...На Филигранной улице распахнулась дверь продуктового и я ускорила шаг. Заскочу, куплю близняшкам чего-нибудь вкусненького. Да и Ласточку хочется порадовать.
Внутри никого, кроме сонных мух и зевающего во весь рот продавца, не было. Зато на прилавке красовался огромный мешок с мороженными пельменями. Ого! Это я удачно зашла: сама я готовить не умею, разве что макароны с тушенкой.
Увидев ценник, я насторожилась. Помнится, как-то польстилась на дешевый фарш, а он оказался крысиным. Все домашние брюхом маялись...
- А с чем пельмени-то? - спросила я.
- А с драконятиной. - дядька равнодушно зевнул, прикрывая рот толстой лапой. - Третьего дня за рекой дракона завалили. Мяса с него сняли - пропасть, все склады забили.
Драконятина. Ну-ну...
- И... - я заговорщицки понизила голос. - Как она на вкус?
Продавец медленно оглядел меня с головы до ног, отметив и бляху Охотника, и Пищаль за спиной, и куртку, забрызганную свежей кровью, но не повел и ухом.
- А как индюшатина. Тока пожощщэ. Дак в фарше ж незаметно. - и подмигнул заспанным красноватым глазом.
- Ну, если как индюшатина... - я тоже подмигнула, - Тогда на все. - и высыпала из кошелька горсть монеток. Было их не густо. Вчера, перед дежурством, пришлось заскочить в аптеку за лекарствами.
Дядька, не считая, смахнул монетки под прилавок, а на весы бросил большой кулек из оберточной бумаги. Нагреб пельменей, высыпал в кулек. Глянул на меня, перевел взгляд на Пищаль... Нагреб еще. Кинул взгляд на весы, зачерпнул из мешка прямо горстью и сыпанул еще десяток. Пельмени глухо стукались друг о друга.
- На здоровье! - напутствовал он.
- И вам не хворать, - поблагодарила я, принимая кулек. Тяжелый, килограмма на два потянет...
Улыбнулась. Вот приду домой, а Сашка с Глашкой: - Маш, а Маш! Что ты нам принесла? А я им: - Пельмени с драконятиной... Очешуеть.
Третьего дня за рекой завалили не дракона, а динозавра. Был он и вправду здоровенный, и глупый, как курица. Пугая огнеметами, его загнали в яму с кольями, и, между прочим, это я сделала решающий выстрел.
В переулке мелькнуло что-то белое, ослепительное. Мелькнуло - и пропало.
Показалось. Наверное. А... если не показалось? Осторожно ступая, я шагнула вглубь подворотни. Опять сверкнуло!
...Он стоял в тенистом дворике под липами и пристально смотрел на меня. Длинные точеные ноги, будто сотканная из солнечных лучей шкура, длинный витой рог...
Я протянула руку - единорог, всхрапнув, отскочил. Но не убежал, а опять застыл, искоса поглядывая на меня. Вокруг никого. Только я и он. Стоит, помахивая пышным хвостом и легонько так бьет копытом. Но, как только я приблизилась, он вновь отпрыгнул. Затем заржал, мотнул головой и скрылся, мать его лошадь за ногу, в подворотне.
Нужно его поймать. Если поспешить, пельмени даже разморозиться не успеют, а я зато смогу... Ладно. Не буду загадывать раньше времени.
Я никак не могла разглядеть паршивца целиком - после первого раза глупая животина к себе не подпускала. Мелькал то длинный хвост, то изящный изгиб шеи, то хитрый, будто подмигивающий, глаз... Так и бежали: он - впереди, я - за ним. Не заметив, забрались в самую глушь, в Окраины.
Пришла в себя в глухом и узком, как колодец, дворе. Всё здесь заросло крапивой и лопухами, асфальт детской площадки взломали молодые деревца, песочница превратилась в черное квадратное озерцо. Наклонившись, я взглянула на свое отражение. Лицо бледное до синевы - сказывается бессонная ночь, волосы растрепались и торчат в разные стороны, как у тряпичной Энни...
На каждом дежурстве даю себе обещание: взять в следующий раз зеркальце и расческу. Но, вернувшись домой, благополучно об этом забываю. Пытаясь расчесаться пальцами, заметила белую вспышку. Развернулась - никого.
Пробираться пришлось по центру улицы, держась подальше от домов. С крыш в любой момент мог сорваться кусок шифера или обломок кирпича. Места были знакомые, хотя за пять лет многое изменилось. Деревья стали выше, дома еще больше обветшали и таращились пустыми провалами окон. Кучи мусора заросли травой. Но приметы остались прежними. Вон там - старая водокачка, над её крышей всё так же кружат вороны. Рядом расщепленный молнией дуб, под корнями которого вырыта обширная нора. В норе, если не находилось другого убежища, можно было переждать ночь...
А дальше был туман. Дорога уходила в лог, и туман колыхался в нем, будто белое болото. Кое-где из тумана торчали крыши домов.
Я нашла взглядом старую школу. Для нашей банды она была пиратским замком: много комнат, куча мебели для костров и решетки на окнах - легко защищать. А еще в школе была библиотека. Книжки почти все растащили и сожгли, но я спасла несколько штук. "Математика" за четвертый класс, "Книга для чтения", "Природоведение и география"... Читать я тогда не умела, и как они называются, узнала потом, от Бабули.
Единорог мог пойти в рощу, - подумала я и решила спуститься. Сделала несколько шагов по тропе и перестала видеть ноги. Туман перекатывался волнами и там, в глубине, плавали огромные призрачные тени. Одна из них, двигаясь всё быстрее, вдруг поплыла вверх и я чуть не рванула назад, но, услышав цокот когтей и прерывистое дыхание, сдернула с плеча Пищаль. Призраки не дышат, а с любой живой тварью я справлюсь.
Из тумана вышла собака. Огромный пес, весь пятнистый - даже на глазу, как пиратская повязка, чернело пятно. Выглядел он дружелюбно, и я, негромко посвистев, протянула руку. Пес её обстоятельно обнюхал, чихнул и уселся, перегораживая тропинку.
- Пропусти, пожалуйста. - вежливо попросила я. Демонстративно отвернувшись, пес стал чесать задней ногой за ухом. Но как только я попыталась его обойти, выпрямился заворчал.
Из лога послышалось негромкое призывное ржание и пес, резво вскочив, зарычал на туман. Затем оглянулся и показал глазами вверх, на тропу.
- Нет. - я упрямо мотнула головой. - Мне очень нужно его увидеть.
Все знают, что единороги исполняют желания. Нужно прикоснуться к рогу и загадать... Я, честно говоря, слухам не верила - очевидцев не встречала, а Бабуля говорит, что место единорогам - на картинках, в спальнях маленьких девочек... Но, встретив его сегодня утром, я решила: это знак.
Присев на корточки перед псом, я почесала ему голову и сказала:
- Мне очень нужно, понимаешь? Очень. - тот, шумно вздохнув, поколебался, но затем сдвинулся с тропы и негромко заскулил.
- Красава. - я потрепала его по ушам. - Да не ссы, я в курсе, что там и как.
Взяв наизготовку Пищаль и поправив рюкзак, я пошла вниз. Пес так и остался сидеть на границе.
Внутри тумана было тихо. Тропинка едва виднелась, то с одного, то с другого краю мелькали обломки стены и куски старой арматуры. Надо двигаться очень осторожно - напомнила я себе. Чтобы не споткнуться и не напороться на ржавое железо. Вытащить меня будет некому.
Заметив впереди мельтешение, остановилась. Над тропинкой вились мотыльки. Они беспомощно взмахивали истлевшими крылышками, не в силах взлететь повыше. Странно... Туман поглощал все звуки. Пахло в нем скошенной травой, мокрыми кирпичами и рекой. Чем ниже, тем он становился плотнее: я уже не видела кончиков пальцев вытянутой руки.
Вдруг перед лицом мелькнуло что-то темное, и беззвучно унеслось. От неожиданности я подпрыгнула, сердце тоже подпрыгнуло, на мгновение застряло в горле, а потом упало на дно желудка.
