Эта повесть пишется в необычном соавторстве ее же главными героями. Каждый пишет сам за себя. История реальная, пережитая и переживаемая авторами. Все факты и события являются абсолютно правдивыми и происходят в наши дни, то есть, история имеет продолжение и каковым оно будет завтра авторы не имеют ни малейшего представления. Все, кто не против принять участие в нашем творчестве, приветствуются.
Мы понимаем, насколько некоторые моменты этой повести конфликтуют с правовыми нормами и пуританскими нравами, но надеемся на понимание. С уважением Мики и Вики.
Приносим свои извинения за стилистические погрешности, возможные повторы и прочее, что не отвечает правилам литературного повествования. Для одного из авторов это первая проба пера в публичном творчестве.
ОНА:
Чудесный день. Небо с утра было поразительно голубое с россыпью неясных перистых облачков. Солнце стояло высоко, его лучи мягко скользили по земле, но не приносили с собой особого тепла. Внизу у реки было совсем прохладно.
Она сидела на скамейке почти у самого берега и задумчиво смотрела, как от пристани отплывает очередной прогулочный теплоход. Пассажиров на нем было не очень-то много, да и вообще сегодня парк был на удивление тих и безлюден. Горожане на выходные уезжали за город, несмотря на то, что начало лета выдалось очень холодным. Люди до сих пор ходили в теплых куртках.
Теплоход медленно плыл по реке, удаляясь от берега все дальше и дальше и она провожала его глазами вплоть до самого поворота реки. Легкий ветерок ласково трепал ее распущенные волосы. Она перевела взгляд на величественное небо и чувствовала, как ее душа наполняется удивительным спокойствием и добротой. Наверное, она была счастлива. Немного язычница в душе, она всегда ощущала удивительное единение с природой, чувствовала, как окружающая ее красота плавно вливается в нее и оставляет после себя необычное ощущение легкости и покоя. "Здорово сидеть вот так целый день и ничего не делать", - подумала она. Она залюбовалась видом тонкого деревца, склонившегося над водой, словно рассматривающего свое отражение, и внезапно почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она обернулась и встретилась глазами с мужчиной лет тридцати, неспешно идущим по дорожке в двух шагах от нее. У него были темные, пронзительные глаза хищника, решила она для себя. Он окинул ее всю с головы до ног долгим оценивающим взглядом, и она с досадой отвернулась. Она ненавидела, когда ее с таким неприкрытым интересом разглядывали на улице, словно некий порножурнал. Она пожалела, что вообще оглянулась в его сторону. В душе остался неприятный осадок и чувство испорченного дня. Пытаясь вернуть себе потерянное равновесие, она удивленно задалась вопросом: а с чего это она так взъелась на этого бедолагу.? Наверняка многие прохожие разглядывали ее точно так же, просто она не замечала их. Да и что здесь такого? Пришел, взглянул и ушел.
Время летело незаметно, и солнце медленно двигалось на запад. Ветерок постепенно набирал силу и ей стало зябко. Она поплотнее закуталась в куртку и встала с согретого места. Усыпанной гравием тропинка пролегала по яблоневой аллее и на скамейках под густыми деревьями все еще сидели люди. Она шла, опустив голову, не обращая никакого внимания на окружающих, вся в себе, в своей поэтической натуре, складывая в голове какие-то строчки про чудесный вечер и вдруг вновь почувствовала на себе знакомый взгляд. На скамье вдоль тропинки сидел тот самый мужчина с бесцеремонным взглядом. Теперь настал ее черед нагло рассмотреть его. Ее синие глаза впились в его карие, затем небрежно обежали его могучую фигуру. "А он ничего", - подумала она и, явно довольная осмотром, пошла дальше. Высокий и крепкий, он производил впечатление необычайно сильного человека. Темноволосы и смуглый, с правильным чертами лица и необыкновенными жесткими глазами, на которые она обратила внимание еще там у реки. Ее идеал мужчины? Вряд ли, однако она, всегда ценившая красоту, не могла не признать, что незнакомец чрезвычайно хорош собой. Она дошла до конца яблоневой аллеи, чувствуя, что кто-то спешит за ней, догоняя.
--
Девушка, вас зовут Вика?
Это было больше похоже на утверждение, чем на вопрос. Она обернулась, зная, впрочем, что это тот самый мужчина.
--
Да, - только и ответила она, ничему не удивляясь.
Раз они уж встретились вновь в таком огромном парке, а он даже знает ее имя и рискнул нарушить ее одиночество, значит так надо. Тем более он совершенно не разрушал очарование этого дивного вечера. Как раз наоборот.
Они шли молча в сторону выхода из Коломенского. Она обернулась, послав прощальный взгляд постепенно засыпающему ландшафту и перевела взгляд на своего спутника. Тот пристально смотрел в сторону трех милиционеров, стоявших у ворот и говоривших по рации. Она чувствовала волну напряжения, исходившего от него и невольно подумала над причинами этого волнения. Он явно опасался милиции. Либо он боится идти рядом с ней? Но это глупо. Он мог сейчас же уйти, не сказав ни слова, и она не удерживала бы его. Или у него проблемы с законом? Разумнее было сейчас же расстаться с ним, ведь он мог втянуть ее в какую-нибудь историю. Но именно это и заинтриговало ее. До сих пор она воспринимала его как какую-то часть коломенского пейзажа, а теперь ей безумно захотелось узнать о нем побольше. Преступники, авантюристы и прожигатели жизни привлекали ее больше, чем смиренные законопослушные граждане со своими нормами и порядками. И она сама всегда притягивала их как магнит.
