Степан никогда особо не рвался уехать, по правде сказать, ему и в родном городе было хорошо. Работа есть, денежка капает хорошая, да и лычки сеньора уже не за горами, а вместе с ними и прибавка к зарплате. Но Лариска, Светкина подруга, выиграла в лотерею грин-карту, переехала в Америку, быстро устроилась там кассиром в Walmart за 10 баксов в час, и уже все уши прожужжала Светке о том, как ей прекрасно живется. Стёпа вообще редко спорил с женой и ни в чём ей не отказывал, и вот он уже в кабинете начальника, просит о переводе в американский офис их фирмы. Надо сказать, с переводом проблем вообще не возникло, но вот жизнь пришлось практически начинать сначала, устраивать свой быт на новом месте, да и к другой культуре привыкать было нелегко. Как оказалось, про молочные реки и кисельные берега Лариска нагло врала, а жила она в какой-то однокомнатной халупе с татуированным с ног до головы мексиканцем бандитской наружности, который её частенько поколачивал.
Было тяжело, постоянная нехватка денег и попытки экономить на всём чём можно давили на психику. Светку с её забытым школьным английским на приличную работу не брали, а работать уборщицей она не хотела. Семейные скандалы не утихали, и даже секса Степан был практически лишен за “неспособность содержать свою жену”. Но спасло любимое дело, его работа. Из-за нежелания ехать вечером домой выслушивать упрёки в своей никчёмности Степан постоянно задерживался в офисе за полночь, погружаясь в программирование с головой и отрешаясь от реальности и проблем. И это внезапно дало свои плоды - сначала приятным сюрпризом оказалась немалая прибавка к жалованию за переработку, а потом и местное начальство заметило упорного новичка, который работал за двоих, и утвердило его в должности сеньора. Денег наконец хватило на первоначальный взнос за приличный дом и две машины, и жизнь начала налаживаться.
Америка же не замечала проблем эмигрантов, она только освободилась от президентства Трампа, и вот уже стояла перед новым выбором: баллотировались вновь Трамп и кандидат от демократов гей-афроамериканец Престон. Трампом Америка уже была сыта по горло, поэтому Престон выиграл выборы с огромным отрывом и стал первым американским президентом-геем. После вступления в должность Престон подписал закон, названный СМИ “Законом о нулевой толерантности”, который в отличие от закрепившегося названия напротив раздвигал границы толерантности и строго карал за нарушение прав различных меньшинств. Был образован Minority rights protection department - Департамент по защите прав меньшинств, сокращенно MRPD, начиналась новая эра.
На входе в офис его встретила Жасмин, младший помощник HR-менеджера: “Мистер Ковалийофф! Пройдите пожалуйста за мной, вас ожидают в кабинете супервайзера”. Идя за Жасмин по офису, Степан заметил косые взгляды коллег, а когда они проходили мимо толпы, собравшейся в углу у диспенсера с водой, то веселый смех резко затих и лица присутствующих посерьёзнели. Уже сейчас было понятно, что ничего хорошего его не ожидает, но по-настоящему он забеспокоился, когда переступил порог кабинета Айзека, своего супервайзера, и в его кресле увидел очень полную афро-американку, а сам Айзек сидел в кресле для посетителей и вид его был таким, будто его только что отшлепали.
При его появлении Айзек вскочил с кресла и указал рукой на Степана: “Миссис Диас, это мистер Ковалейофф, о котором вы спрашивали!”. “Мистер Ковалиооф, меня зовут ЛаКейша Диас, я из MRPD, - со странным выражением на лице она посмотрела на Степана, - думаю вы слышали о Законе о нулевой толерантности, не так ли?” “Да, конечно, я же смотрю новости и всё такое, - Степан бросил взгляд на Айзека, но тот отвернулся, - но я-то тут при чём?” “Дело в том, мистер Ковалиооф, можно я буду называть вас Степан?, - и не подождав ответа, она продолжила, - Дело в том Степан, что на вас поступила жалоба, и наш департамент обязан отреагировать”. “Жалоба? На меня?” - Степан не поверил собственным ушам. “На вас поступила жалоба, - она подняла со стола листок и прочитала, - от госпожи Ануджа Сингх, заявившей, что вы демонстративно отказываетесь от общения с ней из-за её национальности и расовой принадлежности”. “Это какая-то ошибка, - Степан просто не мог поверить в реальность происходящего, - я не знаю никакой Ануджи Сингх!” “Ну-ну, Степан, - Диас улыбаясь погрозила ему пальцем, - мистер Айзек вот совсем недавно подтвердил, что указанная госпожа Сингх уже две недели работает в вашем подразделении младшим фронтенд тестировщиком”. “А! Ну так я-то работаю над бэкендом и мы никак по работе не пересекаемся, вот и всё!” - у Степана будто камень с души свалился, это действительно была ошибка. Диас нахмурила брови. “Вот тут у меня, - она постучала по внушительной стопке листов, - объяснительные от ваших коллег-бэкендщиков, в которых говорится, что они прекрасно общаются с госпожой Сингх, и подтверждают, что вы действительно ни разу за эти две недели не подошли к ней познакомиться и узнать как у неё дела. И после этого вы будете мне говорить, что вы не расист?!”. Как ни пытался Степан, он даже не смог вспомнить, как эта Сингх выглядела. “Послушайте, миссис Диас. А-кхаа, - от волнения у него даже пересохло во рту, и он закашлялся, - это просто недоразумение. У нас дедлайн горит, вот-вот нарушим сроки выпуска релиза, мне просто некогда обращать внимание на каждого новичка в огромном подразделении. Да вы поймите, у меня дед с фашистами воевал! Ну какой я расист?” “А вот это мы сейчас и выясним. Мистер Айзек, оставьте нас!, - Айзек вылетел из собственного кабинета, будто пробка из бутылки шампанского.
