Аннотация: Джастин и Гарри - давние напарники. Они получают новое задание: необходимо соблазнить, а затем убить дочь главы Якудзы. Убийства, неизбежность и настоящая любовь... В соавторстве с Еленой Некрасовой.
Тот же лоск, то же небо. Она стоит, возвышаясь над шумом и суетой внизу, раскинув руки в стороны. Ее поза символизирует, олицетворяет этот безумный и грешный мир, где все ходят по краю.
- Наверное, идея поставить здесь эту статую была не слишком удачной...
Гарри, засунув руки в карман, красиво стоял перед постаментом. Возможно в тайне любуясь собой, возможно так лишь выглядит со стороны.
И не надо оборачиваться, чтобы понять, кто стал третьим в нашем разговоре. Черные очки, короткая стрижка, вечно недовольное лицо. Неизменный Ли.
Гарри словно не слышал его, смотрел только на меня:
- А ты все молчишь, ничего не ответишь?
Он все также смотрит, и озорной мальчишеский взор вновь обжигает. Сколько крови видели эти глаза!
Ли подходит к скульптуре, зажигает от мраморного бедра спичку, закуривает. Кажется, облачко дыма обволакивает, скрадывает его слова:
- И не жалко денег?
Гарри смеется
- Это идея Джастина, он ведь пытался спасти эту девушку.
- А ты убить... - мой голос эхом разносится по крыше, и я его не узнаю - чужой хрип вместо былой стали. Развернувшись, устало пытаюсь уйти.
Щелчок. Курок взведен. Наверняка, Гарри улыбается, целясь мне в спину. Я бы успел даже сейчас пристрелить обоих. Гарри и выстрелить не успеет, а вот Ли...
Но вместо выстрела слышу жуткий вопль, и, оборачиваясь, вижу невероятное: статуя ожив, держит Гарри за плечо. Ли стреляет в нее, но безрезультатно: мертвая хватка не становилась слабее.
Мой бывший напарник почти вырвался из своего дорогого белоснежного пиджака, когда каменная рука сомкнулась на его шее. Хруст сломанных костей вывел меня из оцепенения, заставил перевести взгляд, от повисшего словно мешок тела бывшего друга на лицо каменной девушки. Никаких эмоций, так видно и задумал скульптор, только глаза теперь ожили. В них отражалась злость с легким налетом грусти. Зачарованный призрачным сиянием этого взгляда, я ее понимал: никому не хочется погибнуть в двадцать три года от пули убийцы, нанятого собственным отцом.
В обойме у Ли кончились патроны, а я не видел, чтобы хоть один, самый малый осколочек был выбит из каменного тела. Но бывший напарник не унимался и продолжал давить на курок, лихорадочно-частые щелчки заставили ее переключиться - швырнув бездыханное тело Гарри вниз, в пропасть уличного поднебесья, она двинулась к Ли. Возможно, мне стоило что-то сделать, но с другой стороны, мы это заслужили. Лживые, алчные, продажные подлецы не могут ходить по земле, постоянно и безнаказанно, проливая невинную кровь. И опять неприятный хруст донесся до моих ушей. На этот раз не обернулся, хотя лицо свела судорога, - обостренными чувствами, я, в полной мере, ощутил момент смерти Ли. Но все равно стоял на краю, ждал своей участи.
Да, я не убивал ее, но и не спас - не смог защитить. Поэтому надежды не осталось, как и желания жить. Тяжелые шаги раздавались все ближе. В последний раз взглянув, на суетящийся внизу народ, на проплывающие по небу облака, я сделал один шаг за край. И когда уже падал, а может быть летел, захотелось вернуться назад и все исправить...
- ...Джастин, просыпайся, поступил новый заказ, - крикнул Гарри, хлопнув дверцей холодильника.
Луч утреннего солнца ударил по глазам, раздался хлопок, что-то со звоном упало на пол. Судя по звукам, кухню штурмовал голодный легион. Имя его - Гарри Макдарелл.
- Мы же договорились, ты больше не вламываешься в нашу квартиру и не пьешь мое пиво, - произнес я, поднимаясь с постели.
- Джастин, приятель, не стоит горячиться. Лучше одевайся и поехали, Дрейфус нас уже заждался, - крикнул напарник, от души сделав очередной глоток.
Не хотелось начинать утро с перепалки, поэтому, потирая глаза, пошел в ванну. Наспех принятый душ не успокоил, даже, наоборот - по телу разливалось ощущение бодрости. Черные джинсы и темно-серебристая футболка, лежащие на стиральной машине показались излишне затасканными, но пришлось их одеть - другого чистого белья не было - все в стирке, после чего вышел в комнату.
- А ничего приличнее найти не мог? - съязвил Гарри, сидя на диване закинув ногу на ногу.
Не обращая внимания на его слова, налил себе кофе и вышел на балкон. Летнее утро дышало свежестью, а золотые облака неспешно плыли по небу. Внизу, обдуваемые ветром, легко шелестели листвой деревья. Центральный парк постепенно оживал: по дорожкам уже бегали разминаясь спортсмены. После нескольких мгновений созерцания симфонии ветра и света я стремительно развернулся к подошедшему сзади Гарри.
Порой просто поражался, как в этом человеке уживаются две личности. Вот смотришь на Гарри и видишь перед собой франта: темные волосы уложены назад, карие глаза выражают утонченность и загадочность, на лице мятежная улыбка. Неизменно дорогая рубашка идеально выглажена, воротник накрахмален, элегантные брюки, подпоясанные кожаным ремнем великолепно сидят, ботинки налакированы настолько, что в них можно увидеть собственное отражение. Кажется, так и должен выглядеть по-настоящему обаятельный мужчина. Это неизменно вызывает у будущей жертвы чувство доверия, позволяя подобраться к ней. Тогда и наступают моменты, когда обманчивый блеск исчезает. А безжалостный убийца оказывается слишком близко.
