Аннотация: Еще один рассказ, написанный в воздухе. Участвовал в литературном летнем конкурсе "Азимут-2013". В финал не вышел.
Татьяна Минасян
Через пустыню
Ночью слабо освещенная тремя тонкими лунными серпиками и множеством мерцающих звезд пустыня казалась совсем не опасной. Песчаные волны, теряющиеся вдали и сливающиеся с черным небом, были больше похожи на волны спокойного теплого моря. Что ж, всего через полгода вместо этой пустыни здесь действительно будет шуметь волнами океан. Если, конечно, все пойдет строго по разработанному больше десяти лет назад плану.
Два человека, стоявшие посреди этой бескрайней пустыни, в последний раз оглянулись на оставшийся позади них разбитый посадочный модуль, потом посмотрели друг на друга и одновременно шагнули к громоздкому шестиместному и шестиколесному вездеходу. Им не повезло при посадке: она вышла слишком жесткой. Зато очень повезло в другом - сами они при этом не пострадали, и вездеход, способный довезти их до единственной на планете базы, тоже уцелел.
- Пора, - сказал один из них, открывая водительскую дверь. - Раньше выедем - раньше будем на месте. Может быть, даже успеем до рассвета.
- Это вряд ли, - покачал головой его спутник, запрыгивая на соседнее с водительским сиденье. - До рассвета два часа с небольшим. В лучшем случае приедем до того, как станет жарко.
- Да, верно, - миролюбиво согласился мужчина, усевшийся за руль. - Но все равно лучше поторопиться.
Герметичные дверцы вездехода захлопнулись. Внутри было душно, но водитель отыскал на панели управления какую-то кнопку, и кабину начал заполнять прохладный свежий воздух. Его товарищ не сдержал облегченного вздоха.
- Вам уже жарко, Даниил? - участливо поинтересовался шофер.
- Меня зовут Дэниел, - сухо отозвался тот.
- Извините, я опять спутал, - пожал плечами водитель. - Не обижайтесь. Можете звать меня Николасом, а не Николаем, если вам так удобнее. Я не против.
Дэниел ответил ему раздраженной гримасой, но не произнес ни слова. Ссориться с напарником в самом начале пути было глупо. Как-никак им предстояло вместе ехать несколько часов по самой большой из открытых людьми пустынь. По пустыне величиной с целую планету. Даже в хорошо оснащенном вездеходе это было довольно опасно, так что портить отношения со спутником не стоило. Тем более, что он родом с Белого Фараона, а значит, ради выполнения порученного ему задания, не моргнув глазом, пожертвует и Дэниелом, и вообще чем угодно.
Однако разговорчивый Николай словно специально пытался вывести напарника из себя.
- У вас на Афине ведь жарко? - продолжил он болтать, когда вездеход разогнался и его затрясло на крутых песочных барханах. - Для вас тут ночью должно быть прохладно, разве нет?
- По сравнению с этой планеткой, у нас холодно, - возразил Дэниел. - В полярных областях на Афине вообще-то даже снег бывает. Изредка...
- В самом деле? - удивился Николай. - Я читал о вашей планете, но этого не знал!
- Да, раз в несколько лет такое случается, - рассказывать о родной планете, на которой Дэниел не был уже больше семи лет, было приятно, и молодой человек невольно оживился. - Правда, обычно снег тает в тот же день или на следующий.
Водитель в ответ заинтересованно закивал головой:
- Да-да, знаю! Видел один раз, как тает снег! Мне лет восемь было, и в то лето у нас температура поднялась выше нуля. Удивительное было зрелище, как сейчас помню! Мы гуляли без скафандров и легко одетые, а с крыш свешивались такие длинные ледяные трубочки, и с них капала вода... Незабываемо!
- А эта пустыня похожа на ваши снежные? - спросил Дэниел.
- Немного, - ответил Николай. - Только у нас они днем ярко-голубые, а вечером - ядовито-синие. Солнце их так освещает. Покрасивее этой пустыни будет!
Дэниел вежливо кивнул, но дальше поддерживать разговор не стал. Некоторое время они ехали молча. Фары вездехода выхватывали из темноты все новые и новые серо-желтые барханы, среди которых местами попадались большие и маленькие камни. Пару раз они обогнули торчащие из песка острые, зубчатые, но не высокие скалы. И все - ни деревьев, ни самых захудалых кустиков на их пути не было. Как не было их на всей Клеопатре, поверхность которой представляла собой сплошную массу разноцветного песка и камней. Если только не считать одного-единственного оазиса, созданного людьми на ее северном полюсе шесть лет назад. А теперь еще и посадочного модуля, приземлившегося по вине двух недостаточно опытных пилотов слишком далеко от этой базы.
Дэниел был бы рад ехать туда молча всю ночь и весь следующий день. Но, как он понял еще на Земле, где они с Николаем участвовали в обсуждении проекта "Большой Ливень", ему очень не повезло с напарником. Тот, по всей видимости, в принципе не умел долго молчать.
