- А там ничего и нет! Дом как дом, не знаю, зачем ты меня сюда притащил!
- Ты просто не понимаешь - это же настоящий таинственный дом, наверняка с привидениями! Он старый-престарый, и в нем давно никто не живет...
Так спорили между собой двое ребят, стоя возле покосившегося забора и заглядывая внутрь сквозь щербатые доски. Мальчика звали Пашей, он был непоседливый, очень любопытный, и вечно находил множество приключений на свою вихрастую голову. Девочка, Соня - тихая, осторожная как мышка - в глубине души была не менее любопытной, чем ее одноклассник. Тяга к приключениям и сделала их друзьями-не-разлей-вода: храбрый и нахальный Пашка всегда лез вперед, Соня же держалась позади, и иногда вытаскивала своего товарища из серьезных передряг.
Вот и сейчас, как будто, намечалась новая экспедиция в неизведанное. На этот раз Пашку заинтересовал старый дом, мимо которого они каждый день ходили в школу. Потемневший от времени и дождей, он затаился в низине возле дороги, среди древних, осыпающихся елей и туй. Даже в хорошую погоду солнце редко проникало в его тенистое убежище: только случайные лучики расцвечивали зеленью еще сохранившиеся стекла веранды, делая ее похожей на мутный аквариум. Вокруг дома росли корявые яблони, на черных ступеньках было полно рыжих иголок, а покореженные доски забора, как и стволы деревьев, покрылись мхом. Все эти, казалось бы, несущественные подробности делали старый дом таинственным и притягательным для авантюриста Пашки, и сегодня днем, возвращаясь с уроков, он, наконец, решился проникнуть внутрь.
- А может, не надо, Паш? - жалобно ныла Соня, дергая его за рукав. - Вдруг, там кто-нибудь живет...
- Никого там нет: ни разу не видел, чтобы кто-то туда входил. А потом, посмотри, какое все ветхое и неухоженное. Вон, и стекла побиты. Нет, пустой это дом, и мы его сейчас навестим...
Пашка подергал дверь, но она оказалась заперта. Тогда он нашел самую шаткую доску в заборе, державшуюся на одном ржавом гвозде, поднатужился и отодвинул ее в сторону. Сняв ранец, он протиснулся в узкую щель и велел Соне лезть за ним. Девочка поколебалась с минуту, опасливо посмотрела по сторонам и нырнула следом за Пашкой, подобрав юбку и стараясь не занозить пальцы о шершавый забор.
Возле дома было тихо: только изредка каркали вороны, и ветерок шелестел курчавыми туевыми ветками. Дети потоптались немного около крыльца, заглянули в окна, но рассмотреть ничего в комнатах не смогли. Сонька очень нервничала и все порывалась уйти, но, заметив, что на тающем снегу вокруг дома не было следов, успокоилась и даже взяла Пашку за руку.
- Ну, вперед! Если что, мы попить зашли! - выдохнул Пашка и поднялся по скрипучим, усыпанным сухими иглами ступенькам. Он дернул круглую металлическую ручку, и дверь, подрагивая и задевая за дощатый пол, открылась. Ребята вошли в темную, пахнущую пылью и кошками прихожую.
- Ау! Есть кто-нибудь дома? - крикнул Пашка на всякий случай. Дом молчал, лишь половицы поскрипывали под их ботинками. Впереди тускло белело окно. Они пошли на свет и оказались в небольшой комнате, оклеенной пожелтевшими обоями в мелких завитушках. Сонька опять заволновалась, увидев, что комната вполне обитаема, и в ней есть все необходимые для жизни вещи. Она сердито зашипела и потянула Пашку к выходу.
- Да что ты все время боишься - никого здесь нет! Все пылью заросло! - успокоил ее Пашка и стиснул мокрую и холодную Сонькину ладошку.
Все вещи в комнате и вправду были покрыты толстым слоем пыли: и письменный стол, и лампа под старинным абажуром, и темный книжный шкаф с треснувшей дверцей, и фарфоровый гусь, важно надувшийся на маленьком допотопном телевизоре. На полках под пыльным покрывалом дремали камни и раковины - каждый экземпляр на специальной подставке с табличкой. Там же застыли несколько желтоватых скелетиков птиц и грызунов, а на столе, под лампой, вытянулся на полированной поверхности белесый череп с острыми зубами, наверное, собачий. Соня, преодолевая страх, шагнула за порог и начала осматриваться. Пока Пашка вертел в руках череп, она разглядывала календарь и фотографии, висевшие на стене возле кресла с пестрой обивкой. Календарь был старый, двухлетней давности, с видом африканской саванны: в желтой траве с задумчивым видом бродили жирафы, слоны и антилопы.
