Певзнер Марк Яковлевич : другие произведения.

Хиж: Кото Модно

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.46*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сидя со мной на уроках, он постоянно рисовал на промокашках или листочках в клеточку стилизованных котов. Коты были выполнены в примитивистской технике и отличались одной забавной особенностью: все они имели какие-либо предметы одежды. На некоторых был галстук, на других семейные трусы в горошек или цветочек, третьи щеголяли наполеоновской треуголкой. Каждый рисунок имел заглавие, на редкость однообразное, однако в итальянском стиле.
Все права защищены. Произведение распространяется только в электронном варианте. По вопросам использования обращайтесь к автору.
Марк Певзнер, [email protected]


Кото Модно.

  
   Странным образом я притягиваю к себе чудаков, а зачастую и людей с явными, но чаще всего безобидными, нарушениями психики. Эти отношения до определённой степени забавляют меня, добавляя пикантного соуса в однообразное течение жизни. Большинство людей отвергают саму возможность общения с такого рода личностями, пытающимися каким-то образом столкнуть их с пути истинного, с наезженной колеи. Возможно, во мне есть что-то от заведующего кунсткамерой, подбирающего для своей выставки новые жутковатые экспонаты. Добрый день вам, друзья. Выставка, разумеется, всего лишь в моём мозгу. Эдакие уродцы в баночках с формалином. Закрываешь глаза и видишь ряды разнокалиберных банок, поблескивающих в лучах заходящего светила рассудка. Возможно, я и сам немного безумен...
   В пятом классе у меня был приятель. Звали его Дима. Сидя со мной на уроках, он постоянно рисовал на промокашках или листочках в клеточку стилизованных котов. Коты были выполнены в примитивистской технике и отличались одной забавной особенностью: все они имели какие-либо предметы одежды. На некоторых был галстук, на других семейные трусы в горошек или цветочек, третьи щеголяли наполеоновской треуголкой. Каждый рисунок имел заглавие, на редкость однообразное, однако в итальянском стиле. Кото Модно. Не Модные Коты или Выставка Мод Котов, а именно Кото Модно. Стремительно создав новый шедевр и подписав его сверху, Димка протягивал мне листочек, и, обнажая в улыбке до ушей зубы довольно тяжеловесной челюсти, радостно шептал мне: "Кото Модно".
   Пару раз мы ходили к нему домой. Оба раза в отсутствие его родителей. Непременной фазой такого похода являлся кратковременный визит в школу для умственно отсталых детей, которая находилась по дороге к Димкиному дому. Мы смотрели на расписание занятий, вывешенное под стеклом в коридоре. Как минимум половина уроков была трудовым воспитанием или физкультурой. Димка приходил от этого в неописуемый восторг, и мы двигались дальше. По-моему, у него были даже какие-то знакомые в этой школе.
   Во дворе его дома располагалась одинокая кирпичная стена, обветшалый, но стойкий редут бывшего технического сооружения или подсобного помещения. Наблюдая теперешнее состояние стены, было уже невозможно восстановить её облик в молодости. Димка жизнерадостно сообщил мне, что внёс свой посильный вклад в разрушение этого сборища зажмурившихся от испуга кирпичей.
   И действительно, в его комнате оказалась самая настоящая книга по названием Сто Видов Взрывчатки или что-то в этом роде. Настольная книга террориста. Даже не знаю, разрешён ли выпуск таких фолиантов в наше время. Впрочем, нечему удивляться: совершенно точно помню, что в учебнике химии девятого класса приводилась схема самогонного аппарата. Димка сказал, что собственноручно составил и испытал уже рецептов пятнадцать пороха, стена тому свидетель.
   До сих пор поражаюсь, как Димка не убился от своих опытов, или как соседи не вызвали милицию.
