Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельца авторских прав.
Книга для детей взрослого возраста.
При написании этой книги ни одно животное не пострадало.
1.
Однажды, давным-давно, жили-были в лесу динозавры. Это были существа крупномасштабных размеров, наделенные повышенной свирепостью и злобным характером. А вот умом они были совсем не наделенные. Отсутствие ума, как правило, и является причиной повышенной свирепости и дурного характера. Так вот жили они - были, а потом, вдруг, взяли и вымерли. Почему случилось такое безобразие, современная наука сказать затрудняется. Одни ученые предполагают, что причиной этого стал внезапный метеоритный дождь. Динозаврам по головам метеоритами настучало, вот они и вымерли от такого негуманного к себе отношения. Другие же ученые, исключительно чтобы позлить первых, говорят, что все это полная ерунда. Просто погода испортилась, слегка похолодало, и случился неурожай бурых корнеплодов. Лишенные обильной кормовой базы, динозавры быстро скушали друг друга с усердием, достойным иного применения. Последний динозавр, конечно, выжил, схарчив предпоследнего, но, узнав, что он остался один и ему теперь даже поговорить не с кем, динозаврий впал в депрессию и вымер от тоски, завещав свой скелетон Зоологическому музею.
Как бы то ни было, эпоха динозавров закончилась и на смену им пришли современные лесные звери, вполне культурного и гармоничного телосложения.
На самом краю леса, у берега Большой реки, проживал Хрюша. Река была такой широкой, что только в ясную погоду можно было с трудом различить тонкую полоску Другого Берега, над которым возвышался еле видимый силуэт Голубой Горы. Поскольку река была большой, а гора - голубой, звери так их и называли - Большая Река и Голубая Гора. Хотя некоторые ставили под сомнение сам факт существования Голубой Горы, поскольку ее почти не было видно. Проживал Хрюша в уютной малогабаритной норе со всеми неудобствами. Неудобства эти, впрочем, ничуть его не смущали, поскольку был он молодым жизнерадостным животным и не обращал особого внимания на всякие там разные бытовые неудобства. В норе Хрюша оборудовал себе комфортное лежбище и другие места, необходимые для спокойной и безмятежной жизни. Рядом с лежбищем проживала тумбочка, а на тумбочке стоял ржавый, давно сломанный будильник. Этот таинственный механизм достался Хрюше по наследству от бабушки и обладал по нынешним временам большой ценностью, как многие старинные вещи. В далекие времена, именуемые в народе "лихими", подобные механизмы были распространены повсеместно. Будильник денно и нощно тревожно тикал, внося дискомфорт и печаль в спокойное животное существование. Ранним утром он издавал невыносимый пронзительный звон, от которого несчастные звери вскакивали в испуге, натыкаясь друг на друга, и впотьмах выбегали из нор на предмет работы и образования.
Хрюша часто с содроганием вспоминал, как однажды в детстве, бабушка разбудила его затемно, и, набив портфель бумажными кирпичами, отвела в первый класс на урок чистописания. Учительница усадила Хрюшу за парту, дала ему чистую тетрадь в линейку, деревянную палочку с острым железным наконечником, именуемую ручкой, пузырек с чернилами, и велела аккуратно прописывать буквы из алфавита. Хрюша и сам был бы рад научиться писать аккуратные красивые буквы, но, увы, лапы его оказались к этому совсем не приспособлены. Ручка предательски выплясывала в судорожно сжатом копыте немыслимые акробатические пируэты. Вместо нарядных букв в тетради получались какие-то мерзопакостные каракули, щедро украшенные жирными кляксами. Отчаявшись писать копытом, Хрюша решил приспособить к чистописанию пятачок и, обмакнув его в чернильницу, начал елозить рылом по тетрадке, усердно сопя.
Усердно сопящий Хрюша привлек внимание учительницы. Совершенно не оценив его творческие замыслы, но оценив в полной мере внешний вид и содержимое тетради, учительница пришла в ужас, и, начистив Хрюше пятачок, поставила его в угол за неспортивное поведение.
Педагоги обычно совершенно не ценят творческие замыслы своих учеников и относятся к ним с большой опаской. Не будем же слишком строги к Хрюше. Как часто среди наших знакомых, друзей, и даже, порой, близких родственников, встречаются те, кто, обладая вполне нормальными копытами о пяти пальцах, пишут ничуть не лучше Хрюши, а некоторые даже еще более неразборчиво.
Поставленный в угол Хрюша затаил на школу горькую обиду, и посещать ее впредь категорически отказался.
К счастью лихие времена вскоре закончились, и наступило время звериной стабильности. Образование было отменено по причине его полной ненадобности. Работу, впрочем, тоже отменили, заменив ее почетной государственной службой. Поскольку одновременно с этим отменили четные числа в лесном календаре, почетная государственная служба никого особенно не утомляла. Все эти перемены не могли не радовать Хрюшу. Будучи по природе натурой романтической, склонной к глубоким философическим размышлениям и вдумчивому созерцанию окружающего мира, он был совершенно не приспособлен к регулярному труду и образованию.
Встав сегодня, как обычно, не поздно, как раз к обеду, Хрюша закусил крупным корнеплодом и, почувствовав прилив жизненных сил, решил выйти в окружающий мир. Почистив клыки зубным порошком, он вымыл рыло, и до блеска отполировав задние копыта сапожной щеткой, вышел из норы на оздоровительную прогулку.
2.
Был теплый летний денек. Светило солнце, пели птички, стрекотали насекомые. Эти умные слова и предложения повторяются из книжки в книжку тысячи раз на протяжении многих лет. И, наверное, встречались читателю, если конечно он что-то уже читал когда-либо ранее, прежде чем рискнул взять в руки этот литературный труд. Ну что поделаешь, если действительно был теплый летний денек. Светило солнце, пели птички, и вообще все вокруг пело, стрекотало и сопело в полную сопелку, радуясь жизни.
Неспешно двигаясь по тропинке и также радуясь жизни, Хрюша решил навестить своих ближайших соседей - семейство Выдров, проживающих неподалеку, на самом берегу Большой Реки. Заслышав веселые голоса, Хрюша свернул с тропинки, и, раздвинув кусты, вышел на широкую песчаную отмель, у края которой на покрытом травкой берегу обнаружил дядюшку Выдра и тетушку Выдрессу. Дядюшка Выдр был крепким коренастым мужчином с грубым обветренным лицом, обрамленным коротким ежиком седых волос, предававшим его морде мужественное и суровое выражение. Будучи животным спокойным и рассудительным он пользовался уважением среди зверей благодаря своему богатому жизненному опыту и сдержанному оптимизму. В данный же момент дядюшка Выдр сосредоточенно потрошил крупного судака руками, крепко зажав его хвост обеими ластами. Образованный читатель знакомый с ботаникой, конечно, возразит, что такого быть не может, поскольку выдры не принадлежат к семейству ластомногих, и потому ласты им не положены, но не следует забывать, что это были говорящие выдры, а, как известно, у говорящих выдров все совсем не так, как на самом деле. Итак, передние руки у них были совсем как самые настоящие руки, а задние руки у них были совсем как ласты.
Нескладно как-то вышло. Скорее так, передние ноги у них были совсем как руки, а задние ноги у них были совсем как ласты. Получается, ног у них вообще не было? Ну да ладно. В конце концов, это нисколько их не смущало.
- Добрый день! - поздоровался Хрюша, и добавил,- Я вот мимо проходил и решил навестить вас с коротким визитом вежливости.
