На Петроградской стороне, в одном из невских протоков, в затоне был расположен лесосклад. Бревна сюда сплавляли плотами, здесь их вытаскивали на берег, штабелировали, сушили, пилили, а из досок потом сколачивали добротные снарядные ящики.
Здесь, в затоне, на берегу любили собираться мальчишки со всей округи. Их прогоняли, они уходили, но каждый раз вновь возвращались, когда склад пустел в обед, после работы. Здесь было вольготно, интересно, они лазали по штабелям бревен, досок, загорали в мягких душистых, пахнущих хвоей, опилках, купались, прыгая с мостков в воду. Особенно ребятня любила лазать по плотам, бегать по бревнам в заводи, когда они вплотную друг к другу покрывали весь затон. Особым шиком считалось умение перепрыгивать с бревна на бревно, до того как оно переворачивалось, погружалось в воду.
Вот и в этот необычайно жаркий июльский день здесь с утра крутились мальчишки. Пацаны загорали, ныряли, плавали. Наиболее ловкие из них бегали по бревнам под восхищенными взорами приятелей. Дело это было для них привычное, но иногда все же то один, то другой срывались со скользких бревен, падали в холоднющую, даже в разгар лета, невскую воду, пробкой выныривали, и, не задерживаясь, выскакивали на берег, чтобы, слегка отогревшись, опять лезть на бревна.
И вот, когда один из них в очередной раз выскочив на бревна, стал эквилибрировать под одобрительные возгласы оставшихся на берегу приятелей, бревна внезапно разошлись и мальчишка с головой ушел под воду. И тут произошла подвижка бревен. Они плотно сомкнулись над головой у пацана. Он всплыл, его рука показалась между бревнами, но раздвинуть их, протиснуться самому между ними, ему не удалось. Сидевшие на берегу ребята, увидев это, переполошились, но помочь не могли. А их приятель тем временем все еще пытался протиснуться на поверхность между бревнами. Какое-то время еще были видны его судорожные отчаянные попытки, но вскоре бурление воды стало уменьшаться, а затем и вовсе затихло. Бревна опять спокойно покачивались над тем местом, где только что был подросток. Приятели, наконец, осознав, что произошло, подняли оглушительный гвалт, побежали в разные стороны, крича о случившемся, взывая о помощи. Их услышали рабочие лесопилки, возвращавшиеся с обеда. Поняв в чем дело, они, схватив багры, устремились к воде, к тому месту, что указывали мальчишки. С большим трудом растолкав бревна, начали, кто багром, а кто, бросившись в воду прямо в одежде, искать утопленника. Кто-то из них побежал вызывать "03".
Спустя время одному из рабочих удалось нащупать на дне утопленника. Его тут же вытащили на берег, как могли, начали делать искусственное дыхание. Вскорости примчалась "скорая".
Врач, сделав несколько уколов, продолжил искусственное дыхание, но утопленник не подавал никаких признаков жизни. Окружающим было ясно, мальчишка 'ушел в Ершову слободу' (утонул).
Но врач решил срочно транспортировать утопленника в больницу, не прекращая производить искусственное дыхание, непрямой массаж сердца прямо в машине,
В приемное отделение больницы "скорая" доставила утонувшего минут через пятнадцать после того, как его извлекли из воды. Сколько до этого он находился в воде, никто толком не знал. Врач "скорой", передав утопленника с рук на руки персоналу приемного покоя, продолживших искусственное дыхание, массаж сердца, сказал только, что предположительно, со слов рабочих, нашедших утопленника, минут, этак, пятнадцать.
Было ясно, что те первые пять минут, в течение которых после остановки дыхания еще можно вернуть погибшего к жизни, давно прошли. Но с другой стороны, бывают чудеса, когда при внезапной смерти, будь то утопленник или пораженный молнией, электрическим током, удавалось оживить чуть ли не через час, а то и два, после несчастья. Потому-то и рекомендуют реанимационные мероприятия проводить до тех пор, пока не появятся явные признаки смерти пострадавшего: трупные пятна, помутнение роговицы. Потому врач "приемного", осмотрев утопленника, решил продолжить реанимацию. Проверили проходимость дыхательных путей, вкололи адреналин, хлористый кальций, подключили кислород. Вызвали на подмогу дежурного хирурга.
