Л. А. : другие произведения.

Дело о подростке, усатом вандале и портале на Крюковом канале

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Из всех зимних месяцев декабрь он ненавидел особенно. Промёрзший до гранитных костей Петербург готовился к праздникам так, будто следующей возможности могло не представиться. Улицы и парки, площади и набережные закутывались в километры гирлянд и других бестолковых украшений, расцвечивая серую слякоть, в которую неминуемо превращался первый редкий снег.
  Свят таращился в кухонное окно, только бы не смотреть в экран ноутбука. На девственно белой странице "Ворда" мигал одинокий курсор. Отчёт следовало переслать в отдел до конца дня, но последний в этом году рейд выжал из него все соки.
  - Что, не пишется? - Мартин с преступным для его положения аппетитом уплетал консервы. - Уж я надеюсь, главный сыскарь магической охранки не забудет указать, как вывихнул мне лапу.
  Святослав хмыкнул и вытащил из кармана джинсов телефон.
  - Обязательно. Вместе с подробным описанием акта вандализма.
  - Да сколько раз объяснять, я не вандальничал! Кто виноват, что вокруг ни одного отхожего места? Нашу породу запросто так в каждую дверь не пускают. Сделал дело, где приспичило.
  - А приспичило аккурат под колокольней Никольского собора?
  - Говорю же, там я присел совершенно случайно!
  Свят провёл пальцем по усеянному трещинами экрану, нажал кнопку вызова.
  - Потенциальный свидетель у меня.
  В трубке хрюкнули, Свят нахмурился:
  - Ага, позубоскаль. Сегодня 30-е, Головачёв укатил в отпуск. Без его одобрения, сам знаешь, ни шагу. Придётся ждать. Не мог же я оставить его в изоляторе.
  - Важная птица? - удивились в трубке. - Кобольд какой-нибудь?
  - Шваль обыкновенная. Кошачьей породы, - он проигнорировал возмущённые вопли Мартина. - Важной птицей его сделало исключительно то, что он уселся гадить в удивительно подходящем месте. У Никольского на Крюковом канале проклёвывается свежий портал.
  - Думаешь, снова траффик?
  - Почти наверняка. И не уверен, что я единственный свидетель посиделок у колокольни. Короче, оставлять его в ИВС на праздники - не вариант. Придётся ждать 1-го числа, вызвонить начальство, согласовывать сканирование местности... сам понимаешь.
  - Дела-а-а...
  
  Из всех зимних месяцев декабрь выматывал его сильнее остальных. Пока город упивался предпраздничной лихорадкой и задорно месил грязную снежную кашу в забегах по магазинам, питерский тайный отдел по охране порядка сбивался с ног, распихивая по изоляторам пьяных альвов, набедокуривших чертей и забредших на огонёк иномирян, попутно запечатывая очередной портал, откуда эта нечисть лезла сюда и куда норовила утянуть кого-нибудь отсюда.
  Свят отложил телефон и поставил на плиту чайник. "Потенциальный свидетель", без смущения поглощавший скудное содержимое его холодильника, от чая отказался. Коты, как известно, чай не особо жалуют.
  В прихожей заверещал дверной звонок. Мартин слизнул с морды кефирные "усы" и прижал уши.
  - Вычислили? Ты ж сказал...
  - Без шума, - Свят вытащил из-за пояса табельное, шагнул к окну и вывернул ручку фрамуги. - Если что, вверх до крыши, оттуда - на соседнее здание. Встретимся на чердаке.
  Мартин вскарабкался на подоконник и, осмотрев пути отхода, сморщил нос. Свят снял пистолет с предохранителя и прокрался в прихожую.
  Свет зажигать не стал. Бесшумно выдохнул, заглянул в глазок, застыл и зажмурился. Заглянул снова и опустил оружие. Дрогнувшими пальцами провернул ключ и дёрнул дверную ручку.
  - Привет, - из-под надвинутой на рыжие брови шапки на него взирали ясные голубые глаза. - Жив, значит?
  - Ева...
  Мартин соскочил с подоконника, выглянул в прихожую и потянул носом воздух.
  - Ложная тревога?
  Свят был в корне с ним не согласен.
  
  Молчание затягивалось, а слова всё не шли на язык.
  - Я сообразила, что ты и в этом году не приедешь. Решила проверить, может, квартира вообще уже ничейная, - при виде пистолета она присвистнула. - У тебя тут что, какая-то спецоперация?
  - Быстро она тебя похоронила, - Мартин встал на задние лапы и привалился к дверному косяку.
  Приглашение ей не требовалось. Протиснувшись в прихожую, Ева стащила с головы шапку и опустила на пол обтрёпанный розовый ранец с полустёртым золотым единорогом.
  - Как ты... - пришлось прочистить горло. - Как тебя мать отпустила?
  Она метнула на него рассерженный взгляд.
  - Я вообще-то уже не ребёнок. Хоть это ты помнишь?
  - Подростки. Ужасный возраст! - осклабился Мартин.
  Ева пригладила рассыпавшиеся по плечам кудри и протянула руку:
  - Приятно познакомиться. Ева Нитори.
  Кот, старательно пряча когти, вернул приветствие.
  - А уж мне-то как! Для вас, барышня, просто Мартин, - он прищурился на хозяина квартиры. - Как завсегдатай твоего обезьянника, я оскорблён в лучших чувствах. За всё это время ни словом не обмолвился о семье.
  Свят вернул пистолет за пояс и поскрёб заросшую щеку.
  - Мартин, ты последний, с кем я делился бы подробностями личной жизни. Ева, ты очень не вовремя...
  Она стащила сапоги и растянула губы в фальшивой улыбке:
  - А я всегда не вовремя, с самого рождения.
  Мартин присвистнул. Святослав закрыл глаза и потёр припухшие от недосыпа веки:
  - Когда вы вернулись в страну? Почему твоя мать мне не сообщила?
  Ева расстегнула куртку и побрела на кухню:
  - Может, прежде чем устраивать допрос, покормишь?
  
