Аннотация: Меня всегда веселят телерепортажи, сделанные на ходу. Примерно они выглядят так...
РЕПОРТАЖ.
Недавно меня ин-тер-вью-ировали. Прямо в магазине, на глазах у почтенной публики.
А началась все с тестя. Принесла его нелегкая к нам в гости. Валюха, жена моя, говорит:
--
Аркадий, папу надо по всем правилам встретить. Беги за водкой.
За водкой я всегда пожалуйста. Выхватил из Валюхиных рук деньги и прямо от порога рванул на угол. Там у нас раньше кинотеатр находился и мы в него ходили разные фильмы смотреть и культурой обогащаться. Теперь вот за водкой туда бегаем. Кинотеатр купили по дешевке три новых русско-украинских мордоворота - Фальченко, Стахов и Афонькин - и превратили сей центр культуры в специализированный винно-водочный магазин. Название магазину придумали: Фальстаф. Правда, соседка-библиотекарша говорит, что это не они придумали, а Шекспир, но нам-то с этого что.
Вот в этот самый "Фальстаф" я прибегаю и только-только расплатился с продавщицей, как кто-то хвать меня за плечо. Я оборачиваюсь, а на меня уже камера нацелена и тот, что за плечо меня схватил, уже трясет мне руку и, улыбаясь во весь рот, говорит:
--
Поздравляю! Вы - миллионный покупатель водки в магазине "Фальстаф". Представьтесь, пожалуйста.
И микрофон мне в зубы ткнул. Я от неожиданности застыл на месте, ноги у меня в пол вросли, язык онемел, я ни слова, ни пол-слова вымолвить не могу. Тот, который меня снимал, оторвался от камеры и говорит репортеру:
--
Похоже, он заснул на месте. Дай ему по горбушке.
Репортер мне меж лопаток врезал и прошипел на ухо:
--
Назовите вашу фамилию.
Тут я собрался с духом и гаркнул во все горло:
--
Наливайко.
Мужики, которые уже товаром обзавелись, мою фамилию почему-то за команду приняли, стали откручивать пробки у бутылок, а репортер резво подпрыгнул на месте и от радости скороговоркой заверещал в микрофон, не переставая скалиться в камеру:
--
Поверить невозможно, вот так удача. Какая ж подходящая фамилия у героя нашего репортажа.
А тут вокруг нас народ стал скучиваться. Спрашивают у продавщицы, какое снимается кино да что это за артист с незнакомой рожей.
--
Этот белобрысый вовсе не артист, - отвечает продавщица. - Он миллионный покупатель водки. Про него репортаж снимают.
--
Это ж надо! - всплеснула руками какая-то старушка. - Такой молодой и уже миллион бутылок водки выжрал.
Меня ее слова несколько покоробили и я говорю репортеру:
--
Товарищ журналист, слышите, что про меня люди говорят?
--
Да пусть их говорят, - отмахнулся репортер. - Про нас, журналистов, хуже говорят.
--
Неужели? - удивился я. - И что же про вас говорят?
--
Говорят, что мы по продажности вторыми идем за проститутками. Продолжаем репортаж. Вы всегда за водкой ходите в магазин "Фальстаф"? - послав улыбку в камеру, спросил он.
Только я собрался ответить, как какой-то верзила, ростом под два метра, раскатистым басом громко выкрикнул из толпы:
--
Да никакой он не миллионный покупатель водки. Подсадка он.
Я поморщился, как от зубной боли, и говорю репортеру:
--
Товарищ журналист, скажите этому фонарному столбу, чтобы он впредь не обзывал меня подсадкой.
--
Да плюньте вы на него. Нас, журналистов, хуже обзывают.Недавно один насмешник из Нижнего Новгорода вообще додумался... знаете как меня обозвал?
--
Как?
--
Сказал: эй, ты, попа с рацией.
--
А почему попа да еще с рацией?
--
Вот так он перевел международную кликуху журналистов "папарацци" на свой нижегородский. Отвечайте на мой вопрос.
Я уставился в камеру и ответил:
--
Да, я всегда за водкой хожу именно в магазин "Фальстаф" и никуда больше, потому что он мне ближе всех.
--
Что сегодня привело вас сюда? Какое событие?
--
Да какое у него событие? Выпить захотелось - вот и все событие, - заржал верзила.
Я кинул в его сторону неприязненный взгляд и сказал репортеру:
--
Эх и врезал бы я этой дубине стоеросовой прямо по морде.