Искусственное дыхание, массаж сердца - это не настолько простые, и главное, легкие манипуляции, тем более, когда их проводят часами. Здесь повезло. В приемном оказалось несколько студентов-медиков, уже знакомых с правилами реанимации. В общем-то, они по очереди, периодически подменяя друг друга, очень добросовестно стали оживлять мальца. Хирург пришел, осмотрел утопленника, и тоже принял участие в реанимации. Периодически врачи осматривали тело, слушали сердце, щупали пульс, смотрели зрачки. Но ничего утешительного определить не могли. Но и признаков биологической смерти не было. Так студенты-практиканты и продолжали дышать за пострадавшего, пытаясь и сердце заставить как-то проталкивать кровь в сосуды. Прошел час, затем другой. Находившиеся в приемном медработники, достаточно повидавшие на своем веку подобных случаев, в общем-то, давно поняли тщетность попыток оживить мальчонку. И только присутствие студентов, еще не тронутых профессиональным опытом, цинизмом и пессимизмом, сдерживал их от прекращения "издевательств" над телом умершего. И студенты продолжали реанимацию, как их учили. Докторам просто было неудобно перед будущими коллегами прекращать реанимацию, до появления явных признаков смерти. Время шло и студенты, изрядно вымотавшись, уже и сами начинали понимать, что всему есть предел, и все с меньшим энтузиазмом и надеждой на успех, продолжали все еще эту трудную монотонную работу.
Обычно в подобных случаях так и происходит, когда не в меру горячие сторонние наблюдатели, не позволяют прекратить реанимацию даже тогда, когда появляются явные признаки смерти у пострадавшего. В этих случаях опытные медработники подключают таких "активистов" к искусственному дыханию, массажу сердца. После этого спустя 10-15 минут, они уже начинают заявлять, что больной давно умер...
Осматривая тело ребенка в очередной раз, кто-то неожиданно определил едва уловимый пульс на сонной артерии. Такое бывает иногда, когда врач свой пульс принимает за пострадавшего. Но, подбежавшие, проверили и точно, есть пульс! С удвоенной энергией стали делать только искусственное дыхание. Минут через 20 у больного появилось самостоятельное дыхание, очень редкое, поверхностное, но свое! Стали сужаться зрачки, значит мозг жив! Больной начал оживать. Это было такое неожиданное и радостное вознаграждение всем, кто участвовал в спасении ребенка. Слух об оживлении утопленника быстро распространился по больнице. Стали приходить совершенно посторонние, чтобы собственными глазами удостовериться в правдоподобности случившегося. Мальчишку укутали, стали согревать, поставили капельницы, начали давать кислород. С замиранием сердца следили, как в тело возвращается жизнь. Вокруг стояли все, кто до этого участвовал в оживлении.
Ребенок вскоре начал дышать глубоко, ровно; пульс стал ритмичным. Мальчонку трогали за лицо, громко звали, пощипывали, похлопывали, стараясь вывести из бессознательного состояния, не терпелось убедиться, что кора головного мозга не погибла. И действительно, спустя некоторое время утопленник стал моргать, открывать глаза, начал пытаться что-то невнятно говорить. Случилось невероятное, как говорят в народе, "Он из-под святых встал" (т.е. ожил от тяжкой болезни).
Дальше он вообще вскорости опомнился, стал пытаться подниматься с кушетки, но взгляд его оставался бегающим, неосмысленным, он размахивал руками, что-то произносил нечленораздельное. Но присутствующие были полны оптимизма:
- Ничего, парень отойдет, и мозги восстановятся со временем! Неожиданно в приемное отделение вбежала женщина. По ее виду присутствующие догадались - мать "воскреснувшего". Ей радостно, в несколько голосов, перебивая друг друга, стали рассказывать о том, что сын жив. Она молча слушала, не выказывая никакой радости и только попросила показать, где сын. Провели в смотровую. Мальчик, увидев мать, узнал ее, привстав с кушетки, стал опять что-то мычать, энергично размахивая руками. А мать, остановившись в дверях, прислонилась к косяку, неожиданно всплеснув руками, заплакала и произнесла:
- Зачем вы его спасли? У него же тяжелое умственное недоразвитие с рождения!
P.S. Спустя годы, прожив долгую врачебную жизнь, повидав много всякого, я перестал категорично осуждать ту мать, согласившись с мнением одного из неизвестных авторов, написавших:
"Я знаю, бывали случаи, когда матери даунов и прочих ужасов рождения, от бессилья убивали своих мучителей - детей, заложницами которых они оказывались до конца жизни. Мужья их бросали, семьи разваливались, и все силы, время и средства шли на такую вот благотворительность".
Ленинград 1960г. - Киев, 14 ноября 1997г.
Анатолий Антонович МЕЛЬНИК
P.S. Если Вы прочитали рассказ, и он Вам понравился, оставьте отзыв, или хотя бы,
нажмите кнопку оценки.
А еще, если не трудно, разместите ссылку у себя в блоге
или отправьте ее друзьям.
* Полная или частичная перепечатка текста - с уведомления
автора и размещением авторской строки: