Ксения выскочила из автобуса и почти побежала к дому. День выдался на редкость морозным, и она не на шутку замерзла - зима поднакопила силушки и набрала разгон.
Возле подъезда девушка столкнулась с соседкой. Рядом с женщиной на поводке радостно прыгала Дора - рыжая лохматая красавица колли.
- Привет, Ксюша! С наступающим тебя! - широко улыбнулась Светлана. - Что-то елку в этом году долго не ставят, - поеживаясь от сильного ветра, добавила она. - Вроде уже пора. Как-никак, сегодня двадцать седьмое декабря.
Ксения оглянулась. Осиротевшая из-за сильных морозов детская площадка, где летом мальчишки затевали горячие футбольные баталии, а зимой обычно ставили новогоднюю елку для детворы всего двора, была пуста.
- Ну, время еще есть, - пожав плечами, ответила девушка. - Кирилловна про елку ни в жизнь не забудет.
- Это точно! - откликнулась соседка. - Шестнадцать лет мы здесь живем, и каждый Новый год елка как штык!
Ксения погладила по холке Дору, кивнула на прощанье Светлане и вбежала в подъезд. В лицо ударил застоявшийся теплый воздух, и замерзшие пальцы тут же стало немилосердно колоть.
Ксюша открыла дверь и остановилась. Мама тихо, как-то потерянно, уронив на колени руки, сидела на стуле в прихожей.
- Мама, что случилось? - с порога спросила девушка.
- Кирилловна умерла, - поднимая голову, ответила женщина. - Только что соседка сверху сказала. Вчера умерла, поздно вечером. Завтра хоронить будут. Весь дом, кто сколько может, на похороны скидывается - Кирилловна ведь одна жила, бобылкой. Хотя, говорят, что сестры ее на похороны приедут.
Ксения вздрогнула и стала машинально разматывать длинный шарф. Так вот почему во дворе до сих пор нет елки!
...Семья Ксении справила новоселье в новом доме шестнадцать лет назад, почти под самый Новый год - в двадцатых числах декабря. Шестилетняя Ксюша, несмотря на то, что у нее теперь была своя собственная комната, после переезда была грустной, тихой и едва не плакала - ведь все ее подружки остались там, в старом спальном районе.
Вот тогда, под Новый год, Кирилловна, тоже получившая квартиру в новом доме, впервые и устроила во дворе елку для окрестной детворы. Она украсила деревце ледяными игрушками из замороженной разноцветной воды и фигурками, вырезанными из толстого цветного картона, накупила карамелек, ирисок и печенья и устроила детям праздник. Там, возле елки, во время веселого хоровода у Ксюши появились новые друзья...
Ксения навсегда запомнила свою первую встречу с Кирилловной. Немолодое, уже отечное, изрезанное глубокими морщинами лицо. Слегка ссутуленные плечи. Старый, растянутый, полинявший от бесконечных стирок, невнятного цвета платок, видавшее виды потертое черное пальто, в кармане которого всегда водились ириски и карамельки для ребятни. И только в добрейших серо-голубых глазах иногда вспыхивали быстрые, яркие искры.
В небольшой квартирке Кирилловны, куда запросто наведывалась детвора со всего двора, всегда было душновато, там часто горели свечи и пахло жженым сахаром, из которого хозяйка делала леденцы, а на стенах висели какие-то странные картины (в свои шесть лет Ксюша не знала, что это - иконы).
Звали Кирилловну Алевтиной, но дети, переиначив на свой манер это странное, сложное имя, нарекли ее бабой Тиной.
Новогодняя ёлка во дворе дома стала традицией всего двора и получила название "Праздник ёлки". Ребятня всех окрестных домов души в бабе Тине не чаяла и тянулась к ней всей распахнутой детской душой. Ксюша вспомнила, как она с подружками помогала бабе Тине делать ледяные игрушки, как ей нравилось смешивать разные краски, добавлять их в воду и смотреть, как они расплываются кругами по воде, а затем разливать разноцветную воду в формочки, ставить на мороз и бегать проверять - замерзла вода или нет. Вечерами Ксюша с подружками вырезали маленькими острыми ножницами из цветного картона треугольники, круги, квадраты и цветы, а баба Тина аккуратно приклеивала на них петельки из прочных капроновых ниток и рассказывала какую-нибудь длинную-длинную интересную сказку.
А потом наступал самый главный момент - когда всё это богатство под шутки бабы Тины и радостный визг ребятни водружалось на елку.
Спустя несколько лет место подросшей Ксюши и ее подруг заняли другие мальчишки и девчонки, которые под Новый год так же вечера напролет пропадали у бабы Тины, мастеря новогодние игрушки и слушая нескончаемый поток волшебных сказок...
"Неужели теперь все закончилось? - с грустью думала Ксения, вглядываясь в спокойное, восковое лицо Алевтины Кирилловны. - Неужели "Праздника елки" больше не будет"?
Только на похоронах узнала Ксения от сестер бабы Тины историю ее жизни.
...Алевтина выросла в семье священника. Двадцатилетняя девушка всем взяла - и умом, и красотою, но, к несчастью, была "поповской дочкой". Невысокого роста, темнобровая, очень женственная, в тициановском золоте тяжелых длинных волос, она одевалась предельно скромно, но ее все равно находили изящной даже в самом неброском платье. Лицо Али казалось еще притягательней оттого, что на нем никогда не было ни капли косметики.
Целый год Алевтина встречалась с Сашей, сыном местных "шишек", но родители Александра не захотели породниться с "поповной". Сашку женили по выбору отца, и молодые почти сразу же уехали в столицу.
Алевтина, узнав об этом, ни разу не заплакала, хотя слезы обиды стояли в горле горошинами. Она ходила по дому как сомнамбула, с широко раскрытыми, сухими, смотрящими прямо перед собой глазами, и все время сосредоточенно молчала. Целую ночь девушка неподвижно простояла у раскрытого окна, - отец, мать и сестры боялись оставлять ее одну даже на минуту.
Но жизнь взяла свое, жизнь продолжалась, и эту оставшуюся жизнь Алевтина прожила бобылкой, то ли оставшись верной одной-единственной на всю жизнь любви, то ли просто накрепко заперев ото всех свое сердце.
В завещании Алевтина Кирилловна попросила похоронить себя в родном городе, рядом с могилами родителей. Когда машина с телом покойницы выехала со двора, люди стали потихоньку расходиться.
- Мам, ты иди, а я еще немного побуду, - сказала Ксения.
Девушка долго смотрела на пустынную, заметенную снегом детскую площадку.
"Нет, "Праздник елки" не должен умереть вместе с бабой Тиной, - вдруг подумала Ксения. - Я завтра же куплю елку. Да и ледяных игрушек успею наделать - время до Нового года еще есть".
Перед глазами Ксении вдруг встало спокойное, восковое лицо покойницы. И она вдруг поверила в то, что там, за гранью жизни, Алевтина и Александр обязательно встретятся.