   Мы сбросили с балкона его седьмого этажа яйцо на мирно проходящего по двору гражданина в серой шляпе. Вернее, бросал Димка, заверив меня, что делает это регулярно, я только наблюдал. Димка не попал в цель - расстояние оказалось велико, но это его ничуть не смутило. Он тут же нарисовал несколько котов, потом заявил, что в стопке польских журналов, которые доставали его родители, совершенно точно находится фотография голой женщины. Мы скрупулезно принялись пролистывать польские журналы, сообщая друг другу забавно исковерканные польские слова, однокоренные или сходные с русскими. В конце концов, мы обнаружили рекламу бюстгальтеров, маленького формата, чёрно-белую, с видимыми крупинками некачественной печати на дешёвой бумаге. Ещё я нашёл у Димки альбом с репродукциями картин художника Петрова-Водкина. Несколько минут я наслаждался купанием красного коня и золотистым натюрмортом с селёдкой. Альбом, как и обманчивые журналы, очевидно, принадлежал родителям и не имел для Димки большой ценности. Димка Кото Модно явно предпочитал техническую литературу.
  Через два-три года я перешёл в другую школу, и наши приятельские отношения прервались на много лет.
  Точнее, на семнадцать.Встретил я Димку Кото Модно на Невском, безошибочно узнав его улыбку на тяжеловесной челюсти. Я окликнул его по имени. Через минуту память поставила ему давно ненужную и уложенную в дальний уголочек мозга информацию, и мы разговорились. Он получил должность лаборанта в химической лаборатории. Лишь позднее я понял, что он состоял практически уборщиком. Кроме мытья полов и раковин, он счищал использованные материалы, мыл колбы и т.д. Платили мало, но место позволяло ему подворовывать химреактивы. Думаю, начальство догадывалось о Димкином грехе, но смотрело на это сквозь пальцы, видя, что он не зарывается. Всем же надо жить.
   Димка тут же одолжил у меня небольшую сумму денег. Я отсчитал ему бумажки, зная заранее, что он никогда не вернёт долг. Моя компьютерная фирма процветала на тот момент, так что я без особого сожаления попрощался с несколькими символами новой России. Мы купили, опять же за мой счёт, чешского пива с солёными палочками и пошли, совсем как в былые времена, к нему домой.
   Школа для умственно отсталых детей находилась там же, однако Димка даже не посмотрел на неё, уверенно продвигаясь в сторону своего дома. Удивительно, но стойкая оловянная, в смысле кирпичная стена до сих пор сопротивлялась времени во дворе, став, правда, значительно ниже. Скорбные осколки-трупики кирпичей, через которые прорастала желтоватая трава, лежали у её ног.
   Родители его, с которыми я не имел честь быть знакомым, съехали на другую квартиру, предоставив эту, на седьмом этаже в полное Димкино распоряжение. Они увезли с собой польские журналы и альбом репродукций картин художника Петрова-Водкина, с золотистой селёдкой и купанием красного коня. Как я уже упоминал, альбом принадлежал родителям и не имел для Димки особой ценности.
   В комнате, помимо холостяцкого беспорядка и застоявшегося запаха пота поселились странное растение на подоконнике, горы каких-то развороченных и оплавленных микросхем, довольно мощный электронный микроскоп немецкого производства в отличном состоянии и серый кот с белой шёрсткой-манишкой на груди и белыми же натуральными гольфами на передних лапках. Микроскоп Димка явно откуда-то стащил, возможно, с предыдущего места работы. Кото Модно, - позвал я кота. Димка вскинул брови, недоумевая, откуда я знаю кличку животного, потом, просчитав в уме логическую связь, радостно засмеялся. Мы откупорили чешское пиво и выпили за прошлое, закусывая солёными палочками. Кот потёрся мордочкой о мою ногу, распушив усы-антенны.
