III. Ботаника 2. Будни и праздники определителей растений
Ботаника будоражила наши умы. И мы будоражили растения. Я обзавёлся здоровенным определителем растений. Книга величественно именовалась "Растения и животные. Руководство натуралиста" Аннотация к изданию начиналась со слов "многократно переиздававшийся..." причём не где-нибудь, а "...в Германии". Величественность подтверждалась тем, что это не просто определитель, но "Атлас-определитель" к тому же "зоолого-ботанический". На него я потратил всю свою стипендию. Посредством хитроумных процедур читатель, имея на руках этакое сокровище, мог запросто определить, какие растение находится перед ним. "Вначале смотрим на стебель, - вещала книга, - относим его к перечисленным (ниже стояли схематические изображения стеблей)", затем глядим на лист (изображены листья), после чего разбираемся с соцветиями - и получаем имя растения!". Используя специальный алгоритм, можно было легко узнать, какое такое растение находится перед читателем.
Определитель-то я купил, но денег после покупки осталось у меня впритык. Этот самый притык был израсходован на пиво. Два пластиковых жбана по пять литров. Один жбан пребывал в рюкзаке у Женьки. Другой вместе с определителем находился у меня. У нас также имелись проездные билеты, в то время дававшие возможность проехать на государственных автобусах и метро. Больше у нас ничего не было.
Итак, с двумя жбанами пива, определителем растений, проездными отправились мы в леса. Путь в места, где в изобилии произрастают растения, пролегал по железнодорожным путям, однако, как было ранее отмечено, деньги на билеты, благодаря которым мы получили бы право законно перемещаться на электропоезде, были потрачены на пиво. И мы, конечно же, пошли путём незаконным: поехали зайцами. Во времена нашего студенчества попасть в разряд зайцев было гораздо проще, чем сейчас: не было ни высоких заборов, ограничивающих перрон, ни турникетов. И мы беззаботно забрались в вагон. Проехали одну станцию, затем другую, не забывая беседовать о всякого рода растениях и поглядывать в окошечки на дверях, отделяющих один вагон от другого - вдруг появятся контроллёры? В то время это была единственная карающая рука в поездах. Однако смотрели не особо внимательно, поскольку знали: половина пассажиров - это зайцы, причём гораздо более бдительные, чем я да Жека. Стая зайцев обязательно промчится, гонимая безжалостными вагонными церберами, тем дав сигнал бежать.
Станция Камышенская. "Контролёры идут!!!". Стая пронеслась - мы за ними. Далее технология была наработана. Нужно выскочить на перрон, оббежать вагон, где в это время пребывают бдительные кондукторы и заскочить в следующий. Не пойдут же контролёры за нами, в обратную сторону?! К тому же мм ещё следующий вагон обработать необходимо. Мы выбегаем на перрон, другая стая мчится по следующему вагону пробегает в тамбур, третья стая уже переводит дух, забравшись в вагон, четвёртая стая, отдышавшись, азартно обсуждает перебежку и размышляет, скоро ли вернутся контроллёры, в пятом ветераны электропоездных перебежек вспоминают кондукторов - давно ли работают, симпатичные или не очень, быстро ли бегают, очень ли строги к зайцам...
Со стайкой мы выскочили на станции "Разъезд Иня" и прибежали к гостеприимно распахнувшимся дверям. Однако там нас ждали. "Месячник по отлову безбилетных пассажиров, - провозгласила с добродушной улыбкой женщина в синей форме, - Билетиков-то нет, товарищи-зайцы?" Нет конечно. Зато пиво есть. Мы культурно поулыбались и побежали к следующим дверям. И тут нас ждало поражение. Ибо в дверях также стояла церберша с длинной косой и в синей форме. Только на это раз не улыбаясь, а злобно скалясь. Вернее, скалилась она вначале, но потом улыбнулась, глядя на наши печальные физиономии, - то ли с печалью всепрощения, то ли добродушно-победоносно - за закрывающимися дверями. Не в силах сдержаться, я и Евгений показали контроллёру языки.