Наша профессия не просто убийства, главная цель - информация... Мы и существуем, потому что она дорого стоит, гораздо дороже человеческой жизни. Организации подобные нам - неизбежный продукт своего времени, а ему к крови ради денег - не привыкать. Отличие нашей конторы лишь в одном обстоятельстве: мы беремся за криминальных субъектов. Такова политика руководства, поэтому допросы у нас с особым пристрастием.
Во время этих сеансов, Гарри может позволить лишнего. Один раз он вышел из комнаты сверху донизу испачканный кровью, в глазах горел азарт вперемешку с сумасшествием. Белоснежный костюм был безвозвратно испорчен, но Гарри лишь улыбнулся, облизал губы, после чего подмигнул и ушел в ванную комнату.
А сейчас, передо мной стоял белый воротничок с Манхэттена, но я знал, о скрытом внутри, поэтому стало вдвойне неприятно, что он взялся критиковать мой внешний вид.
- И чего застыл, как статуя? - голос друга вывел меня из задумчивости, - кеды нацепишь и в путь?
Вместо спортивной обуви надел туфли, но это не помешало Гарри пока шли к машине шутить про колледж.
До офиса мы добирались, не сказав друг другу ни слова, лишь джаз, звучащий из динамика разбавлял тишину, царящую в салоне. Только в лифте Гарри прервал затянувшееся молчание, но безрезультатно - я сделал вид, что не расслышал его реплику о блестящих стенках кабины. Хотя, мне признаться, тоже нравился их набриолиненный шик. Наш босс вообще стремился к гармоничному сочетанию роскоши и строгости линий. Вот и ковер, стилизованный под советский флаг неизменно эпатировал большинство неискушенных клиентов. Тем временем, дверцы бесшумно распахнулись, и нам открылся обзор на Дрейфуса, сидящего за постом охраны.
- Ребята, как я рад вас видеть! Проходите, - на лице шефа заиграла искренняя улыбка.
Этот человек сделал из нас тех, кем мы являемся сейчас и заменил отца, которого никогда ни я, ни Гарри не знали. Дрейфус встретился нам в Южном Бронксе, в районе Мотт-Хейвенских трущоб. В тот день два юнца-оборванца залезли не в тот карман. Но мастер смерти, как прозвали Дрейфуса в чайнатауне, не потащил нас в полицию, забрал к себе в дом, где и происходило наше дальнейшее обучение. А когда есть крыша над головой и полный холодильник еды, не задаешься вопросом, для чего тебя учат убивать животных. Потом просто привыкаешь. Поэтому не так сложно переходить на следующий уровень - людей.
Иногда, я сомневался, иногда отказывался, после чего получал порцию отменных ударов от Гарри: нас намеренно заставляли наказывать друг друга, зная насколько может сплотить выживание на улице. Повзрослев, перестал упрямиться - проще было подчиниться. В отличие от меня, Гарри его новая профессия по-настоящему нравилась. Ночью, после допроса, он мог часами рассказывать как долго убивал жертву, как она страдала. С каждым разом его сеансы становились все длиннее, а пытки изощренней. И также быстро менялся внешний облик: из неопрятного мальчугана Гарри перевоплотился в аристократа. Я же старался держаться в тени, не привлекать лишнего внимания, осознанно отдавал пальму первенства ему. Ведь Гарри спас мне жизнь, во время уличной разборки. После нее выживали уже вместе, как настоящие братья. Помню, мы тогда лежали под палящим небом, совсем мальчишки, а вокруг лежали наши первые трупы... Так и выжили.
Прошло больше восьми лет, в статусе профессиональных убийц, добытчиков секретной информации для клиентов Дрейфуса. Теперь Гарри и я далеко не подростки, мне месяц назад стукнуло двадцать пять, а ему - двадцать девять. Никто так и не обзавелся семьей - издержки профессии. И сегодня, на этой встрече, после двухмесячного перерыва у нас появится новая цель.
- Садитесь, парни, расскажу про объект, - шеф поправил галстук, а потом налил в бокал любимый скотч. - Ли, заблокируй лифт.
Совершенно незаметный в углу комнаты словно тень, поднялся высокий, худощавый, плохо выбритый мужчина. Один из лучших наемников Дрейфуса. Он проскользнул к лифтовой решетке и закрыл ее. Гарри и босс, тем временем прошли в гостиную. Я чуть промедлил, дожидаясь пока Ли управится. Мы с ним тоже часто работали вместе, и это ожидание - своеобразный этикет двух киллеров.
Разговор без нас начинать не стали. Но как только вошел, Гарри сразу громко спросил:
- Не терпится услышать про задание. Мы так долго сидели без дела, что надоело бездельничать, - после чего напарник снял пиджак и повесил на спинку стула, бережно разглаживая образовавшиеся на нем складки.
- Вот, ознакомьтесь сначала, - наш наставник кинул на стол две увесистые папки.
Не присаживаясь, взял одну в руки и открыл первую страницу. С фотографии, прикрепленной канцелярской скрепкой к листу, смотрела молодая девушка с изумительной чистоты зелеными глазами. Я с недоумением посмотрел на Гарри, потом на шефа, но на их лицах не читалось эмоций. Напарник вникал в собранную на объект информацию, а босс попивал золотистый напиток, периодически поглядывая на часы.
- Почему она? - невольно сорвалось с губ.