- Это хорошо, что с коротким - отвечал дядюшка Выдр, избавляя судака от внутренних органов, - нам-то ходить некогда, с утра до ночи тяжким трудом добываем себе корм насущный.
- Ах, это так мило, что Вы заглянули в наше скромное гнездышко, - проворковала тетушка Выдресса, почесывая ластой бархатистое брюшко. Тетушка Выдресса была прямой противоположностью дядюшки Выдра. Сохранив, несмотря на весьма зрелый возраст, стройность фигуры и гибкость тела, она обладала характером легкомысленным, веселым и весьма игривым.
- Не желаете ли рыбки? - томным голосом произнесла тетушка и протянула Хрюше сверкающую на солнце плотвичку.
- Нет-нет, спасибо, - быстро отвечал Хрюша, - я рыбку очень уважаю, но как-то больше после термической обработки, жареную там, и всяко-разно приготовленную.
- А вот и напрасно, - назидательно произнес дядюшка Выдр, - живая рыба самая пользительная, в ней все витамины и жизненные соки сохраняются. А как она во рте трепыхается, а потом еще долго в животе скачет и впоследствии вздрагивает. Впрочем, вкус и цвет у свиньи нет, то есть я хотел сказать - о вкусах со свиньей не спорят. - А может судачка? - продолжил дядюшка Выдр, умело выдирая мозолистой рукой кусок окровавленного мяса. Судачок-то поплотнее будет.
От этих кулинарных изысков Хрюше как-то малость поплохело, и как раз почему-то в области живота. Сдерживая тошноту, он дипломатично срыгнул и вежливо ответил,
- Нет-нет, благодарствую, сам только что из-за стола.
- Вот это правильно, - одобрил дядюшка Выдр. Воспитанный зверь, прежде чем в гости идти всегда пожрет хорошенько.
- Да, кстати, - продолжил Хрюша, стараясь вести подальше от гастрономических тем, - ведь у вас у выдров вода - родная стихия, не так ли?
- Именно так, - подтвердил дядюшка, в воде добываем мы тяжким трудом корм насущный.
- Скажите, а у вас никогда не возникало желания переплыть на другой берег с ознакомительной, так сказать, целью? - допытывал Хрюша.
- Ну, ты загнул, Хрюша, - обескураженно развел руками дядюшка Выдр, - каюсь, по молодости возникали и у меня такие глупые мысли. Даже как-то с друзьями собирались мы конкретно, да, собирались, но так как-то и не собрались. А потом повзрослели, началась другая жизнь, семья, быт, добывание кормов. Ну, оно и к лучшему, вода, конечно, наша родная стихия, но мы, выдры, к дальним заплывам не приспособлены, живем только в прибрежных водах, а Большая Река недаром морем зовется, попробуй ее переплыви. Тут лодка нужна, без лодки никак.
- А где ее взять лодку-то, - любопытствовал Хрюша.
- Ну, говорят, - отвечал дядюшка Выдр, - в Пеликаньих Землях остались еще какие-то старые лодки с лихих времен, только правда ли это, пойди теперь разбери.
Хрюша крепко призадумался. В пору ранней, и потому безбашенной молодости, он как-то раз забрался в пеликаньи владения, исключительно с целью расширения своего географического кругозора. Забравшись, Хрюша обнаружил к своему удовольствию, помимо топких болот, заросших тростником, камышовых проток и бамбуковых рощ, песчаные возвышенности, густо покрытые зарослями белой малины, полого спускающиеся к болотистым низменностям. Презрев низменности, Хрюша сосредоточился на малиновых возвышенностях и немедленно преступил к дегустации. По молодости Хрюша еще не знал, что белая малина является излюбленным десертом пеликанов после обильной рыбной трапезы. Как назло, как это часто в жизни бывает, неподалеку случился здоровенный пеликан, отдыхавший после плотного обеда и морально подготавливающий себя к изысканному десерту. Озадачившись подозрительным шумом и еще более подозрительным чавканьем, пеликаний поборол в себе послеобеденную лень и отправился на разведку. Обнаружив несанкционированное проникновение, сопровождающееся пожиранием частной собственности, птица впала в состояние повышенной свирепости. Неслышно подкравшись к Хрюше сзаду на своих широких перепончатых лапах, пеликаний изловчился. Хрюша-же, наслаждаясь насыщенным вкусом спелых ягод и громко чавкая, по мере их поедания, совершенно не подозревал о подкравшейся сзаду опасности.
Изловчившись, пеликаний прицельно уязвил Хрюшу своим зачетным клювом в нижнюю часть спины. Столь внезапно и звероломно уязвленный Хрюша вынужден был спасаться стремительным бегством, теряя по пути гаджеты, аксессуары и чувство собственного достоинства. С тех самых пор Хрюша как-то настороженно относился к пеликаниям, почитая их животными вздорными и крайне непредсказуемыми.
- А без лодки никак не получится? - расстроено пробормотал он. - Да брось ты, Хрюша, забей и забудь. Что за вздорные, право, мысли? Может, его и вовсе нет, этого Другого Берега? - увещевал его дядюшка Выдр.- Да как же нет? - воскликнул Хрюша, вон он там виднеется вдали тонкой полоской и смутный силуэт Синей горы как бы просматривается. - Вот в том-то и дело, - радостно воскликнул дядюшка Выдр, - что все оно как-бы смутно виднеется и еле просматривается исключительно в ясную погоду. А когда, к примеру, пасмурно, так вообще не виднеется и совсем даже не просматривается. Из чего следует совершенно логический вывод, что все это есть из себя вредный мираж и несбыточные надежды, - с хитрым прищуром закончил дядюшка Выдр.
Потрясенный глубиной житейского опыта дядюшки Выдра Хрюша смиренно опустил рыло и стал пристально любоваться анатомическим совершенством организма тетушки Выдрессы. Оценив Хрюшино любование, дядюшка Выдр слегка посуровел. - Что-то заболтались мы с вами, однако, как говорится, телу - дело, потехе - взгляд. То есть, тьфу, вы вроде прогулку совершаете?
- Типа того, - согласился Хрюша.
- Ну и совершайте ее далее себе на здоровье, а то, небось, уже и копыта затекли? И помни, Хрюша, пустопорожние разговоры и гиподинамия - это бич нашего времени.
С этим Хрюша не мог не согласиться и, горячо поблагодарив семейство выдров, за проявленное гостеприимство, продолжил свою оздоровительную прогулку с помощью затекших копыт.
3.
Хрюша не спеша шел по извилистой тропинке в густых зарослях ольхи, отгоняя копытом назойливых стрекозлов и других перепончатокрылых насекомых. Тропинка, петляя, все дальше уходила от берега и, наконец, вывела Хрюшу на опушку леса, поросшую папоротником и другими дикорастущими злаками. На краю опушки в окружении вышеупомянутых злаков, возвышался могучий вяз, оплетенный плющом и диким виноградом. Проходя мимо, Хрюша неожиданно услышал сдавленное кваканье над головой. Подняв рыло, он обнаружил большое дупло с двумя желтыми выпученными глазами посредине. Приглядевшись, Хрюша распознал в глубине дупла старую сову, которая таращилась на него подслеповатым взглядом.
- Добрый день, Сова, - вежливо поздоровался он.
- Ну, может кому-то он и добрый, проворчала старая, - а кому-то и нет. Раньше-то вот хорошие деньки бывали, днем я все больше отдыхала, поскольку по ночам трудилась на ответственной государственной службе.
