Жизнь в лагере шла своим чередом - эстафеты, походы, танцы в клубе, всякие мероприятия, но содержимое дневника мальчика мне давало покоя. На следующий день я решил зайти к директору лагеря - милой старушке. Мне кажется она более двадцати лет находится здесь в должности директора и если такие события и произошли в лагере в 1998 году, то она то должна об этом что-то знать. С этими мыслями я отправился к зданию, в котором располагался кабинет директора.
На двери кабинета висела табличка с надписью: "Мамонтова Клара Дмитриевна, директор". Я постучал в дверь и вошёл. Директриса сидела за столом и листала журнал вожатого.
- Здравствуйте Клара Дмитриевна, - сказал с улыбкой я.
Клара Дмитриевна спустила на нос очки и разглядев меня, заулыбалась.
- А-а, Сергей Николаевич, проходите, проходите, присаживайтесь, хотите попросить футбольную форму для своего отряда?
- Нет, нет, я...
- Или может организовать шахматный турнир? Что ж, похвально.
- Нет, совсем нет, то есть да, но не сейчас.
- Чего же вы хотите?
Я собрался с духом и сказал.
- Меня интересуют события, которые могли происходить в лагере с 1997 по 1998 годы.
В это мгновение я увидел, что выражение лица у Клары Дмитриевны изменилось, брови нахмурились, рот скривился, глаза покраснели.
- Ничего, не было, - грубо сказала директриса.
Наверное ей было тяжело об этом вспоминать, но отступать я не хотел.
- Понимаете, я нашел дневник одного мальчика из седьмого отряда. Клара Дмитриевна закрыла лицо руками. Он пишет о девочке Варе, - продолжил я. Из глаз директора капали слёзы, она не могла сдерживаться.
- Хорошо, - прокричала Клара Дмитриевна, - то, что произошло со всеми этими детьми, ужасная трагедия, бедные дети, я не могу без слёз вспоминать об этом.
- Расскажите мне о Варе.
Тут директриса снова заплакала, но собравшись сказала.
- Это была хороша, весёлая девочка, только очень замкнутая, она приехала к нам в лагерь в первую смену 1997 года. Не очень общительная, любила читать. Её часто заставал вожатый по ночам за чтением книг. Но в один момент она стала скрываться от всех и запираться в кладовке в вашем корпусе. А потом...
Тут Клара Дмитриевна снова разрыдалась.
- Потом её нашли повешенной в той же кладовке, - продолжил я.
- Да, и эти слова, что она написала на стене...
- "Они не те, кем кажутся. Простите меня, я больше этого не вынесу".
- Да, да, но я не знаю, что они означают, капитан ничего не говорил об этом в интересах следствия.
- Значит то, что случилось в 1998 году тоже правда?
- К сожалению это так, несчастные дети, их родители были убиты горем, да и все мы.
- Убийца был найден?
- Нет, капитан не смог задержать убийцу, вернее как ему казалось убийцу. Та версия, которую он выдвинул в отношении убийцы, очень не понравилась всем: и родителям убитых детей, всем в лагере и руководству капитана. Он говорил, что без чертей здесь не обошлось. Многие посчитали тогда, что он сошёл с ума. Его руководство решило, что ему не место в милиции и быстренько уволило. Вы знаете, ведь тогда и меня чуть не уволили, а лагерь намеревались закрыть, но посчитали это чересчур жёсткой мерой. Поэтому не стали распространятся о случившемся и позаботились, чтобы в прессе не было ни одного упоминания о трагедии.
- А мальчик Саша и его друг Димка, что случилось с ними?
Директриса снова заплакала и вдруг схватилась за сердце.
Видя, что Кларе Дмитриевне становится плохо, я быстро поднял трубку телефона, стоящего на её столе, набрал номер медпункта и пригласил лагерную медсестру. Наша медсестра Алевтина Степановна быстро прибежала в кабинет директора и сразу уложила Клару Дмитриевну на кушетку.
Я понял, что Кларе Дмитриевне очень больно от воспоминаний о тех событиях, но тайна, которую я хотел разгадать не даст мне покоя. Я стоял и смотрел на директрису. Директриса перевела на меня взгляд и вдруг сказала.
- Прошу вас Сергей Николаевич, не осуждайте меня, у меня не было выбора, хороших работников тогда трудно было найти, сами понимаете. Откуда же я могла знать? Здесь Клара Дмитриевна замолчала, но через минуту продолжила. - Найдите капитана, он всё вам расскажет. Он живёт здесь, в деревне за лагерем. Я думаю он сможет удовлетворить ваше любопытство.