Налибаев Алижон Курбанович : другие произведения.

Джастин И Даймонд И Королевство Исполненных Желаний

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

ЭЛЫК НЭЛ

ДЖАСТИН И ДАЙМОНД,

И КОРОЛЕВСТВО ИСПОЛНЕННЫХ ЖЕЛАНИЙ

НОВОГОДНЯЯ СКАЗКА

   Все персонажи и их имена выдумка автора. Любое совпадение является случайным и не имеет отношения к конкретным лицам
  
  
  
   0x01 graphic
  
  
  
  
  

НЬЮ - ЙОРК

  

2011

  
  
  
  
  

Посвящается школьнице Бриане Мэйс,

вдохновительнице этой истории.

Будь счастлива, маленький ангелочек

   Много лет назад, в Рождество, в городе Нью-Йорке, в семье Фрэнка и Нэнси Вотэрс родилась дочь. Новорожденная была очень слабенькой, и доктор Смит, пришедший на вызов из-за тяжелого состояния ребёнка, сказал родителям, что причина всему отсутствие у неё сил, и девочка не сможет выжить. Папу Фрэнка это известие повергло в ярость, и он при докторе, обвинив во всём жену, ушёл из дома, громко хлопнув дверью.
  
   Женщина заплакала: "Как он мог, доктор?! Ушёл. В тот момент, когда мне нужна поддержка и помощь, он оставил нас одних"
  
   "Не вас одних" - сказал доктор, закрывая медицинский чемоданчик: "А вас одну, миссис Вотэрс. Потому что новорожденная - не жи-лец. Да и я пойду. А то дома гости, не удобно перед ними. Ведь к вам меня вызвали во время праздничного ужина. Мои вам соболезнования" - он, было протянул руку миссис Вотэрс, то ли за гонораром, то ли для рукопожатия, но поняв, что и то, и другое не кстати, молча покинул квартиру, оставив дверь открытой.
  
   "Что же делать?" - миссис Вотэрс осталась одна с младенцем на руках. Глядя на умирающую дочь она горько плакала, прижимая к груди маленький комочек, недавно появившийся на свет.
  
   "И что же делать?" - повторила она в растерянности: "Сидеть и молча наблюдать, как частица меня покидает этот свет? Надо же что-то делать! Как доктор мог оставить умирать дитя, даже не попытавшись побороться за её жизнь? Неужели из-за того, что муж не расплатился с ним? И Фрэнк тоже хорош, бессовестный. Мало, что оскорбил и бросил меня, да ещё докторские деньги зажал, воришка несчастный. Знает же, что у меня нет и цента. Пропади пропадом эти деньги! Деньги, делая благополучными небольшую кучку людей, обрекают на жалкое существование большинство человечества"
  
   Нэнси положила малышку на купленную накануне детскую кроватку, салфеткой промокнув слёзы, прошла в коридор и закрыла входную дверь.
  
   "Нет, нельзя мириться с горькой судьбой дочери" - говорила она себе,
   возвращаясь обратно: "И плакать тоже не надо. Надо что-то предпринять"
  
   Миссис Вотэрс взяла на руки дочь и сказала: "Ты не умрёшь, родненькая моя. Я не отдам тебя в руки смерти. Не для того я рожала мою маленькую... Ой! Надо же! Так у неё ещё нет имени" - она вспомнила, что девочку до сих пор никак не назвали, и вновь обратилась к ней: "Сначала, мы должны дать тебе имя. Как же тебя назвать? Те имена, что я придумывала до твоего рожденья, сейчас уже не подойдут. Ты будешь у меня крепкая, как алмаз и красивая, подобно бриллианту. Поэтому имя должно быть подобающим. Назову-ка я тебя Даймонд, Даймонд Вотэрс. Звучит прекрасно" - Нэнси улыбнулась удачной находке: "А теперь не мешало бы покормить тебя, а тебе подкрепиться. Давай попробуем?" - миссис Вотэрс приложила дочь к груди, в надежде, что что-то получится, и устремив взор вверх, обратилась к небесам: "Господи! Не дай умереть крошке моей! Не делай меня самой несчастной женщиной на свете!"
  
   И услышал её Господь. Даймонд сделала первый слабый глоток материнского молока, что придало ей сил, а каждый последующий становился сильнее и сильнее.
  
   "Молодец, малышка! Давай, давай!" - подбадривала её мать: "Теперь ты не умрёшь. Кто хорошо ест, слабым уже не станет. Спасибо тебе, Господи!"
  
   Радости матери не было предела.
  
   Для того, чтобы обеспечить Даймонд здоровое развитие, Нэнси сама должна была кушать здоровую и качественную пищу. Такое питание, как всё хорошее, стоит гораздо дороже обычного, но другого выхода не было. Теперь нужны были деньги. Для этого, Нэнси развесила объявления в подъездах своего дома и по соседству, и стала стирать бельё на заказ. Из-за того, что за стирку платили мало, работать приходилось с раннего утра до поздней ночи. Но всё же, в доме появились деньги, и их вполне хватало, чтобы обеспечить Даймонд всем необходимым для полноценного роста.
  
   Так, день за днём, Даймонд набирала силы, прибавляя в весе. И, однажды, когда доктор Смит, находясь по близости, зашёл к Нэнси выразить соболезнование в связи со смертью дочери, он был сильно удивлён, увидав, как весело пищит девочка, играя с погремушкой над кроваткой.
  
   "Вы волевая женщина, миссис Вотэрс" - произнёс врач с порога. Не веря глазам и ушам своим, он приблизился к колыбели Даймонд: "Как вам удалось? Скажу честно, что подходя к вашей квартире, не думал застать девочку живой, а увидал её здоровой и радостной" - и, не отрывая взгляда от малышки, вновь повторил: "И всё-таки, миссис Вотэрс, как вам удалось?"
  
   "С Божьей помощью, доктор" - отвечала Нэнси Вотэрс, улыбнувшись на растерянный взгляд доктора: "Бог придал мне духа, а ей сил, ну а остальное было в моих руках. Это здорово, что есть такая сила, которая даёт нам шанс, когда человек ничего уже сделать не может. Ну, и люди добрые, а их много вокруг, зная моё положение, обеспечили меня заказами на стирку, хоть круглые сутки стирай. Да и вам, мистер Смит, тоже огромное спасибо. Ведь в тот день, когда муж оставил нас, он не расплатился с вами за визит, а у меня тогда не было даже доллара. Вот возьмите, я сохранила для вас" - она вынула из комода деньги и протянула врачу.
  
   "Что вы, что вы, миссис Вотэрс?!" - стал отказываться доктор Смит: "Пользы от меня тогда было никакой. Духа я вам не придал. Да и вообще, купите на эти деньги девочке, как вы её назвали?"
  
   "Даймонд, мистер Смит"
  
   "О, прекрасное имя. Так вот купите ей на эти деньги талисман, ну медальон с её ангелом-хранителем. Пусть он станет для Даймонд спутником по жизни и принесёт ей счастье. Пусть медальон приведёт к ней прекрасного доброго принца, чтобы мы были счастливы называть её Леди Ди. Удачи вам, миссис Вотэрс. Да хранит вас Бог. Обращайтесь ко мне всегда, если я вам понадоблюсь, и не думайте ни о какой оплате. Это я должник перед Леди Ди на всю жизнь, за то, что вынес ей несправедливый приговор. Прощайте" - доктор удалился, прежде, крепко пожав руку Нэнси.
  
   "Какой прекрасный человек этот доктор Смит. Я сердилась на него, а через него на всех врачей. Что нет у них сердца, что нет у них стремления помочь страждущему человеку, они гонимы только жаждой наживы, и рады забрать последний доллар даже у нищего. В тот день, когда моя Даймонд появилась на свет, а доктор Смит вынес такой ужасный вердикт, я готова была броситься ему в ноги и молить спасти мою крошку. Но у меня не было денег, а муж, обругав меня при нём, ушёл. В голове моей звучал страшный набат, и туман запеленал мои глаза... Как я была неправа. Мистер Смит оказался добропорядочным человеком. Правду говорит священное писание: "Не судите, да не судимы будете. Каюсь"
  
   На следующее Рождество, Даймонд справила свой первый День Рожденья. Хотя, она оставалась маленького роста, её здоровью уже ничто не угрожало. Звонкий голос малышки и её радостный смех разлетался по всей округе. Соседи радовались за неё. Но больше всех была рада миссис Вотэрс. Ведь это была её победа. В подарок Леди Ди, она, добавив немного к деньгам доктора Смита, купила серебренную цепочку и медальон с ангелом-хранителем, и когда, в рождественскую ночь, часы пробили двенадцать, Нэнси повесила его на шею спящей дочери: "Дай, Бог, тебе здоровья. Да сбудется предсказание доктора о прекрасном принце"
  
   Теперь ангел маленькой Даймонд надежно защищал её от всяких посягательств зла.
  
   Так летели дни, за днями недели. Недели складывались в месяцы, а последние в годы. За годом шёл год. Маленькая Даймонд выросла из малышки в семилетнюю девочку, и наступило время идти в школу. Но пока, до сентября было время, миссис Нэнси решила показать дочь доктору Смиту. Того же требовали правила для приёма в школу. Тем более, с некоторых пор, она стала замечать, что Даймонд прищуривает глаза, когда смотрит вдаль, и очень близко садится к телевизору.
  
   "Тебя невозможно узнать, Леди Ди. Как ты выросла. Если бы рядом с тобой не было мамы, никогда бы не признал, что это ты" - говорил доктор Смит, выйдя в комнату ожидания к миссис Нэнси
  
   "Это из-за того, что вы меня долго не видели" - звонким голосом стала объяснять доктору Даймонд: "Мама тоже перед этим говорила, что вы меня не узнаете. А всё потому, что людям надо чаще встречаться, чтобы не забывать друг о друге"
  
   "Ух, ты, какая бойкая" - удивился доктор: "Ну, пройдёмте. Вам же надо медицинскую справку для школы?"
  
   "Да, доктор. Но я бы хотела, чтобы вы, мистер Смит, проверили у ней зрение. А то прищуривается она, и тогда её лицо, и так не особо красивое, становится (шёпотом) почти страшным"
  
   Доктор Смит осмотрел Даймонд и сообщил миссис Нэнси, что у девочки
   имеется средней степени близорукость, и для этого не потребуется никакого вмешательства или лечения. Но пока ей будет необходимо носить очки.
  
   "Вот рецепт на очки" - сказал доктор, передав бумажку миссис Вотэрс: "Ей их выдадут бесплатно, по медикейду. И попросите учительницу, чтобы она посадила девочку на переднюю парту" - затем, обратившись к Даймонд, сказал: "Зрение твоё восстановится к годкам, эдак, шестнадцати - семнадцати, и тогда очки тебе больше не будут нужны. А пока без них нельзя. Не пытайся фасонить и не носить очки, а-то тебе придётся не снимать их всю жизнь. Понятно?" - и доктор Смит наклонился к девочке
  
   "Да, понятно!" - также бойко отвечала Даймонд
  
   "А что это у неё за медальончик? Да такой красивый" - доктор обратил внимание на талисман, висевший на шее девочки: "С ним ты выглядишь настоящей светской дамой"
  
   "Это мой ангел-хранитель" - горделиво отвечала Даймонд: "Он охраняет меня. И ещё мама говорила, что мой ангел приведёт ко мне принца, который полюбит меня, и я стану принцессой самого очаровательного королевства в мире"
  
   "Да не слушайте вы её, доктор. Даймонд такая фантазёрка" - вмешалась Нэнси: "Это ваш оберег"
  
   На лице доктора отразилось удивление.
  
   "Помните, когда вы последний раз навестили Даймонд, шесть лет назад, вы отказались от предложенных денег и посоветовали на них купить ей медальон с ангелом-хранителем? Ну, я так и сделала. А после, рассказала ей ваше предсказание про принца, и что её будут называть Леди Ди. А всё остальное плод её фантазий"
  
   Всё это время доктор внимательно вглядывался в лицо будущей Леди, а потом строго обратился к маме: "Больше, не смейте говорить, что она страшная! Эти угловатые черты лица, и эта непропорциональная телу длинная шея, признаки очаровательной и неповторимой красоты, которую Даймонд обретёт в зрелости. И неудивительно, что молодые люди будут без памяти влюбляться в неё. И не исключено, что всё-таки придёт тот принц, о котором я когда-то сказал. И наша Ди будет счастлива, и осчастливит королевство, которому станет принадлежать. Вы ещё вспомните мои слова, миссис Вотэрс... Ну ладно, ступайте. У меня много пациентов сегодня. Будьте здоровы, Леди Ди. И вам, миссис, доброго здоровья" - доктор Смит, как обычно, пожал обеим дамам руки, и удалился обратно, в кабинет.
  
  
   Вначале сентября Даймонд стала школьницей. Учительница первоклашек миссис Смарт, по просьбе миссис Нэнси, посадила девочку за первую парту, поближе к доске. На парту справа от неё миссис Смарт усадила мальчика. Как и Даймонд, он был невысокого роста и тоже носил очки. Они у него были почти на половину маленького лица, из-за чего школьник выглядел смешным. Мальчишки и девчонки, переступив порог класса, сразу стали посмеиваться над ним, называя его, кто очкариком, кто четырёхглазым. А он, насупившись, молча сидел за своей партой и ничего не говорил в ответ.
  
   Вошла миссис Смарт и в классе воцарилась тишина.
  
   "И так, ребятки, будем знакомиться. Меня зовут миссис Смарт, Джоан Смарт. Я буду вашей учительницей на протяжении этого учебного года. Сейчас я стану называть ваши имена по журналу в алфавитном порядке, и прошу каждого вставать, когда услышите своё имя" - миссис Смарт села за учительский стол, надела очки и открыла классный журнал: "Первый у нас Андерсен Ричард" - учительница поверх очков посмотрела на вставшего мальчика: "О, по тебе не скажешь, что первоклашка. Высокий какой, как третьеклассник... Спасибо. Садись. Следующий Бэдфорд Артур. Смотри какой крепыш. И ты садись. Дриммер Синтия" - никто не встаёт.
  
   Тогда учительница громче называет: "Синтия Дриммер?"
  
   "Ой! Это я" - вскочила из-за парты первоклассница с последнего ряда
  
   "Ты что, Дриммер. Спишь или мечтаешь?" - строго спросила миссис Смарт
  
   "Извините, миссис Смарт. Замечталась. Думала кем стану, когда школу закончу. Так и не пришла ни к чему"
  
   "Садись, Синтия. У тебя двенадцать лет впереди. Выберешь ещё" - миссис Смарт вновь нагнулась над журналом:
  
   "Следующая у нас Элизабет Найс" - также поверх очков миссис Смарт взглянула на вставшую из-за парты девочку: "А ты у нас красавица, Бетти. Садись"
  
   Так один за другим вставали школьники и школьницы, и миссис Смарт находила в каждом положительные качества.
  
   "Так, ещё двое. Рэй Джастин""
  
   Джастином Рэйем оказался мальчик, сидевший на первой парте рядом с Даймонд.
  
   "Джастин, фигура в нашей школе приметная" - начала миссис Смарт: "Он свободно читает и пишет, считает большие числа, и свободно владеет компьютером и интернетом. Возможно, через месяц он будет переведен в третий, а может, и в четвёртый класс"
  
   "Он сумасшедший!" - выкрикнул Ричард Андерсен: "И мать у него помешанная. Всюду говорит, что это не её сын. А сама повесила ему на шею, странно свитую цепочку и металлический доллар с колдовским узором на нём. В нашем доме все их знают. И папа мой говорил, что те, кто постигает науки рано, в молодости, во взрослой жизни становятся сумасшедшими. И он такой же. И ещё..."
  
   "Андерсен, прекрати!" - встала миссис Смарт и не дала ему договорить: "Рэй одарённый мальчик. Детей, как он, называют вундеркиндами, и некоторые дети, не владеющие таким даром или родители, не имеющие подобных детей, всё время завидуют им. Зависть - вещь нехорошая. Люди завидуют другому от бессилия, так как понимают, что им уже не достичь того, чего достиг одарённый человек. И в бессилии своем стараются помешать или навредить ему. Зависть - это зло. А зло - безгранично. Оно, как болото, всё глубже и глубже затягивает завидующего, делая его своим рабом - рабом зла. После, на протяжении всей жизни, злые люди ищут оправдание своим недобрым делам. Но разве можно оправдать зло? И эти мелкие людишки создают плохое общественное мнение, придумывая и распространяя недобрые слухи вокруг талантливого или одарённого. Потом, в старости, приходит раскаяние, но очень поздно. Жизнь пройдена и ничего хорошего не сделано. И перед смертью они вспоминают о Боге, каются. Но может ли быть прощено зло? Бог милостив. А раны нанесенные злом залечиваются очень долго. Знаете, дети? Ведь в каждом есть что-то особенное, талант или дар, и важно, чтобы родители в детстве или сам человек в дальнейшем почувствовал и нашёл, вложенный в него Богом талант и развивал его. Тогда, у людей не будет времени завидовать другому. И окружающие позавидуют уже тебе, но доброй завистью" - завершила миссис Смарт. Она опять села за свой стол и вновь заглянула в классный журнал:
  
   "Ну и последняя в списке, Даймонд Вотэрс" - Даймонд встала, а миссис Смарт спросила: "Даймонд, расскажи нам о себе"
  
   "Родилась я в рождественскую ночь, и доктор Смит сказал, что через шестнадцать лет я вырасту красавицей!" - среди учеников послышался шёпот и тихий смех: "И стану принцессой самого сказочного и счастливого королевства"
  
   Мальчики и девочки весело залились хохотом, а крепыш Артур смеялся и говорил: "С таким лицом, красавица, ты больше похожа на гоблина, и все твои верноподданные разбегутся в тот момент, когда ты ступишь на землю своего непуганого королевства. Ха-ха-ха"
  
   Миссис Смарт пыталась угомонить развеселившихся детей, а Даймонд, едва сдерживая плачь, села на своё место. Не смеялся только Джастин Рэй, он сочувственно смотрел на обиженную Даймонд:
  
   "Не плачь" - сказал он: "Это только начало, и надо научиться противостоять этому. Жизнь - не сказочное королевство, а скорее - борьба за выживание"
  
   Не всё, сказанное Джастиным было понятно для Даймонд, но она перестала плакать и улыбнулась Рэю.
  
   С того дня одноклассники стали обзывать Даймонд - Гоблиным. Девочки сторонились её. А когда Даймонд сама подходила к ним, то они поворачивались к ней спиной или отталкивали от себя. Никто из девочек даже не пытался понять, какая добрая душа у Даймонд, и не хотели играть с ней только потому, что у неё были некрасивые черты лица и дешёвые очки от медикейда, делавшие её дурнушкой. Так же, никто в классе не дружил с Джастином. Его стали дразнить - Помешанный, а мальчишки давали ему подзатыльники. И когда Джастин пытался дать отпор, то они гурьбой набрасывались на него. Конечно, силы были неравны. А если Даймонд старалась защитить Джастина, то девочки нападали на неё. Так что ей тоже было нелегко.
  
   Ричард дразнил Джастина: "Эй, помешанный. Ищешь спасенья у Гоблина? Ха-ха-ха. Да, эта уродина пытается спасти тебя, стараясь напугать нас страшной физиономией. И нам уже страшно. Ха-ха-ха"
  
   Однажды, Джастин сказал Даймонд, чтобы она больше не вступалась за него, что он сам справиться. Но дело было в том, что драки всегда завязывались, когда Джастин пытался вступиться за Даймонд, которую обижали одноклассницы, поэтому мальчики налетали на него. Но всё-таки, хотя Джастин был маленького роста, и всегда проигрывал в неравной схватке с одноклассниками, но и тем доставалось, что делало честь Джастину, потому что, один на один, ребята побаивались его.
  
   Так, невесело, началась школьная жизнь Даймонд. Благодаря Джастину, её почти не трогали, но по-прежнему обзывали Гоблином.
  
   Как-то раз, Даймонд спросила у миссис Вотэрс: "Мама, почему ты назвала меня бриллиантом (даймонд на английском языке означает бриллиант)? Ведь это неправда. А ребята в классе называют меня гоблином - уродкой. И, правда, когда я смотрюсь в зеркало, я понимаю, насколько я некрасива, и несоответствую своему имени. Они, все как один, против меня и только Джастин пытается защитить и успокоить. Наверное, он делает это потому, что такой же некрасивый, как и я. Он вступается за меня, а ему за это достается от мальчиков. Он всё умеет. И читать и писать, ещё знает компьютер. Миссис Смарт говорила, что его переведут в класс постарше. В классе его называют помешанным"
  
   "Ты не должна никого слушать" - объясняла дочери Нэнси: "У тебя очень добрая и красивая душа, она и формирует человеческую внешность. Пусть не сейчас. Но, когда сделанного тобою добра будет достаточно, ты начнёшь преображаться. Помнишь, что сказал доктор Смит? А по поводу поведения твоих одноклассников я поговорю с миссис Смарт, чтобы они не смели тебя больше обижать и обзывать!"
  
   "Не надо, не ходи никуда. Меня уже не обижают сильно, и обзываются поменьше, и всё также не любят" - грустно говорила Даймонд: "А от того, что ты пожалуешься миссис Смарт, они меня, всё равно, не полюбят. Да и я не очень-то нуждаюсь в их любви"
  
   В конце октября комиссия из управления школами рассмотрела способности Джастина и было принято решение перевести его с первого ноября в четвёртый класс. Оставалось всего несколько дней.
  
   "Что будет теперь, когда Джастин уйдёт в другой класс?" - думала Даймонд: "Я вновь стану беззащитной, и ко мне опять после уроков станут приставать?"
  
   Однако, проблему решил сам Джастин. Он и раньше не особо общался с Даймонд, лишь, когда начинались потасовки. А сегодня подошёл к ней и сказал, что должен поговорить:
  
   "Через пару дней" - начал он: "Я пойду в другой класс. Но я не хочу, чтобы над тобой снова издевались. Поэтому, после уроков, я буду приходить сюда и будем вместе ждать прихода родителей"
  
   "Спасибо тебе, Джастин" - отвечала Даймонд: "Ты такой хороший. Я так благодарна тебе..."
  
   "Всё, всё!" - прервал её Джастин: "Только, пожалуйста, без этих девчачьих нежностей!"
  
   Каждый день, после уроков, Джастин приходил за Даймонд, тем самым защищал её от сверстников. Его бывшим одноклассникам не нравилось это, но Даймонд и Джастин будто не обращали внимания, даже когда их стали обзывать: "Тили-тили тесто, жених и невеста" Конечно, Даймонд и Джастину не нравилась очередная обзывалка, но они молча шли в спортзал, где с другими детьми ждали, когда придут их мамы.
  
   Через своих отверженных детей познакомились их родители, Нэнси Вотэрс и Фэрни Рэй. Если Даймонд рассказывала миссис Вотэрс всё, что было в школе, до мелочей, то Рэй не знала ничего и не могла, даже, разговорить своего сына. На вопрос матери: "Как дела в школе?" - Джастин сухо отвечал, что всё в порядке, что у него только отличные отметки. Большего от него Ферни не могла добиться. И только общаясь с миссис Вотэрс, она узнавала, какие непростые отношения складываются у её сына с одноклассниками. А когда, однажды, Ферн сказала Джастину, что пожалуется директорше на мальчиков, которые дерутся с ним, Джастин категорически запретил ей это:
  
   "Не смей ходить в школу! Не позорь меня! Я сам справляюсь со своими проблемами! Даже не думай об этом!" - и Фэрни, которая души не чаяла в своём гениальном сыне, молча повиновалась ему.
  
   Приближались рождественские праздники, а с ними и зимние каникулы. Ричард Андерсен с крепышём-Артуром, Бетти Найс и Синтия Дриммер сидели в углу классной комнаты и возмущались независимым поведением Даймонд и Джастина.
  
  
   "Что они себе позволяют эти уроды?" - заговорила Бетти: "Ведут себя, будто в классе нет никого, кроме них"
  
   "Да" - подхватила Синтия: "Этот, сын помешанной, Джастин, даже не здоровается, когда приходит за Гоблином"
  
   "Защитничек нашёлся" - подхватил Артур: "Я с ним мигом расправлюсь" - потянув рукав рубашки вверх, пригрозил своими накаченными мышцами.
  
   "Забыли, кого надо бояться" - говорил Рич: "Ведь пару месяцев назад мы их так мутузили, мало не покажется. Думают, что мы стали бояться их?"
  
   "Знаете что, ребята?" - предложила Бетти Найс: "А давайте-ка их проучим. Устроим им побоище. Девчонки нам помогут"
  
   "Да и мы пацанов подключим. Правда Артур?"
  
   "Конечно, Рич!" - подхватил крепыш.
  
   "Значит так" - начала Бетти, взмахом руки пригласив заговорщиков ближе к ней: "Ты, Артур, будешь стоять в коридоре. И когда Помешанный откроет дверь в класс, чтобы позвать Гоблина, толкнёшь его туда. Я и Синти будем держать дверь. Вы с мальчишками проучите Рэя, а девчонки Гоблина"
  
   Заговор состоялся. Днём возмездия было выбрано двадцать второе декабря, последний школьный день перед Рождеством.
  
  
   Джастин, как обычно, приближался к классу Даймонд. У двери снаружи стоял Артур Бэдфорд. Увидев, приближавшегося Рэя, он угодливо отступил. Ничего неожидавший Рэй открыл дверь, и в тот же миг Крепыш с разбега, обеими руками толкнул его в класс, а стоявшая внутри у двери Бетти Найс подставила ему ногу так, что Джастин упал почти на середину комнаты. Налетевшие мальчишки стали бить его. Увидавшая случившееся, Даймонд бросилась на помощь другу, но тут же была окружена девочками, которые, в свою очередь, стали бить её. Джастин сначала растерялся, и только уворачивался от россыпи ударов. Но, когда он услышал плачь Даймонд, которая поочередно звала на помощь: "Мама-а-а, Джастин!" - он понял, что никто, кроме него, не сможет помочь ей. Сила духа вернулась к нему.
  
   "Зачем я каждый день прихожу сюда?" - мысли, словно молнии, мелькали в его сознании: "Защитить Даймонд. Это и есть моя главная миссия. Надо выполнить обещание"
  
   Несмотря на шквал ударов, Джастин поднялся на ноги и отбиваясь, стал пробираться туда, откуда доносился голос Даймонд. Приблизившись к толпе нападавших, он стал отбрасывать девчонок в стороны, и когда был уже рядом, крикнул ей: "Становись позади меня. Вдоль стены будем пробиваться к выходу"
  
   Он размахивал своими кулачками, и его удары почти всегда достигали цели. Уже слышался плачь в армии противника. У двери им противостояли основные заговорщики: Ричард, Артур, Бетти и Синтия. Они не давали Даймонд и Джастину вырваться в коридор, и таким образом, спастись. Однако, встретившись лицом к лицу с главными зачинщиками рукопашной, Джастин не струсил, а, наоборот, в желании отомстить, направился к ним и стал наносить удары так, что цепь заговорщиков, от неожиданности такого напора, на мгновенье разошлась. Джастин Рэй воспользовался замешательством врага, распахнул дверь, и крикнул Даймонд: "Беги на улицу!" Девочка вырвалась из класса и бегом помчалась к выходу из школы. Но, отступившие быстро опомнились, и вновь блокировали дверь класса, закрыли её и продолжили бой с Джастиным.
  
   Даймонд выбежала на улицу в распахнутом пальто и побежала вдоль школы. На улице кружились первые предрождественские снежинки. Добежав до конца здания, она вдруг остановилась:
  
   "Куда я бегу? Зачем я бегу? От кого я бегу? Джастин спас меня и остался там. А я бегу, оставив его на растерзание неприятелю. Как же он один? Что же делать?" - задавала сама себе вопрос за вопросом маленькая Ди: "Он спас меня и поступил как настоящий друг. А я? Трусиха. Бегу. Разве так друзья поступают? Это ведь предательство" - и Даймонд побежала обратно к школьной двери. Когда до неё оставались считанные шаги, дверь распахнулась, и оттуда выбежал Джастин в порванной куртке и синяком на правом глазу. Чуть не столкнувшись с приближавшейся Даймонд, он крикнул ей: "Бежим!" - схватил её за руку и быстро потянул в ту сторону, откуда только что возвращалась Ди.
  
   Не выбирая пути, они бежали прочь от школы, от преследователей.
  
   "Стой! Кажется ушли" - запыхавшийся Джастин огляделся вокруг: "Мне это место незнакомо. Ты не знаешь, где мы?"
  
   "Я, вообще, знаю дорогу от школы до метро и от метро до дома. И больше ничего" - отвечала Даймонд: "Обратно надо идти, откуда прибежали. Мама должна прийти за мной"
  
   "Да. И моя тоже" - вторил ей Джастин: "Ну, пойдём, а то стемнеет скоро" - и беглецы, взявшись за руки пошли в поисках обратного пути.
  
   Из маленького переулка дорога вывела на большую улицу, где обилие таксомоторов превратило её в жёлтую реку, а масса идущих в разные стороны людей по тротуарам, по обе стороны дороги, напоминала нерестящихся в этой реке рыб. На перекрёстке Джастин прочитал название улицы:
  
   "Это Бродвэй. Занесло же нас"
  
   "А как ты узнал, что это Бродвей" - спросила Ди.
  
   "Вон видишь зеленый знак на столбе" - он показал в сторону перекрёстка: "Ты что, читать не умеешь?"
  
   "По буквам и слогам могу, но полностью слово ещё не научилась"
  
   "Ах, да. Ты же первоклашка. Больше заниматься надо. Меньше в куклы играть, а больше заниматься чтением" - строго сказал Джастин и опять потянул девочку за собой.
  
   Предпраздничный Бродвэй сверкал огнями рекламы и витрин. Люди протискивались по ставшим узкими от столпотворения тротуарам. Женщины и мужчины сновали в ту и другую сторону в плену предпраздничного шопинга.
  
   "Держись крепче за мою руку, а то потеряешься и добавишь мне головной боли" - ворчал Джастин.
  
   "У тебя болит голова, Джастин? От того, что мальчики побили тебя, да?" - спросила Ди: "Прости. Это всё из-за меня. И что, если я крепче сожму твою руку, головная боль пройдёт, да? Да-а, я знаю. Мама читала мне сказку, и там любимая девушка храброго рыцаря прикоснулась к его ране и рана зажила. А в другой, красавица поцеловала сражённого мечом богатыря, и он ожил. Давай, я поцелую тебя в лобик, и твоя головушка перестанет болеть. Это лучше, чем крепко держать тебя за руку. А?"
  
   "Что ты несёшь?!" - завозмущался Джастин: "Это я в переносном смысле говорил. А-а" - махнул он рукой: "Ты, вообще слово "смысл" не знаешь, а я пытаюсь объяснить ей, что есть прямой и переносный. Я имел в виду, что если ты потеряешься, то прибавишь мне хлопот. Сейчас поняла?"
  
   "А-а" - понимающе протянула Даймонд
  
   "А поцелуи, припаси для своего принца" - усмехнулся Джастин
  
   "И ты тоже смеёшься. Я просто рассказала о предсказанье доктора Смита... а все стали смеяться" - обижалась Ди
  
   "Во-первых, о небылицах не рассказывают всем подряд; во-вторых, предсказанья доктора не делают. Предсказать судьбу должна цыганка, либо гадалка или же добрая фея, а потом, кто-то должен подтвердить. Ну, Санта Клаус, например. И ещё. Какая-то нечистая сила, ну, там колдун или колдунья злые, должны пытаться сделать так, чтобы встреча с принцем не произошла. Стараются отравить или усыпить навечно. Только после, когда горе случится, придёт принц и поцелуем оживит будущую принцессу, затем будет свадьба. И вообще, претендентка должна быть красивой. А ты на себя в зеркало смотришься иногда?" - завершил сказанное вопросом Джастин
  
   "Ну, смотрюсь. И что?" - неохотно отвечала Даймонд
   "И, что же ты там видишь?" - продолжал Джастин
  
   "Ничего хорошего. А ты на себя-то в зеркало смотрел?" - перешла в атаку Даймонд
  
   "Я давно к зеркалу не подхожу, потому что на меня, оттуда смотрит урод. И тебя я защищаю, потому что ты такая же, как и я, некрасивая. А ещё, очки наши делают нас страшилищами"
  
   "А как, очки могут сделать нас страшилами?" - непоняла Джастина Даймонд
  
   "Слушай" - стал объяснять Джастин: "Вот, Тайрон Харт тоже в очках ходит. Но ты слышала когда-нибудь, чтобы кто-то назвал его очкариком?"
  
   "Не-ет" - протянула Даймонд: "Он такой красивый, даже в очках, да и очки у него тоже красивые. Родители за ним приезжают на таких роскошных машинах. А мама у него похожа на фотомодель"
  
   "А! Наблюдательная" - похвалил её Джастин: "Всё заметила. Почему наши мамы не возят нас в школу на автО, а едем мы автобусом и в метро? Потому, что автомобилей у них нет и быть не может. А быть не может из-за того, что мы бедные, поэтому, денег хватает только на то, чтобы больше половины заработанного заплатить за аренду квартиры и на оставшееся, покупать дешёвые продукты питания и одежду на рапродажах. Очки у нас не такие, как у Харта, У него они красивые и куплены ему родителями в специальном магазине оптики, долларов за триста. А наши мамы, даже очки за десять долларов считают дорогими, поэтому мы имеем бесплатные от медикейда, для малообеспеченных семей. И создаётся впечатление, что эти некрасивые оправы выпускают специально для бедняков, как бы говоря: вот вам малообеспеченные уроды. Если к нашим очкам приделать нос и усы, то получится маска. Наверное, от нераспроданных в Рождество таких масок, отрывают нос с усами, а очки отдают медикейду, для таких бедолаг, как мы. А что поделаешь? Бедность не порок. Вот я, когда вырасту, переселю маму в просторную квартиру, куплю ей машину, одену её в одежды, которые она мечтала иметь, и кормить буду только в ресторанах или на заказ. Не хочу больше, чтобы она стояла у плиты. Дети, когда вырастут, обязаны отблагодарить своих родителей за всё, что они отдавали им в детстве. Наши мамы ограничивали себя во всём, что они могли бы иметь, если бы не родили. Даже если дети сделают всё для них, и этого будет недостаточно. Разве можно компенсировать матерям бессонные ночи, проведенные над кроваткой ребенка; те переживания, когда дети болеют; пролитые ими слёзы, из-за капризов, непослушаний и обид, наносимых им детьми в подростковом возрасте, когда дети считают себя взрослыми, и совершают массу глупостей"
  
   "Я, конечно, много не поняла из сказанного тобой" - говорила завороженная услышанным, Даймонд: "Но какой ты у-умный, Джастин. Откуда в тебе столько всего? Ты, наверное, станешь профессором и будешь учить молодых людей уму разуму?"
  
   Так, взявшись за руки, под рассуждения Джастина, ребята шли по Бродвэю. Уже стемнело, но от света фонарей, огромных электрических рекламных щитов и освещенных витрин магазинов, было светло, будто днём. Большие и нежные хлопья первого снега медленно кружили, опускаясь вдоль стен небоскребов, которые представляли собой гигантские телевизионные экраны, окрашивавшие снежинки в различные цвета. И куда не кинь взгляд, всюду дух праздника. Казалось, что воздух тоже особенный с запахом снега и хвои.
  
   "Раньше" - рассказывал Джастин: "два-три года назад, в Рождество, все магазины зазывали прохожих, выставляя на витрины главных персонажей рождественских сказок. Люди останавливались, любовались этими игрушками и заходили туда за подарками. А теперь, почти все магазины выставляют к окну плоские телевизоры и те, кто на улице могут смотреть кино с этими сказками. Но смотри, никто не задерживается у витрин с телевизорами, будто их и нет вовсе"
  
   "А вон там, гляди" - Даймонд показала указательным пальцем вперёд: "Сколько народа собралось. Наверное, увидели что-то интересное. Пойдём посмотрим"
  
   Протиснувшись между взрослых, наши герои добрались туда, куда с интересом взирала толпа зевак. Всё, как говорил Джастин. За стеклом магазина, торговавшего подарками к приближающемуся празднику, не было ни одного телевизионного экрана и рождественские приключения разворачивались прямо на витрине. Зрелище было необыкновенным. Все известные кукольные герои, попавшие в необыкновеннные ситуации в Кристмас, предстали перед малышами. Механические игрушки резво двигались по импровизированной сцене в одном для них всех представлении. Здесь был и Джек Скерлингтон, похитивший Санту из города Рождества; Красавица и Чудовище из Заколодованного Рождества; непоседа Микки со своим Волшебным Рождеством; все зверушки из Рождественского приключения; Бомпки; Каспер из Рождества призраков; а также котёнок Феликс, спасший Рождество. Они были хорошими знакомыми Санты и им было нетрудно распознать самозванца Джека из города Хелоуин, решившего напугать всех детей города Рождества, переодевшись в Санта Клауса. Но, где же настоящий Санта? Куда спрятал его злодей со своей командой страшил? Что теперь станет с Рождеством? Ведь оно не может состояться без него. Однако, друзья, всё-таки, догадываются, где спрятан настоящий Санта и отправляются на его поиски. Когда они уже приблизились к цели, бандиты города Хеллоуина вступают в борьбу против храбрецов, спешащих спасти Рождество. Все страшилища Хеллоуина встали против спасателей. Силы не равны. Вот уже связаны Красавица и защищавший её Чудовище. Микки-маус схвачен. Только Каспер, Бомпки и кот Феликс продолжают тяжелую борьбу со злом...
  
   Даймонд и Джастин увлечённо наблюдали за событиями происходившими на поле сражения, и не заметили, как толпа постепенно разошлась и только они одни остались следить за представлением. Не заметили они и то, что огромная тень сзади них, медленно приближалась к зазевавшимся школьникам для того, чтобы схватить их.
  
   На поле сражения продолжалась ожесточённая борьба. Хулиганы Хеллоуина, друзья Джека: Шито, Крыто и Корыто уже схватили кота Феликса и засунули его в мешок (коты в мешке не могут сопротивляться). Вот они ведут пойманную Бомпки. Лишь Каспер не пойман. Но, что же он может сделать? Каспер всего лишь привидение. И злодеев города Хеллоуин он не в силах испугать. Вроде, проиграна схватка, вызволить Санту уже невозможно. Жители города грустят и плачут от скорби. Но... появляется красавица Салли и разбойник Джек влюбляется в неё, также, как, когда-то он влюбился в город, откуда выкрал Клауса, чтобы самому стать им. Очарованный красотой Салли, он освобождает Санту и всех его друзей. Джек просит прощенья у хозяина Рождества и пленённых, он просит прощенья у красавицы Салли, он просит прощенья у жителей города. Они журят его, но, как и все добрые люди, прощают ему случившееся. Ведь Санта вернулся вовремя, а значит Рождество состоится. И во время праздника Санта Клаус благословит на брак красавицу Салли и Джека, и в тот же день, они играют свадьбу.
  
   Представление завершилось, но Даймонд и Джастин продолжали стоять у витрины магазина.
  
   "Скажи, Джастин. Почему красавица Салли полюбила Джека?" - спрашивала Даймонд: "Он ведь злодей. Из-за него мог не состояться Кристмас"
  
   "Я тоже не понимаю" - отвечал Джастин: "Но я, где-то читал, что любовь такая упрямая вещь, что влюблённые становятся безумным и неуправляемыми. Никто не может воспрепятствовать неравному или неразумному браку. В сказках пишут, что в таких случаях только смерть может разлучить влюблённых. Но даже после смерти они продолжают любить друг друга. Но это всё сказки, потому что мертвецы..."
  
   "Ага! Попались!" - раздался громкий, грубый и хриплый голос, и в тот же миг, две огромные сильные руки схватили друзей и понесли их прочь от витрин.
  
   "А-а-а!!!" - от страха закричали напуганные Даймонд и Джастин. А в следующее мгновенье, когда они посмотрели на захватчика, крик их усилился во много раз и испугу детей не было предела.
  
   Человеком, приведшим в ужас наших друзей, был бездомный ньюйоркер - небритый мужчина, почти старик с большим красным лицом, с седой щетиной на подбородке, с седыми волосами на непричесанной лысеющей голове. Такими же белыми были брови и веки. Нос, словно огромная слива с прожилками фиолетовых сосудов на конце, сильно выступал вперёд, как у бабы Яги. Он громко хохотал трескучим голосом, радуясь добыче и между редких, нечищенных жёлтых зубов исходил отвратительный запах. В грязной одежде, он обвил огромными руками школьников и приподнял так, что ноги их не доставали тротуара.
  
   Но из-за крика и визга бездомный не смог сделать и пары шагов. Он перестал смеятся и глаза его наполнились растерянностью и смятением.
  
   "Молчать!" - крикнул он на детей и остановился у края дорожки.
  
   Сильно напуганные Джастин и Даймонд повиновались команде бездомного, но продолжали всхлипывать и слёзы катились по детским щекам.
  
   Бездомный поставил их обратно на тротуар и раздражённый произнёс: "Ну и мастера же вы орать.От твоего писка, Даймонд, чуть не лопнули барабанные перепонки в ушах" - он протёр рукавом куртки вспотевший лоб и покачал головой: "Сколько детей за свою жизнь перевидал, а такого отвратительного голоса , как у тебя, Джастин, сроду не слыхивал. Визжишь, как пилорама. Ух, чуть сердце из груди не выпрыгнуло"
  
   "А кто вы такой? И откуда вы знаете наши имена?" - пришёл в себя Джастин, но голос его дрожал.
  
   "Молчать, Джастин! Я же сказал, что своим ужасным голосом ты сведёшь меня с ума" - сердился ньюйоркер
  
   "Нет уж!" - Джастин понял слабое место бродяги, тот не переносил детского крика и плача: "Не буду молчать, пока не ответите на мой вопрос. А наоборот, буду кричать, пока не свихнётесь"
  
   "И я буду пищать, пока у вас не лопнут, как это?..., барабанные перепонки" - поддержала друга Даймонд и они вновь принялись за крик
  
   "Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь! Только прекратите эту пытку" - бездомный встал на колени перед ребятами: "Я всё расскажу. Всё-всё"
  
   "Тогда говорите!" - потребовал Джастин
  
   "Я бедный бездомный бродяга. Фамилия моя Хомлес. Живу, побираясь, что Бог пошлёт, что добрые люди подадут. Бывают дни, когда никто ничего не даст, и я не в состоянии купить себе даже дешёвый сэндвич с маленьким стаканчиком кофе. Живу, где придётся, то у метро на Тайм Сквер, то на автобусной станции Пен Стайшн. Сплю, в основном, в картонной коробке из под телевизора, а когда повезёт, то в коробке от холодильника. Ничего у меня нет, даже укрыться нечем. Пожалуйста, отпустите меня" - как будто заплакал ньюйоркер: "Я кушать хочу, я ещё не заработал ничего. Прошу вас. А? Я же знаю, вы добрые дети" - фальшиво плача, стал жалобить детей мистер Хомлес. Он кланялся им в ножки, а сам хитро подглядывал на них, пожалели его Джастин и Даймонд или нет.
  
   "Но вы назвали наши имена. Откуда вы нас знаете?" - настаивал Джастин
  
   "Да!" - топнула ножкой Даймонд: "И ещё ответьте, почему вы нас схватили?"
  
   "Ну. Так это" - Хомлес несколько растерялся, он не хотел говорить правды: "Как же? Все в Нью-Йорке знают красавицу Даймонд и умницу Джастина. И я вот захотел познакомиться поближе. Да"
  
   "Неправда!" - крикнула Даймонд: "Ложь! Никто нас, кроме знакомых, не знает. И никакая я не красавица! И об этом знают все!"
  
   "Он обманывает нас" - догадался Джастин, и, глядя на бездомного произнёс: "Ну, что ж? Вы сами выбрали это. Давай, Даймонд, закричим опять. Пусть лопнут у него перепонки, пусть он станет глухим, и в добавок, чёкнутым!"
  
   "Нет-нет! Только не это!" - испугался бездомный и, умоляя, протянул к ним раскрытые ладони: "Я всё. Всё правдиво расскажу. Только не кричите, пощадите меня, пожалуйста"
  
   "Только правду!" - крикнул Джастин: "В этот раз прощенья не будет. Понятно?!"
  
   "Да-да-да. Не сомневайтесь" - и Хомлес начал рассказ:
  
   "Мистером Хомлесом, как меня зовут сейчас, я стал совершенно недавно. А до того я работал в лапландском офисе Всевышнего Санта Клаусом. Там было много нас. Мы люди неземные, а наподобие ангелов небесных, только выполняем работу в Кристмас, но также как и они знаем всё о земле, и про всех, кто на ней живёт, и кому, что Богом предписано. За мной был закреплён участок американских штатов Нью-Йорк и Нью-Джерси. Служил я долго, и каждый год радовал детей подарками к Рождеству. Прилетал я в ночь перед праздником, когда дети спят и оставлял подарки под ёлкой. Иногда, родители детей заставали меня во время распределения подарков и, тоже, радовались. Приглашали за стол, угощали всякой вкусной едой и наливали вина. Я выпивал, закусывал и летел дальше. Упряжка моих оленей вседа была наготове. Но в прошлогодний Кристмас, уж очень много родителей угощали меня вином и меня так разморило, что в одном из домов, после угощенья, я и уснул под ёлкой. Не все подарки были ещё развезены. Повозка моя вернулась обратно без меня и наполовину неразгружённая. Сколько тогда детей осталось без подарков не знаю. Но, думаю, почти половина нью-йоркских девочек и мальчиков. И представляю, как они плакали из-за моей безответственности. Дети, передайте своим родителям - если они встретят Санту в ночь перед Рождеством, пусть не угощают его вином, потому что в этот праздник люди должны быть счастливы, а много выпитого вина делает несчастными всех на свете... Ну, сплю под ёлкой и слышу, как Господь мне сказал: "Если тебе нравятся человеческие пороки, то живи по их правилам!" Так, что ни в ту ночь, ни после, сани за мной не были посланы. Так остался в Нью-Йорке. Профессия моя на земле только раз в год востребована. Но и тут без подарков я никому не нужен. А купить подарки денег у меня нет, потому что ничего делать я не умею, ремесла у меня тоже нет, а значит и заработать не в силах. Так стал бродяжничать. Спать, где придётся. Кушать, что найду. Бродяги города, такие же, как и я, не верили, что я Санта Клаус и стали называть меня Бездомный Санта - Хомлес. И вот скоро год, как я здесь. Обидно мне стало за такое суровое наказание, и решил я отомстить Всевышнему. Зная, какая хорошая вам уготована судьба, я задумал украсть вас, чтобы намеченное для вас не сбылось. Давно уже слежу за вами и жду, когда же вы останетесь одни. А то в школе с учительницей, а дома с родителями. Взрослые не должны оставлять детей без присмотра, их могут похитить! Ну, я-то знаю, как всё будет происходить в вашей жизни, и потому для меня не было секретом, что против вас созрел заговор, и вы вынуждены будете бежать из школы от одноклассников. Вот и подкараулил. Но, увы, не рассчитал, что сильно напугаю вас и вы так же сильно станете визжать. Из-за этого я не смог сделать даже нескольких шагов, чтобы унести вас в моё логово. Наверное, сила с небес разгадала мой план"
  
   "Постойте" - заинтересовалась Даймонд: "А что вы знаете про наши судьбы?"
  
   "Знаю, что ты, Даймонд, станешь принцессой. Тебе уже предсказал доктор Смит, а я подтверждаю. Я должен был стать той самой злой силой против тебя, о которой сегодня говорил тебе Джастин. Но не получилось. Я, даже, знаю название королевства, где тебе придётся стать королевой. Скажу больше, я знаю, как зовут твоего принца"
  
   "Ой, кто же он? Так нетерпиться узнать. Кто он? Кто он?" - не могла успокоиться Даймонд
  
   "Его зовут......"
  
   Но Хомлес не успел договорить, так как в это время окрик:
  
   "Джастин! Джастин! Даймонд! Я бегу" - это была мама Джастина. Она приблизилась к ребятам и увидала Хомлеса: "А ты, что здесь делаешь, пьянчужка несчатный?! А ну-ка прочь от моих детей!" - Ферн замахнулась на бывшего Санту сумочкой, которая глухим ударом опустилась на спину убегающему Хомлесу.
  
   Ферни Рэй была так рада находке, что не стала звать полицию или самостоятельно преследовать похитителя.
  
   "С вами всё в порядке?" - говорила она, обнимая то Джастина, то Даймонд: "А мы с твоей мамой, Даймонд, так переволновались, что не знали, что делать. Хотели уже полицию вызвать, но решили поискать сами. Я пошла сюда, а Нэнси в другую сторону. Миссис Смарт осталась в школе и ждёт, может вы появитесь там" - она потянулась к карману пальто: "Надо позвонить и предупредить их, что вы нашлись"
  
   Ферни открыла крышку маленького потрёпанного сотового телефона и стала набирать номер.
  
   "Смотри, какой у неё старый, можно сказать задрыпанный, мобильный телефон" - наклонясь к уху Даймонд прошептал Джастин.
  
   "И у моей мамы такой же" - вслух отвечала она
  
   "Я знаю, я видел. Я к тому, что говорил о бедности" - сказал Рэй: "Сейчас такими мобилами никто не пользуется. У людей ай-фоны, андроиды, смартфоны с опциями СМС и интернетом, а наши родители от бедности используют старьё. С такого телефона не только звонить, его из кармана вытаскивать стыдно, а они даже не задумываются об этом. Когда мама, при людях пользуется этим жалким мобильником, то я стараюсь отойти подальше от неё, будто это не моя мама"
  
   Мама Джастина позвонила миссис Вотэрс:
  
   "Нэнси, это я - Ферн. Дети нашлись. Они со мной на Тайм Сквер у супермаркета, ну ты знаешь. Да, я уже звонила миссис Смарт. Ну, давай подходи сюда. Пока" - Ферни Рэй сложила флип-топ, и, возвращая его обратно в карман обратилась к Даймонд: "А этот пьяница, чего хотел? Он вас не обидел?"
  
   "Это бездомный бродягя - Хомлес" - громко начала Ди: "Он хотел нас украсть. Схватил и понёс в своё логово, чтобы отомстить какому-то Вышнему или..., ну Вышестоящему..."
  
   Ферни схватилась за сердце: "Что-что?!" - переспросила она
   "Не слушай ты её, мам" - успокаивал Джастин: "Это бездомный. Хотел нам за квотер (двадцать пять центов) судьбу предсказать. Ну, я ему, мол, нет у нас денег. А в этот время ты прибежала, да огрела его сумочкой по хребту"
  
   "А-а" - успокоилась женщина. Она отвернулась от детей и стала смотреть в сторону, откуда должна была появиться миссис Вотэрс
  
   "Ты что, с ума сошла? Говоришь ей, что он нас пытался украсть" - начал отчитывать девочку Джастин: "Ты хочешь, чтобы её инфаркт хватил, что ли?"
  
   "Не-ет!" - затрясла головой Ди: "А кто такой Инфаркт, он, что хватает взрослых? Надо быстрей домой! Ну, где же мама?" - услыхав о новом похитителе, Даймонд стала волноваться и слёзы вновь выступили на её глазах.
  
   "Ну и глупая же ты" - Джастина раздражала неосведомлённость Даймонд: "Инфаркт - это такая болезнь сердца у взрослых, от неё даже умирают. А случается он тогда, когда у них крадут кошелёк или детей. И от похищения детей инфаркт случается чаще, чем когда они теряют кошельки. Поняла? Нас ведь не похитили, правильно? А значит, доводить родителей до инфаркта нет оснований. Поняла?"
  
   Леди Ди загадочно пожала плечами.
  
   "Я тебя спросил, поняла?!" - повторил вопрос Джастин, потянув девочку за рукав пальто
  
   "Да! Поняла! И не дёргай меня!" - ей не понравилось действие Рэя: "И что, теперь не говорить правду родителям? Обманывать?"
  
   "Выбирай сама. Или не сказать правду и оставить родителя здоровым. Либо рассказать всё, как было, и если она выживет после такого известия, то всю жизнь будет мучиться сердечными болями" - Джастин заглянул в лицо Ди и строго спросил: "Ну, так что?"
  
   "Не знаю!" - раздражалась Даймонд: "Тоже мне умник нашёлся. Не знаю!"
  
   "А если не знаешь" - продолжал сверлить её взглядом Рэй: "То делай так, как я тебе только что сказал"
   Со стороны, куда сбежал бездомный быстро, почти бегом, приближалась Миссис Вотэрс. Она промчалась мимо Ферни и присев на корточки прижала к себе Даймонд, которая после стольких сегодняшних стрессов, обняв мать, расплакалась.
  
   "Всё - всё, девочка моя. Успокойся. Я с тобой. Теперь, тебе ничто не грозит. Я не буду ругать тебя за то, что сбежала из школы. Я знаю всё. Вы не виноваты. Просто я боялась, что вас похитили" - едва не плача говорила, мать: "Знаете, дети, Ферн, пойдёмте в макдональдс, перекусим. А то ужинать пора, а мы на холоде стоим" - миссис Вотэрс встала, рукавом пальто смахнула слезу, и ещё не вполне успокоившись, обратилась к Ферни Рэй: "И, вообще, давайте встретим Рождество вместе. Можно у нас. И дни рожденья наших деток в этот день. Что скажешь, Ферн?"
  
   "Отличная идея" - поддержала её мама Джастина: "Давайте каждое рождество и дни рожденья праздновать вместе. Идёт?"
  
   "Идёт" - согласилась Нэнси и добавила: "Ну, так что? В макдональдс? Там расскажете, что произошло с вами, дети мои"
  
   "Мам, а тебя от правды инфаркт не схватит?" - строго спросила Даймонд
  
   Вопрос Даймонд сильно развеселил родителей, и они, кажый, взяв за руки своего ребёнка, не в состоянии успокоиться от навалившегося смеха, хохоча, направились к ближайшему макдональдсу.
  
   ****
  
   Так подружились семейства Вотэрс и Рэй. Родители, Нэнси и Ферн, ежедневно созванивались друг с другом, и встречались не реже одного раза в месяц, иногда чаще. Чаще - это когда у Даймонд приближалась контрольная по математике, и миссис Вотэрс приводила её к Джастину для того, чтобы он помог подготовится к тестированию. Так продолжалось уже не один год. В отличие от Даймонд, которая была слаба в точных науках, Джастин, наоборот, настолько был силён в физике, химии и математике, что всегда по этим дисциплинам выходил победителем в олимпиадах среди школьников.
  
   Всякий раз, если после подготовки Даймонд получала оценку ниже отличной, Джастин сердился на неё. Он всегда демонстрировал своё превосходство перед ровесницей.
  
   "Это всё из-за того, что ты невнимательно слушала меня. О чём ты думаешь? Не понимаю. До принца ты не доросла ещё. Могла бы больше заниматься и получать высокие отметки. Не первоклашка давно. Пятнадцать лет - возраст, когда пора за ум браться, а не жить фантазиями. Взрослей давай! Пора уж!" - говорил он сегодня, не отрываясь от экрана компьютера
  
   "Слушай, Джас. Почему ты такой зануда? Каждый раз, как не приду готовиться к экзамену, то слышу одно и тоже: заниматься, заниматься, заниматься" - так всегда Даймонд пресекала нападки Джастина: "Я что, думаешь, не занимаюсь? Ещё как занимаюсь. Просто, мои способности к математике намного слабее твоих. А насчёт будущего..." - она, опёршись локтём о поручень кресла, положила голову на раскрытую ладонь и мечтательно сделала паузу: "Всё-таки жаль, что Хомлес не успел назвать имени принца и королевства. Приди тогда твоя мама на минуту позже..."
  
   "Да-а" - Джастин забыл, что минуту назад поучал свою ученицу: "Скоро восемь лет, как бродяга Санта хотел поломать наши судьбы, а помнится, будто это случилось вчера" - он отвлёкся от монитора и развернул кресло к девочке: "Странная была встреча. Я бы не поверил ни одному его слову, но он ведь назвал наши имена, знал, что произошло в школе в тот день и в точности повторил предсказание доктора Смита... Чудеса" - мальчик развёл руками
  
   "Ты запомнил да, Джас?" - Ди наклонилась к Рэю: "Он сказал, что нас ожидает хорошее будущее. Наверное, Бог поторопил твою маму, чтобы тот не успел рассказать нам всё до конца"
  
   "Тебя опять повело не в ту сторону. Какой Бог?! Живёшь в средневековье. Выгляни в окно. Двадцать первый век на земле. Цифровые технологии, наноматериалы, а ты Бог..." - он махнул рукой и отвернулся к компьютеру.
  
   "А что, Джас. Мама говорила, что человеку не дано знать, что случится в следующее мгновенье, через час, завтра и так далее. Поэтому люди, не зная, что их ждёт, любят друг друга, любят близких, держатся своих родных. Если человек будет знать своё будущее или будущее других, то ему не станут нужны ни родители, ни братья и сестры, ни дети, ни друзья. Люди перестанут любить и уважать. Пренебрежение и грубость станут царить на земле... и опять безграничное зло. Ужас" - она покачала головой
  
   "Слушай" - Джастин вновь повернулся в кресле: "Интересно. Я никогда не задумывался об этом. Откуда твоя мама знает про это. В интернете об этом ничего"
  
   "Так она, это из религиозных книжек. Когда я родилась, мама стала верить в Бога. В неделю раз ходит в церковь и меня берёт. Я, вообще-то, не хочу, но мама настаивает. Она всегда меня чему-то учит. Не думай, что школьным предметам. Учит, как надо жить, как правильно говорить, как правильно кушать, как одеваться, умываться... В общем, всему без продыху. Уфф" - Ди устало опустила голову и руки
  
   "Я знаю, миссис Вотэрс - женщина властная и сильной воли. У неё на всё есть своя точка зрения" - серьёзно сказал Джас: "Я давно пришёл к такому выводу. А вот, моя мама зависит от моего мнения. Но, она тоже умная, учительницей была и я её сильно люблю. Просто ей этого не показываю. Мужчина должен уметь сдерживать чувства"
  
   "М-м" - поджав губы вверх, понимающе кивнула Ди: "А почему ты сегодня не можешь оторваться от компьютера? Что-то срочное у тебя?"
  
   "Да вот, вступительные экзамены в августе. В университет буду поступать. Приходится учить" - отвечал Джастин
  
   "Так это в августе. А сейчас конец мая. Не рано ли?" - удивлялась Даймонд: "Ещё уйма времени. Расслабься, Джас"
  
   "Ты, как всегда, в своём репертуаре" - опять принялся критиковать её Джастин: "Ты зачем ко мне сегодня пришла?"
  
   "А ты, что не знаешь? Как обычно, позаниматься перед тестированием по математике. Городской тест у восьмиклассников послезавтра" - недоумевала Ди
  
   "А если бы занималась каждый день самостоятельно, хотя бы за месяц до этого, то была бы готова и без моей помощи. Это я к тому, что готовиться к экзаменам никогда не рано" - воспитывал её Джас
  
   "Не надо поучать меня, ладно? Лучше скажи, на кого учиться собираешься?" - только сейчас она вспомнила, что никогда не интересовалась, кем хочет стать Джастин
  
   "Хочу заняться космосом и астрономией" - мечтательно начал он: "К тому времени, ну ко времени окончания университета, НАСА (Национальное Космическое Агентство США) будет готово отправить человека на Марс. Если повезёт, может быть я стану первым астронавтом, кто полетит на красную планету... Ну, хватит философствовать, давай учебник по математике. Тест послезавтра, времени осталось мало"
  
  
   В августе прошли вступительные экзамены в Нью-Йоркский Университет. Как мы и предполагали, Джастину не было проблем получить отличные отметки и в пятнадцать лет стать студентом одного из престижных вузов в мире. Но главной победой Джастина стал самый высокий бал среди абитуриентов, что дало ему возможность не только учиться бесплатно, но и получать университетскую стипендию.
  
   Ферни Рэй решила поделиться радостью с самыми верными друзьями, и пригласила миссис и мисс Вотэрс на праздничный обед, посвящённый этому важному событию.
  
   Даймонд никогда прежде не задумывалась, как надо бы одеться ко встрече с Джастином и его мамой, но сегодня, с утра не отходила от зеркала, примеряя то одно платье, то другое; укладывая волосы то так, то эдак. В конце концов, окончательно расстроенная, она пошла на кухню к миссис Вотэрс, которая пекла пирог на званный обед:
  
   "Мам" - обратилась она к Нэнси: "Вот, если некрасивую девушку никто не полюбит, а вероятность этого всё-таки высока. То, ей придёться выходить замуж за некрасивого молодого человека, от которого отказались все девушки, да?"
  
   "О чём ты думаешь, дочь?" - закрыв духовку, с укором спросила мать: "Тебе школу ещё надо закончить, профессию получить какую-нибудь, а лишь потом о женихах думать. Вон посмотри на Джастина, какой умница"
  
   "Да, мама. Какой он, всё же, молодец" - начала восторгаться Ди: "В пятнадцать лет стать лучшим студентом Нью-Йорка - это что-то. Я всегда восхищаюсь им. А про женихов я не думаю. Но всё же. Смотри, я подросла, красоты во мне ни на каплю не прибавилось. Кажется, хуже стала. Так почему бы не задуматься, как дальше жить. Принца, как мне кажется, увы, уже не предвидится. И вот думаю я, если идти замуж за некрасивого, то лучше за Джастина"
  
   "В принципе, было бы не плохо" - заглядывая в окно духовки, как бы, между прочим, говорила Нэнси: "Лет через пять можно будет рассмотреть и этот вопрос"
  
   "Только вот захочет ли он жениться на мне?" - рассуждала Ди: "Он ведь хотя и некрасавец, зато умный, как компьютер. А я, мало что некрасивая, да ещё тупица набитая. Боюсь, что он мне откажет, потому что за такую умницу, как он, любая девчонка замуж побежит. У него есть будущее. А знаешь, он хочет стать первым, кто ступит на Марс?"
  
   "Пирог готов!" - объявила миссис Вотэрс: "Ты собралась уже, девочка моя?"
  
  
   Во время праздничного застолья Нэнси преподнесла Джасу подарок от семейства Вотэрс.
  
   "Спасибо, миссис Вотэрс" - Джастин благодарил её за сделаный подарок.
  
   "Ди сказала мне, что ты хотел бы заняться космонавтикой, ну я и подумала, что эта компьютерная игра тебе понравится" - как бы оправдывалась Нэнси: "А если не понравится, то вини её" - она перевела взгляд на Даймонд: "Свою ученицу"
  
   "Всё хорошо. Я давно мечтаю о Звёздных Войнах, особенно, об вот этой самой, третьей версии" - сказал Джастин, и, улыбнувшись Даймонд, добавил: "Спасибо, Ди"
  
   "Я помню, как ты говорил, что вышел новый диск, и что мечтаешь заиметь его" - Даймонд радовалась, что угодила другу
  
   "Мам, десерт уже поели" - Джастину не терпелось испробовать новую игру: "Можно я включу компьютер?"
  
   "Иди" - разрешила Ферн
  
   "О! И ещё, миссис Вотэрс, спасибо за пирог. Мне очень понравился" - затем Джас позвал Даймонд: "Пойдём. Посмотрим игру"
  
   "Ферн, ты знаешь, что мне сегодня заявила моя дочь?" - улыбаясь, говорила миссис Вотэрс, когда дети удалились в комнату Джастина: "Она сказала, что не верит больше ни в каких принцев и хотела бы, когда вырастет, замуж за Джастина"
  
   "Лучшей невестки мне и не надо" - засмеялась Ферн: "Дай, Господи, чтобы так случилось. Но Джастин, он такой непредсказуемый..."
  
  
   Вставив диск в компьютер, Джастин с головой ушёл в игру, забыв даже о присутствии рядом Даймонд. Ей было приятно, что из-за Звёздных Войн Джастин ухал и ахал от восторга, но сама, абсолютно не разделяла его радости по этому поводу. Через несколько минут Ди стала скучать. Она молча сидела рядом и думала о чём-то о своём. Потом, как бы очнулась и задорно обратилась к ушедшему с головой в игру приятелю:
  
   "Ты такой молодец, Джас. Я так горжусь, что знакома с лучшим студентом Нью-Йорка. Ты знаешь, я решила выйти за тебя замуж" - на одном дыхании отчеканила Ди
  
   Услышанное, подобно ушату ледяной воды, отрезвило Джастина от игровой мании. Палец, мгновенье назад взметнувшийся над клавиатурой компьютера, замер, так и не опустившись на нужную кнопку. Он повернул голову к Ди и, как обычно, когда она говорила что-то не то, пронзительно глядя ей в глаза, прищурившись спросил:
  
   "Что ты сказала? Повтори"
  
   Даймонд пожала плечами, удивляясь, чего непонятно в сказанном. Но она, также, с детских лет знала этот, не сулящий ничего хорошего, взгляд:
  
   "Ну. Я сказала" - робко повиновалась Ди: "Что ты молодец. Что я горжусь тобой" - и виновато подняв глаза навстречу Джастину, досказала: "И что согласна выйти за тебя замуж" - потом, догадавшись, что друг её неправильно понял, добавила: "Ты успокойся! Не волнуйся! Так это не сейчас. Через лет пять или шесть"
  
   "Значит согласна?" - повторил Джас
  
   "Угу" - не раскрывая рта согласилась Ди
  
   "А как же принц? Как же все предсказанья? Твои розовые мечты? Бессонные ночи? Счастливое королевство? Восторженные подданные? Что с этим всем? Чем же тебе, больше, чем прекрасный принц, приглянулся некрасивый Джастин Рэй?" - не моргая, он ждал ответа от Даймонд
  
   "Ну, а что?!" - вырвалась из гипноза Ди: "Я поняла, что ты был прав, когда говорил, что доктора предсказаний не делают. Поняла, что всё не так, как положено в сказках. Ведь подтвердил предсказанье мистера Смита бездомный алкоголик, назвавший себя Сантой. И что же получается? Взрослею, а предсказанье сбывается с точностью наоборот. Я подросла. Но смотри, кости растут, а мышц-то нету. С длиной шеей, как у Дональда МакКряка; руками до колен, как у обезьяны; костлявая, как смерть! Да ещё неуклюжей стала. Не могу аккуратно пройти из комнаты в комнату, задеваю всё на пути. При этом кости мои звенят громче, чем сбитый мною предмет. Кому?! Какому принцу я понравлюсь?! Надо разумно судить. Чего летать в облаках-то? Ещё уродливей становлюсь. Факт"
  
   "Ага" - заговорил Джас: "Значит, принцу ты такая не нужна, а я должен за честь принять твое предложение о женитьбе. Я, значит, лучшего, чем жениться на тебе, не достоин? Спасибо, облагодетельствовала и обрадовала до смерти"
  
   "Да, ладно ты. Я сегодня утром пришла к такому выводу. Красивые никогда не полюбят некрасивых. А потому никакой принц на меня даже не взглянет. Это значит, что некрасивым для семейной жизни остаются такие же некрасивые. Вот я и подумала, чем замуж за незнакомого некрасивого, лучше за тебя" - уверено завершила Ди
  
   "Выходить замуж от безысходности - удел слабых" - назидал Джас: "Сильные люди должны любить друг друга. Понять, что не могут обходиться без любимого, лишь тогда, думать о совместной жизни. Я читал: надо полюбить, то есть, быть влюблённым"
  
   "Я почти влюблена. Я почти люблю тебя. Да" - Даймонд старалась вставить слово
  
   "Пойми, глупая. Слова "почти" в любви не бывает. Любовь - это всё или ничего. Когда любят, то всем сердцем, всей душой, всеми мыслями живут любимым..."
  
   Он не успел договорить, потому что Ди спешила внушить ему:
  
   "А я так и люблю: всем сердцем, душой, мозгами. Я вся влюблена в тебя... почти"
  
   "Мозгами" - повторил Джастин: "Были бы у тебя мозги, ты б не затевала этот глупый разговор. И ещё. Мало любить, надо, чтобы тебя тоже любили. А я тебя не люблю, и не полюблю никогда. Мне надо на Марс слетать прежде"
  
   "А что? К полёту на Марс пускают только неженатых?... А после Марса?" - поинтересовалась Ди
  
   "Всё, прекрати! Забудь! Мы с тобой не пара! Ты не в моём вкусе!" - оборвал её Джас и вновь вернулся к игре
  
   Даймонд замолчала. Губы насупились. Слёзы струёй покатились из глаз, но она всё же сдерживала плач. Рухнула её последняя надежда. Дальше - неопределённость. И не в силах сопротивляться накатившейся печали, Ди тихо заплакала. Как плохо быть нелюбимой.
  
   "Ты, что плачешь?" - повернулся к ней Джас: "Успокойся. Не плачь. Я тебе объясню, почему нельзя. Согласно генетике (науке о наследственности), если сложить два некрасивых существа, то родится более некрасивое. То есть, дети у некрасивых в два раза некрасивей. Ты же не хочешь сделать своих детей несчастными? Поэтому, кто-то один из родителей должен быть красивее. В книгах пишут, что по этой причине, королевские династии женили своих сыновей или выдавали замуж дочерей только за красивых и здоровых, то есть делали специальный отбор, чтобы родились лучшие. Поэтому, все принцы и принцессы сияют красотой. И может быть, если тебя всё же полюбит принц, то его красивые многовековые гены будут сильнеё твоих, и дети родятся красавцами. Пока рано отвергать предсказанье. Время у тебя ещё есть. Согласна со мной?"
  
   Даймонд успокоилась и в знак согласия молча кивнула головой. Она вновь поразилась уму Джастина и в очередной раз поняла, какое большое влияние он имеет над ней.
  
   "Слушай" - успокоившись спросила Ди: "А что твоя мама подарила тебе в связи с поступлением?"
  
   "Очки" - ответил Джас
  
   "Надеюсь, не медикейдские?" - любопытствовала Ди: "Ну, показывай поскорей"
  
   "Да нет, не медикейдские, мать купила их в магазине оптики" - у экрана монитора он взял, лежавший футляр, открыл его и вынул очки в модной чёрной оправе.
  
   "Прелесть какая" - Ди была в восторге, увидев сверкающий новизной подарок: "Как у Тайрона Харта. Может и лучше"
  
   "Не-ет" - пояснял Джас: "У Харта очки модельные, из спецального бутика и по цене не менее трёхсот баксов. А эти, только похожи на его, и гораздо дешевле. Мама разорилась и купила их за пятьдесят пять. Но всё равно, не чета медикейдским"
  
   "И так видно, что не чета. Примерь, покажи" - попросила Даймонд
  
   Джастин снял медикейдские и надел подарок матери
  
   "Ух, ты! Класс!" - воскликнула Ди: "Красота. Ты правду говорил, что хорошие очки красят человека, а медикейдские делают уродами. Ты такой красивый в них. Не снимай, а старые выброси. Долой медикейд с лица!"
  
   Даймонд выхватила из руки друга очки, которые он только что снял, чтобы продемонстрировать новые и бросила в корзину для бумаг, стоявшую под компьютерным столиком.
  
   Джастин, открыв клозет, смотрел на себя через встроенное в дверцу зеркало.
  
   "Знаешь, что я подумала, Джас" - подошла сзади Ди, и обращаясь к его отражению, строго сказала: "Я не знала, но ведь ты красавец. Жаль, что мама твоя не сделала такой подарок раньше" - она вернулась в кресло, и как будто нашла какую-то разгадку, глядя на Джастина, направила указательный палец правой руки в потолок, затем переведя его на друга, сказала: "Точно, специально отобранный, отборный принц! Ты теперь красивый, а я нет. Так что, согласно генетике, мы можем пожениться"
  
   "Опять?!" - крикнул Джастин, отвернувшись от зеркала, он с грозным выражением на лице направился к навязчивой невесте
  
   "Всё. Всё. Всё. Я пошутила" - и Даймонд вскочила с кресла, и смеясь выбежала из комнаты Джастина, оставив его там сердитого, готового дать ей оплеуху.
  
  

****

  
   Тёплым солнечным августовским днём на конечной остановке из автобуса высыпала группа молодых людей и направилась в сторону невысокой стеллы из серого мрамора, уходящей ножками в землю под зеленый газон. Надпись на ней золотистыми буквами гласила, что это медицинская школа нью-йорского университета.
  
   Сидевшая в ожидании автобуса скучающая пожилая супружеская пара молча провожала взглядом удалявшуюся к институту молодёжь.
  
   "Это, наверное, первокурсники" - говорил муж жене
  
   "Да нет! Ты, как всегда, путаешь" - отрицала она: "Первокурсники придут в сентябре, а это второкурсники или третьекурсники, идут за расписанием на учебный год"
  
   "А почему не четвёртый или пятый, или какой там ещё курс?" - спрашивал супругу старик
  
   "Потому что старшие курсы занимаются в университетском госпитале. Понял, старый?"
  
   "Всё ты знаешь, старуха" - отвечал он
  
   "За много лет, что живём рядом, пока ты на работу ходил, сама достаточно насмотрелась и соседи порассказали, что к чему" - бабуля отвернулась от старика, а тот продолжал смотреть на шедших к университету студентов.
  
   "Молодость, есть молодость" - говорил дед, но бабушка никак не реагировала на это
  
   "Гляди, мать. Какая красавица пошла" - согнутым пальцем он подтолкнул жену
  
   "Лица не рассмотрела, но и со спины видно - Пава" - подтвердила бабулька
  
   "Я и говорю: молодость, есть молодость"
  
   Высокая девушка лёгкой ровной походкой шла с группой ребят. Гладко причесанные русые волосы сошлись на шее, где были собраны золотистой заколкой и продолжались межу лопаток шикарным хвостиком. Ярко-зелёный сарафан в крупный белый горошек нежно облегал совершенный стан студентки и прекрасно гармонировал с белоснежной кожей красавицы, казавшейся прозрачной под яркими лучами солнца. Её стройные ноги ступнями (в белых носочках с рюшечкой) уходили в того же цвета, что и платье, туфли-лодочки на невысоком каблуке.
  
   "Вставай. Вон наш автобус идёт" - сказала бабушка старичку, оторвав его внимание от живописного созерцания.
  
   Из открывшейся дверцы подошедшего автобуса, словно ошпаренный, перескочив ступеньки, выпрыгнул студент, едва не сбив с ног старика со старушкой, и бегом помчался вдогонку за ребятами сошедшими с предыдущего. Те уже поднимались по ступенькам в здание, и догоняющий, потеряв всякую надежду, крикнул:
  
   "Даймонд! Даймонд! Подожди"
  
   На окрик обернулась, та самая, студентка, которую пожилая пара назвала Павой.
  
   Кто эта красавица? Неужели наша Даймонд? Что же произошло с ней? Большой лоб, казавшийся ещё совсем недавно огромным, остался большим, но стал великолепен с зачёсанными кзади волосами; брови ровной дугой отходили от переносицы к виску; длиные ресницы обрамляли такие же, как и в детстве широко раскрытые зелёные глаза (уже без очков), которые десятикратно усилили красоту девушки; широкие скулы сходились на лице слегка выступающим подбородком; очаровательные губы в доброй улыбке образовывали не менее очаровательный рот, а строгий прямой нос довершал шарм её лица. Узнаваемой была лишь тонкая длинная, подобно лебединой, шея с ангелом-хранителем на серебрянной цепочке, переходящая уже не в угловатые, а в покатые плечи и не осталось ничего от костлявых рук. Они у неё стали круглыми, а ладони заканчивались длинными и изящными тонкими пальцами. Весь её вид излучал красоту и доброту.
  
   За прошедшие четыре года все страхи детства, обусловленные некрасивостью, ушли в прошлое. Как, когда-то сказал доктор Смит, Даймонд стала очаровательной и восхитительной. Ребята стали безумно влюбляться в неё. Теперь оставалось дождаться прихода принца.
  
   В медицинской школе, где уже на втором курсе училась Даймонд, в отличие от школьных лет, у неё было много подруг, а каждый студент хотел познакомиться с ней поближе. Не только из-за неописуемой красоты ребята и девчонки стремились к Вотэрс, а ещё потому, что Даймонд была отличницей, то есть лучшей студенткой на своём курсе. Но, несмотря на обилие друзей и подруг, главным товарищем и советчиком для неё, как и раньше, оставался Джастин Рэй, учившийся на последнем курсе. Как и прежде, Ди приходила к нему за консультацией по химии или физике, но больше, ей стали нужны советы житейского характера. Джастин по-прежнему много читал и был преисполнен мудрости по всем вопросам человеческих отношений. Став первокурсницей в прошлом сентябре, проучившись пару недель, Даймонд обнаружила, что институтские парни и девушки заглядываются на неё. Ей стало страшно тогда от такого пристального внимания, и она после занятий прибежала к Джастину:
  
   "Они все смотрят на меня, как ненормальные" - раздражённо говорила Ди: "И так всё время. Невозможно даже лекцию послушать. Скажи, что мне делать? Это действует мне на нервы. Одному, ещё не знаю его имени, я так и сказала: "Чего уставился, идиот?" И ты думаешь он отстал? Ничего подобного. Хуже. Он повсюду ходит за мной и смотрит действительно идиотским взглядом, будто увидал огромного кита, выбросившегося на берег. Скажи, Джас. Ну, что мне делать?"
  
   "А ты со своей мамой разговаривала по этому поводу?" - спросил Джастин
  
   "Говорила" - и неприятное выражение отразилось на лице Даймонд
  
   "И что же она сказала?" - задав вопрос Джастин, как обычно, замер глядя на Ди
  
   "Ты ведь знаешь её. Во всём обвинила меня. Сказала, чтобы я не кокетничала и не любезничала с молодыми людьми" - с тем же выражением на лице отвечала она
  
   "Так права, мама твоя" - подтвердил Джас
  
   "И ты туда же" - завозмущалась Ди: "Да не любезничаю я ни с кем! Не веришь? Что, позабыл что-ли?! Со школьных лет ни с кем, кроме тебя, не общалась. А с тобою полюбезничаешь?! Ты же только поучать можешь до головной боли! Ты, как столетний старик! Сухарь!" - выпалила она
  
   "Ничего себе оборот! Сама пришла посоветоваться и меня же обзывает. Как это назвать?" - удивился Джас
  
   "А что?" - упрекала его Леди Ди: "К нему, как к другу, за советом, а он, как женщина в возрасте..."
  
   "Ну-ну, ты полегче" - прервал Джас: "Пошутил я. Миссис Вотэрс - женщина убеждений. У неё на всё своя точка зрения, и как она считает, единственно верная. Переубедить твою маму невозможно. Ну, а ты стала смазливой, да стараешься говорить с парнями по-дружески и ангельским голоском, поэтому они пялятся на тебя, как медведи на улей"
  
   "Скажи, только честно, Джас" - заигрывающе спросила Даймонд: "А тебе тоже нравится мой, как ты сказал, ангельский голос? Меня так ещё никто не хвалил"
  
   "Твой голос?" - иронически переспросил он: "Ангельский - это в переносном смысле. Ты что забыла, какой у тебя голос? Забыла, что он разрывает ушные перепонки у людей? Вспомни Хомлеса. Ты его чуть глухим не сделала"
  
   "С тобой невозможно разговаривать" - завелась Ди: "Ты сведёшь меня с ума. Кстати, это он о тебе сказал, что ты любого нормального доведёшь до помешательства. Ладно! Хочешь, чтобы я ушла? Тогда, пока!"
  
   Растроенная девушка развернулась и быстрым шагом направилась к двери.
  
   "Погоди ты!" - Джастин опередил Даймонд, и встал между ней и выходом из квартиры: "Иди, садись!" - он показал на кресло в гостиной, и Даймонд с обиженным лицом медленно направилась туда.
  
   "Зачем ты пошла учиться в медицинский, да ещё на педиатрический факультет?" - спокойно начал Джастин
  
   "Ну, хочу стать детским врачом и помогать детям, у которых нет медицинской страховки" - отвечала она, не понимая, какое это имеет отношение к нежелаемым ухаживаниям: "Мама рассказывала, что когда я родилась мне не оказали медицинской помощи, и я, чуть, не умерла. А сколько детей не имеющих страховки умирают на самом деле? Она говорит, что в моём случае Бог помог. Почему же Бог помог только мне? Ведь все дети рождаются невинными, а без медицины выживают единицы. Значит дело не в Боге. Просто врачи, в плену алчности, забыли о совести. Забыли о том, что тому, у кого нет денег, надо бы помочь бесплатно. Прекрасное слово - милосердие, стало объектом насмешек с их стороны. И я, со школьных лет, решила стать детским врачом, и тех больных деток, родители которых не в состоянии купить медицинское покрытие, буду лечить бесплатно. Но зачем ты меня спрашиваешь об этом? Я ведь пришла по другому поводу"
  
   "Всё к месту. Не спеши" - сказал Джастин: "Тебе не в медицинский, а на подиум моделью надо идти. Ты можешь стать звездой. Все модельеры и модельные журналы заплатят тебе сумашедшие деньги только за то, чтобы ты показала их одежду или согласилась сфотографироваться в ней на обложках журналов мод. Сейчас, когда тебя называют неописуемой красавицей, могла бы быть миллионершей. И там, на показах, не удивлялась бы, что все смотрят на тебя и ухлёстывают за тобой, а может, даже гордилась этим"
  
   "Джас. Ты тоже восхищаешься моей красотой? Ну, я тебе нравлюсь?" - подперев подбородок кулаком, грустно интересовалась модель.
  
   "Я не про это. А про то, что с твоей внешностью ты можешь хорошо заработать и устроить свою жизнь"
  
   "А зачем мне много денег?" - рассуждала Ди: "Девушке ведь за ними гнаться ни к чему. Девушке важно удачно выйти замуж, тем самым, сохранить свою женскую сущность. А погоня за деньгами затягивает, и девушки забывают обо всём на свете. Даже знакомство с парнем или замужество, они мерят на деньги. Скучно мне это"
  
   "Тогда больше меня не спрашивай ни очём. Учись. И дожидайся явления принца небесного" - закончил разговор Джастин Рэй
  
   Конечно, Джастину нравилась Даймонд. Он давно жалел о том, что когда-то грубо оборвал её, сказав, что между ними не может быть ничего, и что она не в его вкусе. Он давно бы признался ей в любви и стоя на коленях просил бы у неё прощенья за обиду в прошлом, но мужское самолюбие, и с детской поры высокомерное упрямство, не позволяли ему унизить себя. А разве это унижение признаться в любви девушке, которую любишь, о которой думаешь дни и ночи напролёт? Но, увы, Джастин был не в состоянии преодолеть этот барьер к счастью.
  
  
   Сегодня Даймонд с одногруппниками, как правильно заметила старушка с остановки, дополнительно к расписанию занятий получила список необходимых учебников и шла обратно к автобусу. На выходе из здания её поджидала женщина средних лет склонная к полноте, одетая в дорогие одежды. Однако, в них она выглядела словно пугало огородное. Увидев выходящую Даймонд, дама приблизилась к ней и обратилась:
  
   "Девушка, разрешите поговорить с вами? Даймонд. Вас ведь Даймонд зовут, да?"
  
   "Да. Но я вас не знаю. Кто вы?" - спросила Ди
  
   "Меня зовут Эстер Пауэл. Я мама вашего сокурсника Вашингтона Пауэла"
  
   "А-а" - разочарованно произнесла Даймонд
  
   Вашингтоном Паулом был тот самый парень, смотревший на Даймонд, по её же выражению, как на кита.
  
   "Знаете, деточка. Вы должны мне помочь" - категорично говорила Эстер Пауэл: "Мой сын заболел. Заболел вами, милая моя. Не ест, не пьёт уже который день. Плачет. Повторяет ваше имя. На все мои расспросы отвечает грубо. Лежит, стонет от любви к вам. Надо что-то предпринять. Я поначалу думала, какая-то вертихвостка вскружила голову моему мальчику, но сейчас поняла, что в вас невозможно не влюбиться. Вы должны прийти к нам, и сказать ему, что вы любите его и готовы выйти за него замуж. Я, как мать, согласна"
  
   "А почему вы за меня решаете, что мне делать и как мне быть?" - Ди была поражена наглостью женщины: "Я не собираюсь никуда идти и успокаивать кого-то. И, как вам не стыдно говорить, что я выйду замуж за вашего сына"
  
   "Да, я так решила!" - по-диктаторски напирала женщина: "Мы достаточно богатые люди. Мой муж владелец крупнейшей кораблестроительной копрорации в Америке. Жить будете, как в раю. И меня удивляет ваше упрямство"
  
   Девушка растерялась от такого напора: "Оставьте меня в покое. Мне надо домой" - и расстроенная, быстрым шагом пошла прочь от матери идиота.
  
   Пауэл крикнула вдогонку, что не торопит с решением, и что она вновь будет ждать Даймонд здесь же в следующий вторник. Расстроенная студентка села в автобус, но не поехала домой, а пересела в поезд метро, идущий в сторону дома Рэйев.
  
   Джастин удивился приходу Ди. Она не предупредила его. Но удивление перешло в растерянность, когда Даймонд расплакалась, только увидав его в проёме двери, и пройдя мимо села в кресло:
  
   "За что мне такое наказание?!" - плакала она: "Лучше бы я осталась дурнушкой! Не хочу быть красивой!" - и разревелась сильнее
  
   "Ну, слава Богу" - громко произнёс Джастин
  
   Ди прекратила плакать и в недоумении спросила:
  
   "Почему, слава Богу? Ты же ещё не знаешь в чём дело"
  
   "Слава Богу, потому что понял, что никто не умер, все живы и здоровы. А у тебя очередная проблема с ухажёрами"
  
   "В институт приходила Эстер Пауэл, ну мать этого идиота, что преследует меня, как китобой. Представляешь? Тоном, не терпящим возражения сказала, чтобы я вышла замуж за её свихнувшегося сыночка. Как тебе нравится? Сказала, что придёт в следующий вторник" - затем Даймонд заплакала вновь и обратилась к другу: "Джас, родненький. Спаси меня, а? Ну, сделай что-нибудь. Я не могу противостоять этой наглой женщине. Я сама свихнусь скоро. Ну, пожалуйста"
  
   "Всё! Не скули! Успокойся! Ревёшь, как сирена. Будто траур. Точно, оглохнешь от тебя" - она, как обычно, молча повиновалась ему: "Эстер Пауэл, говоришь? Так это жена Самуэла Паэула, он строит корабли для военно-морского флота. Высоко взлетаешь. Получается так, как ты хотела. Вот тебе удачное замужество и сохранение женского начала"
  
   "Перестань издеваться, Джас!" - сердилась Ди: "Сейчас запущу по голове этим телефонным аппаратом, останешься без домашнего телефона и с пробитой крышей. Ты никогда не можешь нормально начать. Пока душу из меня не вымотаешь, к делу не перейдёшь. Но сегодня не то, что всегда. Это другое. Эта толстая женщина наезжает, как танк. Сопротивление невозможно. Давай по делу, пожалуйста, Джас. Ты же всегда выручал меня. Ну, будь другом"
  
   "Хорошо. Выход найдётся. В следующий вторник во сколько?"
  
   "К трём к концу занятий" - сказала Даймонд
  
   "Я буду ждать на лавочке на автобусной остановке у медицинской школы. Приводи толстушку туда. Разыграем нахалку, чтобы не повадно было. Только будешь сидеть молча, опустив голову вниз. Хорошо? Отвечай!"
  
   "Ой, спасибо тебе, Джас" - развеселилась Ди, и с издевкой: "Если бы не верность принцу, готова была расцеловать тебя. Но, увы... Да и ты особо не жаждешь этого. Хотела бы видеть, какая она, девушка твоего вкуса?"
  
   "Всё, катись отсюда, пока миссис Вотэрс не объявила тебя в розыск" - Джастин захлопнул дверь за Леди Ди, ушёл к себе в комнату и сел за расчёты, которые он делал до прихода девушки. Однако, ничто не лезло в голову. Образ красавицы Даймонд Вотэрс не давал ему покоя.
  
   "Она просто прекрасна" - сказал он вслух самому себе и захлопнул тетрадку с конспектами.
  
   Во вторник, сходя с крыльца школы, Даймонд увидала припаркованный на улице огромный белый кадиллак в тот момент, когда водитель, открыв дверь, помогал миссис Пауэл выйти. Чуть вдалеке на остановке сидел, ожидавший её, Джастин. Эстер, в свою очередь, увидела Даймонд и пошла к ней навстречу.
  
   "Ну, что деточка, успокоились? Истерика прошла? Садитесь в автомобиль!" - вместо приветствия начала женщина
  
   "Нет, подождите, мэм" - на ходу ответила Ди: "Пройдёмте на остановку. Там мой бойфрэнд ждёт. Заодно и поговорим"
  
   "Бойфрэнд?" - удивилась миссис Пауэл. Её круглое лицо вытянулось, будто, только что, ей на подбородок подвесили пудовую гирю, но она быстро взяла себя в руки и продолжила: "Ах, да. Было бы удивительно, если бы у такой милашки, как вы, не было парня. Пройдёмте"
  
   "Джастин, познакомься, это миссис Пауэл. Я говорила тебе о ней" - сказала Ди, когда они подошли: "А это, миссис Пауэл, мой друг Джастин Рэй. Он тоже студент НВайЮ (NYU is New York University), только с другого факультета"
  
   Джастин пригласил дам присесть на скамеечку и сразу начал разговор:
  
   "Как мне сказала Даймонд, ваш сын, миссис Пауэл, страшно влюблён в мою девушку. Фамилия ваша известная по всей Америке, и я был бы не прочь устроить судьбу моей малышки, так сказать, отдать мою кошечку в добрые руки. Конечно же, после почти пятилетнего совместного проживания, мне её сильно будет недоставать, но ради благополучия любимой я готов пожертвовать своей личной жизнью" - Джастин говорил очень серьёзно, несколько развязано, а девушка, как было условлено, склонив голову, не отрывала глаз от асфальта.
  
   После того, как миссис Пауэл узнала, что Даймонд женщина с пятилетним семейным стажем, лицо её стало меняться и багроветь словно она, кипящий чайник без воды. Но Джастин безмятежно продолжал:
  
   "Надеюсь, вы щедро заплатите за такую мою жертву. Да я, в принципе, не сомневаюсь. Хотя сумму, которую назову, надо будет заплатить наличными и вперёд. Но понимаете, миссис Пауэл, есть одна деталь, которую мы должны обсудить. Дело в том, что через шесть-семь месяцев, мы ждём ребёнка, и я бы хотел иметь гарантии... Куда же вы, миссис Пауэл? Мы ведь ещё не обо всём договорились" - Джас обращался без прощанья, быстро удалявшейся сватье. А та уже ничего не слышала. Миссис Пауэл бежала к своему кадиллаку отмахиваясь от услышанного, будто только что разворотила осинное гнездо и осы преследуют её. Визг шин и дым, отъезжавшего автомобиля стал кульминацией этой сцены.
  
   Глянув друг на друга друзья рассмеялись.
  
   "Всё. Больше миссис Пауэл ты не увидишь никогда" - смеялся Джас
  
   "А у меня уже не оставалось сил, чтобы не расхохотаться при ней. Ты видел её физиономию? А бежала как? Будто её сейчас накроет цунами" - веселилась Ди: "Хорошо, что мне надо было смотреть вниз, а то бы она заметила мою улыбку"
  
   "Ну, ладно, Ди. Я побегу. У меня факультатив пол пятого. Пока" - попрощался Джас
  
   "Спасибо тебе, друг" - Даймонд, кокетливо протянула руку Джастину: "Жаль, что не имею права подарить тебе хотя бы один из поцелуев, припасённых для принца. Но всё равно, ты для меня лучший друг"
  
   "Не язви. Меня этим не возмёшь. Ну пока. Я побежал"
  
   Даймонд долго смотрела вслед автобусу, в котором уехал Джас и думала, что парня лучше него, нет на целом свете: "Жаль, что я не в его вкусе"
  
   Конечно, этот случай был не единственный. Многие ребята предлагали Даймонд руку и сердце, иногда прибегали к помощи своих родителей, но девушка была непреклонна. Даже, если претендент был привлекательный и нравился девушке, то Джастин пресекал любые её мысли о новом воздыхателе:
  
   "У тебя предсказанье, и ты не вправе нарушать предписанное тебе Богом. Нарушишь, всю жизнь будешь жалеть, потому что с непринцем ничего не сложится, а другого шанса уже не будет. Жди!"
  
   Ему не нравились все её ухажёры, но девушка была настолько привлекательна, что Джас мог успокоиться только изолировав её, но это было нереально, и потому влиять на подругу он мог только методом убеждения. А сам, был не в состоянии сломить свою гордыню, чтобы признаться ей в любви.
  
   Однажды, после очередного такого разговора, когда кандидатом был красавец и богач, любимец всех девушек университета Питер Кларк, а Джастин опять категорически запретил Даймонд думать о нём и других парнях, то она в задумчивости разочарованно сказала ему:
  
   "Ты отшиваешь всех, Джас. Сам-то ты уверен, что существует этот злополучный принц? Я, например, очень сильно сомневаюсь, но следую твоим советам, потому что ты всё время мне далдонишь, как попугай: жди принца он придёт, жди принца он придёт" - она изобразила интонацию Джастина: "А вдруг принца нет? И он никогда не появится. И что? Я состарюсь, тогда никто меня в жёны не возьмёт. И что же ты будешь говорить потом?"
  
   "Перестань! Ты ещё очень молода, чтобы отчаиваться. Жди принца и он придёт" - всё, что он смог ответить девушке
  
   "Попугай!" - обозвала его Ди: "Я смотрю, ты растерял свою мудрость. Но если случится так, как я сказала, и мне придётся остаться старой девой, это будет на твоей совести, Джас!"
  
   "А ты жди, и он придёт. Принцы являются нежданно" - повторил Джастин
  
   "Точно, попугай" - и она, расстроенная, покинула его квартиру
  
   Оставшись один, Джастин, как бывало раньше, стал вслух говорить с собой:
  
   "И пусть состарится. Все претенденты откажутся от неё и у неё не будет выхода, как выйти замуж за меня. Так что, старой девой тебе не быть"
  
  
   Вторая половина декабря для студентов во всём мире не только Рождество, а скорее трудный период зачётных работ за семестр. Именно тогда им хронически не хватает времени для подготовки. Даймонд, как и все, готовилась к полугодовым тестам. Если большинство предметов не вызывали тревоги, то один - химия, был для неё камнем преткновения. В один из дней, когда занятий в институте не было, она дома с утра штудировала органические соединения. Но дело никак ни шло, также, как когда-то в школе с математикой. К одиннадцати часам утра, поняв, что без помощи Джастина не обойтись, она позвонила ему домой. Ферни Рэй подняла трубку.
  
   "Тётя Ферн, здравствуйте. Как дела?" - приветствовала она маму Джастина
  
   "А, Даймонд. Здравствуй, деточка" - поздоровалась Ферн
  
   "Я давно уже не деточка, тётя Ферн. И всё было бы ничего, но после того, как одна сваться назвала меня так, слово "деточка" режет мне слух"
  
   "Теперь буду знать" - отвечала та
  
   "А Джас дома?" - спросила Ди: "Хотела бы с ним позаниматься химией. Через неделю тест, а многое непонятно, хотя всё, вроде, проходили"
  
   "Так приходи. Он к пяти должен быть дома" - сказала Ферн: "А я на ужин что-нибудь вкусненькое приготовлю"
  
   "Ну, сначала с ним надо поговорить, а вдруг у него другие планы. Чтобы не ворчал потом, что не предупредила"
  
   "Он, вообще-то, хоть и ворчун, но тебе всегда рад" - говорила Ферн
  
   "Знаю. Так рад, что порой хочется сбежать куда-нибудь подальше. Он просто невыносим" - причитала Ди
  
   "Ну, позвони ему на сотовый. Номер сказать?"
  
   "Что вы, тетя Ферн. Его номер я наизусть помню. Позвоню быстрей. По моим расчетам у него перерыв сейчас. Не прощаюсь, тётя Ферн"
  
   Джастин действительно был на перерыве и сидел с ребятами на скамейке в университетском дворе, рассуждая о рассчётных траекториях полетов космических кораблей-марсоходов. Звонок телефона прервал беседу. Джас вынул из кармана андроид и посмотрел, кто звонит:
  
   "Это мама" - сказал он друзьям: "Да, мам?"
  
   "Сын" - услышал в трубке Джас: "Даймонд тебе будет звонить. Химия у неё. Так скажи пусть придёт. Поужинаем вместе"
  
   "Хорошо, мам" - не успел он нажать красную кнопку, как другой звонок.
  
   На экране его мобильника высветилась фотография Даймонд с её номером домашнего телефона. Увидавшие изображение товарищи, сразу стали завидовать ему:
  
   "Смотрите! Мы все только мечтаем иметь номер телефона, а ему Даймонд сама звонит"
  
   "Да, принцесса. Что стряслось" - заулыбался Джас, ему польстило сказанное друзьями: "Что-то не припомню, чтобы ты звонила мне на мобильный. Что-то грандиозное произошло?"
  
   "Я же тебя жалею, чтобы не расходовать твои минуты, дурень. Чтобы твоя компания не штрафовала тебя за перерасход. Понял?" - парировала Ди
  
   "Ну, спасибо" - саркастически отвечал он: "На сэкономленные деньги, я решил купить автомобиль"
  
   "Будешь болтать пустяки, точно растратишь все минуты. Лучше к делу" - посоветовала она
  
   "Ну, давай"
  
   "Вчера был ещё один воздыхатель"
  
   Джас сразу перебил её: "Но это для меня не ново. Стоило из-за этого звонить?"
  
   "Так ты не перебивай" - сказала Ди: "Помнишь, в начальной школе Артура Бедфорда? Ну, дрался с нами"
  
   "Козёл" - его настроение явно изменилось не в лучшую сторону
  
   "Точно козёл. Сказал, что жалеет, что случилось тогда в школе. Ещё, что играет за университетскую команду по футболу, и что входит в студенческую сборную страны. Он вырос под два метра и сейчас огромный, как скала. Но самое главное, хочет, чтобы мы стали друзьями. Как тебе это нравится?"
  
   "Так ты звонишь за советом?" - язвительно спросил Джас: "Могла бы согласиться с ним и не отрывать меня от дел"
  
   "Ты, что-о?! Знаешь что я ему ответила?" - и не дожидаясь сказала: "Пошёл ты, къозёл! И ушла. А он, так и остался с вылупленными, от неожиданности глазами, подобно барану, вернувшемуся с пастбища к новым воротам. Да ну его. Теперь к делу. Слышишь, Джас? Тебе бы со мной химией позаниматься. Валентности, реакции соединения, распада, там окисления, я как-нибудь сама, но органическую и физ-коллоидную химии никак не пойму, будто кто-то разговаривает со мной на незнакомом иностранном языке. Ну, так я приду, да?" - то ли спрашивала, то ли утверждала Ди
  
   "Приходи в пять, не опаздывай. Дольше позанимаемся. Хорошо?" - назначил Джас: "И ещё. Мама сказала, чтоб ты не ела ничего. Поужинаем вместе"
  
   "Когда же она успела тебе сказать? Я ведь сразу набрала твой номер" - удивлялась Ди
  
   "Вчера" - засмеялся он и нажал отбой.
  
   Друзья Джастина слушали разговор с широко раскрытыми глазами и с разинутыми ртами. Как же, лучшая красавица Нью-Йорка сама напрашивается в гости к Джастину. Теперь слух об этом разлетится по университету в мгновенье ока и все ребята НВайЮ станут считать его самым удачливым. Ведь непокорная Даймонд, сама звонит ему, а он вальяжно разговаривает с ней.
  
  
  
   Ферн Рэй считала себя счастливой матерью. Джастин, всё время, радовал успехами, сначала в школе, а сейчас находился в расстояние одного семестра от диплома. И работа ему уже предложена в НАСА. Жаль, что не астронавтом на Марс (проблема со зрением была препятствием), но всё же место в Центре Управления Полётами было забронировано для него. Престижно, высокая зарплата, хорошая медстраховка и военная пенсия. Чего же лучше желать? Но, как матери, ей хотелось бы, чтобы сын подумал о семейной жизни. Она не раз наблюдала его глубокие вздохи после ухода Даймонд или после телефонного разговора с ней. Конечно, лучшей невестки, чем красавица Ди, Ферн и не желала. Да и Нэнси Вотэрс относилась к Джастину, как к сыну, и тоже не раз говорила, что мечтает о таком союзе. Но родители, решили не вмешиваться в отношения между детьми. Пусть будет так, как будет. Пока они занимались предметами, всё было хорошо, но родителей огорчали дерзкие разговоры между детьми, при встречах и прощание. Всё же надежда была.
  
   Ферн поставила в духовку промаринованную курицу и приступила к приготовлению салата. Она всегда была рада появлениям Даймонд в доме, и всегда, к её приходу варила, жарила или пекла. Закрыв дверцу плиты, Ферни взглянула на стенные часы:
  
   "Так, сейчас ровно четыре. Через сорок минут можно вынимать. К пяти ужин будет готов" - расчитывала она. Сев за кухонный стол, положила луковицу на дощечку и начала нарезать колечками. Не прошло пятнадцати минут, а салат был уже почти готов. Ферн взяла соус, чтобы заправить его, и в это же время, раздался звонок в дверь.
  