“Тебе очень-очень повезло, Степан. Я сегодня добрая и дам тебе шанс отделаться предупреждением”, - с этими словами она расстегнула блузку, а затем сняла юбку и нижнее белье, вывалив на свет белый толстые целлюлитные ляжки, огромную жопу и три жировые складки от отвисших сисек и до заросшего кучерявыми волосами лобка. ”Ну? Чего ты ждёшь?, - она взгромоздилась на стол и раздвинула ноги, - Можешь приступать”. “Э-э-э... Я вообще-то женат...”, - от увиденного Степану захотелось блевать, но не говорить же правду? “Ах, жена! Да, совсем забыла!, - Диас подняла со стола картонную папку с надписью “Kovaliov”, достала оттуда пачку фотографий и бросила их Степану, - это добровольный фотоотчёт твоей жены. Вот уж на что толерантная женщина, не то что некоторые!” Степан бросил взгляд на рассыпавшиеся по полу фотографии, и ему будто воткнули нож под сердце: на одном фото два накачанных негра сношали с двух сторон его Светку своими огромными чёрными членами, на другом Светка полировала языком фиолетового цвета залупу и счастливо улыбалась в камеру. Степан невидяще сделал два шага по направлению к креслу, нащупал его дрожащей рукой и обессилено упал в него. Глаза жгло слезами, воздуха не хватало, а сердце, казалось, сейчас выскочит из груди и дергаясь поскачет от него по полу. “Э-э-эй! Степан, ты ничего не забыл? Я долго ждать не буду!, - Диас похлопала себя между ляжек, - “Для начала отлижи мне, я люблю куннилингус!” “Что?! Да пошла ты на хуй, жирная корова!, - заорал Степан, подскочив со стула. “Ах ты вонючий ублюдский белый расист!, - лицо Диас посерело от злости, она неуклюже стащила свои телеса со стола и начала натягивать трусы размером с парус небольшой рыбацкой лодки. “Итан! Габриель!, - в дверь тут же ввалились двое мужчин в форме с нашивками MRPD, скрутили Степану руки за спиной и защёлкнули на них наручники, - В местное отделение полиции его!” Степана развернули и грубо толкнули по направлению к двери: “Двигай давай! Ты имеешь право хранить молчание, всё что ты скажешь, может и будет использовано против тебя в суде. Твой адвокат может присутствовать при допросе. Если ты не можешь оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен тебе государством. Ты понял свои права?”. В приёмной он увидел нервничающего Айзека: “Айзек, пожалуйста, ну хоть ты то скажи им!” “Мне очень жаль, мистер Ковалейофф, но наша компания не терпит случаев расизма среди своих сотрудников, и я вынужден сообщить вам, что с сегодняшнего дня вы у нас не работаете!”
Дверь в небольшую комнату, оборудованную для допроса, открылась, и в неё вошёл седеющий мужчина в сером потертом костюме: “Здравствуйте мистер Ковалеов. Меня зовут Аарон Вилсон и я назначен вашим адвокатом”. “Назначен? Разве вы не из Vainstein-Lidman Lawyers? Я же звонил им, и они хоть и с трудом, но согласились вести моё дело, правда по повышенным расценкам”. Мужчина опустился на стул напротив Степана и сочувствующим голосом произнёс: “Да, мне сообщили, что они должны были защищать вас, но MRPD заблокировало все ваши счета и наложило арест на всё ваше имущество до даты суда, поэтому теперь вас будет защищать бесплатный адвокат, предоставленный государством, то есть я”. Убедившись, что Степан его понял, он продолжил: “Честно скажу, дела ваши плохи. Вы обвиняетесь в демонстративном неуважении к чужой культуре, откровенном расистском поведении, оскорблении чувств женщин уважительных размеров и нецензурные высказывания в адрес представителя власти, а это в совокупности тянет на штраф до миллиона долларов или тюремное заключение до 3 лет. Я рекомендую вам чистосердечное раскаяние и официальные извинения перед потерпевшими, тогда вы можете надеяться на снисхождение суда. Но даже в этом случае вам ещё придётся отвечать по гражданским искам на сумму пятьдесят тысяч долларов от госпожи Сингх и на сумму восемьдесят тысяч долларов от миссис Диас”. Степан нахмурился: “А можно подробнее узнать, когда я это всё успел натворить?” “О, конечно же! - адвокат, казалось, даже повеселел после этого вопроса, -Неуважение к чужой культуре - по обычаям, принятым на родине госпожи Сингх, люди, работающие в одном коллективе, должны познакомиться с новичком и спросить о здоровье его родителей. Расистское поведение - госпожа Сингх отметила, что вы общаетесь только с коллегами с белым цветом кожи”. “Да она вообще фронтенд-тестировщик, а я бэкенд пилю с программистом из Бангладэша и тестировщиком-автоматизатором из Китая! - воскликнул Степан, - Так первый смуглый, а второй вообще желтый!” “Ну-ну, не нужно так нервничать! - Аарон поднял руки в знаке примирения, - тем более я ещё не закончил. Миссис Диас обвиняет вас в отказе от секса с чернокожей женщиной фертильного возраста и размеров, не угнетенных давлением большинства и пропагандой продажных масс-медиа. Ну и вы позволили себе нецензурную брань в её адрес, когда она выполняла свои должностные обязанности, являясь представителем власти. Хоть это то вы не будете отрицать?” Адвокат ухмыльнулся. “Это отрицать не буду, было дело, послал её нахуй, - Степан повесил голову, - значит чистосердечное признание, да? Хорошо, я согласен”.
Суд проходил буднично, сторона обвинения зачитала показания Светки что “у этого неудачника никогда не было другой женщины”, и значит он занимался сексом только с представителем белой расы, ну со Светкой то есть. И подтвержденный свидетелями отказ от секса с чернокожей женщиной “во всём соку” якобы тоже доказывает давно скрываемые расистские наклонности подсудимого. Неуважение к исконной культуре маленького индийского племени госпожи Сингх подтверждали письменные показания бывших коллег Степана и то, что он не смог опознать её на коллективной фотографии - как ни пытался, он не вспомнил человека, с которым ему по работе не приходилось общаться вообще ни разу, и с которым он может даже никогда и не сталкивался в офисе! С учетом чистосердечного раскаяния и отсутствия у Степана нарушений закона до этого момента суд вынес решение о наказании в виде штрафа в двести тысяч долларов или тюремного заключения сроком шесть месяцев. Степан было уже обрадовался, что удастся продать дом и заплатить огромную сумму штрафа, и пусть бедно, но жить на свободе, да оказалось, что Светка не теряла времени и подала на развод, требуя половину имущества, нажитого его непосильным трудом. А значит, денег на оплату штрафа и гражданских исков никак не хватало.
Охранник ему попался молодой мексиканец. “Расист значит? - он с открытым неудовольствием на лице посмотрел на Степана, - в двести пятую тебя определю, в соседи к Длинному Дику”. Путь до двухместной камеры плохо запомнился Степану, так как охранник всё время грубыми тычками дубинки в спину подгонял его идти быстрее, а потом, открыв дверь, втолкнул его внутрь. Камера была тесной и содержала умывальник, унитаз и две койки, одна из которых уже была занята каким-то немалых размеров мужиком, лежащим спиной к двери. “Эй, Длинный Дик, к тебе гости! Расист, мать его, понимаешь! Ты уж будь с ним поласковее!”, - и довольно загоготав, охранник удалился. Сосед Степана поднялся с койки и оказался огромным негром ростом под два метра. “Не люблю расистов!” - прорычал он, расстегнул ширинку и достал член размером с локоть. “Так вот почему Длинный Дик!*” - пронеслось в голове у Степана за мгновение до того, как он потерял сознание от страха.
Прим. - dick по-английски не только мужское имя, но ещё и член.