Русс : другие произведения.

Московская Магия. Темное сердце

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.91*48  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вторая книга. Правленая, без 2х глав и эпилога. АЛЬФА-КНИГА прислала договор.
    Магия ворвалась в нашу жизнь, сокрушая устои и ломая традиции.
    С другой стороны - ну магия, ну ворвалась. И что?! Казалось бы, месяц назад столица горела под боевыми заклинаниями вампиров, а сегодня об этом уже забыли. Некогда вспоминать былое, когда на голову сыплются новые напасти.
    Волна прошла, и волей случая Москва оказалась в самом эпицентре магического урагана. Наружу повылезали маги и психи, и тут главное не перепутать первых со вторыми! Город бурлит новостями. На его улицах встречаются безумные полубоги, и носятся стаи невидимых, но очень голодных тварей. За МКАДом достраивают магическую академию, а внутри кольца пышно расцветают мерзопакостные секты. На фоне всего этого великолепия блекнет даже известие, что ты - чешуйчатый оборотень с порченым даром, в груди которого бьется темный и довольно своенравный источник.
    И демон! Чуть не забыл про демона!
  Московская магия. Темное Сердце
  Книга вторая
  
  Аннотация:
  Магия ворвалась в нашу жизнь, сокрушая устои и ломая традиции.
  С другой стороны - ну магия, ну ворвалась. И что?! Казалось бы, месяц назад столица горела под боевыми заклинаниями вампиров, а сегодня об этом уже забыли. Некогда вспоминать былое, когда на голову сыплются новые напасти.
  Волна прошла, и волей случая Москва оказалась в самом эпицентре магического урагана. Наружу повылезали маги и психи, и тут главное не перепутать первых со вторыми! Город бурлит новостями. На его улицах встречаются безумные полубоги, и носятся стаи невидимых, но очень голодных тварей. За МКАДом достраивают магическую академию, а внутри кольца пышно расцветают мерзопакостные секты.
  На фоне всего этого великолепия блекнет даже известие, что ты - чешуйчатый оборотень с порченым даром, в груди которого бьется темный и довольно своенравный источник.
  И демон! Чуть не забыл про демона!
  
  Прелюдия 1
  
  Вот уже больше недели солнечные лучи не могли проникнуть сквозь наглухо зашторенные окна. Тем не менее, в помещении было светло как днем - десятки ламп заливали все вокруг ярким светом. Громадная, из тех, что зовутся студиями, квартира была обставлена в стиле минимализма: диван, пара кресел и тонкая панель плазменного телевизора. Вряд ли подобная обстановка, больше присущая офису, могла бы вызвать ощущение уюта у обычного человека. Но решать, как говорится, хозяину.
  А ему на мнение простого люда было откровенно наплевать. После нескольких месяцев распятого заточения в крохотной комнатушке бывший маг по достоинству оценил простор. И свет. Что, по меньшей мере, необычно для высшего вампира. С другой стороны, тело Салеха еще помнило человеческое тепло, и нет в том вины, что оно всеми силами цеплялось за уютное прошлое.
  Последние месяцы жизни вампир провел не лучшим образом. Холод серебряного саркофага до сих пор не выветрился из памяти, и немертвый тщетно пытался согреться, кутаясь в теплый домашний халат. К сожалению, тепло такого рода было ему более недоступно. Свежая кровь - другое дело. Пряная и теплая, она дарила жизнь.
  Задумчиво отхлебнув из бокала, Салех демонстративно поморщился. В кресле напротив сидела женщина, чье тело, казалось, было соткано из тьмы. Старая знакомая. Незваная и смертельно опасная, она смотрелась совершенно неуместно при таком обилии света. Выделялась, словно черная клякса на белоснежной скатерти. Одного этого было достаточно, чтобы испортить вампиру аппетит. Отпускаемые комментарии были, право, лишними.
  - Ты меня не слушаешь! - Обвиняюще произнесла Эльвира.
  - Нет, хозяйка. Я слушаю тебя о-очень внимательно.
  Чтобы уловить пренебрежение в словах вампира не требовалось даже прислушиваться. Скрипнув клыками по стеклу, Салех выцедил остатки алой жидкости и отставил бокал в сторону. По комнате разнесся едва слышный, отдающий напряженным шипением вздох. Пусть перерождение и лишило вампира необходимости дышать, но как еще показать гостье, что ее появление безнадежно испортило, казалось бы, прекрасный вечер?
  - Ты должен в точности выполнять мои приказы!
  - Да, хозяйка. - Флегматично ответил мужчина, демонстративно полируя ногти о воротник халата.
  - Мне здесь неуютно. Зачем тебе этот солярий?
  Надо признать, что яркий свет действительно не шел колдунье на пользу, слегка размывая очертания ее тела. С виду она больше походила на размытое пятно, теряя весь новоприобретенный лоск. Что, впрочем, не делало ее ни на грамм безопасней. При желании, ведьма могла без лишних усилий зажарить Салеха вместе с половиной квартала. Причем в последнее время Эльвире становилось все трудней удерживать себя от подобного поступка. Слишком профессионально вампир играл на ее нервах. Не было в его ответах подобающего уважения. Как сейчас, например:
  - Какой солярий, Эль? Ты прекрасно знаешь, сколько я просидел в каземате у твоих выкормышей. Хватит с меня темноты.
  - И все равно, здесь слишком светло.
  Салех продолжал молча и безучастно смотреть на девушку. Молчание нарушила Эльвира. Сотканная тьмой фигура проворчала:
  - Тебе не мешало бы поучиться уважению. Впрочем, я пришла не за этим. Скажи, зачем ты убиваешь вампиров?
  - На них приятней охотится - хоть какое-то разнообразие. Убивать людей скучно и неинтересно. В конце концов, я - хищник, а не убийца.
  Салех не врал. Но не говорил он и всей правды. Рабское заклинание на его горле безжалостно наказывало за любую ложь, но не умело отличать полуправду. Убивая сородичей высший преследовал и другие цели.
  - Люди...
  - Эльвира, кажется, я ясно выразился. Я не стану убивать людей только потому, что это нужно тебе. Твой дар слишком опасен, чтобы дразнить его лишними смертями. Мне хватило оборотня.
  - Ты упрям, как... как баран.
  Пожав плечами, вампир откинулся в кресле и прикрыл глаза. Эту фразу он слышал не впервые. Буравя его злобным взглядом, женщина прошипела, едва разжимая губы:
  - Если б ты только знал, как мне иногда хочется оторвать твою башку. Но...
  - Я тебе необходим. - Закончил за нее Салех, не открывая глаз. - Не всегда сила решает все проблемы, верно?
  
  Прелюдия 2
  
  Лето подходило к концу, и стройка на территории Высшей Московской Школы Магии не останавливалась ни на минуту. Совершенно обычные, без капли магических способностей, рабочие в спешке доводили строения до ума. Строгий, но изысканный интерьер пусть и недостроенного учебного заведения производил впечатление на любого, самого придирчивого эстета. Оборудованные по последнему слову техники аудитории готовились принять тысячи дарований со всей страны. Всех - от мала до велика. Волна не делала исключений по возрасту. Так или иначе, разветвленная сеть университетов позволяла обучаться магическому искусству почти в любой точке России, но московская 'Вышка' планировалась как лучшая из лучших.
  Была, правда, одна проблема...
  Кровавые события последних недель сорвали все сроки, и среди уставших, ругающихся матом рабочих нередко мелькали не менее загнанные, и столь же изощренно матерящиеся сверхи тринадцатого отдела. После падения 'железного занавеса', почти два года скрывавшего правду о магии, изменилось многое. Маги ходили по зданию будущего университета и, не скрываясь, накладывали защиту.
  Хотя, более уместно сказать - метались. Сроки горели, до первого звонка оставалось всего ничего, а в среде 'чертей' наметился небольшой раскол. После гибели Графа набирали оборот закулисные игрища. Проще говоря, шел передел власти. Смерть московского координатора, стальной хваткой державшего все нити в едином кулаке, сильно ослабила на первый взгляд монолитное сообщество тринадцатого отдела.
  Даже генерал-лейтенант Власов - куратор всего магического проекта, не мог удержать в узде свою свору. Не помогали даже выдающиеся навыки организатора. Отсутствие магических способностей играло против него. Впрочем, этот опытный, прошедший огонь и воду солдат дураком отнюдь не являлся. Прекрасно понимая, что никогда не сойдет за сверха, он выбрал себе протеже и целенаправленно двигал его в ферзи. Точнее ее. С точки зрения Власова, Женя-Василек была единственным подходящим кандидатом на место Графа.
  - Замену на место координатора я найду в ближайшее время, но в кресло ректора должна сесть именно она. - Именно эту фразу генерал произнес во время очередной встречи с главой государства.
  
  Женя в этот момент работала глубоко в подвале 'Вышки' и ни сном, ни духом не подозревала о грядущем назначении. Ей хватало текущих проблем.
  В эту секунду под ладонями девушки в конвульсиях дергался оборотень, грозя порвать серебряные кандалы и разметать половину лаборатории. Василек прилагала титанические усилия, чтобы сдержать Ящера в тисках заклинаний, но перевертыш упорно рвался на волю. Скажи ей месяц назад, что она не сможет в одиночку скрутить низшего сверха, и девушка только покрутила бы пальцем у виска.
  В одиночку действительно не получалось. Перепуганный до полусмерти татуировщик замер в углу, сжимая в охапке чемоданчик с инструментом. Его взгляд буквально прилип к паре магов, пытающихся удержать в кресле рвущегося на волю оборотня.
  - Держи вектор, Коста. Выломает же сейчас. - Взвизгнула Женька, кидая очередную заплатку. - Твою за ногу! Держи, говорю!
  Невысокий кореец с невозмутимым выражением лица стоял перед креслом. Казалось, вид молодого человека, на глазах покрывающегося антрацитовой чешуей, был для него делом вполне обыкновенным. Впрочем, так оно и было на самом деле. Вот тьма в глазах оборотня Косту изрядно напрягала. Как и на глазах истаивающие серебряные оковы. Маг уже с трудом выдерживал напор демона вселившегося в тело Стальнова. Прутья незримой для невооруженного глаза магической клетки угрожающе гудели, грозя вот-вот развалиться. Заклинание рассыпалось.
  - Силен, чертяка. - Слова рвались с хрипом. Кореец сжал кулаки до хруста, выкладываясь до конца.
  - Вектор держи, блин!
  - Держу, держу. Не мельтеши, ему не вырваться.
  Словно в ответ на столь самоуверенное утверждение, покрытый чешуей парень дернулся, и таки вырвал крепления правой руки. Мгновенно удлинившиеся когти со свистом вспороли воздух, описав дугу вокруг кресла. Скованный оборотень словно отбивался от чего-то невидимого, отгоняя врагов взмахами черных и острых даже на вид клинков. Чудом увернувшись от удара, кореец неуловимым движением сместился за спину Ящеру и положил ладонь на затылок перевертыша.
  - Держу. - Невозмутимо уточнил он, в ответ на пылающий возмущением взгляд девушки.
  Действия Косты не остались без ответа, по телу Александра пробежала волна обратной трансформации. Казалось, в теле парня поселилось два человека, один из которых рвался наружу, а второй из последних сил сдерживал себя. В нечленораздельном шипении пленника слышались невнятные - взахлеб - слова, но они полностью тонули в яростном реве прущего на свободу демона.
  - Тише, Саша. Тише! - Отвернувшись от корейца, Женя уговаривала пленника словно неразумное дитя. - Уже скоро.
  Она продолжала шептать еще некоторое время, наблюдая, как ослабевают взмахи Александра. Уже не столь опасные, они постепенно сошли на нет. Дрожь, пробегающая по скованному телу, становилась все незаметней. Пока, наконец, не прошла и она. Как апофеоз действа под кожу медленно втянулась чешуя.
  - Все. - Облегченно выдохнула девушка. - Чуть не запорола.
  - А я тебе говорил, давай народ позовем.
  - Ладно-ладно, умник. Крепче вяжи в следующий раз.
  - Дай бог, следующего не будет. - Кореец оглянулся по сторонам. - Эй! Мастер наскальной живописи! Иди давай, малюй!
  Видя, что художник не торопится к своему строптивому и смертельно опасному холсту, Коста добавил:
  - Не дрейфь, парень. Он смирный, пока скован. Иди, кому говорят! Времени мало.
  
  Глава 1
  
  Когда тебя настигает смерч из человеческих останков - это конец. Особенно, если над его созданием потрудился один из лучших магов на планете, принеся в жертву кучу людей и вампиров. Эльвира была редкой сукой, но в профессионализме ей не откажешь. Откровенно говоря, я был уверен, что умру. Невелик шанс выжить, когда тебя корежит и рвет изнутри сумасшедшее заклинание.
  Отчетливо помню, как эта мерзость проникала внутрь меня. Медленно, смакуя каждое мгновение, она беспощадно перемалывала сантиметры моего тела. Наполненное прахом заклятье стремилось убить и впитать самую суть, но что-то пошло наперекосяк. В какой-то момент я понял, что заключенный внутри меня оборотень пришелся ему по вкусу. И планы поменялись. Оно больше не хотело убить меня, оно стремилось стать мной. Породниться.
  Такое соседство пугало до дрожи, слишком низменные чувства испытывало создание Эльвиры. Базовые инстинкты, возведенные в абсолют: выжить любой ценой, и сожрать все вокруг. Я боролся, но силы были неравны.
  И тогда 'я-человек' сдался.
  Остался только 'я-зверь', который сражался до конца. Он бился без шансов на победу, просто потому, что не мог иначе. Жаль только, что Ящер был слишком молод и слаб. Мы проиграли.
  Не стало тела. Не стало чувств. Только редкие проблески реальности, которые прекратились сразу после гибели Эльвиры. Вокруг плавала только безграничная тьма. События блуждали в памяти как в тумане, всплывая, когда им вздумается.
  Точно я знал только одно - демон затаился внутри. Победа над бывшей хозяйкой ненадолго утолила его ненасытный голод, но что-то подсказывало мне - тварь уснула не навсегда, и ее пробуждение мне не понравится.
  Дарованную передышку я постарался использовать по максимуму. К сожалению, взломать оковы собственного разума оказалось непросто. Не знаю, сколько прошло времени. Может - час, а может - год. Время становится субъективным понятием там, где нет ни часов, ни звезд, ни солнца. Только темнота и ощущение нечеловеческого голода за черными стенами. Чего я только не делал, чтобы выбраться из западни. Боги - свидетели, разве что головой не долбил, за предметом ее отсутствия. Все напрасно. Демон крепко вцепился в мое тело и не желал отдавать.
  Единственная победа - воспоминания о последних мгновениях до черной клетки. Я все-таки добрался до Эльвиры. Хотя моей заслуги в том было не много. Сумасшедшая колдунья чем-то насолила своему творению. Думаю, личность смерча была соткана из сознаний убитых вампиров и сверхов. Эдакий смертоносный коктейль из обрывков чужих воспоминаний... и ненависти к предательнице.
  Сомневаюсь, что Эльвира осознавала, что именно ей удалось сотворить. Выпускать на волю такое создание - все равно, что играть с взведенной гранатой. Чудо, что тварь не сбросила оковы до встречи со мной. И дважды чудо, что мое тело так приглянулось демону. Стоило бесконтрольному смерчу вырваться в город, и количество смертей исчислялось бы десятками, если не сотнями тысяч. Гоняться за ним было бы просто некому. Слишком много всего навалилось одновременно. Эльвира не разменивалась по мелочам, закрутив в Москве настоящий калейдоскоп ужасов. Даже лишившись тела, я не изменил своего мнения - мы отделались легким испугом.
  Время шло, а я продолжал меланхолично долбить стены своей темницы. Хуже всего, что я понятия не имел, имеют ли мои действия хоть какие-то последствия. Все на ощущениях, все субъективно. Хотя, вру. Уставал я стабильно, а после особо рьяной попытки вырваться меня и вовсе скрутило приступом боли. Так что толк все же был, пусть и не слишком воодушевляющий.
  Лучше всего себя зарекомендовали попытки пробуриться наружу. Стоило мне начать вворачивать свое сознание в стены, как темницу начинало трясти. И явственно ощущалось недовольство демона. После каждой такой попытки я долго приходил в себя, но свое подлое дело бросать не собирался. Хотелось на свободу.
  А еще мне было страшно. До дрожи в коленях, которых я не видел, и не чувствовал. Наверное, именно поэтому я так рвался наружу. Слишком яркая картинка иногда мелькала в моих мыслях. Больница. Медсестры в белых халатах. Куча раненых со всего города, свезенных в одно место после нападения нежити. И я. Точнее мое тело и демон засевший внутри. Выспавшийся и голодный, а кругом аппетитная, пряная еда. И моя семья в качестве главного блюда. Стоило мне представить, что там произойдет, и я снова и снова бросался на чертову стену в бесплодных попытках пробиться наружу. Все было напрасно.
  С каждым разом отчаянье захлестывало все сильней, затягивая как в болото. Нет звуков, нет запахов, нет движения. Такое чувство, словно меня заперли в желудке у этой твари и медленно переваривают. Разум сдавал позиции. Не знаю, что бы я делал, если бы не боль. Не скажу, что мне нравилось ее испытывать, но она оставалась единственным доступным ощущением. Я цеплялся за нее изо всех сил, не бросая попыток пробиться на волю. Звучит глупо, но боль становилась своеобразным вознаграждением.
  Я плавал в темноте, собирая силы перед очередным рывком, когда что-то изменилось. Легкая, едва ощутимая дрожь сотрясла мою клетку. Уверен, не проведи я здесь столько времени, она осталась бы незамеченной. Чувство тревоги нахлынуло со всех сторон, заставив меня сжаться в горошину. Иглами, острыми как лезвия бритвы, я успел ощетиниться в последний момент. За секунду до того, как стены тюрьмы сдавили меня в своих объятиях.
  Демон проснулся.
  Если бы не постоянные попытки вырваться, я бы не выжил. Но тренировки не прошли даром. Недели или месяцы? Не знаю. Казалось, я пробыл здесь очень, очень долго. Пластичность сознания увеличилась в разы, превратившись если не в смертоносное оружие, то в средство защиты - точно. Удар. Странное ощущение, словно внутри меня все звенит от напряжения, грозя вот-вот исчезнуть. Если бы у меня были зубы, боюсь, они бы раскрошились от усилий. Отталкивать сжимающую тьму оказалось невыносимо тяжело. Нет пространства для маневра, некуда бежать, только я и она. И не видно шансов на спасение. Удар. Удар. Удар.
  Зверь во мне протестующе ревел, отдавая последние крохи своей жизни. Последняя схватка в парке едва не стоила ему жизни. Сейчас, когда вокруг осталась лишь пустота, я лучше чем когда-либо понимал, сколь многим ему обязан. Без его желания жить, без его неприятия неволи 'я-человек' давно бы сдался - растворился в чужой сущности.
  Стоило этой мысли промелькнуть в сознании, как меня словно окатило теплом поддержки. Вот о чем говорил Волков, когда советовал принять Зверя внутри себя. От меня не требовалось мириться с его существованием. Смирения мало там, где нужны уважение и благодарность. С такой поддержкой стало вдвое легче отражать натиск. И все же силы были неравны, рано или поздно нас здесь раздавят.
  - Держись, чешуйчатый. - Шепот вырвался в перерывах между атаками, когда стало уже совсем хреново.
  Будь у меня тело, я бы замер как вкопанный. Сколько я не пытался говорить вслух за время своего вынужденного заточения, у меня ни разу не получалось. Впервые я отчетливо слышал собственную речь, и это чуть не стоило нам жизни. Удивление было так велико, что я едва не проворонил следующий удар. И следующий. Словно почувствовав слабину, тварь усилила натиск, выжимая меня из собственного тела. Откуда-то извне прорывались ощущения, далекие голоса, нарастала боль. Схватка вошла в финальную фазу. Удары сыпались градом, а мы держались только благодаря сплаву человека и оборотня. Что ни говори, а Ящер - живучая тварь. Гораздо сильней, чем просто Александр.
  - Последний удар. Обещаю! Еще один и все!
  Сжавшись в комок, из последних сил создав несколько острых лезвий вокруг собственного разума, я приготовился к очередной атаке. Приходилось уговаривать себя, чтобы шевелиться. Не пойму, почему мы до сих пор живы. Пауза между ударами затянулась. Словно через плотный слой ваты донеслись слова снаружи:
  - Все. Чуть... - И дальне неразборчиво.
  Но даже этой короткой фразы хватило, чтобы я узнал голос Женьки. Теперь все будет хорошо. О собственной улыбке я скорей догадался, чем почувствовал. Потому что в этот момент плотину ощущений, наконец, прорвало и нас затопило волной образов, звуков и ощущений. Какофония оглушала. Тело вернулось законному владельцу.
  - Теперь все будет хорошо, друг. - Повторил я. - Женька, она поможет.
  Последнее, что я помню - отчетливый мазок длинного, шершавого языка по лицу. Острого, как мелкая наждачка.
  
  Ощущение дежавю накатило сразу.
  Я не в первый раз просыпался привязанным к кровати, и что-то мне подсказывало - не в последний. Возникло у меня такое нехорошее предчувствие. Оглянись я вокруг, и чувство тревоги унялось бы мгновенно. Вполне себе мирная картина: чистая палата, легкий полумрак, все белое и пахнет медикаментами. Если бы не кожаные ремни на щиколотках и запястьях - и вовсе было бы хорошо.
  Но сознание включилось не сразу, и тело, еще не отошедшее от кошмаров длительного заточения, отказалось мириться с неволей. Первая реакция была вполне естественной - я начал вырываться. Даже у больного и раненного оборотня силы вдесятеро против человеческой. Особенно если обманутые чувства вопят, что тебя загнали в угол. Звери не любят клеток, цепей и ошейников. Это закон, который гонит новорожденных оборотней прочь из города. Бурлит в их крови жажда свободы, желание разорвать вяжущее по рукам и ногам чувство ошейника. Слишком много 'нельзя' вокруг, слишком много 'должен'. Животная природа бунтует там, где человек способен сдерживаться десятилетиями.
  Одним словом, рвался я что есть мочи. Не знаю, к чему бы это привело, ремни были явно не простые, да и кровать похоже варили из обедненного урана - от моих усилий она даже не качнулась. Остановил меня тихий голос из угла комнаты:
  - Тише, Саш. Успокойся.
  Женьку я узнал сразу. И очухался достаточно, чтобы оглядеться и немного прийти в себя. Попытался улечься поудобней, чтобы держать собеседницу в поле зрения, но, к сожалению, кровать не была рассчитана на такие подвиги. Поняв мои затруднения, Женя подхватила стульчик и подсела поближе. Некоторое время мы молчали. Я пытался собраться с мыслями, а она - мне не мешать. Царящие в палате сумерки напрягали меня до невозможности. Поежившись, я попросил:
  - Свет включи. Неуютно.
  Девушка даже не пошевелилась, но в тишине раздался оглушительный щелчок выключателя. Мгновение позже, лихорадочно заморгав, вспыхнули лампы. Не ожидая такой оперативности, я некоторое время пытался избавиться от разноцветных пятен перед глазами.
  - Привет. - Я кашлянул. - Почему меня сковали? Опять что-то натворил? Ничего не помню.
  - С тобой лучше перебдеть. - Грустно улыбнулась девушка. - Как ты вообще умудрился подцепить эту заразу, а?
  - Угу. - Чуть невпопад согласился я. - Мерзкая тварь. Ты даже не представляешь насколько.
  - Почему же? Я всю неделю провела рядом с тобой, пыталась найти лекарство. Как будто у меня других дел нет.
  Лекарство. Судя по невеселому тону - не очень успешно. Я жив, но в животе отчего-то скрутило жгутом. Не хочу спрашивать. Боязно. Потом.
  - Как вы тут? - Тихо спросил я. Стыдиться вроде бы нечего, а вот поди ж ты - стыдно. Зуб даю, даже уши покраснели.
  - Затишье. Кровососов большей частью выдавили из города. Теперь князья осторожно забрасывают удочки на предмет мировой. Высшие, что ты хочешь?! Твари! Не привыкли прятаться по канализациям! Власов собирается их помиловать. Правда, прижучим мы их всерьез, но воевать до полного истребления уже бессмысленно.
  - С чего вдруг такие перемены? Помнится, Церковь кипятком... - Я осекся под укоризненным взглядом Василька. Пришлось поправиться: - Ну, в смысле, до последнего упыря.
  - Волна прошла. И, Саш, ты бы с Церковью полегче. Они что-то тобой интересоваться начали, а это не к добру. С чего бы это, ага?
  - Утопят в святой воде? - Уточнил я, пытаясь скептически шевельнув бровью. Судя по выражению лица Женьки, картинка получилась занятная. - Переживу как-нибудь. Что там с Волной?
  - Пока не ясно. Слухи, сплетни и никакой конкретики. Похоже, вампиры научились обращать простых людей. Не все конечно, только немногие из высших, но нам и этого хватает. Волна же. Ждем. Может еще что новенькое нарисуется. Думается мне, что ритуал Графа сильно подстегнул процесс. Короче, аналитика пока молчит.
  - Весело, не то слово. Развяжешь?
  Вместо ответа девушка поднялась со стула и принялась отстегивать браслеты. Змеящаяся по ним серебряная вязь вызывала во мне противоречивые чувства. С одной стороны, я помнил, что серебро служит для защиты от любого негатива, с другой - мне жутко хотелось сорвать его с себя. И изорвать в клочья. Картинка разрушений оказалась такой сладкой, что в груди приятно защемило. Удовольствие длилось всего несколько секунд, а затем меня так встряхнуло, что я чуть не взвыл. Пробежавшая по телу горячая волна оказалась неожиданно болезненной.
  - Работает, - удовлетворенно кивнула Василек.
  - Твои штучки? - Вырвавшееся из горла злобное шипение напугало меня самого. - Ох, ни фига себе.
  - А ты думал, все закончилось? Это еще цветочки. Сосед тебе достался - не приведи Господь.
  В этот момент открылась дверь в палату, и из коридора донесся жизнерадостный голос:
  - Не поминай имя Его всуе, женщина.
  - Отец Илларион, - поморщилась девушка. - Я же просила вас не заходить, пока не позову.
  - Простите, Евгения. - Одетый в рясу мужчина попытался придать лицу виноватое выражение. Получилось не слишком хорошо, но он не особо и старался. - Тьмой шибануло. Сильно его дергает, даже отсюда почувствовал.
  - Все с ним будет хорошо, - резко ответила девушка. - Я гарантирую.
  - Только не держите меня за врага. Я был уверен, что вы подсовываете нам липу, лишь бы отвязаться. Теперь вижу, что ошибся. Прошу меня простить.
  - Помогайте, раз уж пришли. Застежку заклинило. - Женя повернулась ко мне. - Знакомься, отец Илларион - твоя новая нянька.
  - Можно просто Игорь. - Тут же поправил священник, протягивая мне руку.
  Рукопожатие не удалось, виной тому была заклинившая застежка. Да и желания особого не было, откровенно говоря. Церковь хоть и считалась нашим союзником, но вызывала во мне противоречивые чувства. Особенно после знакомства с сестрой Эльвирой. Если я не ошибаюсь, московская ведьма состояла именно в этой организации.
  Заметив свою оплошность, Игорь двумя резкими движениями отстегнул заклинивший замок, выпустив меня на свободу. Потирая запястья, я все же пожал ему руку. Неловко как-то - взрослый человек, смотрит так доброжелательно, улыбается. Меня просто накрыло уверенностью, что со мной играют как с ребенком. Волну раздражения погасить не удалось, и меня скрутил очередной приступ.
  - Саш, прекращай дергаться. Ты себя поломаешь.
  - Жень, если эта хреновина срабатывает на негативные эмоции, ты не могла бы ослабить чувствительность? - Сквозь зубы прошипел я.
  - И не надейся. Не хватало еще, чтобы ты кому-нибудь голову оторвал? Потерпи немного, это пройдет. По крайней мере, ослабнет со временем. Заклинание внутри тебя еще слишком активно. Да, кстати, не пытайся сменить форму. Мои рисунки этого не допустят.
  - Какие еще рисунки?
  - Нам пришлось разукрасить тебя серебром, чтобы ослабить вселившуюся мерзость и запереть ее внутри.
  От моего рывка пуговицы с пижамы разлетелись в стороны. Все верно, та же серебряная вязь, что была на ремнях кровати, спускалась вниз, покрывая чуть ли не каждый сантиметр моего тела. Ох, ты ж! Что же тогда у меня на лице? С кровати я спрыгнул, панически озираясь в поисках зеркала. Ехидно улыбаясь, Женя крикнула мне в спину:
  - В ванной оно, в ванной.
  Как я вписался в поворот - ума не приложу. Косяк только хрустнул, впуская меня в крохотную комнатушку. Зеркало! Выходил я в полной прострации. Гладко выбритая голова в закорючках символов ничуть не радовала. Неудивительно, что в моем голосе плескалось раздражение, скорей было непонятно, почему меня не скрутил очередной приступ.
  - И как мне теперь на люди показаться? Меня же из дома выгонят.
  - Ну, чего-то подобного я и ожидала. Все вы, мужики, повернуты на своей внешности.
  - При чем тут внешность? Я же на фрика похож! Хуже чем в чешуе!
  Надо отдать должное, отец Игорь в этот момент тактично молчал. Его подколок, а он, судя по всему, был личностью на язык острой, я бы точно не выдержал. Внутри меня что-то сдвинулось, и я замолчал, пытаясь унять очередную волну злости. Кулаки сжимались и разжимались в бессильной ярости. Похоже, это не прошло мимо внимания Василька, потому что реакция последовала незамедлительно:
  - Все-все-все. Извини, я переборщила с шуткой. Не переживай, рисунок для обычных людей невидим. Я тебе больше скажу, рассмотреть мое заклинание смогут немногие сверхи. А волосы скоро отрастут. По крайней мере, я надеюсь.
  Из моего горла вырвалось сдавленное рычание, и девушка выставила перед собой ладони.
  - Успокойся, Саш. Не было у нас другого выхода. Мы и так чуть тебя не потеряли. Коста до сих пор заклинать не может - выложился до донышка.
  Судорожно сглотнув, я кивнул. Мол, все в порядке. Хотя, какой к чертям порядок, если я говорить не мог - боялся сорваться? Внутри еще кипело, хоть и не так сильно. Наконец, мне удалось справиться с собой. Вспышка оставила ощущение полной опустошенности, и мне невыносимо захотелось к семье. К своим, в безопасность.
  - Жень, мне бы домой, там волнуются наверняка.
  - Конечно, Саш. Я бы тебя оставила на стационар, но, откровенно говоря, других забот по горло. Больнички переполнены после выкрутасов Эльвиры. Да и не останешься ты, а привязывать, - она улыбнулась, - уже не вариант. Думаю, все будет нормально. Ты только не поубивай никого, ладно? Игорь тебя отвезет.
  Прощаясь, я хотел пожать ей руку, но вместо этого Василек шагнула и порывисто меня обняла.
  - Рада, что с тобой ничего не случилось. Все! Проваливайте оба, мне еще отчеты писать.
  Вроде мелочь, но из палаты я выходил уже совсем в другом настроении. Жизнь продолжалась!
  Длинный и широкий коридор пустовал. При виде него у меня появились определенные подозрения насчет этого здания, и они лишь усилились, когда мы вошли в лифт. Массивный, способный поднять несколько десятков человек, он обладал одной знакомой мне особенностью - цифры в нем располагались все в том же, обратном порядке. Снова я проснулся под землей. Черт побери, нехорошая тенденция, так и до могилы недалеко. Интересно, откуда спецслужбы берут такую привычку - закапываться под землю?
  Оказывается, мы находились в подземной части 'Вышки'. За неделю работы в тринадцатом отделе мне уши прожужжали насчет новой московской академии магии. Ну не то чтобы мне, я все же числился в новичках, но разговоров о ней хватало. Будет интересно поглядеть, что именно она из себя представляет. Хотя, с таким настроением...
  - Рашн Хогвартс. - Буркнул я себе под нос.
  Отец Илларион отвернулся, пытаясь скрыть улыбку. Отдам должное, он старательно молчал все время, пока лифт выносил нас на поверхность. За это я был ему крайне признателен. Чего у священников не отнять - так это терпения и умения слушать. Лишь на поверхности он попытался заговорить, но вокруг было так шумно, что объясняться приходилось чуть ли не жестами. Сделав мне знак следовать за ним, куратор быстрым шагом направился к виднеющейся вдалеке стоянке.
  Академия, кстати, впечатления не произвела. Шум, гам, сваи забивают. Строители матерятся, причем, большей частью не по-русски. Единственное, стало легко вычислять магов. Проходя мимо, они притормаживали и провожали меня удивленными взглядами. Подготовленные ребята. Наши 'черти'. Во всяком случае, моя татуировка бросалась в глаза всем и каждому. Приятного, как говорится, мало.
  Поездка прошла в молчании. Не то чтобы я себя плохо чувствовал, скорей мне было интересно, кто из нас первый заговорит. Тем более что подумать было о чем. Сорвавшись домой, я ничего не выяснил насчет своего будущего. Как работа, что с заклинанием, которое я самонадеянно окрестил демоном, что вообще меня ждет? Сомневаюсь, что контора отпустит меня так просто. Слишком много секретов я успел узнать за короткий срок, и то ли еще будет.
  Скосив глаза, я посмотрел на отца Иллариона. Игорь, говоришь? На первый взгляд - нормальный мужик, без закидонов. С проповедями не лезет, поминутно не крестится. Разве что ряса эта, ну и крест размером с два моих кулака, больше похожий на кастет, чем на религиозный символ. С другой стороны, мне ли на него наезжать? С моей-то татуированной рожей. Может хоть он что-нибудь знает? Подумав, я все же решил повременить с расспросами. Церковь представлялась мне хоть и дружественной, но конкурирующей организацией. Еще сболтну что-нибудь, бегай потом от них. И от наших, и от ваших. Священник, кстати, мой взгляд заметил, но виду не подал. Крутил себе спокойно баранку и в ус не дул. Ну да, чего ему волноваться? Гадость-то во мне засела.
  До города мы добрались за час, и еще столько же колесили, пробиваясь через пробки. До меня дошло, что я не назвал своего адреса только когда мы во двор въезжали. Удивиться что ли для разнообразия?
  - Зайдете? - Больше из вежливости спросил я.
  - С удовольствием.
  К моему удивлению отец Игорь тут же принял предложение. Ладно, будем считать, что это ему благодарность, что ездит на отечественной машине. Уважаю. Смотрел как-то передачу про их руководство - впечатления незабываемые. На общем фоне мой знакомый аскетично выделялся в лучшую сторону. Хотя, это я со зла, наверное. С кряхтеньем я принялся выбираться из машины.
  Двор. Давненько я здесь не появлялся. Свежо, ветерок прохладный, но так хорошо. Вечер уже, народ с работы возвращается. Знакомые лица кругом. Стоило мне вылезти из машины, как ко мне устремился один из моих бывших клиентов.
  - Дарова, Сашок. Как ты?
  - Потихоньку. - Вполне нейтральный ответ для моего состояния.
  - Слушай, у меня что-то движок барахлит. Не посмотришь?
  - Извини, дядь Паш. В ближайшее время - без вариантов. Дел по горло.
  - Черт. - Тут он увидел священника, вылезающего из машины, и смущенно кхекнул. Игорь в ответ лишь кивнул, мол, нормально все. Говорю же, хороший мужик.
  - Совсем никак? - Не унимался сосед. - Если по деньгам...
  - Не в деньгах дело, аврал у меня.
  - Ну, да, понимаю. - Павел оглядел меня с головы до ног, заострив внимание на лысой голове и порванной больничной пижаме, затем перевел взгляд на священника. Не знаю уж, какие выводы он сделал, но ретировался довольно быстро. А что я могу поделать? Не было у меня другой одежды. Глупо было бы ожидать, что Василек станет по магазинам бегать. А семью я сам тормошить запретил. Ничего страшно. В свете последних событий, священник - не самая странная компания в которой меня могли застукать. Та же Ливиан в боевой форме легко дала бы бабкам тему для сплетен на ближайший год. Переживу как-нибудь.
  Стоило мне переступить порог квартиры, как я немедленно был заключен в объятия. Ни капли не стесняясь моего спутника, мама тискала меня как ребенка. Хотя, почему как? Заблудший сын вернулся домой. Вырывался я, кстати, напрасно. Отшагнул назад, и меня чуть не сбил визжащий ультразвуком комок энергии. Понятия не имею, как сестренка сдерживалась столько времени. Для нее это настоящий подвиг.
  Потом началась менее приятная процедура, думаю, знакомая каждому. Где ты пропадал? Почему не звонил? Что с одеждой и зачем наголо побрился? Вопросами меня засыпали. Это еще повезло, что родные в упор не видели серебряной вязи татуировок. Иначе, боюсь, пришибли бы на входе.
  С другой стороны, радовало, что Женька выполнила обещание - мама была не в курсе случившегося. Еще на заре карьеры я потребовал, чтобы семью понапрасну не волновали. Нечестно, но мне спокойней.
  - Мам, мне надо в душ и переодеться. Знакомься, это - отец Игорь. Мой куратор и священник по совместительству.
  Схватив комплект одежды, я быстренько ретировался в ванную, отдав бедолагу на съедение собственной семье. Не завидую ему. Изголодавшись по новостям, мои женщины вывернут его наизнанку. Между прочим, я не слишком образно выражался. В любом случае, я не мог прийти ему на помощь - были дела важней. Надо экстренно смывать больничный запах, не дай бог, мама унюхает. Прятаться от сестры я зарекся, все равно раскопает. Лучше сразу рассказать, взяв слово, чтобы никому и никогда. В этом плане Юлька - кремень. Любопытный, блин, такой кремень с длинным носом.
  Стоило встать под тугую струю душа, и все проблемы мгновенно выветрились из головы. Горячий, почти обжигающий ливень заставил ежиться от удовольствия. Как же я соскучился по нормальной жизни. Будь у меня выбор, про безумных магов, погони и мертвецов я бы узнавал только из новостей. Не спорю, в последнее время моя жизнь стала разнообразней, но градус опасности порой зашкаливал. Боюсь, если ситуация не изменится, долгая карьера мне не светит. Прибьют-с. Или наоборот? На прощанье Василек намекнула о моральной компенсации и каких-то званиях, но мне было уже не до этого. Я рвался домой.
  Вывернув ручку душа на контраст, я несколько секунд наслаждался прикосновениями ледяной воды. Приятно, черт побери! Затем горячая, и на выход. Растираясь пушистым полотенцем, я почувствовал себя почти человеком. Странновато для оборотня? Ничуть!
  - Благода-а-ать! - Простонал я, выходя из ванной.
  Оставалось только надеяться, что вид полуобнаженного меня не шокирует святого отца. Как оказалось, Игорь уехал по делам, не дожидаясь моего появления. У меня вообще сложилось впечатление, что он заходил специально, чтобы успокоить моих домашних. Мама была в курсе, что ее сын работает в тринадцатом отделе Министерства Магического Искусства, но о специфике естественно не догадывалась. Надеюсь, и не узнает. Я не хотел признаваться даже самому себе, что мне понравилось работать в конторе. Не хотелось разрываться между семьей и работой.
  А насчет того, что священник провел воспитательную беседу - это к гадалке не ходи. Слишком старательно мои женщины делали вид, что ничего не произошло. Даже не донимали вопросами, окружив теплом и заботой. Неспешный разговор под горячее, потом чай и вечерние новости. Диктор - приятная на вид девушка в строгом деловом костюме, что-то рассказывала насчет магии. Какие-то встречи на высшем уровне, клубы по интересам и магические библиотеки по всей стране. Народная самодеятельность в виде гильдий и кланов. Кажется, было что-то про мошенников, но от усталости начала подводить память. Отрубился я прямо на диване, завернувшись с головой в теплый шерстяной плед. Мой дом - моя крепость. Ощущения покоя и умиротворения были просто чудесными.
  И как любое чудо, оно разбилось о суровую правду жизни. Среди ночи я проснулся, не понимая толком, что именно меня разбудило. Размеренное, утробное урчание, донесшееся со стороны балкона, вздыбило несуществующую чешую на моем загривке. Все тело потряхивало от ощущения опасности. Завывания раздавалось на грани слышимости, и в то же время разрывали голову на части. Такое чувство, словно неведомая тварь монотонно 'пела' за стеклом, пытаясь загнать меня обратно в сон.
  
  Глава 2
  
  До сегодняшнего дня я был уверен, что существует два способа проснуться. Из сна можно либо спокойно выплывать, либо панически выныривать. Пример первого - это субботнее утро, когда ярко светит солнышко и его лучики нежно щекочут за ушком. Желательно где-нибудь за городом, и подальше от сестренки. Вариант номер два встречался в моей жизни гораздо чаще. Это когда блондинистое чудо с косичками затевало очередную каверзу, от последствий которой я с воплями выскакивал из кровати.
  Но оказывается, существовал и третий способ. В этот раз меня буквально вытряхнуло из сна, а раскручивающаяся в груди пружина в мгновение ока вымела остатки сонливости. Страха не было, только понимание, что на меня открыли охоту. Такое непривычное для жителя современного мегаполиса. Темный переулок и показушный нож в руках преступника - чтоб слегка пугнуть, не больше - это, наверное, максимум, который способна выдержать неподготовленная психика. Отдать кошелек и украшения, отбиться кулаками или, в крайнем случае, просто убежать. Жуть, конечно, но быстро забывается. Другое дело, если на тебя смотрят как на мясо, выбирая самый сочный кусок. Это надо пережить! После такого в голове что-то переворачивается, и встает на место. Понимаешь, что главный закон все еще тот самый, где выживает сильнейший.
  Я знаю, что говорю. Побывав в вампирском притоне, я получил право на подобные заявления. Когда без малого пара сотен кровососов рассматривает тебя как термос с кровью, уже не так страшно просыпаться от ощущения, что тебя готовятся сожрать. Но, в любом случае, приятного мало. Даже для оборотня. Особенно для оборотня! Стоило мне понять, что происходит, как хищник в моей крови одуряюще взревел. Сама мысль о том, что нас воспринимают как пищу, казалась оскорблением.
  В эту секунду я был благодарен своей человеческой половине. Именно она удержала меня от поспешных поступков. Ящер рвался в бой, стремился впиться клыками в горло врага и разорвать на части. Человек думал, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь за пыльным стеклом балкона.
  Шестой этаж. Тишина. Пусто. Никого!
  И все же я был готов биться об заклад, что мне не чудилось. Время утекало, как песок между пальцами, а я пытался придумать решение для головоломки.
  
  Слова Евгении о том, что полная трансформация мне более недоступна еще звучали в моих ушах. Мастер-лекарь утверждала, что это временная мера, и продлится до тех пор, пока мы не избавимся засевшего смерча. По дороге домой я пытался укрыться чешуей, и сотни вонзившихся в тело иголок явно показали - мою защиту Эльвира сильно ослабила. Броня пробивалась медленно и неохотно, а когти и вовсе нарастали сквозь зубовный скрежет. В боя я просто не успею ими воспользоваться. Скорость, ловкость и сила оборотня - вот все, что у меня осталось. Не густо, но и не пусто.
  'Повоюем', - мелькнула мысль.
  Зверь внутри поддержал ее одобрительным рычанием. Шипящие нотки в собственном голосе заставили слегка улыбнуться. Кажется, последние события не прошли без последствий, граница личностей становилась все тоньше. Расслабившись, я выпустил рвущегося наружу Ящера и, протянув руку, подхватил с пола свое импровизированное оружие. Единственное, до которого я смог дотянуться в такой ситуации.
  В крови бурлило злое предвкушение. Брызги оконного стекла я встречал в удивительной гармонии, и даже без зеркала чувствовал, как губы кривятся в животном оскале. Ошибся тот, кто посчитал меня добычей. И ошибся смертельно.
  Целиком отлитая из металла - еще прабабкина ваза - встретила тварь на полпути. И удар был хорош - прямиком в голову. Семейное наследие удачно расположилось возле дивана. Не силен я в металлургии, но что-то мне подсказывало - ковка бронзовая. Уж больно тяжелой оказалась хреновина. После такого удара противнику не позавидуешь, взвизг явно отдавал поскуливанием. Хмм, собака что ли? Потом разберусь, главное попал хорошо, комнату затопил сладковатый запах крови.
  Усиленно моргая, я пытался настроить зрение, не выпуская из рук импровизированной дубины. Даже оборотню в такой ситуации требуется несколько секунд, а их не было. В первый раз мне повезло, но долго такое везение продолжаться не могло. Широко распахнутые глаза успели заметить лишь тень движения под обломками телевизора. Удар! Кажется, успел. На руки брызнуло чем-то липким. Судя по звону битого стекла, тварь улетела через всю комнату и раскрошила сервант с посудой. Гордость семьи - мамин чайный сервиз на двенадцать персон отправился на тот свет. Звериное рычанье было ему похоронной музыкой. Злиться, падаль! Ну, я бы тоже разозлился после такого.
  Поводя перед собой изрядно помятой вазой, я все же рассмотрел, с кем сражался. Темная бестия действительно походила на собаку. Четыре лапы, вытянутая голова с зубастой пастью и шипованный, бьющийся в азарте хвост. Картину дополнял полный набор загнутых когтей, и черная, с алыми проблесками шерсть. Быстрая! Мотая лобастой башкой, тварь выбиралась из-под обломков мебели и низко рычала. Раздраженный взмах хвоста легко вскрыл старые польские обои, оставив на бетонной стене глубокую полосу. Существо едва дотягивало до пояса, но для своего размера обладало удивительной силой.
  - Иди сюда, родимая!
  Уверен, в пижамных штанах и с тяжеленной вазой наперевес я смотрелся комически. Да я бы и сам посмеялся с удовольствием, но раздавшееся за спиной рычание мигом вытряхнуло из меня все веселье. Прижавшись к стене, я с тоской наблюдал, как через разбитое окно в комнату скользнуло еще два монстрика. Тварь заявилась не одна.
  Хуже того, сражение хоть и длилось от силы десяток секунд, но звуки в соседней комнате ясно показывали - времени осталось немного. Моя семья совершенно беззащитная! В отличие от меня, сестра с матерью погибнут мгновенно. Острая, как удар ножа, вспышка паники чуть не захлестнула меня с головой.
  - Не суйтесь! Сидите в комнате!
  Рев получился отменный. В прыжке, на выдохе, с занесенной над головой вазой, я вложил в него все оставшиеся силы, прекрасно понимая, что второго шанса уже не представится. Стоит этой твари шмыгнуть вглубь квартиры, и догнать ее я просто не успею. Она оказалась слишком близко к двери.
  И все же, удар получился как надо. У псины не успела восстановиться координация, и она не смогла увернуться. Взмах дубины пришелся точно в хребтину, ломая ее ко всем чертям. Рычание оборвалось, словно повернули рубильник. Пес улетел в стену, чтобы спустя секунду разлететься фонтаном брызг. Запах крови стал настолько ярким, что меня качнуло в сторону. Зверь во мне оглушительно взревел, и окончательно потерял голову, запуская волну трансформации.
  Тело пришло в движение, меняя форму словно пластилин. Вспыхнувшая было надежда жила недолго, мгновение спустя яростно полыхнули набитые знаки, и меня швырнуло обратно. Кости гнулись и трещали от противоборствующих сил. С одной - звериная жажда свободы, подкрепляемая темным заклинанием, с другой - мастерство Василька и моя неуверенная помощь. Мы были почти равны! Схватка и металлический привкус крови на зубах настолько взбудоражили Ящера, что у меня плыло перед глазами. Татуировки медленно наливались холодным серебряным свечением, не выдерживая напора. Зверь и демон ломали клетку с двух сторон. Осознание пришло внезапно - стоило в борьбу включиться 'мне-человеку', и контроль над телом незамедлительно вернется. Дурацкие псы - не помеха для закованного в броню Ящера. Преград не будет.
  Едва слышный свистящий шепот проникал сквозь незримый барьер. В нем не было слов, только неясное обещание силы и неуязвимости. Сладкое до невозможности и манящее, как бесплатный сыр в мышеловке. Почти даром, почти на халяву. Все, что от меня требовалось - незначительное усилие. Не надо давить на решетку, оно справится само, достаточно прекратить сопротивляться. И у меня будет все. Обещание силы и вседозволенности захлестывали.
  Все продолжалось лишь несколько секунд, но момент был самый неподходящий - заминка легко могла стоить мне жизни. Не думаю, что демон нуждался в моей душе. Все что ему требовалось - это оболочка. Сильное, практически неуязвимое тело Ящера. И в этом его желания совпадали с моей второй половиной. Зверь тоже жаждал свободы и рвался к ней из последних сил. Рисунок на теле горел так, что вязь символов освещала всю комнату. Тревожная пульсация нарастала. Мощь заклинаний Василька заставляла тварей медленно пятиться в угол. Они даже не пытались атаковать - только скулили и прятались друг за друга.
  - Назад!
  Откровенно говоря, я не знал, кому предназначалась команда. Ящеру, наверное. Глупо рассчитывать, что заточенный в собственном теле враг послушается, пусть и громкого, но всего лишь крика. Впервые с момента обращения я приказывал звериной части себя. Даже когда мы с Ящером едва не сожрали тройку бандитов, мне удалось лишь оборвать трансформацию тела. Зверя загнала внутрь вовремя появившаяся сестренка. В этот раз все было иначе. Картинка была так отчетлива, что я видел все как наяву. Недовольный, с оскаленными зубами и встопорщенной чешуей, Ящер замер и прекратил рваться наружу. Еще не передумал, но игнорировать не посмел.
  Меня никто не учил колдовать. Я не Коста, и уж точно не Граф. Точные выверенные движения оборотням недоступны. Двух недель на грани человеческих возможностей хватило, чтобы понять - их магия работает иначе. Перевертыши не колдуют - это закон. Но у каждого закона есть свои исключения, и мне не повезло. У меня все построено на чувствах, и на эмоциях. На ярости, боли и мимолетных ощущениях. Вот и сейчас я собрал в комок всего себя и толкнул в сторону ощетинившегося зверя. Надеюсь, он поймет, что сейчас свобода гибельна.
  Все замерло в шатком равновесии, а затем Ящер послушался. Темница начала медленно восстанавливаться, отсекая посулы и искушения дармовой силой. Медленно угасали серебряные татуировки.
  В реальность меня вернула пронзительная боль. Одна из собачек воспользовалась моментом, и прыгнула вперед. Ее зубы вонзились мне в ногу, раньше, чем я успел отреагировать. Странно, но вместо того, чтобы воспользоваться замешательством, и навалиться посильней, они сразу отступили. Все произошло так быстро, что когда я поднял взгляд, комната уже опустела. Глядя, как по ноге стекает алая кровь, мне оставалось только угрожающе взмахивать изувеченной вазой. Похожие на адских псов твари скрылись во тьме сквозь дыру в балконе.
  Оглядываясь по сторонам, я старался унять трепыхание сердца. Меньше чем за минуту комната превратилась в руины, а замершие на пороге силуэты домочадцев добавляли картине недостающего драматизма. Плюхнувшись на останки серванта, я тоскливо обнял окровавленную дубину. В тот момент я совершенно не представлял, как объяснить семье ночное вторжение.
  Кстати, насчет драматизма я поторопился. Едва Юля щелкнула выключателем, как входная дверь с грохотом влетела в квартиру и коридор начал заполняться людьми. Я даже не успел подняться, как они взяли под контроль все комнаты.
  Вспышка чудом уцелевшей люстры ослепила не хуже прожектора, и взмах моей странной дубины пришелся по воздуху. Отшагнув в сторону, ближайший из нападавших легким толчком усадил меня обратно в сервант. Я уже готовился повторить попытку, и на этот раз вцепиться ему в горло, когда знакомый голос заставил меня замереть.
  - А ну хватит! - И добавил: - Сиди, герой. Отвоевался.
  Жаль, напор адреналина уже прошел, и наступил, что называется отходняк. Стукнуть бы его по башке вазой и списать на стрессовую ситуацию. Мечта! К сожалению, единственное, на что меня хватило - это фраза полушепотом:
  - Сволочь ты, Коста. На черта дверь испортил?
  В ответ мне достались широкая улыбка и задорное подмигивание корейца.
  
  Через пятнадцать минут мы остались вчетвером: мама с сестрой, и мы с Костой. Как в карточной игре пара на пару, с той лишь разницей, что на этот раз был только один дурачок - я. Впрочем, вновь прибывший занимал скорей нейтральную позицию, хотя по выражению лица было видно - в целом, он солидарен с разбушевавшейся родительницей. Неторопливо отхлебывая из кружки, маг одобрительно кивал в такт ее словам. Входную дверь пристроили абы-как, и гуляющий по квартире сквозняк то и дело вздымал маме волосы, делая похожей на фурию. Впрочем, внешностью сходство не заканчивалось, разошлась она не на шутку.
  - Как ты мог скрывать такое?! Семья, доверие - для тебя это пустой звук?
  - Я хотел как лучше. Думаешь легко признаться в таком?
  - Не кричи на маму! - Очередной подзатыльник не заставил себя ждать.
  - Да я и не кричу. - Попытка отодвинуться подальше с треском провалилась. - Просто старался отгородить вас от всего этого.
  - Зачем ты вообще туда полез? Денег не хватало?
  Судя по разгневанному виду, мама собралась начать разговор заново. Полуразрушенная, залитая чужой кровью квартира и пачка фотографий Ящера привели ее в состояние близкое к шоковому. Не каждый день узнаешь, что твой сын - оборотень. Это я еще старательно избегал подробностей вроде психованной вампирши, которую мать собственноручно отпаивала чаем. В отличие от сестренки, она эту новость не оценит. Юлька, кстати, восприняла все совершенно спокойно. Думаю, она о многом догадывалась. Без подробностей, конечно, но подозревала точно.
  - Я же уже объяснил. Не было у меня другого выбора, я не в цирке работаю. Приказ, есть приказ.
  - Дай мне телефон. Хочу поговорить с твоим начальством! - Не сдавалась мама. - Хочу посмотреть в глаза тому, кто посмел отправить моего ребенка на чертову войну.
  Сам того не замечая, я начал заводиться. Несправедливые, с моей точки зрения, обвинения сжимали внутри меня опасную пружину.
  - Во-первых, я уже не ребенок, а во-вторых, ни с кем ты не поговоришь! Потому что мое начальство через одного погибло на этой, как ты говоришь, чертовой войне!
  - Не кричи на маму! - Подзатыльник прилетел от сестренки.
  Точнее почти прилетел. Перехватив занесенную ладонь, я слегка ее сжал. И на этот раз я не смог подавить в себе вспышку злости, исподволь зреющее раздражение выплеснулось наружу и включило защитный механизм серебряных рисунков. Агрессия внутри меня нарастала медленно и незаметно, пока меня в очередной раз скрутило болью. Пробежавшая по телу волна изменений была видна невооруженным глазом, мигом прекратив перебранку на кухне. Не знаю, как это выглядело со стороны, но заткнулись все. И без того неширокие глаза корейца сузились до едва заметных щелочек.
  - Держи себя в руках. - Я скорее прочитал по губам, чем услышал его фразу.
  - Сынок, что с тобой?
  Мамин взволнованный голос заставил меня выпрямиться и улыбнуться как ни в чем не бывало. Но успокоить ее я не успел, вместо меня это сделал Коста.
  - Не переживайте, Вера Павловна. Александр просто еще не отошел от лечения. Постепенно приступы сойдут на нет.
  Он хотел добавить еще что-то, когда в разговор вмешалась сестра.
  - А что это за значки на нем вспыхнули?
  Вопрос, заданный самым что ни на есть невинным тоном, вогнал нас в ступор. Если я не ошибаюсь, Василек гарантировала, что простым людям эти знаки невидны. Выходит, Юлька - маг?! Не может быть! Коста пришел к тому же выводу, его взгляд буквально прилип к сестре.
  - Какие значки?
  Вкрадчивый тон сверха мне откровенно не понравился. Сестренку я не отдам. Хватит и одного урода в семье.
  - Ну, эти... светились. - Юля непонятно поводила в воздухе руками, но мы поняли.
  - Коста! Только попробуй! - В моем голосе снова прорезались рычащие нотки, а тело замерло в предчувствии очередного приступа.
  - Подожди, - кореец от меня просто отмахнулся. - Надо кое-что проверить.
  - Только тронь ее. Я...
  В этот раз не выдержала мама. Тяжелый заварник звонко ударился о пол, разбрызгивая коричневую жижу и осколки фарфора. В кухне воцарила гробовая тишина.
  - Что? Здесь? Происходит? - Мама говорила рублеными фразами, боясь сорваться.
  - Кхмм, - откашлялся Коста. - Дело в том, что... Это еще не точно, нужны специальные проверки. Но вполне возможно, что ваша дочь тоже является сверхом. Достаточно сильным, чтобы рассмотреть заклинание на теле Александра.
  - Нет. - Отрезал я.
  - Ты можешь отрицать, но факт останется фактом. Если она маг, ее надо учить. Ради ее же безопасности. Ты не хуже моего знаешь, что может натворить необученный одаренный.
  Глядя на расплывающуюся в улыбке сестру, я проговорил:
  - Она не маг!
  Мои слова утонули в радостном визге. В отличие от меня сестренка не знала, в какую бучу лезет. Уверен, в ее голове роились мысли об избранности и великих свершениях. Редко бывая дома, я все же замечал, с каким интересом она смотрела передачи о творящихся вокруг чудесах. Я понимал ее, но ничего не мог с собой поделать. Стоило мне вспомнить, через что я прошел, и алчный взгляд Косты воспринимался как покушение на мою семью.
  - Саша, я знаю, о чем ты думаешь. Вера Павловна, не переживайте. Вы далеки от нашей работы, а ваш сын в основном сталкивался с обратной стороной медали. Подожди. - Видя, что я снова собрался протестовать, кореец выставил перед собой ладонь. - Вспомни, с чего все началось! Ты хочешь, чтобы однажды Юля случайно кого-нибудь убила? Или думаешь, что у магов все проще, чем у оборотней? Черта с два. Кстати, возьми-ка. - Коста протянул сестре крохотное серебряное колечко. - Это универсальный глушитель. Не слишком мощный, но на первое время хватит. Вера Павловна, утром за Сашей заедет отец Илларион, нужно чтобы ваша дочь поехала с ними. Обещаю, ничего страшного с ней не случится.
  - Но...
  - Игорь вам все объяснит, а сейчас извините, мне пора. Мои ребята подежурят. Можете спать спокойно, никто вас больше не потревожит. Строители подъедут завтра, ближе к полудню, приведут в порядок дверь и окно. С этой дурацкой академ-стройкой. - Он махнул рукой. - Хоть какая-то ль нее польза. Заодно поставят защиту от непрошеных гостей. Еще раз извините, мне действительно пора. Саша, проводи меня, будь добр.
  Залпом допив чай, Коста откланялся и вышел с кухни. Накинув куртку, я поспешил следом. Должок за тобой, Коста! Я же просил не вмешивать семью. Так нет, мало того что меня сдали с потрохами, так еще и на сестренку нацелились.
  Выйдя на улицу мы остановились у неприметного микроавтобуса с грязно-тонированными стеклами. Не знаю, чего там было больше, тонировки или грязи, но разглядеть сквозь них хоть что-нибудь было невозможно. Поежившись от пронизывающего холода - человеческое тело не одобряло зябкую ночную прохладу - я вопросительно уставился на корейца. Затянувшись сигаретой, тот произнес:
  - Злишься?
  - Да. - Не счел нужным отрицать очевидное. - Какого черта ты меня сдал?
  - Не дури, Ящер. После такой ночки тебя бы раскатали не хуже инквизиции. Проверено, отбрехаться без шансов. Можешь считать, что я оказал тебе услугу.
  - В гробу я видал такие услуги.
  - Угу. - Усмехнулся кореец. - Я, конечно, видал лгунов хуже, но редко. Не включай дурака, и других не держи за идиотов. Рано или поздно они бы догадались, и устроили тебе веселенькую жизнь. Так что ты - мой должник.
  - Вы обещали, что ничего не расскажете. У нас был договор.
  Коста в две затяжки добил сигарету и щелчком отправил ее в сторону мусорного бачка. Проследив взглядом за пикирующим светлячком, я повернулся к магу.
  - Ну!
  - Не нукай, не запрягал. Договаривался ты с Васильком, а она хоть и умная девка, но круглая сирота. Она не понимает. Хотя, что тут удивительного? У нас тут у каждого свои тараканы. Знаешь, будь моя воля, я бы тебя выпорол. Сразу как узнал о вашем договоре. Ты неделю в коме провалялся, а твои - ни сном, ни духом. Если бы не Женька, ты бы умер. Что тогда?
  - Справился бы как-нибудь. - Буркнул я. Мне стало стыдно.
  - Ты может и хотел как лучше, но послушай моего совета, Александр. Поменьше ври близким людям, а то так запутаешься, что вырываться будет больно. Не тебе. Им.
  - Но...
  - Все, Саша, разговор закончен. Обижайся, не обижайся - все уже в курсе. Лучше расскажи, кто на тебя напал? Не хотел твоих пугать, потому и вытащил на-покурить.
  - Не знаю. - Неохотно ответил я. - На собаку похоже. Я особо не рассматривал, темно было. Здоровая, мне по пояс. Рычала странно. Монотонно так, как пенопластом по стеклу, до мороза по коже. От этого и проснулся. Их вообще-то трое было, остальные сбежали.
  - Тяжело было?
  Не хотелось мне признаваться, что большую часть проблем доставила конторская поделка. Спасительный рисунок едва меня не прикончил. Маг продолжал изучающе смотреть, поэтому я просто пожал плечами. Думал, отвяжется, но Коста и сам догадался о проблеме. Хитро прищурившись, он понимающе кивнул:
  - Перекинуться пробовал. И сильно скрутило? Ладно, мне и правда некогда. Вот, возьми, - кореец протянул кусок пластика. - Игорь должен тебя отвезти, но на всякий случай. Здесь адрес, тебя будут ждать. Без формы Ящера ты почти беззащитен, а при нашей работе это небезопасно. Если не сбежишь - помогут.
  - А что там? - Я повертел карточку в руках, но кроме адреса на ней ничего не было.
  - Узнаешь. Извини, правда спешу.
  - Коста, подожди. - Я помялся. - Что с Волковым? Я его с кинотеатра не видел. Как он?
  - Никак. Пропал майор, даже по крови дойти не можем. Тишина. - Маг отвел взгляд и, помолчав, добавил: - Такие дела. Бывай, Санек.
  Микроавтобус уехал, а я медленно побрел домой. Грустные известия окончательно испоганили и без того паршивый день. Металлическая дверь гулко брякнула на весь подъезд, вызвав в душе нездоровое ощущение правильности. На черта ее придерживать? Спят все? На том свете отоспятся! Мысль заставила меня скрипнуть зубами.
  Поднявшись в квартиру, я молча прошел на кухню. Початая бутылка сорокоградусной нашлась в холодильнике и сто грамм ухнули в пустой желудок, взорвавшись словно бомба. Стало жарко.
  - С чего это вдруг? - Тихий голос матери донесся из-за спины.
  - У меня друг пог... пропал.
  Опрокинув залпом вторую, я отправился спать. Обогнув притихшую маму, нырнул в приоткрытую дверь спальни и, не обращая внимания на вопросительные взгляды сестры, плюхнулся в расстеленную на полу постель. Думал, буду ворочаться, но сон навалился сразу. Тяжелый, вязкий сон без сновидений.
  
  Интерлюдия
  
  Холодный и пронизывающий ветер развевал занавески развороченного балкона, отчего складывалось впечатление, что из квартиры кто-то машет рукой на прощание. Белеющая в темноте ткань привлекала внимание немногочисленных ночных прохожих, заставляя гадать, что же могло случиться на шестом этаже.
  Оставленные для охраны сотрудники тринадцатого отдела внимательно сканировали каждого, но их подозрительность пропадала впустую. Недолго поглазев, прохожие отправлялись по своим делам. Тот, кого искали 'черти', был для них недосягаем. Немногие способны выследить прячущегося высшего, и уж во всяком случае не рядовые, пусть и одаренные 'черти'. Их стандартные 'каталожные' заклинания не выдерживали соревнования с отточенным искусством Салеха. Спрятавшись на крыше соседнего здания, вампир надежно закутался в тени и наблюдал.
  Немертвый прислужник Эльвиры удостоил своих бывших сослуживцев лишь презрительным хмыканьем. Недоучки! Другое дело, что стоило сунуться ближе, как тревожная сеть неминуемо зазвенит, и тогда придется иметь дело с настоящими профессионалами. Насчет их возможностей вампир не заблуждался, не так давно он сам трудился в конторе, и прекрасно знал, что происходит с наивными, невесть что возомнившими одиночками. Насмотрелся. Воевать с системой можно лишь до тех пор, пока она о тебе не подозревает. К счастью, война в его планы не входила. Так, легкая диверсия, не более. Время есть, а терпения вампиру было не занимать. Чего нельзя сказать о его спутниках.
  Из-за спины донеслось низкое басовитое рычание. Гончие крови не могли простить своего позорного бегства, и требовали повторной схватки. Казавшийся беззащитным враг, внезапно оказался быстрым и сильным. Холодные отблески серебра до сих пор будоражили память этих неглупых в сущности созданий. Но прикосновения серебра были привычны, хоть и болезненны. Наказывая, хозяин пользовался именно им, а потому не страшны. Куда худшим испытанием оказался бесконечный голод, что затаился под этим свечением. Темный, сродни их собственному, но гораздо опасней и глубже. Такой противник был не по зубам адским созданиям. Гончие до сих пор не отошли от горечи бегства, и лишь воля повелителя сдерживала их от повторной, пусть и самоубийственной атаки.
  - Еще не время, Тиша. Еще не время.
  Холодная рука немертвого легла на лобастую голову, немедленно оборвав негромкий рык. Щурясь от удовольствия, гончая начала ластиться к Салеху, подставляя шею. Вторая псина ревниво подлезла с другой стороны, требуя внимания. Некоторое время вампир поглаживал своих жутковатых питомцев. Проникни взгляд простого человека сквозь завесу тьмы, и ему было бы гарантировано пожизненное заикание. Сходство с простыми собаками было весьма поверхностным.
  Наконец, оторвавшись от животных, вампир выпрямился и скомандовал:
  - Домой. Здесь нам делать больше нечего. Я получил что хотел.
  В кармане высшего покоился крошечный флакон с образцом крови Стальнова. Укус кровавого пса не прошел даром.
  