  В тарелках дымились приправленные добрым словом макароны, посреди стола красовались вываленные в блюдце рыбные консервы, до которых не успел добраться его прожорливый информатор. Ева говорила и говорила, с готовностью удовлетворяя неуёмное кошачье любопытство. На редкие вопросы отца отвечала деловито, отрывисто, сухо. Он совсем не такой помнил дочь. Или, может, дети именно так и взрослеют?
  Тусклый взгляд, всклокоченные волосы, застиранная одежда - мать по-прежнему её не баловала. Руки сами собой сжались в кулаки. Последний раз наскрести хоть какие-то крупицы информации удалось с полгода назад - Арина часто переезжала, крутила новые романы и присматривала за дочерью ровно настолько, чтобы ею не заинтересовалась ювеналка.
  А Свят? Свят работал, потому что спецов его профиля в Питере можно перечесть по пальцам. Людей катастрофически не хватало, а тут ещё эти порталы... Чтобы вычислить их архитекторов, последние полгода пришлось работать под глубоким прикрытием и отказаться от любых связей с внешним миром.
  И вот, ещё час назад он пребывал в своей, пусть и опостылевшей стихии, ломая голову над дальнейшей линией расследования, а сейчас с покорностью мазохиста слушал, как почти чужая ему дочь с упоением выбалтывала усатой шельме запутанную историю их взаимоотношений.
  Он ненавидел декабрь всеми фибрами своей души.
  - Ева, я, правда, рад твоему визиту, но сейчас...
  - Рад, как же, - дочь смерила его ледяным взглядом и, откинувшись на спинку стула, скрестила руки на груди. - Я про тебя почти четыре года ничего не слышала.
  - Четыре года назад твоя мать приказала мне исчезнуть. Ты не возражала. Я исчез.
  - Мама говорит, это потому что тебе так удобнее. Чтоб никто не разнюхал, что за отродье ты себе нагулял.
  Недоваренные макароны встали поперёк скрученного судорогой горла. Брошенная вилка звякнула о край тарелки, отколов лепесток эмали:
  - Твоя мать много на себя берёт, когда говорит такое.
  Ева пожала острыми плечами:
  - Ну, ты вроде бы и рад стараться. Приказали - исполняешь. Как у себя на работе.
  Мартин прижал уши и сполз со стула.
  - Мы не общались, но я постоянно наводил справки, я узнавал...
  - Следил? - она вся подобралась, напружинилась, будто рассерженная кошка.
  Смотреть в глаза опасности? Дело привычки. Смотреть в глаза обманутого ребёнка - сыщи чего попроще. Свят провёл ладонью по столу, выдохнул и сцепил пальцы в замок.
  - Я не смог бы тебя забрать.
  Она опустила голову, рыжие кудри закрыли лицо:
  - Поняла, не дура. Раз уж тебе плевать, что я вообще-то и небесполезна...
  - Ева, Ева, прекрати... Мы это уже проходили, - он стукнул руками по столу так, что звякнула посуда. - Ты ещё ребёнок! Да, одарённый, но тебе следует держаться своего народа. Я не смог бы нянчиться с тобой тогда, не смогу и сейчас.
  - Так значит, альвы - мой народ, - голубые глаза подозрительно заблестели. - А люди мне кто? Ты мне кто?!
  Свят обвёл взглядом кухню, мечтая вышмыгнуть из комнаты вслед за Мартином. На глаза попался торчавший из-за угла рюкзак - облезлый, выцветший, ветхий.
  - Что за дрянь ты таскаешь? Мать снова на тебе экономит?
  - Не твоё дело! Это подарок, - огрызнулась она.
  Свят посмотрел на дочь:
  - Странный вкус у дарителя.
  - Ты-то что в этом понимаешь? Если б тебе было на меня не наплевать, ты бы знал, что я о нём с детского сада мечтала!
  - Ева, я...
  Она отвернулась и со злостью провела кулаком по щеке.
  - Да и чёрт с тобой. Мне вообще всё равно! Просто думала, тебя уже... - она замолчала, прикусив нижнюю губу.
  Горло скрутило так, что дышалось с трудом. Святослав кивнул, пусть дочь на него и не смотрела. Она снова потерла щёку и встала из-за стола.
  - Переночую и поеду домой.
  - Само собой. Только матери позвони, чтобы не дёргалась.
  - Само собой, - вернула Ева, собирая в аккуратную стопку тарелки. - И, знаешь, следак из тебя очень так себе. Ещё хуже, чем отец.
  
  На работу он собирался затемно. Город ещё сонно ворочался под мутно-синим беззвездным небом, а в окнах соседних домов, словно в насмешку над буднями, мигали разноцветные огоньки гирлянд.
  Выплеснув в мойку остатки кофе, Свят натянул пальто, выгреб из карманов остатки наличных и сложил мятой, неряшливой горкой на кухонном столе. Он лишь на миг задержался в дверях гостиной, где спала дочь. Замотавшись в одеяло, она мирно сопела, прижав к щеке оцарапанный где-то кулак.
  Когда он вернётся домой, она опять исчезнет из его жизни и чёрт знает насколько. Он прикрыл глаза и сглотнул. Это и к лучшему, потому что Ева, конечно, права - отец из него препаршивый.
  Святослав отвернулся и зашагал прочь.
  
