Аннотация: Это первая из сказочных историй об удивительных созданиях, живущих в лесу. Главные герои здесь - Шуршуны, веселая и неунывающая семья.
Монахова Анна
Сказки о Щуршунах
"Таинственная Фе"
Сказка
Далеко-далеко, в Дремучем лесу, за Гремячим ручьем, в чудесном домике жила-поживала веселая семейка шуршунов.
Неужели вы не знаете, кто такие шуршуны? Впрочем, нет ничего удивительного в том, что вы их никогда не видели. Ведь шуршунчики так хорошо умеют прятаться в высокой траве. Их главное занятие - шуршать опавшими листьями, травой и даже цветами. А для чего они шуршат, вы уж у них сами спросите. Мне они об этом ничего не рассказали. Может, это их семейный секрет? Но что с ними произошло этим летом, вы сейчас узнаете...
Ах, как хорошо было в уютном доме с прозрачными, словно вода в ручье, стеклышками окон, сквозь которые так весело сияло солнышко! Нюх еще раз протёр их тряпочкой, полюбовался на блики утреннего солнца, и пошёл на кухню. Мама как раз должна была приготовить завтрак. И правда, на столе уже стояли тарелки с горячей, с пылу, с жару, кашей, а, для полного счастья, еще и банка земляничного варенья, которое Мама приберегала для особых случаев.
- Протёр окна? - спросила она, деловито бегая вокруг стола, за которым уже собрались домочадцы.
- Ага. Всё чисто. А что у нас за праздник, мам? - спросил он, вооружаясь деревянной ложкой. Мама терпеть не могла металлические, говорила, что от них никакого проку, нагреются, и есть невозможно.
- Да, - пискнула Мика, как всегда, сонная с утра. - Ведь еще не время для земляничного варенья? Ему время в январе, когда морозы вовсю трещат, и начинаешь скучать по лету...
- У нас есть повод, - сказала Мама, суетливо оглядываясь по сторонам, словно проверяя, все ли в порядке. - Есть. Как же без него.... Только вот я запамятовала... То есть, я его потеряла...
- Что потеряла? - спросил маленький Дрём.
- Ах, не приставайте. Ешьте кашу и брысь из-за стола, - раздраженно сказала Мама и побежала в кладовую.
- Не мешайте Маме, - строго повел бровью Папа и развернул газету "Дремучие ведомости", скрыв за ней свои остроконечные большие уши, покрытые обильной шерстью, небольшую бородку (гордость Папы) и очки на длинном носу.
Но дети, переглянувшись, уже поняли, что после завтрака будут играть в интересную игру "Поиск Маминого Повода".
- Первым делом, - сказал Нюх, - надо узнать, что она потеряла и где.
- Если б она это знала, так и искать было бы нечего, глупенький, - фыркнула Мика, развалясь в кресле-качалке на веранде. Вокруг было тихо, лишь поскрипывало кресло, да рядом делал для Белки дупло в стволе березы Дятел-мастеровой, по старинке вооружившись только клювом. - Не проще ли нам разделиться и прочесать весь дом? Где-нибудь да болтается без дела этот Повод. Позабыт-позаброшен.
Дрём вдруг скривил губы и округлил глаза, но Мика насмешливо посмотрела на него:
- А маленькие могут посидеть в кроватке, если боятся, - ехидно промолвила она, глядя на младшего брата, и тот, помотав головой, не сдвинулся с места.
- Ну вот, если ты такая умная, делись и расчёсывай, то есть, прочесывай, - ответил Нюх. - А я вот просто пойду и поищу. Где Мама чаще всего бывает? Правильно, на кухне. Туда и пойду.
- Я с тобой, - вцепился в лапу Нюха Дрём, озираясь по сторонам. Вдруг где-то бродит коварный и опасный Повод, который только и ищет маленьких Шуршунов, чтобы утащить их в тёмный лес.
