Если вы думаете, что умирать легко, то вы заблуждаетесь. Спросите об этом Андрея. Уж он то со знанием дела расскажет, что умирать совсем не просто. И абсолютно все равно умираете ли вы впервые, в пятый раз или же в двадцать пятый. Все равно ожидание важнейшего события жизни становится как минимум мучительно тревожным. Из самых глубин естества поднимается затаенный страх, обычно называемый смертным ужасом. Страх этот лишает способности думать о чем-либо еще кроме самого страха. И это неправильно. Это совсем неправильно. Но это так, и привыкнуть к этому невозможно. Андрей, правда, подозревает, что на склоне праведно прожитой жизни, когда человек находится в мягкой постели среди заботливых родственников, смертный ужас может быть менее сильным. Но это лишь его предположения. Сам то он много раз умирал исключительно в экстремальных условиях, сжигаемый дотла злобной дрянью плазмаганом или же разрываемый на множество кровавых ошметков дрянной ракетой.
Дрянь эта почему-то называлась рейнджером и неутомимо бегала, гремя тяжелыми коваными ботинками и каким-то супер бронежилетом, предохранявшим не только от пуль, но частично и от потока плазмы из плазмагана. Каждое приближение дрянных тяжелых и быстрых шагов заставляло Андрея покрываться испариной, мышцы становились ватными, а в голове возникали нелепые страусиные мысли о возможности спрятаться. Потому что прятаться по большому счету было негде. Только бегать по кругу по изгибающемуся петлей коридору, оба конца которого вели в один и тот же большой и мрачный зал. Или же выбраться по любому из двух коридорных проходов во двор, надежно огороженный высокой бетонной стеной. Больше никуда скрыться было невозможно. А все вышеупомянутые места дрянь по названию рейнджер методично обегала. Андрей это прекрасно изучил после первой же стычки, когда его руку обожгла струя из плазмагана. Нестерпимая боль и всколыхнувшийся внутри страх заставили забыть о сопротивлении. Андрей бросился по коридору прочь от рейнджера, тоже вроде бы получившего повреждения от разрывов выпущенных Андреем ракет. Но чувствует ли боль и страх рейнджер, Андрей не знал. Сам же он испытывал их в полной мере. А потому на бегу жалобно поскуливал, с тоской вслушиваясь в грохот шагов позади, не в силах разобрать в трусливой спешке его ли это шаги отдаются эхом от стен или же это торопится преследователь. Наконец, Андрей подбежал к выходу во двор и резко бросился влево в один из двух крытых портиков, расположенных по обе стороны выхода. Вжавшись в стену, он с удовлетворением услышал, как чужие шаги прогремели дальше по коридору и стихли в отдалении.
Андрей облегченно вздохнул и вышел наружу, где под тихий посвист ветра свинцовые тучи низко плыли над закатанным в асфальт совершенно голым двором. Только два пустых постамента торчали у углов противоположной стены. Возле одного из постаментов валялась аптечка. Светлая кожаная сумка с большим красным крестом ярким пятном выделялась на мрачном фоне. Андрей к ней и направился. Подобрав и открыв аптечку, он вытащил большой стеклянный пузырек с надписью крупными буквами "ОТ ОЖОГОВ". Предварительно спрятавшись за постаментом, он осторожно плеснул содержимое пузырька на обожженную руку. Боль удивительным образом мгновенно утихла. Андрей плеснул еще. Ожог на глазах сошел с руки. "Чудненько", - подумал Андрей и вытащил из аптечки другой пузырек с надписью "ЛЕКАРСТВО. ВНУТРЕННЕЕ". Андрей глотнул и ощутил необыкновенный прилив бодрости и боевого духа. "Здорово", - подумал он, наслаждаясь вновь обретенной решимостью и сжимая в излеченных и окрепших руках рокет лончер. Однако предпочел не высовываться наружу, а ждать врага в укрытии. Он помнил о поразительной подвижности и прыгучести рейнджера, не оставлявших ему никаких шансов при стычке на открытом пространстве. Оставалось надеяться на фактор внезапности.
