Если здесь Новый год, то что там?

В темноте загорелся красный уголек. Через секунду он уже разгорелся почти до белого, но внезапно прекратил свое стремление, и снова стал красным. Терпкий ароматный дым прошел через короткую трубку, образовав ее, и пройдя дальше разбежался по многочисленным маленьким трубочкам-лабиринтам, которые по мере продвижения дыма сначала раздвоились из одной, далее каждая из них раздвоилась самостоятельно, потом каждая образовавшаяся тоже размножилась на более тонкие, следующие сделали тоже самое и т.д. Когда они наконец достаточно сузились, дым начал вытягивать, выходя из тоненьких капиляров, пустоты. Их оказалось две( т.к. в начале дым разбежался по двум образованным трубкам в противоположные стороны). Вытянув пустоты, дым собрался в них и стал переживать множественные метаморфозы проходя через стены-границы этих пустот. Пожалуй самой сложной из них являлось образование мыслей. Мысли поначалу бессвязно, а потом все систематичней стали заполнять , образованное ими сознание. Сознание было еще более сложным чем мысли. Ему, кроме управления разными, образованными им же, частями тела, приходилось еще и удерживать , выполняя связанную с ними работу, всяческие мысли.

Первый приход дыма запутал мысли, предав им своим появлением хаотическое движение, зато следующий приход расфасовал их по образованным ячейкам, закрепив за каждой позицию. Третий и последующие приходы лишь углубляли мысли в своих собственных бесконечностях.

Одна из сложнейших работ сознания состояла в вылавливании идентифицированных (что было не менее сложным) в бесконечности мыслей, продуктов. Эти продукты в последствии также оказывались мыслями. Нововыловленные мысли следовало каким-то образом сохранить, но т.к. из-за выполнения сложных многоуровневых работ сознание не всегда могло создать оттиски* этих мыслей в памяти (она была сотворена этими самыми оттисками), то оно синтезировало иные способы их, хотя бы частичного сохранения...

Рука потянулась к стене плотно удерживая коричневый двенадцатисантиметровый стальной ключ.

- Послушай,- сказал молодой человек, царапая что-то на стене.

- А? - отозвался другой, присевший накорточки в метре от него и державший в правой руке папиросу.

- Ведь это сон.

- Хм, а как ты это знаешь?

Вместо ответа мерзко звучало царапание стали о кирпичную стену.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------

* Оттиски создавались для восстановления с их помощью утеряных мыслей, но из-за несовершенности оттисков полностью востановить в памяти утерянные мысли было невозможно.

На лестничной площадке было прохладно, скорее даже холодно, но все же летняя футболка, одетая на мне в единственном экземпляре, и джинсы позволяли не думать об этом. Единственное неприятное ощущение - холодный стальной ключ в теплой руке.

- А ведь я этого не знаю, - продолжал человек, царапая стену.

Другой встал в полный рост, поднес к губам папиросу, затянулся. Потом резким движением руки прервав этот процесс, вонзил папиросу в стену и, дернув руку вниз, оставил на стене метку - очень похожую на запятую. Первый, царапающий стену, прервал свою работу и удивленно посмотрел на него. Тот, постояв еще секунду и потупив взгляд в первого, рассмеялся, после залился жутким хохотом, и замертво упал на холодный пол. Первый словно ужаленный отшарахнулся, прижавшись к холодной стене. Волна ужаса, по-видимому, захлестнула его настолько, что протащился вверх по стене...

На лестничной площадке стало совсем холодно, тем более, что только что я стоял босиком, в одной футболке и джинсах. Бетонный пол жутко проморозил ноги. Меня крутило в воздухе. Все видимое стало мутнеть и поплыло. Я попытался ухватиться за что-либо твердое, но вихрь уносил меня все выше... Выше... Стало темно...

1

Рывком вскочив с кровати, я открыл глаза. Холодный пот прошибал меня, особенно спину. Страх от приснившегося кошмара через секунду начал улетучиваться, а еще чуть позже, успокоившись, я снова лежал в кровати. Столь быстрое успокоение было достаточно привычно, т.к. кошмары мучали меня уже несколько последних дней...

- О, ты еще спишь? Вставай, весь Новый год проспишь, последний день тысячелетия как-никак! - эти слова окончательно прогнали вновь наступающий сон.

Я потянувшись попытался встать с кровати, но попытка номер один не удалась и я сделал это еще раз.

Несмотря на крепкие объятия сна, со второго раза подъем удался и я, потянувшись, начал "возвращаться" в этот мир.

Тапочки на ночь, как всегда, спрятались под кровать и после небольших усилий рука полусонно шастая по полу выловила их и вытянула на свет (наверное тоже оборвав сон).

В квартире было тихо. Причина этого осознавалась сразу при выходе из спальни - никого не было.

- Странно, - подумал я, - а кто же меня разбудил?

Пока я шел по коридору к кухне, чтобы там попить воды после изнурительных сновидений, я заметил, что и за окнами квартиры также необычно тихо как и внутри нее. Но желание утолить жажду заставило меня продолжить путь, не задумываясь в мелочах.

- А ведь мне это только что снилось,- проговорил я и остановился. Оглянувшись стало ясно, что я действительно был здесь несколько минут назад, но ведь то был сон, а это... Сделав три шага вперед я очутился на кухне и тут же замер - вместо газовой плиты, в углу кухни лежал кусок ржавой батареи водяного отопления, а на стене вместо газовой колонки для нагрева воды висел, искореженный огнем металл с торчащими из него капающими трубами. Стало страшно. В коридоре послышался топот, он явно приближался ко мне. Страх обуревал мною настолько, что я с разбега выпрыгнул в окно. Оно оказалось мягким и поэтому сначала выгнулось под силой моего давления, а потом лопнуло разлетевшись осколками и выпустив меня наружу...

Я вскочил с кровати. Солнце светило уже достаточно ярко, чтобы окончательно разбудить меня. Движимый неулетучившимся страхом от только что увиденного кошмара я метнулся прочь из комнаты. В коридоре круто завернув на линолиуме побежал на кухню. На кухне было все как всегда: газовая плита стояла на своем обычном месте - в углу, газовая колонка для нагрева воды все так же висела на стене, покрытой чистыми белыми обоями, мама как обычно готовила завтрак.

- О, ты уже встал? -наиграно удивилась она, - что то приснилось?

Этот день был последним днем тысячелетия и посему требовал к себе особого внимания и проявления трудовых и самоорганизационных способностей человека.

За окном происходила зима. Нет, конечно, это была не та зима, которая пугает людей лютыми морозами, вьюгами, метелями и прочими проявлениями непокоренных человеком природных самовыражений. Это была обычная не слишком холодная, да и не очень-то снежная зимняя пора. Большая часть людей была влита а поток суеты и легкого замешательства. Их пугала дата. Были и некоторые другие, которые не только не задевало это время, да и вся суета, но и, более того, им было не интересно наступление повода для новых испугов, загадок, пожеланий на следующий период тысячелетнего существования человека, т.е. до следующего перехода в новое десятилетие. Лично я оказался вполне закономерно захвачен мощным движением и развитием суеты. Хотя как всегда хочется действовать руководствуясь исключительно собственными и уникальными соображениями?!

Завтрак доставил еще немного удовольствия, перед тем как дела уже подожидали момента, чтобы свалиться на меня и заставить их решать. Именно поэтому рефлекторное утреннее приведение себя в порядок продолжалось не слишком долго и занимательно. Вскоре я уже был в пути, на протяжении которого мне было велено выполнить массу указаний.

2

- Что у вас, молодой человек? - спросил человек в синей служебной форме, подходя к пассажиру и предъявляя ему пачку маленьких прямоугольных бумажек.

Парень среднего роста посмотрел на человека в синей форме и, не выражая ничего толкового, продолжил молчать.

- За проезд платить будете? - настойчивее спросил служащий трамвайного депо, который в данный момент играл роль кондуктора.

- А что, "лесные " маршруты тоже оплачиваются? - спросил парень потупив взгляд в окно, за которым мелькали деревья.

- Что?!

- Вроде как через лес бесплатно. Я ведь одну остановку проехать хочу.

- Ну и что - что одну?! Хоть через лес, хоть через болото, а хоть и одну, но платить так же и столько же.

Парень все также стоял и смотрел в окно пробегая взглядом по стволам деревьев.

- Может это вы своего друга потеряли? - не отцеплялся кондуктор и, показав рукой в сторону первой двери вагона, продвинулся дальше в толпу выискивая нового опонента.

Парень посмотрел в указанную сторону и немного улыбнулся увиденному. Там стоял молодой человек студенческого возраста. Хотя стоячим положением это можно было назвать с трудом - он как бы висел на крепко вцепившейся в поручень руке опираясь на полусогнутые ноги и при этом голова его была невероятно сильно закинута назад, рот открыт, глаза, наоборот, закрыты. Своей замысловатой позой он уже привлек внимание всех пассажиров находящихся в передней части вагона.

Поулыбавшись от увиденного парень продолжил смотреть в окно, но долго ему не пришлось "скакать" зрачками по пробегающим деревьям, потому что кондуктор дойдя до конца вагона уже возвращался обратно в начало, и снова пристал к пассажиру в желтой футболке, джинсах и кожаных сандалиях.

- Так что, не твой друг? - спросил кондуктор.

- Нет, не мой. А что это с ним?

- С ним? А ничего особенного. Но вот что с тобой - вот это интересно?

- И что со мной?

- Да вот все люди как люди, а ты вообще непонятно откуда взялся.

- Как непонятно откуда?

- А вот так. Они все нормально, "в порядке очереди", согласно приобретенным билетам. А ты? Откуда ты вообще взялся?

- А он откуда? - сказал парень указывая на молодого человека студенческого возраста, стоящего у первой двери вагона на полусогнутых с закинутой назад головой.

- Он...хм. Он то выйдет на следующей, а ты? Он как говорится умышленно, но не обдуманно. Посмотри на одежду его - нормальная как у всех, а у тебя?