  Глава 3
  
  Утренняя чашка кофе не помогла. В голове продолжали витать обрывки навалившегося под утро сна. В нем я постоянно убегал, с кем-то дрался и куда-то падал. Мерзость. Настроение было откровенно паршивым, и даже бодрящий напиток не оказывал своего привычного воздействия.
  Мама в спешке носилась по квартире, пытаясь успеть на работу. Вчерашнее происшествие здорово выбило из колеи наш график. Да что говорить, если даже сестренка, обычно встававшая ни свет ни заря, дрыхла без задних ног. Я уже начал надеяться, что она проспит до приезда отца Игоря и останется дома, когда из комнаты выскочил белобрысый и лохматый ураган. Проспавшее чудо присоединилось к утренней суматохе. Две опаздывающие женщины в одной квартире - это нечто. Минут пятнадцать я наслаждался картинами хаоса и разрушения. Настроение медленно поползло вверх.
  К сожалению, мои надежды остались несбыточными - Юлька успела привести себя в порядок до появления священника. Сегодняшним утром она особенно сильно напоминала лучистый комочек энергии, и поверьте, я лучше других представлял, что произойдет, если вовремя не направить эту энергию в созидательное русло. Знал, но на раздавшийся звонок среагировать не успел. Юлька рванула открывать, совершенно забыв о вчерашнем происшествии, и повисшая на честном слове дверь рухнула наружу, едва не похоронив наших гостей. Ладно хоть целы остались, чего нельзя сказать о двери. Вчерашние 'спасатели' подошли к делу с профессиональной основательностью, не оставив ей ни шанса. Не выдержав повторных издевательств, дверь глухо бухнула об пол и раскололась на две части. В воздух поднялись клубы бетонной пыли.
  Кашляя и протирая глаза, в квартиру шагнул отец Игорь. Обилие белых пятен превратило аккуратную рясу священника в подобие леопардовой шкуры. Спутник отца Иллариона отделался легким испугом. По крайней мере, пятна на его джинсах не так бросались в глаза.
  - Да уж, чистая энергия хаоса, - резюмировал я, допивая остатки кофе.
  - Извините.
  Юлька испуганно ойкнула. Скрывшись в ванной, сестренка отгородилась хлипкой преградой от праведного гнева гостей. Мама наблюдала за разрушениями со смесью жалости и злорадства. Думаю, инцидент с дверью пошел на пользу ее отношению к моим коллегам. Сложно сердиться на людей выглядящих столь нелепо. Впрочем, даже остатки вчерашней злости не помешали ей мило поприветствовать незадачливых гостей и извиниться за поведение дочери. Отряхнувшись, Игорь как ни в чем не бывало представил своего спутника. Оба-двое улыбались и шутили.
  - Вера Павловна, познакомьтесь, это - Роман. Он посторожит вашу квартиру и проследит за ремонтом.
  Заметив скепсис, с которым мама рассматривала невысокого и худощавого Рому, он поспешно добавил:
  - Уверяю, ваше имущество в надежных руках.
  Действительно, в свете истинного зрения открывалась несколько иная картина. В глаза бросалась насыщенная аура ярко алого цвета с небольшими вкраплениями желтого и голубого. Не знаю, что означали эти прожилки, но, судя по обилию красного, Роман не чурался магии огня. Я поморгал, вглядываясь. Характерно развитая энергоструктура - похоже, боевик. И силен, 'чертяка', минимум второй уровень.
  В памяти всплыла иерархия тринадцатого отдела. Женя-Василек рассказывала о ней еще на заре моей карьеры. К сожалению, дело происходило в машине, а вождение мастер-лекаря не подразумевало вдумчивого запоминания информации. Единственное что меня интересовало в тот момент - это собственная безопасность. Особенно в те моменты, когда Женька начинала активно маневрировать, пользуясь даром. Разглядывая огневика, я с удивлением понял, что мне все-таки удалось запомнить основные моменты. Хотя, оно и не удивительно, градация оказалась не шибко сложной.
  В самом низу пирамиды вольготно располагались 'пустышки' - неодаренные и лишенные каких-либо способностей к магии люди. До Волны таких было большинство, после - совсем крошечный процент неудачников.
  Следом за ними шли 'стихийники'.
  - Дар есть, талант отсутствует, - небрежно пояснила Василек.
  Мне запомнилось это пренебрежение в голосе, и я только недавно осознал, откуда оно взялось. Наверное, это свойственно каждому из моих знакомых: узкоглазый Коста и перехитривший самого себя Граф, погибшая Золушка и странноватая Женя-Василек - все они талантливы. Мастера. Именно благодаря их усилиям выживали остальные.
  Обучать было некогда, и одаренных от второго уровня сразу бросали в поле. 'Двушка' - середина табели о рангах. Два-три атакующих заклинания, столько же защитных и умение слышать и видеть потустороннее. Новички не умеющие создавать собственные заклинания и работающие с энергиями напрямую. Примитивная визуализация и накачка каналов. Ничего удивительного, что в результате осваивался лишь базовый набор, носящих весьма индивидуальный характер. Яйцеголовые до сих пор ломали голову, почему в одном случае рождался огненный шар, в другом - кислотная струя, а в третьем - пшик и ничего. Оборотней всех мастей гребли под ту же гребенку.
  Мы - боевики. Пушечное мясо тринадцатого отдела. Нас натаскивали, и бросали с пирса. До прихода Волны у конторы не было иных способов научить нас плавать. Шла гонка на выживание, и время решало все. Каждый из нас прошел через свое испытание, и в глубине души мы все этим гордились. Почти краповый берет, только среди магов. Зачастую мы толком не понимали, что происходит, но выживали! И еще! Такие как мы остались в прошлом. Волна многое изменила, отпала необходимость в старых методах.
  Нам было чем гордиться. Даже среди нас встречались самородки. К примеру, у аналитиков в отделе сидела Варвара Степановна - бабушка, божий одуванчик. Даже покойный Граф не смог обставить шестидесятилетнюю старушку-слухача. Дар у нее был, что называется, от бога. Специально для ее нужд в одной из комнат нашего подземелья построили огромный макет города Москвы. Вся работа Варвары заключалась в единственном занятии. Она сидела в центре макета, неторопливо покачиваясь в кресле-качалке, и вязала. Женя как-то с улыбкой заметила, что вся фишка именно в вязании и эта старушка уже давно оплела всю столицу заклинаниями настолько прозрачными, что заметить их было невозможно даже ключнику. И в то же время настолько чувствительными, что любая сколь-нибудь серьезная магия мгновенно привлекала их внимание. Чаще всего задолго до необратимых последствий. Неудивительно, что одаренную бабушку старались умыкнуть конкуренты всех смежных контор.
  К своему стыду вынужден признать, что и сам относился к этой категории. Эдакое ходячее чешуйчатое недоразумение. Дело в том, что простые оборотни не считались за магов. Логично, черт побери, раз уж мы совершенно неспособны к внешним магическим проявлениям. Бешеная регенерация, чудовищная скорость и сила, плюс способность менять форму - вот и все способности перевертышей. Немало, но против серьезного противника явно недостаточно. Так считали до моего появления. Курьез, да и только. Мало того, что форма ящера ранее не встречалась, так еще и по шкале 'чертей' я перевалил за тройку, тем самым встав вровень с элитой тринадцатого отдела - ключниками. Впрочем, это к делу не относится, и скорей вызывает нездоровое раздражение. Откровенно говоря, я бы прекрасно обошелся и без участия в обрядах Графа.
  Кстати про ключников. Это уже уровень искусства. Элитарная высшая магия, основанная на интуитивном понимании. Всего тринадцать сверхов смогли выдержать чудовищное давление московских печатей. Кто-то справился опытом, кто-то - знаниями, а кто-то - чудовищным упрямством и звериной волей. Так уж получилось, что случайно затесавшийся в их число оборотень действовал на добрую половину наших магов как красная тряпка на быка.
  Такие вот дела.
  Что же до наших гостей, то тут тоже не обошлось без странностей. Роман - типичная золотая середина. Расфокусировав зрение, я еще раз внимательно его оглядел. Интенсивная, пульсирующая аура с посторонними вкраплениями означала, что сверх активно играет потоками, постепенно удаляясь от наработанных приемов. Огневик осваивал смежные специализации. Какие? Для определения этого моих знаний было явно недостаточно.
  Загадка же крылась в отце Игоре. Истинное зрение показывало пустышку - серого и совершенно ординарного человека. Аура настолько заурядная, что диссонанс с личностью поневоле бросался в глаза. Я буквально кожей чувствовал, что что-то не так. Обычным 'homo sapiens' там и не пахло.
  - Здарова, Ящер!
  Слегка фамильярное приветствие огневика выдернуло меня из наблюдений. Черт, вот что значит бессонная ночь - заблудился в собственных мыслях. Чтобы вернуться в реальность потребовалось некоторое время.
  - Что? А, привет! Мы знакомы? - Судя по выражению лица, Роман слегка обиделся.
  - Епрст, не верю, что ты забыл! Кладбище. Куча мертвяков. Команда Косты. Ну же! Вспоминай!
  - Хм... Свечка?! - Прозвище огневика всплыло само собой. Точно, он. И правда, как я мог забыть лицо человека, который едва меня не прикончил?!
  - Точняк! Наконец-то нормально познакомились, а то в разъездах постоянно, я даже не поблагодарил. Читал твой отчет. Спасибо, что не оторвал мне голову. - В глазах Свечки мелькнула печаль, и он глухо добавил: - Сему жалко, до сих пор не верится, что это я его. Коста сказал - отдыхать теперь, пока в себя не приду. Ты-то как?
  - Воюю потихоньку.
  Некстати вспомнился пропавший майор, и настроение снова поползло вниз. Чутье подсказывало, что Волкова я больше не увижу. Не тот он человек, чтобы на неделю пропасть. Серьезный мужик... был.
  - Угу, я вижу. Ладно, вы езжайте потихоньку, я посторожу. Встречу джамшутов, отрихтую и защиту поставлю. Все тип-топ будет.
  На прощание Роман крепко пожал мне руку. Непривычно видеть столь искреннее чувство благодарности от человека мало не вдвое старше. Но приятно, чего уж там. Спускался я, старательно избегая взглядов Юлии. Едва запахло секретами, как малолетнее любопытство тут же выбралось из своего убежища и развесило уши. Вот и сейчас она явно ждала подробностей, выискивая способ вытянуть из меня правду.
  - Балалайку тебе! - Рявкнул я, не выдержав ее молчаливого любопытства. В ответ получил вытянутый на полметра язык.
  - Бякушка!
  К счастью, в пределах ее досягаемости оказался еще один посвященный, и за мою молчаливость пришлось расплачиваться священнику. Всю дорогу до отдела, а это без малого полтора часа, Юля не отставала от преподобного, закидывая его каверзными вопросами. В тот момент я сильно жалел, что с нами не было Косты. Вот уж кого не жалко. Так подставил, гад!
  - Батюшка, а у вас девушка есть?
  Ей бы в гестапо работать! Нельзя столь резко менять направление беседы! Очередной вопрос белокурого чертенка загнал святошу в краску, отчего мы едва не выскочили на красный. Напрасно Игорь разрешил задавать личные вопросы. Хотя его можно понять, для неподготовленного человека сестренка выглядела сущим ангелом. Прятаться от нее начинают позднее. Чувствую, напарника пора выручать.
  - Юль, отстань от человека. - Повернувшись к сидевшему за рулем Игорю, я уточнил: - Какие у нас планы?
  Интересно, мне показалось, или в его глазах и впрямь мелькнуло облегчение? Нет, не показалось, даже интонации соответствующие. Бедолага. Хотя для первого раза он неплохо держался, даже нашел в себе силы ответить:
  - Тебя же повысили, так что сперва в офис. Удостоверение, отчеты, подписи и много-много болтовни. Все как обычно.
  В ответ на мой горестный вздох, Игорь добавил:
  - Тебе еще повезло, что основной наплыв уже спал. Видел бы ты, что там всю неделю творилось. Ужас! Набегался я по вашим инстанциям - вспоминать тошно, так что я с тобой не пойду. Отвезу пока юную леди на собеседование. Пусть ее Женька посмотрит.
  - Предатель! - Мне остро захотелось ткнуть его кулаком под ребра. Помнится, Василек точно так же сбежала, оставив меня на растерзание этим пираньям. - Ненавижу бумажки!
  - Ну, а кто их любит? Ничего. Как закончишь - отзвонись. Заброшу тебя на тренировку, задание обсудим. Готовься, с завтрашнего дня работы у нас - выше крыши.
  Зря он это сказал. Секретное задание, как же! Даже сквозь отражение в зеркале я рассмотрел прорву бесенят в Юлькиных глазах. Все, я отомщен. Не будет священнику покоя. Довольно откинувшись на сиденье, я с легким снисхождением посмотрел на забеспокоившегося Игоря. Кажется, он что-то почувствовал.
  'Поздняк метаться!', - промелькнула злобная мыслишка.
  Прикрыв глаза, я расслабился и приготовился окунуться в бюрократический ад.
  Впрочем, насчет ада я слегка переборщил, в этот раз удалось отделаться легким испугом. Потерянные в суматохе последней битвы корочки благополучно вернулись к своему хозяину, с той лишь разницей, что теперь в них черным по белому указывалось: Министерство Магического Искусства. Необходимость скрываться пропала, и маги дружно сбросили маски. Вторым сюрпризом оказалось неизвестно когда обретенное звание капитана. Причем, как я понял, котировалось оно повыше воинского. Спецслужба! Впрочем, на этот счет у меня возникли определенные сомнения - вряд ли мне позволят принимать самостоятельные решения. По большему счету я воспринял повышение как пустую формальность. Видать проскочило среди стопки подобных. Ладно бы еще в наших рядах царила жестокая субординация, а так...
  Врал, конечно. Самолюбие довольно урчало и щурилось, поглядывая на окружающих сверху вниз. Спускаясь по лестнице, я вовсю вертел головой, пытаясь угадать звания остальных 'чертей'.
  Занятие оказалось на удивление завлекательным. Я так увлекся, что чуть не забыл позвонить своему куратору-уклонисту. Оказалась, священник уже двигался в мою сторону. Подробностей добиться не удалось, болтать за рулем он не захотел и, закруглив разговор, положил трубку.
  Впрочем, грустить я не стал. Технология ожидания была отработана еще с прошлого раза, когда Женя-Василек бросила меня на растерзание здешним акулам макулатуры. Организм потихоньку приходил в норму и настоятельно рекомендовал подкрепиться. Не понаслышке зная, что можно ожидать от голодного оборотня, я решил не отказывать себе в плотном завтраке. Тем более теперь, когда внутри меня сидело прожорливое наследство Эльвиры.
  Обеденный перерыв еще не наступил, и меня встретил полупустой зал. Выбрав подходящий столик, я брякнул на него уставленный тарелками поднос и приступил к поеданию. С прошлого раза столовую сильно перестроили, и я лениво оглядывался в поисках следов вампирских камикадзе. По рассказам, начиненный взрывчаткой грузовик врезался именно с этой стороны.
  Скучно не было. Неподалеку расположились аналитики, внешним видом и поведением живо напомнившие дружную стайку воробьев. По крайней мере, перебивали друг друга очень похоже. Знакомые слова из их 'чириканья' вылетали крайне редко. Как мне кажется, нашивка со знаком вопроса - значок аналитического отдела, им явно не подходит. Будь моя воля, носить бы им картинку с погремушкой. Шум, гам, громкий хохот - даже в столовой эти обалдуи не могли вести себя по-человечески. Раньше я не особо доверял суждениям Косты. Уж больно пренебрежительно кореец отзывался об этих парнях, но после того как они на моих глазах изрисовали столик фломастерами, я изменил свое мнение. Мало того, они еще и уволокли его с собой. Да уж, если тут званиями и пахнет, то только курсантскими. Эти ребята способны ради интереса разобрать атомную бомбу посреди коридора.
  Самое обидное, что наблюдая за нами, я искренне завидовал столь неунывающему оптимизму. Они наслаждались своей работой. И хотя многим было далеко за тридцать, у меня язык не поворачивался называть их мужиками. Работа в поле наложила свой отпечаток. Большую часть времени я проводил с Костой и его людьми, и наше отличие бросалось в глаза. Мы - разного поля ягоды. Не хуже или лучше, просто другие.
  И так думал не только я. Напротив меня сидел спортивного вида парень с эмблемой оперативника на плече. В его взгляде я уловил ту же смесь легкой зависти и усмешки. Судя по всему, тот еще волкодав - мой интерес почувствовал мгновенно. Секунды не прошло, как меня вывернули наизнанку, оценивая опасность и чуть ли не заглядывая в карманы. Где-то я его видел. Кажется, во время штурма кинотеатра. Нет, не помню, события того дня плавали как в тумане. Но в любом случае, мой едва заметный кивок в сторону галдящей группы сделал свое дело - в глазах мелькнуло понимание, и на его лице я нашел отражение своей улыбки.
  Мягко поднявшись, оперативник двинулся через зал, легко огибая движущуюся навстречу людскую волну. Наступил обеденный перерыв, и столовая быстро наполнялась людьми. Направляющаяся ко мне фигура в рясе выделялась в толпе как белая ворона. Правда, как раз ряса-то оставалась черной, и сильно контрастировала со светлыми комбинезонами 'чертей'. Надо посоветовать нашим, чтобы сделали групповое фото с отцом Игорем в центре. Белые маги, поголовно добрые и пушистые, и черное пятно с крестом наперевес - народное признание будет обеспечено.
  Улыбнувшись своим мыслям, я шагнул навстречу куратору.
  - Я гляжу, вы с сопровождением? Не доверяют?
  Игорь скосил глаза в сторону затянутого в камуфляж охранника. Молодой парень старательно выполнял свою работу, демонстративно положив руку на кобуру. Помимо достаточно развитой ауры, истинное зрение улавливало красновато-хищное свечение табельного оружия. Да и форма была непростой. После нападения сверхи начали серьезней относиться к безопасности рядовых сотрудников. Хотя, застрелить священника при попытке к бегству, по-моему - это перебор. Судя по всему, отец Игорь разделял мое мнение. Закатив глаза к потолку, он страдальчески произнес:
  - А что поделаешь? Последние события наложили свой отпечаток. Предательство Эльвиры сильно пошатнуло отношение к Церкви. Надеюсь, мне удастся изменить его к лучшему.
  - Как там Юля?
  - Порядок, сдал на руки Евгении Олеговне. Проверка способностей дело небыстрое - провозятся до вечера.
  - Не понял, какой еще Олеговне?
  - Васильку.
  Кажется, священник едва удержался, чтобы не постучать по моей голове, оценивая мои умственные способности.
  - Черт, а ведь точно. Я же отчества ее не знаю, надо будет запомнить. А то Василькую ее почем зря.
  - Не чертыхайся! А к прозвищу она нормально относится. Ты ж ее глаза видел? Вот. Чаще на отчество ворчит - старите, мол.
  - Пфф... - Я фыркнул. - Девчонка совсем. Кстати, а чего так долго-то? Меня вроде быстро окучили.
  - Ну, твой случай скорее исключение. Не каждый день оборотень сталкивается с практикующим некромантом и побеждает. - Заметив мой взгляд, он хмыкнул. - Что ты удивляешься? Последние дня я только твоим досье и занимался. Впечатляющая папка, между прочим. В кошмарах является.
  За разговором мы незаметно вышли из здания тринадцатого отдела. Ради интереса я оглянулся на входную вывеску. Былая надпись о природных ресурсах и экологии канула в прошлое. На фоне двуглавого орла золотыми буквами значилось 'Министерство Магического Искусства РФ'.
  'Все, отпрятались', - с непонятной гордостью подумал я.
  - Чего встал? - Голос преподобного донесся от припаркованной неподалеку 'двенашки'. - Садись давай, пристегивайся. Нам еще через весь город тащиться.
  - Работа?
  - Нет, работа завтра начнется. Ты, к виду крови как, нормально? Ну и ладненько, а сегодня по плану тренировка. Будем приводить тебя в форму. Боевой трансформы нет - того и гляди обидит кто-нибудь.
  Я прекрасно понимал, что Игорь не собирался меня оскорблять, но реакция организма последовала незамедлительно. Оказалось, что терпеть малознакомых людей гораздо сложней тех, кому я мало-мальски доверял. Обновленный демоном характер воспринял невинную фразу священника в штыки. Вырвавшийся из груди рокот удивил меня самого, а секунду спустя по телу пробежал заряд иголочек - предвестник надвигающегося приступа. Я только успел вцепиться в кресло, перед тем как ударом боли демона швырнуло обратно в глубины подсознания.
  - Прости. Не думал, что тебя так скрутит. - В глазах Игоря светилось искреннее раскаянье. - Обещаю, больше такого не повторится.
  Прислушиваясь к себе, я произнес:
  - Чепуха, привыкну постепенно. Надо капу купить, а то надоело зубами скрипеть.
  - Да уж, я бы на твоем месте...
  - Ты не на моем месте. - Резкое обращение вырвалось само собой. - Извините, больная тема. Давайте лучше про работу, а? Куда нас подрядили?
  - Как скажешь. Про ритуальные убийства слышал?
  - Краем уха. По телеку передавали - психи или маньяки развлекаются. Девушки, кладбища - без подробностей.
  - Теперь придется с подробностями. Я этими паскудами с самого начала занимаюсь. - Теперь наступила очередь святого отца скрипеть зубами. - Второй месяц поймать не можем. Больше двадцати человек и все с даром. Не знаю, кто их выслеживает, но делают это профессионально. Еще с десяток одаренных нашли с похожими ранами, но без следов ритуала. Последний случай - трое оборотней в парке. Единственный живой свидетель и тот бесполезен. По мозгам будто наждачкой прошлись - все как в тумане. Даже Василек не смогла вытащить ничего кроме смутных образов. Девчонка и два парня - вот и вся наша добыча.
  - И кто на такое способен?
  - Нелюдь. Или ты про память? Да многие вообще-то, хороший маг при желании может серьезно поиграть воспоминаниями. Другое дело, что не наследить при этом сложно. Так что это зацепка. Раньше считали, что работают неодаренные. Изучая снимки первых преступлений аналитики наткнулись на фрагменты рисунков из какой-то древней книжонки. Судя по всему, кто-то использовал эти карикатуры, чтобы вытянуть из жертв магическую силу. Настырные сволочи попались. Рисунок пентаграммы постепенно эволюционировал, а в последних случаях все следы оказалась полностью уничтожены. Такое чувство, что они добились каких-то результатов. Это в общих чертах.
  - Не понял, а какие у них цели?
  Священник тяжело вздохнул.
  - Они пытаются отобрать дар у одаренных. Нам без разницы хотят они усилиться, или передать его простым людям. До Волны опасность представлял один вариант, сейчас - другой. Нужно во что бы то ни стало найти и обезвредить умельцев до того как информация просочится в СМИ. Идеальным вариантом будет полное уничтожение этой разработки.
  - Церковь отказывается от оружия против магов? - Я скептически посмотрел на священника.
  - Спим и видим, как бы побыстрей окунуть страну в кровавую купель. - Кажется, Игорь ожидал чего-то подобного. Слишком быстро огрызнулся. - Много вас таких, с кривым взглядом на Церковь. Потому и работаем в паре с 'чертями'. Сам понимаешь, не мы одни возимся с этим делом, подобных групп в Москве с десяток.
  - Даааа! - Ухмыляясь протянул я. - Мы, конечно, самые перспективные. Нашли, блин, профессионала - недооборотень с демоном в мозгах. Долго выбирали?
  - Не ерничай. Твою кандидатуру внес Коста на пару с Женькой, и Власов ее одобрил. Так что все тапки в начальство кидай, а моя хата с краю. В любом случае, ты - ключник, а это многого стоит. Я не в обиде.
  - Как всегда. Все в шоколаде, один я...
  - И не ной. Забыл, что с недавних пор твоя сестра тоже одаренная? Вероятность оказаться на алтаре невелика, но это пока сезон охоты не открылся. Появится возможность присвоить чужую силу, и начнется война.
  Я дернулся от накативших воспоминаний, и мобильный телефон жалобно хрустнул в ладони. Примерно те же слова я услышал от Графа в первый день вербовки, когда сидел в его кабинете с головы до ног покрывшись чешуей. Брошенный на священника взгляд не отличался дружелюбием. Понимаю, что он не пытался угрожать Юльке, но откуда тогда настойчивое желание свернуть подлецу шею? Их что, в инкубаторе плодят, однояйцевых? Или работа так влияет? На психику святоша надавил профессионально. Дело даже не в сестре - одаренной, просто уж очень мрачные перспективы он описал. Надо работать.
  Так уж получилось, что единожды попавший в систему вынужден бежать в колесе до конца, иначе его намотает на маховик. Тут и нежелание конторы отпускать носителя секретов, а их исподволь набирается достаточно, чтобы в случае чего тебя похоронили ради собственной безопасности. И растущее число смертельных врагов, от которых защищает все та же контора. Я до сих пор не выяснил, кому принадлежали заглянувшие на огонек кровавые гончие, но точно знал, что в эту самую минуту сестра находится под присмотром Женьки, а квартиру круглосуточно пасет наряд хорошо натасканных армейских ведьмаков.
  Иллюзии пропали давно. На их место пришло понимание, что 'черти' исподволь вылепили из меня если не убийцу, то что-то весьма схожее. Но вместе с этим открылась еще одна истина - в стремительно изменяющемся мире такая профессия серьезно увеличивала шансы на выживание моих близких. Доступа к оперативной информации хватило, чтобы последние события зацепили семью лишь краем. Обмен близок к равноценному, но помогало это слабо.
  - Документы где?
  Избавиться от шипящих интонаций не удалось. Напряженное горло с трудом выплевывало слова, а окаменевшая шея почти не шевелилась. Казалось, позвонки скрипели от усилий. Медленно выдыхая, я старался расслабить ее поэтапно - мускул за мускулом. Ни хрена себе меня скрутило на пустом месте. Куда только делось радужное и шутливое настроение?
  - Ладно. - Игорь говорил предельно нейтральным тоном. - Раз уж ты настроился на работу, то не будем тянуть до завтра. Папка в бардачке. Только родным не показывай - неаппетитное зрелище.
  Чтобы отвлечься от накатывающей злобы, я с головой погрузился в документы. Священник не лгал - ужасов там хватало, но вид растянутых по пентаграмме внутренностей не вызывал сильных эмоций.
  Только сейчас я начал понимать как далеко ушел от того милого паренька, что явился в фитнес-центр за абонементом для сестренки. И дело не в чешуе и когтях. Меня больше пугали внутренние изменения. Сначала поработал оборотень, потом - демон. Оставалось надеяться, что когда все закончится, я смогу находиться среди людей. В отличие от большинства перевертышей, Ящера не слишком тянуло на природу. Нас вполне устраивали каменные джунгли.
  В любом случае, заветная папочка с художествами пока еще неизвестных мне сатанистов помогла отвлечься от собственных проблем. Нет, правда, сложно обижаться на священника, глядя на подобные снимки. Радужным настроение не назовешь, но для здоровой злости нашлась более подходящая цель.
  - Бодрит. - Сказал я, пролистав папку до конца.
  Нейтральная, по сути, фраза прозвучала как предложение перемирия. За просмотром фотографий у меня было время подумать, и я почувствовал некоторую неловкость ситуации. Не понаслышке зная характер своих сослуживцев, я догадался, чем рассердил священника. Предательство Эльвиры здорово пошатнуло церковный авторитет в глазах тринадцатого отдела, вот парни и принялись чесать языками. Они и раньше не жаловали чернорясых, а теперь, как говорится, сам бог велел. Судя по бурной реакции обычно терпеливого святого отца, его конкретно достали за последние дни, и терпеть подколки от собственного напарника он не собирался. Игорь резко обострил ситуацию, и одного раза мне хватило, чтобы понять - острые выпады в сторону матушки-церкви лучше держать при себе.
  Как бы там ни было, но я и не собирался с ним ссориться. Неизвестно сколько еще работать в паре, а при нашей службе не стоит злить напарника по пустякам. Чтобы 'случайно' не пошел за минералкой, пока меня будут жрать порождения очередной сумасшедшей колдуньи.
  - У тебя на удивление спокойная реакция. - Заметил священник. - Привык?
  - К такому сложно привыкнуть, но, в принципе, ты прав. - Я пожал плечами. - Во мне что-то поменялось. Честно говоря, я думал, что не усну после вчерашнего. Ни фига подобного!
  - У одаренных психика крепче. Тем более у оборотней. Мне кажется, это наш защитный механизм от изменений.
  Попался святоша. Говоришь, 'наш'? Значит, мы с тобой в одной лодке плывем? Знать бы еще, куда ты рулишь? Лично у меня не было сомнений, что до штурвала я еще не дорос. Хотя бы потому, что не догадался заглянуть в досье на Игоря. Впрочем, это дело поправимое. Интересно, а он про мою папку случайно обмолвился, или учил меня таким вот образом?
  - Да спрашивай уже.
  - Что? - Задумавшись, я не сразу сообразил, о чем он.
  - Говорю, смотришь так, словно мучает тебя что-то. Позволь угадать, интересует моя личность?
  - Да. - Я не стал отнекиваться.
  - Думаю, насчет моей папочки ты уже и сам додумался? Так вот, мой тебе совет, обращайся сразу к Васильку. В этом деле Коста тебе не поможет - уровень не тот. Несмотря на все свои плюсы, он простой боевик и с его 'меньше знаешь, крепче спишь' навсегда им и останется. Впрочем, это его выбор. И не самый плохой, при нашей работе.
  - Не расскажешь, значит. Секрет?
  Его наивную попытку сменить тему и перевести все стрелки на корейца я пресек на корню. Не впервой сталкиваюсь с подобной манерой, половина 'чертей' так общается. Похоже, не такие мы разные, как хотелось бы.
  - Да какой там секрет?! Ты же знаешь, что ваше министерство курирует Академию? Вот меня и назначили деканом факультета богословия.
  - Ни хрена себе! - Вырвалось у меня. - А чего ж ты за маньяками гоняешься?
  - Саш, ну что ты как маленький? Ты Графа вспомни, земля ему пухом. Умывальников начальник, а бегал наравне со всеми. Думаешь, у нас было по-другому? Сейчас все изменилось, но пока я еще в поле, мы с тобой должны эту кодлу придавить.
  Игорь оказался очень необычным священником. За два дня знакомства я не услышал от него ни проповеди, ни наставления. При этом он производил впечатление уверенного человека, любящего свою работу. Правда его реакция на мои выпады в сторону Церкви оказалась не слишком всепрощающей, но, откровенно говоря, так даже лучше. Больше походил на человека. И надо сказать, что он начинал мне нравиться.
  - Ладно. Закругляемся с болтологией, приехали. Узнаешь вывеску?
  
  Глава 4
  
  Чтобы разглядеть табличку, мне пришлось шагнуть в тень. Солнце словно взбесилось, и жарило так, что асфальт лип к подошве расплавленной карамелью. Того и гляди прилипнешь.
  - Узнаю. Вывеска как вывеска. В головном офисе такая же.
  - Это риторический вопрос, умник. Адрес запоминай, завтра сам добираться будешь.
  - Найду как-нибудь. - Я мотнул головой. - Пошагали уже, а то у меня мандраж начинается.
  - Это правильно. Макаров - мужик лютый.
  Отмахнувшись от казалось бы пустых подначек, я направился к зданию. Двухэтажная коробка до ужаса походила на перестроенный детский садик, и этим убивала всяческое уважение. Хотя нашлись у нее и свои плюсы.
  С точки зрения расположения - место отличное. До ближайшего жилого массива не меньше двухсот метров. Тишина. Окна зеркальные, что происходит внутри не разобрать. Опыт подсказывал, что стекла в них не только пуленепробиваемые, но и от 'прослушки' защищены, причем не только технической. Характерный 'запах' серебра я почувствовал только приблизившись вплотную. Кое-где виднелись следы недавнего косметического ремонта.
  'Поздравляю, Александр. Ваша паранойя явно прогрессирует', - я мысленно усмехнулся.
  И как оказалось, изрядно поторопился с выводами. Игорь посчитал, что моей подозрительности недостаточно для высокого звания его напарника. Ухватив меня за запястье, он притормозил со словами:
  - Постой. Раз уж нам придется вместе работать, я позволю себе дать пару советов. Тем более что момент самый подходящий. Во-первых, перед тем как войти в здание ты должен осмотреться. Дверной проем - это потенциальная ловушка. Азбука нашей работы. Запомни это, а лучше вбей на уровень инстинкта. От твоей внимательности нередко будет зависеть жизнь всей группы.
  Я уставился на священника, не понимая - шутит он, или издевается? Похоже ни то, ни другое. Священник выглядел более чем серьезно.
  - Ладно, не вопрос. - Я пожал плечами и огляделся по сторонам, уделив особое внимание входу. - Все? Можем заходить?
  Странно, но мои действия не вызвали у него одобрения. Судя по перекошенной гримасе, я совершил очередную глупость.
  - Саша, я понимаю, что ты не выспался. Когда я говорю 'оглянись', я не имею в виду 'сделай это буквально'. Ты же маг, вот и пользуйся вторым зрением.
  Честно говоря, мне даже не было стыдно. После сегодняшней ночи можно было простить и не такое, тем более - себе любимому. Но совету я все же последовал. Поморгал, сбрасывая напряжение, и вторично уставился в проем расфокусированным взглядом. В этот раз картинка разительно отличалась - десятки серебристых нитей пересекали проход под самыми разными углами. Судя по всему, я столкнулся с магическим аналогом сигнализации. И неплохим. Протиснуться сквозь такую сетку не смог бы даже гутаперчивый мальчик.
  Рисунок паутины так меня заинтересовал, что я шагнул ближе. К сожалению, мне не удалось удержать концентрацию и картинка, мигнув, погасла. Хотелось, конечно, свалить всю вину на яркое солнце, но я понимал, что для такой тонкой работы мне просто не хватало опыта.
  Комментарий Игоря не заставил себя ждать:
  - Недолго, но другого я и не ждал. Теперь ты понял, почему мы начали с основ? Истинное зрение - это инструмент, значение которого трудно переоценить.
  Менторский тон священника слегка напрягал, а у меня в последнее время с терпением дела обстояли неважно. Хватило одного пылающего взгляда, чтобы богослов понял свою ошибку.
  - Ладно, не заводись. Нити видел? - Дождавшись кивка, он продолжил: - Это - 'сигналка'. Так или иначе ее осваивает каждый отступник. Все они параноики, поэтому запоминай. Столкнешься еще не раз. Детали могут отличаться в зависимости от специализации, но основа у заклинания всегда одна. Нередко им защищают жилище или тайник. Сам понимаешь, при нашей работе как раз они и представляют основную ценность. Очень важно суметь незаметно войти и взять клиента тепленьким.
  - Как-то слишком легко получается. - Я озвучил не дающую покоя мысль: - Что мешает подвесить какую-нибудь пакость вместо звоночка? Это же сразу напрашивается.
  - А ничего не мешает. - Священник оперся спиной о колонну и развел руками. - Помнится, гонялись ваши за одним умником, и была у него премерзкая привычка - любил, понимаешь, 'гильотину' на входе оставлять. Зацепишь такую хреновину, и получится как в том анекдоте - слева пол Пети, и справа пол Пети.
  - И как? Чем кончилось?
  - Давно это было, да и подробностей я не знаю. Ходили слухи, что начальство ваше сильно осерчало. Кто-то из 'чертей' пострадал сильно от его придумок. В общем, погиб тот парнишка под собственной игрушкой. Зарубило его. Говорят, Графа работа, но это так, на уровне слухов.
  - Бабка бабке сказала? - Я задумчиво уточнил, вспоминая характер покойного координатора. Сказанное было очень на него похоже.
  - Угу. Ладно, первый урок окончен, переходим ко второму. Отдохнул?
  Дождавшись моего кивка, Игорь продолжил:
  - Вот и замечательно. На будущее запомни, истинное зрение не имеет отношения к твоим глазам. Приноровившись, им можно пользоваться даже через повязку. - Тут он хмыкнул. - Или вообще без глаз. На самом деле ничего сложного в этом нет, главное - практика. Давай, еще разок. Постарайся расслабиться.
  Вторая попытка потребовала меньше усилий. Тело оборотня вспоминало и подстраивалось под новые задачи. Думаю, моей заслуги в этом не было, но легкую гордость я все же испытал. В этот раз туман выглядел довольно четко, его границы не расплывались.
  - Молодец, почти идеально.
  Для меня осталось загадкой, каким способом отец Игорь почувствовал мою готовность, но факт оставался фактом. Заговорил он ни раньше, ни позже нужного.
  - Смотри внимательно. Повторить ты пока не сможешь, но запомнить - запомни!
  С этими словами, священник вытянул руку перед собой и, недолго думая, подцепил одну из нитей. Серая и невзрачная аура священника на мгновение полыхнула серебряным, и 'звонилка' послушно поползла вслед за пальцами.
  - Видишь? За нитями.
  - Вроде... Нет, ничего не вижу.
  - Расслабься. Время еще есть, пару минут я смогу удержать. Обрати внимание на детали, ищи полутона. Она прячется сразу за нитью, чтобы понахватавшиеся там и сям неучи обязательно вляпались.
  Слова священника раззадорили и разбудили во мне охотничий азарт. Неприятно когда тебя считают неучем, наплевав на высокое звание ключника и сильный дар, но в тот момент мне было до чертиков интересно, что именно пряталось на втором слое заклинания. Надоело чувствовать себя обезьяной, бегающей по пороховому складу с зажженным факелом.
  Обидно, но как я не старался, у меня не получилось рассмотреть, о чем говорил священник.
  - Не вижу. - Я покачал головой.
  В моем голосе прозвучало искреннее сожаление. Наверное, именно поэтому ответ Игоря был таким спокойным и даже подбадривающим, хотя я отчетливо видел его подрагивающие пальцы. Удерживать туман было нелегко.
  - Мы не торопимся. Не получится сейчас, попробуешь завтра. Тут главное не перетрудиться и не сорваться. Перестанешь верить в себя - начнутся проблемы. В искусстве главное вера. И не смотри на меня так! Я не про веру в Господа, а про веру в себя. Тоже мне, нашел дурака - проповеди тебе читать. И без меня найдутся желающие. Чего стоишь? Зри, давай!
  Вторая попытка едва не стоила мне зрения. Перед глазами уже двоилось, когда я нащупал ее! Дверной проем перечеркивала паутинка, едва заметная в ярком свете солнца. При своей утонченности, она даже выглядела чудовищно острой, словно магический эквивалент титановой лески. Зрелище насквозь эфемерное, и я против воли потянулся пальцами - удостовериться.
  - Стоять! - Священник едва успел перехватить мою руку. - Урок еще не закончен! Вижу, заметил. На леску похожа, верно?
  - Угу.
  - Отлично. Эта паутинка - собственная разработка Макарова и знают о ней единицы. Заметить, если не знаешь куда смотреть, невозможно. Эта лапочка липнет к каждому, кто ее пересекает. После команды - спутывает по рукам и ногам.
  Игорь коснулся струны пальцем, и та немедленно обвила его ладонь до самого запястья. Все произошло так быстро, что я даже не успел разглядеть. Мгновенно.
  - Ходят слухи, что непрошеных гостей выносят отсюда по частям. Так что мой тебе, Саша, совет - перед тем как войти в незнакомое помещение ты все же осматривайся.
  Разыгравшееся воображение живо подсунуло картинку оторванной конечности, но организм отреагировал вяло. Сейчас меня интересовало другое.
  - Хорошо, - я задумчиво кивнул, - а как можно через эту хреновину пробраться? И вообще, можно?
  - Теоретически - да. Видел, как я оттянул первую? Примерно так же следует поступить со вторым слоем заклинания, и успеть проскользнуть внутрь. К сожалению, сдвинуть леску я просто не смогу, только очистить налипшее. - С этими словами он резким движением стряхнул на землю извивающееся заклинание. - На большее моих способностей не хватает.
  - Уже немало.
  - В принципе, ты прав, но сигнализация-то сработала. Впрочем, менее ловкого она скрутит сразу. Можно порвать, но тут играет сходство с леской. Можно остаться без пальцев. Первый уровень просто встряхнет, чтобы не лез куда не следует, второй - убьет при сопротивлении. - Игорь побарабанил пальцами. - Случись что, и я бы рекомендовал входить через стену или потолок. Редкий псих станет опутывать магией всю квартиру целиком. Хотя мне встречались и такие.
  Во время разговора священник смещался в сторону, ненавязчиво разворачивая меня спиной к входу. Честно признаюсь, я бы ничего не заподозрил, если бы не хитринка, мелькнувшая в глазах священника. Второй урок был не последним. Мгновенное озарение заставило меня шагнуть в сторону, разворачиваясь полубоком к двери. О чужом присутствии я скорей догадался, и только поэтому не подпрыгнул, когда над ухом раздалось громогласное:
  - Уважаемые, долго вы еще будете дверью мастурбировать? У меня уже голова раскалывается от ваших игр!
  Игорь даже не скрывал своего разочарования. Идея научить меня всему и сразу целиком его захватила. Он же специально отодвинулся, чтобы я встал именно так, разведчик хренов! Начитался детективных романов: спиной к дверям не сидеть, осматриваться при входе. Но в этот раз я его сделал, и даже не пытался скрыть довольное выражение лица - мне было чем гордиться.
  Ехидно подмигнув Игорю, мол, знай наших, я обернулся. Передо мной стоял крепкий мужик, по виду - слегка за пятьдесят. В глаза бросалась его кривая, полупрезрительная ухмылка. Только заглянув ему в глаза, я понял что первое впечатление - обманчиво. Внимательные и спокойные, они разительно отличались от остальной гримасы. Передо мной стоял опытный и знающий себе цену человек.
  Только вырвавшись из плена его взгляда, я понял, откуда взялась эта ухмылка. Горизонтальные ниточки шрамов были практически незаметны, но изменяли мимику до неузнаваемости. Складывалось впечатление, что по лицу собеседника постоянно гуляла ухмылка. Чаще мерзкая и издевательская, и значительно реже - одобрительная. Макаров редко проявлял положительные эмоции и был крайне скуп на похвалу. Об этом я узнал значительно позже, но догадываться начал уже после слов:
  - Зря набычился, неук. Святоша все правильно делает. Маг должен по сторонам смотреть чаще, а рот разевать - реже. Тогда и проживет дольше и поумнеет.
  Игорь как-то задумчиво хмыкнул, и представил незнакомца:
  - Знакомься, Саша. Твой будущий тренер - Петр Игнатьевич Макаров. В узких кругах известный как Макарыч или ПэЭм. Человек...
  Судя по всему, он собирался чем-то подколоть старика, но тот довольно резко оборвал священника:
  - И пароход! Закругляйтесь с байками. У меня там десяток неслухов зал разносят, пока я с вами цацкаюсь.
  Развернувшись, он скрылся за дверью, и нам ничего не оставалось кроме как последовать за ним. В тот момент пресловутая 'сигналка' совершенно вылетела из моей головы.
  
  Внутри нам перегородила дорогу типичная 'совковская' вертушка, из тех что устанавливались на проходных всех тогдашних заводов. Я мог бы поклясться собственной чешуей, что Макаров ее даже не коснулся. Замершая в неподвижности, она оглушительно заскрипела в ответ на прикосновение к ее полированным поручням. 'Мелодичный' звук привлек внимание демонстративно сонного дежурного. Склонившись к окошку дежурки, он потребовал наши удостоверения.
  У Игоря, кстати, такового не обнаружилось. Вместо красной книжечки, он, едва не из-за пазухи, вытащил сложенный вчетверо лист с гербовой печатью. Подобравшийся как перед броском охранник полыхнул так, что мое растревоженное зрение автоматом уловило его ядовито-зеленую ауру. Привычка использовать магические чувства укоренялась все сильней.
  Тем временем магически одаренный секьюрити уже всматривался в документ, негромко бормоча:
  - Доступ... режимным объектам... отдела... - Цикнув зубом, он с сожалением протянул бумагу назад. - Все в порядке, можете проходить.
  Уже двигаясь к лифтовой шахте, я заметил как охранник склонился над журналом с ручкой в одной руке, и телефоном - в другой. Игорь пояснил:
  - Не обращай внимания - это стандартная процедура. Бессмысленная в данном случае трижды тройная перепроверка. Мне даже интересно, кто в здравом уме и трезвой памяти сунется к Макарову и его мальчикам.
  Пожав плечами, я шагнул в приехавшую кабинку лифта. По устоявшейся традиции большая часть здания располагалась под землей. На фоне муравейника центрального офиса, два подземных этажа смотрелись бледно. Ровно до тех пор, пока взгляду не открывалась громада полигона. Даже среди 'чертей' о пещере ходили только слухи.
  Лифт остановился на минус первом этаже, и нам открылась картина хаоса и разрушения. Короткий, не длинней пяти шагов, коридорчик отделял кабинку от скупо освещенного зала. В нагромождении баррикад мелькали едва различимые тени, по большей части человеческие.
  - Малый полигон. - Сказал Игорь, почти не разжимая губ.
  Честно говоря, я и сам испытывал некоторый душевный трепет. Словно ученик младших классов перед кабинетом директора, решающий: то ли деру дать, то ли принять гибель мужественно, как и подобает мужчине.
  Я прекрасно понимал, что у меня не было ни малейшего шанса отсидеться возле лифта, и все же потребовалось несколько секунд чтобы перебороть себя и шагнуть следом. В этот момент по полигону разнесся зычный, усиленный динамиками голос Макарова:
  - Стоп! Время!
  В зале вспыхнул свет.
  Я уже примерно представлял, куда попал и с чем придется столкнуться. Помнится, Коста устроил такую же проверку, заставив меня сражаться с кучкой одаренных. Заброшенные тоннели под городом мне надолго запомнились. Правде, здесь все выглядело гораздо серьезней. На появляющиеся из ниоткуда магах не было защитных браслетов, а отметины на стенах и опустившейся двери явно показывали - воспитанники Макарова сдерживаться не любили.
  - Сергей где?
  От голоса старика у меня слегка дернулись уши. Что за привычка подкрадываться с тыла!? Шагнув в сторону, я развернулся, чтобы держать в поле зрения всех присутствующих. Чертов дед будоражил зверя, заставляя меня нервничать.
  - Ну? - Он нетерпеливо обвел взглядом шеренгу.
  - В отключке он. - Ответила худенького вида девица, отводя глаза. - Третий или четвертый квадрат. Под ящиками.
  Ее характерная бледность говорила, что передо мной стояла одна из представительниц вида кровососущих.
  Вампирша скрывала неловкость, старательно делая вид, что одергивает куртку. Из всех присутствующих, она единственная не выглядела потрепанной. По крайней мере, на фоне окровавленного мужика звероподобного вида и молодого парнишки, чья рука выглядела так, словно ее старательно жевали. Я подозрительно окинул шеренгу взглядом. Слишком характерные укусы, примерно так же выглядит человек после нападения оборотня. В голове промелькнул образ Волкова, но я, не отвлекаясь, смахнул воспоминание в глубины памяти. Не время сейчас.
  - Лиля, я же просил не калечить новенького.
  - Петригнатич, он сам в герои рвался. Подловил меня на Джордже. - Она махнула в сторону звероподобного. - Когда тут цацкаться?
  - С Жорой разговор еще предстоит! Отдельный! - Макаров выделил последнее слово интонацией, отчего заросший по самые глаза мужик слегка поежился.
  - Я тебя предупреждал, чтобы ты не увлекался? Кой леший увяз в ближнем бою? Ты ему руку отгрызть решил или обслюнявить? Удар и отскок, удар и отскок. Бей в крепеж. Все! Не пробить тебе 'двушку' сходу. Только партизанщина и удары в тыл. - Тренер помедлил, и уже без эмоций добавил: - Хватит на сегодня. Разочаровал меня.
  Развернувшись, Петр Игнатьевич чувствительно ткнул меня в бок, привлекая внимание. Игорь, видать уже наученный горьким опытом, успел отодвинуться.
  - Вы двое - за мной.
  И пошел к лифту, не дожидаясь нашей реакции.
  - Интересный старикан. - Я шепнул напарнику, потирая ребра. - Грубый, но интересный.
  - Ты даже не представляешь насколько. Единственный кто умудрился послать Графа с его ритуалом, хотя подходил по всем параметрам. При его возрасте, потенциально - сильнейший боевик Москвы, и принципиально ограничился натаскиванием молодняка. Готовит лучших, но излишне жестко. Многие не выдерживают. Не отставай.
  Обдумывая информацию, я прибавил шагу.
  - А почему ограничился?
  - Не знаю. Его биография за семью печатями. Говорит, в молодости нагулялся. Волчара. - Последнее слово Игорь произнес с легкой завистью.
  - Интересный старикан, - задумчиво повторил я.
  Спустя пару минут мы уже сидели в небольшом кабинете. Я предполагал, что обстановка будет спартанская, но оказался приятно удивлен. Никаких табуреток и досок с гвоздями. Удобная и дорогая мебель лишь подчеркивала уют. Чай-кофе, правда, не предложили, но я не особо и рассчитывал.
  Старик сидел напротив и буравил меня взглядом, будто пытаясь просверлить дырку. Очень скоро мне надоела эта игра, и я уперся в ответ. При впечатлении полной расслабленности, дед давил как танк. Не знаю, сколько мы так бодались, но в итоге я сдался, и, тряхнув головой, попытался незаметно вытереть выступившие слезы. Комната плавала как в тумане, а фигура собеседника расплывалась в неясное пятно.
  - Нормально. - Резюмировал Макаров. - Где-то даже хорошо. Напрасно так упираешься, будь гибче. Ты же Ящер. Змей, своего рода. Вот и пользуйся. А так - нормально.
  В его голосе я не услышал издевки. Сухая констатация факта и скупая, а оттого вдвойне приятная похвала. Тогда я еще не знал, чего можно ждать от этого человека и слишком расслабился. Наказание не заставило себя долго ждать.
  - Спасибо.
  - Да на здоровье. - Отмахнулся он. - Регенерация осталась?
  - В смысле? А! Не... не знаю.
  - Всучили же, прости господи. Ладно, проверяй. - Плавное движение и на столе передо мной появился медицинский скальпель.
  - Вы хотите, чтобы я себя порезал.
  Это не было вопросом. Я хорохорился, пытаясь играть по чужим правилам. В ответ он лишь покачал головой.
  - Я ничего не хочу. В первую очередь это нужно тебе. Я вообще удивлен, что ты до сих пор не проверил пределы своих способностей. Ты какой-то неправильный сверх. Без грамма амбиций и инициативы. Булатный клинок годный только для колки дров. На самом деле, не самое плохое приобретение для нашей шарашки, но с таким подходом тебе долго не протянуть. Сожрут тебя, Сашок.
  Надоел! Я начал потихоньку заводиться.
  - Да ну?! Кто?
  Макаров ехидно хмыкнул.
  - Кто угодно. Например, я. Мир-то остался прежним, люди в нем не изменились. Только балаганный шут из ящика может утверждать, что нас ждет новый Золотой Век. Очередной виток, не более. Переделят границы и счастливчики взлетят наверх. Точнее вскарабкаются по спинам неудачников. Все как обычно. Наша задача сделать так, чтобы они не утянули за собой большую часть планеты. Но это в скучном глобальном плане. Насущные проблемы, - он выразительно глянул на лежащий скальпель, - гораздо интересней.
  - Дурная философия. - Сказал я, беря лезвие в руку и резким движением вспарывая ладонь. Быстро, пока не передумал. Как ни странно, боли почти не было. Короткая, яркая вспышка и все.
  - Обычная. Любая сложная проблема сводится к простому выбору - ты или тебя. Моя задача простая - чтобы ты выжил и убивал. Быстро. Эффективно. Без колебаний. - Старик ласково улыбнулся, но в его глазах царила стужа. - Между прочим, способность убивать быстро и без сомнений очень пригодиться человечеству в ближайшем будущем. Ты догадываешься насколько обострилась проблема перенаселения с приходом магии? По расчетам, продолжительность жизни человека уже выросла втрое. Про сильных магов и оборотней вообще разговор отдельный. На этом фоне вампиры уже воспринимаются не как вселенское зло, а как необходимый фактор сдерживания демографической катастрофы. Косить придется направо и налево.
  Макаров поддерживал светская беседу, не сводя с меня странно заинтересованного взгляда. Я в свою очередь с усиливающимся подозрением рассматривал ладонь. По сравнению с прошлыми ранениями неглубокий порез выглядел несолидно, но на глазах вспухающие края заставляли меня нервничать. К тому же, по руке поднималось усиливающееся жжение. Видя, что я слушаю недостаточно внимательно, Макаров с наигранным участием в голосе поинтересовался:
  - Жжет руку-то?
  Я заторможено кивнул. Тело слушалось с трудом, и почти не реагировало на попытки пошевелиться.
  - Немудрено. Там яда на десятерых. - Старик пожал плечами и провел ладонью над столом, убирая скальпель.
  Скованность нарастала с каждой секундой, и говорить уже не получалось. Буквально выворачивая мышцы наизнанку, мне удалось повернуть голову в сторону Игоря. Священник только выставил перед собой ладони, отгораживаясь.
  - На меня не смотри, я вообще хотел в машине подождать. Это уже ваши игры.
  Голос звучал виновато. Хуже, что доносился он будто издалека. Отрава начала действовать на слух и зрение. Картинка снова поплыла. Слова старика я разобрал с трудом, прокручивая услышанное несколько раз.
  - Игорь, ты, кстати, можешь идти. Мы тут сами потолкуем.
  - Останусь. - Отрезал священник. - Напарники все-таки.
  Стальные нотки я разобрал даже сквозь пелену отравы, и был чертовски благодарен священнику за поддержку. Лежа на диване, и ощущая, как судорожно выгибает все тело, я мысленно костерил себя на все лады. Вынужден признать, что с момента инициации методы 'чертей' не изменились ни на йоту. Да и зачем менять прекрасно работающую схему, если я так ничему и не научился? Продолжаю прыгать на тех же граблях как на батуте. Память услужливо подсунула воспоминания о стальной клетке с пулеметами. Оказалось, та боль никуда не делась, притаившись в закромах черепушки.
  Граф, Золушка и Волков - виновные мертвы, а простить их не могу до сих пор. И дело не в боли. Черт с ней, натерпелся. Плюнуть и растереть. Дело в поганом ощущении собственной беспомощности, которое медленно растекалось по венам, наполняя тело ватной слабостью. Я честно старался. Изо всех сил дергался, пытаясь разбудить в себе заветную, не раз выручавшую ярость. И ни хрена не получалось.
  Неуч! Слабак! Снова меня макнули носом в дерьмо, и я ничего не мог с этим поделать. Как же, победитель вихря и гроза московских вампиров. Еще утром я был уверен, что справлюсь с чем угодно. Даже без формы Ящера - голыми руками способен порвать любого врага. И что? Хотелось выть, но в душе царила апатия. Чужая и приторная, от нее явственно несло химией. Мои учителя прекрасно знали, как остановить оборотня. Главное - убить нашу ярость. Голый и беззащитный всего-лишь-человек не может сопротивляться.
  - Без формы ты пустышка, Саша! - Слова Макарова звучали в унисон моим мыслям.
  - Хр... - Горло отказывалось повиноваться, но я умудрился выдавить: - Хрен вам!
  Дрожащие пальцы цеплялись за пушистый персидский ковер, собирая его уродливыми складками. Подтянув правое колено, я умудрился толкнуть тело вверх, поднявшись на четвереньки. Победа была мизерной и, похоже, последней. Я чувствовал себя чертовым плюшевым мишкой, битком набитым ватой. Даже не смог поднять голову в ответ на издевку:
  - Ты гляди, на колени поднялся. - За пределами зрения раздались сухие хлопки аплодисментов. - Геро-ой!
  Я отчетливо понимал, что Макаров выполнял свою работу. Очередной тест на выживание, проверка способностей. Обиды не было. Осталась только железная решимость подняться и вырвать кусок мяса из его горла. Цель простая и холодная как зимняя стужа. Медленно подняв голову, я зацепился взглядом за равнодушные глаза старика. Где-то на самом дне которых затаилось напряжение. Именно оно помогло мне осознать важность происходящего и утвердиться в решении. С резким выдохом я рухнул вбок на собственные растопыренные пальцы, ломая их к чертовой матери.
  Этого их навороченная химия не выдержала. Боль стрельнула вверх по руке, взламывая оковы равнодушия. Катаясь по полу, я баюкал ладонь, зажав ее между коленей и тихонько подвывая. Маховик регенерации медленно раскручивался, оставив поломанные конечности на десерт. В первую очередь тело избавлялось от ненавистной отравы. Волна жара распространялась, неторопливо вымывая остатки паралича.
  Не обращая внимания на мое утробное рычание, Макаров демонстративно бросил взгляд на наручные часы:
  - Девяносто две секунды. Поздравляю с серебряной медалью. Отстал от Графа всего на пару секунд. - Старик повернулся к Игорю и нейтрально заметил: - Почти год вожусь с оборотнями, и до сих пор не привыкну к их максимализму. Там где маги обходятся простейшими заклинаниями, эти рвут из себя жилы. Жорик вообще кусок мяса выгрыз.
  Я не слушал.
  С меня словно сдернуло пыльную тряпку, и чувства навалились с удвоенной силой. Пальцы с хрустом вставали на место, медленно выпуская наружу антрацитовые лезвия когтей. Недлинные, всего три-четыре сантиметра, они были опасным оружием. Процесс частичного перевоплощения шел с невиданной скоростью. Организм оборотня пластично подстроился под обстоятельства. Тело оставалось человеческим, но стремилось защититься всеми возможными способами. Чешуйки пробивались и занимали положенное место, окончательно отсекая боль. Вернувшаяся на место броня дарила почти забытое ощущение уверенности и защищенности.
  Полуформа опасна, и все присутствующие об этом знали. Им следовало опасаться, но оба продолжали сидеть как ни в чем не бывало. Их странная реакция удержала меня от поспешных действий. Если старик лишь ободряюще улыбался и чуть ли делал приглашающие жесты, то пальцы священника вцепились в кресло так, словно он пытался удержать себя на месте. Игорь закрыл глаза. Вся его фигура застыла в немом предупреждении. Я перевел взгляд на старика.
  - Ну, что же ты? - Он все же поманил меня ладонью.
  Не знаю почему, но мой взгляд зацепился за легкие, едва заметные движение его пальцев. Ласкающими движениями они словно перебирали невидимые струны. Струны, черт побери! Вот зачем Игорь распинался насчет ловушек. Священник сыграл на моей стороне, пытаясь хоть каким-то образом предупредить. Как я мог забыть про паутинку?! Я же прошел прямо сквозь нее. Можно даже не сомневаться, что меня опутало с головы до ног. Тело сводило от напряжения. Я не мог расслабиться и проверить, но знал, что не ошибаюсь. Медленно выдохнув, я опустился на диван и дрожащими пальцами ухватил бутылку с минеральной водой.
  - В следующий раз, ладно? - Уверен, мой взгляд обещал старику радости всех кругов ада.
  - Как скажешь, малыш.
  По голосу Макарова было непонятно - доволен он, или разочарован. Мне же было плевать на результаты его импровизированной проверки. Меня больше волновала дурацкая бутылка и нежелающие убираться когти. Неудивительно, что я сорвался.
  Ладонь дернулась раньше, чем успел осознать. Не заметив преграды, когти снесли половину бутылки, и окружающих залило брызгами минеральной воды. Последний акт агрессии окончательно меня вымотал, и я меланхолично присосался к импровизированному стакану, в три глотка осушив его до дна.
  - Испытание ты прошел. - Отряхиваясь от капель, поведал Макаров. - А теперь слушай меня внимательно. Ты живешь в долг. Прости за неточную формулировку, но лучшей я не нашел. Тебя хотели усыпить не выводя из комы, но спасло заступничество Василька. Так что я бы на твоем месте пошел в церковь и поставил свечку. Считай, заново родился. Я досконально изучил твое досье и поговорил со всеми, кто с тобой пересекался. Вывод ты уже слышал. Ты - труп, Саша. Мертвец. И живешь в долг.
  Даже это, по всем статьям беспрецедентное заявление не смогло пробить броню моего равнодушия. Мельком отметив, что у старика полностью изменилась манера речи, я сделал очередной глоток. Впрочем, его высказывание вызвало у меня некоторое недоумение, и во взгляде оно отразилось.
  - Хочешь знать почему? Сейчас ты самый опасный разумный в Москве. Зря таращишься. Ты не человек, не маг и уж точно не оборотень. Могучая, неведомая херня с черным заклинанием внутри. С демоном, грубо говоря. Веришь, будь моя воля, я бы накачал тебя наркотой, вывез на Колыму и распилил на части. - Он слегка приподнялся в кресле и шепнул: - Причем зарывал бы очень глубоко, чтобы ты, ни дай бог, не выкопался.
  Признаюсь, мне стало страшно. Не просто страшно, а жутко до усрачки. Потому что Макаров в очередной раз выключил эмоции, констатируя факт пустым, безжизненным голосом. Он не врал - разрезал бы в ту же минуту, как получил разрешение. На мое счастье, такой власти у него не было.
  Откинувшись в кресле, старик продолжил:
  - На твое счастье, Граф погиб очень вовремя, а я в вашем бардаке почти ничего не решаю. После смерти координатора Власов поставил на Женю, а она хоть и не глупа, но живет по бабским принципам. - Он ткнул в меня пальцем. - Которым, я повторяю, ты обязан жизнью. Ее слово и вмешательство Косты спасли тебе жизнь. Сами они не признаются, но ты - цени.
  Макаров бросил в сторону священника неодобрительный взгляд.
  - Был у меня запасной план, но ты быстро соображаешь. Вспомнил мои лесочки? Жаль, искренне жаль. Мог одним махом решить множество проблем, что называется при попытке к бегству. Игорек постарался, защитил тебя как мог. Вот за что я не люблю святош - во все дырки лезут. Чем-то ты ему глянулся, если он ради тебя черепушку свою напряг.
  Пожевав губу, Макаров скомандовал:
  - Сядь, не нервируй. И слушай. Впечатления у меня пока положительные, поэтому некоторое время подлянок можешь не опасаться. - Он поднял руку, привлекая внимание. - Верить или не верить - дело твое. Я бы ни за что не поверил, и тебе советую. Второе. Пока в тебе сидит эта зараза, про безопасность забудь. Это на тот случай если иллюзии сохранились. Ты - зверь в ошейнике, и с завтрашнего дня я начну тебя натаскивать. Переваришь своего демона - честь тебе и хвала, он тебя - надгробье и ромашки по пятницам. Вопросы есть?
  Я покачал головой.
  - Вот и умница. Сразу говорю, многие твои знакомые и друзья прошли мою школу. Это своего рода знак качества, о котором не распространяются. Школа Макарова - это повод для гордости. По крайней мере, они так думают. - Он насмешливо усмехнулся. - Туфта полная. Большая часть никуда не годиться. Натаскивать современную молодежь бесполезно. Эх, было время. Сердца - моторы... Ладно, раз вопросов нет - проваливайте отсюда.
  Шагая к лифту, я старался не поворачиваться к старику спиной. Не знаю, правду он говорил насчет подлянки или врал, но лучше перестраховаться. Одно я знал - нападать на него не стоило. Номер дохлый в прямом смысле. Охранник на входе проводил нас понимающим, где-то даже сочувствующим взглядом, но от комментариев разумно удержался. Видимо уже нарывался в подобной ситуации.
  Остановившись на крыльце, Игорь нерешительно произнес:
  - Саш... тебя это... подвести?
  - Не. - Я отрицательно покачал головой. - Подумать надо. Проветриться.
  - Ты зла не держи, я и правда, как мог - подсказал.
  - Нормально все. Справлюсь. Не впервой.
  Я старался, но фразы все равно выходили злыми и чеканными. Чтобы не затягивать неприятный разговор, я быстро пожал священнику руку и, не оглядываясь, пошел в сторону ближайшего метро. Ехать домой, в пустую квартиру не было никакого желания, но и оставаться рядом с Игорем не хотелось совершенно. Башка закипала от желания напиться или кому-нибудь врезать. По здравому размышлению я отверг оба варианта. Хотя соблазн был велик.
  