В кухне было светло, пахло ванилью, и яблоками, и свежевыпеченными к обеду кексами с изюмом и глазурью, и совсем не страшно. Все вокруг было на своем месте - тарелки и чашки, блюдо с фруктами и формочки, в которых остывали кексы, кружки и сковороды, кастрюли и половники. И нигде ни Повода, ни даже его хвостика. И вдруг, прямо над плитой, в печной заслонке, Нюх увидел что-то вроде клочка бумаги. Он осторожно залез на табурет, Дрём вцепился ему в нижнюю левую лапу и не хотел отпускать ни за что. А Мика давала советы:
- Осторожней, держись там. Открывай так, чтоб... Да не так! Держи ее, хватай.
Пока она говорила, Нюх успел и бумажку вытащить, и с табуретки соскочить. Он развернул листочек, где были красиво выведенные фиолетовыми чернилами буквы и попытался читать:
- Си-иго-о. О-дня. Какое длиннющее слово... Наверное, это и есть Повод.
Мика нетерпеливо выхватила бумажку из лап Нюха и начала читать вслух:
- Сегодня в 15.00 буду у вас. С нетерпением жду встречи. Ваша Ф.
- Что это еще за Фе? - спросил Дрём, которому вполне хватило для волнений Повода. Он вдруг представил множество крадущихся в ночи к их дому страшных и неизвестных Фе, и зажмурил свои большие круглые глаза.
- Неужели... - промолвила Мика и посмотрела на Нюха. - Неужели это...
- Тётка Фемунила?! - продолжил Нюх. - Больше никаких Фе у нас нет. Но ведь это ужасно!
- Да хуже ничего и выдумать нельзя! - возмущенно сказала Мика, комкая листок бумаги.
Дети часто слышали, как Папа называет Фемунилу карой небесной. И они были с этим согласны. Эта старая тётка с поросшим седой шерстью маленьким хвостиком и вечно недовольно сморщенным носом в маленькой кружевной шляпке и наглухо застегнутом чёрном платье наезжала в гости без приглашения раза два-три в год, устраиваясь, где ей вздумается, и съедала (подумать только) полугодовой запас варенья! Но хуже всего то, что она воспитывала, учила, указывала, и спастись от этого было невозможно до тех пор, пока Фемунила не уезжала.
- Странно... - протянула Мика. - Очень странно. Ведь тётка никогда не предупреждает о своем приезде, потому что ей могут написать, чтоб не приезжала.
- В прошлый раз она наступила на мой кораблик, который я делал целый месяц, и даже не заметила. А потом за каждым ужином съедала все мои булочки, утверждая, что мальчикам сладкое вредно, - злобно проворчал Нюх. - Я не я буду, если ей не отомщу.
- Да... - кивнула Мика. - А это мысль! Устроим ей веселье. Чтоб запомнила надолго.
И Мика зловеще улыбнулась. У Дрёма глаза стали еще больше, и он крепко вцепился в хвост Нюха.
Но денёк начинался так чудесно, что не хотелось думать о чем-то плохом. Мама, вышедшая на веранду, чтобы протрясти коврики, попросила:
- Мика, детка, будь добра, набери мне малины для пирога. Да, и не забудьте пошуршать хорошенько у дороги в траве. Это вам только на пользу. - И Мама, устроив посреди двора целый ураган пыли, ушла, таща впереди себя целый ворох вытрясенных дорожек и ковриков.
В малиннике было тихо, светло, спелые ягоды алели красными комочками среди зеленых листьев. Малину они набрали быстро и через несколько минут уже исправно шуршали в высокой почти высохшей траве у лесной дороги. Нюх старался шуршать, как папа, одним хвостом, хотя, конечно, так, как надо, у него еще не получалось. И вдруг он увидел какую-то вещь, оброненную в траве. Нюх огляделся вокруг, увидел Мику, лениво шуршащую пыльной полынью, и Дрёма, который мирно спал в зарослях кашки и клевера, а потом осторожно подполз на четвереньках к вещице. Это была баночка, вполне обыкновенная, металлическая, зеленого цвета, почти, как жестяные коробочки из-под чая, только овальная. Она тускло поблескивала и таинственно переливалась в лучах солнца. И внутри нее что-то еле слышно шелестело, если баночку повертеть. Мика позвала его несколько раз, пока он не спрятал баночку в карман штанов и не вылез из травы на дорогу, хотя ему почему-то очень не хотелось отзываться.