"Пожалуй, человек так двигаться не может", - подумал Андрей. "Конечно же, эта дрянь не человек. Надо быть осторожнее".
Послышался гулкий топот приближающихся шагов.
"Andrew! Dirty coward! Go out"! - неожиданно раздался громкий и злобный вопль рейнджера.
Рейнджер выскочил из главного прохода и побежал прямо вперед, где между двумя постаментами на асфальте лежал и блестел свежей красной краской новенький рокет лончер. В руках рейнджер сжимал тяжеленный на вид плазмаган, за спиной у него поверх нелегкого бронежилета болталась еще и автоматическая винтовка. Тем не менее, бежал рейнджер легко и, скорее всего, намеревался на себя нацепить и рокет лончер. Почему-то Андрей знал, что в обойме рокет лончера находится десяток маленьких, но очень эффективных ракет, а потому выругался:
"Черт! Как же я его не заметил?!"
Впрочем, сокрушаться времени не было, да и сам Андрей не обладал выносливостью рейнджера, и таскать с собой два рокет лончера ему было не под силу. "Но разрядить-то я его мог"! - пронеслась досадная мысль, заставив ожесточеннее выцеливать собственной ракетной установкой под ноги и немного вперед на опережение приближающемуся рейнджеру. Еще чуть-чуть и враг доберется до лежащего на асфальте оружия и увидит скрывшегося за постаментом Андрея. Не дожидаясь этого момента, Андрей нажал на гашетку. Удачно. Взрывная волна опрокинула рейнджера навзничь. И Андрей сразу же выстрелил снова. На этот раз прямо в неподвижного врага. Выше ослепительного пламени взрыва взлетело множество кровавых ошметков.
"Значит, все-таки эта дрянь была живая", - подумал Андрей и выбрался из-за постамента, чтобы внимательно изучить то, что только что было рейнджером. Обуглившийся асфальт обжигал сквозь ботинки. Искореженный металл плазмагана норовил изодрать камуфляжные штаны. А множество спекшейся и не спекшейся кровищи, а также красных кусков мяса в грязных тряпках вызывали приступы тошноты. Но Андрей не отступал, так как всевозможные секреты бывшего соперника могли пригодиться в самом ближайшем будущем. Он осторожно нагнулся, вглядываясь в месиво из плоти, крови, оружия и одежды поверженного врага, и повернулся спиной к портикам и входу в коридоры. И вновь услышал позади знакомый грохот тяжелых и быстрых шагов. С трепетным сердцем, надежно сжатым холодной лапкой ужаса, Андрей стремительно обернулся. Но было уже поздно. Прямо на него набегала здоровенная фигура рейнджера с довольной ухмылкой на придурковатом лице и с самозабвенно танцующей танец смерти автоматической винтовкой в руках.
Боль в груди, горячий асфальт под спиной, быстрые хмурые тучи над головой и самодовольное "That's way I like it, baby"! вместо предсмертной молитвы.
Пробуждение было мучительным. Голова раскалывалась. И даже глазными яблоками под веками было больно шевелить. "Где же это я так нализался"!? - подумал Андрей, усилием воли разлепив глаза. Он лежал на каменном полу в каком-то странном помещении с двумя только стенами и четырехугольной кирпичной колонной, поддерживавшей потолок, на том самом месте, где должны были бы пересекаться две отсутствующие стены. За одной отсутствовавшей стеной был проход, еще одна такая же четырехугольная колонна и еще одно такое же странное помещение. Другой проем выводил прямо в большой асфальтированный двор, окруженный бетонными стенами. У дальней стены двора стояли два пустых постамента. Андрей с трудом поднялся и тут за стеной справа раздался грохот быстрых шагов. Наверно, там кто-то бежал. Кто это был, Андрей, конечно же, не знал, но почему-то был страшно рад, что шаги, прогрохотав мимо, стали удаляться.
