Люблю, знаете ли, посидеть в дальнем углу пещеры, когда всё племя уже спит, и когда не надо с раннего утра подниматься на коллективную охоту. Я пристраиваю факел в расщелину прямо над головой, устраиваюсь поудобнее на бизоньих шкурах и перелистываю свой дневник. Я начал вести его очень давно, с тех далёких, незапамятных времён, когда мой школьный друг ещё не был Президентом, а я - его Помощником. Но курящая часть племени безжалостно использовала начало дневника на самокрутки, и только ценой неимоверных усилий мне удалость спасти оставшуюся часть. Это страницы, в которых описываются события, предшествующие Катастрофе. Некоторые соплеменники называет Катастрофу Чудесным Спасением. Действительно, происшедшие события можно расценивать по-разному. Я и сам ещё до конца не определился, что же это было. Поэтому так часто и перечитываю дневник, пытаясь сквозь торопливые неровные строки нащупать ответ на жгучий, нерешённый до сих пор вопрос - непоправимо ошиблось ли человечество или выбрало единственно правильный путь в нелёгкой кризисной ситуации... Сложный и запутанный вопрос! Что ж, почитаем ещё разок...
Нынешняя первая страница когда-то была вовсе не первой. Теперь же дневник начинается с того дня, как начались основные события.
Сверху на надорванной странице я надписал угольком толстую цифру "один", что означает "День первый".
1
"...у Директора ЦРУ что-то запищало. Так у него пищит, когда приходят секретные сообщения.
Я, как и все в зале, мысленно чертыхался, пока Директор ЦРУ, не торопясь и явно наслаждаясь своей значимостью, раскладывал на столе джеймсбондовский ноутбук со спутниковой антенной. Была суббота, всем хотелось по домам, Президента ждал гольф, меня - рыбалка, а этот любитель дешёвых эффектов тянул время...
Глава ЦРУ прочитал полученное сообщение и перевёл задумчивый взгляд на меня.
Наш Президент бодро поинтересовался:
- Ну, кто сбежал на этот раз?
Президент не особенно волновался по поводу срочных сообщений ЦРУ. В девяти случаях из десяти, все эти секретные сообщения оказываются *** (слово перечёркнуто, сверху дописано - "мыльными пузырями"). Неделю назад пришло экстренное сообщение: из вашингтонского зоопарка сбежали два ядовитых питона и уползли в сторону Белого дома. Всех эвакуировали на пяти вертолётах. Через час выяснилось, что ядовитых питонов не бывает, потом пришло уточнение: сбежали вовсе не питоны, а еноты...
О действительно серьёзных событиях Президент узнавал по CNN.
Директор ЦРУ молча ударил пальцем по клавише ноутбука. На нашем большом экране размером в полстены высветились строки:
" Срочное сообщение с археологических раскопок в Каньоне Большого Билла.
В культурном слое стоянки первобытных людей (ранний палеолит) обнаружен личный дневник господина Помощника Президента. Кодовый замок на дневнике не вскрыт.
Старший агент ЦРУ - подпись неразборчива".
Теперь уже и остальные члены Совета Безопасности перевели взгляд на меня. Все знали, что я давно веду дневник, с дальним прицелом на мемуары. Никто не был против, потому что Президент был не против. Я похлопал себя по нагрудному карману и успокоился.
- Фальшивка! Мой дневник существует в единственном экземпляре и он всегда со мной!
Я достал и продемонстрировал присутствующим синюю кожаную книжечку с моей серебристой монограммой и кодовым замком на застёжке.
Помрачневший Директор ЦРУ вновь щёлкнул клавишей. Весь огромный экран заполнила хорошо знакомая мне синяя обложка с блестящей монограммой и четырьмя колёсиками кодового замка на застёжке.
Несколько мгновений я не знал, что сказать. Потом присмотрелся...
- И всё же, уважаемый Директор, это не мой дневник! Во-первых, мой дневник совсем новенький, с иголочки, а этот, на фото, - сильно потрёпанный! Я бы даже сказал - ободранный...
Все в зале переводили взгляд с экрана на меня и обратно.
- И потом, на фотографии видно, что на обложке что-то нарисовано. В отличие от моего дневника... Вот видите, прямо посредине... Словно ребёнок нарисовал - какая-то пляшущая фигурка с палкой...
Советник Президента по науке, по образованию - историк, перебил меня, сочтя данный момент подходящим для демонстрации своей эрудиции. Советник с трудом встал (здоров он - натуральный боров!).
- Э... Я бы сказал, что это, несомненно, копия наскального рисунка времён как раз эпохи... э... палеолита. Изображённый на рисунке человек держит в руке не палку, а... э... несомненно, копьё. Обратите внимание, изображено какое-то подобие головного убора. На голове нечто похожее на... э... панаму в клеточку...
Как многие профессора, поднаторевшие толочь воду в ступе, Советник растягивал гласные и подолгу гнусавил своё "э". Его выступления любили ещё меньше, чем шпионские шоу Директора ЦРУ. Президент по-военному четко положил конец обсуждению (для его гольфа оставалось мало времени):
- Завтра вылетаете в район Каньона. Втроём. Посмотрите всё на месте...
Директор ЦРУ не скрывал удовольствия от полученного задания. Его хлебом не корми, дай позаниматься подобной ерундой. Мне кажется, он плохо спит ночью, если днём не пустит на ветер тысяч двести - триста баксов налогоплательщиков. По лицу же научного Советника было видно, что он искренне раскаивался в своём скоропалительном выступлении. К нему жалости я не испытывал. Моя рыбалка тоже накрылась.