- И какой же был характер Вашей трудовой деятельности? - чисто из вежливости спросил Хрюша.
- А я вредителей уничтожала, - радостно сообщила Сова и два желтых фонаря зажглись еще сильнее.
- Каких вредителей? Как уничтожали? - опешил Хрюша.
- Ну, разных всяких, тех, которые нашему лесу вредили, - продолжала гугукать Сова, - грызунов разнообразных, чтоб не грызли, болезных всяких, чтоб не болели, землеройных, чтоб не рыли, да всех теперь и не упомнишь. Да еще птиц этих поганых, как их там, балканов кажись.
- Бакланов, - машинально поправил Хрюша. - Так ведь нет у нас никаких бакланов.
- Да потому и нет, что мы их вывели. А которых не вывели - тех депозитировали.
- Депо что? - удивился Хрюша.
- Депозитировали - выгнали, то есть взашей в пустынные депозитарии на гиблые земли на предмет их постоянного проживания в местах для жизни неприспособленных. Ну, до чего вредные птицы эти балканы были, просто ужас. С этих балканов все безобразия и начались.
- А че так-то? А по-другому нельзя было? - спросил Хрюша.
- По-другому никак, - убежденно забулькала Сова. Время такое было героическое. Ну конечно случались досадные ошибки и мелкие недоразумения, как это теперь стало известно. Не спится какому-нибудь зверьку, так он, сдуру, из норы и высунется в неположенное время, а вот не надо высовываться, вредно это для здоровья. Или засидится в гостях допоздна, настоечки домашней много выпьет, не успеет вовремя домой доползти, так ведь сам и виноват, меньше пить надо было. Зато мы наш лес спасли, уберегли его от погибели неминуемой, для потомков сохранили. А потомки, впрочем, такие подонки оказались, рассеяно заметила птичка, вечно чем-то недовольны,
заслуги наши под сомнение ставят. Тут Сова подозрительно уставилась на Хрюшу.
- А что это вы, собственно, гражданин в разгар трудового дня по лесу без дела шляетесь?
- Я не шляюсь, я на законных основаниях, - с достоинством отвечал Хрюша.
- А где трудитесь, в области производства или в сфере общественного правопорядка? - не унималась престарелая, снедаемая старческим любопытством.
- И то и другое понемногу, - отвечал Хрюша, ничуть не покривив душой, ибо он ежедневно производил всякие мудрые мысли и размышления, а также поддерживал в своей малогабаритной норе образцовый правопорядок.
- В данный момент совершаю оздоровительную прогулку после длительного ночного, он хотел добавить "сна", но не успел.
- После ночного дежурства, - радостно крякнула старая ведьма. Так мы с Вами коллеги, что же Вы сразу-то не сказали. Впрочем, понимаю, понимаю, - заговорщически зашипела она, - я инструкции не забыла. - Ну что ж, рада, очень рада, - вижу, растет достойная смена, - продолжала скрипеть мерзопакостная старуха. - Да, кстати, у меня к Вам маленькая просьба, - не могли бы Вы довести до сведения Ваших кураторов... Нет, Вы поймите меня правильно, я ни на что не жалуюсь, государство по достоинству оценило мои заслуги, вот дупло мне выделили персональное, повышенной комфортности, но, к сожалению, с кормами что-то напутали. Да, присылают регулярно витамины всякие, БАДы, шпинат с брококолью, так ведь такое и свинья жрать не будет.
- Свинья не будет, - подтвердил Хрюша, и в голосе его зазвенели металлические нотки. Сова этого не заметила и продолжала чирикать,
- А иногда так мяска хочется, парного, с кровушкой, ну и, понятное дело, бекона там, шейки, грудинки, ветчинки нежной, розовой, что в клюве тает. Старушка ласково посмотрела на Хрюшу, - Вы уж будьте любезны, молодой товарищ, сигнализируйте вышестоящему начальству наказ ветерана невидимого фронта.
- А стрекозлы да слепни всякие, разве это мясо? Шелуха одна и никакого протеина. Мне бы хоть раз в месяц спец пайком, как в славные былые годы.
- Не извольте беспокоиться, - гаркнул Хрюша, вконец озверевший от словесного поноса. - Ваш трудовой наказ будет немедленно донесен до сведенья вышестоящего начальства, - и для убедительности Хрюша щелкнул копытами.
- Разрешите идти? Служба зовет. Враг не дремлет. Налево, кругом! И он поспешно ретировался под защиту высокого папоротника, скрываясь от гнусных излияний маразматической птицы.
- Заходите почаще, - неслось ему вслед. - Мне есть, что Вам рассказать, поделиться боевым опытом, секретами мастерства.
Но Хрюша ничего этого уже не слышал, продираясь в поисках свободы сквозь дремучие заросли крапивы и чертополоха.
4.
Продравшись сквозь кусты, Хрюша вывалился на узкую лесную тропинку. Выплевывая по ходу колючки, он побрел по ней, восстанавливая дыхание и душевное равновесие.
Может и правильно говорила все Сова, и вполне даже убедительно, но от речей ее внутри у Хрюши сделалось как-то особенно брезгливо и удивительно гадко. Так гадко, словно он пообедал в школьной столовой. Тропинка, тем временем, вывела Хрюшу на залитую солнцем поляну. Посреди солнечной поляны сидел давний Хрюшин друг - Зайчик, беседуя со своим другом Кротом. Беседа сопровождалась вдумчивым поеданием морковных корнеплодов, оранжевая кучка которых возвышалась посреди поляны. При виде корнеплодов дурное настроение окончательно покинуло Хрюшу, и непреодолимая жажда бескорыстного дружеского общения захлестнула его всецело.
- Привет, Кротик! Зайчик, ты ли это, старый друг? - радостно возопил Хрюша, широко разводя копыта рук для дружеского объятья.
- Хрюша, привет, дружище! Какого лешего тебя сюда занесло? - радостно возопил Зайчик, вскакивая и как бы совершенно случайно прикрывая телом желанные корнеплоды.
- Да вот задумал я совершить экстремальную экшкурсию, - неожиданно для самого себя выпалил Хрюша. - Хочу на другой берег смотаться на предмет, так сказать, обогащения географического кругозора и до темноты взад вернуться в родные Пенаты.
- Ну, ты даешь, - восхищенно охнул Заяц и присел, вновь открывая визуальный доступ к вожделенной морковке. - Подожди, Хрюша, но ведь, чтоб на другой берег попасть, надо море переплыть.
Необходимо отметить, что многие звери из уважения к Большой реке, называли ее морем, поскольку река действительно была очень широкой, и в ненастную погоду другого берега не наблюдалось, что реально делало ее похожей на бескрайнее море.
- Чтобы его переплыть, для этого нужно... немного подкрепиться, - деликатно вставил Хрюша, пристально разглядывая божью коровку, сидящую на кротовьем ухе.
- Ах, ну да, конечно, - воскликнул Зайчик. - Прости меня, Хрюша, но ты так огорошил меня своими необузданными фантазиями и смелыми идеями, что я совершенно позабыл об основах звериного этикета. Не желаешь ли ты, Хрюша, отведать морковного корнеплода? - А ведь и действительно, - изумленно воскликнул Хрюша, - а отчего же его в самом деле-то не отведать? Странно, что мне это совершенно не приходило в голову. Ну, раз ты Зайчик настаиваешь... И, получив из лап Зайца здоровенную морковку янтарного цвета, Хрюша принялся её смаковать, откусывая и заглатывая маленькими кусочками, строго соблюдая правила вышеупомянутого этикета.