Вот так мы оказались на станции "Разъезд Иня", фактически в черте города, вместо блаженной станции "Учебный". Ну и ладно. Эта "черта города" в то время была местом ещё не особо тронутым цивилизацией. Конечно, изучение растений около города - не самый лучший способ взаимодействия с природой, но... зато у нас есть пиво.
Раскинув мозгами, определили маршрут. Пролегал он к заведению, которое называлось в те времена педагогический институт, а теперь гордо именуется педагогический университет. Нам предстояло аккуратно обогнуть жилые кварталы по сосновому лесу, затем пройти по полям и березовым перелескам и наконец придти к дорогое, проходящей около педагогического заведения. У дороги мы предполагали сесть в автобус и - уже как полноправные пассажиры, а не гонимые зайцы - доехать до места нашей дислокации. Чем не ботаническая экспедиция?!! Изучим как сосновые, так им берёзовые леса. Поля также изучим.
Первой в наши безжалостные натуралистические лапы попалась Берёза.
Мы торжественно, словно гимн, нараспев читали определение: "Берёза поникшая, или бородавчатая. (Betula pendula ). Дерево достигает 25 м. в высоту, с белым сначала гладким, затем трещиноватым стволом. Листья черешковые, треугольно-ромбовидные, заострённые, двоякопильчатые, на верхней поверхности мелкие бородавки, при раздавливании которых образуется белый налёт. Однодомное растение с висячими серёжками бурого цвета и тонкими зелёными серёжками. Плоды - мелкие крылатые орешки. Цветёт в мае. Растёт на любых почвах. Лекарственное растение".
- Вот тебе и берёза под моим окном, - озадаченно сказал Жека. - Никогда бы не подумал.
- Ага, - подтвердил я. - впрямь Бетула Пендула какая-то...
За успех в натуралистком деле выпили.
Определение продолжилось под сосной, которая была немедленно описана вслед за добрым глотком пива. Или тремя глотками пива на каждого.
Ромашка. (Которая "однолетнее растение, 15-55 см. в высоту, с прямостоячим округлым ветвистым стеблем").
Лопух. (у него ещё "черешки прикорневых листьев не полые").
Шиповник.
Папоротник.
Мы неспешно брели по лугам и полям, размышляя, что вобщем-то и определитель не нужен, ибо растения как-то сами собой определяются. А как иначе, когда Евгений вырос в деревне и 90 процентов своей жизни пребыовал во всякой флоре? Я также частенько езживал в деревню.
Ива.
Иван-чай.
Одуванчик.
Стояла прекрасная погода, не было нужды искать туалет - и пиво как влетало в наши рты, так и вылетало; по пути мы встретили несколько любителей природы, блаженно изучающих алкогольные напитки.
Подорожник.
Пижма.
Нечто таинственное, нам совершенно неизвестное. И настал наш звёздный ботанический час! Мы подвергли растение исследованию, для вдохновения попивая напиток и не заметили, как он подошёл к концу. Но и наши исследовательские старания, кажется, двигались к успеху.
Пиво закончилось. И мы разом протрезвели. Поскольку растение, объект нашего изучения, апогей ботанических штудий, имело значимое, отчасти даже грозное название : "СИНЯК ОБЫКНОВЕННЫЙ" - прочитали мы, сверили ещё раз и ещё. И нам пришло озарение с небес: "Употребление пива вредно! Иначе можно стать алкоголиками! В просторечии - синяками.
"Синяк обыкновенный - Echium vulgare. Двулетнее щетинисто опушенное растение, 25 - 100 см. в высоту, с прямостоячим стеблем и сидячими ланцетными листьями. Цветки сначала розовые; затем синеют (редко белые или мясно-красные), почти двугубые, с выступающими из венчика неравным тычиночными нитями. Цветёт в июне - июле. На полях, сухих склонах, на открытых местах у дорог".
У дорог, где мы и сидели, созерцая наш разгаданный ребус.
- Пить надо меньше! - проговорил Евгений. И задумчиво добавил: Надо меньше пить.
- Не пей вина Гертруда! - подтвердил я. - Пьянству бой.