И вправду, студент возле передних дверей был одет как-то ближе к зиме, собственно как и все присутствующие, что нельзя было сказать об опоненте кондуктора - его весенне-летний вид как-то не вписывался в обстановку уже сумрачного холодного, пробегающего за окном трамвая леса.

Да уж...- задумался парень.

"Да уж-жж!" - перекривлял его кондуктор.

Кондуктор был женщиной лет сорока. Невысокого роста с короткой стрижкой и свойственной всему этому физиономией, выражающей принадлежность к обычному среднему классу(если он вообще существовал) и желание с огромным пониманием и поучением потыкать кого-то "лицом в грязь". Кондукторская жилетка была одета поверх кожаной куртки, из-под которой вытягивались шерстяные колготы, обтягивая пухловатые ноги и плавно ныряя в сапоги. На груди вшитый в жилетку висел прямоугольный пластиковый лист с именем: Конопухина Ефросенья Пронахиевна, и фотографией удостоверяющей что это именно она. Еще на пластике были какие-то другие буквы и обозначения, но парень в них вчитываться не стал. И кондуктор к полученной им информацией добавила:

- Время такое, посему и имена у нас такие.

Какое было время и какие такие же были имена он не успел вдуматься, да и вряд ли хотел успеть, и добавил:

- Я тоже выхожу на следующей остановке, - хотя вовсе и не знал какая следующая остановка, - и где она собственно находится.

- Не выйдешь ты на следующей остановке, - сказала кондуктор и потянула его к средней двери вагона, - посмотри туда, куда ты пойдешь? - Люди расступились и она указала в распахнувшиеся двери. Снаружи в вагон залетел холодный ветер.

- Ты не выйдешь на следующей остановке, потому что ты выйдешь сейчас! - и она с силой толкнула его из вагона наружу, на холод, который уже успела укрыть темнота. Там ничего не было, кроме черного леса, в котором единственное, что можно было назвать живым, был трехвагонный трамвай, бегущий на скорости, который преодолевал одно из бесконечности мгновений оставляя за собой лишь две стальные полосы. И все, за преодоленным мгновением больше не было ничего, только черный лес, темнота и две стальные полосы.

- Что у вас, я спрашиваю? - сказал кондуктор теребя меня за плечо.

-А?! - спросил я, и это была первая реакция после того, как я открыл глаза и понял, что мне снова преподнесла реальность.

- Проезд оплатили?

-Да, то есть нет, а что..., - в памяти крутился какой-то лес, но я тут же замолчал осознавая, что только что увиденный сон может выставить меня в несколько дурацкое положение.

- Что "что", билетики покупаем?! - и тут же произвелся бартер - деньги - проездные билеты.

- Вот так бы и сразу, - "подписался" под сделкой человек в синей служебной форме.

Кондуктор был мужчиной лет около сорока. Обычный представитель среднего класса(хм, если он вообще существовал). Одет он был в синюю жилетку поверх кожаной куртки. На груди у него местился пластиковый прямоугольник, который давал ему право продавать билеты в трамвае.

В вагоне было достаточно тепло, а так как я оказался тем счастливчиком, который достаточно уютно умостился на сидении, то заснуть было несложно. Организм был уже достаточно вымотан кошмарными сновидениями, поэтому задремать было еще более нормально. Конечно, я бы с удовольствием провел побольше времени в теплой и уютной кровати, укутанный в теплое одеяло, но только не сегодня. Этот день будучи условно последним требовал особого внимания и подготовки к встрече условно первого дня. И я, оказавшись в бурном потоке суеты, уже час назад расстался с возможностью не выматывать организм, заставляя его носиться по городу, и теперь ехал приобретать жидкие, сыпучие, твердые, мягкие и прочие материалы для искусственного создания и поддержания некоторой праздничной обстановки. Хотя на самом деле большая часть этих приобретений была лишь компенсацией нашей слабости и неумения в создании естественно приятной и запоминающейся атмосферы.

3

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Евгений поднося огонь к сигарете.

- Отлично,- ответил я, и тут же добавил: -Разве можно себя чувствовать по-другому в этот день?

- Да, день, конечно, интересный сегодня.

Это была правда. Собственными силами мы сделали этот день особенным (что безусловно нужно было бы сделать и с любым другим днем). Мы внушили себе, а в общем-то и не только себе, что загадки окружают нас все больше и больше, в зависимости от приближения к "финальной черте". Как известно, чего-то очень сильно захотеть, то это непременно сбудется. Так и случилось. Естественно, чем больше был масштаб иллюзий, тем больше требовалось "хотения", чтобы это свершилось. Наши иллюзионные приключения стали реальностью. Может, потому что количество людей, собравшихся в одно время, в одном месте и с одной и той же целью было достаточным. Может быть, потому что мы достаточно сильно хотели одного и того же. А может, что скорее всего, все возможные факторы (и количество, и желание, и что-то еще) собравшиеся воедино создали потенциальную возможность свершения всех осознаваемых и неосознаваемых желаний.Так Кирилл потерял ключи.

- А ты как, в атмосфере неожиданных приключений? - спросил я Женю.

- Да хорошо! Злиться было бы глупо и непростительно - ведь это его квартира, его ключи, а мы только приглашенные гости, - ответил Евгений и затянулся сигаретой.

- Но все-таки начало неплохое.Я проехал нужную остановку, прошел неплохой километраж с этими сумками, заблудился, случайно вышел сюда, наконец поднялся на этаж и обнаружил вас сидящих на сумках на душной лестничной площадке прямо перед дверью, я обожаю приключения! - ничуть не сиронизировав, сказал я.

- Да-а-а! - иронично протянул он докуривая сигарету.

- Ну что, поднимемся - посидим на сумках, а то я как-то промерз,- предложил я.

- Нет, я пожалуй еще покурю и позже подойду!

На улице было холодно, поэтому долго стоять и разговаривать мне не хотелось. Я поспешил подняться по лестнице в теплую (хотя и душную) все более нагревающуюся обстановку лестничной площадки.

Из-за невозможности попасть в ранее намеченное место, то есть в квартиру вся компания, включая багаж, ютилась на крохотной площадке возле двери. Но это было нестрашно, не грустно и не убого, нет. Все это как и я (или я как все) воспринимали как приключение, очередное, новогоднее. Что же, обстановка разогревалась (и без того душная). У кого-то нашелся в кармане радиоприемник. Вот и хорошо!

Еще поднимаясь по лестнице я слышал музыку. "Прекрасно!" - подумал с восторгом я. Ведь это действительно было хорошо. Хорошо, потому что скука к нам сегодня не наведалась, да и не собиралась.

Когда я поднялся на нужный этаж, а именно на "разогревающуюся" душную лестничную клетку, меня встретили достаточно радостные возгласы. Это было приятно. Тут же угостили какими-то орешками. Они оказались единственным что было под рукой или, точнее в чьем-то кармане, так как сумки и все что в них имелось спиртное и съестное принципиально решили не распаковывать. Нам было весело.

Я почувствовал себя уставшим, и это было естественно. Сегодня невыспавшийся я почти весь день проматался по городу,приобретая заказанные мне жидкие, сыпучие, твердые, мягкие и прочие материалы для искусственного создания и поддержания некоторой праздностной обстановки. После приобретения всего этого я только лишь успел приехать домой, все собрать (не без помощи, конечно), собраться самому и, загрузившись поехать. Теперь я здесь, мне весело, но все равно очень хочется присесть, что я и сделал.

Присев на сумку я почувствовал себя удобно. Более хорошо я почувствовал себя через минуту потому что очутился в приятных любимых женских объятиях. Я уснул.

Мне что-то снилось... Снился какой-то лес. Лес густой, сумрачный, тихий, заполненный бесчисленными призраками ужаса, беспрерывного страха и помешательства... Какой-то человек. Он все куда-то бежал в этом сумашествии и страхе... Он что-то искал, нервно бросаясь из стороны в сторону... Что-то появилось новое, он что-то нашел...

- А что так тихо, что вы все стоите, - первые слова, которые образовали голосовые связки еще до того как я успел открыть образовавшие меня глаза. Музыка действительно играла немного тише и все что-то обсуждали. Кто-то хихикнул, услышав мое полусонное вопрошение. Любимый голос выразил возмущение по поводу того, что меня разбудили.

- Кирилл звонил, сказал, что ключи он нашел и скоро будет, - разъяснил кто-то ситуацию.

- Прекрасно,- ответил я, но не стал разбираться когда, откуда и куда он звонил. Удивило меня то, сколько эта вся суета заняла времени, включая танцы, сон, разговор с Евгением. Сколько бы это не продолжалось, но до перехода в новое тысячелетие оставалось более сорока минут. Такой же промежуток разделял настоящее от будущего перехода в новый век, а также от перехода в новый год. "Вернувшись" окончательно в реальность из сна я поспешил спуститься на улицу и подышать свежим воздухом. Да и Кириллу надо будет помочь разгрузиться новогодней провизией.

Кирилл был человеком интересным. Ему удавалось совмещать в себе такие части разных характеров и качеств, что его нельзя было с точностью отнести ни к одной из групп людей. Хотя он был предсказуем. Например, то что он потерял ключи можно вполне назвать рассеяностью, но тем не менее, он был достаточно собраный и организованный человек. Ему никогда не удавалось находить проблемы там, где их нет, хотя он вполне мог ввязаться в несуществующий спор или ссору. Неоднозначно и неокончательно он был тем человеком, который любил все хорошо обдумать, просчитать, взвесить все "за" и "против", и вместе с этим - зачастую совершал разные необдуманные поступки, которые требовало настроение или ситуация. Ситуация ошибалась редко. Вот так и сейчас его противоречивость ввязала нас в приключение. Это было интересно.

- О, ты снова решил присоединиться ко мне, - сказал Евгений, когда заметил меня выходящего из парадного. Он все также стоял около парадной двери и все также курил.