- Тут я, - проворчал он. - Смотри, что нашел. - Он достал баночку и протянул сестре.
Мика осмотрела находку, пожала плечами и сказала:
- Вечно вы, мальчишки, всякую ерунду с земли поднимаете.
"Девчонки все портят" - думал Нюх, спрятал палочку снова, и с досады на ходу стал сшибать пушистые головки одуванчиков своим хвостом. И всё же он задумался над тем, кто мог потерять такую вещь на лесной дороге. "А, поделом растяпе!" - решил Нюх, и, растолкав Дрёма, уверенно зашагал по тропинке вслед за Микой, чьи розовые уши смешно просвечивали на солнце.
Через несколько минут с полной сладких красных ягод корзинкой они уже стояли у домика Ауки. Тот явно был дома, а не убежал, как обычно, аукать и шутить над людьми в лесу.
- Красота! - как всегда, прошептал Нюх, разглядывая ладно сколоченный бревенчатый дом, проконопаченный золотым мхом, с резными крылечком и ставенками. Он торопливо добавил. - Но наш дом не хуже.
- Аука! - позвала Мика тихонько.
Из-за двери высунулась весёлая мордочка Ауки - щекастая, толстенькая, с носом-картошкой и маленькими глазками:
- Чего? - спросил он. - Играете?
- Нет, за малиной ходили, для пирога, - ответил Нюх.
- Пироги? Гостей ждете? - Аука сразу стал серьезным и вышел на крылечко, захлопнув дверь. - Что за праздник?
- Приезжает тётка Фемунила, - уныло ответили хором все Шуршуны-младшие.
- Ничего себе! Да уж, большая радость.
- Мы хотим отомстить ей страшной местью за все её гадости, - злобно сказала Мика, испепеляя глазами малину в корзинке. - Дадим страшную клятву, что не успокоимся, пока не выдворим тётку со двора!
- Я с вами, - кивнул Аука. - Страшные клятвы - это по моей части. Что-что, а это я умею. Надо придумать ужасную клятву и написать ее своей кровью на берестяном свитке, а потом сжечь на костре в полночь.
- Полночь еще не скоро, а тётка приезжает уже сейчас, - вздохнул Нюх. - Не успеваем.
- Ну, тогда просто скажем, сложив вместе наши лапы, небольшую клятвочку и айда пироги есть, - быстро ответил Аука.
Ребята встали кружком, Дрёма поставили в середину, за свидетеля, и поклялись, что ни днём, ни ночью не дадут тётке Фемуниле никакого покоя, и спуска тоже, а также пирогов и кексов, иначе пусть гром разразит их на этом самом месте. При последних словах Дрём прикрыл уши лапами и облегченно вздохнул, когда понял, что гром прогремит еще нескоро.
- А хорошо бы нам сейчас по кексу, - мечтательно произнес Нюх. Он ясно представил себе мягкий, пышный кекс с темными пятнышками изюма, ароматный и свежий. И вдруг заметил, что его карман старой кофты странно топорщится. Он, недолго думая, запустил лапу в карман и, ничего не понимая, вытащил оттуда.... маленький кекс.
- Ничего не понимаю... - пробормотал он, глядя на кексик.
- Ты что, - возмущенно крикнула Мика, - утащил с кухни кекс? Тебе же попадет!
- Да я и не думал. Ты же сама там была, помнишь ведь - я ничего не брал, - стал оправдываться Нюх.
- Ты смотри-ка - и у меня тоже, - удивленно сказал Аука, доставая из своего кармана куртки кекс.
