В ВОЙСКАХ СТРАТЕГИЧЕСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ
--------------------------------------------------------------
  Поезд тронулся. За окнами вагона уплывающий вокзал и город.
Тоскливо. Не так я себе представлял проводы в армию. Ни оркестра,
ни друзей, ни родных - никого... Погрузили в машины на закрытой 
территории военкомата, и за ворота: мимо неуспевших попрощаться
со своими чадами родителей и потенциальных невест, с такими же
потенциальными женихами; точно и в срок - по военному; прямо к
составу во время посадки.

  С первых минут заточения наших невинных душ в этом железнодорожном
"лагере строгого режима" и до времени прибытия в точку назначения,
несмотря на неимоверные усилия сопровождавших нас офицеров и
старшин, мы целых трое суток усердно и безостановочно, и днем 
и ночью тратили денежные заначки на сорокаградусный "эквивалент".
Добывали водку на станциях и вокзалах, скрытно исчезая и возвращаясь
через окна туалетов и купе. Впрочем иногда выручала и солидарность
местного населения. Так-что никаких проблем с жидкой валютой у нас
практически небыло. Честно скажу - на гражданке в таких количествах
мне пить не доводилось. Нашим временным "отцам" неслыхано повезло.
Оказалось, за время пути мы не успели никого ограбить, убить или
изнасиловать. Дорожные приключения закончились вместе с деньгами,
часть из которых была конфискована из наших карманов во время
очередных налетов и чисток опекунами - офицерами. Мы прекрасно
понимали что двигало этими суровыми, закаленными в нелегкой
армейской жизни людьми. Не очень секретная информация о состоянии
кошельков командированых вояк давала нам повод предположить,
что экспроприированые  деньги не оказались выброшеными на ветер,
а пошли на благородное дело. Видя, как менялись на глазах
увлажнившие пересохшие глотки захватчики наших сбережений, мы
прощали им все грехи. Не пожалеть мужиков было просто невозможно.

  Осень и зиму, теперь уже далекого 1972 года, пришлось мне провести
в учебном центре находящемся в Беларусии в городе Мозырь,
который в то время больше походил на село. Учебный центр - "учебка",
был своего рода гарнизоном отгороженым от гражданской жизни
высоким, в несколько метров, забором из плохо оструганных бревен.
Высота и толщина этих стен наталкивали местное население на мысль,
что тут что-то не чисто, а мозырьская пацанва, возвращаясь поздними
ночами с гулянок, и других разнообразных "культурных" мероприятий,
развлекалась, наблюдая за освещенной  невидимыми прожекторами,
странной штуковиной, медленно и плавно поднимающейся за высокими
бревнами забора, и так же медленно и плавно скрывавшейся за ними.

  За стеной военные преподаватели, заполучив в свое заведение 
только что прибывших с гражданки стриженых мальчишек, усердно
готовили из "зеленых салаг" полноценных солдат-ракетчиков.
Готовых специалистов поездами отправляли по боевым частям для
дальнейшего прохождения службы. Недолгие сборы: оформление
документов; простенький солдатский вещмешок; личные вещи (если были);
сухой паек на три дня и...

  Я попал в один из многочисленных ракетных полков разбросаных
и засекреченых по необъятным просторам Советского Союза. Многие
мои земляки и знакомые по "учебке" попали в другие части - кто под
Винницу, а кто и дальше. Пути наши с тех пор не пересекались. Полк, а 
точнее дивизион, которому "посчастливилось" взять меня на полный
пансион, находился в  лесу, в нескольких километрах от ближайшего
населенного пункта - небольшого, но красивого украинского городка
с загадочным названием -  Ахтырка. Те, кто интересуется географией,
смогут обнаружить на карте его маленькую точку, где-то в районе
сотни километров от более известного города - Сумы.

  В полку оказалось два ракетных дивизиона. Каждый состоял из четырех
батарей. Все батареи имели закрепленную территорию в стройном
сосновом лесу. Моя находилась в двух километрах от казармы - помещения,
в котором каждый вечер, несмотря ни на какие обстоятельства,
охраняемое вооруженным дневальным, меня ждало с распростертыми
объятиями персональное койко-место. Казармы, как и весь хозяйственный
блок, вместе со всегда вожделенной столовой, были окружены более
живописным пейзажем - кроме высоких и раскидистых сосен, картину
изучаемую мной в течении почти двух лет, дополняли молоденькие
клены, посаженые здесь для скрашивания монашенской жизни таких же
как я. Но, это все - лирика. Проза солдатских будней находилась, как я
уже упоминал, в двух километрах от этой самой лирики. Она была
сконцентрирована на бетонной стартовой площадке размером в два
футбольных поля.
Шеститонная железяка, под названием - "пусковое устройство",
вцепилась в самую ее середину. Железяка имела и другое имя - стол.
На этот стол и устанавливалось стратегическое чудовище. По нашим
подсчетам, при наземном взрыве заряда, который несла на себе эта,
более 20м. длиной, воздушная торпеда, должна была образоваться воронка
глубиной около 800м. и диаметром около 1200м. Впечатляет, не правда ли? 