   "Джастин пришёл" - подумала Ферн: "Рановато. Наверное, к приходу Ди решил вернуться пораньше. Почему же не открыват своим ключом? Опять забыл дома. Все мысли у него на красной планете, на другом не сконцентрируется никак. А может это не он? Что-то беспокойно стало мне"
  
   Размышление матери прервал второй звонок, более настойчивый. На ходу вытирая фартуком руки, Ферни поспешила к двери.
  
   Перед ней стояли средних лет мужчина и женщина. Мужчина, в дорогом стёганом прямом ниже колен пальто с каракулевым воротником из золотого руна и бело-голубым пушистым мохеровым шарфом. Ниже полей были видны идеально выглаженные штанины брюк из чёрной шерсти. Туфли, тоже тёмные, с каким-то фантастическим нежным малиновым отливом, казалось, никогда не ступали на землю. На его благородном лице были великолепные очки в оправе с ювелирной отделкой и дорогими камнями. Одежда женщины была не менее великолепна. Шуба из наиредчайшего, неведомого для Ферн, сорта пушнины, светло-коричневый цвет которой нежно переходил в чёрные тонкие полоски, опускалась почти до пола. Из под неё выступали заострённые носки такого же цвета туфель, а на голове дамы была шапка-таблетка из того же меха, что и шуба. По передней поверхности шапочки вниз опускалась черная в мелкую сетку вуаль - знак глубокой скорби, за которой просматривалось красивое бледное лицо женщины. Кожа этой пары была мраморной белизны, и было видно, что не обыкновенная, а будто голубая кровь течёт в жилах под ней. Их ровная осанка и строгие внешне спокойные выражения лиц, говорили о высоком происхождении обоих.
  
   Ферн не была знакома с этими людьми и никогда раньше не видела их лиц. Но сердце стало тревожно биться в её груди. Приход незнакомцев не сулил ничего хорошего.
  
   "Миссис Рэй?" - глядя проницательными небесно-голубыми глазами на хозяйку квартиры, произнёс мужчина
  
   "Мне знакомы этот взгляд, этот голос, эта интонация" - подумала Ферн: "Где же я встречала его? Не помню. Но всё в нём мне очень близко знакомо. Кто же он?"
  
   "Миссис Рэй!" - громче повторил мужчина
  
   "Да" - взволнованно ответила она: "Кто вы? Вы, наверное, ошиблись домом. К нам богатые не ходят"
  
   "Если вы миссис Рэй, то мы как раз по адресу" - спокойно произнёс мужчина.
  
   "Да, это я. Но кто же вы, представьтесь" - Ферн удивилась своей смелости
  
   "Разрешите нам войти, миссис Рэй? Лучше будет, если мы поговорим в помещении" - и не получив приглашения, пара вошла в квартиру, оставив у двери удивлённую Ферн, от храбрости которой не осталось следа. Она в растерянности защелкнула замок и вошла в зал, где мужчина и женщина рассматривали жилье Рэйев.
  
   "Кто они такие? И почему мне так знаком этот господин, которого я никак не могу вспомнить. Этот взгляд, голос, черты лица" - Ферн не могла найти разгадку
  
   "Разрешите нам присесть вот сюда, на диван?" - по-хозяйски спросил мужчина: "А вы, миссис сядьте напротив, в кресло. Расслабьтесь. Разговор у нас долгий"
  
   Ферн послушно села в кресло: "Голос. Голос, которому невозможно не повиноваться. Как же? И это знакомо"
  
   "Скажите, мужчина" - робко обратилась Ферн Рэй: "В вас многое видится мне знакомым, но память подводит меня. Мы встречались раньше?"
  
   "Нет, миссис Рэй" - отвечал мужчина: "Мы не знакомы и не встречались никогда. Даже, если вы путаете меня с кем-то, то тот мужчина не имеет ко мне никакого касательства" - он сделал паузу, посмотрел на всё молчащую спутницу и продолжил: "Давайте знакомиться. Меня зовут Вильгельм, точнее Король Вильгельм Четвёртый из династии Годлавдем, королевства с таким же названием. Это моя супруга, королева Патриция Годлавдем"
  
   Стиль разговора и манера держаться говорили о некой боевой решительности королевской пары. Королева продолжала прямо сидеть на диване и никак не отреагировала на представление мужа, что немало удивило Ферн. В какой-то момент ей показалось, что Патриция ничего не слышит и не говорит вовсе. Однако, когда она подумала так, королева встала и расстегнула шубу. Под ней был модного покроя красный костюм с нежной белой шёлковой блузкой, застёгнутой брошью с крупным рубином. Её Величество потянулась к шее и сняла золотые цепочку и медальон величиной с металлический доллар. Затем, правой рукой отстегнула от блузки брошь и поднесла острие булавки этой броши к медальону. Патриция вставила её в почти невидимое отверстие сбоку, и он, подобно карманным часам, раскрылся. Взор королевы замер, глядя на крышку. Она смотрела туда, как в зеркальце маленькой пудреницы. Не отрываясь от созерцания медальона, королевская особа положила брошь на стеклянный столик с газетами у дивана, и откинула вуаль. Патриция Годлавдем, несмотря на немолодой возраст, была красавицей. Она чуть улыбнулась крышке пудреницы, подняла глаза выше неё, и, увидав Ферн Рэй, вновь обрела серьёзное выражение, после чего в первый раз со времени прихода строго обратилась к ней:
  
   "Вам знакомо это изображение?" - Патриция медленно развернула медальон
  
   На его крышке была фотография младенца. Сердце Ферни часто забилось и защемило в груди.
  
   "Боже милостивый" - воскликнула она: "Это же мой Джастин. Откуда у вас его фото?" - и в ожидании ответа беспокойным взглядом стала смотреть то на королеву Патрицию, то на короля Вильгельма, а в голове болью отзывалась тревога: "Мальчик мой, что же происходит? Ты в опасности!"
  
   "Замолчите, вы! Воровка!" - приказала королева: "Не смейте называть его - мой Джастин!... Значит на нём такой же медальон, да?!" - требовательно спросила она
  
   "Нет. На нём медальона больше нет" - расстроенная грубым обращением, Ферн заплакала: "Я сейчас принесу его вам" - и разрыдавшись, выбежала в спальню
  
   "Ты слышал, Вилли" - дрожащим голосом сказала Патриция: "Его талисман не с ним. Нет нашего мальчика!" - она заплакала, обняв ошеломлённого печальной новостью короля, и не было уже никакой величественности и стати ни у кого из них. На груди Вильгельма Четвёртого плакала обыкновенная женщина - мать, лишившаяся ребёнка.
  
   "Вот" - говорила Ферн, выйдя из спальни с таким же, как у королевы медальоном, и удивившись тому, как обнявшись плачет королевская чета, остановилась, замерев с талисманом на вытянутой руке. Плачущая Патриция медленно взяла такой же, как и её кулон, той же брошью открыла его и ещё сильнее расплакалась, глядя на такое же изображение младенца.
  
   "Двадцать лет я искала тебя" - причитала Пратриция: "Двадцать лет бессонных ночей. Двадцать лет звездочёт королевства твердил, что ты живой и здоровый, а увидеть придёться могилку моего маленького" - и громкий скорбный плач женщины огласил квартиру Ферн и Джастина
  
   "Что вы говорите? О чьей могилке вы плачете?" - недоумевала Рэй.
  
   Патриция в своём горе не слышала вопроса. Держа в каждой ладони по медальону она перестала плакать, обрела обратно свою королевскую осанку, и продолжая глядеть на оба талисмана, отчаянно сказала:
  
   "Адель, зло сделало тебя безумной до непростительной крайности. За это, Бог покарал тебя. Другая, твоя соучастница, думает, что избежала суда Всевышнего. Я хотела молить Господа о прощении вам, когда встречусь с сыном, но теперь никогда не прощу смерти моего Джастина. Будь ты проклята, Адель, на том свете, а ты воровка и убийца, на этом" - она высокомерно взглянула на Ферн, и сказав: "Амен" - пальцами громко захлопнула оба медальона.
  
   "Что вы сеете проклятья, женщина!" - взорвалась Ферни: "Кто такая Адель? Знать её не знаю. Прекратите истерику! И отдайте обратно мой медальон!" - потребовала хозяйка квартиры
  
   Ничто не поколебало Патрицию. Ни один мускул не дрогнул на её лице. С тем же ненавистным выражением, держа в кулаках талисманы, королева величественно сказала: "Эта реликвия не ваша, и вам она, по праву, не принадлежит"
  
   "Да, она не моя, но принадлежит Джастину. Вот он придёт скоро и сам вернёт её вам" - Ферни говорила, глядя на короля, а когда после сказанного она посмотрела на Патрицию, то замерла от увиденного. Боль исказила лицо королевы. И Ферн впервые поняла, что несчастья делают лица красавиц чудовищными.
  
   "Вы сказали Джастин придёт? Не значит ли это, что мой сыночек жив?" - на лице королевы появилась надежда
  
   "Значит. Значит. Жив и здоров, слава тебе, Господи. И, кстати, уже университет заканчивает" - раздражённо отвечала Ферн: "Да если б с ним что-то случилось, я бы сама себя не простила. А, вы?! Тоже мне - проклятья. Давайте сюда медальон!"
  
   Последовавшее после этого, не описано ни в каких исторических документах. Королева Патриция пала на колени перед Ферн, приведя ту в смятение. Бедная Рэй всячески пыталась поднять её с колен, а обрадованная Патриция не поддавалась и пыталась благодарить за живого Джастина: "Спасительница! Благодетельница! Прости меня, пожалуйста" - затем она повернулась к мужу: "Вилли! Вилли! Идём, становись со мной. Поблагодарим добрую женщину. Попросим прощенья у добродетели за обиды нанесённые ей"
  
   Ошарашенная происходящим Ферни, была в растерянности: "Только этого мне не хватало. Мало ей самой. Ещё этот сейчас плюхнется передо мной. Как я с ними с обоими? Встаньте Ваше Высочество" - удерживая Патрицию за подмышки, она обратилась к королю: "И вы, как там вас, Вилли. Ой, Вильгельм. Не помню вашего порядкового номера. Не надо на колени. Лучше помогите мне поднять вашу жену. У меня курица в духовке подгорает. Плиту надо выключить"
  
   Все трое вернулись на свои места и мирно вели разговор. А медальоны с младенцами, раскрытыми лежали на журнальном столике рядом с ворохом газет.
  
   "Двадцать два года назад я была незмужней, а Вилли был молоденьким принцем. Влюблённые в него, моя сестра Адель и я, мечтали стать его женой. Адель старше меня на два года, мы были сестры неразлей-вода, и нашей дружбе завидовала вся округа. Часто, в шутку, между нами разгорался спор, кого же из нас предпочтёт он? Почему кого-то из нас, а не другую девушку(?), спросите вы. Потому, что Аделия и я считались первыми красавицами королевства" - так начала свой рассказ Королева Патриция: "Конечно же, каждая понимала, что выбор падёт на кого-то одну. И что же будет с той, которой не повезёт? Я часто задумывалась над этим. Думаю, что Аделия тоже. Но почему-то, именно об этой стороне вопроса, мы не решались говорить. Случилось так, что принц полюбил меня, вскоре была сыграна свадьба и я стала принцессой Патрицией Годлавдем. Так как, нам сестрам не хотелось разлучаться, во дворце были выделены покои для Адель и она перехала жить к нам. Не знала я тогда, что сестра моя очень болезненно переносит свою неудачу. Кстати, Адель не считала произошедшее неудачей, а просто досадной ошибкой, недоразумением и решила исправить это. Каждый день она посещала королевскую библиотеку. Согласно библиотечному компьютеру, литература, заказываемая ею, была странной и сомнительной. Книги, почитаемые Аделью, были посвящены экстрасенсорике, целительству, ясновидению, предсказаниям, гаданиям, магии, оккультизму и феншуй. Потусторонний мир стал её кумиром, а мистические учения орудием. Орудием против чего? Правильно будет спросить, против кого? Она насылала на меня, на родную сестру, проклятья, заговоры, порчу, сглаз. И ещё, выкрала плюшевого медвежонка, подаренного мне в раннем детстве, и проделала с ним жестокий обряд вуду. Ничто перечисленное не сработало, и тогда Адель переключилась на алхимию. Стала ставить опыты, готовить омолаживающие снадобья, чтобы выглядеть моложе меня и, тем самым, приглянуться моему мужу. Книги, куклу-мишку, химикаты и лабораторную посуду мы нашли позже, после её бегства. Комнаты сестры напоминали химическую лабораторию. Однажды, завистница пожелала отравить меня. Воспользовавшись тем, что главный королевский повар отвлёкся, сестра насыпала в суп яд, но поварёнок упал в коридоре, когда нёс супницу, и затея не удалась. Иногда прохожие видели в окне Аделию с колдовским колпаком на голове... В истории нашего королевства никогда не было зла и злых людей. Однако, безответная любовь приводит любящего в отчаяние, и никто не может знать, как поведёт себя разбитое сердце. Душевное состояние по-разному влияет на разум... Но до отчаяния было далеко, и последняя надежда Адели - алхимия сыграла со злом злую шутку. Один из молодящих настоев, приготовленных и употребляемых ею, начал оказывать противоположное действие, и организм моей сестры стал стремительно стареть, можно сказать, на глазах. Не помогало ничто: ни лекарства, ни защитные кремы и мази, ни лечебные ванны, ничто. Чтобы никто не видел угасания тела, Адель перестала выходить на люди.
  
   Мы с Вилли мечтали о том, чтобы наш первенец родился в Рождество. Мечта должна была сбыться, потому что королевство наше, по-другому, называют Королевством Исполненных Желаний, поэтому все подданные Годлавдем счастливы с момента рождения и до той поры, когда Бог призывает их к себе. А покидают они белый свет, более счастливыми, потому что рады, что встретятся с тем, к кому стремились всю свою прекрасную жизнь, к Всевышнему, чтобы лично поблагодарить его за исполненные желания. И когда, в Рождественскую ночь, в стране объявили о появлении наследника, принца Джастина, Адель потеряла всякую надежду приворожить принца Вильгельма, и разум её окончательно помутился. Ночью, она прокралась в спальню новорожденного, и воспользовавшись тем, что сиделка уснула, выкрала Джастина из колыбели"
  
   "Остров наш не виден в океане ни проходящим кораблям, ни пролетающим самолётам" - продолжил король Вильгельм: "Но в королевстве есть свой самолёт, перевозящий наших подданных в близлежащие материковые страны. Расписаний полётов там нет. Самолёт вылетает, когда кому-то надо в какую-либо страну по делам, по учёбе или на отдых. Пилот рассказал, что Аделия была с ребёнком и велела лететь в Испанию. В Испании она купила билет в США и мы последовали за ней. За два года мы объездили всю Америку, запросили информацию обо всех прибывших в страну с маленькими детьми в тот год. Мы встретились со всеми приехавшими, кроме одной женщины с ребёнком, возраст которой, по описанию, был в пределах сорока лет, что абсолютно не походило на двадцатичетырёхлетнюю сестру Патриции. Так след Адели и Джастина затерялся где-то здесь. А может, она уехала в другую страну. Отчаявшись, мы решили прекратить поиски, и молить Бога о прощении и чуде возвращения нашего сына. Ведь с момента похищения в государстве наступил траур. Адель наперёд знала, что страну постигнет скорбь и мечты людей не будут сбываться, перестанут рождаться дети и несчастное королевство, в конце концов, вымрет, что станет её страшной местью сестре и ненавистному принцу. Так оно и случилось. Люди перестали мечтать и надеяться. Не стали рождаться дети, а значит не пройдёт каких-то шестьдесят-семьдесят лет, в стране не останется ни одного человека и королевство прекратит существование, а с ним умрёт добродетель.
  
   Как я сказал, молодые люди королевства Годлавдем получают образование вне страны. И вот неделю назад, Пэриш Ли, наш студент, изучающий американское право в университете Оклахомы, в библиотеке наткнулся на старую местную газету, в разделе криминальной хроники которой, говорилось о случае смерти одинокой женщины девяностошести лет. Смерть была естественной, но кто-то покопался в вещах старушки, поэтому при ней не было ни документов, ни денег. Пэриш также обратил внимание на то, о чём в последствии уже не упоминалось. В квартире присутствовала детская кроватка и осмотр показал, что совсем недавно, несколько дней назад, в ней был ребёнок. Следователи подумали, что возможно бабушка подрабатывала бебиситерством и этот факт не получил продолжения. Но то, что Ли прочитал в той же подшивке газет, датированной неделей позже, стало причиной нашего сегодняшнего визита. Там сообщалась парадоксальная вещь. Оказывается, вскрытие трупа старой женщины показало, что органы и ткани, взятые из тела для исследования, по возрасту принадлежат девушке не старше двадцати-четырёх. В моей стране каждому известна история Адели, и парень в тот же день прибыл к нам с этим известием. Ранним утром следующего дня мы вылетели в Оклахома-Сити. Кстати, единственная среднего возраста женщина с ребёнком, о которой я говорил ранее, и с которой мы не встретились два десятилетия назад, проживала в этом городе и по всей видимости была сестра королевы" - Вильгельм Четвёртый посмотрел на Патрицию: "Когда вместе с Пэришом Ли мы прибыли по адресу, одним из наших намерений было желание опросить соседей, но и здесь нас поджидала неожиданность. Соседка Адели из квартиры напротив съехала оттуда в день её смерти. В домоуправлении нам сообщили ваше имя, Ферн. Мы подумали, что воровке надо было замести следы. А где проще всего затеряться? Конечно, в большом городе. Поиск начали с Лос-Анджелеса, после поехали в Бостон, затем в Чикаго, и оттуда в Нью-Йорк. В телефонном справочнике нашли ваш адрес и вот мы здесь. Наши Высочества рады, что именно вы воспитали Джастина и вечно будем благодарны вам"
  
   "Пожалуйста, только не на колени!" - испугалась повторения Рэй
  
   "Успокойтесь, миссис Рэй" - заговорила королева: "Благодарностью будет любое ваше желание. Мы можем заплатить любые деньги. У вас ведь деньги в большом уважении?"
  
   "Оставьте, Патриция. Ой, извините, Ваше Высочество" - Ферни была подавлена
  
   "Зовите меня, Патриция. После всего, что вы сделали для нас, не мы, а вы Ваше Высочество"
  
   "Знаете, Патриция, Вильгельм" - заговорила Ферн Рэй: "Действительно, двадцать лет назад, в одном из бедных районов Оклахома-Сити, в доме, где я проживала тогда, в квартире напротив поселилась красивая женщина средних лет с младенцем. Мы пообщались в день её приезда, но о себе она не рассказывала и уходила от вопросов, если я спрашивала, откуда она родом и почему приехала в наш город. Когда же разговор перешёл в сферу личной жизни, о семье, она прекратила беседу и ушла к себе. Сейчас я поняла - то был самый больной вопрос её жизни. Однажды, где-то через месяц, я столкнулась с ней в подъезде дома и с трудом узнала вашу сестру. На меня смотрела женщина лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Катрин, так она представилась при знакомстве, выглядела больной. Мешки и синяки под глазами говорили, что она плохо спит или не спит вообще.
  
   "Что с вами, Катрин?" - спросила я. На что она сказала, что приболела немного. А на совет обратится к врачу, ответила, что ничего страшного, скоро всё пройдет. На самом деле, всё было не так. Потому что не прошло и недели, я услышала звонок в мою дверь, на пороге стояла сгорбившаяся старушка лет семидесяти. Она опиралась на клюку, смотрела на меня и молчала. После минуты немой сцены, по глазам, я узнала соседку из противоположной квартиры.
  
   "Катрин!" - воскликнула я: "Что случилось?!"
  
   Но Катрин-Адель в ответ поманила меня рукой, предлагая следовать за ней. У себя в квартире она сказала, что сильно заболела, и что ей, до выздоровления, будет нужна моя помощь по хозяйству. Она достала пачку стодолларовых купюр и сказала, что мне надо уволиться с работы, ухаживать за ней и за её сыном. Я была учительницей в начальной школе и лечилась от бесплодия, поэтому нуждалась в деньгах, надо было доплачивать к медицинской страховке. Так и сделала. Уволилась, стала хаускипер, хоматендент и бебиситтер одновременно. Адель была так слаба и почти всё время проводила в постели, продолжая ежедневно стареть. Жалко мне было обоих. Несмотря, что работать надо было с восьми утра до пяти вечера, я уходила домой поздно, лишь переночевать, но с раннего утра, к половине шестого приходила обратно к ним. Мальчик привязался ко мне, узнавал и улыбался. Сама-то я рожать не могла, получала лечение. Того, что зарабатывала я и мой бойфренд Патрик, только на медикаменты и хватало. Докторша обещала, что курс лечения закончится через два месяца и я смогу родить. Но событие апреля тысяча девятьсот девяносто пятого года, когда террорист взорвал федеральное здание, разрушило все мои надежды. Патрик погиб при взрыве. Он работал там охранником. Мы планировали пожениться, но..." - женщина сделала паузу и вытерла слёзы: "Извините. Желанье иметь ребёнка было так велико. Тем временем Джастин привык ко мне, я полюбила его и сильно привязалась к нему. Порой воображая, что он мой, я даже называла его: сынок.
  
