Как-то Фима Хазенфус вышел из дому. Через час он вернулся с жареной курицей в руках и приятелем Гришкой Хазерманом.
Гришка Хазерман принес бутылку водки и баночку масли без косточек.
Приятели выпили и закусили. Потом снова выпили и снова закусили.
--
Хочется туда, - мечтательно сказал Фима Ха-
зенфус, - в страну березового ситца.
И доел куриную ногу
--
И чтобы садок вишневый коло хаты, тоже хо-
чется, - поддержал его "украинец" Гришка Хазерман.
И доел ещё одну куриную ногу
Фима Хазенфус выпил и запел приятно грассируя.
--
Ревела буря, гром гремел.
Гришка Хазерман тоже выпил и запел пронзительным фальцетом.
--
Реве та стогне Днiпр широкий.
Приятели вышли на балкон. Улица уходила к морю. Большое красное солнце покачивалось на волнах.
Дул наполненный бромом и другими целебными морскими запахами ветер.
--
Духовное гетто, - грустно сказал Фима Хазен-
фус, - Хотя внешне красиво.
--
Да, это духовное гетто, - согласился с ним
Гришка Хазерман.
Они допили водку. Доели курицу. И включили ОРТ.
2.
Борясь с ностальгией, Фима Хазенфус читает наи-
зусть Пушкина. Мысленно листая страницы воображаемой книги, он ищет строки. Такие, чтобы запали и отложились. Чтобы от них повеяло.
Фима открывает рот. И тут кто-то берет Фиму за язык. Можно сказать тянет.
Внутренне краснея и дергаясь, Фима изрекает совершенно противоположное:
--
Ко мне постучался презренный еврей.
Фима хочет остановиться, но продолжает как заведенный:
- Я дал ему злата и проклял его...
У Гришки Хазермана те же проблемы. Но уже с Шевченко.
Его преследует фраза: - Скупий жидюга дав би гривну".
--
Это всё старина Фрейд, - говорит начитанный
Фима Хазенфус. - Это его шутки.
--
Хотел бы я знать, - спрашивает грубиян Гришка
Хазерман, - где этот Фрейд был во время последней
холеры в Одессе? Куда его носило?
3.
Однажды Фиму Хазенфуса понесло:
--
Алия - это великое целое. Олимы, - недостой-
ные этого целого частности.- Говорил Фима Хазенфус,
сидя на диване. - Так думают те, кто приехал сюда раньше и живет здесь дольше. Мы пребываем, - они так считают, - в духовном гетто вместе с русской литературой, включая антисемита Достоевского, балетом "Лебединое озеро" и мыслями о высшем образовании для детей. Это с одной стороны. С другой - с нами пришло пьянство, проституция, а также финансовые аферы. Ещё мы делаем подкоп под устои.
Фима Хазенфус поднялся с дивана и нервно заходил по комнате.
--
Я вижу в этом, - сказал он, - шизофреническую
раздвоенность личности, парадоксы кафкианского толка, а также бунт ущемленного подсознания в его
экзистенциальном понимании.
--
Для дворника ты чересчур умный, - заметил
приятель Фимы Хазенфуса Гришка Хазерман. -
Если об этом узнает наш менаэль Моти, - не видать тебе квиюта, как собственных ушей.
4.
Фима Хазенфус сам с собою играл в шахматы. И
выиграл. Потом он читал Камю. И постиг. Потом он
слушал Бетховена. И проникся. Потом он пошел в банк. И там его не поняли.
--
Это меня сводит с ума, - сказал Фима Хазенфус.
- Недаром говорят, что помешательство - это всего лишь один из случаев невозможности установления контакта.
--
Незнание языка, - заметил Гришка Хазерман -
само по себе не свидетельствует о помешательстве,
хотя здорово влияет на доказательства.
5.
У Фимы Хазенфуса заболело сердце, и он пошел к
врачу.
--
Савланут, - сказал врач и погрузился в бумаги.
Он что-то долго читал. Потом что-то долго подпи-
сывал. Потом разговаривал по телефону. Тоже долго.
Покончив с делами, врач посмотрел на Фиму Ха-
зенфуса. Потом на его кардиограмму. И выписал рецепт.
--
Бэсэдер, - сказал врач.
--
Тада раба, - поблагодарил Фима. И закрыл за
собою дверь.
--
Путь от станции "Савланут" до станции "Бэсэ-
дер", - сказал Фима Хазенфус своему приятелю Гришке Хазерману, - был самым долгим в моей жизни. Я чуть не умер в дороге.
--
Тебе ещё повезло, - заметил Гришка Хазерман,
- если бы каждое сказанное врачом слово "савланут"
заканчивалось словом "бэсэдер" мы бы, таки да, жили до 120 лет.
6.
Фима Хазенфус говорит:
--
Руководство партии - да! Партийные функцио-
неры на местах - да! Члены партии - это члены.
Всё решаем мы - электорат. Захотим, - опустим в урну. Не захотим, - не опустим. Раз в четыре года...
--
Политический импотент! - Оборвал Фиму его
приятель Гришка Хазерман, - раз в четыре года?!
7.
Статистика не знает, сколько пирожков может
съесть политический деятель вне зависимости от его
масштаба и рейтинга. Неведомо ей, сколько стаканов сока он может выпить.
Активист партии "Авода" Фима Хазенфус во время встречи с одним из лидеров и вероятным премьером съел четыре пирожка и выпил три стакана сока.
Его приятель, активист партии "Ликуд" Гришка Хазкерман, во время встречи с другим лидером и вероятным премьером съел на один пирожок больше.
Рядом с Гришкой сидел дедушка. Дедушка что-то
прихватил с собою.
--
Если это отражает общую тенденцию, - сказал
Гришка Хазерман, - "Ликуд" - чемпион!
8.
На стене висели портреты кандидатов в депутаты.
Фима Хазенфус подошел к стене и на портрете сво-
его кандидата написал Слово.
Гришка Хазерман тоже написал Слово на портрете
своего кандидата в депутаты.
Утром Фима Хазенфус и Гришка Хазерман пошли
голосовать и проголосовали за "Исраэль ба-Алия".
Больше Слов у них не было
9.
Фима Хазенфус и Гришка Хазерман гуляли по Интернету. И наткнулись на вопрос по поводу перспектив уважаемого политика Шимона Переса.
--
Где бы предпочли его видеть? - Интересовался
автор опроса: 1. В правительстве. 2.В оппозиции. 3.В...
Фима Хазенфус уловил подтекст и нажал на пункт
"В".
Гришка Хазерман тоже уловил и тоже нажал.
Как оказалось Фима Хазефус и Гришка Хазерман попали в точку.
На пункт "В" нажало 90% респондентов.
--
Я рад, - сказал Гришка Хазерман, - мой труд
вливается в труд моей республики
Возможно, Гришка что-то напутал. У него была
тройка по русской литературе.
Из наблюдений Додика Обершмуклера.
Еврейский муж.
Предан семье. Звонит отовсюду. Даже от любовницы.
- Муся, у тебя всё в порядке? Как дети?
Должность, которую он занимает, всегда ниже той, на которую мог бы рассчитывать.
Зато его ценят. И ценят все без исключения.
Твердо уверен: - если он "уйдет сегодня", то "завтра у них все развалится".
Однажды приготовил жаркое. И с тех пор спрашивает:
- Как мое жаркое!? А!?
Еврейская жена.
О муже отзывается восторженно:
--
Яша - это что-то особенное.
О детях тоже.
Дочь - красавица. Умница, каких мало. Муж у неё
хазер. Девочка мучается, но не подает вида.
Сын мог бы стать вторым Ойстрахом. Но не стал, несмотря на музыкальное училище. Играет на гитаре. У них в ресторане он самый лучший.
Такой болезни сердца как у неё, нет ни у кого. Она ужасно страдает, но держится. Держится из последних сил. И все это видят.
В среднем, живет дольше мужа лет на восемь-
десять. И тем самым, не нарушает статистику.
Еврейская тёща.
Зятя называет шлимазлом. И рассказывает по этому поводу один и тот же анекдот:
--
Одному шлимазлу сказали: "Ты самый большой
шлиимазл в мире. Будь сейчас какое-нибудь первенство, ты занял бы второе место".
--
Почему второе, а не первое? - Спрашивает зять,
хотя ответ ему хорошо известен.
--
Потому, что ты шлимазл.
--
Берта Соломновна шутит, - говорит зять
друзьям. - А, вообще-то, она меня любит. Любит за то,
что я взял её Симочку.
Еврейские родственники .
Всегда приезжают не вовремя.
Любят хорошо поесть и выпить. И, чтобы их упрашивали:
- Скушайте ещё что-нибудь. Я вас умоляю.
Если не упрашивать, всё равно выпьют и съедят, но обязательно осудят. Дескать, совсем зазнался. И скажут:
- Как жмотом был, так и остался.
Ночью спят на лучших местах и переживают за хозяев. Им не понятно, как они устроятся.
Постоянно что-нибудь забывают. И что-нибудь прихватывают.
Уезжают позднее, чем рассчитывали. И долго целуются при расставании.
Из рассказов древнеримского еврея Виталуса (Хаима) Мэмэнтомореуса.
Одного еврея отдали на съедение диким зверям. Выходят три тигра. Еврей спрашивает:
--
Ребята, может быть, договоримся?
Первый тигр отвечает:
--
Глухое дело. Третий настоящий.
***
Некий Зэев решил стать Арье. Зэева пугала посло-
вица " Человек человеку волк".
Его тут же съели.
Волки поняли, что это не Лев, а Заяц.
***
Богатого еврея по прозвищу "Марк-Аврелий, не еврей ли?" спросили:
--
Марк-Аврелий! Откуда ваше богатство? Откуда
первый миллион сестерций?
--
Я отделял овец от козлищ, - ответил он. - И за-
работал на разнице.
***
Одного еврея судили за то, что он надел теще на голову кастрюлю с клецками.
--
Как вы решились на это? - Задал судья вопрос.
--
Консул Катон, - ответил еврей, - двести раз по-
вторял господам сенаторам одну и ту же фразу:
"При всём том я думаю, - говорил консул Катон, - что Карфаген должен быть разрушен
--
И что же? - Судья пожал плечами.
--
Августина Марковна, - умолял я тещу, - не пе-
ресаливайте клецки.
--
Продолжайте, - потребовал судья.
--
Я не Катон, - сказал еврей. - Мне хватило трех
раз.
***
Придя домой с работы, один еврей застал в спальне
своего друга.
В ответ на обвинения и крики жена сказала?
--
Это же нелепо.
--
Оттого и верую, что нелепо, - ответил муж и
начал наносить жене и другу телесные повреждения.
Он был большим знатоком Тертуллиана.
***
Богатый родственник жены, обошел одного еврея в
своем завещании.
--
О мертвых, - упрашивала жена, - следует гово-
рить или хорошо, или ничего.
--
Ты права, - согласился еврей, - я не буду гово-
рить о нем ничего хорошего
.
***
Дети одного еврея требовали, чтобы он разделил
между ними свое имущество
--
Разделяй и властвуй, - поддакивала жена.
--
Если я разделю, - возражал еврей, - то властво-