  Глава 5
  
  Сто лет не был в городе. Нет, когда нужно куда-то нестись и кого-то спасать - это да, а вот просто погулять - хренушки. Последняя попытка развеяться закончилась плачевно. Сходить с девушкой на дискотеку, и выяснить, что она вампир - такого и врагу не пожелаешь. Так что с отдыхом у меня в последнее время не складывалось, а развеяться хотелось.
  После очередной 'чертовой' проверки на душе болтался мутный осадок. В очередной раз меня макнули в бадью с дерьмом, в придачу с обвинениями, что мелко хлебаю.
  - Если сразу не шлепнули, значит доверяют! А если доверяют, то какого лешего измываются?!
  Привычка говорить с самим собой в моменты душевного раздрая не только не исчезла, но и усилилась. Оборотень вновь напомнил о себе. От моего утробного рычания миловидная старушка испугано шарахнуться в сторону. Не сдержав эмоций, бабка воскликнула:
  - Что ж ты творишь-то, ирод проклятый?!
  Мне ничего не оставалось, кроме как загнать очередную вспышку раздражения поглубже и извиниться, стараясь чтобы голос звучал нормально:
  - Простите.
  В ответ бабка замахнулась на меня сухоньким кулачком, и ускорила шаги, бормоча под нос нелицеприятное и поминутно крестясь. Напугал ее.
  Инцидента со старушкой имел странные последствия - адреналиновый запал незаметно растворился, и вместо агрессии на меня навалилась тоска. Медленно спускаясь по эскалатору, я пытался придумать хоть какое-то занятие, чтобы, наконец, отвлечься от дел конторских. Ну, действительно, не с прохожими мне драться?! Этим развлечением меня и на работе обеспечат. Без-возд-мезд-но. Как назло в голову не лезло ничего банальней пьянки. Хотелось побыть одному, а пить в компании с внутренними демонами было жутковато.
  'Да и плевать. Значит, буду гулять'. - Кажется, эту мысль удалось сдержать в себе.
  План оказался легко выполнимым и неожиданно интересным. Благо до вечера было еще далеко. За последний месяц в людях что-то неуловимо изменилось, но как я ни старался уловить это отличие, оно постоянно ускользало. Я его и заметил-то не сразу. Только спустившись в метро и проехав несколько станций, до меня дошло, что привычная толпа куда-то пропала. Вагон скорей напоминал растревоженный улей, нежели читальный зал, где каждый сам за себя. Были, конечно, и уткнувшиеся носом в книжку, были и отрешенно слушающие музыку, но даже они слегка отличались от прошломесячных. На атмосферу сложно не обратить внимания, и я бы сразу почувствовал разницу, не встряхни меня Макаров своей проверкой.
  Люди улыбались. Их взгляды светились надеждой.
  Вынужден признать, что на общем фоне я смотрелся уныло. Даже стоящий в дальнем углу вагона священник лучше вписывался в картину. Весь какой-то подтянутый, без привычного для их братии пузика, уже примелькавшегося по телевизору и намертво вросшего в образ. Сознание мимоходом отметило, что обступившие его ребята слушали внимательно, лишь время от времени перебрасываясь негромкими фразами.
  - Не проповедует, - решил я.
  По себе знаю, стоило эдакому, заоблачно просвещенному открыть рот, и у бедолаг вокруг остается два выхода: либо немилосердно зевать, либо столь же немилосердно спорить. К тому же святой отец больше походил на волкодава, чем на проповедника. И жесты скупые, как у военного, и глазами нет-нет, да и проведет по вагону. Взглядом по спине мурашит.
  'Патрульный же, елки-палки!', - я мысленно завопил и чуть не хлопнул себя по лбу.
  Один в один повадки наших оперативников. Ну не копия, конечно, но сходство определенно чувствовалось. В одиночку катается. Успокоилась Москва? Помнится, раньше они тройками передвигались. Батюшка и пара армейцев с серебром в рожках. Вполне боеспособная группа. Насколько я слышал, бойцов в прикрытие готовили не без нашей помощи, и они могли за себя постоять. Серебряные пули ломали заклинания даже подготовленных сверхов, а упырей и младших кровососов рвали едва не пополам. Что характерно, обратно твари уже не срастались. Под защитой святого отца группа могла на равных пободаться с большинством одаренных. К примеру, прежний Ящер прошел бы сквозь них как нож сквозь масло, а сейчас я бы поостерегся с ними связываться. Куда только делась былая уверенность в собственных силах?
  Последствия эмоциональной встряски еще ощущались, поэтому я не удивился извилистой линии собственных мыслей. После того как меня чуть не угробили собственные товарищи, сумбурные размышления о войне с Церковью пришлись как нельзя кстати. Минут десять я развлекался, в красках представляя последствия такого противостояния.
  Не скажу, что мне стало не по себе, все-таки ситуация маловероятная, но наблюдая за мирной беседой священника с молодежью я оценил наши шансы как мизерные. Как ни крути, у Церкви было то, что нам еще только предстояло наработать - поддержка народа. Если можно так выразиться, они - зло насквозь знакомое и привычное. Мы же, что называется, темная лошадка. Времена инквизиции давно миновали, но однажды инструмент - всегда инструмент. Русская Православная Церковь могла легко перенять западные практики.
  В последнее время церковники все чаще мелькали на улицах, активно набирая баллы в глазах народа. А в нашем деле любой союзник на вес золота, даже такой ненадежный. Даже в столице катастрофически не хватало людей, чтобы обеспечить безопасность населения. Про глубинку я старался не думать, тамошние филиалы редко насчитывали десяток-другой одаренных. Несмотря на протесты, Власов железной рукой сгонял всех более-менее способных в Москву. Получив дар и слегка набив руку, маги через одного рвались сюда в поисках лучшей жизни. Многих удавалось образумить, и нередко 'черти' от этого только выигрывали. Оставшиеся доставляли только неприятности.
  Вампирский андеграунд был делом насквозь знакомым и привычным, а вот сбивающиеся в кучки неофиты от магии - это проблема. За такими охотились все. 'Черти', церковники, сатанисты, вампиры, олигархи и еще бог весть кто. Магию хотели все.
  Привычные границы стерлись, и город вовсю лихорадило. Неудивительно, что начальство предпочло закрыть глаза на эпизод с Эльвирой. Не стоило отказываться от помощи, если ее предлагает организация с более чем полувековой историей. Старые счеты всплывут позднее, когда все устаканится, а сейчас нужно было заткнуться и молча делать свою работу. Может быть, именно по этой причине я и остался в 'чертях', несмотря на огромное желание громко хлопнуть дверью. Причастность к великим свершениям и победам - неслабый стимул знаете ли.
  Вот оно! Именно поэтому у всех вдруг загорелись глаза. Отсутствие глобальной, единой для всех цели исподволь подтачивало народ. Серость проникала повсюду, ломая волю и способность к сопротивлению. В такой ситуации любые перемены - к лучшему, потому что деньги - это слабая замена мечте, и невольно начинаешь задумываться, как вовремя все произошло. Что говорить, если даже неформалы мирно беседуют со священниками на отвлеченные темы.
  Кстати, о птичках. Отбросив в сторону философские размышления, я пересел поближе к святому отцу. Судя по обрывкам фраз, речь шла о событиях последних дней, а послушать церковную версию событий было бы интересно. По крайней мере - официальную.
  - ... не поможет. Зуб даю! - Длинноволосый паренек эмоционально взмахнул рукой и вызывающе уставился на собеседника.
  - Зубы твои мне ни к чему. Но, в принципе, ты прав, распятие на нежить не действует.
  В отличие от парнишки, разрываемого на части гормональными всплесками, ровный голос священника даже не дрогнул. Но прежде чем собеседник победно вскинулся, священник поднял ладонь, и спокойно пояснил:
  - Крест не действует, когда веры нет. Поэтому вам, ребята, я бы не рекомендовал выходить против вампира с распятием в руках. Ничем хорошим это не кончится. С кровососами я пока не сталкивался, но восставшие кладбища усмирять приходилось. И не будь со мной веры, я бы тут не стоял.
  С этими словами священник закатал правый рукав да самого плеча, и взорам окружающих предстал рваный и бугристый шрам. Его изломанная линия поднималась от самого запястья, заканчиваясь в районе предплечья изрядной выемкой. Не знаю как студентам, а мне не надо объяснять, откуда берутся такие увечья. Из мужика просто выдрали изрядный кусок мяса. Вспахали когтями, ухватили и дернули. Зрелище неприятное и малоаппетитное. И шарахнувшаяся в стороны молодежь мое мнение полностью разделяла.
  - Кто это вас так?
  - Оживший мертвец. - Слова прозвучали глухо. - Двое, если быть точным.
  - Зомби что ли?
  - Нет. - Отрезал священник. - Безмозглый, оживленный магией труп. Зомби - это живой человек с подавленной волей, а эти твари к зомбированию отношения не имеют. Нежить. Как вампиры, только тупые и без магии.
  - А я вот слышала, что вампиры - хорошие. Они же не виноваты, что так получилось. И вообще, говорят, во всем маги виноваты. С ними вы сражались? - Вперед вылезла блондинистого вида девчонка, сосредоточенно жующая жвачку.
  - С колдунами, - поправил священник.
  - Маги, колдуны. Какая разница? - Девушка прищурилась и выдала совсем другим, не блондинистым тоном. - Это как с разведчиком и шпионом. Наш - хороший, а ихний - плохой. Так получается?
  - Да. - Твердо ответил чернорясый. - Он хороший не потому, что наш, а потому, что человеком остался. Со зверями, пусть и в людском обличии, разговор другой.
  - Вот как? А как же всепрощение? - Ехидно уточнила девушка.
  - Прощение подразумевает истинное раскаяние, а не безнаказанность и уход от ответственности. - Ответ прозвучал холодно и сухо. Как лед.
  Священник задумчиво провел ладонью по плечу, где под тканью скрывался шрам. Что-то мне подсказывало, в его случае всепрощением и не пахло. И неизвестно, чем бы дело закончилось, встреть он виновного в темном переулке. Если верить моему опыту, раскаянье редко приходит отдельно от наказания.
  Впрочем, жест святого отца не остался незамеченным и среди студентов. Очень уж характерно блеснули глаза у белобрысой. В моей голове отчетливо прозвучал гонг, с которым она собиралась открыть второй раунд словесной дуэли, когда священник вдруг протянул ей небольшой кусочек картона, со словами:
  - Я понимаю, вам сейчас нелегко. Вокруг все меняется, отсюда неуверенность и агрессия. К сожалению, на следующей мне выходить, а я очень устал после дежурства. Вот, возьмите. Здесь адрес, там многое объяснят, постараются выслушать и успокоить. По крайней мере, ясности прибавится.
  - Очередные проповеди? - Резко вскинулся кто-то.
  Против моих ожиданий, в ответе я не услышал ни капли раздражения. Только констатация факта.
  - Проповедей не будет. Для этого есть Церковь, а это собрание - не только наша инициатива. Там много людей из ММИ, хотя и нашего брата, - священник устало улыбнулся, - тоже хватает. Учебный год еще не начался, а успокаивать молодежь необходимо. Телевизор не заменит живого общения, а интернет в последнее время больше напоминает помойку слухов и баек.
  Чуть ли не насильно всучив карточку девушке, он настойчиво произнес:
  - Полезное мероприятие, я бы на вашем месте посетил. Так сказать, информация из первых рук.
  - ММИ? - С вопросительной интонацией повторила девушка.
  - Министерство Магического Искусства. Сборище этих самых магов.
  В этот момент электричка начала притормаживать, и торопливо распрощавшийся священник двинулся к выходу из вагона. Судьба в очередной раз закрутила вокруг меня вихрь событий, небрежным жестом швырнув в него фигурку ничего не подозревающего священника. С другой стороны, без него все могло сложиться иначе, и куда плачевней.
  Моя станция.
  В последнюю минуту мне в голову пришла мысль, что неплохо бы прогуляться в парке неподалеку. Тоска незаметно отступала, и подземка начала давить на психику. Сменить обстановку показалось мне хорошей идеей.
  Пока я катался погруженный в думы тяжкие, прошло немало времени, и спешащие с работы начали спускаться в метро. Пропихиваясь через толпу, священник неторопливо зашагал к выходу, я же отправился к газетному киоску. Спустя минуту я и думать забыл про чернорясого.
  Меня заинтересовали городские новости. Задержавшись у ларька, я начал просматривать заголовки на предмет чего-нибудь информативного. Как обычно, титульные страницы желтой прессы пестрели громкими фразами и душещипательными подробностями из жизни столицы. И как обычно, ничего толкового среди них не попадалось. Политик продал душу, звезда и немертвый любовник, вампиры пишут петицию в адрес президента. Для газетчиков все осталось по-прежнему.
  Идея прогуляться в парке меня не оставила, и прихватив для очистки совести наименее пеструю газету, я встал на эскалатор. Если на меня так умиротворяюще подействовала атмосфера электрички, что же будет в парке на солнышке? Среди резвящихся детей и спокойно деловитых мамаш. Именно это я и собирался выяснить, втайне надеясь подзарядиться положительными эмоциями.
  Первое время лавочка у фонтана казалось самым прекрасным местом во вселенной, оправдывая мои самые потаенные надежды. Я даже мобильный телефон отключил, чтобы какая-нибудь скотина опять не испортила мне настроение. Есть у нас в конторе парочка способных на любую подлость индивидуумов. Особенно этим грешил Коста.
  'А чтоб не скучал', - я мысленно передразнил бравого корейца.
  Фраза получилась неожиданно похожей, отчего я повеселел еще больше. И даже газета, несмотря на обилие ерунды и дезинформации, помогла расслабиться. Минут десять я потратил на безуспешные попытки вычленить зерно истины из вороха слухов и сплетен, пока не плюнул на это дело, решив просто наслаждаться отдыхом.
  Детский крик донесся, когда макулатура уже отправилась на свое законное место - в мусорную корзину рядом с лавочкой. И почти одновременно меня накрыло волной детской паники и чего-то мощного и агрессивного. Растревоженное сознание оказалось неожиданно чувствительным к потустороннему. Раньше чем я успел сообразить что к чему, ноги уже вынесли меня на парковую тропинку. Не выдержав, я вскоре сорвался на бег.
  День не торопился заканчиваться, суля новые приключения.
  Не составило труда обнаружить место, откуда донесся крик. В последнее время люди старалась держаться подальше от неприятностей, но сегодня любопытство победило. С каждой минутой в толпу вливались все новые участники, стремящиеся выяснить, что же происходит. Народ жаждал зрелищ, еще не привыкнув к тому, что не все они одинаково безопасны. А может наоборот - понимали, но все равно пытались помочь. Мало кого оставлял равнодушным вид рыдающей девочки, из ладошек которой то и дело вырывались всполохи пламени. Ее пытались спасти, хотя спасаться нужно было самим.
  Инициация. Она опасная для мага и вдвойне опасна для окружающих. Особенно в юном возрасте, когда ребенок не в силах осознать, что происходит вокруг и хочет только одного - к маме. Вот и эта девочка тянула ручки к мечущейся вокруг женщине. Полноватая дама металась вокруг ребенка и заламывала руки, не решаясь подойти. Жар был такой, что ближе чем на пять метров никто и соваться не смел. Даже на облившихся водой добровольцах одежда начинала парить и дымиться.
  Единственным, кто хоть как-то выдерживал напор хаотичной магии, оказался уже знакомый мне священник. Но даже он, несмотря на поставленную церковными умельцами защиту, выглядел не лучшим образом. Сполохи пробивали ее чуть ли не навылет, доламывая последние бастионы истощившегося заклинания.
  Святой отец уже не пытался загасить пламя, он лишь удерживал обезумевшего от страха ребенка. Его ладони на глазах покрывались волдырями. Стоит им разжаться, и девочка бросится к маме. Немногие в толпе понимали, что в этот момент ее магия напалмом ударит во все стороны. Огненных недаром считают сильнейшими боевиками - в радиусен десяти метров все превратиться в пылающий ад. Первые ряды прожжет до костей, но и задним не поздоровится. А чернорясый даже предупредить никого не мог, все силы уходили на борьбу с пробуждающимся даром.
  Понятно, что священника нужно было выручать, но я совершенно не представлял, что надо делать в таких случаях. Кто даст гарантию, что я не спровоцирую ребенка шарахнуть чем-нибудь убойным? Не подводившая до того звериная интуиция молчала, и не было ни времени, ни нужного опыта. Чернорясый держался из последних сил, так что действовать пришлось быстро, полагаясь на всегдашний русский 'авось'.
  Рванув за плечо стоящего рядом со мной мужчину, и стараясь перекричать вопли толпы, я максимально внушительным тоном отчеканил ему прямо в ухо:
  - Уводи людей. Слышишь?! Разгоняй их к едреням! Шагов тридцать, не меньше. Малышка всех пожжет!
  Тряхнув его за плечи и дождавшись более-менее осмысленной реакции, я несколько раз повторил эту фразу. У любого в такой ситуации наступает некоторый ступор, но этот очнулся довольно быстро. Интуиция меня не подвела. Приказ я повторял до тех пор, пока он, наконец, не кивнул в ответ:
  - Понял я! Понял!
  Уже ныряя в огненную купель, я расслышал, как за спиной начали раздаваться команды. Мужчина не стеснялся ни в выражениях, ни в затрещинах. Кажется, я выбрал подходящего кандидата.
  Против моего ожидания, пламя не обжигало. Напротив, организм блаженно заурчал, словно окунувшись в привычную среду. Воспоминание о ревущих огнях зачарованного леса мелькнуло и пропало в глубинах памяти. Разбираться в причинах огненного иммунитета буду потом. Надо было спасать девочку, святошу и себя самого.
  Между тем, священник уже ничего не различал перед собой, да и соображал, похоже, с трудом. Он прижимал к себе бьющуюся в истерике девочку и бормотал как заведенный:
  - Бегите. - Услышал я, пробившись ближе. - Бегите!
  Мне пришлось напрячься, чтобы разобрать его шепот. Что уж про остальных говорить, если нарастающий рев пламени забивал даже крики толпы. Под наплывом паники и чужих, но таких ярких эмоций, инициация полностью вырвалась из-под контроля. Заглянув в пылающие глаза малышки, даже мне стало понятно - успокоить ее словами не получится. Думаю, именно это и пытался сделать мой чернорясый помощник, отдавая себя на заклание. Уж в чем-чем, а в красноречии мне с ним не тягаться. Подготовка другая. И все же, попробовать стоило. Ухватив кроху за ладошки и поймав ее взгляд, я тихонько шепнул:
  - Замри.
  Лучше бы я этого не делал. Легко пробив тонкую пленку защиты, я, сам того не сознавая, создал канал, по которому рванула сдерживаемая сила. Девочка обмякла, будто из нее вытащили пружинку, и повисла на руках у священника. Мужик в дымящейся рясе вспыхнул как факел, диким воплем распугав остатки еще не разбежавшейся толпы. И все-таки я успел. Вместо того чтобы плеснуть вокруг обжигающим смерчем, инициация ударила прямо перед собой, сквозь пробитый мною канал.
  И вот тут взвыл я. Напор бил с такой силой, что все чувства погасли разом. Я мгновенно ослеп, а звуки улицы стали доноситься очень издалека. Зато девочку я прочувствовал как себя самого. Ее паника и боль, ее желание прекратить все это - они стали моими. Краем зацепило и чувства бедолаги священника. В последний момент он попытался слиться с ребенком сознаниями.
  Сумасшедший коктейль.
  В меня вливалась совершенно невероятная смесь двух личностей. Пока только верхний слой, состоящий в основном из поверхностной силы, но даже в ней, как льдинки несомые течением, то и дело мелькали обрывки эмоций и воспоминаний. Странное ощущение, когда чужая боль и паника вдруг оборачиваются магией, утоляя поселившийся во мне глубинный голод. Такой чужой, и такой родной одновременно.
  Сомнений не осталось. Я снова наткнулся на подарок затаившегося вихря. Помнится, поглощать чужую силу - это совершенно в его вкусе. Не буду врать, в тот момент я чувствовал себя превосходно. Бодрость ошеломляла. Чужая сила вливалась мутным потоком, в котором оставалось все меньше от инициации, и все больше от личности. Именно то, чего мне не хватало. Инстинктивно чувствовал, что через время муть устаканится и останусь только я. Я - больше, и я - сильней.
  И вот тут мне стало страшно.
  Не было сомнений, что выпив их досуха, я вскоре потеряю и семью, и работу, и прошлое с будущим. Не знаю, что останется от Сашки Стальнова, но вряд ли очень много. Следующим в этот поток свалюсь я. И переварюсь за милую душу вместе с остальными.
  Я приготовился сражаться. Через силу выдавливать реку обратно, плюясь и захлебываясь, но самым трудным оказалось осознать и принять решение. Стоило только дернуться, и тело само перестало всасывать в себя чужие личности, чуть ли не с удовольствием возвращая украденное. Не все конечно, только основное и мне не принадлежащее. Вспышка инициации осталась внутри, теплым ручейком распространяясь по венам.
  Не знаю, сколько это продолжалось, но в себя я пришел от рывков. Мои пальцы крепко обхватывали запястья девочки, и трое дюжих мужиков пытались отодрать меня от ребенка.
  - Все! Отвалите все. Сейчас отпущу.
  Разжать пальцы удалось только приложив значительные усилия. Стоило мне это сделать, как добровольцы тут же подхватили девочку и передали матери. Один из особо ретивых схватил меня за грудки и принялся было трясти, но тело среагировало мгновенно. От удара доходягу скрючило в три погибели, и он медленно завалился на траву. Удивительно ловкий удар, это притом что конечности с трудом повиновались. Во всяком случае до скамейки я еле доковылял. И хоть бы одна скотина помощь предложила. Кстати, насчет скотины. Далеко ходить не надо, вон, напротив священника вдесятером суетятся. Ряса в сторонке догорает, самого отпаивают наперебой. Что и требовалось доказать, в противостоянии с церковью народ за магами не пойдет. Имидж наше все! Не обращая внимания на неприязненные взгляды, я плюхнулся на траву рядом с чернорясым. Хотя, какой он теперь к бесам чернорясый, в семейных-то трусах и носках обгоревших. Голодранец!
  - На себя бы посмотрел, - беззлобно огрызнулся святоша, протягивая бутылку с минералкой. - Всю паству распугал своей физиономией. Башка бритая, глаза черные - чистый демон.
  Знал бы он, насколько точно подметил. Хотя, может и знает. Вон как поглядывает.
  - Ты как вообще? - Осторожный, ни к чему не обязывающий вопрос.
  - Все хорошо. Ты вовремя остановился.
  Священник благодарно кивнул и судорожно закашлялся, разбрызгивая минералку. Напрасно я его по спине хлопнул, только навзничь опрокинул, не рассчитав силу. Ладно, потерпит. Он даже обгорел не так сильно, как мне сперва показалось. Разве что бутылку в левой держит руке, а так ничего. Будет жить. Свидетель, блин.
  Странный он, и реакция странная. Ведет себя так, будто ничего не произошло. Хотя знает, что я их чуть не угробил. Может я бы и пожалел, что святоша выжил, но додумать эту мысль мне не дали. Тьфу, пропасть! Внезапно вскочивший на ноги погорелец мало того, что забрызгал меня водой, так еще и напугал до усрачки.
  - Стойте! Девочку нельзя уводить!
  Расталкивая толпу, он с протестующими криками бросился к мамаше. Сердобольные горожане уже вызвали скорую и на руках тащили потерпевшую к выходу из парка. Идиоты! А вдруг ей двигаться нельзя? Подниматься пришлось в несколько этапов. Суставы хрустели как у старика. Сперва встал на одно колено, и только потом, полностью разогнувшись, устремился в погоню за ковыляющим священником. Вот уж точно марафон инвалидов.
  - Вы не понимаете! Это сорвавшаяся инициация, она же незакончена. Нужно ждать помощи!
  Кто-то упомянул врачей, но святой отец только отмахнулся:
  - Какая... - От ругательства он удержался в последний момент. И только прокашлявшись, смог продолжил: - Какая скорая? О чем вы? Чтоб она в больнице вспыхнула?
  Вокруг боевого священника сомкнулась толпа, наново отсекая меня от спасенных. Пожав плечами, я достал мобильный телефон. Что делать дальше я понятия не имею, но кризис, судя по всему, миновал, а значит, у меня есть время посоветоваться с опытными товарищами. До Косты я не дозвонился, а Василек ответила почти сразу, вклинившись в мое 'здравствуй' фразой:
  - Привет-привет. Волнуешься все-таки?
  - В смысле?
  - Да у тебя по голосу все понятно. Не переживай ты так, все с твоей сестренкой нормально. Дар средненький, под лечение заточенный. Никаких проблем не предвидится. Как раз ее домой везу.
  - Это конечно замечательно, но я по другому поводу. Проблема у меня.
  Я отчетливо выделил последнее слово, отчего настрой Василька тут же переменился.
  - Что случилось?
  - Девчонка в парке. Маленькая. Огневка. Короче, она чуть толпу народа не сожгла. Священник твердит 'сорванная инициация'.
  - Я поняла. Не тараторь. Всплеск давно был? Что с ней? Адрес?
  В этом вся Василек. Не понимаю, как ей удается балансировать на грани между приятелем и командиром, но факт есть факт. Секунда и шутки как отрезало, только короткие вопросы по делу. Уважаю! И завидую, чего уж там.
  - Минут пять назад. Я ее... типа вдохнул, инициацию эту. Не знаю, как по-другому описать.
  - Поняла. Дальше давай. Что с девочкой?
  - Без сознания. Там священник крутится, толпу заговаривает, чтобы в больничку не тащили.
  - Адрес? Поняла, жди. Буду через десять минут. Увозить ее не давай, по дороге накроет. Отбой.
  Приехала Женька даже быстрее обещанного. Оно и неудивительно, с ее-то манерой езды. После официального признания ММИ девушка бессовестно рассекала по Москве с намертво закороченной мигалкой. В ее оправдание можно сказать только одно, дел у нового координатора и вправду было по горло.
  Предыдущая машинка Василька погибла смертью храбрых во время бунта нежити, и ее новый скакун выглядел очень вызывающе. Глядя как невысокая, в сущности, девушка вылезает из дорогой машины, даже у меня возникали нехорошие, прокоммунистические мысли из разряда 'отобрать и поделить'. Впрочем, по отделу уже ходили байки про пару угонщиков, позарившихся на чужое. В новой машине Женька души не чаяла, и церемониться с бандитами не собиралась. Загнала авто на мойку и смыла остатки. Все.
  Сквозь толпу зевак Василек прошла как нож сквозь масло, бессовестно пользуясь локтями, каблуками и магией. Причем последней - в минимальном количестве. Прибывший наряд милиции попытался было задержать, как один из них выразился 'пигалицу', но сверкнувшие корочки открыли дорогу словно волшебный 'сим-сим'.
  Пострадавшая девочка до сих пор не пришла в себя, и с каждой минутой ее мама проявляла все больше беспокойства. Сидя прямо на траве и положив голову ребенка себе на колени, она скрывала чувства как могла, но волны ее паники я чувствовал даже отсюда. Святоша как мог заговаривал ей зубы, но даже его усилия уже слабо помогали. Взгляд женщины то и дело возвращался к замершим неподалеку санитарам с носилками. Еще несколько минут и ситуация грозила выйти из-под контроля. Так что Василек появилась очень вовремя. Подорвавшись на ноги, я рванул ей навстречу.
  - Ты как?
  - Терпимо. - Я только отмахнулся.- Жень, ты глянь, я ее хоть не угробил? А то святоша колдует чего-то, а я вообще в непонятках.
  К этому времени мы как раз подошли к месту событий, и Василек, не раздумывая, опустилась на колени перед ребенком. Белыми джинсам прямо на траву. Мимоходом кивнув полуголому священнику, она обратилась к матери девочки:
  - Здравствуйте. Меня зовут Евгения Олеговна, я мастер-лекарь Министерства Магического Искусства.
  - Что с ней? Что с Леночкой? Она в себя не приходит, а все вокруг твердят про какую-то инициацию! Мне не дают отвезти ее в больницу!
  Тон женщины постепенно повышался, пока она не начала кричать.
  - В больнице ей не помогут. Не переживайте, с вашей дочкой все будет в порядке. Я обещаю. Поверьте, это далеко не первый случай в моей практике.
  - Так что же вы сидите? Делайте что-нибудь!
  - А я уже закончила. - Спокойно произнесла Женя, поднимаясь.
  - Мама?!
  Надо было видеть этот взгляд. Из глаз матери ручьем потекли только-только остановившиеся слезы.
  Стараясь не мешать, мы втроем отошли в сторонку, где меня и священника подвергли самому настоящему допросу третьей степени. Разве что дыба отсутствовала. Досконально разобравшись в ситуации, начальница первым делом всыпала мне по первое число. Досталось и за риск, и за безрассудность, и за просто так, чтобы жизнь малиной не казалась. Как ни старался чернорясый меня выгородить, но Василек буквально выпотрошила из него все подробности. Не удалось скрыть и того факта, что я чуть не поглотил обоих спасаемых. За это досталось особенно.
  - А вообще, ты - молодец. - Женька подвела итог сказанному. - Халтурно сработал, но для оборотня... В общем, девчонка тебе жизнью обязана.
  - И я, - весело добавил священник.
  Вот блаженный. Чуть не сгорел, потом чуть не сожрали, а сейчас - радуется счастливому завершению, и в ус не дует.
  - Насчет тебя - вообще отдельный разговор. Ты зачем к ней без амулета полез, волдыреобразный?
  - Так я ж с работы, а ждать нельзя было. Чуть началось... она ж к матери сразу рванула.
  - Ну, да. Сжечь собственную родительницу. Травма на всю жизнь. Ладно, проехали.
  - А что с патрулем? - Я задал давно интересующий меня вопрос. - Парк, детворы куча. Почему нет никого?
  - Есть. - Женя скорчила недовольную гримаску. - В соседнем квартале нападение на спецгруппу - избранный попался неадекватный. Всех туда стянули. Накладочка.
  Девушка окинула священника насмешливым взглядом. Одна из сердобольных старушек принесла из дому мужскую одежду, и теперь священник щеголял зеленой майкой чуть ли не до колена и не по размеру огромными спортивными штанами. Образ оборванца дополняли растоптанные мокасины сорок шестого размера. Уж не знаю, что там за родственник у бабушки, но по размерам - сущий богатырь. Мало того, что святой отец просто терялся во всей этой одежде, так на него еще и смотреть без улыбки было невозможно. Он, кстати, ничуть не смущался, хоть и поддергивать штаны приходилось ежеминутно.
  - Ладно, голодранец. - Василек белозубо усмехнулась и кивнула в сторону пострадавших. - Справишься сам? Печать я поставила, дальше по протоколу.
  - Конечно. Все будет в порядке, не переживайте. - Священник опять смыкнул штаны и широко улыбнулся. - Было приятно с вами поработать.
  - Шустро ты ее, - заметил я уже в машине.
  - Преимущество образования. - Женя пожала плечами. - И опыт. Куда без него? Но для первого раза ты все сделал правильно. Нырнул глубоко и захватил куски личности, но вовремя остановился. Это самое сложное.
  От неожиданности я остановился.
  - То есть так может каждый?
  - Сожрать слабейшего? Не каждый, но многие. А ты считал себя единственным? Глупо, Саша. Система, - девушка крутанула пальцем вокруг, - она работает почти одинаково. Думаешь, почему мы так далеко продвинулись за неполных два года? Было нелегко, но аналогии повсюду. Математика - она и в магии математика. То же с физикой, химией, биологией. Объясню на примере. Вот ты сегодня чуть не сожрал двух человек. Образно выражаясь. Эти ощущения я испытывала не раз, но между нами есть одно отличие. Я-то прекрасно знаю, что на усвоение этой мощи уйдет от семидесяти до девяноста ее процентов. Один в один пищеварительная система 'homo sapiens'. В результате, на выходе получаешь пшик и уйму проблем с тринадцатым отделом. Оно тебе надо? Мне - нет. Но знал бы ты, сколько идиотов на этом погорело.
  - Так почему меня не учат?
  - Почему не учат? - Делано удивилась Женя. - Думаешь, зачем тебя Макарову отдали?
  - Из этого садиста учитель, как из меня певичка, - буркнул я.
  - Значит тебе прямая дорога в консерваторию, потому что этот дед готовит лучших бойцов. Не знаю, что там у него в прошлом: НКВД, КГБ, Смерш, да что угодно. Но любого из нас он в бублик свернет-развернет не напрягаясь. Только за счет жизненного опыта. Есть у меня подозрения... Вот выйдет ситуация из-под контроля, и на сцене тут же появится с десяток таких стариков. Причем починят все без всякой магии. По большому счету она им не нужна, обойдутся привычными средствами.
  Женя говорила быстро, словно боялась передумать, делясь сокровенным.
  - Думаешь, легко каждый день надрываться, зная... ладно, догадываясь, что все может быть гораздо проще? А по-другому нельзя. Магию НАДО развивать сейчас, и решать проблему нужно именно с ее помощью. Упустим старт, и нагонять будет дорого и накладно. Понимаю, а все равно тяжело. Ты не представляешь, чего стоит удерживать этот карточный домик в равновесии. Граф, скотина, сбежал, но я его понимаю. Как в его кресло села, так и начала понимать. Ты еще, как чирей на заднице. - Она медленно выдохнула, успокаиваясь. - Я знаю Макарова, через его школу прошел каждый ключник. В твоем случае он не будет сдерживаться. По личному распоряжению Власова и с моего одобрения. Знаешь почему?
  - Да все я понимаю. - Я кивнул. - Второй вариант еще хуже.
  - Верно. Снаружи его выжечь не получится, вы срослись намертво. Единая и неделимая сущность. Будь ты послабей - осталась бы пустая оболочка и хищное заклинание.
  - Зверь помог. Принял удар на себя.
  - Возможно. Только его одного для победы не хватит, а от тебя помощь невелика. Станешь вровень со своим Ящером - все закончится хорошо. Физическая сила тут не поможет, нужен стержень личности. И Макаров его выкует... или убьет. Прости, Саша. Другого выхода мы не нашли.
  - Расслабься, Жень. Справлюсь.
  - Не подведи меня. Я слишком много сил потратила, вытягивая тебя с того света.
  В этот момент я не сомневался в собственных силах. Глядя на эту хрупкую девчонку, ради 'спасибо' взвалившую на себя гору чужих проблем, хотелось соответствовать.
  
  Интерлюдия
  
  С появлением магии в мире начались глобальные изменения, многие из которых весьма косвенно относились к потустороннему.
  К примеру, серебро. Стоило просочиться слуху о его целебных свойствах, и стоимость тут же выросла, оставив золото и платину далеко позади. Рынок цветных металлов залихорадило со страшной силой. Скупка шла в промышленных масштабах. Прилавки ювелирных магазинов опустели на глазах, причем покупателей не отпугивали даже заоблачные цены.
  В течение последнего года спецслужбы РФ отслеживали все подозрительные финансовые операции, так или иначе касающиеся серебряных рудников. Десяток умников попались с поличным и были немилосердно 'отшлепаны' с досрочным выходом на пенсию и потерей всех регалий вне зависимости от прежних заслуг. Самыми, как говорил Власов, 'хитрожопыми' генерал занимался лично, не стесняясь идти на конфронтацию с властью. Количество врагов и недоброжелателей росло в геометрической прогрессии, чем глава тринадцатого отдела сильно гордился. Непотопляемый дед пользовался всеми возможностями, чтобы взбаламутить болото чиновничьего аппарата, вызывая искреннее недоумение статусом неприкасаемого. В то время еще никто не догадывался, что именно скрывалось под вывеской заштатного отдела министерства природных ресурсов.
  Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Стоило упасть 'железному занавесу' и серебро одномоментно превратилось в драгоценный стратегический ресурс. Между приближенными к кормушке разгорелась было драка за месторождения, но оказалось, что все уже давно поделено на самом высшем уровне. К тому же, золотовалютный резерв страны оказался не совсем золотовалютным.
  Темпы добычи увеличились в разы, а вовремя подсуетившимся оставалось только подсчитывать барыши. Впрочем, нескольких зажравшихся недоумков, рискнувших по устоявшейся традиции наладить незаконный экспорт, власть быстро поставила на место. Осадили резко, и опять же, не считаясь с чинами и заслугами. Страна нуждалась в магическом металле.
  Впрочем, очень быстро нашлись способы извратить даже его благородные свойства.
  
  Внешне здание ничем не отличалось от десятка других коробок располагавшихся поблизости. Такое же обветшалое, покрытое толстым слоем пыли, оно выглядело серым и непримечательным. Обычный склад - глазу не за что зацепиться, но внутри все выглядело иначе. Небольшой ангар блистал серебряной отделкой, отчего стены пускали сотни солнечных зайчиков, отражая и приумножая любой источник света. Почти сантиметровый слой серебра надежно гасил проявления черной магии, впитывая эманации боли и страха, коих здесь гуляло предостаточно.
  Склад располагался в одном из тех районов, где порядочному человеку после захода солнца делать было нечего. Впрочем, Сергей Садин больше не относился к виду 'homo sapiens', и в чужих рекомендациях не нуждался. Изменения в его теле зашли так далеко, что вскрытие поставило бы в тупик самого подкованного из патологоанатомов. Садина назвали Первым среди падших. Гнусность такого уровня заслуживала заглавной буквы.
  - Согласна ли ты принести себя в жертву в обмен на милость ее и защиту?
  Усиленный магией голос Садина отражался от стен и эхом разносился по всему зданию. Освещенный сотнями и сотнями парящих в воздухе свечей склад выглядел загадочно и пугающе. Вырубленная из куска черного гранита монолитная плита служила алтарем, на котором лежала очередная искательница дара. Девушка мелко подрагивала от холода и возбуждения. Растянутая грубыми веревками, она не чувствовала боли, и не замечала врезавшихся пут. Только смотрела на Сергея снизу вверх глазами полными восхищения.
  - Согласна. - Жертва выдохнула, едва не захлебываясь в экстазе.
  Глубокий капюшон дипломатично скрывал недостойную падшего гримасу, и Сергей позволил себе поморщиться. Пафос и театральщина вызывали в нем отвращение, но идти на конфликт с Эльвирой из-за такой мелочи не хотелось. Падший считал, что обретенная сила не пошла на пользу, окончательно своротив колдунье мозги. Та словно замерла в растерянности, сживаясь с ролью владычицы.
  'Пусть делает что хочет, лишь бы оставила меня в покое', - думал падший.
  Садин привычно чеканил заученные фразы, не забывая легкими касаниями раздувать огонек фанатизма. Его мысли крутились вокруг сложившейся ситуации.
  Сергей вынужденно признавал правоту Эльвиры. Эмоциональное состояние обоготворения играло роль магического импринтинга, навсегда запечатывая образ колдуньи в голове жертвы. Раньше это было оправдано. Во время ритуала паразит впитывал силу вместе с муками и агонией одаренного. Срабатывало безотказно.
  Во время памятной бойни на кладбищах двадцать пять человек отдали свои жизни по приказу Эль. Используя их силу, Кукольник сперва оживил свежие могилы, а затем направил силу внутрь кольца, превращая измененных в уродливых костяных монстров. Правильное решение, потому что тела падших все равно не выдержали обряда. Выполняя волю хозяйки, безвольные рабы умирали с улыбкой на губах. Их добровольная жертва служила ярким примером эффективности внушения. На тот момент методика Эльвиры была необходима.
  Но сейчас, когда ведьма получила доступ к бездонным запасам сети, и без устали вливала в адептов собственную, покорную только ей силу, действие попахивало откровенным фарсом. Зачем внушать преданность, если наработки Кукольника позволяли управлять стадом напрямую? Садин отказывался понимать логику колдуньи.
  - Так прими же дар истинной Владычицы!
  Последняя фраза. Сергей позволил себе расслабиться и незаметно выдохнуть. Дальше играть будут другие. Язычки свечей полыхнули, увеличиваясь в размерах и перемножаясь полированным серебром. Тело колдуньи медленно соткалось из пустоты, проступая в реальность. Нити управления заклинанием выскользнули из рук, и падший ощутил как мощный удар сотряс жертву, швырнув в безумие религиозной эйфории.
  Ладонь Хозяйки ласково коснулась лица будущей жрицы, закрывая ей глаза. Красивый жест благословления служил только одной цели - скрыть от взора девчонки омерзительную личинку, которая начнет медленно срастаться с телом носителя, позволяя колдовать. И превращая в падшую.
  - Теперь ты часть меня! Прими благословление!
  Скользкая тварь резво рванула по пищеводу, заставляя девчонку судорожно кашлять. Садин машинально отметил, как в отвращении покачнулась фигура последнего из принятых.
  'А ты что думал? Конфетку проглотил? Нет, брат, внутри тебя та же бледная, наполненная чужим гноем мерзость'. - Сергей катнул желваки. - 'Внутри каждого из нас'.
  Наказание нерадивого последовало незамедлительно. Мысленный удар плетью встопорщил сознание бойца, но послушный чужой воле тот даже не шелохнулся. Ухватив нити управления, Садин подобно опытному дирижеру удержал беднягу на месте.
  Отвлекшись на нервного новичка, Сергей пропустил финальный аккорд трагикомедии. Извивающееся в агонии тело девушки подхватили и унесли на второй этаж. Посвящение продолжалось. Интересно, ей хоть дадут прийти в себя? Впрочем, неважно. Злее будет. В свете последних событий Эльвира не испытывали недостатка в человеческом материале. Ведьма снабжала необходимой силой, а людская натура, с ее постоянной жаждой получить все и сразу - подходящими кадрами.
  Сергея радовало только одно. Рожденный первым он избежал участи остальных, избавившись от рабского ошейника. Так уж сложилось, что заклинания импринтинга и управления появились позже. Повезло. По крайней мере, у него оставалась иллюзия свободы. Остальные ее лишились, превратившись в рабов.
  Существо, еще недавно бывшее человеком, стояло в темноте серебряного ангара и вспоминало свое прошлое. В последнее время Садина назойливо преследовала мысль о том, что он совершил непоправимую ошибку. Несмотря на все попытки отвлечься, маленький, но зудкий червячок сомнения постоянно возвращался.
  Начиналось все невинно.
  Слухи о магии появились задолго до того, как правда выплыла наружу. Особенно часто их муссировали в многочисленных околомистических тусовках: у сатанистов, готов, у родноверов, ролевиков и прочих. Заткнуть рот всем не мог даже всемогущий тринадцатый отдел. Кто-то видел, как кто-то слышал о том, что кто-то рассказывал. Еще бы! Такое хрен утаишь! Никакой конкретики, но это только подливало масла в огонь. Окрыленная мечтой о чуде молодежь отправилась на охоту. Успешных было немного, но Садин оказался в их числе. Избранный. Один из немногих узнавших и выживших.
  Месяц непрекращающихся поисков принес свои плоды. Обладая неплохими аналитическими способностями, молодой человек ухватил за ниточку, которая едва не стала причиной его гибели. Случайная встреча оказалась неслучайной.
  Сестры-близняшки никогда не оставляли свидетелей, а потому не фигурировали в слухах и сводках. Садину повезло. Познакомившись в ночном клубе с похожими как две капли воды девушками, он узнал, что желанный дар никак нельзя купить, развить или заработать. Магия или есть внутри тебя, или ее нет. Сергей безумно жаждал силы, и правда чуть не сломала его. Он наивно верил, что дар мгновенно изменит его жизнь к лучшему, навсегда повернув фортуну лицом. Какая ирония - проиграть в шаге от победы.
  Отчаявшийся Садин изливал душу, не замечая насмешливых взглядов. Если бы он только знал, какой будет цена истины, то бежал бы оттуда, не оглядываясь. С другой стороны, что толку бегать от голодной вампирши? Шансы практически нулевые. Молодой человек так и не догадался, что весь вечер ходил по лезвию бритвы. Девушка со странным именем Ливиан, уже не скрываясь буравила парня хищным взглядом. Нежить едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в горло добычи прямо посреди зала. Голод брал верх над осторожностью.
  И Садину опять повезло. Благодаря заступничеству Эль смерть обошла его стороной. Старшая сестра рассматривала безутешного и изрядно пьяного юношу, задумчиво водя тонким пальчиком по ободку бокала. И когда вампирша пересела на колени своей жертвы, колдунья только отрицательно покачала головой. Нельзя. Оставь его.
  - На что ты готов пойти ради своей 'свободы'?
  Последнее слово Эльвира произнесла с нескрываемой иронией, но Сергей пропустил интонации мимо ушей.
  - На все! - Ответ был резким, и не терпящим сомнений.
  Именно тогда Сергей лишился чего-то очень важного. Верующий человек сказал бы, что парень потерял частичку души, но Садин не верил в Бога. И рвался в темноту с устремленностью одержимого. Сергей помогал отлавливать слабеньких одаренных, с каждым разом все сильней отдаляясь от себя прежнего. Принимая участие в создании первых паразитов, он по капле терял человечность, пока окончательно не выдавил остатки старой личности. Это случилось в момент, когда внутрь его тела скользнула личинка омерзительного монстра, подарив взамен возможность колдовать. Именно тогда на свет появился Падший. Но первый шаг был сделан в темноте ночного клуба, под насмешливыми взглядами темных сестер.
  Надо отдать парню должное, он с самого начала не был безвольным рабом колдуньи. Но преследуя свои цели, оставался ее верным последователем. Пытал и убивал без особых угрызений. Колдунья нуждалась в преданных людях, а падший искал любую возможность усилить свой дар. Любой ценой, и невзирая на последствия. А они уже стояли на пороге, просто Садин о этом не догадывался.
  За первой жертвой последовали другие.
  Эльвира хорошо изучила своих помощников, и безошибочно ими управляла. Когда надо - пряником, но не забывая и про кнут. В итоге каждый получал свое. Падший кормил паразита, Кукольник оттачивал навыки на безвольных рабах, а Эльвира получала армию. Только Ливиан не желала принимать участие в развлечениях, чем вызывала презрительные усмешки со стороны парней. Совместная работа приносила плоды, и они не желали останавливаться на достигнутом.
  Наверное, именно поэтому гибель Кукольника не вызвала отклика в очерствевших сердцах. Неудачник оступился, но лучшие продолжили свой путь. Честно говоря, Садин больше горевал о потере своих солдат, чем о зазнавшемся мерзавце. Из симбионтов получилась отличная нежить, и Падший не уставал восхищаться смертоносностью собственных творений. Устроенная на кладбищах бойня только подогревала его тщеславие.
  До Волны оставалось совсем чуть-чуть. Прокатившийся по миру всплеск магии принес дар большинству, и наградил Сергея по заслугам. Утром следующего дня он проснулся от прикосновений многочисленных щупалец. Ложноножки паразита пробивались по всему телу. Злая ирония заключалась в том, что в падшем изначально дремали способности к магии. И рано или поздно он обрел бы желаемое без необходимости платить столь непомерную цену.
  - Ты меня слышишь? - Голос Эльвиры оторвал Садина от грустных воспоминаний.
  - Что? Извини, я задумался.
  - Вижу. О чем, если не секрет? - Изящно облокотившись о мраморную глыбу, поинтересовалась колдунья.
  Садин кожей чувствовал изучающий взгляд девушки, но привычного чувства тревоги не возникало. То ли привык, то ли понял, что терять уже нечего. Каждый из них добился своего и теперь, если можно так выразиться, расхлебывал последствия. Именно этот вопрос и не давал ему покоя.
  - Элина, зачем нам это все?
  Сергей недаром назвал ее старым, еще прижизненным именем. Один из немногих кто мог себе такое позволить, и пережить последствия, он словно пытался достучаться до истины, понять что-то важное для себя. В чем-то они были похожи.
  - Сколько нас было? Четверо? Кукольник погиб на кладбище. Поганец, конечно, но верный и преданный. Полезный. С ним было проще всего. Мозгов нет, одна жажда адреналина. От нее и погиб. Пусть по-дурацки, но он хотя бы получил, чего хотел. А Ливиан? Потеряла все, и сидит в клетке у 'чертей'. Ты сама-то ради чего старалась? Чтобы в куклы поиграть? На хрена тебе сила? Про себя я вообще молчу. Отоварился.
  Садин резким жестом сорвал шелковое одеяние, открывая взору Эль десятки омерзительно бледных щупалец торчащих по всему телу. Они шевелились без остановки в попытках отыскать хоть какую-нибудь пищу. Человеческая плоть, жаркая кровь - их устраивала любая органика. Не поддаваясь контролю, паразиты оставляли без внимания лишь себе подобных.
  Неудивительно, что выкормыши Эль утащили новопосвященную с таким азартом. Сейчас их привлекало женское тело соратницы. Пусть и с пробивающимися повсюду щупальцами, но оно не расползалось в кровавую кашу от прикосновений. Садин горько усмехнулся. Хозяйка хорошо прочистила им мозги, если их устраивают такие развлечения. Да говорить, некоторые не брезговали даже обычными девушками, совмещая приятное с полезным. Пожирающий плоть не скупясь одаривал силой в обмен на кормежку.
  Одна проблема. Не мог Садин переступить через себя и лишится последнего, что связывало его с прошлым. В отличие от остальных падших, у парня еще оставалась свобода воли. Да, он был садистом, слетевшим с катушек психопатом, но по своему выбору, а не по велению Эльвиры. Закрыв свою голову от влияния колдуньи, Сергей получил свободу, которой не мог насладиться.
  Волна магии еще сильней распалила паразита. Мелкая тварь испытывала только два чувства - она желала жрать и размножаться. Простые, но до безумия сильные инстинкты передавались носителю, а сопротивление грозило потерей разума. И никакая магия не спасала.
  В распоряжении Сергея оставалось два варианта: либо опуститься до уровня остальных и развлекаться с себе подобными, либо соблазнить защищенную от собственных творений Эльвиру. Одной попытки хватило, чтобы уяснить - он умрет, если попытается вторично прикоснуться к телу колдуньи. Отголоски боли до сих пор гуляли в воспоминаниях.
  Сдаваться Садин не собирался, и целеустремленно искал решение. Если не выдрать опостылевшие, омерзительные щупальца с корнем, то хотя бы взять их под контроль. Для начала. К сожалению, все указывало на тщетность попыток - угнездившийся паразит настолько слился с телом, что любые попытки отделить его гарантированно убивали носителя. Плата за могущество оказалась непомерной.
  - Прекрати скулить. И накинь что-нибудь, а то смотреть противно. Эксгибиционист недоношенный.
  Падший отчетливо скрипнул зубами, но выполнил приказ. Пока он натягивал одежду, старательно запихивая упирающиеся щупальца, Эльвира буравила его спину взглядом. Наконец, она произнесла:
  - Ладно. Думаю, пора рассказать, пока ты не совершил какую-нибудь глупость. Я знала, что рано или поздно ты захочешь вернуть себя прежнего.
  Падший замер. Он застыл в неудобной позе, словно боялся спугнуть удачу. Только щупальца продолжали шевелиться, наслаждаясь последними секундами свободы. Или предчувствуя возможную гибель.
  - Это возможно? - Не выдержал Сергей. Напряженный шепот слетел с его губ: - Ты может убрать эту мерзость?
  - Она - часть тебя. Есть другой способ.
  - Говори! Ну! - Забывшись, Садин рявкнул на хозяйку, но та лишь понимающе улыбнулась в ответ.
  - У нас схожая проблема, Сергей. Обоим необходимо подходящее тело. Граф сильно расстроил мои планы, угнездившись в узле управления. Подлец, но в хитрости ему не откажешь. Запечатал его собой, словно предвидел. Пока он там, я связана по рукам и ногам. Я уязвима. Не так как раньше, но все таки уязвима. Так что цель у нас одна. Вот только возможности сильно отличаются, и там где ты можешь только горестно вздыхать, я вижу решение. Поэтому мы заключим сделку: ты освобождаешь сестру, а я пересаживаю тебя в более подходящее тело. Любое. На твой выбор. Честно, как по-твоему?
  За прошедший год Эльвира отточила искусство манипулирования до совершенства. Лавируя в мире магического андеграунда, ведьма умудрялась сталкивать между собой всех и каждого, и каждый раз выходила победительницей. Неудивительно, что выбирая между приказом и пряником, ведьма старательно выбирала второе, не без основания полагая, что правильная стимуляция заставит подчиненного напополам разорваться ради достижения цели. Кнут она предпочитала прятать за спиной.
  Удар оказался столь точен, что согласие сорвалось с языка Садина прежде, чем он успел задуматься о последствиях. Хотя, какие могли быть последствия для падшего? Мораль давно стала для него просто смешным словом. Эльвира собиралась вселиться в тело сестры? Что с того? Жалости Сергей не испытывал.
  - Я согласен! - Уже тверже повторил он.
  На лице колдуньи возникла улыбка, которую более решительный человек назвал бы подленькой.
  
  Фигура Эльвиры давно растворилась в тенях, а Падший никак не мог заставить себя оторваться от холодной поверхности алтаря. Чуткий слух одаренного улавливал раздающиеся со второго этажа стоны новообращенной, но Садина уже давно не трогали подобные мелочи. Разум привычно отсеивал посторонний шум, не мешая предаваться сладким грезам. В своих мечтах Сергей уже обрел желаемое.
  Мир ирреального глубоко захватил недочеловека. Увлекшись, он попросту не обратил внимания на низкое горловое рычание из дальнего, самого пыльного и темного угла здания. Фатальная ошибка, последствия которой еще только предстояло пожинать ему, Эльвире и всему их выводку.
  
  Глава 6
  
  Вечер удался.
  Давно нашей семье не выдавалось так душевно посидеть. Сначала своими впечатлениями делилась мама. Она не выдержала, и с обеденного перерыва отпросилась домой. Все оказалось не так страшно. Оказывается, работники не только успели привести в порядок комнату и разрушенный балкон, но и вынесли остатки переломанной мебели. Разобрать хранящееся по шкафам с незапамятных времен оказалось не так-то просто. Работы хватило на весь оставшийся день. За этим занятием маму и застал очередной молодчик из тринадцатого отдела. Он убрал витавший по квартире запах краски, и передал документы о моей сестре. Оказывается, со вчерашнего дня Юле начали выплачивать стипендию. Настолько неплохую, что вполне сошло за компенсацию морального ущерба.
  - Это чтобы нас не переманили в коммерческие структуры. - Сважничала сестренка, и добавила: - Так Женя говорит.
  Узнав размеры своего заработка, сестренка весь вечер светилась от счастья и гордости, поглядывая на меня взглядом а-ля 'я же тебе говорила'. Наконец-то сбылась ее давняя мечта - вносить свою лепту в семейный бюджет. Рад за нее, но меня больше беспокоил другой вопрос.
  - Мам, а почему ты так спокойно на все отреагировала? - Спросил я, когда Юля ненадолго отлучилась. - Ведь вокруг нас в последнее время очень... тревожно.
  Нейтральное слово, но ведь и мама далеко не дурочка - прекрасно все понимает. В ответ она грустно улыбнулась и произнесла:
  - А где сейчас спокойно? У тети Алы... Той, что с работы, помнишь? У нее брат пропал со всей семьей. Говорят нелюди. Да что там, неделю назад такое творилось - не то что на улицу, телевизор включить боялась. Саш, ты ведь уже давно не мальчик. Я конечно старалась воспитать из тебя мужчину, но сам понимаешь. Одной...
  Мама смешалась, и чтобы скрыть чувства отвернулась к окну. Продолжить она смогла нескоро, но голос звучал твердо, словно она озвучивала давно принятое, и всерьез обдуманное решение.
  - Не хочу вам мешать. Не буду! Мы ведь в другое время росли. Ценности были другими, да и война только-только закончилась. Дед твой, между прочим, до самого Берлина дошел пацаном сопливым. Так что Стальновым есть чем гордиться! Только прошу, за Юлей присмотри, чтобы она не влезла куда не следует. Девочка моя...
  Не знаю, что она хотела сказать, но вовремя вернувшаяся из ванны сестренка оборвала этот тягостный для нас обоих разговор. И все равно, я еще не раз замечал, как мама отворачивалась в сторону, тайком смахивая слезы. В эти моменты я ловил себя на мысли, что горжусь своей семьей.
  Потом пришел черед Юли делиться своими впечатлениями, и это был один из тех редких случаев, когда мне было действительно интересно ее слушать. А как иначе, если сестренка раскрывала обратную сторону моей работы? Точнее лицевую, изнаночная-то как раз по моей части.
  Василек не соврала, и к 'чертям' новоявленный адепт не имела ни малейшего отношения. Вращаясь в среде тринадцатого отдела, я постоянно забывал, что даже среди одаренных о нас предпочитали не распространяться. Слухи ходили, но не более. Тем более сейчас, когда прошла волна изменений и мир в очередной раз тряхнуло. Недаром аналитики предупреждали, что халява заканчивается. Сестренка все уши прожужжала о том, что даже второуровневые маги теперь редкость, и она, что называется, в последний момент запрыгнула на подножку уходящего поезда. Узнаю манеру Василька. К гадалке не ходи - ее цитата.
  Впрочем, я искренне обрадовался подтверждению этой теории. Занавес, отделявший нас от магического пространства наконец рухнул, и теперь одаренными стало стопроцентное большинство. Ну почти стопроцентное, абсолютно невосприимчивые к дару все же попадались. Бедолаги. Замогильным голосом пророка Женя-Василек предсказывала, что именно эти калеки от магии доставят нам больше всего хлопот.
  Здесь можно было поспорить. Меня как раз пугали те, кто успел захапать могущество без надлежащего обучения. Вроде меня. Именно с ними контора пересекалась чаще всего. Радует только одно - с каждым днем 'избранных' становилось все меньше, а разбираться с ними - все легче.
  Кровожадно? Согласен! Зато дешево, надежно и практично. В свете последних событий методы 'чертей' уже не казались мне бОльшим злом. Иногда принцип 'нет человека - нет проблемы' оправдывал себя просто потому, что на другие не оставалось времени.
  В любом случае, за сестренку я порадовался. Если сложится, то пойдет она официальной тропинкой: полигон, короткая практика под присмотром Василька, с сентября - школа магии при Академии, а потом престижная и хорошо оплачиваемая работа лекаря. И никаких погонь и потасовок. Благо, стране требовались не только, и даже не столько боевики.
  Честно говоря, я был в некотором шоке от Юлькиных рассказов, вынесенных из 'околомагической тусовки'. Даже если привычно делить услышанное натрое, все равно получалось что-то похожее на сказку. Вокруг магии ходила уйма самых разнообразных слухов, и хотя многие из них имели под собой реальную основу, мозги все равно отключались от обилия версий. Если бы не вчерашняя газета, я бы никогда не поверил, что истину можно так виртуозно исказить.
  Из этого напрашивались неутешительные выводы: страна замерла в растерянности и понятия не имела, чего ждать от будущего. Хотя, надо признать, смотрела в грядущее с надеждой и извечным русским оптимизмом... совсем чуть-чуть отдающим усталостью. Одно я знал точно - встряска пошла нам на пользу, выдернув народ из спячки. Новоявленные способности заинтересовали всех.
  Ведомственные и вневедомственные конторы открыли настоящий сезон охоты. Да что говорить, если за неполный день сестра успела получить с десяток предложений, и это притом, что она находилась под плотной опекой Василька. Понятное дело, что ММИ имело мало общего с тринадцатым отделом, но такое отношение меня поразило. Складывалось впечатление, что информация об одаренных утекало из министерства раньше, чем туда попадала. Новорожденный 'чертик' внутри меня был сильно недоволен, но даже он радовался за Юльку. И мамина фраза, под конец разговора, точно совпала с моими рассуждениями:
  - Хватит одного непутевого в семье.
  Юлька расцвела. Иногда сестренка воспринимает все слишком буквально, и в отличие от меня, скрытый подтекст она не уловила. Тщательно скрываемая тревога в мамином голосе ясно говорила, что она уже давно догадалась если не обо всем, то о многом. Да и глупо было бы думать иначе, после событий последней ночи. Слишком искусно мы избегали причин нападения, нарочито бодро обсуждая нежданный ремонт. Даже Юля поняла, что на эту тему наложено табу.
  Благодаря семье я понял одну, очень важную вещь - без их молчаливой поддержки я бы вряд ли пережил события последних недель.
  - Спасибо, мам.
  - Ложись уже.
  Родительница чмокнула меня в макушку и выключила свет. Сестренку такая реакция удивила, но я буду последним, кто примется ей объяснять. Пусть это останется между нами.
  Долгое время я не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок, и только перед самым рассветом удалось отгородиться от мыслей и забыться тревожным сном. Столько усилий, чтобы проснуться через час от назойливого пиликанья будильника.
  
  Утро наша семья встречала в атмосфере редкостного единения. Результат беспокойной ночи налицо - по квартире передвигались сонные, то и дело сталкивающиеся в проходе женщины. Все бы ничего, но оказалось, что мой организм перевертыша еще не оправился от недельной комы, и очередная бессонница выжала его досуха. Так что я не слишком отличался от родных, и к приезду отца Игоря больше походил на зомби.
  Зевающая мама, путаясь в замках, меланхолично открыла новенькую входную дверь и, впустив гостя, побрела досматривать сны, махнув рукой на гостеприимство. Единственное на что ее хватило - это весьма невнятное приветствие.
  - Не выспались? - Понимающе спросил священник, проходя на кухню.
  В ответ я молча отсалютовал кружкой, едва ли уступающей средних размеров ведру. Одуряющий запах свежемолотого кофе плыл по квартире.
  - Да уж, если оборотню потребовался допинг... Ладно, допивай потихоньку и поехали.
  На улице мне полегчало. Небо над Москвой затянуло грозовыми тучами, и погодка установилась под стать настроению. То ли подействовал кофеин, то ли врывающийся в открытое окно ветерок прогнал сонную одурь, но минут через десять я пришел в себя и смог адекватно воспринимать лекцию Игоря.
  - Полегчало? Ну, вот и хорошо. Тогда слушай. Наше с тобой задание больше похоже на типичную русскую сказку - поди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что.
  - Не понял, - я помотал головой.
  - Слушай, и не перебивай. Это - вступление. Есть у меня подозрение, что жертвоприношения продолжаются. Только тела от нас прятать начали. Поймать живодеров на живца нереально, потому что системы в действиях не наблюдается. К делу подключены МВД и ФСБ, причем на них самая надежда. Задержание они не потянут, но шансов выйти на след - побольше нашего. Там профи работают. Как ни крути, но ни 'черти', ни Церковь следственными навыками не владеют. Специфика.
  - Так зачем мы этим вообще занимаемся?
  - Работа такая. Магические преступления по вашему ведомству проходят. И времена когда вся работа состояла в том, чтобы догнать и испепелить подходят к концу. Нарабатывать аналитику придется и вашим и нашим, потому что таких преступлений с каждым днем все больше. Мелочь будем понемногу перекладывать на органы. Наша с тобой задача научиться определять 'запашок' отличающий магическую бытовуху, от действительно серьезных преступлений.
  Я почесал затылок. Сказанное отцом Илларионом с трудом укладывалось в голове. Я еще жил тем временем, когда огненный шар или обезумевший некромант это ЧП уровня Графа или, в крайнем случае, Косты с его боевиками. Тот факт, что с такими случаями теперь будут иметь дело простые полицейские внушал трепет. Мир менялся быстрей, чем я успевал привыкнуть.
  - Хрена себе! Мы же в анархию скатимся.
  - Испугался? - Игорь притормозил на красный сигнал светофора, и усталым жестом потер глаза. - Не переживай. Думаю, все будет в порядке. В рядах нашей доблестной милиции проснулось достаточно магов, да и натаскивают их в усиленном режиме. Эксцессы конечно будут, но в пределах нормы. База у вас подготовлена отличная. Граф был гениальным управленцем, даром что сбежал при первой возможности. Опять же, и Власов и Женька - люди отнюдь неглупые.
  Я пожал плечами. За последний месяц с моих глаз спала пелена оптимизма, и я примерно представлял методы усмирения особо отличившихся. Уверен, что очень скоро о 'чертях' поползут первые жутковатые, но достаточно правдивые слухи, которые и удержат самых шустрых рвачей. Разнообразием наказаний контора не блистала.
  - Поживем - увидим. - Я мысленно отмахнулся от собственных пессимистичных прогнозов. - Давайте ближе к телу. Мы-то с вами чем займемся?
  - Для начала - перейдем на 'ты'. Не против? Напарники все же.
  - Договорились. - Я пожал плечами.
  - Вот и хорошо. Тогда сейчас к Сердюкову, он курирует спайку 'чертей' с МВД, ФСБ и армией. Его люди повторно лопатят информацию о жертвоприношениях. В связи с последними событиями приоритет у нашего дела понизился, но найти и наказать эту сволочь надо во чтобы то ни стало.
  Не уловив в голосе священника уверенности в непременном торжестве справедливости, я поинтересовался:
  - А зацепки? Есть на них что-нибудь? Отпечатки пальцев, магические там... ну не знаю, может 'запахи'?
  - Пусто. - Игорь смущенно кашлянул, словно его лично обвинили в некомпетентности. - Специалисты нащупали сходство между пентаграммами первых ритуалов и рисунками трактатов по черной магии. Встречал такую макулатуру?
  - Угу. В книжных. На полках между кулинарными рецептами и книжками типа 'Богатей, не отрывая задницу от дивана'. Неужели среди них встречаются работающие рецепты?
  - Как ни странно - да. Хотя полезней было взять учебник по математике. В обоих случаях схемы построения основаны на законах геометрии. Проблема в том, что одаренный высокого уровня воспринимает магические потоки на интуитивном уровне. Так что правильный подход можно нащупать опытным путем. Боюсь даже представить, скольких людей эта сволота запытала до смерти, пока не добилась результата.
  - Не понимаю. - Я задумчиво побарабанил пальцами подлокотник. - За всем стоит явно непростой человек. Создать ритуал такой сложности может только гений. Но зачем магу высочайшего уровня убивать себе подобных?
  - Смотри.
  Игорь оттопырил указательный палец и продолжил менторским тоном:
  - Первое. Началось это давно, а первые всплески впитывали немногие. И ты прав - у них не было большой необходимости в усилении дара. Но есть и второе. - Перед моим носом назидательно качались уже два пальца. - По уверениям теоретиков, обряд способен наделить силой даже простого человека. Отсюда проклевывается неплохой инструмент для влияния на окружающих. Представь, сколько денежек отвалит кремлевская верхушка за чужой дар. Здесь узелок тугой: деньги, власти, армия, политика. Даже сейчас, после Волны не стоит недооценивать возможности этого ритуала. А раньше?! Никто ж не знал, что магов будет как собак нерезаных.
  - На Эльвиру похоже. - Я испытующе посмотрел на священника, но тот не стал выгораживать бывшую церковницу.
  - По этому делу ее проверяли и ваши, и наши. В половине случаев у нее стопроцентное алиби. Камеры наблюдения, документы, личные встречи. Проверили сестренку. Эту, как там ее? Ливиан! Пустышка. Заклинания кровососов отличаются специфическим, как ты говоришь, запашком. Правда, поговорить с ней мне не позволили - передали записи допросов. Но там глухо. Предательство сестры сильно подействовало на вампиршу - она замкнулась, и отказывается говорить. Нам ее не отдадут, сам понимаешь. Ливиан дает 'чертям' прямой выход на разработки сестры, а это поважней убийц-маньяков. Тем более что и ритуальщики в последнее время притихли. Нет огласки, нет трупов - дело могут списать в глухари.
  - Стали лучше прятаться?
  - Может и так, - согласился Игорь.
  - Еще что-нибудь пробовали?
  Священник пожал плечами.
  - На живца ловили от безысходности. С группой поддержки и магическим прикрытием, но после Волны этот вариант отпал. Слишком много одаренных вокруг. Да и последствия вампирского бунта дают о себе знать. Ты списки пропавших видел? Отследить каждого нереально. Пока сердюковцы не разгребутся, особой помощи ждать не стоит.
  - А что они делают-то?
  - Роют. Слухи, допросы. Все что угодно. Просматривают записи видеокамер наблюдения. Заметил, что в последнее время их резко прибавилось? Не только из-за краж и вандализма. Библиотеки и книжные магазины под плотным контролем, особенно ряды с эзотерической графоманью. В крупных магазинах спецы Сердюкова даже прослушку организовали. Про сайты этой тематики я молчу, там вообще фиксируется от и до. Но это не наш случай, к сожалению.
  - Логично. После инициации маги первым делом ломанутся за знаниями.
  - Правильно мыслишь. Это Графа идея. Ты даже представить не можешь, сколько умников на этом фокусе погорело. Самое рыбное место.
  Игорь довольно улыбнулся и притормозил перед шлагбаумом.
  В свете последних событий, люди в форме перестали быть редкостью на улицах Москвы, но направляющийся к нам охранник несколько выделялся из серой массы. Он был одаренным. Моего чутья даже хватило, чтобы расшифровать легкую пульсацию его ауры как заклинание из арсенала кинетиков. Такого же я видел в отряде Косты. Правда тот был на порядок сильней, и запомнился просто сверхъестественной смертоносностью. Отсутствие визуальных эффектов заставляло относиться к этой школе очень уважительно. Проворонить атаку такого спеца - раз плюнуть.
  - Документы. - Коротко бросил охранник, заставив меня скрипнуть зубами.
  Внутренний зверь выбрал неподходящее время, чтобы выглянуть наружу. Если задуматься, то нет ничего странного в такой реакции. Овец рода человеческого смерч воспринимал как пищу и не обращал внимания. Дети, старики и женщины не интересовали потустороннего хищника. Зато любая угроза действовало на нас как красная тряпка на быка. С недавних пор я воспринимал силу, характер, и уверенность как личный вызов. В таких случаях удерживать подселенца в узде становилось стократ сложней. Повезло, что раздавшийся из груди рокот замаскировало гулом двигателя. Не хватало еще неприятностей с собственной конторой.
  Вернув документы, ведьмак поправил автомат и махнул рукой в сторону:
  - Вас ждут, святой отец. Сейчас направо, и вдоль здания до стоянки.
  - Спасибо, я знаю.
  Тронувшись с места, Игорь повернулся ко мне со словами:
  - Ты как? Удержишь его?
  - Справлюсь.
  Раздражение на самого себя выплеснулось в резком ответе. Пришлось извиниться. Святоша, в сущности, неплохой человек, и не он виноват в моих проблемах.
  - Нормально все. - Игорь ободряюще улыбнулся. - Прогнозы говорят, что тварь рано или поздно ослабнет.
  - Я вообще не понимаю, почему меня сразу не прибили. Нет человека - нет проблемы.
  - Есть вероятность, что смерч вырвется наружу сразу после твоей смерти. Сейчас и без него проблем хватает. Вот разберемся - тогда берегись.
  - Понятно. - Шутливого тона я не поддержал, всерьез подозревая, что в реальности дела примерно так и обстояли. - Сменим тему?
  - Да легко.
  Припарковавшись на стоянке, Игорь открыл дверцу и принялся выбираться из машины. Недолго думая и я последовал его примеру.
  Курившие прямо напротив входа армейцы лениво мазнули взглядами по черной рясе священника, и так же лениво отвернулись, возвращаясь к прерванному разговору. Похоже, церковные гости здесь не редкость. Парни-то на первый взгляд бравые, смутить их платьем и серебряным крестиком вряд ли удастся. Вон, даже на перекур с автоматами ходят, чтоб враги не застали врасплох с, так сказать, спущенными штанами. Молодцы, одним словом, даром что смолят прямо под запрещающей табличкой.
  Отметив про себя, что раздражение никуда не делось, я зашагал вслед за священником, пытаясь привести чувства в порядок. Откровенно говоря, большей частью злость была направлена на себя самого. Отличаясь довольно флегматичным нравом, я не привык взрываться эмоциями на каждом шагу, и чтобы вывести меня из себя надо было постараться. Случалось такое редко. Неудивительно, что 'смена декораций' в собственном характере не приводила меня в восторг. Одного стихийного бедствия на семью более чем достаточно. Вспомнив про сестру, я мысленно вздохнул и еще сильней 'закрутил гайки' внутри себя. Раздражение сдавлено пискнуло и скрылось до поры до времени.
  Очень вовремя.
  Потому что бравые ребята, все как на подбор отличающиеся выдающимися габаритами, словно специально сомкнулись, демонстративно глядя куда угодно, только не в мою сторону. Мелочь. Шутка для салаг, и в другой раз я бы принял ее с пониманием. К счастью, Игорь уже скрылся за металлической дверью, и не успел прийти на помощь. Изучив повадки зверя, я не сомневался, что любой намек на слабость мгновенно взбеленит нас обоих. Именно нас. Потому что я все реже отстранялся от него, понемногу впуская внутрь. Неосознанно. Вот и сейчас он заворочался, намекая, что не мешало бы поставить зарвавшихся двуногих наместо.
  'Сам разберусь'. - Мысленно рявкнув куда-то внутрь, я, не сбавляя шага, вклинился в толпу. Мужики стояли таким образом, что пройти можно было только боком, распластавшись вдоль стеночки. Такой вариант меня однозначно не устраивал. Один раз прогнешься под замаскированную шуточками провокацию, и сам не заметишь, как скатишься в самый низ пирамиды. Не нужно много мозгов, чтобы понять, что ситуация спровоцирована.
  Стоило шагнуть вперед, как стоявший на острие армеец повернулся боком, эдак ненавязчиво подставляя приклад автомата. Будь на моем месте простой человек - лежать бы ему на земле с выпученными глазами. Не самое приятное дело - удар в живот, да еще на встречных скоростях. Впрочем, во мне сложно не заметить сверха, так что проверка почти безобидная.
  Зато я в очередной раз убедился, что инстинктивная реакция стала гораздо быстрей. Осмыслить ситуацию времени не было, но резко опустившийся локоть мгновенно сбил приклад с траектории. На первый взгляд неуклюжий шаг в сторону и шутника отбрасывает на товарищей - к силе оборотня подключается злопамятный мозг человека.
  - Пардоньте.
  От неожиданности толпа расступилась, и я скрылся вслед за священником. Слух уловил дружный гогот ведьмаков за дверью - нормальные ребята. На губах против воли появилась довольная улыбка. Кажется, незадавшееся утро начало понемногу исправляться.
  - Ты чего такой? - Удивленно бросил затормозивший возле вертушки Игорь. - Прям светишься.
  - Да так. - Отмахнулся я. - Корочки нужны?
  В ответ священник только покачал головой и, дождавшись разрешающего сигнала, шагнул сквозь вертушку.
  Поспевать за разогнавшимся спутником и одновременно крутить головой по сторонам было сложно, но я справлялся. Похоже, что построенное еще в прошлом веке здание изначально проектировалось для одной из многочисленных спецслужб того времени. Непривычно узкие коридоры странным образом изломаны, а толщина стен выдержит взрыв не одной гранаты. Обороняться в таких условиях одно удовольствие. Готов спорить на что угодно - окна в здании не только пуленепробиваемые, но и заварены наглухо. Сердюковцы явно относились к защите своего жилища гораздо ответственней 'чертей'. Внутреннее чувство подсказывало мне, что начиненный взрывчаткой фургон сюда бы просто не доехал. Изрешетят на подходе. Оглядываясь по сторонам, я все больше проникался уважением к бойцам Сердюкова. Отсутствие сверхспособностей они с лихвой компенсировали профессионализмом, и этим выгодно отличались от пусть и довольно молодых, но шапкозакидательски настроенных магов.
  - Мда... - Протянул я. - Основательно устроились.
  Отец Игорь притормозил на лестничной площадке четвертого этажа и резко выдохнул, прогоняя одышку.
  - Ты даже не представляешь насколько. Судя по сметам, в течение прошлой недели здание основательно укрепили серебряной арматурой. И фонят стены очень слабо, так что варианта два: делали либо слабо, либо качественно. Ты на что поставишь?
  - Следите? - Я насмешливо приподнял бровь, пропуская риторический вопрос мимо ушей.
  - Интересуемся.
  Оставалось только удивляться, как у священника каждый раз получалось попадать в тон моих издевательских замечаний. Право слово, умение - великолепное, отбивает всякое желание ерничать.
  Тем временем Игорь остановился возле очередного кабинета и, повертев головой, с сомнением заглянул внутрь. Двери без каких-либо опознавательных знаков были похожи друг на друга как однояйцовые близнецы, так что с непривычки в этом лабиринте можно было легко заблудиться.
  Очередные происки давно погибших архитекторов? Не удивлюсь, если их и замуровали где-нибудь в основании фундамента. Секретности ради.
  Впрочем, судя по радостному хмыканью, в этот раз святоша угадал. Махнув рукой, мол, заходи, он шагнул внутрь. К сожалению, радость его оказалась не только не взаимной, но и преждевременной. Рассчитанный на десятерых кабинет был пуст, и только в дальнем конце сидел потрепанный мужчина невнятного возраста в сером костюме. Ненаигранно утомленный вид и измученное лицо нежно-зеленоватого оттенка придавали бедняге эдакий налет обреченности, который только усилился в момент, когда он оторвал голову от стола. Судя по всему, местный 'следак' собирался вздремнуть самым наглым образом. И прилипшая к лицу скрепка, которую он не глядя смахнул вниз, только подтверждала мою теорию. Давно я не видел таких уставших людей. Уработанный вусмерть, лицом он почти сливался со своей одеждой. И судя по кислому выражению - ни капли не обрадовался нашему приходу.
  - Доброе утро, святой отец. Какими судьбами?
  - Как обычно, Павел. Результаты есть?
  Мужик индифферентно пожал плечами, и выложил на стол две тонюсенькие папки.
  - Негусто.
  - А то вы не знаете, что в городе творилось. - Вяло огрызнулся сердюковец.
  - Знаю, не горячись. По тебе вижу, что не водку пили. - Игорь бегло пролистал первую папку, и буквально застыл на второй. Обычно беспристрастное лицо священника выражало крайнее удивление.
  - Оп-па. - Проговорил он.
  - Мало, зато качественно. - Удовлетворенно пояснил 'серый' Паша. - Бабуля вписывается в разработку, а?
  - Что там? - Я попытался заглянуть через плечо, но Игорь просто сунул мне документы и о чем-то задумался. Ни на вопрос Павла, ни на мой он так и не ответил.
  Папка меня не впечатлила: от силы десяток листов формата А4, и никаких надписей про секретность или ответственность за разглашение. Да и содержимое невзрачное - досье на милейшего вида старушку. Во времена моего детства такие десятками сидели на лавочках и угощали детвору печеньем и конфетами. Это сейчас они вдруг превратились в вымирающий вид, эволюционировав в язвительных и сплетничающих бабок. Может - это время такое, а может - я повзрослел.
  - Розалия Ивановна. - Вслух прочитал я.
  Игоря отвлекать не хотелось, поэтому вопрос я задал прикорнувшему было сердюковцу:
  - Павел, и чем эта бабка знаменита?
  Сложно зевать и при этом подозрительно осматривать собеседника с головы до ног, но у товарища получилось. Мыслительный процесс шел с видимым скрипом, и я успел пожалеть, что спросил, когда он наконец 'проснулся':
  - Ты вообще насколько в теме?
  - Ищем участников жертвоприношения. Подозреваем кражу способностей у одаренных. - По возможности кратко ответил я.
  - Верно. Это первая теория. Вторая - убивают ради омоложение, и старуха - идеальный кандидат. Цепляется... за жизнь.
  Чем-то мне его тон не понравилось. Пауза такая словно ругательство проглотил, но заострять я не стал. Мало ли чем ему старики не угодили. Не выспался опять же человек, устал. Тем более что спустя мгновение 'очнулся' отец Игорь и проговорил скороговоркой:
  - Паша, главный появится - пусть маякнет. Разговор есть. - И уже мне. - Сашка, ходу!
  Обратный путь занял у нас вдвое меньше времени. Священник так разошелся, что прямо на бегу размахивал выхваченными и скрученными в трубку документами, словно уже сейчас вступил в бой с невероятно опасной старушкой. Со стороны это казалось почти смешным. Но именно почти, потому что его азарт настораживал. Игорь напоминал вставшего на след охотничьего пса. Отведавшего крови, а оттого - вдвойне опасного. Своей фанатичностью он походил на покойного Графа, и это сравнение наводило на тревожащие мысли.
  Мы успели сесть в машину, прежде чем я успел ее сформулировать окончательно.
  - Игорь, я тут кое-что подумал. Поправь меня, если я ошибаюсь.
  - Легко. - Он ответил, не отрывая глаз от дороги.
  - На первый взгляд ты кажешься хорошим человеком... Нет, хорошим - не то слово. Нормальным кажешься. Но иногда - вот как сейчас - из-за этой маски проглядывает кто-то другой. Похожий на Графа.
  Я сделал паузу, но Игорь молчал. Лишь одобрительно хмыкнул, мол, продолжай. Почему-то мне казалось, что пока я не договорю, ответа не будет. Почему-то ему было важно услышать все до конца. Ладно, разговор этот назревал давно, и оттягивать его смысла не имело. Слишком много непоняток вокруг нашей двойки.
  - Хорошо. Идем дальше. Граф был не только московским координатором, но и первоклассным ликвидатором. Одним из лучших. На первый взгляд ничего общего, если бы не одна мелочь - какого черта ко мне приставили святошу? Этот вопрос не давал мне покоя с первого дня. После предательства Эль тебя и на пушечный выстрел не должны были подпускать ко мне.
  После моих слов Игорь насмешливо хмыкнул, и мне пришлось пояснить:
  - Согласен, но смерч - это другое. Если он вырвется на волю, то всем будет плохо. Отсюда вопрос. Неужели после смерти Графа у 'чертей' не осталось своих палачей?
  - Остались, конечно. Тот же Макаров.
  - То есть я прав?
  - Во многом. Но есть нюанс. Ты в курсе особенности наших способностей?
  - Только слухи. Вы неспособны колдовать, хотя я неоднократно видел обратное. Различия чувствуются, но уловить их... - Я покачал головой.
  - Это не разница, это особенность веры запрещающей наносить вред. В наших силах только разрушать чужую магию. Причем только негативного рода. Единицы способны напрямую подлатать раненого.
  - То есть тогда в кинотеатре вы не атаковали смерч, вы...
  На мгновение я замолчал, пытаясь сформулировать мысль, и священник закончил за меня:
  - ... разбирали его на запчасти. Рассеивали структуру. - Он искренне хохотнул. - Так что никто тебя убивать не собирается. Страховка я твоя, понял? Параноик ты, Стальнов!
  Насчет излишней паранойи я даже спорить не стал, оставшись при своем мнении. В последнее время я начал привыкать жить с оглядкой, и отказываться от столь полезного навыка не собирался. Слова - это только ветер. Заинтересовало меня другое:
  - Подожди-подожди! Ты говоришь - вы рушите структуру заклятия, а нежить? Мертвяки на кладбищах, вампиры, с ними как?
  - Да то же самое. Только расслаивать приходится внутренние запасники. Вырви из кровососа батарейку накопленной магии и все - он почти бессилен. Колдовать нечем, а скорость и сила падают до сопоставимого уровня. По крайней мере, спецназ с ними справляется. Не без потерь, но справляется.
  - А позиция Церкви?
  - К вампирам? Официально таковой не существует. Мы с самого начала работали в связке с людьми Сердюкова. Немертвые восприняли наше присутствие как вызов, и начали целенаправленно убивать. Показывали доблесть и удаль количеством нательных крестиков. Соревнование такое - трофеи коллекционировать. Так что чувства у нас... взаимные. Просто об этом мало кто знает.
  - Церковь не признается в охоте на кровососов?
  Игорь пожал плечами.
  - Хорошо, а неофициально? Для гражданских?
  - Отлучение. По всей стране запрещено проводить обряды и хоронить прах на священной земле. И негласное распоряжение оказывать 'осторожную' помощь спецслужбам. В верхах склонялись к решению временно ослабить хватку, но единогласия так и не достигли. Хотя после 'кровавого бунта' и слухах о массовых инициациях все может перемениться.
  - Что за слухи?
  - Да уж. - Игорь невесело хмыкнул. - Ты со своей комой многое проспал. Если тебе интересно мое мнение, то ваши потасовки окончательно и бесповоротно сдвинули чашу весов в сторону магии.
  - Наши потасовки. Наши! Церковная клика запачкалась не меньше 'чертей'.
  - Пусть так, - Игорь не стал отнекиваться. - Не в этом суть. Баланс прогресса сильно качнуло. Новая игрушка - от технологии к магии. Может оно и к лучшему, а то за всеми этими караоке и унитазами мы почти забыли о духовном развитии. Машину покруче, да часы подороже - вот и все тревоги. Веришь, эта отрава даже к нам пробралась?
  Кажется, своим вопросом я наступил на любимую мозоль Игоря. Рассуждая о духовной бедности, он все дальше уходил от вампиров. Пришлось вмешаться, пока его окончательно не унесло в философию. По собственному опыту знаю, что толку от таких разговоров немного, настолько все субъективно.
  - Игорь, ты отвлекся. Что за массовые инициации?
  - Не отвлекся, а подвожу к мысли. Что ты знаешь про гулей?
  - Сталкивался на похоронах Золушки. Слуги вампиров с подавленной волей.
  - Примитивное, но недалекое от истины объяснение. Они не слуги, а рабы. Умирают по слову хозяев со счастливой улыбкой на лице.
  - И что, вот так любого могут?
  Игорь покачал головой.
  - Нет, конечно. Гули - существа бесхребетные и подленькие, с низкими моральными качествами. Такие не отличаются умом ни до, ни после становления. Магов, или там бойцов-спортсменов ... ну зарекаться не буду, но мы не сталкивались. Только это до волны было, а сейчас ситуация резко изменилась - магический дар внезапно проклюнулся в каждом втором. И если раньше эта мертвая шваль с трудом создавала гулей, то теперь людей обращают в вампиров.
  - В чем проблема? Никудышный маг станет слабеньким вампиром. День работы для ваших волкодавов.
  - Учись, Саша, думать. Видные политические фигуры, женщины и дети - первый удар был нацелен на них. Представь, что у тебя появился обращенный родственник. В таких условиях уже не выйдет косить всех под одну гребенку. Это невинные жертвы, а значит придется вводить обязательную регистрацию. Постановка на учет, проверки. Нам придется свернуть массовую охоту, и отлавливать их поодиночке. С доказательствами, судом и следствием. Гемморой, от которого никуда не деться. По всем прогнозам без сдерживающего фактора их популяция будет медленно, но неуклонно расти. Одно радует - высших успели проредить.
  Дальше ехали молча. Разговор закончился невеселой нотой, изрядно добавив пессимизма. Нюхнув пороху, я понял, что воевать больше не хочу. Одно дело - когда охота идет на обезумевшего одиночку, и совсем другое - когда с ума сходит половина города. Пусть даже и полумертвая половина.
  Как-то вдруг в глаза начала бросаться 'наскальная' живопись, тут и там украшающая и без того испачканные стены многоэтажек. Надписи и рисунки требовали отомстить кровопийцам, часто в весьма извращенной манере. Осиновый кол в задницу - это еще один из самых ласковых посулов. Снова замелькали пропавшие с улиц армейские патрули. Закрытое для полетов воздушное пространство внезапно оказалось не таким уж и закрытым, а бронетехника уже привычно оккупировала перекрестки, порядочно сократив пропускную способность инфраструктуры.
  Самое интересное, что жители столицы мгновенно приспособились. Воплей о нарушении гражданских прав вдруг стало на порядок меньше. Оно и к лучшему, потому что изрядно потрепанные вояки гуманизмом не отличались. За последний месяц пролилось столько крови, что выжившие на уровне инстинктов усвоили: сначала стреляй, потом разбирайся. Я по глазам видел, что сердюковцы еще не перестроились на мирную волну. И не скоро смогут. Мой дядька, трижды успевший побывать в Чечне, рассказывал, что через это проходит каждый солдат.
  Недаром аналитики утверждали, что магия сильно повлияла на психику человека, сделав ее более пластичной. Даже слабоодаренные оказались подвержены резким перепадам сознания. Раньше считалось невозможным так быстро переключиться на боевую волну, а затем, сразу после снижения накала, вернуться к нормальной жизни. По словам психологов, страну должна была захлестнуть волна жестокости.
  В реальности все выглядело не столь плачевно. Облава на вампиров позволила спустить пар, и теперь люди возвращались к нормальной жизни. Накал страстей никуда не делся, и мы все еще сидели на пороховой бочке, но правительству с грехом пополам удавалось направить усилия народа в конструктивное русло. Много внимания уделялось обучению и контролю над способностями. Так что после работы целые семьи сидели возле телевизора и повторяли одни и те же упражнения. Получаса игр с энергией хватало, чтобы выдоить человека досуха, сделав его относительно безопасным. Удачное решение быстро принесло свои плоды, и количество случайных травм резко пошло на убыль. Инциденты конечно случались, но гораздо реже чем в первые дни.
  Людям, чьи запасы сильно превышали среднестатистические, настоятельно рекомендовалось нанести визит в ближайшее отделение ММИ, где их брали в оборот шустрые парни из министерства. Обычно после этого соискатель быстро менял работу и стремительно шел в гору. Юлькин пример ярко показывал, сколь остро наша страна нуждалась в специалистах от магии.
  - О чем задумался? - Голос Игоря оторвал меня от размышлений.
  - А? Да так, обо всем и ни о чем. Сестра вчера понарассказывала, ну и... - Я выразительно покрутил пальцами.
  - Понятно. Сосредоточься на деле, будь так добр. Досье на старушку ты смотрел. Выводы?
  Я пожал плечами.
  - Бабка как бабка. Внешний вид тревоги не вызывает, физические данные невысокие. Снимок сделан днем, так что вампиром быть не может. Если верить дате, то дар проснулся от шести до семи месяцев. По статистике это слабенький второй уровень.
  - Почему так думаешь?
  - Ориентировочно. Пару месяцев накинул на акклиматизацию, но могу ошибаться.
  - Можешь. - Задумчиво кивнул священник. - На будущее запомни, в наших случаях статистика часто обманывает. Плюс, полгода практики в тепличных условиях - это уже опытный одаренный. Давай дальше, про тактику на случай сопротивления.
  - Какая там тактика?! Зашибу еще ненароком. Первый удар ослабишь, а остатки погасит чешуя. Потом фиксируем. Серебряные кандалы у тебя наверняка припрятаны.
  - Оборотень. - Игорь сокрушенно покачал головой. - Никакого изящества. Ладно, замечание на случай сюрпризов - больше трех середнячков я удержать не смогу.
  Игорь недоговорил, но соль намека я уловил правильно. У любого милосердия должны быть свои границы.
  - Я постараюсь.
  Взбудораженное предстоящей схваткой тело попыталось сменить форму, но страж-татуировка отреагировала мгновенно. Мышцы скрутило жгутом, загоняя зверя обратно. Боли не было, но от адреналина меня начало легонько потряхивать. Чтобы хоть как-то отвлечься, я решил слегка прояснить ситуацию:
  - Игорь, а почему такое серьезное дело доверили вчерашнему студенту на пару с попом? По-моему, сердюковцы с калашами тут больше подходят.
  Крутанув 'баранку', священник свернул во дворы. На повороте нас подрезал наглухо тонированный внедорожник, отчего я едва не тюкнулся носом в приборную панель. Против ожиданий, Игорь никак не отреагировал. В отличие от Женьки-Василька, водил он спокойно, хоть и не сказать, чтобы медленней. Вместо того чтобы ругаться вслед лихачу, священник поднял брови и с иронией произнес:
  - Не понимаю, что тебя не устраивает? Боевой поп в паре с калекой-ключником - это ж сила. А если серьезно, то спецура, конечно, молодцом, но работать против отверженных я предпочитаю с вашим братом. Автоматы уже не панацея, а переучиваться им сложно.
  - Так Волна же прошла, куда ни плюнь - одни маги.
  - Разница есть. У первых сверхов инстинкт под это дело заточен, шестое чувство. Наши говорят - это дар Господа. Там где сердюковцы прямиком в ловушку ломанутся, тебя чуйка остановит. К Макарову походишь - поймешь, о чем...
  Игорь осекся, и почти без паузы продолжил:
  - Кажется, мы вовремя.
  
