-- Обсчитать хотела! Ух, змея!..- выкрикнул он вдогонку, отходя от кассы, бухгалтерше в институте, случайно не додавшей ему 100 рублей зарплаты.
Опираясь на палочку, с тяжёлым чемоданчиком на перевес, который был набит тетрадками, книжками, герой отправился к дому... Кейс был подарен старшим сыном на юбилей, 55 лет... И было это аж 10 с лишним лет назад. Уже давно стемнело, оранжевым светом отражал фонари мокрый асфальт, а вдоль пути старика летели иномарки, настигая сзади, обгоняли вечно спешащие люди, дамы в сапожках и плащах, на противоположной стороне шли его студенты с бутылками в руках, начавшие расслабляться в связи с окончанием рабочей недели. Временами, несмотря на отсутствие всякой квалификации и полных знаний, им приходилось тайно проворачивать небольшие операции близким и друзьям ночью, в подвале учебного заведения, или сбывать всё, что попадалось в институте - начиная от техники с запчастями, заканчивая медикаментами, в том числе наркотического содержания... Как ни странно, их хирургические негласные практики проходили чудесным образом успешно... Зато хватало на коньяк новым преподавателям...
Он был одним из самых старых носителей знаний не только в этом ВУЗе, но, пожалуй, и в городе, и даже в стране - науке он посвятил без малого почти пол века. С тех пор у него осталась 2х комнатная квартира на 4м этаже и ржавые Жигули, годов 70, стоявшие под окнами дома, давно без колёс и с разбитыми стёклами... Впрочем, ему посчастливилось и заграницей побывать: Америка, Африка, бывшие социалистические страны... В Америке предлагали остаться работать, сами американцы, конечно... Дома хранились разнообразные дипломы, награды за достижения в науке, "Герою социалистического труда", что-то за открытие в медицине, что-то в химии. Когда-то даже выдвигали на Нобелевскую премию, но как-то не удалось...
Подул ветер, стало необычайно холодно в области правого бока... Он вышел на свет под фонарь и нащупал рваную дырку в пальто. Уже подойдя к дому, забежал в магазин купить молока, колбасы и кусок мяса... На выходе обрызгала летевшая на огромной скорости машина с мигалкой. Герой раздосадовано вздохнул и направился к подъезду... Дверь придержал какой-то мужчина, выходивший на улицу, поздоровался... Лифт опять сломался, и пришлось с небольшими передышками подниматься пешком по лестнице с расписанными стенами. Не успел он вставить ключ в замок, как послышалось звонкое тявканье Фроськи, маленькой беспородной собачки, больше похожей на смесь болонки с пекинесом. Когда долгожданный хозяин вошёл, она прыгала вокруг него, дёргала за штаны, вставала на задние мохнатые лапки. А вдоль правого и левого бока неровными полосами шерсть не росла - там остались шрамы от нападения здоровенного пса, которого натравил какой-то нехороший человек с ярко выраженным акцентом года 2 назад, только ради забавы... Потом интерес псины завоевал сам хозяин собачки, который кинулся её спасать... Закинув продукты в холодильник, старик поставил в кастрюле вариться мясо и погрел себе оставшуюся в сковородке картошку; мясо он порезал и положил в миску Фроське. В комнате всё ещё стоял бюст Ленина и портрет Сталина в стеклянном серванте, большой книжный шкаф, протянувшийся на всю стену, пара старых альбомов, телевизор Сони, привезённый тем же сыном в далёкие 90е, когда такие только появились, торшер, разодранный диван, кресло-качалка и тумбочка, на которой пылилась чёрно-белая фотокарточка его с женой и двух сыновей. Младший без вести пропал в какой-то из чеченских компаний...
Поставив 3ю заплатку на пальто, они с собачкой отправились на вечернюю прогулку во двор за домом. Потом старичок присел на влажную скамейку, собака прыгнула и устроилась рядышком. Так они сидели около часа в вечернем созидании, освещаемые светом от фонаря... В соседних окнах ярко горели стеклянные люстры, где-то бегали детишки, перемигивал телевизор, где-то опускались жалюзи, отмечался день рождения... А он сидел и просто всего этого не замечал... Только опустился завязать шнурок и снова застыл в прежней позе. Он давно ушёл в небытие, он для всех давно умер, кто-то даже решал уже, что делать с его наследством... Он безвозвратно потерялся и унёс с собой все никому ненужные теперь знания. Не только научные... Никто уже не знал о его подвигах, о его достижения, о его победах, и над людьми тоже... Он был бесценным сотрудником, которому можно было платить мизерную зарплату и выкачивать труд... Но, судя по успехам студентов, его знания в этом поколении не пропадут даром. Что-то оставалось ещё интересным, но каждое утро он хотел встретить не на том скрипучем диване, а там, где тепло и светло, где есть те маленькие детишки с белыми крыльями за спиной, чьё существование скептически отрицается учёными людьми его уровня... Он думал, заводить ему другую собаку после Фроси иль не стоит - если он умрёт, её, может, приютит кто-нибудь, но она будет очень по нему горевать... А одному быть, с ума сойти недолго. Вспомнил, что на следующей неделе круглая дата института, и его наверно тоже поздравят, так было всегда... Учащиеся говорили много благодарственных слов, дарили цветы и коробки конфет, а иногда книги. Как-то раз КВН весело спародировал его, это очень порадовало сердце и душу старого человека... Своим подопечным он многое прощал, почти всё, даже сбыт вещей и хирургические шалости, лаборанты и не догадывались, что он в курсе всех дел. Однако дверной замок с лекарствами он старался менять, как можно чаще... Наконец-то обрёл покой, быть сильным сложно, прощать и быть выше, переступать людские пороки и терпеть несправедливость... И вот, когда всё встало на круги своя, на скамейке с собачкой сидел пожилой мужчина, который умер авансом, у которого была его квартира, пенсия, студенты и собака, а больше ничего вовсе!.. Его больше не мучили мысли о том, что он хотел прожить жизнь по-другому, что многое из задуманного он не смог, что в какие-то моменты он сломался или позволил себя сломать... Единственное, что тревожило его сознание, это будущее. Он смотрел на людей и видел тех, кого сложно назвать существами и тем более невозможно сравнивать с животными... Он всё ещё беспокоился о сыне, которого не видел несколько месяцев, не слышал столько же и боялся позвонить... У него не было установки "после нас - хоть потоп", но, увы, он ясно понимал свою ничтожность и беспомощность в этом мире гигантов, в сущности лежащих у его ног... И когда он об этом вспоминал, уже ничего не щекотало истрясанные нервы, хотела вырваться непонятная никому улыбка... оставалось просто ждать.
Фрося потянула его за поводок домой, рыча мягким голоском...
Он помыл ей лапы, сам залез в ванную, после застелил диван и лёг... Под боком прижалась собака, а он ещё до 2х или 3х часов ночи не мог уснуть, слушая бормотание ведущего какой-то нудной передачи...