Нацелив в туман Пищаль, я, как безумная, завертелась на месте. И рассмеялась. За ветку, невдалеке от меня, зацепился черный полиэтиленовый пакет. У страха, как известно, глаза велики.
Не убирая оружия, я двинулась дальше. Ноги противно дрожали, спина взмокла под рюкзаком. По словам Бабули, упрямство родилось раньше меня, и я нередко от этого страдаю. Но ведь единорог - это реальный шанс. Такой выпадает раз в жизни.
Ладно. Не буду об этом сейчас думать.
Оказавшись на дне лога, я попала в рощу - из тумана выступали светлые стройные стволы, запахло прелыми сережками. Честно говоря, я надеялась, что он вскоре рассеется - солнце было уже высоко, но взвесь становилась только гуще. Вытянув руки, чтобы не стукнутся лбом о какой-нибудь ствол, я побрела, прислушиваясь к каждому шороху.
Откуда ни возьмись, опять налетели мотыльки, я оказалась в самой их гуще. В первый миг испугалась - уж очень неожиданно появились. Лихорадочно кружа перед лицом, они совсем меня запутали. Наступив на что-то скользкое - камень, или клочок травы, я со всей дури грохнулась на пятую точку. Позвоночник пронзила боль. Твою медь!
Мотыльки, сделав прощальный круг, улетели, а меня вновь обступил туман. Был он теперь плотным, как вата, и абсолютно сухим. Я что хочу сказать: туман - это конденсат из мельчайших капелек воды, верно? Но этот туман был не таким. И пах - я это заметила только что - не как туман, влагой и сыростью, а... сладковато и кисло. Как падаль.
Рука стиснула приклад. Ладно... Будем решать проблемы по мере поступления. Единорог показываться не хочет, значит, нужно выбираться из этого лукавого тумана и придумывать что-то другое. В конце концов, до сегодняшнего утра я на него и не рассчитывала. Одна проблема: непонятно, куда идти. Всё тонет в белом молоке.
Вдруг продрало холодом до самых пяток. Дошло, что в мотыльках было неправильным: они были мертвы. Как и те два, что на тропинке... Осыпавшиеся крылышки, сухие, лишенные усиков и лапок тельца... Святой ёжик, почему я раньше этого не поняла?
Вспомнилось сегодняшнее ночное дежурство. Совсем в другом районе, на другом конце города. "Вспышка некромагии" - гласила заявка. Старинное кладбище домашних животных. Скелеты собак, кошек, крошечные остовы хомячков и морских свинок.
Они бессмысленно бродили по улицам, лезли в палисадники, тыкались костяными мордочками в двери домов, до смерти пугая жильцов... Некроманта мы так и не обнаружили, так что вспышку определили, как "спонтанную" - просто случайное возмущение магического поля, ни к кому конкретно отношения не имеющее.
Но в Окраинах всё по-другому. Здесь, в каком-нибудь пустом подвале, вполне может прятаться спылившийся торчок, возомнивший себя магом. Замерев и боясь вдохнуть, я застыла. Если меня засекли...
И тут я опять услышала ржание. Чтоб тебя... Будто он, единорог, угадал мои мысли и теперь смеется: трусиха, наркомана испугалась. Да что он тебе, охотнице, сделает? Ну, наткнешься ты на него, бедолагу, дак у тебя ж Пищаль!
Нужно найти школу - осенило меня. Заберусь на крышу, осмотрюсь и пойму, как отсюда выбраться. Главное, не отвлекаться. Ни на единорогов, ни на бабочек, ни на другую хрень. Помечтала - и харэ.
Привалившись к стволу березы, я постаралась припомнить подробности. Школу окружает бетонный забор. Он почти везде осыпался, но фундамент сохранился. Роща находится слева, а справа, за забором - река. Если я доберусь до реки и пойду по берегу, обязательно наткнусь на бетонный поребрик. Останется только перелезть на ту сторону...
В школе всё было по старому. Затхлые классы с белесыми облезшими досками, выбитые окна, ржавые решетки... Когда мы здесь жили, всегда гадали: зачем такое большое здание? Родившиеся после Распыления, мы этого не понимали. Может, это детская тюрьма? Потом, от Бабули, я узнала, что школа - чтобы учиться.