До самого метро их никто не потревожил. Они шли в полном молчании и остановили только у кинотеатра рядом с подземным переходом.
- Оставишь мне свой телефон?- спросила она, обращаясь к нему на "ты", потому что ненавидела называть кого-то на "вы", если это не вызвано необходимостью.
Он кивнул, и она, достав из сумочки мобильник, под диктовку записала его телефон.
--
Меня зовут Мики,- добавил он.
Красивое имя. Она терпеть не могла русские мужские имена и всегда питала слабость к ритмике иностранных имен. Она решила, что это имя безумно идет ему и что он - совершенный человек. Она написала на краешке странички его блокнота свой телефон, потому что ее новый знакомый умудрялся обходиться без мобильника. Улыбнувшись ему на прощание, она вошла в подземный переход.
ОН:
День не удался. Настроение было отвратительным, несмотря на то, что свежая зелень Коломенского и долгожданное теплое солнце принуждали к веселью. От пристани отплывали один за другим теплоходы, заполненные веселыми пассажирами в большинстве своем из числа интуристов.
Скупое начало лета нечасто дарило такие солнечные дни, и люди старались провести воскресный день как можно полезнее. Все, кто не уехал на дачи, потянулись в парки Москвы, а в Коломенском был в этот день прямо-таки аншлаг.
Он вытащил из пачки сигарету, закурил и поднялся со скамьи. Определенных планов на остаток воскресения не было и потому можно было идти домой.
На пристани скучали в ожидании теплохода редкие туристы. Неподалеку располагалась эстрада, где, как ни странно, в этот выходной день не было слышно музыки. На зрительских местах под полуденным солнцем отдыхали люди, кто семьями, кто парами, кто группами, обсуждали свои дела, или просто загорали. У подножия сцены сидела девушка. Он не видел ни ее лица, ни глаз, но что-то в ее облике показалось ему привлекательным и он несколько мгновений задержал на ней взгляд. Девушка обернулась к нему лицом, на секунду подняла в его сторону глаза и отвернула их.
"Чур меня!" - вздрогнул он. На вид ей было от силы лет пятнадцать, а потому он заспешил прочь. Мысли о том, что в случае своевременной женитьбы у него были бы дети и постарше ее, всполохом посетили его голову. Природа не наградила его особым талантом знакомства на улице, а к этой девушке он не смог бы подойти по многим причинам. Не потому, что уже лысел и чувствовал себя не в форме. Просто ему было тридцать шесть лет.
И ушел, еще более погрустневший, не востребованный жизнью. "Странные у нее были глаза,- подумал он.- Что-то в них чертовское."
Он присел на скамейку под невысокой яблоней и закурил очередную сигарету. Мысли ушли в сторону его последних проблем, переживаний по поводу безденежья, отсутствия заказов, ремонта в недавно купленной квартире и одиночества. Опустив голову и уставившись на огонек тлеющей сигареты, он думал о превратностях судьбы и своей неудачливости. Проходящие мимо милицейские патрули не обращали на него никакого внимания, но его сердце замирало при каждом звуке, доносящемся из их раций.
Солнце катилось к зениту, когда он, изрядно устав от бесцельного сиденья, уже подумывал куда бы направиться. И каким-то шестым чувством без названия, но ни разу не подводившим его он почувствовал на себе взгляд знакомых уже глаз и резко повернул голову в сторону их обладателя.
Она шла мерным шагом в сторону выхода из парка. Невысокая, стройная, с явно независимым видом, прижав локтем к боку висящую через плечо сумочку.
Он тщетно пытался, глядя ей вслед, вспомнить порядок наказания по статье за совращение малолетних, но что-то в нем заставило его встать со скамейки и пойти вслед за ней, все время ускоряя шаг. У этого чувства не было названия, оно проснулось случайно, как делало это неоднократно в его жизни; жизни без правил, беспутной, может быть, жестокой, может быть безвольной.
Не дойдя до нее шага, он обронил:
- Девушка, извините. Вас зовут Вика? - это имя первым пришло на ум, не потому, что других имен в его словаре не было. Просто ее должны были называть именно так. Он был уверен.
--
Да,- тихо ответила она.
И больше не было никаких вопросов и лишних слов. Они шли друг рядом с другом вплоть до станции метро, где обменялись телефонными номерами и разошлись в разные стороны.
Вот так и началась эта для кого-то, может быть, печальная, для кого-то поучительная, а для кого-то попросту обыденная история двух плохих людей. Хотя если они плохие, то какие же мы со всеми нашими чувствами, скрытыми инстинктами и прочим. Просто в один испорченный начинающимся уже дождиком день в наше время испорченных нравов встретились два испорченных человека. На свою беду.