   В тот злосчастный день, когда дьявол вселился в меня, я пришла к ним, как обычно, утром. На кровати лежала Адель. Она едва дышала и выглядела на все деяносто лет. Я подошла к ней и предупредила, что сейчас дам лекарство и ей станет легче. Едва слышным голосом Адель сказала:
  
   "Я умираю. Бог наказал меня за самое гнусное преступление, какое может совершить человек. Преступление моё страшнее убийства. Если убийца забирает жизнь одного или нескольких человек, то я поставила под угрозу граждан целой страны" - и она, почти полностью повторила историю, которую вы рассказали мне сейчас. Ах, какая коварная женщина. По мере исповеди, моё отношение к ней менялось и к концу рассказа я уже ненавидела её.
  
   "Позаботься о Джастине" - прошептала она: "Постарайся вернуть его родителям. Я не заслужила прощенья Господня. А принц и сестра моя будут благодарны, они осыпят тебя золотом. Его у них много и никто в стране не пользуется им. Запомни одно слово. Это слово ты скажешь у справочной аэропорта и представитель моей страны выйдет к тебе. Оно же название королевства, где Джастину предстоит стать королём. Это также и название правящей династии. Запоминай" - и, сказав всего две буквы: "Го..." - закашлялась... Так сестра ваша, Адель, покинула этот мир, не сказав самого главного.
   Тёмная сила завладела моим сознанием. Поэтому, когда старуха испустила дух, зная, что другого шанса не будет, я ни на минуту не колебалась и собрала ребенка. Пыталась найти какие-нибудь документы, обыскала всё, но не нашла и клочка бумаги. Время шло не в мою пользу. Поэтому, после этого, собрав свои вещи, вышла на улицу, поймала такси, поехала в аэропорт и первым же рейсом вылетела в Нью-Йорк, где проще было спрятаться. Здесь сняла эту квартиру. Поначалу я очень сильно боялась. Ведь ребёнка будут искать. Каждый день в киоске за углом покупала все нью-йоркские газеты и сразу просматривала полицейскую хронику. Столько лет прошло, а я по-прежнему, уже по привычке, продолжаю покупать газеты" - Ферн показала на стопку на журнальном столике.
  
   "После бегства из Оклахомы, стала мучить совесть и страх всё время преследовал меня. Чем я лучше той злодейки? Она украла ребенка и я поступила также. Пусть мотивы у нас разные, но воровство - оно есть воровство. А вдруг меня поймают и лишат малыша? Украсть, а потом всю жизнь жить с тревогой, невозможно. Ох, мой Джастин, как я дрожала над ним. Но, всё же, однажды, набралась духа и пошла в полицию, где у стойки сказала полицейским, что у меня ребенок-принц, что он похищен злой ведьмой из королевства сбывающихся желаний, что его срочно надо вернуть родителям. Вот только я не знаю названия той страны. И что же вы думаете? В полиции надо мной просто посмеялись, и посоветовали обратиться к врачу. После того я замкнулась в себе, а Джастин стал мой единственной утехой.
  
   Мальчик рос болезненным ребенком. Видно, сказывалось отсутствие питания материнским молоком. Его ведь не способны заменить даже самые совершенные искусственные смеси. Он отставал в физическом развитии, выявилось снижение зрения. Пришлось выписать очки. Тем временем прошло три года. И, как бы я не экономила, закончились старухины деньги. Хотела было устроиться в школу, но подумала: "А если меня ищут? А если арестуют? Что станет с моим маленьким принцем? В чьи руки он попадёт?" Так преподавать в школу не пошла. Стала зарабатывать репетиторством, обучаю отстающих детей чтению и письму. Хотя соседи думают, что я больна рассудком, но детей всё равно присылают, потому что репетитор, всё-такиЮ рядом, не надо возить детей в центр города в специальные классы, а главное, их привлекают мои низкие расценки. Так и живём. С утра прочитаю, о чём пишут газеты. Затем приходят школьники. Я занимаюсь с отстающими, а малыш Джастин тихо сидит рядом на стуле и наблюдает за процессом обучения.
   В один из дней, всё происходило, как всегда. Я занималась с ребятами, а Джас сидел на диване и играл газетами, шуршал бумагой. Я нервинчала, ученик попался туповатый. И вдруг слышу голос сыночка, ой, извините, Джастина: "Нью-Йорк Пост" - он держал в руках газету с таким названием. Удивлённая, я встала, подошла к нему и переспросила: "Повтори, что ты сказал?" Он приподнял газету до уровня своих глаз и повторил: "Нью-Йорк Пост"
  
   "Наверное, он знает, как выглядит заголовок" - подумала я, хотя, никогда не читала газет вслух, и подала ему другую.
  
   "Прочти это" - попросила я
  
   "Дэйли Ньюс" - выпалил он
  
   "А эту?" - я показала ещё
  
   Он взял и прочёл: "Волл Стрит Джорнал"
  
   "Не может этого быть. Неужели читает?" - странно было мне.
  
   Тогда я взяла из его рук биржевые новости и подала ему обратно, перевернув газету верхом вниз. Джастин, не спеша развернул газету в правильное положение и вновь прочитал: "Волл Стрит Джорнал"
  
   Так сынок, слушая занятия, в трёхлетнем возрасте, научился читать раньше, чем некоторые мои ученики. Иногда, соседи оставляли мне своих детей, чтобы я пригядела за ними, и Джастин помогал мне. Он читал им сказки, пока я готовила на кухне. Я решила развивать дар к знаниям, появившейся у него в столь раннем возрасте. Приобрела для него компьютер, подключила интернет и в пять лет он спокойно ориентировался в сети. Много интересного вычитывал там и становился маленьким мудрецом.
  
   Когда Джастину исполнилось семь, пришло время идти в школу, а у ребёнка не было свидетельства о рождении. Но я всё равно пришла туда. Без свидетельства регистрировать его не стали и направили к директору. Безусловно, та задала тот же вопрос:
  
   "Где свидетельство о рождении вашего ребёнка?"
  
   Вместо прямого ответа, что у меня его нет, я рассказала настоящую историю Джастина. Ту самую, что и в полиции. Она тоже сильно засомневалась в моей адекватности, но сказала:
  
   "Сына вашего я приму, только с одним условием. Вы принесёте мне справку от доктора, что не представляете опасности для ребёнка"
  
   Психиатр засвидетельствовал, что я психически ненормальная, но опасности во мне нет и назначил лечение. Врач сказал, что если я не стану лечиться, то он сообщит, куда надо, и органы опеки заберут моего малыша. Для меня лечение означало дополнительные расходы. А что поделаешь?...
  
   Джастина приняли в школу и по ходатайству директрисы в мэрии ему выписали свидетельство о рождении. В графе имя, стояло Джастин, а где фамилия, стояла моя - Рэй, но самое главное, что в графе мать числилась тоже я. От неописуемого счастья я прижимала этот клочочек бумаги к груди и целовала его:
  
   "Джастин теперь мой! Мой законный сын!"
  
   Так он стал Джастином Рэйем, а я, на радостях, решила забыть про настоящую историю мальчика, чем, в свою очередь, обрадовала того психиатра, уверовавшего в эффективность проводимого лечения и гипноз.
  
   В школе маленького моего часто обижали, и когда я засобиралась к руководству в поисках защиты, то Джас категорически запретил мне это сделать. Так я узнала ещё об одной черте его характера - это властность. Вот вы, Вильгельм, сказали, что не знаете того мужчину, на которого вы похожи, с которым я спутала вас. А я знаю. И он, мой мужчинка, имеет касательство вашей великосветской особе. Это ваш сын - Джастин.
  
   Сыночек с детства проявлял способности к наукам. На "отлично" закончив школу, поступил в университет и недавно выиграл конкурс в программу по освоению Марса. Будет управлять полётами.
  
   И всё равно, я ждала того дня, когда придут его настоящие родители...
  
   Вы можете заявить на меня в полицию, я готова понести наказание за содеянное..." - женщина фартуком протерла заплаканные глаза и посмотрела на королевскую чету...
  
   "Оставьте!" - Патриция поспешила успокоить Ферни: "Никто не собирается заявлять на вас. Наоборот мы хотели бы..."
  
   Услышав шелчок, открывающего замка, входной двери, королева мгновенно замолчала. Почему-то, все встали, и взоры с волнением направились в сторону коридора.
  
   "Мама, я дома! Надо прибраться. Скоро придёт Даймонд. Я помогу ей..." - Джастин вошёл в гостиную, увидел плачущую мать и незнакомых богато одетых людей. Не понимая ситуации, медленно договорил по слогам: "по хи-ми-и"
  
   Затем он устремил свой удивленный взгляд на Ферн и спросил:
  
   "Мама, что здесь происходит? Кто эти люди? Почему ты плачешь?" - не дожидаясь объяснений, Джас решительно обратился к посетителям: "Эй, вы! Кто бы вы ни были! Я не позволю обижать маму! Вон из моего дома!"
  
   "Постой, постой, сын" - сквозь слёзы сказала Ферни: "Ты помнишь, я говорила тебе о твоём королевском происхождении?"
  
   "Мама, пожалуйста! Не начинай сначала. Столько лет прошло. Или болезнь обратно вселилась в тебя?"
  
   "Не было никакой болезни, сынок. Я не хотела травмировать тебя. Да и тебе не нравилось, когда начинался такой разговор. Не хотела, чтобы сверстники считали тебя сыном ненормальной. Но... эта боль моей жизни, сын. Вот эти люди, король и королева, того самого королевства, о котором я когда-то рассказывала тебе. Королевства, где сбываются все надежды. Они и есть, твои настоящие, отец и мать"
  
   "Нет!" - громко воскликнул Джас, часто отрицательно качая головой
  
   Патриция, широко раскрытыми глазами смотрела на молодого человека. Она не могла наглядеться на сына. Слёзы нескончаемым потоком лились из глаз её высочества. Не веря происходящему, она подошла к Джастину, и, сумев сказать лишь: "Сынок" - обняла его. Джастин застыл в оцепенении, а королева, любуясь его, такими же, как у неё глазами, гладила его кучерявые волосы.
  
   Чуть повернув голову к Ферн, он с неприязнью сказал:
  
   "Мама, не хочу, чтобы эта женщина называла меня сыном"
  
   "Джастин, не говори так!" - одёрнула его Ферн: "Это твоя родная мама, и ты не должен ранить сердца матери. Как больно ей, когда не могут понять её чувств. Она, все эти годы, больше, как никто другой любила тебя и страдала от этой утраты. На свете нет более несчастного человека, чем мать, потерявшая дитя. Каждый, всегда, хоть на мгновенье, должен поставить себя на место убитого горем, чтобы испытать, как больно тому. И если поймешь, то сможешь гордиться тем, что постиг человеческую сущность - наше предназначенье на земле. Не каждый желает понять другого, поэтому вокруг очень много животных в человеческом обличии"
  
   Сказанные слова сильно тронули сердце Джастина. Какое-то озарение произошло в нём. Он пожалел о сказанном. Затем, посмотрел на королеву-мать и в нём пробудился сын. Джас обнял её, с любовью глядя в глаза, нежно назвал её:
  
   "Мама... Мама, как мне жаль, что все эти годы ты страдала из-за меня. Теперь, мы всегда будем вместе и не расстанемся никогда. А я буду стараться компенсировать сыновью любовь к тебе, которой ты была лишена все эти, скорбные для тебя, годы"
  
   Подошёл король Вильгельм, и со словами: "Здравствуй, сын" - присоединился к объятиям Патриции.
  
   Так воссоединилась королевская семья. Они, обнявшись замерли, прижавшись лицами. И слёзы радости текли по их щекам. Перемешиваясь со слезами друг друга, прозрачные капли оставляли солёный привкус на губах.
  
   Разлука делает чувствительными разлучённых, и всякое возвращение к ближнему, это счастье.
  
   Глядя на радость семьи Годлавдемов, Ферни Рэй тихо плакала, ощущая себя несчастной. Но всё же она сделала доброе дело. Вернула Джастина родителям и избавилась от многолетнего беспокойства, тяготившего её душу.
  
   "Папа" - прервал семейную иддилию Джастин: "Что за королевство такое - Годлавдем? Я не слышал о нём раньше. Почему, там все счастливы? Почему, там нет горя? Почему, там всегда сбываются мечты?"
  
   Вильгельм Четвертый протёр слёзы носовым платком, и глядя на океан, через стеклянную дверь на балкон, начал рассказ об истории королевства:
  
   "Много веков назад, ещё до нашей эры, из золота начали чеканить монеты, которые назвали деньгами. Вроде бы ничего, удобная форма покупки и продажи пришла на смену натуральному обмену. Не стало необходимости нести на рынок свой товар для обмена на другой. Как сейчас цифровые технологии, появление денег было большим прогрессом в жизни человечества. Всё бы хорошо, но с их приходом проявились новые черты человеческого характера, неведомые раньше. И, к сожаленью, не самые лучшие. Люди стали трудиться для того, чтобы иметь больше денег. И это неплохо. Однако, в таком желании, они стали жить ради них. Возникли новые, прежде неизвестные слова, такие как скупость, жадность, алчность. Если раньше не было голодных и неодетых, то теперь у кого побольше денег стал жить лучше, а тот, кто не умел зарабатывать ремеслом становился бедняком. Быть бедным - быть никому не нужным. Что с него возьмешь? Безденежного могут пожалеть, но уважать не будут. Таким образом, укоренилось пренебрежение. То есть, множество названий и выражений обрелось с появлением денег, и заметьте, ни одного доброго. А дальше, хуже. Тот, кто денежный, богател больше, безденежный, стоял на грани нищеты. Родились новые поколения, и молодежь не желала мириться со своим низким нищим положением. Для молодого и сильного, самый лёгкий путь добыть деньги - это отобрать их у слабого, старого, больного или у женщины. И тоже новое слово - преступление. Больше и больше жителей земли переступали черту разрешённого Богом, их назвали преступниками. С преступлениями пришло горе. Из-за золота и денег, осуществлялись неведомые до той поры действия, несовместимые с человеческой моралью. Это кражы, грабежи, разбои, убийства. Среди молодёжи из бедных, вырастали новые богатеи, нанося душевную и физическую боль, причиняя горе. Девушки начали подлизываться к ребятам, чтобы выйти замуж за богатого, пусть даже преступника. А некоторые просто предлагали себя за деньги. Богачи пытались защитить от преступников себя и богатство. Ими нанимались охранники, но очень часто, охрана грабила своих охраняемых. И вновь, новые термины: предательство и обман. Люди перестали верить друг другу. А потеря веры делает нас животным, приходится всё время опасаться чего-то или кого-то. Гидра жадности, алчности, скупости, а с ними мошенничества, воровства, грабительства, убийств стала быстро распостраняться по всей земле. Ради золота, государства нападали на государства. Была придумана полиция, чтобы ловить своих преступников и армия, чтобы защищаться от чужих, либо нападать на другие страны.
  
   Мудрые люди, древние философы, знали, что человеку для этой короткой жизни не нужны несметные богатства. Они говорили о важности жить в достатке, и первыми поняли, к какой страшной катастрофе приведёт гонка за деньгами. Было принято решение срочно довести до умов граждан, рассудок которых ещё не пал под власть золота, избежать рабства от него. И пошли светлые умы по свету с добрым учением о счастье жить в мире с Богом, в достатке, и о вреде денег. Люди слушали мудрецов, верили им, шли за ними. Всё больше и больше народов призадумывалось над этим. Зёрна разума стали распространяться по земле. Всем становилось понятно, что проживая в достатке можно в меру работать и отдыхать, наслаждаться жизнью, не стареть раньше времени и растить новое поколение. То есть каждый родится для того, чтобы быть счастливым.
  
   Но те, кто разбогател на деньгах и жил накопляя их, испугались конца эпохи золота, подкупили воинов-легионеров и приказали им убить носителей справедливости. Хорошие люди узнали об этом, и сообщили философам. Они же, наняли в порту бригантину для мудрецов, которая сразу отплыла, лишь проповедники с семьями погрузились на неё. Погода стояла солнечная и дул попутный ветер. Когда легионеры прибыли для расправы, прошло около шести часов после отплытия спасавшихся. Но военные галеры были очень скороходны, и через некоторое время, вдали от берега, настигли корабль и окружили его. Все пассажиры опустились на колени и в молитве обратили взгляды к Спасителю. Моряки на бригантине не имели оружия, но были решимы защищать мудрецов, даже если придётся отдать свои жизни.
  
   Десятки галер с сотнями бойцов на каждой, с обнажёнными саблями, запрокинутыми копьями, нацеленными луками и наведёнными пушками стояли вокруг, в ожидании команды к совершению убийства. Расстояние сократилось до минимума, сейчас сойдутся борты и носители смерти перенесут её на беззащитных. Глухой стук, соприкоснувшихся деревянных бортов, был для легионеров командой к атаке. На бригантине, стоящие на коленях, склонили головы...
  
   Вдруг, средь бела дня, опустилась мгла. Страшной силы шторм молниями, громами и высокими волнами закружил галеры продажных воинов, отдаляя их от бригантины, над которой, по-прежнему, было солнечно и стоял полный штиль. Не в силах противостоять разбушевавшейся стихи, те, кто был с луками, с саблями, с копьями, пушками были разбросаны по палубам. А раскучивающиеся, как в центрифуге, корабли противника, продолжали ускорять вращение, выбрасывая жадных солдат за борт.
  
   "Смотри!" - кричал соседу, ещё державшийся легионер: "Мы гибнем, а над теми, кто должен был умереть от наших рук, солнце и покой. Что это за чудо?"
  
   "Потому что, Бог любит их (God Loves Them)" - крикнул в ответ солдат: "В жизни любого, есть черта, которую нельзя никогда переступать, даже за самые огромные деньги. Важно не забывать про это, когда получаешь плату. И наша гибель - есть наказанье за посягательство на жизни, ради денег" - после чего налетевшая волна оторвала обоих и унесла в бескрайний океан.
  
   Те, от кого отступила опасность, с корабля своего не могли ничего видеть, кроме тёмной водной стены. Создатель не хотел ожесточать их души созерцанием расплаты за зло, и только доносившиеся до них крики умирающего врага, позволяли догадываться, что происходит в бушующей мгле. Затем бригантина медленно оторвалась от водной глади и, так же медленно вознеслась ввысь в ореоле солнечного света.
  
   Так, твоему народу, много веков назад преподнесено в дар волшебное королевство, где ты родился принцем, и где тебе предстоит стать королём. Бог сказал тогда, что дарит им остров вечной весны, где не будет морозов и зноя, сильных ветров и ураганов, землетрясений и наводнений, пожаров и войн. Гены добра будут умножаться с рождением детей. Желания и мечты, сбываясь, будут приносить радость, а радость тоже добро и его будет прибавляться больше и больше, до бескрайности. Королевство нельзя будет найти ни на одной карте в мире. Проплывающие мимо корабли и пролетающие самолеты, а также космические ракеты и спутники никогда не увидят этот островок счастья. Миряне не будут знать о вас ничего до тех пор, пока не задумаются о настоящей справедливоcти, совсем другой, не той, которую они придумали себе. И лишь, когда их сознание созреет для этого, королевство станет обозримым, и люди сами придут к вам за советом, как привести мир к совершенству. И ещё, Господь произнёс тогда: "Прав был тот боец, сказав, что Бог любит вас. Поэтому отныне королевство станет называться Годлавдем. И представлять меня здесь будет самый мудрый из мудрых, ваш предводитель Генрих, первый из династии Годлавдемов"
  
   Вот так.
  
   И тебе, Джастин, пора возвращаться в Годлавдем" - король по-отцовски обнял сына.
  
   "Отец. А как же университет, карьера, моя давняя мечта о Марсе? Так не хочется уезжать. Столько интересного впереди" - Джастин не понимал - зачем надо куда-то ехать?
  