2
Когда мы подлетали на вертолёте к Каньону Большого Билла, настроение у меня было неважное. Я не сомневался, что вся эта история с дневником - чей-то дурацкий розыгрыш. Советник по науке тоже особенно не веселился, он сидел с гигиеническим пакетом наготове - его мутило. Уик-энд безнадёжно пропадал. На всякий случай я прихватил с собой складную удочку. Вдруг в этом забытом богами Каньоне течёт приличная вода?
С высоты птичьего полёта хорошо просматривалось место раскопок - квадратная яма в основании пологого склона, поднимающегося от жидковатой речушки до самого верха каньона. Речка была мелкая и грязная, растительность практически отсутствовала, чахлый кустарник да обрывки серой травы - не в счёт. Около ямы трепыхались на ветру цветные палатки археологов и большие камуфляжные навесы нашей доблестной армии, виднелись несколько джипов и вертолёт. С армейскими частями, несомненно, подсуетился Директор ЦРУ.
На земле оказалось ещё хуже, чем виделось сверху. Добавились жара и пыль, поднятая вертолётом. Я, бесспорно, выглядел полным идиотом со складной удочкой в руках посреди этой Сахары. Встречавший нас археолог указал в сторону камуфляжных палаток.
- Сюда...
Внутри брезентового ангара полегчало - работал кондиционер. Археолог рассказывал:
- ...пробили шурф. Сразу обнаружили богатый культурный слой: множество кремневых наконечников, несколько скребков и рубил... Там же лежало это, завёрнутое в истлевшие остатки шкур и обмазанное глиной...
Дородный Советник по науке внимал коллеге молча, только хлопал глазами, живо напоминая мне невыспавшегося бегемота. Он ещё не пришёл в себя от крутых вертолётных виражей.
В центре ангара, на столе, внутри прозрачного пластикового куба лежала книжка, очень и очень напоминающая мой дневник. Размеры, цвет, монограмма - всё совпадало. Но находка археологов была покрыта въевшейся пылью и сильно потёрта по углам. Кодовый замок покрывал налёт ржавчины. Опять же, нелепый рисунок посредине...
Директор ЦРУ бесцеремонно отодвинул в сторону учёных и обратился ко мне:
- Видите эти два манипулятора по бокам бокса? С их помощью можно полистать "драгоценную находку". Но для начала откройте кодовый замок на застёжке...
Я слабо запротестовал:
- Да нет, бред какой-то... Неужели вы думаете, что там такой же код, как и у меня?
Директор ЦРУ со значением посмотрел на меня. Я пожал плечами.
- Попробовать, конечно, можно...
Лично я пытался минут пятнадцать. Четыре проржавевших колёсика замка намертво прикипели к корпусу и не хотели вращаться. Пришлось сообщить Директору ЦРУ на ухо мой тайный личный код. Он потратил полчаса - с тем же результатом. Цэреушник освободил руки от манипуляторов и вытер пот со лба.
- Отправим на экспертизу в Ленгли. Мои яйцеголовые уже сегодня всё распотрошат и доложат, что там скрывается под синенькой обложкой... А сейчас предлагаю осмотреть место находки...
Раскоп имел размеры примерно шесть на шесть метров, и глубину - до двух. Посредине ямы торчал продолговатый трехметровый кусок гранита, весьма похожий на указательный палец. Археолог пояснял:
- Именно здесь и была стоянка первобытных людей. Видите, там, внизу, даже камни выложены наподобие трона?
Я пригляделся. Несколько плоских камней, хитро сложенных, действительно напоминали трон. Спинка этого древнего седалища опиралась на скалу-палец. Но всё разглядеть я не успел. Советник Президента по науке грузно спрыгнул в яму, угодив своими сверкающими ботинками сорок восьмого размера прямо по основанию трона. Тут и случилась катастрофа...
Сначала жалобно крякнули камни под тушей Советника, потом накренился палец-обелиск. Вокруг дрогнула земля, раздался тяжёлый вздох, идущий со всех сторон, и огромный склон, расположенный выше раскопа, двинулся на нас. Я остолбенел. Тонны земли, слегка прикрытые скудной растительностью, на моих глазах за считанные мгновения накрыли весь раскоп. Поднялось облако чёрной пыли, словно после хорошего взрыва. Что-то ударило меня по коленям, но я устоял. Когда рассеялась пыль, и сердце перестало пытаться выскочить через горло, я оказался ещё жив. Я не мог пошевелиться - меня засыпало по пояс. Подбежавший Директор ЦРУ что-то радостно кричал мне на ухо, поздравляя со вторым рождением. Когда это он успел убежать? Советник пропал. Уже торопились со стороны лагеря археологи и солдаты... Я не смотрел на то ровное место, где раньше была огромная яма. Я смотрел выше. Я не мог отвести взгляда от обнажившейся каменной стены, на которой в лучах предзакатного солнца хорошо читалась огромная надпись, составленная многометровыми буквами:
"Люди Земли! Ни в коем случае не используйте эффект Зурабова - Эпштейна!"
Далее в скобках шли непонятные символы - то ли научная формула, то ли замысловатое, незнакомое мне ругательство.
Обращение заканчивалось словами:
"Это грозит гибелью всей планеты!"
Ещё и ещё раз я перечитывал гигантскую надпись, пока перед глазами всё не поплыло. Я потерял сознание.