Когда через несколько секунд с корнеплодом было покончено, Хрюша продолжил, - Чтобы море переплыть, необходимо надежное плавсредство, типа лодка.
- Как ты мудр, Хрюша, - восхищенно воскликнули звери.
- Но тут вот возникает маленькая проблема, продолжил продолжать Хрюша,
- Лодки, как известно, теперь не производятся, по причине их полной ненадобности, однако, как мне стало известно от хорошо информированных и достоверных источников, некоторые из них еще сохранились в Пеликаньих Владеньях. Остается сущий пустяк, договориться с пеликаниями и арендовать у них плавсредство, предложив им в качестве оплаты, к примеру, мешок морковных корнеплодов.
- Хрюша, ты пойми меня правильно, мне корнеплодов не жалко,- сказал Заяц, - но я с пеликаниями как-то не дружу, был у меня с ними по молодости негативный опыт, когда я...
- Можешь не продолжать, - прервал его Хрюша, птицы они вздорные и крайне непредсказуемые. Что я тоже знаю от хорошо информированных источников, весьма достоверных, - добавил он. - Может ты, Кротик, - звери с надеждой посмотрели на Крота.
- Извините, ребята, но у меня с пернатыми когнитивный диссонанс, уж больно некультурные твари, я, когда наружу выбираюсь, всегда перед поверхностью замираю и прислушиваюсь, не чирикает ли кто. А то моду взяли, как что-то из земли высунется, сразу клювом - хрясь! - Я еще понимаю, воробей какой-то, но пеликаний - нет спасибо, не надо. А вот присоединиться к вашей компании это я с удовольствием, если возьмете, конечно.
- А зачем тебе, Кротик, - удивились звери, - ты ведь под землей в основном обитаешь? - Да тоскливо там, - вздохнул Крот, все долбишь и долбишь эти чертовы недра, света белого не видишь, так жизнь и проходит.
- Однако, Недра - это наше национальное достояние, - вставил Зайчик.
- Да надоело мне это достояние долбить, так хочется уехать куда подальше от этих недров. Там даже и поговорить не с кем, одни черви безмозглые. Но питание, надо признать, отменное, сплошные протеины. Смотришь, ползет здоровенный такой, толстый, от жира лоснится, ты его - хвать зубами и заглатываешь не спеша, со вкусом. А ён не хочет, ён извивается.
- Да ладно тебе, Крот, с червями-то, замахали лапами звери, - ты по делу говори, по существу.
- А по существу могу вам сказать, - пропищал Крот, - ну достанем мы, к примеру, лодку, ну так ведь сама она не поплывёть, тут гребсти надо усиленно, из меня-то гребец, сами понимаете, как из дерьма пуля, на свету я совсем не боец, вижу-то плоховато, не то, что под землей в темноте. А вдвоем вы до другого берега за день не догребете, как ни старайся.
- А ведь и верно, - огорчились звери. Что же нам делать?
- Надо коллектив собирать, - отвечал Крот.
- Ну, я на это как-то не рассчитывал, - пробормотал Хрюша, - а что, без коллектива никак нельзя?
- Без коллектива не получится,- убежденно пропищал Крот, и от своего лица могу предложить вам достойную кандидатуру, моего старого приятеля - Осла.
- Ну, спасибо тебе, - закричали звери, - Осла- то нам как раз и не хватает для полного счастья.
- А вы не горячитесь, ребята, - продолжал Крот. - Осла, конечно, природа особым умом не наделила, скажем откровенно, тормозит парень, не догоняет. Зато он физически силен и очень вынослив, что в нашем случае, согласитесь, немаловажно. Кроме того - Осел - верный друг и преданный товарищ. Свинью ближнему никогда не подложит, у него на это мозгов не хватит. Крот повернулся к Хрюше, подслеповато моргая маленькими глазками. Свинья в данном контексте - это фразеологизм, ну ты понимаешь, Хрюша, типа - идиома.
- Да уж понимаю, - горестно воскликнул Хрюша, понимаю, как глубоко наше общество погрязло в трясине пещерного консерватизма и звериной нетерпимости. Что ни идиома - так обязательно свинья получается. Ну да ладно, проехали, - махнул он копытом.
- А ведь и впрямь, Хрюша, - встрял Заяц, - пусть Кротик Осла подключает, а мы пока сходим к Гиппопотаму, посоветуемся. Животное как-никак крупное, авторитетное, да и живет неподалеку, гляди, чего разумное и подскажет.
- Да я ж не против, - отвечал Хрюша, пойдем пообщаемся с этим, как его там - Гиппопо... тамтамом. А Осёл пусть Крота подключает. То есть, тьфу, наоборот. Да, кстати, - вопросил Хрюша у Крота, который уже наполовину ввинтился в земную твердь, а как же мы тебя Кротик информируем об окончательной собранности звериного коллектива?
- Да это проще простого, - отвечал Крот, - вы мне просто в дно постучите.
- В какое дно, - удивились звери?
- Ну, в смысле в почву, в землю, то есть, в национальное достояние. В конце концов, вдарьте, как следует, копытом, так я мигом появлюсь, я ведь под землей король. И звери, распрощавшись с Кротом, направились на встречу с Гиппопотамом.
5.
Спустившись вниз по тропинке, друзья скоро дошли до края небольшого уютного болотца, густо поросшего изумрудной ряской. По центру болотца визуально наблюдалась огромная коричневая туша крупногабаритного животного, которое нежилось под лучами жаркого солнца, лениво перекатывая жиры на предмет всестороннего загара. Вышеупомянутая туша, проживающая в данном болоте, принадлежала гражданину Гиппопотаму, которого некоторые звери за глаза, конечно, называли просто - "Гиппопо", а некоторые, особенно вредные, находясь вдалеке, фамильярно обзывали Гиппопием. Приблизившись к краю водоема, Хрюша радостно гаркнул,
- Добрый день, товарищ Гиппопотам. Туша резко всколыхнулась, и на конце ее внезапно обнаружились маленькие ушки и не менее маленькие злобные глазки.
- Это вы к кому обращаетесь, животныя, - ко мне, что ли?
- Ну дык, ясен пень, к вам обращаемся, уважаемый, - смущенно пробормотал Хрюша, не ожидавший такого холодного приема.
- Вы что, молодешь, с утра пораньше грибами закусили, что ли? - продолжал Гиппопо, стряхивая с себя зеленую ряску. - Какой это я вам Гиппопотам? Я, если хотите знать, я самый, что ни на есть, Гиппопатут, законопослушный гражданин и преданный патриот своего болота. А упомянутый вами Гиппопотам, он по определению проживает там, на другом берегу за Синей Горой. Крайне неприятная, должен вам сказать, личность.
- Как, - в изумлении воскликнули звери, вы были там, на другом берегу? За Синей Горой? И общались с этим крайне неприятным Гиппопо. Как его там Гиппопотамом?
- А кто ж меня туда, - начал Гиппопа и пафосно оборвал, - меня туда никаким калачом не заманишь. Тут моя родина, моя, в конце концов, кормовая база. Конечно, - вздохнул Гиппопий, - хотелось бы расширения ассортимента, но, с другой стороны, чем богаты - тем и рады. Где родился - там и пригодился.
- Похоже, здесь не прохонже, - сказал Зайчик, взяв Хрюшу под локоток, - гуляем мимо.
- Подожди, Заяц, тихо отвечал Хрюша, - в конце концов, ты сам меня сюда притащил к этой жирной кладези авторитетной глупости. Последняя попытка. И Хрюша примерзко завыл удивительно слащавым голосом, вежливо пританцовывая на задних копытах.