- Кирилл ключи нашел. Сказал, что скоро приедет,- сообщил я новость Жене.

- Ну так это прекрасно! Надо будет его разгрузить? - предложил он.

- Да, я думаю.

Я не понимал пока еще, на чем приедет Кирилл и с чем, но я твердо был уверен , что ему надо будет помочь разгрузить привезенное.

- Да приключения, приключения, - добавил я.

- Хм, а представь себе, что это только начало,- предложил Евгений.

- Ну так, конечно! - согласился я.

- Ты и понятия не имеешь, что сейчас произойдет.

- Не понял?

- Ты вообще помнишь как мы сюда с тобой попали?

- Конечно помню - вы пришли раньше, а я чуть опоздал, да еще и по дороге заблудился.

- А на улице как мы с тобой вдвоем оказались?

- Я спустился, а ты уже тут стоял.

- Это сейчас, а когда первый раз мы с тобой стояли и разговаривали.

-..., - я задумался. Действительно в памяти ничего об этом не было, просто мы тут стояли и все.

- Не помню, - удивившись ответил я.

- Но это еще не все, - предупредил он.

- А что еще?!- я все еще пытался связать в голове, то что он только что сказал, а уже меня ждало что-то еще. Я вошел в некоторое замешательство.

- Ты помнишь, чтобы я со своей астмой, хоть раз в жизни поднес сигарету ко рту?

- Вот тебе и на!?!? - мой мозг начал "закипать" от несвязуемых событий. Женя действительно никогда не курил, потому что его бронхиальная астма никак не могла позволить табачному дыму окутывать легочные ткани. А сейчас он уже по меньшей мере двадцать минут курил одну за другой сигареты. Я начал теряться и в голову потихоньку прокралась тень сумашествия, порожденная совершенно не связуемыми фрагментами происходящего.

- Да ты не сходи с ума и, не думай, что это я решил в честь праздника наконец-то накуриться, просто это сон.

Вот этого я никак не понял, да и мог ли вообще понять?

Стало трудно дышать, ком подступил к горлу. Женя, которого я знал столько лет, пережил с ним столько событий... Еще со школы нас неразрывно связывала эдентичность фамилий и, то и дело бросала в одни приключения на двоих. Родственных связей мы так с ним и не установили. Но это был мой друг, про которого я знал пусть и не все, но достаточно много, а теперь он меня все больше запутывал и предлагал лишь один выход из моей заблужденности - какой-то бред!

Я посмотрел в его глаза, надеясь найти ответ, но вместо этого меня встретило стекло глаз. Он молча и бездвижения смотрел на меня. Нет, это нельзя было назвать взглядом. Какое-то застывшее подобие человека направило зрачки в мою сторону...

Я отшатнулся назад, после развернулся и бросился в парадное... Там меня ждала тишина... Тишина, в которой сумашествие просыпается... Просыпается, расправляет свои, отекшие после долгого сна конечности и начинает рости. Его ничто не останавливало...

Я ринулся вверх по лестнице, пробегая этаж за этажом в поисках спасения от тишины, лекарства от сумашествия, ответы. Но там меня ждало что-то еще. Пролетая (иначе это назвать нельзя) между этажей я наконец заметил то, что раньше почему-то не увидел - на промежуточной лестничной клетке густо заполненной темнотой, озарился падающим с нижнего этажа светом, лишь небольшой прямоугольный кусок бетонного пространства. На нем четко вырисовывался очерченный белой несмывающейся краской контур человека. Я знал: так очерчивают трупы при проведении раследования.

Я ничего не сказал, да и не мог. Увиденное лишь на секунду остановило просыпающееся во мне, а после еще больше его разбудило, выведя из полусонного состояния в норму (если так можно сказать о сумасшествии).

Ноги понесли меня дальше - вверх по ступенькам. О лифте не могло быть и речи, неукротимый бег порожденный бодрствованием противоположности разуму, исключал даже и мысли о нажатии кнопки вызова "облегчителя подъема и спуска".

Я бежал, не улавливая ни звука, даже собственных шагов не было слышно, только биение сердца. Что-то похожее на надежду, только более инстинктивное тянуло меня вверх к моим друзьям, к кому-либо! Они смогли бы нарушить тишину.

Наконец я добрался к тому, где меня ждала помощь - я так надеялся, но ошибся... Тишина снова победила, но теперь уже уничтожая остатки здравого смысла. Там, на этаже были те, кого я неразумно надеялся увидеть, но не те, кого услышать. Все и все, что показало в поле моего зрения не "давало" ничего в поле моего слуха. Все окаменевшее подобие людей, направив зрачки в мою сторону тихо стояли. Ни звука, ни движения не было ни у кого в этом пространстве. Этого не было и у меня. Я смотрел на них, но это были не они. Я смотрел в их глаза, но это были не глаза, только подобия, подобия, подобия... И вдруг я заметил ее глаза. Не направленные в мою сторону зрачки, а глаза, ее глаза, и они смотрели, смотрели прямо в меня, в мою душу. Только смотрели, но этого было достаточно. Я ринулся, нет прыгнул к ней, наверное, хотел прикоснуться и почувствовать жизнь...

Глубокий вздох. Мое тело уже расположено в вертикальном положении и мир медленно заплывает в сознание через органы, называемые глазами.

Все взгляды уставились на меня. Они удивлены: "Ты чего вскочил?" Я все понял: "Сон дурной приснился",- отвечаю.

- Ну, ты даешь, тебе вообще спать нельзя, - упрекает Евгений.

- Ты ведь не куришь? - спрашиваю его.

- ???

- Приснилось...

Снова сон. В который раз увел меня от реальности к чужим снам, не про меня. А что там было - не помню, почему же я решил, что "не про меня". Сны...

4

Женя вернулся к чтению, к тому чем он занимался до моего пробуждения. Вообще, это самое пробуждение перебило множество занятий, которые увлекали каждого из присутствующих: кто-то читал, кто-то говорил, кто-то хрустел чем-то съедобным, она - оберегала меня, все вместе - слушали летящие из карманного радиоприемника мелодии.

Праздник начался, повод все больше приближался. Мы все еще были под дверью. Было не скучно, не обидно, хотя общим желанием так и оставалось то, чтобы Кирилл побыстрее нашел ключи и мы попали вовнутрь.

Было тепло и слегка душно, а самое главное тесно. Мне захотелось встать и походить. Маршрут я решил начать с Жени. Что он читал? Подойдя к нему вплотную и заглянув в книгу, которая скорее была похожа на "методичку" (мягкий переплет, небольшие размеры и т.д.), прочитал первые строчки на странице, где-то в середине книги, там где читал Евгений: "...содержание которого я начал осознавать увидев слова, излагающие именно то, что происходило..."

Спустя четыре минуты, мы уже спускались по лестнице.

- Ты вообще нормально себя чувствуешь? - српашивает Женя находу, постукивая пальцем себя по лбу.

- А, кошмары мучают - не высыпаюсь, - отвечаю ему.

- Ладно, всякое бывает, но важно другое!...

- Ты о чем? - насторожился я.

- Что мы с тобой как всегда "спасаем мир" - быстро сказал он и улыбнулся. Это действительно развеселило меня - старая добрая шутка, к которой мы так давно не возвращались.

- Ну, если не мы, то где же еще найдутся такие "герои"? - посмеиваясь продолжал я.

Так мы, смеясь и вспоминая веселые будни нашей "спасательской жизни" спускались по лестнице. Слишком увлечься воспоминаниями мы не успели.

- О, Кирилл...- первым его заметил Евгений.

- А мы тебя встречать и "разгружать" идем.

Кирилл стоял на промежуточной лестничной клетке, но только одной ногой, другой - он стоял на ступеньке...

- А вы раньше это замечали? - спросил он указывая на белые контуры на полу. И действительно, может каждый из нас и не раз замечал эту белую линию, поднимаясь с улицы на верх, но никто ни разу не обратил внимание на то, что очерчивала контуром эта белая полоса. Когда-то здесь лежал труп. Интересно было то, как он это заметил.

- Я поднимался за вами, чтобы вы мне помогли кое-что достать из машины. Тут же услышал ваши голоса и остановился, ну а потом и заметил, - ответил Кирилл на невысказанный вопрос, и тут же достал из кармана фонарик. Он осветил весь пол, так как прямоугольник света от лампы с этажа освещал только зарисованную площадь. Прямо под моей ногой оказался окурок от папиросы.

- А ну-ка, Кирилл, посвети вон туда, - попросил я.

Луч света выхватил "голый" бетонный угол, почти голый... Никто не сказал ни слова - словно не отсюда, на полу опершись о стену стоял коричневый двенадцатисантиметровый ключ, маленькая стрелка на котором ровно показывала вверх.

Свет сам по себе скользнул вверх по стене и озарил глубоко выцарапаную в бетоне надпись: "Это сон".

