Гот Марек : другие произведения.

Я не люблю пятницу /final edition/

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.49*87  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На Лимбе только что закончилась тяжелая и затяжная война. Бывший военный разведчик, а ныне военный преступник Питер Фламм зарабатывает на хлеб, разливая пиво, в баре "Овца и мельница". Именно в этом баре появляется богатый и деятельный промышленник Виктор Карелла. Подкупом, принуждением и шантажом он втягивает Фламма в хитроумную авантюру, имеющую весьма размытые цели и перспективы. После этого события начинают сменять друг друга, меняясь как картинки в калейдоскопе. Случайные (и неслучайные) попутчики, вервольфы и вампиры, схватки с колдунами и бандитами... Большинство из встречных ищут то же, что и Карела, но только Виктор точно знает, что именно он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ищет...


   Я не люблю пятницу.
   Не из-за суеверий, конечно. Да и особо выдающихся пакостей со мной по пятницам не происходило, насколько я помню. Просто мне не нравится этот крайне бестолковый и суетный день недели.
   Когда все это началось, тоже была пятница. Я только-только заступил на смену и, протирал кружки за стойкой. Вообще-то я мог этого и не делать - Юл, мой личный рабовладелец и напарник, к своим обязанностям бармена относился очень ответственно, так что вся посуда у нас просто сияла. Но, кроме этого привычного занятия, другой работы не было - ранним утром посетителей в баре обычно не очень много. Так что я лениво тер стаканы, размышляя о судьбах мира вообще и о своей судьбе в частности. Между тем моя судьба стояла с другой стороны стойки и глядела на меня внимательными карими глазами.
   - Полагаю, вы и есть господин Фламм...
   Я чуть кружку не выронил от неожиданности. Он подошел тихо, как кот и стоял здесь уже бог знает сколько времени. Кроме того, само обращение "господин" в баре "Овца и мельница" звучит нелепо, если не сказать издевательски, да и господином меня никто не называл уже давным-давно. Но самое главное, Фламм - это мое настоящее имя. Питер Фламм. Друзья могли бы называть меня Питом, если б у меня были друзья. Только вот друзей у меня не было, и сейчас меня звали совсем иначе. В документах я значился, как Максим Лэн. Для Юла, его жены Марты, как и для всех постоянных посетителей бара, я был Максом, а других знакомых я себе пока не завел. Так что повод для неприятного удивления у меня был весьма серьезный - хоть война и закончилась, но приговор трибунала никто не отменял.
   - Не понял, господин... Вы что-то заказали?
   - Оставьте, Питер. Я знаю, кто вы. Я знаю о вас даже чуточку больше, чем вы сами о себе знаете и уж, конечно, гораздо больше, чем вы хотели бы, чтобы я о вас знал. Заканчивайте дурака валять и давайте поговорим как взрослые люди.
   Поскольку в зале были только мы, я решил не устраивать представление под названием "закоговыменяпринимаетеячестнаядевушка".
   - Вы из военной полиции?
   - Нет. Я вообще не из полиции. Я зашел в это заведение, чтобы предложить вам работу.
   - Да ну! Неужели ребята из службы занятости забыли вычеркнуть мою фамилию из списка безработных? Надо будет написать жалобу господину бургомистру. Государственные служащие не должны так наплевательски относиться к своим обязанностям! Вы согласны?
   Вообще я соображаю достаточно быстро, но все это было слишком уж неожиданно. Черт! Да я даже не предполагал, что меня кто-то будет искать. То есть, конечно, рассматривал такую возможность, но только чисто теоретически. Зная неповоротливость и тупость нашего государственного аппарата, я был уверен, что обо мне забыли еще до того, как тело сержанта Фламма было предано земле.
   Зря, оказывается, я так думал...
   Я внимательно рассмотрел посетителя. Худое некрасивое лицо с резкими чертами. Смуглая кожа. Черные прямые волосы. Аккуратная стрижка. Аристократический нос внушительных размеров. Карие глаза. Тонкогубый, желчный рот. Заостренный подбородок с заметным шрамом. Еще один, менее заметный шрам, под левым глазом. Ухоженная кожа, зубы ослепительной белизны и ногти с великолепным маникюром. По всем приметам - богатенький хлюст из Центра. На вид ему было очень хорошо за тридцать, хотя тут я мог сильно ошибаться - он был весь такой ухоженный и чистенький, что становилось ясно - этот парень никогда ничего тяжелее бумажника в руках не держал. Почему бы при такой беззаботной жизни и не выглядеть чуть моложе? Одет он был в исключительно дорогой костюм и белую рубашку. Над запонками трудилась, наверное, целая бригада ювелиров, причем не одну неделю и в две смены. В общем, если продать парнишку с аукциона, то можно нанять небольшую армию и отправиться завоевывать мир. Кроме того - у него был галстук. Люди в галстуках не заходят в "Овцу и мельницу". Люди в галстуках предпочитают "Золотой империал", "Орла и оленя" или, на худой конец, "Три короны". Эти забегаловки расположены на главной площади возле городской ратуши, центрального банка и управления полиции. А "Овца и мельница" расположена в Среднем городе, в двадцати кварталах от Центра и человек в галстуке может зайти сюда только случайно.
   Или не случайно, как вот сейчас.
   - Отказаться от этой работы я, по всей видимости, не могу...
   - Точно. Предложения, от которых весьма затруднительно отказаться - моя специализация. - Он внезапно улыбнулся и стал почти приятным человеком. Вот тут-то я его и узнал, хоть легче от этого мне не стало. Скорее наоборот.
   Вряд ли во всей Федерации Свободных Торговых Городов нашелся хотя бы один человек, который не знал бы кто такой Виктор Карелла. Если бы он вдруг задумал основать какой-нибудь религиозный культ имени себя, то, уверяю вас, в адептах не было бы недостатка. Газетчики, так просто обожали его. Для них он был всем - хлебом и зрелищами в одном лице. Редкий еженедельник выходил без описания очередного скандала с его участием. Он всегда делал то, что хотел и плевал на закон, на Федерацию, на правительство, на короля, на церковь и вообще на всех до кого только мог доплюнуть. Когда у человека много денег, то он становится сам себе государством. А денег у Виктора было очень много. Сколько точно, сказать никто не мог, да и сам он, пожалуй, не знал. Не уверен, что такие цифры вообще существуют. В той или иной степени он владел всем: производство стали, добыча серебра, алмазные копи, судостроительные верфи, шахты, доходные дома, оружие... Каким бы бизнесом вы не решили заняться, рано или поздно вы бы обнаружили, что имеете дело с Карелла...
   И этот скромный мультимиллионер стоял не в самом лучшем пивном баре Среднего города, лукаво улыбался, и собирался сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться. Я даже предположить не мог, как он меня отыскал, но если отыскал он, то могут отыскать и другие.
   И это будут вовсе не мои школьные друзья.
   Признаться, я несколько расстроился - мне начинала нравиться спокойная жизнь бармена. С Юлом я играл в боулинг, и он уже заводил речь о возможном партнерстве; Марта кормила меня вкусными обедами и мечтала женить хоть на ком-нибудь. Короче, жизнь удалась, и она была прекрасна.
   Только закончилась как-то очень внезапно.
   - В Фаро находится несколько тысяч безработных демобилизованных солдат. И любой из них за пару монет сделает все что угодно, вплоть до того, что продаст вам обе свои почки. Кстати, а как вы меня нашли?
   - Мне не нужен любой. Мне нужен Питер Фламм. А нашел я вас с большим трудом. Даже с моими деньгами и связями это было очень сложно. Во многом мне просто повезло.
   - Ага. Завидую вам, потому что в данном случае, видимо, не повезло мне. Но я так понимаю, что военной полиции пока можно не опасаться? И что же вам понадобилось от меня? Перерезать кому-нибудь глотку? Спалить фабрику конкурентов?
   - Найти человека.
   - Видимо парень о-очень хорошо спрятался...
   - Прекратите ерничать Питер. Я вижу, что вы меня узнали, но на всякий случай представлюсь - Карелла. ВиктОр Карелла. - В своем имени он сделал ударение на последний слог. - Военной полиции действительно можете не опасаться, но думаю, что вы прекрасно понимаете - человек вроде меня может устроить человеку вроде вас такие неприятности, по сравнению с которыми военная полиция покажется вам избавлением.
   - Может вы не в курсе, но вообще-то меня должны повесить по приговору трибунала. Это не очень похоже на избавление, правда?
   - А это с какой стороны посмотреть. Знаете, Питер, вы зря осели в Фаро. Лучше бы вам жить по ту сторону гор. В Ле Корне до сих пор разыскивают Питера Фламма. Не очень многие поверили в то, что вас действительно повесили. Слишком уж темная была история и слишком уж поганая у вас репутация. За вашу голову даже назначена награда.
   - Да? И сколько же?
   - Пять тысяч. Золотом.
   - Силы небесные! Да за такую сумму я и сам бы свою голову продал, если бы у меня была запасная. Однако по вашему виду не скажешь, что вы очень нуждаетесь в деньгах.
   - Первое впечатление часто бывает обманчивым. Я очень жаден, а лишние пять тысяч еще никому не мешали. Так что в ваших интересах выслушать мое предложение. Если честно, то у вас просто нет другого выхода.
   - Это почему же? К примеру, я могу сейчас свернуть вам шею и скрыться из города...
   Его правая бровь удивленно поползла вверх:
   - Вы серьезно полагаете, что в состоянии это сделать?
   Нет, я так не полагал. Если уж он знал, где меня искать, то я не только не могу свернуть ему шею - я и дышу-то в долг. Люди его калибра не ходят без охраны по сомнительным пивнушкам, а с финансовыми возможностями Карелла он мог нанять в телохранители весь город. Виктор правильно расценил мое молчание и ухмыльнулся:
   - Давайте все-таки поговорим. Я заинтересован в ваших услугах, а вы заинтересованы в моих возможностях, хотя вам самому пока что об этом неизвестно.
   - Ну что ж, валяйте...
   Можно подумать, у меня был прям такой большой выбор.
   ***
   Пробираясь между гниющих куч мусора, загромождающих улицы Нижнего Города, я пытался наметить план своих будущих действий. То, что из города нужно сваливать как можно скорее, не вызывало ни малейших сомнений. Но выходило так, что сваливать было особо некуда. Хоть Фаро и крупный промышленный центр, но из него ведут всего три пути. На севере заканчивается граница Федерации. Дальше - королевство Эврифен. Оно не участвовало в войне, но это не значит ровным счетом ничего. Оно вообще ни в чем не участвует. Король Гилдрой последние двадцать лет страдает какой-то манией и поэтому въезд в королевство строго запрещен. Выезд тоже. Торговля ведется прямо на пограничной заставе. Пробраться в Эврифен - плевое дело, но первый же заяц, первая же белка или мышь донесет на меня патрулю и меня повесят. В лучшем случае. Обычно нарушителей границы там четвертуют. Так что на север мне не надо.
   Если бы я отправился на восток, то попал бы в Леворт. Это уже земли Айта и оттуда открыт весь мир. Но в Леворт можно добраться только по тропе Норди, прорубленной цвергами прямо через хребет Фенрира. Нельзя ни свернуть, ни укрыться. Просто некуда. Я буду, как муха на ладони - только ленивый не прихлопнет. Пристать к каравану я не могу, в силу целого ряда причин, значит нужно брать с собой припасы, фураж, воду, дрова - в пути не встретится ничего, кроме камней. Восточное направление тоже отпадает.
   Стало быть, остается только запад. Два месяца назад в Тако-Ито даже стал ходить поезд. Первый после войны. Но на поезде, на лошади или пешком напрямик я смогу добраться только до Тако-Но и Тако-Ито. Это чуть больше, чем ничего. Дальше не запад - Чужие земли. Людей там не особо жалуют, а потому они там и не живут. Из Тако-Но и Тако-Ито ведет только один путь - вниз по Гьёлль к Морю Рифф. Плыть долго да и перехватить меня можно в любой точке пути. Но если мои преследователи чуть замешкаются, то я успею миновать Черную топь, а может быть даже и плавни. А на равнине Печали они меня уже хрен найдут. Там куча городов, городков, деревушек и поселков. Значит мне надо на запад. Там хотя бы есть шанс проскочить.
   Я был уверен, что мой внезапный работодатель не станет обращаться в военную полицию и вообще предпочтет обходиться без помощи государства. Но искать меня обязательно будет. Это уж - к гадалке не ходи.
   А вообще-то Виктор был прав - зря я осел в Фаро.
   Здание, к которому мы подошли, находилось на самом берегу Эсты. Снаружи оно больше напоминало разрушенный хлев на покинутой ферме. На приземистом заведении, вполне пригодном для проживания очень низких карликов, отсутствовала даже вывеска - только белый крест, намалеванный известью на стене. Внутри было гораздо хуже, чем можно себе представить. Высота потолка достигалась тем, что сразу от порога ступени спускались в некое подобие земляного котлована. Свет из крохотных грязных окошек пробивался откуда-то сверху. Продвигаться приходилось на ощупь, пока глаза привыкали к густому полумраку. Вонь стояла просто ужасающая - влажный речной воздух смешивался с запахами немытых тел, гниющей плоти, испражнений, блевотины и еще чего-то столь же отвратительного. Я не удивился, если бы пришлось раздвигать эту атмосферу руками только для того, чтобы добраться до единственного столика стоявшего посреди зала. Он появился здесь явно только для нашей встречи - деревянные столы - слишком большая роскошь для баров Нижнего города. На мысль о том, что это именно бар, наталкивала импровизированная стойка - обтесанный валун, на котором в ряд стояли деревянные кружки. Но ни единой живой души в этой яме не было, что было очень-очень удивительно. Население Нижнего города превосходит по численности население Среднего и Центра вместе взятых. Жизнь тут начинается с заходом солнца, а до этого времени большая часть жителей прячется по домам, норам, ночлежкам и подобным заведениям. Да здесь сейчас должно быть человек сто как минимум. Но не было никого, даже хозяина. Отсутствие каких-либо посетителей и присутствие столика привело меня к мысли, что Виктор специально арендовал это место только для того, чтобы поговорить со мной.
   Это открытие мне крайне не понравилось.
   - Карелла, а вы не могли отыскать более гнусную дыру для нашего разговора? - Я старался дышать ртом, но это слабо помогало. Проклятая вонь, казалось, впитывается через поры тела.
   - Нет. Ничего, более гнусного, в Фаро не существует.
   В первый момент я принял это за неудачную шутку, но, взглянув на собеседника, понял, что он и не собирался шутить. Это действительно была самая грязная, самая отвратительная забегаловка во всем Фаро.
   - А могу я у вас спросить, почему мы пришли именно сюда?
   - Можете. Только я вам не отвечу.
   Ох, и славная у нас выходила беседа.
   - Итак. Вам доводилось бывать в Лиа Фаль?
   Я промолчал - вопрос не требовал ответа. Впрочем, Виктор его и не ждал.
   - Наверняка вы были и на месте Врат. Как вам там понравилось?
   - Я видел кучи камней и побольше.
   - Да, зрелище, прямо скажем, не впечатляет. Знаете почему?
   - Всю жизнь мечтал узнать.
   - Это ненастоящее место.
   - Захватывающе. Может, вы пойдете и расскажете об этом еще кому-нибудь. Скажем, географическому обществу. Вам дадут красивую грамоту, которую вы приколотите на стену среди прочих регалий.
   - Мне кажется, Питер, или вы действительно не хотите воспринимать меня серьезно?
   - Вам кажется. В последний раз я настолько серьезно воспринимал только гробовщика, который снимал с меня мерку перед казнью. Но вы мне не нравитесь. Наверное, не очень дипломатично говорить об этом человеку вроде вас, но что уж поделаешь... Вы внезапно появились и угрозами пытаетесь навязать мне работу, о которой еще не сказали ни слова... Вы не думаете, что это не лучший способ заводить себе друзей?
   Виктор некоторое время помолчал, а затем сказал:
   - Да, вы правы, наверное. Заводить друзей мне никогда не удавалось. - Он достал из кармана тусклый медный жетон и положил его на крышку стола. - Возьмите. Это ваше.
   Жетон я узнал сразу, но на всякий случай спросил:
   - Это что?
   - Это ваши новые старые документы. Теперь вы снова Питер Фламм. С вас сняты все обвинения, вы восстановлены в звании и можете получить все причитающиеся вам ветеранские выплаты. Куча денег, между прочим.
   - Да вы что, смеетесь? Я с этим жетоном и до конца улицы не дойду, если кто-нибудь узнает о герцоге и пяти тысячах.
   - Вы очень нехорошо думаете об этих честных отбросах общества. Подавляющему большинству из этих негодяев абсолютно начхать на жизнь всяких богатых ублюдков, вроде меня или покойного де Мена. Ко всему прочему, немногих сторонников герцога, которые объявили награду, полтора месяца назад перевешали, обвинив в государственной измене. Ле Корн все еще находится под юрисдикцией Федерации. Что же касается Среднего города, то, полагаю, что вас там угостят пивом если узнают. Герцога де Мена не очень любили его подданные, его даже собственная жена не любила, не говоря уж о жителях Фаро. Он тут, знаете ли, немного набедокурил. Вырезал половину города, когда захватил его восемь лет назад. У него тут были личные счеты, вот герцог и решил расплатиться под шумок. Кого во время войны интересовали такие мелочи? Нужно было вам хоть справки навести, что ли...
   Я этого не знал. В то время я был по ту сторону гор и гораздо южнее. Туда плохо доходили новости.
   Мы еще немного помолчали, и потом я сказал:
   - Может хватит тянуть кота за хвост? Что за работу вы хотите мне предложить? Только излагайте вкратце. Если у меня появятся вопросы, я вам их задам
   - Хорошо. Но мне кажется, что вопросов у вас будет много. Итак, как я уже сказал, куча камней в Лиа Фаль - это не настоящее место Врат. Но настоящие Врата находятся где-то там - возле Лиа Фаль...
   - На хрена вы мне это рассказываете?
   - - Вы хорошо знакомы с историей Лимбы?
   - - Только с военной. С остальной - в общих чертах.
   - Тогда слушайте и помалкивайте. Я постараюсь быть кратким. До восстания Ле Пена на Лимбе существовало двенадцать Врат. Может и больше - это не главное. Главное то, что все эти Врата были, так сказать, местного значения - навроде порталов, которые мастерят наши колдуны. Да по сути это и были порталы, только гораздо мощнее. Во время восстания все эти порталы были уничтожены. Все, кроме одного...
   - Дайте угадаю. В Лиа Фаль?
   - Да. Портал в Лиа Фаль был главными Вратами. Он вел в то место, откуда выслали наших предков.
   - Это просто замечательно, но пока я ничего не понимаю.
   - Всему свое время. Для работы порталов нужна была энергия. Очень много энергии. Запас такой энергии хранился на каждой базе, при которой находился портал. Так называемые энергоячейки. При взрыве эти ячейки были уничтожены...
   Виктор замолчал и выжидательно уставился на меня. Я тяжело вздохнул:
   - Кроме ячеек в Лиа Фаль. Задачка, конечно, тяжелейшая, но я парнишка смышленый. Вы собираетесь их отыскать?
   - - Именно.
   - - А вы уверены, что эти самые ячейки уцелели?
   - - Конечно уверен. Врата должны были быть ликвидированы при детонации ячеек. Так что они до сих пор там, понимаете? Там! У портала!
   - - Да мне-то что с того?
   - - Вы хоть представляете, сколько они могут стоить?
   - - Понятия не имею. И, кстати, понятия не имею, на кой ляд они ВАМ понадобились.
   - - Мне? - Карелла всем своим видом изобразил бескрайнее удивление. - Мне они не нужны. Но они нужны многим другим людям.
   - Это кому, например?
   - - Боже ты мой! Да всем! Колдунам. Промышленным корпорациям. Правительству.
   Я задумался. С тех пор, как вышел указ, запрещающий использовать полезные ископаемые для производства магической энергии, нашим волшебникам приходилось туго. Поговаривали, что Гильдия магов даже выкупила участок на реке Боанн и собирается строить там электростанцию. Пока ведут сбор средств. Если это и правда, то сбор никогда не закончится, хотя каждый из членов Гильдии мог бы построить эту станцию и на собственные средства. Однако колдуны настолько жадный народ, что без зазрения совести стащат монетку из чашки у слепого. Куда уж им, жлобам, добровольно свои денежки сдавать. Промышленникам тоже не помешает лишняя энергия, особенно на тех фабриках, где производят всякие магические примочки. Да и колдунов работает на них немало. И, наконец, какое же правительство откажется от огромного запаса энергии? Готовый арсенал на случай войны, причем весьма компактный. Да и не на случай войны тоже пригодится - соседей припугнуть, чтоб сговорчивее были. Опять же - для развития экономики. Между колдунами и промышленниками идет непрекращающаяся свара - кому достанется производимая энергия. При этом каждая из сторон хочет получить все, чтобы другой не досталось ничего. На честный дележ никто не согласен.
   Вообще, в магическую можно преобразовать все что угодно. Это самое первое и самое главное, чему учат начинающих колдунов. Можешь преобразовать - добро пожаловать в Гильдию. Нет - до свидания, будь у тебя хоть способности, как у легендарного Станко Томэ. Своей энергией с тобой никто делиться не будет. Так что Виктор был прав - энергоячейки нужны всем. Но его построения были слишком уж приблизительны. Главные Врата могли находиться не в Лиа Фаль, их могло вообще не быть. Они могли быть среди взорванных порталов или вообще где-нибудь в другом месте. А даже если Виктор и прав, то за последние несколько сотен лет эти ячейки могли поломаться, разрядиться, да с ними черт знает что могло произойти... В конце концов, может быть их вообще не существует, а Виктор - свихнувшийся эксцентричный богатей. И это только те возражения, которые мне пришли в голову сразу. Если раскинуть мозгами, то отыскался бы еще с десяток других.
   Нарушил мои размышления Карелла.
   - Я по вашим глазам вижу, что вы думаете. А думаете вы примерно следующее - Виктор свихнулся, не существует никаких энергоячеек. Их могли хранить в другом месте, портал могли уничтожить другим способом и все такое. Я знаю десятки таких "но". Но... - он наклонился ко мне. - Я ищу их всю жизнь. До этого их искал мой отец, а начинал искать еще мой дед. Именно они собрали все уцелевшие архивы и документы. Все до последнего клочка. Я не рассказал вам всего, что знаю, но поверьте мне - они там. Я знаю об этом почти все. Лишь один человек на Лимбе знает об этом больше, чем я. И этого человека вы должны отыскать.
   - А почему именно я?
   - Видимо я не совсем точно выразился. Отыскать этого человека нельзя до тех пор, пока он не захочет, чтобы его отыскали. К сожалению, моя скромная персона ему неинтересна. Я могу гоняться за ним остаток своей жизни, а он будет лишь посмеиваться. Вы - другое дело. Я не говорю, что он обязательно заинтересуется вами, но вероятность этого очень высока.
   - Значит, я буду чем-то вроде приманки?
   - Ага. Чем-то вроде.
   - И в чем же заключается секрет моей привлекательности?
   - Пока я не могу вам этого сказать. К тому же вы все равно мне не поверите и лишь укрепитесь в мысли, что я сошел с ума.
   - Вы все же попытайтесь. А то как-то неловко получается - я такая важная персона, но даже не представляю - почему.
   - Что ж, хорошо... Только помните, что вы сами об этом попросили. Это ваш отец.
   Сразу стало как-то очень грустно.
   - Мне очень неприятно говорить вам это, Виктор, тем более что это должен говорить вам не я, а ваш психиатр... Вы сошли с ума. Мой отец умер почти четверть века назад, и я присутствовал на его похоронах.
   - Я же вас предупреждал... Давайте будем считать, что я ничего не говорил. Лучше считайте меня сумасшедшим - мне плевать. Я предлагаю вам работу и оплату в размере десяти монет в день. Кормежка за мой счет. Я знаю, что Юл Жарр платит вам три монеты в неделю. Для вас мое предложение - прямая выгода.
   Это действительно было так - пошляться по просторам Федерации, получить кучу бабок и вернуться к Юлу. Можно будет купить "Поросенка и соловья" - Юл давно об этом подумывает, но хозяин "Поросенка" просит слишком большую цену.
   В общем, дельце выглядело выгодным. Даже слишком выгодным. Слишком-слишком выгодным, чтобы быть таковым.
   - Учтите и свою долю от продажи ячеек. Если у нас все получится и если мы останемся живы, то вы станете одним из богатейших людей Федерации...
   - Стоп. Вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Как это "...если останемся живы...". У меня сложилось впечатление, что я должен всего-навсего найти этого человека, которого вы считаете моим отцом. Причем найти его я смогу, только если он этого захочет. Не захочет - не найду. Все предельно просто. Чего вы недоговариваете? Да и почему я вообще должен вам верить. Мы знакомы меньше суток, а вы уже, между прочим, обманули меня, как минимум, один раз.
   - Я не обманул, а просто не сказал всей правды.
   - Вы даже не представляете, как мне сразу полегчало. Выкладывайте, какие гадости меня ожидают в грядущем.
   Виктор замялся. Сообщать неприятные новости ему явно не хотелось. Наконец, решившись, он коротко произнес:
   - Поиски веду не я один.
   - Понятно. - На самом деле мне было абсолютно ничего непонятно, причем чем дальше, тем непонятнее. - И кто же ваши конкуренты?
   - Как я уже и говорил - колдуны. Правительство. Промышленные корпорации.
   - Да вы действительно эксцентрик, Карелла...
   - Простите? - Виктор выглядел удивленным.
   Я сплел пальцы, потянулся до хруста в костях и снизошел до пояснения:
   - - Эксцентрик. Это такой эвфемизм, означающий, что вы просто свихнувшийся псих.
   Мой собеседник довольно громко хмыкнул:
   - Я знаю, кто такие эксцентрики, но... Вообще-то в моем обществе меня считают чудаком и оригиналом...
   - Ага. Еще один эвфемизм, означающий то же самое. Если бы у вас было поменьше денег, то сейчас вашими чудачествами наслаждались бы санитары муниципальной лечебницы святой Розы. В Фаро оригиналов содержат именно там.
   - Но почему...
   - Наверное, потому, что там толстые стены, крепкие решетки и умелые доктора.
   - Я не о том. Почему вас так... шокировало это известие. Я же только что говорил вам...
   - Пока это было в теории, меня это мало волновало. Что же касается практики... Карелла, у вас действительно все извилины на месте? Неужели вас хоть на секунду могла посетить мысль, что я объявлю войну нашему правительству, а уж тем более колдунам? Я не страдаю излишней симпатией к богатеньким кровопийцам вроде вас, презираю наше правительство и на дух не выношу колдунов. Но даже при таком раскладе я не собираюсь с ними ссориться. Лучше уж я подпишу контракт и отправлюсь на восток отлавливать драконов для зоопарков и бродячих цирков. Спокойная, безопасная работа. Похороны и протезирование за счет фирмы. Если повезет, то я смогу протянуть целый год, а то и полтора.
   - Успокойтесь, Фламм. Оставьте это представление для других.
   - Это для каких других?
   - Для таких, которые посетят вас после моего визита.
   - Ну что ж, излагайте. Правда, я подозреваю, что этот рассказ мне понравится гораздо меньше предыдущего.
   - Постараюсь вас не разочаровать. Опуская все ненужные детали, скажу только одно - произошла утечка информации. Как и когда - уже неважно. Слишком много людей было задействовано для поисков. Платил я всем хорошо, но кому-то, видимо, недостаточно хорошо. Первыми про это пронюхали наши капиталисты - что-что, а разведка поставлена у них как надо. Потом зашевелилось правительство. Политики услышали о большом куске пирога и забеспокоились, что его съедят без них. Последними в игру включились колдуны. Вы же знаете эту публику - кроме собственных персон их мало что интересует. Но как только они услышали об энергии, то забегали, как муравьи в горящем муравейнике. Именно по их суматошным действиям я и догадался, что существование энергоячеек - секрет Полишинеля.
   - Это все или есть еще кто-то?
   - Есть и еще. Скажем так - оппозиция нашей полиции... Конкуренты, так сказать...
   - Бандиты.
   - Они начали поиск последними, но у меня серьезные подозрения, что информация ушла именно через них.
   - Им-то на кой черт это надо?
   - Деньги. У них нюх на прибыль.
   - Плохо.
   - Погодите, вы еще всего не знаете. Как только я обнаружил, что больше не являюсь эксклюзивным владельцем информации, я сразу задействовал всю сеть своих шпионов, чтобы иметь наиболее полную картину происходящего. Вот что удалось выяснить. В правительстве Федерации создана некая секретная группа, которая занимается... Черт их знает, чем они занимаются. Информации у них практически никакой нет. В основном они следят за мной, надеясь, что я их куда-нибудь выведу. Колдуны до сих пор грызутся между собой. У них там просто клубок змей. Они не доверяют друг другу, но в то же время понимают, что в одиночку никому ничего не удастся сделать. Пока есть только две ярко выраженные коалиции. В первую входит тройка сильнейших - Александр "Дракон" Стерн, "Скала" Зорбо и Ольга "Ветерок" Новак. Как вы можете заключить из имен, все принадлежат к различным школам магии, поэтому за каждым из этой троицы стоит куча помощников из "своих". Вторая группа включает в себя дюжину аутсайдеров, имена всех не помню. Эти объединились скорее от безысходности. Они прекрасно понимают, что если победит первая коалиция, то им мало что светит и в магии и вообще в жизни. Пока, к счастью, они больше занимаются выяснением отношений, чем поисками. Ну, и, наконец, организованная преступность. О существовании ячеек пока знает только семья Большого. Но это, как вы понимаете, только вопрос времени. Неделя, много - две, и об этом будут знать все шесть семей. Я надеюсь, что у них тоже начнется довольно жесткая конкуренция, а эти ребята не привыкли подыскивать деликатные методы. Самыми серьезными конкурентами являются промышленники. Четыре самых крупных корпорации создали свою поисковую группу. Эти подошли к вопросу основательнее. Они подписали договор, в котором четко указали на какую часть добычи может претендовать каждая из групп. Там работают профессионалы. Никакой суеты. Сейчас вербуют агентов в разных городах, проводят изыскания и приглядывают за мной. Мы беседуем с вами именно в этой гнусной дыре, потому что это, наверное, единственное место, где нас никто не подслушает...
   - Какая, черт возьми, трогательная забота!
   - Не понял?
   - - Да черта с два ты не понял, сукин сын! Ты меня через весь город тащил для того, чтобы ни у кого даже сомнений не возникло, кого именно ты разыскиваешь?
   У меня прямо руки чесались свернуть этому подонку шею, но это навряд ли явилось бы выходом. Поэтому я просто постарался успокоиться.
   - Вы собираетесь принуждать меня к этой работе силой?
   - Я? Нет, но...
   - Тогда прощайте.
   - Вы получите кучу денег...
   - ... и стану самым богатым покойником во всей Федерации.
   - А не хотите узнать, что вы получите кроме денег?
   - Нет, не хочу.
   - Даже из любопытства?
   - Любопытство сгубило кошку.
   - А из чувства благодарности? Все-таки я восстановил ваше честное имя и это, по крайней мере, невежливо.
   - Да я вообще не особо вежливый человек.
   И я вышел на улицу, оставив Виктора сидеть в этом ужасном смраде.
   ***
   Вначале я хотел пойти прямо в "Овцу и мельницу", но потом решил зайти и пропустиь пару пива в спокойном месте. Виктор заплатил Юлу за мою отлучку столько, что я мог бы с чистой совестью не ходить на работу еще месяц. Так какого дьявола - устрою себе выходной. Тем более что десять монет "за потраченное время" звенели и у меня в кармане. Заходить в бары Нижнего города было небезопасно, поэтому я сразу направился к незримой границе, отделяющей трущобы от Среднего города. Когда оставалось пройти всего квартал, кто-то тронул меня за плечо. Человек в черном костюме протянул клочок бумаги и, почти не разжимая губ, произнес:
   - Они придут за вами. Когда это произойдет, позвоните по этому телефону.
   Его тень растворилась в переулке прежде, чем я успел раскрыть рот. У Виктора была хорошая охрана.
   Бумагу я сунул в карман рубашки.
   Я был порядком зол. На Виктора, на себя, на Юла, в конце концов. Он мог бы и не отпускать меня с работы. Разговор с Карелла выбил меня из привычной колеи. Я одновременно и верил ему и не верил, а поэтому чувствовал себя полным идиотом и к тому же каждой клеточкой тела чувствовал, что меня используют втемную. Виктор сказал мне далеко-далеко не все, что знал. Я шел, разговаривая сам с собой, придумывая все новые и новые возражения для отсутствующего Карелла и так увлекся этим занятием, что не заметил, как очутился в Среднем городе. И сразу же почувствовал неладное. Знакомый холодок опасности появился где-то в районе солнечного сплетения и тихонько пополз вверх, поднимая волоски на коже. Я резко сбросил скорость и некоторое время неспешно дефилировал посреди улицы. Благо, экипажи в этом районе почти не ездят; а людей было хоть и больше, чем в Нижнем, но все равно довольно мало. Прошагав так пару кварталов, я аккуратно и медленно обернулся. И сразу увидел его, потому что не заметить ЭТО было невозможно. Он явно не был человеком Виктора. Совсем уж меня нужно было не уважать, чтобы в качестве шпика приставить такого болвана. Если бы он вырядился в карнавальный костюм зеленого зайца на ходулях, на него и то меньше обращали бы внимания. А так - даже бродячие собаки глядели с участием. Почему-то на Виктора, который тоже был в костюме, не оборачивались так часто.
   На той же скорости я двинулся к "Овце и мельнице", периодически оглядываясь - не появится ли еще кто-нибудь. Никто не появился. Когда в конце улицы замаячила знакомая вывеска, я резко свернул влево и зашел в кабак, на вывеске которого красовался то ли окунь, то ли карась, то ли какая-то другая рыба. Показал бармену два пальца и уселся за первый столик лицом к двери. Мой провожатый не заставил себя долго ждать. Правда, его прыти заметно поубавилось, когда я, приветливо улыбнувшись, похлопал ладонью по свободному стулу. Десять шагов, разделявшие нас он прошел минуты за две, делая вид, что высматривает кого-то в зале. Поскольку в зале никого, кроме меня не было, то его попытка закончилась неудачей. Тяжело вздохнув, он опустился на стул и сразу же схватил кружку пива, которую я подвинул.
   - - Ну, - сказал я - и что все это значит?
   - - Вы о чем?
   Брось, парень. Ты тащился за мной с самой границы Нижнего. Вот я и хочу узнать, зачем ты это делал, потому что, судя по твоему костюму, между тобой и мной не может быть ничего общего. В принципе не может. Так что давай - облегчи душу. Расскажешь правду - выйдешь отсюда сам. Будешь юлить - вынесут на носилках.
   Нельзя сказать, чтоб я говорил серьезно. Так, припугнул на всякий случай. Но на парнишку мои слова произвели потрясающее воздействие. Причем, "потрясающее" в буквальном смысле этого слова - его затрясло так, что он расплескал почти все свое пиво, а лицо мгновенно стало белым, как простыня.
   - - Я... мне...он сказал... господин Буковски сказал... - тут же поправился он.
   Ага. "Он". "Буковски". Давид Буковски. Господин бургомистр. Вряд ли он решил мне отомстить за то, что я не голосовал за него на прошлых выборах.
   - - Ну-ну... поспокойней, парень. Я вижу, что тебе не терпится все рассказать, но ты не торопись так. У нас куча времени. - Я старался говорить как можно спокойнее и миролюбивее. - Посидим, выпьем, познакомимся поближе. Тебя как зовут?
   - Дэн... Дэниел.
   - Ну и отлично. Бармен! Двойной бренди для моего приятеля Дэниела. Ну и мне тоже захвати.
   Когда мой приятель Дэниел судорожными глотками влил в себя половину порции принесенного напитка, ему заметно полегчало. Во всяком случае, руки у него тряслись уже не так сильно, и цвет лица постепенно стал приходить в норму. Я ждал. Сейчас парень должен был разговориться.
   - Вы меня простите, господин Фламм, (Ого! Как оперативно все. Я и Фламмом-то стал меньше часа назад) я немного разнервничался. Я сам из Альбы... - заметив, что мне это не говорит ни о чем, он пояснил - У нас до сих пор рассказывают, как капитан Фламм с шестью солдатами сражался с целой армией, а потом с боем прорвался сквозь весь город.
   Вспомнил. Это было во второй год войны и армии там никак не набиралось - максимум две роты болванов. Четверо из моих людей остались на том холме навсегда. Сквозь город мы не прорывались с боем, а бежали, стараясь не оглядываться. Дэниелу я не стал об этом говорить. Пусть считает меня героем.
   - Будет-будет, Дэн... Можно тебя называть Дэном? Вот и хорошо. Я ничего не имею против жителей Альбы. Просто тогда шла война, и так уж получилось. Сейчас война закончилась, и никто никого не собирается убивать. Без особых причин не собирается. Так что ты говорил о господине Буковски? Что он приказал тебе?
   Дэн с шумом втянул в себя остатки бренди, и я сразу сделал знак бармену повторить.
   - Господин Буковски сказал, что вы сегодня будете встречаться с одним человеком. Такой высокий, худой и смуглый. А после этого я должен был посмотреть, куда вы пойдете и сказать об этом мистеру Буковски. Вот и все. Я правду говорю, господин Фламм.
   Выходила какая-то чушь. Дэвид Буковски знал, что я встречаюсь с Карелла, и не знал, куда я потом направлюсь. Зачем ему это знать и куда я вообще мог отсюда направиться, кроме как в "Овцу и мельницу"? Что-то было не так. Этот Дэн чего-то не договаривал.
   - Знаешь, Дэниел, мне почему-то кажется, что ты врешь. Ну, или, по крайней мере, что-то скрываешь. Собственно говоря, это не мое дело, но на всякий случай учти, что в следующий раз, такой милой беседы у нас с тобой не получится. Я, видишь ли, не очень люблю людей, которые держат меня за дурака. Такая вот у меня слабость организма.
   Дэниел раздумывал недолго. Он для вида похрустел пальцами, но я уже знал, что он скажет. Нужно отдать должное - моих ожиданий он не обманул, хоть и не особо рвался рассказывать все и сразу. Кроме того, весь показной испуг каким-то образом осыпался с него пустой шелухой. Чудеса отваги он пока не выказывал, но по крайней мере перестал трясти гузкой без повода.
   - Я могу спросить, о чем вы говорили с Карелла?
   Я вспомнил улыбку Виктора и с удовольствием ответил:
   - Можешь. Спрашивай.
   Дэн уставился на меня и вид у него был весьма озадаченный.
   - Ну так и о чем же вы говорили с Карелла?
   - Не твое дело.
   Он тяжело вздохнул и сдался:
   - - Он рассказал вам о батареях?
   - Ну, он мне много чего рассказал. Просто я еще не понял, где в его рассказе заканчивается бред сумасшедшего и начинается откровенное вранье.
   - Не все так просто, господин Фламм. Карелла верит, что эти батареи существуют. Значит и мы должны учитывать такую возможность. Так он рассказывал вам о батареях?
   - Он называл их энергоячейками.
   - Суть от этого не меняется. Если их нет - мы ничего не теряем. А вот если они есть, то лучше, чтобы они были собственностью правительства Федерации. Вы представьте только, что будет, попади они в руки колдунов. Эти упыри и так уже почти неуправляемы. А в руки других правительств? Последняя война истощила Федерацию, а наши соперники жаждут реванша. Вам нужна новая война? Еще лет на десять?
   - Ну а сам Карелла? Промышленники? Бандиты, в конце концов?
   - Можете добавить сюда и королевскую семью. Карелла еще не знает об этом. Наш слабоумный королек тоже включился в охоту. Желает возродить былое величие знати. Что же касается перечисленных групп, то я скажу так - все они торгаши. Каждый из них ради сиюминутной выгоды готов разрушить государство, которое мы выстраивали несколько сотен лет. Вы разумный человек и должны понимать - для всех будет лучше, если батареи будут принадлежать правительству.
   С одной стороны он был прав. Но с другой - не нужно быть гением, чтобы предсказать действия нашего правительства, получившего неограниченный запас энергии. Они обложат промышленников грабительски налогом, скрутят колдунов в бараний рог и тут же развяжут новую войну за острова Блаженных, которые так и остались свободной территорией.
   - Видите, я с вами абсолютно откровенен. И того же ожидаю от вас. Я знаю... мы знаем, что вы зачем-то нужны Виктору. Я не сомневаюсь, что Карелла предложил вам очень большое вознаграждение, но Федерация может предложить не меньше. Кроме того, мы можем предложить защиту. Как вы думаете, Карелла станет защищать вас от мафии? Даже если бы и захотел - у него нет необходимых связей. У нас они есть. Престиж правительства за время войны сильно упал, но не нужно нас недооценивать. Ведь именно правительство вернуло вам ваше имя, звание, вернуло вам, не побоюсь этого слова, вашу жизнь. Но мы можем так же легко это и забрать. Все, включая жизнь.
   Вот гаденыш. Такую песню испортил. Видимо прочитав мои мысли, Дэн продолжил:
   - Простите меня, господин Фламм. Я знаю, что вы не тот человек, которому можно угрожать или которого можно шантажировать... но у меня есть начальство, которое придерживается иного мнения. Так как? Вы согласны с нами сотрудничать?
   - Господи, Дэн, да где ты таких слов набрался? "Сотрудничать"... Ты что меня в тайную полицию вербуешь? Кроме того, я слабо понимаю, что от меня требуется. Где находятся эти ваши батареи я не знаю, работать на Карелла тоже отказался... Кстати, а какой мне резон работать на вас? Что я с этого буду иметь?
   - Вас устроит небольшой замок в любом месте по вашему выбору и пожизненная рента в размере десяти тысяч годовых? Золотом, естественно. По желанию можете получить титул с правом наследования и министерскую должность. Ну и не забывайте о защите от прочих соискателей.
   - И что же я должен делать?
   - Согласитесь работать на Карелла. Отыщите место, где находятся батареи, если они вообще существуют. Дайте знать нам. Все.
   - Думаю, что Карелла не согласится.
   Дэн задумчиво пожевал губами и медленно, подбирая слова, произнес:
   - Полагаю, что господин Карелла... э-э-э... он скоро покинет нас. Право, мне очень жаль, но, к сожалению, другого выхода нет. С остальными мы сумеем договориться, но Виктор не согласится ни за что - он ищет их всю жизнь. И отец его, кажется, искал...
   - Ну а если он согласится продать эти ячейки правительству?
   Он рассмеялся:
   - - Это Карелла вам так сказал? Не верьте. Никому он ничего не продаст. Зачем ему что-то продавать, если, имея батареи, он сможет диктовать свои условия всем.
   Я дипломатично промолчал. Мы посидели так еще некоторое время. Однако главное уже было сказано, а никаких других тем для разговора не было. Я злорадно наблюдал за Дэниелом, который извертелся на стуле, как ребенок, которому приспичило пописать. Наконец он не выдержал и с извиняющимся видом приподнялся со своего места.
   - Господин Фламм...
   - Конечно иди, Дэн... Государственные дела не будут ждать.
   - Ну-у... Что мне все-таки передать господину Буковски? Вы согласны?
   У меня хватило ума ответить "да".
   ***
   За стойкой меня ждал мрачный Юл.
   - Где тебя носило? Являешься на смену и уходишь через три минуты с концами. Где Макс? Нет Макса. И никто, заметь - никто, не знает, где этот чертов Макс околачивается. Я что в секретари к тебе нанимался? Какого черта я должен всем объяснять, что...
   Юл мог молоть языком часами. Один или в компании. Отсутствие собеседника его никогда не смущало. Сам он говорил, что заработал эту привычку после того, как прожил на необитаемом острове два года три месяца и двадцать один день. Это вполне могло быть правдой - в молодости Юл ходил по морю Рифф под черным флагом и помогал государству грабить торговцев.
   Правда, его методы несколько отличались от государственных.
   Владельцем бара он стал после того, как лишился ноги при неудачном абордаже. Потеря любой из конечностей, кроме головы, в этой почтенной профессии никогда не считалась достаточным основанием для выхода на пенсию. Однако Юл владел четвертью акций корабля, что значительно упрощало дело. Он отдал свою долю команде в качестве откупного, а сам, забрав Марту и свои (далеко не скромные) сбережения, двинулся на север, пока не осел в Фаро.
   Все это Юл рассказал мне в день нашего знакомства, когда я впервые забрел в "Овцу и мельницу", чтобы выпить кружку пива. Сразу после этого он предложил мне стать его компаньоном в покупке еще одного бара, а когда я посетовал на отсутствие денег и работы, сразу же взял меня работать барменом. Ни он, ни я не жалели об этом.
   До сегодняшнего дня.
   - - ...и всех клиентов распугал. Так что ты разберись с ним. Сразу предупреждаю - если разговор долгий, то валите на улицу.
   Я взглянул в направлении пальца Юла и сразу же понял, о ком он говорил. Незнакомец тоже увидел меня и приветственно помахал рукой, приглашая за свой стол. Я тяжело вздохнул и посмотрел на Юла. Странно, но он от этого взгляда как-то сразу сник, отвел глаза в сторону и махнул рукой - иди, дескать.
   Народу в зале было пока что не очень много - слишком рано. Дюжина гномов, сдвинув два стола, азартно резалась в карты. Два цверга сидели за дальним столиком, окруженном толпой. Я знал, что они букмекеры, хоть сам никогда не играл на бегах. Еще с десяток посетителей сидели там и сям в зале. Все были местными, и всех я знал. Наконец я подошел к нужному столику и уселся напротив мужчины с веселым лицом и довольно широкими плечами. Издали он показался мне значительно меньше.
   - - Привет. Костюмчик не жмет?
   Он тут же радостно осклабился:
   - Привет, Питер. Есть немного. Никак не могу привыкнуть к этой ливрее. Особенно к ошейнику. - Он ткнул пальцем в узел галстука. - Веришь, в зеркале себя не узнаю...
   - Весьма сочувствую. Прям слезу вышибает такая преданность профессии. Но давай я тебе свое восхищение выскажу как-нибудь потом, а сейчас говори-ка лучше ты. Сначала назови свое имя.
  -- Свен. Свен Якобсон. Мы вообще-то встречались. Под Фортенсбергом.. Сомневаюсь, что ты меня запомнил - я был молодым лейтенантиком, едва из Академии.
  -- Память человека - странная штука. Уж что-что, а Фортенсберг я помнил хорошо. Но Якобсона не помнил и не помнил сам бой вообще. Черное поле на месте рощи. Жар углей, по которым мы ползли, стараясь укрыться от слепящего света файерболв. Факела, в которые превращался человек, после попадания такого огненного шара. И главное - запах. Запах горящей человеческой плоти.
   Якобсон был там и выжил. Для меня это кое-что значило.
   - Под Фортенсбергом была куча людей. Большая часть из них потом стала мертвыми. Извини, Свен, но я тебя не помню. Переходи к делу.
   - - Хорошо. Я думаю, ты догадываешься, что я здесь для того, чтобы сделать тебе предложение...
   - Знаешь, я еще не готов связать себя узами брака. И уж тем более с тобой. Ты не в моем вкусе.
   Якобсон закинул голову назад и захохотал так громко, что даже гномы притихли и заоглядывались на наш столик. Я начал понимать Юла.
   - Пожалуйста, потише, Свен. Продолжай.
   Якобсон посмотрел по сторонам. Смущенно покашлял в кулак и продолжил уже вполголоса:
   - Я не стану ходить вокруг да около. Меня послала группа людей...
   - Да чего там, говори уж прямо - финансовых воротил. Промышленных магнатов.
   - Ну, не только. Их там пятеро. Трое - да, промышленники. Еще двое - банкиры.
   - Я слышал только о четырех.
  -- Последний появился вчера. Флинк Тимтай - банкир из Марракеша. Может слышал?
   - Нет. Но не думаю, что это важно.
   - Они весьма обеспокоены поисками Виктора Карелла. Они знают, что ты каким-то образом с ним связан. Они заинтересованы в том, чтобы нанять тебя.
   - Они...Они... А ты-то каким боком к ним относишься? Ты не похож на банкира.
   - - Я-то? - Он усмехнулся, но уже не так весело - Я - начальник одного из отделов разведки корпорации господина Клэма. Отличная работенка для отставного майора.
   Господин Хорст Клэм еще до войны был крупнейшим производителем консервов во всей Федерации. За время войны он приписал к своему состоянию несколько нулей, поставляя просроченные продукты армии. Даже не знаю, кто больше потрудился над уничтожением наших солдат - королевичи или господин Клэм.
   - Ну и как там, у Клэма?
   - Не знаю. Мне сравнивать не с чем. Платит он хорошо, а для меня это главное. Детей надо кормить.
   - Ну и чего от меня хотят твои хозяева?
   При слове "хозяева" щека у Якобсона дернулась, но голос прозвучал ровно:
   - Они хотят, чтобы ты раздобыл батареи для них. Указал место. Цена, сказали они, значения не имеет.
   - Щас я их разочарую до невозможности. Я не знаю, где находятся эти чертовы батареи.
   - Тогда... - Свен старательно изучал свои ногти - тогда они хотят, чтобы ты шлепнул Карелла.
   Бедный Виктор. Никто его не любит.
   - Не понял. А это еще зачем?
   - Они боятся, что Виктор продаст батареи Гильдии колдунов.
   - Свен, Виктор тоже не знает, где эти батареи. Он ищет. Для этого ему нужен я. Он уже предложил мне работу.
   - Какую?
   Меня начали одолевать сомнения. Не спишут ли меня на берег сразу вслед за Карелла?
   - - Это неважно. Я все равно отказался.
   Якобсон помолчал лет сто, тяжело вздохнул, убрал со своего лица улыбку и тихо заговорил:
   - Я не должен тебе этого говорить. Если хоть кто-то об этом узнает, то я стану покойником. Если хоть кто-то заподозрит - я стану покойником. А у меня дети. Три девочки. Их мать погибла и, кроме меня, у них нет никого, а у меня нет никого, кроме них. Но я тебе кое-что задолжал, сержант. Свою жизнь. Там, под Фортенсбергом, ты меня спас. Потому я и согласился идти на эту встречу. Чтобы предупредить. Им до чертиков нужны батареи, но еще больше им надо, чтобы они не попали в другие руки. Поэтому Карелла должен умереть. До вчерашнего дня они еще колебались, но этот банкир - Флинк Тимтай - он их уговорил. Или запугал. Сейчас все жаждут крови Карелла, и, догадайся, кто будет следующим?
   - - Я могу и отказаться убивать Виктора.
   - А это уже не играет никакой роли. Ты встречался с Карелла, разговаривал с ним. Ты можешь знать, где находятся эти батареи. Они не хотят рисковать.
   - Да-а... куда ни кинь - всюду клин. Хоть что-нибудь хорошее ты можешь мне сказать?
   - Это жадная публика. Я могу передать им, что ты сейчас не знаешь, где находятся батареи, но можешь узнать, и сообщишь им, скажем, за двести тысяч золотом. А потом грохнешь Виктора еще тысяч за сто. Язык золота они понимают гораздо лучше, чем обычную речь, так что, думаю, поверят.
   - Не великовата ли сумма?
   - - Если сумма будет меньше, то они могут заподозрить, что ты хочешь их кинуть. Но в любом случае - это не панацея, а только отсрочка по времени. Да и не факт, что сработает. Так что почаще оглядывайся, сержант. Это все, что я могу сделать.
   - Я и на это не рассчитывал. Спасибо, майор.
   - Не за что. Я же сказал - я твой должник. - Якобсон снова широко улыбнулся, - Знаешь, я слышал, что тебя повесили где-то в Айдо-Хедо или в Ле Корне, но никогда не верил в это. Удачи тебе.
   Он хлопнул меня по плечу своей широченной ладонью и, поднявшись, зашагал к выходу.
   Из-за моей спины возник Юл с двумя полными кружками пива. Он несказанно удивил меня тем, что не стал громогласно рассуждать о моих многочисленных недостатках, а тихо присел на место Свена Якобсона.
   - У тебя неприятности, Максим?
   Ха! Подумать только, я не сразу понял, к кому он обращается!
   - Знаешь, Юл... наверное... называй меня Питером. Это мое настоящее имя.
   - Питер... Питер... - он как бы пробовал имя на вкус, - Питер...Хорошо. Так как? У тебя неприятности... Питер?
   - Похоже на то.
   - Крупные?
   - Пока не знаю, но... да. Очень.
   - Понимаешь, Макс... э-э... Питер, ты здесь уже восемь месяцев. Ты хороший парень - поверь, в людях я разбираюсь. Я люблю тебя. Марта любит тебя. Ты же знаешь - у нас никогда не было детей. Для Марты ты, как сын. Поэтому твои неприятности касаются и нас. Если нужны деньги - только намекни. - Он протестующе поднял руку, заметив, что я хочу что-то сказать. - Я состою в Гильдии трактирщиков, и к моему слову там прислушиваются. Кроме того, состою в Гильдии фоморов. Пусть я давно не ходил в море, но взносы перечислял аккуратно. Никогда ведь заранее не узнаешь, как жизнь повернется. Там у меня тоже хорошие связи. Могу ли я тебе хоть чем-нибудь помочь? Мне бы очень этого хотелось.
   - Я был тронут. Никогда бы не подумал, что добродушный, но довольно толстокожий Юл, способен на такое.
   - Спасибо, Юл. Я, правда, очень благодарен, - я старался говорить мягче, чтобы не обидеть Юла в лучших чувствах - Но я пока не знаю что мне может понадобиться. Я пока даже не знаю, в чем конкретно состоят мои неприятности. И можешь быть уверен, что я обязательно обращусь к тебе, если мне потребуется помощь. А пока, если ты не возражаешь, я хотел бы пойти домой и все хорошенько обдумать.
   В глубине глаз Юла пронеслась гроза с громом и молниями, но он сдержался:
   - Конечно, Макс - и попрыгал на своей деревяшке к стойке, где хозяйничала Марта.
   - Меня зовут Питер - сказал я его спине. Но сказал не слишком громко.
   ***
   Каморка, которую я снимал, находилась ближе к центру в двух кварталах от бара. Хороший район. Но мой дом был самым грязным зданием на всей улице, да и на соседних улицах, если уж на то пошло, тоже. Хозяина звали Янко Тру. Местные домовладельцы много раз жаловались на него в муниципалитет. Приезжали комиссии, оценивали высоту мусорных куч вокруг дома, количество и упитанность крыс, вдыхали аромат гниющих отбросов и отбывали восвояси. Они ничего не могли сделать с Янко. Кто-то из его героических предков оказал неоценимую услугу королевской семье и получил данный дом в награду. С обычным человеком городские власти не стали бы церемониться - конфискация имущества горожан была обычным делом. Но, учитывая то двусмысленное положение, в котором находится наш нынешний король, с Янко не хотел связываться никто. Дело в том, что наш монарх, несмотря на громкий титул, красивый мундир и всеобщее почитание, не обладает абсолютно никакой реальной властью. Именно поэтому он цепляется за любые, самые крохотные доказательства своей значимости. Янко и стал одним из таких доказательств. Как только чиновники из муниципалитета намекали на конфискацию дома, Тру вытаскивал королевскую грамоту и, брызгая слюной, орал, что он пешком до Глетта дойдет, чтобы рассказать Е-ГО ВЕ-ЛИ-ЧЕ-СТВУ ( он именно так и орал - Е-ГО ВЕ-ЛИ-ЧЕ-СТВУ) как бюрократишки из Фаро, наплевав на монаршью волю, отбирают у бедняка королевский подарок. Обычно на пятой минуте воплей чиновники ретировались.
   Четыре месяца назад Тру одержал полную и безоговорочную победу. Муниципалитет вывез завалы мусора и покрасил дом. Все за счет города. Янко не заплатил ни дайма. Мусор с тех пор вывозили регулярно. Краска, правда, изрядно облезла и дом стал еще страшнее, чем раньше, но Тру это мало волновало. Его вообще мало что волновало, кроме ежедневной бутылки рома и ежемесячных взносов за квартиры. Кстати, из локального конфликта "Янко Тру - муниципалитет" мне удалось извлечь свою маленькую выгоду. Дело в том, что я оказался одним из первых демобилизованных, приехавших в Фаро. Цены на жилье тогда были на несколько порядков ниже, поэтому я снял комнату сразу на год и заплатил вперед. Янко тогда чуть с ума от счастья не сошел - его номера не пользовались популярностью у населения. А через пару недель в Фаро добралась первая волна дембелей, и цены на жилье сразу взлетели до небес. Тру понял, что дал маху и, не долго думая, заявил мне, что цена на мою комнатушку значительно выросла. Хорошо, сказал я, через год обязательно съеду. Янко сменил замок. Я пошел в муниципалитет. Услышав, что я хочу прижать Тру, меня там только что на руках не носили. Я даже бесплатно обедал в их ресторане. До суда дело не дошло. Янко вовремя смекнул, что дело оборачивается не в его пользу и, сцепив зубы, позволил мне жить в своем доме. Правда, моя комната уже была занята, и он предложил поселиться на верхнем этаже в чуланчике с прорубленным окном. Естественно, за разумную компенсацию. Я не смог отказать себе в удовольствии и в качестве компенсации слупил с него все деньги, которые перед этим заплатил за комнату. Таким образом я уже восьмой месяц жил у Тру абсолютно бесплатно, что никоим образом не добавляло ему хорошего настроения Обычно он демонстративно игнорировал меня, но сегодня был явно не тот день.
   - Добрый вечер, Макс, - Тру расплылся в гаденькой улыбочке, показавшей полное отсутствие зубов.
   - Привет и тебе, Янко, - мне не понравилась ни улыбка, ни сам факт приветствия. Странно еще, что он не назвал меня Питером.
   Благодаря Тру я уже был подготовлен к сюрпризам. Поэтому не особо удивился тому, что дверь в мой чуланчик приоткрыта. Я внимательно осмотрел темный коридор и пинком распахнул ее полностью. Их было трое. Двоих я не знал, хотя их внешний вид наглядно свидетельствовал о роде занятий. Но даже если бы у меня и оставались какие-то сомнения на этот счет, лицо третьего посетителя развеяло их, как дым. Его звали Крест, и вместе с Лисенком и Болтуном он представлял в Фаро семью Большого. Большого Босса, как он называл себя сам или Бобо, как за глаза называли его все остальные. Я не слышал о сумасшедших, которые рискнули бы назвать его так в глаза. Большой был действительно большой. Огромный, как тролль, и примерно раз в восемь тупее. Его мозгов хватило бы только на то, чтобы обхитрить булыжник. Не очень крупный. Поговаривали, что на самом деле семьей управляет некто по имени Джек Шкипер, а Большой нужен только для, так сказать, представительских целей. Я этому верил. Бобо даже в лучшие времена не смог бы пересчитать пальцы на одной руке, а с тех пор, как пристрастился к грибам-паутинкам, его умственные способности значительно ослабли.
   - Привет, ребята, - сказал я - сегодня у меня вообще-то не приемный день, но если уж вы заглянули на огонек... Кстати, а где ваши костюмы?..
   Внезапно Крест резко выбросил вперед левую руку, и моя блестящая речь закончилась на полуслове.
   ***
   Пришел в себя я так же внезапно, как и потерял сознание. Перед глазами был грязный дощатый пол. Я попробовал пошевелить руками. Как и следовало ожидать, они были туго стянуты за спиной. Зато ноги были свободны, хотя я пока не представлял, чем мне это может помочь.
   - ...Большой тогда нам сердца вырежет и позавтракает ими, - голос был неприятный, визгливый. Нервы у парнишки явно пошаливали. - Уже полчаса прошло, а он даже не пошевелился. Ты грохнул его, Крест, ей-бо грохнул. Ведьма тебя надула. Надо было...
   - Заткнись, Гвоздь. Ведьма сказала - двадцать минут. Двадцать минут еще не прошло, а будешь скулить - я тебе сам сердце вырежу.
   Сразу вслед за этим меня сильно пнули по ребрам, и тот же голос произнес:
   - Вставай, парень. В школу пора.
   Я медленно перекатился на спину и приоткрыл один глаз. Крест, засунув руки в карманы, разглядывал меня с искренним любопытством:
   - Не такой уж ты и крутой, Питер Фламм. - Мое имя он выделил голосом, видимо, пытаясь произвести впечатление своей осведомленностью. К счастью я уже утратил способность удивляться и не доставил ему такого удовольствия. - Купиться на такой дешевый трюк. Я всегда говорил, что эти армейские придурки ни черта ни стоят в деле. Они только языками трепать могут.
   Он с явным удовольствием засмеялся.
   Я лежал и помалкивал. Естественно, я понял, что произошло. Не полагаясь на свое численное превосходство, ребята купили у местной ведьмы какое-то простенькое заклятие, которое и вышибло из меня дух. Действительно старый и дешевый трюк. Настолько старый, что серьезные ребята им уже давно не пользуются. О своей судьбе я пока не очень беспокоился. Если бы меня хотели убить, то я был бы уже мертв. А поскольку жив, то значит предстоит какой-то разговор. Я даже догадывался на какую тему. Немного поелозив по полу, я нащупал спинку кровати и сел, привалившись к ней.
   - Захлопни пасть, Крест - зубы простудишь. Вам же, идиотам, Бобо запретил меня трогать, верно? Он же велел только передать свое предложение, так? Так какого же хрена вы тут самодеятельностью занимаетесь? Говори, чего хотел и выметайся - у меня еще куча дел.
   Крест резко прекратил смеяться, и у него сразу сделалось такое нехорошее лицо, что я даже подумал, что несколько ошибся в своих предположениях. Однако он сдержался и почти спокойно сказал:
   - Я вижу, что ты уже в курсе. Ну так не буду отнимать твое драгоценное время. Ты уже говорил с Карелла. Большому нужны эти батарейки. Поэтому я предлагаю тебе два варианта. Вариант первый - ты говоришь нам, где они и остаешься целым. Вариант второй - мы отрезаем тебе все пальцы, один за другим, а потом ты говоришь нам, где батарейки. Как тебе такое предложение?
   Дело принимало плохой оборот. С этих психов станется искалечить меня просто для того, чтобы доказать себе собственную крутость. Я через силу рассмеялся:
   - Ты что, Крест, Карелла за умалишенного держишь? Думаешь, он всем и каждому рассказывает, где хранит свои игрушки? Так иди и спроси у него сам. Только по дороге заверни в общественные бани - от тебя помойкой за версту несет, боюсь, что в таком виде Карелла не удостоит тебя аудиенции. Эй, Крест, знаешь, что такое аудиенция? Сможешь написать это слово? Нет? А хотя бы прочитать?
   Я его достал. Остатки разума в его глазах сменились белым пламенем ярости, а рука поползла к ножу, висевшему на поясе.
   - Щас, ублюдок... Щас... - это был уже не голос, а какое-то рычание.
   - Крест, не надо, Большой нас порвет, - заскулил его напарник. Третий мафиози стоял в дальнем углу и равномерно двигал челюстью что-то пережевывая. - Я тебе говорю - ей-бо порвет, Крест.
   У Большого была отвратительная репутация и поэтому Крест, опустив свой ножик, изо всех сил врезал мне ногой в пах. Я видел удар и при желании мог легко уклониться, но мне нужно было, чтобы он меня ударил, поэтому я только чуть повернул правую ногу, чтобы не остаться инвалидом на всю жизнь. Но и в бедро прилетело так, что я заорал, выгнулся дугой, насколько это вообще было возможно.
   Фаро - относительно спокойный город, а мой район - относительно спокойный район спокойного города Фаро. Но даже в этом районе все носят ножи или кастеты. Тех, кто этого правила не соблюдает, периодически вылавливают из Эсты и хоронят на четвертом городском кладбище. Многие таскают ножи на поясе, однако лично я предпочитаю голенище сапога. Мне кажется, что так оно надежнее.
   Эти дилетанты даже не удосужились меня обыскать, да и что с них взять - шпана городская. Нож был на месте. Я вытащил его и зажал лезвие ладонями. Перерезать веревку было делом нескольких секунд, но мне нужно было, чтобы Крест подошел ближе. Поэтому я быстро заговорил:
   - Я понятия не имею, где находятся эти батарейки. Только без меня вам их не найти. Вы не можете надавить на Карелла, а я могу. И могу узнать, где хранится то, что вам нужно. Так что давай торговаться. Что я получу взамен батарей? Сколько это будет в денежном эквиваленте? Может, у вас и денег таких нет, а, Крест? Ты передай Большому...
   Я говорил все тише и почти перешел на шепот. Чтобы лучше слышать, Крест подошел почти вплотную, немного наклонился. Тогда я уперся руками в пол и резко распрямился, выбросив ноги вперед и вверх. Бедро взорвалось болью, но бандит вылетел в коридор вместе со щепками, которые раньше были моей дверью. Я хотел быстро вскочить, но правая нога подломилась, и я упал на одно колено. Окинув взглядом свою комнату, я понял, что можно было и не торопиться. Гвоздь вжался в стену и смотрел на меня расширенными от страха глазами. Третий, безымянный, компаньон даже не двинулся с места. Он продолжал что-то пережевывать и голубая слюна стекала по его подбородку. Я присмотрелся повнимательнее и понял в чем дело. Корень ведьминой лозы. По всем признакам парень жевал уже не первый час, так что его в расчет можно было не принимать. Сейчас он находился в райских кущах, где королева фей исполняла все его прихоти и фантазии, а отовсюду звучала волшебная музыка симфонического оркестра небес. Я взял нож за лезвие, чтобы было удобнее метнуть в случае чего, и спросил у Гвоздя:
   - Ты все слышал?
   - Д-да...- мои манипуляции с ножом не ускользнули от его внимания.
   - Сейчас я отсюда уйду. Ты выйдешь через полчаса и пойдешь прямиком к Большому. Расскажешь ему все, что видел и слышал. Если он захочет торговаться, то пусть присылает кого-нибудь поумнее. Или, по крайней мере, не таких придурков. Передай ему, что я очень расстроен, потому что не люблю грубого отношения к себе любимому. А теперь отойди в уголок к своему приятелю и постой там тихонечко.
   Гвоздь сглотнул комок в горле и послушно направился в угол, не отрывая взгляда от ножа. Честно говоря, я надеялся, что, выйдя отсюда, он двинется не к Большому, а как можно дальше от Фаро. Однако твердо рассчитывать на это не приходилось. Я оглядел комнату. Никаких вещей здесь не было - запасной ключ хранился у Янко и мне не хотелось знать, что он роется в моем барахле, пока я разливаю пиво у Юла. Потом оценил размеры ущерба, нанесенного ноге. На правом бедре зияли три довольно глубокие, но к счастью неопасные раны. Ими можно будет заняться потом. Я оторвал кусок грязной простыни и затянул ногу потуже, чтобы кровь не вытекала так быстро.
   - Эй, Гвоздь, вас было трое или внизу меня поджидает еще кто-то?
   - Трое. Только трое. Я, Крест и Щелкунчик. Больше никого.
   Хоть парень и был напуган сверх всякой меры, но я ему не особо поверил. Если бы не нога, я предпочел бы уйти через крышу, но в данной ситуации лучше было воспользоваться обычным путем. Так что я засунул нож в рукав и поковылял к лестнице. По пути взглянул на лежащего в коридоре Креста. На носках его сапог красовались железные набойки с длинными шипами.
   - Ну что, козел, изменил свое мнение об армейских, - спросил я.
   Крест не ответил. Он был мертв.
   ***
   Янко растерялся, увидев меня. Ясное дело - он уже и освободившуюся комнату, небось, сдал, а тут такое...
   - Приберись там, - я неопределенно махнул головой куда-то назад - и дверь новую поставь к моему возвращению.
   Тру бегом бросился наверх. Конечно, никакую дверь он ставить не будет. По его разумению, я уже покойник. Семья не прощает убийства своих людей. Тем более таких выдающихся подонков, как Крест. Но и я возвращаться сюда не собирался. В этом городе мне больше некуда возвращаться. Из этой мысли абсолютно логично вытекал вопрос - куда идти? Единственное доступное мне место - "Овца и мельница". Юл с радостью пустит меня переночевать, но я опасался, что из-за этого у него будут неприятности с Большим. В приличную гостиницу меня с моей ногой не пустят. Да и мест там, наверняка, нет. Остаются неприличные гостиницы и Нижний город. Там можно переночевать прямо на улице. Вас не заберет патруль, но очень высока вероятность того, что проснуться вы уже не сможете. К тому же Нижний - епархия Большого. Там все, так или иначе, работают на него. Размышляя так, я остановился перед двухэтажной гостиницей на вывеске которой были весьма искусно изображены три бабочки и пчела. Здесь должны были сдавать почасовые номера. Я сунул руку в карман и выругался. Девять золотых талеров, немного серебра и куча меди... Все это осталось валяться на полу моей комнаты - удар сапога Креста разодрал мне штаны, зацепив карман в котором лежали деньги, полученные от Виктора. Надеюсь, что Гвоздь подобрал их раньше, чем появился Янко...
   Большинство жителей Фаро хранят свои сбережения в гномьих банках. "Раппунцель и сын", "Бальцер энд бразэ" и все такое. Надежность, понимаешь ли, проверенная веками. Лично я предпочитаю оркский банк "Камлай". Они, конечно, не платят таких больших процентов (орки не отличаются предприимчивостью), но зато их никогда не грабят. Почти никогда. Последняя попытка была предпринята лет пятьдесят назад. Шестерых грабителей похоронили в одной могиле, потому что судмедэксперты не смогли разобраться, какая часть тела кому принадлежала. К чужой жизни орки относятся с абсолютным пренебрежением. Справедливости ради следует сказать, что так же они относятся и к своей.
   Но сегодня вечер пятницы и банк "Камлай" был уже закрыт. Мне придется ждать завтрашнего утра. Я еще раз внимательно обшарил свои карманы, выворачивая их наизнанку. Усердие было вознаграждено - я нашел серебряный дайм, который каким-то чудом задержался в разорванном кармане. Но этого все равно было мало для ночевки даже в самой плохонькой гостинице. Можно было попробовать снять каморку в публичном доме. Девочки часто остаются работать на улице, а их номера пустуют. Возможно, мадам будет не против заработать даже такую малость - дела в этом бизнесе шли не очень хорошо из-за большой конкуренции. Подумав о ночевке в публичном доме, я вспомнил еще кое-что. Вернее, кое-кого. Кира Риг. Когда я только приехал в Фаро, она работала на улице. Однажды вечером я оказал ей услугу, избавив от полудюжины пьяных шахтеров, которые жаждали любви, но не желали платить. Мы подружились. Кира мне нравилась. Она была забавная. У нее всегда было хорошее настроение, и она свято верила в свою счастливую звезду. Кира частенько торчала в "Овце и мельнице"; в плохие дни занимала у меня деньги, которые никогда не отдавала (да я и не настаивал) и флиртовала с Юлом, доводя Марту до белого каления. Потом она пропала. Примерно через месяц ее подружки рассказали, что Кира таки вытянула свой счастливый билет. Она нашла себе какого-то богатенького покровителя и теперь сама стала мадам. Ее заведение называется "Бронзовая роза" и находится "ну почти в самом центре Центра". Судя по словам девушек, "Бронзовая роза" по роскоши внутреннего убранства лишь немногим уступала королевскому дворцу и уж во всяком случае, во всем превосходила дом президента в Лиа Фаль. Я не возражал, но относился к этим рассказам с изрядной долей иронии - никто из ночных бабочек не бывал ни в Глетте, ни в Лиа Фаль, так что они вряд ли знали, как выглядит королевский дворец хотя бы снаружи.
   Я осмотрел свое отражение в витрине. Даже сгущающиеся сумерки не могли скрыть рваные штаны, грязную повязку, испачканную кровью, и общую помятость. В Центре меня задержит первый же патруль. Кроме того, я попросту не знал, где находится "Бронзовая роза" (если она вообще существует где-нибудь, кроме воображения подруг Киры). Поэтому я просто остановил рикшу, показал ему монету и спросил:
   - Знаешь заведение "Бронзовая роза" в Центре?
   - Да.
   - - Поехали.
   Рикша оглядел меня с изрядной долей сомнения. Но дайм сделал свое дело и через пару минут я уже катил по мостовой к Центру.
   ***
   Я стоял на широкой лестнице из розового мрамора и тупо пялился на огромный (в полтора человеческих роста) цветок розы у входа. Готов поспорить, что он был отлит из чистой бронзы, а не просто покрашен в соответствующий цвет. Больше никаких опознавательных знаков на доме не было. Меня одолевали сомнения. Это величественное здание никак не походило на дом разврата. В нем вполне мог жить какой-нибудь герцог или городской судья. Или еще кто-нибудь... Спросить было не у кого - мой рикша, получив плату, взял с места рысью и сейчас должен был уже добежать до Тако-Но. Кроме меня на улице не было ни души.
   Не знаю, сколько бы я так еще простоял, если бы не появился патруль - пятеро здоровенных амбалов. Старший был с алебардой, а остальные вооружены дубинками и короткими мечами. Встреча с ними в мои планы не входила. Поэтому я не стал ждать, пока ребята подойдут поближе, а неспешно поднялся по десяти мраморным ступеням. Тут я несколько растерялся - на двери не было кольца, чтобы постучать. Я подергал и покрутил ручку. Заперто. Мельком взглянув назад, я увидел, что патруль остановился напротив меня и старший с интересом рассматривает повязку на моей ноге. Я поднял кулак, чтобы постучать погромче и тут дверь бесшумно открылась. Не тратя слов, я втолкнул кого-то обратно в дом и скользнул за порог сам. Дверь так же бесшумно закрылась.
   В огромном зале горела, наверное, целая тысяча свечей и я смог рассмотреть привратника (мажордома? дворецкого?) лучше. Это был довольно высокий старик с выправкой отставного гвардейца. На вид ему было очень далеко за шестьдесят, и вид он имел весьма ошарашенный, хотя при этом ухитрялся сохранять достоинство. Видно, нечасто сюда заходят такие посетители.
   Простите, ради бога, за этот внезапный визит, - вежливостью тона я изо всех сил старался сгладить первое, явно невыгодное, впечатление - я разыскиваю госпожу Киру Риг. Не будете ли вы так любезны передать ей, что ее желает видеть старый знакомый Максим Лэн.
   - Пока я говорил все это, мои надежды повидать Киру стремительно таяли. Здесь было чересчур роскошно, а понятия "Кира" и "роскошь" существовали в моем сознании только раздельно. Насколько я помню, у Киры было всего одно платье, и она частенько ложилась спать голодной. Тем не менее старик выслушал, окинул меня бесстрастным взглядом и удалился не сказав ни слова. Я отметил, что двигался он совсем не по-старчески. Ему бы на парадах маршевать. Точно - гвардеец.
   Ждать пришлось довольно долго - минут десять, не меньше. Не представляю, как можно жить в доме, где хозяйку надо искать десять минут. Пойдешь утром на кухню и выйдешь через месяц где-нибудь в районе Пиковых болот. Захватывающая перспектива. Только в этом зале могла разместиться вся пивная Юла, включая и второй этаж, где он живет.
   - Ма-а-акси-и-ик!
   После гробовой тишины звук был настолько громким, что у меня уши заложило. Да и эхо тут оказалось совсем, как в пещере. Тем не менее я вздохнул с облегчением - так орать могла только Кира. Она уже неслась ко мне через зал.
   - - Ма-акс! - Кира повисла у меня на шее и крепко поцеловала в губы. - Я так рада, что ты пришел! Тебе Кнопка адрес дала? Чего ты сразу не пришел? Я же ей сказала - пусть сразу приходит...
   - Тихо. Тихо, Кира. Кто такая Кнопка?
   - Как? - Кира озадачено уставилась на меня - Ну, Кнопка... Маленькая такая, черненькая. Она сейчас на моем месте работает. Я ее три месяца назад видела и адрес дала и сказала, чтобы она обязательно его тебе дала и чтобы ты зашел обязательно. Стой! А если она не дала адрес, то как ты меня нашел?
   - Я дал взятку начальнику тайной полиции. Кира...
   - Подожди. - Она развернулась к старику и начала быстро показывать ему какие-то фигуры на пальцах. "Гвардеец" кивнул и промаршировал в боковую галерею. - Я ему сказала, что патруль вызывать не нужно, что ты - мой друг. Представляешь, он патруль хотел вызвать. Пришел ко мне и говорит, что какой-то бандит ворвался в дом, что за ним наверняка полиция гонится, потому что его уже ранили и надо...
   Кира замолчала и уставилась на мою ногу.
   - Макс, ты ранен? Это серьезно? Я вызову врача. Пойдем ко мне в комнату. Обопрись на меня. Пойдем.
   - Кира, да успокойся ты, наконец. У меня легкая рана. Врача не нужно. И уж если я добрался сюда, то до твоей комнаты как-нибудь доковыляю.
   Кира прищурила один глаз и посмотрела на меня:
   - Ты зря отказываешься от врача. Он хороший человек. Делает все быстро и аккуратно. Не задает вопросов и не болтает лишнего.
   - Я тебе верю, Но давай обойдемся без доктора.
   - Как скажешь. Пошли.
   Пока мы шли через зал, я вспомнил, о чем хотел ее спросить:
   - Кира, а что ты старику на пальцах показывала?
   - А? А, ну я ему говорила, чтобы он стражу не вызывал. Он глухонемой.
   - То-то он мне показался каким-то неразговорчивым. - Я вспомнил свой приступ вежливости и ухмыльнулся.
   - Ты чего?
   - Да так... смешное вспомнил. У тебя какие-нибудь лекарства есть?
   - Найдем.
   - Еще нужна большая иголка, нитки, спирт и бинт.
   - Без проблем.
   ***
   Мне много раз приходилось штопать раны, как себе, так и другим. Однако для Киры это зрелище было внове. Она с любопытством глядела, как я дезинфицировал иглу и нитки, обрабатывал свою ногу. Однако когда дело дошло до зашивания, ее интерес резко упал, и лицо сделалось таким, будто я на ее глазах ел живую лягушку. Я вообще-то хотел отложить разговор о делах на потом, но Киру нужно было чем-то отвлечь.
   - Я ведь к тебе по делу, подружка. Хотел перехватить несколько монет. Мой банк закрыт, а в гостиницы не пускают без денег.
   - Конечно, Макс. - Кира была искренне рада, что может мне помочь. - Только зачем тебе гостинница? Оставайся ночевать здесь.
   - Ну, я думал...
   - Даже не продолжай. Ты думал, что это - публичный дом и тут куча народу, заняты все комнаты и шампанское льется рекой. Так?
   Я думал абсолютно о другом, но промычал что-то, что вполне можно было принять за согласие.
   - А вот и нет! - Глаза Киры зажглись торжеством. - Это - дом свиданий. Я сама это придумала.
   - Ну-ка, ну-ка... - мне стало интересно.
   - Слушай. - Кира подобрала под себя ноги и заерзала, устраиваясь удобнее на тахте. - Это - Центр. Тут полным-полно богатых мужиков, которые не прочь развлечься, когда у них выпадает свободная минутка. Но самое главное, что у этих мужиков есть жены, любовницы, взрослые дочери, которым невыносимо скучно. Они устали от баров, клубов, магазинов. Им хочется приключений. И тогда они приходят сюда.
   - Ты хочешь сказать...
   - Да. Здесь нет шлюх в привычном понимании этого слова. Сплошь дамы из высшего света - Кира захохотала и в ее смехе я уловил нотки злорадства.
   - Как я понимаю, деньги ты берешь как с мужчин, так и с женщин?
   - Конечно. - Она удивилась такому наивному вопросу.
   - Кира, я восхищаюсь тобой.
   Я был совершенно искренен. Девочка из Квартала гончаров, где бедность граничила с нищетой; девочка, ставшая мадам для дам из высшего света, была достойна восхищения.
   Закончив со своей ногой, я хотел ее перебинтовать, но Кира притащила банку с тягучей мазью зеленого цвета и начала обильно смазывать мою рану.
   - Завтра будешь плясать - пообещала она, - эта штука заживляет все практически мгновенно. Я это зелье у местной знахарки покупаю по шесть монет за баночку.
   Потом она тяжело вздохнула (правда, мне показалось, что вздох был чересчур тяжелым, наигранным) и сказала:
   - Да-а... Мечты никогда не исполняются так, как надо...
   - Ты о чем это?
   Подумать только - Макс Лэн сидит в моей спальне без штанов и я не могу этим воспользоваться, потому что он ранен. Ты хоть девчонкам с нашей улицы об этом не рассказывай - после такого мой авторитет не восстановится никогда.
   Я только рот раскрыл от удивления. Хотя чему тут, собственно, удивляться? Будь это не Кира, а кто-нибудь другой, эта мысль была бы первой, пришедшей в мою голову... Но Кира... С тех пор, как я отбил ее от этих шахтеров, я относился к ней, как... ну, наверное, как к младшей сестре. Точнее сказать не могу, потому что младшей сестры у меня никогда не было. И дело было даже не в разнице в возрасте, а просто... просто, так сложилось.
   - Сколько тебе лет, Кира?
   Она усмехнулась уголком губ:
   - - Двадцать три.
   - Да брось ты...
   - Не веришь - твое дело.
   Мне доводилось видеть пятнадцатилетних шлюх, которые выглядели на пятьдесят. Что касается Киры, то ей можно было дать от силы двадцать. Тема разговора была достаточно скользкой, и я попробовал ее сменить.
   - Покажешь мне свой дом?
   Моя детская уловка ни на секунду не ввела Киру в заблуждение, но, как я и полагал, желание похвастать своими владениями прямо разрывало ее изнутри.
   - Пойдем.
   Дом был действительно огромный, но большей частью какой-то нежилой. Кира тараторила без умолку, но я слушал в пол-уха. Я думал о Викторе Карелла, о Давиде Буковски и о мертвом Кресте. Мысли были невеселые. Наконец Кира заявила:
   - Хватит. Я же вижу, что ты меня совсем не слушаешь. У тебя крупные неприятности и это сразу видно. Ты спрашивал о деньгах. Сейчас я могу тебе дать три сотни. Зайди завтра, когда откроются банки, и я дам пять тысяч. Но я бы очень хотела, чтобы ты остался ночевать здесь. - Она задрала свой носик кверху и выпятила подбородок, готовясь к отказу. Но я просто сказал:
   - Хорошо, Кира. Я останусь.
   ***
   - Дай и мне сигарету.
   Кира прикурила новую сигарету от своей и немного повозилась, устаиваясь поудобнее на моем плече.
   - Не знала, что ты куришь.
   - Я бросил год назад.
   - Ну и не начинал бы. Тебе не идет курить.
   - Почему это?
   - Потому. Не идет и все. Ты... другой. Не такой. Не такого склада.
   - А какого же я, позволь узнать, склада такого особенного?
   - Откуда же я знаю. Иногда кажется, что вот еще чуть-чуть и все станет ясно, а потом ты как-нибудь так голову повернешь или посмотришь и снова такое ощущение, что ты сюда случайно забрел и даже не понимаешь где ты и зачем ты здесь. Не знаю. Но ты не такой. Я чувствую. Я плохо объясняю, да? - Она немного помолчала. - Ты же не простой солдат, как говорил Юлу?
   - Вообще-то, да. Я сержант. Но до этого был солдатом. А еще до этого - капитаном.
   - Ты из благородных?
   Я надолго задумался. Был ли я из благородных? Когда-то этот вопрос меня занимал. Не конкретно этот - нет. Просто я, как любой сирота, в детстве часто думал, что в один прекрасный момент в ворота Королевской школы въедет карета с гербом, оттуда выйдут какие-нибудь мои родственники, какие-нибудь дяди или тети. Должны же у меня быть хоть какие-то родственники? И тогда все сразу станет хорошо. Закончится холод, голод, побои и ежедневная муштра. Что будет вместо этого, я не знал, потому что ничего другого в своей жизни не видел, но твердо верил, что все будет хорошо. Я верил в это до тех пор, пока мне не исполнилось восемь.
   - Своего отца я видел четыре раза в жизни и я не знаю - был ли он благородным. Моя мать умерла при моих родах. Моим домом была Королевская школа боевых искусств, а потом Королевская военная академия. Вот, в общем-то, и все.
   - Ты сказал, что был капитаном...
   - Меня разжаловали без права занимать офицерскую должность и отправили в глубокую разведку.
   - За что?
   - Долгая история. Да и не похожа она на вечернюю сказку для маленьких девочек.
   - А я и не маленькая девочка. Моих родителей и тех сестер десять лет назад зарезали у меня на глазах. Просто вспороли им животы, как овцам на бойне. С тех пор я перестала быть маленькой девочкой.
   - Кто это сделал?
   - Солдаты Федерации.
   - Десять лет назад Фаро был вне зоны боевых действий.
   - А я и не сказала, что это произошло в Фаро. Сюда я переехала после. Хотела быть подальше от всего.
   - Я тоже солдат Федерации.
   Кира замолчала и на этот раз надолго. Я уже подумал, что она заснула, когда она заговорила снова.
   - Ты дезертир?
   - Ну-у... можно и так сказать. А почему ты так решила?
   - Ты не особо распространяешься о своей службе, а солдаты Федерации только о ней и говорят. Ты не хвастаешь наградами и не вспоминаешь "былые деньки". Я думала, что ты воевал на стороне королевств. Что у тебя за неприятности?
   - Да я и сам пока конкретно не знаю...
   - Я не навязываюсь, но если хочешь поговорить...
   Короче, я рассказал ей все. Почти все. О герцоге, о Максе Лэне, который умер, успев все-таки увидеть солнце. О Викторе. О Дэвиде Буковски. О Дэне. О Кресте. О Якобсоне и его дочках. Я не сказал только, чего хотел от меня Виктор.
   Кира молчала и хрустела пальцами. Потом она спросила:
   - А этот Дэн, он какой из себя?
   Я описал.
   - - Это Котэ Дэниел Ферт, сын Дэвида Буковски.
   - Вот уж не знал, что у него есть сын.
   - Он вообще-то внебрачный сын, но это тот еще секрет. Все знают. Суть не в этом. Как он тебе показался?
   - Глуповат немного, чуточку сноб, но в принципе нормальный парень.
   - Это твоя большая ошибка. Ферт - очень хитрый и фантастически жестокий сукин сын. Порой он производит впечатление сумасшедшего. Иногда - такого вот наивного паренька. Но все это - маска. Повторяю - он хитрый и жестокий сукин сын. Его папаша устроил ублюдка на работу в мэрию. Формально Дэн занимает там какую-то мелкую должность, но на самом деле они вместе с папочкой проворачивают всякие темные и грязные делишки.
   - Какие к примеру?
   - Любые. Не брезгуют ничем. Но куш должен быть достаточно большим. Навар меньше ста тысяч их не интересует. Чем ты их приманил? Нет, ничего не говори, не хочу об этом знать.
   - А откуда тебе все это известно?
   - Здесь бывают самые разные люди и не все из них могут держать язык за зубами. Знаешь, как бывает - случайное слово здесь, обрывок фразы там... Имей ввиду - я никому об этом не говорила, так что...
   - Насчет меня можешь быть уверена. А этот Ферт захаживает сюда?
   - Весьма часто. Иногда с папашей, но чаще сам.
   - Что ты мне еще можешь сказать о нем?
   - Я тебе и так слишком много сказала.
   - А ты случайно не знаешь, кто такой Шкипер?
   - Только то, что знают все. Может он и бывает здесь, но, уж, во всяком случае, не представляется, как Шкипер. Бобо, тот заходит иногда.
   - Один?
   - Он один и до ночного горшка не дойдет. Его объем мозга несовместим с жизнью. Животное. Или, вернее, растение. Я неправильно сказала, что он здесь бывает. Здесь бывает его тело. Тело приводят люди. Всегда разные. Один бывает чаще других. Невысокий, но повыше гнома будет. Гладко выбрит. Плечи очень широкие - прям такой, знаешь, квадрат на ножках. Но я его запомнила из-за глаз. Глаза у него такие... живые... Понимаешь, у всех этих парней глаза, как у рыб. Ну, вроде как они в Семью вступают и им всем такие глазки выдают, будто спецодежду какую. А у этого не рыбьи глаза. Может он и есть Шкипер, если верно все, что про него болтают. Слушай, я спать хочу.
   - Я тоже.
   Но заснули мы еще не скоро.
   ***
   - Штаны и куртку можешь не возвращать, я все равно не знаю, чьи они. Деньги тоже не возвращай. Вот две банки мази. Мне кажется, что они тебе пригодятся. Я очень рада, что хоть что-то могу для тебя сделать. Но все равно тебе лучше подождать, пока я не вернусь из банка. Это недолго.
   - Кира, мне не нужны деньги. Сейчас я пойду в банк и сниму свои сбережения...
   - Да сколько там у тебя тех сбережений...
   - Почти пять сотен золотом.
   - Ого! - Кира была удивлена. -Ни фига себе! Откуда? Юл тебе платит три монеты в неделю. Ты что по ночам грабишь запоздалых прохожих?
   - Ну-у... Когда я... кхм... демобилизовался из армии, то первым делом продал все те висячки, которых мне там надавали. Тогда, сразу после войны, на рынке их еще не было, и я взял хорошую цену. Перевел ассигнации в золото и положил в банк. Вот и все.
   - Все равно многовато получается.
   - Ну, по правде сказать, перед тем, как уйти, я заглянул в полковую бухгалтерию. Нехорошо путешествовать без денег.
   Кира с удовольствием засмеялась:
   - Вот видишь, я была почти права. Но все равно пять тысяч это чуть больше, чем пять сотен, согласись.
   Я обнял и поцеловал ее.
   - Я знаю, знаю, малыш. Знаю и здорово это ценю. Но не возьму этих денег. Ты уговорила меня взять триста монет, но пять тысяч я не возьму. И эти триста я перешлю тебе при первой возможности. Просто пока я не знаю, когда такая возможность представится. Там, куда я направляюсь, возможно, не будет почтамта.
   - Я ни о чем не спрашиваю...
   - А я бы ни о чем и не сказал.
   Кира прильнула ко мне и крепко-крепко обхватила руками:
   - Если ты еще когда-нибудь будешь в Фаро... Макс... если ты еще хоть когда-нибудь попадешь в Фаро...
   - Знаешь, Кира, лучше зови меня Питером.
   - Питером?
   - Это мое настоящее имя. Питер Фламм.
   Я начал жалеть о сказанном еще до того, как закончил фразу.
   Кира медленно опустила руки. Она не смотрела мне в глаза. Так мы и стояли. Она глядела в землю, а я глядел на ее тяжелые густые медно-рыжие волосы. Первым не выдержал я:
   - Скажи хоть что-нибудь.
   Глухо и не поднимая головы, она произнесла:
   - Тебя там не было...
   И чуть погодя:
   - Я бы запомнила. Я их всех помню. Хочу забыть, а вот помню и все...
   Я поднял руку. Мне так хотелось погладить ее по волосам, пожалеть, сказать, что.. что.. что... А ЧТО, ЧЕРТ ПОБЕРИ, Я ЕЙ МОГ СКАЗАТЬ?
   Я так и не смог опустить свою ладонь. Вместо этого я стал спускаться по ступеням. Удивительно, но нога почти не болела. Мазь, которая стоит в два раза больше моего недельного жалованья, сотворила небольшое чудо.
   - Макс!
   Я остановился на пятой ступеньке, но оборачиваться не стал. Мне не хотелось встречаться с ней взглядом, а я знал, я точно знал, что сейчас она смотрит на меня.
   - Если ты когда-нибудь будешь в Фаро... если ты еще хоть когда-нибудь попадешь в Фаро... не приходи сюда.
   И я продолжил свой спуск по лестнице. Наверное, все же нужно было оглянуться, но я не смог. Физически не смог. На последней ступеньке я услыхал за спиной приглушенный звук. Может быть это был сдерживаемый кашель. Может - сдерживаемое рыдание.
   Я перестал ощущать ее взгляд, только свернув за угол.
   Даже не знаю, что далось мне тяжелее - стычка с Крестом или прощание с Кирой. Вру, конечно. Знаю. Но не признаюсь в этом даже себе.
   Само собой, меня не могло там быть. Не могло. Десять лет назад я еще был армейским капитаном. Или уже не был? Значит сидел в тюрьме. Это были разведчики. Мог бы догадаться сразу. Мне тоже приходилось так действовать. Очень редко. Очень редко вовсе не потому, что я обладал какими-то особо высокими моральными качествами. Нет. Я просто очень хотел выжить, и был осторожен. Поэтому мои группы всегда возвращались. Не всегда в полном составе, но всегда возвращались. Мы не были регулярными войсками, которые убивали просто, чтобы ограбить и разжиться парой монет. Мы не были партизанами и не были членами многочисленных шаек, бродивших по просторам Федерации. Те убивали просто так. Мы были другими, хотя и не сильно от них отличались. И, тем не менее, мы тоже засеивали свои тропки трупами людей, которые с нами не воевали и не собирались воевать. Да, мы убивали их, чтобы выжить самим. Но навряд ли это может быть нашим оправданием для Киры. Особенно для Киры.
  