  Глава 7
  
  Возле нужного нам подъезда собралась толпа. Человек двадцать агрессивно настроенных жильцов обступили кортеж из трех машин. Подрезавший нас внедорожник припарковался прямо на траве, лихо вспоров газон широченной резиной. Аккуратная клумба мгновенно превратилась в развороченное месиво. Выскочившая из машины четверка накачанных парней уравняла ситуацию, оттеснив местных.
  Обстановка явно накалялась.
  Дворик был старенький, из тех, где все друг друга знают едва ли не с детства. Все чинно-благородно - лавочки с вездесущими бабушками, сирень под окнами и беседка с шахматным столиком. Целым, что характерно.
  Для новостроек ситуация невиданная, а здесь люди выскакивали из подъездов чуть ли не в домашних тапочках и вливались в толпу. Многие не с пустыми руками. Разобрать, что именно кричат местные не получалось, но основной мотив - 'наших бьют', чувствовался отчетливо. Судя по разгоряченным лицам, еще немного и приезжих начнут колошматить.
  Рассевшиеся по заборам мальчишки энергично подбадривали взрослых. Пользуясь неразберихой, один из сорванцов вскарабкался на 'кенгурятник' внедорожника, и теперь победно оглядывал своих менее удачливых товарищей.
  Разлитая в воздухе агрессия будоражила не хуже молодого вина. Изменения пробегали волнами, а чешуя начинала вздыматься под кожей, норовя превратить одежду в лохмотья. В такой ситуации поневоле обрадуешься присутствию священника. Боюсь, мои методы здесь не сработают. Даже ослабленная татуировкой форма не предназначалась для переговоров. Напугать до конфуза - это я могу, но взрывоопасное соседство зверя и смерча могло легко обернуться чужими смертями.
  Туманящие сознание кровавые картинки показались дивно сладкими, и мне пришлось хорошенько встряхнуться, чтобы избавиться от них.
  Пока я боролся с внутренними демонами, священник уже вышел из машины и направился к центру людского водоворота. Мне ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним.
  Наблюдая за конфликтом, я не мог отделаться от ощущения иррациональности происходящего. Последние события сильно повлияли на людей. Необоснованный страх перед погонами постепенно сменялся уважением, а к разного рода 'дипломатическим' корочкам люди стали относиться с иронией и снисходительностью.
  Устроенная вампирами кровавая бойня сыграла на руку армии и спецслужбам, резко подняв их рейтинг в народе. Слишком много было погибших, чтобы от них просто отмахнуться. Причем погибших не где-то там, на границе, а буквально на пороге дома. Почти каждого дома. Умные быстро поняли, что вместо безымянного солдатика нежить могла порвать их жен или детей. Памятный мемориал на месте разваленного штурмом кинотеатра еще не достроили, но почетный караул и горы венков доказывали, что убитых и погибших помнят и чтят.
  Кто - больше, кто - меньше, но люди менялись. И ситуация во дворе явно это доказывала. 'Корочки' главного подействовали на местных не хуже красной тряпки. На моих глазах сквозь толпу протолкался мужик лет сорока в растянутых трениках и папиросой в зубах.
  - Ехали бы вы отсюда, от греха. - С угрозой протянул он, и добавил: - А ты, мать, не бойся. В обиду не дадим.
  Только сейчас я заметил возле него сухонькую, едва выше пояса старушку.
  'Ну, здравствуйте, Розалия Ивановна'. - Я мысленно поприветствовал нашу подозреваемую. - 'Странно, на фотографии вы казались повыше.'
  Ну а как иначе? Я бы сильно удивился, если бы задержание прошло без таких вот совпадений. Казалось, в последнее время судьба так и норовит заплести свои кружева на моей шее. Любопытно все же, что за канитель здесь происходит?
  На первый взгляд мои симпатии встали на сторону бабушки. Мне не пришлось напрягаться, чтобы уловить пятна в аурах гостей. После вселения демона разбираться в темном стало легче. Я еще вчера заметил этот нюанс. Среди воспитанников Макарова оказало вампиров, и вонь их разложения удалось почувствовать даже сквозь закрытые двери. Затаившийся внутри смерч порядком нажрался этой твари. Темные маги и бандиты от нежити все же отличались, но кляксы чужих страданий на них общие. И хотя я мог ошибаться, но мне казалось, что от старушки ничем подобным не тянуло.
  Возросшая чувствительность радовала, но подарок смерча оказался с побочными эффектами. Напряженно вглядываясь в ауру, я вдруг охнул. Отец Игорь приостановился, закрывая меня от толпы, и с размаху впечатал локоть мне в бок.
  - Прекрати немедленно, - сквозь зубы прошипел он. - Хочешь, чтобы нас за компанию отдубасили?
  - Да что я сделал?
  Вместо ответа священник толкнул меня к припаркованной у обочины машине. Отразившаяся в тонированных стеклах морда словно сошла с экрана ужастика. Вытянутые щелки зрачков на фоне затянутых чернотой глаз до неузнаваемости изменили мое лицо, вытащив наружу все животное и хищное. На глазах заострились скулы. Нижняя челюсть отодвинулась еще дальше под напором все увеличивающихся зубов. Из зеркала на меня смотрела гротескная пародия на прежнего Ящера, густо замешанная на ужастике. Видеть себя таким было неприятно. Пришлось хорошенько потереть лицо руками и поморгать, чтобы избавиться от ненужного эффекта.
  - Как?
  Игорь ухватил меня за подбородок, и бесцеремонно повернул к свету.
  - Нормально.
  - Не делай так больше, - я раздраженно дернул головой. В ответ на фамильярность из груди вырвалось предупреждающее шипение.
  - Тогда сам следи! Работаем!
  Нам повезло, что толпа занималась собственными делами, и не обращала внимания на наши внутрисемейные разборки. Как я ни старался держать себя в узде, перепады настроения продолжались. Мало того, что мнительность росла в геометрической прогрессии, так еще и это. Жуткая харя хорошенько меня встряхнула. В такой ситуации поневоле зауважаешь священника. Мужик, считай, каждый день жонглировал взведенной гранатой.
  'Мужик' тем временем ввинтился в толпу, пробивая дорогу к подозреваемой, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Задание надо выполнить. К тому же мне было интересно, из-за чего собрался народ.
  - Пропустите. Мы из Министерства Магического Искусства. Пропусти, кому говорю!
  Здоровый жлоб скептически поглядел на одетого в рясу, а оттого не слишком внушительного священника, и, хмыкнув, отвернулся. Сдвинуться морда и не подумала. Не знаю, что именно затевал по этому поводу Игорь, но я вмешался раньше. Надо было срочно реабилитироваться за промашку с глазами. Несильно сдавив плечо мордатого, я отодвинул его в сторону и шагнул в толпу. Святоша, не будь дураком, тут же нырнул в проложенную мной колею. Как ни крути, но даже без трансформы сила оборотня - это сила оборотня. В подобных ситуациях ее хватало с лихвой.
  Ближе к месту событий толпа стояла особенно плотно, и не рассчитав усилий, я буквально вылетел на свободный пятачок. Следом, как пробка из шампанского, выскочил слегка взъерошенный Игорь.
  Оглядевшись, мы быстро поняли, отчего центр вдруг оказался свободным. Действующих лиц здесь было поменьше, но колоритностью своей они успешно компенсировали численное превосходство противника. Восемь квадратных 'быков', презрительно улыбающийся деловой и паренек моего возраста, напротив них - старушка и пресловутый мужик в трениках с папироской. Остальные хоть и гудели недовольно, но нарываться не спешили. И все потому, что самый молодой из прибывших, тот, что моего возраста, рисуясь, жонглировал двумя файерболами средних размеров. Покачиваясь как гелиевые воздушные шарики, они безобидно плавали в воздухе, повинуясь жестам мага. И похоже, не мы одни знали истинную силу этих кругляшей. Толпа медленно рассасывалась.
  Примечательной оказалась реакция старушки. Опираясь двумя руками на видавшую виды деревянную клюку с загнутым верхом, она спокойно, и даже с поощрением рассматривала диковинного жонглера.
  - Хозяин сказал, доставить старуху в целости и сохранности, - провозгласил деловой.
  Так у него это 'хозяин' органично прозвучало, что меня с головы до ног передернуло. И не меня одного. Худощавый в трениках немедленно рявкнул в ответ:
  - Да клал я и на него, и на всю вашу братию. С прибором клал!
  - Роза Иванна пол двора выходила своими травками. - Вмешалась сердобольная мамаша из тех, что посмелей. - Как погань немертвая повылазила, все только к ней и бегали.
  - Во-во! А ты, профурсетка, ее забрать намылился.
  Мужик отбросил папиросу, и подтянув штаны, 'цвиркнул' струей промеж зубов в сторону делового. Знал чем уесть, да и попал метко - прямо на дорогущие туфли. От такой наглости у того сдали нервы. Не привык он общаться с подобным контингентом. Полупрезрительное выражение лица сменилось яростью, и повинуясь короткому жесту, двое 'держи-хватай' рванули вперед. Ладно хоть огневика с цепи не спустил. Понял, что за такое по головке не погладят, или решил обойтись привычным инструментом?
  Мне было некогда выяснять, что творилось у него в голове. Как раз тот случай, когда звериный инстинкт совпал с моими желаниями. Благородство, чистоплюйство - называйте как хотите. Бабушку я отодвинул за спину, и встал на пути мордатых.
  Второму защитнику Розалии Ивановны помощь пока не требовалась. Дрался он, правда, неблагородно, но зато весьма эффективно. Секунды не прошло, как первый нападающий рухнул на землю и пополз в сторону песочницы, держась обеими руками за отбитое достоинство. Оно и правильно, его и так чуть не затоптали рванувшие на помощь телохранители делового.
  Все-таки для просто человека нападающих было многовато. Блатного, а судя по фразочкам, 'профессия' у моего невольного помощника была явно криминальной, мгновенно сбили с ног и теперь мутузили сразу двое. Били ногами, и с завидным профессионализмом. Остальные рванули ко мне.
  Вот где я оторвался и за паршивое утро, и за святошу, и за осточертевшего демона внутри. Рукопашным боем я владел на уровне 'бей-хватай', но возросшая сила и чутье оборотня с лихвой компенсировали отсутствие навыков. И все же бой дался нелегко. Зверь знал только один вид драки - бой на смерть. И все его ухватки вели к смерти противника. Приходилось жестко контролировать движения, чтобы случайно не убить. На кулаках непроизвольно встопорщилась чешуя, и первым ударом бронированного кулака я как серпом прошелся по грудной клетке противника. Клочья рубахи и капли крови веером разлетелись по сторонам. Больше я так не рисковали, и, несмотря на недовольство зверя, просто хватал и отшвыривал нападающих в стороны. Хватало с лихвой.
  Жаль только, что враги быстро кончились.
  Осталась только парочка насевшая на блатного. Молодецки хекающий увалень улетел в сторону детской площадки. Стыдно признать, но металлический зонтик-грибок, укрывающий песочницу от дождя, столкновения с летящим дядькой не пережил.
  Второму держиморде досталось сильней. Не рассчитав силу, я с размаху насадил его на кулак, и только глядя на белеющее лицо, понял, что переборщил. Булькнув что-то несуразное, тот медленно завалился на бок.
  Все замерли.
  - Малой, ты, кажись, ему ливер порвал. - Сплюнув в сторону кровавую юшку, произнес блатной.
  Лишь когда он дернулся назад, до меня дошло, что поворачиваться в его сторону не стоило. Мир стремительно темнел, наливаясь густыми оттенками черного - косвенный признак, что из моих глаз снова выглянул смерч.
  Изменения наблюдали лишь трое, но по их реакции четко прослеживались характеры. Блатной плавно откатился через плечо, и замер, стараясь не делать резких движений. Нутро зверя он почувствовал ярче остальных, и теперь старался не провоцировать. Неподвижный, он словно выпал из поля зрения. Уже позже я оценил разумность такого поступка - мгновенная реакция на изменившиеся обстоятельства дорогого стоит. Ясно, что школа жизни у дядьки была суровой.
  Деловой в обплеваных ботинках среагировал как типичная жертва, чем едва не подписал себе смертный приговор. От него исходил такой насыщенный запах страха, что рот мой в ту же секунду наполнился вязкой и тягучей слюной. Боюсь, в тот момент я как никогда жаждал человечины, и если бы не аналогичный случай, пожалуй, не сдержался. Однажды меня угораздило вляпаться в историю, где я едва не схарчил трех недоумков-грабителей. В тот раз чувство было слабее, но именно сходство помогло сдержать зверя. Ливиан крепко меня подставила, но урок я усвоил.
  Размеренно дыша, я старательно глушил в себе жажду крови, когда чувство тревоги встопорщило чешую на загривке. Нам никогда не сравниться с магами в умении колдовать, но в умении чувствовать опасность оборотень любому даст сто очков вперед и сделает на финише. В сторону я уходил рывком. Животный прыжок - толкнуться всеми четырьмя 'лапами', чтобы мгновением спустя оказаться в другом месте. В среде 'человеков' на такое способны немногие. Для этого надо полагаться на инстинкт, не на разум. Нам такой подарок достался почти задаром, в довесок к прочим звериным радостям - желанию убивать, и жажде двуногого мяса. Хреновый обмен, как по мне.
  Большинство знакомых магов тринадцатого отдела со мной согласятся. Оборотней всех мастей считают одаренными второго сорта, а презрительные клички 'лохматые', 'блохастые' давно гуляют в кулуарах конторы. За глаза, естественно.
  Только пропавший Волков мог потягаться с магами на равных, но даже он говорил, что перевертышу не место в городе. Каменные джунгли созданы для колдунов и вампиров. Наша стихия - дикая природа.
  Со своей чешуей я и так выбивался из всех категорий, а демон, с недавних пор засевший в районе сердца, и вовсе превратил меня в изгоя. Это чувствовалось даже в поведении Женьки, хотя она мастерски скрывала свои чувства. Думаю, даже мастер-координатор не была до конца уверена в правильности своего решения. В такой ситуации грубовато-ровное отношение Игоря воспринималось как глоток свежего воздуха. И хотя манеры священника нередко меня выводили, я был бесконечно ему благодарен.
  Так или иначе, но моя жизнь поставила весы в шаткое положение, в то время как на другой чаше покоились жизни многих горожан. Это напрягало. Не удивлюсь, если узнаю, что большинство 'чертей' с облегчением примет известия о моей безвременной кончине.
  Вот и огненный мальчик 'делового' не проявлял признаков дружелюбия, хотя и совершенно по другой причине. Его нападение так всколыхнули мою сущность. Оплавленная земля ясно показывала, что намеренья у парня серьезные, и в отличие от качков, его будет непросто успокоить. Темная пелена на глазах никуда не делась, и я отчетливо видел, как изгибался воздух под воздействием высоких температур. Надо отдать должное огневикам - их заклинания не отличались разнообразием, но славу мощнейших получили заслуженно.
  От первого удара я увернулся, и теперь маг судорожно готовил вторую атаку. В свое время Женька популярно объяснила, что первичная структура моей ауры сходна с аурой оборотня. Способность к изменению форм читалась даже при беглом взгляде, и это многих вводило в заблуждение. При детальном рассмотрении картина менялась разительно, да так, что у спецов уровня Графа голова шла кругом. Видения бушующего лесного пожара и каменного праящера что-то изменили во мне, а вселившийся смерч окончательно взбаламутил изначально простенькую картинку силовых линий.
  Василек приложила немало сил, чтобы разобраться в моем происхождении, в итоге сведя все к простому объяснению:
  - Саша. Я наконец поняла, что ты такое! - В ответ на мой вопросительный взгляд, координатор с улыбкой добавила: - Неведомая чешуйчатая хрень!
  Разговор происходил еще до вселения смерча, но больше мы к этому вопросу не возвращались. В изменяющемся мире и без меня хватало таинственной ерунды.
  Оборотень - оборотнем, но тот факт, что враг ему достался необычный, огневик понимал отчетливо. Засранец с ленцой накачивал заклинания, забивая их под завязку. Его шарики мерно пульсировали насыщено-янтарным - малец собирался бить насмерть. В то же время было заметно, что за свою жизнь он не слишком опасался. Скорей наоборот, рассчитывал на мой рывок.
  Я уже сражался с огненными магами, и накрепко запомнил всю подлость их активной защиты. Во время боя на кладбище меня едва не зажарило при попытке войти в клинч. Правда, молокосос и в подметки не годился боевикам Косты, ну так и мое тело сильно потеряло в убойности, лишившись боевой формы. Оставалось кружить, выжидая удобного момента.
  Клинья Женькиных татуировок намертво удерживали меня в форме двуногого, а инстинктивные попытки перекинуться глубже вызывали только приступы боли. Боль ярила, провоцируя и заставляя бездумно бросаться вперед, отчего приходилось сражаться на два фронта - и с магом, и с собой. С первых дней я старательно отгораживал зверя стеной из кирпичиков собственной воли. Смерч Эльвиры разнес мои труды подобно ментальному тарану, разом лишив всяческой поддержки.
  Легко считать себя великим воином, во всем полагаясь на звериные инстинкты. Если раньше ошибки можно было списать на беспокойного соседа, то теперь все изменилось. Дар оборотня то затухал, как сейчас - оставляя зияющую в душе пустоту, то вспыхивал подобно лесному пожару, норовя смять и продавить меня-человека. В такие моменты было особенно тяжело, потому что в дыхании Ящера отчетливо ощущалось присутствие смерча. Сладковатый привкус праха и разложения. Самое страшное, что он не грозил смертью, скорей он искушал новыми возможностями. Бледное подобие этих ощущений я испытал впервые перекинувшись.
  И ловушка за этим предложением скрывалась та же самая - отдать кусок личности в обмен на возросшие способности. Стать больше зверем чем человеком, или больше демоном чем оборотнем. И сегодня я лишний раз убедился в правильности своего выбора. Меня не на шутку встревожила исказившаяся до неузнаваемости морда, мало похожая на человеческое лицо.
  Кувырок. Очередной удар пламени. И пятно гари на асфальте. Я только зашипел, продолжая кружить вокруг. Рано.
  В отличие от огневика, меня накрепко держал внутренний запрет на пустые убийства. Оборотни убивают мерзко, а в глазах общественности расчлененка и выпущенные наружу кишки смотрятся... неэтично. По этой причине 'черти' с оглядкой используют лохматую братию, и старательно за ней подчищают. Если огневик умрет - газеты не преминут выставить меня чудовищем и колесовать.
  Магу были чужды сомнения такого рода.
  Дернувшись в сторону, я пропустил очередную порцию огненных шаров, и те знатно полыхнули, окончательно распугивая местных. Блатной оказался в опасной близости от эпицентра, но его прикрыла наша подозреваемая. Старушка играючи погасила отголоски заклятья, даже не отвлекаясь от наших танцев. Зато стало понятно, почему не вмешивается Игорь. В отличие от меня, он не забыл о главной цели нашего появления, и теперь не сводил глаз с бабки.
  Словно почувствовав мой взгляд, священник резко махнул в сторону огневика, заканчивай, мол. Вся его фигура выдавала крайнее напряжение. Кажется, от моего освященного приятеля не укрылась легкость, с которой бабушка Розалия управлялась с силой. Старушка оказалась сверхом не из последних.
  Даже в таком вялотекущем бою не стоило отвлекаться. Судя по всему, мой враг имел некоторый опыт скоротечных схваток, и не преминул воспользоваться заминкой. Я отвернулся всего на мгновение, но ему хватило, чтобы вбросить в заклинание комок сырой силы и, размахнувшись, запустить в мою сторону. С таким подходом маг рискует опустошить свой резерв раньше времени, но польза от неожиданной атаки нередко перекрывает любые риски. Не теряя время на структурирование опытный сверх способен расшатать защиту серией мелких, но крайне болезненных укусов, а затем - добить выверенным заклятьем. Тот же огненный бур не оставит оборотню ни шанса на выживание.
  Такой подход используют в двух случаях. Во время обучения - когда противник заведомо слабей и не способен вести затяжные позиционные бои, и во время охоты на вампиров - чтобы противостоять их сверхчеловеческим скоростям приходится чем-то жертвовать. Впрочем, такая тактика подходит и против 'лохматых', так что в своих действиях огневик был прав.
  Это основы магической дуэли.
  Но из всех правил есть исключения.
  Среди моих учителей сложно найти адекватного человека, а условия их преподавания поневоле заставляют схватывать налету. Так уж получилось, что на моей работе второй шанс предоставляется редко, а потому знания просто заколачивают в тупые головы. У этой техники есть только один, но очень весомый плюс - постоянная практика и выживание в полевых условиях дают квинтэссенцию искусства. Меня не учили колдовать. Только выживать.
  А потому шансов у огневика не было.
  Чешуя на кулаках защищала с грехом пополам, но против скомканного заклинания ее хватило. Встречный удар веером расплескал огненный шар в обратную сторону. Брызги варева разлетелись, превращая дорогущий внедорожник в исковерканный дуршлаг. Чудом они не задели бензобак.
  Мальчишку смяло.
  Хуже всего магическая защита справляется с заклинаниями собственной школы, и тому же кинетику очень тяжело сражаться с себе подобным. Если раньше боевики Косты укрепляли друг друга заплатками-вставками, то в последнее время такие меры уже не спасали. Магическая наука стремительно развивалась, и все чаще появлялись новые спайки: земля-кинетика, огонь-воздух - это уже не редкость. Порой встречались совершенно убойные смеси. Особым шиком считалось владение стихиями антагонистами. Сложно, опасно, но очень эффективно. Такие спецы попадали в элиту не с помощью свалившегося невесть откуда дара, а пробивая дорогу собственным усердием и работой на износ. Что поделать, арсенал расширялся не только у 'чертей', и чтобы выжить приходилось соответствовать. Огневик, к сожалению, не соответствовал.
  Пусть моей заслуги в том не было, но чешуя Ящера впитала и камень, и огонь и дьявольское творение Эльвиры. Даже в ослабленном состоянии этого хватило, чтобы устоять на ногах. В отличие от паренька, которого рикошетом впечатало в обломки автомобиля, хорошенько приложив затылком. Если бы не торчащий из живота зазубренный обломок можно было подумать, что он просто потерял сознание.
  - Твааааю ж мать! - Глядя на это безобразие, протянул Игорь. - Ты не мог аккуратней бить?!
  В запале я не придумал ничего лучше, кроме как рявкнуть:
  - Иди ты... - Я скрипнул зубами, сдерживаясь. - Сам-то чем занимался?
  - Думаю, не ошибусь, если скажу, что святой отец присматривал за мной.
  Раздавшийся из-за спины ироничный голос не содержал старческого дребезжания. Тем разительней был контраст с демонстративно шаркающей походкой, которой наша подозреваемая изволила передвигаться. Ее манера семенить, опираясь при этом на деревянную клюку, будила странные ассоциации. Но что именно она напоминала, я понял, только когда старушка произнесла с весьма характерными интонациями:
  - Темную сторону Силы чувствую я! - И многозначительно мне подмигнула, не обращая внимания на разом поперхнувшегося священника.
  Признаюсь, шутка вгоняла в ступор хотя бы причине того, что шуткой не являлась. Рубль против пятака, что бабка меня прочитала. Это раз. И показала, что ни капли нас не боится. Это два.
  Пока мы пытались прийти в себя, Розалия Ивановна дошоркала до бледнеющего телохранителя делового и несколько раз чувствительно ткнула его палочкой. Именно этой держиморде сулили порванный от удара 'ливер'. Не знаю, что творила колдунья, но волна тепла докатилась даже до нас, а раненный начал быстро приходить в себя. Похоже, сам он прекрасно понимал, какой участи избежал, потому что благодарно прохрипел в спину бабушке слова благодарности.
  - Ступай с богом, мил человек. - Отвечала бабушка уже на полпути к пришпиленному магу.
  С неженской силой сдернув огневика с булавки, она быстро воткнула палец прямо в зияющую рану. Понимаю, что экстренная ситуация требовала таких же решений, но видеть изгибающегося в судорогах визжащего парня было неприятно. Процедура заняла от силы двадцать секунд, после чего рубашку огневика можно было выжимать от пота.
  - Все, все, все. Уже прошло.
  Бабушка попыталась успокоить парня, но он не оценил заботы.
  - Сука старая! - Отталкивая руку, прохрипел маг. - Сожгу! Сожгу тебя!
  Вот хамить не стоило. В ответ Розалия Ивановна кротко улыбнулась и чуть сильнее прижала сухонькую ладошку к животу огневика. Спустя секунду переливчатое бурчание известило окружающих, что наглый маг заработал острый приступ диареи. Схватившись обеими руками за задницу, будто пытаясь удержать содержимое внутри, юнец затравленно оглянулся и рванул в сторону припаркованного автомобиля. Откуда только силы взялись? Впрочем, бежать ему стоило в сторону ближайших кустов. Если я хоть что-то понимал в симптомах, завести машину он не успевал.
  - Засранец, даже не поблагодарил! - Кроткая улыбка старушки могла ввести в заблуждение кого угодно, но я видел, как в ее зеленых глазах плясали бесенята.
  Повернувшись в нашу сторону, она произнесла, вытирая руки от крови:
  - Ну что ж, теперь с вами порешаем.
  - Тоже понос организуешь? - Осторожно уточнил священник.
  - Свят, свят, свят! Бог с вами, только неприятностей с властями мне не хватало. Идемте, я вас чаем напою. Заодно расскажете, кому потребовалась старая и больная женщина. Вы же ко мне приехали, верно?
  В этот раз мы кивнули, и синхронно фыркнули. Колдунья такого уровня могла быть старой, но вот больной - это вряд ли.
  
  Я зачарованно наблюдал, как в старой фарфоровой чашке зарождалась магия. Моих знаний не хватало, чтобы понять суть процесса, но ауру распускающегося над столом сияния мы не могли не заметить. Бабкин чай на глазах превращался в заклинание с разветвленной структурой. Хотя для одуряюще пахнущего мятой варева больше подходило название 'травяной настой'. Обычной заварки там отродясь не бывало.
  Проводив нас на кухню своей однокомнатной квартирки, Розалия Ивановна прошла вдоль развешенной гирлянды гербария, на ходу отщипывая листики и смешивая в ей одной ведомой последовательности. Крохотного заварника едва хватило, чтобы вместить засушенную флору, но результат оказался просто ошеломительным. Аромат шибанул в ноздри не хуже тарана, махом прочищая голову, а после первого глотка я будто заново родился. Впервые за последние дни утихло раздражение, испарилась уже привычная тяжесть в груди. И пусть весь эффект - лишь временное послабление, я был за него искренне благодарен.
  - Роза Ивановна, а можно еще чашечку?
  - Нельзя. Лекарство это. - Проворчала старушка, отодвигая заварник подальше. Впрочем, заметив мое огорчение, она смилостивилась. - Дам тебе травок, сам будешь заваривать. Только смотри, выпьешь больше нужного - прихватит почище давешнего фулюгана.
  Вспомнив хамоватого огневика, я передернул плечами. Уезжая со двора, машина делового благоухала не хуже деревенского сортира, оставляя за собой хвост соответствующего амбре. Думаю, при желании я и сейчас смог бы пройти по их следу. Сверхи вообще-то отличаются богатырским здоровьем, и если даже мага так капитально пробрало, то мне лучше поостеречься.
  - Интересное у вас хобби. - Допивая чай, произнес Игорь.
  Вот уж кому не стоило опасаться подмешанной отравы. Издержки профессии - луженый желудок священника в зародыше давил любую гадость, разбирая заклинание на запчасти прежде, чем оно начинало действовать. Не уверен насчет ядов, но до сих пор мой напарник не производил впечатления легкомысленного человека. Думаю, все будет в порядке.
  В отличие от меня, Игорю пришлось довольствоваться одноразовой бурдой в пакетике. Ворча, что не собирается тратить драгоценный сбор впустую, ведьма плюхнула на стол здоровенное блюдо с печеньем собственной выпечки и заставила Игоря слопать не меньше половины. Не сказать, чтобы он сильно сопротивлялся - выпечка таяла во рту, но глядя на мою довольную физиономию, напарник периодически поглядывал в сторону заварника.
  Вот уже полчаса мы сидели за столом, и под неспешный разговор пытались выведать подробности жизни Розалии Ивановны. В ответ на мое удостоверение женщина только усмехнулась, и пояснила, что давно ждет визита нашей братии.
  - Я ведь и не скрываюсь. Врачую потихоньку, зла никому не делаю. - Бабуся снова прикинулась простушкой. - Травки, корешки завариваю. Ничего необычного, еще моя прабабка этим промышляла, когда об ужастях всяческих и слыхом не слыхивали.
  Бабка говорила правду, но при этом безбожно ее искажала. В сравнении с Женькой, ее лекарское искусство больше напоминало знахарство - сплошь пестики-тычинки, да травки-корешки. При этом чутье колдуньи оставляло далеко позади современные вычислительные комплексы, посвященные выявлению новых взаимосвязей в природе. Сложные и подчас ошибочные расчеты железных умников даже рядом не стояли с мимолетными откровениями улыбчивой старушки. Хватало и других отличий.
  Там где Женя выкладывалась по полной, стремясь сковать и усмирить мой разбушевавшийся организм, пряной напиток Розалии Ивановны действовал тоньше и эффективней. И дело тут не в принципиально ином подходе к медицине. По сути, на наших глазах зарождалась новая отрасль промышленности. Магическая химия? Алхимия? Еще с порога я обратил внимание на расставленные по полкам хрустальные друзы и аккуратно подписанные образцы минералов. Внушительный книжный шкаф не смог вместить всю библиотеку запасливой знахарки, и хаотично разбросанные книги занимали большую часть комнатушки. Рабочий беспорядок бросался в глаза. Судя по обилию материалов, интересы местной ворожеи не ограничивались одними растениями. Я впервые сталкивался со столь основательным подходом, и немного завидовал. На исследовательскую работу такого уровня моего терпения точно не хватало.
  Бабуля оказалась уникумом в своей области. На протяжении всей беседы Игорь профессионально обходил скользкую тему, но я достаточно обтерся в организации, чтобы домыслить сказанное между строк. Таких людей искали по всему миру, но встречались они крайне редко. Изменившийся мир охотней плодил воинов и убийц, нежели исследователей. Возможно, он мог просто давать людям то, чего они подсознательно желали, но факт оставался фактом. Если в европейских государствах статистика прогнозировала рост боевых, жадных до действия профессий, то Азия традиционно выдавала на гора мыслителей и кудесников от магии. Египет и Южная Африка плодили мастеров проклятий и черных заклинателей, отчего тамошние страны медленно погружались в анархию. Россия традиционно вмещала все и вся.
  Игорь не скрывал причин нашего появления, и Роза Ивановна откровенно рассказывала про свою работу, стремясь отвести подозрения в жертвоприношениях. Как по мне, при таких способностях ей было необязательно заниматься кровавой ерундой, но окончательное решение будут принимать вышестоящие инстанции. В квартире хватало чернушной литературы, но обоснование звучало вполне логично. Знахарка искала способы противодействия насланным болезням. Люди еще только учились сдерживать себя и свои силы, а потому количество случайных проклятий значительно возросло. Эмоционально ругнувшись на дороге можно было непроизвольно одарить лихача продолжительной икотой, а при соответствующих способностях - и чем-нибудь посерьезней. Что там говорить, бабкины амулеты расходились как горячие пирожки, и со своими проблемами местные теперь шли прямиком к бабе Розе.
  Разговор затянулся на несколько часов, и я начал в нетерпении поглядывать на часы - опаздывать на первую тренировку не хотелось.
  - Игорь, я пойду потихоньку, а вы тут заканчивайте. Лады?
  - Давай, а то Макаров взбеленится. - Деланно равнодушно ответил святоша, окончательно подтверждая мои подозрения.
  Не стоило забывать, что Церковь для нас - основной конкурент в плане кадров. Среди прихожан магов хватало, а вот сами попы быстро теряли возможность творить заклинания. Наука травницы будет для них большим искушением. Боюсь, делиться с 'чертями' они не захотят.
  Кстати, парни, с которыми у нас возник небольшой конфликт, приезжали именно по этой причине. Вот уже неделю один из высокопоставленных чиновников не давал старушке прохода. Ушлый делюга оценил все плюсы ценного приобретения, и, не задумываясь, натравил свою команду. Играючи справляясь с болезнями и проклятьями, Розалия Ивановна спасовала перед законником. Что ни говори, а долгая жизнь в Советском Союзе выработала у пожилых людей определенные стереотипы, вследствие чего им было сложней перестроиться на новую волну.
  Одни умники кругом. Тот же Игорь недаром так аккуратно вел разговор, искусно обходя любые перспективы сотрудничества. И настенные часы сверлил взглядом не реже моего. Жук! Ждал, пока я уйду, чтобы начать агитацию. Ладно-ладно!
  Не стоило сбрасывать со счетов обходительность священника, но Роза Ивановна не производила впечатления религиозного человека, и позволяла весьма ироничные замечания в сторону моего напарника. Вряд ли ее прельстит душная, заставленная методичками келья. Бабка - практик, это видно хотя бы потому, с какой охотой она лечила соседей. И пусть право первого хода контора упустила, я полагал, что от нашего предложения травница не сможет отказаться. Место преподавателя в Высшей Школе Магии - такого козыря за церковниками не наблюдалось. Оставалось только грамотно преподнести все это в красивой завернутой упаковке. И я знал, кто мог это сделать лучше других.
  Спуская по ступенькам, я на ходу достал мобильный телефон, и набрал номер. Женька отозвалась почти мгновенно.
  - Привет, чешуя. Как ты?
  - Нормально. Я по делу. Сильно занята?
  - Смертельно! Первый выходной за два месяца. С девчонками за город собралась. На пикник! И если какой-нибудь смертник только попытается...
  Судя по тому, что голос мастер-координатора поддержали восторженным ревом еще минимум пятеро, скучать она точно не собиралась. Планы пришлось менять на ходу.
  - Жень, вы еще одного пассажира не прихватите?
  - Тебя что ли? - Удивилась Василек. - Ты ж на тренировке должен быть.
  - Не меня. Слушай...
  Я в двух словах обрисовал ситуацию. Все-таки приятно работать с умным человеком, Женька сумела ухватить всю соль из моего рассказа, и мгновенно перестроилась на рабочие рельсы. Двигаясь к выходу со двора и краем глаза наблюдая, как эвакуатор примеряется к развороченному внедорожнику, я обрисовывал свои идеи по поводу вербовки нового преподавателя в 'Вышку'.
  - Бабка веселая и неглупая. С удовольствием косит под дурочку, так что вам будет о чем поговорить.
  Я не удержался от крошечной шпильки. Мысль, что наши отправляются развлекаться за город без меня не давала покоя.
  - Хамло ты, Стальнов! - В Женькином голосе чувствовалась улыбка, и в долгу она не осталась. - Выздоровеешь - возьму тебя с собой. Покататься.
  Вот ехидна! Еще и мысли читает.
  - Ладно, отбой. Повеселитесь там как следует.
  Боюсь, мне не удалось скрыть легкой зависти пополам с грустью. Выздоровеешь. Это еще когда случится! Да и вообще...
  Спрятав мобильный телефон, я подернул воротник легкой куртки и зашагал в сторону метро. Ветер гудел над Москвой, покачивая деревья в такт моим мыслям. Большую часть туч разогнало, а из оставшихся заморосил дождик. Сомневаюсь, что такая мелочь могла испортить 'чертям' отдых, но на душе стало легче.
  
  Глава 8
  
  - Ты опоздал!
  Макаров был хмур, и не блистал оригинальностью. Впрочем, бабкин настой еще действовал, и тон наставника не вызвал ожидаемого раздражения. К тому же это был не тот случай, когда открытый бунт мог привести к хорошим результатам. Ненадолго избавившись от взрывного темперамента Ящера, я наконец смог обдумать ситуацию с тренером.
  Старый разведчик очень достоверно отыгрывал охочего до крови маньяка, но при здравом рассуждении напрашивался логичный вывод - моей жизни ничего не угрожало. Ни один здравомыслящий человек не станет выпускать смерч в центре Москвы. Даже в наглухо замурованном бункере. Помнится, в прошлый раз эту тварь едва удалось выгнать из кинотеатра усилиями двух десятков одаренных. Не в интересах Макарова пинать и без того разваливающийся ящик Пандоры. Вот вывезти на Колыму и распилить - это да, этого стоило опасаться.
  - Работа.
  Я безмятежно пожал плечами, за что был немедленно вознагражден пристальным взглядом. Старика удивило мое спокойствие? Я мысленно поблагодарил Розалию Ивановну за пакет с чудодейственными травками. Возможно, с их помощью мне удастся взять эмоции под контроль. Следуя за Макаровым, и помня, чем закончилось прошлое посещение, я старательно отгонял мечты о безмятежном будущем. Логово дракона - неподходящее место для такого рода занятий. Чего стоили одни его поделки.
  Одного шага внутрь здания хватило, чтобы магическая пакость облепила меня густым слоем. Войти, не задев ее, было невозможно. Тончайшее марево заклинаний встречалось на каждом шагу, обволакивая всех и каждого. При желании старик мог в три секунды спеленать весь персонал здания. Вот уж точно - параноик.
  - Петр Игнатьевич, не подскажете, как бы мне избавиться от ваших паутинок?
  - Пробуй, - индифферентно отозвался тренер, нажимая кнопку лифта.
  Вот и поговорили. Похоже, не только у меня утро не задалось. Может это погода так влияет? Мы молча прошагали по коридору. Жестом усадив меня в кресло, старик снял с полки небольшую шкатулку и, поставив ее на стол, уселся напротив.
  - До практических занятий осталось двадцать минут, на поговорить хватит. - Окинув меня пронзительным взглядом, и не придя в восторг от увиденного, он устало поинтересовался: - Скажи мне, как тренируют волю.
  Странное начало разговора. Но Макаров смотрел серьезно, и ориентироваться пришлось на ходу.
  - Тренируются.
  Старик иронично хмыкнул, и я продолжил:
  - Ну, не знаю. Работают на износ, постоянно повышают нагрузки.
  - Почти правильно. Для полной картины не хватает двух компонентов: тренера и кнута. Человек - от природы ленивое создание, и больше необходимого делать не станет. Тут даже пряник не всегда помогает, потому что отказаться проще, чем переломить себя. Но даже тот, кто всерьез настроен на победу, под кнутом выдает лучший результат. Инстинкт самосохранения первичен, и ради спасения жизни можно свернуть горы.
  Я уже понял, к чему он клонит, но обострять отношения в мои планы не входило. Заранее ожидал чего-то подобного, и готовился. Спасибо настою Розалии Ивановны. Выпив его, я перестал ощущать навязчивое дыхание смерча. Пусть счастливые мгновения продлятся недолго, и очень скоро демон снова заявит о своем присутствии, но свое дело отвар сделал.
  Я вспомнил прежнее чувство свободы.
  Время, когда мне не приходилось постоянно держать себя в узде, контролируя кровожадного соседа. Оборотня, демона, еще бог знает кого. Это как внезапное избавление от хронической болезни. К ней уже так привык, что не замечаешь. Считаешь, будто так и должно быть. Я устал от чужих эмоций, и если ради свободы придется переступить через себя - так тому и быть.
  Напиток старой травницы подействовал даже на Ящера, ненадолго отодвинув его в сторону и дав мне время побыть просто Сашкой. Странно, но без чешуйчатого зверя я почувствовал себя неуютно. После всего, что мы пережили, избавляться от него было бы неразумно. Как-то незаметно произошло то, о чем говорил Волков - я искренне принял свою вторую, и надо сказать, не самую худшую половину.
  Еще раз обдумав все последствия, я произнес, спокойно глядя на собеседника:
  - Методики 'чертей' не блещут разнообразием, но они работают и сейчас это главное. Я так понимаю, что для меня вы заготовили необычный кнут? Я прав?
  Вопрос был скорее риторическим. Внутренний мандраж присутствовал, но отступать я не собирался. Очень уж поганая альтернатива вырисовывалась.
  - В общих чертах, - кивнул дед, и толкнул через стол открытую шкатулку. - На вот, примерь.
  В специальных углублениях бархатной подушки лежали восемь колец из темного металла. Широкие, с извилистой вязью гравировки, они внушали нешуточные опасение своим мерцанием. Осторожно поднеся ладонь, я ощутил источаемое тепло. Обжечься не получится, но даже без прикосновений чувствовалось, что заклинаний на них навешали предостаточно.
  - Что это?
  - Кольца всевластья. - Впервые улыбнулся Макаров. - По крайней мере, мои ученики называют их именно так. Магические утяжелители, если тебе будет понятней.
  - Почему не серебряные? - Подозрительно уточнил я.
  - Ты начинаешь думать, и это радует. Серебро - благородный металл, и оно не терпит прикосновения этих заклинаний. Это тебе не лекарское искусство, здесь всего намешано. Некоторые элементы пришлось позаимствовать у кровососов, зато теперь мои малютки с удовольствием присосутся к каналам носителя.
  - Кольца откачивают энергию?
  - И давят ей на своего хозяина. По сути, ты нагружаешь сам себя. Двойной эффект.
  Мысленно напомнив себе, что решение принято, я потянулся к шкатулке. Первое кольцо село как влитое, уверенно обхватив палец. Не знаю, что за сплав использовали при изготовлении, но весило оно порядочно. Каюсь, я брал его в руки с самым безмятежным видом, хотя внутренности стянуло в тугой комок. Проскользнув фалангу пальца, темный обруч легонько кольнул, подстраиваясь под энергетику, но это было единственное неприятное ощущение. Сняв, и покрутив кольцо между пальцами, я уже уверенней надел его обратно, и, под одобрительное хмыканье старика, потянулся за следующим.
  Изменения почувствовались на шестом, когда правую руку уже украшал импровизированный кастет ручной работы. Массивный, он сразу бросался в глаза. В свете истинного зрения по вороненому металлу пробегали пурпурные искорки, выдавая вампирские корни заклинания. Действующего. Заподозрив неладное, тело вздрогнуло изнутри и попыталось ощетиниться чешуей.
  - Постарайся не сопротивляться. При большом желании ты, конечно, освободишься, но кольца безнадежно испортишь. Я бы не хотел заново с ними возиться.
  В голосе пожилого сверха звучала нешуточная угроза, и мне расхотелось делать резкие телодвижения. В отличие от магов всех мастей, оборотни с трудом управляли неосознанными желаниями. Тело стремилось избавиться от лишнего груза, и мне пришлось постараться, чтобы убедить его в полезности дополнительной обузы.
  Восьмое кольцо ненадолго сдавило виски невидимым обручем, но темень в глазах скоро отступила. Поднявшись с кресла, я прошелся по комнате. Носить полный комплект оказалось нелегко. Заклинания питались от ауры носителя, и чем сильней был хозяин, тем мощней давили кольца. Подарки Макарова почти не ощущались физически, но внутренняя усталость определенно росла. Сердце билось с натугой. Такое чувство, что к нему подвесили пудовую гирю, и это насквозь неприятное ощущение мне не понравилось.
  - Как себя чувствуешь?
  Странно, но в голосе наставника мне почудились нотки уважения. Испытующе глянув в его сторону, я наткнулся на уже привычную полупрезрительную усмешку. Насмешка в глазах отсутствовала, но шрамы продолжали уродовать его лицо, так что наверняка не скажу. Наверное, почудилось.
  - Терпимо.
  - Хорошо. Перчатки тогда надень, нечего сверкать украшениями. Сюрприз будет для моих ребяток.
  Выступать в качестве очередной мастерской подлянки не хотелось, но меня никто не спрашивал. Добротные кожаные 'безпальцовки' сели как влитые, надежно скрыв готичную бижутерию от возможных любопытных взглядов. Дождавшись, пока я налюбуюсь, старик продолжил:
  - Значит так, пришло время короткой лекции. Думаю, ты уже знаешь, что оборотни не чувствуют разницы между физическими и магическими нагрузками. Ваша магия напрямую завязана на тело, но с помощью колец можно попытаться отделить два начала. Сам понимаешь, твои бицепсы меня мало интересуют. В китайской культуре существует такое понятие как энергия 'ци', или 'чи'. Значений у этого слова - великое множество, и боюсь, чтобы понять их в полной мере надо родиться китайцем. Достаточно сказать, что практически вся их медицина вертится вокруг так называемой 'жизненной силы'. Если тебя интересует мое мнение, то с появлением магии нам не удастся догнать азиатов в этой области. По крайней мере, не в ближайшее время.
  - Почему это? - Перебил я. За родину было немного обидно.
  - Нам придется ломать вековые традиции хирургии, а им всего лишь подровнять методики. В далеком прошлом мы слишком успешно резали ведунов и знахарок, чтобы это осталось без последствий. Но сейчас речь не об этом. Слушай внимательно! У большинства одаренных магический источник бьется здесь.
  Макаров мягко поднялся с кресла, и, подойдя ко мне, ткнул сложенными пальцами в район сердца.
  - Правда ты и здесь отличился, заимев второй, - рука передвинулась симметрично вправо, а затем опустилась в район солнечного сплетения, - и третий моторчики. До сих пор они стучали в разнобой, но думаю, это ненадолго. Между их появлением прошло достаточно времени, чтобы оценить динамику, и могу тебя порадовать - скорость ассимиляция просто великолепна. Чуждая оборотню энергетика и при этом - минимальная асинхронность источников. Если бы не вмешательство Эльвиры, они бы давно стучали в такт друг другу. К сожалению, смерч слишком тесно вплелся в энергетику, фактически остановив все процессы.
  - Не понимаю! Вы говорите, что источники недоступны, но я до них дотянулся!
  - В кинотеатре, - кивнул Макаров. - Сознательным усилием. После чудовищного стресса и полного опустошения внутренних резервов. Не обольщайся, тебе позволили заглянуть в сокровищницу и сразу захлопнули двери. Пока не завершится единение, придется клянчить подачки у собственного тела. И не факт, что успешно. Знаешь что такое троянский конь?
  Дождавшись моего кивка, Макаров продолжил:
  - Я полагаю, что демон рассчитывал захватить твое тело, замаскировавшись под один из источников. Прорываться силой не входило в его планы. Игрой на чужом поле он потерял столь явное преимущество.
  - Рассчитывал? Демон? - Я скептически хмыкнул.
  - Не фыркай! Заклинание такой силы изначально предполагает подобие разума, где-то на уровне 'служить и защищать', а сожрав почти тысячу человек, оно вполне могло эволюционировать. Я в этом немного разбираюсь. В нашей среде демонология считается опасной и весьма творческой работой. Это скорей искусство. Я ни разу не слышал о результатах такого уровня. Эльвира была гением, и мне очень жаль, что девчонка выбрала не ту дорожку. Но вернемся к нашим баранам.
  Старик иронично глянул в мою сторону. Пришлось сделать вид, что не понял намека.
  - Имеет место быть невероятное стечение обстоятельств. Будь ты магом - тебе просто не хватило бы воли к победе. Тебе и так не хватило, но тело оборотня категорически отказывалось сливаться с чужеродной дрянью. По большей части оно и сделало всю работу.
  Как же! Здесь ты, старик, глупость сморозил. Только я буду последним, кто примется тебя переубеждать.
  Воспоминания о темном безвременье никуда не делись, и я зябко передернул плечами. Не хочу умалять заслуг Ящера - зверь принял на себя первый, самый тяжелый удар, но и мне пришлось несладко. Короткая вечность в запертой клетке не прошла даром. Уже который день я просыпался от собственных криков, отдирая с тела липкую от холодного пота простыню. Мать с сестрой стоически делали вид, что ничего не происходит. Понимали, что молчаливая поддержка - это лучшее лекарство.
  Наставник прошелся по кабинету, переступая ногами так, словно пинал затерявшееся в ворсе ковра невидимое нечто.
  - Теперь второй вопрос. Чем я здесь занимаюсь, как думаешь?
  - Спецназ готовите. Под индивидуальные схватки. - Я нахмурился, вспоминая подробности нашей первой встречи. - Маги, оборотни, вампиры - сборная солянка. В группе парни и девчонки моего возраста, может чуть помладше. Первый, второй курс университета.
  Знакомое слово дернуло слух. Озарение пришло внезапно.
  - Академия?
  - Молодец, быстро соображаешь. Через месяц начинается учебный год, и 'Вышка' откроет свои двери для магически одаренных балбесов страны. В основном - молодняк. Опасный как боевая граната, и резкий как понос. Мои архаровцы поступят на первый курс, и будут по мере сил беречь покой преподавателей и жизни студентов. Правда, насчет возраста ты слегка ошибся, специально подбирали тех, кто выглядит помоложе.
  Бросив взгляд на древние командирские часы, Макаров коротко чертыхнулся.
  - Пойдем, договорим по дороге.
  Пунктуальность деда не терпела опозданий. Шустрый старик вышел из кабинета даже не потрудившись оглянуться. Такое чувство, будто ему было совершенно плевать, последую я за ним или нет.
  Блестящие хромом двери лифта остались в стороне, Макаров бодро свернул в неприметный коридорчик и вышел на лестничную площадку. Широкие ступени с тусклым, помаргивающим светом производили гнетущее впечатление старого бомбоубежища. Снизу легонько тянуло сыростью и плесенью. Вполне вероятно, что городские полигоны 'чертей' квартировались именно в советских постройках эпохи холодной войны. В свете новых реалий такое наследие пришлось как нельзя кстати.
  - Теперь насчет тебя. Под моим присмотром шестьдесят три человека, и уделять кому-нибудь особое внимание я не могу. Возраст уже не тот, чтобы гонять тебя по полигону. Парень ты крепкий, так что ОФП подтянем за месяцок, и приступим к настоящим тренировкам. Ребятки уйдут в поле, и я возьмусь за тебя по-настоящему.
  - Зачем мне физподготовка? Я сюда не бегать пришел! - Действие настоя ослабевало, и я слегка напрягся.
  - Ты чем слушал, когда мы о кольцах разговаривали? Бегать будешь до посинения, пока пар из ушей не пойдет. Чтобы организм полностью перешел на магические резервы, и к работе подключились мои поделки. Досуха себя выдаивай! На износ! Только так у твоего тела появится шанс перебороть засевшую в нем мерзость. Это понятно?
  - Петр Игнатьевич, у меня просьба.
  Старик несся с такой скоростью, что мне пришлось замереть на середине лестничного пролета, привлекая к себе внимание. В последний раз оценив последствия, я попросил:
  - Можете сделать так, чтобы я не мог снять их по собственной воле?
  Сжав руки в кулаки, я выставил перед собой кожаную перчатку, скрывающую импровизированный кастет из черного металла. Впрочем, и без подобных уточнений было понятно, что именно имелось ввиду. Макаров молчал несколько долгих секунд.
  - Без проблем.
  Он повел рукой, и металл крепко сдавил мои пальцы. Однократно-острая пульсация рукотворной бижутерии заставила скрипнуть зубами.
  - Замок предусмотрен конструкцией, но честно признаюсь - я удивлен такой просьбе. Сам решил - сам ответишь.
  Развернувшись, дед толкнул металлическую дверь и скрылся из виду, но я успел заметить, как его лицо искривилось в иронично-одобрительной ухмылке.
  - Ох, Ящер! Надеюсь, мы не поторопились. - Выдохнул я, сжимая и разжимая кулаки.
  В свете истинного зрения украшения коварно поблескивали, замышляя недоброе. Времени на приступы паранойи у меня не осталось, и я ускорил шаг, догоняя наставника. Заблудиться в переходах старого лабиринта мне совершенно не улыбалось. Впрочем, мы уже пришли.
  Оставалось миновать короткий коридор и металлическую дверь, за которой скрывалась здешняя раздевалка. Мысленный присвист вырвался сам собой. Строили с царским размахом, даром, что при коммунизме. В помещении могла легко разместиться армейская рота в полном составе. Строгие ряды металлических шкафчиков уходили вглубь и растворялись в темноте. Удобства ради или в целях экономии, но крайние лампы оставались потушенными и эффект подземелья ощущался как никогда прежде. Именно здесь я впервые почувствовал, что от поверхности нас отделяют несколько десятков метров бетона. Поежившись, вслушался в уже привычный гул вентиляционной системы - лопасти невидимых вентиляторов мерно шуршали где-то за потолком. На душе чуть-чуть отлегло, и я осмотрелся.
  В обстановке всеобщего запустения семеро воспитанников Макарова смотрелись достаточно сиротливо.
  - Капитан на мостике! Падаваны, в строй! - Окрик одного из учеников привлек всеобщее внимание.
  Впрочем, особого оживления в среде сверхов не наблюдалось - парни торопливо заканчивали переодеваться и здоровались с тренером, не отвлекаясь от процесса. Когда мы вошли, они вовсю флиртовали с подтянутой девчонкой в облегающем спортивном топике и коротких шортиках, и теперь спешили уложиться до начала тренировки. Хмурое лицо Макарова подтверждало мои наблюдения - обстановкой всеобщей безалаберности он был недоволен. Старик не терпел опозданий.
  - Лиля! Я тебя предупреждал - не входить в мужскую раздевалку до начала тренировки?
  - Да ладно вам, Петр Игнатьевич, я же по делу! - Опершись ладошками о низкую скамейку, девчонка выгнулась как кошка, отставив кверху крепенькую попку. - А кто это у вас там прячется? Какой симпатичный кудластик! Выходи скорей знакомиться! Не бойся, я не кусаюсь.
  Вампирша демонстративно щелкнула на глазах удлинившимися клычками, и весело рассмеялась. Ощущая, как стремительно начинают пылать мои уши, я поспешно сделал шаг в сторону. Макаров замер у входа, и мне пришлось 'спрятаться' за ним, потому как узкая дверь в раздевалку просто не оставляла другого выбора. Спрятался! Интересно, все вампирши на голову шибанутые, или это мне так везет? Сперва Ливиан, теперь эта Лиля. И ведь даже имена похожи. Хорошо хоть тренер не встревал, ехидно сверкая своей неповторимой улыбкой.
  - Умерь флюиды, красотка. - В разговор вмешался долговязый парень с широченными, как у пловца, плечами. При общей сухости тела, он был не только самым высоким, но и самым худощавым, отчего внешне походил на поставленную стоймя швабру. Повернувшись в мою сторону, 'швабра' с улыбкой произнес:
  - А ты не дрейфь. Оборотни своих в обиду не дают!
  Точно пловец. В нашей работе соображаешь или быстро, или недолго, так что я успел оценить и характерно прокачанную спину долговязого, и мощные руки и, что важнее, три черненых ободка на пальцах. Не такие массивные как мои, кольца бросались в глаза уже знакомым багрово-хищным мерцанием. Для сравнения, гибкая девочка Лиля имела только два таких украшения, что служило своеобразным показателем местной табели о рангах. По крайней мере, спорить с пловцом она поостереглась, вместо этого озорно сверкнув глазами в его сторону.
  - Ты, кстати, чьих будешь? - Продолжил долговязый, и протяжно втянул воздух ноздрями. - Запах странный...
  Договорить пловец не успел. Устав от пустой болтовни, в разговор вмешался тренер, и что естественно, деликатностью он не отличался.
  - О-отставить! Время! Потом перенюхаетесь. - Подтолкнув меня вглубь раздевалки, Макаров продолжил: - Слушаем сюда! Пока Сергей отлеживается в медблоке, работать будете группами два на четыре. Близнецы против остальных. Ягай, ты будешь за главного в сборной.
  Услышав свое имя, 'швабра' вытянулся и шутливо отдал честь. В исполнении полуголого оборотня воинское приветствие смотрелось комично, но Макаров даже глазом не повел. Такое чувство, что он специально не обращал внимания на царящий в раздевалке налет инфантильности.
  - Новичок за нас? - Снова влезла Лиля. Похоже, мое молчание задело ее за живое.
  - Саша нарабатывает ОФП и пока работает самостоятельно. Я запрещаю на него охотиться, но если попадет под горячую руку - можете не сдерживаться. Выдержит, никуда не денется.
  После этих слов на меня переключилось всеобщее внимание, и оставалось только пожать плечами, мол, вот такой я исключительный. Судя по многообещающим взглядам и просветлевшим лицам, юные садисты искренне радовались предстоящему развлечению. Можно не сомневаться, что нескольких 'случайных' встреч мне не избежать.
  - Отбиваться хоть можно? - Кажется, мне удалось попасть в общую тональность беседы. Улыбнулись все, включая тренера.
  - Можно. - Макаров ответил привычно односложно. - Но не увлекайся, у тебя другая задача.
  - Петр Игнатьевич, а награда будет?
  - Победившей команде суточная увольнительная.
  - Нууу! - Протянула девчонка. - Так нечестно, Петригнатич! Это вы нас с Ренатом в город пускать не хотите, потому и поделили неправильно. Все равно против близнецов мы не выстоим. Можно я за них буду, а?
  - Нельзя. Ягай здорово вырос, да и ты, красотка, обучилась новым фокусам. Но в чем-то ты права. Плаха, согласны на фору?
  По мере того как Макаров объявлял правила, народ в раздевалке сдвигался и делился на группы. С одной стороны встала разношерстная команда Ягая, с другой - оценивая шансы, хмуро переглядывались братья-близнецы.
  Плаха и Пряха, или Максим и Андрей Плахины. Средний рост, среднее телосложение и одинаковое, всегда-угрюмое выражение лица стирали последние различия братьев, отчего их нередко путали даже собственные родители. Уже позже я узнал, что эти двое приходились дальними родственниками одному моему знакомому корейцу. Собственно, влияние Косты было заметно даже невооруженным глазом. Если старший перенял его страсть к холодному оружию, и ядовито-зеленое пламя эфемерных клинков с первого дня мелькало на тренировках Макарова, то текучие движения младшего явно показывали, что с ним хорошо поработал мастер восточных единоборств. Его вяжущая манера работы с верхними энергослоями служила симбиозом учений дяди и тренера. Потому и кличка такая - Пряха. Очень уж коварные ловушки плел, подлец.
  Неудивительно, что Лиля взбунтовалась, не желая сражаться с двумя вундеркиндами. Судя по кислым лицам их противников, даже возможная фора отнюдь не уравнивала шансы. Бой с близнецами обещал быть изнурительным, хотя в тот момент я глядел на них с изрядным скепсисом. В ответ на просьбу уравнять шансы, тот, что стоял правее, лаконично уточнил:
  - Сколько боев?
  - Пять-шесть раундов по двадцать минут.
  Переглянувшись, они почти синхронно кивнули и правый произнес:
  - Согласны. Очко уступим.
  - Тогда шесть боев до победного.
  
  Вот уже двадцать минут я бегал кругами, пытаясь составить в голове примерную карту подземного лабиринта. Картинка постепенно вырисовывалась.
  Вытянутое в длину подземелье условно делилось на две части - старую и новую. Старая представляла собой несколько перестроенных бомбоубежищ, последовательно соединенных короткими туннелями. Переходов было много, и выглядели они по-разному. Широкие провалы в стенах с неровно обломанными краями, или узкие - заваленные бочками и обломками бетонных глыб непролазные щели, в которых, посвистывая и завывая, гулял ветер. В них не то что лезть, заглядывать было боязно, так ненадежно все выглядело.
  Вторая половина смотрелась посвежей, и представляла собой рукотворную пещеру с торчащими из потолка сталактитами. Глядя на сколотые в некоторых местах основания и каменную крошку, тут и там устилавшую дно пещеры, хотелось проскочить эту часть побыстрее. Поймать головой сотню-другую килограмм камня - то еще удовольствие.
  Были, правда, и другие пути. Какой-то шутник протянул под потолком натяжные мостики, но меня мутило от одного их вида. Глядя, как они раскачивались под порывами ветра, я зарекся даже думать о втором этаже.
  Спускаться в подвал меня тоже не тянуло. Заходя на третий круг, я заплутал и случайно завернул на уровень местной канализации. Под пещерой располагался средних размеров каменный бассейн с относительно чистой водой, и этот кусок я миновал почти без потерь. В 'кишках' цивильной части плескалась совсем другая жидкость. Добежав до контрольной точки и выплеснув содержимое из берцев, я твердо решил, что второй раз полезу туда в самом крайнем случае.
  С обувью мне повезло. Бросив Розалию Ивановну на растерзание священнику, я так спешил дозвониться своему непосредственному начальству, что совсем забыл про сумку с одеждой. Думаю, в это самое время она разъезжала по городу на пару с Игорем, если только святоша в отместку не пожертвовал ее неимущим. Так или иначе, но на тренировку я заявился фактически голым, и если бы не благородство парней - не миновать мне сеанса стриптиза. Феерическое намечалось зрелище. По крайней мере, если судить по вспыхнувшим Лилькиным глазам.
  Выручили. Комплектом камуфляжа со мной поделился Джордж. Тот самый, заросший мехом по самые уши медведь-оборотень, что вчера изглодал руку младшему Плахину. Отрабатывали свалку - каждый сам за себя, и Жора умудрился подловить братьев, чем теперь заслужено гордился. Костюмчик был слегка великоват, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Берцы, кстати, выделил второй участник конфликта - немногословный младший. Пряха. Впрочем, оба брата болтливостью не отличались.
  - Твою ж мать!
  Запнувшись в полумраке о невидимый камень, я едва не вспахал носом каменную площадку. В результате, с дикой скоростью семеня ногами и гася инерцию взмахами рук, пронесся вперед как подстреленный, пока не удалось с грехом пополам выровняться. До контрольной точки оставалось совсем немного, но горящая над входом тусклая лампочка маяком била в глаза, превращаясь в натуральную ловушку. Намудривший с канализацией умник совершенно случайно 'забыл' провести освещение в пещеру, и мне невольно пришлось перейти на истинное зрение. Включалось оно урывками и периодически гасло от резких движений, что, естественно, не добавляло хорошего настроения.
  - Фух! - Привалившись спиной к прохладным воротам бомбоубежища, я позволил себе короткую передышку.
  Кольца слегка пульсировали, намекая, что еще немного, и они снова примутся делать мне больно. Глубокоуважаемый тренер - чтоб ему до утра икалось - 'забыл' предупредить, что во время испытания его поделки будут вести себя чуть-чуть агрессивней. Стоило замереть, и бижутерия начинала подгонять меня в меру своих возможностей. Нагрузка возрастала, отчего все мои источники принимались биться вразнобой, грозя разорвать грудную клетку на части. Собрав волю в кулак, я умудрился выдержать чуть больше трех минут - проверки ради. Потом ноги сами рванули вперед, стремясь избавиться от пульсирующей пытки. В этот раз винить было некого - заперев кольца, я напросился сам. В одном я не сомневался, Макаров безоговорочно поддерживал Ницше в его общеизвестном изречении - 'То, что не убивает, делает нас сильнее!'.
  - Как ты?
  Из темноты, прихрамывая, вышел Максим - самый молодой сверх из команды Ягая. Судя по встопорщенной ауре, парнишке неслабо досталось от братьев.
  - Бегаю потихоньку. Два - ноль?
  Макс насмешливо фыркнул и опустился на камень неподалеку.
  - Если бы. Втроем в обманку влетели. Ягай Ренату на той стороне пилюлей вставляет, а я сюда пошел. Жора с Лилькой где-то бегают, но против братьев...
  Он скептически покачал головой и прикрыл глаза, восстанавливаясь. До конца раунда оставалось пару минут, и потеря большей части команды означала техническое поражение. Близнецам даже не требовалось добивать оставшихся - свое дело они сделали. Дождутся гонга и отойдут к контрольной точке. Племяши Косты отыграли свою фору.
  Я бы с удовольствием поболтал с парнем, но кольца настойчиво подталкивали к действиям.
  - Ладно, побегу.
  То ли Макс погрузился в медитацию так глубоко, что не услышал моих слов, то ли расстроился из-за проигрыша и просто не подал виду, но ответа я так и не дождался. В тот момент меня еще интересовало, которая из команд получит увольнительную, но интерес угас быстро...
  