- Глубоко всеми уважаемый товарищ Гиппопотут
- Да-да, я вас слушаю, - заинтересовался Гиппопа.
- Как Вы ранее изволили мудро заметить, с присущей исключительно Вам политической прозорливостью, расширение ассортимента кормовой базы приведет к неуклонному повышению уровня жизни всех граждан нашей лесной федерации и скорейшему достижению полного социального согласия, что в свою очередь повлечет дальнейшее углубление и расширение многополярности мира и приведет к окончательному торжеству нашей звериной идеологии.
- Да разве я такое? - удивился Гиппопо, - и, подумав, добавил, - ну да, теперь припоминаю. Я именно так и говорил.
- Исходя из вышесказанного, - продолжал Хрюша, - если исключительно с целью достижения вышеупомянутых вами же самим поставленных задач, будет предпринята ознакомительная, так сказать, экскурсия на Другой Берег на предмет расширения географического кругозора и кормовой базы, согласны ли Вы принять в ней посильное участие, внеся в нее свой бесценный интеллектуальный потенциал.
- Ну уж больно как-то это неожиданно, - отвечал Гиппопа, хотя, почему бы и нет? Впрочем, для этого потребуется сплоченный звериный коллектив, не говоря уже о полном согласии и одобрении вышестоящих, так сказать... Но, пока-что, молодешь, не вижу я никакого коллектива, поросенок с зайцем это не коллектив, а так, курам на смех, - продолжил Гиппопа, - вновь впадая в состояние подозрительной раздражительности.
- Коллектив завтра будет, - уверенно отвечал Хрюша.
- Ну дык завтра и приходите, если только дождя не случится, проворчал Гиппопий.
- А с чего это ему случиться, - удивились звери, поглядывая в безоблачное небо.
- Народная примета, однако, - насмешливо отвечал Гиппопотут, - свинья расхрюкалась - это к непогоде, и, прежде чем Хрюша успел сформулировать достойный ответ, жирная туша проворно погрузилась в илистые пучины изумрудного болота, выделяя при этом несметное количество вонючих пузырей, который, лопаясь на поверхности, обогащали атмосферу нестерпимым зловонием удушливого смрада. Спасаясь от газовой атаки, Звери удивительно быстро поскакали вверх по дорожке.
- Умеешь, же ты, Хрюша, с животными обращаться, восхищенно восклицал Заяц, - даже Гиппопия на нашу сторону перетянул.
- Да, не нравится мне все это, - на скаку отвечал Хрюша, - я ведь просто хотел...
- Хрюша, ты ведь уже взрослый, - набегу отвечал Заяц, - сам понимаешь, без коллектива никак, а Гиппопий, он хоть и порядочная вонючка, между нами говоря, но сейчас просто время такое, кто не воняет, тот в мейнстрим не попадает.
Вскоре друзья достигли возвышенности и, остановившись, перевели дух, наслаждаясь смолистым воздухом зеленых насаждений. Солнце, тем временем, уже стремилось к закату.
- Ну что, Заяц, пора и по норам, - вздохнул Хрюша, скоро темнеть начнет.
- Пора-пора, - отвечал Заяц, - на сегодня мы уже хорошенько потрудились. Утро вечера мудренее. И они свернули на тропинку, которая, полого спускаясь, вела их к дому.
Обойдя цветущий шиповник, друзья неожиданно наткнулись на Лося, планомерно объедающего молодые веточки березняка, растущего вдоль дорожки. Лось, будучи животным весьма грозным, поскольку мощное мускулистое тело его, стоящее на высоких крепких ногах, было увенчало огромными разветвленными рогами, слыл при этом зверем удивительно спокойным и миролюбивым, чему немало способствовало регулярное употребление им на ночь пятнистых мухоморов. Грибочки эти для большинства зверей продукт несъедобный и в чем-то даже ядовитый, конкретно на Лося действовали очень пользительно, восстанавливая его кишечно-щелочной баланс и поддерживая тем самым умиротворение души и плавность мысли.
- Здорово, ребята, - радостно воскликнул сохатый при виде зверей. - Решили прогуляться перед сном?
- Мы тут не просто прогуливаемся, - сурьёзно отвечал Хрюша, - мы тут совершаем собирательную прогулку.
- И что же вы собираете? - доброжелательно воскликнул Лось, - выплёвывая ошмётки березовых листьев.
- Выполняем миссию по созданию звериного коллектива, с целью ознакомительной поездки на Другой Берег для расширения географического кругозора и углубления ассортимента пищевой базы. Что, кстати, полностью одобрено и санкционировано авторитетным гражданином Гиппопатутом.
- Так я за всегда рад, - затрубил лось, - я с превеликим удовольствием, возьмите меня с собой, ребята.
- Обязательно возьмем, - отвечали звери, - мы собственно за этим и пришли.
- А когда выступаем? Я готов хоть сейчас, лишь бы погода не испортилась.
- А что с погодой-то, - подозрительно спросил Хрюша, - опять свинья виновата?
- Да что ты, милый, - отвечал Лось, - просто кости мои старые ноют, а это не к добру, это к перемене погоды. Так что завтра с утреца - слегонца, - продолжал Лось, - только свисните. Я зверь очень чуткий, вмиг прискачу.
- Ну, хорошо, - степенно отвечал Хрюша, - можно и с утреца, где-то после обеда, надо ведь подготовиться, коллектив проинструктировать.
- Буду ждать с нетерпением, - ответил Лось и скрылся в густой чащобе.
6.
Друзья, распростившись с Сохатым, отправились по домам. Солнце тем временем, садилось. Подул холодный ветер, заметно посвежело. Издалека, с Другого Берега, надвигались свинцовые тучи. Чирикающие и стрекотавшие поспешно заткнули чирикалки и стрекоталки, прячась под защиту гнездов и дуплов. Все стихло и замерло в ожидании грозы, только вдали, в диких болотах, зловеще каркал асоциальный баклан. Звери, распростившись на развилке у куста плакучей ивы, поспешили домой. Обойдя ее густые ветви, Хрюша вышел прямо к дому и остолбенел от изумления. На низеньком крылечке, у входа в его малогабаритное жилище, сидел, сверкая шелковистым мехом в лучах заходящего солнца и приветливо улыбался, Мудрый Росомах.