   Только теперь я внимательно присмотрелся к растению в горшке на подоконнике. Кустик мог бы сойти за карликовое японское деревце бонсай, если бы не его плоды. На дереве росли булки. Маленькие такие, с поджаристой корочкой. Видя мой неподдельный интерес, Димка выбрал плод порумяней и предложил его мне попробовать. Булочка оказалась вполне съедобной, чуть с кислинкой, как от недозрелого яблока. Тем ни менее, плод был ничем иным, как мучным изделием. Булкой с куста, с мини-дерева, если угодно. Димка посетовал на то, что маловато света, что лишь совсем недавно он перешёл на опыты с органикой, до этого испытывая лишь выращивание бытовой электротехники на деревьях. Я задал вопрос о взрывных смесях. Димка махнул рукой, он давно уже этим не занимается, потерял интерес. И слава Богу, подумал я. Сотовые и пэйджеры гораздо актуальнее. Однако и это уже пройденный этап.
   - Ну, ты и мичуринец, - похвалил я Димку, изумляясь его достижениям. Димка ухмыльнулся. Затем его взгляд поймал кота, трущегося об мою штанину (всё, брюки в химчистку), и Димка, подмигивая мне, произнёс, - Кото Модно!
   Господи, зачем ты создал яблоки? Мало Тебе страшных преступлений прошлого? Причинный фрукт содержал в себе семечки, которые и натолкнули Димку на гениальную идею. Схрумкав однажды яблоко и не найдя гражданина в серой шляпе, в которого можно бы было бросить огрызок с седьмого этажа, Димка решил закопать яблочный труп в цветочный горшок, в который регулярно сливал остатки химреактивов за неимением лучшей ёмкости. В горшке находился давно погибший представитель флоры, не вынесший таких издевательств. Димка принялся с завидным упорством поливать цветочный горшок, и вскоре одно из семечек дало первый хилый росток синевато-серебристого цвета. Вопреки всем законам садоводства и здравому смыслу, росток превратился в карликовый кустик бонсай и даже через месяц дал первые плоды, странно смахивающие на иллюстрацию изгнания из Рая в Библии эпохи развитой цивилизации роботов. Достигнутые успехи вдохновили Димку перейти к смелым, и я бы сказал разнузданным, экспериментам. Крошечные изменения на клеточном уровне яблочных зёрнышек направляли их развитие в сторону дигитальных фотоаппаратов, пэйджеров и сотовых телефонов. Вначале приборчики сильно смахивали на своего яблочного прародителя, но Димка упорно работал, и вскоре появился вполне самостоятельный вид сотовых, дающий неплохой урожай с одного куста, главное было не забывать поливать почву кремниевым раствором с добавками различных солей и минералов, которые Димка потихоньку подворовывал в своей лаборатории. Перезревшие приборы падали на пол, их корпуса раскалывались, открывая взору набор семечек-микросхем. Димке так и не удалось добиться от сотовых нормальной функциональности. В них постоянно слышался то ли шум океана, то ли шёпот далёких галактик. К тому же они быстро портились, если не хранить их в холодильнике. Ничего путного или практически применимого. Пэйджеры норовили преподнести сообщение на языке индейцев Майя или древнеегипетском. В крайнем случае, если Димка упорствовал и жал не переставая на кнопку, короткое ругательство по-русски. Недозревшие фотоаппараты показывали действительность как на рентгеновских снимках, перезревшие предпочитали изображения неопознанных летающих объектов с зелёными гуманоидами, приветственно машущими ручками, и снежного человека, обнимающего Димку за плечи. Созревшие фотофрукты показывали только портреты Мао Цзэдуна. Демонстрируя мне снимки, Димка уверял меня, что ни с Мао Цзэдуном, ни со снежным человеком не знаком, хотя последний и смахивал слегка на Ваську Реметьева из школы для дуриков. Васька, надо признать, содержал свою причёску в лучшем состоянии. Димка устал воевать с капризной электроникой и решил двинуться в сторону органики.
   Я утомился количеством полученной информации, а может чешское пиво наконец возымело своё действие. Захватив с собой фотографию автора знаменитого цитатника и договорившись встретиться через неделю, я улыбнулся коту и Димке и выскользнул за дверь. За дверью я пообещал себе никогда больше не есть булочек с куста, а также провериться на наличие железа и других элементов таблицы Дмитрия Ивановича Менделеева в крови.