3
Хоть я почти пришёл в норму, но на всякий случай сидел в кресле-каталке. Президент тем временем строго вопрошал:
- Кто такие Зурабов и Эпштейн? И что там за каракули - формула, что ли?
Отвечать было некому. Весь состав Совета Безопасности, как один, посмотрели на пустое кресло Советника по науке. "Да, - подумалось многим, - достойно ушёл. Погиб как герой, при исполнении, на переднем крае науки...". Потом все посмотрели на Директора ЦРУ. Тот энергично зашелестел бумажками.
- Эпштейна мы нашли. Преподавал в Кембридже, сейчас занимается частными научными изысканиями...
- Чем конкретно?
Директор ЦРУ взял в руки бумажку, прокашлялся, и прочитал, запинаясь и краснея:
- Паратемпоральные явления в неадекватных временных... э... кон... континуумах...
- Понятно. А Зурабов?
И что нашему Президенту понятно? Вышесказанное для меня - полный бред...
- Таковой среди наших учёных отсутствует...
- Фамилия похожа на русскую...
- У русских в открытой печати не встречается. В закрытой - тоже. Если засекречен, то очень сильно...
- С Эпштейном виделись? Что он говорит об этой формуле?
- Эпштейн говорит, что нецензурные выражения - не его профиль.
Президент на мгновение растерялся.
- Значит, это всё же не формула?...
- Эпштейн уверен, что это древнехолдейское ругательство. Правда, он не знает, какое...
Президент побарабанил пальцами по столу. Потом глянул на меня:
- Кстати, что там с твоим дневником?
- К сожалению, господин Президент, от сильного сотрясения почвы исследовательский павильон рухнул, разрушив герметичный бокс. От находки, похожей на мой дневник, осталась только обложка. Всё остальное обратилось в пыль...
- Будем считать всё это дело удачно организованной шуткой. Так как погиб наш коллега, я обязую Директора ЦРУ найти этих ловких шутников и примерно наказать. Перейдём к следующим вопросам...
4
День, собственно, ещё не начался - было где-то три часа ночи. Меня разбудил телефонный звонок.
- Спишь? - весело спросил Директор ЦРУ. - А ты знаешь, что мои яйцеголовые сделали изотопный анализ обложки твоего второго дневника?
- Ну и что? И не мой он вовсе... - хмуро отозвался я.
- А то! Возраст твоего (нажим на слове "твоего") второго дневника - двести тысяч лет! Кстати, надпись на стене каньона вовсе не подделка. Её возраст такой же древний!
Я обычно плохо соображаю спросонья. Но кое-что понял.
- Не смешите людей, господин Директор... Вы хотите сказать, что уже тогда первобытные люди хорошо владели современным английским?
- Похоже на то, дружище! А теперь отдыхайте, если сможете, и подумайте ещё вот над чем - эта огромная надпись вырублена каменными топорами. Доказано экспертизой!
И Директор отключился, весьма довольный собой. Я мысленно обругал его и откинулся на кровати. Уснуть не получалось - на меня ползла и ползла чёрная масса земли, угрожая смертью. К тому же под завалом осталась моя любимая складная удочка. Я обругал Директора ЦРУ уже вслух и очень громко. Сразу полегчало. Пришёл, наконец, тревожный сон. Но ненадолго.
Опять звонил телефон. Я глянул на часы - пять утра - и беззлобно подумал: "Обматерю гада!". Директор разведуправления, однако, был собран и деловит, никаких шуточек и вольностей, никаких "дружище".
- Господин Помощник Президента! Вам предлагается срочно прибыть на рабочее место в Белый дом. Встретимся в Кризисной комнате.
- Да что случилось то? Война, что ли?
- Да уж лучше б война. Эпштейну ночью приснилось, как можно использовать эту формулу.
- Формулу? Он же говорил, что это...
- Приезжайте. Будет сам Президент. Дело серьёзное...
Так рано в Белом доме мы ещё не собирались. Не считая тех случаев, когда вечеринки затягивались до утра. Президент кивнул Директору ЦРУ:
- Давайте этого вашего... Эпштейна!
Эпштейн очень походил на Эйнштейна, только причёску имел в виде короткого седого ежика, да живот погабаритней, чем у знаменитого физика. А вот взгляд был такой же: иррационально - рассеянный.
Забыв поздороваться, Эпштейн сразу подошёл к доске и воспроизвёл на ней формулу, которая и так уже навсегда запечатлелась в моём мозгу. Потом учёный принялся объяснять суть своих последних работ, называя нас по рассеянности то коллегами, то студентами. Оказалось, что он уже с давних пор занимается проблемами взаимосвязи пространства и времени, и даже приступил к практическим опытам на небольшой лабораторной установке.
- Представляете, мои юные друзья, - так обращался этот учёный муж к Совету Безопасности, - пройдёт немного времени, и мы сможем, искривляя пространство, искривлять и время! И эта замечательная формула нам очень поможет! Надо только подставить вместо букв "F", "А" и "К" в начале уравнения текущие координаты пространства и времени, экстраполируя всё по известным нам данным...
Далее Эпштейн, как кашалот, погрузился в недосягаемую глубину физико-математических теорий. Минут через тридцать Президент прервал забывшегося ученого:
- Уважаемый! Это всё конечно, очень интересно... Но, ввиду того, что световой день у нас довольно короткий, не могли бы вы попроще, в двух словах, обрисовать, как конкретно можно использовать эту формулу?
