День, предвещающий солнце, дорога, уходящая куда-то вдаль бесконечной дугой, ноги человека, пока ещё свежие и не уставшие, шагающие по пыльной каменистой поверхности и летний ветер, приятно развевающий шевелюру и охлаждающий всё тело.
Пот испаряется быстрее, дышать становится легче, хотя раннее утреннее солнце жарит нещадно.
Со стороны озера, куда я сейчас направляюсь, и дует этот лёгкий бриз. В руке у меня старая удочка, в нескольких местах замотанная изолентой и скотчем.
Жутко хочется спать, но я знаю, что это скоро пройдёт, как только я подойду к воде.
До озера ещё добрых пару километров, поэтому я просто смотрю по сторонам на пустые поля и клочок соснового леса среди них и не думаю о воде, чтобы не распалять в себе нетерпение, которое и без того лезет через край, словно дрожжевое тесто.
В лесу малина. Ягоды почти всегда мелкие и червивые, но иногда попадаются похожие на садовую - крупные, ярко-красные, ароматные. Я пробую и наслаждаюсь вкусом, отвергая все предостережения, что немытую есть нельзя. Она сладкая и сочная на вкус, очень глубокий и сильный вкус. Садовая с ним не сравнится, она и в подмётки ему не годится. Я уже вижу зелёную полосу молодых деревьев и кусочки сверкающей синевы между ними. Я ускоряю шаг и скоро оказываюсь перед зеркалом, с поверхности которого струится тёплый пар. В воде повсюду создаёт большие круги рыба...
Человек отложил карандаш, откинулся на спинку стула и потянулся. За сегодняшний день он написал уже тридцать экземпляров этого письма и несколько сотен за предыдущий месяц. Ему предстояло запаковать каждый в отдельный конверт и отправить на единственный адрес. Старуха сказала, что этот текст творит волшебство с несчастными и даже умершими людьми. Одни - расцветают, другие
- могут ожить.
В его глазах застыли слёзы... и надежда.