Сережка бежал вверх, ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой. Как помехи на экране они мелькали перед его почти обезумевшими глазами. Сережа развесисто открыл рот, выдыхая тяжелыми рывками окурки воздуха. Он летел с первого на третий этаж, затем на пятый, затем на седьмой и, наконец, на девятый. Отдышавшись, он схватился руками за перила и выпятился вперед, поддаваясь всем телом и прижимаясь им к железной, неровно выкрашенной в синий цвет, ограде. Перед его глазами раскрывался отличный пейзаж, красиво подчеркнутый условием лета. Все утопало в зрелой зелени: храмы возвышали свои купола в небесную ввысь, отражающие солнце; ровные и белые, как свежее масло, многоэтажки; мелькающие механисекие черви-трамваи и множество точек и запятых, предергивающихся с мест на место - людей. Сережа втянул всей грудью свежий аромат, приятно- жизненный кислород. Легкие наполнились волшебным ликером. Собравшись, сережа втянул что-то в шее, затем смачно захрипел и громко вывел изо рта плевок. Отделившись то создателя, он раздался множеством мелких твердоватых пузырьков, летевших вниз, к асфальту, подчиняясь всем законам. В них отразилось все: вытянутые сережингы губы на опущенном вниз лице, и здание в котором он находился и зелень, захлынувшая город, словно морская пучина, и целые, блестающие на солнце микрорайоны, и храмы, трогающие небо и дороги и трамваи, и все люди, и вся страна и весь мир и вся планета, моря, океаны, проливы, континеты, реки и леса, холмы и поляны, горы и экватор, острова и спутники, пустыни и скалы, деревья и животные, тайга и течение, джунгли и айсберги, долины и предгорья, болота и заливы, перешейки и ветра, облака и солнце, звезды и смерчи, дожди и оползни, землятрясение и град, снег и потопе, цветение и увядание, вдох и выдох, рождение и воскрешение, жизнь и смерть, жизнь и смерть - все летело вниз, размазываясь в тысячах мельчайших капельках слюны, все катилось вниз к твердому концу, который заставил разлететься, разорваться в стороны хаосом и темнотой