- Вы не пробовали представить, как все это будет выглядеть после Ливня? - спросил он, отпуская на мгновение руль и показывая обеими руками на расстилавшийся впереди песчаный простор. - Океан и тысячи островов в нем... Десятки тысяч! И на каждом острове по краям - пляжи... А в середине - цветущие сады! У вашей Афины появится серьезный конкурент в курортном плане!
- Ничего, желающих отдохнуть на море всем хватит, - проворчал Дэниел в ответ и, не удержавшись, ехидно добавил. - Зато с вашего Фараона куча народу сюда эмигрирует!
Николай на это с серьезным видом покачал головой:
- Нет, с Фараона никто не уедет. Только в отпуск будем сюда летать.
"Ну да, кто ж им даст уехать насовсем! У них и в отпуск-то с планеты выпустят только самых благонадежных и идейных!" - усмехнулся про себя житель Афины, но вслух этого говорить не стал.
- А сам Ливень вы бы хотели увидеть? - поинтересовался, тем временем, Николай. Дэниел кивнул:
- Не отказался бы.
- Я бы тоже! - вздохнул Николай. - Но вряд ли мне это светит...
- Почему вряд ли? - удивился его спутник. - Мы с вами столько сделали, чтобы проект состоялся - имеем право находиться здесь, когда все произойдет!
- Моя работа - вести переговоры, а не наблюдать за природными явлениями, - объяснил фараонец. - Теперь, когда с Ливнем все решено, мои дела здесь закончены. Наверняка меня сразу отправят куда-нибудь еще представлять интересы Белого Фараона - может, вообще на другой край Галактики!
Дэниел посмотрел на напарника с нескрываемой жалостью:
- Но вы ведь можете взять отпуск? И договориться, чтобы вас пустили сюда, в один из наблюдательных пунктов?
Николай с сомнением прикусил губу:
- Попросить, конечно, можно будет, но мне, скорее всего, откажут. Я слишком нужен нашей планете. Не подумайте, что хвастаюсь, но у нас не так много специалистов моего уровня, да еще и знающих языки...
- А сами вы отказаться от нового задания не сможете? - уточнил Дэниел. Напарник посмотрел на него непонимающим взглядом:
- Каким же образом? Если это надо всем нам...
"Как же все запущено!" - изумился Дэниел про себя, но озвучивать эту мысль тоже не стал. Правда, помолчав немного, он все же решил еще раз попробовать переубедить напарника:
- Если вашей планете так нужно, чтобы вы много работали, то у нее будет проблемы, если вы переутомитесь и сляжете. Вам же нужен отдых хотя бы изредка!
- А, ну если я вдруг заболею - тогда, конечно! - закивал Николай. - Но до такого, я надеюсь, не дойдет! А если все-таки слягу, то мне, тем более, будет не улететь ни сюда, ни на любую другую планету - болеть придется дома...
Дэниел крякнул, не зная, смеяться ему над наивностью товарища или сочувствовать ему. Николай покосился на него с подозрением, но тут вездеход подпрыгнул на подвернувшемся под колесо валуне, и водитель сосредоточился на дороге. Его спутник тоже стал смотреть в окно, отмечая про себя, что бесконечные песчаные волны вокруг постепенно начали сменяться россыпями камней - от огромных, высотой с жилой модуль, до небольших булыжников размером с кулак. А на горизонте впереди поднимались высокие горные вершины...
- Давайте я порулю, - предложил Дэниел жителю Белого Фараона. - Устали ведь, наверное?
- Да нет, я ничего пока, - отказался тот и машинально потер глаза. - Чуть попозже сменимся, хорошо?
Дэниел снова крякнул. Раздражение уроженца Афины достигло предела.
- Да перестаньте вы геройствовать! - огрызнулся он на напарника. - Вы не дома, здесь нет ваших начальников, нет полиции, вообще никого нет, кроме нас двоих! Можете позволить себе побыть нормальным человеком, а не роботом! Или вы боитесь, что я на вас донесу, расскажу, что вы в дороге бездельничали? Это зря, не судите по себе! Я - не фараонец, я на людей не стучу!
Доброжелательное выражение лица Николая мгновенно сменилось гневным. Он явно собирался ответить напарнику какой-нибудь грубостью, но в последний момент сдержался и только негромко хмыкнул:
- Это такие, как вы, судят о людях по себе. Эгоисты, которых с детства воспитывают в духе "Каждый сам за себя!" Это вы на своей Афине так трясетесь за свое благополучие, что стучите на всех и по любому поводу!
Все благие намерения Дэниела не ссориться с фараонцем были мгновенно забыты.
- Зато вы за себя и своих близких никогда не трясетесь! - фыркнул он презрительно. - Вы ничью жизнь вообще не цените, ни свою, ни чужую! Лишь бы "делать правое дело"!
Вездеход подпрыгнул на очередном валуне так сильно, словно ему передалось возмущение управлявшего им человека.
- Ну конечно, у нас не люди, а монстры живут, которые ничего не ценят! - усмехнулся Николай. - Куда уж нам до вашего брата-афинца! У вас каждый свою жизнь так ценит, так защищает, что всем остальным человечеством ради нее, не моргнув глазом, пожертвует!