5

Внезапно стало темно. В следующую секунду в темноту начал прорываться свет и вдруг... я открыл глаза. Интересная картина: вокруг меня пустая комната невероятных размеров, в центре матрац, на котором странным образом находится не менее странный человек. Тишина. Его лицо, совершенно ничего не выражающее, еквивалентно телу - в смысле абсолютной нейтральности. "До боли знакомое лицо! " - подумал я и эта мысль тут же нарушила совершенную тишину. "Кто это?" - обзавелся я второй мыслью и тут же человек гримасой на лице выразил невероятное удивление. Третье сотрясение тишины оказалось поразительное и оканчательное: "Это же я!!!" Внезапно мне захотелось посмотреть на свои руки, ноги, себя самого. "Вот они, руки!" - сказал я увидев собственные руки. У моего радостного возгласа тут же оказалось эхо. "Чего это я разорался?" - возникла мысль в голове, но уже совершенно не сотрясая тишину, разве что в моей собственной голове. Я оглянулся: сижу посреди комнаты(скажем так: в самом ее центре) на , застеленном белоснежной простыней, мягком матраце. "Где я?" - вновь возникла мысль в мозгу устраняя, образовавшуюся и там тишину. Еще раз оглянувшись я заметил большие подробности: за огромными окнами, которые окружали по периметру этот, скорее зал чем комнату, виднелись деревья - это были ели. Из-за того, что видно было эти деревья от нижних, огромных веток, до почти самых верхушек, я осознал, что нахожусь на первом этаже. Теперь вопрос:"Где я?" - был произнесен вслух. Я попытался встать. Опершись на мягкий матрац, сгрупировавшись, делаю рывок, и вдруг, замечаю на полу блестящий зеркальноотполированной сталью пистолет. Взяв его в руки определяю: полуавтоматический "Анаконда". "Ого! Всегда о таком мечтал!" - восхитился я. Дальше, осмотрев вокруг матрац, в надежде найти еще что-то, таки нашел - невероятно удобные белые кеды. Удобность им придавал еще и факт, что они не шнуровались, а просто обтягивали ногу, за счет своей эластичности. Не задумываясь о том, подходили ли эти белые кеды под синюю, в тонкую вертикальную белую полоску пижаму (когда я ровно стоял эти полоски были вертикальные), в которую я был одет, еще раз огляделся вокруг, но на этот раз пробегая взглядом по верхней части комнаты.

Потолок находился на расстоянии пятнадцати метров от пола, на котором я стоял, и был выпуклым наружу, приблизительно такой как в самолетных ангарах. Вообще-то и крепежные балки на потолке были как в ангаре, да и все это помещение было похоже на огромный комунальный ангар! Но эти мысли выветрились сквозняком других, более срочных мыслей, например: "Так где же я все-таки нахожусь?!" - это был вопрос самому себе. "Надо выйти на улицу и посмотреть" - это был ответ некоторое время спустя. Далее с пистолетом и в кедах я выдвинулся в путь наружу, где надеялся найти ответы на интересующие меня воросы. Прежде всего предстояло найти выход. Это было несложно, так как распространению моего взглядя ничего не препятствовало. Впереди, в правом углу виднелась обитая кожезаменителем дверь. Подойдя к двери я обнаружил встроенный в ней глазок. Прищурив один глаз, посмотрел в него, но ничего, кроме леса, состоящего из одних елок, не заметил. Оглянувшись назад, я увидел матрац, застеленный белоснежной простыней и лежащее на нем скомканое одеяло, на которое раньше не обратил внимание.

Вернувшись к двери одним полуоборотом я нащупал ручку замка, повернул ее и дернув на себя распахнул тяжелую дверь...

Повеяло свежестью, самой настоящей лесной свежестью, которую можно почувствовать только прохладным летним утром. Приятный дневной свет был совершенно нейтрален. На всю площадь, которую я мог видеть, падала тень огромных деревьев и, не оставляя на земле ни одного светлого пятна, умножала эту таинственность, которая окутывала все окружающее меня и полностью пронизывала происходящее. Не удивительно, что я совершенно не заметил находящуюся под моими ногами тропинку, ведущую сквозь деревья вглубь леса.

Итак, не желая протягивать руку и закрывать за собой дверь (а зачем это нужно?), я отправился вперед. Пройдя минут десять по лесу, обнаружил, что моя голова совершенно не занята нагружающими мыслями или какими-либо другими лишними вопросами. По сути, наслаждался я лишь происходящим вокруг миром. Именно происходящим, потому что он (окружающий мир) тоже жил, тоже дышал прохладным летним ветром, совершенно не интересуясь таким же происходящим мною, а я, в свою очередь, был кем-то ворвавшимся в эту тишину, не разрушая его безмолвный покой, который пронизывало легкое дуновение ветра.

Прибавив к пройденному минуту назад расстоянию еще около пятидесяти метров я остановился, чтобы подумать не забыл ли чего(наверное,рефлекторно), хотя, что можно было забыть. Двинувшись всем телом вперед, хотел было занести ногу для следующего шага, но она за что-то зацепилась и тут же вся моя масса плюс небольшое ускорение упала на землю. Земля была твердой, несмотря на лесной грунт, это я ощутил лицом, точнее левой его частью. "Вот тебе и раз!" - сказал я нормальным голосом. Тут же оперся на руки и встал. Обтрусив свою просторную пижаму, а конкретнее: колена широких штанин и перед просторной рубашки, я заметил, то обо что споткнулся - маленький размером с кулак, торчащий из земли камень, а рядом с ним, выпавший из кармана рубашки ключ. "Вот тебе и два!" - слегка удивившись сказал я. То, что ключ выпал именно из моего кармана не вызывало сомнений, этот двенадцатисантиметровый коричневый ключ, изготовленный с явным сарказмом древности, никак не входил в данную обстановку.

Вертя в руках ключ я приметил выгравированую, "смотрящую" прямо вперед стрелку. "Тоже хорошо!" - одобрил я, уже двигаясь вперед.

Долго идти не пришлось. Через полминуты я остановился, потому что услышал какой-то шорох впереди. Мне стало не по себе, я насторожился и стал вглядываться в лес. Вспомнив, что держу в руках пистолет, почувствовал себя уверенней и снял оружие с предохранителя. Мгновенно одумавшись "А что, я умею обращаться с оружием? Откуда я знал о предохранителе?" Но эти мысли тут же перебили раздвигающиеся в нескольких метрах от меня по левую сторону от тропинки, ветви деревьев. Удивляться не хотелось, но все же, раздвигая лес, прямо поперек моего пути вышел лось. "Разрезав" тропинку, по которой я шел, он остановился и, спустя секунду, посмотрел на меня и, как-будто замер. Это был самый настоящий лось, причем, невероятно огромный. Рога на его голове своими размерами поражали не меньше. Я смотрел на него. "Ну, что ж", - сказал я себе - кто-то должен сделать первый шаг". И двинулся вперед. Подойдя вплотную, я взглянул в его глазища, они совершенно не выражали страха или беспокойства. Мне стало нестрашно.

Мечтая наконец-то почувствовать на ощупь из чего-же состоят рога этих творений природы, я протянул руку и дотронулся до огромной бархатной "короны" на лосиной голове и добавил: "Интересно, кто тут еще водится?" В это же мгновение словно взрыв, тишину нарушил ответ:"Смерть". Я, будто пораженный этим взрывом, отпрыгнул назад, но не стал убегать и предпринимать другие решительные действия, а просто уставился на него и спросил:

- "А что, лоси разговаривают?" Тишина. Два взгляда, упершиеся друг в друга: мой, подразумеющий вопрос; его, выражающий каменное спокойствие.

- Ведь ты знаешь ответ на этот вопрос", - наконец лось нарушил тишину. "Ого, так я лось" - добавил он, - то-то, думаю, так неудобно и непривычно.

- "Чего-то я так быстро не улавливаю такой крутой разворот событий",- первое, что синтезировалось в моей голове после паузы мыслей.

- Ты особенно не напрягайся, - сказал он, будто услышав мои мысли. И я, последовав его указаниям, решил задать более важные, ранее интересовавшие меня вопросы:

- Где это я...или, собственно, мы?

- Хм, хороший вопрос, - ответил он.

Не дожидаясь ответа, любопытство распиравшее меня, выплеснулось в следующем вопросе:

- Это сон?

- Нет, просто другая реальность, - продолжил он.

- Значит все-таки сон?

- Для кого?

- Для меня.

- Но ведь ты сейчас здесь. Разве сейчас для тебя это не реальность? Сон - то, что по другую сторону реальности. Там во сне ты думаешь, что это здесь был сон, а здесь не можешь понять, что то, что там ты считаешь реальностью на самом деле такой же сон. И так происходит с тобой сотни, тысячи... да вообще бесконечное количество раз, ты ошибаешься, ошибаешься... Как ты можешь знать, что там не сон? Во сне, то есть в другой реальности, ты так же все чувствуешь, думаешь, осознаешь. Как ты можешь доказать, что что-то реальность, а не сон? Как ты можешь доказать, будучи пронизанным сном, что это не сон? Любая твоя реальность - это сон! Вопрос в том, откуда ты ее оцениваешь. Или может ты хочешь доказать, что тот такой же сон реальность?

И к сказанному он добавил удар лбом в мой живот. Я отлетел назад и упал на твердый грунт. После поднялся на локти и посмотрел на животное. Оно снова стояло в своей неподвижной позе. Взглянув в его спокойные глазницы, я добавил:

- Почему я здесь?

- Ты не вовремя тут оказался, - ответил лось.

- Как это понимать? - спросил я.

- Существует множество реальностей, которые относительно друг друга сны, грезы, мечты, что угодно, кажущееся совершенно нереальным. Каждый переходит из реальности в реальность в свое время. Ты перешел не в свое, хотя времени нет. Будет лучше сказать - не в свою очередь.

- А кто это придумал?

- Смотря что, - и вновь угадывая мои мысли продолжил, - ты, твоя одежда, пистолет в руке - это создано тобой. Я - мной. А эти деревья, земля, законы, по которым тут что-то действует, тем, кто заставил свою мысль работать сильнее, материальней.

Теперь он дождался пока свой вопрос я задал вслух:

- Откуда ты все это знаешь?

- Ты бы тоже знал, если бы не оказался тут быстрее чем надо. Ты пришел, но основная твоя часть, большая, осталась там во сне. Осталось, и понимание, и многие ответы. Когда мы переходим из одного сна в другой в свою очередь, то переходим основной частью, сознательной и, естественно, вынуждены подчиняться законам, которые установлены мыслью, более сильной, чем наша, но это лишь правило!... Мы вспоминаем то, что нужно и забываем то, что не нужно, врываясь в очередную реальность. Так держится баланс. Иначе, нарушится гармония в путешествиях сознания.

- Я так понял, ты намекаешь на то, что я представляю угрозу.

- Не ты, а само блуждание и перенос тобой излишнего понимания отсюда туда, нельзя одному миру просачиваться в другой(но это также лишь правило).

- А куда "туда"? - спросил я, но все же догадался о чем речь и хотел было добавить, но он перебил:

- Мое время проходит, точнее очередь.

Я попытался продолжить, но он снова перебил:

- Все равно так не получишь ответа на все свои вопросы. Кстати, здесь происходишь не только такой, какой ты есть, но и зачастую раскрываются темные стороны, которые попадающие сюда не в силах подавить.

Последнее, что он сказал я как-то не понял, да и к чему оно было,тоже не догадался. Однако в непонятии я находился недолго...

Два страха

Словно волна, накатывающаяся на берег, землю покрыли сумерки, с присущей той же самой волне скоростью. Пока я еще находился в непонятии, осмысливая природу этого явления, во мне затаилась семя огромного страха и, более того, начинало все быстрее прорастать. Я начал судорожно оглядываться по сторонам и хотел было обратиться взглядом к моему собеседнику, задавая этим вопрос:"Что происходит?", но не успел, потому что неожиданно настал момент собирать плоды затаившегося во мне страха.

Будто десятки ножей в мою спину вонзился рев. Естественно, это заставило меня обернуться, с помощью судорожного импульса тела. То, что я увидел повергло меня в более чем ужас: на меня неслось огромных размеров, в три раза больше меня, существо, украшенное обильным волосяным покровом и изуродованной окровавленной пастью мордой. Я как-то не стал задумываться над природой крови на его морде, да и вообще над тем, что это, наверное, потому что уже бежал. Зато противоречия связанное с тем, почему в начале своего бега от ужаса я не уперся в лося, который минуту назад был моим собеседником, разрешилось сразу - его там просто не было!

Я не бежал, я просто несся с невероятной скоростью, но преодолев буквально несколько метров, внезапно потерял скорость, будто завязая в болоте, и еще через мгновение уперся в совершенно невидимую преграду, сквозь которую я даже руки не мог просунуть, а тем более - бежать. Рев сзади меня был все ближе и ближе. Страх настолько повысил кровяное давление, что пульс, отдающийся ударами молота в ушах, почти заглушил окружающие меня звуки. Наконец-то вспомнив про оружие в руке, я развернулся и с криком начал палить из пистолета. "Бах, бах, бах, - гремели выстрелы, - бах". Но вылетавшие из него пули даже не долетали до опасности, которая сократила расстояние до меня с двадцати до пятнадцати метров. В следующий момент удары пульса в ушах полностью заглушили весь остальной шум. Однако, поднявшееся до предела, давление, довело меня до такого состояния, которое, выражаясь точнее, было состоянием аффекта. Это позволило с помощью огромного прыжка снова оказаться на тропке и нестись.

Я убегал. Мою скорость поддерживали раздающиеся крики. Как это было ни странно, но я все-таки заметил, что за несколько секунд елки, составляющие лес, в котором я находился, сменились соснами, тем самым увеличивая площадь обзора. Теперь мне стало еще страшнее. Страх заставлял бежать и прогонял этим все мысли, но все равно все больше сводил с ума.

Как сильно мне было страшно? Наверное, гораздо страшнее, чем загоняемому собакой, кролику. От него я отличался тем, что мог мыслить, это усиливало страх. Это позволило страху занять место отсутствующих мыслей. А ведь кролик не обеспечен способностью мыслить?

Я бежал, все дальше углубляясь в лес. Тропинку в полумраке я давно уже потерял. Возможно где-то был поворот, но скорость избавила меня от него. Дальше случилось то, что повлияло на судьбу происходящего - я остановился. По всей видимости, давление страха настолько превысило мою норму, что "сорвало крышку". Выпустив пар, я развернулся и успел заметить, что расстояние от меня до преследователя на этот раз увеличилось. Подняв пистолет, прицелился... еще секунда и... раздались выстрелы, направленные в сторону этого волосатого ужаса, с целью прекратить его. Первый выстрел в клочья разорвал его левую сторону груди, в области сердца. Второй - напрочь снес голову и, третий, стремясь по всей видимости в ту же точку, что и второй, пролетел мимо, так как попасть было не во что. Продолжив свой путь дальше чем вторая, третья пуля оторвала внушительный кусок древесины, позади разлетающегося мяса. Заставив, тем самым, дерево хрустнуть и с грохотом повалиться на землю, сразу после того, как рядом со стволом пораженного дерева, упала искореженная туша - кусок плода чьей-то мысли, пораженного силой моей мысли. Мне было понятно, что именно эта сила заставила недавно не долетающие до цели кусочки свинца разорвать все, что находилось на их пути. "Ух, ничего себе!!!" - подытожил я.

Мертвый кусок мяса бездвижно лежал под столбом поваленного дерева и как-то слегка нарушал "интерьер". Вот так оборвалось бытие недавно устрашающего, а сейчас просто мерзкого окровавленного куска мяса.

"Что теперь?" - спросил я, нарушив затишье. Вокруг все было совершенно обездвижено: деревья, закрывавшие и так уж сумрачное небо, тем самым еще больше затеняя землю, воздух, который теперь словно замер и был совершенно неподвижен, как и сам лес в своем каменном спокойствии, не нарушаемом даже легким бегом ветерка. "А что теперь? - конечно, дальше, не стоять же и ждать смерти".

Ведь именно о ней говорил мой недавний собеседник, голова которого была увечена мохнатой короной.

"Какая она - смерть?" - вскоре окутала голову мысль, проникнув в нее. И в этот момент странное чувство начало мною овладевать. Оно все больше, будто издалека, приближалось, охватывая меня всецело. Я не мог различить это чувство. Бежать или стоять, радоваться или бояться? Меня все больше одолевали вопросы. Несознательно я поднес пистолет к лицу и уставился на него.

Внезапно в раскрытые до предела глаза внесся мой разговор с лосем. Четко в памяти восстановилась вся картина того диалога. Вот он стоит увенчанный огромной кроной - это его бремя..., вот я протягиваю к нему руку: "Интересно, а кто тут еще водится?" Он стоит неподвижно: "Смерть." А какая она смерть, если кроме него и меня здесь никого нет?... И только тут я все понял. Охватив мои ноги, а потом, поднявшись выше дрожью по телу и став в горле, возникло понимание. Оно ударило в голову: "Это же я смерть! Ведь это я обезжизнил ужасный кусок мяса! Это я заставил свинец разрывать чью-то плоть!" - это было страшно.

Страшно настолько, что тело передернул моментальный импульс, который перешел в правую руку и, переходя дальше в то, что было в этой руке - отбросил пистолет, словно вместе с ним пытаясь отбросить это ужасное понимание самого себя.

Как будто ужаленный этим пистолетом я отбросил его, оттолкнувшись тем самым, сделал два шага назад, развернулся и побежал. Бежать меня заставлял страх, который опять мною овладел. Однако, это был не тот страх, что в первый раз - пронзил меня лезвиями, пораженный ужасным криком. На этот раз страх шел изнутри, вырываясь наружу и заставляя меня бежать, то ли от него, то ли от себя. Я бежал. Мой путь почти ничего не преграждало. Сосны держали свои ветки высоко, сами деревья были на достаточном расстоянии, чтобы между ними можно было протиснуться. Бег сводил с ума, но еще больше с ума сводило то, от чего нельзя было убежать, а я бежал. Наверно, это продолжалось бы еще долго, так как, до сих пор сумрачный лес способствовал этому. Но все-таки именно из-за малоосвещенности это прекратилось, причем настолько молниеносно, что могло вылиться плачевными последствиями...

На сумасшедшей скорости вдруг что-то ударило меня по голове так, что я и не сразу понял в какую часть тела пришелся удар (хотя в лежачем положении думается лучше, а именно в этом положении я находился на момент обдумывания его причины). Спустя три секунды стало больно. Еще через секунду - очень больно. Причина остановки, конечно же вытрусила из головы другую причину (а именно: страх, который заставлял бежать, мысли, которых было мало и они были однообразны), но тем самым заполнил эту же голову неприятным ощущением...

"О-о-о-о-а-а-а-е-е-еух-х-х-х, как же больно-то!!!" - наконец нарушило тишину это самое ощущение "выданное" мною вслух. Оно выдавало себя еще с минуту набором разнообразных звуков, кучей жуткой брани и безрезультатными движениями: обхват руками головы, скручивание в комок, катание по земле и т.д. На тот момент уже было понятно, куда пришелся удар. Покатавшись по земле мое тело поднялось повинуясь команде ушибленного мозга, покачалось на почти выпрямленных ногах, чуть-чуть не упало на землю снова, но все же устояло и выпрямилось.

"Фух!" - выдохнул с облегчением, но не полным - голова еще гудела, - "Надо же все - таки было остановиться", - теряя смысл, дополнил я то, что сказал раньше, оправдав тем самым происшедшее.

Потом взглядом нашел остановившее меня. Это была ветка, и она до сих пор дрожала от столкновения.

Странным как-то был тот факт, что она находилась на уровне моего лба. Ведь у всех сосен вокруг меня, по крайней мере тех, которые я мог видеть в этом сумраке, ветки были гораздо выше. А это дерево ни чем не отличалось от окружающих его (будучи такой же сосной), имела одну ветку как раз на уровне моего роста. "Вот тебе и на (наверное, уже четыре или пять)! - подумал я. И хотел уже подойти поближе, чтобы ощутить крепость этой ветки руками, как вдруг, окончательно придя в себя, обратил внимание на что-то поблескивающее оранжевым цветом далеко впереди.

Любопытство окатило меня с ног до головы. Я двинулся вперед, проделав 3-4 шага чуть было не ударился головой об ту же самую ветку, прекратившую мой недавний бег, пригнувшись я ее таки прошел и, проводив взглядом, пошел к мерцанию. Меня вело любопытство, но не только оно. Ведь до сих пор остались не решенными некоторые вопросы.

"Хм, как же все-таки было больно удариться о ветку!" - занимал я себя разными догадками по пути, - "А если бы я не увидел это мерцание? А именно из-за ветки я его и увидел, странно..." Разве здесь что-нибудь не странно? - такая мысль меня не посетила, вот это и было странно.