Эпштейн развёл руками.
-Уважаемые коллеги! Я же об этом уже битый час толкую! Если раньше моя машина искривляла пространство и время в пропорции 100 к 1, то теперь, учитывая эту замечательную формулу, соотношение изменится как 1 к 100. Фактически, эта замечательная формула привела меня - пардон, нас! - к созданию пресловутой машины времени! И что самое интересное, эта машина - моя лабораторная установка! - создана уже лет пять назад! Только использовалась она неправильно! Зато теперь!!! Ух, какие горизонты открываются!
Директор ЦРУ негромко отдавал команды в скрытый микрофон:
- Оперативную группу - к лаборатории. Нет - две группы! Оцепить всё. За установку отвечаете головой. Подготовить транспорт для переправки. Выполняйте... Постойте! Пошлите ещё третью группу - на всякий случай...
Эпштейн продолжал восторгаться перспективами:
- Наконец-то станет реальностью многовековая мечта человечества - путешествия во времени! Представляете, господа, мы разгадаем все загадки прошлого! А будущее?! Сгоняем в будущее - и все суперсовременные технологии окажутся в наших руках! В руках Америки! Вот тогда наш мир действительно станет однополярным! Ух, я сейчас описаюсь от восторга... Правда, есть одна теоретическая заминка. Уж больно энергии требуется много...
Наш Президент, похоже, заразился воодушевлением учёного.
- Америка - страна небедная. Уж энергии на ваши опыты найдём, не беспокойтесь...
Вечером этого же дня Эпштейн провёл первый эксперимент в секретном исследовательском центре ЦРУ. С одной стороны, был получен положительный результат - кошка, отправленная на два часа вперёд, на самом деле исчезла и появилась через положенное время. Это был большой успех, подтверждающий правильность теории. Проблема была в другом. Эксперимент вытянул на себя столько энергии, что Калифорния и несколько других штатов полностью погрузились во тьму. Ну, вы помните тот случай. Якобы техногенная катастрофа... И это всего из-за двух часов перемещения! В исследованиях глубин времени намечался глухой тупик...
5
Официально это не было собранием Совета Безопасности, но присутствовали почти все его члены. Собрались сразу после завтрака. Выступавший Эпштейн тёр покрасневшие глаза.
- Извините, не спал всю ночь! Но я нашёл выход! Остроумное, элегантное решение!
Слова "элегантный" и "остроумный" плохо вязались с этим рассеянным занудой с обвислым животом. Но все внимательно слушали.
- Ядерный взрыв, господа! Вот мощный источник дешёвой энергии! А уж ядерных зарядов мы накопили столько - на исследование всей мировой истории хватит! Я тут набросал схемку, всё очень просто и элегантно... Это называется "темпоральная сеть". Только как быть с нашим мораторием на взрывы?
Президент задумался. Президент побарабанил пальцами по столу. Почесал голову. Потом посмотрел на меня.
- Что скажешь?
- Мы объявим мировому сообществу, что уничтожили несколько старых ядерных боеприпасов, которые вызывали сомнение в своей надёжности, и тем самым, спасли мир на планете.
- Молодец! Всегда говорил, что у тебя светлая голова!
- Других здесь не держат, господин Президент!
Всегда приятно услышать похвалу от самого Президента. Я специально не считаю, но это уже сорок восьмая.
У Директора ЦРУ что-то запищало. Мы терпеливо наблюдали, как раскладывается знакомый ноутбук с параболической антенной.
Господин Президент спросил неторопливо:
- Ну, что там?
Директор ЦРУ оторвал от монитора задумчивый взгляд:
- В Москве большая техногенная катастрофа, сэр. Обесточен не только город, но и значительная часть Московской области...
Все встревожено переглянулись. Директор ЦРУ заявил громким шёпотом:
- Русские дышат нам в затылок, господа... Они идут по нашим следам!
6
Не знаю, что было тому причиной: или действительно схема Эпштейна была такая простая и элегантная, или же Министр обороны всегда держал наготове подземный ядерный заряд, но следующее перемещение во времени произвели уже на следующий день, часов в пять вечера. Когда надо, в Америке умеют работать быстро. Решили отправить в будущее живого человека, а чтоб потерять его было не очень жалко, набрали добровольцев из числа осуждённых на электрический стул. Желающих было много, но выбрали в меру смышлёного, в меру туповатого молодого убийцу из Алабамы. Чтоб он ничего не натворил в будущем, его поместили в прозрачную герметичную капсулу с автономным жизнеобеспечением, на руки и ноги защелкнули кандалы. Эпштейн убедил всех, что для начала достаточно переместиться на двадцать лет вперёд и пребывать там пять минут. Мы с Президентом наблюдали прямую трансляцию на нашей большой плазменной панели в Овальном кабинете.
Блестящая капсула, похожая на огромное яйцо динозавра, прозрачная сверху, хромированная снизу, стояла на тоненьких ножках посредине бетонной площадки, словно собиралась стартовать в небо. Вечернее солнце отсвечивало на хромированных деталях. Сверху машину, да и всю площадку, перекрывала крупноячеистая сеть наподобие маскировочной, но из тонкой медной проволоки. Это и была "темпоральная сеть" Эпштейна. Размеры ячеек определяли дальность запуска, общая вогнутость сети - направление перемещения. Если сеть выпучивалась книзу, как сейчас, то хрононавт оправлялись в будущее, если же сеть представляла собой подобие шатра с опущенными краями - то в прошлое. Вокруг простиралась знаменитая ядерная пустыня штата Невада. Глубоко под землёй, прямо под этой бетонкой, через считанные мгновения должен был вырваться из бутылки ядерный джинн. Он вырвется, чтоб отдать всю свою мощь и ярость этой редкой проволочной сеточке, по которой побежит наведённый электрический ток особой хитрой амплитуды, который и разорвёт наш временной континуум! Джинн зашвырнёт нашего хрононавта в будущее, но сам останется погребённым навсегда под многими десятками метров земли!