- Пока что жертвуете чужими жизнями вы! Думаете, за пределами вашей планетки никто не знает, как у вас там все устроено? Когда вы запустили искусственное солнце на Северном полюсе, у вас по всему Фараону праздник был! А сколько людей погибло, когда шли испытания первых солнц, неудачных? Сколько ваших соотечественников при этом сгорели ради того, чтобы вы потом могли хвастаться своими достижениями?!
- А что, на Афине никогда не бывает несчастных случаев?! Только у нас при испытаниях кто-то может погибнуть?!
- Только у вас людей отправляют на смерть ради "великих идей"!
- Ага, нашим ученым с инженерами надо было запретить заниматься солнцем, надо было заставить их сидеть дома, в безопасности! И замерзнуть в этих домах, тихо и мирно! Да еще дать замерзнуть тысячам других людей! У вас бы так сделали, не сомневаюсь! У вас люди мимо разбившихся автомобилей проезжают и не останавливаются - потому что это может быть ловушкой! И все считают это нормальным!!!
- А у вас нормально веселиться на костях "погибших за идею"!
- Да не за идею, а за то, чтобы другим людям жилось хорошо! Еще раз спрашиваю: на Афине не бывает несчастных случаев при испытании новой техники?
- У нас за это семьям погибших страховку выплачивают, а у вас они с голоду помирают!
- У нас никто не помирает, у нас каждому, кто не может себя прокормить, платят пособие! А вот у вас - да, мрут как мухи!
Вездеход петлял среди крупных валунов, которых становилось все больше и которые словно специально выпрыгивали на него из темноты. Дэниел уже давно беспокоился, как бы разошедшийся Николай не врезался в очередной камень, но пока его напарник добросовестно смотрел на дорогу. Только злобно скрежетал зубами на каждую реплику своего спутника.
Потом оба путешественника выдохлись, и в кабине вездехода снова воцарилось молчание. Был слышен только монотонный рокот мотора, к которому примешивался такой же нудный шум климат-контроля. Черное, переливающееся звездами небо слева от вездехода начало светлеть - короткая местная ночь подходила к концу.
"Неужели мы так долго уже едем?" - изумился Дэниел, вскидывая руку и глядя на часы. Светящийся циферблат подтвердил: они проехали чуть больше половины пути. Терпеть напарника-фараонца осталось около часа.
Дэниел успел улыбнуться этой приятной мысли перед тем, как вездеход опять тряхнуло, причем как-то особенно сильно. Николай ударился лбом о руль и, словно радуясь "законному" поводу выругаться, произнес несколько цветистых фраз.
- Смотри, куда едешь! - рявкнул на него Дэниел, которого от встречи с лобовым стеклом спас застегнутый по всем правилам ремень.
- Да это не... - начал было оправдываться водитель, но в следующий миг вездеход подпрыгнул еще выше и завалился на бок.
- Твою мать..! - теперь оба путешественника кричали в один голос. А вездеход продолжало трясти, словно он не лежал на песке, а по-прежнему ехал по камням и крутым барханам.
Первым опомнился Николай:
- На выход! Это землетрясение!!! - крикнул он дергающему не желающий отстегиваться ремень безопасности напарнику. - Дверь открой!!!
Но Дэниел и сам уже взял себя в руки. Он толкнул вверх дверцу вездехода и сумел отстегнуть ремень. Выбираться наружу было непросто, дверь так и норовила захлопнуться, и молодой человек потом долго не мог понять, как ему это все-таки удалось. Однако через минуту он уже лежал на боку раскачивающейся машины и протягивал руки выбирающемуся следом за ним Николаю.
Еще через несколько секунд напарники спрыгнули на землю и растерянно завертели головами, пытаясь понять, что происходит. Новый толчок заставил их ухватиться друг за друга, но он был как будто не слишком сильным, и они устояли на ногах. Зато вездеход качнуло так резко, что он перекатился на другой бок. Колеса его все еще вращались, но с каждым мгновением все медленнее, а крыша внезапно начала углубляться в песок под тяжестью машины.
Теперь уже Дэниел первым сообразил, в чем дело.
- Назад!!! - заорал он во все горло и, схватив Николая за руку, потянул его прочь от вездехода. Тот попытался было вырваться и подбежать к машине, но Дэниел повис у него на руке всей своей тяжестью и рванулся в противоположную сторону.
- Туда! К тем скалам! - крикнул он, указывая на возвышавшуюся неподалеку россыпь каменных глыб.
Вездеход, тем временем, неотвратимо погружался в песок. Еще недавно ровная поверхность пустыни вокруг него ходила ходуном, стремительно превращаясь в огромную воронку, затягивающую тяжелую машину. Шесть колес все еще вращались, вездеход, похожий на огромное перевернувшееся и дрыгающее лапами насекомое, как будто бы пытался выбраться из песка и вернуться на твердую землю, но шансов на это у него не было. Пустыня вздрогнула еще раз, словно ей неприятно было чувствовать на себе барахтающуюся машину, и рывком втянула ее в себя. Хлынувшие со стен воронки песок и мелкие камни почти мгновенно засыпали с трудом пытающиеся крутиться колеса.
Николай с ужасом смотрел на исчезающий вездеход, уже не пытаясь подбежать к нему и вообще не двигаясь. Дэниел дернул его за руку еще сильнее:
- Бежим, нас сейчас так же засосет!!!
Это на Николая подействовало. Жителя Белого Фараона передернуло, но взгляд его стал более осмысленным, и он бросился бежать к скалам вместе с давно рвавшимся туда напарником. До скал было метров сто, и этот путь они пробежали едва ли не быстрее чемпионов Галактики. Николай даже попытался залезть на небольшой каменный уступ, нависающий над песком, но не удержался на скале и сполз по ней вниз. Дэниел просто прижался спиной к холодному камню и замер в таком положении, напряженно глядя на то место, где исчез вездеход. Там теперь виднелась лишь небольшая яма, ничем не отличающаяся от других углублений и впадин на песке. Афинец машинально отметил про себя, что все эти ямы и холмы стали видны довольно отчетливо, а небо над ними еще больше посветлело.
- Ч-черт, холодно-то как! - проворчал он трясущимися губами.
Николай осторожно поднялся, недоверчиво глядя себе под ноги. Замерзшим он не выглядел, но его тоже била дрожь - нервная.
- Здесь зыбучего песка быть не может, под нами - камень, - попытался успокоить его Дэниел, однако голос его звучал не слишком уверенно. Николай бросил на него недоверчивый взгляд и вцепился в неровности скалы обеими руками.
Потом они посмотрели друг другу в глаза и помрачнели еще сильнее. Мысль о том, что если бы их сейчас затянуло в песок вместе с вездеходом, это был бы самый лучший вариант из всех возможных, пришла к молодым людям в голову одновременно. Так же одновременно оба протянули руки к висящим у них на поясе сумкам с НЗ. Сумки были на месте, герметично закрытые фляжки с водой целы. Вот только воды в них было слишком мало...
- Литр на двоих. И шестьдесят километров, - прокомментировал ситуацию Николай.
- Около пятидесяти, - поправил Дэниел. - Мы успели проехать больше половины пути.
Николай не ответил. Ошибка в десять километров мало что для них не значила. Путь, оставшийся до базы, все равно был слишком длинным.
- Слушай, а если назад, к модулю? И попробовать там все починить? - неуверенно спросил Дэниел. Его напарник обреченно покачал головой:
- Сам же говоришь - больше половины проехали. - Назад тем более не дойдем. Да и не починим мы его, можешь мне поверить!
- Значит... вперед? - теперь в голосе афинца звучал неприкрытый ужас. Николай развел руками. Других вариантов не было, и это хорошо понимали оба путешественника. Разве что остаться возле скал, даже не попытавшись спастись.
- Ну, тогда пошли, - Дэниел сверился с компасом на правой руке. - Нам туда. Пока еще не жарко, надо успеть пройти как можно больше!
Фараонец опять промолчал и только резко кивнул. Дэниел, подавая ему пример, отошел от скалы на пару шагов и остановился. Николай, поджав губы, с заметным усилием шагнул следом.
Солнце поднималось все выше и выше над горизонтом, и цвет его постепенно менялся: от темно-красного - к малиновому, от малинового - к ярко-розовому... На земле оно бы после этого стало оранжевым, как апельсиновый сок, а потом начало желтеть, но местная звезда стремилась к белому цвету. Она продолжала светлеть, и вскоре должна была стать бледно-розовой, как вода, чуть подслащенная вишневым или клубничным сиропом. А еще через час побелеет окончательно и станет горячей, как давно кипящая в чайнике вода. Интересно, будут ли они с этим упрямым фараонцем к тому времени еще живы?
Дэниел старался смотреть только под ноги, чтобы даже случайно не бросить взгляд на солнце. Он не хотел видеть, какого оно цвета - не хотел знать, сколько времени осталось до середины дня, когда пылающая белым пламенем звезда окажется в зените. Но песок, по которому они с Николаем шли, тоже менял цвет под ее лучами. Еще недавно грязновато-красный, теперь он светлел вслед за освещающим его солнцем и на глазах путников становился все белее.
Правда, светло-розовым песок был не везде. Справа он был желтого цвета, и солнце окрашивало его в нежный персиковый цвет. Слева начинал темнеть и вдалеке казался почти черным. А разбросанные то тут, то там камни разного размера порой отличались самыми неожиданными оттенками - были среди них и зеленоватые, и серебристые, и темно-лиловые, и покрытые разноцветными крапинками. Некоторые матово блестели под солнечными лучами, другие сверкали ярче, чем самое чистое стекло, и слепили даже защищенные темными очками-консервами глаза.