  - Двадцать седьмой. - Вязко сплюнув куда-то в темноту, я немного подумал и выдвинул более правдоподобную версию: - Или двадцать третий.
  Еще немного подумав, хрипло уточнил:
  - Ну, никак не меньше двадцатого. Точно. Двадцатый - хорошо.
  Добравшись до контрольной точки, я пытался вычислить, сколько времени осталось до конца тренировки. Мозги закипали, и память отказывалась вспоминать количество намотанных кругов. Путем нехитрых вычислений пришел к выводу, что меня ждет не меньше пяти марш-бросков сквозь полигон.
  Говорят, монотонный бег сродни медитации. К сожалению, в моем не было ни капли монотонности. Темнота пещеры, завывание ветра и периодичные всплески магии от охотящихся сверхов - клянусь, незабываемых воспоминаний хватило бы каждому.
  Злость давно прошла, уступив место смирению. Нет, Макарыч - урод. И кольца его - тоже уроды! Мерзость не желала слезать с пальцев, хотя я со всей дури бил кулаками в стену. Лупил, пытаясь унять пульсирующую боль, лупил в пустой надежде смять, сорвать их к такой-то матери. Глупо. Ни кольцам, ни покрытым мелкой чешуей костяшкам не было дела до моих усилий. Где-то в глубине билась мысль, что сдохнуть мне не дадут, и на самом деле ничего страшного не происходит, но иссушающая пульсация играючи сметала любые доводы разума.
  'Все. Финиш. Идиот, своими руками подписал себе приговор. Нет сил на очередной рывок', - думал я, продолжая бежать.
  Это было кругов шесть назад. Добравшись до финиша, я рухнул на землю с мыслью, что уеду отсюда на носилках и в бессознательном состоянии. Мысль преследовала даже после того как я поднялся и в очередной раз шагнул в темноту. Преследовала на следующем круге. И на следующем.
  Истинное зрение периодически отказывало, но ждать было нельзя. Кольца гнали вперед, и передвигаться приходилось едва не на ощупь. Признаю, Макаров создал отличный кнут. Железяки подстегивали к действиям даже в моменты, когда сил уже не оставалось. Они принуждали изыскивать ресурсы, собирать волю в кулак и бежать к цели. Не можешь бежать - ползи, и бывали минуты, когда я полз, потому что альтернатива пугала еще больше. Сдавшемуся оставалось только лежать и скулить. Но я был уверен, что даже в этом случае колечки заставят вытянуться в сторону цели. Чтобы не было так больно, черт побери.
  Когда открылось второе дыхание, стало легче.
  По крайней мере, сейчас в голове осталось только ощущение металла - стальная дверь холодила затылок, принося долгожданное облегчение. Ни на что другое сил не осталось. Перед глазами вращались цветные круги, огнем горела грудная клетка и почему-то чесались ладони. В хрипящих легких что-то булькало и болталось как у астматика. Если загнанную лошадь пристреливают, то меня давно пора закапывать.
  Но все это неважно. Была передышка, была прохладная дверь, остужающая разгоряченное тело. И еще я точно знал, что в нужное время встану и побегу. Сперва медленно, едва передвигая ногами, а потом все быстрей и быстрей. Пусть не сейчас, а спустя минуту-другую, но побегу.
  - Попить бы.
  Вслух думалось легче. От усталости мысли крепко цеплялись друг за дружку, боясь затеряться в веренице мелькающих как в калейдоскопе, несвязанных между собой картинок. Как ни странно - картинок обычных, без уже привычной голодно-кровожадной окраски. Ласковые пьяные 'вертолетики', не более. Казалось, даже демон затаился, напуганный подобной жестокостью.
  - Попить. - Задумчиво повторил я, и судорожно закашлялся.
  В горле пересохло и нещадно саднило. Хотелось вернуться к подземному бассейну и снова окунуться в его прохладу. Вода оказалась пресной, хоть и немного застоялась. В прошлый раз я не рискнул ею напиться, но сейчас жажда, что называется, брала за жабры. Проблема была в том, что от резервуара меня отделяло примерно полтора километра пересеченной местности. Мысленно развернув карту подземелья, я прикинул маршрут и горестно выдохнул. Напрямик получалось короче. Если верхнюю дорогу я успел хоть немного изучить, то канализация осталась для меня тайной за семью печатями. Темное пятно. Освещения там не было вовсе, и без истинного зрения соваться в катакомбы не стоило.
  - Порядка двухсот метров разницы. В условиях полового бессилия, это - перебор.
  Неуклюжая шутка слегка взбодрила, и подарок Макарова отреагировал на шевеление очередным спазмом. Время отдыха подходило к концу. Жаль, я надеялся дождаться кого-нибудь из сверхов. В последнее время команды прекратили выходить к контрольным точкам, предпочитая отсиживаться на полигоне. В игре появился элемент неожиданности, и противник не чувствовал себя в безопасности даже на старте. Если первые раунды напоминали скоротечные сшибки новичков-пейнтбольщиков, то сейчас все выглядело как долгая позиционная война с использованием ловушек. Эдакие магические шахматы с живыми участниками-фигурами.
  И некий чешуйчатый оборотень только добавлял игрокам адреналина, уже дважды влетев в чужие капканы. Первый - ладно, а вот второй, судя по всему, готовили братья. Мощная штука, после которой во рту появился устойчивый привкус крови, а в голове будто взорвалась граната. Прорвался на кураже. Чешуе хватило сил, чтобы проломить клетку, и я вырвался наружу, оставляя за собой трассирующий след из сполохов пламени. Не разобравшись в происходящем, младший Плахин рванул следом и попал под раздачу Ягая. Можно сказать, что моя неуклюжесть подарила очко команде оборотня. В том же раунде старшего загнали в угол и раскатали общими усилиями. Правда, потеряв при этом половину команды. Разъяренный Плаха задорого продал свою 'жизнь'.
  В то время я уже отдыхал на контрольной точке и новости узнал позже - через круг-другой, от мокрого и слегка пованивающего Джорджа. Импульсивный оборотень рванул вслед за ускользающей добычей и провалился в канализацию. Даже опытный оборотень не смог выдержать каскадное заклинание сыгранной пары боевых магов. В таком случае спасает или скорость, или разница в силе. Возможности Плахиных на порядок превосходили Жорины, а достигавшая колен зеленая жидкость хорошо сковала перевертыша. Бедолага вдоволь нахлебался изумрудной отравы, и его немилосердно рвало. Это была моя последняя встреча с учениками Макарова. Сверхи предпочитали не показываться на глаза, а мне было некогда их выслеживать.
  Черт! Очередное напоминание больно кольнуло в грудь, заставив поморщиться. Изорванные перчатки продолжали скрывать кольца, но от этого их пульсация не становилась приятней. Организм оборотня восстанавливал силы, и мои надсмотрщики все настойчивей подталкивали в дорогу.
  Нарастающее с каждой секундой ощущение нельзя было назвать болью. Благодаря высокому болевому порогу перевертыши легко переносили физические раны. От вида и запаха крови, без разницы - чужой или своей, в нас зарождалась ярость. Это - боль-вспышка! Подобно уколу адреналина она только добавляла сил, отчего даже смертельно раненный оборотень способен выкосить толпу врагов. Наша магия напрямую завязана на ярость. Ярость течет в нашей крови, давая силы убивать врага даже с остановившимся сердцем и изломанными конечностями.
  Сейчас я испытывал совсем иные ощущения. Помнится, выжженные смерчем глаза беспокоили меня куда меньше чем адова поделка Макарова. От нее мои невидимые простому взгляду сердца-источники протяжно тянули одну, совершенно исступляющую ноту. И чем дольше я стоял, тем громче звучала 'музыка'. Она вызывала неудержимое желание расцарапать собственную грудь, лишь бы избавиться от тянущего чувства. В такой ситуации бег становился меньшим из зол.
  Большую часть пути я пробежал с закрытыми глазами, ориентируясь на слух и запах. Не служебная собака, конечно, но с каждым разом получалось все лучше и лучше. По крайней мере, я перестал на каждом шагу натыкаться на торчащую из земли арматуру. Короткий взгляд-рентген и очередной рывок между кусками камня и в лепешку смятыми бочками - такая тактика оправдывала себя как нельзя лучше. Тело само выбирало дорогу, инстинктивно обходя ямы и перепрыгивая расщелины. Не безошибочно, но тяжелые армейские берцы и укрепленные суставы перевертыша пока держались.
  Я бежал, старательно отгоняя мысль, что любой из учеников чувствует себя здесь вполне комфортно, и при этом они даже умудряются сражаться между собой. Аналогия со слепым кутенком неприятна, но на фоне воспитанников Макарова я выглядел именно так. Сила ключника позволяла переть все восемь колец, но я не тешил себя иллюзиями - против меня не станут работать силой. Здесь она вторична. Пусть из любого правила существуют исключения, и бой с Эльвирой - лишнее тому подтверждение, но рано или поздно статистика возьмет верх и опыт победит. Фортуна - дама переменчивая, и не стоило на нее полагаться.
  Большая часть пути осталась позади, когда дорогу мне перегородили завалы сплавленного металла. Похоже, я слегка задумался и свернул не туда. Центральная часть пещеры была относительно свободна от баррикад, но ближе к стенам начинался настоящий лабиринт, абсолютно непроходимый для человека. Маги и перекинувшиеся оборотни легко преодолевали препятствия там, где пасовали человеческие конечности. К тому же у сверхов всегда оставалась возможность прорваться силой. Я не поленился и хорошенько рассмотрел участок, где мерялись силами ученики Макарова. Под ударами заклятий каменные обломки искрошились в мелкую щебенку.
  Оценив препятствие, я принял решение не возвращаться. Обратная дорога займет больше времени и сил, чем рывок вперед. Все случилось внезапно. Пауза между вспышкой-озарением и прыжком-действием оказалась минимальной. Припав к земле сжавшейся пружиной, я из всех сил толкнулся четырьмя конечностями. Ненормальное для простого человека действие получилось настолько органичным, что я чуть не сверзился обратно на торчащую как штык-нож арматуру. Шесть метров - совсем не плохо для недооборотня.
  Страх - опасное, но сильно чувство. Под его воздействием в моей груди будто взорвалась граната, ладони покрылись липким потом, от которого не спасали даже выданные перчатки.
  Рванув наружу, когти намертво вцепившись в верхушку завала. Неустойчивое положение гораздо лучше панического падения в бездну, но долго балансировать я бы не смог. Пришлось что есть мочи прыгать вперед, благо, на секунду включившееся зрение высветило передо мной относительно свободную площадку. Бухнувшись на четвереньки, отчего в колено прострелили разряд боли, я негромко, но очень эмоционально выругался. Переломать себя хребтину на тренировке - это верх глупости, я считаю.
  После такого приключения небольшой булыжник показался мне вполне комфортной альтернативой креслу. Усевшись и вытянув ноги, я принялся бездумно сдирать остатки перчаток, представляя вместо них тренера. В принципе, Макаров был ни при чем, но пар требовалось спустить немедленно. Уж лучше разорвать перчатки, чем взорваться самому и наделать глупостей. Когти втянулись, но пальцы еще дрожали. Я рассматривал собственные руки с показушным спокойствием, хотя внутри все кипело.
  - Напиться бы.
  Отчего-то вспомнился Черный. Раньше у него, помнится, на все проблемы находилось одно решение - 'Буханем!?'.
  Сидеть было хорошо. Сидеть было приятно. Несмотря на боль и усталость, я не мог отделаться от желания продолжать бег. Странная навязчивая идея двигаться вперед настораживала. Даже кольца на время успокоились, давая время придти в себя. И все же, меня тянуло во тьму. Дошло до того, что тело начало подрагивать, словно от переизбытка энергии. И это после двухчасового марафона.
  - Как говорится, все страньше и страньше, - задумчиво протянул я, даже не пытаясь подняться с камня.
  Стоило заметить, и прежде неуловимый зов заиграл в голове навязчивую мелодию. Не спорю, заклинание, а это без сомнения дело рук одного из игроков, работало прекрасно. Элегантно вплетаясь в мыслефон, оно задавало новый вектор движения, и человек, неожиданно для самого себя, поворачивал в другую сторону.
  Чтобы засечь его, потребовалось воистину чудовищное стечение обстоятельств. Даже сейчас мне приходилось силой удерживать себя на месте, а еще минуту назад я без раздумий перемахнул четырехметровый завал и едва не угробился о камни. Не помогли даже кольца Макарова. Их навязчивые подстегивания не шли ни в какое сравнение с работой невидимого мастера. За последний месяц я привык, что чешуя защищала мою шкуру от большинства магических воздействий. Зов играючи преодолел подточенный демоном барьер и взял за горло.
  Не думаю, что меня хотели убить. Скорее, я случайно попал под удар и вместе с другими счастливчиками уверенно бежал в западню. Я не сомневался, что впереди нас ждала ловушка. Двух часов хватило, чтобы оценить стиль игры. В девяноста процентах случаев матч заканчивался сразу после обнаружения противника. В ход шли капканы, приманки, ловля на живца и другие грязные приемы. Зов уверенно вписывался в картину.
  Я задумчиво почесал подбородок и оглушительно чихнул.
  - Фу! Ну и пылища. Надо двигать отсюда. Да и кольца что-то зашевелились. - Наивная фраза заставила улыбнуться. Поприсутствовать на разборке я бы не отказался.
  - Да. Хочется. - Я вслух припечатал молчаливого обличителя.
  Бегать мне откровенно надоело. Пришло время красться.
  И снова ситуация, в которой мне сильно не хватало моей чешуйчатой половины. Оставшийся за глухим барьером Ящер лишил меня своих умений. Вместо идеально-выверенной звериной поступи оборотня я получил куцый обрубок. И хотя на фоне прежнего городского жителя движения выглядели идеальными, а походка - уверенной и бесшумной, сам я отчетливо чувствовал разницу. Камуфляж тоже остался в далеком прошлом. Без Ящера я уже не ощущал целостности - от человека отняли оборотня, и осталась только половина человека. На меня вдруг навалилась тоска. Глухая и короткая, но острая как удар кинжала под ребро. Продолжалась она недолго.
  Очередная вспышка истинного зрения вырвала из темноты крадущуюся фигуру, обрывая самокопание. Лица не было видно, но моторика очень специфическая. Оборотни и вампиры двигались иначе, а Максим будет пониже ростом. , Команда Ягая отпадала. Оставались братья Плахины, и что-то мне подсказывало - передо мной младший. Плаха бы так себя не выдал.
  В этот раз я среагировал правильно, текучим движением припав к земле. По спине несколько раз пробежал знакомый холодок сканирующего заклинания, но маг меня не заметил. А может просто не воспринял за помеху. Указания Макарова звучали вполне конкретно - без нужды недооборотня не трогать. Слегка обидно, но в общем-то понятно.
  Гораздо больше меня интересовало, заметил ли Пряха поводок чужого заклинания? После всех этих мыслей о рычагах влияния хотелось хотя бы помечтать о собственной исключительности. Пусть и мнимой.
  Существовал только один способ выяснить правду, и, отпустив Плахина подальше, я двинулся следом. Немного переживал за подарки тренера, но кольца, что называется, притерлись. Чехарда в груди продолжалась, и организм, как мог, компенсировал неприятности.
  Возможности моего тела вообще меня радовали. Я до сих пор с недоверием вспоминал неожиданный прыжок на шесть метров. До осознанного использования всех возможностей было еще далеко, но результат обнадеживал. Не Ящер, но кое-что все же осталось. С этой точки зрения вселение смерча можно было счесть благом. Жаль, что пока единственным.
  Затаившаяся фигура Плахина показалась неожиданно. Если бы я не ждал чего-то подобного, то без сомнений прошел бы мимо. Скомканный темнотой силуэт меньше всего напоминал человеческую фигуру, а камуфляжный костюм и вовсе размывал его до неузнаваемости. К слову, 'комок' отлично зарекомендовал себя, с честью пройдя вместе со мной испытания двухчасового марафона. На замершем маге красовался такой же костюм, и чувствовалось, что парень намотал в нем изрядно километров. Боюсь, китайские треники, что сейчас катались по городу в моей сумке, уже разошлись бы по швам.
  Убаюканный тишиной и бездействием, я расслабленно всматривался в темноту, когда события вдруг понеслись галопом. Потянув носом воздух, близнец резко повернул голову и с резким выдохом толкнул от себя нечто невидимое обычному глазу. Зрение не вовремя 'мигнуло' я не успел выхватить очередную картинку. Впрочем, результат не заставил себя ждать.
  Эффект заклинания уподобился выстрелу стартового пистолета, и пустая на первый взгляд площадка наполнилась резво движущимися фигурами. Вспышки заклинаний то и дело вырывали из темноты бойцов команды Ягая.
  Оборотень в затяжном прыжке со второго яруса попытался опрокинуть Плахина, но вместо этого поймал грудью ядовито-зеленые полосы. Ошибся я, брат оказался старшим! Уже знакомые клинки ножницы одним ударом снесли бедолагу-командира в сторону, окончательно выводя из боя. Близнец выложился по полной, но еще держался. Не проиграл! По крайней мере, не сразу. Следующая вспышка выхватила его гораздо правее ожидаемого, в сетке-капкане Максима. Пять-шесть секунд в схватке с целой командой сверхов - это много. Выучка Плахи восхищала, но в этот раз удача его подвела.
  Сдерживающее заклинание треснуло по швам мгновением позже необходимого. Младший братишка успел к финалу. К тому времени вампиры и здоровенный оборотень в форме медведя уже добивали мага. Азартное рычание не мешало им методично взламывать защиту, добираясь до 'сладкой' сердцевины. Секундой позже Пряха остался в гордом одиночестве, и надо было видеть торжествующие взгляды сверхов, когда Максу удалось на кураже 'захомутать' и второго брата. В последнем бою единственный чистый маг команды Ягая выложился на всю катушку.
  Плахин сразу понял, что уходить от погони с таким поводком бесполезно - выследят, догонят, добьют. Он бился до последнего, но Ягай так и остался единственным условно-убитым. Сыгранная команда морочила, уводила удары, принимая их в более свежих бойцов. Закончилось все эффектным ударом Джорджа. Точнее, должно было закончиться, если бы на арену не выступил новый игрок.
  Внезапная тяжесть швырнула всех на колени и неумолимо придавила к земле, да так, что из груди старшего Плахина вырвался сдавленный хрип. Макаров резко оборвал бой, задействовав свои незримые паутинки, и признаюсь честно, я больше не горел желанием испытывать на себе его заклинание. Одного раза вполне хватило. Черт, да я ведь и думать про него забыл!
  - Приношу свои извинения!
  По всей пещере одновременно зажглись десятки мощных прожекторов. К тому времени как я наконец проморгался, старик уже стоял перед нами. Давление пропало так же внезапно как и появилось, и Макаров продолжил:
  - Джордж, поздравляю! Целиком твоя заслуга. Первый твой правильный удар. Не вмешайся я со своей паутинкой, и Пряху пришлось бы откачивать всем вместе. Молодец, конечно, но в следующий раз не увлекайся так сильно. Выдержав надлежащую паузу, и дождавшись пока все поднимутся, старый сенсей подытожил:
  - Счет сегодняшнего матча - четыре-три в пользу команды Ягая. Так что вечер, ребята, в вашем полном распоряжении. До шести утра вы предоставлены собственной совести и моему последующему наказанию. Теперь по итогам. - Макаров довольно осклабился шрамами. - Отлично - Лиля и Жора, Макс и Ягай - тоже молодцы, но можете лучше. Ренат как обычно сонный. С братьями предстоит долгий разбор полетов, но серьезных ошибок не было, если не считать недооцененного противника. Зов мадемуазель Лилии вы прошляпили самым позорным образом.
  - Ящер помешал. - Глухо произнес один из Плахиных, но Макаров откровенно отмахнулся от оправдания.
  - Равные условия, Вадим. Ра-вны-е! Максимкины поделки он сносил даже не замечая.
  Макс одобрительно закивал, но Плахин зыркнул на него таким взглядом - куда там оборотню.
  - Во-во! Поделки! Это ж сигналки, что вы сравниваете?! У нас полноценный капкан ушел.
  Было заметно, что поражение 'царапнуло' братьев за живое. И даже ничью, если не забывать про очко форы, они восприняли очень близко к сердцу.
  - Расслабились, падаваны? Капкан снес, говоришь? Будете тренироваться до тех пор, пока не перестанет сносить!
  - Мальчики, прекращайте. - Вампирша влезла в мужской разговор, вызывая огонь на себя с наивно-милой улыбкой провинциальной дурочки. - Куда двинем-то? Может в 'Искру'? Надо же победу отметить!
  Несколько растерянные взгляды сверхов явно показывали - об этом они думали в последнюю очередь. Результат матча оказался неожиданным для всех.
  - С вами можно?
  Только когда взгляды присутствующих скрестили на мне, я осознал, что предложение сорвалось с моих губ. Но мне чертовски хотелось расслабиться, да и отступать было уже поздно, так что я с обезоруживающей улыбкой добавил:
  - Ну, я тоже поучаствовал... вроде как.
  
  Откровенно говоря, я думал, что тренировка закончится сразу после игры. Большого опыта у меня не было, но здравый смысл подсказывал, что начинают обычно с разминки и лишь затем переходят к спаррингам. Возможно, Макаров изменил расписание, чтобы глянуть нового ученика в экстремальных условиях? Идея вполне в его стиле.
  Оставшееся время я продолжал бегать, на каждом круге наблюдая различные этапы обучения. Бои один на один, два на два, и все против учителя чередовались с магическими ката и медитациями. Иногда группа просто рассаживалась вокруг сенсея и слушала негромкие наставления. Макаров вообще не любил повышать голос, и если отрешиться от пейзажей подземного апокалипсиса и не знать, что вокруг умудренного опытом диверсанта КГБ собрались сверхи самых хищных мастей, получалась почти пасторальная картинка.
  Так или иначе, но экстрим закончился. Начиналась работа.
  На меня никто не обращал внимания, никто не подгонял и не заставлял выкрадываться из последних сил. Я не единожды притормаживал возле группы и набирался сил, наблюдая и запоминая на будущее. Это было интересно. Откровенно говоря, мне вообще понравилось заниматься. При свете ламп я мог без опаски передвигаться неторопливым бегом, и хотя кольца продолжали выжимать все соки из моего организма, нынешние условия меня вполне устраивали. Уже в душевой, смывая с тела корку грязи и делясь впечатлениями, я вдруг понял, что с нетерпением жду следующей тренировки.
  При всей грубости методов, старик отлично натаскивал своих учеников, персональным подходом превращая каждого из них в уникальное оружие. Уже сейчас его 'падаваны' могли составить конкуренцию спецам Косты. Правительство разумно присвоило защите академии высший приоритет. Отказа не было ни в деньгах, ни в оборудовании, ни в преподавателях. По словам Ягая вместе с Макаровым над группой трудились еще несколько приглашенных специалистов из смежных структур. Их личности скрывали, и подробностей я так и не узнал. Хотя, о существовании того же Макарова знала или догадывалась большая часть тринадцатого отдела. Слухи о нем давно превратились в легенды 'чертей'. Считалось, что попавший в контору имел право знать. Я же, по сути, стал одним из 'падаванов', а потому от меня почти ничего не скрывали.
  Так получилось, что Волна пришла раньше, а потому времени не хватало катастрофически. Группа фактически жила на казарменном положении и отлучалась в город только по персональному разрешению учителя. Меня подобная участь миновала, но на наших отношениях это не отразилось. В свете истинного зрения моя ущербность слишком бросалась в глаза, чтобы у кого-то возникло чувство зависти. Они меня приняли. Пусть не сразу, но приняли.
  Помимо прочего я не участвовал в некоторых этапах обучения. Так было необходимо. Ограничивали всех. К примеру, я точно знал, что существовало еще несколько групп. Их лиц не видели даже Ягай и компания, несмотря на то, что регулярно сталкивались с ними на полигоне. 'Падаваны' не знали подробностей, а мнения составляли исходя из боевых ухваток, особенностей стиля и незамаскированных отметин в аурах. По общему мнению, минимум одна команда целиком состояла из церковников.
  - Подленький народец, - пожаловался Плаха, вытирая голову полотенцем. - Магию режут на корню, а сами в рукопашку лезут. Тяжело работать.
  - Ага. Этим стоит проиграть и Макарыч резко серчает. Неделю другую из зала не вылезаем. - Ягай мастерски спародировал тренера, подыграв интонациями: - Спичка в руках воина должна пробивать стену не хуже заклинания.
  - Пошути мне, пошути. - Петр Игнатьевич обладал просто сверхъестественной способностью передвигаться, не привлекая внимания даже специально обученных сверхов. И что характерно, появлялся в самый неподходящий момент. Впрочем, в этот раз старик не стал развивать тему, да и по голосу чувствовалось, что его мысли бродят очень далеко.
  - Слушаем, и не перебиваем. Сегодня и завтра тренировок не будет. Срочные изменения в планах иностранной делегации, так что объект будут показывать завтра вечером. Слишком удачное стечение обстоятельств для простого совпадения. Приоритетная задача для группы - подстраховать наших вундеркиндов, и не дать им свободно общаться с заморскими гостями. Изображать будете слегка нетрезвых идиотов. Это у вас отлично получается и без всяких тренировок.
  Лицо Макарова ненадолго исказилось паутиной шрамов и снова омертвело.
  - Я так понимаю, что увольнительная отменяется? - Убито поинтересовался Макс.
  Парень успел назначить встречу какой-то, по его словам, сногсшибательной куколке, и мало не выпрыгивал из штанов. В эту минуту на него было больно смотреть. Ужас, тоска и печаль в одном флаконе.
  - Наоборот, ваша идея с 'Искрой' придется очень кстати. Две недели без отдыха - это не шутки. Развейтесь, отдохните, гульните по бабам, чтобы голодными взглядами не пугать интуристок. Это в первую очередь касается тебя, Макс. Хотя, если я правильно понимаю, у тебя уже все схвачено?
  Радостный вопль сверха служил самым красноречивым ответом.
  - Понятно. Как я и думал. Ладно, тогда Ягай остается за главного. Проследи, чтобы завтра к девяти все были на месте. За Лилькой смотреть в оба. Вопросы?
  Парни переглянулись и оборотень подытожил:
  - Вопросов нет.
  
  Вскоре наша компания разделилась. Первым к своей 'лялечке' сбежал Макс, а чуть позже нас покинули и братья Плахины, в родственниках у которых оказалось половина Москвы.
  - Нет, ребята. На сегодня мы пас. - Пояснил старший, не вдаваясь в подробности. - Дел куча.
  Особо никто не расстроился. По легенде братья не были знакомы с группой Ягая, и старались развлекаться отдельно. Столичная тусовка сверхов хоть и казалась огромной, на самом деле являлась эдакой большой деревней, где все друг друга знали, а если не знали, то как минимум слышали.
  В 'Искру' пришлось отправлять Джорджа, чтобы занять столик до появления основной толпы. Солнце еще только клонилось к горизонту, так что с одной стороны у нас было достаточно времени, а с другой - присутствие вампиров нас сильно связывало. Ренат и Лилия ни в коем случае не собирались пропускать сабантуй. В итоге оборотень уехал вперед, а остальные, кто - вслух, а кто - мысленно, подгоняли неторопливое светило. Нежданная пьянка будоражила не только меня. Больше всех радовалась вампирша. Ягай, не будь дураком, заранее объяснил мне причину. Отвел в сторону, и шепнул, посматривая в сторону радостной нежити:
  - Санек, ты вроде парень адекватный, но я на всякий случай предупреждаю - вампиров наших не задирай.
  Я пожал плечами, мол, да я и не собирался. Хотя, откровенно говоря, испытывал к ним смешанные чувства. Перевертыш заметил мою неуверенность и продолжил:
  - Ни Ренат, ни Лилька не виноваты, что так получилось. Обращенные, причем из наших - из 'чертей'. По всем прогнозам шли на простенькое задание, а попали на бойню. Вот Макарыч и приютил.
  Ягай жевнул челюстями так, словно перемалывал чьи-то кости.
  - Нелепая случайность. Сразу после Волны кровососы Никифора перекидывали всех подряд, чтобы избежать полного уничтожения. Любой, в ком проснулся дар, оказывался под угрозой. На вампиров объявили сезон охоты, но их это не остановило - врывались в дома, общежития, нападали на улицах. Им нужно было любой ценой остановить охотников, переломить настрой общества. Поэтому они плодили мучеников.
  - Я в курсе этой истории. Заменить геноцид расследованиями и судебными разбирательствами - для нашей страны это поистине гениальное решение.
  - Не обольщайся. То же самое творилось по всему миру.
  Ягай поморщился. Даже магия не могла решить всех проблем нашего общества. Перед связкой коррупции с бюрократией пасовали любые заклятья.
  - Их обратили против воли?
  Я испытующе посмотрел в сторону обнимающей парочки. В этот момент Лилия смачно чмокнула Рената в щеку и весело рассмеялась, уворачиваясь от шлепка пониже спины.
  - Не похоже чтобы они тяготились полумертвым состоянием. - В моем голосе отчетливо прозвучало сомнение.
  - Понятно. Кажется, я очень вовремя подошел. Знаешь, Ящер, ты ведь сам не без греха, верно? Мы знаем про смерч, и, на мой взгляд, отличий между вами тремя гораздо меньше чем ты думаешь.
  - Откуда знаете? - Откровенность вогнала меня в легкий ступор.
  - Спецгруппа отдела-13. - Ягай пожал плечами. - Да и Коста рассказывал. Кореец в курсе всех закулисных игр, а помимо прочего он еще дядька Плахиных и наш инструктор по рукопашке. Так что извини. К слову, нас специально предупредили, чтоб не задирали тебя почем зря.
  - Так вот откуда 'падаваны' растут. Коста! - Сбитый с толку, я ответил немного невпопад. - А меня, значит, в любимчики записали?
  - Не дури, Ящер! Лишний понт из нас давно выбили. Кореец просто объяснил, что именно в тебе сидит. Нам хватило. Здесь нет дураков жонглировать взведенной гранатой. Я сам оборотень, и могу представить, через что ты прошел.
  Вспомнив темницу без времени, без чувств и границ, я отрицательно покачал головой. Не думаю, чтобы хоть кто-то мог.
  - Лады. Я не буду доставать вампиров, но ваша вертихвостка сама постоянно нарывается. Ведет себя так, будто с детства мечтала покувыркаться в компании вампира и трех оборотней. И я сейчас не про батут говорю.
  - Во! Об этом я тоже хотел поговорить.
  Ягай улыбнулся и дружески хлопнул меня по плечу. Выбив из меня обещание, он успокоился, и из его голоса исчезли напряженные нотки.
  - Первые вампиры называют себя Высшими. Нашли, млин, предмет для гордости - становление чудовищем не по чужой воле, а по призванию души. Но, так или иначе, разница между ними колоссальная. Да ты сам посмотри.
  Оборотень возбужденно махнул в сторону немертвой парочки. Он вообще очень эмоционально доказывал их невиновность, но в чем-то я был склонен с ним согласиться. Я прекрасно помнил аудиенцию у Первого Князя, и в сравнении с тамошней сворой здешние вампирчики казались игривыми щенками. Потребности те же, но методы другие. Волна отключила естественную селекцию, и среди нежити все чаще попадались обычные люди с необычной жаждой. Не было никаких гарантий, что спустя год-другой они не поддадутся искушению, но отстреливать всех подряд лишь по принадлежности к кровавому роду уже не получалось. Никифор добился своего.
  - То есть нимфоманку она специально корчит? - Я уточнил на всякий случай. - А то я не знаю как реагировать.
  - Терпи, казак, скоро привыкнешь. Она не корчит, пытается переключить жажду крови в безопасное русло.
  Что-то мелькнуло в памяти, и пощелкал пальцами, вспоминая.
  - Инкуб, верно? Чего-то там вроде демона страсти.
  - Инкуб - это мужчина. Но ты прав, Лилька пытается стать чем-то вроде суккуба. - Ягай ухмыльнулся. - Правда, пока от ее попыток одни неприятности, если не считать безумной ревности Рената. Ты будь с ним потактичней, хорошо?
  - Без проблем. - Я легко согласился, даже не подозревая, что совсем скоро Ренат попытается свернуть мне шею из-за глупой девчонки. - Мне сейчас не до любовных треугольников, тем более что на мой вкус она слегка переигрывает. Соблазнение подразумевает интригу, а тут скорей рейдерский захват.
  Оборотень бросил взгляд в сторону выхода и хищно клацнул зубами.
  - Ну, это субъективно. Мне вот очень нравится.
  Разговор плавно свернул в несколько фривольное русло типично мужского обсуждения, когда до нас донесся восторженный вопль Лилии. Солнце наконец скрылось за крышами. Пришла пора выдвигаться.
  
  Хозяин бывшего спорт-кафе 'Искра' быстро сориентировался в реалиях изменяющегося бизнеса. Как раз тот случай, благодаря которому становилось ясно - умный и хваткий преуспевает вне зависимости от наличия магии.
  Годом раньше в этом просторном трехэтажном здании на самой набережной собирались футбольные болельщики. Смотрели матчи, делали ставки на результаты и декалитрами поглощали пиво всевозможных сортов. Пиво, надо признать, славилось на всю столицу и привлекало большую часть клиентуры.
  Сегодня все изменилось. Широченные плазменные панели остались не у дел в связи с вынужденным перерывом и пересмотром правил во всех спортивных областях. Печальной участи не избежали даже шахматы, в которых пока ограничились введением магов-секундантов. Впрочем, интеллектуальные игры пострадали меньше всего. В них, по крайней мере, оставалась возможность рассадить противников по разным комнатам. На контактные виды спорта наложили временный запрет.
  Пока спортивный мир столицы гудел разворошенным ульем, владелец 'Искры' сделал беспроигрышную ставку. За последний месяц его заведение обросло заслуженной славой и стало одной из лучших андеграундных тусовок Москвы. Наверное, только здесь можно было найти действительно независимого эксперта магических искусств. В 'Искре' встречались сильные оборотни, сюда захаживали вампиры-одиночки из тех, что посмелей. Последних не жаловали, и при малейших подозрениях с фейерверком выкидывали из бара, не обращаясь, впрочем, к властям. Политика андеграунда - справляться своими силами.
  Группа Ягая нечасто захаживала в 'Искру', но заслуженно пользовалась репутацией сильных, хоть и слегка отмороженных сверхов. На минуту мне даже стало интересно, сколько засланных казачков гуляет по России, собирая информацию на выдающихся магов и вынюхивая, чем дышит свободный народ? Потом меня захватила разгульная атмосфера 'Искры', и все проблемы незаметно отошли на задний план.
  Странное место. Громкое - от музыки, острое - от обилия самоуверенной молодежи, яркое - от столкновений аур и мелькающих в воздухе заклинаний. Вкусное и пряное - от пронзительного духа свободы, но вместе с тем строгое и не прощающее ошибок. Андеграунд суров. Здесь не прижились стайные законы вампирского общества, но во всем чувствовалось их неуловимое влияние. Здесь зарождалось городское поколение оборотней, знать не знавшее природы и абсолютно к ней не стремящееся. Их домом стали каменные джунгли столицы, у них зарождались свои мифы, свои легенды и проклятья. И у них была Искра, своя 'Искра'!
  Мелькающая на танцполе Лилька чувствовала себя как дома среди неуловимо опасных, но таких притягательных ведьмочек. Я уже танцевал с вампиршей, и знал, как реагирует мужской организм на сумасшедший магнетизм немертвых. Бедный Ренат. За вечер он минимум трижды выходил 'на поговорить' с настырными хлопцами из очередного Ордена Дракона.
  - Других названий нет что ли?! Как грибы растут! - Пожаловался вампир, со вздохом поднимаясь из-за стола.
  В ответ на попытку вмешаться, Ягай только успокаивающе придержал меня за плечо, мол, сами разберутся. Серьезные фигуры прекрасно знали возможности друг друга и предпочитали обходительное обращение. Новичкам нужно было завоевать репутацию. Особо дерзких и неправильных учили и болезненно осаживали. Очередное правило из неписанного свода свободных.
  - Саш, не дергайся! Ренат знает, что делает. Потратит столько, - оборотень чуть развел пальцы. - Восстановит столько. - Жест руками напоминал улов хвастливого рыбака.
  - Право победителя! - Авторитетно добавил Джордж, подливая мне еще порцию 'сполоха' - алкогольного напитка, известного только местным завсегдатаям. Коктейль представлял собой личную и особо секретную разработку хозяина заведения, отличался шикарными вкусовыми качествами и не подавался больше нигде. Вплетенное заклинание слегка притупляло бешеный обмен веществ, свойственный большинству сверхов, и даже оборотню позволяло ненадолго ощутить всю прелесть легкого опьянения. Но именно легкого, и именно ненадолго. Неадекватное поведение в 'Искре' не жаловали, хотя границы неадекватности трактовали весьма вольно.
  Выпивка. Танцы Лилии в кругу озабоченных юнцов, и как следствие - дуэли слегка осоловевшего Рената, которому приходилось через силу пить забитую алкоголем кровь одаренных. И разговоры о магии. Кругом. Пьяные и не очень. Даже в мужском туалете, где на зеркале красовалась сделанная трофейной губной помадой схема, поясняющая заговор любовного отворота. Как меня и предупреждали, ведьмочки 'Искры' оказались не только притягательными, но и крайне опасными стервочками. Одним словом, вечер шел своим чередом, а закончился как всегда приключением. По-другому у меня просто не получается.
  Начиналось все невинно. Вдоволь поиздевавшись над 'драконами', неразлучная парочка вампиров влилась обратно в компанию, сходу присоединившись к беседе. Разговор шел увлекательный, обсуждалось будущее негосударственных магических объединений по типу ордена или гильдии. Ставя в пример незадачливых 'драконов', уже занесенных местными в отряд земноводно-пресмыкающихся, Ягай доказывал, что в будущем ничего не изменится.
  - Да ты глянь на этих олухов! - Оборотень сделал презрительный жест в сторону потрепанной молодежи.
  - И что? Глянь на 'Свободных'. Полувоенная организация с четкой структурой, уставом и дисциплиной. - Ренат старался говорить авторитетно, но избыток алкоголя начинал сказываться, отчего речь вампира получалась несколько сумбурной и патетичной: - Не, брат! Наступает новое время, я тебе говорю!
  - Если и наступит, то очень не скоро.
  Столик с самого начала окружила непроницаемая завеса, и оборотень не таил крамолу.
  - С чего вдруг не наступит?
  - Да из-за нас с тобой. - Победно улыбнулся оборотень. - Они ж как дети. Пока еще наиграются?! Вот тебя сколько раз на воздух приглашали? Пять? Шесть раз? Ты глянь, у них же только силушка богатырская на уме, да еще потрахушки. Думаешь, почему в 'Искру' идут? За 'сполохом', девочками и драками. Никто из них не станет просиживать над формулами, а ты не хуже меня знаешь, чего стоят все эти огненные шары.
  - Но есть же лидеры. Те же 'Свободные' объединились вокруг кого-то.
  - Я тебя умоляю. Убери фигуру с доски - и снова вольница, снова детский сад. Рычагов никаких, все на добровольной основе. - В голосе Ягая мелькнуло открытое неодобрение. Он обвел взглядом бар, и продолжил: - Глянь вокруг, вот оно - твое новое время. Хаос. Да что мы спорим?! У своей подруги спроси, чего им больше хочется - учиться магии, или симпатичную ведьму за попку ущипнуть? Скажи, Лиль. - Оборотень заговорщицки ткнул подругу локтем.
  Тут-то все и началось.
  Позже вампирша призналась, что сперва мое поведение ее заинтриговало, а позднее начало изрядно раздражать. Я не испытывал к парочке брезгливого презрения, и она это чувствовала. Да, я недолюбливал вампиров, но мне хватало мозгов противостоять льющимся с экранов призывам. Высшие обратили достаточно невинных, чтобы власти свернули пропаганду открытой охоты. Как мне казалось, сделали это немного поздновато - ярлык уже прилип намертво, но конкретно к Лильке я относился нормально.
  И это задевало ее даже сильнее. Будучи единственной девушкой в группе, да к тому же хорошенькой, она не привыкла к ровному отношению. И куча проблем, вкупе с засевшим внутри меня демоном, оправданием отнюдь не являлась. Иногда девушки - такие девушки. В особенности они - слегка подвыпившая вампирша.
  Одним словом, Лиля весь вечер готовила каверзу, потихоньку взламывая мою защиту. Не корысти ради, а интереса для. Ей было крайне любопытно, что именно скрывалось за наложенными Васильком барьерами. Сухой термин 'демон' ее, видите ли, не устраивал.
  Само странное, что девчонке удалось практически невозможное. Нет, вскрыть серебряные оковы мастер-лекаря - это слишком, а вот слегка приоткрыть завесу - это можно. Благо, Макаров учил их именно этому: ни в коем случае не атаковать в лоб, и всегда искать уязвимости. Работать тоньше! Как назло, в этот раз Лиля мастерски применила хитрую науку тренера, и заплатила за нее сполна.
  Возбужденный спором Ягай очень не вовремя ткнул девушку под руку, и спущенное с цепи заклинание рвануло к цели, все глубже проникая в святая святых. Если так можно выразиться по отношению к узилищу возможно сильнейшего на планете демона.
  - Ой! - Удивленно вскрикнула Лилия, и замерла.
  Ее стекленеющий взгляд заметили все, но истинную причину знали только двое: стремительно трезвеющей недооборотень, и столь же стремительно гибнущая вампирша. Возможно, кто-нибудь вроде Графа смог бы разобраться в ситуации и помочь, но ученикам Макарова до уровня мастер-координатора было очень далеко. Они оставались пусть хорошими, но всего лишь боевиками.
  Для меня время остановилось.
  Будто в замедленном кино я наблюдал, как еще недавно розовощекая нежить стремительно наливалась мертвенной бледностью, а по идеальной коже начинали змеиться глубокие трещины. Любопытство сыграло с Лилей дурную шутку, и вместо того чтобы сразу отшатнуться, она прильнула к прорехе всем своим существом, стремясь проникнуть за грань. Для меня это выглядело так, словно кто-то выдернул пробку из ванной, а в стремительно уносящийся водоворот опустил крупный, но такой хрупкий кусок сахара. Я нутром ощущал, как от вампирши отрывались куски пока что заемной, чужой силы. Демон не мог вырваться из клети, но жадно глотал все, до чего только мог дотянуться. К вампирам это создание испытывало особый гастрономический интерес. Распробовал, тварь.
  Время вздрогнуло, и начало медленно наращивать бег. С лица Лилии, все больше походящего на омертвевшую мраморную маску, отвалился первый пласт кожи. Лоскут рассыпался пеплом прямо в воздухе, намекая на грядущую участь хозяйки, когда я рванул вперед, выламывая в сторону намертво прикрученный стол.
  'Вампиры крепкие. Должна выдержать!', - мелькнула паническая мысль, а в следующую секунду удар раскрытыми ладонями вышвырнул глупую девчонку из пределов досягаемости. Со звуком лопнувшей струны оборвалось связывающее заклинание. Я перестарался, но ничуть не жалел об этом. Меня не учили выискивать уязвимости, так что приходилось обходиться грубой физической силой. Лиля вылетела на танцплощадку, проложив среди танцующих изрядную просеку. Получившаяся куча-мала смягчила падение. Мысленно потянувшись вслед за ней, я облегченно выдохнул. Живая! И даже не слишком пострадала. По крайней мере, осталась в сознании, и уже пыталась подняться на ноги.
  - Все... - Я не договорил.
  Увлекся. Непозволительно расслабился, и выпустил Рената из поля зрения. Подвыпивший вампир не стал разбираться в случившемся. С его точки зрения ситуация трактовалась однозначно - едва знакомый оборотень напал на неповинную девушку, к которой Ренат испытывал самые нежные чувства. Что тут непонятного? Нежить и за меньшее наматывала кишки вокруг горла.
  Он двигался очень быстро. Быстрей, чем соображал. Так что удар в голову я пропустил. Всей заслуги, что рефлекторно дернулся в сторону, иначе, боюсь, там бы меня и схоронили. У вампира, что называется, упала планка, так что бил он насмерть, целя когтями в висок. В форме человека никакая чешуя не спасет от такого удара. Я отшатнулся. Повезло, хотя морду мне знатно раскровенило.
  Второй удар пришелся на скрещенные руки. Ослабил, как мог. Голова не работала - все на рефлексах, но и их едва хватало. Дурная сила через край хлестала из вампира, и бил он от души, пробивая блоки чуть ли не навылет.
  Перед глазами мелькала карусель. Левая. Левая. Правая. Ренат постоянно менял тактику. Не поймешь, то кулак, то протяжно полосует. Вампир работал сериями, но я никак не могу ухватить рисунок. Опыта катастрофически не хватало, и спасала только скорость. Несмотря ни на что, двигался я быстрее.
  Бой длился от силы несколько секунд, когда мой противник резко изменил схему. Боковой удар ногой пришелся под колено, в то место, где еще не успела нарасти чешуя. Лоу-кик. Почуял, тварь, что поверху стало тяжелей работать, и мгновенно перестроился.
  'Все', - мелькнула и растворилась заполошная мысль. - 'Приплыл'.
  Колено подломилось, и я начал заваливаться набок, уже понимая, что следующий удар войдет по-полной, без всяких уворотов. Своими ударами вампир банально поставил меня в нужное место, и лишил подвижности. Он бил не куда придется, а куда следовало. Выискивал слабое место, а когда нашел - ударил без сомнений и колебаний. Как учили.
  Подкрепленный заклинанием удар я пропустил, и пришлось на собственной шкуре испытать, что почувствовала Лилия. Назад отбросило как после столкновения с 'Камазом', вот только за моей спиной располагались отнюдь не танцующие парочки, а укрепленная заклинаниями и арматурой кирпичная стена. Вмяло так, что с потолка отвалился пласт штукатурки, и меня укрыло целым облаком строительного мусора. Наверное, именно это меня и спасло - сбило концентрацию вампира.
  Дух выбило, но кувыркнуться в сторону я успел. В последнюю секунду в памяти мелькнуло воспоминание, буквально вышвырнувшее меня из провала. Ренат умел биться, но в отличие от оборотней, нежить владела и дистанционными заклятьями. Час назад я видел точно такую же связку, и заканчивалась она коронным ударом. Тогда выпущенный с двух ладоней бур едва не проломил грудь Плахина. В этот раз вампир промахнулся. Сжатое до предела заклинание прошло в миллиметре от моей головы, и, срезав клочок кожи с виска, увязло в защите 'Искры'.
  Божьим проведение увернувшись от удара, я успел воспользоваться паузой.
  - Держите этого придурка!
  Кажется, мой вопль перекрыл даже играющую в баре музыку. Впрочем, никто уже не танцевал. Народ быстро переключился на новую забаву, и с азартом подбадривал вампира. Скандировали чуть ли не хором, выдавая тем самым большой опыт в подобного рода развлечениях. Более того, бармен уже успел организовать тотализатор, и потрепанный Ренатом молодняк из Ордена Дракона активно ставил свои кровно заработанные. Боюсь только, соотношение ставок было не в мою пользу. Все это время я ужом вертелся вдоль стены, уходя из под ударов. Героического впечатления мое поведение не производило. Да и крик мой...
  По крайней мере, он сработал. Поймав вампира за руки, Джордж и Ягай умело заламывали своего товарища, не брезгуя защитными и связывающими заклинаниями. Ренат, что называется, пошел в разнос, и не различал где - свои, а где - чужие. К большому неудовольствию толпы, у 'падаванов' неплохо получалось. Немертвый дергался что было сил, но оборотни держали крепко.
  Закончила все вампирша. Передвигаясь нетвердой походкой, Лиля доковыляла от площадки и в двух словах обрисовала причину моего, на первый взгляд, неадекватного поведения. Конфликт плавно сошел на нет. И хотя меня еще долго отпаивали коньяком, расходились мы без камня за пазухой. По крайней мере, извинялся вампир вполне искренне.
  
  Джордж жил неподалеку и остался догуливать, а остальную часть группы по домам развозил Ягай. Откровенно говоря, оборотень не слишком воздерживался от спиртного, но в тот момент всем было наплевать на правила дорожного движения. После стычки с Ренатом я вполне обоснованно надеялся пережить любую катастрофу. Да и физиология оборотня позволяла справиться с любым количеством выпивки.
  Ягай вообще произвел на меня положительное впечатление. Именно он скрутил вампира, так что я чувствовал себя в долгу перед ним. Хотя, вина, конечно, насквозь Лилькина. Потрепанная девушка всю дорогу 'куталась' в Рената и тихонько поскуливала. Демон едва не освежевал любопытную идиотку, и теперь она прятала зияющую рваными прорехами защиту в родственной стихии. Вампир тихо млел.
  Их идиллия меня слегка раздражала, но я сдерживался, как мог. Лиля совершила большую глупость, сунувшись в запретное. Но это была именно глупость, а не спланированное покушение. Рената тоже можно понять - горячий, ринулся защищать подругу. Вот только объяснить произошедшее своей ноющей челюсти и всем ребрам по правому борту оказалось трудновато.
  В общем, в ответ на их прощание и очередное искреннее извинение я только рукой махнул. Разговаривать не хотелось ни с ними, ни с Ягаем. Оборотень всю дорогу пытался меня развеселить, на деле только вгоняя в еще большую тоску. Поддерживать беседу у нас не получалось. Ягай, впрочем, парень не глупый, все понял и заткнулся, а перед ужн домом меня отпустило, так что расстались мы нормально.
  И только подходя к подъезду, я понял, что именно меня тревожило. Собственная реакция на драку! По всем признакам я был просто обязан порвать Рената в клочья. Хотя бы попытаться это сделать. Сущность оборотня всегда однозначно реагировала на неприкрытую агрессию и вызов, а затаившийся внутри смерч и вовсе смотрел на людей как на говорящие сосиски в тесте. Еще утром я бы сперва вцепился ему в горло, и только потом попытался урезонить.
  Правильная человеческая реакция должна бы радовать, но на душе скребли кошки. Какая-то неправильность не давала расслабиться. Лильку едва не убило - значит, демон оставался на месте, а вот сущность оборотня, кажется, медленно сдавала позиции. И если я прав, то в самом ближайшем времени у меня начнутся большие проблемы.
  Глубоко задумавшись, и прикидывая варианты, я двинул во двор через арку между домами. Раньше ее запирали на ночь, но после того как один умственно-неполноценный индивидуум расплавил прутья, окрестные жители стали ходить напрямик. В образовавшуюся дырищу можно было провести слона.
  С приходом магической эры прежние замки перестали служить преградой для воров, и народ активно спасался кустарщиной. В последнее время на дверях квартир можно было заметить таблички вроде 'Не вскрывать. Убьет', предупреждающие жуликов о последствиях и смертельных заклинаниях. По большей части та же участь постигла и угонщиков. После первой тысячи покалеченных грабителей полиция перестала арестовывать 'самоделкиных', и ограничилась подписками о невыезде. Закон о превышении самообороны и защите имущества с использование магических спецсредств еще не прошел, и привлечь хозяев к ответственности было сложно.
  На деле, основная часть московского криминалитета залегла на дно, а некоторые и вовсе оставили опасную профессию до поры, пока смельчаки и сорвиголовы не наработают новую базу рабочих уловок. Не все и не навсегда, но самые опытные и осторожные взяли паузу. Овладение навыками требовало времени, и кривая организованной преступности стремительно поползла вниз. Бесшабашных наскоков хватало, но с ними справлялась полиция, усиленная армией и спецслужбами. Состав МВД спешно бросили на повышение квалификации, и города временно замерли в хрупком и неустойчивом равновесии. Расплавленная решетка ворот в нашем дворе наглядно демонстрировала причину такого положения. Времена изменились, и один до смерти напуганный ботаник с минусовым зрением и средненькой двоечкой по магической шкале вполне мог доставить проблем роте прежнего ОМОНа. Хотя бы и ценой полного магического истощения и последующего лечения.
  Не обращая внимания на зияющую в шаге прореху, я из озорства приоткрыл тихонько скрипнувшую калитку и вошел во двор. Небо над Москвой затянуло тучами, но рассеянного света из окон хватало, чтобы разобрать дорогу. Район у нас не самый благополучный, и с освещение туговато. Впрочем, сверхам темнота не помеха. Окликнувшая меня девушка ориентировалась прекрасно.
  - Саша! Постой.
  Голос Альки я узнал сразу, хотя звучал он напряженно и слегка подрагивал. Судя по следам от косметики, девушка Черного недавно плакала навзрыд.
  Только оглядевшись по сторонам и просканировав обстановку, я понял, что потасовка с Ренатом даром не прошла. Привычка выискивать опасность укреплялась, и уже отдавала нездоровой паранойей.
  - Здравствуй, Ален. Ты чего тут делаешь так поздно? Что-то с Серегой?
  Сузившееся зрение выхватило остывший двигатель автомобиля, и слегка озябшую фигуру девушки. Ждала давно, и, кажется, почти не шевелилась. Внутренняя энергетика полностью расшатана. Барьеры опущены, а потому даже сила сверха не защищала от легкой прохлады. С Аленой явно что-то случилось, но чтобы это ни было, к моим приключениям она не имела никакого отношения. Девушка с головой погрузилась в собственные проблемы, витала в облаках, и меня почти не замечала.
  - Тебя ждала.
  Односложный ответ. Выйдя из машины, она торопливо сунула мне в руки увесистую коробку, со словами:
  - На вот, другу своему передай.
  События развивались так стремительно, что я слегка опешил под таким напором. Альку просто захлестнули эмоции. Волна наделила ее даром наравне со всеми, но отсутствие опыта не позволяло толком закрыться. Эмоции плеснули в стороны с такой силой, что меня порядком оглушило. Не стоило вслушиваться с таким усердием. Меня хватило только на невнятную фразу:
  - Не понял.
  - Нечего понимать. - Отрезала девушка, беря себя в руки. - Передай этому пьяному козлу, пусть катится на все четыре стороны.
  Она почти бегом села в машину, и уже на прощание крикнула в приоткрытое окно:
  - Спасибо, что спас нас тогда.
  И уехала, взвизгнув тормозами на повороте, и оставив меня в полнейшей прострации. Взглянув на часы, я решил, что разбираться с Серегой поеду завтра. Точнее уже сегодня, но только после того как хорошенько высплюсь. Не самая лучшая идея - сообщать такую новость в два часа ночи. Даже у безразмерной выносливости оборотня есть свой предел, а сегодняшние события подвели меня к нему вплотную. Завтра! Все завтра!
  
  Глава 9
  
  Выспаться мне так и не удалось. Большую часть ночи пролежал в кровати, считая барашков, а под самое утро провалился в короткий, наполненный кошмарами сон. В результате будильник поднял с кровати голодного, и очень ворчливого недооборотня.
  Списав все на проделки мстительного, не простившего вчерашних издевательств тела, я начал день с энергичной зарядки. Хитрый подарок тренера не упустил своего, взбаламутив магическую часть организма. Пульсация токов волнами пошла по квартире, разбудив сестренку и заставив меня спасать бегством. Упражнения пришлось заканчивать в ванной, где я едва не своротил раковину под аккомпанемент разгневанных угроз из-за двери. В любом случае, подушку я возвращать не собирался. Нечего было бросаться!
  После утреннего моциона в зеркале отразилась хмуро глядящая физиономия с коротким ежиком едва отросших волос. Если не всматриваться, то мерцающая серебром татуировка становилась практически незаметной, и совсем не раздражала. Повторив себе эту сентенцию несколько раз, я понял, что сеанс самогипноза с треском провалился. Кран с холодной водой подозрительно хрустнул в ладони, и я спешно покинул ванную.
  Оценив мое состояние, Юля благоразумно воздержалась от комментариев. Кстати, ее чувствительность к магии сильно возросла. Сестренка не только проснулась от магических колебаний, но и к моей голове в последнее время присматривалась уж больно внимательно. Боюсь, не за горами тот день, когда Женя-Василек натаскает ее до нужного уровня, и хранить секреты в ее присутствии станет невозможно. Надо будет предупредить мастер-лекаря, что она своими руками кует главную угрозу информационной безопасности страны. Нашу егозу только подпусти к секретам. А уж местечковым или государственным - это ей, поверьте, без разницы.
  'Это она еще кольца не рассмотрела', - хмуро проворчал внутренний голос. И добавил: - 'Впрочем, я бы не ставил на это денег'.
  - Сааааш! - Донеслось из коридора сонное сестрино: - Женька сказала, ты меня до Академии подбросишь.
  Запнувшись о брошенную коробку с Алькиными вещами, лохматое и замотанное в покрывало нечто кубарем улетело в ванную. Донесшийся звон разлетающихся во все стороны баночек ознаменовал окончание маршрута. Две женщины в квартире - это же ужас ужасный. Мой флакон с пеной для бритья чувствовал себя одиноко и беззащитно, словно разведчик во вражеском лагере.
  - Ты там живая хоть? - С сомнением уточнил я.
  - Не уверена. - Голос сестренки звучал озадаченно, но, кажется, с ней все было в порядке. - Частично. Это твое барахло в коридоре?
  - Не. Алька попросила дареное вернуть.
  - Дареное? - В ту же секунду из двери вынырнула растрепанная копна, с горящими от любопытства глазами. - Они что, расстаются?
  Яркий пример женской интуиции. Кто, когда, с кем - ей уже не важно, она уже в курсе. Понятное дело, Юлька по-черному сохла по Черному, уж простите за каламбур.
  - Не знаю. Не мое дело, и уж точно не твое. Брысь! - И чтобы хоть как-то смягчить обиженно насупившиеся брови, добавил: - Вечером съезжу проведать, а то даже стыдно немного. Я с этой магией совсем про друзей забыл, а у Сереги, похоже, неприятности.
  Мне вспомнился холодный Алькин голос. Излишне разительный контраст с нашей последней встречи, когда у них все было сладко, и даже эпизод с нападением некроманта не повлиял на отношения влюбленных. Заклятье забвения вешал лично Граф, но прошедшая Волна вполне могла сорвать покров с сознания. Да и пробудившийся дар со временем восстанавливал утраченную память. Если судить по прощальному 'спасибо' Алька вспомнила почти все.
  - Решено. Как освобожусь - рвану к Черному, узнаю, что там между ними произошло!
  - Я с тобой хочу! - Лохматое белобрысое чудовище встало в проходе, уперев руки в боки, и приготовилось до последней капли крови сражаться за свою любовь. Кровь, естественно, подразумевалась моя.
  - Не в этот раз. - Я качнул головой, и пояснил: - Если у него проблемы, то поставим его в неловкое положение. Оно тебе надо? Давай позже. Ладно?
  - Вредный ты, Сашка! Но я тебя все равно люблю. - Пернатое рвануло ко мне, и чмокнуло в щеку, соглашаясь с доводами. Походя утащив с тарелки последний кусок бекона, Юля унеслась наряжаться дальше. Я остался на кухне, философски вращая вилку между пальцами, и рассматривая подарки Макарова. В глубине колец продолжали мелькать багровые и очень голодные искорки. Эти монстрики вряд ли удовлетворятся яичницей с беконом.
  
  Сбросив скорость, машина припарковалась возле здания Академии. Именно так, с большой буквы и щенячьим восторгом в голосе объявила сестренка. Юлька с детства зачитывалась 'фэнтезятиной', и теперь просто млела от восторга. Учиться здесь она мечтала с первых упоминаний ВМШМ в средствах массовой информации, хотя и презрительно фыркала при каждом упоминании сухой аббревиатуры. Магию должны преподавать в Академии! Ее слова, не мои.
  Если бы она знала, кто именно будет нести в массы разумное, доброе, вечное - ее бы удар хватил. Большинство преподавателей числились сотрудниками нашего министерства, да и видом своим меньше всего напоминали умудренных опытом профессоров, а-ля Дамблдор. Возраст учителей колебался в пределах двадцати с хвостиком, с редкими вкраплениями седоусых дяденек и тетенек. Причины неизвестны, но молодежь охотней принимала дар магии, а способности большей частью зависели именно от него. По крайней мере, на начальном этапе, когда приходилось полагаться не на учебники, а на собственный практический опыт и интуицию. Молодежь - она же бесшабашная, и привыкла рисковать жизнью с восторгом и налетом безумия в глазах. Осторожность и уважение к 'старикам' приходило позднее, и нередко с болезненными последствиями.
  - Красота! - Ахнула Юлька, оглядываясь.
  С подобным заявлением было сложно не согласиться. Многокилометровые площади школы вынесли за пределы города по двум причинам. Во-первых, убирали из-под влияния печатей Графа, чтобы позволить студентам заниматься серьезной магией, а во-вторых - опасались заиметь выжженную дотла пустошь в самом центре столицы.
  Академия вообще подкинула государству проблем.
  На верху решили не придумывать колесо, и скопировали структуру с уже работающих вузов. Первые два года преподавался общий курс магии, в меру разбавленный математикой, физикой и другими 'старыми' науками. Распределением по специальностям планировали заняться позже. Сделано это было в надежде скрыть отсутствие учебной базы, которую еще только предстояло наработать в процессе обучения. Самым срочным образом.
  Дело в том, что магию одновременно и нужно, и нельзя преподавать как точную науку. У сверхов оказался слишком индивидуальный подход к построению заклинаний, в большинстве своем основанный на личных качествах и предпочтениях. В итоге получалась ядреная смесь искусства и науки, способная поставить в тупик самого Эйнштейна. Нам банально не хватало информации. Волна прошла слишком рано, перемешав все карты. Приходилось импровизировать.
  Конечно, на первых порах было необходимо задать правильный вектор обучения. Некоторый объем знаний накопили 'черти', Русская Православная Церковь и ведьмаки Сердюкова. Этого должно было хватить. Понятно, что базы данных спецслужбы-13 ломились от разнообразной информации, но секретность - это раз, и специфика - это два. Большую часть наших умений занимали алгоритмы построение боевых арканов, методики охоты на отступников всех мастей, и десятки десятков способов быстро выпустить противнику кишки. Страна нуждалась в ином.
  На первое время основная задача Академии - предоставить студентам безопасную площадку для игр и опытов, задать нужное поле для деятельности и пробудить соревновательный характер. Василек недаром считалась мастер-лекарем, и ее решение не подразумевало иных трактовок - оружию должно разрабатываться в других местах. Не знаю, как она собиралась этого добиваться, но ведь про нее не скажешь, что наивная дурочка.
  В последнее время я редко появлялся в конторе, но хватало и косвенной информации. Слова Василька, рассказы сестры, крупицы правды из многочисленных 'аналитических' программ и обмолвки 'чертей' сложились во вполне реальную картинку происходящего. На ней сотни специально подготовленных 'студентов' небрежными штрихами рисовали новую, весьма привлекательную систему обучения, при этом оставляя у всех иллюзию абсолютной свободы. Гениальная идея, сулящая сногсшибательные результаты при минимуме усилий. Кнут спрятан за спину, и на виду осталась только морковка в виде солидных денежных грантов. Вокруг столько нового, интересного! Учись, не хочу!
  Нюансов, как и проблем, хватало. Но разбираться с ними предстояло в рабочем порядке, потому что времени не осталось совершенно. Сентябрь на носу, а отложить начало учебного года на месяц - значит признать свою несостоятельность. На это наше правительство пойти не могло.
  - А еще при Академии открывают гимназию! - Возбужденный голос сестренки вырвал меня из дебрей собственных мыслей. Вот уж, ей богу, кладезь информации. Правда, по большей части бесполезной.
  - Что еще за гимназия?
  - Нам будут преподавать математику, физику и всякое такое, а в остальное время мы будем учиться магии под контролем кураторов. Правда, жить придется здесь, но это же здорово! Женька сказала, что меня точно примут. У меня знаешь какие способности?!
  Я только хмыкнул, не разделяя Юлькиных восторгов. Слияние магии и техники вполне обосновано, и руководство 'Вышки' уже составило список приглашенных специалистов со всей России. Им поставили задачу обеспечить плавное слияние нового и старого. Боюсь только, контрразведка устанет вылавливать промышленных шпионов. К тому же, глупо рассчитывать, что меня минует весь этот праздник.
  - А меня, похоже, назначат в кураторы. - Я задумчиво поделился своим горем, и вполголоса добавил: - Если демона одолеем.
  - Что говоришь? - Не расслышала сестренка.
  - Идем, говорю. Время уже, скоро презентация.
  Часы показывали без пятнадцати десять, и с минуты на минуту должен был начаться день открытых дверей Высшей Московской Школы Магии. Парадная стоянка и так ломилась от автомобилей, а по дороге из города мы обогнали колонну автобусов под охраной полиции. Везли интуристов, журналистов и прочую массовку. Слава богу, я смог прорваться сквозь кордоны, используя спецномера и удостоверение отдела-13. Проблем на въезде не возникло. Основная часть здешней охранки прекрасно разбиралась в тонкостях магического закулисья.
  Большую часть территорий 'Вышки' занимали парки и аллеи. Студенческий городок недаром вынесли за город. Даже не будь там блокирующих Графских печатей, столица все равно не смогла бы выделить столько места. Красиво, тут Юлька была права.
  С моего прошлого визита здесь многое изменилось. Исчезла армия строителей, то и дело переругивающихся на незнакомом 'курлыкающем' языке, пропали из виду спецгруппы тринадцатого отдела, спешно лепившие магические заплатки. Уехали церковные набольшие, степенно сверяющие количество серебра в стенах с указанным в ТЗ.
  Между прочим, их усилия оказались не напрасными. Позарившегося на дорогой металл подрядчика вывели на чистую воду, и с божьим благословением пустили по этапу в самые сжатые сроки. Цацкаться с ним было некому, да и Власов воспринял предложенную взятку как личное оскорбление, поэтому прошел по цепочке до самого верха. Наглецов не спасла даже жирная, и очень волосатая лапа в столичной мэрии.
  Вообще, Власову не позавидуешь. Дед пер буром, и своими действиями сильно подставлялся. Если бы не его несомненная эффективность и царящий вокруг перманентный аврал, генерала давно бы приговорили к какой-нибудь награде. Посмертно. Проблема в том, что сейчас заменить его было просто некем, и старик этим бессовестно пользовался.
  А пока держалось начальство, и мы могли позволить себе некоторые вольности. Как ни странно, на контору сильно сыграли вампиры. Их кровавый бунт до чертиков напугал Кремль. Чинуши внезапно осознали, что защиту от магического подполья им обеспечивают эти самые 'чертики' из табакерки генерала. Нападение нескольких сотен вампиров на Красную площадь было с блеском предотвращено, и надо признать, что в тандеме с церковными оперативниками наши ребята действовали сверхэффективно. Видеозаписи того боя не удалось переплюнуть даже голливудским боевикам.
  Было с чем сравнивать и помимо фильмов. В то самое время простые солдаты удерживали зверушек Эльвиры от прорыва в Москву. Аналитики пришли к однозначному выводу, что гарантированная зачистка паразитов удалась только благодаря присутствию спецгрупп тринадцатого отдела. И это несмотря на использование тяжелой техники, несмотря на поддержку ведьмаков Сердюкова, со всеми их амулетами, подготовкой и поистине бесконечными запасами серебра. Сверхи блокировали главное оружие тварей - заглушили ауру страха, и создали подобия островков спокойствия. Именно там солдаты смогли продержаться первые минуты, перегруппироваться и контратаковать. Дальше мерзость не прорвалась.
  При этом никто не собирался умалять их заслуги перед городом, и сегодняшний день был в том числе приурочен событиям кровавой ночи. Ровно в полдень, в главном зале будет проведено торжественное награждение, а позднее - открыт памятный барельеф с именами погибших при исполнении служебного долга. Власов настоял, чтобы туда внесли фамилии сотрудников нашего отдела. Всех, кто сложил голову за время его существования. Список получился весьма значительным, а на мероприятие съезжалась большая часть официальных лиц города, исключая, разве что, президента.
  Одним словом, прогуляться по парку и насладиться экскурсией нам не дали - на каждом углу дежурили вооруженные патрули с собаками, священники и наши боевики. Все злые, а документы спрашивали так часто, что я перестал их убирать. Спина то и дело чесалась под взглядами снайперов. После того как здоровенный сердюковец попытался обыскать Юльку и едва не остался без своих хваталок, я понял, что с прогулкой пора заканчивать - ухватил непоседливую катастрофу за руку, и направился в сторону главного здания.
  Уже в фойе мы уткнулись в очередной кордон. Пронзительные взгляды суровых мужиков в штатском мне сразу не понравились. ФСО РФ отвечала за контроль и надзор в сферах государственной охраны и напрямую нашему министерству не подчинялось. Видимо поэтому мое удостоверение не произвело на охранника никакого впечатления. Внутрь нас не пустили.
  Отодвинув в сторонку, подальше от любопытных взглядов и снующего люда, их главный по-хозяйски сунул мои документы в карман пиджака и молча развернулся в сторону комнаты охраны. Судя по скучающим лицам представителей прессы, 'мариновать' нас собирались до вечера. Непонятно, по каким параметрам создавались 'черные' списки, но мы однозначно умудрились в них попасть.
  Я подозревал, что виной всему оказалась моя аура, неискушенному взгляду представлявшаяся несколько странноватой. Искушенный, впрочем, нашел бы в ней еще больше несоответствий и причин для задержания.
  - Саааш! Долго еще?! - Минут через десять у сестренки кончилось терпение. Народ в нашем закутке все прибывал, и здесь уже становилось тесновато. Уходить без документов было бы просто глупо. Прогулка, что называется, до первого патруля.
  - Может, Женьке позвоним? - В Юлькином голосе мелькнули ехидные нотки 'на слабо'. Мелочь, едва не стоившая здоровья мне и десяткам окружающих.
  - Сам разберусь.
  Отодвинув в сторону плечистого охранника, я успел перехватить эфэсошника с нашими документами. Впрочем, судя по тому, что он только что сунул в карман очередную пачку удостоверений, моих 'корочек' у него уже не было.
  - Послушайте, - я обратился к нему максимально спокойным голосом, осторожно придерживая за плечо. - Как там насчет пропусков? Мы опаздываем!
  - Ждите! - Коротко бросил тот, и попытался стряхнуть мою ладонь небрежно-барским движением. - У меня здесь полсотни таких придурков!
  Я только скрипнул зубами, и покрепче ухватил за плечо.
  - Слышь, родной! Я тебе русским языком говорю - мы спешим. И за языком следи, будь так добр!
  Ауру эфэсошника я успел глянуть еще на входе, и подлянок от него лично обоснованно не опасался. Для непрофильной госконторы он выглядел вполне себе терминатором, но в наш отдел бойцов ниже хорошего второго уровня даже на порог не пускали. Если чутье меня не обманывало - передо мной стоял водный стихийник с уклоном в холод. Злой и наглый.
  Подозреваю, именно по этой причине мои попытки утихомирить правительственную безопасность не привели ни к чему хорошему. Поняв, что добром сбросить мою ладонь не удастся, он взглядом указал на меня бойцам поддержки, и, перехватив запястье, попытался заломить мне руку. Двигался он вполне профессионально, а атака оказалась настолько неожиданной, что если бы не проскочившее в связке заклинание холода, боюсь, оказался бы я в положении 'морда в пол'. Последние недели спецслужбы России активно перенимали навыки сердюковцев. От нашей конторы передавать опыт ездил Коста, и по его словам боевые заклинания там вбивались накрепко, доводя до уровня автоматизма. Эфэсошник действовал как по книжке, вдобавок к приему, приласкав меня шоковым заклинанием.
  В этот раз нехитрая наука ведьмаков сыграла с ним злую шутку. Тело оборотня - штука сложная, и его реакция на вредоносную магию почти мгновенна. Спрятанная под кожей чешуя надежно защитила сустав от вывиха, походя размолотив слабенькое заклинание в труху. Как я и думал, бойцу просто не хватило силы. Проверни такой же трюк кто-нибудь из парней Косты, или учеников Макарова - лежать бы мне на полу с заломленной рукой.
  - Тихо ты, дурила! - Ухватив противника за загривок, я легонько боднул его в лоб, и прошипел прямо в лицо: - Ты что творишь, идиот?! Здесь же люди кругом, и снайперов полно! Бойню хочешь устроить? Уймись. Я свой!
  Но эфэсошник будто не слышал, продолжая рваться из хватки. А отпускать было нельзя, потому что по спине действительно бегала щекотка чужих взглядов. Скрытая под рубашкой, наружу полезла чешуйчатая броня. Очень надеюсь, что в связке с регенерацией ее хватит, чтобы пережить попадание серебряной пули. Сердце дважды ударило не в такт, перестраиваясь на боевой режим. Мир вокруг начал замедляться.
  Я чувствовал, что еще немного и вокруг нас начнется кровавое шоу-представление. До 'пиджака' серьезность ситуации не доходила. Понятия не имею, с чего взбеленился этот придурок, но стрелять то будут в меня - в покрытого чешуей монстра с безумными глазами! Требовалось экстренно погасить конфликт, пока ситуация не обострилась до критической отметки, и у кого-нибудь не сдали нервы.
  Еще разок боднув эфэсошника в переносицу, я слегка охладил его пыл. С начала конфликта прошло от силы несколько секунд, и троица бойцов еще только протискивалась сквозь толпу. Устраивать потасовку в мои планы не входило, поэтому я встряхнул обмякшее тело на вытянутой руке, и рявкнул в сторону приближающихся служак:
  - А-ну успокоились все! Где начальство этого недоумка?!
  Охрана замерла в нерешительности, переглядываясь. Что, нетипичная реакция для террориста-смертника?! Пришлось добавить начальственных ноток, молясь, чтобы голос, подлец, не выдал моего страха и неуверенности. Их, поверьте, хватило бы на десятерых.
  - НУ! Я к кому обращаюсь?!
  - А вы, собственно, кто такой?
  Судя по голосу, звериный рык подействовал. Иначе с чего бы им обращаться на 'вы' к молокососу вдвое себя моложе.
  - Капитан Стальнов. Спецотдел тринадцать. Магическая Безопасность. - В запале я смешал в кучу все аббревиатуры. - Еще раз спрашиваю, мать вашу, начальство где?
  Со спины раздался спокойный голос:
  - Отпусти лейтенанта, Стальнов.
  Повернувшись, я столкнулся взглядом с очередным штатским. Постарше, и, для разнообразия, адекватным. Мельком глянув на обмякшего эфэсошника, он уточнил:
  - Вон, на скамейку усади, пока не оклемается. - И добавил в сторону ближайшего охранника: - Как в себя придет, в машину его, и в контору. Проследи.
  - Слушаюсь, господин полковник.
  Хмыкнув - надо же, цельный полковник - я решил больше не обострять ситуацию. Осторожно перехватив горячего лейтенанта, пристроил его возле колонны и даже придержал, чтобы тот случайно не сполз на пол.
  - Дурацкий день, - 'полкан' расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и ослабил галстук. - Ксива твоя в охранке?
  Я кивнул.
  - Уже полчаса как. Запроверялись.
  - Не бунтуй, капитан. Я и так на нервах. Людей не хватает, гражданских полстолицы съехалось, территория открытая. Шишек много, а отработают кого - погоны сперва с нас сдует. Леха, конечно, лишку хватил, но у него по 'чертям' личный пунктик. Ваше начальство уже третью просьбу о переводе отклоняет. А тут - молокосос, прости господи...
  Беззлобного 'молокососа' я пропустил мимо ушей. Дядьке по виду далеко за сорок, и шевелюра насквозь седая - имеет право. К тому же, я чувствовал себя обязанным за разрешение конфликта.
  - Завидует что ли, Леха ваш?
  - Есть маленько.
  - Идиот, - я необидно фыркнул.
  - Есть маленько. Куришь? - Улыбнулся полковник, отходя в сторонку и доставая сигареты.
  Я только головой покачал.
  - Понятно. Здоровеньким помрешь, значит. А я, пожалуй, подымлю.
  Полковник глубоко затянулся и выпустил к потолку сизую струю дыма. Уходить я не спешил. Было понятно, что разговор мы не закончили.
  - Тут такое дело, капитан. - Он жевнул челюстями. - Да едрить, что ж ты за капитан в ... сколько тебе? Двадцать неполных?
  - Меньше.
  Обижаться было глупо, но шпилька цели достигла. Нас таких хватало в конторе - скороспелых. И звания ММИ - это палка о двух концах. С одной стороны, нам - молодым сверхам, прикрывали задницу от служак из ФСБ, армии и других государственных контор. С другой - вешали на ту же задницу здоровенную красную тряпку. И не важно, что работа... не работа - служба. Не важно, что служба у нас страшная, а смертность как на фронте. Вот даже 'полкану' этому - не важно. Мы не выслужились с низов. Похватали звездочек. Вот и мнется полковник, не зная как своему лейтенанту зад прикрыть. Хоть эфэсошник и неправый насквозь, а свой и понятный. Не отдаст его полковник на растерзание. Сто лет он мне сдался!
  - К 'летехе' претензий нет. - Я произнес, глядя чуть в сторону. - Переработал, с кем не бывает.
  - Бзик у него на 'чертей', но парень хороший. И маг - из десятки лучших. Нужен он мне, дубина.
  - Нужен, так нужен. - Я пожал плечами. - Кляузничать не буду.
  Мы молча пожали ладони и разошлись по сторонам. Разговор откровенно тяготил обоих. Конфликт служб и поколений, чтоб ему. Хотя, документы мои эфэсошник все-таки проверил. Ушлый, чертяка.
  По его же приказу нас проводили к кабинету ректора. Оказалось, Василек все это время сидела в соседнем здании. Его достроили первым, и молодой ректор просто не успела переехать. Сверившись с планом, охрана провела нас к подземному переходу, и помахав вслед платочком, выпроводила из корпуса.
  - Зачем им такие переходы? - Настороженно оглядываясь, спросила Юлька. Лампы исправно освещали длинный и широкий тоннель, с виду похожий на станцию подземного метрополитена. Отсутствие людей и причудливо заплетающееся между колоннами эхо заставили сестренку крепко вцепиться в мою ладонь.
  - Вампиров боишься? - Замогильным голосом уточнил я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не завыть. Опасался, что на ее визг сбежится охрана со всего студгородка, и на этот раз меня бы точно поколотили.
  - Ничуточки не боюсь! - Вздернув нос ответствовала сестренка, на всякий случай держась за моей спиной.
  - И напрасно. - Я продолжил уже нормальным голосом. - Для них и строилось. В связи с ростом стихийных обращений, законопроект о легализации кровососов вот-вот утвердят, так что учиться тебе придется в компании зубастых.
  - Врешь!
  Кажется, мне удалось слегка ее ошарашить.
  - И в мыслях не было. Выйдем в здание, обрати внимание на глухие ролеты на всех окнах. Уверен, автоматика блокирует доступ ультрафиолета по расписанию. Примут закон - бледные повалят сюда как мухи... на мед. Тогда и введут в эксплуатацию.
  - Но это же магическая Академия! - Возмущению в голосе Юли не было предела.
  - Ну да. С оборотнями, вампирами и еще бог весь чем. Тут тебе не сказка про Незнайку с волшебной палочкой наперевес. Понятия не имею, как он все будут уживаться под одной крышей. Особенно в первый год, пока еще не притерлись.
  - Вот бы еще драконы были! - Хитро поглядывая в мою сторону, шепнула Юлька. Подлое эхо донесло ее слова до моих ушей, и я громко фыркнул.
  - Не дождешься! Драконы - они с крыльями и летают, а я - существо насквозь прямоходящее и даже перекинуться уже не могу.
  - Но...
  - Даже если смогу, то тебя катать не буду! - Рявкнул я, прекрасно понимая, что если получится, то катать все равно придется. Уже на выходе из тоннеля я как в живую представил себя под седлом, и фыркнул еще громче. Вот уж точно - фигушки.
  
  Временный кабинет ректора располагался на втором этаже, выходя на площадь двумя широченными окнами. Если верить планировке, Василек заняла место ректора факультета богословия, и, глядя на здешнюю роскошь, я даже немного позавидовал отцу Иллариону.
  Великолепно обставленный кабинет с немаленькой приемной, и наверняка длинноногой секретаршей - что может быть приятней для скромного монаха? Хорошо, что в эту минуту Игорь носился где-то за стенами университета, и решал насущные вопросы Церкви. Боюсь, услышь он мои бормотания, и меня тотчас бы от этой самой Церкви отлучили. Впрочем, я и так некрещеный, так что бояться мне нечего. После смерти - одна дорога, к котлам, чертям и маслу.
  - 'Черт' к чертям, священник к богу. - Я тихонько улыбнулся своим мыслям. - Надо нашим рассказать. Хорошая пословица получилась.
  В последнее время я начал немного заговариваться. Тревожный симптом. В моем случае шизофрению можно считать за 'легко отделался'. Диалоги с внутренним демоном куда опасней.
  - Саш, с тобой все в порядке? - Сестренка дернула меня за рукав. - Ты какой-то странный последнее время.
  - Не бери в голову. День просто дурацкий.
  Сам того не заметив, я дословно повторил фразу полковника ФСО. И постучал в дверь, чтобы прервать опасные расспросы. Охраны возле двери не наблюдалось, но врываться в кабинет Василька без спросу я бы никому не советовал. Строгая. Может потом не откачать.
  - Стальнов! Вот почему я не удивлена, что ты даже до кабинета без приключений не добрался, а?
  Это вместо приветствия. Женька вообще любит потакать моему самолюбию, лепя из меня эдакого сорвиголову. Вот и сейчас она смотрела с показным осуждением, катая между пальцами перьевой 'Parker'.
  - И тебе привет. Уже настучали?
  - Да чего тут стучать? - Рассмеялась девушка, небрежным жестом указывая на балконную дверь. - Орешь под окнами как оглашенный. Нет чтобы серенаду спеть.
  - Серенады тебе пускай Коста поет, при поддержке боевой группы. У меня и своих дел хватает.
  Только ревнивого убийцы экстра-класса мне сейчас не хватало для полного счастья. Думаю, корейца вряд ли устроит ветвистое украшение на голове, так что он верно решит подсократить наш любовный треугольник за мой счет.
  - Сплетник. - Односложно припечатала Женька, прохладно намекая, что шутки на эту тему лучше свернуть. Присутствие Юльки мгновенно делало любую новость достоянием общественности.
  - Так это твой взгляд мне спину царапал? Думал, снайперы.
  Я благоразумно внял предупреждению и сменил тему разговора. Портить Жене настроение не хотелось. Но ребята, похоже, правду говорили. Роман у Василька, и роман сложный. Оно и немудрено. Мало того что кореец в подчиненных ходит, так еще и аврал у всей конторы. Характеры, опять же, у обоих не сахар. Тьфу! И правда сплетник. Я встряхнул головой, избавляясь от дурных мыслей. Что-то меня в последнее время заносит.
  - Не только снайперы. - Женя улыбнулась. - А ты растешь. Я ведь осторожно заглядывала, чтобы внимания не привлекать. Знаешь, мне кажется, что потеря боевой формы пошла тебе на пользу. Раньше ты все через силу решал, а теперь организму приходится подстраиваться. К такому шикарному телу, еще бы голову с соображалкой, а не токмо шапку носить. Вот это было бы здорово, вот это было бы расчудесно.
  - Нравится? - Я высунул кончик языка как довольный кот, и демонстративно поиграл мускулами. Судя по заливистому смеху, девчонки оценили мою шкодную физиономию по достоинству.
  - Ладно. Повеселились, и хватит. Саш, ты извини, но у меня работы невпроворот. Власов вместе с Макаровым уехал контакты налаживать, а все хозяйство на меня оставил. У генерала там слет мальчиков-зайчиков: ФСБ, армия, разведка и еще с десяток контор поменьше. Договариваются, против кого дружить будут. Так что сегодня ты сам себе господин.
  - Я в курсе. Правда, без подробностей. Сестренку вот забросил, а так у меня планы.
  Я махнул рукой, прощаясь, и повернулся к выходу.
  - Постой, Саш. Власов вообще-то должен был лично вручить, но как руководитель федерального органа государственной власти я тоже имею право.
  Женя суетливым жестом достала из ящика бархатную коробочку и лист толстой мелованной бумаги. Встав из-за стола, она принялась вещать торжественным голосом, но быстро сбилась, и уже спокойно продолжила:
  - В общем... Указом президента Российской Федерации наградить медалью 'За Отвагу' капитана Магической Безопасности, Стальнова Александра.
  Сделав несколько шагов, она протянула было футляр, но разглядев мою ошарашенную физиономию, рассмеялась, и в нарушение всяческих норм звонко чмокнула в щеку.
  - Я теперь понял, чем ты бойцов с того света вытаскиваешь.
  Нежданная награда выбила из колеи, и глупость я сморозил на автомате. Просто чтобы заполнить неловкую паузу. Стыдно сказать, но я совершенно не представлял, что требуется отвечать в таких случаях, а спрашивать было неловко.
  - А за что медаль?
  - За отвагу, Саша. За исполнение служебного долга в условиях сопряженных с риском для жизни. Ты сильно засветился в кинотеатре, так что начальство вынуждено было поощрить. Только постарайся ею не сверкать лишний раз. Нас и так за любимчиков держат. - Василек многозначительно кивнула в сторону балкона. Намекая на недавний конфликт с офицером ФСО. - Увидят, бубнить начнут.
  - Бубнилку вырву. - Буркнул я, рассматривая медаль на вытянутой руке.- Шучу-шучу. Я как-то даже и не собирался. Не к футболке же ее цеплять.
  Озадаченно почесав затылок, я добавил невпопад:
  - Дед бы гордился. У него такая же была, только понизу надпись 'СССР' шла. Жаль...
  Сестренка подозрительно шмыгнула носом, и с воспоминаниями пришлось закончить. Прощался я уже нарочито бодрым голосом.
  - Давай, отдыхай, пока есть время. С завтрашнего дня Макаров обещал серьезно за тебя взяться. Оценил, так сказать, потенциал, и я тебе не завидую.
  Сестренка осталась в кабинете ректора. Через два часа ей предстояло выступать перед заморскими гостями с докладом о чудесах российской магии. Натаскивала ее лично мастер-координатор, так что за представление можно было не беспокоиться. Все будет в порядке. Не знаю, что именно рассмотрела Женька в маленькой белобрысой оторве, но под ее руководством сестра резко прибавила в способностях.
  Теперь по вечерам у нас происходили регулярные словесные баталии. Старший брат вдруг перестал считаться авторитетом в магических делах, и мы до хрипоты спорили о каждой мелочи. Между прочим, аргументы сестры уже не единожды ставили меня в тупик. Девчонка стремительно прогрессировала, и, что хуже, сама это прекрасно понимала. Пока что от семейного матриархата меня спасало обилие живой практики и узкая специализация мастер-лекаря. К тому же, я сильно рассчитывал на тренировки у Макарова. Даже короткое общение с его 'падаванами' подкинуло пищи для размышлений.
  На самом деле я с удовольствием наблюдал за Юлиным ростом, но признаваться в этом не спешил. Не стоило лишать ее столь грандиозного стимула к обучению. Конкуренция - великая вещь, но только пока сестра воспринимала ее всерьез.
  
  Миновав подземные коридоры в обратном порядке, я выехал с парковки и развернулся в сторону Москвы. Оставаться на торжественную часть не было никакого желания. Медаль вместе с почетной грамотой за подписью президента мирно лежала в бардачке, а в багажнике громыхала на ухабах коробка с вещами Черного. Вчерашнее появление Альки меня встревожило, но пока я хлопал глазами, девушка успела уехать. Словно сговорившись, сладкая парочка не отвечала на звонки, и мне ничего не оставалось, кроме как примерить на себя роль курьера и навестить Сергея лично. Свинство, конечно, с моей стороны. По уму, следовало отзвониться еще по выходу из больнички, но дела конторы закружили в таком водовороте, что я просто забыл. Даже не поинтересовался, как ему удалось пережить бунт кровососов.
  Несмотря на оправдания, осадок чувствовался.
  'У Серого, похоже, трудности', - рассуждал я, вжимая педаль газа в пол.
  Верняк, трудности. Иначе с чего бы Альке караулить меня под домом в полтретьего ночи? У нас во дворе темно, как в душе у вампира, но характерные разводы косметики я рассмотрел отчетливо. Девушка Черного плакала, и плакала долго. Подскочивший на очередном ухабе ящик глухо звякнул, намекая, что со вчерашнего дня девушка стала бывшей, а 'пьяному козлу' следовало передать, чтобы он 'катился на все четыре стороны'. В ситуации следовало разобраться, а виновных наказать безжалостно и по возможности коварно. В любом случае, если Серега запил - дело более чем серьезное. Бросать друга в такой ситуации - подлость.
  
  'Нет, ребята, я не гордый.
  Не заглядывая вдаль,
  Так скажу: Зачем мне орден?
  Я согласен на медаль'
  Отрывок из стихотворения Твардовского как заведенный кружился в голове, пока я поднимался на девятый этаж. Лифт в доме Черного не работал, о чем меня честно предупредила здоровенная табличка. Судя по доносившимся из шахты оборотам великорусского, заработает он не скоро.
  Некстати вспомнилось, как я сам рвался вверх по искореженному колодцу, путаясь в проводке и взрыкивая от азарта. Охота у оборотней в крови. Ничто не приносит зверю такой ярости как погоня. И убийство. В тот раз мне повезло. Мерзопакость с щупальцами едва меня не прикончила. Многоножки Эльвиры словно создавались для работы в замкнутом пространстве лифтовых шахт. Справиться с ней оказалось непросто. Не сорви я нас обоих вниз, и, боюсь, Сашка-Ящер закончил бы свое существование в желудке голодного паразита. Честно говоря, с той поры я не слишком жалую лифты. Неуютно. Неудивительно, что стоя у квартиры Черного с мобильным телефоном в руках, я старался не поворачиваться спиной к двустворчатым дверям.
  Сергей не отвечал. Вместо его баса я выслушал милейший женский голос, сообщивший, что 'абонент временно недоступен'. Договориться о встрече заранее не получилось, но я не отчаивался. Деваться моему товарищу было некуда. После нескольких минут ожидания, наполненных трелями дверного звонка и моими нелестными комментариями, я перешел к активным действиям - отставил в сторону Алькино барахло, и принялся методично дубасить в дверь кулаками. В сражении с хлипкой отечественной картонкой бронированные чешуей костяшки побеждали с разгромным счетом. Беглого взгляда хватило, чтобы понять - Черный еще не успел подвесить на дверь магическую 'колотушку', так что последствий для здоровья я не опасался. Он, конечно, не похвалит меня за порчу имущества, но купить новую заслонку выходило дешевле, чем нового друга.
  Разошелся я не на шутку. Косяк ходил ходуном, а сверху уже пластами сыпалась побелка. Присутствие Черного даже не обсуждалось. Минимум дважды этот гад выглядывал в 'глазок', а чтобы уловить шаркающие звуки шагов и сбивающий с ног запах перегара не требовалось даже напрягать чутье оборотня.
  - Открывай, алкашня! Друг пришел! - Я кричал на весь подъезд. - Серый! Открывай! Я ж ее высажу к чертям!
  Орал я нарочно бодрым тоном, хотя никакой радости естественно не испытывал. Запах из квартиры шел нездоровый. Квасил Сергей давно и серьезно, а без причины он не доводит себя до такого скотского состояния. Проверено годами общения. Ума не приложу, что могло произойти?
  Признаюсь, я слегка увлекся боевыми действиями, и появление соседки проворонил самым банальным образом.
  - Пошто шумишь, окаянный? - Из двери напротив, под защитой цепочки, выкованной еще в досоветские времена, на меня глядел любопытный глаз бабы Нюры. Мирной склочницы, и азартной сплетницы, с давних пор не дававшей Черному зажигать по вечерам. Бабка отлично знала свои гражданские права и ровно в одиннадцать, сверяясь по секундомеру, пресекала наши гулянки появлением участкового. Холодная война шла с переменным успехом и доставляла некоторое удовольствие обеим сторонам конфликта.
  - А-ну! Ирод! Сейчас полицию вызову, мигом в кутузку поедешь! - Доверительно сообщила старушка, не спуская с меня хитрых очей. Маневр насквозь знакомый и привычный. В этой ситуации главное не поддаваться на провокацию и не выказывать агрессии, иначе появление участкового неминуемо как завтрашний рассвет. Бедолага! Вот уж кому точно доставалось мороки вдвое против нашего.
  - Здравствуйте, бабушка! - Оставив в покое дверной звонок, который, казалось, вздохнул с облегчением, я повернулся в сторону потенциального источника информации. - Никуда звонить не надо. Я сам из органов. Капитан магической безопасности, Стальнов Александр.
  Попытка залихватски прищелкнуть каблуками кроссовок с треском провалилась, впрочем, продемонстрированная в раскрытом виде книжечка, характерно красного цвета все же произвела на старушку впечатление.
  - Ай, молоденький какой. Худющииий. - Печально вздохнула бабушка, осматривая меня. Впрочем, она почти сразу переключилась на своего соседа. - Увозить будете алкаша энтого?
  В голосе старушки проскользнули нотки сомнения.
  - Он так-то мальчик тихий. В последнее время что-то расхулюганил, а так - тихий. Может не надо, а?
  - Не буду. - Я покладисто согласился. - Это мой друг. Узнать хочу, что у него случилось. Не похоже на него - пить с бухты-барахты. Он вообще-то спортсмен... окаянный.
  - Хороший мальчик. - Доверительно подтвердила соседка. - Шкаф мне давеча передвинул. Хороший.
  Шорох в квартире Черного показал, что 'хорошего мальчика' восхваления заинтересовали, и теперь он громко пыхтел возле двери в ожидании подробностей. Бухнув кулаков в район замочной скважины, отчего из квартиры сперва донесся испуганный вскрик, а затем продолжительный грохот, я громко крикнул:
  - Черный, ну что ты как маленький?! Открывай, давай.
  - Погоди. - Из-за двери послышался слегка нетрезвый, но вполне узнаваемый голос. - Меня тут привалило слегка. Алька с тобой?
  - Один я.
  - Сейчас открою.
  
  Сидя на вусмерть загаженной кухне и катая кроссовком двухлитровую 'торпеду' из-под пива, я задумчиво рассматривал Черного. После продолжительных водных процедур бывший спортсмен уже не напоминал пьяного бомжа, хотя и выглядел слегка потрепано. Период агрессии сменился апатией, и теперь Серега заворожено наблюдал за перемещениями стеклотары, не отвлекая меня от размышлений.
  Я считал, и продолжаю считать Черного личностью. Волевой. Если требовалось, он мог вкалывать как проклятый от зари до зари. Упертый. Если втемяшил себе в голову непреложную 'истину', переубедить его было невероятно тяжело. К сожалению, в этот раз его аргументы весьма походили на правду, а оттого становилось стократ хуже.
  Сергей оказался 'пустым'.
  Последнее медико-магическое обследование показало, что его организм не способен удерживать магию, а значит он попал в мизерное число неодаренных, от которых стыдливо отворачивалась вся мировая общественность. Я представить не мог, что значила такая новость для профессионального спортсмена - в одно мгновение стать последним калекой. Инвалидом от магии, силами злого рока оставшегося за бортом прогресса.
  Да, подобных ему оказалось немало. Старшее поколение, преимущественно люди слегка за сорок, с уже сформировавшимся складом характера, нередко воспринимало новость с облегчением. Для них все осталось по-прежнему. Как раз тот случай, когда в резко меняющемся мире вдруг возникал незыблемый островок спокойствия. Для Черного он стал островом отчуждения Робинзона Крузо.
  В среде молодежи восторгов по этому поводу не наблюдалось, а сообщения о самоубийствах, удавшихся и нет, периодически мелькали в газетах. На общем фоне длительный запой моего друга выглядел детской шалостью. Жизнь в одночасье рухнула в пропасть, но ему удалось отделаться тяжелой депрессией, наполненной алкоголем, головной болью и смертельным похмельем. Уход Альки стал крайней точкой падения. Достигнув дна, Черный привычно оттолкнулся и начал медленно, но уверенно всплывать к поверхности. К моему приходу он уже напоминал человека, а не тварь дрожащую. Стальной стержень вернулся на место. По крайней мере, длительный контрастный душ и килограммовая упаковка магазинных пельменей придали ему определенное сходство с представителями двуногих прямоходящих, а им же самим спущенные в унитаз остатки сорокоградусной доказывали, что продолжение банкета не предвиделось. Горжусь!
  Оставалось только решить проблему с магией. Делов - начать и кончить.
  Сергей только-только приглушил похмелье ударной дозой аспирина, и теперь запивал его пачкой активированного угля. От одного взгляда на стакан с мутной жижей меня передергивало, да и сам алкоголик заталкивал лекарство с таким видом, что становилось понятно - гадость, но пить нужно.
  - Что планируешь?
  Желудок Черного издал протестующий вопль, требуя сатисфакции за унижение, но мой друг был беспощаден - последний глоток отравы отправился вслед за пельменями. Прислушавшись к ощущениям, Сергей удовлетворенно хмыкнул, и ответил:
  - Уборку планирую. Потом поеду извиняться. - Поморщившись от очередного нутряного вопля, уточнил: - Завтра. Как отойду чуток.
  - Это понятно. Я про спорт, и вообще...
  Друг посмурнел.
  - В большом спорте я никому не нужен. Параолимпийские игры не для меня, а любой сверх порвет меня тузик грелку вместе с поясами и медалями. Помнишь того урода возле фитнес-центра?
  Вопрос был явно риторическим. Невозможно забыть день, с которого началась моя карьера в тринадцатом отделе. Как и некроманта, что едва не препарировал моих друзей ради развлечения. Я вздрогнул, когда от удара кулака на столе задребезжала посуда - Сергей тоже помнил.
  И это было прекрасно.
  Иначе я бы неминуемо пропустил самое главное. Вспышка ярости Черного легко толкнула меня в нутро. Я не буду спорить о вреде алкоголя - факты на лицо. Но один плюс у спиртного все-таки обнаружился. Наркотики, секс, алкоголь - все это так или иначе раскрепощало сознание. Слетали барьеры цивилизации. Не сдерживаемая сознанием, магия начинала течь свободней. Вместе с его ударом до меня донеслась слабая пульсация. Скорей дуновение. Настолько неуловимое, что я определенно мог обознаться.
  - Ты уверен насчет диагноза?
  Серега тоскливо пожал плечами, и налил еще один стакан кипяченой воды. С сомнением повертев вторую пачку активированного угля, он с отвращением швырнул ее в мусорное ведро. Наблюдая за его действиями, я задумчиво тарабанил пальцами по столу.
  Я пресекался с проверяющими, и хотя гражданские спецы ММИ не имели отношения к нашему отделу, вращались мы в одной области. Приходилось им несладко. Волна накрыла слишком многих. Ребята натурально зашивались, и качество работы падало. Им просто некогда было разбираться в спорных случаях.
  Дело в том, что существовал один маленький, но существенный нюанс. Количество людей полностью лишенных магических способностей стремилось к нулю, но все кто не проходил по минимальной планке получал отметку нулевого рейтинга. Пустышка.
  Означал он следующее: значимые силы отсутствуют, опасности субъект не представляет. Свободен!
  И если тщательная проверка могла обнаружить минимальные способности, то их развитие до приемлемого уровня не стоило требуемых усилий. На данном этапе этим просто никто не будет заниматься. С точки зрения государства сейчас это бесполезная трата ресурса. ММИ стремилось собрать сливки, успеть найти и привязать лучших. Пока не попали в переделку, не убежали за границу, не сгорели от неумения. Тысячи всяких 'не' поджидали начинающих сверхов, и успеть нужно было действительно многое. Неудивительно, что на 'нулевок' просто махнули рукой.
  Я это понимал и принимал, но в отличие от государства у меня было время. Не было мозгов. Просто не подумал, что отвезти Черного к Васильку, вылечить от похмелья и провести глубокое сканирование окажется проще, чем разбираться самому. Засучив рукава, я принялся за дело.
  Больной был препровожден в комнату и уложен на диван.
  - Фух, хорошо-то как! - С закрытыми глазами выдохнул Черный. - Вроде полегчало. Думал, сдохну.
  - Молча лежи, и постарайся расслабиться.
  В диагностике одаренных я понимал чуть больше, чем в квантовой физике, но одна идея у меня родилась. Истинное зрение позволяло рассмотреть энергетическую составляющую человека, и к тому времени я уже представлял, как выглядит источник. В моей груди их билось целых при штуки. Оставалось найти один из магических 'капилляров' и, следуя за ним, выйти к 'сердцу'. Хотя, само наличие подобного 'капилляра' уже делало Сергея одаренным.
  Спустя час безуспешных поисков у меня опустились руки. Источника не было. Разветвленная магическая система отсутствовала, и даже ее примитивные зачатки нащупать не удавалось. Похоже, в этот раз специалисты министерства не ошиблись.
  Я пошевелился, стряхивая длительное оцепенение, и Черный тут же спросил:
  - Ну? Как? Совсем глухо?
  В его голосе звучала такая надежда, что я просто не смог сказать правду.
  - Потерпи. Я работаю. Оборотни в такой хрени не очень разбираются.
  - Окей, не вопрос. Ты это... Спасибо, короче.
  - Молча лежи.
  Напрасная попытка спрятать неловкость за грубостью. Мне было стыдно за напрасно подаренную надежду. Не стоило повторять чужие слова, не разобравшись как следует. Я самонадеянно выставил проверяющих неумехами, и теперь пришло время расплачиваться. Разочаровывать Сергея не хотелось, но и соврать я не мог. Судя по ярким переливам ауры, он считал, что студенческий билет Академии уже у него в кармане.
  Прикрыв глаза, я решил передохнуть. От напряженной работы перед глазами плавали разноцветные 'мушки'.
  - Сейчас передохну минутку, и продолжим.
  Усевшись у изголовья, я постарался максимально расслабиться. К тому же, мне в голову пришла интересная идея. Во время поисков я допустил ошибку, и ошибку принципиальную. Я искал в теле Черного магический аналог кровеносной системы, в то время как она являлась следствием, а не причиной одаренности. Чем дольше сверх практиковался, тем больше развивались его способности. Чем мощней становился проходящий сквозь тело поток магии, тем быстрей крепли и ширились его энергоканалы, создавая вокруг тела одаренного защитный барьер. Отсюда простой вывод - чем сильней маг, тем сильней его природный иммунитет к вредоносным заклинаниям. И некто Сашка Стальнов - яркий тому пример. Защитных заклятий в моем арсенале не было, но густо пронизанная магией чешуя с успехом их заменяла. Одним словом, тактику поиска требовалось срочно менять.
  В этот раз я принялся осторожно водить ладонями над телом Черного, медленно поливая его силой. Надеялся, что источник отреагирует на постороннюю энергетику и попытается защититься. Не вышло. Поток соскальзывал в стороны, не проникая внутрь. Организм пациента отторгал заемную силу без всякой магии. Пришлось усилить нажим, продавливая сопротивление. Попытка едва не стоила жизни Черному.
  Пусть я немного преувеличил, но скрутило его до такой степени, что спортсмен не выдержал, и, перевернувшись на бок, исторг из желудка малоаппетитную смесь из пельменей, активированного угла и желчи. В нос шибануло перегаром и кислятиной. Радовало только, что я успел отскочить в сторону. Когда спазмы прекратились, Черный обессилено повалился обратно.
  - Надеюсь, оно того стоило. У меня чуть голова не взорвалась.
  - Пить надо меньше, тогда и блевать не будешь. - Я натурально окрысился, хотя ругаться как раз не стоило. Алкоголь был здесь совершенно ни при чем, вина целиком лежала на мне. - Извини. Перестарался чуток.
  - Переживу. Результаты есть?
  - Не уверен. Судя по реакции, источник есть, но он очень слабый, и я его не нашел. Надо повторить. Рискнешь?
  - Да. - На лице Сергея застыла каменная решимость. - Только очухаюсь немного. Воды принеси, а?
  Пока мой друг отдыхал, я успел не только принести воды, но и убрать следы нашей первой попытки. Не слишком приятное занятие - елозить тряпкой в луже рвоты, но сидеть возле нее и делать вид, что так и надо оказалось выше моих сил. Опять же, моя вина - мне и убирать. Протесты Сергея, довольно вялые, кстати, я пресек на корню.
  - На вот. - Я подтолкнул к дивану прихваченный из ванны тазик. - Целься получше, а то убирать тут - удовольствие ниже среднего. Поехали?
  В ответ Серега буркнул маловразумительную фразу, которую я предпочел истолковать как согласие. Рвало его дважды, пока я не научился проникать сквозь барьер без последствий, но в итоге мы добились желаемого. Измученному бедняге хватило сил, чтобы пошутить, мол, организм отказался подыхать от рук вивисектора и постарался в рекордные сроки нарастить недостающее.
  - Что мы там искали?
  - Твой источник.
  Магическое 'сердце' Черного пряталось в задней части головного мозга, и простое сканирование его не улавливало. Слабая пульсация источника терялась на фоне панических сигналов центральной нервной системы. Алкоголь и магические пощечины встряхнули Сергея не хуже электрошока. Друг выдержал, но по виду было понятно - к концу процедуры его силы были на исходе. И не у него одного. Работа заняла не меньше двух часов, и хотя мне было интересно поковыряться в чужой черепушке, устал я порядочно.
  - Все? Закончили?
  - Да. Все нормально. Есть у тебя слабенький источник.
  С чувством выполненного долга я рухнул на диван, отчего подопытный со свистом втянул воздух. Пришлось извиняться. В ближайшие несколько часов тряска моему другу противопоказана. Кажется, он всерьез подумывал в очередной раз прицелиться в многострадальный тазик. Сдержался! Силен, чертяка!
  - И что теперь?
  Вопрос Черного поставил меня в тупик. Поработав с ним, я отчетливо понимал, что найти учителя он просто не сможет. Никто не будет возиться с таким 'учеником', ежечасно рискуя прикончить его во время тренировки. Минимальное давление вгоняло моего друга в состояние продолжительного нокаута, а сплести простейшее заклинание он не сможет еще очень долго. Следовательно, первое время его придется раскачивать кому-нибудь другому. Я на эту роль однозначно не подходил. Здесь требовалась не кувалда, а скорей инструменты часовых дел мастера.
  - Я помочь не смогу, а сам ты просто не потянешь. - Я подвел итоги своих размышлений.
  Мысль отправить его к Макарову мелькнула, и исчезла на задворках сознания с испуганным писком. Издевательств бывшего диверсанта Черный точно не переживет. Хотя... Мой взгляд удачно зацепился за хищно-темный металл украшений. Эти кольца здесь не помогут, но сама идея мне очень понравилась. Отличная, можно сказать, идея!
  - Знаешь, Серж, есть у меня одна задумка. Но предупреждаю сразу, без всяких гарантий.
  - А поподробней?
  - Подробности будут, если удастся договориться. Там личность настолько колоритная, что... Короче, с характером мужик. Как фишка ляжет - может послать, может помочь, может яйца оторвать. В общем, я постараюсь, но если не выгорит - без обид. Моих способностей тут и близко не хватит. Специфика другая.
  - Да уж я понял. - Серега необидно хмыкнул, и тут же скривился от боли.
  - Ладно. Ты выздоравливай, давай, а я поехал. Будут новости - отзвонюсь. Ты только телефон включи. И бухать завязывай.
  - Ладно-ладно. Ехай уже, мамаша.
  
  Прошло две недели...
  
  Женя не ошибалась, когда говорила, что меня ждет веселая жизнь. Наша мастер-координатор вообще редко ошибалась. До сентября осталось всего ничего, и Макаров словно с цепи сорвался, гоняя нас до изнеможения. Очень скоро его 'падаваны' уйдут на вольные хлеба, и учитель стремился вбить в них как можно больше полезных навыков. Вбить, в данном случае, выражение отнюдь не фигуральное. Вместе с группой выносил тяготы обучения и чешуйчатый недооборотень.
  Нагрузки увеличивались с каждым днем, но беспокоили меня не они. В свое время в среде одаренных ходили самые невероятные слухи о чутье покойного Графа. Бывший мастер-координатор тринадцатого отдела за километр чувствовал неприятности, и не единожды вытаскивал 'чертей' из крутых переделок. Сейчас мне хватало и своего вздыбившегося загривка, чтобы потерять покой и сон.
  Мне все чаще снился израненный Ящер. Сон был обрывистым и непонятным: каменное плато, хлопья пепла повсюду и огромная ящерица на вершине каменной насыпи. Иногда он спал, беспокойно вздрагивая и просыпаясь от каждого шороха, но чаще - брел, понурив лобастую морду, и неторопливо перебирая лапами.
  Сон повторялся, и с каждым разом зверь выглядел все хуже. К тому же в мире пепла был кто-то еще. Видения становились ярче и реальней, так что очень скоро я почувствовал тлетворный запах разложения - знакомую вонь пакостной поделки Эльвиры. Смерч. Моя звериная половина оставалась запертой в тюрьме, и ее сокамерник мне совсем не нравился. Я попросил помощи у Василька, но ее сканирование не принесло результатов.
  - Боюсь, вселение потусторонних сущностей в нестандартных оборотней - это не мой конек. - Жена поджала губы и еще раз протестировала мой организм. - Извини, Саша. Мне кажется, у тебя легкое психическое расстройство на почве переутомления. Физически ты в полном порядке. Я даже больше скажу результаты тренировок самые обнадеживающие. Еще немного и твое тело преодолеет мои татуировки. По всем прогнозам демон Эльвиры должен слабеть с каждым днем. Главное - не бросай заниматься. Хотя, за этим и без тебя проследят. - Будущий ректор Академии кровожадно улыбнулась.
  - Ладно. Спасибо, что посмотрела. Извини, что отвлек, я знаю, как ты занята.
  - Брось.
  Наверное, Женька по моим глазам поняла, что успокоить меня не удалось, но сделать больше было не в ее силах. Очень уж специфический случай, где все основано на догадках и ощущениях. Вот если бы требовалось пришить руку или голову - тут ей не было равных.
  Разговоры с Макаровым тоже не увенчались успехом. Выслушав, он в свойственной ему 'деликатной' манере удвоил тренировочные нагрузки, немногословно прокомментировав:
   - Дурью маешься. Значит, силы еще есть. Плохо работаю.
  Пожав плечами, я вышел из кабинета. Угроза тренера ничуть меня не испугала. Тренироваться в команде с ребятами мне понравилось. Наши посиделки в 'Искре' не прошли даром, и меня вроде как приняли. При всей своей немногословной угрюмости, я отчего-то пришелся ко двору в их разномастной команде.
  Макаров, кстати, изменил свое решение, и примерно через неделю мои забеги прекратились как не приносящие результатов. Организм приноровился к нагрузкам, и кольца уже не доставляли тех хлопот, что раньше. Поэтому меня начали использовать в качестве боксерской груши. Не стоило забывать, что группа изначально набиралась из среднячков, но задачи перед ней ставили сложнейшие. Идею потренироваться на ключнике-увальне ребятишки восприняли на ура.
  Сначала все проходило под плотным контролем тренера. Макаров хотел лично удостовериться, что его питомцам ничего не угрожало. Весовые категории несколько отличались, но без формы Ящера мне не удавалось добраться до подвижной мелюзги, а вот их удары проникали очень глубоко. Петр Игнатьевич не тратил время понапрасну, приучив воспитанников быть в сочленения магического 'доспеха'. Будь ты хоть трижды ключником - приятного в таких пощечинах мало. Я держался, хотя мои телохранители очень скоро переметнулись в стан охотников, и меня принялись гонять уже полным составом. С азартными криками и улюлюканьем.
  Впрочем, охота пошла моему организму на пользу, приучив обходиться малым. Мне не только удалось нарастить полный, пусть и слегка облегченный вариант чешуйчатой брони, но и заставить ее функционировать в качестве камуфляжа. Пришлось научиться маскировать и крепить самые уязвимые точки. Игра сразу заиграла яркими красками, а участники вдруг поняли, что добыча умеет больно кусаться. Теперь у меня появился шанс не только ударить, но и продолжить охоту, оторвавшись от погони, или пересидеть в укромном месте.
  Нежданчик, как эмоционально выразился Ягай, прилетел чуть позже. В тот день меня загнали в угол и принялись методично вскрывать защиту. Опыта группа поднабралась, и все мои попытки вырваться из западни успешно пресекала. Я, конечно, сам виноват. Пряха недаром получил свою кличку, и его ловушки отличались исключительно подленькой изощренностью. Арсенал-то у меня небогатый, и будущие 'студенты' быстро научились глушить физическую силу оборотня мастерством и опытом.
  В тот раз я по глазам видел, что группа уже не сомневалась в победе. Добыча запуталась в силовых линиях, не способна маскировать уязвимости. Выдохлась. Неуклюжего мамонта оставалось только повалить и затоптать. Тем неожиданней оказалась кровавая плеть, махом вспоровшая контрольные точки западни. Мгновение назад связанный по рукам и ногам пленник вдруг вскочил и, рубанув ею наотмашь, скрылся в темноте лабиринта. Такая плеточка - типичное орудие кровососов. Любимый инструмент, весьма редко встречающийся у обычных магов. Пока группа разобралась, что ни Лилька, ни Ренат не имеют к этому отношения, я был уже далеко. Реакция на произошедшее меня насторожила. Если спецгруппа лишь радостно оскалилась - им, видишь ли, только в кайф погонять непредсказуемое нечто, то Макаров просто промолчал. Никаких объяснений, лишь привычное 'работай!'.
  Будто ничего не случилось. Меня же не отпускала мысль, что плеть - это очередной гостинец смерча, поглотившего в свое время достаточно кровососов, чтобы поделиться умением рубить людей на куски. В ту же ночь я впервые проснулся от ночного кошмара. Каменная пустыня. Ящер. И чувство полной безысходности. Подходила к концу вторая неделя обучения в группе Макарова, когда смерч перешел к активным действиям. И снова никакой реакции тренера. События принимали катастрофический оборот, когда в дело вмешался уже позабытый участник.
  Мне позвонил Игорь и предложил встретиться. В последнее время священник частенько мелькал по телевизору. Страна с нетерпением ждала сентября, бурно обсуждая все новости, мало-мальски связанные с Высшей Школой Магии. Логично, что Церковь не собиралась упускать такой шанс укрепить свои позиции, и отцу Иллариону пришлось все свободное время выступать по телевизору с проповедями.
  - Самый тяжелый груз несет не самый сильный, а самый глупый верблюд. - Мои слова звучали грубовато, но Игорь только рассмеялся в трубку.
  - У Церкви другая точка зрения. Господь посылает испытания нам во благо, а этот, как ты говоришь, груз - это даже не испытания. Всего лишь работа. Но я понимаю, почему ты сердишься.
  Скорей всего так оно и было, понять мою злость - дело нехитрое. Игорь взвалил на меня дело о жертвоприношениях, а сам пропал почти сразу после инцидента со знахаркой. Сперва я думал, что ему не понравилось, как 'черти' увели Розалию Ивановну прямо из-под носа чернорясых. Потом увидел его интервью в очередных 'Диалогах о...' в вечернем эфире популярного телеканала, и все встало на свои места. Церковник нашел себе другое занятие.
  - Извини, Саш. - Кажется, он искренне раскаивался, но я-то уже завелся.
  - Нет, уж, отец Илларион. - Официальное обращение добавило порцию язвительности. - Я думал, что вам действительно важно найти убийц, а оно вон как получается. По телевизору мелькать легче, чем по подворотням лазить. Я, между прочим, на днях едва заряд картечи в грудину не получил, пока вы задницу в лучах софитов отогревали.
  Эпизод действительно произошел буквально вчера, и Василек лично запретила мне продолжать дела церковников в отсутствии напарника. По словам Женьки, Игорь свою работу выполнил - прикрыл меня на первых порах, пока не окрепла сдерживающая татуировка. И откровенно говоря, рисковать в одиночку я больше не хотел. Меня чудом не покалечило. Повезло, что нарвался на идиота. Если бы не тренировки с ребятами Макарова, я бы уже проверял что происходит с оборотнями после двух выстрелов в упор. Дядька, не будь дураком, самолично и под завязку начинил патроны рубленым столовым серебром. Бахнуло так, что в двери напротив нарисовался лишний 'глазок' в два моих кулака размером.
  - Неуютное зрелище. - Уточнил сержант прибывшего на вызов наряда полиции.
  Глядя на свои подрагивающие пальцы, я был вынужден с ним согласиться. Что хреново, мужик хоть и оказался слабеньким магом, но к нашим жертвоприношениям не имел никакого отношения. Да и вообще преступником не был. Увидел оборотня, да и стрельнул с перепугу. Семью, говорит, защищал. Глядя на жмущуюся к проштрафившемуся папке зареванную семилетнюю дочурку, у меня рука не поднялась написать заявление. Ружье только согнул. На полицейских даже не пришлось давить ксивой. Мужики клятвенно пообещали подержать идиота суток пятнадцать, да и отпустить с богом.
  Вспоминая эту историю, я прорычал в трубку:
  - Так вот, Игорек. Мне без тебя чуть башку не отстрелили!
  - Сообщили уже, потому и звоню. Извинений тут не достаточно, но... - Он замолчал.
  - Совесть замучила?
  - Извини, Саша. Я не думал, что так получится. Вообще не стоило втягивать тебя в это дело.
  Я задумчиво хмыкнул, обдумывая неожиданно возникшую идею.
  - Знаешь, я согласен на сделку. Мне нужно посоветоваться по одному вопросу, и, кажется, ты сможешь помочь. Идет?
  Если подумать, звонок Игоря пришелся как нельзя кстати. Мне действительно требовалось поговорить с кем-нибудь из причастных к моим секретам. Василек и Коста просто не могли мне помочь, а за кривой ухмылкой Макарова явно читалось - 'справляйся сам!'. Мне требовался кто-то более гибкий, и, кажется, я нашел подходящего человека.
  - Конечно. Буду только рад помочь.
  Покладистость Игоря я списал на угрызения совести. В итоге мы договорились о встрече на набережной Москвы-реки и распрощались. Взглянув на часы, я понял, что если хочу приехать вовремя, собираться нужно уже сейчас. Ехать к Крымскому мосту придется через весь город. Чем опаздывать, лучше лишний раз прогуляться по набережной. Тем более что свободного времени хватало, поскольку выстрел серебряной картечью неожиданно освободил меня от скучных пересмотров видеозаписей и листания анкет подозреваемых, которым я собственно и посвящал основную часть дня.
  В отсутствии Игоря аналитики Сердюкова рвать жилы не собирались, а моего влияния хватило только на доступ в базу. Я так понял, что тамошние ребята тащили 'дохлую корову' только из уважения к отцу Иллариону и Церкви. С самого начала ведьмаки очень плотно работали с церковниками, и между двумя организациями образовались крепкие доверительные отношения.
  Мне ответили так:
  - Тебе нужен этот висяк, ты его и колупай.
  Павел заявил без обидняков, и, судя по его загнанному виду, давить было просто бесполезно. Зашивались они в работе.
  - Доступ к архиву я открыл - сиди, разбирайся. Будут вопросы - задавай.
  Секретная папка как раз и носила гордое название 'дохлая корова', и все последние дни я безуспешно ее 'доил' на предмет пропущенных Игорем улик и зацепок. Зацепок не было. Изредка попадалось что-нибудь интересное, позволявшее ненадолго вырваться из серой конторы и хоть немного проветриться. Скука! В таких условиях на ежедневные тренировки Макарова я убегал с радостной улыбкой, в предвкушении хоть каких-то развлечений, а когда все закончилось дурным мужиком и дуплетом картечи - лишь вздохнул с облегчением. В каком-то смысле кабинетная работа высасывала из меня соки не хуже демона.
  Выволочку начальства я воспринял с философским спокойствием.
  - Дальше Сибири не сошлют. - Думал я, стараясь не заглядываться на ножки буйствующей Женьки.
  Госпожа ректор не собиралась изменять своим привычкам, и продолжала носить подчеркивающие ее фигуру наряды. В этот раз она надела обтягивающие брючки... которые я воспринимал с некоторой отстраненностью.
  В последние дни на смену беспричинной агрессии пришла апатия. Меня беспокоили ночные кошмары. Демон не проявлялся, но изменения в собственном характере пугали все больше. Мир постепенно терял краски, и даже дефилирующая по кабинету начальница уже не волновала как прежде. Беседа вообще запомнилась какими-то урывками, но никакой ссылки естественно не последовало. Женя оценила мое состояние, и, судя по звонку отца Иллариона, не постеснялась высказать свои претензии церковнику. При желании, эта девушка умела нагнать страху.
  
  Августовская жара давила на голову не хуже похмелья, но гулять по набережной все равно было здорово. Тихо. Спокойно. Никто не стреляет. Я давненько не выбирался в город, чтобы просто побродить, и теперь получал неподдельное удовольствие от вида мамаш с колясками, молодого фокусника-иллюзиониста с лежащей на земле кепкой для монеток и резвящейся детворы. Лето. Настроение не испортили даже замеченные краем глаза патрули сердюковцев.
  Святой отец запаздывал, и у меня появилось время, чтобы выстроить предстоящий разговор. Вариантов было немного. Все внешние симптомы указывали, что демон слабел, и никто кроме меня не ощущал приближения опасности. Я же нутром чувствовал, как внутри меня угасало что-то очень важное. Если Игорь откажет, то мне ничего не оставалось, кроме как действовать самостоятельно. Я не собирался бросать зверя на съедение безмозглой сущности. Это гадко. Подло. И не по-людски.
  Отец Илларион мог и отмахнуться от моей просьбы, но всегда оставался вариант - действовать в одиночку. Забраться в глухомань, подальше от людей и снова нырнуть в иллюзорный мир подсознания. Если тварь где-то засела, то только там. Пусть в прошлый раз мне помогала Василек, но технологию я заполнил. Должно получиться. По большому счету, помощь Церкви нужна только для подстраховки. Если проиграю, то голодная тварь вырвется на свободу, и пострадают невинные люди. Я хорошо запомнил чувство беспомощности, пока смерч копошился в моих внутренностях, пробираясь к сердцу. Не следовало оставлять ему шансов, а церковники должны были справиться. Тоскливая ситуация, но другого выхода я просто не видел.
  В мире все поменялось, и поменялось очень резко. Эти изменения выбивали из колеи душевного равновесия даже самых спокойных. Работа на контору добавила мне седины. В последнее время я вообще сильно сдал. Много всего навалилось. И Эльвира. И вселившийся демон. Последней каплей стал придурошный мужик с ружьем. Хуже всего, что все это происходило не только со мной. Проблем хватало и у родственников, и у друзей. Взять хотя бы Черного с его нулевым даром и встряской на любовном фронте.
  В такой ситуации невольно почувствуешь себя немножко брошенным. Исподволь накатывало ощущение, что никому ты не нужен со своими страхами и сомнениями. Напарник занят церковными делами, и не вылезает из телевизора. На Женьке вся Академия держится, и я вообще не представляю, когда она спит. Коста считай взял на себя все конторские дела, и хотя для простого боевика он неплохо справляется, заметно, что это не его профиль. Не до меня ему сейчас. Про Макарова вспоминать не хотелось вовсе. Отношение у деда было как к лабораторной крысе - сдохнет, не сдохнет? И если сдохнет, то как быстро? В общем, все заняты своими проблемами.
  Невеселые размышления пришлись мне по вкусу. Я сидел на лавочке, и целенаправленно, но безрезультатно себя жалел. Умные мысли в голову не забредали. Ну, не с матерью же мне советоваться, в самом деле?! Тем более что она опять уехала в командировку...
  - Я смотрю, у тебя сеанс психоанализа проходит? Сидишь злой, бормочешь чего-то. Может, я пока еще погуляю? - Незаметно подкравшийся священник по-доброму улыбнулся, и вместо приветствия протянул мне здоровенное эскимо на палочке. - От тебя такие волны идут, что просто страх и ужас. На вот, пока весь парк не всполошил.
  Подтаявшее на жаре мороженное оказалось невероятно вкусным. Уплетая за обе щеки прохладную сладость, я рассказывал Игорю о своих печалях, параллельно стараясь не уделаться с головы до ног. Получалось плохо, но пальцы я облизывал с неменьшим удовольствием.
  - Мне кажется, тебе просто нужно отдохнуть. - При всех своих недостатках, служитель матушки-Церкви прекрасно умел слушать, и говорить начал только когда иссяк мой словесный поток.
  - И как вы себе это представляете? - Запал у меня кончился, как, впрочем, и мороженое. Мы прогуливались вдоль набережной и мирно беседовали о том, о сем, периодически возвращаясь к теме разговора. Одетый в черную рясу священник в компании наголо бритого подростка привлекал множество любопытных взглядов. Впрочем, отец Илларион оказался привычен к такого рода вниманию, а я слишком увлекся разговором, что хоть как-то реагировать.
  - У тебя нелегкий период, Саша. Как и у всех нас. - Прежде чем я успел возразить, Игорь спешно уточнил: - Возможно, твой случай выделяется из общей массы, я не спорю. Но разбираться тебе придется самому. И не потому, что тебя, как ты выразился, 'кинули' все вокруг, а потому, что по большому счету никто не знает как тебе помочь. Несмотря на большое личное могущество, люди периодически ошибаются. И Макаров, и Евгения - они всего лишь люди, не забывай об этом. Будь у них ответы на твои вопросы...
  - Ошибаетесь! - Я перебил Игоря.
  Священник говорил правильные вещи, и в то же время то ли слегка лукавил, то ли не понимал, как и остальные. Из моих слов ясно следовало, что где-то там - в подсознании, Ящеру угрожает смертельная опасность. В эту самую секунду мое звериное 'я' в одиночку сдерживало демона. Он тянул время, расплачиваясь за отсрочку собственной жизнью.
  Все началось в парке, в момент вознесения Эль. Человек сдался, зверь - нет. И теперь Ящеру предстояло расплачиваться за мою трусость, а я не мог прийти ему на помощь, потому что ни Макаров, ни Василек не понимали, что значила такая потеря для оборотня. С их точки зрения обмен личной звериной шизофрении на ослабление демона Эль - сделка более чем приемлемая. Они не собирались рисковать Сашей, а я с каждым днем все сильней ощущал пятно ущербности в глубине души. Платой за трусость стало медленное отмирание лучшей моей половины. Зверь оказался стократ порядочней человека, и это давило на совесть. Давило все сильней.
  Наверное, только Волков смог бы меня понять, и посоветовать что-нибудь дельное. Но майор пропал, и внутреннее чутье подсказывало, что пропал навсегда. Объяснять Игорю свои более чем смутные догадки я не собирался, и просто попросил:
  - Помоги мне. Я не прошу много - только прикрыть, если что пойдет не так. Пробиваться к Ящеру я буду сам.
  Священник вдруг поднял ладонь, призывая к молчанию. Вся его фигура выдавала крайнее напряжение. Такое чувство, будто Игорь изо всех сил вслушивался в звуки недоступные больше никому. Разговор между нами шел серьезный, и для дурных шуток момент совершенно неподходящий. Значить это могло только одно - святой отец действительно что-то почувствовал.
  - Странно. - Наконец произнес Игорь, и устало потер глаза, пытаясь стряхнуть напряжение. - Устал, наверное. Померещится же такое. Все от жары...
  Согласиться я не успел. Мои слова оборвал оглушительный женский визг, отдающий едва не животной паникой. И сразу за ним раздалась длинная и заполошная автоматная очередь. Взахлеб. На весь рожок. Впрочем, и то, и другое быстро оборвалось, и над набережной повисла мертвая тишина. Всего на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы понять - здесь в парке кого-то убивали. Убивали посреди бела дня, не обращая внимания на вооруженные патрули и присутствие полицейских.
  Насыщенные взрывными стычками тренировки Макарова помогли - сознание мгновенно перестроилось в боевой режим. К моему удивлению, святой отец все равно успел оторваться, и теперь стремительно набирал скорость, подхватив полы развевающегося одеяния. Не стоило мне забывать о боевом прошлом владыки Иллариона. Сверх, он и есть сверх. Даже если выглядит как клоун, сверкая голыми пятками сандалий.
  Не теряя времени, я рванул за ним. Думаю, в тот момент я смотрелся жутковато. Тело оборотня изменялось, на бегу обрастая дополнительными мышцами. Меня против воли пригнуло к земле, и это выглядело крайне неестественно. Движения рваные, а судорога первых трансформ бросает из стороны в сторону. Мерзкое зрелище.
  Спустя несколько прыжков моя походка выровнялась, и я начал стремительно догонять напарника. Встреться на пути вооруженный патруль, и я бы со стопроцентной вероятностью получил очередь серебра. Даже самому объективному наблюдателю в такой ситуации на ум могла прийти только одна мысль - монстр гонится за священником! Ату монстра!
  Благо, к тому времени чувства мои привычно расширились, охватывая неподвластный простому человеку диапазон. Навязчивые запахи оружейного масла и едкого ладана доносились только спереди. Оттуда же неслись громкие крики, и периодическая стрельба. В этом плане центр города сильно отличался от пустынной пещеры. Такая какофония оглушала, и я всем телом растекся по земле, пережидая мгновения 'слепоты'.
  И правильно сделал! Святой отец несся вперед как ошпаренный, не замечая опасности. Он вертел головой по сторонам, привычно выискивая врага на земле, в то время как враг готовил удар с воздуха. Параллельным курсом, в пяти-шести метрах над землей летела полупрозрачная тварь. Выдавала ее скорость, и мелькающие на фоне листвы очертания. Скользи она чуть медленней, и я бы ее просто не заметил. Разогнавшийся святоша спас жизнь нам обоим.
  Высматривать подробности было некогда. Даже истинное зрение слабо помогало. Все, что я успел сделать - это крикнуть:
  - Падай! На землю, дурак! Падай!
  Я заорал надрывая глотку, с такой силой, что с деревьев посыпалась листва. И Игорь не подкачал. Он рухнул почти мгновенно, и даже голову руками прикрыл. Ряса сработала вместо коньков, отправив священника в продолжительное скольжение по траве. И все равно, этого едва хватило. Тварь нырнула следом и ужалила с секундным отставанием, на мгновение сбросив маскировку. Вытянутый воздушный скат длиной не менее трех метров вспорол землю ударом хвоста, и, блеснув на прощание серебристым жалом, свечкой ушел в небо. Миг, и его не стало. Только земля в месте удара дымилась от ядовитых испарений.
  Оттаскивая святого отца в сторону, я не мог отделаться от мысли, что он чудом избежал смерти. И в этом почти не было моей заслуги. Тварь спикировала моментально, и если бы не чуть влажная после полива трава - Игоря располосовало бы надвое. Размеры оставшейся после удара канавы произвели на меня неизгладимое впечатление.
  - Живой? - Привалив напарника к дереву и бегло осмотрев, я принялся выискивать хвостатый истребитель. Не хватало нам проворонить второй заход.
  - Живой? Да-да! - Для подобной ситуации Игорь собрался очень быстро. - Что это было?
  - Летающий скат. Длина - три-четыре метра. Бьет жалом на хвосте, и вроде бы заклинанием... но не уверен. Не рассмотрел. В полете невидим, раскрылся за секунду до удара. Шустрая, тварь!
  Пока священник неуверенно пытался встать на ноги, я продолжал озираться по сторонам. Невидимость ската пугала меня до чертиков. Удар был очень сильным, и пропустить такой подарок совсем не хотелось. Дерево - не самая лучшая защита, но, по крайней мере, мы могли не опасаться удара в спину.
  - Не вижу его. - Мельком отметив, что в голосе слышны панические нотки, я невольно издал низкое горловое рычание. Собственный страх разозлил, и это помогло взять себя в руки.
  - Я тоже, но это не самое страшное. Тварей тут минимум две.
  Игорь сделал шаг в сторону, и взял под контроль свой сектор. Макаров недаром гонял нас до седьмого пота. Методики обучения у контор схожие, и 'черти' нередко работали в команде с церковниками. Хватило, чтобы на ходу подстроиться друг к другу. И очень вовремя, если мой напарник прав и тварей больше, чем мы успели повстречать. Надеюсь, правда, что он ошибался.
  - С чего так решил?
  Стремительность нападения вогнала меня в легкий ступор, иначе я бы и сам догадался. Заварушка началась далеко отсюда.
  - Первые крики доносились из центра парка. - Игорь взмахом указал направление. - И я до сих пор чувствую всплески заклинаний.
  Словно подтверждая его слова впереди глухо бумкнуло, и раздалось несколько одиночных выстрелов из автомата.
  - Я ни хрена не чую. И тварь мы едва не проворонили.
  - Все равно надо проверить. Идешь?
  Я глухо ругнулся.
  - Нет, твою мать, здесь останусь. Веди давай, а то эта хрень так воняет, что я ничего не чувствую.
  Священник покосился на дымящуюся землю, и, поежившись, с видимым трудом оторвался от спасительного дерева. Переглянувшись, мы двинулись к центральной площадке. Игорь напрямик, чуть прихрамывая после неудачного падения, а я - круто забирая влево. Подставляться под удар одновременно у нас не было никакого желания. Впрочем, далеко мы не продвинулись. Проломившись через густой кустарник, я натолкнулся на первое тело.
  Худощавый молодой человек лежал на тропинке, раскинув руки в стороны. Истинное зрение позволило оценить его изорванную в лоскуты ауру. Можно даже не проверять, парень - не жилец. Даже среди наших спецов никто бы не выжил с такими повреждениями. От энергетической оболочки практически ничего не осталось - повсюду рваные раны. Такое чувство, будто на человека напал хищник, только жрал он не плоть, а энергетику.
  Второго мертвеца нашел Игорь. Сердюковец в камуфляже и с автоматом, а возле него - характерная канава с дымящейся землей. Работа ската, к гадалке не ходи. И тот же хлам вместо защитной оболочки.
  - Такое чувство, будто эта летающая мерзость питается магией. Людей высосали начисто.
  Я повернулся к напарнику, и удивленно присвистнул. Ободранный священник с автоматом наперевес - то еще зрелище. Впрочем, Игорь управлялся с оружием довольно ловко. Я бы даже сказал, что столь неожиданная сноровка меня насторожила. Он бегло оглядел 'калаш' на предмет повреждений, и, удовлетворенно хмыкнув, заменил магазин. Второй 'рожок' скрылся в складках рясы. Кажется, у отца Иллариона было весьма бурное прошлое.
  - Мародерствуем помаленьку?
  Игорь пожал плечами. Оружие явно прибавило ему уверенности, и, что важнее, появилось очень вовремя. Вспышка опасности за спиной сперва бросила меня на землю, и сразу после - в сторону. За время тренировок такой прыжок-кувырок не раз спасал меня от нападений из засады. Я уже счет потерял пропущенным над головой заклятиям и ударам. Так же получилось и в этот раз.
  Видимо, из нас двоих скат посчитал меня более опасным противником, и его решение спасло Игорю жизнь. Не думаю, что священник успел бы увернуться, окажись он на моем месте. Зато он успел атаковать. Пущенная мне за спину очередь сбила твари прицел, и увенчанный жалом хвост взрыхлил землю в шаге от моей головы. В этот раз без всяких заклинаний. Игорь стрелял скупо, с колена укладывая очереди по два-три патрона. И судя по протяжному 'чириканью', и спешному бегству - стрелял метко. Чтобы навести прицел, ему хватило размытых очертаний несущейся твари.
  - Живой там?
  В этот раз пришел черед священника интересоваться моим здоровьем. Удар меня не задел, но подниматься я не торопился, всеми чувствами 'прислушиваясь' к парку в поисках врага. Тишина. Похоже, наш летающий монстр решил найти себе менее строптивый обед.
  - Нормально. Кажется, улетел.
  - Так поднимайся. Чего разлегся?! Нужно найти...
  Игорь не договорил. Впереди, как по заказу, раздалась еще серия очередей. Времени на разговоры не осталось. Обменявшись взглядами, мы снова разошлись. Как показал опыт, в борьбе со скатами жизненно необходимо выдерживать дистанцию в десять-пятнадцать метров. Почти так же важно, как крутить башкой по сторонам. Твари явно старались нападать с тыла.
  Торопясь как можно быстрее проскочить открытое пространство, я с разгона перепрыгнул резную оградку и прижался к земле. Сегодня я как никогда раньше жалел об утраченной форме Ящера. С ней я бы чувствовал себя много комфортней, потому что местность впечатляла. Больше всего площадка возле фонтана напоминала перепаханное боем поле сражения.
  Буквально в двух шагах от меня дымилась туша летающей твари. Весь в сквозных дырках, скат еще подрагивал, цепляясь за жизнь и пытаясь оторваться от земли. Агония, судя по всему. Ярко-оранжевая жижа толчками выплескивалась на асфальт и жутко воняла. Даже остатков обоняния Ящера хватило, чтобы желудок взбунтовался. Коротким усилием затолкав спазм обратно, я медленно начал сдвигаться в сторону. Одного взгляда на мертвого ската хватило, что понять - убили не нашу тварь. На земле валялась кроха не длиннее метра, с еще не затвердевшим жалом.
  'Ну же, где ты, тварь?!'
  Словно услыхав мои мысли в кронах деревьев за спиной раздался отчетливый шелест. И очередной прыжок в сторону, почти без подготовки. Мне пришлось подмять и перемолоть старую, еще советских времен лавочку. Щепа разлетелась во все стороны. Старушка свое отжила, но зато я увернулся вовремя. Ох! Если удастся выжить - тренировки никогда не брошу! Хрен бы спасся, если бы меня не гоняли как зайца. А так - думать некогда - или пан, или пан сдох.
  В этот раз повезло.
  Мамаша вынырнула из-за спины и ударом хвоста вспорола еще метров пятнадцать асфальта. Извилистая трещина дошла до самого фонтана, и расколов бортик, начала заливать площадь водой. Чертова авиация! Ударить в ответ было просто нечем.
  Зато я наконец увидал наших союзников: трое сердюковцев с автоматами и тощий священник в насквозь промокшей рясе. Засели они в фонтане, а потому смотрелись несолидно. Особенно - взъерошенный святой отец. Этому, похоже, досталось больше всех. Лицо церковника напоминало сырую отбивную - вся в кровоподтеках. К тому же правая рука безжизненно висела вдоль туловища. Хотя, второй он продолжал крепко сжимать крест. Значит, нормально. Держится.
  Для удара скат ненадолго сбросил маскировку. И хотя тварь неистово запетляла, уходя из-под огня ведьмаков, ее все-таки зацепили. Попадание серебряных пуль опасно само по себе, а летающего монстра они лишают главного преимущества - скорости. Дернувшись как подраненная утка, скат нелепо затрепыхался на месте. Армейцы свой шанс не упустили - три скрестившиеся очереди исполосовали монстра за несколько секунд.
  Наверное, мне повезло. Я не воспринимал засевших в фонтане за врагов, и совсем не ожидал атаки с их стороны. Случайность. Восхитившись такой эффективностью, я бросил короткий взгляд на сердюковцев... и едва успел уйти из-под очереди. Священник без тени сомнений указывал в мою сторону крестом, а патруль поливал из автоматов.
  Я прекрасно осознавал, что во время трансформы сильно отличаюсь от нормального человека. Мышечная масса увеличивается почти в два раза, и даже купленные с изрядным запасом джинсы начинают трещать по швам. После всех кувырков футболка и вовсе повисла на чешуе лохмотьями. Даже усиленный заклятьями армейский камуфляж и тот не всегда выдерживал мои кульбиты. Что уж говорить про гражданскую одежду?!
  К тому же, судя по азартным выкрикам, изменения дошли до крайней стадии, и объясняться бессмысленно. Измененное горло с трудом проталкивает слова, и меня попросту не поймут. Автоматная очередь - нормальная реакция на залитые тьмой глаза, и обросшую чешуей голову, с виду похожую на шлем средневекового рыцаря.
  'Бежим!', - подытожил я, набирая скорость.
  Бойцы стояли неровным треугольником, но ближние не пожалели патронов на ската. Ими я и закрылся от третьего, выиграв немного времени. Всего несколько секунд - пока не перезарядятся. Но иногда даже их хватает, чтобы выжить.
  - Отставить! Не стрелять! Свои!
  Для меня бой продолжался совсем недолго: выскочил, увернулся, побежал. Ничего героического, а дважды чуть не подох. Неудивительно, что в таких условиях я и думать забыл про напарника. Хотя, должен признать, его появление пришлось весьма кстати. Хромоногий гад пропустил все самое интересное, но умудрился спасти мне жизнь. Можно считать, что теперь мы были в расчете. Ряса сделала свое дело. Услышав его вопли, бойцы вновь рассредоточились по секторам, и не торопились меня дырявить. Сердюковцы священников уважали, хотя и не спешили бросаться в объятья к незнакомцу.
  - Стоять! На месте! Не шевелиться!
  Промокший служака показывал гонор, эффектно поставив ногу на бортик фонтана. Прям вылитый охотник на фотографии, только-только заваливший медведя. Нет, он в своем праве, но почему-то все посчитали бой законченным. А кто сказал, что тварей было всего две?
  Разгоняться я начал еще до того как почувствовал неладное. Рвани я к фонтану или в противоположную от него сторону - меня бы точно нашпиговали серебром, как праздничную утку яблоками. Но я бежал к Игорю. И бежал быстро.
  В большинстве своем ведьмаки Сердюкова получили свои способности после Волны. Их потому ведьмаками и назвали, что они хоть и были знакомы с магией до становления, а без обучения - все равно не сверхи, а так - серединка на половинку. Нет у них чутья первообращенных. Способности появились, а инстинктивное умение выстраивать заклятья - нет. Бойцы, не спорю. Специфика такая, что двигаются быстрей простого человека, но перворожденному оборотню и вампиру все же уступают. Недаром у нашего брата все способности на физическую суть завязаны. Я должен двигаться быстрей, но с потерей Ящера полной уверенности в своих силах не было.
  В общем, прикрылся я Игорем от стрелков, а потом и самого его прикрыл от удара в спину. Увернуться только не успевал. В сторону отшвырнул, а сам уже только вперед мог. С таким разгоном - только вперед. И вверх, потому что внизу жалом блеснуло. Я и прыгнул, сминая последнего ската к такой-то матери. Не совсем удачно, правда. Об уколе в грудь я скорей догадался, чем почувствовал.
  Мир крутанулся. Небо. Земля. Снова небо. Металлический барельеф фонтана.
  Сознания, правда, не потерял, боль назад дернула. Не помню я, чтобы когда-нибудь так орал.
  