Да... Иногда я могу неплохо загнуть по литературному. Поэтому мне и разрешают вести дневник - мемуары в будущем должны получится отменные. Подозреваю, Президент сильно на это надеется... Но я отвлёкся. На отдельном экране вертел головой немного испуганный простоватый парень из Аризоны, зарубивший топором своих бабушку и дедушку. Он постоянно посматривал на небо, словно и в самом деле собирался стартовать вертикально. А может, ему никто ничего не объяснил...Голос Эпштейна за кадром, искажённый электричеством и расстоянием, начал отсчёт.
- Десять, девять, семь... Чёрт, восемь пропустил... Восемь тоже... Шесть, пять...
Когда было произнесено число "ноль", дрогнула земля и капсула на мгновение пропала. Или мне это показалось? Но нет, лицо убийцы-хрононавта сразу же изменилось очень сильно. Только что оно было слегка встревоженное, а вот уже стало невыразимо испуганное, с выпученными от ужаса глазами. Было видно, что исследователь будущего страшно ругается, просто извергает проклятия, подобный вулкану. С неожиданным щелчком включился какой-то отдалённый канал связи, и на нас хлынули эмоции хрононавта:
- ... мать вашу! Не было такого уговора! В космос летать не договаривались! Я там чуть не обделался среди звёзд! Расисты! Нашли астронавта! Так над человеком издеваться! Да я лучше десять раз на электрическом сту...
Посторонний канал выключился так же неожиданно, как и включился. Наступила неприятная тишина. Чуть позже раздался смущённый голос Эпштейна.
- Гм... Господин Президент! Результат эксперимента весьма обескураживающий. Я просмотрел все записи, проверил всю аппаратуру - нашей Земли в нужном месте через двадцать лет не оказалось... Наш исследователь вынырнул в чистом космосе. Хорошо ещё, что мы его отправили в автономной капсуле и с кислородом...
Президент тяжело вздохнул.
- Срочно пребывайте в Вашингтон с подробным докладом...
7
- Я всё ещё раз проверил, господа...
Эпштейн был в чёрном смокинге, голос его дрожал, словно учёный с трудом сдерживал рыдания. На глазах блестели слёзы. Так обычно выступают на похоронах. Если он играл, то играл великолепно.
- Я ещё раз всё проверил, господа! Все записи, все данные аппаратуры! Результат ужасающий, господа! Планеты Земля в будущем не существует!
Все разом загалдели, но Президент перекрыл шум:
- Подробности, Эпштейн, подробности! Может, вы просто промахнулись?
- Нет! Хотел бы ошибиться! Очень бы хотел! Но, к великому сожалению, не промахнулся... Точка выхода капсулы точно соответствовала ожидаемому положению Земли... До сантиметров! Мы проверили по расположению звёзд - координаты выхода абсолютно точны! Но это не всё! Основной довод в поддержку ужасного факта - показания локаторов. По всей орбите нашей планеты движется множество обломков... простите, мне тяжело говорить... Целый рой обломков, господа, словно гигантское кольцо Сатурна. Миллиарды обломков! Это всё, что осталось от нашей матушки Земли... Нет, я больше не могу...
Эпштейн достал платок и отвернулся к стене. В Овальном зале наступила звенящая тишина, нарушаемая всхлипываниями учёного.
Президент на этот раз среагировал быстрее всех.
- Ну, что же вы... Вы же взрослый человек... Не принимайте всё так близко к сердцу... Ну, не удался эксперимент, с кем не бывает... Ну, не получилось в будущее, давайте в прошлое! Вы же учёный! Отрицательный результат - тоже результат, не так ли? Ну, разрушилась Земля в будущем, ну и... ну... Подождите... В БУДУЩЕМ? ЗЕМЛЯ?
Вообще то Президент крепкий парень. Вот не знаю теперь, упоминать в мемуарах или нет, что он упал в обморок?
8
Сегодня мы стартовали на десять лет вперёд. Всё тот же доброволец из Алабамы - его, кстати, зовут Билл, - попросился в повторный полёт. Вчера вечером, когда парень остыл, он написал письмо Президенту с просьбой использовать его жизнь во благо Америки на всю катушку. У него имелся неотразимый аргумент - на данный момент он являлся самым опытным хрононавтом планеты. Президент дал добро. Билл стартовал без кандалов.
Десяти лет старушка тоже Земля не прожила. Результат прыжка в будущее был аналогичен вчерашнему.
Министр обороны сработал оперативно - капсулу с хрононавтом быстро переместили на другую площадку с подготовленным зарядом. Следующий запуск организовали на пять лет вперёд. После темпорального прыжка было видно, как вернувшийся из будущего Билл отрицательно покачал головой под прозрачным колпаком. Когда его перевозили на следующую ядерную шахту, пришло срочное сообщение от Директора ЦРУ: русские тоже нарушили мораторий и возобновили подземные ядерные испытания.