   Меня ТАМ не было.
   Но чувствовал я себя так, как будто я там был.
   ***
   Я вспомнил. Это было шесть лет назад. Или шесть тысяч жизней назад. Мы стояли в вонючей болотной жиже, которая доходила до подбородка, и терпеливо ждали, пока егеря закончат прочесывать островок в наших поисках. Наконец они закончили, но не уходили, а расположились на отдых. А мы стояли. Час, два, десять, сутки... Время исчезло. Оно перестало быть, а егеря все не уходили. Ночью какая-то болотная тварь подплыла к Ноэлу, который стоял возле меня, и схватила его за ногу. Я увидел, как Ноэл дернулся, и понял, что сейчас он станет кричать. Тогда я зажал ему рот и одним движением перерезал горло. Я знал его целых четыре года. На войне это большой срок.
   А егеря все не уходили и мы продолжали стоять. И никто из нас не молился, потому что даже бог не должен был знать, где мы находимся . Мы стояли и ждали, что эта тварь вот-вот вернется за добавкой. И каждый держал в руке нож. И каждый, не сомневаясь ни секунды, воткнул бы этот нож себе или соседу под вздох, чтобы не успел вырваться крик. Но тварь не вернулась, а утром егеря ушли. Хоть нас было в пять раз меньше, но мы бы с легкостью их перебили. Но тогда войска наверняка узнали бы, что мы где-то здесь, и встреча с богами стала бы только вопросом времени.
   И тогда, тем утром, я подумал, что если вдруг эта проклятая война когда-нибудь закончится и если вдруг я по какому-то случайному стечению обстоятельств останусь жив, то мне очень, очень долго придется платить по счетам. За каждую жизнь, за каждую капельку крови, за все, что мы здесь наворотили. И платить придется не только за себя, а еще и за многих-многих парней, которые сами уже никогда не смогут заплатить...
   - Простите? - пожилая, хорошо одетая женщина смотрела на меня вопросительно и чуть брезгливо. - С вами все хорошо?
   Я стоял, вцепившись обеими руками в скамейку. Скамейка находилась в каком-то парке. Я не понимал, как я сюда попал и где, черт побери, я вообще нахожусь. Костяшки пальцев побелели от напряжения, а левую руку свела судорога. Я еле-еле разлепил пальцы.
   - Да... да... спасибо, все хорошо. Извините, если я вас напугал, - я достаточно жалко улыбнулся. - Я только что получил очень печальное известие.
   Дама покивала головой, выражая сочувствие, но в ее глазах было сомнение - такие типы не шляются по Центру без дела. Затем она кивнула, то ли убедившись в своих сомнениях, то ли прощаясь, и быстрым шагом пошла к арке, увитой зеленью. По дороге она несколько раз оглянулась.
   Из этой части города нужно было как можно скорее уносить ноги. Я понятия не имел, где нахожусь, но двинулся в сторону, противоположную той, куда пошла женщина.
   Сориентировался на местности я сразу, как только вышел из парка, который оказался вовсе не парком, а небольшим сквериком позади муниципалитета. Здесь, под журчанье фонтанов и чириканье птичек, наши государственные мужи отдыхали от трудов праведных и не очень. Удивительно, как меня еще патруль не сцапал. На мое счастье был тот час, когда чиновники и клерки уже сидят в кабинетах, а богатенькие никчемушники чистят зубы перед сном.
   От первоначального маршрута я почти не отклонился и в отключке был, по моим прикидкам, не больше, чем полчаса, но все равно задерживаться здесь не стоило. Кто его знает, что там на уме у той женщины. Поэтому, увидев конный трамвай, я заскочил в него на ходу, сунув кондуктору мелкую монету. Трамвай шел кружным путем, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы подумать о произошедшем.
   Итак, это опять вернулось. Именно сейчас, когда проблем и без того хватает. Такое со мной уже было после того, как я в мундире, снятом с убитого часового, прошел сквозь посты и навсегда распрощался с войной. Тогда я еще не знал, что война не распрощалась со мной. Первый приступ случился где-то через две недели. В одном из баров я увидел Гусенка. Не помню его настоящего имени. Для всех он всегда был Гусенком из-за неправдоподобно длинной шеи. Он служил в моем отделении и был неплохим солдатом. Я подошел к нему, хлопнул по плечу и сказал:
   - Привет, Гусенок.
   Он обернулся и растянул губы в щербатой улыбке:
   - Привет, Питер. Не чаял тебя увидеть. Говорили, что тебя повесили, - и протянул мне руку.
   - Я слышал, - я стиснул ладонь и вдруг почувствовал, как его рука отделяется от тела.
   А улыбка Гусенка становилась все шире и шире:
   - Да ты че, Питер, разве не помнишь? Мне ж руки отрубили. В той деревушке возле Ай-Апека. Неужто забыл? - улыбка была неестественно огромной и продолжала разрастаться, а я ошалело смотрел на две его руки, а они извивались, как короткие, толстые змеи. - Ты ж это видел. Вы все это видели. Все видели! И никто из вас не помог! Никто! Сволочи!
   Гусенок уже орал во всю мощь легких. Я бросил его руки и закрыл уши. И тогда он начал смеяться. Кожа лопнула, и нижняя челюсть буквально упала на пол, а он этого даже не заметил и продолжал хохотать, а кровь хлестала у него изо рта...
   Тот рейд провалился, едва успев начаться. Кто-то из штаба слил информацию королевичам, и нас уже ждали. Гусенка схватили. Они хотели узнать, где остальные. В конце допроса ему отрубили левую руку. Потом - правую. Он ничего не сказал. Вообще ничего. Ни слова. Только смеялся. Хохотал до тех пор, пока один из офицеров, нервы которого были уже на пределе, не ударил его саблей в рот. Мы все это видели, потому что лежали в кустах на расстоянии ста метров от места допроса и казни.
   Это я вспомнил потом, когда пришел в себя.
   Дальше все пошло еще хуже. Долгие периоды просветления стремительно становились все короче и короче. Реальность смешалась с кошмаром и кошмар стал реальностью. До сих пор не знаю, где заканчивалась явь и начинался бред. Об этих трех месяцах у меня сохранились только обрывочные воспоминания, и было бы лучше, если бы они не сохранились вовсе. Бары, заполненные мертвецами с которыми я по очереди пил на брудершафт; кегельбан с отрубленными головами вместо шаров; колонны детей с выколотыми глазами; гильотина на центральной площади Леворта; мертвые враги и мертвые друзья... "Я их всех помню. Хочу забыть, а вот помню и все..." В теперь уже короткие промежутки просветления я понимал, что схожу с ума и ждал только одного - чтобы это произошло поскорее и окончательно. Однако сумасшедший или нет, наяву или в бреду, но я неуклонно двигался на север. Почему именно на север? Не знаю. Ведь мне, в принципе, подходило любое направление. Родных у меня не было, друзей не было, где моя родина я не знал. Я мог идти куда угодно. На все четыре стороны. Но шел на север. И мои демоны шли вместе со мной. Так я и оказался в Фаро. Дальше идти было некуда. Дальше были неприступные горы и королевство Эврифен, где мне места не было.
   А потом я встретил Юла, познакомился с Мартой, получил работу, снял комнату, помог Кире... И демоны как-то тихо ушли.
   А сегодня вот взяли и вернулись и теперь с этим надо срочно что-то делать.
   ***
   Я вышел на площади эльфа. На самом деле она называется площадь Га Эльцахдариель. Ну, или как-то вроде этого. Никто не может произнести правильно, и поэтому все говорят просто "площадь эльфа". В Фаро живет очень мало настоящих эльфов, так что они не возмущаются по этому поводу. Что же касается полукровок, то им все равно. Они тоже не знают, кто такой этот Эльцахдариель. Или кто такая.
   Площадь эльфа - неофициальный центр Среднего города. Здесь сосредоточены все заведения, позволяющие ему нормально функционировать. Вначале я зашел в банк и закрыл счет, особо настояв, чтобы все деньги выдали металлом, а не ассигнациями. Заодно я забрал длинный сверток и старый армейский вещмешок, которые хранил в одной из ячеек банка. Затем отправился на почтамт, откуда отправил триста золотых монет на адрес заведения "Бронзовая роза" в Центре. Мне вообще не нужны были эти деньги, но утром я не хотел расстраивать Киру - она так рвалась помочь мне... Сейчас-то уже все равно. Потом я подумал о том, как мне поступить с одеждой. Как ни крути, но штаны мне были необходимы. Тем более, что и штаны были хороши - сшитые "под армию" в эльфьих ателье (уверен, что лучших) они имели множество карманов, и, кроме того, были сшиты из очень хорошего, прочного материала. Такие штаны, наверное, стоили никак не меньше десяти монет. Я решил оставить их себе. Куртка... Куртка была мне впору и это единственное, что можно было про нее сказать хорошего. В такой куртке нельзя ходить по Среднему городу. В ней и по Центру днем не очень-то походишь. Такой себе клубный вариант для существа неопределенной расы, пола и ориентации. Так что куртку я снял и запихал в мусорный бак. С этим покончено. Теперь следовало решить, что делать дальше. Для начала я купил газету. О стычке в доходном доме Тру не было ни слова. Меня это не особо удивило - Крест не принадлежал к той категории людей, о которых пишут некрологи. Немного подумав, я решил заскочить в "Овцу и мельницу". Следовало сказать Юлу, что я увольняюсь, попрощаться и поблагодарить за все.
   ***
   Неладное я почувствовал еще за пару кварталов от бара. Не опасность, нет. Просто что-то было не так. Какая-то нервозность витала на улице. Я прибавил шагу.
   В "Овце и мельнице" не осталось ни одного целого стекла. Дверь была крепкой, и полностью разломать ее не смогли, поэтому просто сняли с петель и бросили на мостовую. Внутри был полный разгром. Кто-то переломал столы, стулья, перебил посуду, вырвал из стен канделябры и крюки для ламп, пробил дыры в тонких перегородках и сорвал полы... Посреди всего этого безобразия прямо на куче мусора сидел Юл. Когда я вошел, он даже не пошевелился.
   - Марта... - тихо, почти шепотом, сказал я. - Что с Мартой?
   - Она наверху. У нее сломана рука. Доктор сказал, что ничего серьезного...
   Голос у Юла был тусклый, безо всякого выражения. Он поднял голову. Все лицо было в мелких порезах и засохшей крови. Я подошел и сел рядом.
   - Что тут произошло?
   - Они ночью пришли. Вернее, уже под утро - часа в три. Восемь человек. Люди Большого. Посетителей много было - пятница все-таки, но они всех выгнали. Я думал, что они за деньгами пришли. Я им и говорю, что платил в этом месяце уже, а они говорят, что, мол, не в деньгах дело, а им Питер Фламм нужен. А я и говорю, что у нас таких нет, я сразу-то как-то и не вспомнил, что ты говорил, что ты вроде теперь Питер. Ну, тогда они и стали крушить все подряд. Я-то вначале дернулся, да куда там... Двое меня за руки держали, остальные громили... Шум, грохот... Марта проснулась, спустилась вниз. Один, здоровый такой, черный весь, за руку ее схватил, а она как закричит... Никогда не слышал, чтобы она так кричала. Я чуть с ума не сошел... Если бы мне было лет на двадцать меньше... Ну хоть на десять лет... Я им сказал где ты живешь... Из-за Марты... Я очень за нее испугался. Так бы я не сказал... Из-за Марты... - он впервые посмотрел мне в глаза - Ты меня простишь... Питер?
   - Господи, Юл... - я сглотнул комок в горле, - О чем ты говоришь... о чем ты говоришь... - я внезапно забыл все слова и замолк. Наваждение продолжалось около минуты, а потом способность нормально соображать снова вернулась ко мне.
   Юл терпеливо смотрел на меня и эта его терпеливость была невыносима. Такого Юла я не знал и предпочел бы никогда с ним не знакомиться. В любом случае, не при таких обстоятельствах.
   - Ты ни в чем не виноват, Юл. Они все равно знали, где я живу. Я думаю, что они пришли сюда уже после того, как я грохнул Креста. Это я виноват перед тобой. Я не подумал, что дойдет до такого. Просто не подумал. Времени не было думать.
   - Ты убил Креста? Серьезно? Я полагаю, что у тебя была чертовски веская причина, чтобы сделать это - голос Юла утратил блеклость.- Это многое объясняет. Тебе нужно срочно смываться из города. Лучше всего в любое из королевств. А еще лучше - в Пограничные земли.
   - Я позабочусь о себе. Что будет с тобой?
   - Со мной? - Юл хмыкнул и поскреб свою щетину. - Ничего. Взять с меня больше нечего. Я разорен. У меня нет ни гроша. Зачем я им нужен?
   - Как "ни гроша"? А твой счет?
   - Я не успел тебе вчера сказать - Снейк согласился продать "Поросенка и соловья". Не сразу, конечно, на "сразу" моих сбережений не хватало. По частям. Он должен был зайти сегодня, поэтому я вчера снял, все, что у меня было - почти две тысячи. Ну, на тот случай, если он зайдет утром, когда банк будет еще закрыт. Понимаешь, желающих ведь много было... Я подумал - пусть деньги полежат здесь - у нас ведь спокойно... Они нашли и все забрали. Так что у меня осталось только это, - он обвел рукой разгромленное помещение.
   - Ты так спокойно об этом говоришь...
   - А что уж теперь поделаешь, - тяжелая ладонь Юла опустилась мне на плечо. - Я прожил на свете шестьдесят семь долгих лет, мой мальчик, и всякое повидал. Бывало и похуже. Я рад, что ты жив, но тебе нужно уходить отсюда. Кто знает - они могут и вернуться.
   Мысль о том, что "они" вернутся меня не испугала. Я даже хотел, чтобы "они" вернулись. Я жаждал крови. Придвинув сверток поближе, я сказал:
   - Это ничего. Пусть возвращаются. Что ты собираешься делать дальше?
   Юл проследил взглядом за моей рукой, но от замечаний воздержался:
   - Продам помещение и вернусь в Карт Луг. Здесь мне работу не найти - я слишком стар для шахты, да и нога... А может отправлюсь в Тако-Но и проберусь в плавни. Там тоже есть пираты. Называют себя речными крысами. Но, скорее всего, все-таки, Карт Луг. Я соскучился по морю.
   Я молчал и думал. Юл был прав - останься он в Фаро и через месяц-два, ему придется переезжать в Нижний город. Жизнь дорожает с каждым днем. Но я знал, хоть он мне и не сказал, что альтернатива немногим лучше. В его возрасте устраиваться на корабль - фактически безнадежное занятие. Гильдия фоморов, конечно, найдет ему какое-нибудь необременительное занятие, только чтобы его семья не умерла от голода. Не более того.
   - Я поднимусь к Марте?
   Юл пожал плечами:
   - Поднимись. Но она все равно спит. Доктор дал ей какого-то отвара. Она была расстроена. Очень расстроена.
   Да уж, представляю.
   - Надо отыскать что-нибудь, что уцелело и продать. Я не расплатился с доктором...
   Это, в общем-то, и решило дело. Неоплаченный счет доктора. Я мог бы отдать Юлу свои деньги, но пятьсот монет никак не могли решить всех его проблем, возникших, кстати, по моей вине. Тут нужен был гораздо более сильный ход. И я его сделал.
   - Юл, - спросил я - ты не знаешь, у кого из наших соседей есть телефон?
   ***
   - Деньги прибудут через полчаса. Три тысячи золотом. Чуть позже поднесут купчую, - Карелла был собран и деловит.
   - Какую купчую?
   - Насколько я понял, ваш шеф хотел приобрести бар "Поросенок и соловей". Я оказал ему такую услугу. В конце концов, я тоже некоторым образом виноват в том, что произошло.
   Виктор оказался большим умницей. За последние два часа я очень сильно изменил свое мнение о нем в лучшую сторону. После моего звонка он не заставил себя долго ждать (я бы даже сказал, что он появился чересчур быстро) и сразу же развил бурную деятельность. Для Марты был приглашен врач из Центра. Его имя мне ни о чем не говорило, но по глазам Юла я понял, что доктор был далеко не из последних костоправов. Затем Виктор разослал с десяток своих людей по разным адресам и сейчас держал передо мной отчет.
   - В семье Большого фактически две группы. Одну, более многочисленную, возглавляет сам Большой. Это, так сказать грубая сила. Боевики. Вторую - Джек Шкипер. Это мозг их команды. Об энергоячейках знали люди Шкипера, но каким-то образом пронюхал и Большой. На Юла, как и на вас, напали его люди. Довольно глупо получилось, но Бобо вообще идиот и ждать от него разумных поступков не стоит. Слух уже пошел; через два-три дня об энергоячейках будут знать все семьи. Эти люди умеют задавать вопросы. Шкипер рвет и мечет. Он думал обтяпать это дело тихо и в одиночку. Теперь так не получится. Мало того, что об этом теперь знают все, так еще и Большой заимел на него большой зуб за сокрытую информацию. Простите за неудачный каламбур. Что касается Юла, то ни люди Большого, ни люди Шкипера его больше не побеспокоят. Никогда.
   - Как у вас это получилось?
   - Я сообщил об их подвигах главам других семей. Бандитам тоже приходится считаться с общественным мнением. Нельзя нарушать правила игры... по крайней мере, те, которые сам устанавливаешь. Так что за ними присмотрят, и о Юле можете не беспокоиться. Лучше начинайте беспокоиться о себе. Я надеюсь, что вы хорошо понимаете - нельзя просто так убивать генералов преступного мира... Кстати, а зачем вы его убили?
   - Так получилось. Я, в общем-то, не хотел.
   - Ну да... ну да... я полагаю, не хотели. Только Крест мертв и Большой теперь не успокоится до тех пор, пока не отправит вас на рандеву с ним. Вам бы не хотелось сменить место жительства?
   - К примеру, на Лиа Фаль?
   - А почему нет? Проедетесь за мой счет по Федерации, а тут пока, глядишь, все и уляжется.
   - Каким же это образом?
   - Ну-у... они поубивают друг друга... или еще как-нибудь.
   - Это ведь вы виноваты, Виктор. Вы же прекрасно знали, чем закончится наша встреча. Зачем вы меня подставили?
   - Верно. Я знал. Только они и так нашли бы вас. Я просто предупредил, чего нужно ожидать, и предложил помощь. Вы до сих пор можете отказаться, но я считаю, что это было бы неосмотрительно.
   - Вы добились-таки своего. Довольны, небось?
   - Не совсем. Я не хотел добиваться своего такой ценой, - он обвел рукой царящую вокруг разруху. - Однако, не скрою - легкое удовлетворение я все же испытываю. Люблю, когда все выходит по-моему. Простите уж мне эту маленькую слабость.
   - За Юла я могу вам простить и слабость побольше. Какие будут указания... хозяин.
   - Для начала не называйте меня хозяином. Как-то глупо звучит. Виктор - вполне нормальное имя. Во всяком случае, мне оно нравится, и я к нему привык. Теперь, что касается указаний... Я очень хотел бы отправиться вместе с вами. Это избавило бы нас от целого отряда ненужных посредников. Но, к сожалению, не могу. Бизнес. Так что придется вам путешествовать в одиночку. Из города нужно убираться и как можно скорее. Вот деньги - тысяча золотом, - он протянул мне кожаный кошель и покосился на мой вещмешок. - Я, впрочем, вижу, что вы и без моих советов приготовились к отъезду. Отправляйтесь в Тако -Ито. Оттуда - в Тако-Но. Там, в припортовом районе есть трактир "Дева и фазан". Будьте в этом трактире каждый день с семи до восьми часов вечера. К вам подойдет человек и объяснит, что делать дальше.
   - Как я его узнаю?
   - В этом не будет необходимости. Он сам узнает вас.
   - Я бы предпочел получить описание. За последние сутки я что-то стал очень популярен. Боюсь, как бы на встречу пришел не ваш человек, а какой-нибудь другой человек. Из тех, которые не очень меня любят.
   Виктор на секунду задумался.
   - Да, вы правы. Это будет человек невысокого роста и довольно плотного телосложения. Смуглая кожа, черные волосы У него довольно большие уши, чуть приплюснутый нос и не хватает левого верхнего резца. Глаза постоянно полуприкрыты. Достаточно?
   - Вполне.
   - Отправляйтесь немедленно...
   - Нет. Вечером. У меня есть еще одно дельце в Фаро.
   Виктор подозрительно поглядел на меня.
   - Надеюсь, никакого криминала? Никаких игр в мстителя?
   - Нет. Мне надо навестить одного знакомого.
   - Ну-ну... - только и сказал Карелла, но подозрения в его взгляде не убавилось.
   ***
   На прощанье мы с Юлом пожали друг другу руки. Он уже почти отошел - сверкал глазами и выпячивал челюсть, но голос пока не повышал, оберегая покой Марты. По залу туда-сюда сновали рабочие, нанятые Виктором. Юл в этой суматохе снова чувствовал себя капитаном на корабле. Правда, помощь мне больше не предлагал. После визита доктора он, кажется, уверовал, что я могу ходить пешком по воде и превращать камни в золото
   Затем я отправился в Квартал цвергов.
   Виктор зря думал обо мне плохо. Я вовсе не собирался развязывать локальный военный конфликт с организованной преступностью. Просто я вспомнил еще об одном знакомом, который мог бы помочь в моем запутанном квесте.
   Квартал располагался у самого подножия Гластонбери Торн. Собственно говоря, это был не квартал, а одна бесконечно длинная улица. Жилища цвергов были вырублены прямо в скальной породе и имели только дверь и небольшое оконце, чтобы смотреть, кто пришел. Ни люди, ни эльфы, ни орки, ни тролли сюда не заходили, поэтому единственная улочка была довольно чистой. За невысокими каменными изгородями зеленели садики, но цветов не было видно... Цверги выходят на улицу обычно после наступления сумерек и поэтому все их цветы цветут только по ночам. Я нашел нужную дверь с табличкой и пнул ее ногой. Приложил ухо и прислушался. Ни звука. Неудивительно - они, наверное, только-только легли спать. Я повернулся к двери спиной и начал изо всех сил колотить каблуком в деревянную створку. Эти норы могут уходить вглубь на несколько сотен метров. Кто знает - на какой глубине там спальня. Внезапно дверь открылась и если бы она была чуть выше, то я бы провалился внутрь. Так же я лишь сильно ударился затылком о каменную стену.
   За порогом стоял бородатый цверг. Бороденка у него была так себе - даже до пояса не доходила. Молодой еще. Цверг злобно посмотрел на меня:
   - Ну? Че надо?
   Особых симпатий он у меня не вызвал и поэтому ответил я в том же духе:
   - Норди позови.
   - Какого Норди?
   - Я не знаю, под каким номером он у вас проходит. Конунга. И побыстрее - у меня мало времени.
   - А кто его спрашивает?
   Питер Фламм. Если он вдруг запамятовал, то напомни, что за ним должок.
   Цверг что-то пробормотал себе в бороду, видимо ругательство, но делать нечего - пошел.
   Норди был конунгом северного клана цвергов и когда-то, давным-давно, мне случайно довелось оказать ему услугу. Я спас ему жизнь. Но на самом деле это было не главным. Главным было то, что я спас его деньги от разграбления. Довольно значительную сумму - тысяч двадцать. Для Норди (как и для любого другого цверга) спасение двадцати тысяч было гораздо более важным и значимым событием, чем спасение его жизни. Тогда-то он и пообещал мне, что когда бы и по какому бы поводу я к нему ни обратился, но он, Норди, и весь его клан, включая грудных младенцев и домашних кошек, приложат все усилия для оказания мне любой помощи. Похоже, это время пришло.
   Ждал я довольно долго. Постепенно в голову начали лезть нехорошие мысли. Помереть Норди, конечно, еще не мог - ему-то было всего лет триста. Но его могли убить во время войны. Могли лишить должности конунга - такое тоже случалось. Его могло просто не быть на месте - уехал куда-нибудь по торговым делам. Наконец дверь скрипнула и приоткрылась. Оттуда высунулась взлохмаченная борода, а потом появился и сам Норди в колпаке и ночной рубашке- заспанный и крайне недовольный. Однако при виде меня его настроение чуть улучшилось.
   - Ага... - сказал он с некоторой долей удовлетворения. - Явился-таки. Я уж думал, что тебя и в самом деле повесили в Ле Корне.
   - Что я слышу, Норди?! Ты что, действительно рад меня видеть или просто не узнал?
   - Узнал-узнал... Знаешь как говорят? Видеть тебя - одно удовольствие, а не видеть - совсем другое. Твое присутствие не доставляет мне счастья, но я рад, что ты, по крайней мере, жив. Я очень расстроился, узнав, что тебя повесили.
   - Да и я не особо радовался. Я по делу пришел.
   Норди тяжело вздохнул:
   - Вы, люди, такие грубые существа. Ты вообще слышал когда-нибудь слово "вежливость".
   - Нет. В большом словаре я дошел только до слова "балкон". Кроме того, у меня нет времени.
   - Да знаю я. - Норди махнул рукой. - Из города бежишь. Я бы на твоем месте тоже торопился.
   Я не особо удивился. У Народца свои источники информации. Они знают практически все и обо всех, но никогда не поделятся своими знаниями с чужаками.
   - - Ах ты, старый жулик! Значит, ты знал, что я нахожусь в городе?
   - Нет, но когда мне сказали о смерти Креста, то я сразу навел все справки. Информация - основа удачного бизнеса. Я только не понял - зачем ты его убил?
   - Он мне кое-чего задолжал и не хотел отдавать долг. Ты, кстати, догадываешься, зачем я пришел?
   Норди тяжело вздохнул.
   - Такое разве забудешь. Ты спас мои двадцать тысяч. Я - твой должник, - внезапно в его маленьких лукавых глазках промелькнула искра. - Я так понимаю, что ты принял предложение Виктора и отправляешься искать эти батарейки?
   - Так ты и об этом знаешь?
   - Все знают.
   "Все" - это значит все цверги, гномы и часть эльфов, которые живут в Фаро. Остальным знать об этом необязательно. Остается утешаться тем, что они хоть информацией не торгуют.
   - Может, ты знаешь, где их искать?
   - Может знаю... А может и нет. - Норди снова тяжело вздохнул и поморщился, как от зубной боли. - Не спрашивай меня, Питер. Ты же понимаешь, что я не могу тебе об этом сказать.
   - Понимаю. Но, по крайней мере, попытаться я мог?
   - Ну и сколько же ты хочешь за свой благородный поступок? Честное слово, только вы, люди, требуете платы за добрые дела. Ни одна из благородных рас...
   - Заткнись, Норди, и прекрати врать. Твой внук бесплатно тебе даже кружку воды не принесет, а любой эльф за такую услугу ободрал бы тебя, как липку. Я человек, но не идиот, как ты, видимо, подумал. Кроме того, шесть лет назад я тебя за язык не тянул. Ты мне сам расписывал размеры благодарности твоего клана. Что произошло с тех пор? Падение курса обещаний?
   Норди опять тяжело вздохнул и сделал скорбное лицо. Цверги очень тяжело расстаются со своими сбережениями. Мне даже стало его немного жаль.
   - Успокойся, приятель. В деньгах я не нуждаюсь...
   Лицо Норди осветилось, будто внутри него взошло солнце.
   - ... в деньгах я не нуждаюсь, но... может быть... ты смог бы дать мне один из ваших артефактов...- я старался говорить уверенным тоном, но вопрос был очень щекотливым и слова подбирались плохо.
   Норди снова изменился в лице. Я его прекрасно понимал. Артефакты цвергов или гномов - вещи уникальные. За последние триста лет людям удалось получить всего двадцать восемь таких штучек. Причем только в подарок. Двадцать три находятся в частных коллекциях, а пять безвозвратно утеряны. Дело изначально выглядело бесперспективным, но, как я уже говорил, надо было хоть попытаться.
   - Может, не насовсем, а напрокат? Виктор хорошо заплатил бы...- как я ни старался, но просительные нотки все же проскочили.
   Норди мялся. Ему крайне неприятно было мне отказывать - он дал обещание помочь.
   - Питер, ты же прекрасно понимаешь, что я не могу этого сделать. Просто не могу. Это не в моей власти. Я могу нагрузить тебе целую телегу всякого ширпотреба из мелочных лавок, но артефакт... Извини.
   - Да ладно, Норди, я понимаю... Ну... прощай, - я протянул руку.
   - Погоди...
   Цверг поскреб бороду, а потом, решившись, выпалил одним духом:
   - - Я могу черкнуть пару слов конунгам других кланов. Только Один знает, куда тебя может занести. Вдруг пригодится. Ты только на многое не рассчитывай - все-таки это не они твои должники.
   Ну, Норди! Удивил. Да я о таком и попросить бы не смог, зная с какой неохотой Народец оказывает людям услуги (особенно бесплатные).
   - Я был бы тебе очень благодарен. Честно говоря, у меня просто слов нет.
   - Тогда подожди здесь. Внутрь не приглашаю - там тебе все равно не понравится.
   Я присел на низенькую каменную скамью и вытянул ноги. Ждать предстояло долго.
   ***
   Ждал я действительно долго - никак не меньше часа. Наконец цверг появился из своей норы. На носу у него были крохотные очки, а подмышкой - три свитка из тонкого пергамента.
   - Вот, - он по очереди начал вручать свитки мне. - Это - западному клану. Их конунга зовут Вестри. Это - Аустри - восточный клан; и это - Сурди из южного клана. Не перепутай.
   - Спасибо, Норди. Слушай, давно хотел спросить - это ты рубил тропу через Гластонбери Торн?
   - Не. Это другой Норди - мой предшественник. Я - Норди Пятнадцатый, а тропу рубил Норди Одиннадцатый и тогда никаких людишек здесь и в помине не было.
   - Понятно. Ну, я пошел. Удачи тебе.
   - Стой. А что надо сказать?
   - Извини. Норди. Мы в расчете.
   - То-то... И тебе удачи, Питер.
   Он снял очки и еще долго щурился мне вслед. Я уже дошел до начала улицы, а его низенькая, коренастая фигура еще маячила среди зелени цвергских палисадников.
   ***
   На крыше было довольно жарко. Я пожалел, что не захватил с собой флягу с водой. Нужно было спускаться вниз, тем более что все необходимое я уже увидел. На площади у Южных ворот толпу приезжающих, отъезжающих, встречающих и провожающих утюжили какие-то оборванцы. По виду так и не поймешь - то ли попрошайки, то ли карманники. Но, кошельков они не резали и милостыню не просили. Зато время от времени наведывались в местный трактир. А в трактире наверняка сидят крепкие ребята, вооруженные до зубов. Я догадывался об этом, потому что и у Речных и у Королевских ворот картина была точно такой же. Я даже догадывался, кого они ищут. Сезон охоты на Питера Фламма можно считать открытым.
   Выбраться из города даже при такой охране было совсем несложно, но я подумал, что на пути в Тако-Ито мне встретится не одна деревня и, скорее всего, там не будет недостатка в людях Большого. И вообще на наших дорогах одинокий путник привлекает гораздо больше внимания, чем группа людей...
   В транспортный центр Фаро (в народе - Караван-сарай) я не пошел. Слишком хлопотно устраиваться на работу, слишком долго идти даже в Тако-Ито... Да и вообще неизвестно - ходят ли туда сейчас караваны, ведь недавно пустили паровоз... Вот тут я и допустил первую ошибку в длинной цепи своих промахов. Я решил добраться до Тако-Ито на поезде.
   ***
   Выбравшись за городскую стену, я подождал у насыпи, пока мимо меня пройдет состав, и запрыгнул в последний вагон. Билета у меня, конечно, не было и свободных мест, как выяснилось, тоже. Но золотой игл сотворил чудо и вскоре я обосновался в мягком шестиместном купе. Вместе со мной ехали какие-то подростки, судя по одежде - из Центра. Две девчонки и двое парней. Самому старшему было лет пятнадцать. Одно место оставалось свободным, но я не сомневался, что это только до первой остановки. Соседи вначале дичились меня, но вскоре пообвыкли и, ничуть не стесняясь, стали обсуждать свои нехитрые проблемы. Они ехали в Тако-Но за наркотой. Все наркотики прибывают в Фаро по Гьёлль через Тако-Но и Тако-Ито. Говорят, что на равнине Печали и равнине Падающих листьев есть целые небольшие городки, жители которых занимаются только тем, что выращивают черную траву, синий корень, а в сезон собирают грибы-паутинки. Может и так. Я их не осуждаю. Каждый выживает, как может.
   Когда они достали из сумок свои бутерброды, я вспомнил, что сегодня перекусить мне так и не довелось. Суматошный день выдался. Паровоз как раз остановился на каком-то полустанке, чтобы загрузиться углем и принять почту; поэтому я засунул вещи под кресло и отправился в вагон-ресторан. За окном была темень. Я, не спеша, и с большим удовольствием поужинал (позавтракал? пообедал?) луковым супом и запеченным карпом. Публика за столами сидела самая различная, но преобладали богатенькие бездельники. Официант вначале с подозрением косился на мой поношенный плащ, купленный на блошином рынке, но после неприлично щедрых чаевых, я стал для него главной персоной во всем поезде, а, возможно, и во всей Федерации. Я сидел, попивал крепкий черный кофе и думал, что в высоком достатке есть свои неоспоримые преимущества, а также, что я начал слишком быстро обзаводиться сибаритскими привычками. Когда вагон дернулся и начал набирать ход, я затушил сигарету и направился в свой вагон, предвкушая, как замечательно сейчас высплюсь.
   Как и следовало ожидать, выспаться мне не удалось. В вагоне царила непонятная суматоха. Мои соседи по купе в полном составе сгрудились в тамбуре. Тут же находилось еще две пожилые дамы в халатах, господин в подтяжках и проводник с абсолютно белым лицом. Из самого вагона доносился грохот и металлическое звяканье. Все это мне крайне не понравилось. Растолкав попутчиков, я приоткрыл дверь и присвистнул от удивления. Напротив моего купе стоял голем и равномерно постукивал своей железной ручищей в дверь. Он был на полторы головы выше меня, целиком сделан из металла и весь в ржавых потеках. Услышав свист, голем развернулся всем корпусом и тут же пошел прямо на меня. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться к кому в гости пожаловал этот парень. Поэтому я просто развернулся и побежал.
   Големов мне доводилось видеть. До войны их выпускали довольно большими партиями и стоили они дешевле грязи. Те, кто побогаче, покупали по десять-двадцать штук сразу. По части мозгов у этих машинок конечно не густо, но какие-то несложные работы голем вполне в состоянии выполнить. Дворник, кочегар, дворецкий, садовник... Даже охранники были, но это уж самые последние модели. Однако я ни разу в жизни не видел металлического голема. Он, наверное, обошелся своему хозяину в целое состояние.
   Оставив позади вагона три, я притормозил. На роль спринтеров големы тоже не годятся, поэтому минут пять у меня в запасе было. Конечно, проще всего спрыгнуть с поезда и помахать ему ручкой вслед... Но в купе оставались мои вещи и, по крайней мере, одну из них я не мог оставить. Мой меч. Это единственное, что осталось мне от отца. Его стряпчий вручил мне клинок на отцовских похоронах. Мне тогда было четыре или пять. Оставлять меч было нельзя. Быстрым шагом я вышел в тамбур и подергал дверь. Заперто. Стянув с себя плащ, обмотал правую руку и изо всей силы шарахнул по стеклу. В тамбур полетели капли дождя. Вот черт! Ну что ж мне не везет так?! Именно в это время появился проводник. Он не стал тратить время на разговоры, а сразу попытался мне врезать. Парнишке чуть не хватило скорости, и я оставил его отдыхать на грязном полу. Сейчас было не до нежностей. Подтянувшись на руках, я перекинул свое тело на улицу, но тут из-за проклятого дождя пальцы соскользнули с мокрой железки и я рухнул в темноту. Уже перед самой землей, каким-то чудом, я все-таки успел вцепиться в подножку вагона. Ноги все равно волочились по насыпи, и я умолял весь пантеон богов, чтобы на моем пути не оказалось валуна или дерева. В этом случае дальше поехали бы только мои руки. Тяжелые шаги голема прогрохотали по тамбуру, и он направился в следующий вагон.
   Едва за моим приятелем закрылась дверь, как я влез обратно, потеряв по пути один сапог. Проводник сидел на полу и пялился на меня, открыв рот. Возможно, он что -то хотел мне сказать, а может даже и извиниться, но у меня не было времени слушать. Я рысью припустил обратно. Общее собрание в моем тамбуре и не думало расходиться и даже наоборот - народа прибавилось. Все говорили, причем одновременно и никто никого не слушал. Один парнишка попробовал загородить мне дорогу и потребовать объяснений, но я просто отбросил его в сторону.
   В купе все было по-прежнему. Я закинул вещмешок за спину и размотал сверток. Подумать только - никогда даже не подозревал, что буду о нем скучать. С мечом в руке я сразу почувствовал себя увереннее. Хотя, если серьезно, то что я мог сделать с мечом против железного голема? Разве что заколоться. Теперь надо было выбираться отсюда. Тот, кто послал голема, наверняка позаботился, чтобы он не слишком долго меня разыскивал. Приз за сообразительность эта железяка не получит, но и очень долго плутать по поезду не будет. Словно в подтверждение моих мыслей в конце коридора снова загрохотали шаги. Я выскочил из купе и, даже не оборачиваясь, припустил в конец поезда.
   ***
   Когда взошло солнце, я сидел на берегу безымянного ручейка, промывал свои раны и проводил инвентаризацию имущества. К счастью, прыжок с поезда прошел без особых последствий. Куча синяков, ссадин, порезов, но ничего не сломано и не вывихнуто. С имуществом дела обстояли хуже. Плащ я забыл в тамбуре, сапог потерял, съестных припасов не было. Путь мне предстоял хоть и не особо далекий, но и неблизкий. Раньше, чем через десять дней, я до Тако-Ито не доберусь. Денег полные карманы, но потратить их нет никакой возможности - ни одного постоялого двора и ни одного трактира в пределах видимости. И неизвестно - когда они попадутся. Земли Вельсунгов не особо заселены. Все это я записал в минус.
   Положительного тоже было немало. Кроме меча у меня остался арбалет с тремя десятками болтов, нож, компас, фляга, бинокль, огниво, две пачки сигарет и целый мешок ненужного барахла. А еще - без малого полторы тысячи талеров, на которые ничего нельзя купить. К несомненным плюсам можно было также отнести то, что земли Вельсунгов не особо заселены. На равнинах, где жителей не в пример больше, в каждой рощице прячется как минимум три с половиной разбойничьих шайки из числа дезертиров и демобилизованных солдат. Когда война закончилась, то многие из них не захотели возвращаться домой, чтобы вновь выносить навоз за свиньями и надеяться на хороший урожай картошки. Еще большему количеству было просто некуда возвращаться. Да и незачем, если честно. Они все равно ничего не умели, кроме как убивать и грабить. Потому и осели на равнинах, занимаясь тем единственным, что у них хорошо получалось. Здесь, за болотами, было все же спокойней. Я имел все шансы, добраться до Тако-Ито без особых неприятностей.
   Для начала я развел костер и развесил одежду, чтобы она просохла. Дождь шел всю ночь, а я даже не присел, стараясь как можно дальше уйти от железнодорожного полотна и голема. В кромешной тьме я отмахал не меньше двадцати километров, разбил пальцы на босой ноге, но зато теперь не особо беспокоился, что он меня нагонит. Затем я аккуратно распорол свой единственный сапог по шву и при помощи ножа и бечевки соорудил некое подобие легких сандалий. Для долгих прогулок такая обувка подходила плохо, но это все же лучше, чем ничего. При помощи той же бечевки и кожаного пояса смастерил перевязь для меча, которую закрепил на спине. Проверил, насколько быстро я смогу его выхватить в случае необходимости. Достаточно быстро. Свое оружие я предпочитал носить за спиной потому, что клинок был на две ладони длиннее стандартного армейского меча и при дальних переходах начинал мешать. Собрал небольшой, но довольно мощный арбалет, залил водой костер и оделся. Штаны и рубашка еще были влажными и липли к телу, но я надеялся, что вскоре они высохнут. Сполоснул флягу и набрал свежей воды. Потом, подумав, выложил из мешка все, что не пригодилось бы в переходе. Мешок заметно полегчал. Если бы я решился выложить и золото, то оставшиеся вещи легко поместились бы у меня в карманах, но на такой подвиг я был не способен.
   Теперь предстояло решить, каким путем я двинусь. Проще всего было бы вернуться к полотну и идти по шпалам. Даже если не удастся заскочить в проходящий грузовой поезд, до Тако-Ито этой дорогой я добрался бы гораздо быстрее, чем накидывая петли по лесам. Но я очень серьезно опасался второй встречи со своим приятелем големом. Пока мне неизвестно кто его послал, зачем и как его угробить, нашего свидания следовало избегать. На самом деле сильнее всего меня интересовал последний вопрос - каким образом его можно сломать или обездвижить. Кто бы там его не посылал, но убивать меня он не хотел - слишком уж сложный и ненадежный способ. Проще было нанять кого-нибудь. При нынешних расценках на человеческую жизнь, нанять можно было целый батальон. Это открытие, которое я сделал ночью, меня ничуть не успокоило. Оно не давало ответа ни на один из интересующих меня вопросов, но зато порождало массу новых. Я решил пока об этом не думать и к железной дороге не возвращаться, а посему, сверив направление с компасом, зашагал на запад.
   ***
   Через пять дней я все еще шагал на запад, хоть уже и не так бодро. Сандалиям пришел конец на третий день и с тех пор я передвигался босиком, что никак не шло на пользу моим ногам. Кроме того, я был очень голоден. В этой местности не водились даже мыши. За пять дней я съел несколько горстей ягод, два больших гриба и довольно крупную ящерицу. Птиц тут было довольно много, но все они были просто крохотные, и я опасался промахнуться. Стальные арбалетные болты были сделаны на заказ. Мне не хотелось бы их терять так глупо. Не до того, как я добрался в Тако-Ито.
   Абсолютно безлесные участки сменялись непролазными чащами, долины - пригорками и холмами, а я все шел. Весь мой немаленький запас песен и песенок иссяк, поэтому я помалкивал и глядел, чтобы ненароком не повредить ногу. Для полного счастья мне не хватало разве что этого. Выйти к деревне я уже и не надеялся. За прошедшие пять дней мне не встретилось ни одного следа пребывания человека - ни срубленных деревьев, ни старых кострищ, ни тропинок... Ничего. Поэтому когда я взобрался на небольшой холмик, то мне понадобилось секунды три, чтобы осознать картину перед своими глазами. Только после этого я рухнул на землю.
   У склона холма были люди. Семь человек, если быть точным. Я приподнял голову - да, семь. Они не были лесорубами, если только в здешних местах не принято рубить деревья мечами. На охотников ребята тоже мало походили. Это были разбойники и, как минимум двое, меня заметили. Сейчас они размахивали руками, показывая в мою сторону. Нельзя сказать, что это меня очень обрадовало. Есть я, конечно, хотел, но все же не до такой степени, чтобы знакомиться с этими ребятами. Я чуть приподнял голову. В мою сторону глазело уже пятеро тружеников ножа и топора, а на этом треклятом холмике мог спрятаться разве что муравей. После трех столетий напряженного ожидания они таки направились в мою сторону.
   Бежать было бессмысленно. Пятидневная диета и растертые ноги оставляли мне немного шансов. Поэтому я просто сполз чуть вниз по склону, чтобы меня не было видно с той стороны, и вытащил меч из ножен. Под лучами солнца на клинке заискрилась выгравированная надпись "DUM SPIRO, SPERO". Что она означает, я не знал, но очень надеялся, что это какое-нибудь заклинание. Сейчас мне нужна была любая помощь. Один болт я снарядил в арбалет и еще два воткнул в землю. Колчан отбросил - все равно больше трех раз выстрелить не успею. Если бы у меня был выбор, то я предпочел бы лук. Он все-таки гораздо скорострельнее. Снял куртку, отстегнул самодельную портупею с ножнами и встал.
   Двое на опушке леса продолжали заниматься своим делом - рыться в куче листьев. Зато пятеро приближались и уже подошли на расстояние выстрела. Я довольно хороший фехтовальщик, но на пустом холме и против пяти мне не выстоять. Разве что они сегодня впервые взяли в руки мечи, но особо рассчитывать на это не приходилось - трое из пяти раньше точно хлебали армейскую похлебку. Самым опасным выглядел худой, угловатый мужчина, двигавшийся вторым. Первый болт я предназначил именно ему. Вначале я хотел выстрелить в голову, но побоялся промазать с такого расстояния и без лишних затей выстрелил в живот. Мне ведь нужно было просто сократить число соперников до минимума, так что за беда - пусть поживет пока. Худой упал. Бородач с огромным мечом, шедший впереди, что-то крикнул, и все остальные тоже повалились на землю. Двое на опушке оторвались от своего занятия и прислушались. Потом поднялись и направились мою сторону. По дороге они переговаривались с лежащими, но слов я не слышал. Эти ребята явно бывали в переделках и не собирались соваться в воду, не зная броду. Плохо. Очень плохо. Хуже быть не может.
   Естественно, как только я подумал, что хуже быть не может, сразу же стало хуже. Намного хуже. Из леса вышли еще четверо и тоже направились в мою сторону. Я с тоской подумал, что если бы побежал, то был бы хоть какой-то мизерный шанс. Сейчас бежать было уже поздно - я подстрелил их приятеля.
   Второй болт я выпустил в ближайшего ко мне разбойника, почти не целясь. На третий выстрел времени уже не хватало. Поэтому я отбросил ненужный арбалет, схватил меч и побежал вниз по склону. Мне очень нужно было добраться до первой группы раньше, чем к ним подойдет подкрепление. Но и ребята из подкрепления дураками не были. Они с ходу разгадали мой маневр и тоже побежали, на ходу перестраиваясь, чтобы отрезать мне путь к отступлению. Я не успевал и прекрасно понимал это. Так что я свернул в сторону и рванул к нескольким одиноким деревцам почти в самом низу холма. Между деревьями, да такой толпой взять меня будет уже не так просто. Ну а что вы хотите? Не мог же я просто бросить оружие и сказать "все, ребята, ваша взяла. Чур, теперь я буду водить".
   Добежав до деревьев, я развернулся. Вся компания направлялась ко мне. Вся, кроме двух человек, которые остались лежать. Значит, второй выстрел тоже был удачным. Надо же - хоть в чем-то повезло. Пока они шли, я успел хорошо всех разглядеть. Из девяти пятерых можно было в расчет не принимать. Селяне. Деревенские парни, сбежавшие в лес от призыва, а сейчас не спешащие возвращаться. Раз в неделю выйти с топором на дорогу, это не в поле от восхода до заката горбатиться. А вот четверо других были серьезными противниками. Двое из них были полуэльфами. Начинать следовало с них. Никогда не знаешь, чего ожидать от этих полукровок, и что спрятано у них в рукаве - туз или нож. Командовал шайкой бородатый коротышка с медно-красным лицом и огромным, не по росту мечом. Надо же. А ведь я хотел вначале выстрелить в него. Жаль, что раздумал. Метров за двадцать от меня они начали перестраиваться в цепь, охватывая мою мини-рощу кольцом. Два полуэльфа оказались напротив меня, и я ни на секунду не спускал с них глаз.
   Ребята не спешили. Им некуда было спешить. Это был их лес, и здесь они могли из меня веревки вить. Они это знали. Я это знал. И они знали, что я об этом знаю. Но они не знали, что я был одним из четырнадцати выживших в Пиковых болотах, что я пережил двадцать девять дальних рейдов и чер-те знает, сколько коротких, а до этого еще и в атаки ходил. И это все не для того, чтобы быть зарезанным на холмике, у которого и названия-то нет. Как обычно, перед серьезной дракой, меня начала бить крупная дрожь. Не от страха, а от переизбытка адреналина, который сейчас вырабатывала каждая клеточка моего тела. Но полукровки этого не знали. Заметив, что меня трясет, они синхронно растянули губы в улыбках, и сразу стало видно как оба похожи. "Братья" - мимоходом подумал я. И тут завертелось.
   Дрожь прекратилась так же внезапно, как и началась. Я перекинул меч в левую руку, выдернул нож и швырнул его в того, который находился справа. Одновременно с этим скакнул вперед, стараясь достать второго острием. Но как ни быстро я двигался, но проклятый полукровка оказался быстрее. Он просто с места прыгнул назад и плашмя упал на землю. Я рванул обратно - к спасительным деревьям. К счастью они росли достаточно близко друг от друга. Кольцо сомкнулось. Я метался между стволами, как хорек, застигнутый в курятнике. О каком-то осмысленном ведении боя не было и речи. Я просто старался увернуться от не очень-то умелых ударов и иногда сам наносил удары куда придется. В основном мне это удавалось. Нападавших было слишком много и они скорее мешали друг другу. При этом они еще старались не зацепить своих. Мне в этом плане было легче. "Моих" здесь не было. Потом весь этот хаос распался на составляющие части: я меж деревьев и двух тел, чуть поодаль - оставшиеся разбойники. Оба тела подавали активные признаки жизни, что я тут же исправил. Остальные угрюмо посмотрели, как я прикончил их товарищей, но попытки спасти их не предприняли. Никто не проронил ни слова. В тишине я слышал только свое тяжелое, хриплое дыхание. С облегчением прислонившись к стволу дерева, я перво-наперво осмотрел свои раны. Ничего тяжелого или смертельного не было, но если не закончить все очень быстро, то вскоре продолжать будет нельзя из-за потери крови. Кое-как я замотал рукавами своей рубашки самые выдающиеся порезы, наблюдая при этом за своими противниками. С удовлетворением отметил, что им досталось гораздо больше, чем мне. Из семи оставшихся шестеро были ранены и двое, насколько я мог судить, - серьезно. Полуэльф вообще еле держался на ногах. Приглядевшись, я увидел длинную рану, начинавшуюся на правом плече и заканчивавшуюся внизу живота. Видимо, я все-таки чуть достал его, а он своим кульбитом назад сделал остальное. Еще у одного бывшего солдата была широкая рубленая рана на левом плече. Кровь хлестала не переставая, а этот идиот даже не делал попыток ее остановить. Хорошо. Но самый опасный противник остался цел. Бородатый коротышка с мечом уже отдышался, и ему захотелось поговорить. Он отделился от своей группы и подошел чуть ближе.
   - Эй, ты, как там тебя зовут?
   Я промолчал. Он понял, что не дождется ответа, и продолжил:
   - - Мы уже потеряли четверых. Не надо было нам с тобой задираться, да что уж теперь... Если ты захочешь уйти, то мы не будем мешать. Лады?
   Я снова промолчал. Едва я выйду из своего ненадежного укрытия, то мне конец. Дело уже не в ограблении. Малыш верно заметил - я убил четверых. К счастью у оставшихся не было луков, а то мы бы так мирно не беседовали.
   - - Ну, а если ты, того... опасаешься, что мы, типа, обманем, так мы уйдем. А ты подожди, сколько тебе надо и тоже иди, куда ты там шел. Так пойдет, а? - он развернулся к своим подчиненным, приготовившись отдать приказы.
   Его примитивная хитрость только выглядела примитивной. На самом деле, они могли и, не спрашивая, преспокойно отойти в лес и ждать там, пока я не выйду, чтобы на ровном месте прикончить меня без помех. Если же я не выйду, тем хуже для меня. Я прекрасно видел взгляд, который коротышка бросил на мои окровавленные повязки.
   -- Стой... Слушай мои условия: вы оставляете все оружие здесь и уходите. Но пойдете не туда, - я указал на место, откуда они явились, - а туда, - мой палец ткнул в самый дальний конец поляны. - Вернетесь сюда через пару часов и заберете свои железяки и мертвых парней.
   Если бы он взял на себя труд немного подумать, то понял бы, что я вешаю ему на уши лапшу, которую он только что хотел повесить мне. К счастью, мыслителем коротышка не был.
   - Нет. Оружие мы возьмем с собой. И уйдем. А дальше ты уж сам решай, как тебе поступить, - бросил он уже на ходу.
   Они немного пошептались и потащили раненых туда, куда я показал. Никто не обернулся. Я сидел, привалившись к дереву, страдал от жажды и наблюдал, как скрывается за деревьями последний разбойник. Плевать я хотел на их оружие. Мне все равно не утащить такую груду железа. Главное, что они пошли в дальний конец поляны и теперь не смогут добежать до меня очень быстро.
   Я знал, что сейчас они улеглись за кустами и терпеливо ждут, пока я выйду из тенечка на солнышко. Пусть себе ждут. Никто даже не высунется до тех пор, пока я не скроюсь за холмом - расстояние от меня до вершины холма меньше, чем от них до меня. Еще я подумал, что бородатый не очень высокого мнения о своих бойцах, а то приказал бы идти в атаку во второй раз. Наверняка и бывшего солдата ранил кто-то из своих. Лично я не помню, чтобы он попадался мне под руку.
   Отправляясь на холм, я подобрал свой нож. Шел я медленно, постоянно оглядываясь, но едва перевалил за гребень, как постарался действовать как можно быстрее. Сначала подобрал и зарядил арбалет и напился из фляги. Вода немедленно выступила испариной по всему телу. Потом отошел в сторону на расстояние выстрела, прилег на траву и стал ждать.
   ***
   Все произошло очень быстро и как-то буднично. Они появились именно оттуда, откуда я их ждал. Из оставшейся компании только вожак действительно хотел меня догнать. У остальных запал боя уже прошел, раны болели, и продолжать погоню им явно не хотелось. Я дождался, пока они заберутся на гребень холма, и первым же болтом уложил коротышку. Их так это расстроило, что я успел выстрелить еще два раза, а потом мечом завершил дело. Оставались еще двое раненых - полукровка и солдат с перерубленной рукой. Я должен был убедиться, что они умерли и потому, собрав свои пожитки, поковылял в дальний конец поляны.
   Солдат действительно умер, а полуэльф был, к моему удивлению, жив. Когда я шарил по кустам, откуда-то слева раздался голос:
   - Эй, Шарль... я здесь...
   - Ты чуток ошибся, приятель, - я развел кусты руками и увидел их.
   Солдат лежал на спине, и его открытые глаза бессмысленно глядели в небеса, где ему, явно, не хватило места. Полуэльф сидел у дерева. Увидев меня, он попытался презрительно сплюнуть, но был слишком слаб для этого. Он умирал. Я сказал ему:
   - Ты умираешь, дружок.
   - Без тебя знаю... откуда ты... взялся... ублюдок... ладно... встретимся... в аду, - кровь и жизнь уходили из него пульсирующими толчками.
   - Хорошо, - мне почему-то было немного жаль его. - Жди меня там по вторникам. У входа.
   Полуэльф вдруг широко осклабился, будто это была самая смешная шутка, которую ему доводилось слышать. Еще он хотел что -то сказать, но на это сил уже не хватало. Я подождал, пока он окончательно затихнет, и отправился заниматься своими делами.
   Вначале я пошел к тому месту, откуда вышли четыре разбойника. Возможно, там у них был лагерь. И, возможно, там есть хоть какая-нибудь еда. Они же должны чем-то питаться, в конце концов. Мысль об этом так захватила меня, что я решил заняться ранами потом, а сейчас попытаться отыскать хоть что-нибудь съестное. По пути я наткнулся на огромную кучу тряпья, которое, видимо, перебирали те двое. Тут были простыни, огромные куски холста, бархата и шелка, плащи, платья, куртки, ночные рубашки, просто рубашки, женские панталоны, мужские штаны, чулки... Я поглядел на измятый смокинг и решил вернуться попозже, чтобы выбрать себе новый гардероб. Старый пришел в негодность. Уцелела только куртка - она лежала на холме.
   Лагерь я нашел практически сразу, но кроме разочарования, эта находка почти ничего мне не принесла. Остатки погасшего костра, плащ, меч и оселок. Ни крошки съестного. Стоянка-дневка. Я уже успел себя убедить, что найду, как минимум, котел каши и ковригу хлеба, поэтому разочарование было жестоким. Не желая мириться с поражением, я начал шарить по кустам в надежде найти огромный мешок с провизией (их одиннадцать человек было - конечно, огромный). Но вместо мешка я нашел Альфа.
   ***
   В первые секунды мне показалось, что я обнаружил то, что искал. Однако почти сразу стало понятно, что пустой желудок и избыток воображения сыграли со мной злую шутку. Это был не мешок, а человек со связанными за спиной руками. Он лежал лицом вниз и не шевелился. Я подумал, что в округе развелось слишком много покойников. Тем не менее, неизвестно зачем, подошел и перевернул его. На меня смотрели два ярко-синих испуганных глаза. Глаза находились на невообразимо грязном лице, которое, в свою очередь, принадлежало парнишке лет четырнадцати. Грязным было не только лицо - он весь выглядел так, будто его хорошенько изваляли в болотной жиже, а потом оставили сохнуть на солнце.
   - - Ну, - спросил я, - и кто ты такой?
   Парнишка молчал и таращился на меня.
   - Как знаешь. Извини, что помешал тебе лежать связанным в лесу, название которого мне неизвестно, - я сделал вид, что собираюсь перевернуть его обратно.
   - А... а... а...
   - Что?
   - Альф...
   - Ага, уже лучше. И что такое альф?
   - Альф. Меня зовут Альф. Альф Квинт.
   - Хорошо, Альф Квинт. Кто ты такой и как сюда попал?
   Парень немного подумал.
   - А вы кто такой?
   - Юноша, если вы еще не заметили, то я стою на земле и у меня в руках меч, а вы лежите в кустах и ваши руки связаны за спиной. Вам не кажется, что у меня больше прав задавать вопросы? - я уже понял, что его можно не опасаться, но береженого и боги берегут. - Впрочем, в качестве любезности я отвечу на ваш вопрос. Я путешественник. Меня зовут - я на секунду задумался и на всякий случай сказал - Максим Лэн. Можешь называть меня Максом. Теперь твоя очередь.
   - Я... Мы ехали из Тако-Ито и на нас напали. Все слуги и охрана убежали, а тех, кто остался, они убили. А... где они?
   - Полагаю, что там, где им самое место.
   Он не понял и я пояснил:
   - В аду.
   - Вы их убили? Всех?
   - А сколько их было всего?
   - Одиннадцать, - и поправился, - я видел одиннадцать человек.
   - Значит всех.
   - В одиночку?
   - А что, не верится?
   Он ухмыльнулся:
   - - Да нет, почему. С таким-то лицом... Я думаю, вам пришлось за ними гнаться.
   Парень быстро приходил в себя и не был лишен чувства юмора. Мне это понравилось.
   - Может вы меня развяжете?
   - Может и развяжу, только вначале я должен решить, могу ли я тебе доверять. Почему они тебя не убили?
   Он посмотрел на меня как на слабоумного.
   - Я - Квинт.
   - Мне это ничего не говорит.
   - Мой отец граф и он очень богат. Они хотели требовать выкуп.
   - Понятно. Поворачивайся.
   Он перевернулся на живот, и я перерезал веревки на руках и ногах. Альф сел, привалившись к дереву и начал массировать затекшие кисти и ступни.
   - Сколько, ты говоришь, было слуг и охранников?
   - Двое слуг и семь человек охраны. Остались только двое, их убили.
   - Где на вас напали? Тут?
   - Нет, что вы, - он искренне удивился. - Мы по дороге ехали.
   - А дорога где? - терпеливо спросил я.
   - Там, - он ткнул пальцем, - на северной стороне.
   - На северной от чего?
   Альф окончательно уверился в моем слабоумии.
   - На северной от железной дороги.
   - А это?
   - А это южная сторона. Здесь никто не живет. Там дальше, - он ткнул пальцем уже в другом направлении, - Черная топь. Тут даже зверей никаких нет. Я еще удивился, почему нас сюда повезли. Но я, вообще-то, точно не знаю... Мы, когда через насыпь переехали, так нам мешки на голову надели.
   - Переехали?
   - Ну да, на лошадях.
   - А где лошади?
   - Не знаю. Я ж говорю, у меня мешок на голове был.
   - А пешком долго шли, после того как с лошадей слезли?
   - Нет, минут десять.
   - Значит лошадки еще где-то здесь. Это очень хорошая новость. Альф, тут где-нибудь жратва есть?
   - Какая?
   - Любая.
   - Не знаю. Меня не кормили, но сами они обедали. Я слышал.
   - Хорошо, значит будем поискать. Сиди здесь и жди меня.
   "Поискать" долго не пришлось. Кусты здесь были густые и покойные наследили, как стадо свиней, так что вскоре я вышел к их настоящему лагерю на крохотной полянке. Костер здесь тоже не горел, но общий вид был гораздо более обжитой. Шалаши, седла, конские попоны и упряжь, тюки, вьючные мешки и почему-то огромный сундук на замке. К сожалению, в котле, который висел над кострищем, ничего не оказалось. Я стал поочередно развязывать мешки. Тряпки, бронзовые подсвечники, золотая и серебряная посуда, статуэтки из бивня мамонта и ни крошки съестного. Внезапно один из мешков шевельнулся. Я едва не разрубил его пополам, успев задержать удар лишь в последнюю секунду.
   Из мешка торчали чьи-то ноги. Острием меча я зацепил мешковину и потянул ее вверх.
   Там была девушка. Нижняя часть ее лица была плотно обмотана тряпками. В отличие от Альфа испуганной она не выглядела, скорее рассерженной. Очень рассерженной. Я аккуратно размотал тряпку, которая оказалась бесконечно длинным шарфом. Лучше бы я этого не делал.
   - Ублюдок! Животное! Ты, скотина, будешь висеть на самом высоком дереве, и подвесят тебя там за яйца! Я уж позабочусь об этом! Чтоб ты на собственных кишках удавился, подонок! Когда тебя...
   Я, не особо церемонясь, затолкал один конец шарфа ей в рот, а другой конец так же плотно обмотал вокруг головы. Пока я пытался это сделать, она успела предсказать еще несколько вариантов моего недалекого и крайне печального будущего, а напоследок укусила меня за палец. Справившись, я надел сверху мешок и пошел в первый лагерь. Альф сидел на прежнем месте.
   - Пойдем-ка, - поманил я его пальцем.
   Не задавая вопросов, парнишка последовал за мной. Когда мы пришли, я сдернул мешок и насладился полученным эффектом, а он, надо сказать, вышел изрядным. Альф было бросился к девчонке, но, оглянувшись на меня, умерил пыл и остался стоять на месте, так и не убрав идиотскую улыбку с лица. Девушка перестала высверкивать своими глазищами, и выглядела даже несколько озадаченной. Ну, почти озадаченной. Если вы видели озадаченную кошку, то поймете, о чем я говорю.
   - Кто это такая?
   - Это Алиса, она...
   - А какого хрена ты мне про нее не сказал! - в сердцах заорал я.
   - Я просто не успел, вы постоянно задавали вопросы, а потом быстро ушли. Но я говорил, что нам надевали на голову мешки, и после этого я Алису не видел. Я думал, что может ее отвезли в другое место. На той стоянке ведь никого не было.
   Альф был прав. Он говорил, но я подумал, что это его "нам" и "нас" от чересчур завышенной самооценки. Все-таки папа у "нас" сам Квинт (знать бы еще, кто это такой).
   - Все правильно. Ты говорил. Но я... ладно, извини...Черт! Да я ей чуть башку не отрубил!
   - Можно ее развязать?
   - Не спеши. Может ты случайно знаешь, почему эта Алиса обещала, что свои дни я закончу в подземном каземате, где меня каждый день будут... вобщем, неважно, что именно меня будут... И это, заметь, еще самая отрадная картинка. Остальные гораздо хуже.
   Альф то ли фыркнул, то ли хрюкнул и пустился в объяснения:
   - Видите ли, господин Лэн...
   - Не называй меня господином Лэном. Я еще не настолько стар. Мне двадцать восемь лет.
   Он недоверчиво уставился на меня.
   - Я что, НАСТОЛЬКО хреново выгляжу?
   - Ну-у-у...
   - Понял. Продолжай.
   Сообщение о моем возрасте заметно развязало Лэну язык.
   - Понимаешь... Макс... она, наверное, подумала, что ты из этих... - он неопределенно махнул головой куда-то назад. - Я ее, честно говоря, понимаю - ты... э-э... не очень хорошо выглядишь. Паршиво выглядишь, честно говоря. Во-о-от... А Алиса - она девушка с характером...
   Мне надоело его слушать.
   - Откуда ты ее знаешь?
   - Она моя сестра.
   И уточнил:
   - - Старшая.
   Взгляд, который Алиса бросила на своего братца, говорил, что отсутствие последнего замечания она бы вполне пережила.
   - Предсказание насчет каземата меня задело, и я решил отыграться.
   - И насколько старшая?
   - На четыре года, - безмятежно ответил Альф, не замечая яростных взглядов, которые бросала на него сестренка.
   - Да ну! - притворно удивился я. - А тебе сколько?
   Со стороны Алисы послышалось шипение. Я веселился вовсю.
   - Двадцать.
   Настала моя очередь недоверчиво смотреть на него. Альф заметно смутился и неохотно пробормотал:
   - Моя бабушка была эльфкой.
   Понятно. Полукровка.
   Альф смотрел на меня настороженно. Однако я не страдал расовыми предрассудками и поэтому просто сказал:
   - Ладно, можешь развязать ее. Хотя, нет, стой. Ты случайно не в курсе - ее к ветеринару водили?
   - Да нет. А что?
   - Она меня укусила. Теперь вот не знаю, делать прививки от бешенства или нет.
   Слева донеслось рычание. Я назидательно поднял указательный палец вверх. Альф засмеялся и начал развязывать сестру. Мне подумалось, что его хорошее настроение сохранится вплоть до того момента, как он вытащит кляп. Сам я отправился разыскивать еду.
   Пока я перетряхивал мешки, Альф держал круговую оборону от нападок своей сестрицы. До меня долетали обрывки фраз и отдельные слова "...должны благодарить...", "...да ты посмотри на него...", "...выкуп...", "...только другая банда...", "...одиннадцать человек...", "... он врет...". Оказалось, что когда Алиса не орала, у нее был довольно необычный для женщины тембр голоса - низкий, грудной, чуть подернутый хрипотцой, будто присыпанный алмазной крошкой. Красивый голос. Жаль только, что у его хозяйки был характер скунса и язык змеи. Однако я мимо воли прислушался и услышал целую фразу, которую она произнесла довольно громко: " Как хочу, так и говорю. Он лжец и такой же бандит. Я тебе говорю - они что-то задумали, а ты просто доверчивый и глупый мальчишка". Я поднял глаза. Алиса смотрела на меня с превосходством.
   Туше.
   Я вернулся к своим мешкам, стараясь подавить растущее раздражение. В одном из тюков среди тряпья и золотых ложек обнаружилось зеркало. Человек, которого я там увидел, никак не походил на Макса Лэна. Он не походил даже на Питера Фламма в худшие его времена. "Паршиво выглядишь" - это был комплимент. Пока я разглядывал свое отражение, ко мне подошел Альф. Он выглядел смущенным, потому что знал, что я слышал высказывание Алисы.
   - Макс, ты ее извини, она сейчас не в себе немного.
   - Переживу, - буркнул я. - Слушай, не знаешь, тут можно найти бритву?
   - В сундуке поищи. Ну как? - он кивнул на зеркало.
   - Я не знаю этого человека, - коротко ответил я. - Альф, сделай мне одолжение - иди выгуляй свою сестру.
   - Зачем?
   - Затем, что иначе я ее снова свяжу и вставлю в рот кляп. Ты вообще ее зря развязал.
   - Да она на самом деле так не думает. Просто... не знаю... не приглянулся ты ей чем-то.
   - Печально, конечно, но я постараюсь это пережить. Просто уведи ее отсюда. У меня сегодня был тяжелый день, который еще не закончился.
   Когда они ушли, я сбил топором замок с сундука и начал выкидывать его содержимое на землю. Нашел две бритвы, несколько кусков мыла, полотенце, три бутылки чего-то, запечатанные сургучом, десяток блоков сигарет и не нашел никакой еды. Свою добычу я сложил у плоского камня, добавив туда ночную рубашку из тонкого льна. Поскольку еды все равно не было, я распечатал одну из бутылок. Там оказался довольно хороший коньяк. Голодный желудок благодарно принял выпивку и через пару минут по телу начало разливаться тепло. Настроение заметно улучшилось. Я закурил, разодрал ночную рубашку на полосы, обработал свои раны коньяком и заново перевязал их. Затем продолжил поиски.
   Корзина висела на самом видном месте - на крюке, вбитом в ствол вяза. Там были холодные цыплята, жареный гусь, ветчина, вареные яйца, сало, овечий сыр, копченые угри, несколько золотистых луковиц, ковриги хлеба, увядшая зелень и разделанная туша ягненка, которая начала уже попахивать. Я с ходу заглотал двух цыплят, запил их коньяком и решил поискать ручей. Нельзя устраивать лагерь вдали от воды. Ручеек обнаружился шагах в пятидесяти от стоянки. Он был чистым и довольно холодным. Я напился воды и пошел обратно.
   Родственники уже вернулись. Алиса была напряжена и удивительно молчалива. Альф тоже выглядел задумчиво. У меня не было ни времени, ни желания разбираться в перепадах их настроения, поэтому я просто сказал:
   - Еда в корзинке. К моему возвращению соберите дров на всю ночь.
   Солнце уже клонилось к закату, значит мне надо было торопиться.
   Над холмом уже кружились мелкие пичуги, которые мне встречались до этого в лесу. С Шарля я стащил сапоги. Они пришлись впору и были поразительно хороши. Готов спорить, что он раздобыл их тем же способом, что и я. У другого разбойника, который любил носить меч за спиной, я позаимствовал хорошую кожаную портупею, состоящую из широкого пояса с карманами и двух ремней. Потом я наведался к куче тряпья и отобрал там все необходимое. Возвращаясь к лагерю, на первой стоянке я встретил Альфа с охапкой сучьев. Я хотел просто пройти мимо, но он меня окликнул:
   - Постой, Макс.
   Я остановился.
   - Мы их видели.
   Вначале я не понял, о ком это он, но быстро догадался.
   - Это ужасно... они лежат так... мертвые...
   - Извини, - сухо сказал я, - у меня не было времени, разложить их покрасивее.
   - Макс, не задевай Алису, пожалуйста. Она сейчас какая-то... опустошенная, что ли...
   - Надо же, - пробормотал я себе под нос. - Какие мы, оказывается, чувствительные.
   И добавил уже в полный голос:
   - Я не собираюсь ее задевать, Альф. Главное, чтобы она меня не задевала,
   Опустошенной Алиса вовсе не выглядела. Напротив, жизнь била из нее, как гейзер. За пару минут до моего прихода она обнаружила ночную рубашку, которую я извел на бинты. Ее любимую рубашку, как я понял. В сундуке, оказывается, были личные вещи наследников династии Квинт, о чем мне немедленно сообщили. И ни один урод не должен был касаться их своими грязными лапами, не говоря уже о том, чтобы рвать женские ночные рубашки для удовлетворения своей извращенной похоти. Об этом мне тоже сообщили. Для богатой наследницы из хорошей семьи, у Алисы был весьма обширный лексикон, которому, могли бы позавидовать матросы каботажных судов. Я помалкивал и старался ее не слушать. Взлом сундука и уничтожение рубашки не легли тяжким грузом на мою совесть. Поэтому, когда я собрал все необходимое, то просто развернулся и пошел к ручью. Она, было, увязалась за мной, но, когда я начал раздеваться, позорно ретировалась.
   Прежде чем лезть в ледяную воду я отхлебнул из бутылки, которую предусмотрительно захватил с собой. Чтобы отскрести всю грязь, свою и чужую кровь в холодной воде, пришлось извести целый кусок мыла. Изредка до меня доносились Алисины вопли, из чего я сделал вывод, что Альф вернулся. Потом долгое время стояла тишина. Я успел домыться, перевязать раны, воспользовавшись для этого коньяком, остатками ночной рубашки и мазью, которую мне дала Кира. Когда я начал бриться, появился Альф с полотенцем, куском мыла и свежей одеждой. Он присел на камень рядом со мной.
   - Я ваш сундук взломал, - сообщил я ему.
   - Ну и черт с ним.
   - Я не знал, что это ваш. Правда, не уверен, что это меня остановило бы.
   - Да я ж сказал - черт с ним.
   - Она уже перебесилась?
   - Не думаю.
   - Из-за какой-то рубашки...
   - Да причем тут рубашка.
   - А что причем?
   - Ну... ты просто все вещи выкидывал и видел всякие ее женские штуки - трусики, там, лифчики, тампоны, панталоны, рубашки эти чертовы...
   - Она что, боится, что я их мерил?
   - Не знаю, - улыбнулся Альф. - Как по мне - полная глупость, но ее это почему-то бесит. Она считает, что ты... ну... вроде как не имел права... что ты вторгся в ее личную жизнь.
   - Трусы и ночные рубашки - это личная жизнь?
   - Для нее -да. Ну, это такие интимные предметы, которые другим видеть не положено.
   - Господи, да она что - на необитаемом острове жила?
   - Навроде того. И еще... она сейчас очень рассержена... короче, она может сказать, что лучше бы мы тебя не встречали вообще. Она это не серьезно, Макс, не обращай внимания. Просто Алиса всегда вначале говорит, а думает уже потом. Если получится. Так что ты на нее не обижайся если что.
   - Я могу вернуть статус кво - связать ее и надеть на голову мешок, если она именно этого хочет, - я закончил бриться и стал одеваться.
   - Тебя стало прям не узнать.
   Я промолчал.
   - Нет, правда. Утром я думал, что тебе лет сто, и ты только что вылез из помойной ямы. Честно-честно. Ты выглядел гораздо хуже этих бандитов, а уж они выглядели просто ужасно. (Эх, парень, ты даже не знаешь, как действительно ужасно могут выглядеть люди.) А сейчас ты выглядишь, как отставной офицер или разорившийся барон. На графа не тянешь, уж извини.
   Он и сам мало походил на графа, но я снова промолчал.
   Альф вздохнул и сменил тему:
   - У тебя, видать, очень насыщенная жизнь, - он указал на шрамы.
   - Я начал их собирать с пяти лет. Так что сейчас у меня лучшая коллекция во всей Федерации, - я отхлебнул коньяка и протянул ему бутылку. - Будешь?
   - Давай, - Альф сделал приличный глоток.
   Внезапно его глаза выпучились, коньяк, который он набрал в рот, разлетелся брызгами в разные стороны, а сам Альф зашелся в неудержимом приступе кашля. Я едва успел подхватить падающую бутылку. Видно для парнишки напиток был крепковат. Однако едва Альф откашлялся, он принялся хохотать. Между приступами смеха он что-то пытался мне сказать, тыча пальцем в бутылку:
   - А-а-а... э-э-э...о-о-оох... - тут на него снова находило, и он падал лицом в траву.
   Я закончил одеваться и допил коньяк. Когда Альфа, наконец, отпустило, я сидел на камне и курил сигарету из щедрого сундучка Квинтов. Он поднял красное лицо, по которому текли слезы:
   - Эта бутылка была в сундуке?
   - Да.
   Его снова согнуло от хохота, но на этот раз приступ продлился недолго - он просто уже не мог смеяться.
   - Там было три бутылки?
   - Да. Две остались возле камня.
   - А ты, значит, взял эту?
   - Догадливый ты парень, я погляжу.
   - А почему?
   - Что почему?
   - Почему эту?
   - Потому что взялось, - разозлился я. - Ты объяснишь, в чем дело, или тебя в этом ручье утопить? Давай, рассказывай, повеселимся вместе.
   - - Боюсь, Макс, что тебе это не покажется очень уж веселым.
   - Почему? Сюда что, крысиного яду насыпали?
   - Это фамильный напиток, - он указал на крохотную надпись "QUINT", выполненную тиснением на черном стекле. - Таких бутылок выпускается не больше десятка в год и только для ближайших родственников. Для семьи. В продажу он не поступает.
   - Я надеюсь, что твой папа не очень расстроится, узнав, что я выпил бутылочку.
   - Папа, я думаю, не расстроится...
   - Что-то мне не нравится, как ты это сказал.
   - Когда я родился, папа выпустил партию из пяти бутылок к моему дню рождения. Первую выпили, когда мне исполнился год; вторую - когда исполнилось восемнадцать лет...
   - Ты собираешься пересказывать мне всю летопись пьянок в вашем семействе? Можешь покороче?
   - Могу. Этот коньяк положено пить только по особым случаям. Такая традиция, понимаешь? Очень древняя традиция. Ей лет триста.
   - Понимаю. Продолжай.
   - У меня осталось две бутылки. Одну я решил выпить на своей свадьбе, а вторую - когда родится первенец. Это ведь значительные события, верно?
   - Конечно. А теперь я лишил тебя счастья выпить коньячку на собственной свадьбе?
   - Нет, - сказал Альф. - Этого счастья ты лишил Алису.
   Он повалился лицом в траву и зарыдал от смеха.
   Я зашвырнул его в ручей.
   ***
   - ... просто я наследник, а она все-таки девушка. Поэтому только три бутылки. Этот коньяк на самом деле жутко дорогой. Он даже папе в копеечку влетает. - Альф закончил снимать легкую щетинку и смахнул остатки пены полотенцем. - Понимаешь, если бы ты выпил мою бутылку, то я бы только и сказал, что "на здоровье". Я к этим вопросам отношусь не очень серьезно. А вот Алиска - другое дело. Меня ведь больше дед воспитывал. А Алиса - папина любимица. А папаша у нас такой, знаешь... патриарх. Столп общества. Традиции, семейные ценности и все такое. Так что она с этой последней бутылкой носилась, как дура. Я семь лет учился в Ле Корне, а теперь в Лиа Фаль возвращаюсь. Поэтому и вещей много вез и бутылки эти. А Алиска из Лиа Фаль всего на пару месяцев уезжала. Но бутылку с собой прихватила. Она никогда не говорила, но я -то знаю - она все надеется встретить... - он замолчал.
   - Кого?
   - Ну... не знаю... Судьбу... Кого-то... Кого-то надеется встретить. Потому и бутылку эту с собой постоянно таскала, - он прыснул в кулак.
   - Ты-то чего радуешься? -я закончил мыть сапоги и начал набивать их сухой травой.
   - Не знаю, - он сокрушенно покачал головой. - Просто мне это показалось забавным. Да и до сих пор кажется, если честно, - он снова хохотнул. - Но Алиска расстроится. Я никогда не понимал этого ее пунктика и подшучивал над ней постоянно. Но она расстроится.
   Да уж. Представляю себе.
   - Ты говоришь "...по особым случаям...". А ее спасение считается особым случаем?
   - Ты что, вообще ни хрена не понял из того, что я говорил?
   - Да не особо много, честно говоря.
   - Она этот коньяк хотела на свадьбе своей выпить. С мужем. Или с женихом. Пунктик у нее такой, я же говорю.
   - Слушай, а может ей твою бутылку подсунуть. Вряд ли она хорошо в коньяках разбирается.
   - В коньяках она может и не разбирается, но читать умеет. Глянь-ка, - он протянул мне злополучную бутылку.
   Я глянул. "QUINT".
   - Нет, с другой стороны.
   "ALISA".
   - А если перелить?
   - Перелить можно. А вот запечатать сургучом и поставить печать Дома Квинт вряд ли удастся. Понимаешь, Макс, я бы ей с радостью и обе свои бутылки отдал и мизинцы в придачу, но только ей именно эта нужна. Это папа ей так голову заморочил со своими традициями, - он тяжело вздохнул и задумался.
   Минуты три мы молчали. Потом Альф закрыл лицо ладонями и беззвучно засмеялся.
   - Что еще?
   - Знаешь, - он весело поглядел на меня, - я бы не отказался заиметь себе такого родственника, как ты.
   - Благодарю, - кисло сказал я. - Боюсь, только папа будет возражать.
   - Пожалуй. Да и Алиса тоже. Это важнее.
   - Почему?
   - Папа в ней души не чает. Говорит, что она очень на маму похожа. Я-то маму плохо помню. Мне было пять лет, когда она умерла. Всех Алискиных подруг родители уже давно замуж повыдавали. Папа лет восемь назад тоже пытался. Только Алиса сказала "нет" и на этом все закончилось. Папа рукой махнул и сказал, что пусть сама себе кого ей надо ищет.
   - Похоже, она им вертит, как хочет.
   - Она всеми вертит, как хочет, - легко согласился со мной будущий хозяин империи Квинт.
   Чем больше Альф рассказывал мне о маленьких слабостях членов своей семьи, тем меньше мне хотелось находиться вблизи Алисы, когда она обнаружит свой коньяк. Вернее, его отсутствие. Я уже почти чувствовал себя виноватым. Альф взял пустую бутылку и аккуратно завернул ее в полотенце.
   - Зачем она тебе?
   - Еще не знаю. Но лучше ее не выбрасывать.
   Он присел рядом со мной на камень.
   - Дай сигарету.
   Я протянул пачку и коробку спичек. Он долго вертел пачку в руках, рассматривал ее со всех сторон, а потом вернул.
   - Спасибо. Я вообще-то не курю.
   - ...?
   - Макс, я хочу попросить тебя об одолжении...
   - Нет.
   - Но я же еще ни о чем не попросил.
   - Правильно. И не проси, потому что я отвечу "нет".
   - Ты же еще не знаешь...
   - Я догадываюсь.
   Он уставился на меня. Я вздохнул.
   - Ты хочешь, чтобы я доставил тебя и Алису в Фаро. Верно?
   - Верно.
   - Нет.
   - Но почему?
   Я подумал о людях Большого; о големе, блуждающем где-то в лесах; о банкире Флинке Тимтае, который готов был меня убить только за то, что я виделся с Карелла и абсолютно честно ответил:
   - Потому что так будет безопаснее.
   Альф нахмурился. Он не понимал.
   - Я боюсь тебя обидеть...
   - Не обижай и не предлагай. Сумма не имеет значения.
   - Макс, пойми, нам без тебя не обойтись. Я вырос на ферме. Я могу объезжать лошадей, пахать землю. Могу лечить животных. Могу построить дом. Но я не могу драться на мечах. Я вообще не представляю, как это - убить человека. Алиса... ну, ты и сам видел. Без тебя мы просто не доедем до Фаро.
   - - Глупости. Завтра мы разыщем лошадей. Ты и Алиса отправитесь на северную сторону, доберетесь до ближайшей гостиницы или постоялого двора. Возле таких заведений всегда ошивается куча безработных солдат. Наймете себе охрану и прекрасно доедете в Фаро. А если захотите, то прямо в Лиа Фаль. Все. Разговор закончен. Пошли, а то Алисе поговорить там не с кем - она может своим ядом захлебнуться.
   ***
   - Наконец-то, - приветствовала Альфа любимая сестренка. - Я уж думала, что кто-то утонул (мстительный взгляд в мою сторону), а ты искал тело. Хотя, что я удивляюсь, тонну вони ведь быстро не смоешь. (Это уже непосредственно ко мне.) Некоторым, так и за всю жизнь отмыться не удается. Таким лучше сидеть на той помойке, с которой их по ошибке...
   Я подошел ближе, и Алиса замолчала, застыв с полуоткрытым ртом. Оцепенение длилось секунды две, не больше. Потом она тряхнула гривкой волос и, задрав нос, пошла по направлению к ручью. Альф иронично улыбнулся и несколько раз хлопнул в ладоши.
   - Браво! Впервые увидел, как Алисе нечего сказать.
   - Слушай, - устало сказал я, - у нее что, чувство благодарности отсутствует в принципе?
   - Не обращай внимания. На самом деле она, конечно, тебе благодарна, но это для нее новое чувство. Она пока не знает, как его проявить и что с ним вообще делать.
   - Подскажи ей, пусть для начала прекратит шпынять меня по поводу и без повода. Без остального я как-нибудь обойдусь.
   Альф не считал, что мы закончили разговор у ручья. У меня было другое мнение на этот счет. Чтобы не дать ему возможность начать все сначала, я занялся ужином. Разжег костер. Разыскал два ведра из толстой кожи и погнал Альфа за водой. В одном из шалашей обнаружились кое-какие овощи. Большая часть из них сгнила, но что-то еще можно было использовать. В гостеприимном сундучке Квинтов нашлись приправы. В результате я соорудил неплохой гуляш, использовав те части ягненка, которые не испортились окончательно.
   ***
   - Выглядит так, будто это уже кто-то ел, но на самом деле очень вкусно, - Альф высунул обожженный язык и разглядывал его, скосив глаза к переносице.
   - С твоей сестрой ничего не случилось?
   - Даже не надейся. Она держит паузу. Твое внезапное преображение ее несколько шокировало. Так что не удивляйся, если она выйдет к ужину в вечернем платье просто чтобы показать тебе, кто здесь главный. С нее станется.
   - Минут через тридцать совсем стемнеет.
   - Ничего с ней не случится. Алиса, как кошка. Всегда приземляется на четыре лапы. Может потому она ничего и не боится. С ней никогда ничего плохого не случалось. Сегодняшнее нападение - первый случай в ее жизни... Макс...
   - Не начинай, Альф.
   - Только до Фаро. Макс, только до Фаро.
   - А чем тебе мое предложение не нравится?
   Он немного помолчал.
   - Понимаешь... как бы тебе сказать... мне кажется, что на нас напали не случайно. Они ждали именно нас.
   - С чего ты взял?
   - Они знали, как нас зовут. А ни я, ни Алиса им этого не говорили.
   - Они могли следить за вами с самого Тако-Ито, могли услышать ваши имена на постоялом дворе, могли подкупить охранника...
   - Еще выкуп. Помнишь, я сказал тебе, что они хотели требовать выкуп? Так вот - они ни слова не говорили о выкупе. Я тогда сам так решил просто, потому, что это самый логичный вывод и мне он первым пришел в голову. Но зато между собой они говорили, что когда сдадут товар, то поедут в Аль Хокку. Там у них тоже вроде бы было какое-то дело. Я тогда не понял, а сейчас обо всем этом вспоминаю и думаю, что товар - это мы. Я и Алиса. А они были наемниками, которым заплатили, чтобы нас похитили. И знаешь, Макс, если честно, мне страшно. Очень. Мы может, и доберемся до какого-нибудь трактира, но кого я там найму? Я не знаю этих людей. Если уж сбежала охрана, которую прислал отец... Да и потом... кто захочет связываться с полукровкой? Ты же понимаешь...
   Я понимал. Всех полукровок считали в лучшем случае ворами и мошенниками. В правах их уравняли всего лет сто назад и то, только потому, что дальше игнорировать проблему стало невозможно. Проще говоря - назревала гражданская война. До этого человеческие церкви им даже в существовании души отказывали, и хоронили полукровок только за пределами кладбищ. Наше правительство, король, церковь и муниципальные власти, которые грызлись между собой по любому поводу, в вопросе смешанных браков были на удивление единодушны. Только когда, доведенные скотскими условиями существования до полного отчаяния, полуэльфы из Джи Варо захватили город и устроили там натуральную резню, правительство поняло, что надо что-то делать. Тогда и был принят закон, уравнивающий полуэльфов в правах с прочими расами, подписавшими Конвенцию Прав и Обязанностей. Но закон - это бумага. В сознании большинства людей полуэльфы так и остались гражданами второго сорта. Полугражданами. Им было труднее найти работу, им меньше платили, им сдавали квартиры только в самых паршивых районах города. При этом абсолютно неважно - была ли эльфкой твоя мама или прапрадедушка. Эльфья кровь могла проявиться через несколько поколений и тогда у совершенно нормальных родителей рождался ребенок с остренькими ушками. Или с зелеными раскосыми глазками. Таких родители обычно подкидывали к воротам приюта. Стоит ли удивляться, что при таком отношении большинство полукровок были именно теми, кем их считали - ворами и мошенниками. В лучшем случае.
   Альфу еще повезло - он знал своих родителей и был богат. Возможно, когда-нибудь деньги заставят общество забыть о его сомнительном происхождении.
   - Ты не особо похож на эльфа, - сказал я, просто, чтобы хоть что-то сказать. - Выглядишь молодо - вот и все.
   - А Алиса? С ней-то не ошибешься. "Молодо выглядишь", - фыркнул он. - Кто будет серьезно воспринимать мальчишку? Нас просто ограбят и хорошо, если не прирежут.
   Он вызывал одновременно сочувствие и раздражение. Сочувствие - потому, что я прекрасно понимал, в каком сложном положении он очутился. Раздражение - потому, что я не мог ему помочь. И вообще - я не нанимался в няньки.
   - В гостинице тебя никто не тронет. Дождитесь каравана в Фаро. Хоть один в неделю обязательно проходит. Идти, конечно, намного дольше, но зато и намного безопаснее.
   - Но...
   - Нет, Альф. И дело даже не в том, что я не могу появляться в Фаро, хоть я не могу появляться в Фаро. Просто вам лучше держаться от меня подальше. Так будет безопаснее. Для ВАС безопаснее, - я снова вспомнил о Флинке Тимтае. - Если кто-то увидит вас вместе со мной, то вас убьют. Не будут похищать, не будут требовать выкуп. Просто убьют. Я не шучу и не пугаю. Я - плохая компания для путешествий. Я даже до постоялого двора довезти вас не могу потому, что мне и там лучше не появляться.
   - Ясно.
   Долгое время мы сидели молчал. Альф перебирал пальцами плетеный шнур куртки, а я подкармливал костер сухими ветками.
   - Кто ты такой, Макс? - спросил он неожиданно.
   - Не понял.
   - Понял. Я спрашиваю - кто ты? Ты в одиночку и без магии, я специально смотрел, убил одиннадцать человек. Ты ни слова не сказал о вознаграждении за наше спасение, хоть любой другой снял бы с нашего папочки кругленькую сумму. Тебе нельзя появляться в Фаро. На тебе шрамов больше, чем блох на собаке. Ты едешь по бездорожью, в то время как рядом вполне приличный тракт. Наконец, - он улыбнулся, - ты еще не придушил Алису, хотя я на твоем месте давно бы это сделал. Вот я и спрашиваю - кто ты?
   - Альф, я сказал тебе больше, чем собирался и гораздо больше, чем тебе нужно знать. Я очень, очень, очень устал. Давай закроем эту тему.
   - Хорошо. Тогда я пойду поищу все же свою сестру. Она запросто может пойти не в ту сторону. Городская девочка.
   Альф захватил горящую ветку, поскольку совсем стемнело, и, насвистывая, направился к ручью. Минут через десять он появился, волоча за собой упиравшуюся Алису.
   - Не хотела идти, - хладнокровно пояснил он мне. - Не могла в темноте отыскать нужный оттенок помады.
   Алиса одарила брата взглядом василиска, но, тем не менее, чинно уселась на ствол поваленного дерева. Я подумал, что главный в этой паре все-таки Альф. И еще о том, что он, как и Квинт -старший, души не чает в сестре и оттого терпит все ее фортели.
   Вечернего платья Алиса не надела (все-таки чувство меры у нее присутствовало), но, в общем, Альф был довольно близок к истине. Обтягивающие штаны из черной замши, куртка с бахромой из такого же материала и белая блузка с глубоким вырезом. В безлюдном лесу у костра этот наряд еще не выглядел театрально, но был уже на грани. Хоть сапоги и остались старыми, но Алиса старательно их вымыла - в пламени костра они поблескивали мокрой кожей.
   - Сапоги сними, простудишься, - сказал я.
   Алиса вспыхнула и вздернула подбородок выше звезд. Я слишком устал, чтобы с кем-то спорить и кого-то уговаривать.
   - Альф, сними с нее сапоги и набей травой. А еще лучше - насыпь внутрь мелких камешков. Не очень горячих.
   Альф исполнил все в точности, и Алиса снова смолчала. Она только чуть вытянула к огню маленькие ступни и пошевелила пальцами, на которых от воды сморщилась кожа. Я подумал, что пока Альф отсутствовал, между братом и сестрой состоялся разговор, о содержании которого я могу лишь догадываться.
   Мои новые сапоги почти просохли. Я высыпал гравий, вытащил траву и начал натягивать левый.
   - Мародер, - сказала Алиса неожиданно и громко.
   - Алиса!
   - Он - мародер, - повторила она. - Эти сапоги были на их главном, я видела. А может им всем такие сапоги выдают, а?
   - Прекрати, Алиса!
   - Думаю, что Альф не хуже сестры знал, чьи это сапоги. И, да - по его понятиям это было мародерство. Я натянул правый сапог.
   - Это называется "ситуационная этика", дорогуша.
   Спрашивать, что такое ситуационная этика, Алиса сочла ниже своего достоинства, но Альф уцепился за возможность хоть как-то оправдать меня в своих глазах.
   - Как это понимать?
   - Да вот так и понимай. У него были сапоги, а у меня не было. Теперь они ему не нужны, а мне - крайне необходимы. Я же не шарил у него по карманам и не вырывал золотые коронки изо рта, а взял только то, что мне необходимо.
   - Верно, - Альф вроде бы немного успокоился. - Давайте ужинать
   Алиса промолчала, но весь ее вид говорил о том, что именно она думает о людях, которые снимают сапоги с покойников.
   Ужин прошел относительно тихо. Среди разбойничьей добычи Альф отыскал фарфоровую тарелку для Алисы, а мы ели прямо из закопченного котла. Золотыми ложками. Алиса вначале делала вид, что ей невыносимо противно есть эту ужасное месиво, приготовленное к тому же разбойником, бродягой, мародером и еще чер-те кем. Попутно она пыталась уколоть меня, осведомляясь, мыл ли я руки перед тем, как готовить еду и после того, как стащил сапоги с мертвого человека. Поскольку я никак не реагировал, она вскоре забыла о необходимости поддерживать свой образ капризной стервы и с завидным аппетитом уплела три тарелки гуляша. Я просто диву давался - куда в нее столько лезет
   Во время ужина, я смотрел на своих новых знакомых. Странно - мы общались целый день, но только сейчас я впервые разглядел их по-настоящему.
   Вымытый Альф больше не походил на четырнадцатилетнего оборвыша. Двадцать ему, правда, тоже никто не дал бы, но лет семнадцать-восемнадцать - вполне. После купания оказалось, что волосы у него темно-рыжего цвета, довольно жесткие на вид и торчащие в разные стороны. При этом на лице не было ни одной веснушки, и вообще кожа была довольно смуглой. Идеально ровный нос и ярко-голубые глаза довершали его схожесть с тем, кем он, собственно говоря, и являлся - наследником богатой и уважаемой аристократической фамилии. Он был худ, высок и весь состоял из углов и прямых линий. Альф напоминал жирафа, которого я видел в зоопарке Глетта. Та же угловатая грация и очаровательная бестолковость, которая часто встречается у молодых жеребят, но почти напрочь отсутствует у людей.
   Его сестра была на целую голову ниже меня. Прямые линии и углы (особенно углы) присутствовали у нее только в характере. Снаружи были сплошные изгибы, овалы и выпуклости. Она действительно чем-то походила на кошку. Алиса даже двигалась так же, как и дышала - естественно, не осознавая самого факта движения. Несмотря на завидный аппетит, пухленькой она не была, хотя и тощей назвать ее было сложно. Такая себе маленькая крепенькая женщина. Эльфью кровь в ней безошибочно выдавали высокие скулы и совершенно неповторимая миндалевидная форма глаз. Цвет я не разглядел, но почти наверняка они были зелеными. А еще -уши. Гораздо меньше эльфьих, они все же чуточку оттопыривались и росли как бы вверх. Пока еще не эльфьи, но уже и не совсем человеческие. Острижена Алиса была довольно коротко. И хотя волосы были густого черного цвета, но крупные завитки торчали в разные стороны так же, как и у брата. Нос тоже был как у брата. Но если долговязому Альфу его нос приходился впору, то для Алисы он был великоват. И рот великоват. Уголки губ были подняты чуть вверх, отчего казалось, что она постоянно улыбается каким-то своим мыслям. Цвет кожи был опять же, как у брата - смуглый с матовым оттенком. И хотя каждая из черт лица по отдельности выглядела, мягко говоря, не на своем месте, в целом они обретали какую-то внутреннюю гармонию. Красавицей она не была, но оставляла очень приятное впечатление. По крайней мере, пока молчала.
   Заметив, что я рассматриваю ее, Алиса воинственно выпятила свою грудь и с вызовом поглядела мне в глаза. Я никак не отреагировал ни на грудь, ни на вызов. Некоторое время Алиса выдерживала этот осмотр, но потом внезапно смутилась, покраснела (второй раз за сегодня) и отвела глаза. В течении всего ужина я несколько раз ловил на себе ее быстрый взгляд, но она тут же делала вид, будто рассматривает что-то у меня за спиной.
   Альф развлекал нас рассказами о своем студенческом житье. В Ле Корне он учился в сельскохозяйственной академии и получил сразу два диплома - ветеринара и агронома.
   - Тебе это действительно нравится? - спросил я с интересом. - Ну, в смысле, все эти озимые, яровые, лошади, яки, овцы...
   - Конечно, - удивился Альф, - Иначе зачем бы я учился.
   Выяснилось также, что у него есть диплом доктора.
   - Так ты врач? А что ж ты мне не помог?
   - Видишь ли... - Альф смутился. - У меня есть диплом, но нет никакой практики. Я посмотрел, как ты управляешься, и понял, что уж ты-то наверняка знаешь об этом больше, чем я. Но если ты вдруг заболеешь, скажем, коклюшем или свинкой, то я тебя обязательно вылечу.
   Алиса засмеялась.
   - А чем вы занимаетесь, Макс? - Она впервые обратилась ко мне на вы, по имени и впервые не попыталась уязвить. Я сделал вид, что не заметил этого. - У вас есть профессия?
   - Я - солдат.
   - Но война закончилась.
   - В этом-то все и дело...
   Повисла неловкая пауза. Спас положение Альф, который рассказал несколько студенческих анекдотов. Я их не понял, но Алиса весело посмеялась. После гуляша мы заварили чай в крохотной серебряной кастрюльке. Пили по очереди из той же кастрюльки. Когда я выпил свою порцию, мне внезапно стало как-то очень хорошо. Уютно. Так уютно мне бывало, когда я оставался ужинать у Марты. Тогда я просто садился спиной к камину и слушал беззлобные перебранки, ворчание Марты, громогласные возражения Юла, вдыхал запах обязательного пирога, свежих дров и чего-то неуловимо-домашнего. Я очень дорожил этими моментами и старался не злоупотреблять гостеприимством Марты. А может, просто боялся привыкнуть.
   Но сейчас это чувство было во много раз сильнее. Я сидел, боясь даже пошевелиться, чтобы не расплескать его.
   - Макс! Макс, что с тобой?
   Волшебство развеялось.
   - Ничего Альф. Все нормально.
   - Ты просто застыл вдруг и я...
   - Все нормально, Альф. Со мной бывает такое. Все нормально.
   Все равно это был прекрасный вечер. Может быть лучший в моей жизни, но закончился он очень плохо.
   ***
   Алиса пошла относить чай в сундук. Альф с наслаждением вытянул свои длинные ноги и оперся о локоть.
   - Хорошо-о... Я завтра запишу тебе свой адрес в Лиа Фаль... Ты грамотный?
   - Я изучал даже геометрию и основы неорганической химии.
   - Извини, не хотел обидеть. Времена такие. Запишу тебе адрес и если вдруг, то...
   - Обязательно.
   - Только я не думаю, что в Лиа Фаль надолго задержусь. Мне от деда осталась ферма недалеко от Альбы. Поеду туда - буду разводить коней и выращивать хлеб. Я тебе и этот адрес...ОН НЕ ЗНАЛ!!!
   От неожиданности я подскочил на метр, а приземлился уже с мечом в руке. Позади меня стояла Алиса. В ее руке была эта треклятая бутылка из-под коньяка.
   Не знаю, чего я ожидал - крика, удара этой бутылкой по голове, извержения вулкана, молнии с небес... Чего угодно, но только не того, что произошло. Алиса уронила бутылку, села, будто у нее внезапно закончились все силы и заплакала. Не закричала, не зарыдала, не запричитала... Просто заплакала. Очень тихо, горько и безысходно. Альф подлетел к сестре, опустился на колени и что-то успокаивающе зашептал ей на ухо.
   Я со своим мечом был здесь лишним.
   ***
   Костер догорал. Оранжевое пятно среди деревьев постепенно становилось все менее ярким, пока не превратилось в мерцающую красную точку.
   Если бы Алиса продолжала вести себя, как капризная дура... если бы она вместо того, чтобы плакать, начала орать, как это она обычно делала... если б я не выпил этот чертов коньяк...
   Зашуршали шаги. Я машинально положил руку на рукоять меча.
   - Это я, Макс, - сказал Альф из темноты.
   Он присел рядом.
   - Как там?
   - Плачет. Чего ты ушел?
   - А чего мне там торчать?
   - Да брось ты. Нашел себе печаль. На, хлебни...
   - Что это?
   - Напиток богов. Семейное пойло Квинтов.
   - Ты что, свою бутылку распечатал?
   - А чего ее жалеть. Дал Алиске выпить, да и тебе, гляжу, не помешает. Кроме того, я не собираюсь его хранить. Алиске это будет неприятно. Постоянно будет ей напоминать. Для нее этот коньяк значил много, для меня не значит ни хрена. Пошли к костру.
   - Да я уж лучше здесь. Вставать лень и вообще.
   - Макс?
   - Я чувствую себя виноватым.
   - Да ни в чем ты не виноват.
   - Это я и без тебя знаю. Но чувствую себя виноватым.
   - Значит, тебе придется научиться жить с этим. - Альф философски пожал плечами. - Надеюсь, что ты хоть попрощаешься завтра, прежде, чем исчезнуть.
   - Будь уверен. Дров в костер подкинь - замерзнете ночью.
  