- Джастин, ты явно сегодня не с той ноги встал, - грубо расхохотался Гарри, отрываясь от чтения.
Я замолчал. Но Дрейфус оценил всю глубину сцены и заданного вопроса, увиденный им мой виноватый кивок ничего не изменил - он кивнул в ответ, а затем началось... Дрейфус принадлежал к той категории людей, которых в нашем бизнесе принято называть "проповедниками". На сленге клубов так называется ди-джей, сочетающий гармоничные сеты с замедленными. На нашем наречии босс, который любит убеждать, а не приказывать. Хотя любовь к велиричивости очень даже сочеталась с внешностью шефа - он сильно походил на постаревшего Джона Траволту.
- Никогда не задавай таких вопросов, Джаст. Они чреваты последствиями, - предостерегающе произнес он. - Для нас всех. Ведь что мы делаем? Работаем в опасной сфере бизнеса. Разве не так? Это Америка - здесь все бизнес. Это наше дело и запомни: тайна лучший покров сделки. Кого уважают? Молчаливых. Человек молчит, но что-то знает. О чем он умалчивает? Неизвестно. Тайна жжет его, но он все преодолевает. Это вызывает уважение, невольное, искреннее. История маленьких организаций вроде нашей - это качели или полосы на стрейчевых рубашках. Главное, не стать серым, окончательно утонувшим в этом безликом кровавом болоте. Поэтому надо молчать. Если мир окрашивается красным кому-то это нужно, а мы лишь делаем работу, за которую платят.
Воцарилось эффектное молчание. Наверное, так и должно быть, и слова правильные произнесены вроде, видимо я не смирился с ними до конца - что-то угнетало в этой речи.
- Когда приступать, - поинтересовался Гарри спустя минуту тишины.
- Парни нужно было сделать это еще вчера. Так что вперед, - босс отсалютовал бокалом.
Я с внезапной злостью захлопнул папку, и отошел к распахнутой лоджии, чтобы подышать свежим воздухом. Ночная прохлада обвеяла лицо и глубоко вдохнув, удалось расслабиться.
- С ним все в порядке? - негромко поинтересовался Ли, будто меня в комнате не было.
Вопрос остался без ответа. Развернувшись, увидел как Гарри борется с накатившим раздражением, а Дрейфус внимательно смотрит на меня. Наконец, шеф прервал затянувшиеся молчание:
- Смотрите, дело очень важное. Провалитесь - головы не сносите, вам их быстро отделят от основного организма. Якудза ошибок не прощают.
- Так пусть займутся этим сами.
- Не все так просто. Гарри, Джастин, - привлекая мое внимание, громко произнес Дрейфус, - Ли. Эту операцию нужно провести идеально чисто. Это не может быть убийство. Гарри, ты должен соблазнить девчонку, а потом организовать несчастный случай. Джастин и Ли - вы прикрываете. Лучше всего несчастный случай на воде. Утонет вместе с яхтой - и дело: никто концов не вытянет. Океан своих не возвращает.
И Дрейфус затянулся сигарой до кашля.
- И еще, - наш босс, прокашлявшись, замер у электрического камина в пол оборота к нам. - Не только Ли с вами поучаствует... спецподдержка в прикрытии будет, Гарри. Нечисто в этой истории.
Дрейфус произнес последние слова, глядя на огонь, и когда пламя отразилось в его зрачках мне невольно поверилось в это.
Раньше судьба жертв мало интересовала, но и девушек убивать никогда не приходилось. Поэтому когда Гарри догнал меня на полпути к стоянке мы договорились о начале слежки и расстались: я решил пройтись домой пешком.
По дороге все думал о задании и Миоки. Пусть нам необходимо вычислить ее расписание, найти уязвимые точки в биографии, ненадежных людей в окружении - все спишет смерть. Тихая и естественная. В итоге решил подробней ознакомиться с так и не прочитанным досье позже. Вначале решил заглянуть в один восточный ресторанчик.
Только вечером, оказавшись дома, внимательно вчитался в материалы дела.
Миоки Хамура двадцати трех лет, дочь Оядзи Хамури главы Нью-йоркского отделения Якудза. Училась на инженерном факультете Корнельского университета в штате Нью-Йорк, так же посещала занятия по гостиничному бизнесу. После смерти матери, два года назад, была вынуждена вернуться в семью. Увлекается живописью и музыкой. Бывает часто замечена на благотворительных вечерах, посвященных покровительству молодых дарований.
"Чертовщина какая-то", - я с раздражение закрыл папку и отложил в сторону.
В биографии этой девушки нет ни одного темного пятна, в отличие от остальных жертв. Почему же ее заказали? И кто в клане не побоялся пойти против самого Оядзи? Вопросы не отпускали до ночи - признаться, неожиданный поворот. Мало того, что долго не удавалось уснуть, так еще и сны странные терзали. В них я видел Миоки, и неземной серебристый свет. Нежная, словно лилия девушка грустно смотрела прямо в лицо, и от ее взгляда перехватило дыхание. А когда она прикоснулась к моей руке, я почувствовал тепло, которое согревало изнутри, вытесняя все темное, что там накопилось за долгие годы.
Проснулся от пронзительного звонка. С Гарри мы договорились начать слежку только вечером, но несносный напарник решил переиграть. Наверняка, всю ночь не спал, пока на его неспокойную голову не снизошел очередной экспромт. Всего через двадцать минут после телефонного разговора, я уже сидел в сквере перед отелем. Минут семь спустя невдалеке остановился темный гелентваген Ли. Операция началась.
Мы почти всегда работали парами. Чаще я работал именно с Ли. Силовые операции - наш основной профиль. Иногда мы даже поддерживали нью-йоркскую полицию и лос-анджелесский С.В.А.Т. Собственно, только благодаря "заказам" из силовых структур Дрейфус, бывший бригадир "блэквотерса" и удерживался от преследования властей.
Гарри напротив занимался сложными случаями, требующими иных талантов. Конечно, он великолепно работал "дознавателем" и филигранно организовывал отходы групп, но нередко его отправляли не по основной специальности. Иногда просто втесаться в доверие. Политические клубы, лобби, правозащитные и профессиональные сообщества, организации сексуальных и религиозных меньшинств - Гарри везде был своим.
В подстраховке у него чаще работали исполнители средней руки, хотя иногда, когда работы не было, я незримо наблюдал за самым близким мне человеком. Однажды в отеле-казино "Рояллс" я вернул долг за свое спасение и теперь, когда это роскошное двадцатиэтажное здание возвышалось в вечернем небе над нами - стало совсем не по себе.
- Да-а, братишка, - протянул Ли. - Вспоминаю, и по коже мороз, как мы втроем тогда выбрались, не помнишь?
- Я тащил тебя на себе до машины, в которой...
- ...Захлебывался слезами и кровью наш герой. А теперь, великолепно смотрится на балконе. Уже и девчонку прихватил за бедра - небось под писателя вертит!
Один взгляд на Гарри, другой... Мне стало нехорошо. Даже платье на Миоки было как во сне. Поправив волосы, вышел из машины и пошел в бар, располагающийся в главном зале отеля. За восемь лет никогда так не делал, но сейчас решил выпить.
С первого же бокала закружилась голова. Абсолютная трезвость - неизбежное правило в нашей работе, но сейчас я пренебрег им. Гарри как раз спустился по центральной лестнице, когда вновь пригубил мартини. Он держал Миоки за осиную талию так, будто у них свадьба через неделю.
Стоя в стороне, я видел восторженный взгляд нежно зеленых глаз устремленных на Гарри. Еще бы, на бедную девочку только утром напали неизвестные, вырубили ее водителя по совместительству очень профессионального охранника, вытряхнули заспанную принцессу из шестнадцатиметровой кареты класса все включено.
Но тут явился спаситель.
К тому же, как окажется потом, - молодой поэт.
Когда Миоки отошла от первых впечатлений неудачного похищения она сразу потащила Гарри в дорогой японский бутик. Японское чувство долга обострено, как лезвие катаны, а герою порвали костюм... Пока Гарри два часа примерялся, он выжал из девушки всю нужную информацию. Дрейфус был прав, она очень любила море.
Феномен, гипноз, но Миоки, сразу влюбилась в Гарри. Что же женщины в нем находят? Или просто каждая хочет быть обладаемой?.. Думаю, это любовь и магия, нет, - магия любви...
Интересно со стороны наблюдать как Миоки одевает почти серьезно-беспомощного Гарри, который потрясающе вжился в образ бедного, но гордого студента, взявшего дорогой костюм в прокат, но мы не служба знакомств. В перерыве между примеркой и обедом на троих разработали план. В ходе спонтанно возникшей у Гарри идеи - решили организовывать прогулку на катере, в ходе которой вопрос с Миоки естественно снимался.
Я усмехнулся сам себе. С утра до вечера хватило времени, чтобы занять половину, а может и больше жаждущего тепла сердца. Мне почти жаль девушку, хотя она сама виновата. Никому нельзя верить. Шальная мысль о втором бокале пронеслась не оставив даже отголоска.
Внезапно жестом подозвав светловолосого швейцара, Гарри что-то заказал. Затем они с Миоки пошли в ресторан. В этот момент ко мне подошел Ли.
Мы подозвали исполнительного блондинчика. Тот сначала на наши вопросы качал головой. Но Ли захотелось покурить, и он заплатил парнишке, чтобы тот покурил с ним. Они вышли. И вскоре я оказался в курсе деталей. Гарри, к нашему общему удивлению, не стал арендовать прогулочный катер как ранее мы договорились. Зато он забронировал номер в пентхаузе на одну ночь.
- Слушай, а костюм шиком блестит - никогда не видел у него столь дорогих тряпок...
Когда Ли это сказал стало не трудно заметить тоску в его карих глазах. Он сам, конечно назовет это отсутствием интереса, нерва, но и так понятно - мы застряли в отеле на целую ночь - ничего увлекательного.
- Она ему костюм купила вместо порванного... тобой.
Ли только хмыкнул и заказал бурбон.
А мне стал вспоминаться минувший день. Динамичный, и надо сказать, прошедший не зря.
Под утро мы с Ли выпили и не по одной. Особенно интересным оказался напиток "kvass": вроде безалкогольный, но веселость такая, бодрость по телу от него бежит, впрочем, о содовой мы тоже не забывали.
Суетились мы впрочем, зря - обещанного прикрытия не оказалось, и не понадобилось: никакой как в тарантиновских фильмах оравы самураев не приключилось. И все равно, странная тревога не покидала: ощущение ее становилось все сильней...
Пока мы молча размышляли, вышел Гарри. И весьма преображенный: галстук неряшливо болтался, воротник в помаде, рубашка изорвана.
Мы шли навстречу из закусочной, размещенной напротив отеля, - туда переместились ближе к рассвету.
- Ну как, работа исполнена?
- Все прошло замечательно - я женюсь!
- На ком?! - взревели мы оба.
- На мисс Миоки Хамура.
- Спокойно... - я пытался не столько успокоить невменяемого от эйфории Гарри, сколько себя.
- А как же Дрейфус?..
Ли надвинулся на Гарри как айсберг на "Титаник" - того и гляди раздавит.