Росомах в звериной иерархии заведовал науками и искусствами, включая также изучение истории, как прошлого, так и будущего. Науки, как впрочем, и искусства, для большинства зверей были сферами крайне непонятными и очень непривычными. Как все непонятное и непривычное, ничего, кроме вполне естественного раздражения, и весьма обоснованной подозрительности они не вызывали. Лесные власти, по причинам, им самим до конца не понятным, считали, что занятия эти, в разумных пределах, конечно, являются предметами, сколь бесполезными, столь и безвредными, и потому Мудрого Росомаха пока что терпели. Ибо всем хорошо известно, что избыток искусств и чрезмерная тяжесть наук, вызывают несварение желудка, что, в свою очередь, приводит к помутнению рассудка, сопровождающемуся призывами к насильственному свержению государственного строя и акциям гражданского неповиновения. Мудрый Росомах отвечал звериному миру полной взаимностью, стараясь лишний раз никому глаза не мозолить. На широких столичных променадах и оживленных тусовочных полянах встретить его было никак не можно, ибо, как справедливо полагал он, при таком к себе отношении "лучше жить в глухой провинции у моря". Впрочем, и определенного местожительства, как такового, у него не имелось. Росомахи, по природе своей, обитая единолично на большой территории, привыкли к постоянному перемещению, проходя за день весьма приличные расстояния. Среднегабаритный Росомах обладал весьма развитой мускулатурой, и длинными когтями, скрытыми в глубине широких пушистых лап. Природа, к тому же, снабдила его большим количеством страшных акульих зубов, которые он неизменно скрывал, маскируя за вежливой улыбкой. Так, что даже большие медведи и одичавшие волки внезапно столкнувшись с ним на глухой тропинке в Большом Буреломе, общались крайне почтительно и весьма лаконично, избегая каких-либо недоразумений, могущих вызвать неприязненное отношение. Ходили слухи, что раз - два в году Росомах тайно встречается со своими сородичами, из запредельных лесов, лежащих за Великой Топью, и что во время этих таинственных встреч они делятся друг с другом своими зловещими познаниями и совершают мерзкие языческие ритуалы, чтобы задобрить древних лесных богов и добиться их покровительства. Насколько это соответствует действительности никто, конечно, не знал, но все твердо верили, что именно так оно и есть на самом деле. Поэтому, при виде Мудрого Росомаха, Хрюша остолбенел от изумления, затем оробел, а далее, окончательно сконфузившись, не нашел ничего лучшего, как всплеснуть копытами и выпалить набор банальных и вульгарных фраз.
- Ба, какие звери к нам пожаловали, что ж Вы, уважаемый, не предупредили, я бы накрыл поляну.
- Да ладно тебе, Хрюша, отвечал Росомах, улыбаясь, - пустое это все, обойдемся без поляны. Ты лучше присаживайся, места тут на двоих хватит, разговор к тебе имеется. И Хрюша присел, обмирая от любопытства. - Слыхал я, ты экспедицию собираешь на Другой Берег, - продолжал Росомах.
- Так точно, - воскликнул Хрюша лаконично, чтобы не ляпнуть очередную глупость, и, все же, не сдержался, - Чё, уже настучали?
- Настучали - не настучали, - Росомах слегка поморщился, - считай, птички начирикали. А меня возьмешь, если ты не против, конечно?
- Сочту за честь, - взвизгнул Хрюша и попытался вскочить, чтобы изобразить вежливый полуприсед или что-то типа того.
- Сиди, сиди, Хрюша, - Росомах удержал его за плечо, - в копытах правды нет. А вот скажи, как ты собираешься Большую Реку пересечь?
- В том-то и загвоздка, - затараторил Хрюша, нужно плавательное средство, типа лодка, а такое счас не производят за ненадобностью, а у Пеликанов есть старые, да только я к Пеликаниям...
- Да понял я, понял, - мягко перебил его Росомах. - Достану я лодку, завтра к обеду ждать буду в бухте, где Выдры живут. Не подведешь?
- Да я уж постараюсь, - отвечал Хрюша, - лишь бы все без накладок получилось.
- А ты не волнуйся, все у тебя получится. Есть в тебе, Хрюша, что-то такое... Впрочем, иди-ка ты лучше спать, а завтра встань пораньше, тем более гроза скоро. А там, похоже, и буря разразится. Но к утру все пройдет.
И действительно первые капли дождя застучали по крыше.
- А откуда Вы все это знаете, изумленно спросил Хрюша, - про дождь, про бурю?
- Да вот знаю и все, такое у меня природное свойство, - уклончиво ответил Росомах и добавил, - пожалуй, пойду я потихоньку.
- Подождите, подождите, - воскликнул Хрюша. - Куда же Вы в такую погоду на ночь глядя? У меня в норе чисто и сухо, места хватит, и теплая шкура имеется дополнительная, прабабушки, - скорбно добавил Хрюша. - Я Вам в зале постелю.
- Спасибо, отвечал Росомах, - большое тебе спасибо. Но у меня еще кое-какие дела остались, да и лежка надежная неподалеку имеется. Так что давай попрощаемся до завтра.
- Да как же Вы, право, - начал было Хрюша, - но его перебил оглушительный удар грома. Он на мгновение зажмурил глаза, а когда открыл их, то, вдруг, обнаружил, что Росомах исчез, растворившись в густой пелене дождя, вовсю забарабанившего по земле.
Зайдя в дом, Хрюша аккуратно закрыл входную дверь на засов, поспешно заглотил вяленый корнеплод, оторвав его от связки, висящей на кухне, и отвергнув по причине крайней усталости гигиенические процедуры, повалился на кровать, широко откинув копыта. Он хотел еще о чем-то подумать, составить план, проработать детали, но ударив рылом в подушку, Хрюша моментально заснул.
7.
А ночью действительно была гроза и ураган. Все эти природные катаклизмы понаделали в лесу немало бед. Были затоплены низины, повалено много старых деревьев, поломаны ветки молодых. Красивые цветущие поляны и ухоженные звериные тропы были завалены некрасивой грязью и разнообразными обломками. Но к утру, как и обещал Мудрый Росомах, все внезапно закончилось. Небо очистилось от туч, ветер стих, дождь прекратился, и взошло солнце. С первыми его лучами из переполненных муравейников выползли миллионы муравьев гастарбайтеров и дружно принялись за уборку лесной территории. Так что когда Хрюша неожиданно рано для самого себя вышел из норы, стряхивая остатки крепкого здорового сна, он и не заметил никаких следов погодных безобразий. Тем более что ум его был всецело поглощен мыслями о предстоящем путешествии.
Бодро доскакав до Заячьей поляны, он встретился с Зайцем, а также познакомился с Ослом, который пасся неподалеку, меланхолично пожевывая мокрую травку. Друзья не мешкая поспешили к Гиппопотуту.
Подойдя к краю болотца, звери деликатно стали окликать, погруженное тело, стараясь избежать излишнего выделения смердоносных газов. Однако, Гиппопотут был тут как тут, словно заранее их поджидал, хотя виду и не подал.
- Здравствуйте, молодые звери! - удивленно произнес он, вспучиваясь над изумрудной ряской, - вы, собственно, ко мне, что ли? По какому, позвольте узнать, вопросу?
- А как же, - бодро начал Хрюша, - мы ведь вчера уже все обсудили на предмет ознакомительной экскурсии.
- А, ну да, что-то припоминаю, - рассеяно отвечал Гиппопа. Приходила какая-то мутная свинья с товарищем Зайцем, хорошо хоть, что не с гусем, - насмешливо добавил он. Вроде обещала коллектив собрать.
- Коллектив собран, - четко и холодно отвечал Хрюша, стараясь держать себя в копытах.
- А, вижу, - продолжал насмехаться Гиппопий, - порося, заяц и в нагрузку вот это ходячее иа-иа недоразумение. Ничего не скажешь, хорош коллектив.
- Еще Крот будет, - выпалил Заяц.
- А, ну да, Крот! - радостно забулькал Гиппопа, - но конечно, без Крота то нам никак, такое ценное животное! Как же мы без Крота?
- Сейчас к нам Лось присоединится, - резко оборвал Хрюша, продолжая держать себя в копытах.
-Чей-то не вижу я никакого Лося, - фыркнул Гиппопий, - или вы что хотите сказать, вот это ваш Лось, что ли? - он мотнул башкой в сторону Осла. Что-то усох сильно ваш Лось, да и роги ему, видать, обломали.
- Сохатый, ты где? - завопили звери, - Ау, Лось! Тебя все ждут!