   ***
   - И что ты теперь прикажешь делать?
   Пуговка не ответила. Она не могла говорить, потому что она была лошадь. Впрочем, наше недолгое знакомство позволяло мне предположить, что она не ответила бы, даже если б и могла говорить. Более флегматичного животного мне еще не встречалось.
   А ведь я выбрал ее именно за спокойный нрав. Мой скромный опыт общения с лошадьми подсказывал, что лихим наездником мне не стать никогда. Потому я и выбрал самую смирную кобылу из более чем двух десятков. Альф только языком поцокал и головой покачал осуждающе.
   - Молчи. Лучше молчи.
   - Тебе жить. Но, помяни мои слова - с этой скотиной ты наплачешься.
   Последние шесть часов я только и делал, что поминал его слова. Эта тварь была абсолютно неуправляема. Рот у нее оказался просто железным, и поводья были скорее элементом декора, чем функциональной деталью упряжи. Я колотил ее пятками до тех пор, пока у меня не заболели ноги, но некоторых успехов в управлении все же достиг. И тут обнаружилось, что лошадь не всегда может пройти там, где пройдет человек. Во всяком случае - моя лошадь. Пуговка как вкопанная останавливалась перед каждым ручейком, перед каждой лужей, глубже ее копыта. Сдвинуть ее с места было невозможно. Приходилось объезжать. В результате мы все больше и больше забирали к югу, пока, наконец, выехав на небольшой холмик, я увидел на горизонте бескрайнюю Черную топь. Нужно было возвращаться. И вот, потеряв почти восемь часов, я оказался недалеко от того места, откуда начал путешествие. Теперь же это негодное животное подвернуло ногу и захромало. Скорее всего, Пуговка это сделала специально - я уже был готов ожидать от нее любой подлости. Ругательства на нее не действовали, пинки не действовали. На нее вообще ничего не действовало.
   Я спрыгнул на землю. Дальше предстояло идти пешком, но прежде Пуговку надо было расседлать. Лагерь разбойников находился где-то неподалеку, но возвращаться туда не имело смысла - на поиски я мог потратить остаток дня. Кроме того Альф и Алиса должны были уехать оттуда еще пять часов назад.
   ***
   Утреннее прощание вышло смятым и неловким. Альф сунул мне в руку небольшой сверток.
   - Там мой адрес, сигареты, бритва, ну, и так - по мелочи. Я собрал, пока ты лошадей искал.
   - Спасибо, - я не стал говорить, что никогда не воспользуюсь приглашением. - Прощай Альф.
   - Не будешь ждать пока Алиса проснется?
   - Я думаю, что не стоит.
   Альф равнодушно пожал плечами и пошел собирать свои вещи.
   Я уже заканчивал седлать лошадь, когда появилась Алиса.
   - Паршивая лошадка.
   Я обернулся. Алиса выглядела свежей, будто и не плакала всю ночь, заснув только с рассветом.
   - Хотел убежать по-тихому?
   - Я думал, что ты спишь.
   - Меня Альф разбудил.
   - Напомни, чтобы я особо поблагодарил его.
   Алиса подошла к лошади и погладила ее по морде
   - Что ж... прощай, Макс. Я полагаю, что мы больше не увидимся?
   - Скорее всего.
   - Тогда... Спасибо тебе. Спасибо за все.
   Глаза у нее оказались не зелеными, как я думал, а карими.
   - Прощай, Алиса. И извини за коньяк.
   Она промолчала, и только когда я уже отъехал метров на десять, то услышал за спиной голос:
   - Эй, Макс, а как зовут твою лошадь?
   - Не знаю, - я полуобернулся в седле. - А у нее обязательно должно быть имя?
   - Конечно. Назови ее Пуговкой.
   На том мы и расстались.
   ***
   Внезапно я услышал вскрик. Он был очень коротким и донесся откуда-то с северо-запада. Откуда-то, где по моим прикидкам должен был находиться лагерь. Вокруг меня в радиусе десяти километров положительно некому было кричать. Здесь не было никого. Никого, кроме Альфа и Алисы. Но они к этому времени должны были находиться уже на северной стороне. Должны... Были...
   Я подумал о полуэльфе-переростке, который хочет выращивать хлеб, разводить лошадей и не представляет, как это - убить человека. Подумал о девушке с эльфьими глазами, которая ищет судьбу, и всегда приземляется на четыре лапы, как кошка. Еще я подумал, что такими темпами вряд ли вообще когда-нибудь доберусь до Тако-Ито...
   И побежал.
   Я хочу сказать, что ничего подобного не планировал. Я сделал это совершенно бессознательно, безо всякого расчета и внезапно даже для самого себя. Просто сорвался с места и понесся туда, откуда, как мне показалось, донесся крик. Уже на бегу я подумал, что проклятая скотина теперь точно уйдет с моим мешком и я ее уже никогда не найду.
   Я не мог точно сказать, откуда слышался крик и поэтому мне оставалось надеяться только на свое шестое чувство, которое обычно приводило меня туда, куда надо. Я прикрывал глаза от веток, хлещущих по лицу, и поглядывал по сторонам в надежде увидеть знакомую местность. Напрасно - вся местность была одинакова и незнакома. Я приготовился бежать долго и поэтому когда выскочил на знакомую поляну, то даже растерялся - по моим расчетам она должна была находиться гораздо дальше и гораздо севернее.
   Альф лежал на земле и не подавал признаков жизни. Его голова была в крови. Алиса тоже лежала на земле. Один из нападавших сидел на ней, прижимая ноги к земле, а второй пытался скрутить ей руки за спиной. Первому я снес голову одним взмахом. Второй начал было поворачиваться, но я чиркнул острием меча ему по шее и он завалился набок. Из перерезанной артерии фонтаном била кровь. Алиса вскочила и закричала, но я, не обращая на нее внимания, бросился дальше - к трем людям, стоявшим чуть поодаль, но немного запоздал. Они уже были готовы отразить нападение - у всех трех в руках поблескивали мечи. По инерции я сделал еще несколько шагов и остановился. Жар схватки мгновенно сменился температурой близкой к абсолютному нулю. Двух из этих трех я знал, и знал, к сожалению, слишком хорошо. Лисенку и Болтуну было абсолютно нечего делать в лесах земель Вельсунгов. Они оба были городскими хищниками.
   Меня тоже узнали.
   - Оп-п-па! - Лисенок растянул губы в глумливой улыбочке. - Ты глянь, Кубик, как нам подвезло. Вот уж правду говорят, что на ловца и зверь бежит. Даже не чаял такой встречи. Сегодня случайно не Рождество? А то, прям, стоко подарков сразу - даже не знаю куда девать. И Большому удовольствие будет, а то он уже обыскался своего друга Макса Лэна... ой, извини, Питер. Вопрос очень спросить хочет - зачем же это Питеру понадобилось Креста валить. Нехорошо как-то получилось...
   Они неспешно приближались ко мне. Не знаю, как там Кубик, но Лисенок и Болтун были искусными фехтовальщиками. Один на один я бы еще может померился силами, но против обоих шансов у меня не было никаких. Я беспомощно оглянулся. На опушке паслись их лошади. Можно было бы попробовать добраться до них, но что делать с Алисой? Я начал потихоньку пятиться назад. К счастью, и Лисенок и Болтун знали, что я тоже умею обращаться с мечом, и не спешили лезть на рожон.
   - Так что, Питер? Зачем ты нашего друга Креста так расстроил, а?
   - Вел он себя невежливо, Лисенок. Вот и пришлось расстроить.
   - Да-а, Крест он такой ... был. Слушай, Питер, ты же понимаешь, что мы тебя возьмем. По-хорошему возьмем или по-плохому. Ты ж разведчик. Ты ж уже все просчитал. Отдай меч, девчонку и парня и я обещаю, что до встречи с Большим, ты останешься цел. Ну а там уж как карта ляжет - глядишь, и Большого чем-нибудь заинтересуешь. Он Креста не очень любил.
   - Так это ваши люди на девчонку с парнем напали?
   - Так это ты их убаюкал? - Лисенок захохотал. - Ну надо же, как это я сразу не допер, как твою рожу увидел. Нет, Питер, не совсем наши. Из "наших" там был только Сверчок - невысокий такой, с бородой. Остальные - шваль местная. Так что с этой стороны тебе Большого опасаться не стоит. Ему на их жизни наплевать.
   - А зачем вам вообще ребята понадобились?
   - А вот это, братец, не твоего ума дело... - Лисенок захрипел и упал на спину. Из горла у него торчала стрела.
   Вторая стрела должна была воткнуться в горло Кубику, но он начал разворачиваться и стрела попала в правое плечо. Я обернулся. Алиса стояла возле навьюченных коней. В руке у нее был лук, на тетиве которого лежала третья стрела. Еще две были зажаты в зубах. Сухой щелчок... тихий шелест оперения... предсмертный хрип. Болтун бросился на землю и оглушительно свистнул в два пальца. Вороной жеребец взял с места рысью, зацепив Алису плечом. Она кубарем полетела на землю, и четвертая стрела ушла куда-то вбок. Я бросился за конем, но Болтун уже был в седле и что было силы лупил своего жеребца по крупу. Я посмотрел, как он скрылся за вершиной холма и пошел к Алисе.
   Она лежала там же, где и упала и рыдала вголос:
   - А-а-альф... Они у-убили А-а-альфа... - все ее лицо было в грязи и засыхающей крови, на которой слезы промыли множество дорожек в разные стороны.
   Утешать ее было бессмысленно, да и плохой утешитель из меня. Поэтому я оставил Алису наедине со своим горем и отправился посмотреть на Альфа.
   Он был жив и даже не очень помят - длинный и глубокий порез через весь висок, рассеченная бровь и шишка величиной с кулак на затылке. Но он был без сознания. Пульс был глубоким и ровным. Я не медик, но на всякий случай решил, что это хорошо. Потом вернулся к Алисе.
   - Он жив.
   Она сразу же замолчала и уставилась на меня с открытым ртом.
   - Он жив, но без сознания. Видимых тяжелых ран нет. Сейчас мы погрузим его на лошадь и как можно скорее уберемся отсюда. Я очень надеюсь, что вы собрали свои вещи, потому что иначе придется отправляться без них.
   Алиса молчала и смотрела на меня.
   - Алиса, закрой рот, соберись с мыслями, и ответь мне - вы собрали свои вещи?
   Она захлопнула рот с такой силой, что клацнули зубы, моргнула, сказала "да" и, вскочив, побежала к брату. Я сплюнул на землю, выругался, досчитал до десяти и пошел за ней. После марш-броска по лесу жутко разболелась нога, поэтому пока я доковылял до Альфа, Алиса успела оценить его состояние. Как только она поняла, что пациент скорее жив, чем мертв, вся ее самоуверенность мгновенно вернулась.
   - Он без сознания. Его никуда нельзя перевозить, - она глядела на меня так, будто я нес личную ответственность за плачевное состояние ее брата. - Надо подождать пока он придет в себя. Если у него сотрясение мозга, то он должен несколько дней полежать без движения. Иначе это может отразиться на его здоровье. Если бы ты не уехал утром...
   Полежать! Если бы я не уехал!
   Все свое терпение я исчерпал в борьбе с Пуговкой, а сейчас пришел конец и его резервным запасам. Я взял Алису за отвороты курточки и поднял до уровня своих глаз.
   - - Послушай, ты... дрянь мелкая... я - не Альф. Я не буду терпеть твои выходки и закидоны. Делай, что я тебе говорю, и не задавай лишних вопросов, ясно?
   Вместо ответа она пнула меня коленом в пах. Вернее, хотела попасть в пах, но попала в аккурат по ране, что было лишь немногим лучше. Мне очень хотелось свернуть ей шею и одновременно с этим хотелось рассмеяться. Все было настолько плохо, что где-то и в чем-то стало даже хорошо. Знать бы только - где и в чем. С тех пор, как я встретил Виктора, все шло исключительно вкривь, вкось и наперекосяк. Вот и не верь после этого приметам.
   Я поставил Алису на землю и пошел к лошадям. Алиса семенила за мной следом. О лошадях наверняка я знал только то, что одна их половина ест траву, а из второй половины эта трава выходит уже в переработанном виде. Поэтому я выбрал жеребца с самыми добрыми глазами. Алиса смотрела, как я подгонял стремена по своему росту и избавлял коня от лишнего груза. Наконец она не выдержала.
   - Ты собираешься уезжать?
   - Да.
   - Куда?
   - В Тако-Ито.
   - А как же мы?
   - Не переживай. Скоро у вас не будет недостатка в компании.
   - Почему?
   - Я полагаю, что Болтун - тот мальчуган, который ускакал на своей лошадке, вернется не один.
   - А он может вернуться?
   - Родная моя, - я говорил почти ласково, - "может" - это из области вероятностей. Он вернется. Он обязательно вернется, чтобы узнать, зачем ты пришила его приятеля Лисенка.
   - Я его убила?!
   Все это походило на карнавал безумия. До Алисы стало постепенно доходить, что дела обстоят несколько серьезнее, чем она напредставляла себе.
   - Я приведу лошадей. И... у Альфа должен быть нашатырный спирт.
   - Хорошо.
   От нашатырного спирта Альф пришел в себя. Он сел на землю и его вырвало.
   - У меня сотрясение мозга - мое появление его совсем не удивило. - Я вряд ли смогу ехать верхом.
   - Придется. Пребывание на этом месте может фатально отразиться на твоем здоровье, - я поглядел на Алису, но она смолчала.
   Альф был слишком слаб, чтобы спорить.
   - Хорошо. Только дай мне пять минут, чтобы немного прийти в себя.
   - Только пять.
   - Почему ты вернулся?
   - - Моя проклятая кобыла завезла меня почти до Черной топи. Пришлось возвращаться. А потом она захромала, и я услышал крик.
   - Это, наверное, я кричал.
   - Не знаю. Как бы там ни было - я здесь.
   - А кобыла?
   - Учитывая то, что в моем мешке было полторы тысячи талеров, я думаю, что она пошла искать какие-нибудь лошадиные кабаки или бордели. Не знаешь случайно, лошадей в казино пускают?
   Альф слабо улыбнулся. Алиса закончила бинтовать ему голову (по-моему - ночной рубашкой) и молча вернула мне банку с мазью. Мази оставалось чуть. В Тако-Ито надо будет заказать целую бочку. А лучше - две или три. Потом мы помогли ему забраться на неказистую лошаденку каурой масти. Альф вцепился руками ей в шею и сказал:
   - - Я готов.
   В этот момент зашуршали кусты. Я схватился за меч, но кусты раздвинулись, и оттуда появилась... Пуговка. Она обвела всех своими глазами, сделала губами "п-пф-ф-ф-фр-р" и принялась спокойно щипать траву. Жизнь, похоже, налаживалась. Нельзя сказать, что меня очень расстроила бы потеря золота - у Виктора было еще много, но в мешке лежал арбалет, который мне на заказ сделали гномы-оружейники из Вейонеса. Я подошел к Пуговке и снял с нее свои вещи.
   - Молодец, старушка. Грамоту за честность ты заработала, но работу лошади героя потеряла. - Я отсалютовал ей и начал расстегивать подпругу.
   - Стой, - Алиса нарушила свой обет молчания. - Я поеду на ней.
   - Ты же говорила, что это паршивая лошадка.
   - Я ошибалась. Эта лошадка поумнее многих, - взгляд Алисы не оставлял сомнений кого именно поумнее старая пегая лошадь.
   - Тебе виднее. Ты ж вроде ей, как крестная мама. Только имей ввиду, что у нее что-то с ногой. Она хромает, а мы не можем задерживаться.
   Алиса присела перед Пуговкой на корточки, выдернула щепку, застрявшую между подковой и копытом, и повертела ею перед моим носом.
   - Ее давным-давно следовало перековать.
   Я сделал последнюю попытку:
   - Она страдает водобоязнью. Мы больше не будем объезжать каждую лужу. Я не буду ждать ее ни секунды.
   - Все будет хорошо.
   ***
   Несмотря на мои опасения, двигались мы в относительно приличном темпе. Задержки происходили только из-за Альфа, которого постоянно тошнило. Когда подъехали к первому ручейку, возле которого в прошлый раз Пуговка впала в ступор, я приготовился произнести загодя заготовленную фразу о круглосуточных живодернях. Однако эта животина спокойно прочапала по воде и обернулась только на другом берегу. Я готов был поклясться, что она мне подмигнула. Следовало признать, что с лошадьми Алиса управлялась лучше, чем я. После "мелкой дряни" она демонстративно игнорировала мое присутствие. Я от этого не страдал, Альф - просто не замечал, занятый борьбой со своим организмом. Но долгое молчание было не в характере Алисы. Через полчаса я заметил, что она беседует с Пуговкой. Слов не было слышно, но, судя по интонации, она жаловалась на черствость и бессердечие некоторых представителей нашей экспедиции. Пуговка прядала ушами и всем своим видом соглашалась с девушкой. Я усмехнулся про себя - женский заговор в отряде Питера Фламма. Кому из старых знакомых сказать - от смеха подохнут.
   В этот раз, для разнообразия мне достался вполне приличный коняга. Он был, видимо, очень молод; определенно - очень глуп, но нрава добродушного и веселого. Мы с ним хорошо поладили. Я даже хотел дать ему какое-нибудь имя, но ничего не придумал и назвал его просто Конь. Конь бодро топал за пегой кобылой, и я начал даже задремывать, убаюканный его ровным ходом.
   Алисе надоела беседа с лошадью. Она придержала пегую и поравнялась со мной и Альфом.
   - Нам пора сделать привал, - она указала на солнце, которое уже наполовину скрылось за горизонтом.
   Я поглядел на Альфа. Ему было очень плохо, но он держался.
   - Нет. Он еще может ехать.
   Алиса тоже посмотрела на брата.
   - Ты - скотина. Бесчувственный чурбан.
   - Да, - спокойно сказал я.
   Этот ответ ее немного обескуражил.
   - Ты что хочешь, чтобы он умер?
   - Нет. И именно поэтому мы будем ехать до тех пор, пока он сможет держаться в седле.
   Алисе понадобилось некоторое время, чтобы обдумать эту фразу.
   - Куда мы едем?
   - Я уже говорил - в Тако-Ито.
   - Но нам не надо в Тако-Ито.
   - В Фаро вам не надо тем более. Ты знаешь, кто такой Большой?
   - Нет.
   - Это глава одной из семей. Его резиденция находится в Фаро. У Большого до недавнего времени было три генерала - Крест, Лисёнок и Болтун. Креста неделю назад убил я. Случайно. Сегодня ты убила Лисенка. Нарочно. Болтуну удалось уйти. Ты еще хочешь ехать в Фаро? Если да, то слушай дальше. Альф говорил мне, что подозревает, что разбойники, напали на вас не случайно...
   - Да, он говорил, что...
   - Он был прав. За вами охотятся люди Большого. Зачем - я не знаю. Поэтому мы едем в Тако-Ито.
   - Но нам не надо в Тако-Ито.
   Я рванул поводья так, что мой Конь чуть не сел на свой зад. Он повернул голову и укоризненно посмотрел на меня. Но меня мало занимали чувства Коня. Я был готов высказать все, что думаю о наследниках Квинт. Спас положение Альф, который ехал рядом и прислушивался к разговору.
   - Прекрати, Алиса... Делай что он скажет.
   Алиса заткнулась и дальше, к счастью, ехали молча.
   На ночлег расположились, когда уже совсем стемнело. Я бы продолжал ехать дальше, но лесок становился гуще и наша крейсерская скорость упала почти до нуля. Разводить костер я запретил, да в нем и не было особой необходимости - есть было нечего и ночка была довольно теплой. Я присел у дерева, положив рядом с собой заряженный арбалет. Алиса и Альф расположились напротив. Я почти сразу начал дремать, но брат с сестрой долго шушукались, но, наконец, затихли и тогда я тоже заснул со спокойной совестью.
   Под утро стало холодно. Выпала роса и одежда стала влажной. Солнце уже взошло, но здесь его еще не было видно. Я разрядил арбалет и начал седлать лошадей. Когда закончил, Альф и Алиса проснулись. Младший Квинт выглядел гораздо лучше, чем вчера.
   - Доброе утро, Макс.
   - Угу.
   - Макс, что мы будем делать в Тако-Ито?
   - Еще не знаю. Посмотрим по обстоятельствам. Надо вначале добраться туда.
   - Его зовут не Макс, Альф. Его зовут Питер. - Алиса демонстративно не смотрела в мою сторону.
   - Да, - я не стал ждать вопроса. - Меня зовут Питер. Питер Фламм.
   Это имя им ни о чем не сказало. Ну и прекрасно.
   - Но почему...
   - Альф, я ничего не собираюсь объяснять. Я знаю вас, квинтов, чуть меньше, чем двое суток, но надоесть вы мне успели на две жизни вперед. Я полагаю, что в Федерации найдется немало людей, которые охотно расскажут вам, кто такой Питер Фламм. Только когда будешь их расспрашивать - не показывай на меня пальцем.
   Альф обиженно замолк.
   До Тако-Ито мы добрались в гробовом молчании.
   ***
   Я опустил бинокль и сполз чуть вниз по склону.
   - Я отправляюсь в город. Нужно купить что-нибудь поесть и другую одежду для вас. Вы ждете меня здесь. Из леса не выходите. Если я не вернусь до захода солнца, то значит что-то произошло. Тогда выпутывайтесь сами. Попробуйте обратиться к муниципальным властям, если сможете до них добраться. Все понятно?
   Они синхронно кивнули головами. Я отправился в город, надеясь, что достаточно запугал их, и за пару часов Алиса не успеет влипнуть в какую-нибудь паршивую историю.
   В городе все было спокойно. Вернее, там было очень суетно и шумно, но зато нигде не висели плакаты с нашими портретами и надписью "Разыскивается". За последние три дня нам удалось съесть только одну небольшую дикую утку, которая каким-то чудом залетела на южную сторону, поэтому вначале я купил две ковриги хлеба и большой кусок холодной говядины. Потом потолкался по рыночной площади и приобрел обновки для Альфа и Алисы, выбирая вещи поношенные, но опрятные.
   Пока я отсутствовал, ничего плохого не произошло, что само по себе уже было достижением. Мы перекусили, запив невкусную говядину таким же невкусным яблочным вином, которое я принес во фляге. Когда Альф и Алиса переоделись в принесенную одежду, я оценил их внешний вид. Альф выглядел слишком хрупким для крестьянского работника, зато Алиса целиком походила на мальчика-подпаска. Портила впечатление не по сезону теплая овчинная безрукавка, но без нее было никак нельзя - косматая овчина скрывала развитые женские признаки.
   - - Нормально, - вынес я свой вердикт. - Теперь слушайте меня внимательно. Мы проходим через Тако-Ито, нигде не останавливаясь. Вы - крестьяне, сопровождающие меня. Самим ни за что не платить. Ни с кем не разговаривать. От меня не отходить ни на шаг. По мосту или на пароме переправляемся на тот берег - в Тако-Но. Там я определю вас в гостиницу или на постоялый двор. Все. С этого момента я не желаю слышать ни слова. Вы - немые крестьяне. Или станете таковыми в самое ближайшее время, потому что я отрежу вам языки.
   ***
   Я сидел в трактире "Дева и фазан" и был растерян. Очень растерян. Такое со мной не очень часто случается, но сегодня для этого были серьезные причины. На столе передо мной лежал экстренный выпуск местной газетки "От и до" недельной давности. Если убрать из него все вранье, домыслы и плоские шуточки, то содержание можно было передать несколькими фразами. Виктор Карелла убит на пороге своей резиденции в Фаро. Нападавших было не менее пяти. Дьявольская меткость и особое оперение стрел, позволяет предположить, что в нападении приняли участие эльфы с Вороньей равнины. Как минимум семь ран оказались смертельными. Все.
   Я сидел, пялился в черную типографскую краску заголовка и на душе у меня было черным-черно. Что делать дальше я не знал. Виктор внезапно появился в моей судьбе, походя, уничтожил все, что смог уничтожить и самоуничтожился, оставив меня на руинах того, что раньше было моей жизнью.
   - Надеюсь, что ты сейчас горишь в аду, скотина, - пробормотал я вполголоса.
   - Не особо вы покойника любили, а?
   Я мрачно оглядел грязного и небритого бродягу, который откуда-то материализовался за моим столиком.
   - Вам, Карелла, надо колокольчик на шее носить. А то когда-нибудь я башку вам снесу прежде, чем вы что-либо успеете сказать.
   Человек, сидевший напротив меня, мало походил на того щеголя с маникюром, который посетил бар "Овца и мельница" две недели назад. Всклокоченные волосы, грязное лицо, недельная щетина, грязь под ногтями и рванье, которое он, очевидно, снял с пугала. А вот глаза - умные, ироничные и чуть печальные - были глазами Карелла.
   - Значит узнали.
   - Да вы мне каждую ночь в кошмарах снились.
   - Рад, что у нас такая сильная ментальная связь, - Виктор улыбнулся. - Купите мне что-нибудь выпить. Человек в моем наряде не может иметь денег по определению.
   - Для покойника с недельным стажем вы выглядите вполне прилично, - успокоил его я, сделав заказ. - Может вы вкратце объясните мне, что происходит, а то рассказ о моих приключениях выйдет долгим.
   - Один наш общий знакомый, узнав, что Совет семей послал в Фаро наблюдателей, расстроился настолько, что организовал на меня два бездарнейших покушения. Чтобы его немного успокоить, третье покушение я организовал на себя сам и погиб.
   - Вы что, подкупили репортера?
   - В этом не было необходимости - газета и так принадлежит мне. Все дельце я провернул лично при помощи одного очень надежного человека. Он купил в муниципальной покойницкой неопознанный труп какого-то бродяги, одел в мою одежду и нашпиговал стрелами. К тому времени, как новость попала в газеты, я уже был в Тако-Ито.
   - Это же глупость полная. Любой судмедэксперт...
   - Тело уже кремировали. Я не надеюсь, что этот ход надолго собьет всех с толку. Но необходимую долю сумятицы в общую картину хаоса он уже внес. Кроме того я подумал, что находясь на виду, я представляю собой очень уж привлекательную мишень, а в последнее время у меня почему-то появилось много влиятельных недоброжелателей. Не все же такие болваны, как Большой. Одно из покушений может оказаться и удачным. Поэтому я решил все же попутешествовать вместе с вами.
   - А ваш бизнес? - я решил ничему не удивляться.
   - У меня целая куча жадных родственников. Пока они не разорвут мою империю на куски, никто из посторонних даже приблизиться туда не посмеет. А им на это понадобится лет сто потому что у меня очень хорошие уравляющие и великолепные адвокаты. Теперь рассказывайте вы.
   Я очень подробно рассказал все, начиная со слов "...простите, но я не очень вежливый человек..." и до слов "...а свою сестру лучше привяжи за ногу к кровати...". Виктор ни разу не перебил меня, лишь иногда чертил грязным ногтем какие-то знаки на столешнице.
   - Та-а-ак... - сказал он когда я наконец закончил. - Та-а-к... о Дэниеле Ферте и Давиде Буковски я знаю. О Флинке Тимтае слышу в первый раз, но теперь по крайней мере становится ясно, почему так резко изменилось отношение ко мне со стороны наших промышленников. Я даже догадываюсь, что он им наплел.
   - Мне нужно об этом знать?
   - Пожалуй, да. Вы знаете, что Федерации идет жесткая борьба между промышленниками и колдунами. Все считают, что борьба идет из-за денег, но вопрос гораздо серьезней. Это столкновение двух идеологий. Сторонники одной считают, что мы, люди, должны развивать высокие технологии, а сторонники другой отдают предпочтение магии. В этом противостоянии я нахожусь на стороне технического прогресса.
   - Почему?
   - Нам никогда не достичь в магии тех высот, которые эльфы, гномы, цверги и прочие даже и высотами не считают. Эльфы живут несколько тысяч лет, а их цивилизация гораздо древнее нашей. У нас просто нет того запаса времени, и того запаса знаний, который есть у них. Средний уровень нашего колдуна соответствует уровню деревенского шамана орков. Для вас же не секрет, что вся эта публика считает нас условно разумными? Условно! Каково?
   - Но цверги...
   - Не заблуждайтесь, Питер. Если цверги и гномы позволяют покупать вам свои товары, то это вовсе не значит, что они считают вас равным себе. Да, мы живем здесь всего лет семьсот-восемьсот, а они - века и десятки веков. Но даже за это время мы построили города. Мы построили заводы и фабрики. Пусть у нас пока только один сталелитейный завод, но он принципиально отличается от гномских и цвергских заводов. Мы начали строить электростанции. Они уже пользуются нашими товарами и изобретениями...
   - Ближе к делу, если можно.
   - Ах, да... Извините, - Виктор смутился. - В общем... у меня был роман... с одной... женщиной...
   - Это обнадеживает. Вот если бы у вас был роман с мужчиной, то я начал бы волноваться. Не терзайте себя, Виктор. Не хотите говорить - не говорите.
   - Я скажу. Это важно. Она... - он снова замялся.
   - Магичка?
   - Нет. Настоящая чародейка. Полина "Шэннон" Грин.
   - Ого!
   Несмотря на желание сохранять абсолютную невозмутимость, я не удержался от возгласа. Не знаю чего в моем "ого" было больше - удивления, восхищения или недоверия. Представьте, что бездомный бродяга говорит вам, что богиня красоты Зара ежедневно спускается с неба, чтобы испечь ему блинчики на завтрак. Вы бы поверили? Между тем Зару никто не видел, а вот Полину Грин видели все. Поэтому я скорее поверил бы бродяге, чем Виктору. Не то, чтобы Виктор был плох, просто никто не был достаточно хорош для Полины Грин. Что там говорить - ей посвящали стихи эльфы! Ну... так говорят, по крайней мере.
   - Этот роман... - Виктор не обратил на мой возглас ни малейшего внимания и продолжал, тщательно подбирая слова, - ...он, как бы... не закончился... просто... Черт! Просто у нас сложные отношения... которые мне абсолютно непонятны.
   Ясно.
   Карелла был влюблен. Мне не часто приходилось видеть влюбленных. Совсем, можно сказать, не приходилось. Я вращался не в том обществе. В моем обществе слово "любовь" было глаголом. Таким себе нехитрым физическим действием. И наверное поэтому я вдруг испытал чувство благодарности к Виктору. Не за то, что он сказал, нет. За то, что он позволил мне почувствовать. За то, о чем промолчал, позволив мне заглянуть в щелку, где я увидел нечто такое невыразимо-прекрасное, чему и названия-то нет в нашем языке.
   Поэтому я просто заткнулся со всеми своими ехидными замечаниями.
   - Мы держали роман в секрете... так хотела Полина. Но я допускаю, что таинственный господин Тимтай что-то разнюхал и сообщил об этом промышленникам. И тогда, с их точки зрения вырисовывается довольно неприглядная картина. Карелла крутит роман с магистром Школы воды, и почему-то именно представителей Школы воды нет в магической коалиции, которая занимается поисками энергоячеек. Какой вывод напрашивается?
   - Плохой. Отвратительный вывод напрашивается.
   - То-то... Я подумаю, что можно предпринять, а пока вернемся к вашим проблемам. Сам я голема не видел, но судя по тому, что о нем говорят...
   - Говорят?
   - Ах, да, вы же не в курсе. Ваш голем доехал до Тако-Ито. После того, как вы спрыгнули с поезда, кто-то дернул стоп-кран на полнм ходу. Голем упал. Эти штуки неповоротливы и поэтому его успели принайтовать цепями к полу. Таким вот образом и доставили в город. Этим идиотам надо было вызвать какого-нибудь приличного чародея, но местным магикам не терпелось заполучить себе такую игрушку и очень не хотелось делиться. В итоге голем вырвался, разгромил половину вокзала и ушел.
   - Куда?
   - Не знаю. Видимо, искать вас. Так вот, судя по тому, что о нем говорят, этот голем принадлежит к партии, которая была выпущена около двухсот лет назад. Она включала в себя всего пять экземпляров. Даже по тем временам стоили они баснословно дорого и компания-производитель не смогла продать ни одного. После ее банкротства, имущество было распродано с молотка и следы пяти големов затерялись. Насколько мне известно, никто и никогда их не использовал, что вобщем и неудивительно - эти агрегаты должны жрать чертову уйму энергии. Почти наверняка его послали колдуны - никто другой не стал бы тратить такое количество энергии на эту в общем-то бессмысленную затею. Пока голем не стал явной проблемой, на него можно не обращать внимания. Забот и без него хватает. Эти ваши попутчики... Альф и Алиса... Их отца случайно зовут не Альфред?
   - Понятия не имею. Вы с ним знакомы?
   - Заочно. Лично встречаться не доводилось, - Виктор выщелкнул сигарету из моей пачки и закурил. - Честно говоря, я просто ума не приложу - каким образом они могут быть причастны к нашей истории. Может быть и никаким. С другой стороны - они могут оказаться каким-то ключевым звеном. Иначе Большой не стал бы за ними охотиться, имея на носу аудиторскую проверку своей деятельности. И уж тем более он не стал бы нарушать внутрисемейный договор.
   - Что за договор?
   - Большой не пользуется авторитетом в своем кругу. Поэтому ему и выделили участок на краю Федерации. Всего три города - Фаро, Тако-Ито и Тако-Но. Но даже в этих городах его деятельность ограничена - грабежи, убийства, рэкет, попрошайничество и прочая мелочевка. Контрабанда, наркотики, игорный бизнес - доходы от этого идут мимо его кассы. Похищениями с целью выкупа занимается Алхас Тоев из Хайко-Тико и Большой это прекрасно знает. Он мог бы оправдаться перед Советом за мое убийство. Но за нарушение договора штрафная санкция предусмотрена только одна. И, тем не менее, Большой пошел и на этот риск. Я уже говорил, что он болван, но Болтуна и покойного Лисенка я бы в слабоумии не заподозрил. Так что я полагаю, что Альфа и его сестру надо захватить с собой хотя бы до Карт Луга.
   - Вы действительно так считаете?
   - Не знаю. Не уверен. Вы определенно вытащили из колоды туза, но пока неясно - подходит ли этот туз к нашему раскладу. Но одно я знаю абсолютно точно - было бы крайне глупо отдать их сейчас Большому. Этот жест доброй воли не заставит его забыть ни о Кресте ни о Лисенке.
   - Вы их собираетесь на привязи за собой тащить?
   - Ну зачем же. Объясню им ситуацию и сделаю предложение...
   - ...от которого весьма затруднительно отказаться.
   Карелла улыбнулся:
   - Что ж, пойдемте посмотрим на ваших найденышей.
   ***
   "Найденыши" пребывали в состоянии, близком к панике.
   - Где ты был?- с порога накинулась на меня Алиса, забыв, видимо, что за последние несколько дней она мне едва-едва с десяток слов сказала. - Уже три часа ночи!
   Она была права -хронометр показывал, что уже семь минут четвертого. А я обещал прийти не позже одиннадцати вечера. Совсем забыл об этом.
   - Проходите Виктор, - Карелла строго запретил мне называть его по фамилии.
   Не скажу, что я ждал, что Алиса устроит истерику при виде еще одного бродяги, но... ДА! ДА! ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Именно этого я и ждал. Истерики, после которой Виктор откажется от своей дурацкой затеи.
   Алиса внимательно оглядела Виктора от грязных пальцев на босых ногах и до кончиков волос на такой же грязной всклокоченной голове и сказала:
   - - Здравствуйте. Проходите, пожалуйста. Ночью кухня не работает, но у нас от ужина остались жареные колбаски, сыр и вино. Если вы голодны, то можете перекусить.
   Я посмотрел на Альфа и подумал, что у меня, наверное, точно такой же дурацкий вид. Алиса тоже посмотрела на брата и так же спокойно произнесла:
   - Я пока еще могу отличить благородного человека от проходимца.
   Хоть она говорила это брату, но слова предназначались не ему. И даже не Виктору.
   - Благодарю вас, - Карелла был сама любезность. - Перекусить я бы не отказался.
   Он лихо уселся за стол и начал жрать так, будто у него неделю маковой росинки во рту не было. Между тем в "Деве и фазане" мы довольно плотно поужинали. Проглотив все до последней крошки, он запил трапезу вином из бутылки, стоявшей на столе, и обратился к Альфу:
   - Простите, вашего отца случайно зовут не Альфред?
   - Да, его зовут именно так. А как зовут вас? Я не представляюсь, поскольку полагаю, что мое имя вам известно.
   - Правильно полагаете. Меня вы можете называть Виктором. А полное имя я предпочел бы сохранить в тайне. Пока в тайне. Извините.
   Альф вопросительно посмотрел на меня - за последние несколько дней он привык полностью полагаться на мое мнение. Я утвердительно покачал головой.
   - Я думаю, что вы в курсе - сейчас вашего отца нет в Федерации, - наша пантомима не ускользнула от внимания Карелла. - Он то ли в Коннемаре, то ли в Ньюграндже - точно не помню. У вас есть надежный человек, к которому вы могли бы обратиться за помощью? Послать письмо или телеграмму? Я особо подчеркиваю - надежный человек.
   Альф немного подумал.
   - - Не знаю. Неделю назад я мог бы назвать вам с десяток имен. Сейчас же... не знаю.
   - Мудрый ответ. Я вижу, что вы над этим уже размышляли. Тогда давайте рассмотрим ситуацию с разных сторон...
   Через полчаса Альф и Алиса были готовы отправиться за Виктором куда угодно - В Карт Луг, в Пограничные земли, за море Рифф, в преисподнюю... У них появился новый кумир и смысл жизни. Старый кумир, сидя в продавленном кресле, мысленно спорол свой сержантский шеврон с рукава. Мне было не привыкать. За десять лет в разведке я становился сержантом двадцать три раза. В среднем мое сержанство продолжалось по три месяца. Иногда дольше, но гораздо чаще необходимость в шевроне отпадала уже через пару недель. Я плохо сочетался с армейской дисциплиной.
   - ... и последнее, дорогая Алиса. Вы напрасно считаете Питера проходимцем. Я уверяю вас, что он весьма и весьма достойный человек. И к тому же - признанный специалист в своей сфере деятельности. Мы тут затеяли одно небольшое дельце и хотя я осуществляю общее руководство этой операцией, но уверяю вас, что без его помощи мне никак не обойтись. Я был бы вам очень благодарен, если бы вы несколько пересмотрели свое отношение к нему, хотя бы потому, что некоторое время нам придется путешествовать вместе.
   Алиса что-то буркнула насчет того, что убийца не может быть достойным человеком.
   - Во-первых, это неправда. Во-вторых, это грубо. И, в-третьих, это несправедливо. Ведь он все-таки спасал вас и вашего брата, простите уж, что напоминаю. Обдумайте мои слова, а мы пока займемся новыми документами для вас. Пойдемте, Питер.
   ***
   Было до такой степени поздно, что уже рано. Хотя на улице еще не рассвело, но небо на востоке было розовым.
   - Случайно не вы действовали в Вейонесе восемь лет назад? Там какой-то бродяга с дудочкой увел три сотни детей из города. Уж больно ловко вы с ними управились.
   - Дипломатические переговоры - моя специализация.
   - Я думал, ваша специализация - предложения, от которых весьма затруднительно отказаться.
   - И это тоже. Я - специалист широкого профиля. - Карелла ухмыльнулся. - А если серьезно, то я закончил Королевский университет Глетта по специальности "Международное торговое право и межгосударственные торговые контракты".
   - Вы хотели стать торговым дипломатом?
   - Нет. Этого хотел отец. А я хотел строить корабли и открывать новые земли.
   - Строили бы корабли сейчас. Что вам мешает?
   Виктор как-то странно посмотрел на меня.
   - Я и строил. Кроме Королевского университета я закончил муниципальный судостроительный институт Марракеша. Я построил девять кораблей, которые лично спроектировал. Я лично набирал команду. Они ушли в море Рифф, миновали Авильон и пропали. Ни один из них не вернулся... Все. Мы пришли. - Карелла остановился перед трехэтажным зданием на первом этаже которого не было окон. - Внутрь я должен зайти один. Вот вам список и деньги. Ступайте на рынок и купите все необходимое. Если нам повезет, то мы отплывем еще сегодня.
   - Какой рынок, Карелла!? Пяти нет! Зачем вы меня вытащили из гостиницы? Я успел бы хоть немного поспать.
   - Пусть они спокойно поговорят. Я думаю, через пару часов и Альф и Алиса будут уверены, что мысль поехать с нами в Карт Луг пришла в голову кому-то из них. А вы пока идите позавтракайте или сходите в кино.
   Я последовал его совету и вначале плотно позавтракал, а потом пошел в кино. Фильм, к счастью, оказался очередной невнятной эльфийской сагой с кучей символов, без начала, конца и смысла. Я замечательно выспался.
   ***
   Вообще, система государственного управления Федерацией может свести с ума любого, кроме жителей самой Федерации, которые не задумываются о ней вовсе. Система эта максимально громоздка, сложна и крайне неэффективна. Последняя война доказала это в полной мере. Возможно монархия и не самый лучший способ управления государством, но, по крайней мере, она понятна всем. Что же касается Федерации...
   Раньше везде была монархия. Куча королевств, которые торговали между собой, воевали, заключали союзы и все такое. И был Лиа Фаль. Первый свободный торговый город. Тут не было короля. Никто не рвался к власти - его жителям некогда было заниматься глупостями. Они торговали. Лиа Фаль находился на пересечении всех торговых путей того времени. Но поскольку власть необходима хотя бы для того, чтобы разрешать споры между купцами, то был выбран бургомистр и муниципальный совет. Первым бургомистром Лиа Фаль стал Гленк ван де Хорс. Именно он и заложил основы Федерации. Причем первые два города - Карт Луг и Марракеш, он попросту купил. Давал взятки местным монархам для того, чтобы те поддерживали режим благоприятствования, открывали зоны свободной торговли, уменьшали налог на ввозимую продукцию... Когда размеры взяток превысили годовой доход королевства сдался правитель Карт Луга. Сразу вслед за ним пал и Марракеш. Нет, номинально все оставалось, как и прежде, но фактически теперь всем заправлял ван де Хорс. Королькам оставили звания и титулы, но реальной власти у них уже не было. Впрочем, не сильно-то она им и была нужна.
   После Марракеша пришел черед Вэвиктиса и Хайко-Тико. Их власти запутались в долгах и буквально сами попросили ван де Хорса взять их под свое крылышко. Добрый дедушка Хорс не смог отказать.
   А вот Тако-Хо и Ле Корн он обанкротил уже лично и стал, таким образом, правителем уже семи городов. И вот тут у Федерации возникла проблема. У нас стало слишком много королей - целых шесть штук. Бог с ними, с расходами - торговля приносила достаточную прибыль, чтобы содержать многочисленные королевские семейства в подобающей роскоши. Но монархи постоянно грызлись между собой, устраивали друг другу пакости и, в довершение всех бед, почему-то решили, что они еще способны на что-то влиять. Все это очень вредило торговле. Но ван де Хорс никогда не отступал перед трудностями. В результате сложнейшей интриги, которая включала в себя три локальные войны, двенадцать отравлений, и бесчисленное количество шантажей, подкупов и акций устрашения, у нас остался только один король. Для вящей представительности ему разрешили завести собственный кабинет министров, к решениям которого иногда прислушивались. Все эти мероприятия значительно укрепили авторитет монархии в целом.
   Хорс, конечно, был выдающейся личностью. Поэтому когда он умер, перед Федерацией возникла вторая проблема - проблема управления всем этим хозяйством. Монархия превратилась в недееспособный придаток - что-то вроде запасной задницы. Пользы от нее не было никакой, не считая того, что короля любил народ. Не то, чтобы король хороший был, просто народу больше некого было любить. Почуяв, что вожжи ослабли, зашебуршились бургомистры. Все чаще стало звучать слово "отделение". Тут-то на сцене появился Чип О`Нга позже прозванный "Стальной метлой". Он просто явился на экстренное заседание Гильдии торговцев и заявил, что он-де в состоянии разрулить ситуацию, но ему необходимы полномочия. Так О`Нга стал первым президентом Федерации. (Кстати, первым и единственным президентом, который не был избран всенародным голосованием.) Ситуацию он урегулировал, после чего получил свое прозвище, а жители мятежных городов навсегда вычеркнули слово "отделение" из своего словарного запаса.
   Вот мы и имеем то, что имеем. Президент и король издают законы, противоречащие, а зачастую и взаимоисключающие друг друга. Добавьте сюда муниципальные и многочисленные церковные советы, которые тоже издают свои законы, и получите полную картину хаоса и неразберихи. При этом вся система как-то ухитряется работать и не развалиться окончательно.
   Местные законы действуют во всех городах. Чаще всего они абсолютно бессмысленны, но поскольку их приняли еще лет сто назад и с тех пор не отменили, то они считаются действующими. В Фаро, к примеру, нельзя держать более трех собак без разрешения муниципалитета, нельзя ходить по улицам со стрелковым оружием (Ну, это понятно и это правило действует во всех городах, кроме портовых), нельзя покупать и продавать грибы-паутинки ночью... Ну, и много чего еще.
   В Тако-Но было запрещено обижать летучих кошек. Этот факт я выяснил абсолютно случайно, сидя на бревнах в грузовом порту.
   Возвращаться в гостиницу мне не хотелось, поэтому, сделав все необходимые покупки, я отправился к Гъёлль. В порту было шумно, но я нашел самое спокойное место в доках, сбросил мешок, отстегнул перевязь с мечом и разложил на теплых бревнах нехитрую снедь, купленную в трактире. Ко мне тут же подошел кот.
   Мне нравились летучие кошки. Впервые я их увидел наверное лет десять назад, когда впервые оказался по эту сторону гор. На востоке они не водились. Да и здесь их можно было увидеть только в портовых городах, да еще почему-то в Гвалд Ир Хаве. Кошки меня просто очаровали. За всю мою жизнь у меня было только одно домашнее животное - паук, который жил в моей интернатской тумбочке. Не могу сказать, что я как-то особо о нем заботился. И поэтому когда он исчез, ощущения потери у меня не было. Но как только я увидел летучую кошку, мне сразу захотелось завести себе такую же. Тогда я, конечно, не знал, что летучие кошки, хоть и очень похожи на кошек обычных, но домашними животными не являются и жить в доме никогда не будут. Максимум на что они способны - заходить в гости. Но это будет не дружеский визит, а скорее обход, осуществляемый рэкетиром. Я не знал, что домашние хозяйки их не любят, потому что кошки воруют продукты, если кто-то забыл закрыть окно, а лотки торговцев вообще рассматривают, как мобильные рестораны исключительно для представителей своего вида. Потом я все это узнал, но моего отношения к летучим кошкам это изменить уже не могло. В последние годы войны они куда-то пропали, а вот сейчас стали возвращаться.
   - Привет, приятель - сказал я коту. - Проходи, садись, угощайся.
   Кот внимательно осмотрел вначале меня, затем разложенную еду, презрительно задрал хвост и отошел в сторону
   - Дача взятки должностному лицу при исполнении им служебных обязанностей, - подошедший человек был худ, бос, черен и весел. На нем были холщовые матросские штаны с дырками на коленях и вылинявшая армейская куртка на голое тело. - Кроме того, он наверняка уже пообедал так, что многим в этом городе и не снилось.
   - Ну, тогда ты присаживайся, - судя по внешнему виду этому человеку пообедать сегодня не довелось.
   - Спасибо, - чернокожий весельчак оседлал бревно и принялся за трапезу усердно, но без жадности. - Нечасто сейчас встретишь человека, который угостит обедом.
   - Когда ел в последний раз?
   - Позавчера. Помогал грузчикам. Удалось зашибить пару монет.
   - Тут что совсем работы нет?
   - Гораздо меньше, чем желающих работать.
   - Двинул бы в Фаро.
   - Шахты не для меня. Боюсь закрытых пространств. Сейчас стою в очереди на билет в Тако-Хо.
   - Не понял?
   - Здесь в порту есть живая очередь. Когда-никогда на пароход требуется человек. Кочегар, там, или стюарт. Это и есть билет отсюда. Денег капитаны не платят, но зато кормежка обеспечена. Пару человек в неделю уплывают.
   - А ты какой по счету?
   - Четыреста-там-какой-то... Но все не так плохо. Многие не выдерживают и отправляются в плавни - к речным крысам. Так что очередь движется быстрее, чем ты думаешь.
   - А ты что же, камышей боишься?
   - Не... это тоже не для меня. Я свое отвоевал. Кроме того - я моряк. В десять лет я сбежал из дому и завербовался на торговый корабль. Если бы я хотел стать пиратом, то пошел бы в гильдию фоморов, верно?
   Я не стал спрашивать где он воевал. Могло оказаться, что мой собеседник сражался на стороне Четырех королевств и данный факт вполне мог испортить намечавшуюся беседу. Далеко не все относились к войне так же как и я. Парень не поинтересовался моим армейским прошлым видимо из тех же соображений. Тема становилась скользкой.
   - А что за шутка про взятку? Я ее как-то не совсем понял.
   - Ты не местный, что ли? А я думал, что ты из Тако-Но. Из-за говора.
   Был у меня такой талант - стоило пообщаться полчаса с жителями Леворта и я начинал говорить, как уроженец земель Айта. С жителями Марракеша я говорил, будто всю жизнь прожил в Марракеше, а с жителями Ди Крайта, будто там и родился. Нельзя сказать, что я специально приспосабливался, просто как-то так получалось.
   - Меня тут долго не было. Только позавчера вернулся.
   - А-а-а... Ну, тогда понятно. Тут с полгода назад муниципалитет выдал новый закон, и с тех пор все летучие кошки состоят на службе. Если бы ты сейчас кышнул кота, а я настучал на тебя патрулю, то тебя бы оштрафовали. А если бы ты, ни дай боже, пнул кота ногой, то получил бы неделю ареста за нападение на государственного служащего. Департамент по борьбе с грызунами, если не ошибаюсь.
   - Ловко. Они что, и зарплату получают?
   - Их зарплата идет на покрытие убытков торговцев, которых они грабят.
   - Но не вся, я полагаю?
   - Конечно. Когда расходы возрастут, то думаю, что им повысят жалованье.
   Я усмехнулся. Парень явно не страдал иллюзиями по отношению к нашей власти.
   - Как тебя зовут?
   - Фрай.-
   - Фрай... и?
   - Просто Фрай. До сегодняшнего дня мне хватало.
   - Ладно, Фрай. Приятно было с тобой поболтать. Держи на память, - я выгреб из кармана оставшиеся деньги - чуть больше десяти талеров и отдал ему. - Купи себе нормальный билет.
   Фрай задумчиво взвесил горку монет на ладони.
   - Тут чуток больше, чем необходимо, ты не находишь? Кроме того, я не очень верю в благотворительность. Тебе что-то нужно?
   - Ровным счетом ничего. Если считаешь, что этого много, то прихвати с собой пару приятелей и в пути выпейте за мое здоровье.
   Фрай снова посмотрел на монеты.
   - Похоже, что мы не будем просыхать до самого Тако-Хо.
   ***
   Неделю спустя мы плыли на пароходе вниз по Гъёлль. Отправление прошло почти без эксцессов, если не считать того, что Алиса наотрез отказалась продавать Пуговку, а взять ее с собой не было никакой возможности. В итоге Виктор отправил пегую лошадь в Лиа Фаль вместе с торговым караваном, заплатив за доставку столько, сколько Пуговка не стоила даже в лучшие свои времена. Алису сейчас звали не Алисой, а Таней Леви, согласно купленным фальшивым документам. Альф, соответственно стал Мартином Леви и утратил рыжий цвет волос - мы с Виктором перекрасили его в черный цвет, после чего брат с сестрой приобрели еще большую схожесть. Виктор остался Виктором, сменив лишь фамилию, да и то немного - из Карелла он превратился в Карелина. Я же превратился в Джеронимо Ле Лоя -третьего сына нищего барона с окраин федерации. Единственным плюсом этого сложного имени было то, что у меня единственного из нашей компании документы были настоящими.
   Наш пароход назывался "Фрейр" и входил в пятерку лучших речных судов Федерации. Я, Альф и Виктор плыли в одной каюте второго класса, а Алиса после скандала, который она устроила уже на борту, получила в единоличное распоряжение двухместный люкс. По моему, Виктор начал понимать с кем он связался. Альф рассыпался в извинениях за поведение сестры и обещал возместить все расходы. На следующий день, когда Алиса скупила половину барахла в лавках на верхней палубе, он уже не извинялся и приобрел задумчивый вид. Его начал беспокоить вопрос - откуда у Виктора (который по-прежнему выглядел бродягой) столько денег. Спросить он не решался, потому что ответ мог ему очень сильно не понравиться. Альф был законопослушным гражданином. Я мог бы просветить его на этот счет, так как мой мешок с финансами значительно полегчал, но предпочел злорадствовать втихомолку.
   Свои дни Алиса проводила, гуляя по верхней палубе, а ночи - в казино. Зачем ей понадобилась отдельная каюта - ума не приложу. Туда она ходила только переодеваться. Вопрос, откуда берутся деньги, ее не беспокоил. Видимо она думала, что золотые монеты растут на деревьях и любой человек, имеющий руки, сможет нарвать их столько, сколько она пожелает. В рулетку она, правда, не играла, а в карты играла только "по маленькой", но это была ее единственная добродетель. Просто поразительно - сколько способов придумали богатеи, чтобы избавляться от своих капиталов. Альф предпочитал отсиживаться в нашей каюте. К тому времени они с Виктором о чем-то переговорили ( я при беседе не присутствовал) и моральные терзания Альфа исчезли.
   Виктор из каюты и носа не казал, объяснив мне, что может случайно встретить кого-нибудь из знакомых, что при данных обстоятельствах было бы нежелательно. Я вышел прогуляться в первый день, но на нижней палубе чуть не налетел на чернокожего знакомца, поездку которого в Тако-Хо сам же и субсидировал. К счастью он был пьян, как и вся его компания, купившая палубные билеты. Так что встречи и узнавания удалось избежать, но с тех пор я рисковал выходить из каюты только в сумерках и прогуливался только по своей палубе.
   Так что мы сидели в своей каюте, дули пиво, играли в карты и слушали рассказки Виктора. Весь его снобизм исчез вместе с маникюром и он оказался весьма приятным собеседником и умелым рассказчиком. Правда все его самые интересные истории касались Терры и поэтому не было никикой возможности проверить правду он говорит или врет. Чересчур уж фантастичными они были. Альф слушал, открыв рот, ну а я был настроен более скептически. Иногда к нам заходила Алиса, но провести больше десяти миут в накуренной атмосфере пивного бара было выше ее сил. Со мной она не разговаривала по-прежнему, Альфом помыкала, а вот с Виктором была низменно любезна, мила и...
   - Виктор, - спросил я, - вам не кажется, что Алиса пытается с вами кокетничать?
   Виктор посмотрел на меня долгим взглядом и ничего не ответил. Было у него такое отвратительное качество - игнорировать неудобные вопросы. Я пожал плечами и уставился в свои карты.
   - Понимаете ли, Питер... Дело в том, что люди иногда себя так ведут. Это называется "воспитание". Некоторых, знаете ли, специально обучают всяким таким штукам... ну, вроде того, чтобы есть не только ложкой или руками, а пользоваться ножом и вилкой.
   - Неужели такой пустяк помогает стать более сытым? Как все сложно оказывается. Но вы прекрасно поняли, что я хочу сказать.
   - А вы поняли, что хочу сказать я. Вам, наверное, следует пересмотреть немного свое отношение к людям. Легче от этого станет в первую очередь вам самим. Нельзя вести себя так, будто вокруг только враги.
   Виктор вообще-то был прав, но признавать это мне не хотелось.
   - Последние двенадцать лет такое поведение спасало мне жизнь.
   - Может быть. Но война закончилась. Или вы объявили личную вендетту всей Федерации?
   Дела обстояли не совсем так. На этом пароходе просто было слишком много незнакомых людей и это меня нервировало. От незнакомцев можно ожидать чего угодно. Эту истину я усвоил твердо, хоть мама с папой никогда об этом мне не говорили.
   - Ладно. Считайте, что я не начинал этот разговор.
   - Что ж, тогда считайте, что его начал я. И я думаю, что вам нужно пригласить Алису на обед...
   - И на хрена же МНЕ это нужно, позвольте узнать?
   - У вас с Алисой несколько напряженные отношения... вы не находите? Может быть, если вы просто немного пообщаетесь с ней... Это ведь просто обед.
   - Ну да. А ад - это просто тепленькое местечко.
   - Питер, вы только немного пообщаетесь, а я смогу спать спокойно. А то, знаете ли, постоянно боюсь проснуться и обнаружить, что наша коалиция сократилась на четверть. Я имею в виду вас и Алису.
   - Насчет меня будьте спокойны - я не собираюсь травить Алису
   - А насчет вас я как раз и спокоен.
   Идея Виктора мне не понравилась. То есть совсем. Абсолютно. Не то, чтобы я всерьез полагал, что Алиса подсыплет мне какой-нибудь дряни в суп или пиво, но обедать с ней мне не хотелось. Однако мои возражения по этому поводу мало беспокоили Виктора.
   - Да бросьте вы, Питер... Сходите, пообедаете, здесь хорошая кухня, послушаете музыку, поболтаете с Алисой. Вы же ни разу не разговаривали с ней нормально.
   - Это не моя вина, а, припоминая наш первый разговор, я считаю, что сейчас у нас просто прекрасные отношения.
   - Значит у нас разные понятия о прекрасном. И, кстати, когда пойдете на обед, оденьте приличный костюм. В этом тряпье вы похожи на попрошайку.
   - Да кто бы говорил! Где я найду вам приличный костюм?
   - В шкафу. Сегодня утром Альф по моей просьбе взял его в прокатной лавке на верхней палубе. Надеюсь, он придется впору.
   - Постойте-ка... вы что же, все это спланировали? Да еще и Альфа втянули?
   - Конечно. Нельзя ничего пускать на самотек. И Альф, кстати, сам вызвался помочь. Столик в ресторане на верхней палубе зарезервирован на пять вечера. Я надеюсь что до этого времени Альф уговорит Алису. Ему тоже не нравится, как развиваются ваши с ней отношения. Попытайтесь их хоть немного наладить.
   ***
   Все оказалось гораздо хуже, чем я предполагал. Отношения налаживаться не желали. Я вяло ковырял вилкой какие-то овощи, а Алиса полуобернувшись вовсю флиртовала со своим знакомым штабным капитаном. Капитан был пьян и его шутки и намеки становились все более сальными. Похоже, Алисе это нравилось, потому что она весело улыбалась и источала на окружающих свое обаяние. Прямо ведрами разливала. Я разглядывал капитана. Он походил на человека, который ищет неприятностей на свою задницу. Но, в конце концов, это не мое дело - если Алиса до этого возраста ума не нажила, то за пять минут не поумнеет. Я уж совсем было собрался уйти, когда капитан поднялся и направился ко мне. Несмотря на выпитое, шагал он твердо.
   - Я на время заберу твою девочку, дружок.
   - Я так не думаю.
   К отказам капитан, видимо, не привык.
   - Ты что, не понял, шпак? Девчонка пойдет со мной.
   "Шпаками" называли гражданских. Почему-то это считалось презрительной кличкой. Я посмотрел капитану в глаза и спокойно сказал:
   - Ты что, мышь штабная, горя себе ищешь? Не навоевался? Так я тебе сейчас личную резню в Хаттори устрою, понял?
   У капитана где-то глубоко в черепной коробке, там, где он хранил остатки своих мозгов, щелкнул невидимый рубильник, и он почему-то внезапно понял. Но отступить, не потеряв лицо, было уже невозможно - к разговору прислушивались, а двое его спутников даже направились к нашему столу. Я поднялся. Капитан оказался сантиметров на десять выше. Он смерил меня презрительным взглядом и процедил сквозь зубы:
   - Жаль, что война закончилась. Раньше такую шваль просто вешали без суда.
   - Это точно, - легко согласился я. - Тут ты в самую точку попал, капитан. Лучше и не скажешь.
   - Мартин, - Алиса легонько взяла капитана за руку, - оставь его.
   Лучше бы она этого не делала. Мартин уже понял, что перепалка со мной может закончиться плохо - я не выказывал того страха, к которому он привык. А собака, которая громко лает, обычно боится укусить. Я-то на своем веку таких штабных повидал достаточно. Весь их гонор держится только на чужом страхе. Но и уйти просто так он не мог. Пижон хотел, чтобы последнее слово осталось за ним. Он пятерней в лицо оттолкнул Алису и тем же тоном сказал, как сплюнул:
   - Пошла ты... шлюха эльфийская.
   Толчок был слабым, но Алиса упала. Я тяжело вздохнул и изо всей силы врезал капитану в морду. Он отлетел к своим друзьям и, не удержавшись на ногах, тоже упал.
   Я не стал помогать Алисе подняться, а ждал развития событий, скрестив на груди руки. Просто убить меня они не могли - слишком много свидетелей, которые видели развитие скандала. На мне гражданская одежда, а военные никогда не пользовались особой любовью у населения. Капитана подняли его спутники - еще один капитан и подполковник. У моего собеседника был сломан нос, и кровь хлестала, заливая парадный мундир. Он сразу же схватился за меч, но подполковник схватил его за руки и что-то быстро зашептал на ухо. Мартин прожигал меня яростным взглядом, но стоял смирно. Вокруг начала собираться толпа. Алиса куда-то пропала. Я ждал. Наконец подполковник и капитан направились ко мне. Мартин остался на месте. Толпа выросла до абсолютно неприличных размеров.
   - Подполковник Шварц.
   - Капитан Ковальски.
   Они ждали, пока я представлюсь, но я их разочаровал. Молчание нарушил подполковник:
   - Вы имели честь защищать Федерацию в последней войне?
   У меня возникла непредвиденная проблема. Если разговор принял такой оборот, то запахло картелем, а треклятый Ле Лой не удосужился послужить в армии. Баронский же титул не передавался по наследству.
   - Сомнительную честь. Да, имел.
   Подполковник поджал губы. Ну, конечно - как любой штабист он был уверен, что выполнял свой священный долг, и только благодаря его личным усилиям Федерация одержала победу.
   - Могу я узнать, в каком звании вы закончили войну?
   - Сержант Отдельного Специального Корпуса армейской разведки. Бывший капитан первого батальона семнадцатого пехотного полка. Разжалован в сорок первом без права занимать офицерскую должность. Закончил Королевскую военную академию с отличием.
   Про академию я добавил специально - больно уж рожу у него перекосило, когда про разжалование услышал. Академия - это было круто. Круче некуда.
   - Я могу увидеть ваш жетон?
   - Я пришлю его вместе с секундантом.
   - Вы - бывший офицер, - он подчеркнул голосом слово "бывший", - и должны знать армейский дуэльный кодекс...
   - Я его знаю. Капитана удовлетворят мои извинения?
   - Нет.
   - Прекрасно.
   - Какой вид оружия вы выбираете?
   - Я не вожу с собой Оружейную палату. Свой меч я пришлю вместе с жетоном.
   ***
   В каюту я вернулся уже в шесть, содрал с себя мартышкин наряд, который принес Альф, и зашвырнул его в угол. Затем переоделся в свою обычную одежду и отправился на нижнюю палубу, прихватив с собой вещмешок. Пока все это происходило, два заговорщика сосредоточенно шлепали картами по столу, стараясь меня не замечать. Никто из них не проронил ни слова, и тем самым они сберегли свои никчемные жизни.
   На нижней палубе я сразу отыскал Фрая. Это было несложно. Я просто послушал, откуда доносятся самые громкие пьяные голоса и отправился в ту сторону. Фрай был на месте, но его состояние было далеким от идеала. Поэтому я просто взял его в охапку и окунул в бочку с водой, не обращая внимания ни на его протесты, ни на вопли его собутыльников. Затем повторил водную процедуру еще несколько раз. Наконец его лицо приобрело несколько осмысленное выражение, и он с удивлением уставился на меня:
   - О! - и потом снова, - О-о...
   - Фрай, - без обиняков сказал я, - скорей возвращайся в сознание. Ты мне срочно нужен.
   - Я в норме... почти в норме. Зачем? Я вообще не знал, что ты плывешь на этом пароходе.
   - Теперь знаешь. Мне нужен секундант. Через сорок минут у меня дуэль с одним капитаном на верхней палубе.
   - Я... это... почему я? Я всего-навсего рядовой.
   - Я не хочу привлекать своих спутников к этому делу. Окажешь мне услугу?
   - Да я даже не знаю, что должен делать секундант.
   - Ничего особенного тебе делать не придется. Посматривай, чтобы мой противник не нарушал правил, не использовал магию и все такое. Поскольку там будет куча людей, то не думаю, чтобы он это пытался делать. Ну?
   - Хорошо, я согласен. А это ничего, что я так одет?
   - Я думаю, что это он переживет. Отправляйся на верхнюю палубу, найди подполковника Шварца или капитана Ковальски. Это секунданты моего противника. Покажи им мой жетон. Я закончил войну в звании сержанта, но вот здесь указано, что до разжалования я был капитаном. Покажи, - я извлек из мешка сверток, - мой меч. Скажи, что я не возражаю, если у противника будет оружие тяжелее и длиннее, но если его меч короче или легче, то я согласен биться любым оружием, которое они смогут мне предложить. Другого меча у меня нет. Я сам подойду минут через двадцать. Понял?
   - Все понял, шеф, сделаю в лучшем виде.
   Он пригладил мокрые волосы пятерней и помчался на верхнюю палубу, а я пошел обратно в каюту. Из-за двери раздавались оживленные голоса, но эти при моем появлении эти паразиты сразу замолкли. Я отправил мешок вслед за одеждой и, не обращая на них внимания, отправился на рандеву с капитаном Мартином.
   ***
   На верхней палубе тоже воцарилась тишина, как только я поднялся туда по трапу. В этой гробовой тишине я прошел сквозь расступившуюся толпу к столику у которого стояли три секунданта. Про себя я отметил, что толпа значительно выросла. Поглядеть на узаконенное убийство собрались не только пассажиры нижних палуб, но и матросы. Удивительно, как быстро распространяются новости подобного рода.
   - Господин Шварц, господин Ковальски, вы удовлетворены документами, подтверждающими мою личность? Ваш подопечный доволен? Не будет ли поединок со мной умалением его и без того сомнительных достоинств?
   Капитан Ковальски отсалютовал мне и ответил за двоих:
   - Более чем удовлетворены, господин капитан. Мне не нужно документов, чтобы удостоверить вашу личность. Я имел честь служить под вашим командованием одиннадцать лет назад. Простите, что не узнал сразу, но говорили, что вас...
   - Я БЫВШИЙ СЕРЖАНТ... и я слышал, что говорили. Где мой противник?
   Подполковник Шварц, смотревший на меня с открытой неприязнью, развернулся на каблуках и отправился в толпу. Капитан проводил его взглядом и наклонившись ко мне сказал:
   - - Он в штаны от страха наделал, когда понял, что это серьезно. Мартин не знает, кто такой Питер Фламм. Он сын герцога и всю войну провел в штабе. Я надеюсь, что он извинится, чтобы избежать поединка. Это, право, было бы лучше для всех. Его папаша обладает огромным влиянием, что при короле, что при президенте. Если вы его убьете или покалечите...
   - Он что, единственный сын?
   - Ага. Остальные - дочери. Я говорю серьезно, господин Фламм. Не поздоровится всем - и победителю и побежденному и секундантам...
   Я поглядел на Фрая, который, окончательно протрезвев, стоял рядом и скалил зубы, наслаждаясь тем, что оказался в центре внимания. Он заметил мой взгляд и осклабился еще шире:
   - Действуйте, как считаете нужным. После восьми лет в пехоте я уже ничего не боюсь.
   - Лучше уладить все миром, - не унимался Ковальски.
   - Я хотел извиниться...
   - Ну да. После того, как сломали ему нос...
   - А до этого мне не за что было извиняться.
   В этот момент мне на плечо легла рука, и яростный голос Карелла прошипел мне в ухо:
   - У вас что, черт возьми, последние клепки повышибало?
   Я обернулся. Карелла даже подбрасывало на месте от злости. Рядом с ним унылым пугалом торчал Альф. Где-то сзади мелькнуло непривычно бледное лицо Алисы.
   - Отойдите Карелла. У меня дуэль тут и я изо всех сил старался не вмешивать вас. Подробности узнаете у нашего ходячего бедствия. Но предупреждаю - не особо ей доверяйте.
   Я и сам был достаточно зол, поэтому Виктор, видимо, почувствовал, что сейчас не лучшее время для разговоров. Он поджал губы и отошел в сторону, не сказав ни слова. Зато подошел Шварц.
   - Вы желаете посмотреть документы капитана Мартина Коха?
   - Нет. Я уверен, что там все в порядке.
   - Нас устраивает ваше оружие, но меч господина Коха будет длиннее на полторы ладони.
   - Да пусть хоть алебарду берет.
   - Я попросил бы вас...
   - Попроси, попроси... Ишь ты, попрошайка какой ... Я по вечерам не подаю. Примета плохая.
   Я уже пошел вразнос. Это было прямое оскорбление, но Шварц его проглотил и отошел.
   - Зря вы так, Питер.
   - Заткнитесь, Карелла. Это вы во всем виноваты с вашими дурацкими идеями.
   - Вы собираетесь его убить?
   - Не знаю, - сказал я, подумав. - Не хотелось бы. У меня и без его папаши полным-полно приятелей.
   Мартин уже направлялся ко мне. Мундир он успел переодеть, а поперек носа ему налепили широкую полоску пластыря. Гонору у него не поубавилось. Если он и "наделал в штаны от страха", то по виду никак не скажешь.
   - Мы будем драться или ты пришел сюда лясы точить?
   - А вы так торопитесь попасть на тот свет?
   Он зло взглянул на меня, но ничего не сказал. Я вытащил меч и отбросил ножны в сторону.
   - Завещание-то хоть написали?
   ***
   Фехтовал Мартин на удивление хорошо. Обычно штабные лишь приблизительно знают, за какой конец держать меч. Хотя, Мартин был сыном герцога и мог позволить себе лучших учителей. Но теория всегда остается только теорией. Поединок в фехтовальном зале и реальный бой - далеко не одно и то же. А вот практики нашему капитану явно не хватало. В первые десять минут он продемонстрировал мне, наверное, все финты и уловки, которым его научили. Мало того, что это было глупо - за просто так отдавать все козыри; это было еще и опасно - зачем так бездумно расходовать силы в начале боя. Впрочем, зрителям это понравилось. Большая часть из них были гражданскими, и внешний лоск им нравился. А насчет пускания пыли в глаза Мартин был настоящим специалистом - он из кожи вон лез, чтобы показать зрителям, какой он ловкий парень и какой я неумеха. Господин Кох улыбался всем подряд, шутил, отпускал едкие замечания в мой адрес, раздавал комплименты дамам... В общем, такое себе театрализованное действие. Рекламная сценка о силе нашего оружия и боевого духа. Я посмеивался про себя и берег дыхание. Большинство зрителей не видели скандала и поэтому их симпатии находились на стороне капитана. Из толпы звучали подбадривающие возгласы. Я такой популярностью не пользовался, хотя и заметил в толпе несколько человек в мундирах, которые понимали, что именно реально происходит.
   Здоровья у герцогского сынка хватило бы на двух лосей и небольшую собаку. Я уже начал сомневаться, что он когда-нибудь устанет, но природа взяла свое. Дыхание начало сбиваться, шутки и улыбки начали выглядеть слегка вымученными. Так всегда бывает. Но в фехтовальном зале можно просто пожать руки и разойтись. В реальном бою этого сделать не получится. Я еще немного подождал и, сделав первый выпад, (до этого я только защищался) выбил меч у него из руки. Основная толпа зрителей замолкла, но зато загудели мои немногочисленные почитатели. Мартин растерялся. Он был так глуп, что даже не понял, что я с ним делал до этого. Я приглашающе показал на меч рукой:
   - Бери, капитан, не стесняйся.
   Кох, поглядывая на меня с опаской, поднял оружие. Шутки закончились. Улыбки тоже. Он начал рубиться яростно и всерьез, без лишних красивостей. Но силы были уже не те, поэтому выдохся капитан просто мгновенно. А я продолжал его изматывать. Мне не хотелось убивать Мартина, но чтобы этого избежать нужно было, чтобы он понял, что все это серьезно и он вполне может умереть на верхней палубе парохода, идущего в Тако-Хо. Он парировал мои удары уже с видимым трудом и один раз упал, оскользнувшись на палубе. Дождавшись, пока мы сошлись поближе, я быстро сказал:
   - Я не хочу тебя убивать, капитан. Бросай меч - и я даже извинений не потребую.
   Вместо ответа он попытался провести еще одну атаку, но получилось это плохо. Заглянув в глаза капитану, я понял, что все это бесполезно - там царило безумие. Оставалось надеяться на его секундантов. Если Ковальски прав, то им тоже достанется на орехи от папочки-герцога - вот пусть и стараются. Штабисты как будто прочли мои мысли.
   - Остановите бой! Остановите бой немедленно! - Шварц стоял рядом.
   Я поднял меч над головой. Мартин опустил и оперся на клинок. Подошел Ковальски и Фрай.
   - Вы же видите, что он выдохся! - подполковник глядел на меня с возмущением.
   - Вижу. Может мне просто заколоться, чтобы вашему подопечному полегчало. Вы тоже прекрасно видите - я не хочу его убивать. Но он же просто не оставляет мне выхода. Повлияйте на него, если сможете. Пусть бросит меч. Я не буду требовать извинений.
   - А сами согласны извиниться?
   - А вот это уж хрен тебе в глотку, чтоб шея не болталась! - я разозлился. - Нужно было соглашаться, когда я предлагал. Хотя... Я принесу извинения, если капитан извинится перед девушкой, с которой я был.
   И тут Мартин выкинул фортель, которого никто не ожидал. Он перенес вес на левую ногу и сделал выпад, стараясь проткнуть меня. Только атака без намека на защиту. Я без труда отвел удар в сторону, а остальное капитан сделал сам, нанизавшись на мой клинок, как каплун на вертел. Он схватился за меч обеими руками, колени подломились и Кох упал на палубу. Мы все ошарашено смотрели на него. Первым нарушил молчание я.
   - Ковальски, а у него с головой все в порядке было?
   Ковальски смерил меня взглядом, в котором было мало дружелюбия.
   - Считайте, что вы - покойник.
   - Вы хотите продолжить наши упражнения?
   - Я еще не выжил из ума. Юрген Кох вам этого не простит.
   - Что поделать - даже сыновья герцогов имеют тенденцию умирать. Подполковник Шварц, у вас есть какие-нибудь претензии?
   - Нет, - неохотно буркнул Шварц. - Вы сделали все, что могли.
   - Благодарю вас. Теперь, с вашего позволения, я отправлюсь к себе.
   Толпа расступилась и я прошествовал на свою палубу.
   ***
   Небо было затянуто тучами и накрапывал мелкий дождик. Я стоял, курил и смотрел на темную воду. Самой воды я не видел, но слышал тихий плеск и знал, что она где-то там, внизу. На душе было погано. Паршивый день паршивой недели паршивого месяца паршивого года из последних паршивых двадцати восьми лет. Глупо как-то все получилось сегодня. Я не ругал себя и не сожалел о произошедшем - какой смысл ругать и сожалеть, если все уже произошло. Думать о том, "как все могло бы быть хорошо, если бы..." - самый верный способ испортить себе пищеварение и последующую жизнь. Все произошло так, как произошло, и надо было жить с этим дальше. Мне не было жалко этого идиота, но его смерть могла серьезно осложнить жизнь мне и моим спутникам. Как-то нехорошо у меня складывались отношения с герцогами. Сзади кто-то подошел. Я подумал, что это Виктор или Альф и не стал оборачиваться.
   - Привет, мистер.
   Я глянул через плечо. Это был вахтенный матрос. Он растягивал слова и глотал "р" на манер уроженца восточной стороны хребта Фенрира, так что у него получилось что-то вроде "п`ивет мисте`". Да и само обращение "мистер" распространено только там.
   - Чего тебе? - не очень-то любезно буркнул я.
   - Ничего, мистер. Просто я ставил сегодня на вас и выиграл пятнадцать монет. Так что подумал, что мне следует поблагодарить вас. Спасибо.
   - Не за что - вступать в беседу мне не хотелось. Однако матрос был явно расположен поговорить. Вахтенные должны были круглосуточно прогуливаться вдоль борта и высматривать все подозрительное на берегах и на реке. Пиратов в плавнях становилось с каждым днем все больше и больше. У этого парня видимо заканчивалась вахта, и он уже предвкушал завтрашний выходной. Однако я здесь был ни при чем. - Слушай, у меня отвратительное настроение и нет ни малейшего желания с кем-либо разговаривать. Это понятно?
   Матрос состроил презрительную гримасу, хмыкнул и отошел. Понятно. Кажется, я завел себе еще одного друга на всю жизнь.
   Проходя под фонарем, вахтенный вдруг громко закашлялся. Я машинально обернулся. Матрос стоял полусогнувшись и хватался левой рукой за воздух. Я подумал, что ему плохо и сделал пару шагов к нему, чтобы помочь. Тут он обернулся и я понял, что ему действительно очень плохо - из груди у него торчали две стрелы. А в следующую секунду стало еще хуже, потому что еще две стрелы воткнулись ему в живот и тут же на палубу обрушился просто ливень из стрел. Я плашмя упал на палубный настил и перекатился к борту. Здесь, по крайней мере, я был защищен.
   Стреляли залпами и я, улучив момент, приподнял голову, чтобы посмотреть, что же там такое происходит, но едва я поднял голову, как ослеп и снова рухнул на палубу.
   Зрение вернулось секунд через десять. Глаза жгло огнем. Я не сразу понял, что произошло. Был день настолько яркий и солнечный, что глядеть на это было невозможно. В небе висели солнца. Много солнц. На палубу продолжали сыпаться стрелы. Я снова приподнял голову над фальшбортом. Зрелище было не из приятных - Гъёлль на протяжении всей видимости была запружена лодками, весельными шлюпами, шайбами, чайками, шаландами... Более разношерстной флотилии мне видеть еще не приходилось. В небе сияли огромные огненные шары и их было не меньше десятка.
   Не тратя больше время на созерцание, я прыгнул в открытый люк и покатился вниз по сходням. Навстречу мне неслись матросы и солдаты из охраны парохода, доставая на ходу оружие. Моя помощь им не требовалась - это были закаленные вояки, прошедшие суровую школу абордажных боев в море Рифф. Так что они знали, что делают, а у меня были другие заботы.
   Когда я ворвался в каюту, Виктор и Альф уже не спали. Наверху по палубе грохотали сотни ног, и вокруг стоял дикий ор.
   - Питер, что...
   - Собирайтесь живо. Мы убираемся с корабля и как можно скорее.
   - Куда, черт возьми, мы уберемся?
   - Алиса...
   Дьявол!!! Опять эта Алиса! Я швырнул свой мешок в Альфа, предварительно выдернув из него меч. Альф от толчка не удержался и упал на кровать.
   - Отвечаешь за мешок головой...
   - Что нам делать?
   - Выбирайтесь на палубу и прыгайте за борт. Скоро здесь будет очень-очень жарко. Не перепутайте борта, чтобы не попасть в Черную топь. Я иду за Алисой.
   - Но...
   Я выбежал не дослушав.
   ***
   На палубе царил хаос. Кое-где уже установили противоабордажные сетки, но я сомневался, что эта мера поможет - слишком уж много было пиратов. В нескольких местах шли бои на палубе. Я рванул вверх. Путь мне преградили два матроса, которые решили, видимо, что я не из их команды. Не тратя времени на разговоры, я двинул одного ногой в живот, а другого - рукоятью меча в висок. Ребята посыпались вниз по сходням, а я, не сбавляя скорости, направился к нужной каюте.
   Вы не поверите - когда я вышиб дверь, она спала!
   Однако тут же проснулась и выхватила из-под подушки тесак таких внушительных размеров, что несмотря на серьезность ситуации я чуть не захохотал - настолько уж это оружие не подходило маленькой и довольно заспанной Алисе.
   - Уходим! Быстро!
   Больше всего я опасался, что Алиса сейчас начнет задавать ненужные вопросы, и мы потеряем драгоценное время. Но у этой девочки мозгов оказалось больше, чем у Виктора и Альфа вместе взятых. Жалко только, что она ими так редко пользовалась. Ни слова не говоря, она выбросила тесак и начала натягивать какие-то штаны прямо поверх ночной рубашки. В коридоре загрохотали шаги, и я выглянул туда. Пару матросиков теснили превосходящие силы противника. Долго им было не продержаться. Я влетел в каюту и шарахнул мечом по оконной раме. Стекло послушно разлетелось на тысячу осколков.
   - Лезь!
   Алиса схватила сапоги в охапку и послушно юркнула в окно. Я мигом последовал за ней. Навряд ли у меня получился бы этот маневр в нашей каюте - тамошние иллюминаторы были гораздо меньших размеров. Но в Алисиной каюте были настоящие окна, хоть и меньше, чем мне хотелось бы. Оказавшись снаружи, я схватил сестрицу Квинт за руку и поволок по палубе по направлению к носу парохода. За нами катилась волна боя. Собственно боем это было уже сложно назвать. Это была натуральная свалка из матросов, солдат, пиратов, пассажиров... Как-то мне довелось поучаствовать в одном абордажном бою. Там было примерно то же самое - через пять минут после начала никто уже не понимал где свои, а где чужие и все лупили всех почем зря.
   Прыгать ночью в воду с третьей палубы было чистейшим безумием. Я хотел пробиться хотя бы до второй палубы, но когда мы добежали до носового трапа, оттуда полезли люди. Я свернул к правому борту, решив, что придется рискнуть, но на наше счастье, прыгать не пришлось - за бортом болтались остатки противоабордажной сетки. Огненные шары светили уже и не вполовину так ярко, как вначале.
   - Спускайся вниз. - Я сунул в руки Алисе веревку.
   - Куда?
   - Вниз. До нижней палубы. Если я задержусь - прыгай в воду и держись возле правого борта.
   - Альф...
   - Они уже должны были спрыгнуть. Пошла...
   Сам я чуток замешкался, чтобы с высоты оценить положение по правому борту. Берега не было видно и большинство пиратов с этой стороны уже перебрались на пароход. Теперь оставалось только надеяться, что у Виктора и Альфа хватило ума держаться у борта - в суматохе я как-то забыл предупредить их об этом. На берегу отыскать их будет много-много сложнее.
   Задержался я секунд на десять-пятнадцать, но хватило и этого. Я успел только увидеть, как два человека на уровне второй палубы оторвали Алису от остатков сетки и куда-то поволокли. Как ни быстро я спустился, но все равно, спрыгнув на палубу, успел только увидеть, что они направляются к сходням на нижнюю палубу, огибая места схваток. Мне было за ними не успеть, тем более, что массы людей постоянно перемещаясь по палубе уже успели накрепко отрезать меня от кормы. Я схватил свою веревку и прыгнул вниз. На этом мое везение закончилось, как, собственно говоря, и веревка. Я упал прямо в толпу, ухитрившись не напороться ни на что острое, но потеряв меч. Чтобы его отыскать понадобилось не меньше минуты. Я ползал под ногами у дерущихся и ругал себя последними словами, что не удосужился застегнуть перевязь. К счастью на меня не обращали внимания. Наконец я его отыскал, но не стал подниматься, а так же на четвереньках выполз из гущи схватки и только тогда поднялся на ноги.
   Алисину белую ночную рубашку я увидел только вскочив на какой-то тюк. Похоже, что ее похитители направлялись в трюм. Я попрыгал по тюкам, которые загромождали всю корму и настиг их уже у трапа. Алиса билась, как дикая кошка. Ее рубашка была разорвана в нескольких местах, а лицо в крови. Двое пиратов держали ее в четыре руки, да и то им приходилось тяжеловато. Я проткнул мечом вначале одного, затем другого, не мучаясь угрызениями совести по поводу того, что убил безоружных и в спину. Затем я крепко схватил Алису за руку.
   А она свободной рукой с разворота врезала мне в глаз. А потом - под ложечку. А потом добавила коленом в пах.
   И в Школе и в Академии бокс, рукопашная и прочие боевые искусства входили в обязательную программу обучения, поэтому о качестве ударов я мог судить достаточно профессионально. Отменного качества были удары. Прежде, чем рухнуть на палубу, я успел только просипеть:
   - А-ли-са...
   - Ой! - Она поднесла обе руки ко рту. - Питер... я... я не хотела... я думала... ты же...
   - Да... куда ж я ... без тебя... - я глотал воздух, но он отказывался входить в мои легкие. - Ты ж... моё... проклятие.... на веки... вечные.
   И тут нас накрыло новой волной боя. Мы отползли в какую-то щель между тюками и там мне кое-как удалось подняться на ноги. Я вяло отмахивался мечом от редких посетителей и восстанавливал дыхание. Алиса слабо попискивала у меня за спиной. Особого внимания на нас никто не обращал. Все были очень заняты.
   - Застегни перевязь, - сказал я наконец. - Потом цепляйся за нее обеими руками и держись изо всех сил. Попробуем пробиться к борту.
   Она из-за спины просунула руки под моими руками и на ощупь застегнула пряжки ремней.
   - Все.
   - А теперь держись крепче и молись всем богам, в которых веришь.
   И я начал прорубать нам проход в стене людских тел. Дело лишь выглядело сложным. В этой толпе никто не знал, что делать, а у меня была конкретная цель и я точно знал, что моих друзей здесь нет. До борта оставалось не больше десяти шагов, когда кто-то все же обратил на нас внимание. Кто это был, я так и не узнал. На мой затылок обрушился гнев богов и я потерял сознание.
   ***
   Эрскбе даже и городком назвать было трудно. Поселение какое-то. Думаю, что за две недели мы увидели всех его жителей. Их было не больше четырех сотен, а то и меньше. Ни борделей, ни кабаков. Средний возраст населения - лет пятьдесят. И в этой дыре мы уже третью неделю ждали связного, предаваясь единственному доступному здесь пороку - пьянству. Самогон отвратительного качества гнали тут же - в задней комнате единственного в городе питейного заведения.
   - Надо уходить, Питер. Нас забыли тут к чертовой матери. Эти козлы просто забыли про нас. Мы можем дождаться тут только крупных неприятностей. - Хорька постоянно одолевали нехорошие предчувствия, а сейчас он к тому же был основательно пьян - пока я и Копачек рыскали по окрестностям, он сидел в кабаке. По-моему, даже ночевать не ходил.
   - Иди поспи, Хорек.
   - Я не хочу спать. Я хочу как можно скорее свалить отсюда. У меня очень нехорошее предчувствие...
   - Еще четыре дня. После мы уходим. Такой был приказ, и я не собираюсь его нарушать из-за твоих предчувствий. Иди спать.
   - Ну, ладно...
   Тем не менее, он остался сидеть и налил себе еще. Мы поддержали. Делать все равно было нечего, говорить тоже не о чем. Все уже было переговорено и не один раз. Так прошло часа два. После третьего графина я сказал:
   - Хорек, иди к дьяволу, спать. Ты навеваешь на меня тоску.
   - Хорошо, командир...
   На этот раз Хорек поднялся и направился к двери. Видимо, действительно устал. В правой руке он держал заряженный арбалет, а в левой - пояс с мечом. Ножны волочились по полу, издавая противные звуки. Я хотел сказать ему... да какая, к черту, разница, пусть идет.
   Хорёк был подонком. Если бы он не играл на нашей стороне, то, убив его, я оказал бы услугу всему человечеству. С другой стороны - он вырос в трущобах Лиа Фаль - самом гнусном месте во всей Федерации. Он просто не мог быть иным, если хотел выжить.
   Когда Хорек подошел к двери, та открылась и впустила в помещение трех королевских солдат. Наш приятель был здорово пьян, но действовал на уровне рефлексов. Вскинув правую руку, он разрядил арбалет и, отбросив его в сторону, поддернув ножны, выхватил меч. Солдаты не ожидали нападения, и Хорёк, сделав выпад, проткнул одного из них. Второй юркнул за дверь. Хорек бросился за ним, но тут же влетел обратно и начал задвигать засов. Мы подскочили к нему.
   - Что там?
   - Королевичи. Много. Больше десятка.
   Я выглянул в крохотное оконце. Солдат было десятка два. Я терялся в догадках. Альба вообще и Эрскбе в частности находились в глубоком тылу. Откуда тут могли появиться королевские солдаты?
   Тогда я не знал, что пока мы были в рейде, войска федерации отступили и сейчас мы находились в глубоком тылу Четырех королевств. О нас действительно забыли.
   - Сколько у тебя болтов?
   - Только один был, - Хорек трезвел на глазах. - Остальные в гостинице. А ваши арбалеты?
   - Там же.
   - Паршиво.
   - Господа солдаты... Господа солдаты... - хозяин трактира, крепкий старик лет семидесяти, пытался обратить на себя наше внимание. - Я так понимаю, что сейчас здесь будет бой.
   - Правильно понимаешь, дед, - подмигнул ему Хорек. - Обязательно будет. Это уж, как бог свят.
   - Тогда я хотел бы уйти. Это ваша война - не моя.
   - Вали, - разрешил Хорек и, выдернув засов, приоткрыл дверь. Старик выскользнул на крыльцо и дверь снова захлопнулась. Снаружи что-то зашумело. Хорек выглянул в оконце. - Капец. Жалко деда.
   Я тоже выглянул. Старика истыкали стрелами, как подушку для иголок.
   - Что делать будем?
   - Черт! - Копачек удивленно разглядывал арбалетный болт, торчащий из левой стороны груди. Потом он упал навзничь и затих.
   Стреляли из другого окошка. Некоторое время мы с Хорьком переворачивали столы и подтаскивали их к окнам. Оконца были настолько крохотные, что сквозь них даже гном не протиснулся бы. С этой стороны нападения можно было не опасаться. В дверь беспрерывно колотили, но она выдержала бы и прямой удар тараном.
   - Если там хоть у кого-нибудь есть мозги, то нас сейчас подпалят.
   - Не-е... не сейчас. Вначале попробуют взять живыми, но долго возиться не станут. - Хорек что-то обдумывал. Мне это не понравилось. Если бы он хоть на секунду решил, что это ему выгодно, то тут же сдал бы меня королевским солдатам. Ну почему, почему убили Копачека, а не его.
   - Уходи, Питер.
   - Как?
   - Через подвал на кухне. Он выходит на улицу.
   - Откуда ты...
   - В первый день проверил.
   Я проглотил пилюлю. Это была моя обязанность - проверять входы и выходы, только это ведь даже рейдом не было. Тыл, мать его...
  -- Тогда уходим.
  -- - Нет. Вдвоем будет тяжелее. Выход прямо на улицу ведет. Заметят.
  -- Я внимательнее посмотрел на Хорька. Его черная рубашка набухала кровью из маленькой, аккуратной дырочки в боку. Арбалетный болт. Навылет. Не заметил когда. Он оставался живым только временно
  -- - Я останусь и отвлеку их.
   - Каким образом?
   - А вот таким. - Хорек приподнял огромную бутыль с самогоном и швырнул ее в стену. За ней же последовали бутылки поменьше. Помещение заполнилось густым сивушным духом.
   - Не дури, Хорек. Уйдем вместе. Я вытащу.
   - Нет, Питер. Извини. Я очень устал и хочу, чтобы все закончилось. А ты - уходи. И постарайся уцелеть. Я прожил паскудную жизнь. Может, если я помогу выжить тебе, то она будет не такой бессмысленной, да?
   Когда я вышиб дверь погреба на улицу, то пламя уже ревело в домике. Каким-то образом Хорек ухитрился закрыть дверь, после того, как солдаты ворвались в трактир. Мне нужно было уходить, но я просто не мог уйти так. Поэтому я подобрал лук и стал напротив двери. Хорек отчаянно сопротивлялся. Они долго не могли его убить - минут пять или семь, но потом дверь распахнулась и остатки солдат с клубами дыма посыпались наружу. Промахнуться с такого расстояния было невозможно. Дым разъедал солдатам глаза, и они даже не поняли, что их убивают. Последних трех я зарубил, потому что у меня закончились стрелы. Трактир полыхал, как стог сена и вытащить тела Копачека и Хорька уже не было никакой возможности. Жители Эрскбе долго будут вспоминать наш визит.
  
   я ***
   Вначале вернулась боль. Абсолютно дикая, оглушающая и парализующая она накатывала волнами, а потом немного отступала. В эти моменты я мог мыслить. Я качался на волнах боли и не понимал кто я, где я, и зачем вообще все это.
   Потом вернулся слух. "... эго...вер...конэ...ба...пеор...бохада". Я слушал эту тарабарщину... не знаю, сколько я ее слушал. Долго. Очень долго. Века. Наконец звуки стали складываться в слова:
   - ...дней пять. Может неделю.
   - Это много.
   - Посмотрим на это с другой стороны - воды у нас достаточно. Просто надо потуже затянуть пояса.
   Через какое-то время я вспомнил, что у меня должны быть руки и ноги. Надо бы попробовать пошевелить ими. Но даже мысль об этом отозвалась такой болью, что я решил пока повременить с экспериментами.
   Потом я увидел свет. Ну, не то, чтобы прям какой-то яркий свет. Просто раньше была тьма, хоть я этого и не понимал. Но когда тьма стала не такой кромешной, то я понял, что это свет. Он становился все ярче и ярче, пока стал совсем нестерпимым. Я напряг остатки воли, и...
   - М-м-м... - то, что раньше было нестерпимой болью, сейчас казалось недосягаемым счастьем. Спасительной тьмой. Мои глаза выжигали раскаленными прутьями, а я не мог даже пошевелиться.
   - Он открыл глаза!
   - Слава богам!
   - И персональное спасибо тому, который за ним присматривает!
   - Питер! Вы слышите меня?
   Я слышал. Только я не мог сказать, что я слышу. И я не видел, кто говорит. Я вообще ничего, кроме света не видел.
   - С ним все нормально, Альф? С ним все нормально? С НИМ ВСЕ НОРМАЛЬНО?
   - Я не знаю, Алиса, отстань.
   - Ты же врач! Чему тебя пять лет учили!
   - Отстань!!!
   - Почему он не закр ывает глаза? ОН УМЕР?
   - ДА УЙДИ ТЫ ОТСЮДА К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ!!!
   Я вспомнил. Надо закрыть глаза и тогда станет легче. Я закрыл, и пришла спасительная темнота.
   - Он жив, Алиса. Успокойся.
   Я не почувствовал, а скорее догадался, что меня приподнимают, а потом кто-то стал поить меня холодной водой. Господи! Какое это было счастье - пить холодную воду. С каждым глотком ко мне возвращалась жизнь. К концу я окреп настолько, что смог сказать:
   - Хва...тит...
   Правда, эта благодарственная речь отняла все накопленные силы, и я снова провалился в никуда.
   Второй раз в сознание я пришел не по частям, а сразу. Открыл глаза, ожидая удара слепящего света, но увидел только Алису, которая спала, сидя напротив меня. Рот у нее был приоткрыт, нос распух, а все лицо в царапинах и порезах. Белая рубашка в засохшей крови была разодрана во всех местах и сквозь прорехи были видны крупные девичьи груди с темными сосками. Обеими руками Алиса сжимала оловянную кружку.
   Подняв глаза, я увидел круглую луну. Значит ночь. Луна мне что-то напомнила... что-то круглое... яркое... огненный шар! Огненные шары. Много огненных шаров. Нападение пиратов. Поход за Алисой. Бой на нижней палубе. Кто-то крепко врезал мне по башке. Что было дальше? Как я оказался здесь? Где я вообще? Ответов на эти вопросы у меня не было. Голова болела сильно, но не так, как в первый раз. Но зато болело все остальное - руки, ноги, каждый палец, все тело, каждая его клеточка. Тем не менее, надо было узнать, что там у меня с головой. Я поднял правую руку, стараясь не обращать внимания на боль, и ощупал голову. Она была чем-то туго замотана. Рука была тоже не ахти - вся черно-сине-желто-багрового цвета. Но пальцы шевелились нормально, значит переломов нет. Левая выглядела примерно так же. По крайней мере, то что было видно - выше локтя рука была забинтована остатками моей рубашки. Все тело покрывали синяки, ссадины и кровоподтеки. Было такое ощущение, что меня швырнули с пятого этажа на каменную мостовую, а потом по мне промаршировала армия. Тем не менее я попытался приподняться, приготовившись к новой вспышке боли. Наверное, я делал это слишком громко И поэтому проснулась Алиса.
   - Питер... как ты? Как ты себя чувствуешь?
   - Я себя чувствую. Пока этого достаточно. - Слова произносились на удивление легко.
   - Тебе надо выпить этот отвар. Альф сказал, что ты должен его обязательно выпить.
   - Ну, если сам Альф так сказал...- мне хотелось говорить, говорить и говорить
   Алиса приподняла мне голову и начала вливать в меня густую, отвратительно пахнущую жидкость. Её грудь была прямо перед моими глазами, но Алиса этого как бы не замечала. А может и вправду не замечала. Я деликатно отвел взгляд в сторону. А вот это она заметила и тут же догадалась о причине. Смутившись, она попыталась прикрыться, но поскольку обе руки были заняты, то попытка получилась скорее условной.
   - Не смотри на меня.
   - Извини.
   - Не извиняйся.
   - Хорошо.
   И ей и мне было неловко
   - Что это за дрянь?
   - Не знаю. Альф заварил какие-то травы.
   - Где мы?
   - Плывем по реке.
   Только сейчас я заметил, что мы находимся в большой весельной шлюпке, скорее даже - в небольшом барказе. И покачивало меня не от слабости - это на волнах покачивало все наше суденышко. А Алиса сидела не на скамейке, а на шлюпочной банке
   - Как мы тут очутились? Где Виктор?
   - Очнулись? - Карелла выглядел обеспокоенным. Его правая рука была замотана окровавленными тряпками. - В какой-то момент я начал думать, что мы вас потеряли - больно уж сильно вам досталось.
   - Я ничего не помню. Последнее воспоминание касается того, что мне врезали по черепу. Что было потом?
   - Потом? - Виктор задумчиво пожевал нижнюю губу. - Боюсь, что я мало чего смогу вам рассказать. Ничего этого я просто не видел. Мы добрались до кормы на нижней палубе, но не более того. Там была страшная давка и мы с Альфом залезли в какую-то щель между ящиками. Сидели и ждали удобного момента, чтобы смыться. А потом вы начали рубить всех в капусту, но тогда я еще не знал, что это именно вы там буйствуете. Толпа немного схлынула, и Фрай показал нам, как спустить на воду лодку...
   - Фрай?
   - Ваш приятель. Тот, который был вашим секундантом. Оказывается, он матрос. Без него мы бы не справились. Мы попрыгали в лодку, и тут Алиса притащила вас.
   - Притащила?
   - Да. На себе. Вы были без сознания и... собственно говоря, вы были на три четверти мертвым.
   Я внимательно посмотрел на Алису, которая сидела на банке, обхватив плечи руками. Притащила. Даже так? Она покраснела и шмыгнула распухшим носом.
   - Сколько я был без сознания?
   - Почти трое суток.
   Та-ак... Как-то много всего непонятного произошло, пока меня здесь не было. Ну, надо же! Алиса! Кто бы мог подумать!? Притащила!!!
   - Значит в свободное время мы переноской бывших разведчиков занимаемся?
   Дурацкая фраза была. Глупее даже придумать трудно. Алиса неприязненно посмотрела на меня.
   - Я уже жалею, что сделала это. Надо было тебя там оставить.
   Виктор наблюдал за нами со странным выражением лица.
   - Извини, Алиса. Я не хотел тебя обидеть. Просто я немного смущен. Меня в первый раз спасает женщина.
   - Я тебе уже говорила - не извиняйся, - Алиса немного расслабилась.
   - Хорошо, покаянно сказал я. - Ты можешь рассказать, что произошло?
   - Только то, что видела. Тебе врезали по затылку какой-то дубиной и ты упал. А меня сразу схватили и повалили на палубу, так что я не видела, как ты поднялся. У тебя, видно, очень крепкая голова. Я и не догадывалась, что после таких ударов поднимаются. В общем, ты поднялся, закинул меня на какой-то тюк, а сам стал лупить всех подряд. Я даже в какой-то момент подумала, что мы выпутаемся. Ты их почти всех разогнал, а я сверху увидела Виктора и Альфа и решила, что всё будет хорошо. И тут он тебя ударил...
   - Кто и чем ударил?
   - Заклятием. Он швырнул в тебя какое-то заклятие или магическую формулу. Видимо очень сильное, потому что ты сразу упал, а остальных разбросало в разные стороны.
   - Кто этот "он"? Как он выглядел?
   - Он жутко выглядел, - Алиса поёжилась. - Огромный, высокий, с широченными плечами. Он больше на морского пехотинца походил, чем на колдуна. Лицо такое... зеленоватого цвета. Волосы очень светлые и длинные.
   - Понятно. - Я смотрел на Виктора, а Виктор смотрел на меня. - Что дальше было?
   - Ну, когда все на ноги поднялись, то про тебя никто и не вспомнил - разбежались кто куда. А я тебя к Альфу потащила. Еле успела.
   Но успела. Я знал, что значит таскать на себе бессознательное тело. Не каждый мужчина справится, а уж девушка чуть повыше полутора метров... Да-а-а...
   - Ну, - нарушил молчание Виктор, - какие у вас есть соображения?
   - Вам описание никого не напоминает?
   Мы снова поиграли в гляделки и Виктор сдался:
   - "Дракон" Стерн. Сложно ошибиться.
   - Ага. Сложно. Я его видел во время абордажа. Подумал, что обознался. Что самому известному колдуну Федерации делать в плавнях? А до этого я видел его всего пару раз еще в начале войны. Мог и подзабыть.
   - Вы можете гордиться - немногие оставались в живых, после заклятий Стерна.
   - Бросьте, Виктор. Если бы он хотел меня убить, то я был бы уже мертв.
   - А если бы он не хотел вас убивать, то ударил бы чем-нибудь послабее. Вы себя три дня назад не видели. Краше в гроб кладут. Кроме того, Алиса вам не все сказала. Алиса, вы не будете любезны повторить Питеру все, что рассказали мне?
   - Алиса поерзала на скамейке, пряча от меня глаза.
   - Я... я не знаю... ну, я не уверена... просто мне так показалось в какой-то момент...мне показалось, что ты - это не совсем ты... ну, ты вроде как не в себе был... Во-о-от....
   Карелла не отрываясь смотрел на меня.
   - Вы догадываетесь, что это могло быть?
   - Я это знаю абсолютно точно, - я тяжело вздохнул.
   - А не хотите сообщить нам?
   - Хочу. Но подожду, пока проснется Альф. Мне не улыбается пересказывать эту историю каждому в отдельности.
   - Это магия?
   - Нет. Навряд ли.
   - Ладно. До рассвета ещё три часа. Давайте спать.
   ***
   Спать мне не хотелось. Учитывая, что последние три дня я только и делал, что спал, это было неудивительно. Микстура Альфа возымела своё действие. Боль не ушла совсем, но стала гораздо слабее. Я лежал, закрыв глаза, и размышлял. Внезапно я вспомнил о своём мече. Где мой меч? Я пытался отогнать от себя эту мысль, понимая, что если он остался на пароходе, то его все равно уже не вернуть. Однако мысль не отгонялась, и через пять минут я уже не мог думать ни о чем другом.
   - Алиса, - позвал я тихонько, - Алиса, ты спишь?
   - Н-н-нет... - Алиса сползла с банки и сидела, обхватив колени руками. Её трясло.
   - Что с тобой?
   - З-з-замерзла...
   Я холода не чувствовал. Мне было даже жарковато.
   - А что, курток нет?
   - С-с-сидела б-бы я тут перед т-тобой в таком виде, если б они б-были. А руб-башки на б-бинты перевели. Альф ранен. И Фрай тоже. И Виктор.
   - Фрай тут?
   - А где же ему быть. Это ведь он лодку спустил на воду.
   - Серьёзные раны?
   - Д-да нет. Полегче, чем у тебя.
   - И то хорошо. Иди сюда. Вдвоём будет теплее.
   Алиса настороженно взглянула на меня.
   - Не бойся, я не собираюсь посягать на твою женскую честь, - и не удержавшись добавил, - я сейчас не в форме, так что как-нибудь потом.
   Не спуская с меня взгляда, Алиса медленно подползла поближе и начала копошиться под правой рукой, устраиваясь поудобнее. Её трясло мелкой дрожью.
   - Только не смотри на меня - у меня всё лицо исцарапано.
   - Как скажешь. Алиса, а мой меч...
   - На корме, с другими вещами...
   - Так ты и его захватила?!
   - Даже мысли такой не было. Просто ты его не выпускал. Виктор тебе еле пальцы разжал.
   - А какие другие вещи?
   - Твой мешок. Мешок Альфа. Виктор свой потерял, а у меня и Фрая ничего не было.
   - А жизнь-то, похоже, налаживается.
   - Угу, - она перестала дрожать и голос стал сонным.
   - Стой, Алиса, не засыпай. Давно хотел тебя спросить - где ты так научилась стрелять из лука?
   - Мама научила. Вернее, она учила, но до недавнего времени я об этом и не помнила вовсе.
   - Мама?
   - Да. Она была эльфкой.
   - Но Альф сказал...
   - Да слышала я... Он просто не знал... как ты... к полукуровкам относишься. А ты...оказался...не такой...сволочью...как...о тебе...говорят...- Алиса постепенно засыпала и заснула окончательно.
   А ещё через пару минут заснул и я.
   ***
   - Так-так-так...
   Я открыл глаза. Альф глядел на нас с веселым удивлением.
   - Похоже, что моя сестрица всерьёз задумала поставить свои туфли под кровать к одному проходимцу и головорезу.
   Я повертел головой. Все тело свело. Алиса спала, прижавшись ко мне так крепко, что между нашими телами даже комар хобота не просунул бы. Было довольно холодно.
   - Привет, Альф, - я сделал попытку приподняться, и Алиса сразу же проснулась. Она непонимающе посмотрела вначале на меня, а потом на Альфа. Квинт-младший присел на корточки.
   - Ты бы отпустила его, Алисонька, - голос у него был мягкий и задушевный. - Тут его никто у тебя не отобьёт. На этой шлюпке у тебя конкурентов нет, правда-правда...
   - Заткнись, Альф. - Голос у Алисы был еще более хриплый ото сна. Она отпустила меня и приподнялась на локте.
   - И если что, то ты имей ввиду - я еще не готов стать дядей, - Альф упорно гнул свою линию.
   - Закрой свой поганый рот, пока я не разозлилась по-настоящему.
   - Ладно-ладно... А папе ты когда его собираешься показать ?
   Алиса вскочила и отвесила Альфу подзатыльник:
   - Когда-нибудь твой язык доведет тебя до большой беды.
   Подзатыльник не ухудшил самочувствия Альфа. Когда его сестра отправилась на корму, он снова присел на корточки возле меня.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Как будто я умер и попал в ад.
   - Но все же получше, чем третьего дня?
   - Гораздо хуже. Тогда я вообще ничего не чувствовал.
   Альф посерьезнел.
   - Тебе очень сильно повезло. Ты в кого-нибудь из богов веришь?
   - Нет.
   - Все равно - сходи в какой-нибудь храм и поблагодари их. На всякий случай - всех сразу. Поставь, там, свечку, или жертву принеси... Короче, хоть что-нибудь сделай, потому что там, наверху, тебя кто-то очень сильно любит.
   - Там видно будет. У тебя еще твой отвар остался? Мне от него вроде вчера полегчало.
   - Остался. Но ты не особо на него налегай - там много ингредиентов, которые медицина не одобряет. Мы такие микстуры перед экзаменами готовили - помогает встряхнуться.
   - Да что ты постоянно лыбишься? Смотреть противно.
   - Настроение хорошее.
   - С чего бы это?
   - Все живы и почти целы. По-моему достаточный повод для радости.
   Я сделал ещё одну попытку подняться.
   - Не стоит, пожалуй, этого делать.
   - Почему?
   - Алиса говорила, что по тебе ударили заклятием. Я не особый спец в магии, но, по-моему, это было что-то вроде силовой волны. То есть такой удар, но не в определенную точку, а по всей поверхности тела. Я не могу определить мощности этого удара и опасаюсь, что у тебя повреждены внутренние органы. Поэтому тебе лучше полежать спокойно. На всякий случай.
   - Мне это не особо нравится, но, наверное, ты прав. А с тобой что произошло? - я кивнул на повязки на его груди.
   - Ребра сломал. Глупо так получилось... меня зажало между шлюпкой и бортом парохода.
   - Привет, командир! - Фрай был неизменно улыбчив. Он оседлал банку, вытянув на ней раненую ногу. - Рад, что ты жив. Твои приятели очень переживали. Особенно девчонка.
   Подошедшая Алиса мрачно взглянула на Фрая, но ничего не сказала.
   - А ты везунчик. Не каждому удается такую девку найти. Огонь, а не девка, - он подмигнул мне. - Эх, мне бы лет десять сбросить...
   Алиса удостоила его второго мрачного взгляда. Альф веселился вовсю.
   - Ладно, общайтесь, а я пойду попробую что-нибудь поймать.
   - Что поймать?
   - Рыбу какую-нибудь. Надеюсь, что сегодня повезет больше.
   Фрай отошел и его место занял Карелла.
   - Проснулись? Тогда давайте обсудим наши дела. Вы хотели что-то рассказать в присутствии Альфа.
   Я собрался с духом и рассказал все о своих демонах. Не очень подробно, но по-моему никого этим в заблуждение не ввел. Как и следовало ожидать, восторга мой рассказ не вызвал. Весьма сомнительное удовольствие - путешествовать в компании психа. Да я и до этого любимцем публики не был. Лояльнее всего ко мне относился Альф, но тут и он приуныл.
   - Почему вы сразу не сказали? - Карелла был очень серьезен.
   Во-первых, сразу я просто забыл - разгром "Овцы и мельницы" меня несколько выбил из колеи. Во-вторых, это ничего не изменило бы. Мне нужно было убираться из города, а в эту историю втравили меня вы. В-третьих, что я должен был вам сказать: "Простите, Виктор, но мне кажется, что я возможно схожу с ума. Нет, ну может, конечно я ошибаюсь, но вы все-таки имейте это ввиду."? Тем более, что тогда я мог и действительно ошибиться - был только один приступ.
   Виктор замолк и стал обдумывать ситуацию. Я повернулся к Альфу.
   - Что скажешь?
   - А что я могу сказать?
   - Да хоть что-нибудь. Ты же врач.
   - Извини, Питер... Мы изучали психиатрию, но только в общих чертах. А тут нужен специалист. Я очень хотел бы тебе помочь, но не могу. Просто не знаю как.
   - Ерунда это все, - Фрай вынырнул откуда-то сбоку. Оказывается, он тоже все слышал. - У меня несколько знакомых через это прошли. Вначале тоже на прохожих бросались, а потом ничего, пришли в норму. Так что ничего страшного. Главное не доверять этим докторишкам-психам... извини, Альф, я не тебя имел в виду. Они сами ни хрена не знают и начинают человека разной дрянью пичкать, чтобы посмотреть, что из этого получится. Таких я тоже видел. Лежат себе спокойненько, только слюни пускают и мочатся под себя.
   Это оптимистическое заявление никого не успокоило.
   - Хватит! -Карелла хлопнул ладонью по банке. - Идите, займитесь какими-нибудь делами. Нам с Питером надо обсудить план дальнейших действий.
   Компания пошла на корму.
   - Сейчас я обрисую вам ситуацию. Мы сплавляемся вниз по Гъелль. Весел у нас нет. Паруса тоже нет. Провизии очень мало -только запас сухарей, который хранился в шлюпке, да и то, видимо, кто-то из команды к нему основательно приложился. Плавни мы прошли, а из лесов Бера выйдем через несколько дней. Я собирался причалить к берегу и дальше двигаться пешком по равнине Падающих листьев. Посреди реки мы слишком приметная цель. Как вам план?
   Я подумал.
   - Никуда не годится.
   - Почему?
   - Не подумайте, что мне нравится торчать в этом барказе, но на суше у нас гораздо больше шансов вляпаться в неприятности. Хоть и без весел, но барказ все же средство передвижения. У нас нет провизии, нет лошадей, нет снаряжения, недостаточно оружия... если на то пошло, то у нас даже одежды приличной нет. У Фрая ранена нога, у Альфа сломаны ребра... С какой скоростью мы сможем двигаться? На реке мы по крайней мере защищены от четвероногих хищников. Нам надо добраться или до какого-нибудь поселения на реке, или хотя бы до приличной дороги.
   - Все это верно, но я опасаюсь, что за нами погоня.
   - Я тоже этого опасаюсь.
   Виктор цепко взглянул на меня.
   - А вы почему?
   - Не держите меня за идиота, Карелла. Это была хорошо спланированная военнно-морская операция с магической поддержкой. Я уж было подумал, что в пираты подались и вице-адмиралы Военно-морского флота Федерации. Кроме того, нападение произошло вечером того же дня, когда стало известно, что на пароходе плывет Питер Фламм. А это был уже почти конец плавней. Обычно пираты нападают в самом начале, чтобы никто не перехватил добычу. Конкуренция очень большая.
   - Как-то быстро стало известно...
   - Магик на пароходе.
   - Чересчур уж это сложно, не находите?
   - Нет. Это обычная тактика морской пехоты с кораблей-охотников. Третьеразрядный магик вербуется на корабль противника, в нужный момент выходит на связь с охотником и сообщает координаты и численность состава. Хороший колдун может держать на связи пять-шесть магиков. Гораздо быстрее и дешевле, чем рыскать по всему морю в поисках неприятеля. К тому же - гораздо безопаснее.
   - Я этого не знал.
   - Век живи - век учись. Принесите мне мой меч и мешок - там лежит арбалет.
   ***
   В ночи раздался протяжный вой от которого застывала кровь и волосы поднимались дыбом. Альф и Алиса испуганно уставились на меня. Слева спросонья вскрикнул Фрай. Виктор тоже поднял голову и ошарашено посмотрел на меня. Осуждать их за испуг было сложно - я знал, как действует этот вой на людей. Меня самого мороз по коже продрал, а я ведь слышал его неоднократно. Правда, в последний раз это было одиннадцать лет назад.
   - Что это... Что это было?
   - Кто.
   - А?
   - Не "что", а "кто". Бин сидхе.
   - Это правда? Они существуют?
   - Да. Нет. Не знаю. Да и какая разница. Мы называли их "бин сидхе", потому что надо ведь было как-то их называть.
   - Вы их видели?
   - Нет. Никто не видел. Да никто и не рвался посмотреть, если честно. Мы только слышали их. Этого вполне хватало.
   - Где это было?
   - Чуть севернее, в Пиковых болотах. Не знал, что они есть и здесь.
   - Ты тут уже был? - вступила в разговор Алиса.
   - Да. Одиннадцать лет назад. Я служил в пехоте. Нас должны были перебросить под Хайко-Тико, но колдуны чего-то там напортачили с порталами и мы оказались прямо посреди Пиковых болот. Мы даже не знали, куда попали и в какую сторону идти. Только через месяц добрались до лесов Торк Триата. Из пятьсот тридцати человек в живых осталось четырнадцать. Из них девять сошли с ума.
   Алиса с ужасом смотрела на меня. Я подумал, что до этого момента война была для нее абстракцией. Сколько ей исполнилось, когда война началась? Двенадцать? Трудно что-либо воспринимать серьезно, когда тебе двенадцать и у тебя богатый папа.
   - А как ты...
   - Я был сопливым семнадцатилетним пацаном. В этом возрасте все бессмертны. Я был дураком и просто не знал, чего надо бояться. Ну, и повезло, конечно.
   До утра никто не сомкнул глаз.
   ***
   Остаток путешествия, к счастью, прошел удачно. Несмотря на предупреждения Альфа, я встал на ноги. Ничего плохого не произошло, скорее напротив - мне значительно полегчало. На второй день (вернее, ночь) мы встретили пароход "Роген", который шел из Тако-Хо. Мы держались ближе к левому берегу, было темно и я понадеялся, что нас не заметили. На четвертый день мы выплыли из лесов и попали под ливень. Плохо было даже не то, что все промокли и замерзли. Плохо было то, что вода попала в последнюю банку с сухарями и весь наш запас провизии превратился в кашу.
   Я доковылял до кормы и с отвращением заглянул в жестянку.
   - Вылей эту дрянь за борт.
   - Но...
   - Вылей. Мы уже на равнине. Плывем, пока не изголодаемся окончательно, потом высаживаемся на берег и идем пешком. Тут масса дичи, а у меня есть арбалет. А может нам повезет, и мы еще до этого доплывем до какого-нибудь поселения.
   Повезло нам вечером следующего дня.
   ***
   Причаливать при помощи досок, оторванных от банок, оказалось сложным и тяжелым делом. У Виктора была ранена правая рука, у Альфа сломаны ребра. От Алисы толку было еще меньше, чем от меня. Так что вся нагрузка легла на Фрая. Мы только чуть помогали. В итоге на берег мы выбрались значительно ниже по течению, чем нам требовалось, и была уже глубокая ночь. Снова оказаться на земле было приятно. Я не очень люблю плавать. Родственники Квинт собирались немедленно отправляться в путь. Я сказал "нет", выслушал все, что они имели мне сказать, снова сказал "нет" и мы легли спать.
   Чуть свет я разбудил Карелла и отвел его в сторону.
   - Нам вовсе незачем всем переться в эту деревню.
   - Согласен.
   - Поэтому пойду я один.
   - Почему вы?
   - А кто еще? У Фрая ранена нога, Альф даже дышит осторожно, Алису я не возьму, потому что она притягивает неприятности. Если не удастся притянуть, она их провоцирует.
   - С вами могу пойти я.
   - Понимаете, Виктор, я не то чтобы не доверяю нашему чернокожему приятелю, просто я его слишком плохо знаю. Кроме того, даже один избитый, раненый и босой человек без рубашки вызывает подозрение. Если же нас будет двое...
   - Идите скорее, пока никто не проснулся.
   ***
   Деревушка состояла из пары сотен домов. Жителей на улицах не было. Странно. Я думал, что они тут, в деревнях, встают с петухами, чуть опережая солнце. Аккуратно, обойдя лужу размером с бухту Филиппа, я уставился на вывеску, изображавшую цаплю с лягушкой в клюве. Кабак. Или трактир. Или бар. Отлично. Бармены и трактирщики знают все на свете, опережая в этом даже цирюльников и извозчиков. Толкнув тяжелую дверь, я вошел внутрь. Там было на удивление светло и чисто. За столом, ближайшем к стойке, сидели все посетители - четверо звероватых мужиков. Они вполне могли бы быть братьями - низкие, широкоплечие с небольшими, окладистыми бородами. Оружия не было видно. Мужики бросили на меня по одному взгляду и вернулись к беседе. Не особо любопытные тут жители.
   За стойкой никого не было. Я немного подождал. Потом еще немного. Когда терпение подошло к концу, я перегнулся через прилавок и крикнул вглубь кухни:
   - Хозяин!
   - Чего надо? - Вопрос прозвучал из-за стола. Я обернулся. Спрашивал ближайший ко мне бородач.
   - Пиво есть?
   - Есть.
   - Тогда я хотел бы большую кружку.
   - Ну, так, это-того, иди и налей.
   Странный способ обслуживания. Не думаю, что Юл оценил бы все его достоинства. Я зашел за стойку и нацедил в самую большую кружку пива из бочонка. Потом подошел к столу с аборигенами и, игнорируя их неприязненные взгляды, присел, подвинув стул.
   - Сколько?
   - Чего?
   - Сколько за пиво?
   Все уставились, будто у меня вдруг выросла вторая голова или открылся третий глаз.
   - Я что-то не то сказал? Может это благотворительный бар?
   - Пять грошей, - неохотно сказал хозяин.
   Ни фига себе! Цены-то были, похоже, довоенными. Я захватил из остатков своих денег две сотни золотом и всю дорогу мучался мыслью, что мне не хватит на все необходимые покупки. Я отхлебнул из кружки. Напиток был крепким и вкусным.
   - Хорошее пиво.
   - Сам варю.
   Зацепив пальцами самую мелкую монетку, я явил ее хозяину. Полуталер. Тут у них вообще округлились глаза.
   - Ты что, это-того, весь трактир покупаешь? У меня сдачи нет. - Он немного помолчал. - Знаешь, давай так - эта кружка за счет заведения, но я тебе задам один вопрос. Хорошо? Только ты, это-того, не обижайся, если что, хорошо?
   - Идет.
   - Ты не из крыс?
   - Нет.
   Никто не произнес ни слова, но атмосфера в трактире сразу же разрядилась
   - А я тебе могу верить?
   - Твое дело. Ты спросил - я ответил.
   Это его окончательно убедило. Я допил пиво и подтолкнул полуталер к хозяину.
   - А теперь давай так - я беру еще кружку, плачу за нее полуталер, а на сдачу на некоторые вопросы ответишь мне ты.
   Хозяин с прищуром посмотрел на меня. Правой руки у него не было и пустой рукав куртки был заткнут за пояс.
   - Ну, давай, это-того, попробуем.
   Я сходил за стойку и снова присел.
   - Я ищу лошадей. Их можно здесь купить?
   - Смотря сколько.
   - Минимум - пять.
   - А деньги у тебя есть?
   - Я побренчал монетами.
   - До конца улицы и налево. Тоже до конца, а там ферму и сам увидишь. Хозяина зовут Клив Клен. Скажешь, это-того, что тебя послал Лео Лев - это я. Иначе ни хрена он тебе не продаст, а может и собак спустит.
   - А снаряжение, оружие и медикаменты где можно купить?
   - В скобяной лавке у Конни. Это наш единственный магазин. Если там чего-то нет, то значит, это-того, нет вообще.
   - Ему тоже сказать, что от Лео Лева?
   - Ей. Это она. Да, скажи.
   - Еще мне нужна провизия.
   - Много?
   Я начал перечислять, загибая пальцы. Лео почесал в затылке.
   - Да-а... Далековато ты собрался, парень... Ладно, не мое дело. Все это можно купить у меня.
   - Тогда я все это покупаю. Упакуй в мешки до моего прихода. Кроме того зажарь и свари все, что можно зажарить, сварить и упаковать в мешки.
   Я встал и направился было к двери, но вспомнил еще кое о чем.
   - Лео, а здесь в последнее время не появлялось чужих людей, которые задавали вопросы или как-то странно себя вели?
   Все расплылись в довольных улыбках, будто услышали приятную новость.
   - Точно, это-того, - сказал Лео. - Я ж говорил.
   И потом, обращаясь уже ко мне:
   - На втором этаже третья комната справа. Появился недели три назад. Ни с кем не общается, о себе ничего не говорит.
   - А чем занимается?
   - Дрыхнет, или здесь сидит и пивом наливается. Ни за комнату, ни за пиво пока не платит. Я, это-того, и не спрашиваю, а то, глядишь, себе дороже обойдется.
   - Пойду гляну, - я направился к лестнице.
   На втором этаже окон не было, и стояла густая темень. Я дал глазам привыкнуть и тихо двинулся по правой стороне, ощупывая стену. Возле третьей двери остановился и тихонько толкнул дверь. Не заперто.
   Он лежал на полу и спал. Незнакомец был в стельку пьян. Я переложил меч в левую руку, а правой начал обшаривать его карманы, пока не нашел то что искал - небольшую серебрянную бляху с изображенными на ней языками пламени. Школа огня. Магик пятого класса.
   Что с ним делать, было непонятно. Пока он спит, опасности не представляет. А спать будет, по всей видимости, долго и я успею к тому времени убраться. Лео и его приятели будут молчать, если я попрошу. Остальные, уверен, тоже. Так что убивать магика не было необходимости. В то же время многолетняя армейская выучка подсказывала, что в живых его оставлять тоже нельзя. Кто-нибудь может проговориться о странном посетителе, он может как-нибудь сам узнать или почувствовать. Он же магик. Черт его знает, как там это у них действует. Если его убить, то на наш след, конечно, нападут, но гораздо-гораздо позднее. От сомнений меня избавил сам постоялец, который внезапно проснулся и сел на полу. В последний момент я подумал, что не стоит пачкать комнату кровью, и просто сломал ему шею.
   ***
   Спустившись вниз, я снова налил себе пива и присел за столик. Все выжидательно смотрели на меня.
   - Там ваш постоялец занемог.
   - И сильно, это-того, занемог? - осторожно спросил Лео.
   - До смерти.
   Теперь все уставились на рукоять меча за моей спиной.
   - Да нет там никакой крови. Пьяный он был. Упал и шею себе сломал.
   Все согласно закивали и заговорили одновременно:
   - Точно...
   - Набрался вчера, это-того, до чертиков...
   - Я еще подумал - обязательно где-нибудь грохнется...
   - Ай-я-яй... Такая неприятность...
   - И куда только в него вчера лезло...
   Я подождал, пока они затихли и сказал:
   - Вы его похороните, и, Лео...
   - Да?
   - ... могут появиться другие люди, которым будет интересно узнать, что произошло. Имей ввиду - эти люди умеют задавать вопросы. Поэтому просто честно расскажи им все. Я не хочу, чтобы у вас тут были неприятности.
   - Ох, парень, это-того, не в добрый час ты тут появился.
   - Согласен. Но и особого выбора у меня не было. Такая уж, видно, судьба.
   Я вручил, каждому по золотому талеру, ввергнув их в пучину изумления, посоветовал выпить за упокой души постояльца и отправился делать покупки.
   ***
   Клив Клен занимался разведением коней. Вначале он встретил меня неприветливо, но после упоминания Лео Лева отношение кардинально изменилось. Я купил у него десять лошадей за абсолютно смехотворную цену, дал сверху золотой и спросил о кратчайшей дороге в Ай-Апек. После его многословных объяснений я сказал:
   - За мной едут приятели. Если они окажутся здесь, то скажите, что я оставлю им в Ай-Апеке сообщение до востребования на почтамте.
   - Обязательно, господин...
   - Фламм. Питер Фламм.
  