Подходя все ближе я начал замечать, что мерцание подрагивает, колеблется. "Что это?" - подумал я ускоряя шаг. Пройдя немного, вдруг догадался, что это был огонь. Потом все ближе к нему возникли другие вопросы без ответов: "Но вокруг никого нет, кто его распалил?", "Может не стоит туда идти?", "А иначе, что делать". Мысль о том, что "может не стоит к нему приближаться" была порождена недавними приключениями, но эти же приключения меня сюда и привели.

Окончательно приближаясь к огню, я заметил, что горит он в центре небольшой поляны-прогалины, в этом бесконечном лесу. Выйдя на поляну я огляделся: вокруг костра никого не было, но вдруг отводя голову в левую сторону, я немного испугался: на расстоянии трех метров от меня, освещаемая костром, посреди леса стояла...дверь. Она была черная и большей частью различима из-за падающего на нее света, который исходил от костра. Единственное, что выдавало эту дверь из ее идеальности была массивная ручка (возможно металлическая). Больше сказать о ней нечего.

"Вот оно как", - оценил я эту находку. На этот раз именно дверью был нарушен "интерьер" леса. Она была совершенно не кстати и все же, что другое должно было быть здесь, если не она? Именно дверь должна была быть финалом всех приключений. Спешить не хотелось, зачем? Теперь я знал, что за ней скрыты ответы на все вопросы, то к чему я все это время шел, бежал....

Вокруг было тихо. Ничто не двигалось. Даже бегающий свет костра, освещающий дверь, как-то замер. Я начал вслушиваться во все, что происходило вокруг, но теперь замерло. Тишина. Вдруг на голову упала капля холодной жидкости, и разбившись не полностью, остатками скатилась по лбу. Я поднял голову вверх, но ничего кроме закрывающих небо ветвей деревьев не увидел. Что-то зашипело в костре и тут же стихло. Потом опять. Я успел почувствовать еще одну холодную каплю и тут пошел дождь.

Сначала к дождю прибавился легкий ветерок. Я должен был бы укрыться, но куда? Из костра доносилось шипение попавшей в огонь воды. Ветер быстро усиливался и вскоре уже начал качать деревья. На тот момент дождь перешел в ливень. Но огонь не так уж и быстро поддавался этим стихиям.

"Куда спрятаться?" - отобразилось происходящее в голове. Я засунул руки в карманы постепенно промокающей пижамы и внезапно нащупал ключ. Он все это время был в кармане, пережив со мной все приключения.

Благодаря ключу почувствовалась своеобразная уверенность, размышление: "Где-то же есть дверь для этого ключа!" Я посмотрел на дверь, потом на ручку и заметил как из скважины, находящейся прямо под ручкой "полился" тонкой струйкой свет, благодаря которому стало видно, ранее не замеченное отверстие.

Теперь стало понятно зачем ключ и, что делать дальше. Я достал этот кусочек коричневого металла из кармана, повертел его в руках, как бы рассматривая в последний раз, и направился к двери. В три шага я приблизился к ней и, протягивая ключ к замочной скважине, подумал: "Вот оно, теперь все станет ясно!" Я знал, что за ней все то, чего я хотел, ждал, на что надеялся... Ключ вошел в замочную скважину...

Дождь гасил костер, который уже поддавался, шипел и испарял попавшую в него воду...

Замочная скважина не давалась так просто и, чтобы провернуть ключ пришлось приложить больше усилий чем я ожидал...

Где-то над головой, но все же не очень близко раздались раскаты грома. Через секунду еще. Засверкали молнии. От порывов ветра пробегающих по намокшей одежде стало холодно. Раздался щелчок, и ключ в моих руках провернулся. Еще немного усилий и он провернулся опять. Раскаты грома над головой становились громче. Вода с меня стекала ручьями. Ногами почувствовалось как земля стала мягче. Провернув ключ третий раз я понял, что это последний, потому что дальше он уже не проворачивался. Дверь чуть выдалась на меня, я отступил назад. Из образовавшихся щелей, между дверью и дверным проемом, полился теплый белый свет. Он бросил странный оттенок на все воспринимаемое мной и стал заполнять мое тело. Внутри меня возникло какое-то неясное чувство. Вдруг послышались непонятные звуки. Сначала я подумал, что это вокруг меня, но потом когда они стали громче, понял, что это в моей голове. Звуки становились все громче. Внезапно услышав знакомые слова, я понял, что это голоса. Они становились громче и через секунду уже почти кричали какие-то хаотично меняющиеся обрывки фраз. Это начало давить на меня. Я закрыл уши руками. Но разве это могло помочь, они были внутри и становились все громче. Я начал кричать. Вдруг вспышка света...

Белый туман обволакивал мой мозг легко и приятно. Словно в пене теплого молока находилось мое тело, но не только оно, а и звуки, то и дело возникающие и тут же пробежав мимо меня пропадающие: "Осторожно.... А где тряпка...Да линолеум не промокнет... Воду разлил... Скользко... Осторожно тут скользко!... А где тряпка и ведро?..."

Из тумана мне навстречу выплыла коричневая деревянная дверь. Все замерло. Только я и дверь. Она распахнулась от меня, и за ней открылся до боли знакомый мир. Он как будто дымкой потек на меня и стал заполнять молочно белое пространство вокруг. Охваченный бешеной радостью я рванулся вперед навстречу открывшемуся миру. Это был выход, который сам распахнул мне свои объятия. Плавно, но быстро стала приближаться дверь, за которой виднелся застилающий пол, почему-то зеркально отражающий желтый линолеум. Вот до выхода рукой подать... Я пересекаю дверной проем разделяющий пеноподобный и манящий спасением четколинейные миры.... Еще шаг... и вдруг шаг удлиняется, нога уходит дальше под действием центробежной силы, но будучи не свободной от меня, разворачивает мое, летящее на скорости тело, параллельно земле. Захлопнувшегося в легких воздуха, явно начинает не хватать, под действием притяжения меняю свое направление в сторону линолеума. Первой упала голова. Такой силы удар, направленный в затылок, заставил мозг треснуть и залил кровью лопнувших сосудов глаза. Мозги из треснувшего черепа уже покрывали до этого мокрый скользкий линолеум...

Я открыл глаза. Это было видение созданное заполнившим меня светом. Всего лишь видение. Но теперь я в норме, передо мной все та же черная дверь, все тот же молчаливый и шумный дождь.

Обратив внимание на раздающееся за моей спиной шипение, я обернулся и увидел никак не поддающийся дождю и ветру костер, который, как мне показалось, разгорелся еще больше. Но было не до костра. Я уже успел прийти в себя после видения и меня мучило любопытство, что же находилось за этой дверью?

Подступив на шаг к двери я услышал все больше гремящие небесные разряды. Но разве могли они меня интересовать, если на расстоянии вытянутой руки находилось то, что направляло почти все мои мысли в свою сторону ? Рука все ближе и ближе вытягивалась к дверной ручке. Все меньше и меньше пространства отделяло руку от дверной ручки. Все меньше времени оставалось до разгадки. Что там, за черной дверью? Расстояние разделяющее меня и ту часть двери, к которой стремилась моя рука, сократилось до миллиметра. Еще одно мгновение... Но внезапно раздался такой удар, который мог издать лишь бесконечный небесный свод. Молния лезвием разрезала воздух над моей головой и оглушила громом с такой силой, что едва не уничтожила меня насовсем.

Рефлексы сработали гениально: тело, совершенно без участия мозга, одним прыжком вылетело в спонтанно выбранном направлении и, приземляясь сделало еще три шага (под действием тех же рефлексов), после чего я очутился на болотистой земле, увязая в нее лицом. Расстояние, которое я преодолел за один прыжок и три шага, было колоссальное. И, наверное, под действием этого расстояния, я попытался представить, что это последнее приключение. Лежать на мокрой и холодной земле было не очень приятно. Именно поэтому я попытался приподнять голову, а затем встать. И вдруг, подняв голову, я увидел перед собой задние копыта лося. Как только я встал с земли, то тут же был шокирован не меньше чем ударом молнии - лось, противясь законам своей природы (...лишь правила...) стоял на задних копытах.

- А...но...! - промямлил я.

- Удивлен?! - сказал мне лось и уставился огромными шарами глаз на меня, в которых явно читался гнев. Когда я уже стоял в полный рост, то успел сквозь невероятное удивление заметить следующее: животное, нарушая законы собственной природы во второй раз, удерживало правым передним копытом двуствольное охотничье ружье. Теперь, пораженный удивлением переросшим в страх, я пятился назад.

- Но как..? Ведь..? - несвязно бормотал я.

- А, ты еще не успел привыкнуть? Ты так и не смирился с тем, что здесь все не так как ты бы хотел видеть! А все почему?! Ведь я сказал, что тебе не место здесь сейчас?! - кипело от гнева животное. Лось одним движением вскинул ружье, придерживая его левым копытом и стал, по мере того как я отходил, наступать, тем самым, удерживая дистанцию между нами.

- Почему ты просто не поддался происходящему? Начал бегать, стрелять, зачем?! Ведь это бы произошло, ты бы все равно не узнал того, что хотел!!! - ревело животное. Пропятившись словно под гипнозом еще несколько метров, я вдруг пришел в себя, сознание снова вернулось ко мне в молниеносной мысли: "Бежать!!!" Я хотел было повернуться и побежать как вдруг спиной уперся в дерево. Эта встреча с сосной или чем-то подобным совершенно вывело меня "из строя", и я окончательно потерял контроль как только в мои глаза вонзился взгляд этих безумных черных очей одичавшего животного. Оно в три шага сократило расстояние до меня. Мое лицо бесконтрольно скривилось в гримасе выражающей безграничный ужас в потерявшем сознание теле.

- Зачем ты заставил меня это делать? - резко поменяло тон животное снизив количество децибел, и будто оправдываясь - Я же знал тебя!!! - снова вскричало оно. Последнее до меня как-то не "дошло" (да и куда там было "доходить"?), но все же остатки сознания как будто окаченные ледяной водой, встрепенулись и хотели синтезировать просьбу уточнить сказанное, но...

Выстрел сотряс тишину леса, которую вот уже несколько минут не тревожило ничего, кроме дождя поливающего землю. Тишина ответила секундному всплеску шума эхом, которое маневрируя между стволами деревьев унеслось в глубину леса.

7

Плоть, принадлежащая когда-то ясному сознанию, теперь разлетелась на куски, пачкая алыми пятнами этот безмолвный мир, который освещал лишь затухающим костром. Деревья молчаливого леса покрылись багровыми пятнами. Ими "запачкалась" и земля, и дождь, и воздух и даже Он... Он часто есть в словах.

Лось смотрел на мертвеющее тело: из прорванной в груди дыры, словно душа покидающая тело, исходил слабый прозрачный дым. Лось опустил ружье и посмотрел в глаза, через которые сознание стремительно покидало тело:

- Ты не бойся, все будет хорошо...- посочувствовал он.

Челюсть умирающего тела отвисла, а вместо продолжения диалога изо рта полилось кровавое месиво.

Костер все более затухал, отдаваясь водной стихии- дождю, и вскоре превратился в еле заметное мерцание все больше ускользающее от взгляда окружающей реальности.

Лось выронил ружье и лег на живот в присущей животным позе, добавив при этом:

- Жизнь ускользает от тебя, но это не страшно, ты не должен бояться. Тебе не придется погружаться в вечную темноту, нет. Через мгновение ты обретешь новый смысл жизни. Да именно жизни, она вскоре снова овладеет тобой, снова улыбаясь, снова озаряя тебя красочными познаниями. Это будут новые "строчки" в "книге" твоей жизни. Сию "главу" ты заканчиваешь, и я хочу чтобы ты знал, что я был с тобой в каждой "строчке". Когда с тобой что-то происходило, в каждом "слове" обозначающем происходящее событие, я смотрел за тобой, заставляя твориться это событие, и когда ты снова остановишься и перечитаешь эту "главу" своей жизни, я снова оживу в твоих воспоминаниях и ты увидишь, что где "одна пара следов пропадала, там я нес тебя на руках".

Судороги в обезжизненном теле прекратились (будто животное, замолчав, отпустило душу застрявшую в рваной дыре груди) и плоть, до сих пор находившаяся в сидячем положении и, упираясь спиной в ствол дерева, теперь куском мяса упало на мягкую мокрую землю.

Мерцание огня окончательно растворилось в реальности этого леса, испустив дымок последнего порыва видимости и навсегда ушло в неизвестные, невидимые отсюда миры, где оно наверняка вспыхнет новым пожаром новых событий.

8

Я почувствовал как тьма окутала меня пронизав до костей и выйдя насквозь разорвала с недавно существующим миром. Секундная пауза-задержка в вездесущей темноте, где ни вздоха, ни взгляда, ни звука, ни ощущения себя, ничего не существовало. Как вдруг возникла яркая точка далеко впереди, сначала она будто привиделась, но уже через мгновение стала немного больше заметной. Ко мне вернулась некоторая ориентация в пространстве, если можно это так назвать. Хотя я и не чувствовал внешней среды, не слышал звуки, но я уже что-то видел, тем самым определяя собственное присутствие. Пока я пытался определить себя, точка света стала больше и уже обрела какой-то шарообразный вид. И тут же я почувствовал притяжение к этому свету. Сначала притяжение было слабым, но потом, по мере увеличения этого свечения, оно становилось все большим. Наконец я ощутил себя, хотя это с трудом было похоже на ранее существующее ощущение себя. Мое присутствие было словно дымком от недавнего огня. И само ощущение себя существовало в пределах этого дыма, в понимании и чувствовании исправлений и искажений собственной материи. Зрение, как таковое, исходило от этого дымообразного самоощущения, а точнее: зрением был свет, рождавшийся от все более разраставшегося свечения, попадающий в мое дымообразное присутствие и переформировывающийся в ощущение существования зрения. Свет все больше заполнял окружающую меня темноту, разрастаясь в виде огромной дыры в этом куполе тьмы. На тот момент притяжение к источнику света разогнало меня до такой скорости, что растянуло в тонкую струйку дыма, обладающую большой длиной. Я все быстрее и быстрее несся в этот свет и становился все ближе к нему, хотя расстояние до него так и оставалось неизвестным.

Ощущение приближения к чему-то очень существенному пронизывало мою дымообразную сущность, несмотря на ее структуру. Через секунду я уже был огромной длины линией, которая втягивалась в бесконечный вездесущий свет. Теперь он не заполнял темноту, потому что уже полностью заместил ее. До недавнего времени я ощущал свое движение благодаря видимому изменению окружающей среды, но теперь, когда вокруг меня существовал один только яркий пронизывающий свет, я мог лишь догадываться о дальнейшем продвижении.

Мне не было страшно. Наверное благодаря тому, что бояться было не за что, да и нечему. Меня не существовало как определенной материи. Единственное "материальное" чем я обладал, было мое сознание. Только оно сейчас существовало. Возможно, его нельзя было пощупать (как принято определять материю), зато можно было ощутить. Ощутить тем, что я видел (если это можно так назвать), что я чувствовал свое движение, хотя скорее я его понимал, но ведь понимание могло рождаться только в пределах сознания. Значит, оно существовало. Значит, в некотором смысле существовал и я, точнее: я это и есть то самое сознание. Может, это было не полноценное "Я"? Тогда как можно назвать то, что могло осознанно называть себя Я?

Мое растяжение под действием уже невероятной скорости продолжало расти. Но, тем не менее, к чему-то я приближался, значит, где-то это должно было закончиться. Но через мгновение стало возможным, что это и был предел, а именно то, что я уже находился в бесконечном свечении, в его всепронизывающей и вездесущей энергии, в которой бесконечное нарастание скорости теряло всякий смысл из-за своей непрерывности. И теперь без существования сравнения этого света и всего что в нем происходило (хотя, что происходило, кроме меня) с чем- либо, уже нельзя было сказать, двигаюсь я или нет, а соответственно существует ли предел этому? Я завис в самом источнике энергии и превратился в обыкновенное движение, а если нет движения, тогда как меня определить?

Как только этот вопрос сам по себе канул в вечность, то сразу же обменялся с этой же вечностью на лампочку. На самую обыкновенную лампочку, которая висела в этой молочно-белой вечности на проводке выходящем из той же самой вечности, при этом желто светясь. Возможно, это было удивительно, но кому здесь было удивляться? Нечто подобное синтезировалось в моей сущности, подтвердив тем самым ее существование. В следующий момент я ощутил присутствие, но уже не собственное. Внезапно стало совершенно понятно, что в этой бесконечной белизне кроме свисающей из нее лампочки и осознающего дымка, существует еще какое-то необъятной силы нечто. Оно будто выдавливало своим взглядом во всем происходящем дыру. Теперь этот взгляд стал заполнять меня упираясь как в препятствие и стал продавливать насквозь словно вода стремящаяся проникнуть сквозь плотную ткань. Этот стремящийся поток стал заполнять собой мою сущность. Я начал вытекать под давлением этого необъяснимого явления из себя самого им же и пользуясь, Я потек в обратном направлении и стал все больше удаляться от оставшегося себя, потом все дальше от желто сияющей лампочки...

Вся белизна слегка потемнела, и вдруг проявились буквы сначала огромные, но удаляясь они уменьшались и стали различимым текстом: "... содержание которого я начал осознавать увидев слова излагающие именно то, что происходило..." - это оказалось единственным, что я смог выхватить из другой реальности, в которой я оказался из-за выдавившего меня из самого же себя взгляда. Благодаря этому же событию я снова оказался в этой белизне: как только необъятная "глядящая" сила наконец-то прорвалась сквозь мою сущность-преграду, то сразу же освободило место во мне для возвратившегося меня. Однако этим все не оканчивалось: продавив дыру в молочно-белой реальности, предварительно обогнув лампочку и пронизав меня насквозь сила взгляда породила затягивающую тьму, в которой и сам начал тонуть. Теперь тьма затягивала не только его, но и бело-сияющий мир со всем , что в нем прибывало. Белый свет стягивался к бесконечно черной дыре и, "вливаясь" в нее растворялся в существующей там тьме. Естественно это притяжение не обошло ни лампочку, ни меня. Стало ощутимо как существенная часть меня втянулась во тьму, затягивая с собой и остального меня. Так как моя сущность оказалась несколько больше чем лампочка, то я и перетекал из одного мира в другой дольше чем она. Проскочив во тьму через образовавшуюся дыру, лампочка, оставляя желтый след за собой, не растворилась в черноте, а просто стала уменьшаться все более отдаляясь от оставшегося меня, в также затягиваемой белизне. Мое присутствие в ярко белом свете неизбежно должно было закончиться из-за собственной не бесконечности. И оно закончилось, как только весь я без исключения втянулся в черноту, окутывающую все происходящее теперь уже в ней. Белый круг, через который я попал в нее быстро пропал, то ли из-за моего отдаления от него, то ли из-за вновь образовавшейся границы между черным и белым. Движение с уже огромной скоростью вновь начало терять смысл. И теперь единственным что сохраняло этот смысл, оказалась та самая лампочка, которая недавно была моим спутником в белоснежной бесконечности. Теперь она показывала существование движения, только каким оно было это оставалось непонятным, то ли я двигался к источнику желтого света, то ли она - лампочка, источник желтого света двигалась ко мне, то ли вообще мы двигались вместе, но только я быстрее, из-за чего догонял ее, а может она догоняла меня?...