  Десять минут спустя 'Нескучник' кишел силами правопорядка. Полиция, 'черти', сердюковцы при поддержке Церкви. От мелькания 'корочек' в глазах рябило. Появилась даже наша непосредственная начальница. Прибывших с лихвой хватило, чтобы перекрыть все ходы-выходы и поголовно опросить свидетелей.
  К тому времени меня уже немного откачали, и я сносно воспринимал реальность. Тандем священников ударно потрудился, выжигая из меня ростки чужеродной магии. Рана в груди практически затянулась, а боль напоминала о себе лишь редкими вспышками. Никакого сравнения с первоначальным адом. Ядовитое заклинание распространялось быстро, и чтобы утихомирить мои судороги, сердюковцам пришлось втроем прижимать меня к земле. Сработали грамотно, хоть грубовато. Уткнули лицом в асфальт, и зафиксировали автоматом. Металл выгнуло дугой, но пока я метался, святоши успели выжечь из крови большую часть заразы.
  Чернорясые спасли мне жизнь, и теперь отдыхали, изредка отмахиваясь от назойливых ищеек из нашего отдела. Глядя на их бледные лица становилось понятно, что борьба далась им непросто. Несмотря на поддержку бешеной регенерации, они выложились до самого донышка.
  - Как себя чувствуешь? - Насмотревшись на мертвую тварь, ко мне подошла мастер-координатор.
  - Жить буду. Фонтан вот только жалко.
  Вдоль спины пробежал характерный щекочущий холодок сканирующего заклинания. Кивнув, Женя согласилась:
  - Будешь. А фонтан - ерунда, не расстраивайся. Главное, что людей уберегли.
  В этот момент мимо нас провезли укрытое с головой тело сердюковца, и только хмыкнул в ответ на ее заявление. Бойцов было четверо. Тот, которого мы нашли, принял удар ската, закрыв собой священника. Удар повредил руку, но святой отец остался в строю. И вывел оставшихся.
  - Не всех.
  Лицо Евгении на мгновение окаменело. Черт, нашел с кем обсуждать боевые потери. У Женьки было очень насыщенное прошлое. Мастер-лекарь всякого навидалась за свою жизнь, и эта смерть для нее не первая, и даже не десятая.
  - Извини, просто я не привык еще.
  - К смерти вообще сложно привыкнуть. Не бери в голову. Он сделал, что должно. Их так учили. Священник должен выжить любой ценой, потому что иначе отряд обречен. Без его поддержки ведьмакам не выстоять против кровососов.
  - Да все я понимаю. Просто парня жалко. Молодой, на год меня постарше.
  - Саш, закругляй сантименты. Сам едва живой остался, чуть насквозь не продырявили, а туда же. Собирайся, давай. Поедем в контору, будете отчет писать. Дотошно, со всеми подробностями. Наши аналитики ждут не дождутся твоего появления. Давай-давай! Я пока в трупах поковыряюсь. Надо же узнать, что за мерзость вы мне подкинули.
  
  Интерлюдия
  
  В свое время Салех занимал не последнее место в исследовательских лабораториях тринадцатого отдела. Сильный теоретик, он почти не интересовался практической стороной заклинаний, за что позднее и поплатился.
  Длительное заключение, голод и положение 'дойной коровы' вампиров не пошли на помощь душевному равновесию сверха, а финальная трансформация в кровососа завершила начатое, породив расчетливого циника и мерзавца.
  К сожалению, сменив цвета, Салех не растерял былой силы, в два счета заняв подобающее место в магическом подполье столицы. Церковь кропотливо собирала любую информацию о высших вампирах, но бывший сотрудник магической безопасности по понятным причинам избежал их внимания. Более того, как и многие другие 'черти' он до сих пор числился среди пропавших без вести.
  Будучи разумным 'человеком', Салех не собирался воевать против системы, и будь на то его воля, он бы без сомнений вернулся в контору. Тринадцатый отдел не чурался вампиров, хотя те редко вступали в организацию. Немертвому племени стоило больших трудов удерживать себя в рамках. Сказывался бунтарский дух, и склонность к излишнему кровопролитию. У высших это было особенно заметно. Периодически возникающее желание вырвать кому-нибудь горло изрядно раздражало прежде хладнокровного Салеха.
  Впрочем, нашлась одна женщина, при мысли о которой в глаза вампира разгоралось багровое пламя и непроизвольно выдвигались клыки. Эльвира. Самозваный полубог столицы. Именно она запустила немертвое сердце бывшего ключника. Благодаря ее усилиям Салех не отправился на небеса. Их знакомство началось с тюремного заключения и пыток, а продолжилось рабством. Никакой благодарности к ведьме вампир, понятно, не испытывал, и с удовольствием убил бы Эль, представься такая возможность.
  Мечты... Мечты...
  Глубоко въевшаяся в тело татуировка-ошейник не позволяла противоречить Хозяйке, переводя ее приказы в ранг абсолюта. Каждая ошибка каралась немедленно и беспощадно. В таких условиях почти не оставалось пространства для маневра. Почти...
  Во время службы в тринадцатом отделе ММИ Салех занимался разработкой сильнейших магических арканов, к великому сожалению, весьма далеких от медицины. Теперь ему приходилось наверстывать упущенное. Надо признать, получалось неплохо.
  Переоборудованный для исследовательских целей подвал выглядел как смесь операционной и пыточной. И хотя первые опыты высшего нельзя было назвать успешными, сородич быстро набил руку. С каждым разом его операции получались изящней, но не сказать, чтобы человечнее. На пути к собственной свободе вампир отринул многое. Впрочем, результаты соответствовали.
  
  Повинуясь выверенным жестам, кровь подопытного стекала в специальные емкости. Жидкость и не думала сворачиваться, пополняя немалые продовольственные запасы вампира. Плоть сдвигалась в сторону слой за слоем, открывая дорогу истинному взгляду. Магически измененная ткань сопротивлялась исследованию, и Салеху не раз приходилось удалять лишнее. Прошло достаточно времени, чтобы процедура не вызывала особых чувств, и выполнялась механически.
  Салех редко выбирался из дома, предпочитая любой отдых заменять работой. Только голод, визит Эльвиры или смерть очередного подопытного могли ненадолго вырвать его из операционной. Исследования становились интересней, так что обедать нежить предпочитала не отрываясь от работы. Гостей в последнее время не было, да и пациенты умирали все реже. Салех глубоко продвинулся в познании себе подобных, и мог поддерживать их существование неограниченно долго. К примеру, распятый на операционном столе ободранный до костей бедолага мучился уже третьи сутки. Его растянутые по сторонам органы лежали в специальных углублениях стола и продолжали функционировать. Бедняга жил. Хоть и сошел с ума, если верить судорожному мерцанию ауры.
  - Опытным путем удалось определить оптимальную глубину наложения печати. Образец номер двадцать четыре пережил операцию по удалению. Последствия: частичная потеря мыслительной деятельности, полный отказ опорно-двигательной системы. Регенерация прекращена вследствие необратимых повреждений головного мозга. Эксперимент признан частично удачным.
  Отключив диктофон, Салех небрежным движение вынул сердце из распластанной грудной клетки, и, не глядя, швырнул за спину. Кровавая гончая, казалось, все время мирно дремавшая в дальнем углу прыгнула моментально. На лету подхватив подачку, псина в два глотка сожрала окровавленный кусок мяса.
  Четвероногие творения Салеха получились как побочный продукт исследования нежити, и во всем зависели от своего хозяина. Без его помощи псам грозила неминуемая смерть от истощения. Смесь органической пищи и крови вампиров поддерживала в гомункулах странное подобие жизни. Гончие не были мертвы, а потому им не грозило солнце. Их преданность не знала границ. Псы с одинаковой радостью умирали, и убивали по приказу господина. Идеальные помощники для одинокого убийцы, которому работа заменила общение с внешним миром.
  Вот и сейчас, наблюдая, как подопытный медленно рассыпается пеплом, вампир мысленно планировал дальнейшие опыты. Правду сказать, он сожалел, что несколько затянул с казнью, но сожаление было крайне мимолетным. Пациент продержался трое суток, и хотя при жизни был редкостной падалью, стойкостью заслужил некоторое уважение.
  - Хорошо держался. Может и зачтется на небесах. - Хмыкнул Салех, и окончательно выбросил умершего из головы.
  Сейчас его больше заботили результаты эксперимента. Будучи еще человеком, Эльвира нередко пользовалась услугами вампирского племени. И хотя достать образцы печатей оказалось нелегко, гончие пока справлялись. Прочесывая город сутками напролет, они искали сходные фрагменты заклятий. Магический 'нюх' четвероногих ищеек оставлял далеко позади даже сверхъестественное чутье вампира. Салех не раз в том убеждался.
  Вот и сейчас раздавшийся из угла скулеж предупредил хозяина дома о приближение гостей. Гостьи, если говорить точнее.
  В полной мере оценив подлость наложенного ошейника, вампир проникся к хозяйке поистине глубинной ненавистью. С каждым днем он все дальше уходил от прежней человечности, меняясь с каждым умершим на операционном столе. Узнав колдунью получше, Салех признал, что сильно недооценил ее. Эльвира оказалась очень далека от любимого ею образа заигравшейся девчонки, но глубина ее коварства не уставала поражать бывшего ключника.
  В последние дни гончим все чаще попадались новые игрушки безумной Эль. Суть измененных даже у Салеха вызывала внутреннюю дрожь. Притом, что он не отличался малодушием и брезгливостью, и спокойно относился к чужим страданиям. Что говорить, только за последние дни вампир успел разделать больше двадцати собратьев. Пусть он по возможности старался выбирать из стада самых паршивых овец, но и в ином случае недолго бы колебался. Личная свобода стала для вампира целью номер один.
  'Или ты, или тебя' - первый закон вампиров, и Салех принял его всем своим небьющимся сердцем. Хотя, как раз ему стоило бы и задуматься.
  Право сильнейшего - свято, но даже у него должны быть границы. В плане магии с Эльвирой не мог сравниться никто, но ее действия выходили за всякие рамки. Вампир посчитал, что колдунья переступила черту. Собственное бессмертие в обмен на миллионы чужих жизней - это близко и понятно. Извращенная логика Салеха могла принять уничтожение столицы. Превращение в бесправного раба - нет.
  Приняв паразита, падшие переставали быть личностями. Своим существованием они оскорбляли вампира даже больше, чем ошейник на собственной шее. Салех не хотел признавать, что при виде измененных в нем панически верещал ужас. Убей! Убей ее! Убей их всех! Пока она не додумалась сотворить из тебя ЭТО!
  К сожалению, в нынешнем состоянии добраться до колдуньи не представлялось невозможным. Эльвира набирала силу, а ее армия росла с каждым днем. Даже дома вампир не чувствовал себя в безопасности. Тонкий слой серебра покрывал стены операционной, ослабляя воздействие печатей Графа, и укрывая подвал от всевидящего ока колдуньи. Аура сильного одаренного, вкрапления благородного металла и защитные арканы тринадцатого отдела блокировали попытки заглянуть в замочную скважину. Сил Салеха хватало, чтобы не отражаться в информационном поле столицы, но полной уверенности не было даже у него. Никто не знал всех способностей самозваной богини. К тому же, вампир оказался совершенно беззащитен перед прямым воздействием. Не в его силах было ослушаться приказов Эль. Приходилось действовать тоньше и многослойней, скрывать планы внутри планов. Перестраховываться.
  Раньше, сейчас и впредь.
  Короткое заклинание очистило комнату, уничтожив все следы преступной операции. Салех логично полагал, что колдунья не оценит его стремление вырваться из рабства, и прилагал все усилия, чтобы исследования оставались в секрете как можно дольше. Магия вихрем пронеслась по подвалу, в хаотичной последовательности скручивая и выгибая потоки. Из угла донеслось недовольное ворчание. Острое чутье кровавой гончей с трудом выдерживало варварские методы хозяина, но Салех только отмахнулся от животного. В этот раз он тоже учуял колдунью, и поспешил наверх, испытывая странное ощущение неправильности. Что-то изменилось, а с недавних пор вампир не любил сюрпризов.
  
  Обычно Эльвира являлась медленно и величаво, старательно соответствуя присвоенному статусу. Боги не торопятся! Реальность несколько отличалась от ее мечтаний, но колдунью это не смущало, а Салех давно перестал ее поддразнивать. В присутствии Эль ненависть вытесняла из вампира немногочисленные оставшиеся чувства.
  Впрочем, сегодня колдунье удалось пробудить любопытство немертвого. Никакого неторопливого проявления, спецэффектов и пафоса. Эль ломилась в реальность, сминая защиту дома как пластиковый стаканчик. Возмущение расходились в стороны как круги по воде. Кровавая гончая - храброе и в меру благородное создание, забилось под стол и тихонько скулило, будто обычная дворняга.
  Салеху хватило одного взгляда на грозовое облако тьмы, чтобы понять - все вопросы лучше отложить на потом. Вместо фигуры соблазнительной женщины в воздухе соткалась грязно-черная клякса, в которой лишь изредка проступали знакомые, и такие ненавистные черты. Ненадолго задерживаясь, они очень скоро растворялись, растекались в глубине.
  Вампир всматривался в сущность Эль, и с удивлением отмечал рваные прорехи в ее всегда безупречной защите. Местами аура колдуньи выглядела так, словно из нее вырывали целые куски. Сквозь спешно налепленные заплаты из облака не переставая сочилась меченная тьмой энергия города. Потрепанный вид Эльвиры прямо указывал, что ведьма побывала в серьезной переделке. И судя по периодически проступающим глазам - не она вышла победительницей. Облако полыхало ненавистью.
  Вампир сориентировался мгновенно.
  - Моя госпожа, - он переломился в глубоком поклоне. - Что произошло?
  Гордому Салеху нелегко далось такое подобострастие, но он справился. И справился неплохо. Эльвира списала внезапно прорезавшуюся почтительность на страх, но вопрос все равно проигнорировала.
  - Ты нашел мальчишку?
  - Да, моя госпожа. Его квартиру охраняют бойцы из конторы, и моих сил пока недостаточно для гарантированной ликвидации. Нужно время.
  - Это неважно. Главное, что мы знаем, где он живет. Неразумно выпускать смерч, пока мы не завладеем ключом.
  - Ключом? - Непонимающе переспросил вампир.
  - Да. Кинжал Графа - это ключ к его убежищу. Проникнуть за барьеры печати можно только с его помощью. Он недаром замкнул на себя первый ритуал. Он в центре управления, и у меня не получает выкурить его оттуда. Стоит нарушить баланс и сеть убьет нас обоих.
  Колдунья не упомянула, что вслед за ними последует весь город, но вампир догадался и сам. В защиту Салеха следовало упомянуть, что мыслей сровнять Москву с землей ради обретения свободы у него не возникло.
  - Подлец! - Колдунья пыхнула тьмой в стороны, гася оставшиеся светильники. - Он заранее просчитал, что его попытаются вытащить из убежища. Но ключ остался цел, а это - лазейка. Ритуал не закончен.
  - Собираешь прикончить Ящера и отправить смерч вслед за Графом? - Вампир сложил воедино частицы головоломки. - Я думал, ты хочешь отомстить.
  - Ты обещал не держать меня за дуру, нежить! - В облаке мелькнули сузившиеся глаза. Кажется, Эль была недовольна, что сболтнула лишнее. И все же она продолжила: - Я все равно получу этот город! Так какая мне разница, каким образом умрет мальчишка?! Мне нужен смерч!
  Тьма недовольно вздохнула, и по комнате прокатился очередной магический ураган. Салех и без того чувствовал себя неуютно, а сейчас ему показалось, что потолок начал опускаться, прижимая к земле. Сила разбушевавшейся ведьмы давила на него многотонным прессом. Вампир едва удержался, чтобы не вжать голову в плечи как испуганный ребенок.
  - Ты нашел ключ? - Разгневанное облако нависло над вампиром, подавляя волю. Печать на шее предупреждающе усилила хватку. Эльвира без зазрения совести задействовала удавку, и теперь ошейник по капле выдавливал из Салеха жизнь.
  - Да, моя госпожа. - Прохрипел вампир. В этот раз обращение звучало очень правдоподобно. - Но...
  - Я довольна. - Своеобразно похвалила колдунья. Заклятье отпустило мгновенно, и вампир смог договорить:
  - В одиночку его не достать. Территория Академии круглосуточно охраняется 'чертями'.
  - Справишься. Через неделю-другую у тебя будет достаточно помощников, чтобы отвлечь любую охрану. Готовься!
  - К чему такая спешка, госпожа?
  После недавнего унижения, Салеху приходилось буквально по капле выдавливать из себя подхалимство. Вампира разрывало от ярости, но на лице и в проблесках ауры отражалось лишь искреннее беспокойство. Ради свободы бывший ключник был готов нырнуть в чан с дерьмом. При условии, что после этого удаться утопить в нем Эльвиру.
  Самое странное, что ведьма повелась на в общем-то нехитрую уловку. Возможно, колдунья просто устала от одиночества, и ей впервые захотелось выговориться. Кто знает?
  - Граф! - Облако вновь налилось опасной чернотой. - Ублюдок придумал как использовать против меня саму сеть. Центральный узел позволил ему перенастроить печати, и теперь Москва фонит как мешок навоза. Не знаю, откуда взялась эта крылатая мерзость, но она слетается на 'запах' со всех сторон. И без материальной оболочки я для них слишком легкая добыча.
  - Какие твари?
  Ответа не последовало. К тому времени как Салех рискнул поднять голову, облако уже медленно рассеивалось в пространстве. Напоследок колдунья болезненно сдавила шею раба, напоминая, что время пошло, и покинула резиденцию высшего вампира.
  
  Глава 10
  
  После бойни в парке события для меня развивались самым будничным образом - офис, кипы бумаг и отчетов, вопросы аналитиков. Последние - самые страшные. Умники яйцеголовые. Единожды попав к ним в руки было практически невозможно вырваться живым. Причем эта каста сверхов привыкла работать с магами, а потому относились ко мне с изрядным пренебрежением. Что не могло не раздражать.
  Общение оборотня с магией происходит на низком уровне, о чем наши умники не уставали напоминать. Я не мог визуализировать параметры аур летающих тварей, не мог передать оттенки запахов и выявить уязвимости к стихиям. С точки зрения магической науки оборотни считались бесполезным материалом, но работа оставалась работой, и аналитический отдел честно пытался выжать из меня крупицы информации.
  Потому что второй объект был еще хуже.
  По словам аналитиков, священники - это вообще тупиковая ветвь магоэволюции. Отец Илларион в ответ лишь кротко улыбался, что неимоверно раздражало наших умников. Промаявшись до вечера, мы так ни к чему и не пришли.
  Домой я добрался совершенно измотанным, и сразу завалился спать. Несмотря на общую усталость, обидней всего было за пропущенную тренировку. Время поджимало, и хотелось использовать каждую минуту с максимальной эффективностью. После случившегося в парке Игорь не смог отказать мне в помощи, но взял с меня обещание, что перед этим я посоветуюсь с Макаровым.
  - Зря ты его недооцениваешь! Грамотный мужик. Лютый!
  Спорить я не собирался, хотя мое мнение о бывшем диверсанте несколько отличалось. Упертостью тренера можно было забивать гвозди. Решения принимались раз и навсегда, что в нашем зыбком и постоянно меняющемся мире казалось совершенно неправильным. Макаров оставался человеком старой закалки.
  В любом случае, разговор с ним пришлось отложить до утра. После наших мозгоправов голова совершенно не соображала.
  
  Дверь в кабинет тренера оказалась не заперта - постучал и вошел.
  - Петр Игнатьич, мне нужно с вами поговорить.
  - Ну, говори, раз пришел. - С извечным дружелюбием буркнул Макаров, не отрывая взгляда от документов.
  Откровенно говоря, я не знал с чего начать. Слишком все зыбко, на одних ощущениях. Никаких доказательств у меня не было, но я нутром чуял, что наше с Ящером время подходило к концу. Еще немного, и никакие тренировки зверю уже не помогут.
  - Ну! Чего застыл? Начинай.
  - Ящер погибает, - тихо произнес я, опускаясь в кресло.
  - В смысле? - Тренер отложил бумаги и несколько удивленно глянул в мою сторону.
  Занятия в группе пошли мне на пользу. Раньше я бы не почувствовал мастерское заклинание, а сейчас только поморщился от холодной щекотки. Стерпел. Пусть смотрит.
  - Все с тобой в порядке, - констатировал тренер. - Жив, здоров.
  - Я не про себя говорю. Моя звериная часть осталась в каменной пустыне наедине с демоном. Хреново ей, не мне.
  - Сны не прекращаются?
  - Кошмары, - поправил я. - Повторяются каждую ночь. Зверь слабеет, и не сможет долго сопротивляться. В одиночку ему не справится. У меня такое чувство, что демон давно мог бы убить оборотня, но смерть не входит в его планы. Он... питается что ли. Растет. Эволюционирует. Ваши тренировки помогают. Я вижу, что становлюсь сильнее, и все равно с каждым днем слышу Ящера все хуже. Он умирает. Мне нужно туда.
  Я постучал указательным пальцем по виску.
  - Сюда.
  - Ты хочешь, чтобы Василек провела еще один сеанс медитации?
  - Да. В прошлый раз это сработало. Думаю, я смогу пробиться через завесу и помочь ему.
  Макаров молчал.
  Я видел, что он всерьез воспринял мои слова и теперь обдумывал ситуацию.
  - Знаешь, Саша, - задумчиво начал он. - Твоя звериная сущность выигрывает время, и наша задача - использовать его по максимуму. Нужно подготовить тебя к схватке за собственное тело. Пока ты не готов.
  - Пока вы сочтете меня готовым, Ящер умрет. Оборотень во мне умрет.
  - Значит, он пожертвовал собой ради нас. А ты сделай так, чтобы жертва не оказалась напрасной. Тренируйся!
  - Но...
  - Саша! - Макаров смягчил голос, но слова все равно звучали приговором. - Для меня важно, чтобы смерч не вырвался на волю. Ты же предлагаешь авантюру. Я не вижу в тебе ни силы, ни уверенности. Контора за тебя отвечает, и даже Василек не станет участвовать в таких глупостях. Тяжелое решение, но я его принял. Все. Разговор окончен.
  Я поднялся, и молча вышел из кабинета.
  Мелкая, недостойная грубость, но я ничего не мог с собой поделать. Во мне кипел злость, и хотелось что-нибудь сломать. Пусть я понимал решение Макарова, но не принимал его. А еще я предвидел, и подготовился.
  - Да? - В трубке раздался усталый голос священника.
  - Здравствуй, Игорь. Наш уговор еще в силе?
  И пусть будет, что будет. Нельзя бросать своих.
  
  Следовало торопиться, пока Макаров не пронюхал о нашей затее. Чутье старого разведчика не стоило недооценивать. Удивляюсь, как он вообще выпустил меня из виду.
  Через полчаса я был на месте.
  Игорь уже приехал, и теперь махал рукой, привлекая внимание. Чуть поодаль, не сводя с машины пристальных взглядов, стояла колоритная троица в рясах. Даже на таком расстоянии их богатырское телосложение бросалось в глаза. В Церковь попадали разными путями, и не всегда после мирной жизни. Кажется, Игорь здесь не единственный, кто знает, с какой стороны брать в руки автомат.
  - Ну что, одержимый, готов к сеансу экзорцизма?
  - Да черт его знает.
  - Не поминай лукавого, беду накличешь. - Поморщился Игорь. - Едем.
  - Куда? Разве не здесь?
  - Успокойся, Саша. Доверься мне. Монастырь за городом, и для твоей просьбы он подходит лучше любого другого места. Подальше от мирных жителей. Стены святого места помогут, если что-то пойдет не так.
  - Пуля надежней. - Буркнул я и уточнил: - Серебряная.
  Игорь промолчал, но я не сомневался, что в его арсенале найдутся вещи и посерьезней. После боя со скатами прочитанное в досье уже не казалось выдумкой.
  Мой напарник стоял у истоков создания отдела, регулировавшего взаимоотношения магии и Церкви. Кроме того, Архиерей Илларион, которого я знал под мирским именем Игорь, оказался не последней шишкой Церковного синода. И чем глубже магия проникала в повседневную церковную жизнь, тем быстрей росло его влияние. Специальную папку, посвященную внутрицерковным интригам, я пропустил. Знаю только, что моего напарника не раз пытались сместить, но всегда безуспешно. Как и в случае с Власовым, время было упущено. Священник стал незаменимым. По крайней мере, его уход грозил Церкви серьезными осложнениями. Возможно чуть позже, когда все устаканится, с ним произойдет какая-нибудь неприятная случайность с летальным исходом. Недаром Игорь заранее готовил себе место декана богословия в Высшей Московской Школе Магии. Припрятанный козырь в лице Власов сильно осложнит любые интриги, и, думается мне, что это было взаимовыгодное сотрудничество. Свалить тандем генерал-архиерей будет очень непросто.
  Оставалось загадкой, почему такой человек терял время на поиски виновных в жертвоприношениях. По масштабам возможностей получалась стрелба из пушки по воробьям.
  Личный мотив или предчувствие глобальных последствий? Скорей второе. У меня было достаточно времени, чтобы понять - чутье священника не уступало звериному. А, может, и превосходило! Интересно, что могло встревожить настолько хладнокровного человека?
  Вчера Игорь без колебаний принял бой со скатами, хотя не мог не видеть угрозы для себя лично. Нападения летающего монстра он бы не пережил.
  Я машинально потер центр груди. Именно сюда пришелся основной удар. И Игорь, и Женя в голос твердили, что обошлось без последствий, но периодические короткие спазмы настораживали. Они становились все реже и незаметней, но вместе с тем не спешили пропадать. Как и здоровенный ожог, размером с две мои ладони. Если бы чешуя не ослабила удар, то мне пришлось бы туго.
  - Эх! Будь со мной Ящер... - Тихо пробурчал я, усаживаясь в машину. - Ехать-то далеко?
  - Часа за три доберемся, если без пробок. Хочешь - подремли. Разбужу, как подъезжать будем.
  - Чуть позже. Просто спросить у тебя хотел, - я замялся. - Объясни, пожалуйста, вот то что мы делаем, как это с точки зрения веры? Магия - это инструмент. Оружие. Или вот я, например - фрик по любым меркам. Да еще и убийца. Ведь 'не убий' - это же главная заповедь?
  - Нет заповедей неглавных Они все равноважны, но я понял твой вопрос. Библия запрещает человеку лишать жизни другого, руководствуясь личными мотивами. Большей частью они субъективны. Никто кроме Бога не может дать жизнь, и никто кроме Него не вправе отбирать ее.
  - Но...
  - Дослушай. Защита близких, защита Родины и даже защита незнакомых тебе людей - это не личный мотив. Это подвиг. По велению души рисковать жизнью ради спасения другого - благо. 'Нет больше любви, чем положить душу за други своя'.
  - А как же 'подставь другую щеку'?
  Игорь усмехнулся.
  - Буквализм без понимания очень опасен. Особенно по отношению к заповедям. Иисус Христос был непримирим по отношению к злу. Понимай так, что нельзя платить злом в ответ на зло, нельзя ему уподобляться. А насчет 'подставь' - я понимаю, что ты хотел сказать. Православие никогда не было рабской религией, Саша. Кто бы что ни говорил.
  Обычно спокойный на дороге священник вдруг поддал газу и лихо обошел потертую, но весьма шуструю иномарку.
  - Знаешь, кто такой Александр Невский? - Дождавшись моего кивка, Игорь продолжил: - Чтоб ты знал, его причислили к лику святых еще в 1547 году. И таких примеров множество. 'Не мир пришел я принести, но меч'. - По памяти процитировал Игорь. - Я сделаю все ради мира, но не ради мира добра со злом, а чтобы отсечь и отделить одно от другого, чтобы не было смешения.
  - Знаешь, глядя, как ты шушурешь от бедра с 'калаша', я так и понял... насчет 'отсечь'.
  - Когда это я стрелял от бедра? Классическая стойка - руки держат, бедра водят. Как по учебнику.
  Игорь поддержал шутку, и на душе стало легче. В преддверье схватки со смерчем начали сдавать нервы.
  - И еще. - Игорь цыкнул зубом. - Насчет твоей человечности. Даже не думай сомневаться в себе. Ты хороший человек, Саша. Молодой, импульсивный, но хороший. Ты поступаешь, как велит тебе сердце, и это главное. Не важно, что о тебе говорят - брань на воротах не виснет, важно по совести жить.
  - Или умереть.
  - На все воля Господа, но мы тебя подстрахуем. Без дураков и подлостей подстрахуем, слово даю. И все же, постарайся справиться. Не хочу брать грех на душу. Мне еще епитимья за 'стрельбу от бедра' полагается. Вторая будет лишней.
  На этом наш разговор о Боге закончился. Оставшуюся часть пути мы общались на отвлеченные темы, а мою самоубийственную авантюру по молчаливому уговору не обсуждали. Священник проявил себя на удивление чутким собеседником, и не стал подливать масла в костер моих сомнений.
  По большому счету, Макаров сказал правильно - я абсолютно не чувствовал уверенности в победе. Решил ввязаться в бой, а там - куда кривая выведет. Решение далось нелегко. В глубине души еще таился панический ужас. Воспоминания о тюрьме без времени и без чувств оставалось со мной, все чаще всплывая ночными кошмарами. После них я рывком просыпался, и долго лежал на мокрой от пота простыне. Бездумно таращился в потолок, пытаясь успокоить скачущее в груди сердце, и не разбудить Юльку. Как сегодня, например.
  Ехать не хотелось совсем.
  Но чутье подсказывало, что времени остается все меньше. Демон слабел, но вместе с ним слабел и Ящер, а принести его в жертву я не мог. Нельзя жертвовать куском себя даже не попытавшись сопротивляться. Совру, если скажу, что у меня не было искушения поступить, как советовал тренер. Потянуть время, набраться сил и ударить чуть погодя. В обмен на жизнь Ящера.
  Подлость! Истинное значение которой не понять даже самому сильному магу, и на которую не согласится последний перевертыш. Будь рядом Волков, он бы молча покрутил пальцем у виска и заставил действовать. Образ майора так живо восстал в памяти, что я на секунду почувствовал его присутствие. И одобрительное похлопывание по плечу - 'Все верно, брат!'.
  - Все верно! - Эхом повторил я и, расслабившись, откинулся на сиденье.
  Не важно, что ждет меня по ту сторону барьера. Там Ящер, ему нужна моя помощь, и это - главное.
  Надежно запечатанный конверт хранится у Игоря. Если случится худшее, то семья узнает об этом от меня, пусть и слегка запоздало. Надеюсь, все пройдет как надо, и я самолично сожгу его по возвращении. Ну, а с Макаровым и остальными объяснюсь после. Победителей не судят, а проиграю - будет уже все равно.
  - Чего замолчал?
  - Думаю. - Односложно ответил я и добавил с улыбкой: - Хочешь анекдот?
  - Про монашку?
  - Типа того. - Ответил я, слегка удивившись такой проницательности. - Откуда узнал?
  - Да у тебя аура ехидством так и полыхает. Не впервой. Рассказывай, давай.
  - Значит так. У православного священника спрашивают: - Святой отец, почему у католиков хор органный, а у нас - никакого инструмента. Поп, значится, пузо почесал и говорит: - Вишь какое дело, сын мой, талант - его ж не пропьешь, а вот орган там или дудку какую - это как не хрен делать.
  Не самый смешной анекдот, да и Игорь его, похоже, слышал, но из вежливости улыбнулся. Уже хорошо.
  - В Европе сейчас похлеще нашего проблемы. - Подумав, сказал напарник. - Как вся эта котовасия на свет божий всплыла, народ в Церковь повалил втрое против прежнего. Да и фанатиков опять же прибавилось. У них же там интрига на интриге, в их загнивающем Западе. Вот кто-то из шишек и решил ситуацией воспользоваться.
  - Братва рвется к власти?
  - Хуже. - Игорь не поддержал шутки. - Церковь на грани раскола. Одни радеют за возрождение Инквизиции, и, надо сказать, после сезона охоты на вампиров эта идея вызывает у мирян нездоровый ажиотаж. Сжигать кровососов на костре - это ж так весело. Никто не думает, что следующими туда отправятся неугодные сверхи. Вторая группа товарищей разумней, но с осторожностью и дипломатией слегка перебарщивают. Такими темпами их самих могут зажарить.
  - Толерантность. - Я пожал плечами. - Бич нашего времени.
  - Да нет. Там по обе стороны баррикад такие акулы плавают. В сто раз хлеще наших. Расслабились. Момент упустили. Боюсь, без крови теперь не обойдется. Господи, спаси и сохрани!
  - А наши что? - Я с интересом уставился на священника. Вести с христовых полей меня заинтересовали. Не каждый лень выдается порыться в грязном белье матушки Церкви.
  - Договариваемся пока.
  А вот это - сильная оговорочка. Прокол, как есть прокол! Хотя, досье я уже просмотрел, и иллюзий своих лишился. Рядом со мной сидела акула из той же стаи. С той лишь разницей, что этот пока не отстранился от полевой работы. Хотя, почему пока? Последние недели Игорь почти не появлялся у сердюковцев, свалив на меня все дела по жертвоприношениям. Работа декана богословия завалила его до черных мешков под глазами. Неудивительно, что он с тоски за автомат схватился. Да и помочь мне больно легко согласился. Хотя, это уже моя паранойя заговорила. Было заметно, что Игорь переживал от чистого сердца.
  - Долго ехать? - Спросил я, поглядывая на часы.
  Обещанные священником три часа подходили к концу, а мы только-только съехали на проселочную дорогу. Вместо ответа Игорь несколько раз крутанул допотопное 'весло' отечественного автопрома, защищаясь от вездесущей пыли, и кивнул на показавшийся из-за поворота указатель. Движущийся в авангарде автомобиль сопровождения поднимал плотные серые облака, и, чтобы не задохнуться, мне пришлось последовать примеру моего спутника. Духота в наглухо запечатанной машине мгновенно достигла пределов, за которыми уже не спасала никакая магия, и если указатель, гласивший 'Монастырь Святителя Николая архиепископа Мирликийского, Чудотворца. 80 км', не обманывал, наслаждаться поездкой нам предстояло еще минимум час.
  Я тоскливо вздохнул.
  Минуты хватило, чтобы рубаха намокла и прилипла в самых разных местах, а спустя полчаса я был готов схватиться с сотней демонов, лишь бы вырваться из четырехколесной газовой камеры. Хуже того, я совершенно точно знал, что едущая впереди иномарка с братьями даже в базовой комплектации оборудовалась кондиционером. И я откровенно не понимал, почему бы им не пристроиться сзади. Вялые шутки Игоря насчет епитимьи меня не устраивали. Класть поклоны алтарю можно и в одиночку, а страдать за компанию я не подписывался. Сеанс коллективного самоистязания меня откровенно вымотал, и к концу пути я поглядывал на попутчика с легкой неприязнью. Изверг. Чистый изверг!
  - Приехали!
  Автомобиль плавно притормозил у ворот. Выбравшись наружу, я высвободил рубаху и стянул ее через голову одним слитным движением. Расстегивать пуговицы было свыше моих сил, хотелось скорей подставить бока свежему ветру. Благо, воспалением легких оборотни не болеют.
  - Садюга! - Протянул я в сторону Игоря, постанывая от удовольствия.
  Все это время священник стоял облокотившись о распахнутую дверцу машины, и с улыбкой глядел в сторону монастыря. Мои упреки его мало беспокоили.
  - Хорошее место. Давно здесь не был. Соскучился. - В голосе Игоря слышалась легкая грусть и сожаление.
  - Церковный иерарх устал от столичной суеты? - Я поинтересовался с соответствующей случаю ехидцей.
  - Есть немного. - И опережая мою следующую фразу, добавил: - Рано мне на покой. Время перемен упускать не должно, потом локти кусать придется. Только-только выпал шанс болото расшевелить.
  В голосе священнослужителя прорезалась тоска, но только на секунду. Мгновением спустя он уже говорил с наигранной бодростью:
  - Ну что ж, отрок, добро пожаловать в божью обитель.
  Монастырь и впрямь оказался хорошим местом. Свежий воздух, прохлада, деревья кругом. И чистота, не только и не столько внешняя, хотя проложенная от ворот дорожка и блестела как полированное лезвие меча, сколько внутренняя, простому взгляду недоступная. В Москве стояло немало церквей, и только сейчас я понял, почему с приходом Волны люди потянулись под их святые купола. Спокойно под ними, защищенность чувствуешь. В городе магия хлещет, эмоции чужие гуляют и проклятия, случайные и не очень. А здесь умиротворение. Раскрыться можно, отдохнуть. Церковь магию на отдалении держит, и броня без надобности.
  Откуда броня, спрашивается? Ее каждый инстинктивно воздвиг, чтобы от чужого подальше держаться. Неизвестно, чего прихватишь от улыбчивой старушки в вагоне метро. Чужая душа - потемки.
  Попытка взглянуть на монастырь истинным взглядом кончилась плачевно. Здесь не любили чужой магии, и сияние надвратного храма с высокой звонницей ударило в глаза, надолго отбив охоту подглядывать за чужими секретами.
  - Игорь, кажется, мы напрасно приехали. - Неуверенно сказал я, утирая выступившие слезы. - Не думаю, что у меня получится пробиться отсюда.
  - Не переживай. Придет время, храм поможет. Идем.
  Несмотря на железную уверенность напарника, меня одолевали сомнения. С другой стороны, иного выхода все равно не было. Машина осталась в городе, о чем я не единожды успел пожалеть.
  Оставив оба автомобиля за воротами, мы двинулись к основному храму в сопровождении дюжей троицы монахов. С момента нашего знакомства они так и не произнесли ни слова, и сейчас бодро шагали впереди, показывая дорогу. До Игоря молодцы не дотягивали, но судя по энергетике - ребята они непростые. Церковный спецназ, что работал в спайке с сердюковцами, не иначе. Потому же и молчат - не любят церковники 'чертей'. Сторонятся, а то и за предателей держат. До Волны существовало две проблемы: удержать магию в секрете и удавить отступников, пока серьезной силы не набрали. В то время тринадцатый отдел с вампирами нейтралитет поддерживал и занимался в основном одиночками. Кремль задачу ясно поставил - чтобы ни одна живая душа о магии до срока не пронюхала. Глобальная задача и на кровососов наших сил просто не хватало. Никифор уже тогда собрал свою братию в единый кулак - с наскоку не взять. Звон бы на весь мир пошел, как в итоге и получилось. Столица вдоволь умылась кровью, и 'занавес' сорвало к такой-то матери. Правда, 'черти' к тому времени стали сильнее и удержали все в рамках. Если бы не Эльвира, вообще хорошо бы было.
  Вот и получалось, что все это время церковники бились на переднем краю фронта вместе с ведьмаками Сердюкова. Только до Волны они не ведьмаками были, а простыми солдатами. Хорошими. Даже отличными. У них не было магии, и потому смертность в отряде зашкаливала. Церковники умирали реже, но зато отпевали каждого и хоронили своими руками. С тех пор и повелось. Не любят монахи ни нас, ни магию. Говорят, одни беды от нее. Но больше молчат, как вот эти трое. По правде говоря, нам тоже не сладко пришлось, но дар у 'чертей' внутри, и где-то я в святош понимаю. Со стороны выглядело так, словно их руками целую гору каштанов из огня перетаскали. И не факт, что только выглядело.
  У меня и в мыслях не было обвинять Графа или Власова в подлости или некомпетентности. Время детских обид прошло, а судить поступки человека можно только в двух случаях - встав вровень или забравшись выше. Ответственность - это такая штука, когда снизу ни черта кроме результата не видно. С каждой ступенькой в паутине проявлялись новые узоры, и с добавлением новых переменных картина нередко менялась самым кардинальным образом. Те же церковники в свое время пригрели на груди змею, едва не угробившую столицу со всеми жителями.
  - Ты чего смурной такой? Нервничаешь? - голос Игоря ворвался в мои размышления, выводя из транса.
  - Есть немного. - Крепко задумавшись, я не оглядывался, и теперь озадаченно крутил головой.
  Посмотреть было на что. День был в самом разгаре, и в монастыре кипела жизнь. Натуральное хозяйство во всей красе: с животинкой, огородами и деревянным колодцем-срубом, возле которого мы и притормозили. Размеренно проворачивая ворот, двое раздетых по пояс и слегка умаявшихся на солнцепеке попов наполняли деревянные ведра. Еще двое утаскивали воду коромыслами в сторону вытянутого здания. Не требовалось напрягаться, чтобы уловить доносящиеся оттуда запахи пряной хвои и ароматной березы. Поездка в душной коробке не прошла даром. Попариться в баньке хотелось нечеловечески.
  Поздоровавшись со своими, Игорь зачерпнул колодезной воды и не торопясь выпил. Специально под это дело на срубе висел деревянный ковшик. Его он и протянул мне со словами:
  - Ух! Живая вода, не иначе. Будешь?
  - С удовольствием. Спасибо. - Сделав пару хороших глотков, я наклонил голову и влил остатки себе за шиворот и на макушку. Благо, размер 'кружки' позволял. Энергичным движением смахнув капли с начинающего отрастать ежика, я с удовольствием прищурил глаза.
  - Может, перекусим? - С хитро улыбкой поинтересовался Игорь. - Вечером в баньку, а завтра с утречка...
  - Нет. - Отказался я поспешней нужного, но уж больно завлекательная картинка нарисовалась.
  Чем ближе мы подходили, тем меньше мне хотелось лезть в темницу смерча. Соблазнительная мысль 'само рассосется' посещала уже не раз, и становилась все притягательней, заглушая даже звериное чутье на опасность. На поверхности все выглядело чудесно, и я в чем-то понимал Макарова. Старик не любил зряшного риска, и не видел, что творится в глубине. Никто не видел. Даже Игорь пошел мне навстречу, на деле воспринимая все с изрядной долей скепсиса. Плевать. Пусть он не верил в меня, но из города вывез и подстраховался серьезно. Я чувствовал, что в монастыре хватало одаренных, чтобы удержать смерч.
  - Нет. - Второй отказ получился убедительней. - Сначала работа. Веди!
  Священник не обиделся на приказ, только кротко улыбнулся и, развернувшись, повел меня в сторону холма. Возвышающийся закладной крест золотом блистал в лучах солнца. Глаза твердили, что крест целиком деревянный, его аура оставалась для меня загадкой, как я ни всматривался. За последний месяц я сильно продвинулся в искусстве истинного зрения, но, богом клянусь, такого материала в природе не существовало. Кажется, чернорясные научились создавать артефакты своей веры. Раньше такого не было.
  Думаю, именно крест давал ощущение разлитого в воздухе чистейшего серебра. Если мои догадки верны, то на территории монастыря любая нечисть должна чувствовать себя куском масла на сковородке. Не исключая моего демона. Если он выберется, конечно. Монастырь - хорошая идея. Я посмотрел на Игоря с уважением. Верил он в мою затею, или нет, но к делу подошел серьезно.
  Чем ближе мы подходили к кресту, тем сильнее ощущалось его влияние. По коже побежали легкие мурашки - первый признак шевельнувшейся в глубинах чешуи. Тело оборотня не доверяло христианской святыне.
  - Проблем не будет? - Притормозив на полпути, я уточнил у священника - Я все-таки перевертыш. А ну как за врага примет?
  - Не волнуйся, здесь нередко бывают оборотни. - Успокоил Игорь. - Среди прихожан хватает вашего брата, но ты все-таки будь осторожен. Гостей с такими 'подарками' здесь еще не было. Обычные проклятия крест рассеивает еще у входа в монастырь. Особо стойкие требуют молитвы и трехдневного поста. Таких 'счастливчиков' мы оставляем в гостевых покоях до полного выздоровления. Твой случай особый. Мерзость сидит глубоко, и крест ее не чувствует. Наша работа начнется позже, когда ты вытолкнешь его наружу. Здесь, - священник обвел рукой окрестности, - ему придется несладко. Мирян из монастыря убрали, так что работай свободно. Не торопись. Времени хватит.
  - Слушай, а как себя чувствуют вампиры под таким давлением?
  - Ты же инженер, верно? Значит должен знать, что такое гидравлический пресс. - Образно ответил Игорь, и в словах его чувствовалась искренняя гордость. - Плохо себя чувствуют.
  - Понятно. - Хмыкнул я, и продолжил восхождение.
  Игорь двигался чуть позади в компании своих молчаливых братьев. Утолив жажду 'чернорясные' нас догнали и пристроились позади.
  Ступеньки вели на просторную, уложенную мраморными плитами площадку. Крест возвышался, подавляя своими размерами и энергетикой. Божественного присутствия не ощущалось, но церковная сила порядком отличалась от уже привычной магии сверхов. Чем-то она напоминала родниковую воду - звонкую и освежающую. Неудивительно, что владеющих ею невозможно обратить в нежить. Раньше я скептически воспринимал слухи о невосприимчивости церковников к вампиризму, считая их не более чем удачной пиар акцией.
  Увиденное заставило меня изменить свое мнение. Если способности служителей Церкви имели общие корни с разлитой вокруг силой, то превратиться в нежить они могли только в одном случае - если полностью отрекались от нее. Думаю, для искренне верующего такой поступок также невозможен, как отречение от своего звериного 'я' для оборотня. Это как вторая ступень посвящения, после которой уже нельзя жить по-старому. Думаю, вампиры тоже проходят через подобное преображение. Ничем иным я не могу объяснить непонятную, граничащую с психозом агрессивность нежити по отношению к простым людям. Такое чувство, что их оскорблял вид человека. За редким исключением вампиры стыдились своего происхождений, не желая иметь с 'пищей' ничего общего. Среди одиночек это не слишком заметно, но в стае сразу бросалось в глаза. Здесь весьма уместна аналогия с тюремными заключенными - нежить также абстрагировалась от породившего ее общества. Чем выше взбирался вампир, тем жестче наказывали за случайное или намеренное сравнение с 'бурдюками'.
  Оборотни тоже подвергаются искушению забыть о людском начале и полностью погрузиться в звериную ярость. Искушение велико так же, как велика плата. Сила, упоение яростью, сладковатый запах мяса и крови - все это накатывало неожиданно и поглощало безвозвратно. Наверное, именно поэтому нас так мало. Рано или поздно, Церковь или контора - финал всегда один. Сорвавшихся с цепи разума уничтожали.
  Возможно, именно поэтому никто не беспокоился за Ящера. Оборотни ассоциировались с проблемами, и смерть звериной половины воспринималась окружающими как меньшее зло. Я так не думал. Глупо было отрицать опасность и неуравновешенность Ящера, но бросить его на съедение смерчу - это даже не глупость, это подлость. Без боя пожертвовать частью своей души - меня воротило от таких мыслей.
  - Начинаем? - Я повернулся к Игорю.
  Священник молча стоял рядом, не мешая мне собираться с духом. Лишь слегка повернув голову, он негромко произнес:
  - Мои люди готовы. Приступай, мы прикроем.
  
  Глава 11
  
  В этот раз все получилось само собой. Сомнения были, но как только удалось ухватить подходящий настрой, все пошло как по маслу. Процедура, в общем-то, нехитрая. Проходят через нее практически все оборотни, застрявшие между фазами трансформации. Явление распространенное, поэтому решение нашли еще в первый год. Сверхов вводили в подобие транса, и с его помощью заставляли общаться с внутренним зверем. К гипнозу процедура имела далекое отношение, потому что зверь существовал в действительности и обладал собственным сознанием. Обычно весьма своенравным. Бывало, что оборотни просто не выходили из медитации, или возвращались настоящими зверьми. В подобных случаях говорили, что зверь убил человека. Редко, но такое случалось.
  Женька недаром говорила, что я - вечное исключение из правил. Помнится, моя первая попытка закончилась сожженной дотла комнатой. От разбирательств мою шкуру спасло нашествие зомби. Тогда-то я и познакомился с Костой. Во второй раз мы предусмотрительно отправились на свежий воздух, и, к счастью, все обошлось без последствий. Знакомство с праящером подернулось пылью воспоминаний, и на фоне сегодняшней авантюры воспринималось как прогулка по детскому саду. Медитация на холме обещала стать самой авантюрной за всю историю существования оборотней. Без подстраховки я чувствовал себя неуверенно. Вся польза монахов пока что заключалась в том, что своим сопением они не давали мне сосредоточиться.
  Впрочем, я справился и с этим. Удалось отрешиться и от посторонних звуков, и от хищной пульсации колец, и даже от собственной неуверенности. Выбора у меня все равно не было. Я сомневался, что Игорь согласиться на вторую попытку. Он и сейчас не был в восторге от моей затеи, а без его помощи риск существенно возрастал. Расплачиваться чужими жизнями я не хотел. Если демон вырвется на свободу...
  При всем моем скептицизме, служители Церкви лучше всех подходили на роль демоноборцев. И сияние закладного креста лишний раз в этом убеждало. Вряд ли новорожденному смерчу понравится подобное соседство.
  Поймав себя на посторонних мыслях, я понял, что в очередной раз сорвался. Человеческая половина старательно увиливала, изо всех сил сопротивляясь моим попыткам нырнуть глубже в подсознание. Кажется, она всерьез предполагала, что я собираюсь покончить жизнь самоубийством. Что, в принципе, было недалеко от истины.
  Слова Макарова запали в душу. Подождать. Пожертвовать частью ради спасения целого. Немножко предать. Совсем чуть-чуть. Зверь оказался неспособен на предательство, но я же человек, мать вашу! Последняя мысль звучала как плевок. Обвинение в трусости подействовало. Разозлило.
  Действуй! Пошел! Глубже!
  Техника изменилась. Никакой медитации! Вперед! Резче! Я рывком отстранился от окружающих звуков. Еще глубже! Исчезло бормотание монахов. Шепот их молитв больше не отвлекал. Еще глубже! Прекратило довлеть сияние креста. Еще! Гасли последние чувства! Еще! Еще, мать твою! Последний рывок! Ну!
  Мир замер. Подо мной вдруг лопнула эластичная пленка, и я провалился в бездну.
  
  В этот раз реальность подсознания оказалась не столь гостеприимной. С высоты в пару метров я приземлился прямиком на скалы. От удара в воздух взметнулось облако пыли, и лавина камней поволокла меня вниз, кувыркая и перемалывая. Заостренные грани резали не хуже стали, поэтому у подножья я оказался полураздетым и окровавленным. К тому же, меня едва не засыпало с головой.
  Некогда осматриваться в ситуации, когда тебя вот-вот замурует. Ломая ногти, я вытаскивал себя на свободу, задыхаясь от пыли. Вперемешку с каменной крошкой она проникала всюду. Лезла в глаза, кляпом забивала рот, уши. Не давала вдохнуть. К тому времени как завал выпустил меня на свободу, полузадушенным и ослепшим, я едва соображал от паники. Чешуйчатая броня защитила от крупных камней, но ничего не смогла сделать с вездесущей пылью. С ума сойти! Я едва не утонул посреди каменного лабиринта!
  Привалившись спиной к огромному горячему валуну, я пытался прийти в себя, хватая воздух как выброшенная на берег рыба. Хрипы рвались из груди вперемешку с кашлем. Страх отступал медленно, оставляя после себя неприятно сосущее чувство в животе. Мелко подрагивали пальцы. Меня мутило.
  - Ну, ни хрена себе! Сходил за хлебушком! - Голос сорвался, но сама попытка пошутить, пусть даже неудачная, и отдающая истерикой, все равно обнадеживала. Кажется, я начал приходить в себя. Откашливаясь, и вытирая кулаками отчаянно слезящиеся глаза, я попытался разобраться в происходящем.
  Следы оползня явно указывали, что выбросило меня на груду камней, и вместе с ними протащило добрых полсотни метров. Испытание на грани возможностей. Ноющие суставы, пятна крови на обрывках одежды - если бы я не барахтался из последних сил, силясь удержаться на поверхности, меня бы перемололо и затянуло под камни. В человеческом теле мне бы не хватило сил, чтобы выбраться из-под завала. Отдышавшись, я с трудом отвел взгляд от своей едва не случившейся могилы.
  Окружающий мир заслуживал не меньшего внимания.
  Небо висело так низко, что, казалось, его можно было потрогать. Только делать этого не хотелось. Свинцовые тучи тяжело дышали, нависая прямо над головой, и периодически разражались багровыми всполохами. Солнца не было. Тусклый, рассеянный свет едва проникал сквозь облака. По ущелью гулял ветер, но небеса замерли в неподвижности. Время от времени оттуда доносились громовые раскаты, но что-то мне подсказывало - земля этого мира никогда не знала прикосновений дождя. Вместо него с небес сыпал пепел. Именно его хлопья я ошибочно принял за пыль, только сейчас разобравшись, чем именно усыпано все вокруг. Зачерпнув c земли полную горсть, я растер ее между пальцами. И без того грязные ладони мгновенно почернели. Нет, это даже пепел. Прах. Сальной и жирный.
  С пеплом чужих миров я познакомился во время первой медитации. Чистый и благородный, он не вызывал такого ощущения брезгливости как эта мерзость. В тот раз пламя лесного пожара встретило меня как дорогого гостя. Несмотря на склонность к разрушению и хаосу, я не чувствовал в нем зла. Огонь был живой, и существовал в гармонии со своим иллюзорным миром.
  Василек говорила, что медитация погрузит меня в мир грез и подсознания, со своими правилами и законами. Возможно, с другими так и было. Но одно я знал точно: Женя - теоретик, и она понятия не имела о сути призрачных миров. Лишь побывав там, становилось понятно, что если это сны, то сны явно не принадлежащие человеку. Прекрасные, но чуждые людям, в их гармонии напрочь отсутствовало двуногое прямоходящее. И я боялся представить, какой силы должны быть создания, в чьи грезы я ненароком проникал. В отличие от здешней статичной декорации, их миры выглядели живыми. Пульсирующая лесная песня и суровое бдение скал удивительным образом подходили своим хозяевам. Такое чувство, будто реальность текла вокруг них, подстраиваясь под чужую силу. Я наивно полагал, что имел дело с вывертами собственного разума там, где был просто непрошеным гостем.
  После таких мыслей уже меньше доверяешь любым предположениям наших теоретиков. Признаюсь, я совершенно не представлял, с чем именно столкнулся в этот раз. И хотя здешняя реальность весьма напоминала рассказанное Васильком, полной уверенности не было. Сама идея о путешествиях между мирами полностью захватила меня. Я увлекся настолько, что забыл, где нахожусь, и расплата последовала незамедлительно.
  Впрочем, у меня в любом случае не было шансов увернуться. Даже на пике бдительности я не способен рассмотреть оборотня-хамелеона. Сегодня мне наконец 'посчастливилось' со стороны взглянуть на естественный камуфляж Ящера. Могу сказать, он действительно производил неизгладимое впечатление.
  Спокойно лежащая глыба камня вдруг взорвалась изнутри, шрапнелью ударив во все стороны мелким гравием. Двухметровый хвост двигался с такой скоростью, что удар я осознал уже будучи в воздухе. Единственное, на что меня хватило, это подставить предплечье - до, и сгруппироваться - после. Что уже немало! Недели адских тренировок не прошли даром, подтянув мои рефлексы до сопоставимого уровня. По крайней мере, мне не разворотило башку с первого раза.
  От удара скала хрустнула под моей спиной, и пошла трещинами. Я очень надеялся, что хрустела именно она, потому что по позвоночнику пробежал разряд боли, едва не ослепивший меня. Перед глазами плавали разноцветные круги. Превозмогая боль, я откатился в сторону, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть сквозь облако пыли. Не стоять! Двигаться! Уходить от ударов в любой ситуации! Наука старика сидела плотно. Контратаковать!
  Припав к земле на все четыре конечности, я разъяренно зашипел, отпугивая врага, и пытаясь выиграть несколько секунд, чтобы прийти в себя. Повторной атаки не последовало, но ответом мне было не менее яростное шипение. Громкое и насквозь знакомое. Этот 'голос' я бы узнал где угодно. Ящер!
  Лишь мое 'альтер эго' могло издавать столь похожие звуки, которые, впрочем, отличались от моего шипения, как тарахтенье мотороллера отличается от басовитого рычанья 'Харлея'. Даже будучи сильно измененным, человеческое горло не могло соревноваться с мощью голосовых связок зверя. Здесь Ящер оставался безусловным фаворитом.
  Впрочем, если бы только в этом. Я наконец проморгался, и охнул. Увиденное заставило меня попятиться, медленно перебирая 'лапами', и не сводя напряженного взгляда с противника. Я боялся упустить его из виду, но еще больше - спровоцировать резким движением. Нужно было любой ценой выиграть немного времени, чтобы заново оценить ситуацию. Потому что существо, замершее передо мной в пугающей неподвижности, не было Ящером. Нечто весьма близкое, и в то же время абсолютно чужое ему, распласталось на отвесных скалах, вцепившись в них когтями. Зверь был чертовски силен. Под его лапами крошился и осыпался камень.
  Последние дни я не мог избавиться от тревоги. Внутренний голос неустанно повторял, что время на исходе. Пришлось рискнуть многим и многими, чтобы прорваться сквозь пелену смерча. Нарушить запрет тренера. Пойти ва-банк. И все это для того, чтобы понять - опоздал.
  Я опоздал.
  Прямо передо мной - на угольно-черных скалах - висел чудовищный гибрид Ящера и несуразной, уродливой поделки Эль. Укутанное тьмой пресмыкающееся серьезно прибавило в размерах. Оно наполовину слилось с окружающей тенью, отчего казалось еще опасней и уродливей. И судя по пылающим яростью глазам, полностью подавило мою звериную сущность. В груди стянуло от осознания простой истины - прежний Ящер исчез. Я опоздал, и смерч полностью подавил его.
  Мало того, голодный взгляд получившейся твари не предвещал ничего хорошего. Получив физическое воплощение, смерч воспринимал меня как кусок парного мяса. В кулинарном плане его привычки совсем не изменились. Наглая, самоуверенная тварь!
  Против ожидания я не испытал страха. Внешне холодное спокойствие и кипящий котел ярости глубоко-глубоко внутри. Я редко впадал в состояние, когда в моей голове начинали рушиться границы самоконтроля, и наружу выходит другой Стальнов. Сейчас наступил как раз такой случай. На глаза медленно надвигалась багровая пелена безумия. Сладкая и манящая. Сегодня я приветствовал ее всей душой. Подталкивал и манил.
  Стоящая передо мной мразь посмела тронуть дорогого мне человека. И пусть Ящер лишь часть меня, да и человеком его назвать сложно - в голове все равно колотилась одна мысль. Она повторялась разными тонами, переливалась сотнями оттенков, но суть оставалась прежней: 'Мерзость! Должна! Умереть!' Слова отражались от стенок черепа как шарики для пинг-понга, усиливаясь и порождая многочисленное, кровожадное эхо. Привычную осторожность, здравый смысл - они сметали все, включая последние остатки разума прямоходящего. В глубине меня просыпалось создание, перед которым пасовал даже прежний Ящер.
  Картинка поплыла кровавым туманом. Последнее воспоминание - привычный жест боевого заклинания. На землю передо мной улеглась усыпанная шипами лента кнутовища. Прежде тонкая, сейчас она выглядела хищной, готовой к броску ядовитой змеей. Алмазные грани полыхнули в последний раз, и сознание погасло как свеча на ветру. Я уже не слышал рев ярости, сотрясший фиглярский мирок до основания.
  