Мика и Дрём переглянулись, запустили руки в свои карманы и, конечно же, вытащили оттуда по кексу.
- Что это значит? - строго спросила Мика, совсем как Мама.
- Чтобы это не было, а пахнет вкусно, - промямлил Аука, набив рот кексом. - Ошень, ошень вкувно.
- Что? - пробормотал Нюх, откусывая от своего кекса.
Но ему никто не ответил - все ели, причмокивая от удовольствия и зажмуривая глаза.
- И все же - откуда взялись эти кексы? - удивленно спросила Мика, доедая последний кусочек.
- Какая разница? Были и нету, - хихикнул Аука, облизываясь. - Еще бы с десяточек таких, и хоть в гости не ходи. - Он с надеждой посмотрел на карман, но там ничего не появилось. - Жаль. Жаль, что больше нет. Ну ладно, тогда пошли к вам.
Нюх тоже обшарил свои карманы и обнаружил, что там нет не только кекса, но и заветной монетки, которую ему подарил папа для июльской ярмарки. А июльская ярмарка, как всем известно, самая лучшая ярмарка на свете - одни только карусели и качели на паучьих веревочках чего стоят! Он прохлопал все штаны, но монетка исчезла. Вот горе так горе! Папа вряд ли подарит ему еще одну такую же монету.
Всю дорогу Мика ломала голову над кексами, а Нюх угрюмо молчал - ему было жалко монетки, жалко себя, и вовсе не хотелось возвращаться домой. Он не смотрел под ноги и. конечно, зацепился лапой за корень дуба и упал.
"Чтоб ты пропал" - со злостью подумал он о дереве и встал, отряхиваясь. Вдруг Мика, которая шла за Нюхом, испуганно охнула.
- Ты что? - спросил он, обернувшись.
- Тут только что дерево было... - во все глаза глядя на пустое место, ответила Мика.
Нюх посмотрел на то место, где только что выступали корни дуба, и ничего не увидел. Ничего, кроме земли, травы и копошащейся мелюзги - муравьев, жуков.
"Вот это да", - завертелось у него в голове. - "Да это ж настоящее волшебство. А может, у меня проснулся дар? Этот, как его... чудесный! Может, я теперь настоящий волшебник? Сначала кексы, теперь дуб. И, чего не пожелаю, всё сбудется. Так, чего бы такого пожелать? Может, новый велосипед? Или годовой запас варенья? Нет, все не то. Пожелаю-ка я себе воздушного змея. Давно мечтал о воздушном змее. И целых двадцать...нет, тридцать пирожных с кремом!".
И вдруг они услышали плач. Кто-то просто-таки рыдал, хлюпая носом.
- Да это же Дубравый дух! - ахнул Аука. На пустом месте, где раньше было дерево, теперь одиноко жался к низеньким кусточкам какой-то малыш и безутешно плакал.
- Ты что? Потерялся? - спросил, осмелев, Дрём.
- Н-нет! - и Дубравый дух заревел еще сильнее. - М-мой до-м потерялся!!! А-а! Только что был... а теперь нету. Мой дуб пропал!
"Это ж я...Я виноват" - со страхом подумал Нюх. "Надо попробовать вернуть дуб на место. Так. Дуб встань, как был" - подумал он, и посмотрел на то место, где только что было дерево. Но ничего не изменилось. Дерево не спешило возвращаться. "Дуб, вернись на место" - нахмурившись, мысленно приказывал Нюх. Но ничего так и не изменилось. "Что же я наделал!" - со страхом подумал он, глядя на плачущего Дубравика.
- Ладно, не горюй, - сказала Мика, - Айда с нами. Так уж и быть, угостим тебя пирожками.
- И потом, возле нашего дома замечательный дуб растет, - торопливо и виновато добавил Нюх. Малыш перестал плакать. А Мика нахмурила свои светлые брови и внимательно посмотрела на Нюха. От такого взгляда ему стало не по себе. Нюху показалось, что сестра о чем-то догадывается. Но Мика ему ничего не сказала.
