Аннотация: Продолжение повествования о последних днях Города Миражей.
Солнце медленно катилось по небосводу, уводя за собой истекшие минуты уходящего дня. Жар его, щедро поливавший на землю, к вечеру ослабел, давая тем самым передышку истомленным путникам.
К этому времени Эллери и ее попутчица уже добрались до полукольца невысоких гор, служивших первым оплотом Города Миражей. Дорога, приведшая их к желанной цели, чуть сузившись, нырнула в проем, разрезавший гряду скал, маня за собой притомившихся путешественниц.
Едва конь Эллери ступил под сень каменных глыб, сердце девушки учащенно забилось. Не единожды представляла она себе как будет пересечена ею граница, отделяющая Город Миражей от остальных земель Лемурии, и вот теперь мечты становились явью. Но не лишь только лошади странниц сделали несколько шагов, углубляясь в каменистое ущелье, как громкий звук рога, отскакивая от крепких тел скал, заполнил вечерний воздух мелодичным пением, призывая всадниц остановиться.
Немного напуганная этим приветствием, Эллери поспешно натянула поводья, с любопытством оглядываясь по сторонам выискивая взглядом неведомого трубача. Как только кони странниц замедлили шаг, громко фыркая и нетерпеливо перебирая копытами, из-за крутого поворота показалась небольшая кавалькада Воинов в блестящих доспехах. Возглавлял отряд крепкий голубоглазый юноша, с простоватым загорелым лицом. Внимательно оглядев путешественниц, молодой воитель поприветствовал девушек легким кивком головы и лучезарно улыбнулся, обнажая крупные ровные зубы.
- Рад вас приветствовать на землях Города Миражей, смелые путницы, - произнес он приятным звучным голосом, небрежно отбрасывая со лба прядь золотистых волос. - Надеюсь, что вы не скроете от меня причину, заставившую проделать вас долгий путь к обители Мыслителей?
Девушка на минуту замешкалась с ответом, беззастенчиво разглядывая всадников. Тронутая приятными манерами незнакомца, Эллери несказанно удивилась, отметив знаки отличия юноши и его спутников. Ранее она даже представить себе не могла, что подобные им молодые люди могли являться частью в Крома, обеспечивающего безопасность острова. Воины, охранявшие столицу и обходящие улицы Города Звездопада все как один, были зрелыми, закаленными жизнью мужчинами, покрытыми шрамами и растерявшие часть передних зубов. Они, гордостью носившие свои мечи и доспехи, вряд ли стали терпеть возле себя молокососа с учтивой речью, который не сопровождает каждое свое слово плевком и бранью. Из курса Студии Эллери помнила, что мальчиков, решивших посвятить себя ремеслу Воина, долгие годы обучают владению оружием и искусству боя в холодных северных колониях, и только пройдя жестокий испытание, воспитанник получает право служить мечу. Экзамен, который должен сдать будущий Воин тяжело и опасно, и справиться с ним может далеко не каждый. Попытаться пройти испытание можно лишь раз, а провалившим его слабакам, под страхом смерти запрещалось возвращаться в солнечные Города острова. Что б показать себя достойными избранного Крома, и вернуться домой в блеске славы, воспитанники год и за годом шлифуют свое мастерство, тратя на это свои юные годы. Достигшие совершенства своего мастерства, воспитанники получали браслеты Воина, будучи уже зрелыми мужами, боготворя вожделенную награду и ничуть не сожалея об утраченном. Победителей мало заботило и то, что жизнь, в суровом краю, полная лишений и грубости, изнуряющие, граничащие с жестокостью, ежедневные тренировки, детство и юность, принесенные в жертву мечте, накладывали пожизненный тяжкий отпечаток на тела и сердца Воинов. Напротив, получив распределения по центуриям Городов, они с гордостью демонстрировали свои увечья и хамство, считая представителей других Кромов изнеженными неудачниками, достойных лишь презрения.
Всадники же, встретившие Эллери на минуту заставили девушку усомниться в правдивости учений Наставников. Приветливые веселые лица, цветущий вид и молодость юношей, а так же учтивость их предводителя, вряд ли могли сохраниться во время жестокого обучения в Студии Воинов. Однако тонкие бронзовые обручи на головах юношей и массивные золотые браслеты, обхватывающие запястья молодых людей, ясно говорили о том, что их владельцы принадлежат к самому могущественному Крому Лемурии.
- Мое имя Эллери Крон, достойный Воин, рожденная в Кроме Коммерсантов, - оборвав затянувшееся молчание и мило улыбнувшись своему собеседнику, ответила девушка. - Сопровождает меня прислужница Отта, - добавила она, указывая на испуганно озиравшуюся спутницу. - И следую я из Города Звездопада, что бы вступить в Кром Мыслителей. А теперь, служитель меча, настал ваш черед представиться своей собеседнице, раз уж ваш отряд прервал путь бедных странниц.
От юноши не ускользнула некоторая ирония, прозвучавшая в словах Эллери. Ему начинала нравиться эта храбрая и немного дерзкая девушка, не побоявшаяся отправиться почти в одиночку в долгое путешествие и не растерявшиеся при встрече с Воинами чужой земли. Независимый характер девы, приятно гармонировал с ее внешней привлекательностью, которою не могла скрыть дорожная пыль, осевшая буроватой пудрой на нежное лицо путницы.
- Ваше требование справедливо, почтенная гайя, - хитро прищурив глаза, отозвался молодой Воин. - Знайте же Эллери Крон, что первыми на земле Золотого Града вы встретили всадников Гаррада Дэлла, центуриона стражи Города Миражей.
Эти простые слова юноши буквально обескуражили девушку и заставили ее склонить голову в поспешном поклоне. Первое же знакомство во владениях Города Миражей, еще раз доказывало Эллери, что это необычное место. Мало того, что молодой мальчишка возглавляет здесь центурию стражи, так он еще и разъезжает без свиты за стенами города, сопровождаемый горсткой безбородых юнцов, непонятно за какие заслуги причисленных к Крому Воинов. Девушке хорошо запомнились выезды центурионов Города Звездопада, напоминавшие пышные праздничные процессии. Предводитель этого шествия, облаченный в золотые доспехи, и усыпанный дорогими украшениями походил на разряженного кичливого бога, которому поклоняются выходцы из дальних колоний. Следом за ним тянулся хвост из стройных рядов приближенных воинов, с суровыми испитыми лицами, грозно и презрительно взиравших на горожан, слишком недостойных, что бы причисленными к их гордому Крому. Эллери не раз слышала, что центурионы Воинов, даже при разговорах с Советниками и верховными Коммерсантами, позволяли себе нарочито пренебрежительный тон, а уж о том, что такой зарвавшийся вельможа, снизойдет до разговора с простой путницей, не могло быть и речи.
Сейчас же Эллери убеждалась в том, что на землях Города Миражей господствуют другие обычаи. На это указывало и вооружение юного центуриона. Его наряд и доспехи мало чем не отличались от облачения прочих всадников, разве, что чешуйчатые поножи и серебристый панцирь Гаррада сверкали более тонкой выделкой. Так же от цепкого взгляда Эллери не ускользнуло странное оружие, прикрепленное вместе с кинжалами, к поясам молодых людей. Оно напоминало продолговатые плотные прямоугольные, чуть суженные к низу пластины, темного цвета. Ничего подобного девушка не видела ранее ни в оружейной лавке своего отца, ни на гравюрах свитков, подробно рассказывающих о снаряжении Воинов острова.
Заметив смущение и недоумение собеседницы, Гаррад усмехнулся уголком рта,
- Мы только что закончили объезд городских укреплений, Эллери из рода Крон, - примиряющим тоном проговорил он. - А потому, я имею честь предложить вам себя и своих Воинов в качестве провожатых к храму Мыслителей. В окрестностях Золотого Града сегодня не безопасно - яборо часто нападают на одиноких путников. К тому же, город вы еще не знаете, и легко сможете заблудиться на его улицах.
Это любезное и вместе с тем неожиданное предложение молодого Воина окончательно сбило Эллери с толку. Отказываясь, что-либо понимать она была уже готова отказаться от столь высокого сопровождения, но понимая истину слов юноши и не смея обидеть отказом центуриона Города, девушка учтиво склонила голову в знак согласия.
Заполучив в свой отряд новых спутников, Гаррад широко улыбнулся, и, подав знак рукой сопровождавшим его Воинам, продолжил путь в Город рядом с Эллери. Некоторое время они ехали молча, но любопытство, все сильнее и сильнее терзавшее девушку, заставило ее заговорить с высокопоставленным провожатым.
- Для меня большая честь продолжить путешествие под охраной благородного дора, - вкрадчиво произнесла Эллери, нервно сжимая поводья вспотевшей ладошкой.
Девушка понимала - заговаривая первой с центурионом, она нарушает древнее строгое правило. Однако, некий, набирающий силу, дерзкий голосок, журчащий в ее сознании, подсказывал Эллери, что ей не стоит бояться гнева молодого Воина.
- Мне странно слышать такие слова от соискательницы места в Кроме Мыслителей, - негромко рассмеялся Гаррад, совсем не обращая внимания на бестактность девушки. - Разве в свитках Студии вы не читали о том, что в обязанности стражей Города входит охрана путников, вступивших на его землю, а центурионы, как и простые Воины должны следовать своему долгу? А разве в Городе Звездопада иные порядки?
Легкая издевка, скользнувшая в вопросе юноши, подхлестнула поджавшую было хвост смелость девушки.
- Да вы правы, старинные свитки гласят именно так, - живо ответила Эллери, скользнув по собеседнику быстрым взглядом. - Но центурионы столицы, редко выезжают за ее стены, справедливо полагая, что путешественникам нечего бояться на землях главного Города острова.
- Думаю, в этом нет их заслуги, - многозначительно заметил Гаррад, пряча в уголках рта язвительную ухмылку. - Но вы ведь о чем-то хотели спросить меня, раз решились первой нарушить молчание?
Яркий румянец смущения залил щеки Эллери. Неожиданная проницательность юноши, не свойственная его годам, напомнила девушке об осторожности. Но беспокойный рой вопросов, щекотавший ее язык, рвался наружу, запрещая тем самым Эллери прекращать разговор с Воином.
- Прошу извинить меня за невольную непочтительность, благородный дор, - чуть слышно произнесла девушка, склоняя голову в знак покаяния. - Но встреча с вами и вашими Воинами была настолько удивительна, что ...
- Вы не можете до конца поверить своим глазам, - с едкой хитринкой в голосе закончил Гаррад фразу Эллери, придерживая сильной рукой рвущегося вперед коня. - Поверьте, вы не первая из соискателей, поразившаяся "игрушечным" центуриям молокососов, носящих браслеты и мечи Воинов. Ведь мы так не похожи на перезрелых, заплывших жиром бездельников охраняющих другие Города острова, - Гаррад с презрением выплюнул последние слова и немного помолчав, продолжил свой рассказ, уже с совсем другим чувством. - Дело в том, что при Золотом Граде существует своя Студия Воинов, основанная нашим предводителем Аарроном Безымянным, приемным сыном Аллобэра правителя Крома Мыслителей, где воспитанники не тратят драгоценное время на ненужную подготовку. В ранней юности, он против воли отца, отправился в северные земли, что бы получить звание Воина, и к удивлению многих уже через несколько лет вернулся домой увенчанный славой. Долгое время по Городу ходили рассказы о том, как Ааррон с легкостью, не тратя время на лишнюю подготовку, прошел все испытания, причем посрамив при этом верховного Наставника Студии. Поняв, что в северной подготовке Воинов нет больше проку, сын Аллобэра, встав во главе центурий Города Миражей, открыл собственную Студию. Ааррон долго набирал туда Наставников, разыскивая достойных людей по всему острову, и сам контролировал набор первый учеников. По известным только лишь ему одному причинам, он мог отказать в обучении сыну знаменитого Воина, и принять в Студию отпрыска простого Создателя. Я помню, - с восторженным жаром в голосе, проговорил юноша, погружаясь все глубже в свои воспоминания, - как впервые предстал перед этим человеком. Мой отец разбогатевший Землепашец, всегда хотел видеть на мне браслет Воина, но он бы никогда не решился отправить на север единственного сына. Но как только родитель узнал о новой Студии Воинов, он сразу отправил туда заявку на мое зачисление. Первый прием проходил в доме самого Ааррон. Я еще несколько мальчиков сидели в нижнем зале его чертога, и честно говоря, дрожали от страха. Но как только он вошел, мой испуг сменился восхищением. Каждое его движение было наполнено силой и уверенностью, а в глазах светился живой ум. И тут мне ужасно захотелось хоть немного быть похожим на него, а Ааррон, будто бы услышав эти мысли, подошел ко мне и, внимательно осмотрев меня, проговорил: "Из этого мальчишки выйдет неплохой центурион". Так я был принят в студию, а спустя несколько лет пророчество Ааррона исполнилось.
Захваченная пылким рассказом Гаррада, Эллери жадно ловила каждое слово юноши. Но как только тот замолчал, что бы перевести дух и собраться с мыслями, девушка не смогла сдержать рвущийся с языка вопрос.
- А зачем Аарону понадобилось создавать свою студию Воинов и набирать новые центурии? - дрожащим голосом спросила она, с нетерпением ожидая продолжения повести.
Ответить Гарраду помешал испуганный хрип коня Эллери. Жалобно заржав, жеребец поднялся на дыбы, чуть не выбросив из седла всадницу, но укрощенный ее умелой рукой, ударил о землю передними копытами и, негодуя на уздечку, раздирающую ему губы принялся пятиться назад. Воины Гаррада, тут же, как по команде, быстро сбились в тесный круг, прикрывая крупами коней перепуганных девушек и выхватив свое непонятное оружие, стали настороженно озираться по сторонам. Тревога их была ненапрасной. Спустя несколько мгновений из-за высоких камней, разбросанных в стороне от тропы, в воздух поднялось огромное чудище, немного напоминающие бесхвостого большеухого кота, покрытого короткой серой шерстью. Существо издало глухой гортанный рык и, пожав жилистые лапы, украшенные острыми блестящими длинными когтями, унеслось прочь, разгоняя воздух широкими кожаными крыльями.
- Вот отчасти и ответ на ваш вопрос, почтенная гайя, - отрывисто проговорил Гаррад, когда перестроившийся отряд продолжил путь к Городу Миражей. - Вы только что имели честь познакомиться с яборо - бичом земель Золотого Града. Согласитесь, подобных страшилищ вы никогда не видели на центральных землях острова? А вот если бы эти очаровательные животные избрали своими охотничьими угодьями подступы к Городу Звездопада, у его Воинов не осталось бы времени на попойки и безделье. А пока единственной их заботой являются охрана порядка на улицах Города, жители которого запуганы ими же до полусмерти, да обеспечение безопасности драгоценных правителей верховных Иннов, доблестные воители "отыгрываются" за проведенные на севере мрачные годы, набивая себе брюхо едой и вином, да задирая местных красоток. Прокутив года три в городских тавернах, такой Воин окончательно теряет свои силы и боевые навыки, превращаясь преждевременно в дряхлого старика. И что ему делать в землях, где водится немало существ, по сравнению с которыми разбойники-яборо выглядят просто милыми созданиями?! Разве только добровольно согласиться стать закуской для этих монстров, тем самым отвлекая их внимание от мирных путешественников.
Вслушиваясь в ровный, полный горечи и сарказма голос молодого центуриона, Эллери осознавала справедливость его слов, но не могла до конца согласиться с нею.
- Но ведь ваш Город существует ни одно столетие, - возразила она Гарраду, не отрывая широко раскрытых глаз от его лица, - и я никогда ранее не слышала, что его буквально осаждают полчища злобных чудищ...
- А его никто и не осаждал раньше, - согласился юноша, грустно улыбаясь Эллери. - Еще несколько лет назад яборо очень редко нападали на путников и опасались подходить к стенам Города. Но как только в небе появились эти странные вспышки, они будто взбесились. Не реже чем раз в десять дней стражи Города находили на дороге убитых животных и обглоданные кости несчастных путешественников. В учебных свитках Студии, вы, Эллери, вряд ли могли прочесть, о том, что человеческая плоть излюбленное лакомство этих "милых кисок". Не думаю, что ваши Наставники показывали ученикам гравюры, рассказывающие, как эти твари убивают свою "дичь", прокусывая голову громадными клыками, и выпивая до капли ее кровь, с жадностью пожирают еще теплое тело жертвы. А потом в заливе у порта Золотого града, появились многоголовые гигантские гидры, подстерегающие корабли, подходящие к городу. Поверьте мне, почтенная гайя, не ничего отвратительнее, чем наблюдать за атакой этого морского чудища. Сначала оно высовывает из воды, перед носом спокойно идущего судна, свои многочисленные головы, на длинных и толстых как лесные змеи шеях, а затем пробивает массивными черепами борта корабля. Пытающихся спастись моряков, убийца из пучины подхватывает зубастыми пастями и, раздирая их на куски, отправляет свою жуткую пищу в скрытую под водой утробу. Эта тварь продолжает насыщаться до тех пор, пока на залитой кровью поверхности моря не останется ни одного живого человека, и только тогда она уплывает в проклятые глубины породившие ее.