--
Если дотянитесь, - усмехнулся репортер. -Не обращайте вы на него внимание. Он-то не собирается вас бить. А вот Феде, который вас сейчас снимает, недавно в Вышнем Волочке по морде съездили его же собственной камерой. Отвечайте на мой вопрос.
--
Ко мне приехал тесть. Жена Валюха...
--
Про жену Валюху не надо, - перебил меня репортер. - Как зовут вашего тестя?
--
Тестя зовут Прохор Павлович.
--
Прохор - десятерых угрохал, - опять заржал верзила.
Он действовал мне на нервы. Я зыркнул на него и сказал репортеру:
--
Он уже и до моего тестя добрался.
--
Не реагируйте на него. Он же вашего тестя не материт. А вот нас с Федей не так давно в Питере один престарелый пенсионер таким матом обложил - уши вмиг завяли! Где вы работаете?
--
Я работаю на мебельном комбинате. После армии...
--
Про армию не надо, - опять перебил меня репортер. - Кем вы работаете?
--
На мебельном работает, хе! - грохнул на весь магазин верзила. - Врет и глазом не моргнет. Он же из их шайки-лейки. Подсадка.
Я сжал кулаки и ответил в камеру:
--
Краснодеревщиком. Михал Петрович обучил меня...
--
Про Михал Петровича не надо, - поспешно остановил меня репортер. - Спасибо за интервью, уважаемый Наливайко. Но это еще не все. Вас ожидает сюрприз. Приз победителю, - хлопнул он в ладоши, во всем подражая Леониду Якубовичу на "Поле чудес".
Откуда-то сбоку вынырнул мужик, запечатанный в строгий костюм, как покойник, и вручил мне большую бутылку водки "Гжелка". Вся эта церемония проходила под музыку. Из динамика хрипловато неслось: Налей полней бокалы...
--
Вот как они своих-то награждают, - с великой завистью произнес верзила. - Хорошо им, подсадкам.
На слове "подсадка" он сделал ударение, но я пропустил его слова мимо ушей. От радости я чуть не грохнул об пол свою дешевенькую "Московскую", когда торопливо засовывал ее в карман брюк.
Репортер крепко пожал мне руку и проверещал в камеру, что репортаж окончен. Телезрителям он посоветовал покупать водку только в магазине "Фальстаф", как это делает миллионный покупатель сего продукта краснодеревщик Наливайко.
Затем они с Федей стали быстро сворачиваться. Публика, потеряв интерес к моей персоне, медленно расходилась в разные стороны. Прижимая к себе "Гжелку", как дочь родную, я направился к выходу. В дверях столкнулся с верзилой. Он насмешливо сощурил глаза и пропустил меня вперед:
--
Проходи, чемпион бутыльбола.
--
Слушай, верста коломенская, почему ты все время называл меня подсадкой?
--
А кто же ты есть? - вытаращился он на меня. - Разве ты не из их команды?
Из магазина в это время выходили мой интервьюер и оператор Федя. Я остановил их и умоляюще попросил:
--
Ребята, да объясните вы ему, что никакой я не подсадка, что я в самом деле миллионный покупатель водки.
Федя усмехнулся и молча проследовал со своей камерой к машине, а репортер сморщил лицо, будто разжевал лимон, почесал за ухом и ответил:
- Откровенно говоря, кто вас считал? Никакого миллионного покупателя не существует. Хозяева магазина заказали нам сделать репортаж с миллионным покупателем водки. Мы сделали. Прощайте, мужики.
Он спустился со ступенек и вслед за Федей пошел к машине.
Ошарашенный его откровенным признанием, я растерянно смотрел в его спину и спрашивал неизвестно кого:
--
Как же так? Выходит, прав верзила? Выходит, я подсадка и есть?
--
А меня между прочим Юрой зовут, - услышал я за спиной его голос.
Обернувшись, наткнулся взглядом на его протянутую руку. Крепко пожав ее, я ответил:
--
Аркадий.
Юра смущенно улыбнулся и сказал:
--
Ты... это, Аркадий... прости меня за подсадку. Неправ я был.
--
Да что уж там, - махнул я рукой. - Давно забыто. Вот что, браток, пошли ко мне. Отметим это событие. Валюха уже на стол накрыла, заждалась.
--
Видишь ли, брат, моя Клавдя тоже на стол накрыла и тоже заждалась.
--
Так, может, сдвинем столы, а ?
--
Сдвинем, - улыбнулся он. - Вместе веселее.
Мы по-дружески хлопнули друг друга по плечу и , как два закадычных кореша, отправились в одну сторону.