Дома чудесно пахло пирогами с ванилью и корицей и, почему-то еще фиалками. Малыша Дубравика они, понятное дело, оставили у дуба, где у Нюха давно был построен Домик для игр. Гость радостно пискнул, взобрался по стволу и исчез в Домике.
"Все, пропал мой Домик" - грустно подумал Нюх. - "Хотя теперь он уже и не мой".
А во дворе и на открытой веранде уже вовсю кипела работа - мама накрывала на столы угощение. Горы тарелок и чашек, кувшины с компотом и морсом, кексы, пирожки, бутерброды с грибной начинкой, травяные салаты, а еще полные блюда пирожных с кремом и сливочной помадкой, с глазурью и орешками, с изюмом и маком, украшенные розочками и сахарными фиалками. Корзинка с малиной была перехвачена мамой на подступах к столу со сладостями, мальчишки были выпровожены вон. А из дома на веранду, обмахиваясь сооруженным из лопуха веером, вышла уже приехавшая, почуяв вкусное угощение, необъятная тётка Фемунила. Она хищно посмотрела на стол, и с неожиданной для ее полноты прытью, подскочила к блюду с кексами.
- Ах, так, - прошипел, не выдержав, Нюх. - Ей, значит, можно, а нам - нет?! Пусть лопнет от этих пирожных. Пусть ей от них покою не будет!
Мика, Аука и Дрём удивленно вытаращили на него глаза, а на веранде происходило что-то невероятное! Пирожные, кексы и даже торты, снявшись со своих тарелок, и толкаясь, пытались протиснуться к раскрытому рту тётки Фемунилы. Она пыталась закрыть его, но что-то мешало ей это сделать и пироги прыгали ей прямо за щёки, еле протискиваясь, пока она сдавленно мыча от ужаса, не ринулась вон с веранды, а потом и со двора. А за ней, резво шелестя розовыми салфетками, летела мамина выпечка. Долго ещё по лесной дороге слышался крик тётки, преследуемой пирожными.
- Здорово, - только и смог выдавить из себя Аука. - Только вот пирожных жаль...
Ребята хохотали, как сумасшедшие. А потом раздался голос Мики, и все веселье кончилось:
- А теперь, Нюх, объясни, что здесь произошло. Это ведь ты все устроил - и с кексами, и с деревом, и с тёткой? Я уже давно догадывалась, что это всё ты делаешь, только не понимаю, как это у тебя получается. И, кстати, чем мама теперь будет кормить гостей? Об этом ты подумал?
- Так это все ты устроил? - восхитился Аука. - Ничего себе!
- Дети! Никто не видел тётю Фемунилу? - раздался голос мамы.
Дети, переглянувшись, фыркнули.
- Видели, мамочка, - ответила Мика. - Она почему-то убежала.
- Да. И за ней удрал весь стол, - прошептал Аука, давясь от смеха.
- Ой, а где мои пирожные? - посмотрела Мама с испугом на пустой стол. - Вы все съели? Да ведь так и заболеть недолго!
- Мы не ели, мамочка. Их сьела тётя Фемунила, - сказала Мика, ткнув локтем в бок Ауку.
- Ах, ну зачем вы на неё наговариваете? Как вам не стыдно? - покачала головой Мама. - Теперь и вы, и гости останутся без сладкого. А у нас такая гостья сегодня! Боже, что же делать! - схватилась за голову Мама.
- Нюх, быстро колдуй всё обратно, - прошипела Мика.
- Я не могу. Обратно не получается, - огорченно ответил Нюх.
- А как ты это делаешь? - спросил Аука.
- Не знаю.... Само собой получается. А, может, это всё из-за баночки? - И Нюх достал из кармана зелёную баночку, которую нашел сегодня у дороги. - После неё все и началось.