   Неделя растянулась на два месяца, я был сильно занят в компьютерной фирме. Да и другие дела не давали мне покоя. За это время Димка сильно продвинулся в своих опытах с органикой. Незамедлительно стрельнув у меня денег, он с гордостью продемонстрировал мне куст, на котором росли самые настоящие куриные яйца. Он сетовал на то, что в Кото Модно, обыкновенно чрезвычайно добродушном, неожиданно проснулся инстинкт хищника, и он, этот хищник внутри кота, так и норовит стянуть свежее яичко, таким образом, непоправимо загубив тщательно рассчитанную цепочку опытов. Из яиц вылуплялись цыплята, которые в свою очередь несли, нет, не золотые яички, а опять же, семечки. На подоконнике расположился цыплёнок, несколько похожий на миниатюрного динозавра, и мирно поклёвывал сотовый телефон, извлекая из него особо соблазнительные микросхемы. Цыплята долго не жили. Гадили на паркет кислотой, скандалили с котом и несли семечки. Димка вежливо предложил мне яичницу из свежесобранных яиц. Я вежливо отказался. Димка выглянул с балкона. Гражданина в серой шляпе не оказалось в пределах видимости, так что урожай пришлось уложить в холодильник и так уже забитый странными птицами.
   Следующий раз я заскочил к Димке перед долгосрочной командировкой в Китай. Димка выглядел усталым, но довольным. Птицы исчезли из его квартиры, напоминая о себе лишь островками прожжённого паркета и нервным тиком у кота. Их место занял всего один кустик, на котором, прикреплённые макушками к веточкам висели всего два голеньких человечка. Один из них был женского пола. Таинственная незнакомка стыдливо прикрывала крошечными ладошками свои вторичные половые признаки. Другой человечек гневно размахивал ручками, издавая тоненькое стрекотание, отгоняя нас от цветочного горшка. От движений буйного фрукта колыхался весь куст, раскачивая скандалиста и его стыдливую партнёршу. Только когда мы отошли в глубь комнаты, человечек кажется успокоился.
   Я пытался выведать у Димки подробности о новом виде фруктов, но Димку беспокоили другие проблемы. Он увяз в долгах, и даже мои небольшие презенты не могли спасти его. Материалов и реактивов из лаборатории катастрофически не хватало, приходилось постоянно занимать деньги. Не все были настроены благодушно, как я. Многие требовали свои деньги обратно. Димкину квартиру грозились продать в счёт погашения долгов. Всё это было очень грустным, но неоспоримым фактом новой России. Хорошо ещё, что на Димку не наехали какие-нибудь братки. Я отсчитал несколько цветных бумажек... чем могу... взглянул ещё раз на тихонько раскачивающихся на ветке человечков, на кота, свернувшегося калачиком под неработающей батареей и тихонько прикрыл за собой дверь...
   Вернувшись через несколько месяцев из Китая, я тут же поспешил к Димке.
   В квартире уже жили другие люди, встретившие меня недружелюбно и не пожелавшие давать мне никакой дополнительной информации. Я спустился вниз и, подняв воротник плаща, остановился около останков кирпичной стены. Мелкий осенний дождь, такой типичный для Питера, стекал слезами по моему лицу в отместку за то, что я давно разучился плакать. Косые нечёткие штрихи, зачёркивающие прошлое.
   И тут я увидел кота. Ошибиться было невозможно. Белая, хотя и давно не стиранная манишка, когда-то светлые, а теперь измазанные в грязи гольфики на передних лапках. Кото Модно! На нём сидели, кутаясь в его мокрой шерсти, два крошечных голеньких человечка. Женского и мужского пола. Защитой от дождя им служила фотография Мао Цзэдуна, которую они с трудом удерживали под порывами осеннего ветра.
   Я поманил кота: Кис-кис-кис! Но тот лишь блеснул тусклыми огоньками глаз. В его взгляде читались невыразимая тоска и безумие одновременно. Торопливо переступая по мокрым кленовым листьям, кот начал удаляться от меня и вместе со своими странными всадниками скрылся в запущенном полуподвале соседнего дома.
  
Оценка: 6.46*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"