"Что ж это за свет такой, не видно же ничего вообще!" - взорвался голос в бесконечной тьме. Это внесло еще большую неясность в происходящее, одновременно предполагая последующее разъяснение. Я почувствовал, как начал напрягаться мой мозг, но какой же мог быть мозг, если столько путешествий мое сознание провело в аморфной дымообразной сущности? Это очень сильно меня удивило. Сам тот факт, что уже было чему удивляться оказался не меньшим удивлением. Свет лампочки начинал "резать" глаза. "Резанье" глаз стало еще одним удивлением и означало наличие этих самых глаз. Боль в глазах от яркого света захотелось прекратить как минимум, защитившись от него. Рефлекс сработал отлично, и уже не оказалось удивительным не только наличие рефлекса как такового, но и ощущение собственной правой руки, которая заслонила лампочку.

- "Он пришел в себя!" - сказал Кирилл.

- "Ну, слава Богу!" - поддержал его кто-то.

Я приподнялся опершись на руки, и вопрос: "Где я?" как-то потерял смысл, после того как я осмотрелся вокруг: находилось мое, недавно бездвижное тело посреди маленькой кухни (кухню я определил по газовой плите в углу) со всеми присущими ей атрибутами: стол, стулья, холодильник, умывальник, кучей сумок с едой, доставленной сюда из-за праздника. Мысль о празднике принесла еще больше воспоминаний и причастности к этой обстановке. Отобразить все это в собственном сознании было не сложно и посему, оставалось только отобразить еще восьмерых человек, которые всем своим количеством сидели вокруг меня - это были мои друзья.

-Ну, ладно, чего вы так смотрите на меня? Расскажите лучше, что случилось и, долго ли я тут провалялся? - сказал я, оглядываясь на всех присутствующих.

- О, заговорил, - начал Кирилл. - значит все в порядке!"

Тут же я вспомнил, что переступив порог квартиры, я сразу же потащил сумки на кухню, а там увидев на подоконнике стакан с темно-коричневой жидкостью и, приняв ее за чай, решил сразу же утолить мучительную жажду.

-...А как только мы услышали, что что-то грохнулось, сразу же ринулись на кухню и обнаружили твое неподвижное тело - закончил он.

- Долго я, наверное, провалялся?"

- Да, где-то минут пять, мы даже скорую вызвать не успели".

- Пять?!

- Поверь, этого оказалось достаточно, чтобы слегка изменить наше праздничное настроение".

Рядом со мной лежал разбитый стакан с остатками злосчастной жидкости. И только теперь на осколках стекла виднелась плесень, указывающая на явную несвежесть продукта.

- Ха, видать нормально ты "раскумарился"? Ладно, потом расскажешь, - сказал Женя.

Женя был как раз из тех, которые не спешили "бросаться" на людей с первыми возникающими у них предположениями и вопросами. Однако, сказать что-то "метко" и вовремя он всегда мог, тем более, если дело касалось шуток.

Праздник, несмотря ни на что, должен был продолжаться. Именно по этой причине мне помогли подняться. Голова немного кружилась, но все же я был в состоянии стоять! Теперь уже стоя и оглядываясь на празднично убранную квартиру, я наконец-то начал проникаться праздничной атмосферой.

- Значит, все это было галлюцинацией? - спросил я у провожающего меня в ванную Евгения. Этот вопрос, по сути, был последним, что осталось после недавних приключений, которые теперь оказались лишь галлюцинацией из забытого на подоконнике стакана.

Недавняя реальность была повержена и высмеяна нынешней.

- Что все? Ты видел что-то интересное? - спросил он вместо ответа.

- Ладно, потом расскажу закончил я проходя в ванную

- Последите за ним в ванной, а то он в таком состоянии... - послышался сзади женский голос.

- Ну, что сам справишься, я пока пойду, сумки разберу? Если что, зови я тут в коридоре, - Женя.

- Да-да, конечно, я уже почти в порядке, - уверил я.

Коридор был недалеко, а именно сразу на выходе из ванной. Вообще планировка квартиры в здешних "каменных джунглях" была достаточно стандартной: при входе в коридор, из которого налево выходили двери в ванну и туалет, направо - продолжение коридора с выходами в другие комнаты.

Зачерпнув из крана холодной воды в ладони, я умыл ею лицо. Это хорошо освежило и привело в порядок мои мысли.

- Нелепо как-то! - тихо сказал я, "вымыв" уже большую часть памяти о недавнем видении.

Вода шумела, вылетая из крана и, разбиваясь о чугунную ванную. Монотонный гул вытеснял из головы остатки несуществующей на самом деле реальности.

Ванную комнату, в которой я находился, и остальную квартиру разделяла только деревянная дверь. Из-за двери доносился шум суеты.

-" Сколько там довелось увидеть, пройти... и всего-то пять минут "бездвижья"?! Ха-ха, хороший дедушка оставил сюрприз!" - подумал я о приключениях, которых на самом деле не было, и о чае, который все их породил. Именно дедушка, потому что гулянье и, предшествующая ему суета проходили здесь исключительно благодаря дедушке и бабушке, недавно искавшего ключи Кирилла.

-"Чего же это дед такого "намутил" и где..." - недоразмышлял я, так как мысли прервало что-то глухо упавшее на пол в коридоре. Я странно спокойно не прореагировал на это и продолжил впускать в свой мозг шум разбивающейся воды.

- А, черт подери! - послышалось за дверью. Суета на мгновение притихла, и тут же по-видимому устремилась к чертыхающемуся.

- "... Ну, что-что, - донеслось оправдание,- банка тяжелая была... что чего? С водой потому что, ну и выскользнула из рук..."

Теперь мне хотелось подольше побыть с этой шумной водой, потому что за дверью все стали еще больше суетиться, так как там кто-то что-то разбил или разлил (или, и то, и другое), и я посчитал свое вмешательство в задверную суету неуместным. И я, как и раньше продолжал освежать свою голову шумом, холодной водой и интересными узорами по кафелю.

- А где тряпка и ведро? - продолжал раздаваться голос из суеты.

Это меня затронуло, и когда голоса превратились в диалог - я стал прислушиваться, оставаясь неподвижным.

- Чего? - послышалось издалека.

- Да я тут воду разлил! - громко прозвучал ответ.

- А, елки-палки, теперь пол вздуется.

- Да линолеум не промокнет!

Я был "ошарашен". "Ошарашен" удивлением подобно человеку обманувшемуся дважды.

Только недавно этот мир уверял меня, что ничего более реального, чем он не существует, что он вообще единственная реальность! И вот теперь, когда я полностью был убежден, дал осечку, доказав тем самым собственную не истинность и неоднозначность.

Я узнал этот голос, эти слова, произносящиеся за дверью. Я узнал их, потому что уже слышал. Слышал в том другом мире, который показался мне галлюцинацией. Я вспомнил все. Все за одно мгновение. Тот бег, тот лес, те выстрелы - все! Мне стало душно и страшно. Где я теперь? Такая уверенная опора под ногами сейчас пошатнулась и начала ускользать. Где правда? И кто я теперь? В легких захлопнулся воздух. Как хотелось, чтобы шум воды вытеснил весь этот бред из мозга! Но я уже ничего не слышал. Как хотелось, чтобы эти рисунки на кафеле в ванной "заняли" голову своей незамысловатостью! Но их я уже не видел. Последнее, что добралось в мое сознание, то ли из внешнего мира (посредством слуха), то ли из моей памяти, было: "Осторожно, тут скользко!" Я рванул в распахнувшуюся от меня деревянную дверь...

- ... Много всего тогда произошло. Сколько странностей, загадок, смертей... Выдался, конечно "праздник Новый Год", отметило человечество...

- Точно!

- А как надеялись, как ждали, да, Влад?

- Так и есть. Хотя ни этого ли мы ждали? Этих загадок, сюрпризов, неожиданностей...

- Да, наверное, этого мы хотели и ждали, только вот не сильно подумали чем все окончится. Ладно, что об этом говорить...

- Ты прав.

- Скажи-ка лучше, как тебе погодка?

- Отлично, тепленько так. Хорошо, что я легко оделся. А тебе как - денек?

- Прекрасно - самое время "курнуть".

- О, да!

- Слушай, вот мы все идем и идем, а я хочу спросить: где мы курить будем?

- Вот туда-то мы и идем.

- А, ты заранее место заготовил.

- Именно! Ну, на самом деле, я там просто папиросу спрятал.

- В парадном, вот в этом?

- Угу.

- А где ты "намутил"?

- Ух, елки-палки, темно же тут в парадном, что ты спросил? А, ну да - короче история супер, но я потом расскажу.

- Да рассказывай!

- Ладно, вкратце: шел я сегодня Там-Где-Деревьев-Много, услышал шум ну, всякое такое. Посмотрел - человек какой-то пробежал. Я чуть прошел за ним. Смотрю - он что-то блестящее выбросил и убежал. Я пошел - поближе посмотреть, и нашел там папиросу, вот эту. Долго там всякое искать я не стал и "свалил по быстрому".

- Да, Там чего хочешь можно найти.

- Ладно, давай спички... или нет, поднимемся выше.

- Послушай...

- А?

- ... Я вот так и не понял про того... ну, который в окно выпрыгнул.

-???

- Вот ты даешь! У него еще ремонт дома был.

- Ну???

- Ну, пришли там слесари всякие, сняли газовую колонку и плиту забрали - на новые поменять увезли. А батарею тоже сняли, но новой еще не было и они старую там на полу и оставили. Брат с которым он жил будить его не стал, решил сам всем поруководить. Потом вся эта гурьба слесарей во главе с его братом и ушла. А сам этот чудила проснулся и так в пижаме в окно и улетел. Вспомнил?

- А-а-а, этот! Конечно, вспомнил. Я, просто, не сразу понял о чем ты. Да, было такое.

- Так я вот что не понял...

- Доставай спички, тут покурим. Извини, перебил, так что ты не понял? (Ух и темно же тут!)...

- Что на его камне могильном какие-то слова написали, а что это означало?

- А что за слова, Назар?

- Если здесь Новый год, то что там?

В темноте загорелся красный уголек. Через секунду он уже разгорелся почти до белого...