И через два года от Земли на орбите оставались одни обломки...
Министр обороны попросил перерыв до завтра - требовалось подвести свежие ядерные боезаряды и подготовить новые шахты.
Эту ночь никто в Белом доме не спал. Все гадали - сколько? Сколько же осталось?
9
У не брившегося Эпштейна на подбородке и щеках вырос такой же серебристый ежик, как и на голове. Он шумно хлебал кофе и крошил бисквиты себе на брюки. Президент был мрачен и хмур. Кроме всех неприятностей с планетой, он уже три дня не играл в гольф. Он обратился ко мне:
- Как думаешь, не пора ли связаться с русскими? Президент России вчера звал меня в гости...
Я ответил осторожно:
- Предлагаю посмотреть на сегодняшние результаты полётов. Может, обойдёмся без них...
Я был слишком оптимистичен.
Год вперёд - неудача!
Полгода - мимо!
Три месяца - нет Земли на орбите!
После третьего скачка случилось весьма любопытное событие. Мы наблюдали на своём экране, как капсулу со скучающим внутри хрононавтом грузили краном на трейлер, чтобы перевезти на очередной старт. Вдруг рядом с этой техникой задрожал, заколебался маревом воздух, потом из ниоткуда материализовался диковинный аппарат.
Похоже, это был бронетранспортер, разрубленный пополам и поставленный на попа. На месте демонтированной башни с пулемётами возвышалась остеклённая кабина с множеством торчащих рычагов. Обычно такие кабины устанавливают на экскаваторы. Крупные красные звезды по бокам этого хроноаппарата однозначно указывали на национальную принадлежность. Сбоку на разводах камуфляжа проступала полустёртая непонятная надпись: "ДМБ - 97".
Эпштейн опрокинул чашку с кофе на свои брюки.
- Упс! Русские!
За стеклом кабины зашевелились. Стало видно, что там находятся два человека, оба в зелёной военной форме с красными погонами. Один из них, молодой солдат в пилотке, непрерывно щелкал фотоаппаратом, другой, постарше и посолиднее, в папахе и в чёрной окладистой бороде - наверняка, офицер, - помахал рукой Биллу. Ошарашенный Билл под своим запотевшим колпаком ответил слабым взмахом. После чего русский офицер отдал ему честь и дернул какую-то рукоятку. Ничего не произошло. Русский вновь отдал честь и снова дернул. Наконец, молодой солдатик что-то сказал офицеру и показал на другой рычаг. Русский офицер (а может быть, и генерал, не разбираюсь...) снова отдал честь и дернул нужный рычаг. Воздух вокруг бронированного аппарата задрожал, и машина исчезла.
Президент среагировал мгновенно.
- Чёрт, где там наш правительственный "Борт номер один"? Свяжитесь с русскими - мы вылетаем немедленно!
10
Встреча состоялась в Санкт-Петербурге. Сначала русский президент предложил покататься на белом раритетном "Запорожце" с хромированными бамперами, но наш вежливо отказался, намекнув на серьёзный разговор.
- Ну, если дело серьёзное, тогда прошу в баньку...
Оказывается, именно там русские решают все серьёзные дела.
Оставшийся на родине Эпштейн руководил рейдами в ближайшее будущее. Нам позарез нужно было узнать точную дату. Мы с Директором ЦРУ договорились: при определении трагического срока он позвонит мне по сотовому и сообщит дату. Для конспирации будет прибавлена цифра "сто". Прошло уже часа два, а телефон молчал.
Президенты попарились, перекусили, снова попарились - звонка всё не было. И русские, похоже, тоже чего-то ждали. Прошло уже четыре часа. Я не выдержал. Я позвонил Эпштейну прямо из раздевалки. У него было занято. В это время громко зачирикал сотовый в костюме у русского президента. Хозяин услышал (ждал, видимо), и выскочил из парной, облепленный листочками.
- Говорите, ну! - довольно невежливо крикнул он в трубку. К моему неописуемому удивлению, трубка заговорила голосом этого гада Эпштейна. "Через два дня, босс! - кричал Эпштейн так, что, наверно, было слышно и в парилке, - в четверг, в час дня! Как раз после дождичка! Похоже на мощный внутренний взрыв ядра Земли!"
Русский президент захлопнул "раскладушку", посмотрел на меня невидящим взглядом и пробормотал:
- Вот тебе, бабушка, и... кирдык!
И вернулся в парилку.
Надо отдать должное русскому президенту - он гораздо человечней, чем казался на первый и последующие взгляды. Я уверен, мало кто из наших политиков вспоминал своих престарелых родственников в первое мгновение после этой трагической новости. Но Эпштейн то, Эпштейн! Каков предатель! Я хотел срочно связаться с Директором ЦРУ, но он уже звонил сам. "Сто два!" - торжественным шёпотом сообщила мне трубка. Я жалею, что не видел лица этого самодовольного прожигателя казённых денег, когда небрежно бросил в ответ: "Да, знаю, знаю уже... При мне Эпштейн звонил русским...".
Директор был ошарашен:
- Что? Что это значит? Эпштейн - русский?
Я даже не торжествовал. Мне стало ужасно грустно. Планета через день разваливалась на куски, а эти взрослые мужчины играли в шпионов, как дети. Я ответил печально:
- Нет, это не значит, что Эпштейн - русский. Это означает, что КГБ по прежнему работает лучше, чем ЦРУ!
