Аннотация: О том, как живется порой тем, кто ухехал на ПМЖ в места отдаленные.
И Л Л Ю З И И *
(Из серии "Африканские этюды")
Анатолий МЕЛЬНИК
С руководителем одной из групп советских специалистов мы возвращались домой во время обеденного перерыва. В разгаре был сухой сезон, ртутный столбик термометра стойко держался за отметкой 45 градусов в тени, и только в ночные часы сухой нестерпимый зной несколько спадал, температура в помещениях снижалась до 35 градусов. Солнце стояло в зените, не оставляя теней. Ощущение было такое, как будто находишься в печи, бане-сауне, вот только из парилки можно выйти в любую комнату, когда захочется, а здесь "парилка" длится день и ночь на протяжении 6-7 месяцев. Пот ручьями стекал по лицу, шее, спине, и целые лужицы образовывались на спинке, сидении кресла. До смерти хотелось пить, принять душ, отлежаться под кондиционером...
Проезжая мимо одной из вилл, коллега вдруг притормозил и с досадой произнес:
- Давай заглянем к хозяину виллы, надо выяснить, почему с временно пустующей виллы продолжают поступать счета на воду, электроэнергию.
Выйдя из машины, позвал и меня:
- Поможешь объяснить и перевести все хозяину.
На улице было тихо, безлюдно, только жалобно, с методичной настойчивостью, блеяли во дворах овцы (приближался праздник МУТОНА -барана). На звонок, стук в калитку наконец-то в глубине двора послышался шум, затем появилась молодая, худощавая женщина-европейка. Одета она была очень скромно; на миловидном лице - растерянность и любопытство одновременно. На руках она держала годова-лого ребенка; другой мальчик, лет пяти, очень смуглый, шел рядом, держась за руку матери.
Коллег, поздоровавшись, спросил незнакомку, может ли он видеть владельца виллы. Женщина, ответив на приветствие, умолкла, вопросительно глядя на нас. Затем, услышав реплику на русском язы-ке, внезапно преобразилась, на лице - радостное выражение, улыбка, возглас:
- Господи, да вы свои, советские! А я-то испугалась, не знала, как быть. Мужа нет дома...
Она приглашает в комнату, суетится. И, упомянув, что домовладельца тоже нет, тут же, торопливо, чтобы не ушли, начинает рассказывать о себе. Приехала сюда полгода назад. Сама из Крыма, там познакомилась с будущим мужем, в то время студентом. Поженившись, жили у ее матери. Все было хорошо, тем более что муж после окончания института еще два года стажировался в Союзе. Родился первенец, ему сейчас восемь лет, учится в первом классе (со вздохом: "Вот жду его из школы"), потом родился второй сын, а уж перед самым отъездом сюда появилась дочь.
- Муж так стремился домой, - вздыхает она, - был полон надежд. Уверял, что здесь нас ждет хорошая работа, материальное благополучие. Правительство-де заинтересовано в молодых специалистах, предоставляет им много льгот, высокую зарплату, квартиру. Жены-иностранки тоже, мол, обеспечиваются работой по специальности, было бы только желание. Мне все рисовалось, как в детской сказочке про доктора Айболита, а только спустились на землю с трапа самолета, мечты развеялись, как дым. Изнуряющая жара, грязь, нищета, какой в Союзе я и представить себе не могла. Но главное даже не в этом, а в полном безразличии окружающих. Оказалось, что мы никому не нужны...
Женщина нервничает, мнет в руке платок, всхлипывает, торопится излить душу, опасаясь, что мы вот-вот уйдем. И мы остаемся, выслушивать исповедь, увы, не первую. И тем, кто приехал в Африку нам на смену, тоже, наверное, уже приходилось слушать такие исповеди и, боюсь, придется еще. Ситуация, в какой оказалась наша собеседница, стала за последние годы довольно типичной.
- Работы нет не то что для меня, но и для мужа. На каждое вакантное место по два-три кандидата. Времена, когда африканцев с дипломом ценили на вес золота, давно миновали. А надеяться на успех в состязании с выпускниками европейских вузов очень трудно. Вы же знаете, как учатся у нас студенты-иностранцы и как с них спрашивают, а вернее не спрашивают...
- Сняли вот, - она обводит рукой комнату, - часть этой виллы, живем в долг, занимаем, у кого придется. Стыдно сказать, обедать ходим к родственникам мужа, то к одному, то к другому. Кондиционера нет, холодильника нет, накомарников и то нет - слишком дорого. Уже успели за полгода по два раза переболеть малярией. Муж стал замкнутым, раздражительным, уходит на целый день, пытается найти хоть какую-нибудь работу, возвращается поздно, усталый, и молчит, молчит...
Женщина уже не сдерживает слез, клянет всех и вся:
- Какая я дура, что согласилась ехать сюда с тремя детьми. Сидишь неделями одна - ни родных, ни знакомых...
С тяжелым сердцем, сознавая свое, по существу, бессилие, мы выражаем ей сочувствие и уходим. Ну, чем мы можем ей помочь? Прищучить жулика-хозяина, который ухитрился сдать повторно в поднаем виллу, уже оплаченную и резервированную для наших специалистов? Это просто, но женщине от того легче не станет, А ведь трудности, с какими она столкнулась, - это только начало.
Бамако, 01.01.1986г.
Анатолий Антонович МЕЛЬНИК
P.S. Если Вы прочитали рассказ, и он Вам понравился, оставьте отзыв, или хотя бы,
нажмите кнопку оценки.
А еще, если не трудно, разместите ссылку у себя в блоге
или отправьте ее друзьям.
* Опубликовано в "Литературной газете", 04.06.1988г.
**
Полная или частичная перепечатка текста - с уведомления
автора и размещением авторской строки: