Аннотация: Первая часть рассказа на тему русско-деревенской мистики.
С трудом передвигая непослушные ноги, Алексей, медленно притворив за собой калитку, шагнул во двор. От тяжелых мыслей сумрак пасмурного летнего вечера казался вязкою, густою массой и расплывался перед глазами мужчины клочьями грязного тумана.
Алексей устало опустился на ступеньку крыльца, и, достав, дрожащими пальцами из кармана куртки мятую пачку сигарет и дешевую зажигалку, жадно затянулся вонючим дымом. Не обращая внимания на подступающую тошноту, мужчина окунул мутным взглядом свой уютный, чистенький двор, и глухо застонал от нового приступа внутренней боли. Прошли всего одни сутки, а один вид знакомого и любимого места, где каждая вещь дышит теплотой, причинял Алексею невыносимые страдания. Мужчине казалось, что все вокруг - высокие мальвы в палисаднике, деревянный стол под развесистой березой, за которым они с Алечкой пили чай летними вечерами, маленький сарайчик, куда каждый вечер по-хозяйски въезжал его мотоцикл и даже плотная стена леса, подкравшиеся к самому дому, смотрят на него осуждающие и считают предателем. Алексей и без того чувствовал себя виноватым в том, что хозяйка - добрый дух этого жилища - Алечка покинула взлелеянный ею уголок и может больше никогда сюда не вернуться. Одна мысль об этом заполняла едкой горечью душу страдальца.
Алексей встретил Альбину около двух лет назад, когда ему, по распоряжению "родного" управления, выпала командировка в дальние деревушки района. Объезжая с проверкой школы глухой провинции, в маленьком селе Борищи, инспектор познакомился с Альбиной Григорьевной, молоденькой учительницей начальных классов. Веселая, рыжеволосая, деревенская девушка, ни капли не похожая на развязных городских девиц и знающих себе цену дам управления, сразу же покорила Алексея своей открытой непосредственностью. В первый же день знакомства, они проговорили больше часа, задержавшись после занятий, в тесной, пропитавшейся запахом мела, заставленной столами и несуразными шкафами, учительской сельской школы.
Ничуть не стесняясь нового человека, Альбина, простыми, незатейливыми словами, рассказывала Алексею о своей нелегкой жизни, избегая ненужного трагизма и совсем не пытаясь кокетничать с собеседником.
Чутко вслушиваясь в ровный, спокойный голос девушки, мужчина узнал, что она рано осталась сиротой и с раннего детства воспитывалась строгой, прижимистой бабушкой. Когда Альбине исполнилось пять лет ее отец, механизатор местного совхоза, любитель спиртного и шумных гулянок, отмечая затянувшиеся новогодние праздники, замерз в сугробе, добираясь, домой из соседней деревни. Спустя несколько месяцев после его похорон, мать девочки упорхнула в город, поддавшись очарованию заезжего молодого специалиста, после чего ни разу не появилась в Борищах. Пару раз Аля и бабушка получали от матери-кукушки короткие письма, и даже несколько смехотворных денежных переводов, но за все прошедшие годы она даже не попыталась увидеться с дочерью.
Окончив восемь классов, Альбина без труда поступила в педагогическое училище в райцентре, и когда девушка училась на втором курсе, умерла бабушка - ее единственный близкий и родной человек. Несмотря на нечаянную утрату, Аля окончила училище с красным дипломом, после чего вернулась в родную деревню, устроившись учительницей в свою же школу.
В свою очередь Алексей поведал Але о том, что женат и воспитывает дочку, которая учиться в третьем классе и радует родителей хорошими оценками. Говоря о своей малышке мужчина, вдруг неожиданно для себя начал вспоминать, почти забытые картины своего детства и юности. Погрузившись в пучины прошлого, Алексей рассказывал этой милой и почти незнакомой девушке, как еще, будучи отчаянным городским мальчишкой, бегал с друзьями по дворам окрестных домов, играя в "казаки-разбойники" представляя себя при этом бравым воякой. Как заканчивая школу, мечтал о кругосветном путешествии, а поступив в институт, верил, что непременно совершит гениальное исследование, которое принесет ему научную степень и всероссийскую славу. Но всему этому не суждено было сбыться - дом, с навязшим в зубах бытом и рутинная, бумажная работа стали уделом бывшего городского мечтателя.
Аля внимательно слушала Алексея, не отводя огромных зеленых глаз от его лица, а когда он закончил свое полное сожалений повествование, тихо проговорила:
- Не думаю, что нам стоит сетовать на свою судьбу, - робкая улыбка скользнула по губам Али. - Ведь часто она меняется в течение нескольких дней, нужно лишь только искренне верить в лучшее.
В тот момент Алексею показалось, что эти простые и добрые слова девушки пробили значительную брешь в покрове черствости, который вот уже несколько лет крепким панцирем лежал на его сердце.
Между тем, приближавшийся вечер, заглядывающий в окна учительской и нетерпеливое ворчание технички, гремевшей ведрами в коридоре, без лишних церемоний указывали на то, что разговор новых знакомых подошел к концу.
Не желая так быстро расставаться с Алей, Алексей попросил разрешения проводить ее до дома, на что девушка охотно согласилась.
Они шли по крепкой утоптанной тропке, бежавшей вдоль размытой дождями главной улицы Борищ. Прохладный ветерок, гулявший в воздухе погожего октябрьского дня, доносил до неторопливо идущей пары запахи свежести, сосен и горьковатого дыма от костров, чадящих на усадьбах деревни.
Аля жила на самом конце деревни, в небольшом бревенчатом доме, стоявшем к края леса, что плотным кольцом окружал село Борищи.
- И как вам не страшно одной жить у самой чащобы? - улыбаясь, спросил Алексей, передавая Але ее портфель, набитый тетрадками учеников. - Ведь там, наверное, и волки водятся?
- Водятся, и не только волки, - тихим голосом ответила девушка, легким движением поправляя упавший на лоб рыжеватый локон. - Но их не нужно бояться - у нас лесной хозяин справедливый. Он зря никого в обиду не даст.
Алексей понимающе кивнул, принимая слова Али, как своеобразную шутку. В ту минуту он думал только об одном, что совсем скоро эта необыкновенная девушка скроется за низкой резной калиткой, и он, возможно, больше никогда ее не увидит.
От этой мысли сердце мужчины сжала тоскливая грусть. Конечно же он мог попытаться напроситься к ней на чай или ужин, но что-то внутри его души подсказывало Алексею, что подобная просьба навсегда оттолкнет от него Алечку. Ведь разве мог он, перешагнувший тридцатилетний рубеж, худощавый, невзрачный мужчина, невысокого роста с усталыми серыми глазами, сжимающими в уголках лучики тонких морщинок, вот так с ходу, завоевать сердце прекрасной и интересной девушки.
- Завтра с утра я уезжаю, - проговорил он внезапно охрипшим голосом, - и мне бы хотелось когда - не будь, снова увидеть вас.
-Кто знает, - робко улыбаясь, ответила Аля. - Если суждено, то увидимся и может быть очень скоро.
Произносящая эти бесхитростные слова, Алечка с растрепавшимися на ветру густыми, блестящими волосами и легким румянцем на нежных щеках, показалась Алексею удивительно похожей на мудрую деву из русских сказок, что еще сильнее привязало к ней его одинокое сердце.
После того, как Аля исчезла в глубине своего двора, аккуратно притворив за собой калитку, Алексей еще долго стоял на тропинке, разглядывая резные, окрашенные зеленой краской наличники ее дома, отцветающие поздние астры и густые кусты сирени, покрытые редкими бурыми листьями, прячущиеся за низкой загородкой палисадника. В те минуты мужчина почувствовал, что этот дом, притаившийся у опушки леса, вдруг в одночасье стал для него самым желанным местом на земле - тем заповедным уголком, который он искал всю свою жизнь.
Все еще пребывая в плену сладкого наваждения, Алексей медленно побрел на другой конец деревни, где стояла изба старенькой, но бойкой бабушки, к которой проверяющего определил на ночлег директор школы.
Приехав в Борищи, Алексей был неприятно удивлен, узнав, что в это богом забытое селение рейсовые автобусы ходят раз в сутки, по утрам, а потому ему придется переночевать в деревне. Перспектива задержки в глухой деревушке, буквально огорошила незадачливого инспектора, но теперь он был даже рад провести еще несколько часов рядом с необыкновенной девушкой, встреча с которой раскрасила яркими красками даже это невзрачное селение.
Хозяйка квартиры, Прасковья Ивановна, встретила Алексея радушно. Многозначительно улыбаясь и поблескивая хитрыми глазками, она тут же принялась собирать на стол, нехитрые деревенские кушанья, не забывая при этом доносить до городского гостя последние сельские новости.
Погруженный в свои мысли Алексей, лишь тактично поддакивал словоохотливой старушке, мешая ложкой густые наваристые щи, да односложно отвечал на ее многочисленные вопросы. В завершение ужина, Алексей уже порядком утомленный обилием еды и "ценной" информации, был выдернут из своих раздумий новым неожиданным витком монолога хозяйки.
- Так вот я и говорю, - бормотала Прасковья Ивановна, собирая со стола грязные тарелки, - октябрь теплый, вот он никак и не угомониться. Видано ли дело - все лето лес рубили да вывозили, вот хозяин и мстит людям за их жадность несусветную...
- Простите, - перебил Алексей, говорливую старушку, - вы сейчас о каком хозяине речь ведете? О председателе вашего аграрного хозяйства рассказываете?
- Вот еще, - фыркнула Прасковья Ивановна, явно довольная тем, что ей удалось, наконец, разговорить молчаливого гостя, - об этом недоумке хорошего-то и сказать нечего. Совсем на деньгах помешался - третьи хоромы до небес себе строит, да каждый год новые машины иностранные покупает. И спрашивается - где он средства на эти роскошества берет?! Имущество наше направо и налево разбазаривает! Вот и до лесу добрался, да только к добру это. Разозлил хозяина, а тот за энти художества всех людей наказывать будет, почем зря.
- Так что же это за строгий хозяин такой? - спросил озадаченный Алексей, принимая из рук хозяйки кружку, наполненную свежим молоком. - Неужели кто-то из столичных бизнесменов ваши леса выкупил?
- Выкупят, как же! - ехидно усмехнулась Прасковья Ивановна. - Над нашими лесами с испокон веку свой хозяин поставлен. Вы городские его лешим называете или еще как... Вот он-то в местных борах за порядком и смотрит, людям безобразничать в своих угодьях не разрешает. А наш председатель во всей округе, что мог продал и денежки в свой карман положил, да теперь за лес принялся. Вот и разозлил лесного владыку. Сегодня два трактора, что лес с делянки вывозили, в болоте завязли. Говорят, несколько тросов порвали, а выбраться не смогли. Ребята к энтой техники приставленные, еле живые до деревни добрались, объяснить, как в болото попали, не могут. Вроде по знакомой дороге ехали, а она в самую топь завела. И ведь трезвые с утра были, и в такое приключение вляпались! Вот до чего жадность человеческая доводит!
- Леший значит, - задумчиво протянул Алексей, отставляя пустую кружку, - Так вы, действительно в него верите?
- А как не верить, если мы здесь все под его властью, - поправляя платок, спокойно проговорила старушка. - Село-то это много лет назад в лесу по его милости было построено. Да ты не бери в голову - чужаком про то заботы нет. А вот еже ли ночью до ветру на двор пойдешь, знай - хозяин-то ныне злой, так и приезжего пугнуть может. Хотя может все и обойдется.
Усмехнувшись про себя глупым суевериям деревенской бабушки, Алексей поблагодарил Прасковью Ивановну за сытный ужин, и отправился в отведенный ему закуток за печью. Растянувшись на стеганом одеяле, которым была застелена старенькая кровать с панцирной сеткой, мужчина, не смотря на ранний вечер, задремал под тихое звяканье посуды, которую мыла в щербатом тазу Прасковья Ивановна.
Проснулся Алексей резко и неожиданно, как будто бы сильная костлявая рука, грубым рывком сдернула с него покрывало сладкой дремы. Досадуя на неожиданную бессонницу, мужчина несколько минут ворочался на узкой постели, страдая от бесплодных попыток вернуть убежавший сон. Поняв, что заснуть пока не получиться, мужчина нашарил в темноте сброшенные у кровати ботинки и осторожно, стараясь не разбудить хозяйку, вышел в сени. Нащупав на стене рычажок выключателя, мужчина при свете подслеповатой лампочки, отодвинул самодельный деревянный засов на входной двери и шагнул на крыльцо.
Здесь в первое мгновение непривычная тьма деревенской ночи, больно ударила по глазам заезжего гостя. В отличие от города, здесь не было многочисленных фонарей, мерцающих рекламных вывесок и ярко освещенных витрин. Сгустившуюся тьму с сельской улицы прогоняли лишь красноватый кусок убывающей луны, россыпь ярких звезд, да синие отблески телевизионных экранов мелькающих за занавесками в окнах полуночников. Некоторое время Алексей стоял неподвижно, жадно вдыхая чистый воздух теплой осенней ночи и с наслаждением вслушиваясь в тишину засыпающего села. Ему, жителю города, привыкшему к постоянным навязчивым звукам райцентра, в те мгновения казалось, что он остался один на всей планете и его благодатное, нечаянное одиночество будет длиться до конца жизни. Осмотревшись по сторонам, мужчина присел на верхнюю ступеньку крыльца и, вынув из кармана брюк зажигалку и пачку "Явы", закурил, выпуская сизый дым в густой мрак ночи. В эти неповторимые минуты покоя он снова вспомнил об Алечке и сердце Алексея снова заполнила сладкая боль; увидит ли он снова эту прекрасную девушку или...
Обернувшись на звук, Алексей увидел, как над невысокой загородкой вырос неизвестно откуда взявшийся старик в потрепанном тулупе и вытертом меховом треухе. Неяркий свет, льющийся из распахнутой двери дома, скупо осветил лицо незнакомца прячущиеся в тени надвинутой на лоб шапки, и все, что мужчина смог рассмотреть это недобрый взгляд из-под кустистых бровей и загорелое, крупное лицо, с носом похожим на клюв хищной птицы, заросшее густой бородой.
- Что смотришь, али сродника признал?! - скрипуче рассмеялся дед, обнажая необыкновенно длинные желтые зубы.
От этого жутковатого смеха мужчине стало не по себе. Алексей неожиданно почувствовал, как где-то, в глубине его сознания заворочался непонятный страх, хотя, что могло быть ужасного в деревенском дедке, страдающем бессонницей.
Не в силах вымолвить и слова, Алексей на отяжелевших ногах подошел к загородке и протянул старику свою "Яву". Узловатыми, скрюченными пальцами, дед ловко выдернул из пачки несколько сигарет и быстро спрятал вожделенный трофей в карман тулупа.
- Вот молодца! - одобрительно прокаркал старик, буравя Алексея пристальным взглядом. - Хоть и из пужливых, а приветил дедушку! Да и мужичек ты, я смотрю, крепкий, сгодишься для дела. В моей деревне таких мало осталось. Ужо, когда в другой раз свидимся, я твое добро попомню, да и сейчас помогу - чем смогу. Ну пока, бывай хлопче!
На миг Алексею показалось, что перед его глазами промелькнули клубы серого тумана, а когда они развеялись, деда за загородкой уже не было. Сбрасывая с себя остатки липкого страха, мужчина поспешил в дом. Пытаясь поскорее забыть о необычной ночной встрече, Алексей захлопнул входную дверь и задвинул дрожащими руками деревянную щеколду. Выключив в сенях свет, он аккуратно пробрался к своей кровати и, упав на нее, тут же провалился в тяжелый глубокий сон.