   Ту же историю я рассказал и Конни - красивой сорокалетней вдове, чей муж погиб у мыса Черной чайки пять лет назад, оставив ей скобяную лавку. Конни знала о своей привлекательности и достаточно недвусмысленно предложила мне задержаться на денек-другой, чтобы отдохнуть. Я искренне удивился - с рожи еще не сошли синяки, а грязная и окровавленная тряпка на голове шарма мне уж никак не добавляла.
   - С огромным удовольствием принял бы ваше предложение, госпожа Магрид...
   - Конни, милый. Для тебя просто Конни, - нежно проворковала вдовушка, прижавшись ко мне настолько, насколько позволяли ее пышные формы.
   - ... но не могу. Обстоятельства выше меня. Но на обратном пути...
   - Я буду ждать, Питер, - она подарила мне такой поцелуй, что секунд на десять я вообще забыл, где нахожусь.
   - У-ух... Теперь уж обязательно.
   Она счастливо засмеялась девичьим смехом.
   Конни я сказал, что буду ждать друзей в Хайко-Тико.
   ***
   Лео уже закончил паковать провизию в мешки.
   - А что ты так быстро? - удивился он. - Неужто наша Конни теряет квалификацию?
   Вся компания громко загоготала.
   - Я просто не в ее вкусе, - сказал я, чем вызвал новый приступ смеха гораздо продолжительнее первого.
   - Извини, парень, насмешил, - Лео вытер глаза. - Надо же - "не в ее вкусе"... Но я тебе скажу - ты многое потерял.
   - Ничего - потом наверстаю.
   Внезапно он посерьезнел.
   - Ты, это-того, не думай, что она какая-то там такая... Просто на передок слабовата, потому наши старухи с ней и на ножах. Но у нее не сердце, а золото самой высшей пробы. Очень тяжелая жизнь у нее была. Хорошо, прости господи, что подонка этого, Боно Магрида, пять лет назад королевичи потопили.
   - Да я и не думал ничего такого...
   Он немного похмурился, но отошел еще до того, как мы закончили грузить провизию на коней. Ему я тоже рассказал историю о друзьях и спросил дорогу до Карт Луга.
   ***
   - Зачем, ну, зачем вы сказали им свое имя?
   Вообще-то Карелла был умным. Иногда - чересчур. Но местами - дурак-дураком.
   - Знаете что, Виктор, занимайтесь своими фьючерсами и кредитами. У вас это хорошо получается. И не касайтесь тех вопросов, в которых разбираетесь плохо.
   - Но зачем...
   - Затем, что это, по вашему выражению, - секрет Полишинеля. Или вы полагаете, что на реке так активно ищут еще кого-то?
   - Нет, но...
   - Хорошо, что хоть в этом вы со мной согласны. Пойдем дальше. Мы не можем дать нашим преследователям дезинформацию, потому что, чтобы они ей поверили, дезинформация должна поступить из надежного источника. Из источника, которому они безоговорочно доверяют. У нас такого источника нет. Значит, мы должны дать им не просто информацию, а много информации, очень много, гораздо больше, чем они смогут пережевать и проглотить за один раз. При этом правдивая информация должна перемежаться с фальшивой. Правда заставит их думать, что они на верном пути, а фальшивки заставят их сомневаться во всем. Они станут осторожны и медлительны...
   Минут двадцать я втолковывал Виктору основы разведки и контрразведки. Он слушал, открыв рот. Впервые я уел его в чем-то, что не касается тупого махания мечом. Наконец он спросил:
   - Откуда вы все это знаете?
   Настала моя очередь открыть рот.
   - Карелла, опомнитесь. Это я - Питер Фламм. Десять лет армейской разведки. Нас там специально этому обучали - маскировка, конспирация, диверсионная работа, тактика боя в условиях города, в условиях подземных коммуникаций...
   У Виктора хватило совести прикинуться смущенным.
   - Да. Действительно... Извините, я как-то забыл об этом.
   Как же! Держи карман шире! Готов спорить, что он и не вспоминал об этом. Я ему нужен был в качестве наживки.
   Мы ехали по дороге, ведущей в Ай-Апек, с каждым часом удаляясь от Гъелль. Я заговаривал с каждым встречным, что выводило Виктора из себя. Кроме того, я заезжал в каждую деревушку и тащил всех в трактир, где мы проводили несколько часов, угощая местных выпивкой.
   - Я думал, что мы скрываемся... Не хватало только военный оркестр пригласить. Нас тут каждая собака запомнила.
   - Насчет военного оркестра - хорошая идея. Жаль только, что запоздала немного - ночью мы меняем направление.
   - Но зачем все это?
   - Вы же сами сказали - чтобы нас запомнила каждая собака, потому что люди, которые будут нас искать, станут опрашивать даже собак.
   - Вы же сказали, что ваши друзья будут ехать вслед за вами.
   - Пусть думают, что у меня много друзей. Или что вы меня уже догнали. Или еще что-нибудь. Пусть больше думают и меньше делают.
   Вечером мы свернули на юг.
   ***
   Названия "равнина Печали" и "равнина Падающих листьев" не человеческие. Это довольно приблизительный перевод с одного из эльфийских диалектов. А эльфы назвали эту местность так еще тогда, когда нога первого человека не ступила на землю Лимбы. На равнине Печали, кажется, произошла одна из самых кровопролитных битв в истории Народца. Тогда погибло больше сотни эльфов и примерно столько же гномов. Как я уже сказал, это было до появления людей, иначе названия были бы другими. Что-нибудь вроде "поле Крови" или "равнина Десяти тысяч трупов". У нас, краткоживущих, нет должного уважения к жизни.
   Путешествие до Карт Луга было хоть и долгим, но зато безопасным. Населенные пункты мы объезжали стороной. Кормились охотой - благо зверья было вдосталь. Единственная проблема должна была возникнуть на переправе - брода через Гъелль не было и рассчитывать приходилось только на паром. Очень удобное место, чтобы посадить наблюдателя-магика. Но нам повезло и тут - мы встретили плотогонов, которые сплавляли лес в Тако-Хо. За умеренную плату они переправили всю нашу компанию на другой берег.
   За все время пути было только два происшествия. Один раз мы выехали в поле, где стайка рапторов гоняла табун тарпанов. Нам повезло, что рапторы были совсем молодыми, можно сказать - крохотными и испугались едва ли не больше, чем мы. Но все равно, примечателен сам факт - уже лет двести они не забирались так далеко к югу. Дальше мы ехали осторожнее, но от тигрового паука все равно не убереглись. Эти твари способны менять цвет, приспосабливаясь к окружающей обстановке, поэтому когда небольшая полянка травы впереди меня поднялась на уровень двухэтажного дома, покачиваясь на толстых бревнах-ногах, я даже не понял, что произошло. Спасло меня только то, что паук, протянув две передние лапы, схватил не меня, а вьючную лошадь. Он перекусил ее своими огромными жвалами пополам и снова протянул лапы, но уже ко мне. Тут уж я мешкать не стал. В итоге этой встречи мы потеряли двух лошадей и приобрели бесценный опыт. Так, во всяком случае, считал Виктор. Я придерживался другого мнения.
   ***
   - Что он ей рассказывает?
   Я мрачно посмотрел на Фрая и Алису, ехавших впереди.
   - Не знаю. Вчера он рассказывал ей о матросском житье. Позавчера - о бездомных. Похоже, что твоя сестра за последнее время узнала о реальной жизни больше, чем за все предыдущие годы.
   - Пожалуй. Ей все это ужасно нравится.
   - НРАВИТСЯ???
   - Ага.
   Я только хмыкнул. Всю дорогу Алиса избегала моего общества. Это не было демонстративным избеганием, как раньше. Просто она старалась не оставаться со мной наедине. В общем-то, мне было сложно винить ее за это, хотя... Честно сказать, после той ночи, когда она прижималась ко мне так крепко, что мои ребра до сих пор хранили отпечаток ее тела... я, было, подумал... нет, не то, чтобы серьезно... просто мне на какой-то миг показалось... ну, неважно все это, короче.
   Альф мялся, не решаясь спросить.
   - Давй, валяй...
   - Что?
   - Я же вижу, что хочешь спросить о чем-то.
   - Ну, я по поводу твоей проблемы...
   - Больше приступов не было.
   - Может и не будет?
   - Может.
   Сам я так не считал.
   - Когда мы доберемся до Карт Луга?
   - Может уже сегодня к вечеру.
   - Я найду специалиста...
   - Ага.
   Я не стал говорить, что, скорее всего, мы не задержимся в Карт Луге настолько долго, чтобы заняться моим лечением. Альф понял, что я не расположен к беседе и придержал своего коня. Некоторое время я ехал в одиночестве, а потом меня догнал Виктор.
   - Что вы собираетесь делать с Квинтами? Не сегодня-завтра мы будем в Карт Луге?
   - Честно сказать - не знаю. Наверное, следует отправить их папочке, но... не знаю. Вначале посмотрим, что изменилось, пока мы были в пути.
   - Если вы собираетесь тащить их за собой и дальше, то полагаю, что им следует знать о цели нашего похода.
   - Я подумаю над этим.
   ***
   Карт Луг встретил нас шумом, грохотом, грязью и вонью тухлой рыбы. В город мы въехали поодиночке и вновь собрались в гостинице "Желтый фазан" - не особо роскошной, но вполне приличной. Как-то так получилось, что Фрай остался с нами. Оставив вещи в номерах, все разошлись по делам. Я отправился искать оружейника, чтобы заказать новые болты для арбалета - стандартные были великоваты.
   Вернулся я рано, но кое-кто пришел раньше меня. Влетев в свой номер, я обнаружил там Виктора, развалившегося в кресле.
   - Вы что Питер, задумали кого-то трахнуть с разбегу?
   У меня просто челюсть на пол упала - настолько это выражение не подходило неизменно вежливому Карелла.
   - Виктор... да вы...
   - Пьян. Пьян в брызги. Со времен студенческой молодости так не напивался. Присоединяйтесь, - Карелла сделал широкий жест рукой, смахнув несколько стаканов со столика. - Если хорошенько наляжете, то сможете меня догнать.
   Вести какой-либо разговор с Виктором в его теперешнем состоянии было бессмысленно. Я спустился в холл гостиницы, где еще до этого приметил небольшую магическую лавочку.
   - Мне нужно очень быстро привести в рабочее состояние очень пьяного человека. Можете что-нибудь посоветовать?
   - Три дайма. - Молодая женщина выставила на прилавок пузырек изумрудного цвета. Полчаса поспит и будет, как новенький.
   Карелла добровольно выпил эликсир и тут же заснул. Я собрал разбросанные газеты и понял, что именно так его расстроило. Виктор был разорен. Его великолепные адвокаты оказались не такими уж великолепными или чуточку более жадными, чем Карелла себе представлял. Пока мы петляли по лесам, финансовая империя Карелла была разрушена и поделена между его родственниками. Теперь все его имущество состояло только из того, что было на нем надето, а учитывая, что эти вещи куплены на мои деньги...
   - Ознакомились? - Виктор был свеж и бодр.
   - Ознакомился. Что будем делать?
   - "... будем делать..."? Может, вы не поняли? Во-первых, вы испортили мне роскошное похмелье... Во-вторых, я не могу оплатить ваши услуги. Я разорен.
   - Как раз это я понял. Только особого выбора у меня все равно нет. С этого поезда спрыгнуть не удастся. Я не собираюсь остаток жизни прятаться от колдунов, промышленников, бандитов и правительства. Так что мы будем делать?
   - Вначале нам нужно дождаться одного человека.
   - А он точно появится? Вы же вроде как покойник.
   - Появится. Он знает, что я жив. Вообще-то он уже должен быть здесь. Вечером я наведаюсь в местечко, где он должен меня ждать. Квинты отправляются с нами.
   - Уверены?
   - Вы не все прочитали, - Виктор порылся в ворохе газет. - Вот. Альфред Квинт исчез. Из Коннемары он выехал, но в Марракеш не приехал.
   - Черт!
   - Хотелось бы оказаться плохим пророком, но думается мне, что его убили.
   - Типун вам...
   - Квинты не из нашей сдачи, но что-то точно происходит. Поэтому пусть лучше будут поблизости. В свете последних событий, мы - далеко не самая лучшая компания для путешествий, но если у них возникнут более конструктивные идеи...
   ***
   - Я еще раз повторяю - это очень опасное мероприятие. Ни у меня, ни у Питера, выбора нет. У вас же он есть.
   Альф, Алиса и Фрай внимали Виктору, раскрыв рты. Квинты выглядели испуганными. У Карелла хватило ума не сообщать о своих подозрениях, по поводу старшего Квинта но положение и без того выглядело паскудным.
   - Я почел бы за честь присоединиться к вашей экспедиции, но есть одна проблема, - Фрай взглянул Виктору в глаза. - Я воевал на стороне королевств. Я уже понял, что Питеру на это наплевать, но насчет вас не уверен.
   За время путешествия Виктор и Альф проявили себя ярыми сторонниками Федерации. Это было удивительно, учитывая, что ни тот, ни другой, не служили в армии. Альф вначале не подходил по возрасту, а затем учился в университете. По окончании его должны были отправить на фронт военным медиком. Карелла прошел военную подготовку, но повоевать не успел - умер его отец, а поскольку корпорация Виктора была завязана на армейских поставках, то его освободили от службы личным указом президента.
   - Полагаю, что сейчас это уже не имеет значения.
   - Да, - поддержал его Альф. - Мы тоже хотели бы присоединиться, если можно.
   Он немного помолчал.
   - Сегодня я позвонил Михалу Дунну. Это компаньон моего отца. Он живет в Карт Луге. Я хотел попросить его о помощи...
   - И?
   - Он очень хотел узнать, где мы с Алисой остановились...
   - И?
   - Я ему не сказал. Он как-то очень уж сильно хотел это узнать. Я... я просто не знаю, что делать.
   - Что ж... Поскольку мы пришли к общему мнению, то, полагаю, что вам следует знать и истинную цель нашей экспедиции...
   Карелла рассказал им все. Больше всего Алису и Альфа поразило то, что Карелла оказался Карелла. До сегодняшнего дня он был для них просто Виктором - интеллигентным оборванцем. Фрая больше впечатлил список наших конкурентов.
   - Да-а-а... У нас хоть какие-то шансы выжить есть?
   - Более, чем приличные. И еще не поздно отказаться.
   - А вы не станете охотиться за мной? Я теперь, вроде как, много знаю.
   - Не вижу в этом смысла. Уже слишком многие знают слишком много. Как еще в газетах не стали публиковать отчеты о поисках.
   В дверь раздался требовательный стук. Все переглянулись.
   - Вы кого-нибудь ждете, Виктор?
   - Нет.
   Я вытащил меч и пошел открывать дверь.
   За порогом стояла Полина Грин.
   Я ни разу не видел ее в жизни, но любой уважающий себя журнал, хоть раз в месяц печатал портрет самой красивой чародейки Федерации. Она выглядела, как на портретах, но гораздо красивее. Ради таких женщин мужчины совершают подвиги и идут на смерть. Самые умные мужчины предпочитают с такими не связываться вовсе. Полина показалась мне очень высокой, но только в первый момент. Она была одного роста со мной, просто долгое время я имел честь общаться только с маленькой Алисой, а по сравнению с ней Полина выглядела внушительно. Она обвела всех взглядом синих глаз и вошла в комнату.
   - Полина... Как ты...
   Чародейка присела на стул, взяла бутылку, которую не успел допить Карелла, сделала из нее большой глоток. Затем вытерла губы тыльной стороной ладони и сказала:
   - Ну и кашу ты заварил, Виктор.
   Карелла успел оправиться от первого потрясения.
   - Как ты меня нашла?
   - Спросила у Эрлика. Я подумала, что если кто-то что-то и знает, так это он.
   - И он рассказал?
   - Я у него настойчиво спросила. Кроме того, он знает, что я тебе не враг.
   - Он в городе?
   - Да. Уже больше недели. Где ты так задержался?
   - У нас возникли сложности.
   - Подозреваю, что эти сложности связаны с "Драконом" Стерном?
   Виктор промолчал. Полина снова отхлебнула из бутылки и достала сигарету. В ее голосе звучала плохо скрываемая язвительность.
   - А чем ты вообще думал? Какого черта ты приперся в Карт Луг? Тебя уже неделю разыскивают!
   - Кто? - Виктор был немного ошарашен ее тоном и напором.
   - Да все, черт возьми!!! Вся Федерация!!! Каждая собака!!! Этот город прочесали уже несколько раз. Я удивлена, что тебя еще не нашли. Наверное, они просто устали. Как ты собираешься уходить - на каждой заставе тебя поджидает армия?!?
   Я присвистнул. Дела, похоже, оборачивались не лучшим образом. Полина смерила меня очень нехорошим взглядом.
   - Это, видимо, твой волшебный ключик - Питер Фламм, так? Не особо впечатляет.
   - Он гораздо круче, чем выглядит...
   - К вашим услугам, госпожа...
   - Навряд ли мне понадобятся твои услуги. А это кто? - она бесцеремонно ткнула пальцем в сторону наших новоявленных компаньонов. - Зачем ты впутал в это дело детей?
   Альф и Алиса, конечно, не выглядели умудренными опытом, но Фрая в несовершеннолетии никто бы не заподозрил. Однако он промолчал. Правильно. Никто в здравом рассудке не станет перечить рассерженным волшебницам.
   - Их фамилия - Квинт. А третьего зовут Фрай. Я их не впутывал, - Виктор почти оправдывался.
   - Ну как же! Не впутывал! Все пляшут под дудку великого и непогрешимого Карелла. Это ведь твоя цель, да? Смысл жизни? Великая миссия - найти эти ячейки? Да пошел ты! - Полина схватила недопитую бутылку и швырнула в голову Виктору. Он уклонился настолько ловко, что я подумал, что подобный фокус она проделывает не в первый раз. - Ты хоть представляешь себе, что ты наделал? Ты разрушил мою жизнь. Тридцать лет моей жизни ты спустил в помойную яму. И ты не только не раскаиваешься - ты даже не знаешь этого!
   Я посмотрел на наших спутников. Фрай делал вид, что его это все не касается, Альф был смущен, а Алиса - просто в восторге. Я подумал, что она сейчас запоминает каждую деталь, чтобы при случае устроить театрализованное представление для какого-нибудь бедолаги.
  -- - Виктор, а вы уверены, что не состоите в браке с этой дамой?
  -- - У вас там, в разведке, все такими весельчаками были?
  -- - Да нет. Только живые.
   Полина одарила меня взглядом, после которого я обрадовался, что на столе была только одна бутылка.
   - Полина...что такое? Что случилось? - Виктор по-настоящему испугался.
   Полина Грин успокоилась так же внезапно, как и завелась. Она достала еще одну сигарету взамен сломанной, закурила и спокойно произнесла:
   - Меня лишили способностей.
   - Магических способностей? Но как? Я хочу сказать, как это возможно?
   - Возможно. Поверь уж на слово. Просто об этом не пишут в газетах и на каждом углу не рассказывают. Последний раз подобное случилось двести пятьдесят лет назад.
   - Это... из-за меня?
   - Да ну что ты! - Полина снова начала закипать. - Разве ж ты можешь доставить неприятности близким людям? Дура! Дура я чертова! Идиотка! Ведь все... Все!!! ...знали и только я не догадывалась. Вот уж, небось, ты повеселился...
   - Полина, я...
   - Молчи. Лучше - молчи. Ты, сволочь, мог хотя бы намекнуть мне. Хотя бы намекнуть, чтобы я подготовилась...
   Голос Карелла прозвучал спокойно и ровно, но в нем явственно чувствовался металл:
   - Мне жаль. Мне очень жаль. Мне очень-очень-очень жаль, что все произошло именно так, как произошло. Я сожалею, что испортил жизнь Питеру, вынудив его помогать мне, - Альф и Алиса одновременно взглянули на меня. Они этого не знали. - Ты даже представить себе не можешь, как я сожалею, что доставил неприятности тебе...
   - Неприятности... - фыркнула Полина. - Неприятности со мной происходят каждый месяц. По несколько дней. Это неприятности. А вот если меня хотят убить, то это уже не неприятности.
   - Тебя хотят убить?
   - Ты что не знаешь о взаимной любви и приязни, которые царят в нашем серпентарии заклятых друзей? Да, у меня есть недоброжелатели. Пока я была магистром, они сидели тихо, как мыши, но теперь...
   - Тебя разжаловали?
   - Скорее - уволили. Это ведь должность, а не звание. Что за магистр без магических способностей? Кто-то отравил Клауса. Он был моим поваром. Я не стала дожидаться следующей попытки и быстренько слиняла из Лиа Фаль. Теперь я надеюсь, что у тебя есть хоть какой-нибудь захудаленький план.
   - Ты собираешься отправиться вместе со мной?
   - Пока не придумала ничего лучшего - да. Обузой я не буду. Способности у меня отобрали, но кое-что все же осталось. Не очень много, но...
   Мы переглянулись с Виктором. И он и я подумали об одном. Чародейка. И неограниченный запас энергии в перспективе. Чтобы не разочаровываться, лучше не вводить людей в искушение. Особенно друзей. И совсем уж особенно - любимых женщин.
   - До того, как ты появилась, у меня был план.
   - Понятно. Ты знаешь, как будешь уходить?
   - Теперь - нет.
   - Жаль. Я думала, что у тебя есть козырь в рукаве.
   - Все свои козыри я уже разыграл.
   - Отсюда есть один ход. Стерн о нем знает, но он не рискнет им воспользоваться. Человек, которого ты разыскиваешь, тоже ушел этим ходом.
   - Откуда ты знаешь, кого я разыскиваю?
   - Этого я не знаю. Мне сказал Эрлик. Это опасный ход. И дорогой. У тебя золото есть?
   Виктор беспомощно взглянул на меня, но обратился к Полине
   - Я разорен, если ты знаешь...
   - Да знаю уж... Ты что, такой идиот, что держал все яйца в одной корзине?
   - Нет, но в Карт Луге у меня ничего нет. Нужно добраться до Фаро, Лиа Фаль, или хотя бы до Марракеша.
   - Чуть меньше сотни двойных талеров. Восемьдесят три, если быть точным.
   Полина посмотрела на меня.
   - Этого мало. А вы сможете уговорить своих друзей остаться?
   Повернувшись к Полине, я пожал плечами.
   - Жаль. Значит пойдем в мой банк. Я опасаюсь, что там нас будут ожидать неприятные сюрпризы, поэтому Питер пойдет со мной, а вы ждите здесь.
   - Нас разыскивают, - вступил в разговор Виктор. - Может нам стоит сменить наше место пребывания.
   - На какое? Вас разыскивают по всему городу, но основные поиски ведутся ночью. Если вас пока не обнаружили, то может и дальше повезет. Главное - убраться отсюда засветло.
   - Мне нужно отыскать Эрлика. Без него я никуда не отправлюсь. Где ты его видела?
   - В трактире "Три трефы". Он находится...
   ***
   Неприятных сюрпризов в банке не было. Полина сняла значительную сумму золотом и мы вышли на улицу. По пути сюда мы не разговаривали, и я решил, что пора нарушить молчание.
   - Куда мы направляемся?
   - В гостиницу.
   - Я имею в виду не именно сейчас, а вообще.
   Полина оценивающе оглядела меня с ног до головы, решая, видимо, достаточно ли я сообразителен, чтобы понимать человеческую речь. Решила, что достаточно, и нехотя сказала:
   - В тех местах вы не бывали.
   - Мне доводилось бывать в разных местах.
   - В тех - не доводилось.
   - Это что, секретная тайна? Ведь мы же все равно туда направляемся.
   Чародейка немного подумала и совершенно невпопад спросила:
   - Какого дьявола вы связались с Карелла?
   Я разозлился.
   - Полина, а какого дьявола ВЫ связались с Карелла?
   Внезапно она рассмеялась.
   - Очко в вашу пользу. Подозреваю, что у вас, как и у меня, просто не было другого выхода. Но в отличии от вас, я не питаю ни малейших иллюзий по поводу Виктора. Он фанатик. Он одержим идеей отыскать эти ячейки и, не задумываясь, пожертвует и мной и вами, если решит, что это поможет поискам. Запомните это хорошо.
   - А кто такой этот Эрлик?
   - Эрлик? Он работает на Карелла и, по-моему, это единственный человек, которому Виктор доверяет. Впрочем, он не совсем человек.
   - Полукровка?
   - Нет. Он - нагуаль.
   - Это еще что за зверь такой?
   - Нагуали - очень древняя раса воинов. Их уже немного осталось. Вы вряд ли сможете отличить его от обычного человека. Во всяком случае, до тех пор, пока не проведете вскрытие. У них два сердца и есть еще несколько органов, которые отсутствуют у людей. Если нагуаля не убивают, то живет он очень долго - примерно, как эльф. Полностью отсутствуют какие-либо способности к магии, но фантастическая выносливость, нечувствительность к боли и быстрота реакции делают их прекрасными воинами. Вот, пожалуй, и все, что я о них знаю.
   - Так куда мы все-таки направляемся?
   - Этот город называется Сиут. - Полине явно не хотелось говорить об этом.
   - Никогда не слышал о таком.
   - Неудивительно. Это некромантский город.
   - Некромантский?
   Некромантия была запрещена и в Федерации и во всех, известных мне королевствах. Наказание за занятие некромантией было только одно - костер.
   - Там что живут некроманты?
   - Очень мало. Основное население Сиута - вампиры.
   Я недоверчиво уставился на Полину. Вампиры!? Это уж чересчур. Мне доводилось слышать разные истории о вампирах, но никогда я не видел человека, реально встречавшего вампира. И не слышал о таких. А все истории напоминали детские страшилки.
   - Угу... Вампиры значит... Я не уверен, что нам туда надо. Сколько, кстати, правды в рассказах о них?
   - Весьма и весьма мало. Они не могут оборачиваться туманом и превращаться в летучих мышей. Вы не превратитесь в вампира, если он укусит вас. По крайней мере, это произойдет далеко-далеко не сразу. Понадобится больше десяти лет. Но они действительно пьют кровь.
   - А вы уверены, что...
   - Уверена. На заре нашей цивилизации люди и вампиры жили в одних городах. Между нами был заключен договор. Своего рода пакт о ненападении. Нарушили его люди. Одна из расистских организаций того времени. Кажется, она называлась "Отпор". Они боролись исключительно против нежити. Однажды произошел день длинных ножей, и вампиров просто-напросто вырезали. Те, кто уцелел, бежали в Пограничные земли, и там основали Сиут.
   - Откуда вы все это знаете?
   - Я была в Сиуте.
   - Господи! Вам-то зачем это понадобилось?
   - Гильдия магов ведет постоянную торговлю с Сиутом. Каждый колдун выше третьего уровня там был. Вампиры - очень сильные маги. Мы покупаем у них новые заклинания, магические формулы, ингредиенты, да много еще чего... Совместные исследования опять же... Почти в каждом крупном городе есть постоянный портал, ведущий прямо в Сиут. Работу портала поддерживают опять же вампиры.
   - Но они же пьют кровь!
   - А вас очень интересует мнение коров о производстве телячьей колбасы?
   - Но я-то не корова!
   - С их точки зрения разница минимальна и несущественна. Я вам даже больше скажу - еще лет двести назад наше правительство поставляло им преступников, приговоренных к смерти.
   - Об этом и правительство знает?
   - Естественно. Сиутцы, конечно, не дают рекламу в газетах, но все заинтересованные лица о существовании порталов знают. А правительство - самое заинтересованное лицо. Еще более заинтересованное, чем Гильдия магов. Но вы успокойтесь - жители Сиута давно не пьют человеческую кровь.
   - Это немного обнадеживает...
   - Дело в том, что вампиры - бессмертны, потому что уже мертвы. Если их не уничтожить, то они могут существовать практически вечно. Люди показали, что они способны на это. Еще они показали себя жестокими, бесчестными, воинственными и очень злопамятными. Вампиры опасаются, что, узнав о подобных случаях, человечество забудет о своих территориальных, политических и религиозных распрях и объединится, чтобы уничтожить Сиут. В нашем упорстве при достижении поставленных целей там никто не сомневается. Кроме того, человеческая кровь для вампиров - сильнейший наркотик. Поэтому она просто запрещена на законодательном уровне. Прирост населения у них не очень большой, поэтому опасаются вырождения расы.
   - На законодательном?
   - Ну да. Питер, я не знаю, чего вы там себе напридумывали, но Сиут, если не считать того, что там живут вампиры, - обычный город. С магазинами, рынками, бургомистром, банками, полицией...
   - Как-то сложно себе представить... Вы сказали, что Стерн знает об этом проходе?
   - Конечно. Но за нами он не пойдет. В Сиуте он вне закона. Заочный смертный приговор.
   - Это чего ж он там такого натворил?
   - Контрабанда.
   - Не понял.
   - Контрабанда. Я же говорила, что человеческая кровь для них - сильнейший наркотик.
   - Он им что, кровь поставлял?
   - Да. Вместе с ее владельцами. Бродяги, бездомные, наркоманы, дезертиры... Те, кого никто не будет искать. Что с вами, Питер?
   - Да ничего, вобщем-то. Я догадывался, что наше общество далеко не идеально, но чтоб такое... Но вы же говорили, что они не пьют кровь?
   - ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ кровь. Да, в основной массе, не пьют. Но там есть преступность.
   - От этих слов я должен, видимо испытать облегчение?
   - Да что вы раскудахтались? Вам что никогда не приходилось читать истории о том, как какой-нибудь наркоман вырезал семью из шести человек, чтобы купить дозу грибов-паутинок?
   - Я понял.
   Подобные истории в изобилии присутствовали в каждой газете. Только легче мне от этого как-то не становилось. С обдолбаным наркоманом я худо-бедно управлюсь. А вот как управиться с существом, которое не только сильный маг, но и уже мертво много сотен лет? Эта задачка посложнее будет.
   - Стерн за нами не полезет. В Сиуте мы выйдем из одного портала, войдем в другой и перепрыгнем куда-нибудь подальше отсюда.
   Внезапно она безо всякого перехода спросила:
   - Вам же двадцать восемь лет?
   - Да.
   - Тогда давай на "ты". А то я себя начинаю ощущать старухой.
   Во, номер! Не могу сказать, что я всю жизнь мечтал, чтобы могущественная чародейка (хорошо, пусть бывшая чародейка) просила меня называть ее на "ты". Она, конечно, не намного старше меня, но как-то мне от такой фамильярности не по себе становилось. Всю жизнь я провел в армии, и уважение к старшим по чину в меня вдолбили накрепко. Хорошо, пусть - видимость уважения.
   - Ну-у... ладно, - дураки, которые спорят с чародеями, долго не живут.
   ***
   Перед нашей гостиницей, прямо на мостовой, кипел бой. Я сразу же толкнул Полину обратно за угол и заскочил туда сам.
   - Да что вы себе...
   Я присел и осторожно выглянул. Улица была пустынна. У жителей Карт Луга ( и Карт Луг вовсе не является в этом плане каким-то особенным городом ) есть некое шестое чувство, позволяющее предвидеть неприятности. А здравый смысл подсказывает им держаться от неприятностей подальше. Не было даже двухместных колясок, которые раньше стояли у входа.
   Дрались на мечах шесть человек, причем пятеро были из одной команды. Бойцами они были умелыми - не чета той деревенщине, которая вздумала напасть на меня в лесах земель Вельсунгов. Все действовали четко и слаженно, как единый организм. Никто из тех, кого я знал, не смог бы противостоять их одновременной атаке. А вот коротышка с двумя мечами, который находился в центре живого круга, смог. Зрелище было жутким и красивым одновременно. Он словно не бился, а танцевал под какую-то слышную только ему музыку, то плавно замирая, то двигаясь настолько быстро, что глаза не успевали уследить за движениями.
   Атака закончилась, и нападавшие отступили. У двух из них я заметил кровь. Коротышка снова замер.
   - - Это Эрлик, - Полина тоже высунула голову из-за угла. - Надо ему помочь. Там что-то нехорошее происходит.
   Надо же! Какая наблюдательная чародейка нам попалась!
   Я выдернул меч и бросился на помощь, которая, как уже было видно, не больно-то и требовалась. Меня заметили практически сразу. Нападающие стали перестраиваться. Но Эрлик тоже меня заметил краем глаза и сделал совсем уж невероятную вещь - почти без разбега он подпрыгнул, сделал в воздухе кульбит, и, приземлившись, проткнул мечом в левой руке одного противника, а мечом в правой - другого. Оставшиеся, не сговариваясь, развернулись и припустили вниз по улице. Эрлик тоже побежал, но не за ними, а в гостиницу.
   - Скорее... там...Виктор... - Полина держалась у меня за спиной.
   Когда я влетел в холл, все уже закончилось. Эрлик невозмутимо вытирал мечи о штору.
   В мою сторону он и глазом не повел. Поразительно - у него даже дыхание не сбилось. Виктор напротив - тяжело дышал, привалившись к стене. В его руке был меч. Со второго этажа испуганными птенцами глядели Альф и Алиса. На полу лежало три тела.
   - Где Фрай?
   Виктор попытался что то ответить, но согнулся пополам и только застонал.
   - Что с ним? Где Фрай? - крикнул я, обращаясь уже к Альфу.
   - Не знаю.
   - Займись Виктором.
   Сам я начал методично распахивать двери номеров. Фрай был в номере Виктора. Его обмотали двадцатью километрами веревки - от кончиков больших пальцев на ногах до подбородка. Во рту торчал кляп. Фрай катался по полу и рычал. Я вытащил грязную тряпку у него изо рта.
   - Скорее... скорее... развяжи меня... развяжи сейчас же...
   Я размотал веревку. Фрай вскочил и стал трясти руками и ногами, будто стряхивая с себя невидимых муравьев. При этом он что-то бессвязно выкрикивал. Мне стало страшновато.
   - - Эй, Фрай, что с тобой?
   Он не отвечал, и его трясло, как от лихорадки. Похоже у нашего приятеля приступ какой-то болезни. Я пару раз врезал ему по щекам. Трясти его сразу перестало.
   - Все. Все, Питер. Я в порядке, - пошевелил челюстью и добавил, - спасибо.
   - Что это было такое?
   - Я же тебе говорил - я закрытых пространств боюсь.
   - Так тут вроде...
   - А это еще хуже - так вот связанным лежать, что даже пальцем не пошевелишь. Что там? - Он кивнул на дверь.
   - Уже все. Уходим.
   В холле Полина пребывала в состоянии близком к истерике.
   - Скорее... скорее же... вставай, Виктор... они сейчас будут здесь...
   Я подумал: а что будет, если применить к Полине тот же метод, что и к Фраю? Наверное, вначале меня убьет Виктор. Потом Полина потащит мое тело к своим некромантам, оживит и снова убьет. И хорошо будет, если Эрлик не станет вмешиваться. После увиденного я испытывал к нему какой-то подсознательный, иррациональный ужас
   Виктор честно пытался встать, но получалось у него плохо. Проходя мимо Алисы я сказал:
   - Иди собирай вещи. Мы выписываемся.
   Когда я спустился, все были в сборе. Альф и Фрай тащили под руки Карелла. Остальные разбирали их вещи.
   - Пошли.
   Из-за разрушенной конторки высунулась плешивая голова хозяина гостиницы.
   - Эй! А кто будет платить за этот погром?
   Эрлик равнодушно направил на него невесть откуда взявшийся арбалет.
   -Нет, - успела крикнуть Полина. - Не стреляй!
   Нагуаль так же равнодушно пожал плечами, но арбалет опустил. Весь его вид как будто говорил: "Не очень-то и хотелось".
   - Продашь их лошадей, - обратилась Полина уже к хозяину. - Там должно хватить.
   Конечно, должно! Там должно хватить еще на один такой клоповник. Лошади в Карт Луге стоят дорого, потому что их постоянно не хватает.
   Хозяин сразу умолк. Может его впечатлило более чем щедрое предложение, но я полагаю, что решающую роль сыграл даже не арбалет, а безразличная готовность Эрлика пустить его в ход.
   Вся наша компания высыпала наружу. Тут уже было полно любопытных, которые при виде нас сразу же вспомнили, что у них есть неотложные дела. Так что мы без помех прогаллопировали до конца улицы и свернули в какой-то узенький проулочек, где передвигаться можно было только боком. Я понял, почему Полина не пожелала ехать верхом. На свежем ( относительно свежем ) воздухе Виктор быстро отошел и теперь мы передвигались быстрой рысью. Чародейка прекрасно ориентировалась в лабиринте городских улиц, отыскивая, такие улочки, о существовании которых постороннему человеку даже догадаться было невозможно. Дома становились все ниже и беднее, пока не превратились в лачуги, построенные из мусора и земли. Наконец мы выскочили на окраину. Теперь вокруг было только поле, и лишь кое-где торчали отдельные домики.
   - Нам - туда, - запыхавшаяся Полина указала на какое-то строение на горизонте.
   Я искоса взглянул на Эрлика. Он выглядел, как после легкой пешей прогулки по лесу. Даже не вспотел, а тащил, между прочим, два мешка - свой и Виктора.
   - Быстрее, - чародейка и не думала отдыхать. - Они где-то на подходе. Я чувствую.
   И мы снова припустили вперед.
   Строение оказалось фермой. Если быть точным, то оно когда-то было фермой, но с тех пор сменилось уже не одно поколение. Однако было видно, что хозяйственные постройки хоть изредка, но используются.
   - Это? - не знаю, чего я ожидал увидеть, но явно не памятник разрушительной силе времени.
   Чародейка не удостоила меня ответом. Подняв с земли палку, она стала колотить по низенькой ограде, сложенной из необработанных камней. Такая ограда могла остановить только раненого хомяка. Я поднял ногу и... Бац!!!
   Я сидел на земле и мотал головой. Перед глазами плавали разноцветные круги. Откуда-то доносился голос:
   - Да какой забор! Это граница, понимаете, - граница!
   В глазах стало проясняться, и я увидел на горизонте движение.
   - - Полина, что это?
   Она посмотрела в направлении моей руки.
   - Ваш фан-клуб в полном составе, - и с удвоенной силой продолжила лупить палкой по камням.
   Наконец раздался звук, будто кто хлопнул в ладоши, и легкий туман, окутывающий ферму, рассеялся.
   - Наконец-то! - Грин перелезла через ограду.
   Остальные последовали за ней. Я оглянулся напоследок - преследователи были совсем близко и знакомых лиц я среди них не увидел.
   ***
   Внутри жилое помещение выглядело гораздо лучше, чем снаружи. Хуже выглядел только хозяин - неопрятный фэйлинн, настолько древний, что должен был помнить юность той черепахи, на которой покоился наш мир до того, как первые боги его слегка модернизировали. Полина протянула ему мешок.
   - Шесть тысяч. Три - за вход и три - за выход.
   У меня глаза на лоб полезли. За двенадцать лет в армии я заработал чуть больше четырех тысяч, учитывая все призы и надбавки за участие в боевых действиях и дальних рейдах. Хотя чего тут удивляться? Строителям, бочарам и каретникам в Сиуте делать нечего, а колдуны к городской бедноте не относятся.
   Карлик взвесил мешок на руке и пошаркал вглубь комнат, не сказав ни слова. Полина отправилась за ним, сделав нам знак остаться. Я оглядел своих спутников. Виктор хмурился - он начал о чем-то догадываться и догадки ему не нравились. Алиса изнывала от любопытства, но спросить ни о чем не решалась. Фрай и Альф были довольны, что удалось оторваться от погони, а на дальшее они и не загадывали. По лицу Эрлика ничего прочитать было невозможно. Я искоса разглядывал его. По виду, так и не скажешь... Довольно плотный, маленького роста - чуть выше Алисы. Плоское, невыразительное лицо, постоянно прищуренные глаза. Черный ежик волос. Оттопыренные уши. Он выглядел скорее комичным, нежели опасным. Эрлик повернул голову, и наши глаза встретились... Я не больший трус, чем все остальные, пережившие войну, но тут я почувствовал, как покрываюсь ледяной коркой. Это были глаза Смерти. Именно Смерти. С Большой Буквы. Такой, какой рисуют ее художники комиксов. Белков почти не было видно, а черная радужная оболочка сливалась с зрачками. На меня смотрели два черных провала. Я не выдержал и отвернулся.
   Вернулась Полина Грин. Вид у нее был озабоченный.
   - Все нормально, Полина?
   - Нет, не все, - она нервно пощелкала пальцами. - Портал работает постоянно, но выход из него не всегда находится в одном месте. Сейчас он в лесах Пограничных земель возле гор Тьмы. Это не очень далеко от того места, куда мы направляемся, но...
   Мы переглянулись. Пограничные земли - это уже было плохо. Леса Пограничных земель - еще хуже. Горы Тьмы... Это было смертельно опасно. Вернее - просто смертельно. Даже охотники на драконов устраивали свои лагеря не ближе, чем на расстоянии суточного перехода до лесов, а уж их в трусости никто бы не заподозрил.
   - Что будем делать?
   - Не знаю. Я собираюсь попробовать.
   - Что ж... значит отправляемся.
   - Она вас дурит, Карелла.
   - Почему?
   - А вы где-нибудь видите мешок с золотом? Она заплатила за всех, а сейчас берет вас на "слабо" - она знает, что одну вы ее не отпустите.
   - Да! Я заплатила за всех! Но теперь уж я туда точно туда отправлюсь! Хотя бы тебе назло!
   - Ну тогда и обсуждать тут нечего, - я поднял с пола свой мешок.
   Элрик снова посмотрел на меня и уголки его губ чуть дрогнули. У нормального человека это должно было означать улыбку.
   ***
   Деревенька была небольшой. По любым меркам - просто крохотной. Всего три десятка домов, правда - очень больших. Вид этих домов свел бы с ума любого городского архитектора. Никаких украшений, ничего лишнего, отсутствует даже непременная резьба. Все очень просто, добротно и надежно. Чисто ошкуренные бревна, черепица и дикий камень из которого выложены ограды и дорожки во дворах. Эту деревню нашел Альф. Вернее, он первый заметил признаки того, что в этой местности кто-то живет, а уже потом мы отыскали деревню.
   В лесах Пограничных земель было вовсе не так плохо, как я себе представлял. Во всяком случае, эти леса были гораздо лучше многих других лесов, которые мне довелось повидать. Исполинские деревья, солнце, густая и высокая трава, никаких буреломов и непроходимых чащоб. Такое ощущение, что какой-то свихнувшийся чародей просто взял ухоженный парк и увеличил его масштаб в несколько раз. Не хватало только скамеечек и фонтанчиков для питья. Хотя в первую ночь нам пришлось изрядно поволноваться - в темноте мимо нашей компании прорысила стайка зверушек размером с пони. Поскольку все они были укомплектованы внушительными наборами зубов и когтей, то я серьезно засомневался в их вегетарианских предпочтениях. К счастью, то ли они были сыты, то ли не знали, что мы съедобны, то ли просто опаздывали на свой дьявольский шабаш... Короче, они побежали дальше по своим делам, а мы до утра не сомкнули глаз. После этого самым кровожадным зверем, которого мы видели, был очень крупный дикий кот. Он сидел на нижней ветке дерева и оценивающе посматривал на нас до тех пор, пока мы не скрылись из виду. Судя по выражению морды, он сожалел, что не вырос чуть-чуть побольше.
   На третий день, когда мы расположились на привал, ко мне подошел Альф. Вид у него был загадочным.
   - Пойдем-ка, Питер, чего покажу...
   Дерево хранило на себе следы топора. Пару веток срубили не вчера и не позавчера, но в том, что их срубили, не было ни малейших сомнений.
   - Что скажешь?
   - Не знаю. Следов никаких нет, дорог нет. Ветки, конечно, срубили, но кто это сделал, когда, и куда он пошел после этого... И, кстати, я вовсе не уверен, что мы будем рады этой встрече, если она произойдет.
   Тем не менее, я показал находку Альфа Эрлику и еще раз высказал все свои сомнения. Нагуаль пожал плечами и ничего не сказал. Он вообще был не особо разговорчив. По крайней мере, я еще ни разу не слышал его голоса, хотя пару раз пытался завести беседу.
   ***
   - Ну? -Виктор вернул мне бинокль в который рассматривал деревушку. - Что будем делать?
   - Я считаю, что нужно зайти в гости.
   - Стоит ли? Дичи тут достаточно. Разве только попробовать коней купить.
   На наши капиталы мы сможем купить только хворого осла. Если приятели вашей Полины подняли цены на проход, то нам придется в этом Сиуте остаться навсегда. Или продать Алису на полезные ингредиенты для вампирских магических зелий. Зайти нужно, чтобы узнать, куда двигаться. На карте Сиута нет, а Полина бывала там только при помощи портала.
   - Вы думаете, им это известно?
   - Наверняка мы узнаем только когда спросим. Только мне хотелось бы вначале увидеть хоть одного жителя. А то, знаете, про эти места разное болтают. Пойдемте на другую сторону деревни.
   На другой стороне деревни жизнь была не в пример насыщеннее. Я долго рассматривал двух женщин, болтавших у колодца. Похоже, они принадлежали к человеческой расе. Несколько мужчин, проходивших по улице, - тоже.
   - Ладно, - наконец сказал я. - Ничего мы тут больше не высидим. Пойдемте к нашим.
   ***
   В деревню входили следующим порядком - впереди я и Элрик, затем Альф и Алиса, замыкали шествие Фрай и Виктор. Женщины у колодца еще разговаривали. Увидев нас, они просветлели лицами. Той, что постарше, было на вид лет двадцать пять-тридцать, а вторая была совсем девочкой - лет двенадцать, не больше. Старшая поклонилась нам и приветливо сказала:
   - Здравствуйте. Что ж вы так долго? Мы вас еще позавчера ждали.
   - Здравствуйте, - растерянно сказал я. - Вы нас ждали?
   - Конечно. Еще позавчера.
   - А откуда вы узнали про нас?
   Она засмеялась, как будто я был несмышленым ребенком, задавшим глупый вопрос.
   - Это же наш лес. Мы все знаем, что в нем происходит. Пойдемте, я вас к Петеру отведу.
   Я оглянулся на своих спутников. Все, кроме Эрлика, выглядели весьма и весьма озадаченными.
   - Ну, пойдемте, если так.
   Пока мы шли по улице, деревня оживала. Из дверей домов выходили женщины и мужчины. Мужчины поглядывали на нас с деланным безразличием, а вот женщины не скрывали любопытства и постоянно заговаривали с нашей проводницей. Она им что-то отвечала, но разговор велся на незнакомом мне диалекте, и понять удавалось только отдельные слова. Удивительно, но здесь совсем не было маленьких детей. Или были, но их очень хорошо прятали.
   ***
   На вид Петеру было лет семьдесят, но мне показалось, что он намного старше. Такие глаза я часто видел у цвергов и эльфов, однако очень редко - у людей. Может это потому, что мало кому из людей доводилось дожить до столь почтенного возраста. Тем не менее, голос у Петера был молодым, звучным, зубы - прекрасными, а руки еще хранили былую силу. Крепкий старикан.
   - Ну что же вы так долго?
   Я снова оглянулся на своих спутников. Все хранили молчание, так что вести разговор, видимо, предстояло мне.
   - Нам уже попеняли на это. Вы нас позавчера ждали. А можно узнать - зачем?
   - Новые люди... - Петер усмехнулся. - Мы тут, знаете ли, очень оторвано от цивилизации живем. Давно уже никто не заходил. Новости послушать, да и так, вообще...
   - Я гляжу, отец, ты мужик крутой, - я кивнул на шрамы, украшавшие его широкую и далеко не старческую грудь. - Только по части хитрости, извини уж, не специалист. Что-то ты темнишь, как мне кажется.
   Старик зыркнул на меня своими глазами из-под мохнатых бровей, но обратился к нашей проводнице:
   - Иди погуляй, Каринэ. Скажи всем, чтобы как стемнеет, у меня собирались.
   Каринэ сверкнула улыбкой и, покачивая бедрами, вышла за дверь. Петер опустился на деревянный табурет, такой же простой и добротный, как и вся обстановка.
   - Присаживайтесь где место найдете, - он широко обвел рукой просторную комнату. - Не хотел я этот разговор сейчас начинать. Думал, отдохнете, в баньке попаритесь, а там уж... Ну, да ладно. Есть у меня к вам одна просьба. Только вначале скажите, куда направляетесь? Или вам все равно? Как я уже сказал, сюда путники нечасто забредают. Так что, полагаю, что вам начинать первыми.
   Я оказался в некотором затруднении. Старик не производил впечатления человека, который якшается с вампирами. А может они вообще воюют? На помощь мне пришла Полина.
   - Мы ищем проход через горы Тьмы в Сиут. Вы знаете, где это?
   - В Сиут, значит... - Петер ничуть не удивился. - Все хотят попасть в Сиут... А зачем вам-то к вампирам понадобилось? Хотя, пускай вам. Не мое это дело. Где проход находится, я знаю...
   Полина победно улыбнулась.
   - ...но помочь вам не смогу.
   Улыбка увяла.
   - А почему, отец? - я решил вмешаться в разговор. - На это какие-то особые причины есть, или мы просто не приглянулись?
   - Почему не приглянулись? Приглянулись, даже очень. Мы ведь никого силком не держим. Хотите - оставайтесь здесь. Нет - неволить не будем. Хотите узнать, где проход? Я вам покажу. Карта есть? Только вы его все равно не найдете. Да и не дойдете, если уж на то пошло.
   - Почему?
   - Далеко туда идти. И идти надо уже не через наш лес. В своем лесу мы-то всю нечисть извели, а вот в тех местах... Не дойдете. Но если и дойдете, то проход не найдете. Вампирам-то ни к чему, чтобы к ним все, кому ни лень, шастали.
   - Ну а другие как же? Те, которые тоже хотели попасть в Сиут?
   - - Те? - старик пожевал губами. - Тем я проводника давал. С проводником дойдете.
   - А нам проводника не дашь, батя? Мы заплатим, деньги у нас есть.
   - На что нам тут деньги? С зайцами торговать?
   Петер неспешно набил трубку и закурил, давая нам осознать сказанное. Выпустил облачко дыма и обратился к Полине:
   - Ты, милая, гляжу, уже догадалась, кто мы такие.
   Это был не вопрос, а утверждение. Все уставились на чародейку.
   - Вервольфы.
   - Это оборотни, что ли? - Виктор впервые с начала разговора, начал выявлять признаки беспокойства.
   - Да, оборотни. - Петер был безмятежен. - Нас тут шестьдесят семь душ всего, считая людей. А два месяца назад было восемьдесят три...
   - У вас тут люди живут? - перебил старика Виктор.
   - Живут, конечно. Чего ж им не жить. Тут ведь окрест только наша стая да гномья артель у самых гор. Но там неспокойно, а тут - тишь... Была тишь, - поправился он. - Только редко к нам люди заходят. Последний лет уж двадцать, как прибился, а с тех пор - никого так и не было. Вы первые.
   - А правду говорят, что...
   - Неправду, - отрезал Петер. - Брешут. Мы ведь, знаете ли, хоть наполовину и волки, но на другую половину все-таки люди, так что избавьте меня от пересказа страшных сказок о кровожадных оборотнях.
   Виктор умолк, хотя по его лицу было видно, что Петер его не убедил.
   - Это два месяца назад началось. Пропали у нас две девочки. Искали их конечно. Всей деревней искали. Не нашли. Такого раньше не случалось, но всяко в жизни бывает. Может, заплутали. Может зверь какой из чужих лесов забрел. Погоревали, да что уж там... А через неделю мальчонка пропал. До ветру вышел и не вернулся. Тут мы серьезно забеспокоились. Дальше - больше. В общем, восемь человек у нас исчезло. Шестеро детей и две женщины. Женщин нашли, и тогда все ясно стало. Вампиры у нас объявились. Скорее всего, из Сиута сбежали. Там за такие фокусы приговор только один есть. Когда стало понятно, кого искать надо, то нашли их быстро, - старик тяжело вздохнул. - Десять наших парней пошли. Молодые ребята, отличные охотники... Вернулись двое, но один, наверное, не выживет. Не могу я сейчас проводника вам дать. Каждый человек на счету. Вот если бы вы помогли нам от этой нежити избавиться... Понимаю, о чем прошу. Тяжелая это задача и заинтересовать вас мне нечем. Золота у нас нет, артефактов нет. Да и не ваши это проблемы. Захотите у нас остаться - примем с радостью. Отправитесь дальше... Не советовал бы, но и удерживать не стану.
   - Постой-ка, отец, - Виктор похрустел пальцами. - А сколько там этих вампиров?
   - Двое.
   - Так ты хочешь сказать, что десятеро твоих парней не смогли убить двух вампиров? А чего же ты от нас ждешь? Нас ведь даже не десять. И волками оборачиваться мы тоже не можем.
   - А зачем вам волками оборачиваться? Вы - люди из большого мира. Вы что-нибудь придумаете. У вас есть мечи и, судя по вашему виду, вы можете с ними обращаться. - Он с сомнением посмотрел на Альфа. - Мы - народ бесхитростный. У нас даже оружия нет. Мы охотники, а не воины. Но одно дело - загнать лося, а совсем другое - убить вампира. Чтобы загнать лося, нам не нужны ножи и стрелы. Так что, беретесь за это дело?
   - Нам нужно подумать, - быстро сказала Полина.
   - Конечно, - легко согласился Петер. - Это опасное дело. Нужно подумать. Мы затопили баню. Марика отведет вас. Приходите вечером сюда. Все наши соберутся - расскажете нам, что в мире происходит.
   ***
   После бани мы сидели за столом, который ломился от жратвы, а Каринэ и старушка по имени Иляна продолжали приносить все новые и новые блюда. Виктор был задумчив.
   - Вы серьезно собираетесь выступить в крестовый поход против вампиров?
   - Не знаю. Вы когда-нибудь слышали о ком-нибудь, кто уничтожил бы вампира?
   - До встречи с Полиной я даже не верил, что они существуют.
   - То-то и оно.
   - Если вы хотите узнать мое мнение, то нам надо попробовать, - Полина была собрана и деловита.
   - Почему?
   - Без проводника в Сиут мы не доберемся. Петер говорил правду.
   - А как по мне - он вешал нам лапшу на уши.
   - Нет. Вервольфы не могут врать. Просто не могут.
   - А ты что же, и с вервольфами встречалась?
   - Нет. Но я о них читала.
   - А о вампирах ты читала?
   - Естественно.
   - И как их можно убить?
   - Самый надежный способ - найти большую мясорубку и запихнуть упыря туда.
   - О-оч смешно.
   - Говорят, что нужно вбить вампиру в сердце осиновый кол. Тогда он помрет уже навсегда.
   - Больно громоздкий способ. Не думаю, что он будет лежать спокойно. Что еще?
   - Святая вода.
   - А это что такое?
   - Не знаю. Еще чеснок.
   - А с ним что делать - самому есть или вампира кормить?
   Полина смущенно пожала плечами:
   - Не знаю. Там как-то очень невнятно все было описано. Еще солнечный свет, но тут я очень сильно сомневаюсь. Серебро. Ну, и огонь, конечно.
   - А у нас...
   - Нет. С серебром мы бы просто не прошли через портал.
   - Может быть у Петера есть?
   - Вряд ли. Оборотни тоже не жалуют серебро.
   - Каринэ, у вас есть серебро?
   Женщина на секунду задумалась.
   - У нас точно нет. Но может быть есть у людей.
   - А ты могла бы узнать поточнее?
   - Сейчас все на работе. Вечером соберутся у Петера, тогда и спросите.
   - Если нам удастся убить вампиров, то это даст нам серьезный козырь в Сиуте, - задумчиво сказала Полина.
  -- Почему-то мне кажется, что они там не очень обрадуются, узнав, что мы пришили их приятелей.
  -- - Нет. Это дикие вампиры.
  -- - Слабо улавливаю разницу. Я и домашних-то ни разу не видел. Я, знаешь ли, родом из Ди Крайта, а это такая дыра, что там даже голосование считают гражданским долгом. Деревенщина, одним словом.
  -- - Ты правда из Ди Крайта?
  -- - Нет.
   - Если вампиры начали нападать на людей и оборотней, то тем самым поставили себя вне закона. А в Сиуте строгие законы. Преследование преступников не прекращается никогда. Срока давности не существует. Уничтожив их, мы окажем городу значительную услугу. Это обязательно зачтется, если нам что-нибудь от них понадобится.
   - Что, например?
  -- Заклятия какие-нибудь... помощь... убежище... может - деньги, если за них назначено вознаграждение... мало ли что может нам понадобиться.
  -- - Да меня сама мысль об этом угнетает.
  -- Заткнись, Питер. У тебя проблески чувств появляются. Начинаешь на нормального человека походить. И лично меня пугает именно это.
  -- Значит, мы все-таки беремся? - вмешался в разговор Виктор.
  -- Я постарался взять себя в руки. "...на нормального человека..." Подумайте только! Эрлик - тот вообще еще и слова не сказал...
   - Не знаю. Мне кажется, что без серебра у нас нет шансов. Если найдем серебро, то сделаем наконечники для стрел. Мой арбалет и лук Эрлика - это уже кое-что. Как бы там ни было, но чтобы подготовиться нужно будет дня два. Нужно решить, кто пойдет, - как-то так получилось, что руководство операцией я взял на себя. Никто не стал возражать.
   - Как "кто"? - Виктор искренне удивился. - Все.
   - Нет. Я и, полагаю, Эрлик идем точно, - я взглянул на нагуаля. Он чуть наклонил голову. - Алиса и Альф остаются. Что касается остальных, то решайте сами.
   - Почему это я остаюсь? - Алиса вскочила и сжала кулаки.
   - Я, конечно, не лучший боец, но на что-нибудь могу пригодиться, - поддержал ее брат.
   Я, не обращая на них внимания, посмотрел в глаза Виктору:
   - Алиса и Альф остаются.
   Виктор нехотя кивнул:
   - Я, конечно, иду с вами. Полина остается. Фрай?
   - А куда я без вас?
   - Я тоже иду.
   Все посмотрели на чародейку. Она была спокойна.
   - Это было мое предложение. Я больше вас знаю о вампирах. Я вполне прилично фехтую, и я смогу оказать кой-какую магическую поддержку. Я иду с вами.
   - Это нечестно.
   У Алисы был такой вид, будто она вот-вот заплачет. Она что, действительно такая дура и считает, что это пикник на полянке? Хорошо, хоть Альф пока помалкивает.
   - Все. Разговор закончен. Теперь все зависит от того, сможем ли мы найти серебро.
   ***
   Вечером у Петера собралась вся деревня. Принесли даже раненого парня. Мужчины были рослыми и на вид очень сильными, даже те, которые давно забыли значение слова "молодость". Женщины тоже, как на подбор - рослые, красивые какой-то хищной красотой и с осанками цариц. Даже лица старух хранили отпечаток былой красоты и благородства. При этом женщин даже на первый взгляд было гораздо больше мужчин. И все - или черноволосые или абсолютно седые. Белокурая Полина выделялась в комнате цветным пятном. Языком трепал в основном Виктор, иногда ему на помощь приходила Полина. Оборотням было интересно все, что происходит в Федерации, поэтому вопросов они задавали много. Мне слушать это было скучновато, и я подсел к Петеру.
   - Мы тут над твоим предложением подумали...
   - Мы не обидимся отказом. Это вправду не ваши проблемы.
   - Нам нужно серебро. Без серебра за это дело мы не возьмемся. У нас его нет. Каринэ сказала, что у ваших людей оно может быть.
   - Сейчас спросим.
   Подошел Эрлик и присел рядом, прислушиваясь к разговору.
   - Еще нам будет нужен следопыт. Без следопыта мы их просто не найдем.
   - Я дам лучшего.
   - И еще. Молодой парнишка и его сестра, та, которая маленького роста, с нами не идут. Присмотрите, чтоб им ненужные мысли в голову не лезли. Особенно девчонке. Лучше всего, посадите их пока под замок.
   - Сделаем.
   - Если мы не вернемся, а такое тоже может быть, то при случае отправьте их в Федерацию.
   - Это будет сложнее, но мы постараемся.
   ***
   В своем мешке Эрлик таскал целый арсенал. Предназначение многих предметов было мне попросту неизвестно, хотя, судя по виду, они предназначались для уничтожения себе подобных. Кроме того, нагуаль оказался мастером на все руки. Когда кузнец отказался прикасаться к серебру, Эрлик сам расплавил металл и разлил его по формам, которые извлек опять же из своего мешка. Не знаю, что бы я делал без него - я был потребителем оружия, а никак не его производителем. Все необходимое количество оружия мне поставляла армия.
   Из чаши и горсти монет вышло восемнадцать наконечников.
   - Не думаю, что у нас будет возможность использовать их все. А если рассказы о силе серебра - очередная байка, то у нас вообще не очень много шансов, судя по тому, что говорят о вампирах.
   Эрлик отложил очередной наконечник, который затачивал небольшим оселком, посмотрел на меня и неожиданно сказал:
   - Чем старше вампир, тем сильнее его сопротивляемость к серебру. Эти двое - почти наверняка совсем молодые. Если попасть в голову, то вампир отключится надолго. Но лучше не рискуй и стреляй в туловище - серебро начнет их отравлять, и они станут не такими быстрыми. Если придется взяться за меч, то лучше не руби. Разрубить вампира очень тяжело. Только колющие удары. Если попадешь точно в сердце, то у тебя будет секунд десять-двадцать. Может - минута. В этом случае попытайся отрубить ему голову или хотя бы перерубить шейные позвонки.
   - Ну ни фига себе! - Не знаю, что меня больше удивило - познания Эрлика о борьбе с вампирами или тот факт, что нагуаль все-таки может разговаривать. - Значит, ты дрался с вампирами?
   - Нет. Но я знал тех, кто дрался.
   - Удачно?
   - Нет.
   У меня пропала охота расспрашивать, но Эрлик решил уточнить:
   - - Это было очень давно. Тогда погибло пять моих соотечественников. Но они убили трех очень сильных и очень древних вампиров. Сейчас должно быть легче.
   - И на том спасибо. Утешил. Пойду Петера обрадую.
   ***
   - Ты уверен, что они выйдут?
   Этот вопрос я задавал нашему проводнику уже, наверное, раз в пятнадцатый. Марек был угрюмым парнем лет двадцати. Слова он расходовал очень экономно, а что такое улыбка просто не знал. Мы лежали на краю огромного оврага, заваленного буреломом. Рядом лежали Эрлик, и Виктор. Чуть позади - Полина и Фрай с факелами, которые пока не зажигали. Альфа и Алису оставили в деревне, предварительно заперев их в доме под охраной.
   - Обязательно выйдут. Голод их выгонит.
   - Вопрос в том - когда.
   - Это не обычный голод. Этот выгонит их скоро, потому что он сильнее их. Они уже знают, что мы здесь. И хоть они знают, что у нас серебро, но чувствуют человеческую кровь. Значит выйдут обязательно - они думают, что вы люди из нашей деревни. А нас они не боятся.
   - Слушай, а почему здесь такая непролазная чаща? Я думал, что вы свой лес весь почистили.
   - Это уже не наш лес.
   - Может стоит все это подпалить? Поджарим упырей в их логове.
   - Нет. Они уйдут еще до того, как огонь разгорится. Нужно будет снова искать. Кроме того - может загореться лес, - он внезапно начал прислушиваться. - Выходят. Пейте настойку скорее.
   Петер дал нам настойку, которая должна была на какое-то время улучшить реакцию, зрение и слух. По крайней мере, он так утверждал. Я с отвращением сделал несколько глотков тягучей, приторно-сладкой жидкости.
   - Полина? Фрай? Готовы?
   - Да.
   Я всматривался в темноту до рези в глазах, но не видел ровным счетом ничего.
   - Зажигай!
   Сзади вспыхнуло два факела и я увидел их... При жизни эти твари были женщинами. Вероятно - весьма красивыми. Сейчас черные балахоны до пят скрывали фигуры и смазывали движения. Создавалось впечатление, что они как бы скользят над землей. Я разрядил арбалет в ближайшую фигуру. С такого расстояния не попасть было невозможно. Но я не попал. Они двигались с нечеловеческой скоростью. Эрлик выпустил две стрелы и тоже промахнулся. Я швырнул арбалет Фраю и схватился за меч. В другой руке я сжимал небольшой дротик с серебряным наконечником. Эрлик каждому сделал по два таких. Сам нагуаль выпустил еще одну стрелу и чуть зацепил ближайшую к нему вампиршу. Раздался крик, полный дикой боли. Я немедленно скакнул к раненой и, забыв наставления Эрлика, что было силы рубанул. Меч вошел почти на ладонь, но плоть вначале втянулась, а затем вытолкнула клинок с такой силой, что я едва-едва его удержал. Вот черт! Они что, из каучука отлиты?!
   - Бей серебром!
   Раненая нежить стала двигаться немного медленнее, и, сделав еще один выпад, я почти достал ее, но тут почувствовал, как мои ноги отрываются от земли, и я взлетаю в воздух. Вторая упыриха одним ударом отшвырнула меня в сторону, даже не особо напрягаясь. Только по счастливой случайности я не сломал себе шею, врезавшись в дерево. Тот же фокус она проделала и с Мареком, кинувшемся мне на выручку. Когда я снова подскочил к своим, Полина зажигала последний факел, Фрай снаряжал еще один болт в арбалет, а Виктор и Эрлик старались сбить с ног уцелевшую вампиршу. Я бросился им на помощь. Снова раздался дикий крик - Фрай исхитрился попасть последним болтом в раненую тварь, и они с Полиной начали добивать ее мечами. Чародейка действительно хорошо фехтовала, хотя до Эрлика ей было далеко. Я только сейчас понял, что бой перед "Желтым фазаном", был образцово-показательным выступлением. Театром. А сейчас он дрался, спасая свою жизнь. Он рубил и колол одновременно двумя мечами, нанося удары со страшной скоростью, но эта нечисть словно предугадывала каждое его движение. На ней не было ни царапины. Зато правая рука Эрлика была разодрана от плеча до кисти. Куртка и рубашка висели лохмотьями. Я швырнул дротик. Нежить увернулась, но ритм чуть сбился и Эрлик рубанул ее под колено. Меч отбросило с такой силой, что нагуаля развернуло на месте, и он едва не снес голову Виктору, который ринулся в атаку. Однако, видимо, он перерубил сухожилие, потому что тварь упала. Мы с Виктором сразу же навалились на нее, не давая подняться. К нам присоединился и Эрлик. Вампирша чуяла близкую кровь, и это придавало ей сил. Она рычала и каталась по земле, словно безумная. В какой-то момент я оказался внизу, а она, прижав меня к земле, тянулась к горлу. Собрав все силы, я попытался вырваться, но не смог даже пошевелиться. Оскаленные зубы были уже совсем близко. Изо рта у нее несло, как из выгребной ямы. Я еще раз рванулся. Бесполезно. Внезапно вампирша пронзительно закричала и хватка сразу ослабела. Эрлик оторвал ее от меня и деловито воткнул второй дротик точно в сердце. Второй вопль разорвал ночную тишину. Фрай и Полина тоже управились. Я отполз чуть в сторону и сел.
   - Вставай! Это только половина дела, - лицо чародейки было в крови. Она вытряхнула из своего мешка четыре топора. - Руби.
   - Что рубить?
   - Их руби. Надо разрубить и сжечь эту нечисть.
   - Мы же их убили.
   - Нет. Их невозможно убить. Они уже мертвые, помнишь?
   Мы занялись разделкой чудовищ, а Фрай и Марек собирали хворост. Когда собралась куча внушительных размеров, Полина развела костер и начала швырять туда части тел. Мы продолжали рубить. Все были в грязи и слизи, которая заменяла упырям кровь. Когда последний кусок вампира отправился в пламя, чародейка дала каждому по небольшой бутылочке.
   - Выпейте все. Она очень горькая, но выпить надо все.
   - Что это?
   - Ты разбираешься в знахарстве?
   - Нет.
   - Тогда какая тебе разница?
   - Мы что, все-таки можем превратиться в вампиров?
   - Гораздо раньше ты сгниешь заживо от неизвестной науке болезни или отравишься трупным ядом. Хочешь?
   - Ясен пень - не хочу, - я залпом проглотил содержимое бутылочки. На вкус оно было отвратительным. Мареку, кстати, настойки не досталось. - А чего наш оборотень эту дрянь не пьет?
   - Ему это не грозит.
   Марек радостно улыбнулся. Надо же! Умеет оказывается!
   - Ты чего в волка не превратился, чудак?
   - А ты думаешь, что это так просто, да? Вот так вот взял и обернулся? Да и что я волком смог бы сделать? Лапами не особо навоюешь.
   Когда вампиры догорели, Полина начала быстро собираться.
   - Куда ты? Еще темно.
   - Возвращаемся к ручью. Надо как можно скорее вымыться и выстирать одежду.
   Ручеек мы видели вечером по пути сюда. Ходу до него было около часа и когда мы, наконец, добрались, то начало светать. Полина без малейших признаков смущения сбросила с себя всю одежду и залезла в ручей. Мы только переглянулись, но делать нечего - разделись и полезли тоже, старательно отводя глаза от роскошного женского тела. Особенно усердствовал Виктор. Выстирав одежду, Полина достала банку с мазью и обратилась к Виктору:
   - Глянь, у меня на спине нет царапин или порезов?
   На Виктора было больно смотреть. Он окончательно смутился, покраснел и буркнул:
   - Нет.
   - Тогда смажь вот это, - от мочки правого уха вниз до самой груди шли три глубоких пореза.
   Виктор взял себя в руки и аккуратно обработал раны.
   - Да не клади ты так густо - на всех не хватит. У Питера вон вся спина располосована.
   Лично я ничего не чувствовал, но подумал, что Полине виднее. Чародейка быстро обработала все царапины и порезы Виктора и подошла ко мне.
   - Повернись.
   Я послушно развернулся к ней спиной.
   - Что там у меня?
   - Ничего серьезного. Выживешь.
   У Фрая не оказалось ни единой царапины. Везунок. Сильнее всех досталось Эрлику - с правой стороны тела кожа свисала лохмотьями. Что касается нашего проводника, то Марек сломал себе левую руку.
   - Неудачно приземлился, - нехотя пояснил он.
   Тем не менее, настроение у него было прекрасным.
   ***
   Возвращение было триумфальным. Встречать нас высыпала вся деревня, включая Алису и Альфа. Алиса произвела краткий подсчет членов экспедиции и, убедившись, что все живы, принялась изводить меня очередными нелепыми упреками. Я не особо вслушивался - адски разболелась спина, да и устал порядочно. Эрлик тоже выглядел не лучшим образом. К нам подошел Петер.
   - Я знал, что у вас получится, но боялся, что будут потери.
   - Угу.
   - Такое событие надо отпраздновать. Собирайтесь у меня в доме. Расскажете, как все было.
   - Нет, Петер. Без меня, пожалуйста. Я устал.
   - Конечно, отдохните немного
   - Нет. Я собираюсь много отдохнуть.
   - Понимаю. Может завтра?
   - Может.
   Мне стремительно плохело и, не тратя силы на разговоры, я направился к дому, где мы до этого ночевали. Нагуаль шел рядом. Лицо у Эрлика было белым, как мел и покрыто крупными каплями пота. Я хотел спросить, как он себя чувствует, но язык отказался повиноваться. Перед глазами плыли разноцветные круги. Я сделал еще несколько шагов и потерял сознание.
   ***
   - Не двигайся.
   Я лежал на животе на широкой лавке. Из моего положения была видна только часть комнаты. Шагах в пяти от меня на такой же лавке лежал Эрлик без рубашки. Я подумал, что если моя спина выглядит так же, как его рука, то я себе не завидую. Полина производила какие-то операции над моей спиной, но своего тела ниже подбородка я не чувствовал.
   - Что там у меня?
   - Плохо, - немного помолчав, ответила чародейка.
   - Так же, как у Эрлика?
   - Нет. У Эрлика хуже. Но он нагуаль. Он выкарабкается.
   - А я, значит, нет?
   - Я этого не говорила, - Полина присела на корточки, чтобы я видел ее лицо. - Послушай, Питер, все очень серьезно, но пока еще не смертельно. Главное - меньше двигайся, чтобы кровь не так быстро разносила заразу по телу. Женщины из деревни уже готовят лекарства. Они знают о нежити больше, чем я. Все обойдется. Просто меньше двигайся. А для этого - выпей отвару. Ты его выпьешь и заснешь. Так будет лучше.
   Отваром она, поила меня с ложечки, потому что голову я поднять не мог. После этого я заснул.
   ***
   Очнулся я уже здоровым и бодрым. Повертел головой - в комнате никого не было, даже Эрлика. Соседняя лавка пустовала. Я сел, завернувшись в простыню. На мне была надета только собственная кожа. Жутко хотелось пить. Еще больше хотелось есть, но разгуливать по дому голышом в поисках пропитания, наверное, не стоило. Кто знает - какие тут нравы и обычаи. В деревнях, я слышал, очень строго относятся к вопросам морали и нравственности. Сзади хлопнула входная дверь.
   - - Полина, - крикнул я, оборачиваясь.
   Это была не Полина, а Каринэ с ведром воды.
   - Очнулись? Как вы себя чувствуете?
   - Как чемпион. У вас нет тут парочки медведей, чтобы я мог побороться с ними до завтрака?
   Она счастливо засмеялась.
   - Нет. Всех, которые были, Эрлик уже заборол.
   - Жаль. Тогда хоть к завтрашнему утру наловите. Где Эрлик, как он?
   - Да он еще четыре дня назад встал.
   - Четыре? А сколько же я спал?
   - Шесть дней. Я постоянно вас отваром поила, чтобы вы двигались меньше.
   - Понятно. А теперь-то мне двигаться можно?
   - Конечно.
   - Тогда я хотел бы получить назад свои штаны.
   Она прыснула в кулак, как девчонка.
   - Сейчас принесу.
   - Это были не мои штаны. И рубашка не моя. И куртка. Все было не мое.
   - А где мои вещи?
   - Мы сожгли все вещи. И ваши, и других людей. А металл очистили огнем. Иначе это все может начаться у нас. Через год или через пять лет или через десять.
   - Ясно. Отвернись, я хочу одеться.
   Мне показалось, что она расстроилась. Едва я успел натянуть штаны, как зашла Полина.
   - Ба! Пробуждение героя! Как себя чувствуешь?
   - Когда съем лошадь, мое счастье будет абсолютным и безоговорочным.
   - Ой! Я совсем забыла! - Каринэ схватила ведро и юркнула за дверь.
   Полина лукаво посмотрела ей вслед, но сразу же посерьезнела.
   - - Питер?
   - Да?
   - Ты меня извини, я тут в твоих вещах немного покопалась - нужна была карта.
   - Не могу сказать, что мне это нравится.
   - Я понимаю и прошу прощения. Это не все. Кроме карты я нашла письма к конунгам...
   - Ну?
   - Я их прочитала.
   - Это я понял. Дальше.
   - Помнишь, Петер говорил, что тут где-то есть гномья артель? Я его подробно расспросила и вот что выяснила - там гномы и цверги разрабатывают золотую жилу. Работают вахтами: полгода - гномы, полгода - цверги. Это ничейная земля, потому они так и договорились. Так вот - через неделю вахты меняются и на новую заступают цверги...
   - Ты же понимаешь, что эти письма не дают никакой гарантии. Эти конунги мне ничего не должны.
   - Понимаю. Но попытка - не пытка. Если получится, то мы сэкономим кучу времени. До прохода и вправду очень далеко идти. Фэйлинн обманул меня. А может, и сам не знал.
   - А чем нам цверги помогут?
   - У них обязательно должен быть прямой ход в Сиут. Или портал. Они там уже полторы сотни лет горы ковыряют и ничего не вывозят. Если не в Сиут, то в какой-нибудь другой город портал есть. Но Сиут ближе всего.
   - Полина... - в комнату влетела запыхавшаяся Алиса. Увидев меня, она сбавила скорость и громкость. - Привет, Питер.
   - Привет, Алиса.
   - Полина, у меня получилось!!!
   - Подожди немного, Алиса. Так что ты скажешь? Согласен использовать письмо?
   - А что по этому поводу думает Виктор?
   - Виктор?! - Полина внезапно захохотала. - Уверяю тебя, Питер, что Виктор сейчас не думает. А если и думает, то не по этому поводу и совсем не тем местом, которым положено думать.
   - Полина! Как ты можешь так говорить?! - Алиса выглядела крайне возмущенной.
   - При помощи речевого аппарата, - чародейку все еще разбирал смех.
   - Стоп, девочки... Я что -то пропустил?
   - Довольно многое, - Полина вытерла выступившие слезы. - Мы тут согласились оказать Петеру еще одну услугу...
   - Ты! Ты согласилась!
   - Хорошо - я. Но и остальные не больно-то и сопротивлялись.
   - Кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?
   - Может ты заметил, что женщин тут гораздо больше, чем мужчин. А детей - очень мало. После недавних событий осталось еще меньше. Деревне нужна свежая кровь. Не в вампирском смысле этого слова. Вот Петер и попросил помочь. Ты ведь все равно не мог пока никуда двигаться.
   - Если я правильно понял...
   - Ты правильно понял. Им нужны дети. Деревня умирает. И сейчас наши мужчины трудятся на ниве воспроизводства маленьких волчат.
   - Каких волчат? Виктор и Фрай - люди, Альф - полуэльф, а Эрлик вообще нагуаль.
   Это ничего. Вервольфы - древняя раса. Их кровь гуще и сильнее нашей и свое возьмет. Так, во всяком случае, говорит Петер, а он знает, о чем говорит. Что касается Виктора и Фрая, то их дети будут стопроцентными вервольфами. Насчет Альфа и Эрлика он не уверен, но деревне нужны любые дети. Ты знаешь, что от союзов женщин человеческой расы и нагуалей всегда рождались великие воины? Более великие, чем их отцы. Не более сильные, не более быстрые, не более выносливые, но более великие. А эльфья кровь имеет тенденцию набирать силу и проявляться через много-много поколений. Петер это знает. Хватит о них. Давай о тебе поговорим...
   Алиса внезапно вскочила и вылетела на улицу, громко хлопнув дверью. Полина проводила ее задумчивым взглядом.
   - Черт! Похоже, возникла проблема. Девочка-то к тебе неровно дышит. Я догадывалась, да присмотреться времени не было.
   - Ты и меня в рабство продала?
   - Говори, да не заговаривайся, - чародейка глядела серьезно. - Видел Каринэ? Ей тридцать пять. Для оборотня это даже не возраст. Она будет так же выглядеть и через пятьдесят и через сто пятьдесят лет. Но если она сейчас не родит, то очень скоро - уже лет через десять-пятнадцать не сможет рожать ни вервольфов ни людей. Только волков. Волков, которые навсегда останутся волками.
   - Но у них же есть мужчины?
   - Тут все не так просто. У них женатые мужчины и замужние женщины не могут вступать в другие связи. Это не мораль, а физиология. А свободных мужчин здесь нет. Только люди, но они уже слишком стары. Зато очень много незамужних женщин и вдов. Так что Каринэ не найдет мужа, пока не подрастет следующее поколение. Лет двадцать, как минимум. Ну, может, конечно, еще кто-нибудь забредет. Кто-нибудь, кто не будет испытывать к ней такого отвращения... Она, между прочим, шесть суток тебя выхаживала...
   - Да причем тут отвращение! Ничего подобного я не испытываю. Наоборот - она мне нравится, просто...- я беспомощно посмотрел на дверь.
   Там стояли Каринэ и Алиса.
   Алиса развернулась и медленно вышла.
   - Понятно, - невесело усмехнулась Полина. - Я пойду успокою девочку.
   Проходя мимо Каринэ, она ободряюще похлопала ее по плечу. Наверное никогда в жизни я не чувствовал себя таким идиотом. Хозяйка смотрела на меня, не отрываясь. Просто стояла и смотрела, теребя передник. Я поднялся и тоже направился к двери. Ее взгляд погас. Подойдя вплотную, я погладил ее по бархатистой щеке. Когда пальцы скользнули к затылку, глаза Каринэ затуманились.
   - Накрывай на стол, Каринэ. Я очень голоден и хочу вначале поесть.
   Полина уже отошла шагов на десять от крыльца.
   - - Эй, погоди!
   Чародейка остановилась и подождала, пока я подойду.
   - Скажи, Полина, а тебе-то самой каково?
   - - Не поняла.
   - Ты же знаешь, что Виктор тебя любит. На какой-то момент мне показалось, что и ты к нему неравнодушна. Каково тебе было укладывать его в чужую постель? Или тебе и вправду все равно?
   - Знаешь что, - вскипела она, - не суй свой нос, куда не просят. У меня с Виктором сложные отношения, которые...
   - ...тебе абсолютно непонятны, - докончил я за нее.
   - Ты мысли читаешь?
   - Нет. Просто недавно я слышал эту фразу от человека безнадежно влюбленного в женщину, которая любит расхаживать с голой задницей перед компанией малознакомых мужиков.
   Получи, сука бессердечная.
   Полина взглянула на меня с неприкрытой ненавистью.
   - Да пошел ты, моралист хренов. Если бы не я, то вы бы передохли, изощряясь в хороших манерах. И уж во всяком случае, не тебе, Питер Фламм, говорить мне о морали. Многие знают о резне в Хаттори...
   - Ай-я-яй... Не к лицу воспитанным дамам такие выражения. Вас что, в портовом кабаке растили?
   Вся ненависть мигом улетучилась. Чародейка печально посмотрела мне в глаза и тихо сказала:
   - Да. Именно там. В портовом кабаке "Хромая акула" в славном городе Марракеш. Знаешь такое заведение?
   Она спросила чисто символически, но, по странной прихоти судьбы, я знал. Я знал, и все это очень многое объясняло.
   - Виктору известно?
   - Если скажешь - я тебе твои же кишки скормлю.
   Мама дорогая! Как все запущенно оказывается.
   - Ладно. Потом поговорим как-нибудь. Мне надо возвращаться.
   Не пройдя и пяти шагов, я услышал за спиной:
   - Питер!
   - Да?
   - Мне очень хотелось им помочь. Не за что-то, а просто так. Они мне очень понравились. То, как живут здесь и вообще... А единственное, что им было нужно, я им дать не могла. Это я упросила Виктора... Ты не скажешь ему о...
   - Нет, не скажу. Успокой Алису, а то она меня точно отравит. С нее станется. Чего она, кстати, прибежала? Что там у нее получилось?
   - Ерунда. Пока все заняты, я ее магии обучаю.
   - И как?
   - Способности есть, но очень-очень слабенькие. Восьмой класс... в лучшем случае восьмой. Как у средненького полуэльфа. Иди, тебя ждут.
   ***
   - Я знаю, что ты сейчас со мной потому, что тебе меня жалко, - Каринэ свернулась клубочком и сейчас казалась очень маленькой, хотя была даже чуть выше меня. - Но это ничего. Я тебе все равно очень благодарна.
   - Не говори глупостей. Ничего мне тебя не жалко. Это Полине тебя жалко - она женщина. А я даже не понимаю, почему должен тебя жалеть.
   - Врешь ты. Я знаю, что врешь. Но и за это тоже спасибо. Теперь я рожу сына. Или дочь. А дальше все будет хорошо.
   - Ну... чтобы ты не расстраивалась... не всегда получается забеременеть.
   - Глупый ты. Мы же не люди... не совсем люди. Так что все получится. А как - не твоя забота. Ты действительно так любишь эту маленькую женщину?
   А я что, действительно люблю Алису? В таких выражениях я о наших отношениях и не думал никогда.
   - Не знаю, - я немного поразмыслил и понял, что совершенно случайно сказал правду.
   - Тяжело тебе будет. И ей тяжело.
   - Ты что же - будущее предсказываешь?
   - А тут предсказателем быть не надо - и так все видно.
   - А что еще видно? - мне стало интересно.
   - Очень разные вы. И изнутри разные, и снаружи. И каждый - не тот, кем кажется. Редко судьба таких людей вместе сводит. Еще реже - оставляет вместе. Но если уж один раз свела, то это навсегда. Как бы ты счастлив потом не был, но ее ты уже никогда не забудешь. И она тебя не забудет.
   - Значит ненадолго все это?
   - Откуда я знаю. Может только до завтра, а может - навсегда. До самой смерти. И после нее. Судьба ведь только шанс дает. А как ты этим шансом распорядишься - это уже твоя заслуга или поражение. У вас все сложнее, чем у нас. Поверь, что у людей есть женщины или мужчины с которыми легко. Очень легко. Только без них еще легче. А есть и такие, с которыми тяжело, сложно и невыносимо. А вот без них просто невозможно.
   Меня начали одолевать подозрения.
   - Каринэ, а сколько тебе лет?
   - Много, - она усмехнулась. - Очень много, как по вашим меркам.
   - Значит Полина...
   - Только наполовину - насчет возраста. Остальное - правда. Мой муж погиб давно - не вернулся с охоты. С тех пор никого так и не появилось. Так что мое время на исходе и очень скоро я действительно смогла бы рожать только волчат. У нас такие женщины обычно начинали оборачиваться чаще, оставаться в лесу дольше. А потом и вовсе пропадали. Волчицами им было жить лучше. К нам ведь никогда не приходило так много людей сразу. Мы бы попросили вас остаться, но все видят, что не останетесь. А на Полину ты не сердись - она как лучше хотела. Ей тоже тяжело. Ты ей как-нибудь между делом скажи, что выбор делать все равно придется. И чем скорее она его сделает, тем лучше будет для нее. И Виктору тоже скажи... Хотя нет, Виктору не говори. Когда настанет время, он выберет. У него другого выхода не будет.
   - Ты о чем это? У тебя что, видение?
   - Это не видение - это опыт. А о чем - тебе знать не надо. Просто скажи. Питер?
   - Да?
   - Полина тебе не решилась сказать, но, может быть, ты зайдешь к моей соседке Марике. Ее муж тоже погиб, а дочка... два месяца назад пропала. Она первой была. Марике намного моложе и красивее меня.
   Семь бед - один ответ.
   - Хорошо, - я начал подниматься.
   - Нет... не сейчас. Завтра. Я быстренько сбегаю ей сказать и вернусь.
   После Марике была Гоар. Потом - Маруш. Потом - Иванна. Потом - еще одна, имя которой я не запомнил, потому что пробыл с ней очень мало времени.
   ***
   Уходили мы на рассвете и провожать нас высыпала вся деревня. В проводники нам Петер выделил того же Марека. Простились очень тепло, но без слез. Я, честно говоря, удивился - множество раз мне приходилось видеть, как жены провожали мужей на войну. А ведь с войны хоть был шанс вернуться... Только потом я понял, что мы-то для них мужьями не были. Так что и плакать тут нечего. К вопросу продолжения рода оборотни подошли весьма прагматично.
   Шагали бодро, но чувства при этом все испытывали разные. Алиса молчала, и, что для нее совсем нехарактерно, молчала хорошо. Спокойно, не источая вокруг себя волны гнева и презрения. Казалось, она что-то обдумывает. Полина наоборот не закрывала рта. Альф вышагивал с улыбкой - от уха до уха - на лице и время от времени окидывал всех гордым взглядом. Остальные старались не встречаться глазами. Была какая-то неловкость, стыд, злость на себя, и... что уж греха таить, приятно было. До сих пор где-то там, под ложечкой покалывало. Приятно так покалывало. Я украдкой взглянул на нагуаля. Лицо Эрлика приобрело несвойственное ему удивленно-ошарашенное выражение. Что ж, я его очень хорошо понимал. Я тоже не представлял, что такое возможно.
   - Хорошо оттянулись, мальчики? - Полина болтала просто в белый свет. - Вы теперь у них вроде как национальные герои. Как думаете, памятник вам поставят? Будет стоять себе такая скульптурная группа посреди деревни. А внизу надпись: от благодарных потомков - неустрашимым истребителям вампиров и неутомимым пахарям... или трахарям? Как лучше? Как думаете, какой из подвигов изобразят? Или в комплексе? Могучими руками вы повергаете ниц орды вампиров, а могучими...
   - Да замолчи ты, наконец, - взмолился Фрай.
   Я и Виктор благодарно взглянули на него. Но Полину не так-то просто было унять.
   - А что такое, Фрай? Тебе не понравилось? А я слышала, что они в постели - о-го-го! Врут, значит? А я-то, дуреха, для вас старалась...
   Все мои кровожадные планы мести Полине развеялись, как дым. Все она прекрасно понимала. И представляла, каково нам. Потому и огонь на себя вызывала. И Алисе, наверняка, хвост накрутила. Все остальные тоже это поняли. Чародейка взглянула на наши изменившиеся лица и буркнула:
   - Да ну вас...
   Когда Марек объявил привал на ночь, было еще довольно светло.
   - Мы еще часа два могли бы идти, - это была первая фраза, сказанная Виктором за весь день.
   - Это единственный ручей в округе. Следующие три дня вода на пути попадаться не будет. Так что ночуем здесь, а завтра выходим затемно.
   Нужды охотиться не было - в дорогу нам дали столько еды, что мы и за месяц не съели бы. А отказывать было неудобно, об этом просил Петер. "Что останется - обменяете у цвергов на золото. Только не отказывайтесь - обидите людей."
   После ужина расположились на отдых. Марек заснул, едва коснувшись земли. Немного погодя заснул Фрай. Алиса некоторое время посидела спокойно, но целый день молчания требовал компенсации. Она подсела к Альфу и брат с сестрой стали о чем-то шушукаться. Я отошел в сторону и сделал знак Полине. Она подошла и присела рядом. Виктор бросил на нас подозрительный взгляд и отвернулся.
   - Каринэ просила сказать тебе... вообще-то она просила сказать при случае, но кто знает, когда такой случай представится. Да и представится ли вообще. Она сказала, что тебе все равно придется делать выбор, и чем скорее ты его сделаешь, тем лучше будет для тебя. Я не знаю, что это значит, но надеюсь, что ты понимаешь.
   - Да.
   Я молчал и ни о чем не спрашивал. Не мое это дело. Полина заговорила сама.
   - У меня отобрали мои способности. Но их еще можно вернуть.
   - Тебе предложили сдать Виктора, когда он найдет ячейки?
   - Как ты догадался?
   - Тоже мне загадка. Мне это трижды предлагали.
   - И что ты?
   - Рассказал Виктору. Я не особо ему доверяю, но я вообще никому не доверяю. А остальные претенденты еще хуже.
   - Я понимаю.
   Я тоже понимал. Полина Грин потеряла очень много. Столько, сколько человеку даже за сто жизней не заработать. И могла все это вернуть. Вернуть даже без борьбы. Ценой предательства.
   - А зачем ты мне это говоришь?
   - Не знаю. Наверное, я уже решила.
   - Тогда тебе надо рассказывать об этом не мне, а Виктору.
   - Ты что, не понимаешь? - В ее голосе прорезалась горечь. - Виктор - один из самых богатых людей Федерации. Аристократ, мать твою... Он думает, что я - внебрачная дочь графа... что меня воспитали в Школе магии, потому что отец не хотел огласки...что я богата... А у меня нет ничего - ни денег, ни титула. Я даже не знаю, кто моя мать. У меня были только способности. А теперь нет и их. Я просто портовая шлюшка, у которой случайно обнаружил дар залетный магик. После того, как трахнул. Мне тогда тринадцать лет было. Знаешь, что такое быть портовой шлюхой в тринадцать лет?..
   Начав говорить, Полина уже не могла остановиться. Слишком долго она все в себе копила. Завтра она будет об этом жалеть. Может, уже сегодня. Может, уже сейчас жалеет, но остановиться все равно не может.
   - ...а я тогда уже была кандидатом на должность магистра. Помню, еще подумала: " Во, повезло-то - такого карася подцепила!" А потом влюбилась в него, как последняя дура. Виктор - единственный, кто ко мне относился, как к нормальному человеку. К нормальной женщине. Гильдия магов - это сборище отбросов. Моральных уродов. Там нет мужчин, нет женщин. Только маги и все маги - враги. В "Хромой акуле"... сам понимаешь. Я с тех пор ни разу не была в Марракеше. Боюсь. Я могу... могла их всех убить, только щелкнув пальцами, но... боюсь. До дрожи в коленках. От одной только мысли...
   - Нет там уже никакой "Хромой акулы".
   Она непонимающе уставилась на меня.
   - В сорок девятом сожгли.
   - Это точно?
   - Точнее не бывает. Мы же и жгли. Я и мои ребята. Хозяин сдал пятерых наших людей королевским солдатам.
   - Хозяин такой толстый, с одним глазом и все лицо в шрамах?
   - Да. У него прозвище еще какое-то дурацкое было...Зяблик...Зимородок...
   - Зяблик. Вы его убили?
   - Да, - в подробности мне вдаваться не хотелось.
  -- Как он умер?
  -- - А как обычно люди умирают? Перестал дышать, сердце остановилось, взял и умер. У Альфа спроси - он доктор и в этом лучше разбирается.
   Полина молча глядела на меня. Похоже, для нее это было важно. Я вздохнул и начал рассказывать:
   - Он работал на нас. "Хромая акула" была точкой сбора после рейда. Я, Котенок и Медведь задержались, а когда подошли, то увидели, что пятерых наших уже взяли. Их четвертовали там же - возле кабака на помосте. Мы тогда ничего не заподозрили - такое бывало. Да если бы и заподозрили... Нас было слишком мало, чтобы что-то сделать. Но все-таки на всякий случай навели справки... А когда Марракеш через две недели отбили, то пришли в гости... Хозяина дома не было но его люди объяснили, как его найти...
  -- - Вот так взяли и объяснили?
  -- - Я могу быть убедительным. Иногда - весьма.
   Еще раз вздохнув, я рассказал, опуская самые отвратительные подробности. Мне до сих пор не по себе становилось, когда я вспоминал Котенка с окровавленными клещами в руках. Среди тех ребят, которых убили, были двое его лучших друзей. Когда я закончил, Полина задумчиво сказала:
   - Ты даже представить себе не можешь, Питер, сколько раз я себе представляла подобные картины. Спасибо, что не разочаровал. Я бы очень не хотела, чтобы они умерли легко.
   Благодарности за этот рассказ я не ожидал. Чего угодно, но не благодарности. Видимо там все было еще хуже, чем я предполагал.
   - А у вас в разведке что, у всех прозвища были?
   - Если успевали прослужить достаточно долго, чтобы его получить.
   - А у тебя какое было?
   - Ворон, - неохотно сказал я.
   - Да, конечно... Ворон. Пусть прощают боги, а Ворон организует встречу.
   - Помолчи. Предупреждаю один раз - я это прозвище не люблю.
   - Я поняла.
   - Они все умерли. Так что никто ничего не расскажет.
   А вот это я сказал зря. Полина сразу вспомнила начало разговора.
   - Ты не понимаешь. Знают ведь не только они. Вся Гильдия знает. Ну, хорошо - не вся и не знает, а только догадывается. Но некоторые знают наверняка. Они молчат, потому что никому невыгодно это ворошить - половина колдунов вышла из низов. Все эти их родословные... они сами же их и сочиняют. Обязательно найдется кто-нибудь, кто расскажет. Может, уже и рассказал, пока мы тут... - она зябко повела плечами. - Меня боялись, пока я была магистром. Теперь я никому не страшна, а врагов у меня предостаточно.
   - Если хочешь моего совета, то тогда тем более следует рассказать обо всем Виктору. Будет лучше, если он узнает об этом от тебя.
   - Я знаю...
   Чародейка шмыгнула носом и беспомощно посмотрела на меня.
   - Я знаю... но... не мог-у-у... - рыдания сотрясали ее, и Полина цеплялась за отвороты моей куртки, будто именно я был тем человеком, который мог ее утешить.
   "Тот" человек сидел напротив нас и когда костер вспыхивал особенно ярко, я ловил на себе его неприязненный взгляд. С другой стороны костра на меня так же неприязненно смотрела девушка маленького роста...
   Полина плакала до тех пор, пока не заснула. Но и во сне она продолжала всхлипывать. Когда чародейка наконец затихла, я укрыл ее своей курткой и подошел ближе к костру. Становилось холодновато.
   - Что там произошло? О чем был разговор? - тон Виктора был безразличным. Слишком безразличным.
   Я промолчал. Карелла ожег меня взглядом, но второй раз спрашивать не стал.
   - Вам бы очень понравилось, если бы я стал пересказывать ваши проблемы всем, кто согласен об этом слушать? - прозвучало это не очень вежливо, и я постарался немного смягчить сказанное, - Она вам расскажет. Когда будет готова - расскажет.
   Моего патрона мало успокоило это заявление, но что мне за дело до того? Я уже порядком устал от этой компании богатеев с их копеечными проблемами.
   ***
   Я думал, что после того, что Полина мне наговорила в запале, она станет меня избегать. Не то, что мне хотелось бы этого, но я бы прекрасно ее понял, поступи она так. На деле же все получилось с точностью до наоборот - остаток пути ее от меня можно было оттащить только канатом. Чародейка истосковалась по обычному общению. Теперь я знал, кто она есть на самом деле и потому Полине не нужно было постоянно контролировать себя и следить за каждым словом. Она рассказывала мне, как познакомилась с Карелла, об интригах внутри Гильдии магов, давала краткие, но емкие характеристики своим коллегам... В общем - масса занимательной, но абсолютно бесполезной информации.
   До Сиута мы добрались хоть и без особых приключений, но и не совсем гладко. Цверги встретили нас радушно, но их радушие продолжалось ровно до того момента, пока обнаружилось, что нам от них что-то нужно. Эти сволочные недомерки сразу же разучились понимать человеческую речь и что-то кашляли на своем наречии, доводя меня до белого каления. Не помогали даже вверительные грамоты. Я уже почти решил поубивать всех этих коротышек, хотя, конечно, понимал, что это решение не является лучшим. Тогда на помощь пришел Марек и уладил все вопросы минуты за три.
   - Что ты им пообещал?
   - Я пообещал, прекратить все поставки продовольствия. Ни крошки не получат. А сами они ничего выращивать не хотят. Только землю зря ковыряют.
   - Ну-у... спасибо, что ли.
   - Пожалуйста. Это самое небольшое, что мы можем для вас сделать. Я не знаю, зачем вам в Сиут, но пусть вам сопутствует удача во всем.
   ***
   В Сиуте Полина отправилась в банк (у нее и здесь счет был), а Виктор отправился по своим делам. С собой он прихватил Эрлика. Судя по выражению лица нагуаля, ему эта идея не очень нравилась, но, тем не менее, он пошел. Интересно, а чем Карелла его-то заинтересовал? Эрлик не был похож на парнишку, который верит в сказки.
   Мы вчетвером остались в гостинице. Туристического зуда никто не испытывал. Не то, знаете ли, место. Мне доводилось бывать на кладбищах и повеселее. А тут еще был запах. Я спросил о нем у Полины.
   - Слуг тут найти трудно. Некроманты пользуются услугами зомби. Некоторым из них уже сотни по две лет...
   - Хватит. Я не особо любопытен.
   Вобщем, мы сидели и ждали.
   Виктор влетел в комнату с такой скоростью, будто за ним гнался целый город.
   - Пойдемте... скорее... он был здесь.
   - Единственное место, куда я могу с вами пойти - это портал, который ведет подальше отсюда.
   - Как? Но вы должны!
   - Ни хрена я вам не должен, Карелла. И никуда с вами не пойду. Я уже и так зашел с вами гораздо дальше, чем собирался. Я хочу убраться отсюда и чем скорее, тем лучше.
   - Вы не понимаете! Вам нужно с ним поговорить. Мне он ничего не скажет и мы просто не узнаем куда нам двигаться.
   - Кто этот "он"?
   - Тутошний бургомистр. У них вообще-то его называют магистром.. Его зовут Шайс. Он разговаривал с вашим отцом, но о том, куда он направился, скажет только вам.
   - Почему это?
   - Так приказал ваш отец...
   - Видать, папаша стал большой шишкой, если приказывает магистрам-вампирам...
   - Ну, может быть, я неправильно выразился... Попросил...
   Появился Эрлик с Полиной.
   - Что вы так долго?
   - Он не хочет идти.
   - Тьфу на вас, Карелла. Наверняка в школе вы были очень прилежным учеником и хорошим мальчиком. Поэтому вас не отец порол, а одноклассники лупили. Небось, даже "темную" устраивали. Спорим?
   - Вы идете, или нет?
  -- А если я скажу "нет", вы от меня отстанете?
  -- ***
   При свете дня Сиут выглядел еще хуже, чем ночью. Да и сам день был такой, знаете ли... относительный...
   - Почему тут темень такая? Сейчас два часа пополудни, должно быть посветлее...
   - В таком месте строили. Зимой тут вообще солнце не показывается. Они не особо свет любят.
   - А некроманты?
   - А у них что, выбор есть? В других городах некроманты просто вне закона.
   Дома больше всего походили на коробки из-под обуви и были сложены из черного, как уголь камня. Лично мне эта картина настроения не добавляла. Хорошо, хоть жителей на улицах почти не было. Наверное, спали в своих гробиках. Я так догадывался, что у них сейчас глубокая ночь. Наконец мы подошли к зданию, похожему на прочие, как единоутробный близнец. Ступени круто спускались вниз, и я сразу вспомнил заведение, в котором прошла наша первая встреча с Виктором.
   - Бургомистр мог бы построить себе жилье получше, чем подвал для хранения картошки.
   Карелла злобно посмотрел на меня, но смолчал.
   Черт его знает, сколько мы спускались вниз. Я насчитал двадцать три поворота, но не исключено, что некоторые мы прошли по два раза. В огромной комнате, куда мы в итоге попали, горела крохотная лампа. Света она почти не давала, лишь позволяла угадывать общие очертания предметов. Карелла, Эрлик и Полина подошли к ней, а я остался стоять у входа.
   - Подойдите к свету, - голос был молодым, звучным и от него мороз по коже шел. Он звучал как бы отовсюду. - Я прекрасно вижу в темноте, а вам так будет удобнее.
   К свету значит. Хорошо. Если бы он сказал мне пуститься вприсядку и при этом петь песенку о храбром Торби, который ушел в море и там утонул на хрен, то я и это, наверное, сделал бы, не раздумывая. Есть моменты, когда о гордости приходится забыть.
   - Ваш отец будет ждать вас в Фаро. Бар "Лопух и Улитка" в Среднем городе. Знаете, где это?
   - Найду, не маленький. Откуда у вас такая уверенность, что это мой отец и откуда вы его вообще знаете? - я считал, что его накрутил Виктор, но голос меня удивил.
   - Вашего отца я знаю давно. Очень давно. Уже не помню, сколько лет. Никогда не следил за вашим летоисчислением. Мы с ним неоднократно оказывали друг другу различные услуги, и он никогда не относился к нам, как к врагам. Я думаю, что эта услуга будет последней. Его время на исходе, - на краю света и тени мелькнуло лицо. Я ожидал увидеть монстра, но бургомистр Сиута оказался довольно привлекательным молодым человеком, разве что чересчур бледным. Его зубы я не разглядел. - Что касается отцовства, то мне нужно было вас почувствовать, чтобы убедиться в этом. В том, что Владислава разыскивает именно его сын.
   - Владислава?
   - Под этим именем я когда-то его знал. И до этого и потом у него было еще много имен, но я предпочитаю называть его именно Владиславом. С этим именем у меня связаны личные воспоминания, и мне его легче запомнить.
   - Владислав, так Владислав. Вы убедились, что я - это я. Теперь мы можем идти?
   - Ступайте. Лампу можете забрать с собой. На входе вам передадут две тысячи золотом. Это плата за услугу, которую вы оказали нашему городу. Я имею в виду сбежавших преступников. Я надеюсь, что вы запомните, что я был другом вашего отца. Другом, насколько это возможно при данных обстоятельствах. - В его голосе мне почудилась ирония. - Мы будем рады видеть вас у себя в гостях, если у вас возникнет такое желание.
   - Спасибо, но лучше уж вы к нам. - На этот раз лица не было видно, но я почувствовал, что вампир улыбается.
   - Возможно. Когда-нибудь. До свидания.
   Когда мы выбрались, то я наконец-то перевел дух.
   - Как-нибудь я припомню вам этот визит вежливости, Карелла.
   Виктор только сглотнул и судорожно кивнул. Выглядел он едва ли не бледнее вампира, а пальцы ходили ходуном. Я вспомнил, что о нем говорила Полина при нашем знакомстве. Уверен, что Карелла боялся этого визита еще больше меня, но что-то в нем сидело такое, что заставляло его двигаться дальше вопреки своему страху. Сложно понять, как можно так беззаветно любить деньги.
   Мы забрали остатки нашей компании и убрались из Сиута еще засветло.
   ***
   - А я вам в сотый раз говорю, что мне нужно увидеться с Юлом!!!
   - А я вам в сотый раз отвечаю, что вам вначале нужно увидеться с вашим отцом!!!
   Мы с Карелла орали друг на друга уже минут пятнадцать. Остальные вначале пытались нас утихомирить, а сейчас, рассевшись в кресла, смотрели на бесплатное представление. Эрлик увлеченно жевал краюху хлеба, а Полина красила глаза, прислушиваясь к нашим воплям.
   Даже не знаю - из-за чего я так завелся. Наверное из-за того, что город Фаро за время моего отсутствия совсем не изменился и я только-только начал понимать, что же потерял на самом деле. И во всем этом был виноват Виктор.
   - Ладно, - сказал я, - хватит народ веселить. Все. Вечером идем на встречу с Владиславом.
   Карелла недоверчиво посмотрел на меня. Он подстригся, побрился и надел более-менне приличный костюм. Теперь его было не стыдно впустить хотя бы в прихожую. Однако сейчас лицо у него было красным, а глаза - злыми.
   - Ну-ну...- только и сказал.
   После этой содержательной речи они с Эрликом быстро собрались и куда-то ушли. Я лег на кровать. Надо бы снять сапоги, но мне было лень. Алиса и Альф уселись рядком напротив меня. Точь-в-точь котята на заборе. Молчали они долго, я даже начал задремывать.
   - Питер, - осторожно сказала Алиса.
   - М-м-м?
   - Ты не переживай так. На самом деле все будет хорошо.
   - Да я и не переживаю. Пусть Виктор переживает.
   - Это ведь на самом деле нормально - иметь семью.
   Я непонимающе уставился на нее.
   - Ну... ты ведь сегодня встретишься со своим отцом.
   - Алиса, эта встреча должна была произойти четверть века назад. Собственно говоря, самого расставания не должно было быть. Сейчас уже поздно говорить об этом. Худо-бедно, но без отцовской любви и опеки я обходился всю свою жизнь, так что никакого священного трепета от предстоящей встречи я не испытываю. Я видел отца четыре раза и до сих пор не знаю - было ли это наяву или он мне приснился. В три года он сдал меня в Королевскую школу боевых искусств, оплатив весь курс обучения авансом. Когда мне было четыре или пять, меня привезли на его похороны. Я не очень много знаю о семейных взаимоотношениях, но думаю, что любящие отцы так не поступают.
   - У него могли быть свои причины на это.
   - Точно. А у меня есть свои причины не испытывать сыновних чувств по отношению к нему. То, что я поступил в Академию, а не оказался на улице, в трущобах... то, что я выжил в этой войне - не более, чем счастливое стечение обстоятельств. Случай. Так что отстань от меня со всеми этими проповедями о семейных ценностях. За последние двенадцать лет я столько всего видел и столько всего наворотил, что словами пронять меня невозможно. Если не веришь, то спроси кого-нибудь о резне в Хаттори. Тебе обязательно расскажут - будешь потом детей своих пугать.
   Я отвернулся к стене и стал думать, что в последнее время я и впрямь стал какой-то раздражительный. Может Алиса не так уж и не права? Алисин голос за спиной тихо произнес: " Я уже спрашивала..." Я никак не отреагировал и вскоре они все ушли.
  