Вслушиваясь в страшные слова юного центуриона, Эллери вспоминала, что действительно, за все годы своей учебы в Студии, она действительно почти ничего не слышала о гидрах и яборо. Лишь только однажды ее Наставник, рассказывающий о животных острова, кратко обмолвился о том, что на окраинах Лемурии обитают некие существа огромных размеров. Однако о нападениях этих животных на людей и корабли он не сказал ни слова. Сейчас эти недомолвки показались девушке почти преступными, и одна только мысль об этом покрыла трещинами пьедестал, на который она вознесла своих педагогов.
- Последней каплей переполнившей чашу терпения Ааррона, - продолжал рассказ, Гаррад, не замечая внутренних переживаний своей слушательницы, - стало нападение яборо, на отряд Воинов, почти у самых ворот Золотого Града. Вот тогда-то добился от Ареопага Города, высылки старых центурий и заменил их выпускниками Студии своего приемного сына. Первое время верховные инны Советников и Воинов центральных городов смеялись над нами, называя "игрушечным воинством", умасливающее тщеславие Аллобэра и его приемного сына. Однако вскоре успехи "игрушек Аллобэра" заставили замолчать столичных шутников. Здесь надо отдать должное помощи правителя Крома Мыслителей, ведь именно ему мы обязаны нашими победами. Понимая, что привычными мечами и копьями с чудищами, осадившими Город, может справиться только сильный и искусный Воин, Ааррон попросил своего приемного отца создать для нас новое оружие - тродит. Оно способно нанести существенный вред и яборо и гидре, даже с дальнего расстояния, - гордо произнося последнюю фразу, юноша любовно провел ладонью по блестящему боку черной трубки, висевшей у него на поясе.
- И как он работает? - не удержалась от вопроса Эллери, живо заинтересовавшись новой неизвестной ей вещью.
- Думаю, будет лучше, если вы никогда не увидите этого малыша в действии, любознательная гайя, - весело подмигнув девушке, ушел от ответа Гаррад. - Скажу лишь, что он уже не раз показал мерзким тварям кто хозяин на землях Города Миражей. Однако, Эллери Крон, за все свои истории, питающие ваше любопытство, я без сомнения заслужил, чтобы и вы, хоть немного поведали о себе, случайному спутнику, - хитро прищуриваясь, вдруг резко переменил тему разговора юноша.
Принимая справедливость немного неожиданной просьбы молодого центуриона, Эллери широко улыбнувшись Гарраду, в двух словах ему рассказала незамысловатую повесть недолгой жизни соискательницы Крон.
- Отец страшно рассердился, когда, несмотря на все родительские доводы, я так и не отказалась от своего решения ехать соискательницей в Город Миражей, - спустя некоторое время, с горечью говорила Эллери, складывая в ровный ряд финальные предложения своего повествования.- Гнев его мне хорошо понятен - "тупое упрямство" глупой дочери, разрушило далеко идущие планы коммерсанта Крона. Заботливый родитель подыскал мне "подходящего" жениха, обладающего громадным состоянием и связями в Верховном Ареопаге. И это такая мелочь, что он на десять старше моего отца, главное удовлетворить его взыскательный вкус. Ведь уже по каким-то непонятным причинам отказался брать в жены мою сестру. И теперь все надежды отец возлагал на меня, а вот непутевая дочь отказалась подчиниться воле родителя. И тогда коммерсант Крон, осыпанный осколками разбитой мечты, которая сулила ему родство с членом высшего инна, лишил меня наследства, выделив правда от своих щедрот коня, прислужницу Отту и немного денег - ровно столько, сколько нужно, что бы добраться до Города Миражей.