Поднявшись по серой, пахнущей кошками лестнице на самый верх, я выбралась через люк на крышу. Когда-то на нем висел огромный ржавый замок. Он не имел ключа, дужку просто пропихивали в ушки, чтобы дверца не хлопала и внутрь не попадал дождь. Теперь замок исчез, а люк стоял нараспашку.
Подойдя к краю крыши, я осмотрелась. Над головой раскинулось прозрачное, без единого облачка небо, но в лощине всё так же лежал туман. Крыша школы колыхалась на нем, как корабль. И еще казалось, что туман дышит, как живое существо.
Река тоже была в тумане - по темной полоске берега угадывались её изгибы, а чуть дальше, на другом берегу, начинался лес. Раньше там тоже был жилой район, но вскоре после Распыления там что-то нарушилось. Старожилы рассказывали, что дома просто растворялись на глазах, как кубики сахара в кипятке. Вместе с жителями и всем остальным... С тех пор туда никто не ходит.
Высматривая приметы для пути наверх, заметила яркое пятно на одной из стен выступающих из тумана домов. Сначала не обратила на него внимания, но дом мог стать хорошим ориентиром. Напрягая зрение, попыталась рассмотреть, что там за пятно, и чуть не свалилась с крыши. Картина. Да какая огромная - на всю торцевую стену... Святой ёжик! И кому в голову пришло изображать ЭТО? Просто удивительно... Ладно, раз всё равно по пути, подойду поближе, рассмотрю хорошенько.
Запомнив направление, я побежала к люку и спрыгнула на лестницу. Сейчас-сейчас, только выберусь из школы, затем - через двор, к забору, опять через рощу и...
Негромкое ворчание раздалось откуда-то снизу. А я была уверена, что школа абсолютно пуста... Свесившись через перила, попыталась разглядеть лестницу, но внутрь проникало не так уж много света. Может, показалось? Я же топала, как слон, железные перила гудели, вызывая эхо... Точно, показалось.
Если б не волна смрада, он бы меня точно сцапал. Но, в то мгновение, когда пахнуло разлагающейся плотью, я инстинктивно остановилась. Огромная распухшая туша пролетела мимо, нелепо загребая руками и булькая прогнившим насквозь горлом.
Зомби. Маганомалия сорок два дробь шестнадцать... Редкое явление. В старые времена поднимать мертвецов было довольно популярным занятием, но со временем все поняли, что от мертвяков нет никакого проку. Они даже не страшные: слишком медленно ходят и слишком быстро разлагаются. Этот был очень старым, но в сухом прохладном воздухе подвала неплохо сохранился. Почуяв живую плоть, то есть, меня, зомби выбрался на белый свет и решил поохотиться.
Промахнувшись, мертвяк неуклюже развернулся на лестничной площадке и вновь ринулся на меня. В глазницах шевелились личинки, нос провалился, а зубов в черной пасти не осталось вовсе. Но всё-таки он чуял - гнилой кочан головы точно поворачивался вслед за мной.
Поднявшись на пару пролетов, я стащила с плеча Пищаль. После дежурства патронов оставалось всего два - только те, что были в стволе... Нет. Не буду стрелять. Мало ли, кого привлечет грохот - выстрел в узком пролете лестницы прозвучит не хуже танковой канонады. Да еще и оглохну, вдобавок. Повесила обрез назад, за спину, и позвала:
- Цыпа-цыпа-цыпа...
Мертвяк довольно резво заковылял вверх по лестнице. Теряя, правда, кусочки пальцев, когда цеплялся за перила, но это его даже не притормозило. Почуяв меня вновь, он исступленно заревел.
Зомби, как всем известно, вынуждены поглощать сырую плоть, чтобы хоть как-то продлить своё существование. Убили бедолагу, наверное, дней десять назад, да и сбросили в подвал. А кто-то поблизости творил магию - вот он и поднялся...
Опершись обеими руками о перила, я оттолкнулась и впечатала берцы ему в грудь. Раздался противный влажный хруст, грудная клетка провалилась, голова отскочила и покатилась вниз, а за нею, теряя конечности, и всё тело. В воздух поднялись клубы пыли.