   Виктор был возбужден, как щенок фокстерьера при виде лисьей норы.
   - Все идет отлично! О нас тут, по-моему, просто забыли. И о ячейках тоже. Все следят друг за другом и никто ничего не знает конкретно. Пойдемте, нас ждут.
   После дневного сна голова была тяжелой. Заводиться с Виктором по новой не хотелось. И так уже наговорил... Алису обидел... Наверное обидел. Она женщина с изрядной долей эльфьей крови, а тут и в логике нормальных баб разобраться невозможно. Так что, что она там думает - никому не известно.
   - Пойдемте-пойдемте... Дайте только лицо сполоснуть. Какой никакой, а родственник, надо прихорошиться перед встречей.
   ***
   Бар "Лопух и Улитка" сверкал чистотой. Тут даже Юл не смог бы придраться. При этом он был достаточно уютным. Мы прошли через весь зал, и Виктор открыл неприметную дверь в стене.
   - Заходите.
   Я зашел. Небольшой кабинетик был рассчитан человек на шесть-восемь. Никаких излишеств, но вся обстановка выглядела весьма дорого и респектабельно. Посредине комнаты находился сервированный стол, а за столом, спиной ко мне, сидел человек. Мне были видны только его широкие плечи и густые, абсолютно белые волосы, собранные в "конский хвост", хотя скорее подошло бы название "хвостик пони".
   - Проходите, не стесняйтесь, - сказал он, не оборачиваясь. - Вы его привели?
   Я уже успел сделать несколько шагов, но при этих словах остановился. Где-то там внутри тяжело заворочалось нехорошее предчувствие.
   - Вообще-то я не слон, чтоб меня на веревочке водили. Сам кое-как добрался.
   Человек, сидевший за столом, вскочил с прытью, которой я никак не ожидал, учитывая его вроде бы преклонный возраст.
   Старым он не выглядел, хотя в седой шевелюре не было ни единого темного волоска. В аккуратно подстриженной бороде и усах - тоже. Морщин было немало, но они были не стариковские - как мелкая сеточка, наброшенная на лицо, а резкие, крупные, будто их вырезали по дереву один раз и уже навсегда. Суровое такое лицо. Жесткое. Чуть прищуренные глаза янтарного цвета делали его похожим на какую-то диковинную хищную птицу. Или волка. У меня не такие глаза. И нос у меня не такой большой. И вообще я на него не похож. Короче ничем не напоминал мне этот человек моего отца, каким я его помнил (или представлял?).
   - Питер? - Его глаза за какую-то долю секунды осмотрели меня от макушки до пяток и зажглись изнутри мягким светом. В них заплясали золотистые искры. - Ну, здравствуй... сын.
   Он развел руки, будто ожидая, что я брошусь к нему в объятья. Этого я делать не собирался.
   - Думаю, что обниматься нам не стоит. Нет у меня такой привычки - обниматься с незнакомыми мужиками.
   Мне казалось, что он должен обидеться. Ничуть. Улыбка стала еще шире и руки опустились.
   - Правильно. Торопиться нам некуда. Только убери руку от моего меча. А то наша встреча со стороны выглядит какой-то напряженной, - он подмигнул.
   - Вашего меча? - Внезапно мне в голову пришла идея. - Что выгравировано на лезвии?
   - Надпись. "Дум спиро, спэро". Это латынь - древний язык, которого никто из вас не знает. Даже Виктор, хотя он по праву может считаться одним из самых образованных людей вашего мира.
   Один из самых образованных людей вместе со своим оруженосцем и дамой сердца, закрыв дверь, внимали нашему разговору.
   - И что она означает?
   - Пока дышу, надеюсь. Так, кажется.
   Не так уж и плохо.
   - Ну что ж, господа, рассаживайтесь и давайте побеседуем.
   Фокус был нехитрым. То, что меч фамильный, известно было многим. Тому же Виктору, кстати. Да и догадаться об этом несложно. Надпись мог видеть кто угодно, а поскольку язык древний, то "спиро" там или не "спиро" - кто его знает. И перевод тоже относительный. Был бы я скотоводом с равнин, мой новоявленный папа изрек бы другую мудрость. Что-нибудь вроде "У кого больше, тот и богаче". Тоже нормально звучит.
   - Итак. - Валентин взял штурвал беседы в свои руки. - Вы меня разыскивали. Разыскивали долго, упорно, и, наконец, нашли. Не думаю, что у вас получилось бы это, но вы обнаружили моего сына раньше, чем это сделал я...
   - Стоп. - Я хлопнул ладонью по cтолу. - Почему вы решили, что я - ваш сын? Лично у меня большие сомнения на этот счет.
   - Я многое забыл из того, чему меня в свое время учили, но генетическую экспертизу провести еще в состоянии. Но поскольку опять-таки никто из вас не знает, что это такое, то и служить доказательством для вас это не может. Что же касается меня, то мне больше доказательств не требуется. Я увидел тебя, и все возможные вопросы отпали сами собой.
   - Почему это? Я не больно-то похож на вас...
   С той стороны, где сидела Полина, раздался какой-то странный звук. Я повернул голову. Чародейка сосредоточенно смотрела в крышку стола, будто надеясь просмотреть там дырку. Лицо у нее было красным.
   - Я что-то не то сказал, Полина?
   - Я...
   Она со всхлипом набрала побольше воздуха в легкие и захохотала. Я поглядел на Виктора. Он тоже едва сдерживался, чтобы не засмеяться, но при этом ухитрялся выглядеть смущенным. Даже у Эрлика уголки губ были подняты вверх, что означало совсем уж крайнюю степень веселья по шкале эмоций нагуаля. Владислав был невозмутим, но, похоже, тоже понимал, в чем дело. В роли дурачка выступал только ваш покорный слуга.
   Полина отсмеялась, вытерла выступившие слезы и сказала:
   - Ну и болван же ты, Виктор.
   И обращаясь к Владиславу:
   - Простите. Не смогла сдержаться. Он мне плешь проел своими "...а если.." и "...а вдруг...". Я не знаю, что такое эта ваша экспертиза, но полагаю, что она не понадобится. А как ты думаешь, Виктор?
   - Нет, ну сейчас я вижу, но когда я у тебя спрашивал...
   - Когда ты у меня спрашивал, я не видела Владислава.
   - Эй, вы не забыли, что я еще здесь?
   - Прости, Питер. После встречи с вашим отцом у Виктора появилась навязчивая идея, что он где-то ошибся и вы - не тот, за кого он вас принимает.
   - Ну?
   - Что "ну"? Вы в зеркало давно смотрели?
   - Хорошо, давайте пока оставим этот вопрос, - вмешался в разговор Владислав, - а то он далеко может нас завести. - Вернемся к вам, Виктор. Я догадываюсь, для чего вы меня разыскивали, но предпочел бы услышать это от вас. Итак?
   Виктор смешался от прямого вопроса. Он беспомощно поглядел вначале на меня, затем на Полину, но помочь ему мы ничем не могли. А я, кроме того, и не хотел.
   - Я... я...
   Наконец он собрался с духом и выпалил:
   - Я хотел бы узнать, где хранятся энергоячейки, необходимые для активизации портала.
   - Любопытство не порок, но сгубило многих. Зачем вам это? Зачем вам знать, где находятся энергоячейки? Хотите продать? Так вы, вроде бы, до недавнего времени не бедствовали? Сейчас похуже, конечно, но вы все еще можете вернуть.
   - Мне нужны эти ячейки, - угрюмо сказал Виктор.
   - Жаль. Жаль, потому что никаких ячеек не существует.
   - КАК?
   - В принципе. Не существует в принципе. Это миф.
   - Вы лжете.
   - Мне нет смысла лгать. Вы - далеко не первый человек, который их разыскивает. И даже не первый человек, который меня находит.
   - Кто еще вас нашел?
   - Это было настолько давно, что для вас не может иметь никакого значения. Суть в том, что никто из тех людей мне не поверил, и в итоге все очень плохо закончили. Мне не хотелось бы, чтобы вы повторили их судьбу. Вы мне симпатичны. Правда. Симпатичны, несмотря на то, что, собирались силой принудить меня к сотрудничеству, используя Питера, и даже вот привели с собой Эрлика. Должен вас предупредить, что я прожил очень долгую жизнь вовсе не потому, что регулярно устраивал свои похороны и прятался на окраинах Федерации. А фехтованию меня обучал еще Зори Хензо - покойный дед Эрлика. Так что лучше не думайте о том, о чем вы сейчас думаете.
   - Я вовсе не собирался...
   - Не собирались, но и не исключали подобный вариант. Вы игрок и максималист Виктор. Вы ставите на карту все и если выигрываете меньше чем весь мир, то считаете, что проиграли. Оставьте это. Плюньте. Возвращайтесь домой. Отсудите свое состояние. Женитесь на Полине, заведите детей. Живите спокойно. Энергоячеек нет. Нет, и никогда не было.
   Полина с надеждой смотрела на Виктора, который был побежден, но не сломлен. С яростью взглянув на Владислава, он заговорил тихо, чеканя каждое слово:
   - Я вам не верю. Вы лжете, и ячейки существуют. Должен был оставаться способ открыть портал для эвакуации. Хорошо, сейчас ваша взяла. Я не могу заставить вас сказать мне, где они, но кроме меня будут и другие. Они наймут чародеев, раскрошат ваши мозги в труху и достанут оттуда все, что захотят.
   - Ни черта они оттуда не достанут, кроме того, что я вам уже сообщил. Но вы мне не ответили на вопрос - зачем вам ячейки? Простите, но я не верю, что вы хотите их продать. Вы были достаточно богаты и без того. Зачем вам эта головная боль? Вы практически потеряли свое состояние, не поленились обзавестись кучей могущественных врагов... Ради чего все это? Цель?
   - Я хотел открыть портал на Терру... - голос Виктора был сухим и бесцветным.
   Вот это номер! Я, Полина и Эрлик переглянулись. Даже нагуаль выглядел удивленным. Виктор был просто напичкан сюрпризами.
   - А это зачем?
   - Не ваше дело.
   - Ошибаетесь. Все-таки Терра - мое родное измерение, так что некоторым образом это и меня касается.
   - Я знаю. Полковник исследовательского астрофлота Александр Блок, так ведь?
   - Так. Вы проделали огромную работу, но, к сожалению, у вас была изначально неверная установка. Хотите узнать настоящую историю?
   - Да.
   - Вам не нужен портал, ведущий на Землю. Поверьте, я знаю, что говорю. Та Земля, о которой вы читали и которую представляли себе, не имеет ничего общего с той, которая действительно существует. Мы основательно изгадили с вою планету. Выжали из нее все, что только можно было выжать, и только после этого начали задумываться о том, как жить дальше. К этому времени и относится возникновение исследовательского астрофлота. Запас энергии у нас был практически неограничен - наши ученые научились добывать ее буквально из всего. Лет за пятьсот до этого были открыт способ активизации резервов человеческого организма и любой мог жить практически вечно. Но господь бог не лишен иронии. Люди всегда мечтали о вечной жизни, а, получив ее, не знали, что делать с таким подарком. Понятно это стало только лет через двести, когда прокатилась волна самоубийств среди тех, то первыми прошел курс долгожительства. Но к тому времени на Земле уже находилось больше пятнадцати миллиардов людей, и большая часть из них не собиралась умирать. Неограниченный запас энергии не поможет, если не хватает пищи, если вода отравлена и сам воздух, которым вы дышите, медленно убивает вас. Мы искали подходящие планеты, основывали там колонии, вели разработки полезных ископаемых, выращивали пшеницу и прочие культуры. Постепенно привели в порядок и свою планету.
   Сколько себя помню, я всегда хотел быть астронавтом. В итоге им я и стал. К тому времени курс долгожительства могли проходить только астронавты, колонисты и крупные ученые. Обучение специалист стоило дорого, а дальние походы могли продолжаться десятилетиями, и при этом результат никто не гарантировал. Я участвовал в семи дальних походах, но не нашел ни одной пригодной планеты. Не повезло. Но в общем-то это было неплохое время для Земли. А потом начался вооруженный конфликт с Церерой. Парадокс! Мы постоянно разыскивали в космосе следы разумной цивилизации, а когда наконец обнаружили ее, то не распознали и принялись изо всех сил уничтожать. Уже потом я понял, что церерцы проявили по отношению к нам огромное терпение и фантастическое милосердие. Они оказались более цивилизованными, чем мы. Конфликт продолжался три месяца и мы потерпели поражение по всем направлениям. Я командовал штурмовым кораблем. Двенадцать боевых вылетов и двенадцать раз меня сбивали. После завершения боевых действий астрофлота у нас не осталось. Ни исследовательского, ни какого-нибудь другого. Выход в космос нам был заказан. И это мы еще дешево отделались. Нас могли просто уничтожить. Более того - мы-то по отношению к церерцам поступили бы именно так. Но они просто оставили нас в покое. Что случилось с нашими колониями, я не знаю. У большинства их них были более чем приличные шансы выжить.
   К тому времени мы уже знали об искривлении пространства. Правда, наши знания тогда, да и потом тоже, больше походили на ваше волшебство. Просто это работало, а как и почему - никто не знал. Когда-то на Земле жил ученый Альберт Энштейн, который утверждал, что различия между прошлым, настоящим и будущим - не более чем иллюзия. Может быть это и верно. Может ваша Лимба - это прошлое или будущее Земли. Может - другая планета. Может - другое измерение. Никто не знает. Когда мы еще бороздили космос, многие пилоты находили такие точки, проходя через которые, корабль оказывался как бы вне известного нам пространства. Позже этот феномен стали называть гиперпрыжком, хотя на прыжок это ничуть не походит. Скорее на нырок. Вроде того, как игла прошивает лоскут материи и выходит с другой стороны. Когда мы проиграли войну и потеряли выход в космос, кому-то пришла в голову идея, что такие точки могут находиться и на поверхности планеты. Первую точку искали очень долго, а нашли совершенно случайно. Потом, когда технологию отработали, подобные находки стали обычным делом. Всего нашли более тридцати точек перехода, но из них только четырнадцать могли хоть чем-то быть нам полезными. При этом девять из этих миров уже были населены. Хорошо, что у нас в этот раз хватило ума не ввязываться в драку - неизвестно, как бы она закончилась. Лимба считалась необитаемым местом. И очень перспективным. Приятный климат, густые леса, много зверья, практически сразу обнаружили каменный уголь, руду, некоторые редкоземельные металлы. Тогда мы еще не знали об эльфах, гномах и прочих. Но, когда узнали, проблем не возникло. Они ведь тоже не коренные жители Лимбы...
   - Как?
   - А вы что, думали иначе? Нет. Они попали сюда точно так же, как и ваши предки. Правда, попали гораздо-гораздо раньше. Теперь о ваших предках. Вначале мы думали действовать точно так же, как и при колонизации планет, но очень скоро стало понятно, что квалифицированных специалистов попросту не хватит. Понимаете, ведь больше не надо было тратить годы на перелет, на доставку необходимых грузов... Прошел через Врата - и ты уже здесь. А Лимба была лучшим из всего, что мы когда-либо находили. Тогда сюда стали посылать добровольцев. Но и они скоро закончились. Люди не очень охотно расстаются с удобствами и достатком ради тяжелого труда и жизни, полной опасностей.
   - Тут довольно спокойно.
   - Сейчас спокойно. В то время тут было довольно много всякой неприятной живности. Так вот, когда желающих не осталось, кому-то из правительства пришла в голову блестящая идея отправлять сюда заключенных. Что-то вроде ссылки.
   - Это было довольно опрометчиво с вашей стороны...
   - Тогда мы так не думали. На Земле, в свое время, это была обычная практика, которая, кстати, давала очень хорошие результаты. Так вот - вначале сюда ссылали убийц, насильников, бандитов... Потом - воров, взяточников, мошенников, карманников, просто хулиганов... А затем пришел черед политических заключенных. На Земле начались смутные времена. Правительство сменялось чуть ли не ежегодно и каждое новое первым делом арестовывало предыдущее и в полном составе высылало на Лимбу. А заодно и всех его сторонников. Я, кстати, знал вашего пра-пра-пра...не знаю, сколько раз "пра" деда.
   - И за что же его выслали? - с любопытством спросил Виктор.
   - За мошенничество. Он был карточным шулером и появился на Лимбе, имея при себе только колоду карт, бутылку водки и полный карман зубочисток. Очень любил зубочистки жевать, - Блок усмехнулся далеким воспоминаниям. - Я запомнил его потому, что проиграл ему охотничий нож и пару отличных ботинок. Ботинок у него не было. Появился тут в одних носках. Но зато при галстуке и в дорогущем костюме.
   - Это у них семейное, - флегматично заметил я.
   Виктор выглядел смущенным. Узнал, понимаете ли, о своих корнях. Полина весело на него поглядывала, и я мог только догадываться, сколько ехидных замечаний придется выслушать Карелла. Мне же было откровенно скучно - никогда не любил историю. Эрлик, похоже, тоже скучал, но по его виду никогда ведь не скажешь наверняка.
   - А вы-то сами как тут оказались?
   - Я к тому времени уже довольно долго работал здесь.
   - Кем?
   - Капитаном охраны периметра Лиа Фаль. Все специалисты жили в городах и под охраной.
   - Боялись вы нас, да?
   - Сюда, знаете ли, не мальчиков из церковного хора посылали. Бояться - не боялись, но опасались. Тут ведь уже черти-что началось. Народу много, но никто не работает. А тех, кто работает, потом грабят, чтобы обменять плоды их трудов на товары с Земли. Так что мы остались с тем же, с чем и начали - колонисты и добровольцы. Только теперь их надо было охранять. Мы построили на Лимбе больше сорока порталов, которые доставляли в Лиа Фаль продукты, полезные ископаемые, древесину и вообще все, что было необходимо Земле.
   - Как больше сорока?
   - Ну, здесь пятнадцать... на том берегу океана...
   - Какого океана?
   - Вы его называете морем Рифф. Виктор, расстояние отсюда и до другого берега гораздо больше, чем вы можете себе представить. Даже если ваши корабли и дошли туда, то вряд ли могли вернуться обратно. Это при том условии, что они захотели бы возвращаться.
   - Вы знали о кораблях?
   - Знал. Именно поэтому я с вами и разговариваю. Вы мне нравитесь. В вас сидит дух исследователя и первопроходца - дух, который люди на Земле давно потеряли, а люди на Лимбе еще не приобрели. Вы чем-то похожи на меня. Вернемся к нашей теме. До поры до времени все шло неплохо. Разбойничьих шаек было много, но города они не трогали. Их оружие не шло ни в какое сравнение с нашим, и они это знали. Еще бы два-три поколения и все успокоилось бы. Новые ссыльные перестали поступать - единое государство на Земле тихо-мирно распалось на две сотни мелких и людей стали ценить больше. И тут появился Ле Пен. Естественно, он появился гораздо раньше, но никто о нем не знал. Я до сих пор не знаю, кем он был. Наверное, военным, потому что вся операция была организована просто блестяще. Наверняка - прекрасным организатором и выдающимся лидером, и, кроме того - человеком безумной храбрости. С мечами и копьями идти на крупнокалиберные пулеметы - для этого нужно или не иметь мозгов, или не иметь нервов. Скорее всего, у Ле Пена был осведомитель в охране периметра, потому что мятежники знали все - служебные инструкции охраны, расписание смен караулов, местонахождение часовых, ключевые точки, которые необходимо захватить, знали даже где отключается охранная система и как ее отключить. У них было всего секунд десять-пятнадцать пока система отключена для смены пароля. Им этого хватило. Я был капитаном охраны, поэтому наше поражение - это моя вина, но я не могу не восхищаться этим паршивцем. Он побил меня по всем правилам. Жаль, что его убили при штурме. Я бы почел за честь иметь такого друга.
   - Друга? Он же наверняка хотел вас убить...
   - Ну и что? Я тоже хотел его убить. Когда вы проживете чуть подольше, Виктор, то поймете, что победа или поражение - это мираж. Химера. Фикция. Самое главное - как ты играешь. Он играл честно и победил. Я играл честно и проиграл. Никто не виноват, просто так сложилось. Тем не менее, мы все-таки успели взорвать порталы, по крайней мере с этой стороны моря. Я взорвал свой проход...
   - Зачем? Ну зачем вы это сделали! - отчаяние Виктора было неподдельным.
   - Чтобы уничтожить архивы, документацию. Чтобы никто из ссыльных никогда, ни при каких обстоятельствах не вернулся назад. А вы хотели бы, чтобы я позволил всей этой банде ринуться на Землю? Я был офицером, и это был мой долг. Вы не хуже меня знаете, что такое долг.
   Карелла был уничтожен. Раздавлен и размазан. Его жизнь потеряла смысл. Чтобы не смотреть на него в этот момент, я перевел взгляд на Полину. Она тоже прятала глаза. И Эрлик.
   - И что, его никак нельзя... ну... восстановить как-нибудь? Вы же специалист.
   - Я специалист другого профиля. Но послушайте, что я вам скажу, Виктор. Сейчас Земля - не то место, куда бы вы хотели попасть.
   - Откуда вы знаете?
   - Там была война, а наши войны не похожи на те потасовки, которые происходят здесь. Прости, Питер, я только хотел сказать, что оружие у нас было несколько иное и после его применения той Земли, о которой читал Виктор, больше нет. Осталась пустыня, немного оазисов, где живут люди и... не только люди. И все они завидуют мертвым. Это не то место, Виктор, поверьте.
   - Откуда вы знаете?
   - Я там был.
   - Когда?
   - В последний раз - лет триста назад.
   - Как? Вы же сказали, что портал уничтожен.
   - Я не сказал, что портал уничтожен. Я сказал, что уничтожен проход к нему. Дело в том, что проход - огромный тоннель, заканчивался в Лиа Фаль, а начинался в горах.
   - А почему в горах?
   - Потому что. Нельзя перенести точку входа-выхода в любое место по желанию. Она или есть там, где есть, или ее нет. Третьего не дано. Когда я взорвал проход, то считал, что через два-три месяца тут появится комиссия с Земли, чтобы узнать, что произошло и эвакуировать выживших граждан. Ничего подобного. Я, было, собрался сам туда отправиться, но тут объявили сезон охоты на оставшихся в живых жителей городов... Впрочем, это вы и без меня знаете. В школе это проходят, а неграмотных тут нет. Мне пришлось скрываться. Довольно долго скрываться. За все это время с Земли никто так и не появился. Поэтому, когда опасность миновала, я сразу же отправился туда.
   - Каким образом? У вас что, какой-то частный портативный портал есть?
   - Не совсем так. Первое время мы использовали врата, деятельность которых требовала энергии. Но это оказалось невыгодным, потому что их постоянно приходилось держать открытым из-за большого грузопотока. Тогда мы просто пробили постоянный проход. Просверлили дыру между измерениями. Сделали дверь. Основной проход от врат до Лиа Фаль был огромным тоннелем с курсирующим там... называйте это составом. Поездом. Но кроме основного существовал и служебный ход. Не такой удобный, не такой роскошный и довольно сложный. Я отправился на Землю, но оказалось, что это путь в никуда. Земли больше нет. Не знаю, из-за чего все началось, кто начал первый, а кто только оборонялся, но в общем-то это и неважно. Погибли и те и другие. Все сестры получили по серьгам.
   - Когда это было?
   - Я попал туда лет через сто после восстания Ле Пена. В то время там было еще опасно находиться, но я и попозже пару раз наведался. Оказалось, что кое-кому все же удалось выжить. Видимо они готовились - строили какие-то бункеры, купола, схороны, делали запасы. Я не улетал далеко от прохода, но все-таки увидел даже два города...
   - Какие они?
   - Знаете, Виктор, вам бы они даже понравились. Они бы вас поразили. Но я-то помнил ту Землю... А эта была даже не пародией, а каким-то злым шаржем. На ней мне места не было. Я вернулся. Там не осталось ничего моего, а здесь у меня были друзья, пусть хоть на время, была любимая женщина, был сын...
   - Я так понимаю, что сын - это я?
   - Нет, Питер, в то время - нет. У меня за всю жизнь было много детей. И всех их я пережил. Привыкнуть к этому невозможно, но можно перетерпеть. Ты - мой последний сын. Возьми, - он протянул мне что-то белое.
   - Что это?
   - Твоя мать.
   С плоского металлического прямоугольника белого цвета на меня смотрело лицо девочки лет семнадцати-восемнадцати. У нее были черные вьющиеся волосы и огромные печальные глаза, которые в сочетании с чуть приподнятыми уголками губ давали какой-то странный эффект. Я даже головой затряс.
   - Она на всех производила такое впечатление. Просто околдовывала. Может у нее была частичка эльфьей крови, не знаю. На этом фото ей тридцать пять, и я прожил с ней уже пятнадцать чудесных лет. Она не должна была умереть! - Блок опустил кулак на столешницу с такой силой, что посуда подпрыгнула. - Я лучший врач в этом сраном измерении! Я забыл о медицине больше, чем ваши ветеринары когда-либо будут знать. И я отлучился на три дня. Всего на три дня! Она не должна была рожать так рано! И эти идиоты не придумали ничего лучше, как послать за деревенским пьяницей! Да любая баба...
   Он махнул рукой и посмотрел на что-то за моей спиной.
   - Она похожа на вас, Питер, - произнес голос Полины из-за моего левого плеча.
   - Да, есть немного, - голос Виктора из-за правого.
   - Вас послушать, так каждый человек в Федерации на меня похож.
   На самом деле, неизвестно почему, но мне было приятно.
   - Возьмите, - я протянул портрет Блоку.
   - Оставь себе. Она была бы рада. Она очень ждала твоего появления.
   - Как ее звали?
   - Юта. Юта Блок, в девичестве - Юта Луис.
   - Вы покажете мне, где находится портал? - Виктор снова взял быка за рога.
   - Зачем вам это? - мысли Блока блуждали где-то далеко.
   - Это же целый мир! Целый мир, населенный людьми. У нас есть полезные ископаемые, пища, вода, а у них есть технологии. Такие технологии, до которых нам расти и расти. Да и то неизвестно - дорастем ли.
   - Господи, Виктор, да вы хоть бы Лимбу освоили! Копошитесь на крохотном пятачке земли и считаете, что владеете вселенной. Смешно, ей-богу... Да вам только для того, чтобы на тот берег океана перебраться, понадобится лет сто, не меньше. А ведь там тоже должны быть люди и не только люди, кстати. Вы же и понятия не имеете, какие расы еще населяют Лимбу.
   - Тем более нам нужны новые технологии.
   - Чтобы скрутить всех в бараний рог?
   - Чтобы быть первыми среди равных. Вы прекрасно видите, что людей никто серьезно не воспринимает.
   - А вы сделаете большую пушку... ну, в вашем случае - дубину и заставите всех воспринимать вас серьезно?
   - Почему сразу дубину?
   - Потому что я прожил достаточно долго, чтобы немного разобраться в своих соплеменниках. Без дубины не обойдется.
   - Значит, вы не скажете, где портал?
   Блок задумчиво закусил нижнюю губу.
   - Скажу. Почему нет? Возможно, это огромная глупость, может - нет. Но в одном я уверен абсолютно точно: и для Лимбы, и, главное - для Земли второго такого шанса не будет много тысяч лет.
   - Почему?
   - Из старых сотрудников остался только я и мое время на исходе. В свое время я подтверждал курс долголетия каждые пять лет и делал это в течении очень долгого времени. Запас прочности у меня оказался поболе, чем у других, но все-таки не безграничен. Так что мне осталось лет десять, а может и того меньше. Если бы я возобновил курс, то протянул бы больше, но тут нет необходимых препаратов. После того, как я умру, никто не будет знать, где находится проход. Вы открыть его не сможете. Люди с Земли... Их мало, они раздроблены и сейчас их волнуют совсем другие проблемы. Вы поможете выжить им, они помогут вам. Может, они захотят перебраться сюда, потому что там жить невозможно. Так что я помогу. Мы отправляемся завтра утром.
   - В смысле, уже сегодня?
   - Нет, завтра. Сегодня у меня здесь дела.
   - Куда мы направляемся? В Лиа Фаль?
   - Да, но там мы долго не задержимся. Нам нужно попасть на побережье - в Марракеш или Вейонес. Конечно, удобнее было бы отправиться сразу в Карт Луг, но у меня остались кое-какие дела, которые необходимо завершить.
   - Может стоит воспользоваться сиутскими порталами? Вышло бы намного быстрее.
   - Нет. Никогда не связывайтесь с вампирами. Без крайней необходимости никогда не связывайтесь. Отправимся по отдельности. В Лиа Фаль остановитесь в Центре. Гостиница "Золотая мышь". У вас есть деньги?
   - Ну-у...
   - Возьмите, - тяжелый мешок опустился на стол. - За пятьсот лет сколотить состояние смог бы даже ленивый. Не ищите меня в столице - я сам вас найду. Опасайтесь Стерна - он серьезно настроен на поиски и не отступится.
   - А остальные?
   - Чепуха. Они больше свои проблемки решают и делишки улаживают. - Блок взглянул на часы и резко встал. - Все. Мне пора.
   Он открыл дверь, обернулся, отыскал меня глазами и улыбнулся.
  
   Некоторое время мы думали каждый о своем. Первым молчание нарушил я:
   - Не подумайте, что я жалуюсь, но я ожидал от этой встречи большего.
   - Что? - Виктор поднял голову.
   - Да так, ничего... Что будем делать с Квинтами?
   - Отправим их домой к папочке.
   - Их папочка пропал без вести.
   - Я-то тут причем? Мы же не можем тащить их в другое измерение. Пусть едут к родственникам. У них есть родственники?
   - Понятия не имею. А Фрай?
   - Он тоже не инвалид. Устроится как-нибудь. К тому же он неплохо заработал на этом путешествии.
   - Если бы не Блок, то вам самим ужинать было бы не за что.
   - Ошибаетесь. Это Фаро и здесь у меня денег столько, сколько мне нужно.
   Я это знал, но мне хотелось уязвить Виктора. Полина была права - он одержим и ему на всех наплевать. Фрай, Алиса, Альф... если бы мы их потеряли по дороге, он бы и не заметил. Я устало поднялся из-за стола.
   - Пойду навещу Юла.
   - Постойте, нам еще надо...
   - Это вам надо, Виктор. Вот и занимайтесь, чем вам там надо, а я пойду навестить Юла. - Я прихватил мешок с золотом. - Это в счет оплаты моих услуг.
   Мне казалось, что Карелла станет возмущаться, но он смолчал. На улице было уже совсем светло.
   ***
   По дороге к Юлу я все хорошо обдумал. Ну его к черту, этого Карелла с его порталами! Он нанимал меня, чтобы я отыскал человека? Хорошо! Человека я отыскал. Все. Пусть ищет нового мальчика себе на побегушки. Пусть сам разбирается в своих отношениях с Полиной. (Она, по-моему, до сих пор ничего ему не сказала.) Чародейка тоже хороша - кроме утраченных способностей ее вообще ничего не волнует. А мне казалось, что у них с Алисой весьма задушевные отношения. А Алиса? Тоже мне подвиг - раненого до шлюпки дотащила! Что мне теперь - присягу на верность ей принимать? Бла-бла бла... покуда не разлучит нас смерть. Ага! Деньжищ у нее с братцем куры не клюют, так что не пропадут, думаю. Может, навещу как-нибудь Альфа на его ферме. На лошади покатаюсь.
   Отдам Юлу половину денег, а со второй половиной переберусь на ту сторону гор. Там Большой меня не достанет. Осяду в Лиа Фаль. Или уеду вообще на край географии - в Фортенсберг или Ванборо. Куплю небольшой бар и буду сам себе хозяин. Как Юл. А может и Юла с собой сманю. Какая ему разница, где продавать пиво. Юл согласится - он же понимает, что здесь мне оставаться нельзя. Марта, наверное, против будет, но Юл с ней управится. А я ей пообещаю жениться. И женюсь. И детей заведу, чтоб Марта их нянчила. А если мой папаша захочет внуков увидать, то пусть сам меня ищет. А не захочет - пусть валит на свою Землю. Тоже мне - цаца какая выискалась. Всю жизнь без него прожил и дальше как-нибудь управлюсь. Я мысленно усмехнулся - впервые за двадцать восемь лет я начал строить планы дальше, чем на сегодняшний вечер
   Все эти планы рухнули буквально в какую-то долю секунды.
   До "Овцы и мельницы" я добирался не главной улицей, а закоулками, и поэтому сразу и не понял, что я уже на месте. "Овцы и мельницы" не было. Вместо нее на булыжной мостовой было черное горелое пятно, посреди которого торчали две обгоревшие стены с куском перекрытия. В первый момент я не поверил своим глазам, подумал, что свернул куда-то не туда, попал не в то место, не на ту улицу. Но улица была та - об этом свидетельствовала табличка с двумя кривобокими желудями, висевшая на стене соседнего дома. Леви Мелт отказался платить полтора дайма художнику, которого прислал муниципалитет, и, чтобы не быть оштрафованным, сам нарисовал табличку. Он был прекрасным портным, но таланта художника у Леви не было. Сюда недели две ходили комиссии, чтобы решить, похожи ли желуди Мелта на желуди вообще, но все жители улицы в один голос утверждали, что никогда не видели такого искусного изображения. С Леви никто не хотел ссориться - он обшивал весь квартал. В конце концов его оставили в покое.
   Улица опустела практически мгновенно. Я успел заметить, как Твин Лесс закрыл свою булочную через два дома напротив. Меня были не рады видеть. На всей улице Двух желудей остался только один человек. Он сидел, привалившись к стене дома, недалеко от меня. Я подошел. Грязный парень лет пятнадцати уставился на меня расширенными зрачками. От него исходил сильный запах гниющего тела и мочи.
   - Когда сгорел бар?
   - А?
   - Бар. "Овца и мельница". Он был здесь, а теперь его нет. Когда он сгорел?
   Парень выпустил длинную нитку слюны, ухмыльнулся и вяло взмахнул руками:
   - Пы-ых... пы-ых... сгорел... пы-ых... его нет... - он как-то по-птичьи повернул голову, посмотрел на меня правым глазом и забормотал:
   - Это эльфы... они идут... мы забрали их женщин... мы забрали их пиво... они спалят все бары... мы все сгорим в пламени их гнева...
   Парень явно только что сожрал дозу грибов-паутинок и внятно мог рассказывать только свои видения и бредни. Толку от него не было. Я развернулся и пошел к дому Леви Мелта. Первое потрясение прошло, и теперь я почти физически чувствовал, как все у меня внутри покрывается коркой льда. Я знал, что мне скажет Леви.
   Но Леви мне ничего не сказал. Он и дверь не открыл. Я не успел даже постучать, как сдавленный голос с той стороны произнес:
   - Уходи, Макс. Я тебя прошу - уходи. Пожалей если не меня, то хоть моих детей.
   Я опустил руку и зашагал вперед по улице, не зная точно, куда мне теперь идти. Ноги сами понесли меня в бар "Поросенок и соловей". Юл собирался его покупать. Может...
   Бар был открыт. У меня затеплилась крохотная надежда, которая погасла, как только я зашел вовнутрь. За стойкой хозяйничал Снейк - бывший (или настоящий?) владелец. Я подошел и с грохотом положил меч на стойку.
   - Здравствуй, Снейк. Я зашел узнать, что произошло с "Овцой и мельницей" и я думаю, что тебе лучше об этом мне сказать.
   Снейк поднял на меня глаза и на его лице промелькнула целая гамма чувств: страх, отчаяние и наконец какая-то безысходность. Он обмяк и тяжело опустился локтями на стойку.
   - Здравствуй, Макс, - он тяжело вздохнул. - Зачем ты сюда пришел, да еще и утром? Ты смерти моей хочешь? Я верну все деньги - я ни монетки не потратил. Надо было ночью приходить... Теперь я покойник.
   - Я пришел не за деньгами. Я пришел узнать, что произошло. Я вернулся в город только вчера. Итак, я задам тот же вопрос еще раз - что произошло с "Овцой и мельницей"? Что произошло с Юлом и Мартой?
   Снейк вздохнул еще тяжелее, хотя это вряд ли было возможно.
   - Пойдем на кухню, не нужно торчать в зале.
   ***
   - ...им вроде бы ничего и не надо было. Во всяком случае, вопросов никаких не задавали и денег не требовали. Меня самого там не было, но Мелт рассказывал. Они ведь всех соседей разбудили и на улицу выгнали... Ну, чтобы видели, значит. Вывели Юла и подпалили все.
   - А Марта?
   - А Марта там осталась. Они Юла держали, пока все не догорело, а потом горло ему перерезали... И, естественно, ни полиции, ни стражи. А наши дружинники испугались. Понимаешь, ведь одно дело грабителей погонять или вора к столбу привязать, а тут уже вроде как война. Они ведь и не таились-то.
   - Люди Большого?
   - Да. Хотя все новые какие-то. Никого из тех, кто в нашем районе ошивался, не было. Все незнакомые. Потом уже Пескарь - парень, которому я плачу, рассказывал, что Большой новую команду где-то набрал. Непонятно, чем они занимаются. Наши... ну... местные, вначале переживали, что их спишут, но сейчас успокоились. Те - сами по себе, наши - сами по себе. Слушай, Макс, я тут в "Поросенке" вроде как снова начал хозяйничать... Ну, Юла ведь убили, а тебя не было. Но все деньги, что Юл мне заплатил, они здесь. Если у Юла есть родные...
   - Нет у него никого. Не было...
   - Тогда они, наверное, твои?
   - Наверное. Я их заберу попозже. Может быть заберу.
   По пути в гостиницу мне больше ни о чем не думалось. Даже сил себя клясть не было. Можно было сколько угодно переводить стрелки на Виктора и обвинять его во всех мыслимых и немыслимых грехах и ошибках, но я-то знал - в том, что произошло с Юлом, моя и только моя вина. Большого нужно было убить сразу после Креста. Нельзя оставлять живого врага у себя за спиной. Ни при каких обстоятельствах нельзя. Я же знал, что Большой захочет отомстить за своего генерала. Даже не то, что захочет - для него это единственный вариант. У него просто выбора нет, И у меня не было, а я подумал, что есть. Поэтому Марту и Юла убили.
   Все наши торчали в номере. Ни слова ни говоря, я начал закидывать вещи в мешок.
   - Питер, вы куда-то собрались?
   - Да.
   - Мы отправляемся завтра утром.
   - Счастливого пути.
   - Не понял?
   - Я уволился.
   - Как? Вы не можете!
   - Я это только что сделал.
   - Питер!? Вы не можете!
   Я промолчал.
   - Вы не можете! Мы почти достигли цели!
   Я опустил мешок. И на кой ляд мне столько барахла? Вывалив все на кровать, я собрал арбалет и замотал его в плащ, чтобы не привлекать ненужного внимания на улице. Потом сложил самое необходимое. Размер мешка уменьшился раза в три.
   - Ты уходишь, Питер?
   - Да, Альф, я ухожу.
   - Как?
   - Ногами. Ногами ухожу.
   - И это все, что ты можешь сказать? - Алиса уперла кулачки в бока и стала походить на букву "ф".
   - Да. Это все. Прощайте.
   - Питер, вы не можете уйти сейчас, - голос Карелла звучал почти умоляюще.
   - Попробуйте меня остановить.
   Виктор посмотрел в угол, где Эрлик, сидя в кресле, чистил ножом яблоко. Я тоже посмотрел на нагуаля. Честно говоря, я не знал, что буду делать, если он станет на сторону Виктора. Драться с ним у меня никакого желания не было, да и результат такой схватки был предрешен заранее. Однако Эрлик продолжал невозмутимо срезать тонкую яблочную кожуру. Он даже головы не поднял. Виктор поник.
   - - Вы не можете... Как? Мы же почти у цели... У нас такая команда...
   - - Какая команда, Карелла? Эту шайку клоунов-неудачников вы называете командой? Откройте глаза! Покойный миллионер, свихнувшийся разведчик, чародейка без способностей, полуэльф-пацифист и юная социопатка... Это не команда, а бродячий цирк! Не смешите меня. У нас один Фрай может считаться относительно нормальным, да и то только потому, что не проявил своей ненормальности. Пока не проявил. По отдельности, конечно, эксцентрики еще те, но все вместе мы составляем одно громадное недоразумение.
   - - А что я скажу Блоку?
   - - Ваша забота.
   И вышел на улицу.
   Когда прошел первый запал, я обдумал сложившееся положение более трезво. Сколько посетителей было в "Поросенке и соловье"? Сколько пар глаз наблюдало за мной из-за занавесок на улице Двух желудей? Тот наркоман - был ли он настолько под дозой или просто притворялся? Откуда у Большого появились новые парни? Хотя, на последний вопрос я мог ответить и сам - из земель Вельсунгов. Больше неоткуда.
   По всему выходило, что меня убьют еще до того, как я подойду к дому, где обитал Бобо. Просто пристрелят из какого-нибудь окна или с крыши. Я, конечно, любил Юла, но не настолько, чтобы помереть так глупо, тем более, что и смысла в этом не будет абсолютно никакого Лучше всего сейчас было бы затаиться и ждать. Они не смогут долго находиться в состоянии боевой готовности, а у меня достаточно денег, чтобы выжидать целую вечность. Придя к такому выводу, я свернул к кварталу цвергов. Там городская стена примыкает прямо к скале и легче всего перебраться на ту сторону. Из города нужно было на время уйти.
   - - Пс-с-ст... эй... пс-с-ст... - из щели между двумя домами кто-то подавал мне непонятные знаки.
   Я подошел ближе.
   - - Да не торчи же ты на виду! Давай скорее!
   Между двумя глухими стенами, куда я едва втиснулся, находился... находилась... в общем находилось какое-то существо. И еще - его запах, который был настолько густым, что по праву мог бы считаться атмосферным явлением.
   - Пойдем, тут нельзя долго находиться, - существо схватило меня за руку и потащило за собой через полуподземные ходы в завалах мусора и грязи.
   Когда мы, наконец, остановились, то я вспомнил подвал, в котором беседовал с Виктором, и подумал, что то место было просто королевскими апартаментами по сравнению с этим. Существо выпрямилось и стало понятно, что это человек. Мужчина, если быть конкретнее.
   - Не узнаешь?
   - Простите, не признал, ваше величество...
   - Хе-хе-хе... Я - Гвоздь. Помнишь Креста?
   Естественно, я помнил Креста. И Гвоздя я помнил. Но то, что находилось перед моими глазами, не было Гвоздем. Оно и на человека походило только условно.
   - Плохие времена?
   - Ты знаешь, что Большой тебя ищет с тех пор, как ты Креста шлепнул?
   - Догадываюсь.
   - Ты собираешься что-нибудь делать?
   - Допустим.
   Мне активно не нравился этот Гвоздь. Тот Гвоздь был трусливой шестеркой, боявшейся своей тени, а этот... Этот был значительно смелее.
   - Ты и до его дома не дойдешь. Тебя уже ждут.
   - Откуда ты знаешь?
   - Хе-хе... я теперь многое знаю. Мне это надо знать, потому что я жить хочу. Я покажу тебе, как пробраться в дом, если, конечно, ты этого хочешь.
   - Тебе-то это зачем?
   - А какой у меня выбор? Сдохнуть среди этих отбросов? Щелкунчика сразу убили, а я живой только потому, что у девки задержался. А если я из этой норы вылезу, то меня тут же и грохнут. Большой ничего не забывает и ничего не прощает, ты знаешь. И из города не сбегу - куда бежать? А если тебе повезет и власть сменится, то и у меня шанс будет.
   Объяснение было подходящим. Не хуже и не лучше какого-нибудь другого. Вот если бы он сказал, что хочет избавить мир от такого негодяя, как Большой, то я бы задумался. В альтруизм и самопожертвование мне как-то слабо верится.
   - Валяй, излагай.
   - Дай сигарету.
   Я выдал ему пачку "Голуаза". Гвоздь прикурил, закрывая огонек ладонями, жадно затянулся и сказал:
   - В дом Большого есть подземный ход. Я знаю, где он находится.
   - Откуда знаешь? И вообще, зачем Большому подземный ход?
   - Он же параноик. Он только этой троице и доверял - Кресту, Лисенку и Болтуну. Ход копали лет семь назад. У меня корешок был - на одной улице росли, так он за рабочими присматривал. Как-то пили вместе, он и рассказал. А потом пропал. И рабочие пропали.
   - Ты сам-то этот ход видел?
   - Не-а...
   - Так может его и нет вовсе?
   - Может уже и нет, но тогда был.
   - Ладно, где это?
   Гвоздь сделал вид, что колеблется.
   - А деньжат не подбросишь?
   - Ты со мной не торгуйся. Мне дешевле и спокойней тебе глотку перерезать. Но деньжат подброшу - не жалко.
   Я выудил из кармана горстку монет и выдал ему.
   - Ну?
   - Вход за городской стеной. Если проведешь прямую линию от дома Большого до того места, где стена примыкает к скале, то на этой линии найдешь дом. Он почти у стены находится, так что не ошибешься. Там на кухне, в углу, есть люк в подвал, а уже из подвала ведет ход в резиденцию к Большому. Вроде бы выходит он тоже в подвал на кухне прямо напротив кабинета Бобо. Все. Больше ничего не знаю. И я с тобой не пойду, - он покрепче зажал монеты в кулаке, готовый дать деру.
   - Расслабься. Сколько человек обычно находится в доме?
   - Когда как. Трудно сказать. Может, сто человек, а может, и нет никого.
   - Ладно.
   Прощаться и желать ему удачи я не стал. Не такой уж он мне и приятель.
   Дом удалось найти почти сразу же. Выглядел он разрушенным и заброшенным. Сюда никто не наведывался по крайней мере с зимы, тем не менее я осмотрел всю округу на предмет ловушек. Их или не было, или они были слишком уж хорошо спрятаны. А вот сам вход спрятан не был. Некоторое время я подождал, безо всяких оснований надеясь, что Большой избавит меня от лишних хлопот и вылезет из этой норы сам, но чуда не произошло. Пришлось собираться в гости.
   Я ожидал увидеть что-то вроде узкого лаза, по которому мы с Максом Лэном выбирались из гарнизонной тюрьмы, но был приятно удивлен - широкий тоннель с высокими потолками и деревянной крепью. Правда, доски кое-где прогнили, но, если верить Гвоздю, семь лет прошло. Навряд ли Большой заботился о поддержании путей отхода в достойном состоянии.
   В кухонном подвале царила тишина. Мне это сразу не понравилось. Не должно было здесь быть так тихо. Какие-то звуки все равно проникали бы. Наверное, с полчаса я сидел на корточках, напряженно слушая темноту. Ничего. Подняв крышку люка, тоже ничего не услышал и не увидел. На кухне не было ни единой живой души. Самым разумным было бы убраться отсюда подальше, но я вообще редко поступал разумно. Да и забрался уже слишком далеко.
   В коридоре тоже никого не было. Дверь напротив кухни была закрыта. Если верить Гвоздю, именно там обитал Большой. Конечно, с его габаритами на второй этаж лишний раз не поднимешься. В последний момент я еще раз подумал, что этот гаденыш с мусорника мог запросто навешать мне лапши на уши, просто чтобы выманить немного денег. Я тут же отогнал эту мысль. Все-таки насчет хода он не соврал. И я тихой тенью скользнул за дверь кабинета.
   К моему превеликому удивлению, это оказался действительно кабинет, причем выдержанный в довольно строгом стиле. Даже книги были. А их читатель сидел в огромном кресле посреди комнаты и тупо пялился на меня заплывшими жиром глазками. В фильмах, которые я видел, герой перед тем, как убить кого-нибудь по-настоящему плохого, начинал долго, нудно и многословно объяснять жертве, почему он вынужден совершить такой нехороший поступок. При других обстоятельствах я бы охотно поболтал с этой жирной скотиной, но сейчас на это не было времени, так что он и понять не успел, что произошло. Я вытер меч об обивку кресла и тут сзади меня открылась дверь и чуть обиженный голос произнес:
   - Где ж вас носило столько времени?
   Я уже чувствовал между лопатками холодную сталь арбалетного болта и поэтому повернулся очень медленно. Болта не было. И арбалета не было. На пороге стоял коренастый человек такого маленького роста, что если бы он отрастил себе бороду, то вполне мог бы сойти за высокого гнома или цверга. Он с любопытством оглядел меня с ног до головы, затем подошел к телу Большого, распростертому на полу, и со всего размаха пнул его ногой. Затем плюнул на него и пнул еще раз, но уже не с такой силой.
   - Наконец-то. Заходи теперь, - и махнул рукой.
   В проеме двери показался Болтун. Коротышка был без меча, но на поясе у Болтуна висела сабля, хотя никаких попыток извлечь ее из ножен он не предпринимал. Наоборот - показал мне пустые ладони и медленно опустил руки.
   - Да вы присаживайтесь, Питер. В ногах правды нет, - коротышка уже расположился в кресле Большого. Его ноги не доставали до пола.
   - Спасибо, я постою. Вы кто такой?
   - Ну, как у всякого порядочного бандита, у меня масса имен. Тут меня называют Шкипером. Это имя мне не нравится, но оно все равно лучше того, которым меня родители наградили.
   - А можно узнать, каким именно?
   - Франтишек.
   - Да, пожалуй, Шкипер будет получше.
   - Вот и я о том же. Только что вы мне сделали подарок, которого я ждал четыре года, - он попытался еще раз пнуть тело своего бывшего шефа, но не дотянулся и снова плюнул с замечательной меткостью. - К сожалению, я не могу отплатить вам отпущением грехов. Нельзя, понимаете ли, убивать глав семей... иначе я давно бы его сам пришил. Нельзя, потому что тогда вообще начнется путаница, неразбериха и черти-что, как в нашем правительстве. Но я ведь могу и не сразу обнаружить тело? Скажем, через сутки? Вам хватит суток, чтобы убраться из Фаро? Тропа Норди хоть формально и под нашей юрисдикцией, но мы ведь вначале будем вас здесь искать, потом, наверное, в Тако-Но, Тако-Ито... Долгое дело. Кроме того, мне надо тут прибраться немного. У покойника было мало сторонников, но все-таки они были. Как вам мое предложение?
   - Вы меня, значит, использовали?
   - Ну да, - он пожал плечами. - Грех было такую возможность не использовать. Я четыре года дерьмо хлебал уполовником и ждал, пока он от передоза сдохнет. И неизвестно, сколько бы еще ждал. Мозгов у него не было, но здоровья на семерых хватило бы. Как вы сюда пробрались, кстати? Там везде на крышах мои люди, так они должны были вас пропустить, но мне доложить.
   - Я пропустил вопрос мимо ушей.
   - А чего ж вы его сами не успокоили?
   - Да меня бы просто убили после этого. Это ж получится, что каждый член любой Семьи может своего начальника убить и его место занять... Вы хоть представляет, что тогда начнется?
   - А я - расходный материал?
   - Ну, во-первых, вы его все равно хотели убить, а во-вторых, вы же не член Семьи. И друга вашего он убил, хотя ему заплатили, чтобы он его не трогал. И так по городу уже слухи нехорошие ходят... Да и не любил его никто в Совете. Давно убрать хотели, но все никак повода не было. Он формальных поводов не давал, хотя всю работу на участке развалил к чертовой матери. Так что сейчас многие с облегчением вздохнут. Так хорошо все устроилось. А Совет и пальцем не пошевелит, чтобы вас найти. Это теперь моя обязанность, как преемника. Поэтому я вас попрошу по возможности не посещать города нашей Семьи. У вас могут быть неприятности, да и меня в неудобное положение поставите.
   Пока он говорил, у меня возникла одна очень нехорошая догадка. Как можно более безразличным тоном я спросил:
   - Так это ты Бобо посоветовал, как меня в Фаро заманить?
   Болтун мгновенно выхватил свое оружие, но я опередил его, приставив меч к горлу недомерка в кресле. У того не дрогнул ни единый мускул.
   - Убери ножик, Болтун. Я бы попросил и вас, Питер, тоже убрать холодное оружие от моего горла. Я немного нервничаю. Мне очень жаль, что с Юлом произошло то, что произошло. Я не знал о планах своего бывшего шефа. И, конечно, я не желал беды старику. Видите ли, мы с Юлом некоторое время работали в одном секторе рынка...
   Сказано было несколько замысловато, но суть я уловил.
   - Этот сектор находился в море Рифф?
   - Да. Теперешнее прозвище из тех времен, хотя я дослужился всего до боцманмата. Когда я только завербовался на свой первый корабль, о Хромом Юле и его "Леди Жанне" уже легенды рассказывали. Большая часть, конечно, были враками, но, согласитесь - о ком попало даже врак рассказывать не будут. Везучий был, чертяка. Редко когда без куша возвращался. А потом вдруг все бросил и уехал неизвестно куда.
   - Он говорил, что ногу потерял при абордаже...
   - Врал. Ногу ему еще в детстве кракен отхватил. Я очень удивился, когда его здесь увидел. Жаль старика. Очень жаль. Если бы я знал, что так получится, то помог бы ему уехать из города.
   - Если бы я знал, что так получится, то вообще из города не уезжал бы. У меня не было причин доверять этому Шкиперу, но доверять очень хотелось. Он мне чем-то нравился, хотя нравиться вроде бы не должен был. Так что я опустил меч, кляня себя за мягкосердечие.
   Шкипер удовлетворенно кивнул головой. Не оборачиваясь, он сказал:
   - Болтун, ты знаешь, что должен делать. Иди распорядись. Я хочу, чтобы людей, принимавших участие в поджоге "Овцы и мельницы", доставили ко мне живыми. Скажи, что заплачу по десять монет за каждого целого.
   Болтун вышел и новый глава Семьи обратился уже ко мне:
   - Хотите задержаться? Предупреждаю - потом вам придется сильно поторопиться. Я должен буду предпринять какие-нибудь действия для вашей поимки, иначе меня просто не поймут наверху.
   - Пожалуй, нет. Я отправлюсь сразу. А как вам Болтуна удалось завербовать?
   - Безо всяких усилий. Он доброволец. Дело в том, что когда господин Ярек Шлимманн был молодым солдатом Семьи, он неудачно пошутил. Такое случается. Но господин Нагзон, бывший в то время лейтенантом, посчитал себя оскорбленным и лично отрезал язык господину Шлимманну. Взамен языка Шлимманн получил свою теперешнюю кличку, и он до сих пор считает, что это был неравноценный обмен. Тем не менее, когда Нагзон стал Большим, Болтун служил ему верой и правдой, не помышляя о мести. Однако Большой и тут исхитрился все изгадить. Он убил девчонку, в которую Болтун был влюблен. Удивлены? Зря. Такое тоже случается и влюбляются даже такие, как Болтун. Девочку вы, кстати, знали. Вы у нее останавливались на ночь после того, как убили Креста. Кира Риг. У нее было заведение в Центре.
   Мне стало совсем паршиво и я опустился на стул.
   - Ее убили из-за меня?
   - Ну-у... Да. Я думаю - да. Но если вас волнует, что Болтун винит вас в ее смерти... - он умолк и внимательно поглядел на меня. - Нет. Я вижу, что вас волнует вовсе не это. Простите, но тут я помочь не могу. Могу только сказать, что самому Бобо такая идея в голову прийти не могла. У меня есть кое-какие мысли...
   - Покороче.
   - Последние несколько недель Большой крепко снюхался с нашим бургомистром. У них и до этого были общие дела, так что я особого внимания на это не обратил, а зря. Все эти новые люди, убийство Юла и этой девочки - подача с той стороны поля. Уверен. Кстати, что вы собираетесь делать с этим Снейком?
   - А с ним что не так?
   - Да все, вроде, так... Но "Поросенок и соловей"...
   - Оставьте его. Пусть работает. Все. Прощайте. Меня не убьют, если я выйду через парадный вход?
   - Мои люди - нет, а людьми Большого Болтун уже занялся. Думаю вам нечего опасаться. Прощайте, и надеюсь, что мы больше не увидимся.
   ***
   Я лежал на жесткой кровати и страдал от похмелья. Надо было попытаться собрать организм в кучу и доползти до бара, который находился на первом этаже, но меня начинало тошнить от одной мысли об этом. Вообще-то меня начинало тошнить от любой мысли. С трудом подняв руку, я поглядел на хронометр. Половина девятого. До прихода мальчишки-коридорного с выпивкой и газетами оставалось еще полтора часа. Нужно вставать. Тем не менее, никаких попыток к вставанию я не предпринял. Полежу еще немного, а потом все как-нибудь образуется. Терпение - первая добродетель разведчика.
   В Лиа Фаль я находился уже две недели. Отвратительный и сумасшедший город с отвратительными и сумасшедшими жителями. Впервые я в него попал, когда мне было лет двенадцать-тринадцать. Тогда, помню, он мне понравился - шум, гам, масса необычных существ и вещей. Прямо бесплатный цирк под открытым небом. В Лиа Фаль, как в сточную канаву, стекались отбросы со всей Федерации. Такого количества нищих, бездомных, наркоманов, калек и припадочных не было ни в одном городе. Это с одной стороны. С другой - такого количества чокнутых старых миллионеров, красивых и доступных женщин, а также юных наследников огромных состояний, одуревших от шальных денег, тоже не было ни в одном городе. Постоянные шествия, представления, фейерверки... Лиа Фаль был праздником, который всегда с тобой. Независимо от того, хочешь ты этого, или нет. Это был город фантастических денег. Состояния создавались за один день и прожигались за час. На сумму, которую я платил за сутки проживания в этой паршивой гостинице, Лео Лев мог бы жить целый год.
   В дверь осторожно постучали. Я снова взглянул на часы. Для коридорного слишком рано, значит похмелье могло подождать. Стараясь не задеть многочисленные пустые бутылки, я вытащил из-под кровати меч, и на цыпочках подошел к двери. С той стороны было тихо. Я погремел цепочкой и снова послушал. Тихо. Никаких попыток немедленно открыть дверь и выпустить из меня кишки. Мы с дверью еще немного поиграли в молчанку и, наконец, она сдалась.
   - Открывайте, Питер, - произнес негромкий голос, - открывайте и постарайтесь не убивать меня сразу.
   - Убирайтесь к дьяволу, Карелла - головная боль, собравшись с силами, вновь навалилась на меня.
   - Нам надо поговорить.
   - Поговорите с барменом внизу, если совсем уж невмоготу. Убирайтесь.
   - Хорошо. Только приоткройте дверь на минуточку.
   Я щелкнул замком. В щель просунулась рука с бутылкой.
   - Коридорный сказал, что вам не помешает. Подождите, я и газеты передам.
   - Черт с вами, заходите, - я тяжело вздохнул.
   В бутылке оказался джин. Я хлебнул прямо из горлышка и уселся за стол, на котором среди пустых бутылок, стаканов и газет валялся заряженный арбалет. Виктор присел напротив. Он был гладко выбрит, подстрижен, благоухал одеколоном и одет в темно-серый дорогой костюм. Я являл собой полностью противоположную картину. Помолчали. Первая порция начала действовать. Я плеснул себе в стакан и вытянул ноги.
   - Ну?
   - Ничего. Ровным счетом ничего. Я зашел узнать, как у вас дела и выразить свои соболезнования. Мне очень жаль Юла и Марту.
   - Вы тоже приложили к этому руку, но все-таки основная вина лежит на мне.
   Карелла промолчал и уже за это я был ему благодарен. Если бы он запричитал "ой, Питер, ну что вы, как вы можете, причем здесь вы", то я бы просто спустил его с лестницы.
   - Не ожидал, что вы направитесь в Лиа Фаль. Для меня вы как-то слабо ассоциируетесь с этим городом.
   - Мерзкий город.
   - Тогда зачем вы здесь? Я не настолько самоуверен, чтобы думать, что вы дожидаетесь меня.
   - Нет. Я дожидаюсь не вас.
   - Знаете, Питер, иногда с вами очень сложно разговаривать. Собственно, очень сложно с вами разговаривать всегда, но иногда, как вот сейчас, просто невозможно.
   - Найдите другого собеседника, только и всего.
   - Алиса как-то сказала, что вы как голем. Неживой. Бесчувственный. Вы даже злитесь как-то механически. У меня от вас иногда мороз по коже. А еще мне иногда кажется, что вы просто не можете испытывать никаких эмоций,- он выжидательно уставился на меня.
   - Вам не все ли равно?
   - Не знаю. Наверное, нет. - Карелла подвинул к себе бутылку, стакан, налил и выпил. - Я могу вами чем-нибудь помочь?
   - Нет.
   - Может вам нужны деньги? Я начал судебный процесс, так что я снова богат. Пока что не так, как прежде, но достаточно богат...
   - Я читал. (Эта новость вторую неделю не сходила с первых полос газет.)
   - Так вам нужны деньги?
   - Нет.
   - Что ж, тогда прощайте. - Карелла поднялся. - Я вижу, что наша встреча не доставила вам удовольствия.
   - А когда она доставляла? Прощайте. Передайте привет всем.
   - Боюсь, что не смогу.
   - Почему?
   - Долго придется всех разыскивать.
   - Я не понял...
   - После того, как вы ушли, все как-то очень тихо распалось. Правда, тихо. Прекратились ваши постоянные перебранки с Алисой, шутки Альфа, рассказки Фрая, поучения Полины. Потом исчез Фрай. Собрал вещи и исчез не прощаясь. Потом вещи собрали квинты. Альф извинился и сказал, что они направляются куда-то на ферму под Альбой. Я не мог двинуться с ними - затевался судебный процесс... Потом Полина отправилась в Лиа Фаль в Гильдию магов. Помните, Питер, - Виктор снова уселся за стол. - Помните, когда Полина впервые появилась в той гостинице в Карт Луге... Она тогда обвиняла меня в том, что мне доставляет удовольствие, когда все пляшут под мою дудку. Помните?
   - Помню.
   - Она была права. Да, мне нравится быть той главной деталью, вокруг которой все крутится. Нравится ощущать, что это я все это заварил, и что это я удерживаю всех этих людей вместе, заставляя работать ради одной цели. И до недавнего времени я был горд собой. Весьма горд. А потом как-то вдруг оказалось, что я - вовсе не главная деталь, - он невесело улыбнулся. - И никого я удержать не в состоянии. Оказалось, что главная деталь - это вы. Исчезли вы, и все развалилось. Странно, да?
   - У вас плохое настроение, Виктор.
   - Да. Не хотите снова присоединиться ко мне?
   - Я уж думал, что вы и не скажете. Нет, не хочу.
  -- - Может быть, что-нибудь заставит вас изменить свое мнение? Чего вы вообще хотите? От жизни, я имею ввиду.
  -- - Жить долго, счастливо и умереть в один день.
  -- Карелла снова невесело усмехнулся.
  -- - И как? Получается?
  -- - Пока только последний пункт. Уж в нем-то я уверен.
  -- - Точно не хотите присоединиться?
   - Навряд. У меня тут другие дела.
   - Ищете Буковски?
   - Откуда вы знаете?
   - Догадался. Это ведь вы разгромили муниципалитет в Фаро?
   - Честно говоря, не знаю... Не помню.
   - Опять приступы?
   - Да. Что я там натворил?
   - Как я уже сказал - разгромили муниципалитет. Трое убитых и семеро раненых. Потом охрана опомнилась, вызвала взвод солдат и взяла здание штурмом. Только вас там уже не было.
   - А господин бургомистр?
   - И его там не было. Ни его, ни Ферта. Они вообще отсутствовали в городе. Чем он вам насолил?
   - Вам что за дело?
   - Он в Лиа Фаль. Уже неделю как.
   - Знаю, но в газетах об этом ни слова.
   Виктор только плечами пожал.
   - Живет в гостинице. Названия и адреса не знаю. Ферт вроде бы тоже с ним. Если меня правильно информировали, то у этой парочки какие-то дела с Герешем.
   Гереш был нашим президентом. Новость была плохой.
   - Спасибо за информацию.
   - Вы послушаете меня, если я скажу, что вам лучше его не трогать?
   - Нет.
   - Тогда я этого не скажу. По крайней мере, вы верите, что мне будет жаль, если вы погибнете?
  -- - Не знаю. Наверное. Не нужно делать из меня какого-то голема-убийцу. Наш бургомистр приказал убить мою знакомую девушку только потому, что она виделась со мной. И Юла. По крайней мере мне так сказали, и я считаю, что это именно так. Вряд ли он отстанет от меня, даже если я уеду из Федерации. Вы в этом не виноваты. Я тоже не виноват. Просто так уж сложились обстоятельства. Пока я этого не знал, мы могли жить спокойно. Он и я. Сейчас - нет.
  -- - Послушайте, Питер, это просто глупо. Зачем вы ищете себе дополнительные неприятности. Никому от этого не станет лучше и вам - в первую очередь. Постарайтесь просто забыть об этом и живите дальше.
  -- - Я ничего не забываю. Вспоминать просто не хочу. А теперь убирайтесь отсюда, я вас видеть уже не могу.
  -- - Мы еще увидимся?
  -- - Не знаю, но вряд ли. Если все сложится хорошо... Для меня, я имею ввиду... Если все сложится хорошо, то я постараюсь исчезнуть. Уеду куда-нибудь на край Федерации или в королевства. Будете строить новый корабль - дайте объявление в газету. Я скорее всего на него завербуюсь.
  -- - Предыдущие не возвращались.
  -- - Знаю. Но это не значит, что они не добрались до того берега.
  -- - Может скажете мне напоследок, что в действительности произошло в Хаттори?
  -- - Паршивая история там произошла и если бы я составлял список вещей, которые нужно забыть, то она была бы на первом месте. Да и сам список получился бы внушительным Идите уже.
   - Что мне сказать вашему отцу?
   - Понятия не имею. Скажите что-нибудь. Удачи вам, Виктор. Думаю, у вас все получится.
   Когда он ушел, я завалился на кровать и стал думать, как мне действовать дальше.
   ***
   Найти в Лиа Фаль человека очень сложно. Речь идет даже не о Нижнем городе, который здесь называют Тенью. Там никого невозможно найти в принципе. Зато легко потеряться самому. Навсегда потеряться. Поэтому в Тень я даже не совался. Тень не похожа на трущобы Фаро. Жить там во многом даже удобнее, чем в Центре, но не думаю, что Буковски оценил бы все эти преимущества по достоинству. Поэтому я прочесывал Центр. Дело было несложным, но долгим и довольно нудным. Через двенадцать дней я понял, что мои финансы споют финальную арию гораздо раньше, чем я найду хоть кого-нибудь, поэтому из города надо убираться. Однако из чистого упрямства остался сидеть за столиком летнего кафе, допивая очередную чашку безвкусной дряни, которую здесь почему-то называли чаем. Время от времени я поглядывал на вход в гостиницу "Пылающий колокол".
   В первый момент я его не узнал. Со времени нашей последней встречи Дэн отрастил бакенбарды, мерзкую бороденку, приоделся в блестящий пиджак, широкополую шляпу и остроносые сапоги. Или у него напрочь отсутствовал какой-либо вкус, или он нашел себе новую работу мелкого сутенера. А может - карточного шулера или брачного афериста. Хватать его за грудки прямо посреди Центра не стоило - в Лиа Фаль патрули действуют гораздо сноровистее, чем в Фаро. Практики у них хватает. Поэтому я просто зашагал вслед за Фертом вниз по улице. Когда он скрылся за массивной дверью, я поймал за шиворот пробегавшего грязного мальчишку.
   - - Что это за заведение?
   Житель любого другого города Федерации немедленно выложил бы мне все, что знал о вышеупомянутом здании, чтобы не нажить себе неприятностей, но обитателей Лиа Фаль лепили не из крутого теста, а высекали из камня. Они не боялись абсолютно ничего, потому что все самое плохое с ними уже случилось.
   - - Гони деньги.
   Я показал ему горсть меди.
   - - Бордель "Розовая моль". Дороговато для тебя будет. Тут неподалеку есть другой публичный дом с нормальными ценами - "Кошка на крыше". Моя сестра там работает. Плати и я отведу. Получишь скидку.
   - Черный ход тут есть?
   - Три. А еще через подвал можно пройти в соседний бакалейный магазин.
   - Можешь найти ребят, которые будут следить за всеми выходами?
   - Сколько?
   Я побренчал монетами.
   - Не обижу.
   - Через три минуты он привел стайку ребятишек, старшему из которых едва исполнилось восемь.
   - Деньги вперед.
   - Нет. Деньги по окончанию работы. Ты останешься со мной, - я описал Ферта. - Если он выйдет, следить за ним не надо. Быстро сюда и скажите мне.
   Гвардейцы синхронно кивнули и прыснули в разные стороны. Ждать пришлось довольно долго. Митек (так звали парнишку) откровенно заскучал. Я периодически отправлял его на обход постовых просто для того, чтобы они не заснули, однако даже у меня надежды таяли. Скорее всего Ферт ушел. Вышел через одну из задних дверей в тот момент, когда мой наблюдатель отвлекся, и ушел. Шесть часов - достаточно долгий срок. Когда я уже начал отсчитывать мелочь, чтобы заплатить ребятам, дверь открылась и из нее показался Дэниел Ферт собственной персоной. Не тратя времени даром, я высыпал все деньги в ладони Митека, и зашагал за своим приятелем. Он особо не спешил и, видимо, направлялся в "Пылающий колокол". Я остановил коляску.
   - Видишь парня в шляпе?
   - Ну?
   - Он мне должен денег и отдавать не спешит. Так что сейчас мы поедем медленно, и я приглашу его подсесть. Ты главное не останавливайся.
   У извозчика были унылые висячие усы и такое же унылое лицо. Он ни на секунду не поверил моей байке.
   - Сколько?
   Я, скрепя сердце, достал таллер.
   - Хорошо.
   Когда коляска чуть обогнала Ферта, я спрыгнул на ходу и, не разворачиваясь, впечатал свой локоть ему под ложечку. Пока Дэниел глотал воздух, я протащил его несколько шагов и закинул в коляску. Если кто-то и заметил неладное, то не подал виду. В Лиа Фаль люди очень быстро учатся не замечать вещи, которые могут повлиять на их самочувствие. Я усадил Ферта напротив себя и подождал, пока он сможет нормально вдыхать и выдыхать. Затем я достал сигарету и чиркнул спичкой.
   - Здравствуй Дэн.
   Хорошо, что я дождался, пока он придет в себя, иначе Ферта просто хватил бы удар. Он выпучил глаза и раскрыл свой рот.
   - Ты!? Вы!? Фламм!? Питер Фламм!?
   - Собственной персоной. Захлопни пасть. Знаешь, что случится, если ты начнешь кричать?
   - З-з-з-наю. Я не буду кричать. Просто я хочу, чтобы вы знали, что насчет Алисы - это была не моя идея... Правда. И я ее не насиловал. Честное слово. Я им говорил...
   - Заткнись.
   Разговор у нас выходил интересный, но какой-то неправильный. Не такой, как я задумывал. Непонятный разговор. И непонятно, как его вести.
   - У меня к тебе, Дэн, есть очень много вопросов. И, я думаю, что в твоих интересах ответить мне на них. Иначе я сделаюсь крайне неприятным человеком. Слыхал о резне в Хаттори? Дэн сглотнул.
   - Да, слышал.
   - Это ведь все неправда.
   - Да?
  -- Точно. Правда гораздо хуже. Ее даже в газетах побоялись печатать.
   Момент был самый лучший. Дэн был готов сам себе руку отрезать, чтобы не испытать то, что испытали жители Хаттори, но тут этот чертов возница подал голос:
   - Куда везти, шеф?
   - Угол Свиней и Трех пальцев.
   Пересечение улиц Трех пальцев и Свиней было границей между Центром и Тенью. Единственной точкой, где эти два района соприкасались. Я развернулся к Дэну.
  
