Аннотация: Друзья, здесь будет выкладываться обновление. Комментарии прошу писать к общему файлу. Прода от 21.12.2020
Режущая глаза вспышка сменилась ярким солнечным светом и запахом луговых трав. Проморгавшись, я обнаружила себя стоящей по колено в жесткой траве, испещренной мелкими невзрачными цветочками. Багульник луговой, при верной обработке хорош для лечения простуды... Я вздохнула. Мрачно покосилась на темнеющий на горизонте за ниткой речной поверхности Лес и развернулась к нему спиной. Что ж, пути назад нет, теперь я уроженка Арсандара.
Деревня Лисанка встретила меня запахом пыли, скрипом ворота колодца, собачьим брехом и прогуливающимися прямо по дороге курицами. В тенечке под кустом непомерно разросшегося хрена дрыхло что-то большое и дурно пахнущее, при более тщательном осмотре оказавшимся огромным волосатым мужиком, запахом перегара и немытого тела сбивающего с лету всех комаров в округе. Я презрительно скривилась и, поправив сумки, ускорила темп. Вот еще не хватало такое нюхать! Какая мерзость, до такого скатиться... Свернула, прошла еще несколько домов, и вокруг начали появляться люди. Семенившая мне навстречу немолодая женщина с коромыслом и двумя полными ведрами, увидев меня, расплылась в улыбке:
- Илайя, деточка! Вернулась? Наконец-то, а то мы уж переживать начали... А то мало ли, что там в этой Кардовке случится. Ты у нас девочка молодая, красивая... Как ж мы без травницы-то?
Я аж оторопела от подобного.
- Я Карен, соседка твоя, - продолжала первая встречная, радостно улыбаясь. - Ты давай, не стой здесь, устала же небось. Иди вон в дом, - немыслимым образом освободив руку, она махнула куда-то вбок. - Бабка твоя, Гирасса, уж совсем заждалася. Хорошо, что вернулась. Плохонька она уж, старенькая... Ты иди, девка, иди...
По-прежнему находясь в ступоре, я послушно развернулась и проследовала, куда сказали. Указанный дом оказался небольшим аккуратным строением с крошечным палисадником, в котором ровными грядками росли целебные травы. Дверь тихо скрипнула, пропуская меня внутрь. Небольшая прихожая с крючками для верхней одежды и подставкой для обуви. Аккуратные половики, плетеные из цветастых огрызков ткани. Комодик на три ящика, уставленный глиняными баночками с плотно притертыми крышками.... В этом доме все дышало какой-то целебностью, душевностью, и... человечностью? Из другой комнаты раздались шаркающие шаги, и в коридор выглянула крохотная, сморщенная, словно печеное яблоко старушка, при виде меня расплывшаяся в широкой улыбке:
- Илайя, деточка, вернулась! Ну наконец-то!
Я оторопела настолько, что даже не сопротивлялась сердечным объятиям. Меня затормошили, затискали, отобрали все сумки, и немедленно потащили в крохотную кухоньку, причитая на ходу:
- Устала, исхудала, в чем душа держится... Садись, деточка, кушай... Да съешь все, а то знаю я тебя - склюешь три зернышка и сбегаешь...
Стол мгновенно оказался уставлен мисками с едой, появилась парящая кружка с травяным настоем, а прямо передо мной поставили вазочку с малиновым вареньем.
Моя гипотетическая бабушка все подкладывала в мою тарелку лакомые кусочки, беспрестанно рассказывая какие-то деревенские новости, а я боролась с щемящим чувством вины, впервые в жизни задумавшись над всем ужасом отцовской работы. Каким же безразличием к чужим жизням нужно обладать, чтобы совершить такое хотя бы один раз! Полностью переписать память ни в чем не повинной женщины, обрекая ее на вечное ожидание и безусловную любовь к человеку, которого даже не существует... А здесь таких - целая деревня!
