Стрих бросил на стол инструменты, плюхнулся в кресло и закрыл глаза. Еще один трудовой день был закончен. Триста одиннадцать наказаний и двадцать шесть выполненных приговоров - не особо много, но Стрих отчего-то устал. Громко выдохнув, он прислонил к глазам ладони и сидел так несколько минут, вспоминая все подробности дня, необходимые для отчета...
Бумаги он заполнил довольно быстро, на автомате. Рутина. Затем поднялся и пошел мыть руки.
- Стрих, ты сегодня с нами? - Унс хлопнул дверцей шкафчика и остановился, ожидая ответа.
- Да нет, спасибо. Как-то не хочется...
- Опять во Вторую Реальность пойдешь?
- Угу...
- И как тебе не лень! То ли дело упасть с компанией в кресла, да посмотреть как гоняют мяч...
- Это же скучно, Унс.
- А Вторая Реальность утомляет. Ты один у нас такой... Странный... Так не пойдешь?
- Нет...
- Ну ладно... Кстати, отлично поработал. И как ты умудряешься так спокойно мучать людей...
- Я их не мучаю. Я выполняю свою работу...
- Ну, не обижайся... Все, я помчал...
***
Удай заскочил в комнату буквально на секунду - переобуться -, когда увидел, что брат снова валяется в отключке... Видимо, традиционно умотал во Вторую Реальность. Вот ведь псих. И что ему там... Веки у Стриха подрагивали, он что-то шептал. Внезапно для себя Удай решил плюнуть на дворовые игры, и наконец-то взять да посмотреть, чем же там так занят Стрих.
Входить было трудно и больно, именно за это Удай и не любил Вторую Реальность. Да и никто не любил. Мышцы рвало, сердце выскакивало из груди, дышать становилось невозможно. Впрочем, канал старшего братца он поймал почти сразу и через некоторое время очутился... на площади.
Мимо застывшего столбом Удая прошествовал старик с мулом, затем пробежал чумазый мальчишка. Каменная брусчатка рождала непривычное эхо. Чуть поодаль шумела толпа. Расхлябанной походкой человека, который здесь уже не в первый раз, Удай приблизился к сборищу. То, что он там увидел, повергло его в шок. Его брат - палач в седьмом поколении Стрих Ос, отличник труда и образец для всей семьи - склонился над лежащим перед ним подростком и ЛЕЧИЛ ЕГО!!! Удивление было столь велико, что Удай попятился, попятился, наткнулся спиной на что-то острое и выпал в реальность.
***
Традиционно выстриженная лесенкой антрацитово-черная бородка отца подрагивала. Ноздри орлиного носа раздувались, как у племенного жеребца. Все говорило о том, что глава династии в бешенстве...
- Ты вообще понимаешь, что ты делаешь?! Ты... Ты... Ты позоришь весь наш род! Если хоть один знакомый узнает, что ты исцеляешь людей, на твоей карьере будет поставлен крест! На всей нашей семье будет поставлен крест! Ты понимаешь это?! Ты понимаешь? - капелька слюны долетела Стриху до мочки уха, но он стоял, боясь шевельнуться. Авторитет отца в семье, да и во всем городе, был непререкаем.
- Да, отец!
- Что, "Да, отец"!???? Ты..., - внезапно отец успокоился, - больше ты во Вторую Реальность не пойдешь. Понял меня?
- Да отец! Только...
- Что?!! Что "только"????
- Я не могу это контролировать. Я попадаю туда непроизвольно...
- Что?!!! То есть ты ходишь во Вторую Реальность уже больше двух десятков лет?!!!
- Да, отец...
- Та-а-а-а-ак..., - запустив в бороду пятерню, отец присел на тяжелый полированный стол, - Та-а-а-ак... Повисло долгое молчание... - Есть способ. Есть... Но... В общем... во Второй Реальности ты должен... умереть! Понял?! Не своей смертью...
- Да, отец.
- Завтра. Завтра пойдешь туда! Сегодня мне надо кое-что организовать...
***
Стрих брел по улице, еле переставляя ноги. Казалось, что булыжники оживали и тянули его вниз. Он готов был умереть, но не подозревал, что подготовка к смерти будет такой долгой. Сам он всегда исполнял свою работу быстро и качественно. Глаза наткнулись на мужчину, чьего ребенка он недавно исцелил. Стрих с трудом улыбнулся, и мужчина улыбнулся в ответ. И это значило, что был на свете кто-то, для кого-то Стрих никогда не был палачом, но был лишь целителем...
...Когда в веревочные петли Стриху продевали кисти рук, ему содрали кожу, но он этого даже не заметил. Перед его глазами проходили все те, кого он наказывал и казнил прежде. Они смешивались с теми, кого он исцелял и оживлял. Лица в голове спутались, поэтому, когда поднимали крест, он лишь тряс головой, пытаясь выгнать из нее все образы. Неожиданно наступила полная тишина. Сразу во всей Реальности. Вот тогда Стрих Ос ощутил ВСЮ боль. Она, словно кислота, наполнила каждую клеточку его тела. Стрих поднял голову к небесам и возопил громким голосом: 'Элои, Элои! Ламма савахфани?', что значит 'Боже мой! Боже мой! Для чего ты меня оставил?'. Затем глаза его закатились, а голова свесилась на грудь. - Отец мой, в руки твои предаю себя!? - прошептал он чуть слышно. И испустил дух...