   - Рассказывай.
   - Что?
   - Все. Как на исповеди. И учти, что я не такой добрый парень, как твой священник.
   - Вы не убьете меня?
   - Нет.
   - Правда?
   - Правда.
   - Слово?
   - Слово.
   - Я, правда, не виноват. Я говорил папе, что не стоит их хватать. Я думал, что вам на них наплевать.
   (Папе! Как, мать его, трогательно!)
   - Кому вообще эта блестящая идея в голову пришла?
   - Папе.
   - Он что, мыла поел?
  -- - Нет. Вначале появился этот ваш парень... ну, черный... Фрай. Он и предложил помочь. А ничего другого в голову нам не пришло. С Виктором мы связываться не захотели по крайней мере, пока Эрлик с ним. И Полина тоже чародейка.
  -- - Она бывшая чародейка.
  -- - Может и бывшая, но пусть лучше с ней колдуны разбираются.
   - И что с квинтами?
   - Фрай им сказал, что знает, где их отец, но об этом нельзя никому говорить, потому что он прячется. Выманили их из города и взяли. А потом все пошло наперекосяк. Эти люди, которых мы наняли, оказались идиотами. Правда, им прямо и не приказали быть вежливыми. Они покалечили мальчишку, изнасиловали девчонку, и после этого я уже ничего хорошего от этой истории не ждал...
   - Приехали.
   Я выволок Дэна из коляски, сунул вознице монету и потащил своего пленника в Тень. Трудно было назвать этот ход разумным, но в свете новых обстоятельств я не собирался оставлять Ферта в живых, а центр Лиа Фаль не то место, где можно убивать людей, что бы там не болтали об уровне преступности в столице. На нас поглядывали с интересом, но подходить никто не спешил. Дело было не в мече, торчавшем у меня из-за спины, а в том, что они шестым чувством понимали - я пущу его в ход даже не задумываясь. А я бы и пустил. Что будет потом, меня мало интересовало. Больше беспокоило то, что во рту появился стойкий привкус ржавого железа. Такое бывало перед очередным приступом. Если он начнется здесь, то из Тени мне уже не выйти.
   Мы добрались до причала. Вернее, это место когда-то давным-давно было причалом, но тех времен уже никто не помнил. Крохотная речушка брала начало где-то на Уиснехском холме, протекала через весь центр, смывая нечистоты в Тень, продолжала свое движение вдоль хребта Френира и исчезала под землей. Названия речушки никто не знал, рыба тут не водилась, но густая и дурно пахнущая жижа была обитаема. Именно из-за ее обитателей никто и не селился на берегу (на такие пустяки, как запах, никто бы и внимания не обратил).
   - Добрались, - я швырнул Дэна на гнилые бревна. - Где сейчас Альф и Алиса?
   - Знаете местечко Шеботань недалеко от Альбы?
   - Да.
   - К северу от него есть замок. Они там.
   - Чей это замок?
   - Э-э-э... Понимаете, это было глупо с нашей стороны, что мы их похитили. Очень глупо. И мы, правда, не знали, что с ними делать. Просто в тот момент нам показалось это хорошей идеей - раздобыть кого-нибудь из вашей группы...
   - Чей это замок?
   - Мы... я...
   Я вытащил меч. Дэн решился, но произнес имя так тихо, что я скорее догадался по шевелению губ, чем услышал:
   - Александра Стерна.
   - Почему они там?
  -- - Мы... продали их. Вернее - обменяли.
  -- - Ясно. Тебе знакомо имя Кира Риг?
  -- Ферт медленно уменьшился размера на два и по-собачьи посмотрел на меня снизу вверх. Он хотел что-то сказать, но, видимо, не смог и просто несколько раз кивнул головой.
  -- - За что ее убили?
  -- - Я.. я... я... не знаю.
  -- Я поднял Дэниела за лацканы его попугайского пиджака и поднес к краю причала. Было еще слишком рано, чтобы вся эта живность полезла на берег, но они плавали там и их было видно. Меня даже замутило.
  -- - Смотри, что тебя ждет. У меня нет времени вытаскивать из тебя признания по одному слову в час. Поэтому если мне ПОКАЖЕТСЯ, что ты начинаешь врать или что-то скрывать, то я просто разожму пальцы. За что ее убили?
  -- Ферт сломался. Он начал говорить с такой скоростью, что просто проглатывал слова. Но смысл был понятен.
  -- - Мы узнали... люди сказали, что ты заходил к ней... самим нельзя мы - к Большому у него наши люди были... их батя где-то возле болот я не знаю... а нам узнать надо было что ты сказал...а она не говорила... а я против был...
  -- Он внезапно заорал во весь голос:
  -- - Я ее любил! И она меня тоже!
  -- "...Ферт - очень хитрый и фантастически жестокий сукин сын. Порой он производит впечатление сумасшедшего. Иногда - такого вот наивного паренька. Но все это - маска. Повторяю - он хитрый и жестокий сукин сын..."
  -- Еще и изворотливый. Бедная девочка. Надо было его макнуть в эту жижу, но я сдержался.
  -- - Нам она ничего не сказала а парни сказали что им она скажет... но им она тоже не сказала а они редкостные подонки... я их всех знаю я покажу... я показания против Буковски дам... его осудят я так все распишу как было на деле...
   Все, что было нужно, я узнал, поэтому я опустил Ферта на причал, развернулся и зашагал обратно к центру.
   - Мистер Фламм... Мистер Фламм...
   - Что?
   - Вы не можете оставить меня так в Тени!
   - Что за вопрос? Конечно, могу.
   - Но вы обещали! Это же хуже, чем просто взять и убить меня! Вы дали слово!
   - Да оставь его себе - оно ни черта не стоит. Я вообще бесчестный человек. Не знал? Я думал - каждому в Федерации известно.
   - Вы не способны меня ТАК здесь оставить!!!
  -- Я очень способный парень, - утешил я его. - Ты даже сотой доли того, на что я способен, не знаешь. Даже представить себе такого не можешь. Хотя... наверное ты прав.
  -- Я развернулся и пошел к Ферту. Он поднялся и глядел на меня. Животный страх в его глазах неуловимо сменялся надеждой.
  -- - Все дела нужно завершать. Всегда. Чтобы потом не переделывать.
  -- Брызги от жижи я обтирал с куртки даже пройдя два квартала по направлению к Центру. Его крики были слышны аж до этих пор. На улице не было видно ни одного человека.
   ***
   Я тихонько сполз вниз по холму и перевернулся на спину. За двое суток наблюдения на стенах Шеботани не появился никто. Ни один человек. Никто не заезжал в замок и не выезжал из него. А ворота между тем были открыты. Только туда даже звери не заходили. Да и зверей тут никаких не было, если уж на то пошло. Я ни на секунду не поверил, что в замке никого нет, но соваться туда было бы по меньшей мере глупо. Вначале надо было встретиться с Александром.
   В Лиа Фаль я проторчал еще двое суток, разыскивая Виктора. Может он согласится примкнуть, может, нет, но денег-то даст в любом случае. У меня оставалось мало, а для экспедиции к замку Стерна надо было гораздо больше. Расчет с Буковски пока подождет. Виктор, однако, как сквозь землю провалился. Даже в газетах про него ничего не было, что само по себе удивительно. Короче, Виктора я не дождался и не нашел. Зато меня нашел Александр.
   Когда я далеко за полночь ввалился в свою каморку, то он в полной темноте сидел за столом и попивал вино из бутылки. Черт! У меня-то рефлексы отрабатывались десятилетиями, поэтому, хоть я и не ожидал кого-либо встретить, но другому человеку я бы просто снес голову, еще до того, как успел бы о чем-то подумать. Александр же просто слегка отклонился, даже не вставая со стула. Мой меч отбросил стол на другой конец комнаты, а сам я едва удержался на ногах.
   - Я не предполагал, что ты меня так ненавидишь, - абсолютно спокойно, даже как-то философски сказал мой новоявленный papa . - Виктора ты не нашел.
   Сказано было со странной интонацией, поэтому я спросил, предварительно засунув меч в ножны:
   - Это вопрос, или утверждение?
   - Утверждение. Ты не мог его найти, потому что его нет в городе.
   - А... ты знаешь, где он?
   На слове "ты" я слегка запнулся. Я даже к Виктору обращался не иначе, чем на "вы". Если Александр и заметил эту заминку, то вида не показал.
   - Знаю. Он в Шеботани. Это...
   - ...замок Стерна к северу от Альбы.
   Он с любопытством взглянул на меня.
   - Да. Там же находятся...
   - Алиса и Альф.
   Я удостоился еще более заинтересованного взгляда.
   - Точно. Теперь я полагаю, что если ты знаешь, где они и при этом разыскиваешь Виктора, то значит, ты собрался идти на выручку Квинтам? Не буду спрашивать, зачем тебе это понадобилось, потому что, скорее всего, даже если ты это и знаешь, то мне не скажешь. Но, возможно, наша цель совпадает, хоть и по разным причинам. Думаю, что информации у меня больше, поэтому спрашивай. Я расскажу все, что мне известно.
   Действительно, а зачем мне понадобилось идти на верную смерть ради парочки умалишенных полуэльфов?
   Наверное, где-то в глубине души я знал ответ на этот вопрос. В глубине. Очень глубоко. И искать этот ответ мне не хотелось. Черт его знает, что я там нашел бы.
   Александр поставил бутылку на стол. Я взял ее, отхлебнул, закурил и попытался собраться с мыслями.
   - Почему Виктор в Шеботани?
   - Его захватил Стерн. Полагаю, что Стерн желает добраться до меня или до тебя.
   - А Эрлик?
   - Эрлик жив. Пока жив. Это то единственное хорошее, что можно сказать.
   - Настолько плохо?
   - Гораздо хуже. Эрлик им был не нужен и если бы не подоспел я, то он был бы уже на том свете. Я, конечно, не врач, но все-таки знаю о медицине гораздо больше любого в этом измерении. Я сделал все, что мог. Однако дела очень плохи. Человек, эльф или гном все равно бы умерли. Нагуаль... не знаю. Пока можно только надеяться.
   - Где он?
   - В одном из моих замков. За ним присматривают, а лично я ничем больше помочь не могу.
   - Полина?
   - Честно говоря, не знаю, но, полагаю, что она тоже в Шеботани. И, скорее всего, приехала туда сама. Там сейчас вообще куча народу. Все заинтересованные лица. Только тебя и меня не хватает.
   - Если она сама приехала, то значит она против нас?
   - Трудно сказать. Во-первых, Полина - женщина, во-вторых, она - волшебница, и, в-третьих, она влюблена в Виктора. Учитывая все это, предугадать или предсказать ее действия, практически невозможно.
   - И что же теперь делать? - устало спросил я. - Не думаю, что со Стерном будет очень легко справиться.
   Мы посмотрели друг на друга.
   - Думай, - легко сказал Александр. - Мой тезка, конечно, один из самых крутых колдунов, но он смертен, как и все прочие.
   Ага. То-то мне сразу полегчало. Вообще-то была одна идея. Не особо хорошая. Мне она не нравилась, но другой все равно не было. Я немного помолчал, надеясь, что Александр что-нибудь предложит, но он только безмятежно пил вино. Делать было нечего.
   - Шайс, - сказал я нехотя. - Бургомистр...магистр Сиута. Он-то колдун сильнее Стерна. А ничего другого мне в голову не приходит. С колдуном я навряд справлюсь. Да и никто не справится в одиночку, если уж на то пошло. О таких случаях я не слышал. Вопрос только в том, как его подбить на это дело. Я так понял, что он людей не очень любит.
   Александр посмотрел на меня долгим взглядом и пощелкал пальцами.
  -- Подбить его на это дело труда не составит. За ним числится один должок. Просто я хочу, чтобы ты понял одну вещь. Никогда... Подчеркиваю - НИ-КО-ГДА не связывайся с детьми ночи.
  -- - С кем?
  -- Это они себя так называют - дети ночи, дети тьмы, ночные стражи, тени тьмы... Ни при каких обстоятельствах не связывайся с ними. Они не люди. Нет, они, конечно, похожи на людей. Более того - они и были раньше людьми. Но сейчас они не люди. И если они пока не воюют с нами, то только потому, что победить в этой войне не могут. Пока не могут. Но у них очень большой запас времени. Огромный. Бесконечный...
  -- ***
  -- Большую часть ночи мы обсуждали детали плана, периодически заказывая в номер еду и выпивку. Наконец Александр потер глаза, потянулся до хруста и сказал:
  -- - Все. Пусть пока так и будет.
  -- - Это не план - мрачно сказал я. - Это даже приблизительно на план не походит. Это вообще ни на что не походит.
  -- - Согласен. Только ничего лучше мы пока придумать не сможем.. Надо с Шайсом договариваться, а у него будут свои условия, которых мы еще не знаем.
  -- - Шайса я предложил. Но других идей у меня нет. Я согласен на любую твою. Мне крайне неохота связываться с этим ночным ребенком..
  -- - Дело в том, что и у меня других идей нет, - Александр развел руками. - Больше - если б я не узнал, что ты в городе, то уже сегодня отправился бы в Сиут. Можно, конечно собрать полсотни чародеев и они Стерна просто количеством задавят...
  -- - Да не согласятся они.
  -- - Мы сейчас об одних и тех же колдунах говорим? О суровых, справедливых рыцарях, презирающих золото и с открытым забралом выступающих на защиту бедняков, детей и котят? Об этих парнях, или о каких-то других?
  -- - Не хватит золотишка.
  -- - У меня хватит.
  -- - Так за чем дело стало?
  -- - За временем. Ничего не знаю об Альфе и Алисе, но у Виктора времени точно нет. Если он еще жив, то убьют его в самом скором времени. Я узнал, что он у Стерна, значит и другие узнают. А Виктор у всех, как кость в горле. Причем очень большая кость, потому что даже я знаю не меньше десятка людей, которые немало заплатили бы, чтоб только узел у него на шее завязать. Кстати, что это за история с твоим повешением в Ле Корне?
  -- Вопрос был неожиданным. Я даже опешил немного.
  -- - Да так... долгая история.
  -- - До рассвета далеко.
  -- Другому я не стал бы, наверное, рассказывать. Не то, чтоб тайна какая-то... Просто... Какая им разница-то? Про меня по свету и так рассказок много ходит. Но тут отец все-таки.
  -- - К нам офицера нового прислали. Армейского. Такое в последние годы частенько бывало. Война уже сворачивалась, вот они к нам и летели косяками. Ненадолго, правда. Медалек боевых получить и всяких других конфетов. Им за какие-то висячки, вроде, землю давали и титулы, а может не землю, а чего другое. Но титулы точно давали. Звания они могли и у себя получать, но вот перлись к нам, будто их тут прикармливали. Нам без разницы было. Они - сами по себе, мы - сами по себе. Главное - чтобы в дело не лезли. А они и не лезли. Пили в основном. Мы ж в городах стояли очень редко. Ночных клубов нет, на приемы никто не приглашает, девок нет, даже кабака нормального нет. Правда, когда у них свои запасы заканчивались, то они переставали нос воротить и хлебали уже наше пойло. И приехала к нам очередная скотинка. Герцог, с-сука. Де Мена. Он с первых дней войны служил, но мне с ним пересекаться не доводилось. А вот слухи про него паскудные ходили. Нам казалось, что паскудные. Оказалось - это были хорошие слухи. Говорили, что тем, кто про него плохие слухи распускал, де Мена отрезал язык. Не думаю, что это правда, но вообще на него очень похоже. Вряд ли он когда-нибудь служил в реальных боевых частях. Может только в первые пару лет, когда дисциплина еще была. Не сама дисциплина, а слово. Потом его просто свои убили бы. При отступлении, наступлении... На крайний случай - прирезали бы так и спихнули на королевских разведчиков, бандитов... Да мало ли там народу околачивалось.
  -- У меня с офицерами, нашими офицерами, я имею ввиду, отношения нормальные были. Не сразу, но как-то быстро все утряслось. Там немного другие условия были. Каждый твердо помнил, что его свои могут в ящик заколотить быстрее и надежнее, чем королевичи. Разжалованные, которых иногда присылали, сразу во мне родственную душу видели. Я-то им родственной душой не был - чуть меньше года капитанства и почти десять лет в разведке. Старожил, мать его... Но эти все равно долго у нас не задерживались. Или убивали, или амнистировали, вручали офицерский патент и - добро пожаловать обратно. Это ж только меня разжаловали без права занимать офицерскую должность.
  -- - А это что за история? Я отчеты читал, судебные протоколы... Непонятно. Тебе в самом пиковом случае грозило снятие с должности. А вообще - гауптвахтой должны были обойтись.
  -- - Чего они там понаписывали - я не знаю. На заседания меня не водили. Но вообще-то меня тогда должны были повесить. В первый раз.
  -- - В первый? А сколько всего было?
  -- - Не считая заочных приказов от королевичей и считая последний раз , когда я слиться успел еще до того, как меня на эшафот повели - три раза. Всегда - свои. От тех-то знаешь, чего ждать, а вот у своих сюрпризов, как у фокусника в рукаве. Хуже всего в первый раз и было. На меня уже петлю надели, ждал только пока приговор дочитают. Народу там собралось - тьма. Все заинтересованные лица. А заинтересованных до хера было. Одних родственников невинно убиенных - штук тридцать собралось. Была ж охота через всю Федерацию тащиться, чтобы посмотреть, как меня вздернут? Хотя в итоге получилось, что их я благодарить и должен.
  -- - Почему?
  -- - С ними их церковники приехали. Священники, жрецы и все прочие. Не знаю уж зачем, но хорошо, что приехали. Пока приговор зачитывали, все тихо стояли, а на меня ворон слетел. Там воронов много было. Трупы-то по неделе висели для поднятия патриотического духа. Так что у воронов там что-то вроде ресторана было. Не знаю, чего он именно на меня уселся. Нас там пятеро таких счастливчиков было. Может потому, что я с краю стоял. Ну тут и загомонили все. Мне веревку обрезали и обратно в подвал закинули. Через неделю вывели, зачитали новый приговор и отправили в разведку. Там тогда средний срок службы был три месяца. Не особо вдохновляет. А остальных повесили. Мне один охранник после рассказал, что меня вешать передумали из-за церковников. Они гвалт подняли - знак богов, примета, горе презревшим... Решили в разведку отправить - там один хер убьют, а они вроде и не при чем. Так что та птичка подарила мне прозвище и жизнь. Я потом часто пытался понять - подарок это или наказание. Так и не понял. Хрен с ним. Дареному коню...
  -- - А за что все-таки?
  -- - Офицеров своих перебили, приказ командования нарушили... много там чего было. Приговор минут десять читали. Но я-то понимал - за офицеров.
  -- - А их вы за что? Да и сам ты тогда не рядовым был.
  -- - Они сдаться хотели. Обложили нас сильно и королевичей много больше было.
  -- - Сдались бы.
  -- - Ага. Аж бросилися, да по дороге спотыкнулися. Им-то все равно где коньяк хлебать, девок щупать и ждать, пока выкуп пришлют. А нам очень даже не все равно было. Королевичи пленных брали охотно. Только если заплатить за себя не мог, то лучше уж сдохнуть в поле. Бесплатных пленных они своим колдунам отдавали, чтоб те новые заклятия оттачивали... Чего там происходило - не знаю. Никто не возвращался. Поэтому и сдаваться никто не хотел. Я тоже не хотел. У меня из выкупа было только то, что на мне надето. Нищим офицером не я один был, зато у меня самое высокое звание было. Остальные... Старших лейтенантов пара, лейтенантское пополнение из Академии... И они сдаваться тоже не хотели. Мы в общем-то и начали... Погнали этих сукиных детей первыми. Надеялись, что пока королевичи с ними разбираться будут, мы ближе подобраться сумеем чтоб колдуны нас частью ландшафта не сделали еще на подходе. Только они даже не пытались драться. Рванули врассыпную, как тараканы когда свечу зажигаешь. Кого смогли, перестреляли. Не всех, к сожалению. Тогда б проще было. Знали бы - сразу б прибили.
  -- - Прорвались, как я понимаю?
  -- - Повезло. Их колдуны рощу спалили. Может случайно, может план какой был, а может просто сдуру. Иначе мы бы все там и полегли. Через те буреломы не прорвались бы. Но они все равно нас в труху раскрошили. До Фортенсберга человек двадцать только и дотопало. Правда, выходило нас сотни две. Те, что поумнее по дороге слились. Дошли только идиоты. Я молодой был, бестолковый. Думал, что обойдется как- нибудь. Кто там убитых считать будет? Вначале и обошлось. Не обошлось, когда сбежавших выкупать стали. Они хай и подняли. Черти-что началось. Лейтенантов моих никто и не искал и хорошо, что не искали. Их- то найти, проблему не составляло. Тех, кто жив остался, рассовали по разным полкам, а всех собак спустили на меня. Командовал же я.. И искать меня особо не надо. Где они этих четверых откопали - понятия не имею. Хотя, скорее всего, ребята к тем событиям вообще отношения не имели. Я их не помнил, но я и не мог всех помнить. Их вздернули, чтоб мне не скучно было на эшафоте торчать пока приговор читают. Такая вот история.
  -- Я вытянулся и закурил.
  -- - Да-а-а-а... - мрачно и неопределенно протянул Блок, налил стакан водки и залпом выпил. - А с герцогом что произошло?
  -- - С каким герцогом?
  -- - Де Мена.
  -- - Помер. Убил я его. Надо было, конечно, как-то не настолько демонстративно, только я тогда не в себе основательно был, да и варианты особо выбирать не приходилось. Так что половина Ле Корна это видела. Тут уж вряд ли чего придумаешь.
  -- - И что, оно того стоило? Заслужил?
  -- - Он еще до войны это заслужил. И оно того стоило.
  -- Александр ничего не спрашивал, но у меня уже сорвало все внутренние предохранители.
  -- - Тварью он был. Редкостного сволочизма тварью. Когда только к нам явился, то на него особо никто внимания не обратил. Ну, герцог... Ну, гонору хоть свиней откармливай... Ну, любит себя так, что, по утрам зеркало взасос целует... Обычное дело. Они все такие.
  -- - Не все.
  -- - Может. Но там мне других не попадалось. Видно, их на другом складе хранили. Вначале он ко мне свои командные навыки применил. Один раз. Потом посадил меня на гауптвахту на какой-то фантастический срок и с перспективой трибунала. Ему почему-то именно такая перспектива грезилась. Ребята всерьез решили его грохнуть по-тихому. Лучше бы тогда и грохнули. Надо было мне чуть больше посидеть. Только уже к вечеру меня выпустили, в штаб Корпуса отвели и очень внятно попросили его не трогать. Наши офицеры знали, что из этого может получиться. Я так понял, что офицерье просто в штаны наложило капитально. Уже много после узнал, что за шишка на нас свалилась. Ну и ладно. Живем, как обычно. Он где-то там, я - где-то здесь. К нам он не шлялся. Но, сука , начал таскаться в город... Ну, как город... До Ле Корна полдня верхом, а мы возле Хаттори стояли. Такой себе или очень маленький городишко, или очень большая деревня. Не разберешь. Мы в тех местах уже не в первый раз торчали. И не во второй. Бойкое местечко было... Иногда по три раза за неделю власть менялась. Но с хатторийцами у нас хорошие отношения были. Давно уже. Они королевских солдат не выносили, а к нам хорошо относились. Вот туда он и таскался. Я не знал. Не до него было. Уже потом, после всего этого мне рассказали... У меня в отделении два парня было - Мыша и Богомол. Они из одного городка были, откуда-то из под Джи Варо или Айдо-Хедо. Даже, вроде, родственники. Городок уцелел, хоть и потрепали его сильно. Их семьи не уцелели. Так что возвращаться им было некуда. Вообще, в разведку только Мышу отправили. Говорил - за воровство, а там - кто знает. Богомол добровольно с ним пошел и у нас они вместе держались. У Мыши в Хаттори женщина была. Дочь каменщика. Красивая. Я видел. Ну и Богомол себе тоже завел. Хотя я думаю, что это она его завела. Анжела. Сиротой была, родители погибли. Самая красивая девка в Хаттори. С нашим красавцем не сравнить. При его приближении кони хоть и не разбегались, но бояться начинали. В общем герцог начал к ней клинья бить. Анжела его только что собаками не травила, но он, падла, не отставал ни в какую. Понять, сука, не мог... Думал, что она цену набивает. Соседи знали, конечно. Все знали, потому что он потом обычно напивался и колотил их. Там ребята крепкие были, но трогать его боялись. Он же вроде как разведчик, а репутация у нас была поганая. Я ничего этого не знал. Мы как раз готовились в Ле Корн перебираться , ближе к корпусу. Короче, в один прекрасный день достал он уже всех. Мужики собрались, мешки на голову надели, чтоб не узнал, и вначале отмудохали его по первое число, а потом в выгребную яму кинули. Я его через пару дней видел. Хорошо отметелили. Думал, что кто-то из наших постарался и взъярился. Таких просто бить нельзя. Лучше бы удавили по-тихому и припрятали тело где-нибудь. Не маленькие же. Я на ребят тогда наорал, но они тоже в непонятках были. Герцог не жалуется, помалкивает. Я и решил, что все мягко сойдет на нет. Потом рассказали, что в это время Богомол узнал из-за чего все началось и от себя еще пряников насыпал. Мыша помог. Ладно, я понимаю, мужики из Хаттори, но эти-то чем думали? Ничего на нет не сошло и ни хрена герцог не забыл. Я потом эту картинку по кусочкам собирал почти месяц. Вначале он к отморозкам нашим пошел. К карателям. Они отказались. Дело не то, чтобы попахивало. От него несло за версту. Де Мена это знал, потому и цель конкретную не назвал. Так, набросал картинку в общих чертах. Если бы это было начало войны или середина, или если б Хаттори находился подальше - на равнинах, на побережье, то согласились бы наверняка. Отбросы. Там ведь даже людей почти не было, сплошь какие-то отщепенцы, которых даже свои не признавали. Но если б они узнали, куда их де Мена подрядить собрался, то стукнули обязательно. Нас они не то, чтобы боялись, но опасались. Скорее всего кто-то из инквизиторов и подсказал, где искать. Сам этот ублюдок вряд ли смог бы додуматься. Сейчас уже концов не найдешь - после той резни они себе скорее языки откусят, чем что-нибудь скажут. Короче, он снюхался с лесными братьями. Там лесов до хрена, так что много всяких шаек бродило. С большинством он договорился. Заплатил им невообразимую сумму непонятно за что. Он же пообещал, что войска от Хаттори уведет. Это все равно, что хорька в курятник запустить. Да они бы и без денег взялись, только за добычу. Ремесло у них такое неприглядное.. Того, что потом произошло, де Мена не хотел. Да просто не задумывался над этим. А на тигре, конечно покататься можно, но вот слезать проблематично. Ему надо было с крестьянами поквитаться и Анжелу прихватить. Своим работничкам долбаным он особо наказал, чтоб ее привезли. Он же, тварь тупая, не знал, с кем связывается. Они вначале перерезали всех соседей Анжелы, а как вкус крови и добычи почуяли, то вошли в раж и началось... Хатторианцы обороняться пытались, за помощью послали. К нам, к пехоте и в кавалерийский полк. У них знакомых везде хватало. Мыша с Богомолом прихватили восемь человек у которых там тоже подруги были и рванули к городу. Мне ничего не сказали. Не побоялись сообщать, а просто торопились очень, не подумали. Я через пару часов, когда рассказали, сразу за ними погнался. Деталей ведь никто не знал. Мне сказали, что вроде как в Хаттори жители между собой перецапались, пошли стенка на стенку, грабят друг друга, женщин насилуют. Боялся, что ребята дров наломают. Прибьют еще кого. А тут глубокий тыл, мирные жители, война почти закончилась.. Плохо все может обернуться. А обернулось еще хуже. Ребята ничего наломать не успели, потому что их сразу убили. Ждали их. Не в таком количестве, но Мышу и Богомола ждали. Специально за ними посылали. Герцог решил одним махом со всеми рассчитаться. Я тоже еле ноги унес. Коня убили, так в лесу затерялся. На свежих лошадях догнали бы. До наших добрался, поднял тех, кого нашел - десятка четыре и снова в Хаттори рванули. Думали - не успеем, да эти упыри от такого нежданного богатства совсем уже одурели, бродили по улицам и с трупов украшения снимали. Большинство, правда, уже смылось. Мы из оставшихся перебили сколько смогли, а остальные в леса ушли. Начали своих искать, а тут оставшиеся жители собрались духом, повылезали из своих дыр и схлестнулись с нами. Скорее всего, посчитали, что это мы на их поселение напали. Ну и мы... не было времени разбираться, короче... Плохо все получилось. Очень. А тут и кавалерия подоспела... Это не специально вышло. Просто карта так неудачно легла. Кто-то из жителей до них все-таки добрался. Ну... и мы тут... такие все из себя загадочные - в чужой крови на главной площади, возле кучи награбленного барахла оставшихся добиваем. А для полноты картины - десяток трупов наших ребят. Они с нами и разговаривать не стали. Черт! Даже осуждать как-то сложно, хотя шестерых наших они сразу убили. Мы тоже в долгу не остались, но как первый запал прошел, двинули в лес. Их там сотни три было. Очень глупая смерть получилась бы.
  -- Мы потом три недели по лесам этих братьев отлавливали. Поодиночке, группами... Расспрашивали... Так, понемногу, из кусочков, всю картину и восстановили. Всех, конечно, не переловили - много на равнину сбежало. А один из последних сказал, что после этой бойни, де Мена заплатил, чтобы Анжелу зарезали. Не у себя оставили, а зарезали. Наверняка. Тогда ведь очень большой шум был. Даже о капитуляции говорили только между прочим - вот, дескать , война наконец-то заканчивается, а взбесившиеся от крови и безнаказанности разведчики во главе с печально известным Питером Фламмом вырезали целый город ради кучи ношенных тряпок и колец, срезанных с пальцев, еще неизвестно, куда после направились бы эти безумные звери если бы не регулярные части федеральной конницы, разогнавшие бандитов в мундирах. Жалкие остатки до сих пор скрываются в лесах, откуда их понемногу выкуривают егеря..
  -- Не знаю - выкуривали они нас или нет. Мы их не встречал. Когда шайки закончились, то мы тоже решили расползаться.. Объяснять командованию, как все было... Такой дурацкой мысли даже не возникало ни у кого. Нас восемнадцать человек осталось. После стычки с кавалерией девятнадцать было, но один от ран умер. Ну и пошли кто куда. Я - в Ле Корн. Там все это дерьмо и прочитал. Де Мена через слово упоминали. И предупреждал он, и предсказывал... Оракул хренов. Из нашего корпуса не осталось почти никого. Ребята почуяли, откуда ветер дует еще до того, как он подул, и просто растворились туманом. Федерация большая. Я тогда подумал, что настолько паскудная ситуация уже хуже стать не может. Как же. Стала. Я в Ле Корне задерживаться не собирался, но кое-какие дела были. Денег надо было раздобыть на первое время. После всех тех помоев, которые на разведку вылили, это сложновато было. Хотя те, кто нас знал, не поверили, но таких мало было. Очень мало. Решил перед отъездом поужинать. Лошадь уже навьюченная перед трактиром стояла. И столкнулся с де Мена. Буквально нос к носу. И я его узнал и он меня узнал. Так что выбора никакого не было. Представь -Ле Корн, Центр, улица, вечер. Да там сотни две народу видело, как я ему кишки выпустил. Он только и успел, что меч вытащить. Думал по переулкам уйти, но на соседней улице взяли. Там как раз строителей с работы в казарму вели, а я прямо на них вылетел. Даже обороняться не стал. Не мой это день был. Надоело все до чертиков. Вот в общем-то и все.
  -- - Как закончилось?
  -- - Меня не в гарнизонную тюрьму посадили, даже не в городскую, а... были у них, короче, такие казематы. Там держали гражданских и именно тех, у кого срок был больше десяти лет. Казематы старые - их еще до Ле Корна строили. Тогда тут только форт был. Потом народу побольше стало и , соответственно, сажать чаще стали. Построили городскую тюрьму, а сюда кидали тех, кого не жалко и кому свобода не светит. Тут и охранять никого особо не надо было. Подземелье, окон нет, вокруг камень. Если из камеры вонь поднималась, то тело вытаскивали и в общей могиле хоронили.
  -- - Сколько сидел там?
  -- - Месяца два-три. Не знаю точно - солнца там не было, охрана с нами не разговаривала. В моей камере парень один сидел... Вернее, это я в его камере сидел, потому что он там уже восемь лет находился.
  -- - За что его?
  -- - Ни за что. О нем забыли или бумаги потеряли. Он тоже армейский был, потому, наверное, меня к нему и сунули. Раньше он в обслуге офицерской кухни служил. Восемь лет назад он и кладовщик с продовольственного склада начали потихоньку от запасов аристократической жратвы отщипывать. Кладовщик зарвался, а когда ему хвост прищемили, то слил Макса вчистую. Ерундовое дело. Дальше передовой не послали бы. И то в самом фатальном случае. Его в каземат посадили, потому что забито все было под завязку, а каземат в двух шагах от гарнизонной находился. Утром должны были в трибунал отвести, а ночью как раз вся эта кутерьма началась... Ну, когда королевства порталы открыли и за шесть часов столько войск сюда накидали, что только через семь лет их зачистили. Тогда вся Западная часть, как колода карт была - красное, черное, и цвета менялись с той же скоростью, как колода тасуется. Так что всем не до Макса было. Он и не высовывался. Повесить запросто могли и те и другие. А когда немного все успокоилось и власть стала меняться не каждый день, а хотя бы раз в неделю, то напомнил о себе. Только все уже... Поздно. Люди новые, никто его не знает, бумаг нет. То ли сгорели, то ли лежат неизвестно где. Самое забавное, что у него даже жетон не забирали. Он должен был часов десять там просидеть, пока судьи не явятся.. Толку только с того жетона... Что наши судейские, что ихние, включили свой обычный принцип - не чеши и само пройдет. Если проблему игнорировать, то она рано или поздно исчезнет. Проще, конечно, было бы его повесить, но и тут никто на себя ответственность брать не хотел. Какого это хрена армейский в каземате сидит? Тут наверняка кто-то из высших чинов завязан. Никому же в голову не придет, что охрана гарнизонки и каземата бухали вместе в тот день.
  -- Когда я в первый раз с Лэном пообщался, то решил, что голова у него прохудилась основательно. Это ошибка была. Он был полностью сумасшедший и головы там не было вообще. Сквозняком снесло. Восемь лет в одиночке и без солнца. Он и жив-то был, наверное, только потому, что не соображал ничего в принципе. За то время, что я там сидел, мне раза три основательно казалось, что я в его реальность на постоянное место жительства переехал. Только других собеседников все равно не было, так что я к нему даже привык. Он постоянно о солнце говорил. Причем чаще всего я даже не понимал, что это разговор о солнце. Для него это просто было каким-то символом... Символом новой жизни, власти, бога, всего на свете и самим светом. Миром. Понять невозможно, так что и не пытайся. Он и ход-то начал рыть, чтоб к солнцу выйти . Видимо, давно очень начал. Когда - не знаю, потому что во времени он вообще никак не ориентировался. Даже прошлое от будущего не отличал. Но вот свои первые месяцы или годы тут, помнил до деталей. А то, что очень давно копать начал... Там вокруг только камень. Из стены валун выковырять просто невозможно. А вот из пола - теоретически возможно. И валуны поменьше и не связаны между собой, только накрепко утрамбованы в несколько слоев. И вот этот, абсолютно умалишенный, человек мало того, что расшатал и вытащил эти валуны... а они здоровые были, тяжелые... Мало того, что он их вытащил, так он еще и землю рыть начал. Такую аллею прокопал, что до сих пор не могу понять - как его там не завалило. Я вначале думал, что у нас крохотная камера. Оказалось, что это все земля из хода. Он и меня к солнцу пригласил. Говорил, что нас там ждут и столы уже накрыты. Правда, из рассказанного, я понял, что помойные крысы в Федерации питаются лучше, чем подданные Солнца. И не ждал нас там никто по той простой причине, что Максим упорно копал не в ту сторону. Понятия не имею, что там находилось. Скорее всего - продолжение казематов. Нет, если бы его не завалило, то куда-нибудь он дорылся бы в конце концов. Но у меня столько времени не было. Петля на горизонте даже сомнений не вызывала. Я ему дня три пытался ошибку объяснить. Он ведь рыл землю так, что барсуки обзавидовались бы, а тут и копать всего ничего было. А уж по сравнению с тем, что уже сделано... Короче, ничего я ему объяснить и доказать не смог. Сам рыть начал. Макс быстрее управился бы. Он и в темноте ориентировался, как летучая мышь. Только стимул у меня был похлеще, чем горы сухарей и бочки воды.. Землю сыпать было некуда, так я проходы в камере засыпать начал. Хорошо, что ночью на поверхность выполз. Хоть и уже перед рассветом, но еще темно было. В тот раз повезло. Вернулся за Максом...
  -- - А зачем?
  -- - Ну... Солнце он хотел увидеть... привык я к нему... Да это вообще его ход был. Я даже не знаю, сколько он на эти валуны сил угробил. Мне бы точно времени не хватило. Вернулся за Максом, он идти не хотел по моему ходу, но я его просто затолкал туда. Не до церемоний было. Пока из города выбираться было опасно, так я его в Нижний собрался тащить. Но не успел. Умер он.
  -- - От чего?
  -- - Не знаю. Просто умер. Дождался рассвета, посмотрел на солнце, вздохнул и умер. Может, это и к лучшему. Он же абсолютно сумасшедшим был. Просто не представляю, чем бы он мог потом заняться.
  -- - Похоронил где-то?
  -- - Нет. Ни времени, ни сил, ни возможностей не было. Надо было еще попробовать свой меч отыскать, вещи, деньги, жетон... Меч- то уж точно в трибунале должен был быть.
  -- - Меч, вижу, нашел.
  -- - И меч и вещи. Просто надо знать, где искать. И дело свое нашел. Только деньги и жетон пропали. Но я их особо и не искал. Куда мне с этим именем соваться? Приговор, кстати, уже был подписан. Так что вовремя я обулся. Хотел судейских обождать - пара часов всего осталась, но решил судьбу не искушать. И так уже джек-пот сорвал.
  -- Чегой-то понесло меня... Никогда такого не было. Дьявол! Да я в жизни столько о себе не говорил! Я вообще никогда столько не говорил. Как-то неловко даже. Чего ж меня повело так? Я мельком взглянул на Блока. Он сидел с мрачным видом и затягивался сигаретой.
  -- - В Фаро как очутился?
  -- Ну уж хватит. Цирк уехал и клоунов тоже с собой прихватил.
  -- - Слова у меня закончились. Расскажи лучше, каким это образом вампирский магистр задолжал тебе?
  -- - Это плохая история. И вспоминать ее мне неприятно. Потом... может быть.
  -- Не! Ну вы видели родственника! Я тут мозоль на языке себе натер, а ему вспоминать неприятно!
  -- - А-а-а ... Конечно. Извини, что спросил. Я ж не думал, что тебе плохие истории вспоминать неприятно. Не догадывался даже. Не предполагал. Я ведь свои истории всем подряд рассказываю. По несколько раз. Главное - чтоб у слушателей уши были.
  -- - Извини. Я понял. Но история действительно... В детали я углубляться не буду. Сейчас они уже не имеют значения, - Александр собрался и одним духом выпалил. - Я помог Шайсу основать Сиут.
  -- - Это номер, конечно. А что действительно люди настолько достали? Ты ведь не так давно предупреждал меня насчет общения с этими шалунами из сумерек?
  -- - Предупреждал. И слова свои обратно не беру. Просто... В тот момент у меня, может, и был другой выход, но времени его искать не было. Тогда шла охота на вампиров и их уже оставалось меньше сотни. Охота шла и на меня. Не только на меня - охотились на всех оставшихся людей с Земли, а я просто наследил невзначай. Сам виноват, но обстоятельства сложились так, что мы или должны были выбираться вместе, или помирать по отдельности. Я решил, что выбраться вместе будет все-таки лучше. Я ошибся.
  -- -Почему? Они , вроде, пока ни на что не посягают?
  -- - Вот именно - "вроде" и "пока". Они посягнут. Обязательно. Я предупреждал, что ты просто этого не понимаешь. Я жил в Сиуте лет тридцать и я знаю, о чем говорю. Потом-то я придумал несколько вариантов выхода, которые позволяли обойтись без вампиров, только было уже поздно. Такой вот паршивенький подвиг. Я им не горжусь, но повернуть время назад не могу.
  -- - Может как-то обойдется. До сих пор ведь ничего не случалось.
  -- - До каких таких "сих пор"? Пойми, что сотня лет значит для них меньше, чем один день для тебя. Времени для них просто не существует.
  -- - Так серьезно и плохо?
  -- - Хуже. Просто никто не догадывается, и , думаю, что к тому времени, как начнут догадываться, процесс пойдет и сделать будет ничего нельзя.
  -- Что ж за день такой? Пятница, наверное. Каждая новость - как гвоздь в голову.
  -- - Все. Хватит для меня на сегодня. Столько интересного узнал, что даже жалеть начинаю, что меня в Ле Корне не повесили.
  -- - Погоди. Еще немного твоего времени я займу. Это важно для меня.
  -- Я равнодушно пожал плечами и приготовился слушать.
  -- - Я потерял твои следы после выпуска из Академии.
  -- - Да там и выпуска, как такового, не было. Сразу на войну кинули.
  -- - Я в курсе. Не в этом дело. Через пару лет я хотел тебя забрать к себе. Тебе уже не три годика было, а я редко на одном месте долго задерживаюсь.
  -- - Это я понял.
  -- - За свою весьма долгую жизнь я сколотил себе состояние. Не настолько большое, как у Виктора, но я этим занимался от случая к случаю и на жизнь мне хватает вполне. Официально я тебе передать его не могу по той простой причине, что меня просто нет. У меня есть десяток настоящих жетонов и я пользуюсь ими по мере надобности. Но ни один этот "я" не владеет ничем. Я уже давно понял, что как только появляется хоть какая-то собственность - замок, ферма, мельница, кот... Неважно, насколько она мала.. Тут же появляется армия непонятных людей - муниципальных чиновников, мытарей, столичных стряпчих, церковных служащих... Если нет ничего такого, что можно выпросить, украсть или просто забрать, то человека как бы тоже не существует. Все мое имущество поделено на части и разбросано по Федерации. Какие-то дома в городах и замки тебе не пригодятся - они, скорее всего, отойдут управляющим, если те смогут откупиться от государства. Дай карту. Точных координат я тебе не укажу, но спросишь у местных. Как правило, это проклятые места...
   ***
   Торчал я здесь уже третью неделю. Скучно было невыносимо, да и провизия заканчивалась, а охотиться было не на кого. Я подошел к стоянке, посмотрел на пепел костра, сплюнул и пошел к дороге. К сожалению никаких изменений там не наблюдалось. Вчера и неделю назад дорога выглядела точно также. Думаю, что за последний год тут вообще ничего не произошло. Я печально поводил носком сапога по пыли и пошел к холму, видневшемуся на горизонте. Оттуда видимость получше.
   Что кто-нибудь выедет из замка или заедет туда, я не опасался. Дорога была всего одна. Пешком-то еще выбраться можно, только смысла в этом нет. До ближайшей деревни топать минимум неделю. На хрена вообще эту хатку здесь построили? Может лет триста назад тут какие-то бои шли?
   С холма открывалась бескрайняя равнина и заросшая дорога, скрывающаяся за горизонтом. Интересно, из чего ее строили? Строили-то лет сто назад, а еще не развалилась. Я закурил и стал раздумывать, что мне делать, если Александр не появится в ближайшее время. Никаких указаний на этот счет не было, а появиться он должен был еще три дня назад. С Шайсом или без. Свежих идей в голову не приходило, а несвежие мне не нравились. Конечно, ворваться в замок и перебить всех, включая Стерна, звучало само по себе неплохо. Но путей реализации этого безумия я пока не придумал.
   Напоследок я еще раз взглянул на дорогу и взгляд за что-то зацепился. Я даже не смог понять - за что именно. Приглядевшись, все-таки различил какое-то движение на горизонте. Через бинокль видимость была лучше, но кроме облачка пыли или дыма все равно ничего не было видно. Я проторчал на холме еще час с лишним, прежде чем различил повозку и всадника.
   ***
   Александр выглядел злым и напряженным.
   - Ну и что теперь? - я глотнул из жестяной кружки отвара, который последнюю неделю заменял мне чай. Вкус у него был гадкий. Пока оставался сахар, вроде еще ничего было.
   - Теперь начнется самое опасное - Александр равнодушно хлебал горячий напиток. - Я надеялся, что можно будет что-нибудь придумать, но похоже придется довольствоваться тем планом, который был вначале.
   Я помалкивал, потому что не знал о существовании какого-либо внятного плана. Александр тоже не спешил делиться своими идеями. Таким образом мы промолчали достаточно долго. Я чувствовал, что Александр о чем-то напряженно думает, и его мысли мне заранее не нравились. Все. Наконец он выплеснул остатки варева на угли и сказал:
   - Тебе нужно сдаться Стерну.
   Я постарался не выказать своего, мягко говоря, удивления:
   - Эт за что ж мне такое нечеловеческое и безжалостное счастье?
   - Нужно, чтобы Шайс смог попасть в замок... Постой, не перебивай, я сейчас постараюсь все объяснить. Шайс не может просто пробраться в замок...
   - Ему что, червяки ноги отгрызли?
   - Я сказал - не перебивай... И говори потише - Солнце уже заходит и он может начать просыпаться. - Александр оглянулся на повозку, где под брезентовым тентом находился внушительный гроб, в котором ночевал (или дневал?) Шайс.
   - Ладно. Гроб-то почему? Я думал, что это просто рассказки.
   - А это и есть рассказки. Просто к гробам вопросов меньше. Никто не стремится туда заглядывать. Значит так - Шайс не сможет пробраться в замок. Просто не сможет. Даже если ворота будут распахнуты, а охраны не будет. Его туда должен пригласить Стерн.
   - Это что за условие такое странное?
   - Вот такое странное условие. Если честно, то я сам не до конца понимаю в чем тут дело, но так надо. У Шайса со Стерном отношения дерьмовые, как и у Стерна с Шайсом. При любых других обстоятельствах они бы охотно порвали друг другу глотки, но сейчас несколько другая ситуация. Стерну нужен я.
   - Это я понимаю. Портал на Терру и все такое. Я-то тут причем?
   - Шайс скажет, что тебе известно местонахождение портала и потребует свою долю.
   - Какова его доля?
   - Какой-нибудь альтернативный ход на Терру. Внушительный куш и очень похоже на правду.
   - А этот ход есть?
  -- Нет. Но Стерн этого не знает. Да в общем это и неважно. Шайс потребует, Стерн пообещает. При этом каждый будет складывать пальцы крестом и стараться не просто обмануть, а убить друг друга. Сама ситуация не позволяет остаться в живых обоим. - Александр понизил голос до шепота. - Как по мне, лучше бы они померли оба.
  -- - А откуда Стерн вообще знает о портале. Он ведь ищет...
  -- - Он ищет портал - перебил меня Блок. - И он, соответственно о нем знает. Более того - он знает, что никаких батареек, ячеек, аккумуляторов, бесконечного фонтана энергии не существует.
  -- - Откуда?
  -- - Точно я не знаю. Могу высказать тебе свои догадки, но сейчас это неважно.
   - Ладно. А почему к Стерну должен переться я?
   - У меня меньше шансов. Живым Стерну и я не нужен. Во всяком случае - живым и на ногах. Мне или раскрошат мозг, чтобы узнать местонахождение портала, а скорее - сделают что-нибудь, чтобы я жил, как овощ - без рук и ног.
   Идея мне не нравилась. Совсем. Абсолютно. Я и с развязанными руками не знал, как справиться со Стерном. А уж если мне свяжут руки.. и отправят в компании с вампиром... ночью... в логово самого могущественного колдуна Федерации... Для полноты картины мне нужно только картошкой обложиться и пучок укропа в зубы засунуть. Возможно Стерн и не был самым могущественным колдуном, но магистром своей школы он стал вовсе не потому, что у него было много друзей, которые за него голосовали.
   - А есть еще какой-нибудь способ попасть внутрь?
   - Для нас - есть. Для Шайса - нет.
   - А без него мы...
   - Без него наши шансы выжить приближаются к нолю.
   - Насколько близко приближаются?
   - Очень близко приближаются. При желании ты этот самый ноль можешь за усы подергать - Александр потер виски пальцами. - Без него остаться в живых тебе может помочь только чудо. Какое - не знаю.
   - Мне? Значит ты со мной не пойдешь?
   - Нет. Я уже давно не боюсь смерти, но я не могу позволить, чтобы Стерн узнал, где находится портал. Надеюсь, что ты меня понимаешь, потому что решать, как все произойдет, будешь ты.
   - Ну, это уж как водится... Когда оно по-другому было?
   Ни хрена решать мне не хотелось. Люди, у которых колдуны копались в мозгах, редко жили больше суток. И я не хотел бы жить так, как они. Даже сутки. Предполагаю, что сам процесс был гораздо хуже.
   - Ты веришь Шайсу?
   - Вообще - нет. В этом случае - да. Он постарается предать меня потом. Не сейчас.
   - Я... Я не хочу, чтобы у меня копались в голове... Я видел людей, с которыми это случилось.
   - Понимаю - Александр похрустел пальцами. - Такого даже врагу не пожелаешь. Не думаю, что до этого дойдет.
   - А если все же дойдет? - я зло плюнул в костер. - Только не говори, что ты за меня отомстишь.
   Александр очень долго сидел молча и глядел в огонь и, наконец, нехотя сказал:
   - Я загипнотизирую тебя.
   - Чего?
   - Наложу заклятие, если тебе так будет легче понимать. Когда... если он начнет ковыряться у тебя в мозгах, то ты умрешь.
   - Сразу?
   Александр снова похрустел пальцами, поглядел в костер, помолчал и сказал:
  -- - Нет, не сразу. И эту смерть нельзя будет назвать легкой. Но так будет в любом случае лучше. Для тебя лучше. Боишься?
  -- - Трудно сказать. Я столько раз боялся, что это скорее мое нормальное состояние.
   ****
   Шайс тащил меня, перекинув через плечо, как палку с котомкой. Руки и ноги мой папаша стянул так, что я перестал их чувствовать почти сразу. Если у меня в башке и были какие-то мысли, то самые мрачные. Поэтому я старался ни о чем не думать. Мне доводилось попадать в плен. Четыре раза. И основной заботой тогда было, чтобы они не узнали моего настоящего имени. В противном случае путешествие закончилось бы на ветвях ближайшего дерева. И это в лучшем случае. А вот сегодняшний случай вполне мог обернуться чем-то гораздо более жутким. И я сам на это согласился. Бред. Если честно, то мне было страшно. Очень. Я уж и забыл, что можно испытывать такой страх. Если дело пойдет плохо, то дыба, раскаленное железо и прочие необходимые атрибуты покажутся мне недосягаемым блаженством. Воспоминания о тех... людях?.. ну, до этого они-то были людьми... да, наверное, людях... Так вот эти воспоминания хранились у меня в самых дальних уголках памяти. Там много всякого мусора и я стараюсь без нужды его не ворошить.
   - Подходим, - прошелестел Шайс. - Лучше не отвечай ни на какие вопросы. Вообще ничего не говори, но не притворяйся, что ты без сознания. Он узнает.
   Я не слышал, как он прошел по мосту. Должен был слышать, но не слышал. Самого моста тоже не видел, хотя от моего лица до досок было не больше метра. Раздался протяжный звук колокола и Шайс сбросил меня на землю. Не особо аккуратно сбросил, но зато не вниз лицом.
   - Теперь смотри сам. Выбираться придется без меня. Охрана сейчас появится.
   Охрана появилась. Двое... черт!.. я глазам своим не поверил. Преторианцы. Вот значит куда этих парней отправляют после смерти. Ад для них должен быть чем-то вроде курорта с бесплатной жратвой и зрелищами. Преторианцы были такой элитной элитой, что элитне просто некуда. К ним каждый хотел попасть. И я хотел. Только мою кандидатуру даже не рассматривали. Ростом не вышел. К ним всегда был очень жесткий отбор. Знакомства, родственные связи, деньги - ничего из обычного набора наших богатеев, с ними не действовало. Ежегодно отбиралось пятьсот человек. Выпускалось - сто. Ну, плюс-минус пара десятков. Остальных хоронили на городских кладбищах без воинских почестей. Тем не менее, в желающих стать преторианцем недостатка не было. Особо туда рвались ребята из средних городов. В трущобах преторианцы сами рыскали в поисках новых кандидатов. Но и желающих из высшего общества хватало более чем. Преторианство было выигрышным билетом в лотерею жизни. Дело даже не в деньгах, хотя для выходцев из низов именно они стояли на первом месте. Главными были знакомства и связи. Главной была информация, причем информацию такого рода никак иначе раздобыть было нельзя. По окончании службы преторианец обычно становился богатым и уважаемым гражданином Федерации. Многие из них начинали заниматься политикой или бизнесом и достигали значительных высот. А с ними вместе и их семьи, родственники, друзья, родственники друзей, друзья родственников, прихлебатели и просто прилипалы.
   Эти двое, значит, презрели бизнес и политику. Хотя, может они еще на службе. Обоим было уже хорошо за сорок. Как это ни парадоксально, но никто не знал, чем конкретно занимаются преторианцы. Сами они про род своей деятельности не распространялись, а то, что занимались охраной сильных мира сего, так это каждый видел. Слухи ходили разные, и каждый был хуже предыдущего.
  -- - Чего вы хотите?
  -- - Я хотел бы увидеть вашего хозяина. Александра Стерна. Йозефа Килстоуна. Джона Смита. Михаила Орлова... Продолжать список имен?
  -- - Сейчас он не сможет с вами встретиться. Заходите утром. Я не могу вас впустить.
  -- - Он сможет и более того - захочет встретиться со мной. Причем именно сейчас. Скажите ему, что его ожидает Себастьян Шайс. Если он сейчас же не подойдет сюда, то я уйду и больше не вернусь. Ступайте и передайте ему. Я жду десять минут.
   Шайс говорил абсолютно бесцветным тоном, но при этом в голосе было что-то такое, что даже непосвященному становилось ясно - это не просьба, а приказ, причем такой приказ, ослушаться которого невозможно и выполнить нужно, как можно скорее.
   Я Шайса не видел, но зато видел преторианца. При первых звуках он вытянулся по стойке "смирно", а по завершении спича, четко кивнул головой, закрыл воротца и отправился за Стерном. По стуку каблуков я понял, что он бежал. Второй преторианец, видимо, остался ждать. Ждать пришлось меньше пяти минут. Я вновь услышал шаги. Не бег, но очень быстрые. Судя по звуку, сюда шло не менее полудюжины человек. Вначале нас рассмотрели через окошко в маленьких воротцах, затем створка больших ворот бесшумно открылась.
   Там было светло. Я видел четырех человек и у трех из них были факелы. Четвертым был Стерн. Мне приходилось его видеть, но только издалека. Он и тогда-то выглядел жутковато - огромного роста, с белыми длинными волосами и зеленоватой кожей. Увидишь такого - неделю заикаться будешь. Даже если не знаешь, что он колдун, то поневоле догадаешься. Это если издалека. Вблизи он выглядел настолько жутко, что зубы начинало ломить. Тут даже не колдовстве мысль возникала... Некромантия. Это существо и на человека-то походило только потому, что у него было две руки и две ноги. Так они и у обезьян есть. И обезьяны больше походят на людей, чем ЭТО... Дело было не в росте - тролли тоже огромные. И не в волосах, которые были не волосами, а походили на спутанные, слабо мерцающие водоросли. Еще там что-то копошилось. Довольно крупное для вшей и прочей обычной живности. Кожа действительно светилась бледно-зеленым цветом и была настолько пористой, что походила на губку. Самыми жуткими были глаза. Они не то, чтобы принадлежали другому... Они сами были этим ДРУГИМ... Цвета я не разобрал, да и не присматривался. В глубине этих глаз что-то постоянно вспыхивало, но вспыхивало не ярким светом, а... не знаю, как это объяснить. Темным светом, если так можно сказать. И это затягивало. Не так, как будто ныряешь в омут, а реально затягивало. Не мягко и медленно, а сильно, рывками, против твоей воли, ломая волю, кости и разрывая мышцы. Я взглянул в эти глаза мельком, а после старался смотреть только в переносицу, не фокусируя взгляд. Меня никто об этом не предупреждал, но я чувствовал - стоит мне хоть раз встретиться с ним взглядом и я пропал. Оттуда меня уже никто не вытащит.
   Стерн не вышел из ворот, продолжая оставаться по ту сторону.
   - - Здравствуй, Себастьян. Никак не ожидал тебя увидеть.
  -- - А я не собирался видеться с тобой. Но похоже у нас появились общие интересы. И ты и я прекрасно можем обойтись друг без друга, но если мы объединим усилия, то все получится гораздо быстрее.
  -- - О чем ты?
  -- - Я пришел не для того, чтобы отвечать на твои бессмысленные вопросы. Ты разыскиваешь Блока. Я не знаю, где он находится, но у меня есть Питер Фламм. Он знает то, что тебе нужно. Кроме того, его отец обязательно придет за ним и это дополнительный шанс узнать, где находится тот вход.
  -- - Что ты хочешь?
  -- - Запасной ход на Терру.
  -- - Я даже не знаю, есть ли такой. Что, если его не существует?
  -- - Тогда ты обеспечишь нам безопасный проход. Скажем один месяц. Раз в десять лет. Ты знаешь, что время не имеет для нас значения.
  -- - Это не равноценная сделка.
  -- - Я так не считаю. Но если так считаешь ты, то сделки не будет. Я заберу Фламма и уйду. Ни ты, ни твои хранители не смогут меня остановить. Ты это знаешь, и они знают это тоже. Они боятся, и я это чувствую.
  -- - Постой. Почему вы сами не отыскали Блока, или в конце концов ты не обратил Фламма .
  -- - В вашем мире у нас нет прав. Мы просто вне закона. Даже если я и узнаю местонахождение прохода, то навряд мы сможем к нему добраться. Ведь он скорее всего находится в очень людном месте. Решай скорее. Близится рассвет. Если ты не пригласишь меня, то я уйду и унесу с собой Фламма.
  -- - А почему ты мне веришь? Я думал, что после ... после тех событий... короче, я считал, что твой народ охотится за мной.
  -- - Так и есть. Но если ты дашь нам проход, то это будет забыто. И, скорее всего, мы уйдем. И я тебе не верю. Но ты дашь мне свою кровь. Это будет знаком того, что договор состоялся. Только так. Только кровь и никак иначе. У нас немного законов и ты нарушил почти все. Решай.
  -- - Кровь... кровь... Не слишком ли?
  -- - Нет.
  -- - Хорошо. Но ответь мне еще на один вопрос. Твой народ сможет отыскать Александа Блока для меня?
  -- - Я и сам смогу его отыскать. Завтра он придет за своим сыном.
   И вот тут-то мне стало по-настоящему страшно.
   ***
   Не знаю, чего я ожидал - что меня отправят в какой-нибудь каземат, пыточную или прямиком в преисподнюю... Меня привели в обеденный зал. Именно привели. Развязали руки-ноги и привели. Даже нельзя сказать, что преторианцы меня как-то охраняли. Просто шли рядом прогулочным шагом. Стерн и Шайс сразу ушли куда-то, но я каждую секунду помнил, что нахожусь в замке колдуна. Тут и стены наблюдают, причем в прямом смысле этого слова. Выбраться отсюда, до тех пор, пока Стерн жив, просто нереально. А после придется позаботиться и о Шайсе. Попал, как кур в ощип. И сам ведь, сам отдал меч и позволил себя связать. Подумать только! Как этот мертвый ублюдок вокруг пальца нас обвел. Хотя... Откуда мне знать, что это проделки только мертвого ублюдка? Может это и папочка мой руку приложил? Может это все - часть какого-то непонятного мне плана? Я постарался если и не отбросить полностью свой страх, то хотя бы как-то обуздать его. По всему выходило, что, как обычно, верить можно только себе и полагаться только на себя. Все остальные играли в какие-то свои игры. И началось все с Виктора. И одной поганой пятницы. Ладно, проехали. Блок должен появиться следующей ночью. Днем Шайс будет спать. Наверное. Не исключено, что просто будет отсиживаться в темном и прохладном подземелье. Он не особо доверяет Стерну. Хорошо бы, конечно их стравить, но пока возможностей для этого никаких. И неизвестно - будут ли. Дело надо провернуть сегодня днем, не дожидаясь Александра. Неизвестно, на чьей он стороне и неизвестно - будет ли завтрашний день вообще. Надо просто выбраться отсюда. Альф и Алиса подождут. Что я буду делать, выбравшись, я не знал. Но в замке мне было почти физически плохо. Мой меч и вещмешок тащил один из преторианцев. В сапоге у меня был нож, в кармане - два дешевеньких заклятия, купленных у уличной торговки просто на всякий случай... (Ну, не доверял я ни Стерну ни Блоку, да.) Дохленький набор для сражения с могучими злодеями, но другого у меня нет. Даже меч, и тот у преторианца.
   И тут мы пришли. Зал был довольно большим. Два десятка человек, сидевших за столами, просто терялись на такой площади. Было очень светло от десятков факелов, но почему-то не было ни одной масляной лампы, я уж не говорю об электрическом освещении. Речка-то под боком. Ну да ладно, мне тут не жить. На стенах было развешено оружие. Много разного оружия. Я почти машинально отобрал два меча, которые смог бы использовать. Только они все равно скорее всего тупые. Пока мы подходили к столам, я рассматривал присутствующих. Два-три лица показались мне смутно знакомыми. Видимо видел где-то и когда-то. Некоторые выглядели так, будто уже померли. Некоторым больше подошла бы кольчуга и двуручный меч, а не костюм в неброскую полоску. Весьма разношерстная компания здесь собралась. Полину я увидел сразу, потому что она была единственной женщиной и сидела практически в центре стола, возле пустого стула. Сам стул принадлежал, по всей видимости, Стерну. Плохо. Алисы в зале не было. А вот Альф был. Лицо у него было в синяках, а правая рука на перевязи. Он взглянул на меня, но в глазах ровным счетом не отразилось. Как на пустое место взглянул. С одной стороны - странно, но с другой - что не странного может быть в замке у колдуна. Рядом с Альфом сидел Виктор. Тот вообще головы не поднял. Очень плохо. Я не то, чтобы на него рассчитывал, но все-таки надеялся, что... А-а-а... ладно. Эрлик, если верить Блоку, находился где-то у него в замке. Черт! Они ведь и Эрлика укатали, а уж мне-то с ним даже равняться нечего.
   Пока мы подходили к столам, разговоры вполголоса стихали и скоро все уставились на меня. Все, кроме Альфа и Виктора. У Полины в глазах мелькнул интерес. Я сходу уселся на стул, ожидая удара в ухо, но удара не было. Напротив, возле меня возник прислужник с армейской выправкой и мгновенно сервировал стол. Мне очень хотелось повернуться и посмотреть, что там делают преторианцы и где мой меч, но я сдержался. Наглядевшись на меня вдоволь, присутствующие вернулись к прерванным разговорам. Пережевывая безвкусный кусок мяса, я пытался услышать, хоть обрывок фразы, но не разобрал ни слова. Столовые ножи были тупые и не серебряные. Может, серебро есть у кого-нибудь из моих сотрапезников. Наверняка есть, но подействует ли оно на Шайса? И каким образом мне заставить его съесть какую-нибудь запонку или заколку для галстука? Проблема, понимаешь...
   От самой двери раздались тяжелые шаги. Я знал, кто идет, поэтому у меня даже тени желания оглянуться не возникло. Я очень не хотел смотреть Стерну в глаза. Зато все остальные замолчали, прекратили есть, и уставились в пространство за моей спиной. Шаги стихли в полутора метрах от меня.
   - Не думаю, что ты горишь желанием рассказывать, где находится портал. Но все же придется. Если не будешь создавать проблемы мне и моим партнерам, то оставшуюся жизнь проживешь безбедно. Сомневаюсь, что у тебя хватит фантазии на что-то крупнее замка, а купить тебе замок я в состоянии. Это в том случае, если мы договоримся и условия не станут изменяться. Иначе у тебя даже времени пожалеть не будет.
  -- Мне на плечи легли две руки. Обычные человеческие руки. На указательном пальце левой даже ноготь был явно обгрызен. Это, конечно, смешно и крайне глупо, но меня взбесил не его презрительный тон, не отношение к партнерам, которых он в грош не ставил, не жуткие волосы и глаза, о которых я помнил ежесекундно, а вот этот обгрызенный ноготь и, самое главное - то, что он называл меня на "ты". Я с самим маршалом Фрагга разговаривал, не тебе чета, и тот меня на "вы" называл! Виктор ко мне не иначе, чем на "вы" не обращался! Вот ведь сволота какая нервная! Ногти он, сука, грызет! Я был в такой ярости, что даже бояться его перестал. Я прекрасно помнил и о глазах, и о волосах, но они как-то отошли на второй план. Единственное, что меня сдерживало, так это мысль о том, что по замку бродит Шайс. Не поднимая взгляда от тарелки, я сказал:
   - Я устал и хочу есть. Позже поговорим, - и почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Не нужно было подтверждения, чтобы понять кто это. Я поднял глаза и взглянул на Виктора.. Выглядел он паршиво. Вся левая половина лица представляла из себя сплошной вспухший синяк. Только при наличии очень богатого воображения, можно было догадаться, что там когда-то был глаз. Но второй глаз уж точно принадлежал Виктору и в нем клокотала такая гамма чувств, что я до мельчайших деталей понял, что именно сейчас должно произойти.
   - ...через сутки я верну тебя в прежнее состояние. Сможешь снова жрать, пить и трахать баб.
   Нужно было действовать, как можно быстрее. Правая рука скользнула в сапог, обхватила рукоятку ножа и одним длинным движением я всадил все лезвие в сердце Стерна..
   Если быть точным, то я должен был так сделать. Хотел. На самом деле моя рука даже до сапога не дотянулась. Едва я шевельнулся, неизвестная сила просто поволокла меня по столу, сметая моим лицом столовые приборы, тарелки, бутылки, блюда и супницы. А я даже пальцем не мог пошевелить. Когда стол закончился, то я должен был упасть, но не упал, а пролетел по воздуху несколько десятков метров и застыл на расстоянии вытянутой руки от стены. Во время моего сумасшедшего скольжения по столешнице, мимо мелькали удивленные лица и я краем глаза увидел Полину. Она сосредоточено смотрела вперед, а пальцы с бешеной скоростью выписывали замысловатые фигуры. Полина плела заклятие, и я даже видел эти тускло мерцающие нити, которые складывались в сложный узор. Внезапно способность двигаться вернулась и я рухнул вниз, вскочил и, и выдернув нож, метнул его в Стерна. Но его уже не было в том месте, куда я метил. Он вообще был в другом конце комнаты. На мой конец стола бежало четверо преторианцев, а еще некоторые только забегали к зал. И их было много. Полину, которую я не выпускал из виду, смяло, будто она была фигуркой из бумаги и швырнуло назад. Я сдернул со стены самое ближнее оружие, которым оказался моргенштерн, запрыгнул на стол и рванул по направлению к Стерну. Так быстро я еще никогда не бегал, но это все равно было слишком медленно. Я уже видел яркий шар в обращенной ко мне ладони, когда первый преторианец взмахнул мечом. Парировать удар не было возможности. Не сбавляя скорости . я просто прыгнул в сторону и повалился на пол, сбив трех или четырех человек, сидевших за столом. Это и спасло меня от файербола, который, прочертив огненную линию, врезался в стену и с грохотом взорвался. Когда я вскочил, то у Стерна уже был готов второй, а несколько преторианцев лезли через стол. По всему выходило, что у Стерна получится убить меня раньше и я швырнул в него свой моргенштерн. Он должен был попасть в голову, но, как я слишком поздно понял, уже после того как файербол сорвется с пальцев и проделает во мне аккуратное отверстие с опаленными краями. Тут в поле зрения возник Виктор с огромным копьем. Копье для него было великовато. Оно было великовато для всех. Для всех людей, я имею в виду. Поэтому я очень удивился, что Виктор смог его метнуть. Ну. как метнуть... кинуть на расстояние не более десяти метров... С такой силой броска обычное копье никого не смогло бы ранить в принципе. Это бревно тоже не ранило, но Стерна сильно качнуло и второй файербол ушел куда-то вверх, откуда раздался грохот. Моргенштерн ударился о стену и его рукоять переломилась. Последним броском я бы успел к Стерну, до того, как он еще чего-нибудь сотворит, но на меня посыпались преторианцы. Все они орали, и первому я двинул в раскрытый рот кулаком, нырнул под меч второго и перекатился под ноги третьему... Я изо всех сил рвался к Стерну, но никак не успевал. Еще с пола я видел, что он стоит на одном колене и разворачивается ко мне лицом. Из-за моей спины вылетела сверкающая молния и ударила в грудь Александра. Она должна была прошить его насквозь, но, натолкнувшись на невидимый щит, обрушилась вниз стеной воды и поднялась вверх клубами пара. Стерна снова качнуло. В абсолютно невообразимом прыжке я дотянулся до него и мы вместе рухнули на пол. С таким же успехом я мог бы повалить каменную колонну. Мы катались по полу, я крепко зажмуривал глаза и пытался сдавить ему горло, но под пальцами был только узловатый ствол дерева. Я ждал, что пальцы вот-вот сломаются, но не прекращал давить. Когда наше движение чуть замедлилось, то я почувствовал, как холодные змеи прямо сквозь глазницы скользят мне в голову и времени на счастливую и безмятежную жизнь у меня остается крайне мало. Скорее инстинктивно я оттолкнулся от Александра, но оказалось, что уже не я держал его, а он меня. Не разжимая век, я, сцепил зубы, и стал изо всех сил бить Стерна в лицо. Было такое ощущение, что я избиваю гранитную глыбу. Я чувствовал, как брызжет кровь из разбитых костяшек пальцев, но продолжал бить то ли из упрямства, то ли от отчаяния. И в какой-то момент мой кулак вместо камня наткнулся на податливую мягкость и даже чуть двинулся вглубь.
   Я скорее догадался, что это был крик, чем услышал его. Меня швырнуло вверх, но прежде чем врезаться затылком в потолок я успел открыть глаза и какие-то скудные доли секунды наблюдал всю картину поля боя. Мне-то эти доли секунды показались вечностью. Виктор изломанной куклой валялся на полу, не подавая признаков жизни. Возле него, опираясь на одно колено, стоял Альф, обеими руками сжимая щит. Полина, сгорбившись нависала над ними и из пальцев ее расставленных рук разлетались молнии гораздо меньше первой, но не менее смертельные.. От дверей, сквозь толпу вбегающих преторианцев, немного поднявшись над полом , плыл Шайс. Казалось, он движется нарочито медленно, плавно взмахивая руками, но преторианцы разлетались от него кровавыми брызгами очень даже быстро. Мертвых было около десятка. Большинство убил Шайс, а некоторых - ледяные стрелы Полины. Тут я врезался затылком в потолок и, сквозь крошево из всполохов огня и искр, рухнул вниз. Некоторые говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Вот любопытно - откуда же это известно. Ведь если посмотрел синема, то навряд кому успеешь об этом рассказать. А если ничего тебе не показали и жив остался, то и смерь вроде не всамделишняя. Враки это все. Я должен был разбиться. Падая с такой высоты, не выживают, а падал я точно на Стерна, который уже стоял на ногах. Он, даже не поднимая головы, повел рукой и меня отбросило вбок. Тем не менее я все равно разбился бы если б не врезался спиной в до сих пор сидевшую компанию. Весь воздух из меня вылетел в одно мгновение. Я встал на четвереньки, пытаясь вдохнуть хоть сколько-нибудь воздуха. Изо рта хлестала кровь. Оружия не было. Опустив правую руку в карман, я достал бумажки с заклятьями. Одна из них выскользнула на пол. Поднимать не было ни времени ни сил. Я встал на колени, зубами надорвал бумагу, и сжав тугой комок энергии в ладони, швырнул в Стерна. Громко, конечно, сказано - "швырнул". Трехлетняя девчушка камень дальше закинула бы. За секунду до того, как я размахнулся, Стерн схлестнулся с Шайсом. Вампира швырнуло на другой конец комнаты и он врезался в стену, покрыв ее трещинами. Но и Стерна отбросило в мою сторону. Только поэтому мое заклятие и смогло до него долететь. Силуэт колдуна окутался оранжевым мерцающим сиянием и как-то уменьшился в размерах. Стерн очень медленно развернулся в мою сторону. Он двигался так медленно, будто находится в воде, и казался огорошенным. Также медленно колдун начал вытягивать левую руку в моем направлении. А я просто стоял на коленях и раскачивался как маятник. Изо рта текла кровь, я не мог вздохнуть и перед глазами уже плыли круги. И уклониться от чего-либо просто не мог. Мне хотелось только упасть. Казалось, что возможность дышать вернется только когда я упаду. Я смотрел на Стерна , а Стерн на меня. Его глаза больше не были жуткими. У него вообще был только один глаз. Я смотрел в этот глаз и жалел, что именно это - последняя картинка, которую мне суждено увидеть. И еще, совсем не к месту, я подумал, что, черт возьми, почему у меня сейчас приступа нет. В любом случае это уж никак не помешало бы. И об Алисе подумал. И об Альфе. Жив он или нет?
   После мысли об Альфе время снова обрело прежние черты. В Стерна ударила одна из ледяных стрел Полины. Он картинно взмахнул руками и упал. И я упал и смог вздохнуть. Воздух вошел в легкие со скрежетом, обдирая горло и я почувствовал, что захлебываюсь собственной кровью. Тем не менее надо было вставать. На попытки подняться я потратил вечность, надеясь, что на мои усилия никто не обратил внимания. Зачем я это делал - ума не приложу. В таком состоянии я бы и от комара не отбился. Дела в зале обстояли крайне плохо. Виктор и Альф лежали на полу. Стерн тоже. Над нам стоял Шайс и крепко пеленал колдуна какими-то заклятиями, не обращая внимания на окружающих, которые тоже обходили его стороной. Полина у стены оборонялась от трех преторианцев. Ее стрелки были уже не больше дротиков для дартса и обороняться ей осталось недолго. Шагах в сорока от нее вовсю рубился Блок. Он неизвестно когда появился, но натворить успел уже много, судя по тому , что был заляпан кровью до макушки. На него наседало человек десять, но Блок забился в угол, прикрылся перевернутым столом и без магической поддержки его оттуда вряд ли выковыряют. За уцелевшими столами еще оставалось человек семь, а остальные кучковались недалеко от Блока, не решаясь напасть. Самый глазастый заметил движение и вся эта ватага инвалидов наперегонки ринулась, чтобы отправить меня туда, откуда я только что с огромным трудом выполз. В качестве оборонительных действий я мог только плюнуть в их сторону. Да и доплюнул бы вряд ли - сил бы не хватило. Я беспомощно взглянул на Полину, положение которой было лишь немногим лучше. И то только пока. Она тоже смотрела на меня и я почувствовал, как из глубины груди толчками начинает разливаться сила. Даже кровь перестала клокотать в горле. Судя по размерам ее стрел, Полина закинула в меня всю оставшуюся энергию и сейчас одной чародейкой на свете станет меньше. Я схватил какой-то игрушечный меч, валявшийся возле мертвого партнера Стерна и бросился к Полине, разметав по дороге спешившую ко мне группу. Они настолько перепугались, что просто разбежались в разные стороны. Преторианцы замешкались потому что ожидали подвоха и новых стрел. Я подлетел как раз для того, чтобы подставить свою игрушку под меч, опускавшийся на Полину. Игрушка разлетелась мельчайшими частицами, а меч преторианца отбросило назад. Я перехватил его руку и от души врезал гардой в челюсть, одновременно двинув обеими ногами под колени второму гвардейцу. Все мы рухнули в "кучу-малу", но я еще успел и третьего ногами толкнуть. Упасть он не упал, но отлетел на пару метров. Когда я вскочил, то у меня уже был меч, первый преторианец стал очень мертвым, а я - очень сильным. Знать бы только - сколько еще это здоровье продержится. Второго бойца я рубанул по шее, пока он не успел встать и заметил, что Полина мне что-то говорит. Судя по выражению лица - орет. Но я ничего не слышал. Только тут до меня дошло, что вокруг стоит кладбищенская тишина. И уже давно. Я даже момента не помнил, когда перестал слышать. Только это сейчас было неважно. Перехватив меч поудобнее, я, как раненый дракон кинулся на третьего преторианца. Была такая слабенькая надежда, что он испугается, опешит и даст мне жалкую долечку секундочки. А больше мне и надо. Куда там! Этих парней очень густо замешивали. Мой мозг просто не успевал посылать команды рукам, поэтому руки действовали сами по себе и действовали неплохо. В какой-то момент я увидел крохотную щель в обороне и мгновенно сделал выпад. Он также мгновенно отбил. Я подумал, что не достал его, потому что темпа гвардеец не сбавил. Наши фехтовальные упражнения продолжились и я уже начал беспокоиться о сохранности себя, когда внезапно преторианец просто перестал рубить, посмотрел на меня и упал. Когда я наклонился, то обнаружил, что он умер. И умер еще секунд десять назад. Сразу и безоговорочно. Думать над этим было некогда - еще трое преторианцев неслись ко мне, скользя на мокром от крови полу...
   ***
   Когда все закончилось, я просто упал. Не было ни сил ни желания дойти хотя бы до стены. Заклятие Полины еще действовало, но очень слабо и мне было гораздо хуже, чем тогда, когда я думал, что сейчас помру. Мой левый глаз смотрел в пол, а правым я наблюдал за Полиной, которая сонной мухой копошилась над Виктором. Альф, покачиваясь, брел ко мне. Его болтало из стороны в сторону, но ему досталось куда меньше всех. Даже вампир выглядел покореженным, хотя я и сказать не могу - когда это ему прилетело. Во всяком случае он только "моих" преторианцев пять штук на салат нарезал. Мелкой соломкой. "Моих" - это значит тех, которые меня убили бы. Весьма неприятно это осознавать, но вампиру я обязан жизнью. Как-то двусмысленно получается. Ко мне приковылял Блок и сел рядом и начал что-то говорить. Я смотрел на его открывающийся рот и ничего не слышал. Вообще. Впрочем не думаю, что если бы слышал, то захотел побеседовать. У Блока было столько ран, что я мимо воли удивлялся, что он вообще в состоянии хоть как-то ходить. Александр закончил монолог и начал себя бинтовать. Появилась Полина и стала ему помогать. Наверное они беседовали, потому что губы Блока шевелились. Внезапно Полина нагнулась ко мне, подняла мою голову ладонями и , глядя прямо в глаза, что-то произнесла. Дышать стало немного легче.
  -- - Я ничего не слышу. Подержи так голову. Мне легче дышать.
   Полина наклонилась еще ближе, положила пальцы мне на затылок и заговорила, равномерно раскачивая головой. У меня в башке взорвался паровой котел и я заорал от боли и неожиданности. Звуки вернулись и стало еще хуже, хотя, куда хуже-то... Мышиные шажки в подземельях вызывали спазмы. Из ушей фонтаном била кровь и меня рвало. Минут через пятнадцать стало не то, чтобы легче, просто содержимое желудка закончилось и кровь, видимо, тоже закончилась.
  -- - Виктор... как? - этот сиплый шепот не походил на мой голос, но больше говорить было некому. Остальные молчали.
  -- - Плохо. Но ему досталось еще до сегодняшней драки. Еще через пару дней он бы просто умер. Я вообще крайне удивлен, что он на ноги смог подняться.
  -- - Он... и ... копье... кидал...
  -- - Я видел.
  -- - Где ... Алиса?
  -- - Где-то в замке. Я не успел найти. Искать будем, как рассветет.
  -- - Надо... сейчас...
  -- - Нет. Тут сорок два тела преторианцев. А должно быть пятьдесят. Восемь человек еще где-то в замке. Или уже на полпути к ближайшей деревне, на что я очень сильно надеюсь. Тебе и Виктору надо просто отдохнуть, мне - перевязать раны, а Полине - найти источник энергии. По крайней мере, хоть с этим проблем нет. Немного оклемаемся и найдем ее. Она точно в замке.
  -- - Когда .. ты .. появился?
  -- - В самом начале. Вернее - еще до этого. Просто все пошло не так, как мы с Себастьяном планировали. Молчи. Не разговаривай, не трать силы. Стерн наложил бы на тебя заклятие. Его и Шайс смог бы снять, да и я подсуетился тоже... А-а-а ч... осторожнее..
  -- Это он уже обратился к Полине, которая продолжала бинтовать раны.
  -- - Извините, Александр.
  -- - Я должен был появиться с рассветом, через пару часов. Шайс за это время осмотрелся бы.
  -- - Где он?
  -- - Ушел. Для него здесь слишком светло.
  -- - Он... сказал... Стерну... что ... ты появишься... завтра...
  -- - Так и было задумано. Ты, между прочим Шайсу жизнь спас. Стерн ему не верил, пара козырей в рукаве у него была. Еще пара секунд и он бы нашего вампира прибил бы окончательно. Только не учел старикашка ни Виктора, ни Полину, ни Альфа. Главное - тебя не учел. Какого черта ты против колдуна в открытую полез? Что на тебя нашло?
  -- - Не хотел... чтобы он... в мозгах у меня... копался... а на Виктора посмотрел... и понял... щас начнется... тут он меня по столу и поволок...
  -- - Это я поволокла - сказала Полина.
  -- - Да какого...
  -- - А что мне делать было? Про Блока и Шайса я не знала, об их планах - тоже, а он уже начал на тебя заклятье накладывать. Я видела. У тебя бы не было никакого "завтра", а ты был нашим последним шансом выбраться отсюда. Так я, по крайней мере, думала.
  -- - Вот ведь... Я хоть что-нибудь правильно сделал?
  -- - Успокойся. Ты все сделал правильно, хотя из того, на что я рассчитывал, ты не сделал ничего. Что все-таки со Стерном произошло?
  -- - Когда?
  -- - Перед тем, как он Шайса чуть окончательно не прибил. Ты швырнул в него чем-то. На заклятие похоже было, но какое-то... нелепое, что ли.
  -- Я вспомнил Креста и захотелось смеяться.
  -- - Заклятие. Купил на улице. У магички, или просто у торговки. Какое - не знаю. У меня два было. Одно выронил.
  -- Блок откинулся назад и то ли захохотал, то ли заклекотал, то ли закашлялся. Ему вторила Полина, у которой даже слезы от смеха потекли. Где-то вне поля моего зрения слабо посмеивался Альф. Я даже обидеться не мог - настолько дурацкой была ситуация. Все равно как дракона из рогатки убить.
  -- Когда все отсмеялись, я сварливо сказал:
  -- - Хорош издеваться. Сработало ведь.
  -- - Да кто спорит. Сам придумал?
  -- - Нет. Был один... парень - говорить Блоку, что заклятия предназначались, возможно, и для него, не стоило. - Стерна убили?
  -- - Нет. Его заберет Шайс.
  -- - На хрена он вампиру? - меня начало беспокоить, что очень сильный колдун может получить бессмертие... или как там это у них называется .
  -- - Такой был уговор. Чуть позже посмотришь на него - Блок криво ухмыльнулся.
  -- - Да я вроде уже насмотрелся...
  -- - Такого ты не видел - Александр наклонился ко мне и серьезно спросил: - Что с Себастьяном делать будем?
  -- Вопрос меня озадачил.
  -- - А что с ним делать-то? Планы какие?
  -- - Мне очень не хотелось бы отпускать его в Сиут. Было бы спокойнее просто похоронить его здесь и уже навсегда.
  -- Предложение меня не шокировало. Всяко в жизни случается. Шайс, конечно, спас меня, но это вовсе не означает, что он не отправит меня на встречу с предками, если расклад при сдаче будет другим. Пару раз я попадал в такие ситуации. Верил тем, кому верить не следовало.
  -- - Почему ты мне это говоришь?
  -- - Тебе решать. Ты спас его. Так что Шайс - твой должник. И он об этом скажет - даже не сомневайся.
  -- - Мне надо подумать.
  -- Думал я долго. Полина и Альф перебрались к Виктору. Наконец я встяхнул головой и сказал:
  -- - Нет. Пусть отправляется в Сиут.
  -- - Могу узнать - почему? Из благодарности? Он тоже тебя пару раз спас.
  -- - Благодарность тут не причем. Я ему не доверяю и боюсь. Просто сейчас не то время. Алисы нет. Эрлика нет. Полина не в лучшем состоянии. Виктор вообще вот-вот помрет. Я еле ползаю. Ты сможешь управиться один? Кроме того, его народ станет мстить.
  -- - Может быть и управлюсь, но я не стал бы это утверждать. Возможно ты прав, а возможно - нет. Правильного ответа просто не существует. К сожалению, некоторые положения не имеют правильного выхода. Я бы попытался, но только потому, что предложение о запасном ходе исходило от Шайса. Значит они об этом уже думали. Земля - паршивое место, но другой родины у меня нет. Ты вряд ли это поймешь. Мне осталось немного, а Шайс очень опасен. Они... я имею ввиду вампиров, все опасны, но он - особенно. Мстить они не станут. У них нет человеческих чувств. Только законы. Если б они их не соблюдали, то уже выродились и их перебили бы поодиночке. Не думай, что ты ему обязан спасением жизни. Это было моим условием. Ты не должен был пострадать. В этом плане Себастьяну можно было верить на сто процентов. Но сейчас он расплатился со мной, так что я тоже начинаю бояться. Он мне не враг, но и друг. У них нет ни друзей, ни врагов. Просто нет. Как понятия.
  -- - Да понял я уже.
  -- - Нет, тебе просто кажется, что ты понял. Не верь ему. Он сделает только то, что обещал и так, как обещал. И того же при случае потребует от тебя. Разговаривая с ним, следи за тем, что он говорит и за тем, что говоришь ты. Если какая-то вещь, вполне естественная для тебя, не оговорена, то будь уверен, что он ее не сделает или сделает так, как выгодно ему.
  -- - Он что, юрист?
  -- - Ну, не настолько, конечно, но что-то вроде. Если можешь встать, то пойдем, поглядишь на Стерна.
  -- Встал я с трудом, но Блок сказал, что чем больше я буду двигаться, тем скорее отойду. Так что я черепашьим шагом потащился к месту, где лежал Стерн.
  -- Передо мной лежал опрятный старичок. По виду ему можно было дать и шестьдесят и восемьдесят лет. Прежнего Стерна напоминал только высокий рост, который, при потрясающей худобе, выглядел неестественно. Глаз у него был только один и смотрел на меня крайне неприветливо. Учитывая, что связан он был не веревками, а мудреными вампирскими заклятиями, я сразу почувствовал себя не в своей тарелке. Надо было бы его скрутить каким-нибудь канатом, да что толку. Он колдун. Чуть Шайс ослабит свою хватку, как нас тут можно будет хоронить. Это если будет что хоронить.
  -- - Вот этого лучше сразу убить.
  -- - Исключено. Я не буду нарушать договор с Шайсом и тебе не советую этого делать. В противном случае твоя жизнь будет стоить дешевле щелчка.
  -- - Какого щелчка?
  -- - Любого. Вообще ни черта твоя жизнь стоит не будет. Этот - Блок кивнул на Стерна, -тоже не думал, что договор с вампиром это очень серьезно. Теперь вот едет на экскурсию в Сиут.
  -- - Шайс его надежно упаковал?
  -- - Гораздо надежнее, чем тебе кажется. Он останется таким же, даже если Себастьяна призовут его вампирские боги. - Последнюю часть фразы Блок произнес задумчиво. От его уверений мне если и стало спокойней, то сосем немного. Как действует колдовство я не понимал, а потому и не доверял ему.
  -- - Пошли посмотрим, как там Виктор.
  -- - Виктор был плох. В себя он еще не пришел. Полина стащила с него рубашку, я поглядел и понял, что имел ввиду Александр, когда удивлялся, что Виктор вообще смог на ноги подняться. Блок отогнал Полину и принялся окучивать Карелла сам. Я уселся рядом с Альфом.
  -- - Алиса в замке?
  -- - Не знаю. Вчера днем была здесь. Насколько я знаю, ее держали в комнате на третьем этаже. Я хотел сразу пойти ее искать, но твой отец запретил. Тут еще остались преторианцы.
  -- - Я в курсе. Напомни, чтобы я потом свой меч отыскал. Он где-то в комнате, если никто не утащил. Куда уцелевшую шайку подевали?
  -- - Какую шайку?
  -- - Которая за столами сидела. Сброд какой-то разномастный.
  -- - Согнали в соседнюю комнату и заперли. Не знаю, кто они такие. Каждый день прибывали. В этой комнате тоже все двери закрыли на засовы. Как ты здесь появился?
  -- - За вами пришел.
  -- - А как... Откуда ты узнал, что мы здесь?
  -- - Ферт сказал.
  -- - Чего ради он тебе это сказал?
  -- - Потому что я его вежливо попросил. Не задавай идиотских вопросов.
  -- Альф помолчал, раскидывая мозгами, а потом осторожно спросил:
  -- - Он жив?
  -- - Может быть. Чудеса тоже случаются. Но лично я так не думаю.
  -- - Хорошо, если так. Он сволочь. Ты знаешь, что Фрай...
  -- - Знаю. Ты его после этого видел?
  -- - Нет.
  -- - Он жив?
  -- - Не знаю.
  -- - Ладно. Поищу потом. Тебе сильно досталось?
  -- Альф помрачнел.
  -- - Смотря с чем сравнивать. Досталось, конечно, но не фатально. Скоро буду цел.
  -- - С Алисой что?
  -- - Ты знаешь?
  -- - Да. Но только факт. Ничего больше.
  -- - Да и мне почти ничего неизвестно. Их пятеро было и Алиса с тех пор молчит.
  -- - Трудно в это поверить.
  -- Меня аж самого передернуло, когда я это сказал. Паскудная шутка.
  -- - Извини. Ляпнул не подумав.
  -- Альф пожал плечами, но сменил тему:
  -- - А твой отец как тут оказался?
  -- - Пошел со мной. Или я с ним. Вместе пошли, короче. Ему Виктор нужен был.
  -- - Не понял, а ты что, Виктора собирался здесь оставить?
  -- - Да я даже не знал, что он тут.
  -- - Как?
  -- - Вот так. Чего ты пристал? Я тоже могу не все знать.
  -- - Значит ты пришел только за нами?
  -- Я развел руками.
  -- - Вообще-то надеялся и Фрая навестить.
  -- - Питер, я...
  -- - Заткнись, Альф. Просто закрой рот, захлопни свою пасть, выпей столярного клея и успокойся. Помолчи. Пошли мой меч искать, а когда найдем, то пойдем искать Алису.
  -- Я очень и очень переоценил свои силы. Меч-то я нашел, хоть и с трудом, а вот сил на что-то большее уже не было. Я просто сел возле своего мешка и ждал , пока Альф приведет Блока и Полину, чтобы те дотащили меня хотя бы до Виктора.
  -- Я прислонился к стене и положил меч на колени.
  -- - Сейчас. Подышу немного и полегчает. Тогда пойдем.
  -- - Никуда ты не пойдешь.
  -- - Послушай, папочка...
  -- - Захочу умных людей послушать - подожду, пока Виктор очнется. Будешь сидеть здесь с Альфом и ждать. Где-то там еще восемь гвардейцев шляются. Ты даже не представляешь, что это такое, поэтому тебя самого охранять надо. Вот Альф этим и займется. Дверь закроет. Полина пригодится мне, да и надо, чтобы Алисе было кого узнавать.
  -- - Надо сейчас идти, - упрямо сказал я.
  -- - Сейчас и пойдем, только Шайса подниму.
  -- ***
  -- Ушли они без меня. Вернулись уже с Алисой. Видимых перемен в ней не произошло и если бы я не знал старшую сестру Квинта, то не заметил бы ничего необычного. Она просто молча кивнула мне головой и пошла в другой конец зала, где еще оставалась целая мебель. Альф вскочил и побежал за ней.
  -- Я уже почти оправился и двигался вполне сносно. Тело не болело, только как будто все затекло. Подошли Шайс и Александр. Полина побежала хлопотать над Виктором, который так и не пришел в себя.
  -- - Надо, наверное, разогнать то стадо из соседней комнаты. Они вообще-то тихо сидят, только изредка в дверь постукивают. Просто нам они здесь не нужны. Но неплохо поспрашивать немного, может что интересное расскажут. И что там с преторианцами? Нашли?
  -- - Двух. Возле комнаты Алисы. Себастьян их убил. Шестерых так и нет. Сбежали, наверное.
  -- Шайс поднял руку и мы замолкли.
  -- - Я ухожу. Со своей стороны я выполнил все обязательства. Все остальное - ваши дела, которые меня не касаются. Стерна я заберу с собой. Владислав, погасил ли я свой долг перед тобой?
  -- Отец нехотя кивнул головой.
  -- - Да, Себастьян. Мы с тобой полностью в расчете. Не говорю тебе: "До встречи", потому что очень сильно надеюсь, что такой встречи больше не произойдет. Прощай.
  -- Шайс развернулся ко мне.
  -- - Питер, ты спас меня от исчезновения. Странно это признавать, но твой отец уже однажды проделывал такую же штуку. Так что это, видимо, фамильное. Я твой должник и ты имеешь право взыскать этот долг в любое время. Я буду счастлив исполнить свои обязательства, если твоя просьба не будет нарушать законов моего народа, не пойдет в явный вред ему и мне.
  -- Замысловато, однако.
  -- - Хорошо. Я понял.
  -- А хрен его знает, что требуется говорить в таких случаях. Я приготовился жать руку, плевать в ладонь, или что там у них делается... Шайс просто развернулся и поплыл вначале к Стерну, а потом, перекинув его через плечо, к выходу. Подождав, пока он скроется за дверью, я спросил у Александра:
  -- - А куда он? Вроде как светло уже, а гробик снаружи остался.
  -- - Скорее всего - в подвалы, хотя, может, и в Сиут направился. Себастьян - самый сильный вампир и самый древний, насколько мне известно. Такие солнца не боятся. Молодых вампиров солнце убивает, тех, что чуть постарше - может покалечить. Таких, как он - просто ослабляет. Бойся его.
  -- - Помню и боюсь, - я взглянул в сторону Алисы. Квинты, склонив головы, о чем-то разговаривали. Вернее, говорил Альф, а Алиса просто смотрела на него. - Пошли к Виктору.
  -- Виктор пришел в себя. Если так можно сказать. Он открыл глаза и там был туман. Где-то в глубине тумана поблескивал огонек разума. Губы Карелла шевелились. Полина наклонилась почти вплотную к ним и перевела:
  -- - Он спрашивает, где Эрлик?
  -- Мне стоило труда не засмеяться. Вот ведь сволочь! Он еще на том свете, а о дружке своем не забыл, беспокоится.
  -- - Пойдемте отсюда, Александр. С ним будет все в порядке, - и, наклонившись к Виктору, сказал:
  -- - Эрлик в порядке. Не совсем, но большей частью. Он у Блока в замке. Тяжело ранен, но жив. За ним ухаживают. Выкарабкается.
  -- Виктор слабо улыбнулся и закрыл глаза. Когда мы отошли, Александр спросил:
  -- - Врать-то зачем? Эрлик мог уже и умереть. Там все очень плохо.
  -- - А каким образом Виктору эта новость поможет?
  -- - Резонно.
  -- Я снова бросил взгляд на Квинтов. Монолог Альфа продолжался. Ладно, пусть говорят. Успею еще пообщаться.
  -- - Пойду с уродцами из той комнаты побеседую. Тут где-нибудь есть помещение поменьше?
  -- ****
  -- "Уродцы" были основательно деморализованы. Хорошо, потому что я не знал, что нужно спрашивать. Так, тыкал пальцем наугад, спрашивал, чего в голову придет. Думал, может что и выплывет из этого болота. Ничего не выплыло. Общая картинка, соответственно, вырисовывалась весьма расплывчато и мутно. Колдунов в этой компании не было вообще, как и представителей правительства. Представителей короля - двое, но зачем они здесь понадобились, я так и не понял. Ребята знали даже меньше меня, то есть не знали вообще ничего. Даже то, что они ищут. Делегаты от Семей знали чуть больше, но чуть больше, чем вообще ничего - все-таки маловато. Кстати, за убиенного Большого все мне выразили благодарность. Неофициально. Не врал, значит, Шкипер. Больше всего знали наши магнаты, но для меня их знания были абсолютно бесполезны. Я-то не магнат. Так что теория о том, как извлечь энергию из несуществующих батареек, чтобы при ее помощи обеспечить всех жителей Федерации дешевыми зубочистками, меня мало волновала. Тем более, что большинству жителей Федерации нечего из зубов выковыривать. Что Фрай был с нами, знали все, но что с ним случилось и где он сейчас, не знал никто. Кому и зачем понадобилось похищать квинтов, никто даже не догадывался. Куда пропал их отец - тоже. О големе я вспомнил между делом. Слышали о нем все (звонкая история получилась!), но большинство считало, что это очередная придумка газетчиков.
  -- Еще я посмотрел на Флинка Тимтая и Хорста Клэма. Хорст Клэм оказался Хорстом Клэмом-младшим. Ему-то как раз и подошла бы кольчуга и двуручный меч. Папаша был не в пример хлипче. Раза в четыре. Тимтай больше всего походил на крысу. Заметьте, что я люблю этих умных животных и мне нравится, как они выглядят. Тимтай был плохой крысой. Мерзкой и опасной. На крысу он походил из-за неестественно длинного и красного носа, который жил на его лице отдельной жизнью. Для крысы это нормально. Для человека... Никогда не задумывался, но увидел и понял - нет. Не нормально. Такой нос может быть у куклы из ярмарочного театра, но не у человека. А опасность вокруг себя он просто из ведра расплескивал. Из брандспойта разливал, сбивая с ног. Сомневаюсь, что при его тщедушном сложении, он мог хотя бы комара прихлопнуть, но ощущение опасности не проходило все время моего разговора с ним. Если честно, то я хотел его сразу убить. Его и Клэма.. Может остальные были еще хуже, но про этих-то я точно знал, что они хотели моей смерти. И смерти Виктора, кстати. Но... Устал я, наверное. Половина Федерации мечтает увидеть, как я исполняю джигу на виселице. Всех перебить я просто физически не смогу. Пришибу этих и обзаведусь новыми врагами. Папаша Клэм, вроде, не помер... Пусть живут. Я уже понял из разговоров, что Стерн убедил всех, что никакой халявной и бесконечной энергии нет. Для каких-то своих целей ему были нужны промышленники и, возможно, бандиты. Разбираться в этих хитроспетениях у меня желания не было. Для Виктора он приготовил публичное вскрытие мозга. Так сказать, последний свидетель и последний гвоздь в крышку гроба всяческих исканий. Приди мы на три дня позже и Виктор даже имени своего не вспомнил бы.
  -- Я загнал последнего пациента в их общую палату и вышел к своим. В зале если что изменилось, то не особо. Я подошел к Блоку, который, сидя за столом, покрывал кусок пергамента какими-то расчетами и таблицами.
  -- - В этой конуре, что бумаги нет?
  -- Александр потер переносицу и устало посмотрел на меня.
  -- - Более чем. Просто пергамент дольше прослужит.
  -- - А что за расчеты? Жалованье прислуге за месяц?
  -- - Это для Виктора. Расчеты координат острова-призрака.
  -- Я даже вздыхать не стал. Вымотался до предела. Нет, я понимаю - у каждой зверушки свои игрушки и у каждого человечка в голове свои тараканы. Нормальных попросту нет. Только почему у всех моих знакомцев в головах водятся только сумасшедшие тараканы? У них там что, ареал обитания? Место ссылки? Тараканья психбольница?
  -- - Хорошо. Призрак, так призрак. Мне уже все равно.
  -- - Слышал?
  -- - Не глухой. Слышал, конечно. В любом порту сорок бочек таких историй расскажут. Поставишь выпивку - появятся и те, кто там побывал. Клиническим идиотам даже координаты продадут.
  -- - Это враки. Никто там не бывал и постоянных координат у него нет. Но сам остров существует. На месте он, правда не стоит, никто из живности там не живет, да и не растет там ничего. Но Виктору надо туда.
  -- - Пусть ему. Надо, так надо, - я посмотрел на квинтов. Они сидели и беседовали. Полина порхала над Виктором. Александр снова углубился в свои таблицы. Я хотел есть и спать. И неизвестно - чего именно я хотел больше.
  -- - Идите вы все к чертовой матери, - пробормотал я. Без должного чувства пробормотал. Вяловато. И пошел спать.
  -- ***
  -- Не знаю, сколько я проспал, но, по крайней мере, выспался. Жизнь начала неторопливо налаживаться. Первым в поле моего зрения попал Александр.
  -- - У вас тут чего-нибудь поесть есть?
  -- - Выбор меньше, чем в ресторане, но зато хватит на полк голодных солдат.
  -- - А то стадо кормили? - я неопределенно махнул рукой в направлении большой комнаты.
  -- - Ага. Что с ними делать будем?
  -- - А что с ними делать? Там моих кровных врагов нет. Пусть домой отправляются и никогда больше с плохими дяденьками не связываются.
  -- - Я подумал, что может они тебе еще понадобятся.
  -- - Только на корм, если собаку заведу. Нам тоже надо убираться.
  -- - Через три часа.
  -- - Виктор в порядке?
  -- - Нет, но он пока в стипль-чезе участвовать не будет, да и в боях без правил тоже. Повозка есть, в ней и поедет.
  -- - Алиса?
  -- - По виду все нормально. А так - не разговаривал. Вернее - разговаривал, но говорил только я.
  -- - Преторианцев нашли?
  -- - В замке их нет. Или сбежали, или Стерн их отослал куда-нибудь. Или убил. Ворота мы прикрыли.
  -- - Родственники где делись? Виктор в себе? Спит?
  -- - Квинты в соседней комнате. Виктор в сознании, не спит, но ... занят он, корче. С Полиной разговаривает. Разговаривает давно, оживленно, и на твоем месте я бы не вмешивался.
  -- ***
  -- Через четыре дня мы ехали из Шеботани в Альбу. "Спасибо". Это было единственное слово, которое сказала мне Алиса. Она вообще никому и ничего говорила. Выслушивала всех, кивала головой и отходила. Разговаривала она только с Альфом, но зато разговаривала постоянно, так что мне с ним побеседовать не удавалось. Виктор с Полиной разругались в брызги. Не скажу, что я именно так представлял воссоединение нашей компании. Я-то его вообще никак не представлял, но получилось намного хуже, чем я себе не представлял. Александр с Полиной ехали впереди, Альф с Алисой - позади, а я с Виктором обосновался в повозке из которой выкинули гроб.
  -- - Не в курсе, где Фрай делся?
  -- - Нет.
  -- Разговор у нас никак не получался. У Виктора было паршивое настроение, у меня тоже. За последние двое суток это был второй вопрос, который я ему задал. Вчера я спросил, не прибавить ли хода - больно медленно мы ехали. Он тоже сказал "нет". Меня молчание не беспокоило, да и Виктора, по-видимому, тоже. Так мы и ехали медленной и печальной похоронной процессией. Внезапно Виктор безо всякого повода сказал:
  -- - Меня Полина сдала. Меня и Эрлика. Другим бы я просто не поверил.
  -- - Бывает. У каждого человека есть свой предел. Своя болевая точка. Что ей пообещали?
  -- - Ей вернули способности.
  -- - Это очень много, Карелла. До хрена, как много. Такого вы ни за какие деньги не смогли бы купить.
  -- - Знаю.
  -- - Вот я и говорю - у каждого есть свое уязвимое место. Чародейские способности - это не мешок денег или замок на окраине. Она как-то говорила мне, что вы и меня и ее на алтарь поисков уложите, если вам это хоть как-нибудь вам поможет.
  -- - Нет.
  -- - Ой ли?
  -- - Нет... Вряд ли... Вас бы я сдал. Вначале. Неприятно вам это говорить, но что уж поделаешь. Более того - вначале вы для меня и были такой необходимой жертвой. Я представлял все совсем по-другому. Уже с середины этой истории я бы и вас не сдал. Полину я бы не сдал никогда и ни при каких обстоятельствах.
  -- - Не зарекайтесь, Виктор. Раньше бы не сдали. А сейчас? Теперь? После того, что она сделала?
  -- У Виктора дернулась щека, он помолчал и глухо сказал:
  -- - Нет.
  -- - Конечно нет. Но вы все-таки помолчали. Подумали. А теперь подумайте...
  -- - Хватит. Я понял.
  -- - Хорошо бы. Чтоб вас совесть не мучила, я сообщу, что о намерениях Полины знал. Давно знал. А вас специально вызволять от Стерна не собирался. Я вообще не догадывался, что вы здесь. Так что за спасение благодарите Александра, а я шел за Алисой и Альфом. О Полине, кстати, тоже не догадывался.
  -- - Значит квиты. Чем собираетесь заняться?
  -- - Понятия не имею. Пошляюсь по Федерации. Надо несколько местечек отыскать.
  -- - Деньги нужны?
  -- - Наверное. Тысячу или две.
  -- - Почему так мало? Берите больше - займетесь чем-нибудь. Бар свой откроете, наконец.
  -- - Если найду то, что ищу, то больше не понадобится. Не найду... Посмотрим тогда. Что с Алисой не знаете?
  -- Виктор помрачнел.
  -- - Почти ничего не знаю. Нас держали по отдельности и мы практически не общались.
  -- Карелла помолчал, подумал и аккуратно произнес:
  -- - Питер, я сейчас одну вещь скажу. Только вы сразу не считайте меня сумасшедшим. Тем более, что я и сам почти ничего не знаю. Это все пока на уровне слуха, моряцкой байки... Я просто взял на заметку, чтобы после разобраться. Вначале не того было, а после... после просто не было.
  -- - Да не тяните вы кота за хвост, Виктор!
  -- - Дело в том, что... Короче, мне сказали, что их мать жива.
  -- - А кто сказал?
  -- - Да в том-то и дело... Я даже имени его не знаю. По виду - бродяга, алкоголик, возможно, фомор бывший. К тому же он тогда основательно был пьян. Дело было в Марракеше в портовом кабаке "Красный барабан". Ну, знаете же эти притоны. Склад для всех слухов. Три четверти слухов - вранье от первого и до последнего слова. Три четверти из оставшейся четверти - вранье более, чем наполовину, но имеет под собой какую-то основу. И лишь совсем ничтожный процент - правда. Эти слухи никому не интересны, потому, наверное, и домыслами не обрастают. Я искал совсем другую информацию. Об острове-призраке. Расспрашивал всех, а между делом и обо всякой всячине спрашивал. В частности - о Квинте-старшем. Он ведь просто пропал.
  -- - Вам-то это зачем?
  -- - Никогда загодя не знаешь, какая информация может пригодиться, - Виктор неопределенно пожал плечами. - Я ведь все-таки бизнесом занимаюсь. Не забыли? Так вот - я его даже ничего не спрашивал. Он уже порядком пьян был. Просто спал за нашим столом. Но как только услышал слово "квинт", проснулся и вывалил на меня водопад информации...
  -- - Какой водопад?
  -- - Ну, переборщил немного. Не водопад, а так - ручеек. Каплю из крана. Просто я этого не знал и ни о чем подобном даже не догадывался. У меня бы фантазии не хватило.. Он сказал, что жена Альфреда ... Он назвал ее как-то на "А"... Я не запомнил.
  -- - Короче.
  -- - Она сбежала от него.
  -- - Бывает.
  -- - Она сбежала и оставила двух детей - Альфа и Алису. Разница в возрасте - четыре года.
  -- - Что за бред вы несете?
  -- - Это еще не бред. Он же полностью назвал ее эльфийское имя. До этого и после, он ни одного слова внятно произнести не мог. А ее имя назвал полностью и без запинки. Я и сейчас-то его произнести не могу, даже если бы мне его читать пришлось. Знаете, куда она направилась?
  -- - Ага, Виктор, давайте в загадки поиграем, или я в вашу песочницу написаю.
  -- - На Воронью равнину.
  -- Тут даже сказать нечего было. Воронья равнина была не просто херовым местом. Она была местом-загадкой. Никто не знал, что там происходит. Когда была подписана Конвенция прав, то немного эльфов ушли туда. Как-то договорились с правительством.. Или с королем. Хрен его знает как. Ушли. С тех пор туда бежали очень многие. Многие из этих многих были людьми. Цверги и гномы - точно нет. Ни один разведчик оттуда не возвращался. А я посылал многих - больно уж удобное место было если б его удалось заполучить. Хотя бы часть и хотя бы ненадолго. Короче, ситуация выглядела настолько фантастической, что начинала чем-то походить на правду. Я только и смог сказать:
  -- - Вот черт!
  -- - Во-во, - поддержал меня Карелла. - Я никому ничего не говорил. Во-первых, потому что не успел, а, во-вторых, потому что это бред какой-то, который никуда и никаким боком не вписывается.
  -- - Это правильно. И дальше не говорите. Нужно больше хоть какой-нибудь информации. Вот черт!
  -- Виктор немного помолчал, хитро поглядывая на меня, а потом невинно спросил:
  -- - Ну вы же понимаете, что в поисках этой информации я и мои связи можем вам очень сильно помочь?
  -- - Понимаю.
  -- - А догадываетесь, что я попрошу взамен?
  -- Я просто захохотал так, что слезы из глаз потекли.
  -- - Дьявол вас забери, Карелла! Куда на этот раз? И почему я, кстати? Вам друзья детства бойкот устроили? Или вам мало, что мы вашу задницу спасли? Нет, ну в вашем случае - мозги. Голову, так сказать. Но как раз в вашем случае и разницы-то никакой. И все-таки: куда и почему я?
  -- Виктор весело улыбнулся:
  -- - Поедем искать остров-призрак. Это ответ на первый вопрос. Что же касается второго... Знаете, Питер, у меня не было друзей детства. Не в той семье я вырос. Все люди более-менее равные по положению годились мне в отцы. Так что моими друзьями были книги, коты и собаки. Да и потом мало что изменилось. Вот только Эрлик появился. И это хорошо.
  -- - Кстати, Виктор, а как вы вообще с Эрликом связались? Со мной - понятно. Но Эрлик не производит впечатление доверчивого паренька. Чего ж он на вас работает?
  -- - Он не работает на меня. Хотите - верьте, хотите- нет, но это так. Его семья достаточно обеспечена, так что в деньгах Эрлик не нуждается. Он просто иногда помогает мне. Если сам хочет. И я не могу вам объяснить, почему это происходит. Просто сам не знаю. Его отец помогал моему отцу, но когда я спрашивал у родителя, почему так, то внятного ответа он не давал. Да я и не часто спрашивал. Тогда меня это не особо интересовало. Думаю, что отец оказал какую-то значительную услугу семье Эрлика, а потом эти отношения перешли на другой уровень. Так как? Поедете со мной?
  -- - Наверное. Почему нет? Насколько я знаю, каких-то срочных дел у меня нет. Куда направимся?
  -- - Вначале - за Эрликом, а там посмотрим, как карта ляжет.
  -- ***
  -- Через пару месяцев я был в Марракеше. Собственно говоря, мы все тут были. Карелла купил в доках небольшой юркий и почти достроенный кораблик. Сейчас он занимался его оснасткой. Эрлик таскался с Виктором и выглядел вполне довольным и весьма здоровым. Если он и был между жизнью и смертью некоторое время назад, то сейчас ничего об этом не напоминало. Блок тоже чем-то занимался. По крайней мере он постоянно куда-то исчезал на несколько дней, потом появлялся, беседовал с Виктором и снова исчезал. Полина отправилась в Лиа Фаль, едва мы доехали до Альбы. С тех пор о ней ничего не было слышно. Карелла тоже помалкивал о чародейке. Может переживал, а может просто забыл. Альф и Алиса жили в моей гостинице и на моем этаже, но уже дня четыре я их не видел. Виктор чего-то наплел им о поисках отца, так что квинты ждали, пока оснастят корабль и были готовы отправляться вместе с Карелла на край географии. Я вначале шлялся по портовым кабакам, пытаясь отыскать какие-нибудь следы Альфреда Квинт или загадочной эльфки, имя которой начинается на "А", но очень скоро мне это надоело. Подобными поисками можно было заниматься всю оставшуюся жизнь и не было никакой гарантии успеха. Я еще попытался отыскать следы фоморов, но в этом тоже не преуспел. Конечно, они тут были, но никто не торопится сообщать всяким проходимцам о своей принадлежности к братству морских разбойников. Смог бы помочь Юл, но Юл умер. Таким образом, я занимался тем, что усиленно ничего не делал и порядком устал. Никогда бы не подумал, что ничегонеделание так утомляет. Неудивительно, что Виктор постоянно носится, будто диареей захворал.
  -- Отношения с Альфом и Алисой были не то, чтобы плохие... Никакие они были. Непонятные. С Альфом еще так-сяк, а вот с Алисой... Вроде и беседовали чаще и дольше, чем раньше, но как-то... без души, что ли. Раньше Алиса даже когда скандалила (а скандалила она всегда) выкладывалась на сто процентов, а сейчас она постоянно находилась в каком-то полусне. Иногда даже вопроса не слышала. Я попытался объяснить ей, что то, что случилось - это вовсе не конец жизни. Двенадцать лет войны! Да на всей территории Федерации может только пара сотен женщин найдется, которых ни разу за это время не изнасиловали. И это далеко не самый худший вариант. Лучше бы и не пытался. Красноречие - не мой конек. Даже не знаю, поняла ли она, что я хотел сказать, но разговаривать после этого мы стали меньше и, по-моему, ей было просто неприятно общаться со мной. Так что я обычно сидел в одиночестве, раскладывал пасьянсы и ждал, пока наша скорлупка сойдет со стапелей.
  -- ***
  -- Такой день все-таки пришел. Виктор влетел ко мне в комнату, будто за ним стая вампиров гналась.
  -- - Все. Все готово. Собирайтесь. Может даже сегодня к вечеру выйти успееем.
  -- - Ага, - сказал я и отрезал еще кусочек от спелой груши. - Щас. У меня тут где-то тройка червей затерялась. Вот объявится, и сразу ка-ак начну собираться...
  -- Карелла подскочил к столу и смахнул все карты на пол.
  -- - Питер, у вас что, уши заложило? Мы отправляемся. Давайте скорее.
  -- - Ну и скотина вы, Виктор. У меня ведь почти сошлось, а вам просто необходимо было все изгадить.
  -- - Вы меня слышите?
  -- - Вы так орете, что вас наверняка и в Лиа Фаль слышат. Нет, вообще вы, конечно, очень хладнокровный и выдержанный человек. Я просто поражен, что вы до сих пор к этому острову вплавь не отправились. Лично я ни на секунду не сомневаюсь, что если бы кто-нибудь осмелился вас задержать, то его кончина была бы молниеносной и мучительной. Кроме того, я не сомневаюсь, что если бы Альф, Алиса, я или даже Эрлик решились бы на такое, то вы бы просто наплевали на отступников и продолжили свой великий поход. Может, добили бы раненых. Но я, Виктор, очень сильно сомневаюсь, что вы куда-либо отправитесь без Блока.
  -- У Карелла сделалось такое лицо, будто он съел три ведра лимонов.
  -- - Александра нет?
  -- - Да что вы! Есть, конечно. Мы с ним в прятки играем, а я вожу, так что это он просто спрятался.
  -- - Когда он ушел?
  -- - Утром.
  -- - А куда?
  -- - А он передо мной не отчитывается. Я думал, что это ваша прерогатива. Мешок здесь, так что вернется к вечеру. Или дня через три.
  -- - Не сказал, где его искать? Адрес? Телефон?
  -- - Не-а. Садитесь. Попробуйте грушу. Очень вкусные. Мне нравятся.
  -- - Рад за вас.
  -- - Эк вас от радости-то перекосило.
  -- Садиться Карелла не стал. И грушу пробовать - тоже. Он немного побегал по комнате, пробормотал "ладно" и скрылся с глаз долой. Я собрал карты и взял новую грушу.
  -- ***
  -- Я не люблю ходить по морю. И слово-то какое дурацкое. "Ходить". Кто по воде ходит? Ну да ладно. Каждому - свое. Морякам почему-то нравится, но в мире вообще переизбыток сумасшедших. Пусть себе развлекаются. Хотя какие тут развлечения? Солнце, небо и вода. Вот и все. Каждый день похож на предыдущий и на последующий. Из развлечений - только шторм. Да и развлечение, мягко говоря, - так себе. Примерно, как у участника гладиаторских боев. Спору нет - впечатлений масса, но как-то быстро все заканчивается и не исключено, что чествования победителей ты уже не увидишь. Первые пару дней я таскался по палубе и разглядывал в бинокль голубые дали, но очень скоро мне это надоело. Ничего нового бинокль не показывал. Даже птиц не было. Альф и Алиса преимущественно сидели в каюте, иногда гуляли, но ни с кем не общались. Виктор, Эрлик и Александр носились по кораблю и ... да чем они только не занимались. Насыщеннее всего была жизнь Виктора, потому что он хотел быть и капитаном и штурманом и боцманом и всеми матросами сразу. Прям разрывало его на части. Вначале меня это забавляло, но очень скоро приелось. Так что я просто забрал у Виктора какую-то книжку и наглухо закрылся в своей каюте. Выходил только ранним утором и перед закатом, чтобы воздухом подышать. Книжка была занятной. Я, только прочитав половину, понял, что дело происходит на Терре. А до этого пребывал в уверенности, что ситуация разворачивается где-то у нас. Нет, ну, конечно я не знаю, где находятся города Гасконь и Париж, но в королевствах до хрена неизвестных мне мест. Да и королев там уважают. По крайней мере, знают об их существовании. Лично я не знаю - есть ли у нашего короля жена. Должна быть... наверное. Дети у него откуда-то ведь взялись. Но книжка и вправду была занятной. Четыре каких-то проходимца (я так и не понял - они из регулярной армии, или просто бандиты с лицензией?) развлекались вовсю, круша все, что попадет им под руку и убивая всех подряд. Самое интересное, что за это их не любили и пытались убить такие же бандиты, а власти относились к ним с заметным уважением и даже наперебой пытались сманить на свою сторону. Фантастика, конечно, но забавно.
  -- Я докурил сигарету и выкинул окурок в воду. Солнце почти зашло, но черная точка на горизонте еще была видна.
  -- - Привет, Питер. Я сегодня вас видел?
  -- - Нет, вроде. А их вы видели? - я кивнул в сторону точки.
  -- - Что там?
  -- - Корабль. Бриг вроде, но я слабо в кораблях разбираюсь.
  -- - Ну и что. Мы идем возле островов Блаженных. Тут кораблей больше, чем народу на центральной площади в праздник.
  -- Это было так. Авильон и с десяток островов помельче постоянно находились на одном месте. Они стояли на скальных породах. Кое-где была вода, и там росли деревья и всякие растения. На Авильоне даже живность водилась. Остальные острова архипелага были просто кучами песка. Воды не было, тени не было, растений не было, животных тоже не было. Но зато были алмазы и их было много. Поэтому и народу было очень много. Буквально на каждом клочке суши копошилось несколько человек. Алмазы не нужно было добывать в привычном смысле этого слова. Не нужно было вгрызаться в землю, ползать по узким штольням и бояться обвала. Нужно было только просеивать песок, а алмазов там было предостаточно. Но смертность здесь была гораздо выше, чем на любой из шахт. Воду и пищу надо было привозить. Не было ни малейшего спасения от палящего солнца. И здесь постоянно трясло. Не сильно. Просто создавалось ощущение, что под водой спит какая-то очень большая черепаха и тяжело дышит. Кроме того, все эти груды песка постоянно двигались. С одной стороны острова песок наносило, с другой - размывало. Иногда, после особо тяжелого черепашьего вздоха, остров вместе с его обитателями просто исчезал. Лоцманов здесь не было, потому что фарватер мог измениться за час. Даже затрудняюсь сказать - сколько кораблей лежат на дне под многими тоннами песка. Большинство добытчиков работало на компании и банки Авильона. Так хотя бы можно было быть уверенным, что о тебе не забудут и вовремя пришлют припасы, невзирая на то, сколько кораблей потонуло в пути. Само собой компании и банки обдирали своих рабочих беспощадно. Но даже при таких условиях была возможность сколотить небольшое состояние, уехать на континент, где и безбедно дожить оставшуюся жизнь. Только тех, кто все-таки уезжал, можно было по пальцам пересчитать. Основная масса оставляла свои состояния в игровых и публичных домах Авильона и вербовалась на следующий сезон. А потом - на следующий. И так до тех пор, пока на любой из островков прибой не выносил их побелевшие кости. Кости попадались тут чаще, чем алмазы. Некоторые не хотели связываться с Авильоном и пытались работать самостоятельно. Среди таких смертность была почти стопроцентной и чаще всего мерли они от голода и жажды. Короче, водоплавающих посудин здесь хватало. Как на воде, так и под водой.
  -- - Может и так. Может я и ошибаюсь. Только мне сдается, что кораблик этот я видел и вчера и позавчера. И увидел я его случайно. Так что, может, он и раньше за нами шел. Еще раз говорю - я могу ошибаться. В кораблях я не разбираюсь.
  -- - Дайте, - Виктор отобрал у меня бинокль и попытался что-нибудь разглядеть в надвигающейся темноте. - Не видно ни черта...
  -- - Посмотрите завтра. Или, надеюсь, что не посмотрите. Что если у меня приступ паранойи?
  -- - Очень надеюсь на это.
  -- - Вы мне никак горя желаете?
  -- - Да идите вы, Питер... У вас, конечно, паранойя. Вы даже к жуку на ботинке с опаской относитесь. Но вот чего у вас не отнять, так это какого-то шестого чувства, которым вы опасность чуете.
  -- Я невразумительно хмыкнул. Виктор был прав только наполовину. Не было у меня никакого шестого чувства, которым я особую опасность чуял. Просто опасность была везде. А это уже паранойя. Пока что она мне не мешала, а дальше... дальше видно будет.
  -- - Пошел я спать.
  -- - Добрых снов.
  -- - Пусть злые не снятся - и на том спасибо.
  -- - Да, Питер я вам еще не говорил. Днями мы окажемся на нужном месте.
  -- - Вы мне вообще ничего не говорили. Что это за нужное место? Рынок дешевых алмазов?
  -- - Нет. Там должен появиться остров-призрак.
  -- - Угу. А "днями" это когда?
  -- - Завтра к вечеру или послезавтра утром. А остров появится в пятницу в полдень на два часа.
  -- - В пятницу, говорите? Хреново.
  -- - Почему?
  -- - Да так... Слушайте, Виктор, а вы не можете устроить, чтоб он появился в четверг или в субботу?
  -- Карелла недоуменно уставился на меня:
  -- - Не-ет... А зачем?
  -- - Затем. Занят я в пятницу.
  -- Я развернулся и пошел в каюту, оставив Карелла в недоумении.
  -- ***
  -- Когда я утром вышел, чтобы окатить себя водой, то Виктор торчал на том же месте, разглядывая в бинокль корабль, который подошел гораздо ближе.
  -- - Что показывают?
  -- Вместо ответа Карелла протянул бинокль.
  -- - И на что мне смотреть?
  -- - Два человека спорят у штурвала. Тот, который слева...
  -- - Ну?
  -- - Никого не напоминает?
  -- Я присмотрелся. Единственной яркой (во всех смыслах этого слова) и запоминающейся особенностью внешности человека были рыжие волосы. А остальное... Средний рост... среднее телосложение... лицо было плохо видно... может там какие шрамы, или глаза разного цвета... или еще чего...
  -- - Нет вроде бы, - я развернулся к Виктору. Он смотрел на меня с таким выражением, будто мысленно решал - просто поставить мне двойку или все-таки выпороть розгами на всякий случай. - Лицо попроще сделайте, Карелла, а то я, глядя на вас, как-то расстраиваться начинаю.
  -- - Это Альфред Квинт.
  -- - Серьезно? - Я снова поглядел в бинокль. - А вы в этом уверены? Вы ж, вроде, незнакомы.
  -- - Лично. Лично незнакомы. Но видел-то я его неоднократно.
  -- - Но вы в этом точно уверены?
  -- - Да вы на волосы посмотрите!
  -- - Елки зеленые! И где ж мои глаза были! У нас же в Федерации всего двое рыжих - Альф и его отец! Альф у нас, а значит...
  -- - Тихо. Не орите. Это старший Квинт. Я уверен. Я уже минут сорок его рассматриваю.
  -- Я резко притих, но мозг заработал на повышенной скорости.
  -- - Так-так-так... Какого черта он тут делает?
  -- - Скажите мне и будем знать об этом вместе.
  -- Где-то у меня в голове копошился настойчивый червячок, который пытался прогрызть себе выход наружу. Что-то было не так. Просто я не мог понять, что именно.
  -- - Может он детей своих ищет, - предположил Виктор.
  -- - А вы что, объявление в газету давали? "Найден рыжий мальчик, верну за вознаграждение..." Нет. Что-то не то. Совсем не то.
  -- - Может, его в плен взяли? В заложники?
  -- - И повезли покататься в море Рифф? И чисто случайно столкнулись с вами и островом-призраком. Море Рифф - это ж как муниципальный бассейн - ни с кем разминуться нельзя. Теснотища. Не похож он на пленного, - я снова прильнул к биноклю.
  -- На чужом корабле все было спокойно. Боцман не свистел, матросы не бегали, рулевой стоял, как влитой, Квинт беседовал... беседовал... беседовал с...
  -- Я опустил бинокль и тихо, внятно, спокойно, по слогам сказал:
  -- - СО-БА-КИ-НА МА-МА.
  -- - Что? - Карелла немножечко опешил.
  -- - Виктор, а вы знаете, с кем разговаривает Квинт?
  -- - Нет. А с кем?
  -- - Этого парня зовут Донар Барбаракар. Понятия не имею - фамилия это или кличка. Не знаете такого?
  -- - Нет.
  -- - Тогда прямо сейчас начинайте молиться, чтобы и дальше его не знать.
  -- - Кто он такой? - Карелла мгновенно собрался, почувствовав серьезность положения.
  -- - Если быть кратким - разбойник. Точнее объяснить не могу, потому что слов для его определения еще не придумали. Чтоб понятнее было, скажу - в портовых кабаках говорят, что при его приближении черные кошки начинают прятаться. И я не уверен, что это такая шутка. Он не фомор. В Гильдии не состоит, но на море промышляет и фоморы предпочитают с ним не связываться. Он их тоже не задирает. Такое, знаете, вооруженное перемирие. На суше промышляет тоже. Он, как и вы, специалист широкого профиля.
  -- - И вы думаете, что он взял старшего Квинта в плен?
  -- - Нет, Виктор. Я совсем так не думаю. А думаю я вовсе даже наоборот. Если бы он взял Квинта в плен, то папа наших приемышей сейчас висел бы на рее и был бы спокоен и молчалив. А он не молчалив и в данный момент орет на Барбаракара. Да еще руками машет. Я вас уверяю, что если бы кто-нибудь только подумал... ПОДУМАЛ погрозить Барбаракара пальцем, то тут же обнаружил бы, что ручек-то у него уже нету. По самые плечи.
  -- - Откуда вы знаете? Откуда вы вообще о нем знаете?
  -- - Я вас прошу, Карелла... Во всей Федерации и близлежащих королевствах вы, наверное, единственный человек, который о нем не знает. Вам просто не до того было - пока лопуха-разведчика обуешь, пока свои миллиарды отсудишь... По званым обедам колдунов шлялись опять же...
  -- - Может хватит?
  -- - Простите, Виктор. Я просто судорожно пытаюсь что-нибудь придумать, и несу всякую чушь.
  -- - Откуда вы его знаете? Может это и не он?
  -- - Я, Виктор, один из немногих людей, которые его видели, знали, что он это он и остались в живых. Три года назад Барбаракара влез туда, куда лазать не стоило. За это по попе шлепают. Короче он прихватил кого-то с бумагами... Конкретно я ничего не знаю, потому что нам это тоже не сообщали. Иначе нас всех пришлось бы убить. Зная тупость нашего командования, уверен, что нас убили бы еще до выполнения задания. Просто рассказали бы и убили. Что это за бумаги Донар тоже не знал. Иначе обошел бы того парня десятой дорогой. Парня он, естественно, отправил к праотцам, но это как раз никого не волновало. Волновали всех бумаги. Думаю, что там что-то с президентом связано. Ничего другого просто в голову не приходит. Задание нам давали на самом высоком уровне. Нужно было его только отыскать, но для этого набрали целую дюжину человек. Мы отыскали, сообщили и попытались забыть обо всем. Они отправили за Барбаракара десяток охотников. Кораблей-охотников, я имею ввиду. Он их ВСЕ потопил и ушел. Тогда снова явились к нам с другим заданием. Мы его взяли, доставили и сдали с рук на руки. Я, если честно, думал, что его сразу где-то в камере тихо удавили и делу конец. А вишь ты - жив, курилка.
  -- - А как вы его взяли? Сейчас нам это как-нибудь может помочь?
  -- - Нет. У нас там, Виктор, идиотов не было. Не приживались они. Убивали всех очень быстро. Такой вот естественный отбор. Никто ведь, в здравом уме, акулу в море голой задницей подманивать не будет. А он - акула и есть. И если вы сам не акула, то в море с ним связываться нельзя. Мы просто тогда дождались, пока он на берег сойдет, а остальное - дело терпения и техники. И мы, кстати, тихо все провернули, чтоб с его ребятами не столкнуться, потому что его ребята лишь немногим ему уступают.
  -- Карелла надолго замолк. Я тоже молчал и кусал губы от злости. Нет, понятно, что от Квинтов толку никакого не было и в лучшие времена, понятно, что Виктор настолько озабочен своими порталами и террами, что из него можно плюшевое чучело сделать, а он даже не заметит. Вон - с Полиной расплевался, а даже не вспоминает. Понятно, что Эрлик настолько за него, что безо всяких сомнений и в ад за Карелла промарширует. Он на вампиров пошел, а был, между прочим, единственным, кто знал реальную обстановку. Александр... у него тоже за долгую жизнь тараканов в голове наплодилось предостаточно. Но я-то! Я -то куда смотрел?! Чем думал?! Или меня так затылком приложило, что часть мозгов на потолке осталась? Да какая на хрен часть! Все расплескались! Отпуск себе устроил! На моря, блин, поехал! Как еще надувной матрац и зонтик не прихватил... Ну... или что там берут богатые в этом случае...
  -- С самобичеванием надо было срочно заканчивать и немедленно придумать хоть какой-нибудь захудаленький план действий. Даже очень плохой план обычно лучше полного его отсутствия. План, по крайней мере, заставляет хоть что-то делать. В этот момент Виктор закончил свои размышления и спросил:
  -- - И что вы думаете по этому поводу.
  -- - Лучше не спрашивайте, Карелла.
  -- - А я все-таки спрашиваю.
  -- - Ладно. Потом сами жалеть будете. Если я прав... А я не хочу, чтобы я был прав... Но если я все-таки прав, то дела обстоят крайне дерьмово. Если я не прав... А я не хочу, чтобы я был не прав... Но если я все-таки не прав, то дела обстоят еще хуже.
  -- Карелла потер переносицу двумя пальцами, тяжело вздохнул и сказал:
  -- - Все верно - я жалею, что спросил. Но для начала вы все-таки определитесь, чего вы хотите - чтобы вы были правы или чтобы вы были не правы?
  -- - Я хочу, как можно быстрее быть как можно дальше отсюда. Лучше - на твердой земле.
  -- - Понятно. С этим разобрались. А теперь... Нет, я, конечно, понимаю и восхищаюсь насколько досконально и филигранно вы обрисовали сложившуюся ситуацию. И это всего лишь в нескольких емких образах. Лучше объяснить просто невозможно. НО ВЫ ВСЕ ЖЕ ПОПЫТАЙТЕСЬ ЭТО СДЕЛАТЬ! ОТКОПАЙТЕ В СВОЕМ ЗАХЛАМЛЕННОМ ЧЕРДАКЕ ПАРУ ДЕСЯТКОВ СЛОВ, ЧТОБЫ ЭТА ДОЛБАНАЯ СИТУАЦИЯ СТАЛА ДЛЯ МЕНЯ ЧУТЬ ПОНЯТНЕЕ!
  -- Последние пару фраз Виктор не чтобы проорал, но тембр и громкость его голоса значительно отличались от привычного.
  -- - Не шумите. Внятно я ни черта вам объяснить не могу. Сами говорили - я опасность шестым чувством чую. Так вот - сейчас я ее чую и шестым чувством и пятью предыдущими. И всем прочим, что вам еще привидится. Для начала уясните... Запомните это, затвердите , как аксиому... В вашем случае, как то, что прилюдно нельзя в носу ковырять или сопли рукавом вытирать... Барбаракара нельзя ... НЕ-ЛЬЗЯ ни нанять, ни купить, ни приручить. Нанятый Барбаракр - такой же нонсенс, как ручная росомаха, домашний дракон или любая другая глупость на ваш выбор. Это понятно?
  -- - Да.
  -- - Папаша наших квинтов плывет с ним на одном корабле, орет и машет руками. А значит это только то, что он или деловой партнер Донара, или решил, что нанял его. В этом случае он уже мертвый, но просто пока не знает об этом. Это, конечно, печально для Альфа и Алисы, но для нас не фатально. Гораздо хуже то, что в этом случае ситуацию никак нельзя предугадать и просчитать хотя бы приблизительно. Произойти может все, что угодно. Все. Придумайте, что угодно... Самое безумное... Невозможное. Это может произойти. Слышали о нашествии гоблинов на Бри Болг?
  -- - Конечно.
  -- Бри Болг был вторым крупным городом королевства Дун Крафт. Мы граничили с ним на западе. Весьма относительно граничили, потому что граница проходила по краю лесов Бера, а туда добровольно никто не сунется, если он в своем уме. С Дун Крафтом мы не воевали. Впрочем, и не дружили особо.Три года назад Бри Болг заполонили орды гоблинов. Просто улицы кишмя кишели. Через три дня гоблины пропали. Растворились в воздухе. Учитывая, сколько их было, количество жертв было минимальным - меньше тысячи. НО... Все жертвы были или работниками банков, или обитателями очень богатых домов. А деньги из банков и все ценности из домов пропали. На хрена они, спрашивается, гоблинам. До нас эта история дошла эхом и то только потому, что пострадало несколько банков Федерации, которые там находились.
  -- - Знаете об ограблениях?
  -- - Да. Дело в том, что там живет...
  -- - Плевать мне, кто там жил, живет и будет жить. Это дело Барбаракара.
  -- - Точно? Откуда знаете?
  -- - А это мне бонус выдали перед заданием. Так что узнавал не сам, но... Это правда, Виктор. Знаете, что самое смешное? Он недоволен остался. Донар собирался в Дун Крафт идти - королевский дворец грабить. Но не дошел. Гоблинам надоело, и они просто разбрелись. Это ж гоблины, кто там разберет, что у них в башке творится
  -- - Как он их вообще собрал? Где нашел?
  -- - Понятия не имею, как он их собрал. И не уверен, что хочу иметь понятие. А где нашел... В лесах Бера, видимо. Поверьте, там много всякой всячины есть. Слыхали о дикой охоте, диком охотнике, Нагльфаре?
  -- - О дикой охоте слышал. Но на уровне баек. Что такое Нагльфар?
  -- - Корабль мертвецов. Вы кораблестроитель - могли бы знать. И все это не такие уж и байки. Никаких доказательств у меня нет - они мне, собственно говоря, ни для каких целей не нужны были. Но я уверен, что все это - дело рук Донара.
  -- - Он что, колдун?
  -- - Да ни в коей мере. Вот за это я ручаюсь с полной ответственностью. Хотя, судя по размерам его добычи, он может заставлять исчезать деньги. Но на такое колдовство и я способен. И еще одно - может, самое главное. Скорее всего, он родом из племен Дан-Моо.
  -- - Не может быть.
  -- - Может быть и не может быть. Но мне так кажется и на то есть куча причин.
  -- - А доказательства?
  -- - Доказательств нет. Это только мои догадки и никому больше я об этом не говорил.
  -- Племена Дан-Моо обитали в пустыне Семи Миражей. Сколько их там было, не знал никто. Не знал по той причине, что племена ни с кем не общались. Они пропускали караваны и одиночек, не запрещали пользоваться своими источниками воды, но пресекали любые попытки общения. Не жестко пресекали, нет. Можно было битый час распинаться перед каким-нибудь бедуином, который сидел, прикрыв глаза, а потом он просто вставал и уходил. И все. Несколько сотен лет назад особо нервные путешественники и погонщики караванов несколько раз убивали представителей племен. Не знаю уж зачем. Может, показалось чего. Никто из них из пустыни не вышел. Они умирали через пару дней. В большинстве случаев - при свидетелях. Багаж тех, кто умер поодиночке, оставался в неприкосновенности, что само по себе весьма и весьма удивительно. В конце концов, жителей племен просто оставили в покое. На всякий случай, видимо. Ну, не хотят ребята разговаривать. Не в настроении. Может, с мамой жены поругался, шаман епитимью наложил, любимый верблюд сдох... Мало ли что может случиться. В пустыне ничего полезного не было, так что государство туда не рвалось, а заводить лишнюю свару непонятно из-за чего тоже было неохота. Свар и так вполне хватало.
  -- Виктор задумался. Потом он решительно сказал:
  -- - Надо уходить отсюда.
  -- Мне было невесело, но я криво ухмыльнулся. Надо же! Я бы меньше удивился, если бы Норди мне те пресловутые двадцать тысяч отдал и еще тысяч сорок от себя в качестве благодарности приплатил. Карелла от цели своей жизни отказывается. Пусть временно, но отказывается.
  -- - Не сможем мы уйти, Виктор.
  -- - Уйдем, конечно. У нас пустые трюмы и осадка судна выше. Просто вопрос времени.
  -- - Можете попытаться, только не говорите, что я вас не предупреждал. Если Барбаракар там, то там же должно быть не менее двух колдунов. Не магиков, Карелла. Колдунов. Один - школы воздуха, другой - школы огня. Или вы думаете, что десять охотников он домашней тапкой прихлопнул?
  -- - И что, драться будем? - раздался голос из-за спины.
  -- Я обернулся. Сзади стояли Александр и Эрлик.
  -- - Давно стоите?
  -- - Давно.
  -- - Что слышали?
  -- - Все.
  -- Я посмотрел на Карелла. Он кивнул.
  -- - Драться? Только... перебьют нас. Там должно быть не меньше, чем два десятка ребят Донара, а это очень серьезная сила. И два колдуна. Но драться -то по любому придется, как не крути. А у нас команда, как на подбор - самого юного на войну не призвали из-за возраста. По старости. Жареного кабана они, может, и победят, но не более. Надо было мне в отборе поучаствовать, да теперь-то уж чего... Это тоже вряд ли помогло бы. Просто шансов больше стало бы.
  -- - Они хорошие моряки.
  -- - Да кто спорит? Просто нам сейчас не моряки, а бойцы нужны.
  -- - Я набирал моряков, а от фоморов думал откупиться. Цивилизованные же люди. Может и от этих удастся?
  -- - Скажите, Карелла, вы своего заочного знакомца часто побирающимся видели?
  -- - Я имел в виду Донара.
  -- - Виктор, у вас избыток финансов в организме? Донару вы отдадите все и я не уверен, что, во-первых, этого хватит, а во-вторых, что он вас отпустит.
  -- - Все- таки может Квинт ищет детей?
  -- - Это такая чушь, что я даже объяснять не стану, почему это такая чушь.
  -- - Пойдем мы оружие возьмем.
  -- Александр и Эрлик ушли. Виктор подошел ближе.
  -- - У нас есть Альф и Алиса.
  -- Мы обменялись внимательными взглядами.
  -- - Нет, - неохотно сказал я. - И мысль - говно. И ... вообще.
  -- - Хорошо, - облегченно вздохнул Карелла. - Он ведь знает о них?
  -- - Думаю - да. Я у Стерна с той шайкой беседовал... О квинтах все знали.
  -- - Как полагаете, что нас ждет?
  -- - Простой вопрос. У меня для вас две новости - хорошая и плохая. С какой начинать?
  -- - Валяйте плохую.
  -- - Жить мы будем со страшной болью и в постоянных мучениях.
  -- - Ага, понял. А хорошая?
  -- - Недолго будем жить.
  -- - Понятно. Скажите, а почему я чего-то подобного ожидал? Вам говорили, Питер, что у вас весьма своеобразное чувство юмора?
  -- - Нет. Тем более я не шучу. Меня-то в любом случае пришибут.
  -- - Почему?
  -- - Донар. Он меня знает. И счет у него ко мне есть. Крупный. Сомневаюсь, что он лелеял планы мести, пока шлялся по лесам. Он очень умен. Но тут, посреди моря... Обязательно припомнит. Тем паче припоминать есть что. Так что вариантов у меня немного - быстро пасть смертью героя в бою или попасть в руки Донара. И второй вариант мне крайне не нравится. Он - такой паренек... с фантазией.
  -- - Как-то очень спокойно вы об этом говорите.
  -- Я пожал печами:
  -- - А если я буду кричать и плакать, вам что, полегчает или, может, изменится что-то? Все люди смертны. Солдаты просто умирают чаще. Вот и все. Если бы была возможность, то я бы просто слился отсюда. Настолько быстро, насколько это вообще возможно. Сам виноват, идиот. Вокруг надо было поглядывать. Это ж море... за угол не спрячешься. Теперь просто зла никакого не хватает.
  -- Я жахнул кулаком по фальшборту так, что даже в затылке заломило.
  -- - Пес вас дери, Питер! Вы же всегда выкручивались.
  -- - Да черта с два! Было бы время, так я бы вам написал трехтомную летопись своих проигранных сражений. Хотя... Если бы берег виднелся, то может я и выкрутился бы как-нибудь. Все. Заткнитесь, слушайте и не перебивайте - на это времени нет. Сейчас они что-нибудь сделают или потребуют - совсем близко подошли. Что бы я не делал и что бы не предпринимал - не дергайтесь. Дышите носом и чаще сплевывайте. Алису и Альфа не тронут - там их папаша. Насчет вас не знаю. Станет жестко - слейте информацию. Какую и сколько - решайте сами. Только имейте ввиду - для Донара нет такого "жестко", которое не могло бы стать еще жестче. Не дергайтесь. Тогда и Эрлик не полезет. У него все неприятности из-за неудачной комплектации вами. Александр может полезть в бутылку. Смысла в этом - ноль. Постарайтесь удержать, если он вам нужен целым. Но не усердствуйте - он и сам взрослый мальчик. Вроде все, - я тяжело вздохнул. - Не все, конечно, - всего не упомнишь. Но, по крайней мере, самое главное сказал.
  -- Кривая улыбка Карелла больше походила на судорогу.
  -- - Вы хороший друг, Питер.
  -- - Вы еще у меня на плече поплачьте. Все это - одни сопли и те жидкие. Не знаю, какой я друг, но враг я хороший. Таких, как я больше не выпускают. Да где ж наши приятели?
  -- - Успокойтесь, Питер. Вон они на корме - только поднялись.
  -- Успокойтесь! Как же! Это ведь меня сейчас убивать будут. У остальных есть шанс вывернуться, а мне даже сбежать некуда.
  -- - Вы были правы.
  -- - В смысле?
  -- - С их корабля сигналят, - Виктор поднял бинокль...
  -- ***
  -- Через сорок минут мы с Виктором плыли в шлюпке к "Золотому окуню". Так назывался корабль Донара. Я был уверен, что корабль принадлежит Донару хотя бы потому, что шестеро гребцов и рулевой были точно его людьми. Следующей партией шлюпка должна была перевезти Альфа и Алису. Потом - Эрлика и последним - Александра. Когда я спустился в шлюпку, то почувствовал себя, словно меня в первый раз подняли на эшафот и уже надели петлю. Как ни странно, но именно это меня успокоило. Не знаю уж почему. То ли это было уже испытанным ощущением, то ли просто фатализм обуял. Все мысли, которые всполошенными мышами сновали по голове, разом утихли. Я уселся на банку рядом с Карелла. К нам подошел рулевой и протянул руку:
  -- - Попрошу ваше оружие, господа.
  -- Судя по выправке и речи, служил он как минимум лет семь-восемь и совсем не в пехоте. Я со вздохом отстегнул портупею:
  -- - Что ж вы все от меня самого плохого постоянно ждете...
  -- - Ну что вы, господин Фламм, мы ждем только самого хорошего. Просто готовимся к самому плохому.
  -- Ну да, как же. Команда веселых висельников.
  -- Карелла сидел рядом в расслабленной позе, полуприкрыв глаза. Он прямо источал умиротворение, но я знал, что Виктор натянут как струна.
  -- - Успокойтесь, - вполголоса сказал я. - Просто успокойтесь. Теперь уже все будет, как будет.
  -- - Да, - снова вклинился в разговор этот весельчак. - Вы же не собирались жить вечно?
  -- Карелла открыл глаза и одарил рулевого мягкой улыбкой.
  -- - Нет, конечно, - голос был таким, будто он малышу сказку на ночь рассказывал. - Просто хотелось бы дотянуть до Самхейна. У меня день рождения, а я очень подарки люблю.
  -- Рулевой чуть напрягся. Совсем малость. Мимоволи подражая интонации Карелла, он начал:
  -- - Я хотел бы дать вам совет, господин Карелла...
  -- - А ты себе сначала новую голову отрасти, а потом советы давай, - дружелюбным тоном посоветовал ему Карелла, еще раз мягко улыбнулся и прикрыл глаза.
  -- Я мысленно аплодировал. Конечно, эти дурацкие пикировки ни малейшего значения не имели и рулевой забудет о них минут через несколько, но это единственное, что оставалось мне и Виктору. Очень мало, но пока еще наше.
  -- ***
  -- По веревочной лестнице я поднялся первым, ожидая удара по голове. Удара не было. Но руки все же связали, хотя Виктора, который поднялся за мной, оставили свободным. Поставили нас рядом и немного в стороне от остальных. Всего на палубе находилось двадцать семь человек. Еще четверых я увидел на вантах. Может, там их было больше. Вначале я хотел устроить заварушку, но, посмотрев на свое окружение, понял - не стоит. Смысла нет. Тертые ребята. Убивать не станут, но покалечат и обездвижат мгновенно. Колдуны были тут же. Как я и думал - двое. Донар редко брал больше двух. Альфред Квинт был приятным и еще вполне нестарым человеком. Поглядев на него поближе, я понял, от кого Альфу и Алисе достался нос и непокорная прическа. Наверняка, при других обстоятельствах он был само обаяние и любезность, и от него млели знатные дамы всех возрастов без исключения. Да он и сейчас был обаятелен и любезен, просто у меня было не то настроение. Донар тоже был тут. Со времен нашей последней встречи он отрастил усы и небольшую бородку, которая все равно полностью не скрывала уродливый шрам, тянувшийся из правого угла рта и до мочки уха. Барбаракар неторопливо подошел ко мне.
  -- - Ну, здравствуй, Питер. Вот и свиделись.
  -- - Даже не надеялся на это, Донар. Ты б бороду побольше отрастил, а то шрам все равно видать. Я тебя по нему узнал.
  -- - Помнишь, значит?
  -- - Такое разве забудешь?
  -- - А разве, ты только мне рот порвал?
  -- Стоп. Вот тут я что-то недопонял. Видимо это отразилось на лице, и Барбаракар засмеялся, толкая под ребра ближайшего ко мне стражника:
  -- - Глянь-ка, Джет, он забыл. Много, видать, грехов насобирал... Баззарвал. Сорок шестой.
  -- Вспомнил. Вот черт! Как же я его в первый раз-то не узнал! Тогда под Баззарвалом меня второй раз взяли в плен. Накрыли грамотно - не подкопаешься. Отпираться и рассказывать какие-то сказки было бессмысленно - пока я пытался оторваться, петляя по этим болотам, троих убил. Морская пехота Четырех королевств. Да. Знали бы, кто я такой - там бы и повесили. Приказ такой у них уже был. А так в Баззарвал повезли. Я этот долбаный канат восемь часов по волоконцу перетирал. Девять откормленных и вооруженных кабанов на одного босого и избитого - чуть больше, чем требуется. Вот они и расслабились.
  -- У нас половина народа была родом из Нижних городов. Там правила драки несколько отличаются от правил, скажем, Средних городов. Там людей не бьют. Их калечат. Пальцы ломают, рот рвут, глаза выдавливают... Все, что угодно, лишь бы обездвижить, а в идеале - убить. Побеждает самый хитрый и жестокий. Если стража кого-то ловит, то на дыбу вешают обоих и бьют плетьми до полусмерти. Впрочем, бывало, что и до смерти. Так вот, если считать всю армию городом, то глубокая разведка - это самый нижний подвал Нижнего города. У нас все этими приемами владели. А те, кто не владел - быстро учились. Или умирали.
  -- Сделал я их тогда. Ни проверять, ни добивать не стал, не до того было - успеть бы ноги унести. Двух последних я мечом убил, а остальные, значит, могли и выжить. По крайней мере один выжил. Во попал-то! Я ведь думал, что он на меня зло держит за то, как мы его скрутили, а все оказывается сложнее немного.
  -- Барбаракар смотрел на меня. Несмотря на улыбку глаза у него были холодными и колючими.
  -- - Вспомнил?
  -- - Да. Как ты из тайной полиции сбежал?
  -- - Никак. Сами отпустили. Кстати, я теперь гражданин Федерации. И я рад. В королевствах у меня все равно приговор. Семь лет каторги. За тебя, между прочим, приговор. Так что - ну их! Да здравствует свобода предпринимательства! Вива ла федерасьон! Я - патриот!
  -- - Слыхали, Виктор? - я говорил Карелла, но смотрел на Донара. - Он патриот. Я помню - вы ведь любите Федерацию. Можете что-нибудь сделать для патриота?
  -- - Повесить под звуки государственного гимна? - невинным голосом заинтересовано осведомился Виктор.
  -- - Вообще-то я намекал на ваш способ общения с фоморами, но этот вариант мне нравится куда как больше.
  -- Кулак Барбаракара впечатался мне в живот так глубоко, что я его просто позвоночником ощутил. И упал. Когда легкие со свистом втянули первую порцию воздуха, я услыхал голос:
  -- - Давайте, ребята. Только не запыхайтесь. Вы мне нужны. И он тоже нужен.
  -- Потом меня слегка побили ногами. Не особо сильно, будто выполняя будничную и надоевшую работу. По сравнению с тем, как мне иногда доставалось, это было что-то навроде жесткого массажа. Может потому я и воспринимал происходящее несколько отстраненно. Потом поднялся какой-то гвалт, меня перестали бить и подняли на ноги. Ребята, видимо, опасались, что я упаду и поэтому крепко держали меня за руки с двух сторон. Кровь заливала глаза, и я видел только расплывчатые силуэты. Сплюнув сгустки, я сказал:
  -- - Вы б хоть водой, суки, окатили, а то не по правилам получается.
  -- Отпускать меня не стали, видимо боялись, что я очень быстро убегу куда-нибудь, новоду принесли. Она смыла розовую пелену и первое, что я увидел - Алиса, перелезающая через борт.
  -- - Папа! - она подбежала и обхватила отца обоими руками, спрятав голову у него на груди.
  -- Сквозь всхлипы доносились какие-то слова, но я не прислушивался. Показалась голова Альфа.
  -- - Отец!- он обвел глазами палубу, увидел меня, Виктора и замер.
  -- Полагаю не из-за вида Виктора, который выглядел хоть и унылым, но все-таки целым. На несколько секунд Альф просто застыл. Потом он решительно спрыгнул на палубу и, не отрывая от меня взгляд, направился к отцу. Я не слышал, о чем он спрашивал и что говорил - пока меня ногами катали по палубе, мне в голову случайно залетела одна мысль и сейчас я ее усиленно обдумывал. С одной стороны мысль была не ахти - я мог очень сильно подставить под удар Виктора. У него-то пока, вроде, все нормально и осложнений не предвидится, если сам Виктор не исхитрится все изгадить. С другой стороны - мне крайне надо было избавиться от веревки на руках. На дальшее я пока не загадывал, но с веревкой шансов у меня не было просто никаких.
  -- Алиса резко повернула голову и обвела взглядом палубу. Вначале на мне взгляд не задержался, скользнул к Донару, который стоял у мачты, затормозил и медленно вернулся назад. Когда Алиса разглядела меня, то ее глаза увеличились вполовину и она, оттолкнувшись от груди отца, рванулась в нашу сторону. На ее пути, конечно, стояли какие-то люди Барбаракара, но никто из них не знал, сколько концентрированной энергии хранится внутри маленькой девушки по имени Алиса. Трое первых просто разлетелись в стороны, как кегли. Я прекрасно отдаю себе отчет, что в любом контактном виде спорта каждый из этих солдат десяток таких алис смял бы, даже не заметив. Просто никто из них не мог предположить, что в девушке, едва доходящей им до груди, таится такой вулкан. Лет десять назад где-то возле Ди Крайта с неба упал камень... Мне в тех местах бывать не доводилось, но рассказывали, что две деревни просто исчезли, а пожар в лесах удалось только через четыре месяца потушить. Ну, и тут было примерно то же, только в меньших масштабах. Четвертый солдат расставил руки, но Алиса, остановившись на секунду, со всего маху врезала ему ногой по самому дорогому и, перепрыгнув через упавшее тело, попала прямо в охапку пятому. Тот подумал, что дело сделано, но я-то знал, что нет. Вырваться из захвата Алиса бы не смогла, но она и не пыталась. Просто размахнулась ногой насколько смогла, и стукнула носком сапога ему в коленную чашечку. Солдат взревел от боли и, придерживая ее одной рукой, отвел вторую для замаха. Удар этого парня просто сломал бы Алису пополам. Мы с Виктором одновременно рванулись на помощь и также одновременно получили по удару под колени. Карелла не связывали, так что он упал на выставленные вперед руки. Мне было хуже, потому что я упал на выставленное вперед лицо. Хоть там и мало целого оставалось, но все-таки...
  -- Барбаракар поднял руку и вполголоса сказал:
  -- - Нет.
  -- Дисциплина тут была железной. Солдат мгновенно опустил руку и стоически вы выдержал град Алисиных ударов. Наконец она как-то извернулась и вцепилась зубами ему в руку. Я глянул ему в лицо и увидел, что солдат только зубы крепче сжал. Тут ему на помощь ринулись наши охранники. Я быстро повернул голову к Карелла и сказал:
  -- - В правом сапоге с внутренней стороны нож.
  -- Карелла мгновенно все понял и извлек нож за пару секунд. Но наши охранники уже разворачивались, и он с той же скоростью сунул нож в карман... Трое солдат сражались с Алисой. Поскольку им ясно дали понять, что откровенное насилие тут неприемлемо, то возможности у них оказались сильно ограничены, чего никак нельзя было сказать об Алисе. Она напропалую использовала весь свой арсенал, не прекращая орать:
  -- - Папа! Папочка, что ты делаешь! Зачем это? Что они хотят от тебя?
  -- Постепенно солдаты взяли верх, и тогда Алиса переключилась на них. Я уже имел сомнительное удовольствие ознакомиться с богатым словарным запасом наследницы династии Квинт, но тут она сама себя превзошла. Самым вежливым было обращение "шлюхи цинготные". Наконец солдатам удалось затолкать ее в каюту, и звук стал на порядок тише. Альф пошел за ней добровольно. На отца он не смотрел, но от меня взгляд не отрывал до последнего. К сожалению, я так и не понял, что именно он хотел мне этим сказать, если и хотел что-то сказать. Я уже успел подняться на ноги и к нам подошел Квинт-старший. Лицо у него было красным, и выглядел он уже не так импозантно, как раньше. Обаянья тоже поуменьшилось. Как раз в это время мимо проходили солдаты, доставлявшие Алису в каюту. До нас долетела фраза:
  -- - ...сучка эльфийская, в каких борделях она этого нахваталась...
  -- Квинт сделал вид, что ничего не услышал, но бордового цвета в нем прибавилось, а ноздри затрепетали.
  -- - Здравствуйте, Виктор. Не имел чести быть лично знакомым с вами, но, полагаю, что вы знаете, кто я такой?
  -- Карелла промолчал. Это не смутило Альфреда.
  -- - Поверьте, я прекрасно понимаю ваше отношение ко мне, но все-таки должен вам сказать, что проигрывать тоже надо уметь. Вы , к сожалению, не умеете.
  -- Карелла снова промолчал.
  -- - Знаете, Виктор, а я ведь раньше вас нашел портал. Да. И был на Земле. Да. Можете мне верить, можете не верить, но там нет ничего. Ни-че-го. Только песок. Очень много песка. Но вы ведь не торгуете песком?- Он засмеялся. - Никто не торгует песком. Это все равно, что торговать воздухом или водой.
  -- Я думал, что Карелла не сдержится, но он снова промолчал.
  -- - Я понимаю, что я вам не нравлюсь, но потерпите немного. Мне очень хочется похвастаться, а вы - единственный человек, который может оценить масштаб. Остальные просто не поймут. На Земле нет ровным счетом ничего, но зато есть здесь. Перед порталом есть о-огромная база, где раньше жили первые люди, прибывшие на Лимбу. А там... - он мечтательно закатил глаза. - Там, Виктор, есть все. Все вещи, которыми пользовались те, первые люди. Оружие, чертежи паровозов, которые во много-много раз быстрее тех, что делаем мы. Чертежи кораблей, которые могут переплыть море Рифф за неделю.
  -- Карелла сделал вид, что подавляет зевок, но это ничуть не обескуражило Альфреда.
  -- - Вы, Виктор, не глупы, конечно, но простоваты. Вы потратили столько времени и влезли в такие неприятности... А чего вы добились? Спросите у своего приятеля, - небрежный кивок в мою сторону. - Он вам скажет - если вы стучите, а вам не открывают, то надо влезть в окно. Или пробраться через подвал. Или просто сломать стену. Вы столько времени искали, а нашел я. Но я постараюсь быть справедливым. Я ведь прекрасно понимаю, что для вас это значит. Хотите, мы организуем какую-нибудь общую компанию, по разработке этой базы? Я даже согласен пятьдесят на пятьдесят. Но и расходы тоже пополам.
  -- Виктор хранил глубокомысленное молчание, но я был спокоен насчет него. Карелла, может, и был слегка не в себе, но дураком-то он точно никогда не был. Этот рыжий не просто мед на булку намазывает, а накладывает его поварешкой. Или врет или чего-то хочет. Или убьет потом.
  -- - Но мне понадобится от вас услуга...
  -- Добрались наконец-то.
  -- - ...и я считаю, что это справедливо. Базу все-таки нашел я. Держу пари, что вы даже о существовании ее не знали. Дело в том, что база закрыта. Конечно, мы можем ее открыть, но мне крайне не хотелось бы привлекать к делу колдунов. Сами понимаете...Но если придется, то привлечем, конечно. Или колдунов, или гномов, или цвергов, чтобы сделали подкоп. Время, деньги, утечка информации... Однако есть еще один путь. Ключ. Он есть у Александра Блока. Сомневаюсь, что я смогу уговорить его, а вот у вас это может получиться...
  -- - Почему это у меня? - перебил его Виктор. - Вон его сын Питер - с ним и договаривайтесь.
  -- - Сын? СЫН? - Квинт ошалело глядел на меня.
  -- Я захохотал.
  -- - Карелла... этот идиот сдал меня... как приз... Барбаракаре... чтоб он помог ему... - приступ смеха прошел. - Кого вы ловили? Александра?
  -- - Да, - злобно процедил Альфред. - Мы не могли его найти, а Карелла нашел..
  -- - Думали, что я его искал? Для Карелла?
  -- - Вы же разведчик. Искать - ваша профессия
  -- Подошел Донар.
  -- - Потряхивать начинает. Надо поднимать тех двоих, они уже час за бортом болтаются . Или поднимай, или я просто выкину их за борт. Не хочу терять две шлюпки. И, как я и предупреждал, - нагуаль на борт поднимется на борт только со связанными руками. Где твои люди и корабль?
  -- Квинт посмотрел на хронометр.
  -- - На подходе.
  -- - Жду не больше часа. Потом или плати, или прыгай за борт вместе со всей своей добычей. Идите, вяжите руки нагуалю.
  -- - Сейчас. Я договорюсь.
  -- Он отошел, но двое охранников не двинулись с места. Квинт развернулся к Карелла:
  -- - Вы должны уговорить Эрлика, чтобы он дал связать себе руки. Иначе его просто расстреляют из луков. Со свободными руками ему не дадут подняться на борт.
  -- - Хорошо, я попробую.
  -- Все фигуры головоломки у меня в мозгу начала обретать свои места.
  -- - Альфред, скажите, а ваших детей люди Большого похищали, чтобы на вас надавить?
  -- Вначале Альфред не хотел отвечать, но потом вспомнил, что мой статус изменился и сказал:
  -- - Да. Он узнал как-то, что я там уже был. И Большой, а потом и Стерн считали, что так я стану значительно сговорчивее.
  -- Судя по тону, он сам так не считал. Я тоже так не считал, но, может быть, я и ошибался.
  -- Они отошли к борту.
  -- На меня навалилась какая-то всепоглощающая и беспросветная усталость. Кодуны. Промышленники. Бандиты. Правительство. Вампиры. Стерн. Карелла. Большой. Шайс. Квинт. И еще десятки неизвестных мне людей. Умных, глупых, хитрых, способных, жестких, жестоких и абсолютно беспринципных. И все они искали что-то свое - проход, портал, батарейки, терру, энергию, богатство, иголку в стогу сена и дырку от бублика... И каждый из них пытался сложить свою головоломку, считая, что она даст ему ответы на все вопросы. Но головоломок было несколько, а злые боги украли какую-то главную детальку, общую для всех... Что же там, в конце концов, находится? Ради чего все это? Юл, Марта, Кира, пароход "Фрейр", десятки известных мне и сотни неизвестных... Оно того вообще стоило? И у меня было стойкое ощущение, что это не конец. Просто Жнец остановился и решил немного подправить свой серп...
  -- Подошел Виктор, а затем привели Эрлика и Александра. У Эрлика руки были связаны. Александр выглядел очень злым, а Эрлик... Эрлик выглядел, как Эрлик. Александр долгим и бесстрастным взглядом осмотрел палубу "Окуня", меня, поискал глазами Альфа и Алису и развернулся к Альфреду. И когда он разворачивался, произошло волшебство. На самом деле, конечно, ничего не произошло, но я был убежден, что я это видел. С Александра вроде как бы начала осыпаться... не знаю... позолота... окалина... шелуха... Нет, ничего, конечно, не осыпалось, но ощущение такое было. Я вспомнил нашу первую встречу и вспомнил, что тогда он показался мне похожим на диковинную хищную птицу или волка. Из-за необычного цвета глаз. И сейчас... Он начал оборачиваться Александром, а закончил - птицей. Или волком. Он не превращался, нет. Он остался Александром, но все-таки стал волком.
  -- Как-то так.
  -- Я ошалело повернулся к Карелла и увидел, что он разворачивается ко мне. Виктор тоже это видел.
  -- - Избавьте меня от всех предисловий. Что вам нужно?
  -- У Александра даже голос изменился. Он стал жестким и властным. Таким голос становится в бою, когда нужно перекрикивать лязг металла. Альфред тоже отбросил в сторону свое обаяние и вычурную вежливость. Вероятно понял, что сейчас не лучший момент для их применения.
  -- - Мне нужен ключ.
  -- - Откуда вы знаете о существовании базы?
  -- - Мне рассказал о ее существовании один человек. Из ваших. Бывших.
  -- - Кто? Как его зовут? Или следует спросить, как его звали?
  -- - Теодор.
  -- - Федор.
  -- - Да, точно - Федор.
  -- - Федор Воробьев. Вот значит как... Он пропал почти сто лет назад. Вас тогда еще на свете не было.
  -- - Этого я не знаю. Его как-то нашел отец. Тридцать лет назад.
  -- - Не стану спрашивать, как вы из него это вытащили и как он умер. Все равно соврете. Значит вам нужен ключ? Я дам его, но вы отпустите всех.
  -- Конечно. Их корабль ушел, но мы их доставим, куда они скажут и отпустим.
  -- Блок улыбнулся одними губами.
  -- - Это хорошо. Дайте меч Фламма.
  -- Меня как мешком по голове огрели. Полным. Нет, я не верил, что Блок отдаст ему ключ (даже если таковой существует) и не верил, что он не раскусил явный обман. Просто он никогда не называл меня по фамилии. Да, по большому счету, это и не моя фамилия вовсе. Он что-то хотел сказать? обратить внимание? предупредить? Наша стража, заинтересовавшись происходящим, чуть продвинулась вперед.
  -- - Будьте готовы, Виктор.
  -- Интересно, а к чему я призывал его быть готовым?
  -- Квинт-старший уже протягивал мой меч Александру, когда его ударил по руке подлетевший Барбаракар. Меч упал на палубу.
  -- - Что ты творишь!!! Вообще ничего не соображаешь?!
  -- Блок ме-едленно нагнулся за мечом. И Донар ударил его ногой в лицо.
  -- Александр даже движения не прекратил. Даже не отклонился. Его просто качнуло чуть в сторону. И Донар промахнулся.
  -- Я не понял, что произошло дальше. Движение было настолько неуловимо-быстрым, что никто ничего не понял. Блок разогнулся с мечом в руках и сказал Альфреду:
  -- - Вот и ключ.
  -- Он повернул и выщелкнул рукоять и вытряхнул на ладонь небольшой прут. Я сам сотни, тысячи раз проделывал эту операцию. Прут был длиной сантиметров десять-двенадцать; тяжелый, несоизмеримо своим размерам и очень холодный. Всегда очень холодный. Именно из-за его температуры я и думал, что это, может быть, какой-то магический артефакт. На пруте была мелкая нарезка и витиеватая гравировка. Что я, по-вашему, должен был думать? Уж не то, что это ключ, точно.
  -- Блок развернулся ко мне, улыбнулся, став на мгновение прежним Александром, и сказал с сожалением:
  -- - Не так я себе все это представлял. Не так.
  -- И что-то бросил мне под ноги. Я думал, что это ключ, но это был красный кусок мяса с кровью и белыми прожилками.
  -- А Донар Барбаракар лежал на палубе в луже крови.
  -- И у него не было горла. Просто не было.
  -- Вот тогда-то все и началось.
  -- Все заорали и бросились на Александра. Я не могу сказать, как он двигался, потому что глаз просто не успевал этого замечать. Это походило на смерч из плоти, крови и стали. Смерч несся по палубе, сметая все на своем пути, и периодически из него выпадали мертвые люди. Это выглядело захватывающе и нереально. Как сон. Как бред. Как кошмар наяву. Из оцепенения меня вывел нож, полоснувший по веревке, и я сразу бросился к мечу. Мимо пробегал запоздавший к общей раздаче солдат. Я подрубил его ноги и начал озираться в поисках колдунов. От этих тварей можно ожидать всего. Один попался мне на глаза сразу. Но и он меня увидел. Мы немного побегали по палубе, но когда он понял, что я не отстану, то развернулся и выставил вперед ладони. Меч даже не нагревался. Он раскалился докрасна мгновенно. Запахло горелым. От неожиданной боли я разжал пальцы и клинок выпал на палубу. Тогда я схватил доску, которая чего-то там подпирала, и огрел его по голове. Сильно, наверное, огрел, потому что доска разлетелась в щепки, а голова - в брызги. Меч снова был холодным. Я схватил его и ринулся назад. Успел как раз к тому моменту, как смерч распался. Александр до сих пор был без оружия, но нападать на него уже не спешили. Он пятился вдоль борта, а стена солдат понемногу наступала. Внезапно откуда-то из-под лестницы вынырнул Альфред Квинт и просто всадил в спину Блоку нож. Все произошло так неожиданно, что солдаты просто опешили. Александр с ножом в спине развернулся и схватил Квинта за горло. Но тут солдаты стряхнули оцепенение и налетели на Блока со всех сторон. Все было кончено за несколько секунд. Я успел сделать всего десяток шагов. Тут сверху на солдат спрыгнул Эрлик с мечами в обеих руках и закипела новая драка. На палубе осталось окровавленное тело Александра и склонившийся над ним Альфред. А на горизонте уже маячил парус. Я размахнулся и швырнул меч в Квинта-старшего. Это был не самый умный поступок в моей жизни. Знаю. Я никогда так не делал. Хуже нет - остаться без оружия в бою. Кроме того, если бы я промахнулся, то меч просто улетел бы в море Рифф и, может быть, через сотни лет, его бы вынесло на какой-нибудь из островов архипелага. Может и не вынесло бы. Я б все равно ничего об этом не узнал. И еще это был меч моего отца. Отца, которого только что убили. Я швырнул меч, и он пришпилил Квинта к борту, как бабочку.
  -- ***
  -- - Я его достану, - мрачно сказал Карелла.
  -- - Может Эрлик?
  -- Моя вера в возможности нагуаля была непоколебима. Я свято верил, что даже при смерти Эрлик стоит десятка здоровых фламмов и сотни карелла. Оруженосец Виктора закончил бинтовать ногу, безо всякого выражения посмотрел на меня и кивнул головой.
  -- - Нет, - бесстрастно произнес Карелла. - Я - самый целый из вас. И есть у меня... есть, короче один козырь, о котором они не знают.
  -- Он зажал нож зубами и начал разуваться, чтобы лезть на ванты. Мы промолчали. Чего тут говорить? "Осторожнее, Виктор". А то он без нас не знает. Положение было патовым, но совсем не в нашу пользу. Они не могли достать нас, мы не могли перебить их, а второй корабль был уже совсем близко. Почти наверняка это был тот корабль, о котором говорил покойный Квинт. Даже без бинокля можно было разглядеть снующих по палубе вооруженных людей. То-то ребята обрадуются, когда узнают, что я их главного прихлопнул. Последний колдун покойного Донара полз по вантам наверх. Медленно полз. Боялся. Но когда-нибудь он все-таки доползет. И тогда нам окончательный и бесповоротный конец. Эх, где мой мешок с арбалетом... Ну, или лук хотя бы с парой стрел... Хотя пара стрел торчала у меня в ноге, так что можно и обойтись. Эрлик, если что, поделится. Я обломал древка покороче и поднял голову вверх. Виктор почти добрался . Оставалось проделать самую опасную штуку. Пока Виктор полз наверх, по нему, конечно, стреляли, но он прятался за мачтой, а сейчас будет на виду. Виктор раскинул руки и пошел вперед. Первые пять стрел пролетели в опасной близости, но ни одна его не зацепила. Карелла и не замедлил и не ускорил свой ход. Второй залп. Стрела чиркнула по плечу... Виктор покачнулся, сбился с шага, и еще одна стрела ударила его в бок... Я думал, что он упадет.
  -- Нет. Карелла устоял.
  -- А когда две стрелы из третьего залпа ударили ему в грудь, то упал...
  -- Виктор разбился бы, рухнув на палубу, но он был еще жив и почти сразу вцепился в какой-то канат. Его начало раскачивать, но он держался, даже поймав еще одну стрелу. А следующая стала последней. Он разжал пальцы и упал в воду. Все.
  -- Хотя, нет. Не все.
  -- Эрлик, подволакивая раненую ногу, максимально быстро доковылял до борта, обернулся, подмигнул мне, улыбнулся и прыгнул вниз. До корабля можно было уже докинуть камнем. Теперь точно все. Я оперся о меч и начал подниматься.
  -- - Э-ге-гей! На " Окуне"! Концы прими! У нас груз для вас! Твою ж... Чтоб у меня глазки повышибало! Фламм! Это ты?
  -- Свен Якобсон подошел вовремя, чтобы спасти меня, но опоздал, чтобы спасти остальных.
  
