же крепким орешком, как Аттарисия. Как ты думаешь, брат ?
- Он не станет обороняться в крепостях, оставляя свою страну на разграбление, - кивнул Супиллулиума. - Он выйдет драться в открытое поле. А там мы сильнее.
- А как же Аттарисия и Маддуватта ? - забеспокоился Арматанса. - Западная граница не укреплена. Они и в самом деле могут выйти к столице.
- Я удержу Хаттусу, пока Супиллулиума будет громить мятежника, - твердо сказал Арнуванда. - А чтобы его союзникам не так легко было сюда добраться, предупредим человека из Маса... .
- Диманта, - подсказал Бурра.
- Да, Диманта. Пусть защищает свою страну, как может. А мы посмотрим, кого еще можно будет послать ему в подмогу. В крайнем случае наймем еще воинов из сопредельных стран. Что ты скажешь, Дуванза ?
- Денег нет, о Солнце, - печально объявил хранитель казны. - Страна разорена войной.
Собирать подати не с кого. А властители Юга ничего не прсылают и даже не отвечают на письма. Ждут, кто победит.
- Или дороги перекрыты шайками мятежника, - проворчал Арматанса.
- Значит, деньги возьмем у богатых, - объявил царь. - Подготовь указ о черезвычайном налоге, Дуванза. Кто не заплатит - тот сторонник мятежника. И с ним, как с мятежником..
- Будет исполнено, о Солнце, - поклонился Дуванза. - Но это пройдет только один раз.
Иначе начнутся мятежи повсюду.
- Больше и не понадобится. Мы подавим мятеж в этом году, - успокоил его Арнуванда.
Результатом совещания была оживленнач переписка между азиатскими правителями.
1. Солнце, Великий царь Арнуванда, царь страны Хаттти, брату своему Диманту, правителю страны Маса, так говорит.
Дошли до нас вести о том, что мятежник из Арцавы и разбойник из Аххиявы
сговорились взять твою страну. Защищайся, и я окажу тебе помощь.
Да пребудет с тобой милость Тархунта и Богини Солнца Аринны.
2. Подарку, ванакту Троады и Илиона.
от Диманта, ванакта Фригии
Дорогой зять !
Как ты поживаешь ? Здорова ли твоя супруга и моя дочь Гекаба ?
Как растут твои сыновья ? Гектор, наверное, уже пойдет служить в этом году ?
У меня все благополучно, есть только одна проблема.
Хетт Арнуванда прислал мне предупреждение, что Маддуватта с Атреем
собираются вторгнуться в моё царство. Тархунт, которого ты называешь Зевсом,
ведает, куда они хотят направиться отсюда. Может быть на Хатти, может быть на бебриков или на мариандинов. Геракл вот, напал на Трою.
Приведи свои войска в готовность и приходи ко мне на помощь.
Да пребудет с тобой милость Зевса и супруги его Геры, а также лучника Аполлона.
3. Телефу, ванакту Тевфрании и всей Мисии.
от Подарка, ванакта Илиона и всей Троады.
Дорогой зять !
Как ты поживаешь ? Здорова ли твоя супруга и моя сестра Астиоха ?
Как растет маленький Эврипил ?
Что известно тебе о планах твоего южного соседа Маддуватты из Арцавы ?.
От хеттов известно, что он собирается идти на Фригию. Захватив Фригию,
он вероятно захочет присоединить к своим владениям и Мисию, а затем Троаду.
Нам нужно срочно встретиться и договориться, как отражать эту угрозу.
Приезжай ко мне в Трою, там будет и мой тесть Димант.
Да пребудет с нами милость Олимпийцев.
6. КОЛХИДА
Со времени заседания государственного совета Колхиды, постановившего не поддерживать никого из претендентов на власть в стране, не прошло и недели, как в столице появился царевич гениохов Анавсид со своей дружиной. Его приняли любезно, как и полагается встречать родственников царствующего дома, но с возведением на престол явно не спешили. Анавсид потребовал созыва государственного совета, чтобы лично обосновать свои права и добиться их подтверждения или мотивированного отказа. Совет собрали. Анавсиду объяснили, что есть претенденты и помимо него. Боги-де сами выберут того, кто окажется более достойным. Тогда Анавсид потребовал военного участия колхидских войск в грядущем выяснении отношений между претендентами. Совет ответил, что колхи не намерены вмешиваться, когда боги принимают решение. Царевич понял, что ему предстоит воевать со всеми прочими претендентами самостоятельно, и хорошо, если по очереди. Отступать гордый сын народа гениохов не собирался и послал за подкреплениями домой, в Гениохию. Если же другие претенденты на предполагаемую войну не явятся, тогда и с колхидским Советом можно будет говорить по-другому.
Они явились. Первым появился не менее гордый царевич албанов Кремедонт. По совету своего мудрого отца он запасся очень убедительным аргументом в поддержку своих прав - общим ополчением албанов, их союзников и их соседей. С Кремедонтом шли не только албаны, но и гаргары, гелы, леги, утии, сильвы, каспии и другие.
Анавсид не испугался. Он выступил навстречу орде восточных варваров. Претенденты сошлись на территории Иберии.
В прошлом Иберия была мощным царством, которое создал Картлос, сын Таргамоса,
вождя племени тилгаримму, переселившегося на Кавказ из Северной Месопотамии примерно тысячу лет назад. Однако уже внуки Картлоса перессорились между собой и разодрали страну на множество мелких княжеств. Теперь иберийские князьки-мамасахлисы не могли воспрепятствовать чужим войскам вторгаться на их территорию, ограничиваясь охраной своих замков и городков.