Закончив, свой рассказ Эллери, плотно сжав губы, стараясь как можно дальше отогнать от себя воспоминания сцены тяжелого прощания с родным домом.
- Раз дела обстоят таким образом, - задумчиво произнес Гаррад, глубоко тронутый историей своей спутницы, - то если в Кроме Мыслителей не найдется свободного места, для новой соискательницы, вам просто некуда возвращаться, - понимая как жестоко звучит его предположение, юноша с сочувствием посмотрел на Эллери.
Та и сама не раз обдумывавшая в пути свое незавидное положение, кивнула головой вместо ответа, и крепко стиснула в руке поводья, спотыкающегося от усталости коня.
- Вы не должны отчаиваться, соискательница Крон, - быстро проговорил Гаррад, стараясь ободрить приунывшую девушку. - В Золотом Граде достойному человеку всегда найдется место! Кроме того, у вас теперь есть друг, на помощь которого Эллери Крон может рассчитывать в случае необходимости!
- Не слишком ли безрассудно предлагать дружбу почти незнакомой страннице, центурион Гаррад Дэлл, - благодарно улыбнулась Эллери, глядя в полные искренности глаза юноши. - Ну а пока вы не раскаялись в своем предложении, спешу принять его с огромной признательностью.
- Только не подумайте, что я хочу стать вашим другом в силу юношеской наивности, соискательница Крон - с неким озорством в голосе заметил Гаррад, протягивая Эллери сильную, чуть тронутую загаром ладонь. - Может быть, я заранее хочу свести короткое знакомство с членом высшего инна Крома Мыслителей.
- Раз так, - отозвалась девушка, в точности копируя тон собеседника и с теплой сердечностью пожимая протянутую руку Гаррада сухой тонкой ладошкой, - то, что же говорить обо мне - бедной страннице, которая умудрилась после первых же шагов по земле незнакомого Города, снискать дружбу его центуриона.
Звонкий смех молодых людей мелодичными колокольчиками разнесся над узкой каменистой дорогой, тревожа прячущуюся за скалами сумеречную тишину. Отзвуки этого благодатного звука, взлетая над низкими, серыми суровыми скалами, подобно мехам раздували зародившуюся в этот вечер взаимную симпатию молодых людей, тем самым невольно определяя их ближайшее будущее.
В это самое время, сидя в просторном кабинете, отделанном панелями из дорого дерева, старый Мыслитель поставил на резной столик широкую чашу с ароматным вином. Оттолкнувшись высохшими руками от мягких подлокотников, он, покинув удобное кресло с высокой спинкой, подошел к огромному окну, за которым расстилался захватывающий вид Города, залитого лучами уходящего солнца. Некоторое время старик молча наслаждался привычной его глазу чарующей панорамой, а затем подойдя к небольшому возвышению устроенному в дальнем конце комнаты. Здесь на вырезанном из мрамора ложе, застеленном огненно-красным шелком, покоился верный спутник Мыслителя - его резной посох - сосредоточие незримой силы. Тонкие пальцы старика сжали тонкое тело чудесного скипетра, пробуждая тем самым его от долгого сна. Как бы извиняясь за нарушенный покой, Мыслитель ласково провел ладонью по гладкому дереву посоха, при этом не отрывая глаз от кристалла закрепленного в его навершии. Нахмурив кустистые брови, старик пару мгновений наблюдал, как новая тоненькая золотистая жилка с трудом пытается пробиться сквозь тяжелую муть кристалла. И лишь только она прорвалась сквозь удерживающую ее мглу и слилась с узором блестящих нитей, пляшущих в центре шара, Мыслитель счастливо улыбнулся, чувствуя, как почти забытая легкость наполняет его порядком изношенное тело.
- Приветствую тебя, неведомый маг на землях Златого Града, - чуть слышно прошептал старец, возвращая посох на шелковое ложе, нежно касаясь при этом кончиками пальцев грязноватых граней кристалла.
Вернувшись в свое кресло, Мыслитель привычным движением руки расправил складки широкого серебристого хитона. Обхватывая, чуть дрожащей ладонью, гладкий изгиб, ожидающей его чаши, старец, мысленно благодарил Властителя Судеб, давая этой молитвой новые силы истерзанной, почти умершей надежде.