Все это великолепие красок скоро окажется под водой, думал Дэниел, выдавливая на ладонь немного солнцезащитного крема и размазывая его по лицу, шее и рукам. Скоро весь этот песок станет морским дном, и над этими камнями будет возвышаться километровая толща воды. Далеко в небе, в паре астрономических единиц отсюда, летит крошечный астероид, почти целиком состоящий из льда и частично - из замерзших газов. Однако крошечный он только по меркам этой звездной системы. А если сравнивать с Клеопатрой, то он просто огромен, крупнее, чем все три ее маленьких луны, вместе взятые. Заключенной в нем воды хватит, чтобы покрыть океаном больше половины пустыни, по которой Дэниел с Николаем теперь шли. Над водой останутся только семь небольших континентов и многие сотни островов. Первое время на каждом из них тоже будет пустыня, но долго это не продлится. В океан запустят одноклеточные водоросли, самые быстро растущие, какие только есть на Земле и открытых людьми планетах, и они начнут размножаться и заселять его. В воде и атмосфере станет больше кислорода, и сначала в океане, а потом и на суше смогут жить и другие растения. Их тоже будут собирать по всем известным планетам - самые сильные, самые живучие, способные расти на песке и на голых камнях. А когда они разрастутся и заполнят каждый клочок суши, настанет очередь животных. Хотя насекомых, видимо, завезут одновременно с растениями... Ну да это неважно, это пусть решают биологи!
Главное же - как только на Клеопатре можно будет сносно жить, на нее начнут переселяться люди. Жители радиоактивного Нью-Марса и безвоздушного Нью-Нептуна, кишащей микробами и вирусами Гидры и перенаселенной Земли. Все те, кому плохо у себя дома и кто скоро умрет от тяжелых условий или болезней, если проект "Большой Ливень" по каким-то причинам сорвется.
Но чтобы это произошло, чтобы все эти люди получили шанс на долгую счастливую жизнь, надо пригнать к Клеопатре ледяной астероид. Взорвать на нем списанный фотонный корабль, чтобы взрыв выбил его из орбиты и направил к этой огромной пустыне. Сделать так, чтобы он не пролетел мимо нее, чтобы они обязательно встретились в черном космосе. Взорвать еще один бывший звездолет внутри астероида, чтобы он развалился на куски, которые потом ворвутся в раскаленную добела атмосферу и мгновенно закипят в ней.
Если это удастся сделать, на пустынную планету прольется самый необыкновенный во Вселенной дождь. Такой, какого еще никогда не видело ни человечество, ни другие разумные расы. Как это будет происходить, точно не мог пока сказать никто. Ученые только предполагали, что планету сразу начнут окутывать плотные облака, из которых будет хлестать горячий ливень, а ближе к земле все скроет почти такой же плотный, как тучи, туман. Скорее всего, это будет не просто ливень, а гроза со страшными, опоясывающими всю планету горизонтальными молниями и громом, столь сильным, что ядерные взрывы по сравнению с ним будут казаться хлопком петарды. Бушевать эта гроза будет несколько суток. Но и после того, как она пройдет, планета еще долго будет окутана туманом. Он рассеется гораздо позже...
Но для того, чтобы это случилось, для того, чтобы на раскаленный разноцветный песок упали первые капли дождя и над ним сверкнула первая в истории этой планеты молния, люди должны получить выполненные на Белом Фараоне расчеты и подписанное на Земле соглашение между представителями всех заселенных планет, признающих Клеопатру нейтральной территорией. А это возможно, только если два лишившихся транспорта и уже почти оставшихся без воды дипломата донесут их до базы. Если они смогут туда дойти. Если это сможет хотя бы один из них.
Последняя мысль, так неожиданно пришедшая Дэниелу в голову, заставила его вздрогнуть и резко оглянуться за бредущего чуть позади Николая. Это не могло быть его мыслью! Такое решение мог бы принять его напарник, выросший на не менее суровой планете, полностью покрытой льдом и снегом, и с детства приученный к тому, что один человек обязан пожертвовать собой, если от этого зависит жизнь других людей.
Но фараонец шел молча и, казалось, не думал вообще ни о чем. По его лицу катились огромные капли пота, волосы были такими мокрыми, словно на Клеопатре уже плескался волнами океан и молодой человек только что вынырнул из него. Дэниелу даже показалось, что глаза у его спутника закрыты. Хотя, может, он и ошибался: их было плохо видно через темные очки.
Минуту или две афинец тоже молчал и старался, как и раньше, смотреть только вниз. Полоса белого песка кончилась, теперь они шли по темно-коричневому, а чуть впереди пустыня сияла золотисто-желтым цветом. Крупные округлые валуны, отглаженные ветром не хуже, чем морскими волнами, были темно-вишневого оттенка. Впрочем, кое-где попадались и молочно-белые... Дэниел все-таки поднял голову, прищурился и поглядел вдаль. Линия горизонта впереди была неровной, в нескольких местах виднелись горы - острые вершины, словно нарисованные отточенным карандашом на фоне белесого неба. Пустыня была очень красивой, неожиданно понял молодой человек. Ее красота была дикой и неестественной для, и все-таки это была именно красота. Несмотря на то, что эти раскаленные пески несли смерть любому живому существу, ими можно было любоваться.
"Пустыня не хочет, чтобы мы лишили ее этой красоты! Сама планета этого не хочет, поэтому и пытается нас убить!" - эта мысль была странной, но Дэниел откуда-то знал, что это правда. Клеопатра не даст им дойти до цели, не даст превратить себя в океан и цветущий сад, потому что считает, что это сделает ее менее прекрасной. Но они все-таки могут попробовать ее обмануть. И не просто могут, а должны это сделать! Можно попытаться задобрить ее, принеся ей одну жертву. Может быть, тогда она даст второму путешественнику дойти до базы?..
- Николас! - позвал афинец напарника. - Сколько у тебя еще осталось воды? Грамм сто, да?
- Да, наверное, где-то так! - отозвался тот настороженно. - А что?
Дэниел оглянулся и увидел, что фараонец смотрит на него со страхом. Ему стало обидно и в то же время смешно.
- Дурак, я не собираюсь отбирать у тебя воду! - расхохотался он и тут же закашлялся в горячем душном воздухе. - Выдумал тоже, что все афинцы ради себя-любимых у родной матери воду отберут! Чушь это все, и я тебе сейчас это докажу!!!
Николай немного расслабился, но на товарища все же смотрел с опаской: теперь он, должно быть, думал, что тот начал сходить с ума от жары и жажды. Надо было скорее разубедить его в этом!
- Николас, у меня тоже примерно сто грамм осталось. Может, чуть меньше, - принялся объяснять ему Дэниел, останавливаясь. - Каждому из нас этого все равно не хватит. Но если ты возьмешь обе фляжки, то сможешь пройти в два раза больше. Нет, не перебивай!!! Тебе все равно придется пару часов идти без воды - но к тому времени солнце будет ниже, жара спадет. Ты сможешь дойти! Тебе трудно будет, да, но ты же с Белого Фараона, вы же там выносливые, как не знаю кто! Бери фляжку и иди! Иди, понял?!
Николай тоже остановился, не понимающими глазами глядя на руку Дэниела, протягивающую ему сумку с НЗ.
- Нет, так нельзя, - помотал он головой. - Я... не могу так. Иди лучше ты, а я останусь!
- Оставаться надо мне! - рявкнул на него Дэниел. - Ты хуже меня переносишь жару!
- Так поэтому и лучше будет, если ты пойдешь с двумя флягами! Тебе легче на жаре - значит, больше шансов дойти у тебя!
- Нет! У меня больше шансов дождаться, пока ты дойдешь до базы и пришлешь за мной помощь! У них там должен быть свой вездеход, они на нем за час до меня доберутся. А я... буду сидеть около того камня, - Дэниел показал на большой красноватый валун впереди. - Под ним скоро тень появится, я в ней спрячусь. А ты - иди!
- Даниил, ты не понимаешь! - Николай отшатнулся от него и убрал руки за спину, словно опасаясь, как бы они помимо его воли не схватили фляжку с остатками воды. - Так нельзя! Я не могу спасаться за твой счет, не могу оставить тебя вот так просто умирать!!! Этого нельзя делать... потому что просто нельзя! Это преступление. Порядочные люди так не поступают.
- Это нужно сделать, чтобы земляне получили документы, - с новыми силами принялся убеждать его Дэниел. - Чтобы как можно скорее началось терраформирование Клеопатры, чтобы ее как можно раньше смогли заселить люди с умирающих планет! Их много, а я один! Ради них можно пожертвовать одним человеком - ты мне всю дорогу это доказывал!
- Так пусть этим человеком буду я!
- Это должен быть я, у меня больше шансов выжить без воды, говорю же тебе!!!
Они спорили яростно, но недолго. Оба понимали, что терять время - значит, лишаться и без того мизерных шансов выполнить задание и остаться в живых. Что, впрочем, не помешало обоим высказать друг другу все, что они думали об обычаях и традициях Фараона и Афины.
А потом Николай выбросил свой пустой тюбик из-под крема, взял вторую фляжку, и они быстрым шагом двинулись к камню, который имел все шансы стать для Дэниела надгробным.
- Слушай, Ник, ты мне одного про свою родину не рассказал - какие у вас там девушки? Красивые? - спросил житель Афины, пока они шли туда.
- Очень! - слегка оживился мрачный фараонец. - Они у нас высокие, светловолосые, и глаза у них чаще всего синие, как наше солнце!
- Ничего так, - согласился Дэниел. - А у нас много мулаток и метисок - кожа у них любых оттенков, но обычно посветлее, чем у меня. И все черноволосые, кудрявые. И темпераментные...
- Здорово! Счастливчики вы там, Данька! - оценил красоту афинок Николай. Он хотел сказать что-то еще, но осекся: валун был уже совсем рядом.
Еще несколько секунд они стояли друг напротив друга молча, не зная, что сказать. Николай так и не решился посмотреть напарнику в глаза.
- Тень будет вот с этой стороны, - только и смог он вымолвить на прощание, показывая на камень.
Дэниел кивнул:
- Да, я вижу. Смотри, объясни там, на базе, как следует, где меня искать! Не перепутай ничего!
- Конечно... - Николай с сомнением протянул ему руку. Афинец сжал ее со всей силой, на какую еще был способен.
- Все, иди! Времени мало! - вздохнул он и уселся на песок, прислонившись к горячему валуну. Фараонец помедлил еще пару мгновений, но затем отвернулся от Дэниела и быстро зашагал дальше на север.
"Вот же я идиот! - думал Дэниел спустя некоторое время. - Надо было хоть попросить его передать что-нибудь родителям на Афину! И вообще какую-нибудь красивую фразу напоследок сказать, чтобы он ее тоже всем передал, чтобы она вошла в историю! Ну да ладно, черт с этим! Мне теперь все равно какую-нибудь пафосную фразу припишут, и все будут думать, что я действительно ее произнес!"
Еще через полчаса ему было уже не до сожалений о недосказанном и не до мыслей об оставшихся на Афине родных. Дэниел вспоминал, какой тяжелой была фляжка, когда он отдавал ее напарнику, и ему хотелось плакать от злости и бежать догонять Николая, чтобы забрать свою воду обратно. Ведь там было так много воды! Ее бы хватило на двоих, особенно если добавить воду из НЗ фараонца! А если бы не хватило - надо было отобрать воду у Николаса и идти к базе самому! Сейчас бы он шел и пил... Сейчас у него было бы много воды... Целая фляжка, целое озеро или море...
Мысли путались все сильнее, но Дэниелу было все равно. Он закрыл глаза и еще больше вжался спиной в раскаленный камень. Его поверхность обжигала, но молодой человек почти не чувствовал боли. Так он лучше спрячется в тени, и солнечные лучи не найдут его. Хитро он придумал - самому спрятаться, а напарничка отправить дальше по пустыне! Пусть он сгорит на солнце, а Дэниел отсидится в прохладе. Как и положено умному афинцу, который ни за что не полезет в опасное место и не будет рисковать попусту, который с детства привык прятаться от двух своих солнц с вредным излучением! Это пусть глупые романтичные фараонцы рискуют и жертвуют собой!..
Он не открывал глаз, и ему казалось, что там, за опущенными веками, стало немного темнее. Солнце миновало зенит и стало медленно готовиться к закату. Еще четыре часа, и в пустыне станет темно и холодно. И Дэниелу будет хорошо. Да ему и сейчас хорошо! Только Николаса жалко. Он ведь, наверное, умер уже или скоро умрет. Он привык к морозам, ему в пустыне вдвое жарче, чем афинцам или землянам. Он не выдержит. И вода ему не поможет. Он потеряет сознание от жары, упадет на песок и умрет через час или два, так и не очнувшись. Фляги с водой будут лежать рядом с ним, но он не сможет пить из них. Не надо было давать ему свою фляжку, не надо было отпускать его одного! А теперь уже ничего не поделаешь... Но Дэниел его не забудет! Когда его найдут, он всем расскажет, каким Ник был замечательным человеком, как не хотел его бросать, как красиво рассказывал о своей планете! Надо будет обязательно слетать на Белый Фараон, найти там родственников Николаса и рассказать им о его последних минутах, передать от него приветы. Надо будет придумать какую-нибудь красивую фразу, в меру пафосную, и сказать, что Ник произнес ее перед тем, как они расстались. Его родным будет приятно. Они там любят всякие патетичные лозунги...
Дэниелу было так жалко своего, несомненно, уже погибшего от теплового удара напарника, что он готов был заплакать - но слез у него не было. Белая звезда высушила его тело, отняла у него всю воду. Отняла даже способность плакать. Он всем для нее пожертвовал, и она обязана принять эту жертву и дать Николасу возможность дойти! Куда дойти - этого Дэниел уже не помнил. Но куда-то ему надо было добраться, это точно...
Дэниел запрокинул голову и выдавил себе на лоб остатки крема. Свет за его закрытыми веками становился все краснее. Это означало что-то хорошее, но что - молодой человек не знал. Да он и не хотел об этом думать. Его внезапно взволновала другая мысль: ведь у Афины и Белого Фараона далеко не самые лучшие отношения! Николас же должен считать его своим врагом! А значит - он не будет присылать за ним помощь! Он, конечно, уже дошел до базы и передал документы ее руководителю, но про Дэниела сказал, что тот погиб в пустыне или его затянуло в зыбучие пески вместе с вездеходом. Ему поверили, и за Дэниелом никто не приедет. Он, Дэниел, был последним дураком, доверившись фараонцу!!!
Но, по крайней мере, Клеопатра теперь станет пригодной для жизни. На ней появится вода. А что это шумит, интересно? Так равномерно, монотонно... Да ведь это шумит дождь, это начался Большой Ливень! Высоко в небесах плавятся и кипят осколки ледяного астероида, и над мертвой пустыней Клеопатры идет первый в ее жизни дождь! А вот и молния сверкнула - да как ярко, через закрытые веки ее видно! Сейчас гром будет грохотать, надо рот пошире открыть, а то можно оглохнуть...
...На Дэниела лилась вода - много, очень много воды, холодной, живой, сказочной! Он ловил ее губами и пил, пил, пил, не останавливаясь и с ужасом понимая, что уже никогда не сможет напиться. Часть воды лилась мимо, холодные струи текли ему за пазуху, и он плакал от того, что не сможет выпить всю воду, что так много этой волшебной жидкости пропадет зря. Потом он вспомнил, что не мог плакать, и обрадовался - пустыня вернула ему эту способность! Может, она теперь и жизнь ему вернет? Он попробовал открыть глаза, но не увидел ничего, кроме плывущего прямо перед его лицом красно-зеленого тумана. От него начала кружиться голова, и Дэниел поспешил снова зажмуриться.
В левую руку, прямо в то место, где она сгибалась в локте, впилось что-то острое. Дэниел вздрогнул от неожиданности, но не стал отвлекаться на такие пустяки. Главное - у него была вода. Много воды. Очень много.
- Ну что, ну скажите, будет он жить?! - шептал рядом чей-то голос. Дэниелу он показался знакомым, но он не смог вспомнить, где слышал его раньше. Да и смысла слов этого человека он не понял. Ему вдруг захотелось спать, но он не мог оторваться от льющейся ему в рот воды. Ее надо было допить - всю. А потом немного отдохнуть и отправиться искать новый источник. Сложно это будет делать вслепую, но придется!
Что-то снова кольнуло его, теперь в правую руку, и сонливость навалилась на молодого человека с новой силой. Он сделал еще глоток и почувствовал, что слабеет. Но внезапно оказалось, что вокруг него еще очень много воды. Он снова мог видеть и видел бескрайний изумрудно-синий океан. В нем можно было плавать и нырять, но главное - можно было пить, сколько угодно, и воды вокруг не становилось меньше. А Дэниелу ничего, кроме этого, и не было нужно.
Николая долго не хотели пускать в медпункт к Дэниелу, и когда он, наконец, получил долгожданное разрешение, ему уже представлялось все самое худшее, что могло случиться с напарником. В маленькую палату он входил, готовый увидеть умирающего человека с полностью сгоревшей на солнце кожей или не узнающего никого вокруг сумасшедшего. Но реальность оказалась намного более радостной.
Дэниел лежал в постели, темно-шоколадная кожа на его лице и руках действительно слезала пластами, однако обгорел он не так сильно, как Николай, и вообще вид у него был довольный и своего товарища по несчастью он узнал сразу же. Правда, на тумбочке рядом с его кроватью стоял стакан и две большие бутылки с водой. Одна была наполнена доверху, вторая - примерно на две трети.
- Николас, я тебя еще вчера ждал! - поприветствовал напарника Дэниел. - Врач обещал, что разрешит тебе ненадолго зайти.
- Мне он тоже обещал, а потом передумал, - Николай придвинул к кровати стул. - Медики такие перестраховщики, знаешь, наверное!
- Да, на Афине они такие же.
- И на Фараоне!
Они снова, как тогда, у красного камня, пожали друг другу руки.
- Как ты дошел? - спросил Дэниел. Николай на мгновение прикрыл глаза и шумно вздохнул:
- С трудом. Меня знаешь, что спасло? Ни за что не поверишь - галлюцинации! Хотя, может, это были миражи. Все время видел впереди то озера, то лужи, один раз настоящий морской берег померещился... Я к ним спешил, бежать пытался, потом полз на четвереньках, а они все отодвигались... - его передернуло, и он затряс головой, отгоняя тяжелые воспоминания. - В общем, так и дополз почти до базы. Меня увидели издалека - иначе я бы мимо прополз. Последнее озеро было правее...
- А потом как, когда тебя нашли? - переменил тему разговора Дэниел.
- Потом меня притащили в этот же лазарет, дали напиться, потом капельницу с водой воткнули... Но первым делом я отправил их за тобой. Они еле успели!
- Неужели ты сначала сказал про меня, и только после этого стал пить?! - не поверил Дэниел. Он покосился на бутылки с водой у себя на тумбочке и в очередной раз подумал, что воды в них слишком мало. Надо попросить Николаса, чтобы наполнил вторую бутылку до конца. А еще лучше - чтобы принес третью.
Николай, тем временем, изобразил на лице обиду:
- Естественно, я первым делом рассказал о тебе! За кого ты меня принимаешь? Я все-таки фараонец!
- Ладно-ладно, не злись! - примирительно замахал руками Дэниел. - Я же просто удивился!
- Да я не злюсь, - мгновенно остыл Николай. - Скажи лучше, как ты себя чувствуешь?
Дэниел снова бросил быстрый взгляд на бутылки.
- В целом - хорошо, - ответил он кратко.
- Ты не так уж сильно сгорел, - Николай провел руками по собственному шелушащемуся лицу. - Я думал, хуже будет...
Его друг внезапно хитро улыбнулся:
- Признаюсь тебе - я оставил себе тюбик с кремом. Там немного оставалось, но мне хватило. А крем жидкий, в нем тоже вода содержится - она немного впитывалась в кожу. Остальное испарялось и охлаждало. Так я и продержался...
- Ну ты изобретатель! - беззлобно усмехнулся Николай. - Я бы не додумался так подстраховаться!
- Я все-таки афинец, слишком много о себе думаю, - подмигнул ему Дэниел, и оба путешественника рассмеялись.
- Можно у тебя воды глотнуть? - спросил Николай, кивая на тумбочку.
- Конечно, пей! И мне налей полстакана, - ответил Дэниел. Просить товарища принести еще одну бутылку он не стал.