- А, вот она где! - раздался вдруг чей-то голос, и тонкая рука протянулась и взяла баночку. - А я-то так расстраивалась, что ее потеряла. Чуть не плакала...
Ребята во все глаза смотрели на незнакомку, которая стояла перед ними на веранде.
- Ну-ну, ребятки, не будьте невежливыми и поздоровайтесь с Фейлой. - рассеянно сказала Мама. Она все еще растроенно смотрела на пустые столы.
- Здрасьте, - хором сказали ребятки, с любопытством глядя на красивую даму в длинном сиреневом платье, вежливо приподняв ушки.
- Так это её ты ждала в гости, мам? - спросил Нюх. - Это и был твой Повод?
- Да, так это Вы - таинственная Фе? - перебила его Мика. - А вы - волшебница?
Фейла кивнула головой и загадочно улыбнулась.
- Да, дети, это она. Фейла и я когда-то учились вместе, и я давно звала ее в гости. И хватит вопросов! - отрезала Мама и удрученно посмотрела на пустой стол, а потом всплеснула руками - гости начали прибывать.
Пришли старички Пущевики, на вид они, как сухие коряги с руками-сучьями, и Лесавки, маленькие, серенькие, как ёжики, с круглыми ушами, и одинокий зелёный Моховой с полной корзинкой черники, и Боли-Бошка, большеголовый и неуклюжий, в рваной заплатанной одёжке. А ещё появился целый хоровод Бродниц-красавиц, водяных дев. Они стали украшать веранду дома белыми лилиями и кувшинками, распевая печальные песни.
- Я вам так благодарна за найденную коробочку Желаний, - сказала Фейла. - Я очень расстроилась, когда её потеряла. Но, как я вижу, вы ею пользовались? - и Фейла нахмурилась, качая головой. - Разве можно так обращаться с волшебными вещами!
- Я нечаянно, - брякнул Нюх и испуганно зажал рот лапами. А вдруг Фейла заколдует его? Превратит в корягу.
- Я вижу, что нечаянно. Но из-за тебя малыш Дубравик лишился дома, - с упреком посмотрела на него Фейла, и Нюх покраснел. - Дуб-то ни в чем не был виноват.
- Простите. Я не подумал.
- Да уж! Я это заметила, - укоряюще покачала головой волшебница. - Ну что ж, четыре кекса и пропавший дуб - это нетрудно исправить, - задумчиво сказала Фейла и дунула на коробочку Желаний. - Ну вот, теперь всё в порядке.
- А пирожные и тётка? - спросил Нюх с замиранием сердца.
- Пирожные? А они уже на столе, - ответила Фейла. - Разве не видишь?
И, правда, стол снова ломился от сладостей.
- А тётка Фемунила.... Конечно, она вредная и поесть любит. Но ведь она - ваша родня. Надо тётку вернуть назад. Да и извиниться перед ней не мешало бы. Она ведь такая несчастная, и никто с ней не дружит.
- Ладно. Мы извинимся... А ещё у меня монетка была... - проворчал Нюх.
- Ну, уж! - хмыкнула Фейла. - Не жадничай! Монетку ты просто потерял. Но я тебе подскажу - поищи у дома. Там, где растет дикий виноград. - И солидная дама весело ему подмигнула.
Вечер был чудесный, над столами реяли светляки с фонариками, гости ели и пили до отвала. Аука придвинул к себе тарелку с пирогами и только подливал в свою чашку цветочный чай. И еще долго звучали за столом, далеко разносясь по ночному лесу, весёлые песенки.
А когда пирожных уже была съедена целая гора, Нюх вылез из-за стола и, подойдя к дикому винограду, стал высматривать на земле монетку. Вскоре он нашел ее и чуть не запищал от счастья! Это была не та монетка, которую он потерял. Но Нюх был счастлив. Эта монетка была побольше, и ярко сверкала в свете полной луны. Он зажал монету в лапе и пошел к дому. А в траве, под музыку сверчков, плясала весёлая компания ночных бабочек.