- Успокойтесь, - властно произнес напарник. Лицо его приобрело высокомерное выражение. - Я женюсь, но вначале запланирована небольшая морская экскурсия.
- Ты не меняешься, Гарри Макдарелл, - расхохотался Ли, и почему-то хлопнув меня по плечу, пошел к автобусной остановке. А мы остались вдвоем перед отелем.
- Ты просто не представляешь, Джастин, что можно сделать с женщиной в постели, - не отвечая уходящему Ли, произнес Гарри, глядя мне в глаза. - А ты все смотришь и молчишь, Джастин? Думаешь о том, как она так быстро повелась?
Я не ответил. Мы сели в машину молча второе утро подряд. В напряженной тишине звенело даже безоблачное небо над нами. Рассвет уступил яркому утру. Мазда мчалась по трассе, Гарри выкручивал руль на поворотах, а я молчал. Постепенно трассу сменил серпантин - мы поднимались в горы.
- Ты веришь в судьбу, Джастин? Постепенно, медленно, но отчетливо взгляд Гарри возвращал привычный, слегка лихой блеск.
- Нет.
- Я тоже, но вот странность: все чаще задумываюсь над этим. Знаешь, - он резко затормозил, и, наклонившись над моим ухом, произнес. - Там, с этой невинной девочкой, я на мгновение усомнился в том, что мы все делаем правильно. Даже не на миг! - воскликнул брат, вскочив с кресла. - Знаешь, это ведь так странно - это испытание, последний тест! Дрогнем или нет? Нарушим последнюю границу или нас остановит последний предел? Ты понимаешь, Джа-стин!
- Да, Гарри.
- У тебя слова в горле застряли, - увидев как я сглотнул, усмехнулся он.
- Просто жажда...
- Да, но у меня она совсем другая, - и Гарри ловко спрыгнул на землю, перепрыгнув дверцу авто. - Твой бич - совесть доброго самаритянина. А мои запреты...
Он резко остановился, глаза его остекленели.
***
Рамирес засел среди этих круч, так как имел слишком много врагов желающих поквитаться, ведь человеку, обеспечивающему организации вроде нашей, чистым жить не приходится. Поэтому без хорошей охраны - никуда. Нас остановили на девятнадцатом километре от въезда на Майхольм-драйв. Здесь уже начиналась частная территория, контролируемая людьми испанца.
Уложив в конец обессилевшего друга в одном из домиков кемпинга для прислуги, расположенных около готического особняка, я направился в сторону возвышающихся остроконечных шпилей, и, пройдя внутренний двор, вошел в неприветливо распахнутые двери.
Теперь здесь все дышало тьмой и алым. Рамирес любил менять стили. Последний раз, когда я к нему приезжал, все было обставлено в иберийских, и мотивах Северной Африки. Хотя некая мрачность взглядов хозяина чувствовалась всегда.
Гулкие шаги не отвлекали когда поднимался по темной винтовой лестнице. В кабинете тускло горели свечи.
- Значит, вместо Макдарелла пришел ты.
- Гарри не в форме.
- Да почему-то ожидаемо: целую ночь с такой девчонкой кувыркался... как копыта не отбросил.
И Рамирес засмеялся, а эхо разнесло слова по помещению словно сотня призраков, кровожадно веселящихся перед наступлением воздаяния.
- С какой "такой"?
- Какой быть не надо... - отрезал смуглолицый испанец.
Мы молчали с минуту, борьба взглядов завершилась вничью.
- Нам нужна яхта и катер.
- Чистенькие и с утилизацией? - лукаво прищурился комиссионер.
- Яхту мы сами, катер - твой вопрос.
Кажется, после этих слов Рамирес потерял интерес к дальнейшему разговору, и, уже не глядя, только рассматривая черно-серебристый гобелен, произнес:
- Хорошо.
После столь краткого ответа, не прощаясь, вышел. В общении с Рамиресом нужно сразу усвоить две вещи: испанец всегда делает, то что обещал и ненавидит формальности. Вряд ли он придаст хоть какое-то значение моему уходу. А может и не заметит. Но думать о непонимании с его стороны - точно глупо. Поэтому, увидев что он отвернулся, рассматривая изящное полотно, - по-английски покинул помещение.
Вернувшись, я обнаружил Гарри в плохом состоянии. Жизни ничего не угрожало, жар был, но слабый. Это походило на бред, но в коматозе, неестественно глубоком сне. Просыпался он на несколько мгновений и тут же отключался словно его утягивало обратно. В пропасть бессознания.
Сделав, внезапно разболевшемуся Гарри укол в предплечье, все равно не смог сомкнуть глаз. Я боялся заснуть, боялся увидеть во сне Миоки. Гарри усомнился всего на несколько мгновений - я сомневался всю ночь.
Только ближе к утру Гарри успокоился, а мне первый раз за много лет стало по-настоящему страшно. В темноте чудились движущиеся тени, очертания до боли знакомые... и настолько жуткие в своей подробности. Галерея преображенных воспоминаний развернулась передо мной. Вот там справа, высокопоставленный маньяк, пытавший людей - его убрал самовольно. Он любил присутствовать на допросах... Левее шпион, продававший государственные секреты настолько замученный Гарри, что застрелил из жалости. Глава наркокартеля, которого заказали конкуренты, весь в белом словно обсыпанный коксом. Я рассмеялся, а страх не ушел. Наемники, стукачи, мелкие информаторы и дилеры всех мастей - их не считал. Эта армия, воплощенных в кошмар воспоминаний надвигалась отовсюду. Но свет я не включал. Страх надо перебороть. С этой целью вышел из домика.
