Я, Гарсия Фернандес, алхимик, буду завтра сожжён на костре за ересь. Передо мной лист бумаги, перо, чернила и полная мучений бессонная ночь. У меня изуродована левая рука, наверное, раздроблены кости. С правой стороны сломаны три ребра - мне больно дышать. Со спины свисают кровавые клочья кожи. Подручные отца Себастьяна постарались на славу.
Но хвала господу нашему Иисусу Христу, они оставили мне правую руку, и я могу писать. Это мой долг, моя Плата. Огарки свечей с трудом освещают моё скорбное пристанище - сырую вонючую камеру с грязной соломой на полу. Отец Себастьян сказал, что я должен покаяться в грехах и написать о своём сговоре с Дьяволом. Возможно, тогда меня оставят в живых.
Возможно.
Но надо спешить. Быстро бегут минуты, складываясь в часы, а я погружён в раздумья, в воспоминания о прошлом.
Всю свою жизнь я занимался алхимией. Был сначала неразумным мальчишкой-учеником, помогал толочь минералы и раздувать огонь в печи. Мне нравилось всё - толстые фолианты в мрачных кожаных переплётах, хрупкие колбы и сосуды, огонь, иногда изменявший свой цвет на зелёный или фиолетовый. Мне нравился мой учитель, искорки в его глазах, его жажда познания. Он учил меня отличать одни вещества от других, переводить жидкости в кристаллы и растворять кристаллы в кислотах. Он говорил, что многого не понимает сам, но надо упорно трудиться, экспериментировать, и тогда ты будешь вырывать знание по крупице из небытия. Мы плавили и смешивали металлы, получая странные сплавы. Мы вызывали к жизни разные порошки и смолы, удивительные материалы. Одни - для изоляции бочек от воды, другие - особо стойкие красители, третьи непонятно для чего, но мой учитель говорил, что мы обязательно найдём им применение в будущем. Учитель рассказывал, что запись алхимического процесса в книгах, даже самых новейших, устарела, но предложить новой системы так и не смог, хотя утверждал, что она должна быть похожа на математические значки и формулы и едина для всех алхимиков. Жаль, ни в трудах Парацельса, ни Луллия я ничего подобного не нашёл. Как можно записывать алхимические вещества математикой? Он мечтал, что когда-нибудь алхимия станет важной наукой, возможно подымится на один уровень с теологией.
Он был одержим идеей, которую я унаследовал от него - превратить какое-либо обычное вещество в золото. Мы пробовали свинец, сталь, олово, но ничего не выходило. Учитель старел, стал задыхаться - постоянные испарения кислот и смол не пошли ему на пользу. Он чувствовал, что ему осталось немного и старался передать мне все свои знания. Я лихорадочно впитывал его наставления, стараясь запомнить каждое слово.
Вскоре он умер, оставив мне лабораторию и все свои скромные сбережения, вырученные от продажи рецептов смол и красителей купцам и мореплавателям.
Я упорно продолжал исследования, пробуя различные катализаторы, добавления солей, меняя температуры плавления и техники обработки прессом. Всё было безрезультатно - я был также далёк от цели, как и в дни моего ученичества.
И вот тогда явился тот, кто назвался Посредником. Нет, он не был Дьяволом, как утверждает отец Себастьян, и я не продал ему душу, хотя и поплатился жизнью.
Я проводил свой очередной опыт. Всё было готово для плавления. Ярко пылал огонь в печи, перед которой возникло какое-то сгущение воздуха, проступая очертаниями человеческой фигуры.
Какой-то неясной, размытой фигуры.
Дрожа всем телом я протянул вперёд руку с нательным крестом на цепочке, шепча слова молитвы. Но ничего не произошло.
- Кто ты? - спросил я прерывающимся от страха голосом, боясь услышать очевидный ответ.
- Я Посредник, - ответил он.
- Ты Сатана, - с уверенностью сказал я.
- Нет, хотя я и пришёл к тебе с предложением.
Действительно, при зрелом размышлении, серой пахло именно от меня, а не от него. У него не было ни копыт, ни рогов, ни чёрной шерсти. Просто размытые очертания человека.
- Чего ты хочешь? - спросил я, опуская крест.
- Помочь тебе в получении золота, - ответил он.
- А взамен получить мою душу?
- Нет, мне не нужна твоя душа.
Это было против всяких правил, я ничего не понимал. Менее всего в этот момент я боялся его.
- Как ты хочешь помочь мне получить золото? - полюбопытствовал я.
Тебе придётся поверить моим словам, - ответствовал он. - Хотя это и довольно сложно. Слушай же. Существуют другие миры. Другие солнца и планеты, на которых есть жизнь. - Я был плохо знаком с астрологией, но начальных знаний мне хватило, чтобы понять его слова. Слова, за которые можно угодить на костёр. - Эти миры устроены немного по-другому, в них другое расположение элементов. Например, есть миры, в которых гораздо больше золота, чем железа. Среди них есть и цивилизации примерно на вашем уровне развития.
- На высшем? - удивился я.
