Аннотация: Для участия в сборнике "Игрушечная история"
Татьяна Минасян
Освобождение
В нашем доме всегда темно. Только в тех местах, где дверь соприкасается с потолком и полом, есть узкие щели, и они время от времени начинают светиться, а потом опять гаснут. Еще иногда у нас становится холодно, и длится это очень долго - щели успевают загореться и потухнуть много-много раз, и светятся не так ярко. Потом начинает теплеть и даже делается жарко - тоже на долгое время. Еще иногда, очень редко, из-за двери доносятся разные звуки. А больше в нашей жизни не меняется ничего. Впрочем, мы к этому привыкли. В те периоды, когда в дверные щели проникает свет и мы можем немного разглядеть друг друга, мы, обычно, болтаем. Хотя иногда разговоры начинаются и в темноте - если снаружи вдруг раздастся особенно громкий шум.
Так было и в этот раз. Мы услышали звонкие голоса, как будто бы ругающиеся, и сначала притихли, стараясь разобрать слова. Но неизвестные нам спорщики быстро замолчали, и тогда спорить начали мы - о том, что бы это могло быть.
- Я слышал эти голоса и раньше, только они были совсем тихими! - заявил Мишутка. - Они здесь уже давно. А значит, они могли приехать сюда навсегда!
- Ты уверен?! - охнула Матрена-старшая. - Неужели это возможно?!
- Невозможно это, успокойтесь! - пискнула из своего угла Лариска. - Сказки это все про возвращение людей!
- А вот и не сказки, вот и не сказки, правда это!!! - тут же принялась яростно возражать ей Матрена-младшая. Старшая попыталась было призвать ее к порядку, но куда там! Тема возвращения людей - самая "горячая", так что в спор тут же втянулись почти все. Как всегда, примерно половина наших поддержали Матрену-младшую, а другая половина - Лариску. Молчали только солдаты - они у нас дисциплинированные, если командир им слова не даст, в разговор не полезут - и Мурка, которая в споры не вмешивается, пока одна из сторон в них не начнет побеждать. Тогда Мурочка присоединяется к победителям и заявляет, что с самого начала думала так же, как и они.
Но в спорах о том, возможно ли возвращение людей, победителей и побежденных никогда не бывает. Как тут поймешь, кто прав, если люди до сих пор не вернулись, но вернуться, в принципе, могут? Так что эти споры обычно заканчиваются ничем, а последнее слово остается за самыми упрямыми.
В этот раз всех перекричал и переупрямил Мишутка. Он на ощупь соорудил себе из коробок и разных строительных материалов что-то вроде трибуны, влез на нее и принялся убеждать скептиков, что "час настал" и "скоро нас выпустят из заключения".
Матрена-младшая, Малыш, Клоун и еще некоторые слушали его, открыв рты и хлопая глазами. Летчик и Шофер, хоть и высунулись из кабин самолета и грузовика, делали вид, что им эти речи совершенно не интересны. Остальные же хоть немного да сомневались, а Лариска и ее подруги так и вовсе презрительно хмыкали на каждое его слово.
- Когда я еще жил среди людей, у меня была старшая сестра, Машуня! - рассказывал Мишутка со своего возвышения. - И она говорила, что очень давно в ее жизни было такое же заключение, как и у нас. Оно длилось страшно долго, но потом ее, вместе с другими узниками, выпустили на волю, и они снова оказались среди людей! Понимаете?
- Даже если с твоей сестрой было так, это вовсе не значит, что с нами история повторится! - возражала Мишутке Принцесса. Чтобы тоже казаться повыше, она сбила в кучу свои многочисленные наряды и сидела на них. Когда-то она тоже верила, что нас выпустят, и мечтала о собственном доме с мебелью, сервизом и всякими красивыми вещицами. Говорила, что будет каждый день приглашать в гости кого-нибудь из нас и угощать сладостями. Матрены, Мишутка, Мурка, да и многие другие с удовольствием поддерживали эти разговоры и обещали приходить к Принцессе с подарками. Но потом разговоры про дом и походы в гости как-то сами собой прекратились. А Принцесса теперь уверена, что освобождения мы не дождемся и никакого домика у нее не будет.
В общем, спорили мы долго и, как всегда, ни к чему не пришли. Успокоились все, только когда дверные щели начали потихоньку наливаться светом. Тогда уставший Мишутка слез со своей "трибуны", а Принцесса соорудила из своих платьев постель и улеглась на нее, накрывшись каким-то большим лоскутком. Все остальные тоже разбрелись по углам или попрятались среди разного хлама.
- Дураки вы все наивные! - громко сказала Лариска, но ей никто не ответил.
Некоторое время в нашей темнице стояла полная тишина, а потом из коробки, за которой сидела Мурка, послышался тихий плач. Матрена-средняя сунулась было туда, чтобы успокоить свою приятельницу, но та на нее так зашипела, что ей пришлось быстро ретироваться.
Так мы и сидели молча, прислушиваясь, не донесутся ли из-за двери новые звуки. Но слышно ничего не было, и теперь уже всем нам, даже Матрене-младшей, начало казаться, что правы скептики. Никогда наше заточение не кончится, никогда нас не выпустят на волю. Все, что было раньше, когда мы жили в большом светлом мире среди людей, закончилось навсегда. Да и была ли вообще та, другая жизнь? Может, мы все это себе придумали когда-то давно, чтобы не так тоскливо было жить в темноте, а потом поверили в свою же собственную выдумку?..
Шаги за дверью раздались так неожиданно, что мы все даже подпрыгнули на месте. А потом послышался шорох, вечно закрытая дверь скрипнула - и наше жилище залил ослепительный свет!
- Ну я же говорила, здесь они! - радостно воскликнула молодая женщина, стоящая на табуретке и заглядывая в верхнюю секцию старинного шкафа. - Все наши с братом игрушки, все, что мы здесь оставили, когда нас в город увезли!
- Смотри не упади! - заботливо придержал ее за талию подошедший поближе мужчина. - Давай их мне по одной, я в коробку сложу.
- Ага, держи, - женщина протянула ему большого плюшевого медведя, потом трех расписных матрешек, резиновых кошку и крысу, большую куклу с ворохом мятых нарядов, еще нескольких пупсов поменьше... За ними последовали серебристый самолет и деревянный зеленый грузовичок, целый взвод маленьких пластмассовых солдатиков и коробки с настольными играми, разноцветные кубики и пирамидки...
- Настя с Костей будут в восторге, - усмехнулся мужчина, аккуратно укладывая старые игрушки в большую коробку.