  Насколько мне известно, носители применявшиеся в то время в нашем полку
уже сняты с вооружения доблестной артиллерии, как ради пресловутой
секретности именовались или еще именуются ракетные войска.
Я не выдаю здесь каких-либо секретов государственной важности, тем
более по прошествии стольких лет... Да и государство, когда-то мощное
в военном плане и страшное в психологическом (читай, в психическом),
развалилось как карточный домик, посыпалось костяшками домино - 
дубль-шесть туда, дубль-пусто сюда... 
Но тогда, в 72-м, советская военная машина "имела" все сколько-нибудь
подозрительно шевелящиеся объекты.  ..."имела", в смысле, имела на
прицеле. Она была все так-же страшна и непредсказуема как десять лет
тому назад - в 62м. Карибский кризис вошел в аналы истории. Тысячи 
бомбоубежищ центральной Америки, были построены в рекордные сроки,
а Канада оказалась переполненой американскими беженцами. 
Вспомним, что мы чувствовали тогда? Какие мурашки и мыслишки овладевали
нами? И дело вовсе не в том, как усердно стучал по трибуне собственным
башмаком глава супердержавы. Мы сами были такими! Фанатиками, с бредовой
идеей наперевес! ...Но пасаран!!!
Правда чуть позже, кое-где, чаще в кругу знакомых, в форме шутки-прибаутки,
высказывались пожелания государству Куба, идти конкретно в определенном
направлении, но прежде вернуть не принадлежащий ей хлеб и забрать
обратно свой тростниковый сахар... Шутки, так и остались шутками. Линия
партии не претерпела из-за народного юмора, каких либо, значительных
преобразований.
  Теперь на прицеле была Турция. Провинилась значит! Откуда нам знать,
чего они там на верхах не поделили! ...И мы не знали! ...Но были готовы!
Готовы хоть завтра, хоть сегодня, да хоть прямо сейчас... Вперед и с песней!
"С песней", это конечно образно - с песней мы ходили в столовую и
в самоволку -  какие нахрен песни в противогазе! Да с полной выкладкой...
Да еще и бегом... Ночные учебные тревоги давно уже стали для нас привычными,
а возможность ядерной войны не вызывала бессоницы. Армейский фиксаж
довольно эффективен при применении на сырых мозгах малолеток...
                        ----- * -----
  На тот случай, когда гибель личного состава батареи была неминуема
(термические или химические ожоги, действие отравляющих веществ,
смертельные дозы радиоактивного облучения и т.п.), вместе с основными
средствами защиты, мы имели специальные индивидуальные пакеты
(что-то вроде аптечкек), плотно набитые разнообразными эффективными
мед.препаратами. Среди них например, были мощные средства, способные
чуть-ли не мертвого поднять на ноги. На себе, конечно, действие этих
препаратов мы  испытывать нерешались, вполне обоснованно опасаясь
необратимых процессов, но из достоверных источников знали - приняв это
"лекарство", будучи почти на смертном одре от ран и других повреждений
организма, в том числе от отравлений и радиоактивных передозировок - мы,
в течении нескольких часов, минут или даже секунд, будем в состоянии 
выполнять персональные боевые обязанности по подготовке ракеты к 
запуску, для нанесения по врагу ответного ядерного удара, а также если
на то будет соответствующая команда, и упреждающего. Последствия
демонстрационных действий на Кубе значительно возбуждали высшие
эшелоны власти советской державы,  как впрочем и власти стран
являющихся возможными стратегическими целями СССР.
Защитники страны советов, были готовы... Мы были готовы всегда...
                         ---- * ----
  Позже, уже на гражданке, убивая свободное время и разыгрывая из
себя непризнанного поэта, я  записал в школьную тетрадку несколько
строчек на эту тему: 

                    БЕЛОЕ НА ЧЕРНОМ
                       --- * ---
             Вскрыт секретный пакет командиром,
             И зачитан последний приказ.
             Значит дело не кончилось миром -
             Это снилось мне тысячу раз.

             Мы готовы:  раз надо - так надо,
             И другого не видно пути...
             Дожидается старта "награда"-
             Никому от нее не уйти...

             Я должник, я смогу - я несмею
             Не исполнить священный завет.
             И всевышний Отец не сумеет
             Отменить этот странный  рассвет.

             Очень быстро кончаются силы:
             Здесь без допинга час не прожить;
             Отдан долг, нам пора по могилам;
             Да и некому больше служить...
                           *
             Тишина: Задохнулись пожары;
             Не нарушит покой чей-то стон;
             Лишь белеют на стенах-скрижалях
             Списки - тени людей без имен...
                      ---- * ----
  По мальчишеской наивности, я в свои 20 лет, не желал забивать свою
ветренную голову мировыми проблемами, полагая, что там на верху,
у власти, у руля и чемоданчика с кнопкой, находятся люди не знающие
ошибок, гении которым можно доверить политику государства, выбор
пути к достижению обещаной цели. Что дороги ведущие в коммунизм,
прокладывают понимающие в этом деле... Там высоко они были
богами, они решали мою судьбу и мою жизнь. А "боги" шептались за
моей спиной... Они играли в "пристенок" с судьбой и заигрывали со 
смертью. ...С моей судьбой, и с моей смертью... И с вашей...
                  -------- * --------
  Вот такая небольшая "пауза" из моей биографии, приведенная здесь,
лишь с целью введения в тему многочисленых и порой неосведомленных
читателей, да и просто неравнодушных моих современников, всплыла в 
моем сознании после прочтения текста авторской песни Евгения Меркулова
"Радиоактивная песня", а переписка с ним в комментариях подтолкнула меня
к размещению на "СИ" этой страницы моей жизни. Лично у меня эти воспоминания
не вызывают каких-либо теплых чувств. Ностальгией здесь и близко не 
пахнет - хотелось заострить еще раз внимание доступной мне аудитории на всем
что связано с войной, с оружием массового уничтожения, а может быть и
с короткой жизнью человечества.
                        А. Молягов