   ***
   Я сидел, привалившись к фальшборту. Меч лежал на коленях. Честное слово, я даже не стал бы обороняться, если бы кто-то задумал меня убить. "Я очень устал и хочу, чтобы все закончилось." Так, кажется, сказал напоследок Хорек. Я хотел, чтобы все закончилось, и уже не играло роли, как именно это должно закончиться. Хоть как-нибудь.
  -- "Я прожил паскудную жизнь. Может, если я помогу выжить тебе, то она не будет такой бессмысленной, да?" Да. Может. Может, так и могло бы стать. Но не стало. Наверное, лучше было бы сгореть в том поганом трактире городишка Эрксбе. Не для меня лучше. Для многих других. Двое из этих "других" находились прямо на этом корабле.
  -- Отрешенно глядя на то, как ребята Свена добивают бойцов Барбаракара, я думал, что надо было, наверное, подробнее узнать у Виктора об этой терре, портале, острове-призраке. Странно. Мы галопом промчались по всей Федерации, заглянув даже в такие уголки, о существовании которых я и не подозревал, но никакие подробности нашей экспедиции мне неизвестны. Вначале я был зол на Виктора, считал его сумасшедшим... Потом он просто стал постоянным фактором. Константой Он и Эрлик были неизменны и постоянно были где-то в пределах досягаемости.
  -- Теперь их нет.
  -- Хотя ... Эрлик должен выжить... Наверное... Не сомневаюсь, что он в состоянии доплыть и до какого-нибудь из островов архипелага и до Авильона и до Марракеша. Может даже в состоянии переплыть море Рифф и достичь того берега.
  -- Ко мне подошел Свен Якобсон и, тяжело дыша, уселся рядом.
  -- - Привет, Питер. Что за дьявольщина? Каким образом ты тут оказался?
  -- - Я-то - понятно. - Слова были бесцветными и тяжелыми, как свинцовые слитки. - Ты как здесь очутился?
  -- - Клэм послал. Нужно было забрать Альфреда Квинта, его детей и еще несколько человек. Один, как я понял, Виктор Карелла. Я вообще туда попал?
  -- - Тудее некуда.
  -- - Альфред Квинт здесь? Ты его видел?
  -- - Здесь. Видел.
  -- - Где?
  -- - Внизу, слева отсюда. Приколот мечом к борту.
  -- - Черт!!! Кто его? Эти ребята?
  -- - Я.
  -- - Черт! Черт! Черт! Я не спрашиваю...
  -- - Не спрашивай.
  -- - А его дети?
  -- - Должны быть живы и заперты в какой-то из кают. Скажи своим зверькам, что если хоть один волос с их головы упадет, то я лично заживо сниму кожу с виновных.
   Свен открыл рот и хотел что-то сказать, но, взглянув мне в лицо, просто кивнул.
  -- - Твои ребята знают, кто я такой?
  -- - Нет.
  -- - Тогда скажи им. И скажи, что я не шучу и не пугаю. Все будет именно так.
  -- - Я скажу, но, знаешь, Питер, у некоторых из них могут быть счеты к тебе...
  -- - Знаю. Мне уже наплевать. Если будет надо, то я расплачусь по всем счетам. Позже. Но если с парнем и девчонкой хоть что-то случится, то пусть забудут о легкой и быстрой смерти.
  -- - А Карелла...
  -- - Убит.
  -- - Ты?
  -- - Нет.
  -- - Ясно. Я пойду распоряжусь, а то без меня могут дров наломать. Пришлю тебе лекаря своего.
   Лекарем оказался довольно молодой парень. Но действовал он сноровисто, хоть и на чужую боль обращал внимания не больше, чем на снегопады в Гвалд Ир Хаве. Просто наплевать было. Армейская выучка. Когда он заканчивал меня бинтовать, снова появился Якобсон. За ним понуро и покорно брел какой-то парнишка. Совсем пацан по виду.
  -- - Вот. В трюме нашли. Запертым. Ничего он не говорит, так что я подумал, может ты знаешь, кто это.
   Парню было на вид лет четырнадцать-пятнадцать. Но я и про Альфа вначале думал, что ему четырнадцать. Был он довольно чистым на вид, но одежда больше походила на старый и рваный мешок. Темно-карие глаза, нос горбинкой и угрюмый взгляд.
  -- - Ты кто?
   Молчание.
  -- - Имя у тебя есть?
   Молчание.
   Я повернулся к Якобсону.
  -- - Детей Квинта нашли?
  -- - Да, С ними все нормально. Девчонка расцарапала одному из моих парней лицо и разбила колено второму, но сейчас разобралась и успокоилась. Я сказал парням, кто ты такой. Они немного ... опешили. Будь уверен, что никто квинтов пальцем не тронет.
  -- - Ступайте вниз. Пусть займутся курсом. Мы идем в Марракеш.
   Откуда-то поперли мои офицерские командные навыки. Черт знает, откуда. Я думал, что после Фортенсберга похоронил их навсегда. Самое удивительное, что и Якобсон и лекарь даже не подумали ослушаться. Только что честь не отдали. Они ушли, а я снова повернулся к парнишке.
  -- - Мне наплевать, кто ты такой, как тебя зовут, сколько тебе лет и как ты тут вообще очутился. Тебя сейчас снова запрут в трюме, пока мы не придем в Марракеш. Там высадят на берег и вали на все четыре стороны. Денег, как я понимаю, тоже нет. Я скажу - насыплют немного. Дальше - разбирайся, как знаешь.
  -- - Меня зовут Ашун.
  -- Парень глядел мне прямо в глаза.
  -- - Меня зовут Ашун. Мне пятнадцать лет. Донар Барбаракар держал меня... в плену, наверное.
   Видимо я начал заходить на второй круг. Ада.
  -- - Только не говори, что твой отец - граф.
   Парнишка недоуменно взглянул на меня.
  -- - Нет. Мой отец - жрец...
   Час от часу не легче.
  -- - ...племени Лонга. Он не станет платить за меня. И я не стану возвращаться в пустыню. Я сбежал из дома.
   Я попытался удивиться, но не смог. Внутри было настолько пусто, что просто жутковато становилось.
  -- - Ты из пустыни Семи миражей? Из племен Дан-Моо?
  -- - Да. Вы называете это так.
  -- - Ладно. Скажи, почему люди племен не разговаривают с нами? Не то, чтобы меня прям такое любопытство разбирало... Просто ситуация необычная, надо чего-то спросить. Можешь не отвечать.
  -- Ашун пожал плечами.
  -- - А зачем разговаривать?
  -- Действительно. Зачем им разговаривать с нами? Это нам надо, а им и так нормально живется.
  -- - Зачем Донар держал тебя в плену? Не убил? Не продал?
  -- - Я... помогал ему. У меня не было выхода.
   Да. Полагаю, что не было. Помощь или рея. Выбор не такой богатый, как на рынке.
   - Бри Болг? Гоблины? Нагльфар? Дикая охота?
   - Да. Это я придумывал и создавал.
   Еще шесть часов назад я вцепился бы в него, как слепень в буйвола. Даже представить трудно, какие возможности открывались... Сейчас это было уже неважно. Уже все было неважно.
  -- - Я скажу, и тебе дадут денег. Высадят в Марракеше. Направляйся, куда хочешь - мне все равно. Никому не говори, откуда ты родом. Просто забудь. Если кто-то узнает об этом, и ты попадешь в лапы колдунов, то Донар Барбаракар покажется тебе добрым дядюшкой...
  -- - Я не боюсь ваших колдунов...
  -- - Молодец. Храбрый парень. Глупый только очень. Не бойся их и дальше. Просто не бойся вдали от их шайки. На твоем месте я бы не совался в Лиа Фаль и Глетт. Лучшее место - Альба. Более-менее спокойный город и более-менее близко до всех ключевых точек. Лайон тоже подойдет. Выбирай сам. Надеюсь, что ты можешь хоть как-то зарабатывать на жизнь, иначе я когда-нибудь увижу твое тело на придорожной виселице. Все. Иди позови Якобсона и возвращайся.
  -- Появился возбужденный Якобсон.
  -- - Питер, там...
  -- - Трюмы осмотрели?
  -- - Да я ж про это и говорю. Он, видать, возвращался уже. Там добычи под завязку!
  -- Самым лучшим вариантом было сорвать банк и затеряться на просторах, но здесь было слишком много людей, которые узнали бы лишнее, а Клэм , наверняка, посчитает, что это его добыча. Здесь оставались Алиса и Альф. И еще этот... Ашур.
  -- - Хорошо. Насыплешь парню наличных и в Марракеше - пусть валит, куда хочет. Дай ему какую-нибудь приличную одежду. И пусть твои люди лишний раз языками не треплют. Парень из богатой семьи. Донар хотел получить за него выкуп. Никому из нас лишние неприятности не нужны - свои бы разгрести с минимальными потерями.
  -- - Хорошо... Питер, может сделать вид, что этот корабль был пустым?
  -- - Решай сам. Но я бы не стал. Слишком много людей. Кто-нибудь проболтается. Не думаю, что Клэма эта новость очень уж обрадует. Если хочешь совет - поделите между собой треть золота и прочих ценностей... не товар!.. а остальное отдайте Клэму. Часть - это лучше, чем ничего. Объясни своим людям. Товар сдайте властям Марракеша. Без связей фоморов вы его не продадите, а если и продадите, то купите себе много проблем. А так власти хоть что-нибудь заплатят.
  -- Свен ушел. Ашур посмотрел на меня и сказал:
  -- - Спасибо.
  -- - Кушай, не обляпайся. И вали отсюда.
  -- - В трюм?
  -- - Куда хочешь. Хоть за борт прыгай.
  -- - Тогда я здесь похожу. Никогда не видел моря при дневном свете.
  -- - Любуйся на здоровье. Незабываемое зрелище.
  -- Я тяжело вздохнул и, прихрамывая, поплелся вниз, за своим мечом.
  -- ***
  -- Возле тела Альфреда стояли Альф и Алиса. Алиса тихо плакала, а Альф просто смотрел на рукоять моего меча. Я подошел. Алса замолчала и уставилась на меня с неприкрытой ненавистью. Что ж, было бы по меньшей мере странно ждать обожания и восхвалений. Я выдернул меч. Раздался противный визгливый звук и тело упало. У Алисы сорвало все предохранители.
  -- - ЧТО ТЫ ЗА ЧЕЛОВЕК ТАКОЙ! ТВАРЬ БЕЗДУШНАЯ! ТЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ЧТО ДРУГИЕ ЛЮДИ ИСПЫТЫВАЮТ, КОГДА НА ТЕБЯ ГЛЯДЯТ?!
   Представляю, к сожалению. Такой вот я человек. Тварь бездушная.
   Альф обнял Алису за плечи и отвел в сторону. Я хотел подняться с колена, но кое-что привлекло мое внимание. Альфред сжимал в кулаке металлический прутик. Забрал, значит. Я повертел прутик в пальцах. Первым моим побуждением было желание зашвырнуть его подальше в воду, но потом я просто спрятал прут в рукоять меча. Теперь это мой ключ. И мой меч.
  -- - У тебя другого выхода не было?
   Альф стоял сзади. Алисы нигде не было видно.
  -- - Другой выход есть всегда. Вопрос в том - хочешь ли ты выходить ТАК.
  -- - Где остальные?
  -- - Александр вот, - я указал на тело, лежащее рядом. - Виктор и Эрлик остались где-то там, на юге отсюда.
  -- - Они убиты?
  -- - Да.
  -- - Возьми этот адрес. Я буду жить на ферме. Приезжай как-нибудь. Не сейчас. Не сразу. Когда все немного успокоится. Я хочу знать.
  -- - Может приеду, но я тебе никогда и ничего не расскажу.
  -- - У меня хороший слух и кое-что я слышал и сам. И кое-что видел... Просто я хочу знать все.
  -- - Всего, Альф, и я не знаю...
   И навряд ли узнаю когда-нибудь.
   - ...а то, что знаю - не расскажу.
   Альф пожал плечами.
  -- - Время покажет.
   Альф развернулся и ушел. Я подошел к телу Александра и опустился на палубу.
  -- - Нам о многом нужно поговорить с тобой, папа...
   ***
  -- - Вы могли мнут на десять раньше подойти.?
  -- - Извини. А вы могли минут десять подождать?
   Бутылка почти опустела, но настроение ничуть не улучшилось. Глупо было надеяться. Давно заметил, что выпивка не улучшает настроение, а просто усугубляет то, что уже имел. А у меня настроение было - хуже не придумаешь. Так что на улучшение и надеяться не стоило.
   Тусклый фонарь на столе почти погас. Где-то по палубе шлялся вахтенный. Было слышно его покашливание и иногда - тяжелые шаги. Мы пили молча довольно долго. Внезапно, под влиянием какого-то наития я спросил:
  -- - Ты никогда не слышал о големах из металла?
  -- - У Клэма есть два таких. Но они просто в подвале валяются вместе с папашиными доспехами и прочим хламом. Хорст такой... очень продвинутый парень. Электричества натыкано в каждой комнате. Даже в сортире лампа есть, представляешь? А всякий антиквариат он не любит. Я не особо в этих штуках разбираюсь, но как-то он давал такой маленький званый ужин для избранных... Решил достать этого голема из подвала, чтобы тот прислуживал за столом. Думал, что это будет забавно. Даже во фрак его обрядил. Только забавно ни хрена не было, а колдун, который эту железяку заряжал, заломил цену, больше чем весь ужин стоил. Вот такая история.
   Об этом стоило поразмыслить, но не сейчас.
   - Уходи от Клэма, а то рано или поздно нам станет тесно в этом пространстве и мы схлестнемся. У меня к Клэму счет есть. Не знаю, насколько большой... и не хотел бы выяснять... устал я до чертиков. Надеюсь... очень надеюсь, что все это закончилось. Но ставить на это я бы не стал. У Клэма, особенно после сегодняшнего, тоже счет ко мне. И что ему в голову взбредет, я не знаю. Надеюсь, что ничего. Но ставить на это я, опять-таки, не стал бы.
   - Уйду. Теперь-то уж точно. Он сам меня вышвырнет. Послал с людьми на помощь компаньону, и мало того, что компаньон мертв, так я еще помог приятеля компаньона изничтожить. Из всех доходов - призовой корабль. Да-а-а...
  -- - Не дергайся! Это люди Барбаракара. Даже не фоморы - бандиты. Кроме того, большинство из них - поданные Четырех королевств. У Донара была какая-то лапа или в правительстве или в тайной полиции, но сейчас от него все открестятся. Медаль тебе не дадут, но отблагодарят, так что не особо волнуйся.
  -- - Я не из-за того. Надо уходить, пока меня безвозвратно не уволили... Хорст Клэм может навсегда уволить. При мне таких случаев не было, но поговаривают... а у меня три дочки, и кроме этого я ничего не умею. Я всю жизнь был солдатом.
  -- - Да я тоже ничего не умею. Собираюсь уехать отсюда куда-нибудь на края и открою бар... наверное. Если хочешь - поехали со мной. Станем напарниками. Твоя доля добычи, моя доля, - я пнул увесистый мешок, лежавший под столиком. - Хватит на вполне приличный бар. Хотел бы я придумать что-нибудь другое, но я только барменом и работал.
  -- - А-а-а, в том... не помню, как называется. В Фаро, короче. Как они там? Хозяин там веселый.
  -- - Они там... долгая это история. Потом как-нибудь расскажу. Так ты как? Согласен?
  -- - Да. Почему нет? Можно попробовать. Куда поедем?
  -- - Не знаю. Я думал убраться в Фортенсберг или Ванборо. Можно - в Альбу или Лайон. Еще можно на ту сторону хребта - в Джи Варо или Ди Крайт, но на ту сторону мне неохота. Там могут быть проблемы с Семьями. На мой взгляд, Ванборо - самое спокойное место. Война туда только редкими волнами доходила. В сезон, конечно, народу много, но большую часть года тихо. Ну, охотников на драконов много, так охотники тоже люди. И пиво пьют, как и прочие.
  -- - Идет. Ванборо, так Ванборо.
  -- - Ты с Клэмом расплеваться без осложнений сможешь, или мне тоже подъехать? Он меня знает, но, сомневаюсь, что с хорошей стороны. Так что сразу предупреждаю - вариант не из лучших.
  -- - Не надо, не подъезжай. Думаю, разойдемся с ним краями. Где встретимся?
  -- - Езжай сразу в Ванборо. Там в Среднем городе когда-то была гостиница Черная птица. То ли Черный орел, то ли Черный беркут... На вывеске чего-то черное намалевано, короче. Жди меня там, или, если ее разрушили, в какой-нибудь гостинице поблизости. Мою долю возьмешь с собой. А мне надо наведаться в Лиа Фаль и еще поискать одно местечко. Если найду, то привезу еще золота, так что не спеши ничего покупать.
  -- - А в Лиа Фаль зачем?
  -- - Надо.
   В Лиа Фаль ехать мне крайне не хотелось. Тем более мне не хотелось идти в Гильдию колдунов. Но надо было это сделать. Полина заслужила знать, что произошло. Я был уверен, что заслужила, и поэтому старался просто не думать о предстоящем визите.
   Якобсон осмотрел свой пустой стакан, будто только увидел его и сказал:
  -- - Хватит. Пора спать. Пошли в кубрик.
  -- - Да я здесь лучше.
  -- - На палубе, в смысле?
  -- - Да.
   Свн пожал плечами:
  -- - Как знаешь.
  -- - Не знаю, но лучше уж здесь.
   Якобсон ушел, а я запахнул поплотнее чей-то плащ, подобранный на юте. Спать я не собирался. Если честно, то я всерьез опасался провалиться в тартарары и отправиться бродить по закоулкам своего безумия. Своего персонального ада. Особых предпосылок этому не было, разве что звенящая пустота в голове. Я даже думать боялся, потому что каждая мысль начинала метаться эхом, отражаясь от каких-то невидимых мне преград. Я понимал, что если произойдет новый приступ, то я ничего сделать не смогу. Просто не смогу. Я не знаю, что нужно делать. Кроме того, приступы всегда происходили внезапно и никогда - во сне. Так что и опасаться вроде было нечего.
   Но заставить себя заснуть я не мог.
   ***
   Когда на горизонте показалась изломанная береговая линия и куполообразные крыши зданий Марракеша, я был вымотан уже до крайности. Нельзя сказать, что я не спал вообще, но сон не приносил облегчения. Тонкая грань между сном и явью стерлась. Во сне ко мне приходил Виктор, мой отец, Альфред Квинт и почему-то Донар Барбаракар. Они что-то постоянно говорили, Квинт и Барбаракар кричали, но, проснувшись, я не мог вспомнить ни слова. Единственным молчаливым персонажем был Эрлик. Он молчал, смотрел на меня, улыбался и покачивал головой. И я был ему за это благодарен.
   Сны, конечно, были жуткими, но по сравнению с возможным бредом, они были просто избавлением. По крайней мере, когда я просыпался, то понимал, что это сон. Кроме того, я был уверен, что избавлюсь от них, стоит мне ступить на твердую землю. Никаких оснований быть в этом уверенным у меня не было, но тем не менее...
   Алису и Альфа я видел каждый день. Они стояли у борта и глядели в море. Никогда - на меня. Я торчал на носу и ждал, пока появится суша. Вниз я не спускался никогда. Мешок с деньгами валялся у мачты до тех пор, пока я не сказал Свену забрать его и унести к своей доле.
   Странно, но Алиса и Альф по всей видимости сдружились с Ашуром. Во всяком случае, Ашур появлялся на палубе с первыми лучами солнца и уходил, когда было не видно пальцев на вытянутой руке. Смотреть на море ему не надоедало. И они постоянно разговаривали. О чем - не знаю, но для выходца из племен Дан-Моо Ашур оказался довольно болтливым парнем. Разговаривал он с Альфом. Алиса преимущественно молчала. Ко мне не подходил. Видимо узнал все обстоятельства моего появления на корабле. Нельзя сказать, что я особо расстраивался по этому поводу (причин для плохого настроения и так было предостаточно), но каким-то образом меня это все равно цепляло.
   ***
   В порт заходили рано утром. Когда сходни упали на берег, я поднял давно уже собранный мешок и протянул Свену руку.
  -- - Ванборо.
  -- - Будь уверен. Если задержусь, то пришлю весточку с оказией.
  -- - Если тебя не будет два месяца, то я появлюсь здесь.
  -- - Хорошо. Если... ну... если что-нибудь случится, то позаботься о моих девчонках. Я не прошу, чтобы ты их воспитывал, я ведь понимаю... Просто постарайся пристроить их в хорошее место. Я все понимаю, но... мне некого просить.
  -- - Все будет нормально, но в случае чего, я сделаю все, что в моих силах.
  -- - Пока.
  -- - Пока.
   На палубу выбрался Альф. Он осмотрелся и сразу направился ко мне. Якобсон отошел.
  -- - Уезжаешь?
   Я кивнул.
  -- - Я.. я знаю, что ты не собираешься приезжать ко мне... Подожди, Питер, не перебивай.
   Я не собирался перебивать, но все равно кивнул еще раз.
  -- - Я любил своего отца, хоть может ты сейчас и думаешь по-другому. Думаю, что и ты своего любил... - Он немного помолчал и продолжил. - Я - не Алиса. Я могу... пытаюсь, по крайней мере, понять стечение обстоятельств. Я не говорю, что ты должен обязательно приехать. Просто не выкидывай этот адрес. Просто не выкидывай. Может быть он когда-нибудь пригодится. Но я был бы рад, если бы ты приехал не по надобности, а просто Можешь не рассказывать ничего, хоть я и хотел бы это услышать. Но можешь не рассказывать. Прощай.
  -- Он протянул руку и я ее пожал.
  -- - - Прощай, Альф. Не буду ничего обещать. Ты должен понимать, что у меня может быть тысяча причин не приезжать. Большинство этих причин, к сожалению, зависят не от меня. У меня жизнь... непредсказуемая такая штука. И опасная. Но я запомню твои слова. Прощай.
  -- И сошел на берег.
  -- ***
  -- Вначале я малодушно хотел отправиться в окрестности Лиа Фаль - искать один из схоронов Александра. Не то, чтобы мне прям так деньги были нужны или документы - и того и другого хватало. Пока я пользовался жетоном Макса Лэна. Просто крайне не хотелось идти в Гильдию колдунов, к Полине. Но потом я подумал, что сколько не оттягивай, а неминуемого избежать не удастся. Сколь веревочке не виться...
  -- И пошел в Гильдию.
  -- Логово колдунов было единственной Гильдией, в которую запрещался вход людям с улицы. Жаль. А то бы их давно перебили. Остановившись перед массивными деревянными воротами, я тронул ма-ахонький молоточек, висевший возле небольшой медной тарелки.. Раздался тяжелый и грозный гул, будто разом ударило два десятка колоколов над ратушей. Вот ведь сволочи! Специально ведь, твари, сделали так. Была ведь охота! И энергии не пожалели для эффекта, что при их патологическом жлобстве, вообще необъяснимо.
  -- В сплошной створке ворот открылась крохотная калитка, и оттуда высунулся человек. Явно не колдун. Скорее всего, даже не магик. Так... Ученик или служка. Видимо, у меня был вид абсолютного и круглосуточного дебила, потому что он снизошел до пояснения:
  -- - Это Гильдия колдунов.
  -- - Я в курсе. Мне нужна Полина "Шэннон" Грин. Она была магистром школы воды, потом ее уволили, а сейчас... не знаю. Может, восстановили снова.
  -- - Восстановили. Вам назначено? Она знает о вашем визите?
  -- - Нет, не назначено и, нет, не знает. Мое имя Питер Фламм. Мы знакомы с Полиной... Грин. Доложите ей, что я нахожусь у ворот и мне надо с ней поговорить.
  -- Человек повертел носом, силясь придумать еще какой-нибудь вопрос или отговорку, но решил, что проще будет сходить.
  -- Ждал я недолго. Даже докурить не успел. Человек снова возник из-за калитки. Пока он был у Полины, та, по всей видимости, успела влить в него целую бочку уважения и чинопочитания, которые сочились у него изо всех пор кожи, окутывая силуэт легким туманом.
  -- - Следуйте за мной.
  -- Говорил он таким тоном, что слова можно было намазывать на хлеб вместо масла. Мы зашли во двор. Мне никогда не доводилось бывать внутри Гильдии колдунов. Да мало кому доводилось, наверное. А тот, кому доводилось, вряд ли сможет что-нибудь и кому-нибудь рассказать. Тем не менее, я не пялился по сторонам, стараясь запомнить побольше. Мы подошли к двухэтажному зданию, переливающемуся изумрудно-сине-голубым цветом. Оно поблескивало искрами в лучах солнца. Мой провожатый подвел меня к входу, остановился и сказал:
  -- - Вам туда. Прямо.
  -- - Спасибо.
  -- Я думал, что внутри будет какой-то огромный зал или что-то в этом роде. Но внутри оказалась куча извилистых коридоров с массой дверей. Один коридор вел прямо, и я пошел по нему. Он привел меня в ожидаемый зал. Правда, зал был гораздо меньше, чем мне представлялось. Где-то треть столовой Стерна с гораздо более низкими потолками. По центру у стены стояло подобие королевского трона. Мне приходилось бывать в Глетте, в королевском дворце, в то время, когда весь двор прятался на окраинах Федерации. Так что я даже сидел на королевском троне.
  -- Это кресло предназначалось для магистра, но магистра в нем не было. Полина сидела в углу, у окна, за простым, но очень большим письменным столом, который был полностью завален бумагами. Стопки бумаг лежали даже на полу. Она увидела меня, выскочила из-за стола, улыбнулась, раскинула руки в стороны и сказала:
  -- - Пи-итер!
  -- Радость была неподдельной.
  -- Но она мгновенно исчезла. Не знаю, но, наверное, у меня все на лице было написано. Так что даже говорить ничего не пришлось. Полина опустила руки и села просто на пол. Я подошел ближе. Полина подняла ко мне голову. По лицу непрерывным ручьем катились слезы.
  -- - А Эрлик? - глухо спросила она.
  -- - Тоже. - Я подошел и сел на пол рядом с ней. На плачущую Полину старался не глядеть. Не стоит пялиться на человека в минуту слабости. Но Полину это мало занимало.
  -- - Как ты уцелел?
  -- - Случайно, в общем-то. Я у же приготовился умирать, и надеялся, что это произойдет быстро.
  -- Я рассказал ей все. Ничего не приукрашая. Не пытаясь оправдать или чуть обелить свою персону. Отбеливать там уже просто нечего было. Полина так же тихо плакала - без всхлипов, рыданий, слезы, не прекращая, катились у нее по лицу.
  -- - Зачем ты появился здесь?
  -- - К тебе пришел. Рассказать. Ты имеешь право и должна знать, как все произошло.
  -- - Спасибо, что рассказал. Где ты остановился?
  -- - Нигде. Я убираюсь из этого мерзкого города прямо сейчас.
  -- - Ты заехал только рассказать мне?
  -- - Да.
  -- - Тогда спасибо еще раз. Я могу тебе чем-нибудь помочь?
  -- - Разве что повернуть время вспять. Лет этак на двадцать восемь.
  -- - Где тебя искать, если что? Не собираешься где-нибудь осесть?
  -- - Я думаю, что лучше тебе об этом не знать. Хотя при твоих возможностях найти ты меня всегда сможешь. Но пусть у меня сохранится иллюзия своей неуловимости.
  -- И я ушел. Нужно было поискать один из кладов Александра, да и до Ванборо путь неблизкий.
  -- ***
   Когда-то, когда все это начиналось, была пятница. Сегодня тоже пятница и мне не нравится этот крайне бестолковый и суетный день недели. Я только-только заступил на смену и, протирал кружки за стойкой. Вообще-то я мог этого и не делать - мой партнер Свен Якобсон, к своим обязанностям бармена относился очень ответственно, так что вся посуда у нас сияла. Он вообще ко всему относился очень ответственно и серьезно и иногда это жутко раздражало. Только другого занятия, кроме этого привычного все равно не было - по утрам, да еще и в пятницу у барменов обычно не очень много работы. Такое себе затишье перед боем. Так что я машинально тер стаканы и размышлял о том, что времени прошло-то всего ничего - меньше года, а вот событий в него впрессовало предостаточно. У меня еще год назад были друзья. Пусть не очень много, но мои. Юла, Марту и Киру убили. Из-за меня. И ничего с этим уже не поделаешь. Каких новых знакомых я себе завел и чего такого выдающегося совершил? Разве что ухитрился уцелеть. И ради чего все это? Виктор Карелла другом мне не был, но все-таки жаль, что его убили. Были в нем черты характера, которые мне безоговорочно нравились, хотя от многих и основательно тошнило. Эрлик мне, тем более, другом не был, но он пропал. Скорее всего отправился за Виктором в царство мертвых и охраняет его уже там. Полина... Ей просто не до меня. Это, наверное, хорошо. Слишком много она мне наговорила лишнего. Не удивлюсь, если школа воды однажды нашлет сюда потоп, цунами или какую дрянь похуже. Колдуны и чародейки такого уровня не размениваются на мелочи. Альф... Он все понимает, может даже больше, чем я, но кому от этого легче? В первый день нашего знакомства наши отношения были не в пример лучше. Когда я гостил у него, то никак не мог избавиться от чувства неловкости и вины. Он, похоже, ощущал то же. Хотя Альфу с чего бы? Алиса... После того случая она не сказала мне ни слова. Просто не замечала.. Даже когда я гостил на ферме. С другой стороны, я тоже каких-то особых усилий не прилагал, чтобы попытаться наладить отношения. Да и что тут можно налаживать? Отца убить - это ведь не бутылку свадебного коньяка выпить. Я понимаю. Блока тоже убили. О нем я мог думать без сожаления, но с налетом грусти. В конце концов, я был на его похоронах четверть века назад и все что надо отплакал еще тогда. Тогда-то я, по крайней мере, еще мог плакать. А то, что он появился сейчас... не знаю... чудо. Бонус. Подарок. Надо было все-таки узнать у него подробнее об этом портале. Одержимость Виктора оказалась заразной. Хреново как-то все получилось. Нет, ну, обычно так и получается, но в этот раз как-то особенно.
  -- - Да. Надо было узнать, - сказал я портрету Юты Блок, в девичестве - Луис, - своей матери, которую я нигде, кроме как на этом портрете, не видел. - Да кто ведал-то...
   Как знать, может наши священники, жрецы или оракулы в чем-то правы и по ту сторону жизни что-то есть. Тогда они просто обязаны встретиться там... Тьфу ты! Совсем уже умом прохудился. Как Юл умудрялся держать бар и оставаться нормальным? Загадка. А ведь нам со Свеном полегче будет. И у него и у меня сбережения есть. Нет, бар, конечно, доход приносит. Один человек смог бы жить роскошно, двое - терпимо, но у Свена было трое дочек. Жена погибла во время войны. Я не спрашивал как, а он не распространялся. Близнецы Хельга и Катя ходили в школу, а Беата должна была пойти через два года. Ванборо - самый спокойный город Федерации. Сюда только летом куча богатеев приезжает, чтобы отдохнуть. У нас хороший район , спокойный, до школы - квартал пройти. Вовсе не обязательно девочек водить, тем более, что Хельга сама меня просила отговорить Свена от этой ежедневной прогулки туда и обратно. Никто же больше не водит. Я просто пока не придумал, как об этом сказать. А еще надо ему кого-нибудь сосватать. Девкам мать нужна. А потом продам ему свою долю... или так отдам. Денег хватает. Только вот чем после заняться, я тоже еще не придумал. Может заняться розыском людей? После войны многих ищут. Родственники, власти...Наверное стоит в королевства махнуть. Их новости до Федерации слабо доходят, может там чего...
   Я боялся признаться в этом даже самому себе. Мне было скучно. Хотя, нет... Скукой это сложно назвать. Я чувствовал себя наркоманом, у которого отобрали ежедневную дозу. Я был элементом, чуждым этой размеренной и спокойной жизни. Эта жизнь была не моей, и я ей тоже не принадлежал. МОЯ жизнь, с самого раннего детства и вплоть до Ванборо была подчинена только одному - выживанию. Уцелеть, не взирая ни на что. Это было главным. А теперь оказалось, что у большинства жителей федерации совершенно другие цели. Все мои убеждения оказались бумажными купюрами в королевстве, где ходит золото. Денег много, но в этом виде они никому не нужны, потому что никто не знает, что с ними делать. Так то.
   В Фаро, когда я работал у Юла, такого ощущения не было. Не знаю, уж, почему. Слишком мало времени после окончания войны прошло, наверное. Или еще почему-то. А тут... Я, на полном серьезе, почти обрадовался, когда чуть не возникла потасовка между моими посетителями и патрулем... Два раза у меня возникала мысль завербоваться под чужим именем в наемники на службу в какое-нибудь из королевств. Это, конечно, идиотизм полный, но тогда я был пьян. Когда протрезвел, карьера наемника перестала меня прельщать... Но мысль ведь возникла... И напиться я могу еще неоднократно... Надо съездить к Лиа Фаль, ополовинить сокровищницу Александра и отдать деньги Свену. И предупредить его, что меня может снести шальным ветром в неизвестном даже мне направлении.
   - - Полагаю, вы и есть господин Фламм...
  
   Я очень медленно поднял глаза и понял, что у меня дежавю...
   ***
  
  
  
  
  
   Карта Лимбы []

Оценка: 6.49*87  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"