На свежем воздухе дышалось легче: я прошелся сквозь бедно засаженную аллею. Никаких монстров и призраков минувшего. Никого.
"Может ты неправильно живешь?" - раздалось в самой глубине порядком омертвевшей души, когда вернулся обратно.
Я не ответил, эти вопросы к самому себе, ни к чему не ведут. Уже давно одинокими вечерами меня терзали сомнения. Пусть идут к черту. Ничего, десятилетия ждали и еще подождут.
Напарник метался всю ночь, зато с рассветом выглядел новее нового, еще и полным сил оказался.
Мы выдвинулись на пристань. Когда ехали и ветер бил в лицо глаза сами закрывались. Незаметно глубокое погружение в черноту беспамятства накрыло целиком.
Кажется мы остановились, когда очнувшись, я увидел предрассветный туман, наползающий с северо-востока. Казалось, земля дышит, а мы - лишь вместе с ней.
Я вышел из машины. Туманная дымка окутывала все сильнее, Ветер стал набирать силу, а Гарри нигде не было. Блуждать во мгле? Нет, зачем идти, этот тихушник обязательно вынырнет из тьмы и попытается напугать, словно в детстве не наигрался в прятки.
Только сел на капот машины как раздался шорох. Но я даже не пошевелился, застыло смотря перед собой. Снова почудилось движение, словно кто-то легко скользнул по земле. Я выстрелил с оборота. Визг. И тень пропала в тумане. Тот будто ожив надвигался сильнее - мне пришлось залезть на крышу авто. Несколько секунд сердце бешено колотилось, но я спокойно стоял прислушиваясь, пытаясь разглядеть врага. Нет, дышала вовсе не земля и не туман, - что-то в нем - часто-часто, притаившись...
...Удар чудовищной силы и я упал, машину своротило на бок. Больно прокатившись по земле, вскочил, пытаясь определиться - среди мертвой мглы даже на метр ничего не видать. И все же машина выросла внезапно.
Я вжался в холодное днище мазды.
Присев, на вытянутых руках держа пистолеты перед собой, стал ждать атаку. Меня обдало зловоние, и когда поднял голову - ужасная маска, смешавшая зверя и человека, смотрела прямо в лицо. Вид ее напоминал собранную из лоскутов мозаику: в ней, прослеживались знакомые и абсолютно нереальные черты...
Предельным усилием воли словно под гипнозом, не чувствуя рук, заторможено вскинул оружие и выстрелил. Пули проходили сквозь монстра как через фантом.
Морок захохотал, замахнулся... и все рассеялось.
В машине в первое мгновение показалось горячо, будто в сауне: со лба и правда стекал пот. Рубашка тоже взмокла. Но чувство нереальности происходящего не покидало пока не услышал:
- Джастин, что ты там словно каменный. Даже не шелохнешься... А тут... - Гарри воскликнул, когда дотронулся до моей рубашки. - Слушай! Ты промок насквозь.
Когда напарник остановил машину и стал доставать запасной комплект с заднего сиденья, я едва выбрался из салона. Меня кружило словно в вихре вальса. Свалившись на колени, я смотрел как придорожный песок заливает кровь из носа. Затем осел, и, привалившись к заднему колесу, с трудом подавил ком тошноты, подкативший к горлу.
"Джаст, Джаст, что с тобой?" - словно колокол прогремело над головой.
Я тяжело вдохнул и кажется улыбнулся. Дальше в тумане, но встал. Не слыша, что говорит напарник, сел на заднее сидение. Гарри с сомнением посмотрел на меня, но машину завел.
Отходил тяжело, пока не доехали до Сайнт-Хилла. Гостиничный комплекс слишком узнаваемый, всколыхнул неприятные воспоминания. Но почему-то именно здесь стал приходить в себя.
Чуть дальше уже начинался Голливуд и в прошлый раз мы останавливались переждать погоню, выбора до сих пор нет - на сто километров вокруг больше нет заправочных станций.
Пока Гарри заправлял машину, я стал разглядывать как играют солнечные зайчики на крыше заправки. В душе стало больно. Совсем непонятно отчего. Может действие таблеток из аптечки?
Когда приехали и встретили одиноко скучающего в кафешке возле пристани Ли, мы решили перекусить. Заказали на усмотрение шеф-повара. Это была какая-то хрустящая выпечка с сырной начинкой. Гарри уплетал такие за обе щеки, я ел без интереса, просто понимая, что силы пригодятся, а Ли как всегда ограничился одной жвачкой со вкусом колы. Дожевав ее и поправив галстук, он уставился на нас. Гарри по-барски достал из пиджака и кинул на стол упаковку сухариков.
Мы немного похрустели, но бег времени не остановился. Небеса тяжелели от туч, солнце не грело. Вдали море обрывалось грозовым горизонтом.
- А вот сухарики с огурцом были ничего, - как-то невесело усмехнулся Гарри, всматриваясь в темнеющее небо.
Лицо напарника становился все мрачнее, наконец он встал из-за стола. Мы с Ли как по команде поднялись следом.
Пристань. Я ловил себя на мысли, что иду так, словно жертва - это я. Гарри тоже не спешил, заложив руки в карманы, шел не торопясь, но особо не отставая от Ли, который недовольно косился на нас. Когда он ускорил шаг, мы с Гарри отстали.
Яхта Рамиреса не понадобилась, катер тоже. Похоже ему достанется только утилизация. Оядзи Хамури разрешил дочери, снять на время прогулочную яхту. Так что зря мы к испанцу вообще ездили. Работа осложнялась: на судне, наверное, будет толпа охранников, которых придется отвлечь.
Блестящий лимузин Миоки, отблески на солнце и сноп пенных брызг только приливающей волны..., последние лучи солнца. Они прекрасно сочетались. Все это напомнило о тщетности перед неизбежным.
- Может не поедем, погода портится, - улыбаясь, произнесла девушка, легко выскользнув из салона.
- Ты что, боишься? - рассмеялся Гарри.
- Нет.
И Миоки резко зашагала к нам.
- А это... - попытался Гарри представить нас.
- ...Я знаю, - перебила девушка. - Специалист по дайвингу и охранник - папа прислал.
- Правда?.. - Гарри шумно выдохнул, - а мы как раз знакомы. Сокурсники.
- Как здорово, - рассмеялась в ответ Миоки. - Мы просто обязаны подружиться.
Когда девушка отвернулась, любуясь как затянутое небо разрывают лучи солнца, Гарри взялся за поручни и костяшки его пальцев побелели от напряжения.
Через несколько минут катер с ревом набирал ход. Собственно, не катер - мини-яхта. Но все познается в сравнении. Размеры самой яхты оказались гораздо внушительнее: почти сторожевое военное судно.
- Правда, красавица? Папа подарил на день рождения.
Гордость в голосе Миоки зазвучала лишь на слове "папа", а меня невольно передернуло. Просто не укладывалось в голове как близко подобрались враги к дочери Оядзи - нас выдали за своих. За охранника и дайвенгиста.
- Скоро дождь начнется, - прервал ход мыслей Ли и услужливо подал Миоки зонт.
Он явно исполнял роль охранника на совесть. Когда-то он и занимался этой работой, а потом решил продаться подороже, когда мы с Гарри прикончили его босса.
Мы перебрались с катера на роскошный корабль по мини-трапу. Капитан и двое матросов что-то коротко сказав Миоки на японском, с поклонами проследовали в обратном направлении.
Я последним поднимался на яхту. И когда взошел на палубу, то безотчетно посмотрел вверх, в плачущее небо. Грудь на миг пронзила боль. Когда оглянулся - никого уже не было: все сразу отправились внутрь судна. Пару секунд стоял под дождем, потом последовал общему примеру.
Изнутри яхта выглядела также привлекательно как и снаружи в основном в оформлении господствовали светлые оттенки, роскоши не было, но все представляло качество помноженное на хайтек.
- Это так удобно - иметь мечту, - мрачно произнес Гарри, удобно расположившийся на роскошном диване в комнате мини-бара, когда я вошел. - Деньги - лишь ключ.
Сказал и пригубил "Клико". Гарри явно напивался... Первый раз ему за три года требовался алкоголь для храбрости.
Я развернувшись, не отвечая, вышел из комнаты.
Палуба сверкала на солнце белизной. Тучи окружили со всех сторон светило и вот последнее окно скоро должно захлопнуться. Я посмотрел ввысь, так и есть: подгоняемые ветром свинцово-черные облака закрывали свет. Солнца не осталось.
- Ну что, водичка теплая? Искупаемся перед бурей? Пока дождик не грянул? - захохотал Гарри, вернувшийся раскрасневшимся личем.
- С радостью.
Миоки улыбнувшись, скинула сиреневый халатик, демонстрируя обрамленное тонким бикини великолепное тело. Полупрозрачная ткань плохо скрывала его красоту, и когда, улыбаясь, девушка выбросила халат за борт, я так и не смог оторвать взгляд от нее. А она теперь смотрела на меня, краснея.
- О, да вы тут за моей спиной переспать хотите, - совершенно наигранно возмутился напарник.
- Это не смешно, Гарри! - Миоки вспыхнула.
- Правда?
Голос Гарри стал мягким как воск, подойдя, он, обнял Миоки за плечи, что-то зашептал. В этот момент по моему телу словно разлился ток, захотелось развернуться, резко уйти, а лучше просто оттолкнуть Гарри от девушки. Но я стоял и смотрел, как он нежно подводит ее к поручням бортика, откровенно берет за бедро, поднимая, прижимая коленку к торсу... и вдруг бросает Миоки за борт.
Этот миг застыл и растянулся на невообразимую вечность. Затем все ускорилось и не сразу удалось понять, когда прозвучали слова:
- Джастин, покараулишь?
Гарри даже не посмотрел в ее сторону, когда уходил. А я, не сдержавшись, слишком резко бросился к бортику. Но нет, мои опасения не подтвердились - Миоки не утонула.
Мне кажется, Миоки сразу все поняла, во всяком случае, она не паниковала. А может потрясение от предательства было столь сильным, что затмило все остальные чувства? Не знаю. Девушка держалась на воде и заторможено, абсолютно молча смотрела в корпус судна.
Только минут через десять наши взгляды встретились. Я посмотрел в ее глаза. Миоки спокойно смотрела снизу вверх, но ее зелено-бирюзовые очи превращались в раскаленные звезды.
Она все понимала. Держаться бесконечно посреди ледяного шторма? Плыть? До берега слишком далеко. Это было расчетливое убийство.
Я стоял и смотрел, смотрел, в сначала яростно ненавидящие, а через непродолжительное время, уже умоляющие о помощи глаза. И вышел в коридор. Не знаю почему, может стало физически больно видеть чужое отчаяние? Там натолкнулся на Ли.
- Джастин, ты что?..
- Я просто...
- Она там, или...
Ли бросился на палубу, я быстро вышел следом. Это затмение потрясло меня до самого хребта, основания моей души. Но времени думать не осталось. Миоки выбралась и распласталась на палубе. Ли нацелился ей в спину, чуть ниже лопаток, но рука его дрожала, и спустя несколько секунд колебаний, он резко убрав пистолет, произнес:
- Пусть Гарри это решит - не мой стиль стрелять в спину, - его голос звучал глухо.