Тут же послышался неясный шум, затем вполне ясный треск. Из глубины лесной чащобы топча подлесок, пулей вылетел Лось и радостно поскакал им навстречу, гордо размахивая мощными рогами.
Появление сохатого склонило чашу весов в пользу Хрюши. Гиппопа заметно повеселел и пошел на попятную.
- Ну, это другое дело, если Лось с нами, тогда конечно. Не хотелось бы покидать родные Пенаты, но раз общественный долг зовет, значит придется. Интересы отечества превыше всего. Кстати, о птичках, вернее, об отечестве, а санкционирована ли наша экшпедиция вышестоящими субстанциями? - спросил Гиппопотут, - вновь впадая в состояние крайней подозрительности.
- А зачем? - беспечно брякнул Хрюша. - Разве это так необходимо?
- Это не только необходимо, - отрезал Гиппопа, - это обязательно. Это так положено вышестоящими для всех загранпоездок.
- Хотел бы я знать, кто это на нас всех сверху полОжил? - про себя пробормотал Хрюша.
А сам повернулся в поисках вышестоящих субстанций. И обнаружил их сразу две, Осла и Лося. Оба были явно выше его.
- Ну, вы тут, значит, как бы типа чего? - Задал Хрюша лаконичный вопрос.
- Ну, мы тут, значит, как бы типа того. Пешком стоим, - четко отвечали звери.
- Вуаля! - Хрюша развернулся взад. - Уважаемый товарищ Гиппопотут, не извольте сомневаться, сверху получено полнейшее разрешение и всестороннейшее одобрение.
- Ну и ладненько, - отвечал Гиппопа. Я, со своей стороны, внесу свою лепту и дополню коллектив двумя весьма достойными членами, моими друзьями - Дятлом и Шакалом.
- Да, конечно, - смущенно забормотали звери. - Они, понятно, члены и всяко - разно, но вот насколько достойные?
- А что такое, - удивился Гиппопий, - собственно, в чем проблема?
- Да вот этот Шакал, на фиг он нужен? Он же только шакалить и умеет. А Дятел, тем более, он ваще стучит с утра до ночи. Глядишь, и настучит кому не надо.
- А вот этого не надо, - сурово оборвал Гиппопатут, - "кому не надо". Дятел мой старый друг и верный товарищ. Правильно воспитан и идейно подкован. Так что, если и настучит, то, как раз кому надо. Мне, то есть. А уж про Шакала я и не говорю, - продолжал Гиппопа, - уж больно однобокий коллектив у вас, однако, сложился, все какие-то мутные гуманитарии, без определенного места занятий и образа жизни. За исключением Лося, конечно, - и Гиппопий вежливо поклонился в сторону сохатого. Как же вам непутевым без представителя силовых структур, кто же вас убогих по периметру защищать будет и поддерживать внутри коллектива конституционный порядок.
Как будто заранее ожидая, послышался шум крыльев, злобный скулеж, и на плечо Гиппопию приземлился Дятел, а к краю болота подполз Шакал, прятавшийся в кустах.
- И вообще, что мы тут делим сало неубитой свиньи? - развеселел Гиппопа, - на другой берег как попадем? По воде яки посуху?
- На другой берег попадем с помощью плав средства, - достойно отвечал Хрюша, - типа лодка. Мудрый Росомах обещал пригнать к Бухте Выдр, он к нам, кстати, тоже присоединится.
- Ну, вот еще, - недовольно фыркнул Гиппопотут, - только нам еще всяких мудрых тут не хватало. Впрочем, если обещал лодку достать, ладно, как- нибудь стерпим. Один ум хорошо, - Гиппопа выразительно постучал себя по лбу, - а два лучше.
8.
- Так поспешим же скорее к берегу, - радостно закричали звери, переминаясь с ноги на ногу.
- Да подождите, же вы, несобранные мои, - ласково осадил их Гиппопа, - поспешишь - зверей насмешишь. Как же можно вот так запросто отправляться в столь рискованное и опасное путешествие, не имея под собой основательной кормовой базы.
- Я ваще-то предполагал однодневную ознакомительную поездку, - начал было Хрюша, чувствуя, что Гиппопотут берет инициативу в свои могучие лапы, отодвигая автора идеи, то есть его, Хрюшу, на второстепенную роль.
- Ну и предполагай себе дальше, ознакомительный ты наш, - спокойно отвечал Гиппопа, а наш дружный коллектив отправится на сбор корнеплодов, грибов и ягод, а также витаминных и бодрящих трав. Слышал я, на дальних полянах урожай еще не собран, и корма там имеются в изобилии.
- Вот это верно, вот это мудро, - поддержали звери, - без кормов нам никак, да и бодрящие травы в пути не помешают.
- А хорошо бы еще и веселящих настоек, - добавил кто-то, - и побольше, для поддержания, так сказать, трудового энтузиазма.
- С настойками придется обождать, - сурово обрезал Гиппопа, лодка не резиновая. Вот вернемся, выполнив все цели и задачи, поставленные перед нами Вышестоящими, тогда и погуляем на славу. Кстати, Заяц, ты нас тарой обеспечишь для транспортировки кормов?
- А то! - отвечал Заяц, - тары у меня от морковки вполне достаточно.
- А если что, - добавил Лось, - я своей поделюсь. Бочки у меня имеются дубовые от моченых мухоморов, ну и всяких там других заготовок на холодное время, - смущенно добавил он. Для такого дела незатоваренной бочкотары не жалко.
- Вот насчет дубовых сохатый все правильно говорит, - одобрил Гиппопотут, - сразу видно - зверь с пониманием. Кора дуба - это наше все. Лучшее лекарство от всех животных хворей, не то, что все эти новомодные пилюли, БАДЫ и прочие ненасыщенные гадости. Нам, зверям, это все чуждо, нам, животным правильным, понасыщеннее надо, поплотнее, поддубовее, так что корой тоже запастись не помешает.
Звери, тем временем, бодро поднялись по тропинке к кромке леса и углубились вглупь, где в глупине его скрывались дальние поляны, богатые урожаем. Хрюша шел где-то сбоку, поминутно спотыкаясь, поскольку не столько смотрел под копыта, сколько мучительно пытался понять, кто такие эти Вышестоящие, и какие конкретно цели и задачи они, без его ведома, перед ним уже поставили. И, главное, на фига все это ему нужно?
Коллектив же, находясь в состоянии эмоционального возбуждения, громко делился промеж себя впечатлениями о прошедшей буре, а также всякими лесными байками, небылицами и прочими страшилками.
- На дальних полянах, - визгливо объяснял Заяц, - нам всем лучше поближе держаться, - там, говорят, опять свирепый Попкощип объявился.
- Это еще, что за радость такая? - удивился Хрюша, поскольку новость о появлении Свирепого Попкощипа вывела его из состояния мучительных размышлений.
- Ничего себе радость! - отвечал Заяц, - я с такой радостью врагу встретиться не пожелаю.
- Да нет, продолжал Хрюша, - я просто интересуюсь, откуда он взялся, свирепый такой. Не мог же он ниоткуда появиться, вот просто так.
- Ясен пень, не мог, ты вспомни школьные уроки животнознания, раздел "Люби и знай свой звериный край".