Выбравшись из школы, я побежала через двор, к забору. Хватит с меня зомби. Хватит с меня единорогов. Хватит несбыточных желаний: надо смотреть на вещи трезво... Взгляну разок на картину - и сразу домой.
Направление я выбрала верно, и через пять минут была на месте. Остановилась, не доходя пары шагов до стены. И застыла задрав голову. Туман немного рассеялся, и теперь исполинскую фигуру было видно во всей красе. Огромные золото-зеленые крылья, длинный шиловидный хвост, когтистые лапы, сильное, покрытое золотой чешуей, тело...
Незнакомый художник запечатлел на стене дракона. Он парил в голубом небе, а внизу раскинулся город. Была видна телеграфная вышка, река с перекинутыми через нее мостами и даже маленький пароход.
Это ведь наш город! Мясникован, Слободка... Даже здание Агентства можно разглядеть.
Забыв обо всем, я уселась в траву и стала изучать запечатленный в мельчайших деталях рисунок. Вон "Зеленый Пеликан" - самый известный в городе клуб, где кутят всякие шишки, вон - полицейский участок, больница, магазин, в котором я недавно покупала пельмени...
Пельмени! - я огляделась. - Где мой рюкзак? Когда я успела его снять? Вскочив, я заметалась по траве. Этого не может быть. Я же никуда не отходила, всё время была здесь! Не знаю сколько времени я провела в трансе, рассматривая картину. Пришлось, правда, перемещаться, когда клочья тумана застилали отдельные участки. А рюкзак я скинула, потому что мешал задирать голову...
Я еще раз тщательно прошерстила траву и кусты. Да что ж это такое? Куда он мог запропаститься? Твою дивизию. Там ведь у меня всё: и документы, и выданная в агентстве накладная на получение амуниции, и лекарства, за которые я отдала почти всю премию. А еще патроны, нож, другой нож, два кастета, револьвер, который я ненавижу из-за убойной отдачи, но всё равно жутко ценный, и... словом, в рюкзаке была вся моя жизнь. А теперь он пропал. Только верная Пищаль и осталась.
В отчаянии я побежала вокруг пятиэтажки. В тумане всё выглядит не так, может, я пришла не с той стороны, может, я сняла рюкзак, еще не доходя до стены с картиной, и он лежит, как ни в чем ни бывало, где-нибудь за углом...
От дома почти ничего не осталось, только кирпичный, постепенно осыпающийся остов. Ни дверей, ни оконных рам, лишь черные слепые проемы. Может, рюкзак закатился в бурьян?
Он прыгнул мне на спину, когда я миновала подъезд. За какую-то долю секунды я почувствовала его, услышала, как он бежит, успела пригнуться и тут же ощутила толчок. Покатилась, срывая с плеча Пищаль, нажала курок и... промахнулась. Он был уже рядом, из пасти летела слюна и несло падалью. Ударив по зубам стволом - с размаху, со всей дури, я вскочила на ноги и побежала.
Не знаю, кто это был. Точно не собака. Морда гораздо уже, губы едва прикрывают огромные, отсвечивающие металлом, клыки... Весь покрыт серой с черными проплешинами шерстью, не очень высок - мне по бедро, но мускулист и подвижен, так что не медведь. И на волка не похож - голова слишком тяжелая.
Дыхание вырывалось со свистом, ноги сами находили дорогу. Через стену школы перемахнула одним прыжком, приземлилась, больно ударившись ладонями о гравий, и побежала дальше. Зверь пыхтел, не отставая.
Только вылетев на старый пирс, я поняла, что добралась до реки. Туман стелился длинными седыми прядями, под досками проглядывала черная, на вид очень холодная, вода. Надо было бежать по песку, вдоль берега, но поздно. Чудовище вышло из тумана и ступило на пирс.