И про себя добавил: "Болван!" Потом подумал и добавил это вслух, после чего отключился.
Президенты выходили из парной. По лицу моего шефа было видно, что ему уже всё рассказали...
11
Вообще-то, ещё продолжался предыдущий рабочий день. Поздно ночью, в той же бане собрались в узком кругу два президента, руководители разведорганов обеих стран, два министра обороны и Эпштейн (его привёз Директор ЦРУ, пристегнув к себе наручниками). Ну, и я, конечно. Нам представили, наконец, таинственного русского учёного - полковника Зурабова. Я сразу узнал его. Это был тот самый бородатый офицер в папахе, побывавший с визитом у нас на ядерном полигоне.
Совещание открыл русский президент.
- У наших стран в сумме примерно сто тысяч ядерных зарядов...При взрыве одного боезаряда под темпоральной сеткой можно уместить до двухсот человек. Итого получается: в прошлое теоретически можно оправить двадцать миллионов человек. Из четырёх миллиардов...
Встал наш министр обороны:
- Вряд ли мы успеем за оставшиеся полтора дня выкопать сто тысяч шахт... Можно подготовить только пять-шесть. Вариант один: мы отправим в прошлое только руководящие кадры наших стран. Самых ценных работников...
Раздалась знакомая мелодия сотового телефона. Звонили русскому президенту. Он долго слушал кого-то, не перебивая. Все терпеливо ждали.
- Хорошо, мы всё обсудим, - с этими словами разговор, наконец, закончился.
Русский президент обвёл всех взглядом.
- Звонил премьер-министр Китая. Очень рекомендовал нам не забывать его великий народ. Если мы попытаемся, как он выразился, "удрать в прошлое" без них, они готовы применить ядерное оружие...
Русский министр обороны пробормотал: "Мы им применим..." и щелкнул пальцами. В дверях вырос офицер с каким-то чемоданчиком в руках.
Эпштейн запричитал:
- Я так и знал! Я так и думал, что наша планета погибнет от ядерной войны. Все признаки указывали на это! Кое-что проясняется - первыми начнут китайцы! Хоть тресни, мы не сможем эвакуировать целый миллиард человек! Ах, нет, до меня дошло - начнут не китайцы! Начнём мы! Мы ударим по Китаю заранее, до того, как они ударят! И пошло, поехало... Я так и знал! Боже, так бездарно погибнуть...
Зурабов, стоявший у двери по стойке смирно, осторожно кашлянул.
- Разрешите доложить, господа президенты?
Разрешение было дано.
- Вот тут прозвучало слово "разлом"... Не прозвучало? Неважно... Есть идея, как использовать возможный разлом земной мантии и ядра. То, что уничтожит нашу Землю, должно спасти человечество! При разрушении основных частей планеты - ядра и мантии - в космос выделится немыслимое количество энергии, в том числе в виде электромагнитного импульса. А уж эту энергию мы сможем преобразовать с помощью ваших темпоральных сетей, коллега...
И Зурабов фамильярно подмигнул Эпштейну. Тот кисло улыбнулся.
- Возможно, энергия и выделится, коллега... Но как вы охватить разом четыре миллиарда людей? Мою темпоральную сеть вы на всю планету не накинете - проволоки не хватит...
Зурабов хитро так улыбнулся. В России говорят: "по мужицки".
- И не надо накидывать её на всех. Надо, чтоб у каждого жителя Земли была своя темпоральная сеточка. Индивидуальная! Дайте мне бумагу...
На банном столе бумаги не оказалось. Не успел я и глазом моргнуть, как Зурабов уже схватил мой дневник. Полковник попытался его открыть, но не смог, и начал что-то рисовать шариковой ручкой прямо на обложке. Впрочем, я уже догадывался - что. Через секунду знакомый силуэт пляшущего человечка украшал обложку моего дневника. Русский учёный дорисовал на его голове подобие большой перевёрнутой тарелки, потом заштриховал получившийся головной убор крупной сеткой.
- Вот! Каждый житель Земли в силах сделать себе индивидуальный темпоральный зонтик, надо только выдержать размеры ячеек... А медный провод можно взять от электропроводки в своей собственной квартире - всё равно она уже больше не понадобится! И не надо специально собираться над ядерными шахтами - выброс энергии будет происходить повсюду, во всех точках земного шара. Трудно, конечно, определить, как далеко в прошлое забросит всё человечество, но, по крайней мере, оно уцелеет!
Судя по тому, как оживился Эпштейн, идея Зурабова была вполне реальной. Учёные затеяли узкоспециальный спор по поводу размеров и форм личных средств перемещения во времени. Я же машинально взял в руки свой изрисованный дневник. Странные чувства испытал я, глядя на синюю книжечку, в одночасье из простого предмета обихода превратившуюся в загадочный артефакт со своей таинственной, предопределённой жизнью. Но что-то было не так... Я присмотрелся. Нарисованный Зурабовым человечек был очень похож на картинку из Каньона, но чего-то не хватало... Точно, не хватало копья! У нарисованного человечка руки были пусты... Пока моя голова пыталась найти логическое объяснение этому факту, моя правая рука машинально подобрала авторучку. Не особенно задумываясь, я попытался несколькими легкими движениями воспроизвести на память копьё. Потом я вновь сидел и тупо смотрел на рисунок, теперь уже как две капли воды похожий на тот, что был... Почему был? И сейчас есть... На том моём дневнике, на втором... Но у меня всего один дневник! Откуда взялся второй? Из глубины веков? Значит ли это, что я успешно стартовал в прошлое вместе с дневником, и он сохранился до наших дней? Но разве может одна вещь раздвоиться? Я почувствовал, как мысли в моей голове начали заплетаться, как змеи, и плавиться, как сыр. Я закрыл глаза. Не хватало ещё накануне основных событий заработать воспаление мозга..."