- А, понятно, - догадался Заяц, - прогуливал, значит. Однако, если бы ты, Хрюша, не сачковал, то знал бы, что встречается в наших краях такое редкое животное - Щипкопоп Гладкошерстый. Зверь он спокойный и миролюбивый, все больше в берлоге спит. А когда проснется, может, конечно, и ущипнуть раз, другой, но ласково так, шутейно. Но вот если он вовремя не успеет в берлогу залечь, тогда беда. С первыми осенними заморозками у него крышу напрочь сносит, и он трансформируется в Попкощипа Свирепого. Такому в щипальцы попасть, спаси нас Лесные Боги. Защиплет до полной потери трудоспособности. Мать родная не узнает.
- Пожалуй, лучше нам всем поближе держаться, - решили звери, внимательно слушавшие Заячьи байки.
Тем временем дальние поляны были достигнуты. И не только достигнуты, но и быстро освоены и окучены, поскольку урожай на них поспел действительно знатный. Не покладая лап своих, звери воодушевленно собирали бурые корнеплоды, среди которых временами попадались и белые, деликатесные.
Даже Гиппопотут, несмотря на громоздкие масштабы и малоподвижность образа жизни, грациозно порхал по полянам, ловко раззявывая тару и отоваривая ее собранными корнеплодами, по мере поступления. Когда вся тара и бочкотара энергичными стараниями коллектива были затаварены полностью, звери решили сделать короткий привал перед предстоящим походом. Решив так, животные разбрелись по полянам, и стали гнездится в душистых травах, высоких папоротниках и прочих зарослях.
- Ой, - взревел, вдруг, Осел, - ой-ой-ой.
- Ну, что такое? Что случилось, - недовольно заворчали угнездившиеся звери.
- Меня что-то внезапно укололо сзаду в нижнюю часть спины, - оправдывался Осел.
- Ты, это, ты кончай Осел свои козлиные шутки, - отвечали звери, встревоженно высунув морды из травы.
- Да какие уж тут шутки, - продолжал стенать и плакаться Осел, - так больно укололо, ну, прям как ущипнуло. А теперь саднит и чешется ужасно.
Звери испугано вскочили, тревожно уставившись на кусты.
Кусты, тем временем, зловеще заколыхались. Наверху, в небесных сферах заблудившаяся тучка влезла на солнце и вмиг все вокруг изменилось. Как-то сразу потемнело, помрачнело, сделалось замирательно и боязливо. Заметно посвежело. Их кустов послышалось кровожадное урчанье. Животные осторожно попятились, мужественно прячась друг за друга. Кусты колыхались все зловещее и зловещее, подул ледяной ветер, посыпались листья, кровожадное урчанье делалось все кровожаднее и кровожаднее. Затрещали вековые стволы, ломаясь под тяжестью исполинского тела. Кусты стали медленно раздвигаться.
- Свирепый Попкощип, - в ужасе закричали звери и разбежались кто куда.
9.
Раздвижные кусты раздвинулись окончательно, и на поляну выкатился маленький ежик. Выкатившись, Ёж протер заспанные глаза, недоуменно озираясь по сторонам.
- Странно, мне кажется, я отчетливо слышал голоса, приснилось мне это, что ли?
Подняв мордочку, Ёж неожиданно обнаружил Хрюшу, одиноко сидящего на вершине могучего дуба. Узрев Хрюшу, он слегка удивился.
- Хрюша, ты ли это? - удивленно воскликнул Ёжик. - И зачем ты с дуба... То есть, на фига ты туда залез?
- Друг, ну ты же должен понимать, - грустно всхрюкнул Хрюша, срочно придумывая достойный ответ. - Таковы трагические обстоятельства моей сложной и неприкаянной жизни. Она бросила меня и ушла с другим, недостойным, променяв мой могучий интеллект, мои креативные, и потому ей непонятные, деликатные приставания, все это она отвергла, коварная, предпочтя мне фальшивый блеск и показную роскошь гламурного мира.
- И что теперь? Кто я теперь? - продолжал завывать Хрюша замогильным голосом. - Что делать мне, несчастному? Только броситься головой вниз со скалы влюбленных в бездонные пучины бушующего моря, - и как бы обозначая столь безрассудный поступок, Хрюша нырнул рылом вниз, крепко держась копытами за развесистую крону дуба.
- Ты обожди, обожди, Хрюша, - завопил Ёжик, испуганно размахивая лапками. - Нет, ну я понимаю, там, со скалы влюбленных, рылом вниз, в пучующие бздины, и всяко разно... Но с дуба в чертополох с голой задницей рухнуть - нет, ну это, право, оксюморон какой-то.
- А ведь и впрямь оксюморон, - удивленно согласился Хрюша, ловко спускаясь вниз по шершавой коре дуба.
Со всех сторон стали подтягиваться разбежавшиеся звери. Из барсучьей норы опрометью выскочила Барсучиха с вытаращенными глазами, и поджав мокрый хвост, прыскнула в густую листву, сверкая пятками. Вслед за ней выскочил Заяц с вытаращенными глазами, и поджав уши, прыскнул под защиту Хрюши, также сверкая пятками. Вслед за этим из норы вылез жирный Барсук, ворча и ругаясь, с различными колющими и режущими предметами в обеих лапах. Обезоруженный ярким солнцем, Барсук растерянно заморгал глазами, погрозил Зайцу колюще-режущими предметами, и, обозвав его, Зайца, то есть, почему-то кобелем необузданным, неспешно скрылся взад сильно ругаясь на Барсучиху.
Откуда-то снизу, весь залепленный грязью, трусливо скуля, подползал Шакал. Откуда- то сверху тревожно каркал Дятел. Из дупла развесистой клюквы испуганно выглядывал Гиппопий.
С вершины корабельной сосны с достоинством спускался Лось, лишь под самый конец слегка заплутавши в ветвях рогами, Сохатый мотнул башкой, и, стряхнув с корнем выдранное дерево, горделиво присоединился к животным. Вскоре все подтянулись, все еще с опаской оглядываясь по сторонам.
- А вы, собственно, тут как бы типа чего? - продолжал удивляться Ёж.
- Ну мы тут типа того, кормами запасались, - начал обстоятельно излагать Хрюша и проинформировал Ежа о предстоящей экспедиции.
- Вот здорово, - обрадовался колючий, - а меня возьмете?
- Конечно, возьмем, - отвечал Хрюша, - Нам лишний трудящийся не помешает.
- При слове "трудящийся" Ёжик слегка смутился, и тут же перевел стрелки, - А что вы, собственно, разбежались, как ошпаренные?
- А мы собственно, - продолжал объяснять Хрюша, - А кстати, собственно, где же Осёл?
Все стали озираться по сторонам.
- Иа-Иа, Ау? Ослик, покажи личико.
- Сюрпрайз, - заревел Осёл и свалился с ёлки на голову сплоченному коллективу.
После короткого замешательства, вызванного безобразной выходкой Осла, звери потихоньку пришли в себя, потирая ушибленные репы и слегка поругивая парнокопытное животное.
- А мы, собственно, разбежались, - объяснял Хрюша Ёжику, - потому что испугались, - Не, ну ни я, конечно, но остальные, Свирепого Попкощипа.
- Кого, кого? - продолжал продолжать удивляться и без того удивленный Ёж. - Это что еще за хрень за такая? Не, я понимаю еще Щипкопоп Гладкошерстый, редкий зверь, но пару раз встречался, общались накоротке, так он зверь социально адаптированный, адекватный, а ваш этот самый Свирепый, да нет, это ребята, право, самые что ни на есть народные байки, небылицы и прочие суеверия.
- Ну ни фига се, какие больнючие, однако, суеверия, - возмутился Осел - Кто же это меня так сильно ущипнул в нижнюю часть спины, когда я под кустами гнездился на предмет культурного отдыха.