Наткнувшись на ржавую скобу, скрепляющую доски, когти его высекли искры. Я подняла Пищаль. Зверь заворчал, поводя головой из стороны в сторону, понюхал воздух, а потом пошел на меня. Я отступила. Патрон остался один, и если я промахнусь... Да нет, дело даже не в этом - на таком расстоянии трудно промахнуться. Что-то было в его глазах. Что-то осмысленное, не звериное. За свою жизнь я навидалась всяких тварей, и магических, и не очень. Эта была безусловно магической - железные когти, стальные зубы, - но его взгляд... А вдруг это изменившийся чародей? Вдруг это человек?
- Стой! - закричала я. - Я не хочу тебя убивать! - вы пробовали кричать в подушку? Так и здесь: слова идут, а звука нет... - Кто ты такой?
Он только зарычал, подняв верхнюю губу. С языка капала кровавая пена - вестимо, от моего удара.
До края пирса оставалась пара шагов, когда зверь прыгнул. Я нажала курок, попала ему в грудь - в лицо брызнули ошметки плоти, а меня отдачей швырнуло в реку.
От ледяной воды сперло дыхание, ботинки и куртка, быстро намокнув, потянули на дно. К тому же, течение было бурным, меня закрутило и поволокло от берега. Вцепившись в ремень Пищали, - только оружие мне не хватало потерять! - я стала барахтаться, пытаясь всплыть и глотнуть воздуха.
Обрез за что-то зацепился. Лёгкие разрывало от желания вздохнуть, но я знала: если разожму руки - больше не увижу своей девочки, своей верной подруги, столько раз спасавшей мне жизнь... В голове стучало, глаза вылезали из орбит, рот сам собой открывался - я уже хлебнула мутной, отдающей илом, воды. Придется бросить, вспыхнула мысль. Иначе не выберусь... Но, упрямо вцепившись в ремень, я продолжала дергать.
Вдруг ремень освободился. Я вяло дрыгнула ногами, пытаясь всплыть, но сил не осталось. Сознание помутилось. А потом я почувствовала, как моё тело подхватила огромная мягкая ладонь и вытолкнула на поверхность. За спиной проплыло что-то огромное. Мелькнуло, и пропало в глубине... а я почувствовала под ногами дно.
К берегу меня прибило с другой стороны школы, река в этом месте делала излучину. Тумана не было и в помине.
Березовую рощу пронизывали ослепительные столбы света. На зеленых прозрачных листочках прыгали веселые солнечные зайчики. Где-то в вышине куковала кукушка, а совсем рядом, на соседнем дереве, выстукивал барабанную дробь дятел...
Усевшись на нагретый валун, я стала терзать мокрые шнурки - нужно вылить воду из берцев, выжать куртку и штаны, хоть немного просушить волосы... Нужно еще раз попытаться найти рюкзак - без тумана это будет намного проще. Может, он так и валяется там, в кустах у дома.
За спиной раздалось негромкое ворчание.
Кровь отхлынула из макушки в пятки, я остолбенела. Неужели он не умер? Патронов-то больше нету... Собрав все силы, я повернулась, чтобы встретить зверя лицом к лицу.
На песке сидел пес. Тот самый, с пятном на морде, что провожал меня в туман. Поймав мой взгляд, он дружелюбно вывалил язык. Рядом, у обломка стены, лежал мой рюкзак. На лямке желтел брелок с кроликом Пикачу, который мне подарила Ласточка. Пес зевнул, беззвучно гавкнул, и лениво потрусил вдоль берега.
- Эй! Спасибо! - крикнула я. Но он не обернулся.
Лекарства и остальное барахло были целы. Только кулек на пельменях пропитался влагой, а сами они слиплись в ком. Но это уже мелочи. Пока будут вариться, разлипнутся.
Выжав одежду, волосы, ботинки, вылив воду из Пищали, потуже затянув лямки рюкзака, я решила: единорог-единорогом, но я, в первую очередь, охотник. Надо здесь всё проверить. На предмет наличия других нехороших зверьков со стальными зубками.
Возвращаясь к дому с картиной, я думала о псе.
Ничего. Никаких следов лап, царапин когтей, никакого запаха псины или падали. Будто тварь возникла из воздуха прямо перед тем, как броситься на меня. В подъезде не пахло даже кошками, только пыль на ступенях была потревожена: вверх по лестнице шли следы. Человеческие. Большие, больше моих. Вниз следов не было.