- О, ты слишком наивен, - расплывчатая фигура слегка колыхнулась. - Среди народов, заселяющих эти миры, есть такие же алхимики, как ты. И золото для них является самым обыкновенным элементом, а мечтают они получить железо. Так вот я, Посредник, могу взять железо у тебя и золото у второго алхимика и просто поменять их местами, что будет равняться производству золота из железа для тебя, и железа из золота - для него.
Это было потрясающе, невероятно, чудесно. Сбывались все мои мечты и мечты учителя. Не знаю почему, но я верил его словам.
- Разве не существует другого метода получения золота алхимическим методом? - наконец спросил я.
- Существует, - спокойно ответил он. - Например, золото в ничтожном долевом соотношении находится в океанской воде. Так что теоретически можно получать золото из воды, хотя такое производство и не имеет смысла - стоимость установки превысит прибыль от получения золота. Есть и другие способы, но все они требуют слишком больших затрат энергии. Такие задачи тебе не по силам, алхимик, человечество дойдёт до этого только через четыреста лет. Надёжней всего получать золото из золотоносной породы.
- Ты можешь видеть будущее? - не поверил я.
- Да.
- Тогда скажи, можно ли записывать алхимические вещества и реакции математическими символами и формулами?
- Можно, и это является единственно правильной записью.
- Открой мне её! - вскричал я.
- Не могу - это нарушит ход истории.
Я долго молчал, потрясённый и обескураженный. Позднее я многократно сожалел, что не задал ему других вопросов.
- Скажи, какая прибыль тебе от этой сделки? Ведь выигрываем только мы - я и тот алхимик из другого мира.
- Я действую в рекламных целях.
- Рекламных? - не понял я.
- До этого понятия человечество ещё не дошло. Ну, скажем так, я рассказываю о каком-то товаре. О его преимуществах, выгодных качествах.
- Что же ты продаёшь?
- Время продажи ещё не пришло, просто человечеству важно знать, что существуют другие миры.
- Но чем же я могу помочь тебе?
- Пока - ничем, но если тебе представится возможность описать нашу встречу, расскажи всё как было. Это и есть твоя плата. Это приблизит тот момент, когда человечество узнает о других мирах.
Мы договорились с ним о деталях процесса, и он растворился в воздухе так же неожиданно, как и возник. С тех пор я начал оставлять железные пластинки на определённом месте, через некоторое время они исчезали, а на их месте появлялись странные предметы из чистого золота. Однажды я нацарапал на железной пластинке послание к моему неизвестному собрату. Я спрашивал его, где он живёт, как он выглядит, в почёте ли у них алхимики. Ко мне вернулась золотая пластинка со странными письменами и равносторонним треугольником, вписанным в круг. Я до сих пор лишь гадаю о смысле этих знаков.
Я твёрдо убеждён, что получал эти золотые вещи именно из другого мира, а не от Сатаны. Посредник же совершенно очевидно не был посланником Ада. Я пишу об этом, потому что это и есть моя плата - рассказать, что есть другие миры. Мне не ведома таинственная сделка в будущем, которую подготавливал Посредник, но всё же я пишу предсмертное послание людям. Скорее всего, разгневанный неповиновением отец Себастьян разорвёт его. Я знаю, что ценой моему решению будет моя мучительная смерть, но не могу отступиться от данного слова.
Я неосторожно продал несколько золотых изделий, и отец Себастьян вышел на мой след. Он не верит в существование других миров, где живут мои собратья алхимики. Он верит только в жестокие, не терпящие иного мнения постулаты Церкви и Инквизиции, закрывая железными прутьями выходы в иные миры, сдавливая горла в пыточных камерах, чтобы инакомыслящие не смогли выразить свою правду.
Близится рассвет, и одна мысль всё настойчивее приходит мне в голову. Если Посредник мог видеть будущее, значит он знал, что Инквизиция схватит меня, что меня будут пытать и сожгут. Зачем же он всё-таки сделал это? Мне хочется верить, что мой собрат алхимик из другого мира, где так ценно железо, избежал моей участи.
* * *
Гарсия Фернандес, испанский алхимик, не мог знать, что Посредник, живший в другом времени у далёкой звезды, солгал ему. Вернее, сказал лишь частичную правду. Он ничего не продавал, потому что тоже был алхимиком, а не торговцем. Он ставил опыт по добыванию элемента, который был гораздо ценнее в его мире, чем железо и золото. Опыт, который увенчался успехом. Опыт, о котором догадался действительно существовавший собрат Гарсии Фернандеса из другого мира, где так ценно железо, и послал ему пластинку с начертанным на ней равносторонним треугольником вписанным в круг, пытаясь таким образом объяснить всю ситуацию. Посредник действительно передавал металлы между двумя алхимиками, передал он и пластинку. А второй алхимик, хотя и разгадал хитрость и предупредил Фернандеса, всё же поддался искушению получить как можно больше железа, продолжая посылки золота в мир Фернандеса.
Хитроумный Посредник получил, таким образом, элемент, такой редкий для его планеты - Свободу Человеческого Духа Жаждущего Познания. Заключить его в темницу кристалла было уже нетрудно, ведь для любого элемента требуется ёмкость, его содержащая.