Он вышел во двор. Низкие серые тучи быстро плыли над головой. Андрей на секундочку прикрыл глаза, а ветер угодливо освежил ему лицо и проветрил мозги, постепенно приводя в нормальные чувства после тяжелого похмелья. У дальней стены между постаментами лежал непонятный бесформенный предмет. Лишь только Андрей заметил его, как сразу же тревожно проснулось мучительное любопытство и властно потребовало выяснить прямо сейчас что это такое. Андрей, доверявший призывам интуиции, направился к загадочному предмету. По мере того, как он приближался, затаившийся внутри необъяснимый страх, сладкий до отвращения, восторженно пел ему: "Да! Да! Иди быстрей, а то не успеешь, посмотри обязательно! Когда еще такое увидишь?! Ты же ведь знаешь, что там такое! Ведь, знаешь?! Да?!" И это было неприятно и непонятно, потому что Андрей, конечно же, не знал. Что он мог знать в совершенно незнакомом месте?
Однако интуиция жестокая штука. Честная, до пронзительности. Когда сознание старается выскрести из памяти факты, логически противоречащие предыдущему жизненному опыту, то, что называется интуицией, бережно хранит такие факты от чересчур ретивого сознания. И по мере того как Андрей все ближе подходил к предмету, он различал все больше деталей, уже известных ему, но бережно спрятанных в дальних закоулках памяти. Еще до того, как глаз распознал в бесформенной кучке лежащего в неестественной позе человека, он уже интуитивно знал, что там должен быть мертвец и был бы приятно удивлен, окажись там что-нибудь другое. И где-то в глубине души в безумном предугадывании, он даже знал, во что будет одет мертвец, и какое у него будет лицо. Но для сознания все равно было шоком увидеть себя с пятнами крови на груди и с быстрыми тучами, отражавшимися в зрачках.
И тут же содрогнулся от новой волны смертного страха. Слишком уж тихо было вокруг, слишком уж громким и одиноким был его вопль.
- Oh, well! - отчетливо услышал он насмешливый, непонятно откуда раздавшийся голос. - Do you challenge me?
Андрей почувствовал себя голым, хоть и был экипирован в великолепный камуфляжный костюмчик. "Оружия, у тебя нет оружия", - пришла на помощь интуиция. Андрей затравленно обвел взглядом вокруг, непонятно что, надеясь найти на совершенно пустом асфальтированном дворе. И обнаружил новенький красный рокет лончер прямо возле себя в двух шагах. Не удивляясь, откуда взялось оружие, Андрей бросился за ним. И в этот момент труп исчез. Просто растаял в воздухе. Андрей все еще смотрел, разинув рот, на пустое место, где только что было его собственное тело, когда из прохода во двор с плазмаганом наперевес выскочил рейнджер. Андрей среагировал на тревожно знакомый звук шагов, автоматически отскочив вбок. Одновременно, не задумываясь, повернул дуло рокет лончера в сторону опасности и надавил на спуск. Краем глаза увидел, как его ракета прошла мимо и намного выше рейнджера. В ответ расцветила пространство струя плазмы, и раскаленный воздух опалил брови и кончики волос.
"Не так, надо стрелять под ноги", - услужливо подсказала интуиция.
А Андрей снова завопил: "Дря-а-а-а-ань!" - боком бросаясь к постаменту, чувствуя противную незащищенность спины, с силой несколько раз вдавливая тугую гашетку рокет лончера и следя, чтобы непослушное дуло было направлено под ноги врага, хоть его слепили и глушили собственные же выстрелы. Добравшись до постамента, с наслаждением вжался спиной в спасительный холод камня. Кровь стучала в ушах, огненные блики плясали перед глазами. Тяжелое дыхание невозможно было остановить, но больше ничего не происходило. Прислушался, выглянул осторожно. Ничего. Только обожженный бетон, почерневший, покореженный асфальт. Враг убежал. Но облегчения не было. Неожиданно захлестнула злость.