Описания двенадцатого дня отсутствует. Какой-то курящий гад, пока я спал, вырвал несколько страниц моего бесценного дневника. Там описывалась в принципе неописуемая лихорадка Последнего Дня. Ядерные арсеналы всех стран, включая Китай, экстренно свозились в несколько определённых Зурабовым зон тектонических разломов. Припоминаю, одной зоной точно была Марианская впадина. Ещё было место где-то у Калифорнии... Одновременный взрыв всех ядерных боеприпасов должен вызвать необратимые сдвиги в земной коре, которые и приведут к желанному разлому земного ядра. Остальное человечество лихорадочно плело проволочные сомбреро, молясь своим богам или уничтожая запасы спиртного. Наряду с подготовкой творилось всякое - и насилие, и погромы, и самоубийственные празднования Конца света, и прочая, прочая, прочая... Вспоминать не хочется все эти безумства! Сам еле удержался... Оставшиеся в целости страницы дневника описывают последний день в Настоящем. Человечество впереди ждало Прошлое. Это был тринадцатый день...
13
"... на лужайке Белого дома. Все чинно прогуливались вокруг накрытых столиков, делая вид, что на нас нет этих идиотских проволочных шляп. Раздался какой-то шум в оцеплении. Это пришёл знаменитый теперь на весь мир хрононавт Билл. За выдающиеся заслуги его полностью реабилитировали и произвели в майоры ВВС. Билл с жаром обратился к Президенту:
- Остановитесь! Остановитесь, пока не поздно!
- Что такое? - вопрошал Президент, жуя кусок ветчины.
- Как что? Вдумайтесь, господин Президент! Мы собственноручно уничтожаем нашу родную планету! На нас никто не напал! Никаких инопланетян! Никакой гигантской кометы! Нет смертельной эпидемии! Даже нефть ещё не кончилась! А что делаем мы? Точнее - вы? Собственноручно...
- Постой, Билл, постой... - Президент, наконец, прожевался. Он стал напирать на хрононавта:
- Не ты ли восемь раз летал в будущее?
- Девять!
- Не ты ли девять раз наблюдал, что осталось от нашей планеты?
- Да, но...
- Никаких "но"! Завтра Земли не будет! И ты, Билл, это видел! Мы должны спасти человечество. И мы спасём его!
- Но если вы не взорвёте Землю, она останется цела!!!
Президент похлопал Билла по плечу.
- Извини, Билл, ты не прав! Но мы спасём и тебя...
Билл сел на траву и схватился за голову. Кто-то надел на него проволочную панаму. Тут начался обещанный дождик. Его то все и ждали. Дождь должен был закончиться в час дня. Данный метеопрогноз был самый точный за всю историю человечества. Тикали специальные фасадные часы, отмеряя последние минуты Новейшей истории. Все торжественно молчали, только Билл бормотал: "Ещё не поздно, ещё можно остановить..."
Большая стрелка прыгнула на отметку "двенадцать". Президент сказал: "Бог с нами!" и нажал красную кнопку знаменитого ядерного чемоданчика. Сначала ничего не происходило, потом дрогнула земля, и ослепительная вспышка залила всё вокруг нестерпимым светом..."
Вот так заканчивается мой дневник. Оставшиеся страницы я сам пустил в дело, как объект прибыльной торговли. Курильщики нашего племени особенно ценят чистую бумагу...
На словах я могу коротко обрисовать ситуацию после Чудесного спасения, как называет переселение наш бывший Президент. Население Земли довольно удачно переселилось в прошлое, правда, далековато - в палеолит. С одной стороны, это даже неплохо - нет разумных существ, с кем бы пришлось делить охотничьи угодья. Недоразвитые питекантропы - не в счёт. Попутно решилась одна из мировых загадок - откуда взялась разумная жизнь на земле. Теперь мы точно знаем, откуда пришёл "человек разумный"... А вот Билл считает, что произошла Катастрофа, и нас называть "разумными" никак нельзя. Оказалось, что бывший кандидат на электрический стул, а также бывший хрононавт и майор ВВС удивительно ловко орудует каменным топором. Он лучший охотник нашего племени. Более того, он теперь наш вождь. Все помнят, что случилось с его бабушкой и дедушкой, поэтому никто ему не перечит, в племени полное единодушие и строгая дисциплина. Эпштейн даже соорудил для вождя подобие трона. Большой Билл заставил нашего экс-Президента долбить многометровую надпись на каменной стене, раскачиваясь на ненадёжной лиане. Работы по написанию предостережения потомкам продолжаются уже три месяца...
Осталось добавить, что я, в принципе, тоже неплохо устроился. Как хороший рыбак, я приношу племени много пользы и имею некоторые привилегии. У меня хорошее, сухое место в пещере. Мне выделили постоянную женщину. Только мне разрешают жечь факел после полуночи, когда все спят. Я продолжаю вести записи - только теперь углем на дальней стене пещеры. А драгоценный дневник, я, пожалуй, спрячу подальше. Боюсь, искурят. Надо будет обмотать его тонкой шкурой, обмазать глиной и закопать. От греха подальше...