  В квартире пахло средством для мытья полов и жареными гренками. Ева морщилась, выгребая из холодильника усохшие куски колбасы и заплесневевшие сырные корки. Плотно позавтракавший Мартин валялся на подоконнике и следил за ползущими по низкому небу облаками, время от времени лениво щуря глаза на торчавшие из трёхлитровой банки сосновые ветки. Импровизированную вазу, где ещё с утра плавали остатки маринованных огурцов, украшал выведенный зубной пастой "морозный" узор, с длинной хвои свисали дешёвые пластиковые шарики.
  - И чего так стараться? Магазин, уборка... Вы же друг друга терпеть не можете.
  - Он ненавидит зимние праздники, - буркнула Ева и отправила объедки в мусорный пакет.
  - Это ты что же, ему назло? Типа вместо прощальной записки? - фыркнул кот и задёргал ухом. - Ох уж эта людская порода...
  Ева выпрямилась, потёрла поясницу и, смахнув со лба волосы, осмотрелась.
  - Просто люблю порядок.
  - Я-то думал, у вас это общее. Подозревал, что и он помешанный на порядке маньяк. Вчера покупал в супермаркете еду и аккуратно сохранил все чеки. Кто вообще так делает?
  - Лишний мусор, - согласилась Ева. - Где они?
  Мартин вытянул полосатую лапу и поскрёб когтями подоконник.
  - А ты угадай. В тебе же литра полтора эльфьей крови.
  - Толку-то? - Ева посмурнела. - А ведь я умоляла его взять меня на работу. Хотела ловить преступников. Ну, не обычных, а таких, как ты, как я, или из порталов.
  Мартин вытаращил изумрудные глаза:
  - Сдавала бы своих? Альвы тебя не простили бы.
  - Полукровки коварны, - хмыкнула она и прикрыла глаза. - Но отец прав - мы людям чужие. М-м-м... где-то совсем рядом.
  Ева застыла, будто прислушиваясь, повернулась к столу и откинула истершуюся клеенку. В ящике под столешницей в строгом порядке покоились белые бумажные ленты.
  - Ты и впрямь могла бы поступить к нему на службу, - проворчал кот. - Но согласись, это вот, ну, ненормально.
  - Жуть, - улыбнулась она и, закусив губу, провела пальцами по стопкам. - А тут не только из супермаркета. Тут...
  Мартин сладко потянулся и, заинтригованный ее молчанием, свесился с подоконника, чтобы почитать:
  - Тут... кругом "Нитори"? Обучение, одежда, переезды...
  Меж рядов что-то блеснуло. Дрожащим пальцем Ева отогнула бумажный край и вытащила из стопки голубоватый листок с эмблемой - золотым единорогом.
  Мартин хмыкнул:
  - Надо же! Точь в точь как на твоём...
  Кот замолчал, с изумлением рассматривая катившиеся по бледным щекам слёзы.
  
  Свежие ориентировки дожидались Святослава целый день, пока он мотался по городу, проверяя кое-какие зацепки и обеспечивая безопасность своему усатому вандалу-информатору. В лежавшую на рабочем столе папку удалось заглянуть, когда город надежно укутался в сумерки, а последние сослуживцы отправились по домам или на дежурство.
  С фото верхнего документа на него смотрела дочь. "Ева Нитори, 15 полных лет. Мать - альв Арина Нитори, отец - неизвестен. Поступила 3 октября в связи с лишением родительских прав... Ушла из общежития интерната No23... Была одета..."
  
  Свят вогнал ключ в замочную скважину, рванул на себя дверь и замер, словно врезался в невидимую стену. В дверном проёме заколыхался густой блестящий "дождик". В нос ударил запах печёного теста - полузабытый, ужасающий в своей аппетитности.
  Ева с непривычной робостью вышагнула из кухни - рыжие волосы горели в свете ламп, будто нимб.
  - Знаю, ты ненавидишь Новый год. Но я приготовила ужин.
  
  Стол с невесть откуда взявшейся чистой скатертью ломился от настоящей еды. Святослав смотрел на Еву и впервые за долгое время не находил в ответном взгляде ни холода, ни презрения. Какие ещё удивительные секреты таила от него дочь?..
  Он ненавидел декабрь, особенно его окончание. Потому что все вокруг с раздражающей точностью знали, где будут праздновать и с кем. А он? Он работал, потому что спецов его профиля...
  Святослав опустил на стол листок с фотографией и сухими строчками оперативной сводки. Ева даже не моргнула. Жестом опытной картёжницы выложила поверх его бумаги свой "козырный туз" - квадратик чека из магазина детских товаров. Кажется, той далёкой зимой он спустил на дурацкий рюкзак две своих зарплаты... Свят сглотнул и, опасаясь моргнуть, отвернулся к окну - мир утратил чёткость, задрожал и расплылся в разноцветную муть. Мартин шмыгнул носом и высморкался в скатерть. За окном валил густой белый снег.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"