Раздался смех. Девушку затрясло, плечи ее дрожали, а она поднималась. Глаза затопил бешеный зеленый свет.
- Трусы! Перекладываете друг на друга чужую смерть?!
- Что за...
Призрачная длань протянулась и потрясенного Ли вышвырнуло за борт. Я нацелил пистолет прямо Миоки в голову, но нажать на курок не смог.
- Что же ты не стреляешь, смертный? - закричала она. Что тебя удерживает?
- Кто ты?
- Вопрос на вопрос?!
Одно движение и меня отшвырнуло, вмяло в борт яхты. Рука девушки дрогнула в последний момент давление ослабло, но поздно - со звоном разломился поручень и меня выбросило в воду к Ли.
Гарри видимо выбежал на палубу - раздался крик и он шлепнулся невдалеке. Я поднырнул. Вдруг он потерял сознание? Когда вынырнул, Ли уже почти выбрался на палубу. Подплыв, я заметил на борту дорожку ножей.
Когда, с трудом опираясь на первое из лезвий, помог Ли перетащить еле соображающего Гарри, - ощутил острую боль в спине. Хорошо, что бортик оказался закреплен на страх, а не на совесть, а то мне бы спину пропороло и не выбраться.
- Что за..., что вообще творилось, - увидев распростертое тело Миоки на палубе, стонал слабо осознающий происходящее Гарри.
- Ничего! Счас закончится! - Ли поднял пистолет и попытался выстрелить в потерявшую сознание девушку, но я мгновенно вывернул ему руку и, удерживая согнутым, по слогам произнес:
- Это не ты решаешь, Балаер.
- Нет, Ли, надо разобраться, мало ли. Отпусти его, Джастин. Да, так лучше.
Гарри полностью очнулся, хотя его шатало.
- Да вы... - Ли осклабился, сорвался на фразе, опасливо заметив как заходили желваки на моем лице.
Он тяжело дышал как спортсмен, упавший после изматывающего финиша и согнувшись, держась за колени руками, смотрел на нас с Гарри как на чокнутых.
- Ты похож на биатлониста! - через силу расхохотался напарник, и, переводя взгляд на тело девушки, воскликнул. - За такого монстра нам слишком мало платят! Она нас почти нагнула. Нас!
Тело Миоки вздрогнуло, мы - отшатнулись.
- Пи-столент... пистолет где? - Ли впервые так нервничал.
Гарри напротив, кажется, входил во вкус ситуации:
- Миоки, милая, ты как? - он приветливо улыбнулся и нагнулся к ней.
Девушка с трудом приподнялась и потеряла сознание.
Обессилившую Миоки я отнес в каюту. Мне казалось, что я несу перышко, всматриваясь ей в лицо, в мягкие нежные черты, никак не мог поверить, что минут десять назад они были совсем другими: искаженными злобой и яростью. Я положил девушку на кровать, несколько мгновений просидел рядом, желая и боясь дотронуться. Затем отправился в рулевую каюту, где мы договорились все обсудить.
- Вы ее здесь на палубе должны были завалить, чего думать? Дрейфус ясно дал понять... - рявкнул Ли как только я зашел.
- Дурак! Дрейфус ясно дал понять, что это должно быть естественно. Несчастный случай! У тебя нервы так расшатались, что из головы все вылетело. Хорошо Джастин никогда не ошибается, поэтому в напарниках у тебя. За тобой, Ли, глаз да глаз.
Возможно, Гарри нервничал еще больше, но голос его, ледяной и резкий успокоил бы любого.
- Да я понял!
- Иди ты, понял!
- Гарри, Ли, мне кажется...
- Знаю, она догадывается, - отрезал Гарри.
- Нет, это сложно она знает о приступах, но... - я с трудом подбирал слова, - думаю, не контролирует их и не понимает, иначе бы попыталась сбежать, хотя бы запаниковала...
- Куда бежать? В океан? - Ли явно не нравилась наша дискуссия.
- Да-а, - Гарри засмеялся. - Стесняшка... боится своей темной сути. Нет, вы как хотите, а я дешевить не буду!..
С этими словами, Гарри взял сотовый и набрал номер Дрейфуса.
***
После разговора возбуждение Гарри достигло пика, максимума, за которым начиналось безумие. Напарник все время ждал ответного звонка. И выглядел даже хуже, чем во время допросов: горящий взгляд не просто безжалостно обжигал - в нем поселилось предвкушение крови.
Телефон зазвонил только когда мы уже стояли на твердой земле, рядом гостеприимно распахнулся "Догерти" - отель для крепкого американского среднего класса.
О чем Гарри разговаривал с Дрейфусом - не знаю, я отнес, так и не проснувшуюся за пару часов Миоки в номер, и пропустил весь разговор.
- Гарри, ее будут искать... - произнес, когда напарник вошел.
- Не будут, - отмахнулся тот.
- Что значит: "не будут"? Ее отец...
- Отец ее и заказал!
Первое мгновение я не понимал ответ, потом, наконец невпопад спросил:
- За что?
- Да, наверное за то, что она на палубе вытворяла.
- Тогда зачем все это? Зачем несчастный случай?
Во мне вместе с вопросом поднималась бешеная ярость.
- Ну-у-у, - протянул Гарри, - тебе бы понравилось работать на такого человека?
- Я бы никогда...
- Вот-вот, именно, Джаст, репутация в наше время - это почти все. Ты присмотри за ней пока, - добавил он после непродолжительного молчания.