  Картина реальности проступала медленно. Призрачный мир намертво вцепился в мои воспоминания, и как жадный делюга не собирался возвращать единожды попавшее в его цепкие лапы. В моей голове кружился целый калейдоскоп из ярости, боли и куцых обрывков боя. Невнятные видения, но они подтверждали тот факт, что я все еще живой. Это уже немало. Хотя, судя по внутренним ощущениям, до смерти мне оставалось совсем немного. Там где магам доставалось откатом и сожженными нервами, оборотни платили кровью и порванными в клочья внутренностями. Это нормально.
  Разум возвращался медленно. Только этим можно объяснить, почему я не сразу понял, куда делась привычная трехмерность окружающего мира. Не уловил, что на месте правого глаза теперь зияла лишь пустая глазница. Болью стрельнуло единожды - в момент осознания. Затем включилась местная анестезия. Умное тело подало знак о снижении боеспособности, и затихло, не мешая хозяину собираться себя в кучку.
  Моргнул. С одним глазом этот мир воспринимался еще примитивнее. Все равно что картинка-раскраска в детском журнале. Следующее, что бросилось в глаза... в глаз - новый пейзаж вокруг. Прежде я не бывал в горах, и все они для меня на одно лицо. И все-таки что-то подсказывало мне, что мы забрались очень далеко от того места где все начиналось.
  При чем тут горы?! Я мотнул головой, и чуть не ослеп на второй глаз. Переждав приступ головокружения, я принял решение поменьше двигаться. Мысли проносились в голове со скоростью полуночного экспресса. Ощущение, будто стоишь напротив железнодорожного полотна, и пытаешься с каждого вагона выхватить кусочек названия. Вот только стоишь очень близко, и буквы расплываются. Там буква, тут две, а воедино не связываются. Бессвязные мысли. Контузия?
  Когда за спиной раздался шорох, все размышления о собственном здоровье резко отошли на второй план. На кувырок сил не хватило, да и прыжком такую ужимку можно было назвать лишь с изрядной натяжкой. И тем не менее, от возможного удара я бы увернулся. Наверное. Скорей всего. Да и плеть, изрядно ослабленная и потускневшая, вновь вынырнула наружу. Причем из левой руки, потому что ниже плеча правая работать отказывалась - висела как тряпка, и не шевелилась. В любом случае, она доставила меньше неудобств, нежели дырка на месте глаза. Но даже так, я хорошо сработал. Тренер мог бы гордиться.
  А рука - да черт с ней. Главное - ноги целы. Вынесут.
  Выносить, впрочем, не потребовалось.
  В паре десятков метров от меня лежал демон. Живой. Он безрезультатно елозил когтями по земле, пытаясь выбраться из-под придавившей его скалы. Именно эти скрябающие звуки и привлекли мое внимание.
  Тварь выглядела жалко. Гладкий как зеркало срез валуна рассек чешую, вывернув наружу мясо и кости. Раны медленно затягивались, но кровь продолжала выплескивать толчками, в такт ударам сердца. Живучесть оборотня поражала. Обломок был вдвое больше его и весил как средних размеров грузовик, но тварь не собиралась сдаваться, продолжая бороться за свою жизнь.
  Бесполезно!
  Упавшая скала перебила не только позвоночник. Засев глубоко внутри, он полностью блокировала регенерацию. Попытки стянуть края раны выглядели столь неуверенно, что учитывать их не стоило. Из-под брони чешуйчатых пластин проглядывало мягкое нежно-розовое нутро.
  Слабость продолжала туманить голову, и я поспешно отвернулся от заманчиво кровавой картины. Слава Зигфрида - убийцы Фафнира меня не прельщала, да и парнишка, помнится, плохо кончил. Так что от пожирания павшего врага я, пожалуй, воздержусь. Во-первых, демон и не дракон вовсе, а во-вторых - он слишком многое перенял от Ящера. Несмотря на тянущийся шлейф праха и изрядно огрубевшие черты, основа в нем проглядывала безошибочно. Пока я развлекался на свободе, поделка Эль успела поглотить мое звериное 'я', и с этим уже ничего не поделать.
  Только довести дело до логического конца.
  Шаркающей походкой доковыляв до груды обломков, я выбрал самый тяжелый и ухватистый. Правая рука все еще не работала, да и сам я, признаться, чувствовал себя прехреновейшим образом. Тело, как могло, затянуло самые тяжелые раны, и теперь поскуливало от боли, непрозрачно намекая на лежащий прямо передо мной огромный, питательный кусок мяса. Пряная кровь врага туманила разум и не вызывала ни капли отвращения. Все равно что налить тарелку борща после трехдневной голодовки, и с отвращением воротить морду в сторону. Глупость?! Но жрать его я не собирался. Брезговал.
  Взвесив обломок на ладони, я глянул в сторону хрипящего демона. Сил не хватало даже на поддержание давным-давно истаявшей плети, так что заканчивать придется голыми руками.
  - Хана тебе, тварь! - Сорванный голос звучал странно.
  Убивать хладнокровно и без душевных терзаний меня так и не научили. Приходилось самому будить злость и ярость, но пробуждаться они не желали. На душе было муторно и противно, а заостренный камень в руке намекал, что действо будет долгим и предельно кровавым. Забивать врага куском скалы - это скорей напоминало кадры дешевого голливудского ужастика, нежели работу профессионала тринадцатого отдела. Только других вариантов я не находил. Налакаться крови и добить его плетью будет еще гаже. Оставить подыхать - глупо.
  В затуманенных глазах демона явно читалось безумие. Живучесть превратилась в ловушку, и единственное что ему оставалось - это хрипеть, задыхаясь от боли, и судорожными рывками безуспешными выцарапываться из-под скалы. На большее его не хватало, и хотя на камнях оставались внушительные борозды, враг уже не представлял угрозы.
  Впрочем, ослабел не только демон. Камень едва не выскользнул из моей ладони, и первый удар пришелся по касательной, лишь надсекая чешую. Зверь бешено задергался, но скала держала крепко.
  - Смирно лежи, сука!
  Следующий удар я направил точнее. И следующий. И еще один. Демон метался и ревел, а я продолжал бить без остановки. Передо мной то и дело мелькал его залитый кровью глаз, и я безуспешно пытался попасть именно в него. Око за око! Разбить чертово бельмо всмятку. Раскрошить 'зеркало души' бездушной твари, сожравшей то, что вдруг оказалось так дорого для меня. Я бил и не попадал. Зажатый в тисках скал ящер подставлял лобастую башку, и шипел взахлеб, не переставая. В его завываниях все чаще мелькали горловые, булькающие звуки, потому что кровь стекала прямо в пасть, и он давился и захлебывался ею. На разбитых, обтянутых тонкой кожицей губах вздувались алые пузырьки.
  А я продолжал работать булыжником. Уделавшись с головы до ног, я удерживал свое оружие только благодаря выпущенным когтям. Картинка из разряда бреда умалишенных - молодой пацан с дыркой вместо глаза орет как резанный и раз за разом опускает окровавленный булыжник на размозженную голову гигантской ящерицы.
  Убить демона оказалось непросто, но я понимал, что даже бездонные запасы сил должны когда-нибудь закончиться. И это произошло. Укрывавший демона шлейф из праха начал медленно осыпаться. Налетающий ветерок срывал частицы пепла, и уносил их вверх, заворачивая спиралью между вершинами гор.
  Вид умирающего врага не произвел на меня впечатления. Броня ящера поддавалась с трудом. Я так вымотался, что сил на эмоции уже не оставалось, а сошедшая на нет ярость забрала последнее. Несколько монотонных взмахов, и я откинулся в изнеможении. Подняться на ноги тоже не удалось. Меня повело в сторону как после литра медицинского спирта, и к соседнему камню пришлось едва не ползти. Несмотря на усталость, я не собирался валяться в луже крови.
  - Я тебя все равно добью, тварь. Ты понял? - Я вытолкнул шепот намертво пересохшими губами. Шепнул без злобы. Эмоций уже не осталось.
  Сломанная рука помешал метнуть камень как следует, и вместо головы тот улетел в сторону извивающегося пойманной змеей хвоста. Первое время демон колотил им с такой силой, что в стороны разлетались камни размером с мою голову. По ощущениям - все равно что груженая фура на усыпанной щебнем проселочной дороге. Чистая шрапнель. Большая часть шипов с хвоста обломилась во время драки, но даже оставшихся с лихвой хватило бы для смертельного удара. Только вот расстояние не позволяло.
  Странно, но глядя как умирает создание Эльвиры я не испытывал злорадства. Сочувствия, впрочем, тоже. Демон действовал как бездушный механизм, повинуясь единожды заложенной программе. Кукла, не более. Его погибшая хозяйка дотянулась до меня с того света, и от этого становилось особенно горько. Хуже могло быть только погибни кто-нибудь из дорогих мне людей. Смерть Юльки ударила бы стократ сильней.
  Эльвира уничтожила ту частичку, что делала меня более живым и ярким. В то время я был уверен, что сверх Саша по всем статьям проигрывал сверху по кличке Ящер, а, глядя на умирающего демона, думал, что моя звериная часть не смогла сопротивляться в одиночку. Не выдержала давления, сдалась и погибла. Будущее показало, что я ошибался в обоих случаях.
  Ящер оказался сильней, чем я полагал. Умирающий зверь повернул вытянутую как торпеда башку в мою сторону, и я с удивлением заметил как из его глаз, вместе с кровавыми слезами, вымывало гниющую муть демона. Зажатая под камнем животина билась все слабей, но продолжала сопротивляться там, где не выдержал смерч. Под пеленой созданного Эльвирой демона все еще жил мой Ящер, и сейчас вечная старуха с косой забирала их обоих.
  Не помню, как оказался на ногах. Не знаю, откуда взялись силы. Главное - у нас появился шанс.
  Возле зверя я оказался в ту же секунду как осознал, что именно происходит. Прижимая его морду к камням и не обращая внимания на внушительных размеров пасть и клыки, покрытые ядовитой слизью, я зашептал ему прямо в ухо:
  - Крепись, родненький! Крепись! Я помогу!
  Еще секунду назад я был совершенно опустошен, а сейчас меня всего трясло. Паника накатывала волнами, и я, черт побери, просто не знал, что делать в первую очередь. Я ясно видел, что происходящее - никакая не ловушка. Чем сильней слабела защита демона, тем явственней проступала суть Ящера. Спутать их было невозможно. Даже сейчас забитый до полусмерти оборотень продолжал сражаться с демоном, отстаивая свободу. Он упорно выталкивал чужеродную заразу, вместо того, чтобы бороться со смертью. В этом была суть Ящера - умереть не страшно, страшно умереть побежденным. На борьбу уходили остатки сил, но он не останавливался, сжигая себя. Его действия убивали его самого, и все же такому упорству и силе духа можно было только позавидовать.
  - Перестань! Экономь силы! Пусти его, он и так сдохнет!
  Все впустую. В свете истинного зрения я отчетливо видел, что борьба не утихала. Ящер не слышал, или не хотел слышать меня. В этой битве я не мог ему помочь, но оставалась скала. Огромный черный булыжник, медленно убивающий зверя своим весом.
  Рука все еще отказывалась повиноваться, и я уперся в камень больным плечом. Выпущенные когти подцепили за основание, но одной силы рук было явно мало. Скала возвышалась надо мной почти на человеческий рост. Упершись ногами и толкая вперед и вверх, я не смог сдвинуть ее даже на миллиметр. Глупая затея. Если камень не смог пошевелить демон в боевой форме оборотня, то человеку здесь точно ничего не светит.
  Мне было все равно. Рядом со мной бился и умирал Ящер, а потому я не собирался сдаваться. Я тоже упирался изо всех сил, хрипел, но продолжал толкать многотонную глыбу.
  Бесполезно.
  К тому времени как зверь начал задыхаться, камень даже не шелохнулся. Ящер лежал пластом, и лишь беззвучно открывал пасть, хватая воздух короткими и частыми вздохами. По моему лицу градом катились капли пота, смешиваясь со слезами и подсохшей кровью. В отличие от умирающего зверя у меня хватало сил и на мат сквозь зубы, и на беззвучные молитвы. В эту минуту я бы принял помощь хоть самого дьявола. Вот только единственного более-менее подходящего под это описание я убил собственными руками, и теперь он тянул за собой частицу меня самого.
  Остановился я, когда Ящер дернулся и всхлипнул почти по-человечески. Я нутром почуял, что счет пошел на секунды, и... отошел от камня.
  'Не получится. Бессмысленно. Не выходит'. - Задвинуть панику вглубь сознания оказалось нелегко, но я справился.
  Прислушавшись к себе, я осторожно положил ладонь на холодную как лед поверхность камня. Где-то внутри меня размеренно пульсировали источники силы. Жаркое пламя лесного пожара, уверенная и непоколебимая мощь камня и опасная в своей непредсказуемости тьма - прощальный подарок демона. Гибель смерча странным образом не повлияла на источник. Выпихнув создание Эльвиры, тело намертво вцепилось в квинтэссенцию его сил. Возможно, именно этот дьявол поможет мне сегодня.
  Я замер, ловя дыхание источников.
  Огонь. Он всегда готов. Я чувствовал жар, но его было слишком много. Он жаждал спалить весь этот мир дотла, а у меня не доставало сил, чтобы вовремя остановить его. Прости, родной. В следующий раз. Земля. Ровная, тяжелая сила. Скала. Такая могучая и такая неторопливая. В моих снах ты сносишь города и раскалываешь материки, но тебе нужно время. У нас его нет. Прости.
  Тьма.
  Тьма не в понятии ночь, а в понятии зло. Это кровь, рвущаяся под клыками плоть, чума и гниение павших на полях сражений. Третий источник внушал ужас и отвращение. И он же заманивал обещаниями силы, власти и полной, абсолютной свободы. Без границ, без контроля и без угрызений совести. Тот самый дьявол.
  Чтобы спасти не самую светлую часть души мне следовало обратиться к еще более темной. Или смотреть как умирает Ящер, а потом корить себя всю оставшуюся жизнь. Возможно, не слишком длинную, если мне не удастся выбраться из поганого сна. Времени на раздумья не оставалось.
  - Помоги. - Я беззвучно шепнул в уютно свернувшуюся клубочком тень. - Знаю, что ты слышишь. Помоги!
  Внутри шевельнулось что-то сладкое и запретное. Стоило признать, чем бы это ни было, оно не заставило себя упрашивать. Жар гниения пробежал вдоль руки, оставляя за собой ощущение безграничной силы. Затем нежно толкнул в ладонь, и пропал, как не бывало. Затаившееся нечто ответило на мою просьбу с пугающей охотой и не выставляя никаких условий.
  Шууурх!
  Неподъемный камень размером с фургон смяло как кусок сыра, а скрутив - развеяло по ветру вслед за пеплом демона. Все произошло мгновенно, и эта скорость едва не стоила жизни Ящеру. Его перемолотое в фарш тело не могло справиться с такими повреждениями. Раны не успевали затягиваться, невзирая на сверхбыструю регенерацию. Порывы ветра обрывали остатки пепельного шлейфа, и швыряли в кровавую лужу. И без того мутный взгляд Ящера стекленел на глазах. Кровь зверя была повсюду. В одно мгновение каменная площадка превратилась в алую купель.
  И она же подсказала решение. Мне уже приходилось испытывать чувства демона, и я хорошо помнил его жажду силы. Поделка Эльвиры не имела своего источника, но как губка впитывала жизни поглощенных созданий. Людей, вампиров - всех без разбору. Смерч пожирал все и вся на своем пути, и на нем, как на стенках котла после варки, оседали частицы чужих способностей.
  Но как у любой медали, здесь тоже нашлась оборотная сторона. Пытаясь поглотить меня и Ящера, тварь не только брала. Из ее закромов я получил в наследство вампирский кнут праха и еще бог знает что. Сейчас такое слияние могло спасти жизнь умирающего оборотня.
  Полоснув по запястью размашистым движением, я вспорол вены едва не до кости. На точность не было времени, все решала скорость. Заряженная силой алая жидкость стекала по моей ладони прямо в распахнутую пасть зверя. Прием из арсенала кровососов, и он бы вряд ли сработал с обычный магом, но у нас остался крошечный шанс на успех. Смерч поглотил достаточно нежити, чтобы это сработало. Должно сработать!
  В тот момент я не обратил внимания на двойственность ситуации. Один демон погиб от моих рук, и в то же время я больше всего на свете жаждал, чтобы родился еще один. Возможно, еще более опасный. Темный источник в моей груди удовлетворенно шевельнулся, одобряя перемены, и затих. На этот раз уже окончательно. Сосредоточенный на умирающем Ящере, я не обратил внимания на поведение своего двуличного 'сердца'.
  А зверь выкарабкался.
  Кровь помогла, или сам справился - не знаю. Я отдал ему все, что мог, и теперь стоял, покачиваясь от слабости. Рана на запястье затягивалась неохотно, и на оборотня я смотрел с изрядной опаской, задним числом понимая, что второй раз придавить его не получится. Ящер лежал, положив голову на плоский камень, и учащенно дышал, через раз хекая. По крайней мере, здоровенная зверюга не бросилась на меня сразу. Это обнадеживало.
  - Ты как вообще? - Я поинтересовался, отходя на безопасное расстояние. Ноги подкосились, и я без сил сполз по скале. - Жить будешь?
  Наверное, со стороны это выглядело по-идиотски. Разговаривать с ящерицей-переростком по меньшей мере глупо, но, против ожидания, мои слова не остались без ответа. Зверь перевел на меня взгляд, и с усилием поднялся на лапы. Судя по тому как его качало из стороны в сторону, опасаться мне было нечего. Не доковыляв до меня пары метров, он обессилено рухнул на землю, и оставшееся расстояние прополз короткими, судорожными рывками. Взглянув на меня осмысленным взглядом, чешуйчатое создание тяжело вздохнуло, и плюхнуло башку мне на колени. Окровавленная пасть, тяжесть как у наковальни и непередаваемый запах изо рта - облагодетельствовал, называется.
  Замерев от неожиданности, я некоторое время рассматривал застывшего Ящера, а затем осторожно положил ладонь ему на голову. Оказалось, что гладить чешуйчатого оборотня - все равно что шуровать рукой в ведре с битым стеклом. Впрочем, выход нашелся быстро. Обернув собственную руку броней, я с честью выдержал испытание, и был вознагражден басовитым урчанием. Не таким мелодичным как у кошки, но когда на твоих ногах мостится зверюга за тонну весом - будешь благодарен и за такое проявление миролюбия. Чем дольше я гладил Ящера, тем большее умиротворение испытывал. Вторая рука лежала на загривке урчащего монстра, и биение его сердца мощно отдавало в ладонь.
  Начало я упустил.
  Усталость взяла свое, и ритмичная пульсация незаметно заворожила меня. Битва осталась позади, и мысли текли лениво и неспешно. Я так и замер с занесенной рукой, когда мое собственное сердце вдруг запнулось. Дыхание сперло. В груди медленно нарастал жар. Со мной явно что-то происходило, но опасности я не чувствовал. Одного беспокойного взгляда Ящера хватило, чтобы понять - зверь тут ни при чем. Хоть он и выглядел пополам чудовищем, демона в нем не осталось.
  А потом мне стало не до демонов. Внутри ухнуло как от взрыва гранаты, и сошедшие с ума источники принялись выламывать мне ребра. Секунду спустя то же самое начало происходить со зверем. Нас крутило как в мясорубке, и я лишь чудом не угодил под удары его хвоста. Скалы вокруг Ящера крошило в пыль, а я извивался как мог, стараясь отползти как можно дальше. Грудную клетку разламывало так, что на глазах выступили слезы, и реальность расплылась в тумане. Жар все нарастал, а достигнув своего пика начал расходиться в стороны. Вокруг нас плавились скалы.
  Я видел бьющегося на земле оборотня. Видел исковерканный, умирающий мир острых скал и гниющего неба над каменной пустыней. Но сквозь статичную картинку проступала другая: зеленая трава на вершине холма, сверкающий крест и четверо священников вокруг моего распластанного на земле тела. Зыбкие образы накладывались друг на друга как кадры киноленты.
  Очередная вспышка застила глаза, когда я с удивлением обнаружил, что боль ушла. Рано обрадовался! Я не успел даже смахнуть слезы, как меня вздернуло в воздух. Тело зависло над землей подвешенное на невидимых нитях. Я чувствовал как шевелились источники. Их жар нарастал, распирая. Еще немного, и даже запасов прочности сверха не хватит, чтобы сдерживать напор. Перегорю как лампочка.
  Когда в дело вмешался третий источник, я уже мысленно прощался с жизнью. Мерцающее истинное зрение выхватило пробуждение темного 'сердца'. Погасив пожар небрежным вбросом силы, оно намертво сковало два других колодца, а затем распухло уродливой опухолью. Все замерло в шатком равновесии. И нарыв лопнул. Сходно с моими опытами медитации, но стократ сильнее. Пугающе озарение настигло за секунду до того как сместилась реальность. Раньше я всего лишь наблюдал чужие миры в грезах. Сейчас меня выдергивало туда целиком.
  Резкое падение. И удар.
  
  Интерлюдия
  
  Отец Илларион стоял возле закладного креста и молился. Священник уже давно не вкладывал душу в слова, а лишь исполнял привычный ритуал. Медитация, разминка для мозгов - называйте, как хотите. С тех пор, как на Землю пришла магия, многих настиг кризис веры. Первое время Игорь молился неистово, задавая десятки и десятки вопросов. И не находил ответов. Все усложнилось многократно, а привычный мир даже не пошатнулся - он перевернулся с ног на голову.
  Вампиры, оборотни, сумасшедшие маги и божественные чудеса - сообщения о невиданном поступали каждый день. И с каждой минутой их становилось все больше. К приходу Волны даже глупцы поняли, что джина не засунуть обратно в бутылку. И когда народ толпами рванул в храмы, священники были готовы. Они объясняли, успокаивали и утешали. Библия - сложная и многогранная книга, а миряне не слишком разбирались в богословии. Нужды в смене аргументов не возникло. Все в руках Господа! Служители Церкви хорошо выполнили свою работу. Миллионы людей ежедневно возвращались домой, переложив часть своих тревог на чужие плечи. Даже без чудес этого было достаточно.
  А чудеса были. Правда, из-за количества их очень скоро прекратили так называть. Священники продолжали ссылаться на божью волю, но работали уже сами. Исцеляли болезни, снимали проклятия и защищали от нежити. Многие из них, сами того не ожидая, оказались на острие атаки. Молодые служки попадали на 'фронт' едва окончив семинарию. И очень многие обзаводились сединой в течение недели-другой. Об этом почти не говорили в новостях, но в среде военных отношение к рясе поменялось кардинально. Да, они не брали в руки оружия, но в бою лечили тело, а после боя - душу. Мало кто понимал, как тяжело приходилось самим священникам. В отличие от солдат им было не к кому идти.
  Со временем кто-то терял веру, кто-то, наоборот, укреплялся в ней. Нередко появлялись фанатики, но таких быстро убирали подальше от людей. Прятали в уединенные монастыри и скиты. Размышлять о Боге. Не сеять панику. Не раскачивать дырявую лодку.
  Отец Илларион самолично прошел через все стадии, и снова находился на распутье.
  Впрочем, дел накопилось столько, что голова пухла и без вопросов веры. Мир продолжал меняться и, откровенно говоря, Игорь был за это искренне благодарен. В глубине его души зрела уверенность - стоило остановиться переменам, и всему миру придется что-то решать. Сейчас же человечество просто плыло по течению, дружно справляясь с бурунами и водоворотами. Вот и отец Илларион отложил вопросы веры в дальний ящик.
  Игорь пытался сосредоточиться на более насущных вопросах. Мальчишка ему нравился характером и своей странной, редкой для современной молодежи правильностью. Потерять юного оборотня казалось непоправимой ошибкой, и поэтому священник изо всех сил всматривался в ауру Александра, стараясь не упустить нужный момент. Была еще одна причина столь пристального внимания, но расчетам мастер-лекаря 'чертей' он не слишком доверял. Чересчур фантастические выводы напрашивались из заумных формул Жени-Василька.
  - Глупости всякие! - В полголоса фыркнул священник, и осторожно скосил взгляд на своих помощников - не услыхали ли? Все было в порядке. Недаром выбирал самых проверенных. Бормотанье начальства троица пропустила мимо ушей, не сводя напряженных взглядов с парнишки. Еще не хватало выпустить смерч в центре монастыря. Братья изучили записи прошлого столкновения, и прекрасно знали, с чем придется столкнуться, если мальчишка ошибется. Молодцы. Встревожены, но все понимают и работают. Игорь посматривал на подчиненных со скрытой гордостью. Пришлось потрудиться, чтобы новое поколение священников воспринимало мир по-другому, и не в последнюю очередь благодаря его действиям изменилось отношение к самой Православной Церкви. Люди оценили их молчаливое самопожертвование.
  Отец Илларион перевел взгляд на разлегшегося на травке оборотня. При всей своей рассудительности, Саше были не чужды 'тимуровские' порывы и юношеская импульсивность.
  Игорь улыбнулся. Похоже, в этот раз Макаров перехитрил сам себя. Не следовало подталкивать паренька такими грубыми методами. Ладно хоть помочь разрешил. Впрочем, даже в случае запрета Александр не остался бы без присмотра. Даже если абстрагироваться от эмоций, на паренька было слишком много всего завязано.
  Закончив молитву, отец Илларион отошел в сторону деревьев и присел в тени. Тень, да прохладный ветерок - только они помогали спасаться от изнурительного августовского солнца. Конец месяца выдался удивительно жарким.
  Судя по пульсации ауры, Стальнов был единственным, кого не трогала жара. Транс глубоко затянул оборотня, и ощущения тела не пробивались сквозь барьер.
  С тех пор, как Саша улегся на траву с закрытыми глазами, прошло почти два часа. Ровное дыхание, мерная пульсация энергетики - все указывало на крепкий сон. Будет обидно, если оборотень действительно заснул. Игорь запретил помощникам вмешиваться, хотя сам наблюдал за подопечным со смешанными чувствами. Усталость последних дней и накопившееся раздражение подталкивали к необдуманным действиям. Откровенно говоря, священник порядком устал и уже намеревался вмешаться, когда 'дыхание' щита вдруг изменилось.
  Что-то шелохнулось внутри, но полной уверенности не было. Вскочив на ноги, священник крикнул:
  - Движение! Было?!
  Вопрос всколыхнул застывшие в напряжении фигуры. Подумав, каждый из них отрицательно качнул головой. Все это время троица перегоняла силу закладного креста в сферу удержания, стремясь предупредить удар вырвавшегося на волю смерча. С противником такого уровня предосторожность не лишняя. Позволить демону сделать первый ход, и второй может не понадобиться.
  Отец Илларион почти успокоился. Может, померещилось, но полной уверенности не было. У работы с заемной энергетикой высших уровней были свои особенности. Поток обжигал магические рецепторы, искажал восприятие и снижал чувствительность. Именно по этой причине священник не стоял в кольце, а потому лишь он мог полностью доверять своим чувствам. Если Сашка пробился внутрь, события не заставят долго ждать.
  Опытный сверх не торопился, прекрасно понимая, чем может обернуться спешка. Прикрыв глаза и вытянув ладони в сторону оборотня, отец Илларион остановился в шаге от пульсирующей границы. Предосторожность спасла ему жизнь. Компенсируя удар, сфера раздулась почти вдвое, отшвырнув священника будто пушинку. Прокатившись по земле и чудом разминувшись с раскидистым дубом, в тени которого он провел большую часть времени, Игорь приподнялся на локте и закричал:
  - Держать! Не дайте ему вырваться!
  Святого отца ударило головой о торчащий из земли корень, а потому он не сразу сориентировался в ситуации. На волю никто не рвался.
  Сфера дрожала под градом ударов, но как раз ударами-то они и не были. Сырая, неоформленная мощь била из тела Стальнова во все стороны. Бесцельно и бесконтрольно. В ней сплеталась воедино сила смерча, обжигающее пламя огненного элемента и непоколебимое дыхание праящера. Последнее с такой ясностью отдавало земной стихией, что на зубах, казалось, хрустел песок. Никто не рвался наружу, но кольцо медленно прогибалось, а крест едва не в голос стонал, выдавая намоленное прихожанами. Границы сферы прогибались, но служители Церкви держали источники Стальнова железной хваткой. Они защищали свои жизни, понимая, что удар вряд ли дойдет до монастыря, а вот сам холм снесет до основания месте с присутствующими. Отцу Иллариону потребовалось несколько мгновений, чтобы очистить разум и, мысленно вклинившись в кольцо, перехватить управление. Отточенные действия принесли мгновенный результат: вихляющая сфера вздрогнула и будто устыдившись своей слабости сдавила, сжала упиравшую изнутри мощь. Бесконтрольный фонтан энергии не мог противостоять четким, до миллиметра отточенным действиям Игоря. Как раз тот случай, когда разум и контроль играли главную роль.
  Что бы ни говорили злопыхатели, а церковный иерарх никогда не был заурядным бумажным червем. Опыт полевой работы позволил святому отцу не только вовремя отреагировать на угрозу, но и предугадать последствия. Пульсации внутри сферы росла циклически. Спасти помощников удалось в последнюю секунду. Вбросив всю силу креста до последней капли, Игорь расширил сферу до максимума, снижая давление внутри и расшвыривая охранников по сторонам. Он успел в последний момент.
  Сферы вздохнула... и начала рваться.
  Сознание церковников выбило как пробку из шампанского, а летящие прочь тела рвануло обратно. Безвольные, они зависли в воздухе, содрогаясь под воздействием двух практически равных сил.
  В сознании оставался лишь отец Илларион. Ему было некогда изумляться водовороту бушующей стихии, с равным успехом поглощавшей энергию и живую материю. От напряжения во рту крошились зубы. Игорь изо всех сил старался не потерять сознание, потому что понимал - без его руководства сфера мгновенно истает.
  Провал втянет все вокруг.
  Уже сейчас внутри сферы пластами отрывало землю. Буйство продолжалось секунд тридцать, но святому отцу показалось, что прошла целая вечность. Когда напор начал ослабевать, Игорь попытался пробиться сквозь завесу пыли. До умопомрачения напрягал зрение, силясь разглядеть Стальнова. А когда увидел - едва не упустил контроль над силой.
  В воздухе над холмом висела радужная призма. В ней, как в кривом зеркале, отражалась то ли огромная пещера, то ли древний разрушенный храм. Изображение было нечетким, и подергивалось от соприкосновения реальностей.
  Священника охватила паника. Он с кристальной ясностью понял, что сумасшедшая теория Василька оказалась стопроцентно верной. Игорь достаточно разбирался в земных потоках, что с первого взгляда отличить магический 'ветер' иного мира. Сашка провалился куда-то очень далеко, и теперь вслед за ним немилосердно тянуло остальных. Кольцо братьев распалось, но даже с его помощью отец Илларион не смог бы помочь мальчишке. Сфера держалась на честном слове и нечеловеческих усилиях креста.
  Сверхи не способны пропускать через себя столь мощное течение, но священник держался. Волю человека, а не новомодные огненные шары и магические фейерверки стоило назвать чудом. Кризис веры святого отца закончился. Игорь молился, и держался до тех пор, пока ворота не захлопнулись, напоследок закрутив мир вокруг себя в штопор. Последний порыв дернул тела братьев, и те, столкнувшись в воздухе, изломанными куклами шлепнулись на землю. По эту сторону барьера.
  С усилием оттолкнув в сторону поток обжигающе чистой монастырской энергии, отец Илларион распластался на траве. Сил совсем не осталось, а в теле продолжали гулять отголоски чудовищной боли. Сейчас, когда напряжение спало, они чувствовались особенно остро. Чтобы хоть как-то прийти в себя, Игорь воздвиг мысленную преграду между собой и физическим телом. Усилие скорей психологическое, чем свойственное магии сверхов. Мысли потекли вяло и неторопливо.
  'Надо вставать', - думал священник, лениво рассматривая небеса. Магическое буйство воздействовало на реальность, и в небе над монастырем творило бог весть что. Возникающие из ниоткуда облака сворачивались в диковинные спирали, и исчезали так же быстро, как появлялись. Вспышки северного сияния сопровождались отдаленными раскатами грома. Красота. Лежать было хорошо.
  К счастью, расстояние не помеха истинному зрению. Даже отсюда отец Илларион чувствовал, как бьются сердца его братьев. Жизнь не спешила покидать их тела, несмотря на многочисленные переломы и полную магическую опустошенность. Близость закладного креста помогала сверхам выжить.
  'Удар пропустили. Зато выложились до донышка, и остались в живых', - подытожил священник, пытаясь приподняться на локте.
  С тропы доносились взволнованные голоса монахов. Одаренные спешили на помощь собратьям, и встречать их в невменяемом состоянии не хотелось. Иерарх Православной Церкви не мог позволить себе такого удара по авторитету.
  Вскоре на холме показалась взволнованная группа водоносов. Первый бежал с коромыслом наперевес, намереваясь до последней капли крови оборонять высокое, но все же любимое начальство. Отца Иллариона искренне уважали в обители Николая Мирликийского Чудотворца. Далеко не каждый мог позволить себе распоряжаться главной монастырской реликвией. Даже для такого богоугодного дела как изгнание демона.
  - Осторожней с ними. Лучше принесите носилки. - Попросил Игорь, полуобернувшись.
  Способностей не хватало для лечения, но пропустить через себя чужую боль он еще мог. Служители Церкви неохотно подпускали к себе маголекарей, предпочитая естественное выздоровление, к тому же сильно подстегнутое благодатной атмосферой монастырей. Несмотря на налагаемые верой ограничения, все они оставались сверхами, а значит были значительно выносливей и крепче.
  - Поправятся. - Наконец выдохнул Игорь, убирая ладони от тел братьев. И тут же отвесил легкий подзатыльник особо резвому монаху. - Ты что задумал, неук?
  - Так эта... силой поделиться. - Озадаченно хлопая глазами, ответил молодой служка.
  - Глаза б мои тебя не видели. Уйди, от греха, пока не рассердил. Чему вас только учат? Едва не убил бедолагу. Ему сейчас заемная сила все равно что ведро кипятка на голову. Уууу! Брысь, говорю, окаянный! И чтоб без носилок не возвращался!
  Наблюдая, как паренек сломя голову несется по лестнице, от избытка чувств перепрыгивая по три ступеньки за раз, Игорь отстегнул клипсу мобильного телефона. Удар о землю не обошелся без последствий для хрупкой техники - по экрану пробежала извилистая трещина. К удивлению священника, продукт китайской сборки показал себя с лучшей стороны, продолжая работать, лишь изредка выказывая недовольство хрипами динамика.
  После нескольких гудков в трубке раздался голос Жени-Василька.
  - Алло. Отец Илларион? Вас плохо слышно.
  К повреждениям аппарата добавились и последствия магического выброса. Разговаривать приходилось сквозь треск статики.
  - Здравствуйте, Евгения. - Игорь пытался говорить по возможности спокойно. - У меня для вас новость. Ваша теория полностью подтвердилась.
  - Не понимаю. Какая теория? О чем вы?
  Священник сделал усилие, собирая разбегающиеся мысли, и попытался изложить факты максимально лаконично.
  - Насчет Стальнова. Мы проводили обряд изгнания. Две минуты назад его выдернуло в другой слой реальности. Гарантий я не даю, но на Землю она совершенно не похожа.
  - Какого черта, Игорь?! Что за самодеятельность?! Почему я не в курсе?!
  - Никакого. - Немного невпопад ответил священник, едва сдержавшись, чтобы не нахамить в ответ. - Все согласовано. Личная просьба Макарова, так что разбирайтесь сами. Мне важно сообщить, что парнишка провалился неведомо куда. Вы должны приехать.
  Евгения задавила несколько непечатных выражений, и продолжила почти спокойно:
  - Уже выезжаю. Адрес?
  Обитель Мирликийского Чудотворца пользовалась широкой известностью в определенных кругах, и мастер-координатор прекрасно знала ее расположение.
  - Поняла. Скоро буду. - Женя вполголоса выругалась, и уточнила: - Игорь, он сам ушел?
  - Не думаю. По всем признакам Саша избавился от смерча, и его источники врубились на полную мощность. Спонтанный выброс. Уверен, если бы не демон, все прошло бы гораздо мягче.
  - Игорь, Игорь... Ну почему такая безответственность? Ну как так можно?
  - Можно. Он выдоил закладной крест до донышка, и едва не утащил за собой половину монастыря. Приедешь, глянешь подробности.
  - Хорошо. - Женя замолчала, собираясь с мыслями. - Всех сверхов гнать взашей от места перехода, энергетику не баламутить. Я свяжусь с Макаровым, пусть пеленгует свои перстни. Кольца остались на Стальнове? - С внезапной тревогой уточнила девушка.
  - Да.
  - Вот и хорошо. Если он на Земле - мы его отыщем. И еще одно, отец Илларион, я вас очень прошу не распространяться насчет случившегося. С этой минуты теория больше не теория, и происшествию со Стальновым присваивается тот же гриф секретности, что у 'Объекта-0'. Рисковать больше нельзя. Нам и так не простят потерю Странника.
  - Понимаю. Не маленький. Жду.
  Игорь разорвал связь, и задумался. Откровенно говоря, он понятия не имел, как поступить со служителями монастыря в свете открывшейся секретности.
  
  Ярко пылающий крест стоял на холме, невозмутимо взирая на поднявшуюся в монастыре суету. Мирские дела его не интересовали, но если бы кто-нибудь догадался расспросить христианскую святыню об увиденном - узнал бы много интересного. Портал работал недолго, но этого хватило, чтобы крест почувствовал силу там, на другой стороне. Темную, могущественную и очень голодную. Спящую.
  
  Глава 12
  
  Матовые глобулы тускло освещали руины подземного храма птицеголовых. На полу во множестве лежали непривычные скелеты с носатыми птичьими черепами. Их истлевшие одежды с нетронутой временем золотой инкрустацией сильно напоминали одеяния египетских жрецов - минимум ткани, и максимум драгоценного металла. На золоте, как на скрижалях истории, остались отметины произошедшего - рубленные и колотые зазубрины. Столетия назад в зале разразилось яростное сражение. По разбросанному тут и там вычурному оружию можно было понять, что защитники дорого продали свои жизни. Но проиграли. Кто-то хорошо повеселился, круша все до основания, разбивая статуи и колонны, скалывая настенные фрески.
  За двое суток мы с Ящером осмотрели почти все. В поисках выхода мы облазили святилище сверху донизу, но безрезультатно. Кто-то хорошо потрудился, чтобы пещера навечно оставалась нетронутой. По каменным завалам прошлись огнем, сплавив их в монолитные и многотонные заплаты. Не представляю, кто мог это сделать, но даже стальные когти Ящера оказались бессильны перед работой огненного гения.
  Под разрушенными сводами храма зверь чувствовал себя как дома, но нависшая угроза голода не делала его характер приятней. В нем все сильней проявлялись черты хищника. Ящер уходил вглубь пещеры, и подолгу лежал без движения, экономя силы. За центральной статуей птицеголового обнаружился подземный источник, поэтому с водой проблем не возникло. Прохладная и очень приятная на вкус - она хоть как-то поддерживала во мне надежду. Впрочем, я все отчетливей понимал, что со временем голод все равно меня убьет. Если раньше этого не сделает озверевший от голода зверь. Впрочем, пока он вел себя вполне по-джентельменски.
  Здешняя обстановка заставляла меня нервничать. И немудрено. Интерьер совсем не походил на привычную мне Землю, а обилие нечеловеческих черепов намекало, что мы находились вдали от дома, и вряд ли могли вернуться обычным путем. В отличие от предыдущей реальности-обманки, здесь все было по-настоящему. Яркая боль от ссадин, застарелые запахи давно заброшенного храма, обугленные всплеском кольца Макарова - буквально все указывало на физическое перемещение.
  И в то же время пещера не выглядела частью чего-то большего. Кто-то весьма могущественный отсек ее от остального мира. Истинное зрение с трудом проникало сквозь стены, и увиденное меня не радовало. Создавалось впечатление, что громаду подземного святилища целиком вырубили из скал и зашвырнули в открытый космос. Со всех сторон храм окружала темнота. Живая и голодная. Эта информация едва не стоила мне жизни.
  Поставивший стража играл в самой высшей лиге, и не рассчитывал на козявку вроде меня. Его цепной пес просто не почувствовал присутствия человека, как человек, нередко, не чувствует укуса комара. Мы выжили только по этой причине. Стоило мне ткнуться во внешнюю ограду, как неведомое нечто 'встряхнулось', чем едва не перемололо мой разум в пыль. Вдоль барьера пошла волна, ломая и перекручивая магические потоки внутри храма. Еще долго нас с Ящером потряхивало как после удара молнии, так что я зарекся от второй попытки.
  - Знаешь, похоже, мы с тобой угодили в ловушку. - Немного отдышавшись, сказал я. - Или в тюрьму. Интересно, кому она предназначена? Живых здесь не осталось.
  Ящер демонстративно смерил меня взглядом, и повернул морду в сторону центральной статуи. По непонятной причине, вандалы-захватчики оставили ее нетронутой. На фоне общих разрушений несколько обугленных пятен выглядели пустячной мелочью. Хмм... а ведь он прав!
  Зверь вообще производил впечатление весьма разумного существа. Обстоятельства его появления оставались для меня загадкой, но я искренне радовался его молчаливому соседству и поддержке. Хотя все еще не понимал, с чего вдруг моя звериная половина обрела собственное тело, в то время как я не мог перекинуться, как ни старался. Выпущенные когти, плеть и чешуйчатая броня так и остались вершиной моих умений. Вредная рептилия с изрядным скептицизмом наблюдала за моими попытками влезть в боевую форму, периодически испуская сочувственные вздохи и позевывая. Ехидная зараза! Невидимая связь между нами крепла с каждой минутой, так что скрытый сарказм я чувствовал даже сквозь его нарочито умильную гримасу.
  Впрочем, с правотой Ящера спорить было сложно, и, кажется, действительно настало время навестить хозяина здешних покоев. Просто потому, что других вариантов не осталось. Главный вход был наглухо завален камнями и спаян заклятьями в монолит. Даже пробейся мы сквозь него, страж храма оставался на месте, а убить его я даже не надеялся. Слишком разными были весовые категории.
  Центральная часть храма пострадала особенно сильно. Зарубки и сколы на каменных статуях и колоннах недвусмысленно указывали на применение гранат, или мощных боевых заклятий. Мечами и топорами такого эффекта не достигнуть. Неведомые захватчики приложили максимум усилий, чтобы разрушить все до основания. И у них почти получилось.
  Пол густо усыпали останки птицеголовых и части бронзовых доспехов. Большей частью пустых. В отличие от скелетов жрецов, костей нападавших время не пощадило. Повсюду валялось оружие. Обломки мечей и наконечники копий так и норовили ткнуть под колено и пропороть ногу. Множество бронзовых нагрудников обнаружилось возле алтаря. Валялись они кучей, с весьма характерной отметиной в районе сердца. Похоже, врагов приносили в жертву прямо посреди боя. Удар золоченого ножа, и очередной агнец отправлялся вслед за своими предшественниками. Кровавая ритуальная магия до сих пор витала в воздухе. Да и черепа, к слову сказать, посматривали неодобрительно. Мне не удалось отмахнуться от недобрых предчувствий, и дело было совсем не в разыгравшемся воображении. Храм умер вместе со своими защитниками, но древняя магия еще теплилась под каменными сводами. Ее дыхание исходило из алтаря и статуи птицеголового.
  Жертвенный камень располагался на возвышении, прямо перед каменным колоссом. Так почитатели древнего божества могли одновременно лицезреть и алтарь, и статую, и верховного жреца. Последнего я обнаружил возле постамента. Его изрубленный скелет лежал прямо на ступенях. Окинув взглядом останки птицеголового, я цокнул языком. Золотых украшений и драгоценных камней с одежд хватило бы на содержание небольшого европейского государства. Впрочем, мыслей о мародерстве почему-то не возникло.
  В планировке храма обнаружился только один минус - осматривая жертвенник, я спиной ощущал на себе тяжелый взгляд исполина. Четырехметровая, полностью обнаженная фигура, вырубленная из цельного куска угольно-черного камня, заставляла меня постоянно оглядываться. Неведомый скульптор вложил в свою работу душу, а возможно, и не одну, если судить по куче вражеских доспехов. Статуя выглядела как живая, несмотря на наличие несуразной, на мой взгляд, птичьей головы. Хищно распахнутый клюв и увенчанные когтями пальцы лишь усиливали эффект.
  Не думаю, что нашелся бы храбрец, способный выковырять драгоценные камни из ее глазниц. По крайней мере, Ящер наотрез отказывался приближаться к постаменту по собственной воле. Возможно, в нем говорили животные инстинкты. Хищные птицы нередко воспринимали ящериц и змей с кулинарной точки зрения, а наш гигант без сомнения выглядел хищником.
  В любом случае, выбора у меня не осталось. Если в храме и существовал черный ход, то располагаться он должен был именно здесь - у статуи божества. Прошедшие столетия не пощадили убранство святилища. Тела нападающих рассыпались прахом, и даже чудом сохранившиеся скелеты птицеголовых понемногу уступали натиску времени. Колонны и резной орнамент большей частью обрушились, потускнели светильники. Хаос разрушения не затронул лишь монолит алтаря и черненую статую божества. Только им удалось сохранить первозданное состояние. Оружие и магия захватчиков не оставили и следа на поверхности камня.
  Искать надо было здесь.
  
  Интерлюдия
  
  Главный храм Пта Ло'пта пустовал уже десять веков. Последователи меднолобого взяли святилище приступом, и некогда величественные залы надолго погрузились в тишину забвения. Верховное жречество погибло во время штурма, а низших последователей птичьего бога десятилетиями отлавливали и сжигали в ритуальных печах. Во славу нового Верховного! Во славу меднолобого!
  Все это время Ло'пта оставался запертым в главной статуе храма без малейших надежд на освобождение. Нелегко убить божество, но у младшего брата - да занесет его имя песками времени - получилось даже это. Впрочем, Пта Ло'пта прекрасно понимал, что заслуги меднолобого в его гибели не было. Птицебог проиграл змеиной хитрости и коварству своей бывшей супруги.
  Пока оставались в живых младшие жрецы, у Пта еще оставалась робкая надежда. К несчастью, шпионы Матери Змеи действовали слишком эффективно, и последователи птицебога один за другим отправлялись в ритуальные печи брата, лишь усиливая врагов. Нить, связующая Пта с реальным миром, оборвалась в минуту смерти последнего священнослужителя. Вечный холод каменного заточения надолго остался его единственным спутником. С тех пор развлечения божества не отличались разнообразием - изучать усеянную телами защитников главную зала храма быстро наскучило, а других пейзажей, доступных каменным глазам статуи, в окрестностях не осталось. Силы Верховного хватило бы на десятки вечностей подобного существования, но даже его разум пасовал перед столь длительной пыткой одиночеством.
  Первое время Пта Ло'пта развлекался мыслями о грядущей мести меднолобому брату и своей неверной жене, так споро сменившей лагерь и брачное ложе. Шлюха хвостатая! Гремучая баранья шлюха! Ненависть Пта только росла с годами. В голове Птицебога не укладывалось, как она посмела своими руками отправить детей в огонь?! Полубоги не выдержали жара печей меднолобого барана. Его пламя оказалось сильней. В день смерти последнего потомка сожгли единственного оставшегося жреца, навечно обрывая связь Ло'пта с внешним миром. Беднягу специально держали в заточении, позволяя птицебогу наблюдать за медленной гибелью своих детей. Ясноокая Лилой, Резвокрылый Озисс, Горг Победоносец - погибли все, оставив прародителю лишь память о своих лицах, и глухую тоску на долгие столетия. И ненависть.
  Птицеголовый почти смирился со своей участью. Но спустя десять веков тишину храма нарушил человеческий голос:
  - Да твою ж налево! - Звонкий голос юноши в странных одеждах заметался между колоннами, порождая причудливое эхо. - Опять то же колено!
  Еще не так давно, а тысячелетие - это все же не слишком большой срок для извечного существа, за такое кощунство наглеца мигом отправили бы на жертвенный алтарь. И вынутое из груди еще бьющееся сердце услаждало бы слух птицебога своим пением.
  Заключенное в статуе божество мысленно облизнулось, вглядываясь в яркую ауру гостя. Такой экземпляр мог по праву занять главное место его коллекции. Столько несуразностей и противоречий в одной душе Пта еще не встречал. Надо признать, хвалебная оценка из уст древнего бога стоила многого, хоть и вела прямиком к жертвенному алтарю.
  Впрочем, Пта Ло'пта не собирался убивать незнакомца. Впервые за десять веков у него появилось хоть какое-то развлечение, помимо выдумывания страшных пыток в адрес младшего брата, неверной жены и их, без сомнения, многочисленного потомства. Змеиное племя отличалось плодородием, и охраняющий руины святилища аспид доказывал, что парочка не теряла времени даром. Пта из статуи чувствовал холод колец, периодически проверяющих защиту храма на прочность.
  Незваный гость пришел не один. Ло'пта не одобрял появление четверопалой рептилии, но ящер имел весьма отдаленное сходство с отпрысками его жены. К тому же, между незнакомцем и 'Я-ще-ром' существовала явная связь, и божественный вовсю развлекался, отыскивая закономерности и строя предположения. В эту минуту он как раз обдумывало теорию о прямом родстве человека и пресмыкающегося. С точки зрения зооморфного божества в сексуальных отношениях такого рода не было ничего предосудительного. Ло'пта и сам не чурался секса с людьми, стараясь, впрочем, не попадаться на глаза женушке. Змеи - хитры, женщины - коварны, а Богиня Змей опасней их всех. И тысячелетнее заключение птицеголового служило прекрасным примером этой простой истины.
  Пта развлекался, подглядывая за молодым человеком и его питомцем, но в общем-то не возлагал на гостей особых надежд. Чтобы освободить заточенного бога требовалась длительная церемония и человеческое жертвоприношение. Птицеголовый логично рассудил, что мальчишка не станет рвать из груди сердце, даже если узнает подробности ритуала. Требовалось немалое могущество, чтобы просто подойти к алтарю. Эманации страданий глубоко впитались в пьедестал божества, приводя в трепет простых смертных.
  Удивлению Пта Ло'пта не было предела, когда на вторые сутки Александр достаточно спокойно поднялся к постаменту, по дороге отдавив руку главному жрецу. Скелет лишь скорбно хрустнул в ответ на святотатство, и конечность старого Пеху-Нья скатилась вниз, гремя драгоценностями.
  У божественного случился культурный шок, когда наглец взобрался на алтарь, чтобы внимательней рассмотреть статую. Чудовищная наглость! К тому же, Александр остался единственным живым существом, спустившимся с жертвенника без кровоточащего отверстия в грудной клетке. Даже верховные жрецы Пта Ло'пта не удостаивалось подобной чести. Их сердца покоились в специальных сосудах, трепыханьем своим услаждая слух повелителя, и предупреждая о недобрых замыслах бывших владельцев. Нередко предатели умирали в тот самый миг, как еретические мысли пробирались в их головы. Не обходилось, впрочем, без ошибок, но такова была цена служению Пта Ло'пта.
  Странно, но, несмотря на свою дерзость, незнакомец произвел на птицебога приятное впечатление. Хотя виной тому было не обаяние гостя, а тысячелетняя скука и одиночество.
  Пта не сразу понял, что именно пытался сделать юнец, а когда понял - лишь мысленно усмехнулся. Гость искал потайной выход из храма. Такие существовали когда-то, но, как уже говорилось, обманутые женщины коварны. Злопамятная гадюка хитростью выведала тайны доверчивого Ло'пта. Армия медноголового неодолимой лавиной врывалась сквозь все без исключения входы и выходы. Храмовая стража полегла полностью. Столетиями божество наблюдало, как их кости рассыпались под гнетом неумолимого времени.
  Впрочем, останки птицеголового жречества оказались покрепче, и выдержали даже бесцеремонное любопытство гостя. Если забыть про растоптанную странной обувкой руку первейшего, можно и вовсе считать, что они отделались легким испугом.
  'Варвар!' - Мысленно усмехнулось заточенное божество.
  Тем временем варвар продолжал обследование ритуального камня. Несмотря на явно нечеловеческую силу, ему так и не удалось сдвинуть алтарь в сторону. Еще бы! Страдания тысяч мучеников придавили жертвенник к земле. Умаявшись как следует и бросив пустое занятие, гость принялся рассматривать выбитые на пьедестале фрески - повесть о восхождении на престол молодого Пта.
  Память божества послушно распахнула свои объятия, и перед мысленным взором Ло'пта пронеслись картины его героического прошлого. Первый убитый враг. Первое жертвоприношение. Свадьба с царицей змеиного племени, юной и прекрасной полубогиней Схааш. Чтоб ей сдохнуть тысячу раз! И битвы! Сотни, тысячи, сотни тысяч сражений во славу Верховного Пта Ло'пта. Кровь врагов как нельзя лучше разбавляла скуку вечной жизни. Птицеголовый и сейчас чувствовал ее сладкий привкус и пьянящий аромат. Божество зажмурилось и прищелкнуло клювом.
  Запах не пропадал.
  С каждой минутой он становился все ярче, пока не выдернул божество из воспоминаний. Так и есть! Мальчишка держал запястье над золоченым шлемом первожреца. Импровизированная чаша наполнялась душистой кровью незнакомца. Наблюдая за действиями Александра, птицебог не удержался и насмешливо фыркнул. Юноша догадался правильно - без помощи хозяина храма ему не выбраться из пещеры, но, к несчастью, чтобы разбить оковы одной чаши будет явно недостаточно. Пожалуй, только жизнь десятка-другого меднолобых последователей братца могли бы решить проблему. С соблюдением всех особенностей ритуала, естественно.
  Не догадываясь о бесполезности своей затеи, парень осторожно поставил чашу на алтарь и принялся опускать в нее кольца из странного черного металла. Увесистые украшения беззвучно скрывались в густой алой жидкости, пробуждая в Ло'пта поистине божественное любопытство.
  Кровь одаренного расшевелила таящуюся в кольцах магию вампиров, преломляя и усиливая ее. Жертвенный камень шевельнулся, предчувствуя пиршество, а светящиеся шары беспокойно замигали по всему храму, вторя его нетерпению. Если бы речь шла о человеке, пожалуй, самым близким аналогом был бы желудочный спазм постящегося аскета при виде обильно накрытого стола. По связующему каналу прошел такой всплеск, что Пта ощутил бы нетерпение камня даже на другом конце мира. Интересно, что за жертва могла вызвать такую реакцию?
  Ждать оставалось недолго.
  Резким жестом юноша плеснул содержимое чаши на алтарь. Неловко, словно спешил, боясь передумать в последний момент. Жертвенный камень беззвучно заурчал, переваривая дар. Кровь иномирянина бесследно впиталась сквозь многочисленные трещинки и сколы, а по неосязаемому каналу побежали первые капли пьянящей силы. Сперва они выглядели как мелкая морось, потом - летний дождик, осенний ливень и, наконец, полноценное наводнение. Вселенский потоп!
  Наложенные меднолобым оковы потрескивали, сопротивляясь, но напор и не думал ослабевать. Наоборот, лишь усиливался с каждой минутой, все сильней расшатывая скрепы.
  Скрестив руки на груди, молодой человек стоял перед алтарем, в самом центре урагана, и как будто не замечал творящегося вокруг хаоса. Собственно, так оно и было на самом деле. Юнец совершенно не умел пользоваться своим даром. Пта не нуждался в заклинаниях, его могущество покоилось на других китах, но божественный отчетливо видел натужность действий гостя. Тот проламывался там, где требовалось просто плыть. Боролся, вместо того чтобы управлять. Течение сил стремилось подхватить одаренного, но из-за его барахтанья лишь тянуло ко дну. Большую часть времени гость боролся сам с собой.
  'Хорошо бы глянуть на его учителя', - думал Пта Ло'пта, с напряжением всматриваясь в скрипящие оковы. - 'И четвертовать на потеху толпы'.
  Гость не был чужд магии. Светящиеся глобулы не вызвали у него присущего простолюдину трепета. Он инстинктивно почувствовал гнев змея-охранника, и смог увернуться от его удушающих колец. Покрытый чешуей 'Я-щер' также произвел впечатление на Птицеголового. Наделенные разумом магические твари встречались редко, служили плохо, и периодически сбегали от своих хозяев. Любые ошейники со временем слабели, а небрежность почти всегда приводила к серьезным последствиям. Нередко питомцы уносили с собой куски тел хозяев в память о многолетней службе.
  Птицеголовый Пта отчетливо скрежетнул белоснежным клювом. Кое-кто явно допустил небрежность, и последствия не заставят себя ждать. Невероятно, но Божественный был готов поклясться собственным оперением! Мальчишке удалось невозможное! Чашей крови и восемью комочками таинственного металла он прервал тысячелетнее заточение Пта Ло'пта. Статуя шевельнулась, сбрасывая вековое оцепенение, и сделала первый шаг с постамента. Гулкий удар сотряс храм до основания.
  Хозяин вернулся!
  Мальчишка изумленно рассматривал ожившего колосса, не делая, впрочем, попыток скрыться. Пта склонил голову на бок, прислушиваясь. Сердце гостя трепетало, но в его песне не было кислого привкуса страха. Верховный сдержано улыбнулся - мало чести получить свободу из рук трусливого шакала. И тут же гулко рассмеялся, когда из-за спины раздалось предупреждающее шипение. Чешуйчатый 'Я-щер', столь похожий на обычную, но сильно подросшую песочную саурисc, не горел желанием связываться с врагом вдвое большего размера, но и в стороне оставаться не собирался. И это тоже понравилось божеству. Хозяин и друг такого зверя не мог быть трусом. Верховный Пта Ло'пта, Птицеголовый повелитель неба, Властитель тысяч племен и сотен демонов впервые склонил голову перед простым смертным.
  Александр не догадывался, что только что в очередной раз избежал смертельной опасности. Божественный вполне мог воспринять спасение от рук плебея как несмываемое оскорбление, и тогда участь юноши была бы предрешена. В личных покоях Верховного не властвовала даже смерть, и наказание за кощунство могло растянуться на вечность. Пока сама душа не рассыплется под гнетом пыток, не оставляя надежды на перерождение. Впрочем, не осознавал Сашка и оказанной ему чести. Немногие божества удостаивались подобной благосклонности от первого из небожителей. Юноша явно не знал, как отвечать ожившей статуе, а потому лишь сдержано кивнул в ответ, чем неожиданно развеселил Ло'пта. Тот раскинул в сторону руки, будто пытаясь обнять весь мир целиком, а из его груди вырвался радостный клекот. Исполин приветствовал новообретенную свободу.
  Но даже больше свободы его сейчас интересовала личность гостя. Языки разных миров препятствовали общению, но для понимания не обязательно разговаривать. Осторожно подхватив золотую чашу, Птицеголовый опрокинул остатки себе в клюв, и замер, прислушиваясь. Скрытая в крови гостя информация впитывалась им как губкой. Новый мир, новые понятия, законы и традиции - Пта познавал саму суть земной жизни, выхватывая куски из памяти 'А-лек-сан-дра'. Смутные образы восхищали своей красотой. Мир без богов. Чистый лист папируса, на котором только-только появлялись строки новой истории.
  И живой 'эльмеш хали'. Странник миров, уже сейчас способный протащить Птицеголового на Землю. Пта хищно прищелкнул клювом, и посмотрел на гостя совсем другим взглядом. Соблазн оказался столь велик, что бог на мгновение забыл о тысячелетнем заточении.
  Мир эльмеша походил на муравейник. Заменив магию технологиями, человечество расплодилось до невероятных размеров. Вид ночной Москвы поселил трепет в сердце Ло'Пта. Невероятно! Веры жителей одного города хватило бы, чтобы стереть в порошок любого. Городов было много.
  У Пта Ло'Пта не возникло даже мысли, что свободолюбивый мир не захочет принимать нового хозяина. За более чем долгую жизнь он прекрасно изучил науку укрощения непокорных народов. Ядерное и химическое оружие - слабый аргумент против бестелесного создания, а уровень магического искусства землян Птицеголовый оценить успел - неумехи и варвары!
  Мечты далеко увлекли Пта, но в этот момент за стенами храма беспокойно шевельнулись змеиные кольца стража. Божественный вспомнил безмолвную темницу, и его накрыли волны ненависти. Реальность крепко вцепилась в своего бога, не желая отпускать. Измена жены, предательство брата, смерть потомства - все это требовало соразмерного ответа. Впрочем, кое-что можно было сделать уже сейчас.
  Каждый жрец Ло'Пта исполнял роль всевидящего ока бога, его исцеляющей и карающей длани. Посвящая свою жизнь служению, жрецы отказывались от собственной воли, обретая взамен силу и бессмертие. Они становились покорными инструментами в руках своего божества. Птицеголовый тщательно отбирал и пестовал свои инструменты, а потому не собирался отказываться от них даже спустя тысячелетие.
  Александра слегка озадачило, когда статуя осторожно сдвинула его в сторону. Из распростертых каменных ладоней ударил луч света, озаряя горстку костей в остатках золоченого облачения. Блестящий металл пустил по колоннам десятки солнечных зайчиков. Реакция на божественную иллюминацию не заставила себя ждать - оживший скелет принялся довольно быстро складываться воедино. Божественная воля Пта собрала странный и немного пугающий конструктор за неполный десяток секунд. Еще миг, и душа верховного жреца перехватила контроль над телесной оболочкой. Оставалось только нарастить плоть, но это уже забота самого владельца. Потрепанный внешний вид не помешает жрецу выполнять свою работу, а на эстетику Птицеголовому было наплевать.
  Стальнов посторонился, давая проход ожившему скелету, и слегка отшатнулся, когда тот, демонстративно подхватив с пола отдавленную руку, щелкнул зубами в сторону гостя. Кажется, небрежность Александра надолго оставила жреца без правой конечности. Впрочем, костлявого хама быстро поставили на место. Сперва скелет вжал черепушку от клекота Пта, а затем ему прибавило ускорения разъяренное шипение Ящера. Чешуйчатый не собирался спускать подобные вольности кому бы то ни было, а уж тем более - неваляшке с древней мыловарни.
  Двойная взбучка подстегнула лича не хуже удара кнута. Бедолага поспешил вниз, недовольно скрипя сочленениями, и на ходу поправляя остатки роскошных одеяний. Золотые цепи и украшенные рубинами пластинки с иероглифами нелепо смотрелись на тощем скелете, но модник и не думал избавляться от своих украшений.
  Потребовалось полчаса, чтобы храм превратился в филиал строительной площадки. С той лишь разницей, что вместо таджиков по пещере расхаживали десятки скелетов с птичьими головами. Дирижируя оторванной рукой, жрец не терял времени даром, восстанавливая поголовье своих подчиненных. По их меркам сражение за храм только-только закончилось, ведь сон длиной в день не отличался от сна в десять веков. Души служителей Пта живы, пока жив их хозяин.
  Впрочем, длительная кома не пошла работникам на пользу. Сильные маги восстанавливали жилище своего хозяина, то и дело путаясь в конечностях, и едва не разваливаясь на ходу. Время заняться собой придет позже, а пока необходимо умаслить птицебога.
  Статуя цвета самой темной ночи сидела на постаменте в позе глубокой задумчивости. Неуверенная попытка Стальнова привлечь внимание Пта закончилась неудачей. Красноречивым жестом гостю было велено заткнуться и не мешать. Впрочем, хозяин покоев полностью контролировал происходящее вокруг него. Как только один из костлявых попытался прокрасться к алтарю, жизнь его оборвалась быстро и безболезненно. Ладонь Пта в мгновение ока смяла костяк в порошок, и вновь замерла в каменной неподвижности.
  Восемь черных колец вытянулись на жертвеннике геометрической линией, приковывая взгляды всех разумных существ храма. За исключением разве что Александра и его питомца. Юноша даже не догадывался, что именно принес в дар Птицеголовому. Зачарованный металл едва проклюнувшегося мира, теоретически способный навредить даже бессмертному. Живущий по иным законам, он с равной легкостью мог оборвать жизнь любого из братьев. По этой причине Пта без раздумий убил жреца попытавшегося всего лишь прикоснуться к черному металлу.
  Именно за подобные прецеденты на эльмешей охотились все кому ни лень. Подходы менялись в зависимости от личного могущества: странника могли убить, поработить или просто упросить об одолжении. Пта Ло'Пта даже слышал истории о живых артефактах из внутренностей бродяг между мирами, хотя прежде и считал их сказками. Взор Птицеголового не отрывался от пылающих в груди Александра источников.
  Огонь. Земля. И Тьма. Ключ к большой силе... и множеству проблем даже для бессмертного создания.
  От убийства гостя Пта Ло'Пта удерживала не благодарность. Его удерживал страх. Даже боги не шутят с судьбой, а визит эльмеша в запечатанный храм нельзя было списать на простую случайность. В далекой юности Пта умудрился оказать первостихии услугу, и Тьма пообещала единожды выручить его в случае опасности. Пернатый отчетливо различал печать своей спасительницы на крайнем источнике силы. Убить ее эмиссара - значило совершить смертельную ошибку, а извечная госпожа явно имела виды на Александра.
  Птицеголовый задумчиво нахмурился, и перевел взгляд на второе 'сердце' юноша - пылающий ярко-огненный шар. Здесь вопросов было меньше. Момент инициации Пта уловил из воспоминаний - страсть Александра к пламенной стихии сделала свое дело. Древний огненный элементаль безвозмездно поделился своей сутью.
  А вот на источнике земли стояла печать долга. Каменный дракон не только выпустил Сашу из своих снов, но и поделился толикой власти. Сам того не осознавая, мальчишка нырнул слишком глубоко, и не смог бы выбраться без помощи земляного червяка. Пта раздраженно клекотнул, переполошив свое костлявое воинство. Летающий бог не жаловал драконов. Впрочем, конкретно к этому представителю претензий не было. В своих владениях Каменный был в своем праве - только он решал, убить или помиловать незваного гостя. Эльмешу повезло, его отпустили с подарком. И хотя рано или поздно юноше придется оказать крылатым ответную услугу, можно счесть, что он легко отделался. Даже боги не искали вражды с родом драконов.
  В этом заключался конфликт интересов Пта. Вынув сердце мальчика, божественный обретал ценного слугу и возможность отступить на Землю в случае поражения. Эльмеш с тремя источниками мог протащить сквозь миры даже бога.
  'Сгорит', - думал Пта, оценивая энергетику Стальнова. - 'Но я протиснусь'.
  Большой соблазн. Откровенно говоря, жизнь Саше спасло только наличие темного источника. У Тьмы не было жрецов, но это понятие больше других подходило ее эмиссарам. Птицеголовый отлично знал, как не любят высшие терять свои игрушки.
  'Драконы - ладно, а вот ссориться с темной леди, пожалуй, не стоит', - решил Пта. - 'В конце концов, мальчишка принес достойную жертву'.
  Взгляд божества обласкал лежащие на алтаре кольца. Черного металла вполне хватало на короткий кинжал, и Птицеголовый уже не раз представлял, как вскроет им баранье горло братца и освежует шлюху-жену. Возможно, даже получится убить их сразу, но подойдет и вечное заточение. Пусть грызут друг друга.
  Каменная статуя шевельнулась, стряхивая оцепенение, и вперила немигающий взгляд в сидящего на ступенях гостя. Сашка поежился. Выдержать взор исполина оказалось непросто даже обладающему магией сверху. В сравнении с Птицеголовым тускнели воспоминания о мощи Эльвиры.
  Магия заброшенного храма произвела на оборотня неизгладимое впечатление. Ожившие скелеты, управляющие силой с отточенной грацией прирожденных магов. В их действиях не наблюдалось автоматизма. Они негромко переговаривались, тайком урывали время, чтобы восстановиться, а то и переругивались с начальством - тем самым одноруким жрецом. Главный скелет расхаживал важно, хоть и изредка, но недобро поглядывая в сторону Александра.
  Здешняя магия развивалась веками, и безумное камлание московской ведьмы местные могли легко спутать с дешевым фокусом. Весь ритуал Эльвиры строился на избыточной силе. Глядя на оживленных буквально из мусора скелетов, Стальнов все отчетливей понимал, что сила - это не главное.
  Размышления сверха прервал внезапно поднявшийся с пьедестала колосс. Подхватив с алтаря золотую чашу, каменный гигант брезгливым жестом очистил ее от засохшей крови. Удостоверившись, что гость внимательно наблюдает за его действиями, Пта указал в сторону лежащего на камнях Ящера, а затем легонько постучал по полированному боку бывшего головного убора. Саша скептически хмыкнул. Намек прозрачный, только вряд ли чешуйчатая рептилия захочет просто так делиться своей кровью. У обоих землян установилось резко отрицательное отношение к всякого рода кровососущим. С другой стороны, другого выхода все равно не было.
  - О-хо-хо. Надеюсь, я не пожалею, что разбудил тебя.
  Обреченным жестом перехватив емкость, Стальнов побрел к строптивому фамильяру. Он даже не пытался отказать хозяину храма, прекрасно понимая, что вернуться домой получится только с его помощью. Зарождающееся чутье Странника подсказывало, что обмануть голодную сущность за стенами ему пока не под силу.
  Верховный Пта Ло'Пта был зооморфным божеством. То есть сперва - божеством, затем - зверем, и только потом - человеком. Найти общий язык с рептилией ему было проще, чем с изъясняющимся на тарабарском языке гостем. Единственное что требовалось для связующей нити - кровь этого самого животного. К тому же Птицеголовый не собирался упускать возможность взглянуть на новый мир еще одной парой глаз.
  Против ожиданий, Ящер охотно подставил шею под коготь Александра, и терпеливо ждал, пока наберется необходимое количество алой жидкости. Избавившись от влияния демона, зверь вел себя разумней некоторых людей, одним своим присутствием ободряя и поддерживая в трудную минуту. Смерч наложил отпечаток разложения на внешность и способности зверя, но образ мышления рептилия несомненно унаследовала от Стальнова. И хотя в поведении Ящера нередко проявлялись черты капризного ребенка, не заметить прогресс в его развитии было сложно. Он рос и набирался опыта.
  Опрокинув в себя чашу с кровью, хозяин храма осторожно коснулся головы зверя. Тот вздрогнул, и отдернулся было назад, но статуя мягко удержала его. Из горла Пта вырвалось низкое змеиное шипение, в ответ на которое Ящер удивленно замер, склонив набок лобастую башку. Вид зверя говорил о том, что он внимательно прислушивался к 'заморской' речи Птицеголового. Надо признать, что Пта довольно быстро адаптировал змеиный язык своей супруги к земному диалекту Ящера, и их беседа начала набирать обороты.
  Александр понятия не имел, о чем шел разговор, а оттого чувствовал себя вдвойне неловко. За двое суток он не единожды пытался пробить дорогу обратно, но из попыток не вышло ничего путного. Полубог, которого Саша ошибочно принимал за мощнейшее заклинание, блокировал любые попытки вырваться из храма. К счастью для гостей, проникнуть внутрь ему не позволяла аура заключенного в статуе Ло'Пта.
  Изучив оставшиеся на стенах рисунки, Стальнов надеялся привлечь внимание здешнего хозяина, и убедить его отпереть ворота. Юноша даже не догадывался о том, что хозяин внимательно наблюдал за всеми его действиями, и сам просидел в заключении больше десяти веков. Хуже того, Саша совершенно не представлял, что делать теперь, когда каменная статуя ожила, и демонстративно его игнорировала. А еще эти скелеты! Растерянность Сашки достигла своих пределов, и он бессильно опустился на ступени, решив просто плыть по течению. Будь, что будет. Подраться они всегда успеют.
  На самом деле Пта Ло'Пта никого не игнорировал, он просто мыслил другими категориями. С точки зрения Верховного ситуация была кристально ясной - судьба подкинула ему подарок, и греховно было им не воспользоваться. Если нельзя превратить юного эльмеша в полезный артефакт, то следовало сделать его должником. Причем услуга должна быть серьезной, чтобы в нужный момент она качнула чашу весов в правильную сторону. Закон 'око за око' работал в обе стороны.
  Пта Ло'Пта логично предположил, что странник сбежит сразу после смерти змеиного стража. Поэтому перед открытием храма не помешало бы его закабалить. Птицеголовый нагло позаимствовал идею у каменного дракона, чья печать долга невидимым грузом лежала на плечах юноши. Что удивительно, Пта не наблюдал подобной печати на третьем источнике. С эльмешем Тьма сотрудничала добровольно. К тому же, именно Александр помог ей расплатиться по старым счетам, взломав замки на божественной темнице.
  В любом случае, помогая юноше, Пта рассчитывал заслужить одобрение первостихии. Интересы самого гостя божественного интересовали мало. Объяснять ему что-либо - значило просто терять время.
  Закончив беседу с черной статуей, Ящер подошел к нахохлившемуся Александру, и осторожно пихнул его чешуйчатой лапой. Понятно, что Саша был недоволен объявленным бойкотом, и вообще терялся в загадках относительно будущего. На первый взгляд прямой угрозы не наблюдалось, но ситуация нравилась ему все меньше. Молчаливая поддержка зверя помогла сдержать раздражение. Не стоило забывать, что после всех передряг юноша все еще оставался оборотнем, а вспышка ярости в храме иномирного божества могла закончиться и чем-нибудь похуже смерти. Ящер подоспел вовремя.
  - Ладно-ладно. Вижу, у тебя теперь новый друг. - В голосе Александра мелькнули едва заметные нотки обиды. Мелькнули, и пропали. - Скажи ему лучше, пускай нас домой переправит. Или хотя бы снимет защитное заклятье.
  Ящер вновь ткнулся, на этот раз мордой в подставленную ладонь. Сочувственно посопел, и ушлепал к алтарю своей обычной, слегка вихляющей походкой. Если Саша не знал наверняка, как эта громадина превращается в едва заметную взгляду торпеду, мог бы подумать, что более неуклюжего создания на свете просто не существует.
  Пта стоял возле жертвенника, флегматично ожидая, пока зверь успокоит своего хозяина. В задуманном им не было ничего предосудительного. Дважды испив из чаши, Птицеголовый сложил воедино все части головоломки, и набросал весьма элегантное решение.
  Став оборотнем, Александр старался принять звериную половину своего 'я', но получалось у него не слишком успешно. В результате он едва не заработал психическое расстройство, мысленно отделив звериную часть со всеми инстинктами, и обозвав ее 'Ящером'. В силу своей природы, зооморфное божество отлично понимало суть проблемы, но в ситуации с эльмешем была одна особенность. В его отношения с собственным 'я' вмешался младший демон. Вселившись в тело, он еще дальше раздвинул половинки личности. И когда странник впервые шагнул за пределы своего мира, реальность приняла два сознания вместо одного. Неустойчивые законы едва вылупившегося мира позволяли и не такие казусы. Чего стоили одни кольца из жадного до чужой силы металла. В результате Ящер обрел тело, а эльмеш лишился равноправной половины своей личности. Рано или поздно такая половинчатость убила бы их обоих, а потому Птицеголовый решил слить разделенных обратно. Пусть не в той же степени, но такая операция давала парнишке шанс.
  Основная проблема заключалась в следующем: Ящер успел распробовать привкус свободы, и кроме того был немножко Сашей, немножко собой, и совсем чуть-чуть - демоном. Смерч сумасшедшей колдуньи оставил после себя грязную полосу, и даже божественный Пта Ло'Пта слабо представлял, чем закончится такое слияние. Но горел желанием выяснить. Боги вообще похожи на любопытных, хоть и немного жестоких детей.
  Ритуал собрал вокруг гостей все население храма. Костлявые жрецы стояли неровным кругом, выстроившись по одной им понятной системе. Однорукий верховный медленно тянул заунывную песню, раскачиваясь, и поскрипывая сочленениями. Остальные не отставали. Пребывающий в полном замешательстве Александр на всякий случай нарастил броню, из последних сил удерживаясь, чтобы не выпустить когти. Прорываться с боем из кольца скелетов он не спешил по двум причинам: храм все еще опутывало неведомое заклинание, а кажущаяся хрупкость местного жречества была обманчивой. На его глазах упавшая со второго яруса колонна придавила парочку немертвых, взорвавшись облаком каменной трухи. Когда пыль осела, неуклюжие строители вполне шустро поднялись, и принялись за работу. Недовольство Пта повредило им сильнее, нежели многотонный каменный столб.
  В общем, Сашка здраво рассудил, что дергаться раньше срока не стоит. Ящеру он доверял, а зверь воспринимал начавшуюся суету с заметным одобрением. Разговор с Птицеголовым хорошо подействовал на рептилию. Несмотря на пугающее соседство и нарастающий клекот жрецов, зверь просто светился от счастья.
  В такт странному пению на полу разгорались линии гигантской пентаграммы. Как оказалось, немертвые служители Пта располагались в лучах и углах светящегося рисунка, направляя и усиливая потоки энергии. Впрочем, главную роль в таинстве исполняла статуя божества. Пернатый знал, что делал. Его сила просыпалась после десяти веков сна, и будоражила не хуже молодого вина. У Пта Ло'Пта руки чесались от желания поработать с уникальным материалом. Хотя именно сейчас двуногий материал откровенно дрейфил в центре пентаграммы.
  Вселившийся демон оставил червоточину в разуме Ящера, а добродушная вселенная увековечила ее в подаренном теле. Смерч Эльвиры не был полностью материален, и теперь Пта Ло'Пта собирался использовать эту особенность. Даже боги не способны создать что-либо из пустоты. Бессмертные - всего лишь хранители, не творцы. Но превратить песчинку в подпирающую небеса гору им вполне по силам. Тело Ящера позаимствовало несколько трюков у своего временного постояльца, и божественному оставалось только усилить их и немного видоизменить.
  Едва уловимый запах тлена окутывал рептилию с момента появления в реальном мире. Ящер передвигался, оставляя за собой висящий в воздухе след из праха умерших. Резкие прыжки и вовсе размывали зверя в бесформенную кляксу. Более того, чем дольше звучала песнь жрецов, тем смазанней становились его очертания.
  Александр стоял неподвижно. За последние дни на молодого, в сущности, парнишку навалилось слишком много всего, и не стоило винить его за некоторую растерянность. Саша просто не знал что делать. Тем более что сейчас от него требовалось именно это - просто стоять. Не прошло и нескольких секунд, как мечущееся облако наткнулось на неподвижную фигуру сверха. Обволокло. Замерло. И нырнуло внутрь. Впиталось под кожу быстро как удар молнии, и совершенно безболезненно.
  Пение жрецов оборвалось, и храм окутала звенящая тишина.
  
  Глава 13
  
  Меня выкинуло в далеком замкадье, километрах в трехстах к северу от Москвы. Точнее, это я потом узнал, что от Москвы, а сперва был бултых в лесное озеро с высоты птичьего полета и паническое выгребание к берегу.
  Никаких дурацких вопросов, типа 'какой сейчас год?', и 'где я нахожусь?' не потребовалось. Трасса, столичные номера проезжающих машин - информации достаточно. Босого и взъерошенного парнишку в драных джинсах подобрал сердобольный дальнобойщик. И надо было видеть его глаза, когда он слушал мой разговор по мобильному телефону. До сих пор не пойму, почему он сразу меня не высадил. Когда над фурой зависла четверка боевых вертолетов, и парни в костюмах хим-био-и-еще-чего-то-там защиты выковыривали нас из 'Камаза' было уже поздно. Ах, это сладкое слово 'ка-ран-тин'. Повезло, что я больше ни с кем не общался, а то была у меня идея завернуть в сторону деревеньки, сладко пахнущей дымом и едой. Бог миловал... местных жителей.
  Собственно, о богах.
Оценка: 5.91*48  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"