Следующие дни прошли для меня под легким флером неверия и подспудного ощущения чьей-то злой шутки. Поначалу меня веселило то, что каждый житель деревни, встречаясь со мной, мгновенно отрывался от дел, легко и радостно рассказывая о себе и своей жизни. Но довольно скоро до меня дошел весь ужас ситуации, и я попросту сбежала в "принадлежащую" мне комнатку в мансарде дома. Здесь я вцепилась в сумку с документами, выданную мне отцом на прощание, безжалостно потроша бережно упакованные листы пергамента. Ну, раз уж я по легенде я Илайя Сандор, то так и будем читать.
Итак, я родилась семнадцать лет назад в деревеньке Лисанка чуть недоношенным, но в целом довольно здоровым и крепким ребенком - об этом свидетельствовала выписка из храмовых документов последователей Роданы, которые в Арсандаре занимались не только выбиванием денег с прихожан, но и работой, связанной с лечением, родами и вопросами семьи и брака.
Надо сказать, подобная система мне импонировала - после курса психологии, прочитанного мне Магистром Леорианом, я четко осознала, что ни одно бесплатное поощрение не должно быть не вознаграждено работой! О человеческом мздоимстве, особенно вокруг Храма, ходили легенды, и меня порадовало, что император Тангот Первый смог усмирить эту камарилью. Все же, мне здесь еще несколько лет жить, мало ли, с чем придется столкнуться... Однако, мы не об этом.
Так вот. Новорожденная девочка была дочерью деревенской травницы от неизвестного науке и вездесущим соседям эльфа - по слухам, тот был охранником одного из торговых караванов, в те годы достаточно активно посещающих империю с другой стороны. Впрочем, сильного удивления это событие не вызывало - по окрестным деревням таких малышей было достаточно и весьма прилично. Судя по всему, мои соплеменники, вырвавшись на свободу из тесных рамок многовековых правил, попросту шли вразнос, причем настолько, что местные мужчины даже перестали возмущаться. Наверное, ворчать ворчали, но домов "блудницам" уже никто не громил и не жег - а я слышала, что такое проявление неудовольствия для глухих углов империи до сих пор имело место быть.
Впрочем, над "неизвестным соседям" еще можно было и поспорить - о внезапно нагулянной дочери перворожденный не забыл (еще бы - его бы свои изгнали за такое!) и раз в несколько лет привозил ребенку какие-то вещи и игрушки. А поняв, что малышка унаследовала пусть и довольно скромный, но все же дар к эльфийской магии и целительству - даже книги и учебные материалы из тех, что не требовали наличие учителя.
На шестом году жизни Илайи умирает ее мать, и ребенок остается жить с бабушкой, начиная изучать травы, болезни и их лечение. Примерно тогда же девочка начинает изучать исцеление путем магического вмешательства, и оно покоряет ее чуть больше, чем полностью. К сожалению, в деревне Лисанке учиться негде, поэтому, несмотря на все привезенные отцом книги, ее знания приобретаются путем "научного тыка". Однако, обширная, хоть и несколько однообразная деревенская практика дает свои плоды, поэтому с годами Илайя становится неплохой знахаркой, к которой обращаются жители окрестного Приграничья. Собственно, этому способствует тот факт, что Гирасса, будучи уже немолодой, более не может выезжать за пределы Лисанки.
Здесь я нахмурилась, и с беспокойством покосилась вниз, где в районе кухни ощущала ауру своей "бабушки". Вина за сотворенное моим отцом с пожилой женщиной никуда не делась, и не хотелось бы брать на душу лишний грех. Надо посмотреть старушку, может удастся чем-то помочь.
А вот короткая проверка способностей Мастера Жизни принесла лишь головную боль. Не знаю, каким способом, но фамильный артефакт с частицей Хаоса плотно заблокировал все основные энергопотоки, оставив для восприятия лишь крохотные ручейки силы. Впрочем, если верить словам Магистра Леориана, настройку можно было сбить, но...все совершенные усилия для побега не стоят такой легкой сдачи.
Так что я вздохнула, поморщилась и оставила идею с поломкой артефакта на крайний случай.
И нужно мне было десятилетиями надрываться, изучать целые залежи толстенных фолиантов, чтобы затем ощутить пустоту?
Следующие несколько дней я занималась тем, что изучала человеческий быт. Гирасса научила меня пользоваться дровяной плитой и простейшим рецептам, а встретившая в первый день Карен - уборке без применения магических плетений. Надо сказать, это был не самый лучший мой опыт - после использования щелока руки стали такими, словно я самостоятельно перемыла весь замок Алмадель.
Несколько раз к нам приходили за помощью лекаря - кому-то было достаточно выдать микстуру от кашля, кого-то лягнула лошадь, а одного мальчишку принесли его родители - тот с друзьями лазал в лесу и сорвался с верхушки дерева и разбил коленки. Я потянулась было к потокам - заживить магически, но была остановлена Гирассой:
- Илайя, зачем?
На мой недоуменный взгляд старая женщина лишь улыбнулась:
- Детка, я знаю, что тебе так проще. Но подумай - Шастрик из сорванцов. Уже через пару дней он снова сорвется с чьей-нибудь крыши, так есть ли смысл тратить энергию?
Подумав, я была вынуждена с ней согласиться, поэтому без раздумий обработала травмы спиртовой настойкой и замотала листьями подорожника, смоченными в легкой заживляющей мази. За час схватится, заживет за двое суток, а больше мальчишке, судя по всему, и не надо.
Еще через пару дней деревню постигло горе - умерла Гирасса. Знахарка отошла во сне, тихо и мирно, и я даже ничего не смогла сделать - измученное старое сердце просто остановилось, перестав биться. К ее дому понесли цветы, а на следующий день после похорон я собрала свои вещи и нехитрую снедь, купила у старосты смирную ездовую лошадку, и, не оборачиваясь, покинула Лисанку.
***
Надо сказать, что это, самое длинное путешествие верхом в моей жизни, привело меня в состояние ужаса и совсем нелегкой паники. Целый день в седле, глотая пыль и сбивая попу в одну большую мозоль, а после остановки на ночлег вместо мягкой теплой постели - необходимость разведения костра, набора лапника, и готовки на огне при помощи котелка, а не семейного повара. Ужасно! Надо сказать, сваренная в первый раз каша оказалась совершенно отвратительна. Неужели все эльфийки, уходя в странствие, становятся кухарками?
Впрочем, особо сильно я с этим не заморачивалась - гораздо важнее было прощупать границы действия артефакта и научиться жить в этих рамках. Скромность нового диапазона приводила в ужас - таким охватом я пользовалась только в детстве, на первой ступени обучения! Впрочем, на мою восприимчивость к природе это не повлияло - и слава Свету! Хоть что-то осталось неизменным.
Окружающий меня лес был сонным, едва живым, а присутствие духов почти не ощущалось. Им явно не хватало энергии, и я рискнула. Раскинула сознание пошире - хищников поблизости не ощущалось. Удовлетворенно кивнула, отвязала Тель попастись на травку, легким плетением ограничила огонь костра, чтобы не случилось пожара, и последовала за тонким, едва слышным откликом к сердцу рощи.
Уже через несколько метров прозрачный подлесок поплотнел и затяжелел, одевшись в замшелые стволы, сухостой и густую подстилку из опавшей листвы, мягко пружинящей под ногами. В вышине под легкими порывами ветра шуршали ветви, и где-то между двумя ударами сердца поняла - я пришла. Испещренная морщинами кора толстенного тополя под моими пальцами чуть потеплела, а по коже словно потекла искристая влага, и я улыбнулась.
Здравствуй, Аррадан. Мы все еще вместе.
До первого человеческого города я добралась только спустя шесть дней. Хардар, "рождение стали" существовал уже полвека, из безымянной деревеньки в устье сразу двух судоходных рек быстро разросшись в довольно крупный центр южной торговли и производства. Насколько я знаю, тому поспособствовали найденные еще при прошлом императоре богатые залежи железной руды, быстро освоенные сообразительным наместником. В итоге мелкая деревня на сто дворов всего за три десятилетия буквально вспухла, одевшись в каменные мостовые, трехэтажные дома и кованые перильца. Железо здесь было повсюду - в изящных фонарных столбах с заключенными в вышине магическими огнями. В завитках заборов богатых особняков и заборчиков бедных районов. Оно держало высокие крыши крепкими балками и металлически поблескивало в переулках водопроводными кранами - удивительный прогресс по сравнению с Лисанкой. А в воздухе разносился далекий стук - это работал неустанный и никогда не спящий порт Хардара...
Рекомендованный мне стражником на въезде в город трактир подмигнул вывеской с гордо подбоченившейся кованой ежихой в переднике. Заговорщицки блеснула в свете фонаря зажатая в лапке поварешка. Обитая железными полосами дверь приоткрылась, впуская меня в идеально выскобленное нутро ухоженного трактира, заполненное теплом, древесным духом и разговорами.
Я окунулась в мучительные для пустого желудка запахи наваристого мясного супа, испеченного хлеба и каши. Едва не взвыла от голода - последнюю краюху дожевала еще утром! Была готова начать грызть стол, но не понадобилось - ко мне уже спешила хозяйка, объемами напоминавшая подушку, а внешним видом и передником - ту самую ежиху на вывеске.
- Ох ты ж молоденькая какая, как тебя угораздило только по дорогам ходить! - всплеснула руками она, одним взглядом окинув мой непрезентабельный внешний вид.
Надо думать, на величественную эльфийку я сейчас даже спьяну не похожу... Ну и слава звездам!
- Мне нужна комната и ужин, - с третьей попытки приструнив желудок, я наконец-то вспомнила человеческий язык. - И лошадь привязать есть где?
- Милая, да тебе ужин поважнее комнаты будет, - понимающе улыбнулась хозяйка, и развернулась в сторону стойки. - Карик!!!
В какой момент рядом материализовался мелкий конопатый мальчишка, от усталости я так и не поняла. Впрочем, дело свое тот знал - выслушав хозяйку, понятливо кивнул, и исчез за входной дверью, пообещав отнести мои сумки в нужную комнату. Не запомнив промежуточных действий, я осознала себя сидящей за столом в окружении корзинки хлеба, мясной похлебки и овощей.
Дальше как в тумане...
Проснулась ночью. Обнаружила себя в постели с чистым, едва слышно пахнущим лавандой бельем - и поняла, что такое счастье. Но пришлось выйти - трактир был из недорогих, и уборная с канализацией существовала лишь на этаже. На обратном пути нервы царапнуло страхом и болью. Насторожилась - тянуло снизу и сбоку. Столовый зал? Бесшумно спустилась до середины пролета (возблагодарив удачно натянутые штаны и тунику вкупе с нескрипучими ступенями). Внизу рядом с незнакомым мужчиной металась моя хозяйка в дорожном плаще.
- ..Мирра, скорее... - мужчина говорил тихо, но с отчаяньем. - Да не хватайся ты, не нужно! Айка...
Острым слухом уловила всхлипывания и окончательно проснулась. Не поняла, это что здесь происходит? Привычно потянулась чувствами вперед - и едва не рухнула с лестницы. По нервам кувалдой вдарило отчаянием, глухим, звериным...Материнским. Айка, дочь Мирры, была на сносях в том положении, когда пузо на нос лезет... Повитуха обещала роды лишь через две недели, наказала пить отвары, да и уехала к сестре в соседнюю деревню. Но к несчастью, Айка то ли оступилась, то ли толкнул кто в толчее... Роды начались раньше, да причем так неудачно... Измучившись в первые же часы, роженица послала мужа за матерью, пусть хоть та ребенка спасет... Да вот только Мирра не повитуха, а лекаря в городе уже неделю нет даже у городской стражи - на шахтах случился обвал, и все мало-мальски знающие целительство там, спасают рудокопов!
Я встряхнула головой и с трудом отцепилась от деревянных перил. Кинула вдогонку стоящим на пороге перед уже открытой дверью:
- Стойте! Я лекарь. Подождите, сумки возьму...
Рвануть вверх, схватить нужное, впрыгнуть в сапоги....Волосы...Демон с ними, по дороге заплету... Захлопнуть дверь, наплевав на сон спящих постояльцев. Скатиться вниз, с облегчением обнаружить, что эти двое еще ждут. Рвануть за ними, чуть оскальзываясь на мостовой в тусклом свете фонарей. Прямо, поворот, поворот, деревянная с железными полосами дверь, из-за которой пахнет страхом. Распахивается, за ней - девчонка с зареванными глазами. Младшая сестра? Не обращаю внимания, почти бегом иду на второй этаж. Роженица там, усталая, измученная. Рядом - пожилая женщина, травница. Держит за руку, поет настоем, успокаивает. Да только что она может?
Дур-ра повитуха...
По нервам стегает болью - держусь, раскладывая сумки на стол рядом с кроватью. Держусь, отмеряя капли из флакона в моментально поданный Миррой стакан с водой... Держусь, волевым жестом заставляя уже не осознающую себя женщину пить поднесенное...
Травница с облегчением вздыхает, отходя в сторону и давая мне пространство. Споро выгоняет из спальни всех лишних, мимоходом рассказывая - Айка потеряла сознание на лестнице, упала, открылось кровотечение... Послали за повитухой, а та...хрраннова дочь...свинтила в деревню в сутках езды. Чтоб ей икалось, дуре!
Я мысленно поддержала, отсчитывая секунды действия зелья. Десять, девять, восемь... Сжатая спазмом в кулак ладонь женщины чуть расслабилась и я выдохнула. Да, я Мастер Жизни, но мне нужно вылечить, а не бороться с захлестывающими сознание болью и страхом. Пусть это эгоистично и противно, но так будет лучше. Вдыхаю, обнимая одной рукой мокрое запястье, а другой - напряженный живот. Выдыхаю, ныряя внутрь.... Да, кровотечение. Сильное, резкое - его стимулирует ребенок, пытающийся родиться на свет. Запечатать не смогу - задену мальчика, они еще связаны... А родить сама Айка уже не сможет.
Давай, Илиариан, соображай!!! В конце концов, у эльфов с деторождением тоже не все гладко, там вообще проблема на проблеме, целители на вес золота... Да если бы не мы, весь Арраймендель уже вымер!
Успокаиваю роженицу, отправив ее практически в сон - пусть отдохнет, меньше движений - меньше крови... Сил на это почти не нужно, проклятый артефакт спит. Нахожу взглядом нужные мышцы, начинаю качать. Давай, малыш, соберись. Не мучай маму, она и так едва на ладан дышит. Помоги ей. Аккуратно, шаг за шагом, миллиметр за миллиметром, пройди этот путь. Впереди у тебя непростая жизнь, но ее стоит прожить хотя бы ради той, что прошла беременность, постоянную тошноту и отекшее тело. Твой отец где-то внизу, я чувствую - ходит из угла в угол, переживая собственную беспомощность и страдания любимой женщины...
Давай, малыш...
Спустя полчаса кропотливой работы сообразительная травница чуть неловко принимает ребенка. Позволяю себе немного выдохнуть. Впереди еще прорва работы, но малыш вышел. Он цел, здоров, и при хорошем воспитании вырастет прекрасным человеком. Остается совсем немного, нужно просто закончить.
Травница, представившаяся Лариной (наконец-то вспомнила!), протянула мне настой шалфея для концентрации внимания. Святая женщина, надо будет потом поблагодарить... Выпив весь стакан, вернулась снова к роженице. Так, теперь послед. Короткий импульс... Отлично. Ровный, целенький, без повреждений. Хорошо. Проникаю мыслью внутрь. Картина уже неплоха, осталось только подлатать. Теперь запаиваем сосуды... Осторожно, друг за дружкой, аккуратно подбирая концы оборванных связей...
Вываливаюсь из многострадальной спальни как будто спустя вечность. Еле-еле умываюсь в уборной, что-то объясняю счастливому отцу, на что-то киваю Мирре... А потом помню только как все тот же Джорр почти несет меня до трактира.