ТЫ-ЭТО ТЫ?

* * *

Город назвать своим.

Пастельные краски весны,

Бормотанье воды

В теплых и темных подъездах.

Перемещение вдоль

Ломанных параллелей

Тех, кто носит в себе слова,

Тех, кто носит в себе полет;

Словно террорист пакет со взрывчаткой.

Какофонию архитектуры,

Набаты, зуммеры, спички

И камешки в воронках марта.

Назвать своим!

Сальто-мортале ото дня ко дню.

Своим! Не испугавшись отраженья

Солнца в замерзших лужах

Шагать, не глядя в глаза,

Огибая углы.

* * * *

Не распадаясь на фрагменты кинопленок

Не задевая отцветающие травы

Ладони - рук изломом - влажным тучам

О беспредметность, о незримая словесность

Послушников, тяжелый крест вонзивших в землю;

И города вдруг больно брызнут снегом

Осколков мрамора, глаза распахнуты, дыханье...

Что мне осталось? Твое легкое дыханье

Собой являет промежутки сокращений

Сердечной мышцы. Вервие надежды

Скрывает реки тяжких ароматов

И в легких тихо опускаются снежинки

Вновь к городу. Но что? Вот мои мысли

Шершаво ластятся к молчащему асфальту

Вот дверь в подвал. Вот рама. Вот созвездье

И я одет и холоден. Я - житель.

Послушник скажет "В твоей страсти несть блаженства"

Хотя скорее троеперстием расчертит

Мое и без того до неприличия в изломах

Сочащееся влагой осени пространство

И я надену рубище позора

И соскользну с покатого железа

И засмеюсь, и поцелую тебя в губы

Похитив детский сон про землянику

Тогда-то стены, рвущиеся к звездам,

И автострады, рвущиеся к смерти

Примут как знак проигранного боя

И вдаль швырнут комочек нашей плоти.

* * *

Дыхание бьется и заперто маленькой светлой и легкой

Безумно -

Сиреневоперою

птицей.

Что крыльями нежит и рушит белками стекая

Непрочные прутья

Клетки грудной

Это тихое долгое чувство

Как крошечный нимб над кончиком длинной иглы

Опустевшего шприца

Мне мази созвездий втирали в съедобное тело

Искали глаза

Грели лампой

Звенели железом.

Ты запах цветов, окрыляющий то, что бескрыло

Ты будешь от века стирая

любить

мои легкие тени

Я в центре паркетной площадки каминного зала

То ли свист поездов

То ли струны

На сверхзвуковую

Рванулись

Победой абстрактный понятий и чисел и семени фавна

(Сползает рифмовка бактерий

и после-

закатного

тленья)

Я снова курю, но огонь моей спички не греет

Прохожего. Влага полов порождает химеры

Мне хочется в волосы дымные спрятать свою бесполезность

И ядерной жидкостью атомов губ омочить

Твои ноги

И ореолы.

(Реакция развитой совести на подгорелую святость)

* * *

Покажись легкой тенью в углу запотевшего зеркала ванной

Или утром ко мне прикоснись легким бредом спросонок

Мой холодный, мой внеорганический, сверхзвуковой смертный враг

Чтобы я дотянулся до влаги твоей окончанием нерва

Чтобы бронза и золото тускло обнявшие лоб

Твой стали мне гулкой музыкой тремоло, рессекающей кодой

Исчезающей в радиошторме

Я хотел бы вонзить глаз белки, запах тела и белую кость

В твои быстрые па в этом душном и остром балете

Ты похож на черешню, на рот эпилептика, новый закон

Полководец, зашедшийся в вопле стоствольной победой

Моя память хранит обода черных дыр, черных строчек и входов

Но не знаю зачем я так долго лежал на нетронутом выпавшем снеге

Возле старой песочницы, здания, брошенной пачки

Если это любовь, почму я так тонок к зиме, что ломаюсь

Осенней слюдою?

Если это война, то откуда здесь образы детского рая

И обвалы сомнительной нежности зимнего солнца?

И не греется жесть, и ветра выживают из мыслей

И на кухне ничто не кипит, и за окнами сумрак

Электрических свеч лживый мир, запах тмина и близость бессмертья

Это твой мне удар старой спицей в ритмичное сердце

Очень хочется сжать, оставляя следы на плечах и страницах

Выпить залпом, потом очень долго курить, гладя вялые руки

И смеяться, смеяться, смеяться царапая мерзлую землю

И увидеть твое отраженье, мой враг, в мутном зеркале ванной.

* * *

Снежинка моя

Иглистая

Мимо ладоней

Вне Господа

Болью и радостью

Сущая

Стрункой в мозгу

Молчащая

Ищут тебя

Суставами

Мальчики из

Капернаума

Ломкой слюдой

Бредущие

Небылью тминной

Объятьями

Танцы на медной

Проволоке

Влага и запах

Осени

В черных жилетах

Сущие

Мальчики из

Капернаума

Снежинка моя

Зазубринка

Прячу тепло

И порох я

Стеклами падаю

Весело

Игрушка моя

Жестокая

Тайна чужая

Скучная

Грехи не считают

По осени

Молитва моя

Снежиночная

Там где нас нет

Не вспомнят нас

* * *

Ты? - Это ты?

Март?

Ты - это снег? Круг?

Между молчащим и

Ленью раскрытых рук.

Я ни ищу снов

Я не стою - шум

Знаешь, давай потом

Пальцами к пальцам. Но

Мишени не лгут. Мы

(Ты это ты? Храм?)

Просто как солнце, сквозь,

К спящим в тепле словам.

Белая влага внутри

(Только ли нам - миг?)

Когда мы смеемся, и

Сверкающие пузырьки

И словно рванется вдоль

Небо (мы еще здесь)

Вниз. Ты не бейся зря

Вкрапляя в асфальт соль