   "Сын" - обратился король: "Мы с мамой-королевой прекрасно понимаем, что ты привык к своему миру, к людям, окружающим тебя; к мечте, навстречу которой, так удачно идёшь. В тебе течёт наша кровь. Но, как гласит древняя мудрость - не тот родитель, кто принёс на свет дитя, а тот, кто его вырастил и воспитал. Я скажу больше. Мы с твоей мамой были бы непрочь оставить тебя в твоем мире. Может и мы, поселились бы, где-нибудь поблизости, чтобы видеть тебя и общаться с тобой каждый день. Но... С того дня, как Адель похитила тебя из нашего волшебного мира, в королевстве траур. А самое главное, с твоим возвращением, нашим подданным вернётся прежняя счастливая жизнь. Ведь главная задача королей - делать граждан счастливыми. После двадцатилетнего перерыва, вновь станут рождаться дети, и жизнь страны будет продолжаться"
  
   "Понял, отец. А как же мама, Даймонд?" - спросил Джастин и посмотрел на Ферн
  
   Подошла Патриция, и нежно взяв сына за плечи, всё также глядя ему в глаза, отвечала: "Женщину, которую ты называешь мамой, мы возьмём с собой. А кто такая Даймонд?"
  
   Джас смутился. Но Ферни пришла ему на помощь:
  
   "Ты же принц, Джас. И можешь жениться на ней. Осуществится предсказанное замужество, а ты получишь девушку, которую любишь"
   "Нет!" - остановил он маму-Ферн: "Не хочу, чтобы она вышла за меня без взаимной любви, только из-за того, что я принц. Нет! Она не любит меня. Надо побыстрей забыть о ней" - он повернулся к королю Вильгельму, и спросил: "Ваше Высочество, когда вылетать?"
  
   "Сегодня, сейчас. Самолёт ждёт"
  
   "Мам, что-то нужно взять с собой?" - он, по привычке, обратился к Ферн
  
   "Ничего не надо" - вместо неё отвечала Патриция: "Там, дома ты найдёшь всё необходимое. Даже..."
  
   В гостиную вошла Даймонд и королева замолчала:
  
   "Там дверь была открыта. Я и вошла. Мама обещала подойти" - показывая в сторону коридора, как бы оправдывалась, неожиданно пришедшая Даймонд. Увидав незнакомых людей и почувствовав непонятную атмосферу, она добавила: "Джастин. Что здесь происходит? Кто эти люди? Почему плачет твоя мама?"
  
   "А. Привет, Ди" - сказал Джас: "Ты знаешь? Я уезжаю"
  
   "Когда?" - Даймонд ничего не понимала
  
   "Сегодня. Сейчас" - ответил он
  
   "А как же химия?" - и, не успев спросить, сама же дала ответ: "Да, ладно. Успеем позаниматься. До экзамена ещё шесть дней. Ты, надеюсь, вернёшься денька через два-три?"
  
   "Нет, Ди" - глядя на девушку, отвечал взволнованный Джастин: "Я больше не вернусь сюда никогда. Это навсегда"
  
   "А, как же я?!" - неожиданно вырвалось у леди Ди
  
   "Как?" - к нему возвращалось самообладание: "Ты встретишь своего принца. И, согласно предсказанью доктора Смита и Санты Хомлес, станешь принцессой очаровательного королевства, чем осчастливишь своих верноподданных"
  
   "Не надо мне никакого принца! Не надо мне королевства!" - она говорила плача: "Мне нужен только ты! Я же люблю тебя, Джастин. С того дня, как ты в первом классе спас меня, все эти годы я любила одного тебя, мечтала о тебе, даже не представляла своим возлюбленным никого другого"
  
   "Я тебя тоже люблю" - не задумываясь, признался очарованный Джас, он подошёл близко к девушке и снова заволновался: "И тоже давно. Но почему ты, не сказала мне об этом раньше?"
  
   "Ты что? Дурачок" - заплаканная, она улыбнулась: "Я же дочь своей матери, пуританки Нэнси Вотэрс. Разве позволительно девушке признаваться первой?"
  
   Вот уже несколько минут, войдя в незапертую дверь, Нэнси стояла в прихожей и слушала. Она была на седьмом небе от того, что дети любят друг друга и объясняются в любви. Миссис Вотэрс вышла из укрытия и обратилась к Джастину:
  
   "Ну, давай, Джас. Доведи происходящее до логического завершения"
  
   Джастин снял очки и положил их на столик. Преклонил перед девушкой колено. Снизу вверх обратил свой взор к любимой, и взяв её за руки, произнёс:
  
   "Даймонд, дорогая. Сердце моё переполняет радость знать, что любишь меня" - Даймонд плакала и смеялась одновременно: "Я прошу тебя, выходи за меня замуж и стань моей. А я, клянусь посвятить тебе свою жизнь. Клянусь, не омрачать ни одного дня твоей жизни. Я буду твоим верным другом и слугой" - перед последним вопросом Даймонд вновь увидела, любимый ею, сверлящий взгляд Джастина: "Ты согласна?!"
  
   "Да, милый, согласна" - сквозь слёзы говорила Ди
  
   Джастин поднялся с колен и влюблённые обнялись.
  
   Родители, стоя в сторонке, с умилением наблюдали за признаниями молодых людей. А Даймонд и Джастин влюблённо смотрели в глаза друг друга, стараясь заглянуть, как можно глубже, на самое дно души, чтобы полюбоваться волнующей красотой того, что там происходит. Юноша потянулся было к губам возлюбленной, но Даймонд (она же дочь своей матери) остановила его и посмотрела в сторону наблюдавших взрослых.
  
   Взявшись за руки, они подошли к стоящим родителям, встали на колени перед ними и Джастин попросил:
  
   "Мамы и Папа. Так много всего случилось сегодня. Я обрёл родителей. Счастлив, что смогу вдохнуть жизнь в страну Годлавдем. Но больше всего, рад тому, что девушка, которую люблю, тоже любит меня. Родные мои, дайте нам своё родительское благословение и скорей домой в королевство, спасать наших подданных"
  
   После этого, оставаясь стоять на коленях, они склонили перед ними головы.
  
   Первой подошла миссис Вотэрс: "Детки мои, Джастин и Даймонд, Бог свидетель, как я желала этого союза. Как я молила его об этом. И он услышал меня. Хвала небесам. Будьте счастливы"
  
   Ферн Рэй неуверенно стала смотреть на королеву Патрицию. Та, заметив колебание Ферни подтолкнула её вперёд:
  
   "Милые мои. Я проплакала весь вечер. Поначалу думала, несчастная я, что теряю Джастина. А теперь поняла, большего счастья, чем вернуть ребенка родителям, быть не может. Спасибо, Господи, за этот день в моей жизни" - она развернулась, чтобы вернуться на место, но властный голос Короля Вильгельма:
  
   "А родительское благославление молодым?!" - заставил повернуть обратно.
  
   "Спасибо. Я подумала, что это уже не для меня. Конечно, благославлю" - сказала она воодушевлённо: "Дети, я мечтала об этом браке и мечта сбылась. Значит я счастливая мать" - она опустилась к молодым и поочерёдно поцеловала в лоб Даймонд и Джастина: "Даю вам моё материнское согласие на женитьбу. Будьте счастливы. Дай вам Бог красивых и умных детишек, как вы сами. А мы с Нэнси их вырастим, без каких-либо сиделок и нянек"
  
   Наступила очередь Годлавдемов. Патриция, как подобает королевской особе, положила руки на головы жениха и невесты: "В один день мы обрели обратно сына, а с ним невесту"
  
   От неожиданности услышанного, Нэнси взяла за руку Ферн. Рэй взгянула на Вотэрс, положительно кивнула ей и погладила её руку.
  
   "Нашей с Вильгельмом мечтой была также задумка, чтобы свадьба сына, как и рожденье, осуществилось в Рождество" - продолжала королева: "Всё идёт к этому. Благославляю вас, дети мои. И по приезду домой объявлю о днях рожденья и дне свадьбы Джастина и Даймонд"
  
   "Не Джастина и Даймонд" - перебил её супруг: "А с сегодняшнего дня, благославляя вас на брак, Мы, его Высочество, король Вильгельм четвертый Годлавдем, провозглашаю тебя, сын, наследным принцем Джастином и тебя, дочь моя, отныне принцессой Даймонд Годлавдем. Амен"
  
   Сейчас уже Даймонд недоумённо смотрела на Джастина, а тот только улыбался на немой вопрос невесты. Нэнси вновь вопросительно взглянула на Ферни, которая, молчаливым кивком ещё раз подтвердила, что происходящее не сон.
  
   Благославленные принц и принцесса, поднялись с колен и впервые, после стольких лет пребывания в неведении о любви друг к другу, соединили губы в поцелуе.
  
   Эту романтическую, можно сказать драматическую ситуацию завершила Ферн:
  
   "Шампанского надо бы" - сказала она, а дальше в свойственной ей манере, будто случилось что, громко вспомнила: "Ой! Курица остыла, наверное. Нэнси, Патриция, Вильгельм присаживайтесь и познакомьтесь. Джас, собирай на стол. Шампанское в холодильнике, там же торт. Купила сегодня в русской чайной на Манхеттене. А ты, Ди, поможешь мне на кухне..." - затем застыла, будто испугалась чего-то и добавила: "А, может, нельзя мне с тобой так? Ты же принцесса у нас, теперь"
  
   "Ладно вам, тёть Ферн. Не смущайте меня. Где курица. Давайте поскорей разделаем её. А-то очень кушать хочется. Фартук!"
  
   "Правильно, девочка" - сказала Ферни, подавая ей передник:
  

"Перед дорогой надо подкрепиться"

  
  

*****

   Стоял прекрасный весенний рождественский день. Оживший Годлавдем, пребывал в праздничном убранстве. Страна ждала начала первой свадебной процессии за последние двадцать лет - церемонии бракосочетания принца Джастина и принцессы Даймонд. Она олицетворяла возвращение эпохи счастья. Все подданные королевства собрались на центральной площади перед дворцом, заставленной столами, на белоснежных скатертях которых сверкали столовые приборы из золота, а на них красовалась разнообразная вкусная снедь. За столами сидели гости - старейшины и приближённые ко двору персоны. Молодые сограждане стояли по периферии и с нетерпением ождали выхода брачующихся, чтобы подивиться великолепию жениха и невесты, и нарядам на них. Птицы надели праздничные оперенья и расположились на деревьях, окружавших главную площадь. А другие любопытные животные находились в толпе среди людей. Музыканты в оркестре завершили настройку инструментов, и молча взирали на дирижёра. Только лишь придворные поварята суетливо бегали от стола к столу, расставляя блюда, спеша завершить сервировку.
  
   У эстрады, где будут произноситься поздравления, главный церемонимейстр отдавал последние указания организаторам праздника:
  
   "Если у вас всё готово, господин королевский осветитель, то будем начинать. Вы уверены, что всё пройдёт гладко?"
  
   "Обижаете, господин церемонимейстр. Проведем, так сказать, без сучка и задоринки, как условлено" - утверждал тот
  
   "Хорошее начало, самое главное на любом мероприятии" - церемонимейстр знал толк в проведении торжеств: "Значит так. Сначала звучат фанфары, под их звук сюда выйдут их высочества и огласят известие о бракосочетании. После чего, под звук свадебного марша, появляются Джастин и Даймонд, а король с королевой объявляют о заключении брака и присвоении им званий Их Высочества Принц и Принцесса, и опять фанфары, звуки марша. Вот здесь, господин осветитель, включайте ночь. Звёзды должны быть близки, но не перебивать подсветку дворца. В это же время, вы, господин Искромёт, даёте залпы салюта. Ясно?"
  
   "Так точно!" - рапортовал мультяшный командир салютов полковник Искромёт, вытянувшись по стойке смирно и щелкнув каблуками сапог.
  
   Самое привлекательное и красочное действие любого праздника на земле - это салют. Разноцветные, переливающиеся флюоресцентные разнообразные фиругы салюта вызывают замирание зрителей, следящих за искрящимся представлением в небесах. Осуществляют салют из батареи пушек, специально подготовленные к этому, воины-артилеристы. Но дело было в том, что в Годлавдеме не было армии и оружия, потому что королевству никто не угрожал. Значит, не было ни пушек, ни артилеристов. Однако, люди королевства, как и везде на свете, любили салют, поэтому, они создали мультяшную артилерию, а во главу был назначен такой же мультяшный полковник Искромёт. Уже около двух тысяч лет он руководил салютами.
  
   "Я не сомневаюсь в вашей готовности, господин полковник, но надеюсь вы не забыли некоторые ваши неточности при салюте в день объявления о рождении наследника?"
  
   "Всё будет хорошо!" - настаивал Искромёт и тут же чихнул: "Апчхи! Разрешите идти?!"
  
   "Ступайте по местам" - разрешил церемонимейстр: "Через пятнадцать минут начинаем"
  
   Искромёт в стойке смирно вновь щёлкнул каблуками, пригладил двумя пальцами правой руки пышные усы и направился на задний двор зАмка, где у воды расположилась его батарея фейерверков. Там, у каждой из десяти пушек, стояли в салютной готовности запальные и искры.
  
   "Первое звено!" - Искромёт инструктировал мультяшек первой пушки: "Начинать только по моей команде, а не как в прошлый раз, когда запальный выстрелил раньше положенного, приняв за приказ, что я случайно чихнул"
  
   "Так я подумал... была команда "Пли"" - попытался оправдаться запальный номер один, но командир продолжил:
  
   "Второе звено! Технику безопасности не нарушать! Искрам гаснуть не долетая до земли. Помните? В день рожденья принца вы обожгли королевскую лань. С тех пор она на инвалидности, и на лань больше не похожа. Третье звено! Искринка Голд и искрин Грин, дисциплину не нарушать! Высоко не залетать! Сделав фигуру быстро обратно, чтобы не опоздать к последующим залпам. Не повторите прошлых ошибок. Ясно?!"
  
   "Да!" - одновременно ответили на замечание Искромёта золотистая искринка по имени Голд и зелёный искрин Грин
  
   Послышался звук фанфар - знак к началу праздника.
  
   "Остальные!" - крикнул полковник Искромёт: "Строго следить за правильностью исполнения фигур. А теперь, приготовились! Без команды не... Апчхи!" - громко чихнул Искромёт, а запальный первой пушки, услышав что-то похожее на команду "пли!!!" дал залп. За ним последовали запальные следующих орудий
  
   Искры, держась за руки, попарно вознеслись к голубому небу и там, рассыпаясь исполняли заготовленные фигуры фейерверка.
  
   Его величество король Вильгельм Четвёртый завершал торжественную речь и его последние слова, возвестившие о бракосочетании Принца Джастина и принцессы Даймонд, утонули под залпы артилерии, осветившей красотою огней солнечный небосклон, затмив яркость светила. Гул восхищённой толпы пронёсся над площадью.
  
   Главный осветитель, внимательно наблюдавший за церемонией, подумал, что прозевал начало и в торопях включил ночь. На фоне сверкающего фейерверка, внезапно упавшая тьма, во сто крат усилила восприятие, и восхищение зрителей перешло в неописуемый восторг.
  
   "Слава Искромёту" - слышались голоса благодарной публики в награду за оригинальное начало вечера.
  
   "Опять раньше времени. Опять чихнул, наверное" - покачивая головой, подумал главный церемонимейстр: "Он неисправим, но получилось даже лучше"
  
   "Никогда не летала навстречу солнцу" - сказала искринка Голд своему напарнику искрину Грин: "Так зорово-о"
  
   "Вау! Как классно!" - удивлялся Грин, когда внезапно наступила ночь
  
   "Всё! Быстро разлетелись! Встречаемся у земли" - скомандовала Голд и обе искорки, разомкнув руки, полетели исполнять заданный полёт. Не долетая нескольких метров до земли, они встретились вновь и опять взялись за ручки, чтобы лететь обратно к батарее орудий.
  
   "Стой!" - искринка остановила искрина: "Давай посмотрим праздник"
  
   "Ты что-о, Голд? Слышала, что сказал полковник Искромёт? Гаснуть, не долетая земли, и быстро возвращаться к новому выстрелу"
  
   "Ладно ты, Грин. Двадцать лет пролежали в коробке. Когда будет следующий праздник? Никто не знает. Может ещё двадцать лет просидим на складе. А тебе посмотреть неинтересно, что ли?"
  
   "Конечно, интересно, но..." - Грин не успел договорить
  
   "Никаких но!" - Голд взяла инициативу в свои руки: "Видишь златовласую красавицу в белом платье из парчи со стоячим воротничком и глубоким вырезом на груди. На голове венок из сплетенья платиновых веток с россыпью бриллиантов на лепестках. Серьги тоже из плетенной платиновой проволки в каждой по огромной жемчужине. Это принцесса. А рядом молодой человек с кудрявой головой в строгом белом, похожим на военный, костюме. Это наш принц"
  
   "Голд, откуда ты их знаешь? Ведь почти вечность из упаковки не высовывались" - Грин был удивлён всеведению искринки
  
   "Главный королевский церемонимейстр приходил на склад к господину Искромёту, чтобы показать фото принца и принцессы, и наипочтенейших гостей свадебного вечера, а я подсмотрела. Вон там три женщины-мирянки" - показывала Голд: "Та, что повыше - мать принцессы Даймонд, её зовут миссис Нэнси Вотэрс, посередине, миссис Рэй, женщина, воспитавшая принца Джастина, а третья справа, первая учительница принцессы и принца, миссис Смарт. Рядом с дамами пожилой мужчина в хорошем костюме - это доктор Смит. Если бы не его предсказанье, не было бы и этой сказки. А вон тот, что в красном..."
  
   "Не такой уж тупой. Знаю, это Санта Клаус" - возмутился Грин: "Сегодня Рождество, поэтому в присутствии здесь Санты нет ничего удивительного"
  
   "Послушай, что я услышала в тот день" - говорила искринка: "Он не простой Санта. Его полное имя Санта Хомлес. Церемонимейстр сказал, что Бог наказал и выгнал из сантаклаусов Хомлеса из-за выпитого вина. А теперь он прощён, и прислан к нам. Будет Сантой, прикреплённым к нашему королевству"
  
   Прогремел очередной залп и площадь вновь осветилась сменяющими свой цвет огнями.
  
   "Грин, красота какая-я" - восхищалась искринка Голд: "Столько раз взлетала в салюте и только сейчас, в первый раз, наблюдаю за такой прелестью со стороны. Теперь я понимаю, за что люди любят праздники с салютом. А как великолепен дворец с нежной разноцветной фоновой подстветкой и иллюминацией за ним. Просто нет слов!"
  
   "Голд, смотри! Наше звено полетело! Давай присоединимся к ним" - заметил Грин и искринка с искрином рванули в верх к своим.
  
   Однако, скорость взлёта наших искринок была значительно ниже тех, кто вылетел выстрелом из орудия, поэтому, когда Голд и Грин набрали нужную высоту, их звено закончив пируэт устремилось обратно к батарее пушек.
  
   "Опять отстали" - разочарованный Грин нахмурил лицо
  
   "Не грусти" - подбадривала его Голд: "Гляди, как радуются люди, как веселятся все вокруг. Праздник, какого давно не было. Давай с ними"
  
   "Ура-а" - обрадовался Грин и парочка взметнула высоко в небеса
  
   "Как здОрово-о" - смеялись наши яркие друзья: "А люди под нами, крошечные такие. И дворец маленький словно игрушечный. Ха-ха-ха"
  
   "А давай выше" - предложила Голд
  
   "Лети-и-м" - согласился Грин
  
   "Смотри, искрин. Оказывается наше королевство остров в бескрайнем океане" - удивлялась открытию Голд, продолжая набирать высоту
  
   "А теперь, остров стал подобно яркому пятну и пока мы стремимся ввысь, становится меньше и меньше. Скоро станет точкой"
  
   "Да-а. Ой! Его уже не видно, Грин!"
  
   "Надо срочно лететь назад!" - сказал Грин: "А-то потеряемся"
  
   "Я думаю"" - грустно продолжила искринка Голд: "Мы уже потерялись"
  
   И она была права. Друзья не знали, в какую сторону лететь, где находится Годлавдем, только черная мгла окружала зеленую и жёлтую точечки, забывшихся в веселье искринок, далеко улетевших от дома, чтобы потеряться.
  
   Как же они вернутся обратно? И вернутся ли они в Годлавдем? В какие приключения попадут искринка Голд и искрин Грин в поисках пути домой?
  

Это уже совсем другая история.

  
  

КОНЕЦ

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"