На всех фотографиях присутствовал один и тот же человек: маленький, с пухлым лицом и оттопыренными ушами мужчина, лысоватый, с глазами, спрятавшимися за толстыми стеклами очков. То он стоял среди группы школьников - мальчишек с такими же оттопыренными ушами и девчонок с тонкими хвостиками косичек, то указкой показывал что-то на схеме, изображающей эволюцию человека. Фотографии были старые, черно-белые, все ученики тогда носили темную форму, пионерские галстуки и выглядели очень серьезными.
Учитель, вот, кто здесь жил, подумала Соня, учитель биологии. И работал он в школе, где учились они с Пашкой: на одном из снимков она увидела родное крыльцо с двумя колоннами, и потом, лица нескольких учителей были ей хорошо знакомы. Только вот, когда, интересно, это было... Когда он там работал? Наверное, очень давно, потому что она его совсем не помнила, а она-то уже заканчивала седьмой класс и уж точно узнала бы такого забавного человечка.
Соня показала фотографии Пашке. Он мельком взглянул на них и сказал:
- А я его видел однажды в школе. Он в учительскую поднимался - старый такой, с палочкой. И, точно, смешной: уши-лопухи и нос грушей. Но, кажется, добрый. Давай поглядим, что у него за книжки в шкафу.
Они открыли дверцу с изогнутой трещинкой и начали рассматривать пыльные корешки. В основном шкаф был забит учебниками по зоологии, ботанике и анатомии, гербариями и конспектами уроков; на верхней полке тусклым золотом мерцали "Собрание сочинений А. С. Пушкина", "Десять тысяч лье под водой" Жюля Верна, "Необыкновенные путешествия Лемюэля Гулливера" Дэниэла Дефо. Все эти книги ребята уже читали, так что, пролистав картинки, быстро потеряли интерес к шкафу и стали бродить по дому.
Собственно, бродить было особенно негде: в их распоряжении осталась только кухня - маленькая, уютная, но давно не ремонтированная. На клеенке с ромашками одиноко чернело засохшее яблоко, под столом оказалась целая корзина этих фруктов - коричневых, сморщенных, пахнущих плесенью.
Пашка заглянул в пустой аквариум: камешки и ниточки водорослей.
- Угу! Рыбки, вы где?
- Посмотри, Паш, тут кто-то спал! - сказала Соня, кивнув на одеяло, аккуратно разложенное около плиты.
- Собака, наверное. Подумаешь!
- Ага, собака! А это что? - и она протянула ему большое нежно-розовое перо с перламутровым кончиком. - В одеяле нашла.
- Лебединое, что ли... - задумчиво сказал Пашка, вертя перо в руке. - Или гусиное. Точно, он гусей держал!
Они вернулись в комнату, и Соня тот час же плюхнулась в кресло возле окна. Девочка, кажется, вполне освоилась в чужом доме и уже ничего не боялась.
- Как думаешь, куда он делся? - спросила она Пашку, задумчиво грызя косичку. Пашка тем временем изучал темно-синюю карту звездного неба, пришпиленную над столом: одна крупная звезда в созвездии Девы была обведена розовым мелком.
- Кто? Старикан? Да умер, наверное. Или уехал к родственникам.
Соня замотала головой.
- Да, уехал! И все любимые вещи оставил: вон, даже ордена на полке забыл. А если бы умер, здесь бы все растащили и дом бы разрушили! Странно все это...
Она бездумно водила рукой по столу и наткнулась на стопку книжек и тетрадей. Сверху лежал потрепанный учебник астрономии 73 года, под ним - толстый черный еженедельник. Соня раскрыла его. На первой странице стояла дата - 199... г, и значилось: "Дневник Савелия Игнатьевича Кокошкина, пенсионера и одинокого человека".
- Паш, Паш, он дневник вел! Давай почитаем - может, что-то интересное найдем!
Пашка недовольно фыркнул. Привидений в доме нет, это факт. Читать чужие дневники нехорошо и, наверняка, скучно. Но домой идти ему не хотелось: опять уроки, нравоучения и познавательная литература. Так что он придвинул стул к окну и начал вместе с Сонькой перелистывать жесткие страницы, исписанные аккуратным круглым почерком.
Вот, что они прочитали:
2 сентября.
Начинаю вести дневник. Никогда прежде не увлекался этой ерундой, и сейчас вот - то ли от скуки, то ли от одиночества - решился.
Вчера пригласили на праздничную линейку в школу. Жалею, что пошел. Знакомых ребят и учителей там почти не осталось, все как-то бестолково, напыщенно, глаза у всех пустые. Сегодня целый день болят ноги.
8 сентября
Приходил Василий Сергеевич, покурили на веранде, поговорили, он грибов принес - опят. Все на судьбу жалуется: жена, мол, замучила нытьем, внуки безобразничают, а только мне еще хуже - даже пса у меня больше нет. Буран, Буран, где же ты, друг... Совсем плохо без тебя.
10 сентября
Соседка подарила мне котенка. Рыженький такой, с белыми ободками вокруг глаз, симпатичный. С собакой моей не сравнится, ну, да тоже хорошо: все не одному в доме. Персиком назвал. В первый же день залез в аквариум и попытался поймать единственную жемчужную гурами, которая там осталась. Если бы я вовремя не заметил - точно, съел бы! Маленький бандит!
11 сентября
Утро было замечательное: теплое, солнечное, ни ветерка. Настоящий праздник после дождей. Мы с персиком грелись на ступеньках, он шуршал листьями, а я читал "Вокруг света" - Василий отдал мне все старые номера. Хорошо!
15 сентября
Сегодня произошел странный случай. Вытащил я из кладовки большую корзину, Шурину любимую, и отправился в сад, яблоки собирать. Подхожу я к старой яблоньке у самого забора, смотрю, в ветвях что-то застряло: тяжелое, непонятное, и трепыхается. Я ветки раздвинул - и к моим ногам упала большая, бело-розовая птица. Наклонился я к ней, думал гусь или лебедь, и ахнул - пеликан! Раненый, но еще живой пеликан, глазом на меня косит!
Ну, думаю, откуда здесь пеликану взяться, не его это края! В Европе пеликаны только на Дунае гнездятся, да и то редко. Не иначе, как из зоопарка удрал!
Я погладил птицу, осмотрел крылья. Она, видимо, ударилась обо что-то во время полета: грудка и правое крыло были повреждены.
Пеликан, нахохлившись, сидел под деревом, но меня не клевал. Я пошел в дом: в холодильнике оставалось несколько рыбешек для Персика, заодно бинтов и йоду хотел захватить, чтобы рану обработать. Оборачиваюсь, а пеликан за мной ковыляет, прямо по тропинке! Я дверь приоткрыл - он по ступенькам вскарабкался - и в дом! На кухню прошлепал и у печки уселся - греться.
Вот умная птица! Никогда прежде такого не видел! Может, ручная?
Я постелил для пеликана одеяло, перевязал крыло, водички поставил в тазике. Не знаю, что дальше будет...
21 сентября
Пеликан мой идет на поправку. Кормлю его мойвой и путасу, рану лекарством смазываю. Персик поначалу его сторонился, а потом привык и даже играть с ним решил: взъерепенится весь, спинку игольчатой дугой выгнет, а потом как прыгнет, за перья куснет и убежит. Пеликан не возражает, не клюется. Я вообще подозреваю, что он ручной и раньше у людей жил: дикая птица в доме ни за что бы не поселилась. А этот, будто привязанный, ходит за мной по комнатам, в глаза заглядывает! Чудной пеликан!
24 сентября
Сегодня, когда я смотрел телевизор, пеликан пришлепал в комнату, положил свой огромный ковшеобразный клюв мне на колени и стал смотреть на меня, вертя головой: то одним, то другим смородиновым глазом посмотрит, хитро так, лукаво, будто играть хочет. Я его по взъерошенному лбу погладил - он даже глаза закрыл от удовольствия. А потом на кресло забрался и стал перышки чистить. Когда показывали африканскую саванну, пеликан оторвался от своего занятия и уставился на экран!
Не знаю, как его поведение объяснить: все книжки свои по зоологии перечитал - о пеликанах мало информации - так, общее описание видов, ничего конкретного. Упоминается, правда, что в древнем Египте пеликанов часто приручали и держали во дворе вместе с утками и гусями.
28 сентября
Странно, но когда пеликан на меня смотрит, в моей голове что-то происходит, будто, кто-то в мыслях роется. Звенит все, плывет, путается... То ли я заболел, то ли старость, то ли ...
4 октября
Загадка пеликана, кажется, начинает разрешаться, причем самым непостижимым для меня образом. Пока не могу об этом написать, потому что случившееся противоречит всем моим знаниям о мире, всем моим убеждениям и, наконец, здравому смыслу. Подожду немного, посмотрю, не схожу ли я с ума.
5 октября
Нет, это сумасшествие, сумасшествие! В это невозможно поверить! Мне нужно принимать какие-то лекарства...
6 октября
Все законы нашего мира не стоят выеденного яйца! Как же мы ничтожны! Не знал, что после стольких лет учебы и преподавания буду ощущать себя полным идиотом!
8 октября
Теперь, когда я немного успокоился, я могу написать о том, что случилось.
Недавно я слушал по радио передачу про Утесова, по обыкновению, лежа на диване. Персик нападал на мои ноги, и это тоже было его вполне обычным занятием. Шлепая розовыми лапами по полу, в комнату вошел пеликан. Он взгромоздился на кресло возле окна, и радио тот час же смолкло. Я не связал эти два события между собой, встал, повертел ручку приемника и снова нашел волну. Только я прилег, как радио, щелкнув, выключилось. Я в недоумении поднялся и второй раз включил его. Через мгновение приемник снова заглох: на этот раз, сколько бы я ни крутил злополучную ручку, из него не донеслось ни звука. Я присел на кровать, расстроенный поломкой приемника.
И в это самое мгновение пеликан сказал: "Ну, хватит. Нам просто необходимо поговорить". То есть, он не сказал это своим нелепым пеликаньим ртом, а произнес фразу прямо в моей голове, как в фантастических книжках! Я с ужасом уставился на него, явно ощущая в мозгу чужое присутствие.
- Во-первых, нам следует познакомиться, - продолжал он, накрывая мое сознание пеленой своих мыслей. - У меня длинное и труднопроизносимое имя, но ты можешь называть меня Гектор.
Так, я впервые вступил в осознанный контакт с инопланетным существом из созвездия Девы. Даже если это сумасшествие, оно кажется необычайно увлекательным!
10 октября
Мы с Гектором теперь много беседуем. Вернее, говорит, в основном, он, я же молчу и удивляюсь. Вчера он рассказал мне об истории своего народа, о планете, с которой он прилетел. Слог Гектора очень красив и воздушен. Его мысли текут в моей голове стремительной рекой. Я так писать не умею, но постараюсь привести его рассказ как можно подробнее: вдруг, кто-нибудь прочитает мой дневник и еще раз удивится бесконечной фантазии вселенной.
- В начале наш мир был покрыт неглубокой водой, в которой полулежали - полуплавали мы, существа без определенной формы и цвета, похожие на утренний туман. Мы разглядывали ил и камешки на дне, смотрели сквозь осоку на жемчужное небо и были довольны своим положением. У нас не было имен, мы не создавали семей и ничем не занимались. Мы просто были.
Потом мы обнаружили, что можем парить над водой, и увидели наш мир с высоты - огромное, покрытое мелкой рябью озеро. Некоторые поднимались все выше и выше, пока не достигли пределов атмосферы и не узнали, что путешествовать меж звезд для нас так же легко, как плавать и парить.
Теперь мы преодолеваем огромные расстояния в долю секунды, но самое главное - способность к мимикрии, которую мы развили, путешествуя по другим мирам. Мы в состоянии принять облик любого живого существа или предмета, независимо от его свойств и размеров. Это позволяет нам оставаться незамеченными и тешить свое любопытство на чужбине, сколько вздумается. Поверьте, играть в метаморфозы ужасно интересно, это единственно стоящий способ времяпрепровождения!
Некоторые из нас нашли приют на других планетах, остальные вернулись домой и не захотели расставаться с приглянувшимся обликом. Сейчас наш мир неузнаваем. В нем можно найти животных и растения со всех уголков вселенной: одни вполне реальны и по зову сердца или воле случая проживают у нас, другие же, псевдоморфы - мои собратья, принявшие чужой облик. Мы все сосуществуем в мире и гармонии, потому что умеем изменять окружающий мир усилием мысли. Каждый может выглядеть так, как он хочет, и сотворить все, что он желает, поэтому делить, в сущности, нечего.
Гектор еще долго рассказывал о своей планете: о белых жирафах с блестящими глазами, бродивших в молочно-зеленой траве, о ежегодных гонках на летающих моллюсках, о городах, похожих на причудливые сталагмиты, о круглых воздушных деревьях, покрытых дрожащими корешками... Он рассказывал, а я не переставал удивляться, что все это красочное многообразие жизни лишь притворство, игра, маска, под которой скрываются призрачные, почти бесплотные существа, похожие на утренний туман. Но все же, какая в них любознательность и тяга к прекрасному!
12 октября
Мне теперь неловко держать Гектора в кухне на одеяле. Он отлично устроился в кресле в моей комнате, правда иногда во сне он начинает ворочаться и сползает с него.
Вчера я полюбопытствовал, почему Гектор выбрал облик пеликана и удобно ли ему в теле этой большой птицы. Мой гость ответил, что летать всегда удобней, чем ходить или ползать. А пеликан, по его мнению, очень красивая и умная птица, ничуть не хуже любой другой. Беда лишь в том, что вместе с перьями и сильными крыльями, Гектор позаимствовал у земной птицы некоторые анатомические особенности и стал уязвим. Так, удирая из зоопарка, куда его продали ловкие звероловы, он ночью сбился с пути и в темноте сильно ударился о телеграфный столб. Правда, его раны заживают гораздо быстрее, чем у земного существа, и сейчас он вполне здоров и полон сил.
15 октября
Сегодня Гектор сообщил мне, что собирается лететь домой, на свою прекрасную планету Соолхиоэурумию (или что-то похожее на это, я точно не уловил). Он предложил мне отправиться вместе с ним! Я был поражен: путешествовать в безвоздушном пространстве, на спине пеликана в несколько раз меньше тебя самого! Гектор сказал, что размер не имеет никакого значения: он может увеличиваться или уменьшаться по своему усмотрению. Что же касается отсутствия воздуха, я должен быть совершенно спокоен на этот счет: с ним я буду в безопасности, надо только как следует утеплиться.
Признаюсь, предложение меня обескуражило. Оно фантастично, но заманчиво! Я обещал Гектору решить все до завтрашнего утра.
16 октября
Ну, что ж, я полечу вместе с Гектором. Всю ночь я не спал, ворочался, представлял свою жизнь на другой планете, и, в конце концов, решил рискнуть. Что я теряю? Старость? Одиночество? Ветхий разваливающийся дом? Очередь в поликлинике?
На планете Гектора я увижу то, что мне и не снилось, проведу остаток жизни в чудесном живописном месте! И потом, он уверяет, что многие его собратья принимают облик людей, так как находят его весьма привлекательным. Да и с десяток настоящих землян, сбежавших из этого мира, инкогнито проживают на Соолхиоэурумии, участвуя в таинственной игре в метаморфозы. Они составят мне приятную компанию.
Теперь нужно подготовить все к побегу. Интересно, а Персика можно взять с собой?
18 октября
Кажется, всё. Завтра ночью вылетаем. Персика и жемчужную гурами я беру с собой. Персика посажу за пазуху, гурами - в термос. Гектор разрешил, сказав, что они легкие и много места не займут.
Все свои цветы отнес в школу, в кабинет биологии, надеюсь, они там приживутся. Василию соврал, что надолго уезжаю к родственникам, в Волгоград, он обещал присматривать за домом. Мне теперь, правда, все равно. Племяннице звонить не буду - она не скоро спохватится, что я исчез, даже с днем рождения никогда не поздравит. Из вещей возьму только Шурин портрет и любимую зажигалку, так, на память. И оденусь потеплее.
19 октября, вечер.
Ну, всё. Пальто на мне, шарф намотан как следует, шапка надежно прикрывает уши. Персик волнуется, выпускает коготки, предчувствует перемены. Термос с рыбкой - в кармане. Кажется, ничего не забыл. Портрет и зажигалка... Не буду брать. Пусть прошлое остается в прошлом, а Шуру я и без картинки хорошо помню.
Последние строки. Не знаю, для чего я их пишу. Когда-то давно я слышал, что каждый человек, ведущий дневник, в тайне надеется, что кто-нибудь когда-нибудь его прочитает. Вот и я, наверное, надеюсь. Ну, что ж, незнакомец, прощай! Через несколько мгновений передо мной откроется новый мир! Гектор ждет...
Соня закрыла тетрадь. За маленьким окном смеркалось. Пашка молчал.
- Ну, и что ты об этом думаешь? - тихо спросила она. - Думаешь, он сошел с ума?
- Не знаю, - пожал плечами озадаченный Пашка, - вполне возможно: такая фантастическая история могла ему померещиться.
- А мне приятно думать, что он действительно улетел. Только представь: прекрасный пеликан в черном звездном небе, а на его спине маленький укутанный человечек с котенком за пазухой и рыбкой в кармане! Это же так удивительно!
- Удивительно то, что старикан нашел на этой планете! Но нам этого, к сожалению, не узнать.
Они возвращались домой в весенних сумерках, вдыхая сладковатый запах вербы и влажной земли. Скоро частные домики, окруженные садами, кончились, и вдыхать стало нечего.
Соня осторожно несла в руке розовое перо. Она думала о том, что когда поедет в зоопарк, нужно будет внимательнее присмотреться к пеликанам - уж очень они подозрительные птицы. Да и к любому предмету, букашке и человеку теперь стоит присмотреться - вдруг это всего лишь утренний туман, любопытный призрак с планеты Соолхиоэурумии!