- Стой, дрянь! - Андрей побежал вдогонку к входу в коридоры, чтобы порвать, растерзать врага.
На полпути он неожиданно для самого себя резко бросил тело вправо, а струя плазмы прочертила двор от постамента до четырехугольной колонны совсем не греческого портика у входа, как раз через то место, где он только что был. Обернувшись, Андрей увидел, вышедшего из-за второго постамента рейнджера. Пока Андрей с усилием поднимал рокет лончер, рейнджер вскинул тяжеленный плазмаган одной рукой. Поэтому пришлось сразу же прыгать, и последние две ракеты, выпущенные не успевшей остановиться правой рукой, ушли куда-то совсем уж в сторону. Хорошо хоть не в асфальт рядом с самим Андреем. Бросив бесполезную теперь установку и чувствуя себя зайцем, Андрей зигзагами добежал до четырехугольной колонны. В глубине портика в углу лежала автоматическая винтовка. Не рокет лончер, конечно, но все же гораздо лучше, чем ничего. Метнувшись туда обратно, Андрей застыл у колонны, поджидая пока рейнджер приблизится, чтобы стрелять наверняка. Когда между ними остался всего десяток метров, он с удовлетворением, словно на замедленной съемке, увидел, как рвут его пули куртку на противнике. Но недооценил проворство и выносливость врага. Рейджер все-таки успел забежать в сторону и, уже падая, полить плазмой колонну. Андрей, разорвавшись дикой болью, увидел напоследок, как испаряются его руки вместе с винтовкой.
Рваные торопливые тучи были похожи на его мысли, нестройные, спешащие прочь от своего хозяина. Важно было успеть увидеть хотя бы их обрывки. И Андрей старательно занимался этим, тихо словно мышка, сидя за постаментом. Он был ловок и удачлив в последнее время. Два раза он расплавил рейнджера в ничто в большом зале. Там же в зале в закутке с красными пульсировавшими, словно живая плоть, стенами он подобрал легкий и очень прочный бронежилет, спасший его во время стычки в коридоре, когда он ракетами разорвал рейнджера на части. И все это без малейших повреждений для себя, не считая синяков от деформированного вражескими пулями бронежилета. Синяков, мгновенно излеченных чудодейственной аптечкой.
Но ловкость и удача ничего не значили в этом мире. От них не было никакой пользы. Убитый рейнджер исправно оживал вновь. Андрей стоял над останками поверженного врага в большом зале, когда из левого входа появился живой и здоровый рейнджер, а его труп, за которым наблюдал Андрей, исчез без следа, чуть не до безумия напугав незадачливого наблюдателя. Спасло его лишь то, что у него был плазмаган против охотничьей двустволки рейнджера. Но Андрей вспомнил тогда, сквозь смертный страх вспомнил, что уже видел, как исчезают трупы. Чувство дежа вю пришло к нему и при виде чудесной аптечки, найденной в углу большого зала. И тогда он стал вспоминать, а чтобы суета мира не мешала, скрылся от нее за одним из двух постаментов, торчавших посреди голого асфальтированного двора. И сидел тихо, словно мышка, разглядывая торопливые рваные тучи.
"Если сидеть тихо, то он не скоро найдет меня", - думал Андрей, вытягивая ноги, обутые в тяжелые ботинки с титановыми подошвами. Дорогущие ботинки, которые были явно не по карману бедному студенту. Дорогущие ботинки стоимостью никак не меньше обыкновенного компьютера.
"Если ловкость и удача не имеют здесь значения, то такие понятия не должны были возникнуть у меня в мозгу", - думал Андрей. "Значит, кроме этого мира я должен был видеть и другие, откуда взял с собой эти слова. Но почему я думаю про студента и компьютер? Что значат эти слова? Что значат эти слова для меня?" И он увидел.
Молодые люди за столом, уставленным пивными кружками. Солнечные блики играют с пятнами на столе и превращают пенный напиток в янтарь. Змей улыбается напротив. Довольный, что может помочь другу.
"Змей - да, именно так мы его называли", - вспоминает Андрей. "Классный парень совсем не соответствующий своему прозвищу и фамилии.
Змей хлопает его по плечу.
- Тебе повезло, Андрюха. Компьютерному салону "Успех" срочно нужен программист. Ну, знаешь, тот, что на бульваре Шевченко. Разовая работа. Но платят хорошо. Хватит и на новый комп, и еще останется.
Андрей улыбается в ответ.
- Я бы сам пошел. Но как раз на этих выходных занят. Ну как, попробуешь?
Андрей кивает. Они допивают пиво и выходят. На нем синие джинсы и стоптанные штиблеты, типа кроссовки.
Джинсы и кроссовки, но никак не камуфляжные штаны с ботинками на титановой подошве. Андрей внимательно смотрит на свои ноги. Затем на быстрые тучи над головой.
Похожий хмурый денек был, когда он спускался по бульвару Шевченко в сторону городского пляжа у разливистой речки Мухавец. Спускался потому, что у Кати, котенка, полетела материнская плата, и соответственно накрылись возможности общаться в интернете и размещать в виртуальном пространстве свои чудесные сказки. Спускался потому, что очень хотел помочь, а студенческой стипендии не хватало не то, что на материнку, но даже на дырку от бублика.
Андрей усмехнулся. Он вспомнил, что слово студент означает море обязанностей, при полном отсутствии возможностей. И уж тем более возможностей на офигительные ботинки, стоимостью в новенький компьютер. Он снова с недоумением смотрит на ботинки, ударом которых можно переломить кость.
Когда он проходил мимо мерцающих мониторов, за которыми увлеченные геймеры лупились в каунтер-страйк и кваку, на нем были джинсы и кроссовки. Это точно. А в дальнем углу салона за стойкой его поджидал длинный и тощий хлюст по имени Олег Дмитриевич.
- А-а, это ты программист Андрей, - усмехнулся нехорошо хлюст. - Идем за мной, покажу твое рабочее место.
Через небольшую заднюю комнатку они спустились в подвальчик, оборудованный всяческой компьютерной техникой так, что Андрей ахнул.
- Надень шлем, - продолжал хлюст. - Давай-давай, не бойся. Обалденная вещь!
Андрей одел шлем, почему-то неприятно надавивший на левый висок, и оказался в новом мире. Да точно, тогда он впервые увидел, как рваные тучи торопливо бегут над пустынным асфальтовым двором.
На этот раз рейнджер появился бесшумно. Возможно, правда, сильно задумавшийся Андрей просто не обратил внимания на характерный топот, но так или иначе рейнджер возник прямо перед ним на небольшом пространстве между постаментом и стеной. Внезапность эта, как ни странно, оказалась на руку Андрею. Держа в руках рокет лончер наизготовку, он несколько раз с силой нажал спусковой механизм, и ракеты разорвались огненными шарами возле остановившегося рейнджера, взрывной волной вдавив самого Андрея в постамент. Превозмогая боль, Андрей поднялся и направился в сторону изувеченного врага. Голова рейнджера болталась всего лишь на тонком кожаном лоскутке, но губы все равно шевелились.
"Good job", - разобрал Андрей. "You've done me".
Внутри что-то поднялось, неудержимо просясь наружу.
"Я не хочу!" - прошептал Андрей. "Я не хочу умирать и убивать! Я не хочу жить в этом неправильном мире!"
Он бросил ракетную установку. На левый висок что-то сильно давило. Чтобы убрать неприятную тяжесть, Андрей поднял руку, наконец-то свободную от оружия, и увидел в руке нож с длинным блестящим лезвием, на котором было написано: "TRAMONTANA. Stainless steel. Brazil."
"Нож? Откуда у меня нож?" - удивился Андрей, и разжал пальцы. Но нож не упал, потому что пальцы не разжались. Напрасно Андрей встряхивал рукой, избавляясь от мешавшего предмета, пальцы не слушались, по-прежнему сжимая рукоятку стального лезвия.
"Господи!" - взмолился Андрей. "Я понял истинную суть вещей, отличив ее от видимости мира. Заглянул для этого за множество смертей, надежно охранявших мои коротенькие мысли. И все это для того, чтобы беспомощно стоять, не в силах совладать с собственной рукой?!"
Обливаясь холодным потом, с дрожащей рукой и зажатым в ней ножом возле собственного виска, Андрей слушал знакомые приближающиеся шаги. Призвав на помощь волю и мужество, он напомнил себе, что смерть это совсем не конец. И в холодной решимости отчаяния вспомнил вдруг, что у него должна быть свободная левая рука, которую он сейчас почему-то совсем не чувствовал и не видел, и про которую совершенно забыл. Различая уже довольную ухмылку на лице приближающегося рейнджера, Андрей взмахнул не существующей левой рукой, убирая тяжесть с виска.
Шлем с глухим стуком упал с головы. В давешнем подвальчике за большими мониторами спиной к Андрею сидел хлюст по имени Олег Дмитриевич. Сам же Андрей болтался в причудливом комбинезоне, подвешенный с помощью замысловатой системы тросов и проводов. Хлюст медленно поворачивался. И столь же медленно на лице его столь несвойственное ему удивление сменялось привычной нагловатой ухмылкой.
"Ах ты дрянь", - разлепил губы Андрей. Тяжелой непослушной рукой, до крови обломав ногти, рванул он неподатливую молнию, безнадежно застрявшую где-то на уровне пояса. Выдернул руки из рукавов, обламывая провода и до невозможности выкручивая собственные суставы. А после, перекувыркнувшись, вывалился из комбинезона на пол, вновь несказанно удивив хлюста, буквально остолбеневшего на мгновение. Андрей, натренированный рейнджером, хлюсту этого не простил. С диким воплем смял он работодателя, выкрутив тому руку и вдавив лицом в клавиатуру, хоть и был его противник выше на полголовы. Взявшись за волосы, Андрей яростно стучал чужим лицом о клавиатуру, повторяя:
- Зачем? Зачем? Зачем?
Ответные слова Олега Дмитриевича терялись в этом стуке и слюняво-кровавом всхлюпываньи. Наконец, Андрей взял паузу, давая рукам отдохнуть, и в наступившей тишине услышал.
- Я бы щедро заплатил. Ведь, это всего лишь работа.
- Что? - Андрей рванул кровавую маску на себя. - Что?
А та довольная, что удары прекратились, торопливо затараторила.
- Конечно, я бы отдал все, что обещал. И даже больше. Ведь это очень крупный и срочный контракт. Мне нужна была живая модель, чтобы сделать совершенную графику к сроку.
Андрей чуть не задохнулся от возмущения, но спрятал ярость под внешнее спокойствие.
- Значит, я подыхал ради того, чтобы ты положил лишнюю пару сотен в карман? Я подыхал ради твоей жадности и новой игрушки?
Маска, почувствовавшая неладное в его голосе, попробовала отшатнуться. Но Андрей держал крепко.
- Но ведь ты сам пришел сюда за халявными деньгами, - слабо попробовала возразить маска.
Андрей усмехнулся. Он молчал. Он не спешил отвечать, взвешивая. Он знал теперь, что у его Кати, котенка, будет самый лучший в этом городе компьютер. А еще он понял, что для того, чтобы познать истинную суть вещей надо научиться видеть дальше смерти, и что подлецам совсем необязательно отвечать.